Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

Привычный к коротким ночам и не слишком долгому сну, Гарри проснулся в семь на следующее утро куда более отдохнувшим, чем обычно.

Во сне он достаточно ворочался, чтобы простыни в нескольких местах оказались порванными, но Гарри утешил себя теми же мыслями, что вчера, и потянулся. Остальные четверо в спальне ещё спали, так что он надел мантию (что заняло меньше времени, чем вчера) и стал перебирать свои учебники.

Он не имел понятия, каким окажется сегодняшнее расписание, а вместить все учебники в его старый рюкзак — который он носил на груди, чтобы не мешать крыльям, — было решительно невозможно. Так что он решил взять на завтрак только палочку, а потом, узнав расписание, вернуться в башню.

Прихватив из чемодана "Келльскую пророчицу" и прижав её крылом к боку, он начал спускаться по винтовой лестнице. В гостиной было всего три-четыре человека, и Гарри поздоровался с ними, — попутно познакомившись с кем-то по имени Кормак, выглядевшим изрядно сонным, — а затем выбрался через портретный проём и прыгнул с лестничной площадки.

Кто-то на пятом этаже вскрикнул от удивления, и Гарри раскрыл крылья, замедляя падение, что привело к оглушительному хлопку воздуха, а также выпадению книги из-под крыла. Поймав её лапой и пару раз взмахнув крыльями, он замедлился и приземлился.

Пара учеников, оказавшихся у подножия лестницы, зааплодировали, и Гарри чуть покраснел, опустив уши. Сунув книгу обратно под крыло, он направился на завтрак.

* * *

Завтрак оказался куда более простым, чем пир. На столе были тосты, сосиски, печёные бобы, яйца всмятку и тому подобное; Гарри взял себе сосисок и тостов и сел завтракать. Книгу он придерживал крылом, так что мог перелистывать страницы одной лапой, а есть другой.

В этот раз он был достаточно осторожен, чтобы не откусить конец вилки, и всё ещё читал, когда через полчаса к нему присоединился слегка сонный Дин.

— Не знаешь, где нам взять расписания? — спросил он.

В этот момент к ним подошла профессор Макгонагалл.

— Доброе утро, мистер Томас, — сказала она, протягивая ему листок с расписанием. — На первом курсе все гриффиндорцы имеют одинаковое расписание, но всё же постарайтесь не потерять.

Она дала расписание и Гарри; тот просмотрел его и обнаружил, что первым уроком у них стояли чары. В расписании был указан также номер классной комнаты, приведший Гарри в некоторую растерянность: зачем иметь больше тридцати классов, когда во всей школе было лишь около дюжины учителей?

К его удивлению, тут и там в расписании были указаны свободные уроки, а некоторые из пар были двойными или даже тройными. Утром среды стояло несколько свободных уроков, но причиной этому явно была астрономия, проводившаяся в полночь со вторника на среду.

Также, судя по всему, большая часть уроков проводилась совместно с другим факультетом, что имело смысл.

Рон появился в зале на десять минут позже Дина, и первым делом спросил, может ли одолжить сову Гарри.

Это напомнило Гарри об ещё одном деле, и он кивнул. Взяв у Рона написанное им письмо, он сунул его в карман вместе с книгой и расписанием, и направился к главным дверям.

* * *

Солнце ещё только-только вставало из-за гор, озаряя земли замка чудесным светом. Гарри задержался, любуясь видом, после чего согнулся и взмыл в воздух. Быстро набрав высоту, он снизился, пролетев над склоном, ведшим к огромному озеру, над которым он летел ещё вчера вечером. Неподалёку возвышался Запретный лес, тёмный и грозный, и Гарри на мгновение задержал на нём взгляд, гадая, что могло там таиться, прежде чем повернуть обратно к замку и начать снова подниматься.

Он ждал некоторых трудностей с поиском места назначения, но всё оказалось просто. Когда он взлетел выше последнего этажа основного здания и достиг уровня, где были только башни, наружу вылетел белый силуэт и направился прямо к нему.

— Доброе утро, Ядвига! — сказал Гарри с улыбкой. — Мой друг хочет отправить письмо, но я не знаю, куда именно... ты не против отнести?

Ядвига подлетела ближе и села ему на голову, затем ласково клюнув в ухо.

Расценив это как согласие, Гарри повернул чуть вбок и сел на крышу недалеко от совятни. Достав письмо из кармана, он протянул его Ядвиге; мельком взглянув на адрес, сова взяла то в клюв.

— Удачи! — сказал Гарри, и сова коснулась его лапы крылом, прежде чем взлететь, направляясь на юг.

* * *

До уроков оставался ещё час, и Гарри на мгновение захотелось слетать и проведать Хагрида. Но вспомнив, насколько трудно было ориентироваться в Хогвартсе, он с некоторой неохотой передумал, вместо этого направившись обратно в башню, чтобы взять учебники.

Он уже задавался вопросом, нельзя ли сделать в его мантиях карманы побольше. Возможно, даже заколдованные, чтобы они были внутри больше, чем снаружи. Так ему не потребовалось бы таскать с собой рюкзак.

Лучше всего, конечно, было иметь Сундук, какой был у Ринсвинда, но он сомневался, что Хогвартс выдержит десятки Сундуков, бегающих туда-сюда.

Вернувшись в спальню, Гарри сообразил, что не знает в точности, какой учебник нужен для чар. С историей магии и травологией всё было просто, и он мог сделать предположение для зельеварения (а для астрономии, похоже, учебник вообще не требовался), но большая часть учебников могла одинаково предназначаться для защиты, чар или трансфигурации, — не считая, конечно, "Пособия по трансфигурации для начинающих".

