Остров Веры (джен)

Вера и Антон пили кофе, усевшись на диванчик в холле под большим плакатом «Россия — 2045: Объективные составляющие будущего — неизбежные проекты нового поколения».

— У меня голова идет кругом. Все эти фразочки: «Виртуальный полигон» или «Интегрированная инженерная программная платформа», «Конфигурируемость решений». Кон-фи-гу-рируемость. Это как скороговорка у логопеда, — сказала Вера, откинувшись на спинку диванчика.

— Это потому, что ты пытаешься вместить в свой мозг всю поступающую информацию. Я, например, сосредотачиваюсь только на конкретных, важных для моей работы позициях, — ответил Антон.

— Нет, мне очень понравилось. Особенно когда тебе аплодировал зал. Я горжусь тобой, ты молодец. Уж прости, я в тот момент чувствовала некоторую сопричастность всему этому.

— Прощаю, и я рад, что ты сейчас здесь. Правда, рад. Твоя поддержка мне очень важна. И, конечно, ты причастна. Сделала отличную презентацию, — сказал Антон и вдруг резко сменил тему. — Я... не очень разглядел со сцены, по-моему, к тебе подходил Стас. Я не ошибся?

— Да, это был он. И знаешь, он здесь тоже со своим проектом.

— Со своим проектом? Со своим? Он что-то может создать сам?

Вера укоризненно посмотрела Антону в глаза. Антон и сам почувствовал, что был несколько резок. Эта ненависть, внезапно вырвавшаяся из него язвительной фразой, удивила его не меньше, чем Веру.

— Почему ты сама не сказала мне об этом до того, как я спросил?

— Как-то вылетело из головы. Да, он поздоровался и сказал, что еще увидимся. Вот и все, ничего особенного.

— Ты ведь не забыла, при каких обстоятельствах мы прекратили с ним общаться? И вот Стас появляется, и ты даже не ставишь меня в известность.

— Да ладно тебе, Антон! Я же сказала, он просто подошел поздороваться. Не надо его демонизировать. Может, это господь уберег тебя от него. Пути промысла божия неисповедимы, но всегда благотворны для нас и всегда ведут к добрым последствиям.

— Да, вынужден согласиться. Если бы я до сих пор работал со Стасом, не было бы сейчас «Временатора», не было бы этой конференции…

Антон хотел добавить, что не было бы тех редких встреч с Верой, когда ему удавалось вырваться из лаборатории в Москву, и не сидела бы она сегодня так близко, глядя на него большими серо-зелеными восторженными глазами, но почему-то сказал совсем другое:

— Хотя я, конечно, не верю во все эти твои штуки. Божий промысел и прочее. Но иногда это единственный способ объяснить некоторые вещи.

Антон поправил очки, что всегда выдавало в нем недовольство и нервозность.

— Не пойму, зачем ты носишь эти странные очки. Почему не поставишь бионические линзы или не купишь очки с дополненной реальностью?

— Эти очки — мой талисман. Они помогают мне думать, — уклончиво ответил Антон.

Вера не успела понять, пошутил Антон или действительно так считает. Их разговор прервал Франц Адамович, вынырнувший из-за поворота коридора с незнакомым господином в светло-сером костюме. Из-под распахнутого пиджака незнакомца был виден красный трикотажный жилет, надетый поверх белоснежной рубашки. Благообразный вид незнакомцу придавала аккуратно стриженая седая бородка.

— Познакомьтесь, это профессор Осинцев, Виктор Петрович. Он работает в Америке, в Кремниевой долине и очень впечатлен твоим докладом, Антон.

— Рад знакомству, — сказал профессор Осинцев, присаживаясь на стоящее рядом с диванчиком кресло. — Я действительно под впечатлением от вашего выступления. Очень, очень интересная тема вами выбрана.

— Спасибо, — вежливо ответил Антон.

— Сейчас молодежь в основном занимается проектами, нацеленными на получение реального результата. Делают то, что можно применить сегодня и сейчас и получить доход. А вы работаете на перспективу, занимаясь, как мне кажется, тем, что вас действительно интересует, не заботясь о каких-либо дивидендах.

За спиной профессора Франц Адамович делал загадочные знаки руками. Антон понял, что профессор Осинцев — один из тех заинтересованных инвесторов, которых тот упоминал, и почувствовал себя