В итоге он пожал плечами, взял книгу заклинаний и книгу по теории магии, и пошёл искать класс чар.

* * *

Через сорок пять минут Гарри поднялся на четырнадцать лестничных пролётов, спустился на семнадцать, встретил Невилла, встретил Гермиону, познакомился с Парвати Патил и Лавандой Браун, столкнулся с профессором Квирреллом, спросил четыре портрета, куда ему идти, и стал целью весьма упорного преследования со стороны лорда Ридли. В конечном итоге он всё же отыскал класс чар, где уже сидели несколько когтевранцев.

Он невольно думал, что всё было бы куда легче, будь Хогвартс менее массивно-внушающим и более... плоским.

* * *

За минуту до девяти сэр Николас привёл в класс Рона, Дина и Салли-Энн; Гарри тем временем с интересом ждал, каким будет урок. Он выложил учебники на парту, и чуть отодвинул стул, чтобы иметь возможность одной лапой упираться в столешницу, а другой — писать.

Учителя — профессора Флитвика, если он правильно помнил, — нигде не было видно, и Гарри забеспокоился, не перепутали ли они класс. Учитывая, каким запутанным был замок, неверные номера на дверях его бы не удивили. Но затем кто-то ахнул.

Из-за учительского стола в воздух поднимались несколько книг. Все они выглядели разными и имели интересные названия вроде "Очаровывающие волшебники прошлого" или "Заклинания для быта", и Гарри напрягся, готовясь их поймать, если это окажется заданием на сегодня.

Однако затем книги закружились и начали падать обратно за стол, образуя стопку на стуле. Из-за стола поднялся ещё один том, озаглавленный "Летающая книга о левитации"; на нём стоял профессор Флитвик. Миниатюрный волшебник делал жесты палочкой, направляя книги на свои места; книга, на которой он стоял, приземлилась наверху стопки, и только тогда профессор осмотрел класс.

А затем ахнул и свалился со своей нововыстроенной книжной башни.

— ...и зачем всё это было? — растерянно спросил Шеймус, оглядываясь по сторонам в надежде узнать ответ.

— Ох... боже мой, — сказал профессор Флитвик из-за стола, и одна из книг спланировала вниз, чтобы он снова смог на ней взлететь. По пути он достал из кармана мантии небольшой свиток и развернул его. — Так, я вижу, что мистер Поттер здесь... мистер Бут?

Терри Бут поднял руку:

— Здесь, профессор.

— Отлично, отлично... мисс Броклхёрст?

* * *

Закончив перекличку, профессор Флитвик перешёл к уроку.

Начал он с вопроса, знал ли кто-нибудь, что такое чары. Выслушав полдесятка ответов, перелетая по комнате, он затем дал им настоящее определение. Чары являлись заклинаниями, которые добавляли какие-то качества объекту или существу (как чары Парения, которые он использовал на книгах), либо же имели мгновенный эффект, не относящийся к трансфигурации (как, например, призыв предметов к волшебнику).

После этого профессор перешёл к базовым концепциям волшебства и тому, как вообще колдовались заклинания. Заклинания можно было применять просто взмахом руки и усилием воли, но дело значительно облегчалось палочкой, а также произнесением слов, ассоциирующихся с заклинанием. Это весьма заинтересовало Гарри, и пока профессор Флитвик продолжал рассказывать о деталях, он подумал, что услышанное напоминало магию в "Белгариаде". Белгарат, конечно, носил посох только чтобы выглядеть внушительнее, но Гарри всё равно задался вопросом, не знал ли автор про волшебный мир.

После того, как все исписали где-то страницу заметками, профессор Флитвик сказал, что теперь они переходят к более весёлой части. Это означало, что все достали палочки и стали махать ими, посылая во все стороны пучки разноцветных искр (хотя Рону и Невиллу оказалось несколько труднее сотворить что-то столь же яркое, как у остальных), а потом начали пытаться выучить их первое заклинание — Люмос, которое просто заставляло кончик палочки засветиться.

Гарри был очень доволен, когда у него получилось. Справился он после где-то половины класса, но это не имело значения: он наколдовал настоящее, преднамеренное заклинание.

В качестве домашнего задания им сказали написать о различных способах применения чар из первого раздела книги заклинаний, а Рону и Невиллу, которые не до конца справились, было также поручено попрактиковаться в Люмосе.

В целом урок оказался более чем интересным, что Гарри расценил как хорошее предзнаменование (хоть и удивился, почему домашняя работа измерялась в длине пергамента). Так что в башню, чтобы взять книги для следующего урока, он направился в приподнятом настроении.

* * *

— Эй, Рон, — сказал Гарри, тыкая друга хвостом. — Рон, проснись.

— А? — Рон широко зевнул. — Чего?

Он огляделся, увидев, что они находились в классе с ещё парой дюжин дремлющих учеников, и снова посмотрел на Гарри.

— Ты заснул во время урока, — объяснил Гарри, убирая свой конспект. — Я старался тебя тормошить, но это немного отвлекало.

— Погоди... а ты что, не заснул? — Рон потёр глаза, пока Гарри принялся будить Дина. — Как тебе это удалось?

— Всё было не настолько уж плохо, — пожал плечами Гарри.

— Настолько! — возмутился Рон. — Я слышал, как близнецы рассказывали... блин, да даже Перси говорил, что ему порой трудно не заснуть на истории магии!

— Ну... — нахмурился Гарри, закончив будить Дина; тот жаловаться не стал, а просто убрал заметки, что успел сделать, в сумку. — Лекция была немного сухая, но если сравнить с "Сильмариллионом"...

— Это какой-то фрукт? — спросил Невилл, но из их небольшой группы даже Гермиона выглядела удивлённой.

— Ты прочитал "Сильмариллион"? — она чуть наклонила голову, что напомнило Гарри один из его собственных жестов. — Зачем?

— Там есть драконы, — ответил Гарри, озвучив очевидную для него причину. — И очень сильные, хоть и не очень хорошие.

— Чарли рассказывал мне, как трудно бывает остановить драконов, — вспомнил Рон, когда они выбрались из класса и пошли на обед. — Что ж они такого делали в той книге?

* * *

Когда Гарри закончил рассказывать, Рон выглядел изрядно удивлённым.

— ...разрушил горный хребет? — повторил он. — Просто упав на него?

— Ага, хотя это был самый большой, — уточнил Гарри, выбрав место и сев за стол. Рядом с его вилкой появилась вторая; он удивлённо моргнул, прежде чем отложить её в сторону.

Если пир прошлым вечером был невероятно обильным, а завтрак — довольно обычным (не считая отсутствия кукурузных хлопьев), то обед состоял как из обычных блюд, так и из тех, что могли придумать только волшебники (или ведьмы). Тыквенные пирожки и шоколадные крокеты соседствовали с крупными сандвичами и пирогами в горшочках, и Гарри отыскал немало того, что ему нравилось.

— Горный хребет, — ещё раз повторил Рон, покачав головой, а потом, кажется, решил, что проще будет приступить к обеду, чем пытаться осознать магловские идеи о драконах.

— Что у нас дальше? — спросил Дин, жевавший один из крокетов.

— Травология, — ответил Невилл. — А сразу после неё — трансфигурация.

— Ну шикарно, — застонал Рон. — То есть нам придётся тащить книги для них обеих, а для трансфигурации нужна целая куча.

Гарри признавал, что это не очень удобно, но рассудил, что рано или поздно им нужно будет к такому привыкать.

* * *

Травология... Гарри ещё не знал, что о ней думать.

Она немного напоминала уход за садом, в чём у Гарри имелся опыт, но включала в себя куда меньше подрезки (что для дракона, привыкшего при этом перекусывать, было минусом), и многие из растений казались довольно странными. Нет, некоторые из имеющих магическое применение растений и грибов были вполне знакомыми (например, мята, которая, по словам Невилла, при правильном смешивании имела магические свойства), но другие, вроде бубонтюберов, приводили в замешательство.

Как и на чарах, первый урок был прежде всего об основах; также профессор Стебль подробно рассказала обо всех возможных опасностях. В теплицах один и два не было смертельно опасных растений, но некоторые были довольно неприятными или могли обжечь, так что ученикам требовалось надевать перчатки.

— Что это у тебя? — спросил один из пуффендуйцев, — Гарри припомнил, что его звали Джастин, — когда Гарри начал выкапывать крапиву с помощью лопатки.

— Ты про перчатки? — ответил Гарри, пересаживая растение в другой горшок и добавляя мульчи. — Хагрид помог мне их выбрать.

— Это тот великан, что встречал нас у поезда? — уточнил вероятно-Джастин, и Гарри кивнул. — А почему было не купить... ой.

— Вот именно, — сказал Гарри. — Мне от этого стало неуютно... ну, та же крапива для меня неопасна, что что-то другое — кто знает?

Он осторожно коснулся крапивным листом лапы ниже закатанного рукава, и вероятно-Джастин моргнул:

— Впечатляет.

— Мистер Поттер? — сказала профессор Стебль, быстрым шагом подойдя к ним. — Я понимаю, что ваши особенности снижают риски при работе с растениями, но эти риски не становятся нулевыми! Пожалуйста, воздержитесь от подобного в будущем.

— Извините, профессор, — смущённо ответил Гарри. — Я просто ещё не привык к волшебным растениям.

Когда профессор Стебль ушла, Джастин странно посмотрел на Гарри:

— Не привык? Но ты же явно не маглорождённый.

— Нет, но растили меня маглы, — объяснил Гарри. — Всё дело в какой-то магии вроде той, что на "Дырявом котле" или Косом переулке... наверное. Никто из маглов не видит, что я — дракон.

Джастин кивнул, а потом фыркнул:

— Представил себе, как бы всё выглядело, окажись мы в одной и той же неволшебной школе. Первый день в Итоне, на линейке стоит дракон, и никто не обращает внимания!

* * *

Травология длилась только час (хотя проходила три раза в неделю в разное время суток, поскольку некоторые растения были активны только вечером), и после неё Гарри едва успел отряхнуть свои перчатки и сложить те в рюкзак, прежде чем настало время идти на трансфигурацию.

Профессор Макгонагалл начала урок, явив себя как кошку, сидевшую на учительском столе, и Гарри несколько секунд таращился, прежде чем поднять лапу. Профессор рассказала о возможных опасностях её предмета, прежде чем вызывать его, и Гарри даже на мгновение заколебался, с какого вопроса начать.

— А вот так превращаться... умеют все ведьмы и волшебники? — спросил он в итоге.

— Нет, мистер Поттер, — ответила она. — Это довольно редкий навык, хотя почти каждый может обучиться ему, приложив должные усилия и усердие... усердие, которое встречается чрезвычайно редко. Однако некоторые ведьмы и волшебники владеют способностями, не дающими им обучиться такому, — например, метаморфомаги.

Гарри продолжал держать лапу поднятой, и ответив на несколько вопросов от остальных учеников, профессор Макгонагалл снова вызвала его.

— А вы можете превращаться в любое животное? — спросил он, вспоминая волчью и совиную форму Поледры. Или, точнее, человеческую и совиную формы, так как родилась она волком.

— Увы, нет, мистер Поттер, — покачала головой профессор Макгонагалл; несмотря на ответ, его вопросы ей, кажется, нравились. — Анимаги могут превращаться лишь в одно животное, являющееся их животной версией; доподлинно неизвестно, что определяет вторую форму, но она всегда имеет некую общую примету с основным обликом.

После ещё пары вопросов они перешли к самому уроку. Начала профессор с объяснения фундаментальной философии трансфигурации (заключавшейся в том, что "свободная" трансфигурация могла превратить что угодно во что угодно, за пределами Пяти Исключений, но была очень трудной, в то время как трансфигурация конкретными заклинаниями была проще и легче для обучения), а затем перешла к практическому занятию — превращению спички в иголку.

Как было объяснено, обучение достаточному количеству трансфигурационных заклинаний делало освоение других подобных заклинаний легче, а в дальнейшем облегчало овладение и свободной трансфигурацией.

Конечно, всё было сложнее, чем казалось на первый взгляд, и к концу урока только Гермионе удалось большее, чем, возможно, сделать спичку чуть-чуть тоньше.

Похоже, суть заключалась в хорошей визуализации результата.

* * *

В период между трансфигурацией и ужином где-то половина первокурсников стянулась в библиотеку. Гарри и сам провёл там час, записывая различные способы применения чар; он старался перемежать очевидные применения с интересными, но непрактичными, — например, записав друг за другом подачу световых сигналов Люмосом и применение чар Парения к стулу, на котором волшебник сидел. Наконец отложив перо, он решил повнимательней посмотреть, какие книги имелись в хогвартской библиотеке.

Это было сухое, пыльное место со множеством полок, потрескивавших от тяжести книг. Многим из последних были сотни лет, и написаны они были тем забавным шрифтом, где "s" выглядела совсем как "f". На самом деле даже очень многие книги выглядели весьма старыми, но Гарри рассудил, что в этом был смысл: волшебников было не слишком много, и потому требовалось много времени, чтобы появилось достаточно стоящих книг. Всё относящееся к основной программе обучения имелось минимум в трёх экземплярах, и кое-какие уже были на руках. Но, к досаде Гарри, нигде не обнаружилось раздела художественной литературы.

Мысленно смирившись с тем, что ему придётся перечитывать привезённые книги, — и задавшись вопросом, не сможет ли обменять часть галлеонов на фунты и слетать в ближайший магловский город за новыми книгами, — Гарри в итоге запомнил, где находился раздел с книгами о магических существах. Он обратил внимание, что многие из книг в этом разделе были дневниками путешествий, и зачастую довольно длинных.

— Ну... может быть, — пробормотал он.

Это отчасти считалось.

* * *

После ужина Гарри слетал проведать Хагрида. Тот выглядел слегка помятым, а на его тяжёлой шубе появились новые подпалины, но он отмахнулся, списав это на "резвость" какого-то существа из Запретного леса, и пригласил Гарри в хижину.

— Ну, это, как твой первый день? — спросил он. — Освоился уже?

— Всё было здорово, — заверил его Гарри. — Я ещё не привык к такой школе, и потому всё кажется немного диким, но волшебство выглядит очень интересным.

Он оглянулся на громаду замка:

— Только вот боюсь, что я рано или поздно потеряюсь...

— Ну, в этом плане тебе должно быть малость легче. Коль боишься потеряться — запомни дорогу от главных дверей к башне Гриффиндора, и если вдруг не будешь знать, где оказался, выпрыгни из окна и иди такой дорогой, — посоветовал Хагрид.

Затем он предложил Гарри каменный кекс, который оказался хрустящим и интересным, и стал расспрашивать, как всё прошло с его родственниками (вполне неплохо) и как остальные реагировали на его драконьесть.

— Думаю, большинство пытается не обращать особого внимания, — задумчиво ответил Гарри. — На меня иногда таращатся, особенно если я, скажем, помогаю себе крыльями, но в целом всё неплохо.

— Вот и ладненько, — кивнул Хагрид. — Детишки, бывает, жутко интересуются всяким необычным.

Затем он широко улыбнулся:

— А я интересоваться и не переставал.

Гарри невольно хмыкнул.

— А ты не знаешь, можно ли мне слетать в ближайший магловский город? — спросил он. — Не в ближайшее время, просто я боюсь, что у меня кончатся книги для чтения, и...

— Хмм... честно, не знаю, — признал Хагрид. — Не помню, чтобы кто-нибудь интересовался. Мы далековато от маглов, и большинству трудновато будет добраться так, чтоб их не обнаружили. Но ты-то летать умеешь, и... я спрошу профессора Дамблдора.

— Спасибо, — улыбнулся Гарри.

Он заглянул под стол, где прятался большой пёс Хагрида, Клык:

— Как думаешь, он вылезет?

— Не, вряд ли. Лай Клыка страшнее его укуса, а он, видать, считает, что ты страшнее даже его лая.

* * *

Вторник принёс с собой новый урок, защиту от Тёмных искусств, и тот отчасти разочаровал. Профессор Квиррелл сильно заикался, а его классная комната настолько пропахла чесноком, что весь урок у Гарри слегка побаливала голова.

Несмотря на это, он старался внимательно слушать. Профессор рассказывал о различиях между порчей, сглазом и проклятием, а также ещё нескольких заклинаниях, которые относились к чарам или трансфигурации, но тоже считались защитными. Различия выглядели довольно зыбкими, но Гарри рассудил, что со временем разберётся лучше.

Также им рассказали о том, почему заклинаний было так много. Существовал своего рода баланс между лёгкостью наколдовывания, тем, насколько заклинание выматывало мага, и насколько эффективным оно было на цели (а также лёгкостью обращения его эффектов), и профессор Квиррелл подчеркнул, что драконы были одними из нескольких волшебных существ, имеющих крайне высокое сопротивление волшебству.

Гарри решил, что ему следовало как-нибудь это проверить.

К его некоторому удивлению, когда после окончания урока он просмотрел свой конспект, тот выглядел вполне понятным, — он видел, откуда какой вывод шёл и к чему в свою очередь приводил, — но из-за заикания воспринимать класс всерьёз было несподкрыльно (Гарри слышал слово "несподручно", и решил изобрести более подходящее для дракона). Возможно, всё станет легче, когда они перейдут к практике? Хотя он был уверен, что пользоваться огненным дыханием ему не разрешат.

И, если он и правда имел хорошее сопротивление к магии, мог ли он пользоваться крыльями, чтобы, скажем, блокировать заклинания? Или просто начать летать вокруг противника, ведь по движущимся целям было труднее попасть, — и если уж его глаза были единственным местом, не прикрытым магоустойчивой чешуёй, быстрое движение сделало бы попадание по ним практически невозможным.

* * *

Предпоследним новым предметом у Гарри стала астрономия, проходившая в полночь со вторника на среду.

Учитывая ограниченное количество ночей в неделе, астрономия проходила для всего курса сразу. Это давало профессору Синистре самый большой класс в школе, но она явно не собиралась перед таким пасовать, и сходу начала объяснять, что они будут делать сегодня и в остальном учебном году. Им предстояло использовать телескопы, чтобы изучать Луну, планеты и их спутники, а также наблюдать за созвездиями и рассчитывать моменты их пересечения.

Кто-то из Когтеврана поднял руку и спросил, означало ли это, что они будут заниматься астрологией, и профессор довольно резко ответила, что нет, астрологией занимались на прорицаниях. В астрономии значение имели факты, события "здесь и сейчас", и только те части будущего, которые относились к предсказуемому движению планет и других небесных тел.

Практическая же часть занятия состояла в том, что несколько сонным ученикам показали, как пользоваться телескопами, и объяснили основы ориентирования в ночном небе. Последнее немного менялось от недели к неделе, поскольку небо становилось темнее ближе к концу года, а потом снова начинало светлеть, но профессор заверила, что с хорошим телескопом и достаточным опытом наблюдать звёзды и планеты возможно даже в условиях светлых ночей шотландского лета.

Всё это было весьма интересно, но Гарри занимал один вопрос. И когда урок закончился, и все стали собирать вещи, он подошёл к профессору Синистре.

Когда он спросил, почему учеников учили астрономии в обязательном порядке, профессор сначала, кажется, слегка обиделась.

— А почему бы и нет? — спросила она. — Или урок вам показался скучным?

— Нет-нет, всё было очень интересно, — поспешно ответил Гарри. — И, думаю, мне будет полезно ориентироваться по звёздам, если я как-нибудь буду лететь ночью. Мне просто интересно, почему её преподают всем.

— Астрономия используется в зельеварении. И в алхимии. Некоторые ингредиенты меняются в зависимости от фазы луны. А также от неё зависит поведение определённых магических зверей.

— Да, вроде оборотней, — кивнул Гарри, вспоминая "Фантастические звери и места их обитания". — Или лунных телят. Но я... наверное, всё ещё не понимаю, почему астрономию учат целых пять лет.

Профессор Синистра огляделась по сторонам:

— Мистер Поттер, вы любознательны, что весьма похвально. Ну что же, я расскажу вам, почему, на мой взгляд, мой предмет входит в семь основных, а не является факультативом как магловедение или прорицания.

Гарри сел на задние лапы, стараясь всем своим видом показывать благонадёжность и живой интерес.

— Профессору Дамблдору нравится астрономия, и у нас есть Астрономическая башня.

После долгой паузы Гарри моргнул:

— И... всё?

— И всё, — кивнула профессор Синистра. — Подозреваю, по этой же причине у нас есть уроки прорицаний, а также клубы камерной музыки и игры в кегли.

* * *

После астрономии позёвывавшим первокурсникам предстояло возвращаться в свои гостиные. В среду уроки начинались позднее обычного, но ученикам из Слизерина и Пуффендуя всё равно приходилось трудно, учитывая необходимость спуститься минимум на четырнадцать пролётов.

Гарри, ушедшему последним, пришлось вернуться на Астрономическую башню, — он умудрился забыть телескоп, который ему было довольно неудобно нести, — и, отправившись назад, после нескольких коридоров и поворотов он понял, что заблудился.

Осторожно оглядываясь по сторонам и размышляя, не вернуться ли ещё раз, Гарри завернул в очередной коридорчик. Все остальные ушли, время отбоя давно прошло, и он опасался, что ворчливому завхозу мистеру Филчу объяснение "заблудился, возвращаясь с астрономии" покажется недостаточным.

— Боже мой! — сказал дверной молоток. — Ты что, дракон?

— Ну да, — ответил Гарри. — Я уверен, что у меня есть всё, чтобы им считаться.

— Стой, — неожиданно сказал молоток, — я не... ох, да что ж ты будешь делать.

Дверь за ним открылась, явив большую пустую комнату, полную кресел.

Поразмыслив, Гарри решил зайти в, вероятно, гостиную Когтеврана. Если там он встретил бы префекта, то мог объяснить, что потерялся, и попросить проводить его до башни Гриффиндора, а если нет... ну, имелись и другие варианты.

А через пять минут он обнаружил библиотеку.

* * *

В итоге Гарри проснулся поздним утром среды.

Он зевнул, чуть заворочавшись, и пара книг с шумом упала на пол. Это окончательно его разбудило, и он заморгал, начав оглядываться.

Он находился в той же библиотеке, которую нашёл прошлой ночью, окружённый разными книгами, показавшимися ему интересными, — несколько из них были частично прочитаны, оставшись открытыми на том месте, где он переключался на что-то другое или замечал ещё одну интересную книгу.

Поднявшись, он услышал негромкое "прек". Гарри оглянулся и увидел Ядвигу, безмятежно восседавшую на его телескопе с таким видом, будто там ей было самое место.

Гарри зевнул, и через пару секунд в дверь заглянула префект. Она явно обрадовалась, что он проснулся, и махнула палочкой; неожиданно из-за двери стал доноситься приглушённый шум голосов.

— Доброе утро, — сказала она. Теперь Гарри вспомнил, что именно её видел на поезде. — Так понимаю, ты прошлой ночью потерялся?

— Ага, возвращался с астрономии, и... — Гарри чуть опустил голову. — Извините за беспорядок.

Он огляделся:

— Просто... у вас тут есть художественные книги! Я думал, во всём замке ничего такого нет, кроме моей коллекции!

— Ты точно уверен, что ты — лев? — спросила префект. — Говоришь как настоящий орёл.

Гарри озадачился, и префект объяснила, что слизеринцев иногда называли змеями, пуффендуйцев — барсуками, и так далее.

— Темпус, — добавила она, и в воздухе появилась цепочка цифр, которую она потом смахнула прочь. — Если я правильно помню ваше расписание, у тебя через полчаса история магии.

— Точно, — сообразил Гарри. — А почему меня никто не разбудил?

— Девиз школы⁽¹⁾, — пожала плечами префект.

Ну что ж, это был разумный довод.

* * *

Через десять минут Ядвига вылетела из окна, а Гарри покинул башню Когтеврана, весьма довольный тем, как прошла ночь.

Пусть всё произошло чисто случайно, и некоторые когтевранцы смотрели на него со скепсисом, большинство остальных, видимо, решили, что свернувшийся на куче книг дракон был вполне нормальным зрелищем.

У него сложилось смутное ощущение, что они, возможно, его усыновили. Или побратались? Или просто приняли в семью?

Добравшись до гостиной Гриффиндора, он прыжками взлетел по лестнице, оставил телескоп и конспект с астрономии, взял учебник истории магии, а вскоре после этого спланировал на несколько этажей по главной лестнице, чтобы успеть на историю магии вовремя.

В некотором роде Гарри начал видеть преимущества настолько сложной планировки школы. Благодаря ей добираться до классов было куда интереснее.

* * *

Задав в тот же день после обеда несколько вопросов, Гарри выяснил, что не было никакого правила, строго запрещавшего ему снова посетить библиотеку Когтеврана. Профессор Флитвик выглядел весьма обрадованным, что кто-то попросил его о подобном, хотя и попросил Гарри постараться не засыпать там снова, поскольку это осложняло пользование библиотекой. Он даже дал ему разрешение брать из библиотеки одну-две книги при условии, что он будет возвращать их в разумное время.

Остаток среды и четверг занимали в основном обычные уроки. Они уже не были такими новыми, и после демонстраций на первых уроках, явно призванных оставить у учеников хорошие впечатления о предмете, постепенно входили в нормальный ритм.

Было довольно забавно, насколько быстро школьная жизнь могла стать рутинной. Хотя Гарри по-прежнему с некоторым трудом ориентировался в замке, и один раз ему даже пришлось прибегнуть к совету Хагрида, выпрыгнув из окна. Он чувствовал себя несколько виноватым, но окно быстро закрыли, — хоть он и был уверен, что никого там не видел.

Другая странность заключалась в том, что он каждую ночь рвал постельное бельё, хоть и не специально, а в следующий раз, заходя в спальню, обнаруживал его целым, а письма — аккуратно сложенными в чемодан. Он хотел спросить Перси о причинах, но тот всё время выглядел очень занятым. Как-то раз Гарри даже увидел, как Перси зашёл в комнату и не вышел оттуда, а через пять минут обнаружил его шедшим по коридору совсем в другом направлении.

Потом наступила пятница, и в этот день у первокурсников-гриффиндорцев почти не было уроков. Не считая их последнего нового предмета, зельеварения.

Гарри, впрочем, не волновался. Он довольно хорошо умел готовить (а зельеварение во многом походило на кулинарию, насколько он мог судить по учебникам), и у них уже были уроки с остальными тремя деканами. Профессор Макгонагалл была вполне справедливой (хотя Гарри признавал, что был не в лучшем положении, чтобы об этом судить), а профессор Стебль и профессор Флитвик так горели энтузиазмом по отношению к своим предметам, что никакой предвзятости не проявляли.

Так что Гарри чуть беспокоился лишь об искушении пожевать какие-то из ингредиентов для зелий. Или оборудование.

* * *

— Серьёзно? — спросил Рон за завтраком. — Ты прямо ждёшь зельеварения?

— Ну, все остальные уроки мне понравились, — заметил Гарри, как он надеялся, разумно. — Даже защита довольно хороша, просто у меня голова побаливает от заикания и запаха чеснока в классе.

— Ну да, но все мои братья говорят, что Снегг предвзят, — возразил Рон.

— Но незачем заранее с ними соглашаться, — заметила Гермиона. — Гарри, ты что, опять съел вилку?

— Всякий раз, когда я сажусь есть, появляется дополнительная вилка, — пояснил Гарри. — Так что я просто решил, что это для меня.

Он проглотил остаток вилки:

— И потом, я хочу как следует поесть перед зельеварением, чтобы там не проголодаться... кстати, кто-нибудь знает, где оно будет?

— Я спросил одного из барсуков, — сказал Дин. — У них оно было вчера. Гм... нужно войти в дверь подземелий, спуститься на два пролёта, а затем...

* * *

Класс зельеварения не походил ни на один из классов, в которых Гарри бывал. Парты стояли по двое, с очагом между ними, и после секундного размышления стало понятно, что тот предназначен для котла.

Когда Гарри и его друзья прибыли, несколько мест уже были заняты, и после сложных переговоров и перемен мест, которые Гарри едва понял, он оказался в паре с Дафной. Рон с Дином сели вместе, поскольку чёрный мальчик сказал, что "пару раз готовил", а Невилл сел рядом с Гермионой.

Остальной класс заполнился за последние несколько минут; Гарри тем временем раскладывал учебники на парте. И почти ровно в девять в комнату вошёл профессор Снегг.

Начал он с переклички, что позволило Гарри лишний раз вспомнить, как звали его однокурсников-слизеринцев. Но по какой-то причине перед именем самого Гарри профессор сделал паузу, затем сказав, что Гарри "не мог не выделиться".

Пока профессор Снегг перешёл в Дину, Рону и Блезу, Гарри осмотрел свои крылья, проверяя, что те выглядели как и всегда. Дафна пожала плечами, но выглядела слегка заинтересованной.

Дальнейшее описание профессором своего предмета звучало одновременно интересно и озадачивающе. Упоминание, что они не будут махать палочкой, заставило Гарри задаться вопросом, сможет ли кто угодно сварить зелье, если будет следовать рецепту, — тётя Петунья, например? — а перечисленные эффекты завораживали. Что означало "сварить славу" или "заткнуть пробкой известность"?

Гарри всё это записал, решив ещё раз обдумать позже. А потом профессор Снегг обратился к нему:

— Поттер! Что я получу, если смешаю измельчённый корень асфоделя с настоем полыни?

Гарри на мгновение нахмурился, а потом взял "Тысячу магических растений и грибов". Открыв ту на букве А, он нашёл асфодель и пробежал глазами страницу.

— Вроде бы сильное усыпляющее зелье под названием Напиток живой смерти, но я не совсем уверен, — ответил он.

Профессор Снегг нахмурился:

— Закройте книгу, Поттер, я проверяю не ваши способности к поиску информации, — Гарри послушно закрыл учебник. — Если я попрошу вас принести безоар, где вы станете искать?

— В моём кармане, — сказал Блез, прежде чем Гарри успел обдумать вопрос. — У нас в доме без него никак, у меня только за последний год три отчима умерло.

— Забини, разве я задавал этот вопрос вам? — резко спросил профессор Снегг. — Сядьте и помолчите. Поттер, чем друг от друга отличаются клобук монаха и волчья отрава?

Это Гарри знал, благодаря своей переписке с Невиллом:

— Если не ошибаюсь, это просторечные названия одного и того же растения.

После долгой паузы профессор еле заметно кивнул:

— Ну что ж, возможно, этот курс будет не столь плох, как я предполагал. К вашему сведению, безоар — камень, который добывают из желудка козы и который служит противоядием от большинства ядов. Хотя несколько также хранятся в каждом классе зельеварения, на тот случай, если зелье будет сварено полнейшим остолопом.

Затем, повернувшись к доске, профессор Снегг стал проговаривать основные правила безопасности при работе с ингредиентами для зелий. А именно: использовать их исключительно так, как написано в рецепте на доске, брать их только в перчатках из драконьей кожи (Гарри надеялся, что его мантикоровые перчатки тоже подойдут), проявлять осторожность при обращении с огнём, ножами, а также горячими, ядовитыми или просто зловонными ингредиентами.

Пока на доске появлялся рецепт, Гарри с Дафной вели негромкое обсуждение. В итоге они решили, что Гарри займётся нарезкой и взвешиванием, а Дафна будет проверять следующие шаги и мешать зелье.

Рецепт на доске немного отличался от рецепта в учебнике, и Гарри сделал заметки о различиях (Дафна поступила так же), после чего немного расслабился, занявшись подготовкой ингредиентов. Отмерять сушёную крапиву оказалось довольно трудно, но, судя по измерению в унциях, здесь требовалась точность, так что Гарри осторожно взвесил нужное количество, отложив остаток в сторону. Затем требовалось поставить варить рогатых слизней, что означало одновременно два котла на огне: на момент готовности слизней зелье должно было уже находиться в процессе варки.

Профессор Снегг кружил по классу, критикуя всех и каждого (кроме Драко), но Гарри рассудил, что это вполне уместно, учитывая, что они готовили опасные магические микстуры. Он даже воспользовался возможностью, уточнив, что делать с излишками ингредиентов, на что профессор Снегг сказал просто выбросить их, если это были обычные ингредиенты вроде крапивы.

Когда минутой позже, во время перерыва в приготовлении, Гарри съел остатки, профессор Снегг, кажется, не знал, что сказать.

— Ты можешь съесть что угодно? — спросила Дафна, осторожно помешивая зелье в котле; они ждали, пока слизни закончат вариться.

— Наверное, — ответил Гарри, дважды проверяя рецепт. Крапива, змеиные клыки... оставались только иглы дикобраза и варёные слизни, которые нужно было добавить друг за другом после снятия котла с огня. — Хотя ничего ядовитого я не пробовал.

— Я уверена, что крапива как раз ядовита, — с ноткой веселья в голосе заметила Дафна. — Как ты отличаешь, что ядовито, а что нет?

— Ну, я однажды читал книгу... магловскую, конечно. Там говорилось, что если через несколько часов после потирания кожи, нескольких минут после потирания губ и минимум пятнадцати минут во рту ничего не случилось, — не появилось раздражения, скажем, — то после ещё нескольких шагов можно быть уверенным.

— Маглы, — хмыкнула Дафна. — У волшебников для этого есть заклинание. Куда удобнее.

Она нахмурилась:

— Хотя не знаю, подходит ли оно для драконов. Не знаю даже, что можно с уверенностью сказать о драконах, которые едят растения так же, как мясо.

— Не болтать в классе, — предупредил профессор Снегг.

* * *

Гарри задавался вопросом, существовала ли книга, описывавшая все странные взаимодействия ингредиентов зелий. Он услышал, как профессор ругал Невилла за то, что тот чуть не перепутал два шага в рецепте; очевидно, если бы иглы дикобраза добавили до снятия котла с огня, зелье превратилось в едкую нестабильную магическую смесь, вполне способную расплавить котёл.

Ничто из опыта Гарри в готовке не могло объяснить такой результат, по крайней мере, напрямую. Но, в конце концов, он и находился здесь, чтобы научиться, — и было ясно, что при всей его въедливости профессор Снегг знал своё дело. Четыре пары учеников допустили ошибки, из-за которых их зелья оказались бесполезными, и профессору хватало одного взгляда на результат, чтобы сообщить, где именно они ошиблись.

Всё это означало, что в хогвартском опыте Гарри зельеварение заняло своего рода середину. Оно, пожалуй, было не таким приятным, как чары, но по атмосфере выигрывало у защиты, и здесь приходилось больше работать лапами, чем на истории магии.

Возможно, резковатые манеры профессора Снегга в будущем могли стать проблемой, но Гарри мог просто не обращать на них внимания. Дома он делал то же самое уже несколько лет.

* * *

— Поттер, задержитесь на несколько минут, — сказал профессор Снегг, когда ученики собирали вещи.

— Конечно, сэр, — ответил Гарри, быстро обдумав своё расписание. Он планировал заняться домашней работой по зельеварению сразу после урока, но поскольку той оказалась подготовка к следующему уроку, он рассудил, что её лучше будет сделать вечером в четверг.

Услышав слова профессора, Драко и его друзья (Винсент и Грегори, если Гарри помнил правильно) захихикали, и посмеивались на всём пути до двери.

Когда класс опустел, профессор Снегг подошёл к парте Гарри.

— Мистер Поттер, — начал он, — я преподаю зельеварение в этой школе уже много лет, но ни разу не видел чего-то столь глупого, как поедание учеником ингредиентов.

Гарри чуть наклонил голову:

— Извините, сэр? Просто я обычно съедаю остатки ингредиентов, когда готовлю.

Профессор Снегг моргнул:

— Когда вы... готовите.

— Да, сэр, — подтвердил Гарри. — Мои дядя и тётя ждут, что я буду готовить, и я подозреваю, что они пытаются не давать мне слишком много еды, но это не помогает, потому что я могу съедать скорлупу, упаковки, обрезки и всё такое.

— Ваша... тётя, — повторил профессор Снегг. — Мистер Поттер, вы хотите сказать, что последние годы вашими опекунами были Петунья Эванс и её муж-тугодум?

— Да, сэр, если так её звали до того, как она вышла за дядю Вернона, — кивнул Гарри. — Но всё было не так уж плохо... ну, с тех пор, как я стал драконом, думаю, они просто никак не могли особо осложнить мне жизнь.

Он нахмурился:

— А откуда вы знаете, как зовут мою тётю?

— Это не ваше дело, мистер Поттер, — ответил профессор Снегг. — Но, к вашему сведению, вы не должны ничего есть или пить в лаборатории зельеварения, поскольку это создаёт огромный риск отравления. И меня не волнует, если вы никогда не травились из-за того, что вы — дракон; делать это воспрещается.

— Хорошо, профессор, — кивнул Гарри. — Извините. Можете посоветовать, как мне избегать стремления это делать?

— Я не ваш диетолог, мистер Поттер, — отрезал профессор Снегг. — И если уж ваши однокурсники, а также остальные курсы Хогвартса, умеют воздерживаться от поедания ингредиентов для зелий, думаю, вам будет не слишком обременительно следовать их примеру.

Гарри поразмыслил над этим, а затем кивнул:

— Ладно, профессор. Я постараюсь.

Несколько секунд профессор пристально смотрел на него, но потом, видимо, решил, что дракон-гриффиндорец был честен.

— Ещё один вопрос, мистер Поттер, — сказал он. — Вы упомянули, что превратились в дракона, и я вижу, что вы им являетесь. Но как это произошло?

— Извините, профессор, я не помню, — пожал плечами Гарри, отчего его крылья чуть дрогнули, и потёр когтем подбородок. — Это случилось давно... помню только, что вскоре после того, как я начал ходить в школу.

Он замолчал, ожидая других вопросов. Лицо профессора Снегга приняло странный оттенок, и Гарри услышал, как он бормочет что-то про "наследие" и "отложенные эффекты чар". После того, как пауза слишком затянулась, Гарри поднял лапу:

— Я могу идти, сэр?

— Что? А, да. Можете.

* * *

Было приятно, что кто-то из учителей так беспокоился о его благополучии.

1) Девиз Хогвартса — «Draco dormiens nunquam titillandus», что переводится как «Никогда не щекочи спящего дракона» — прим. переводчика

Вернуться к тексту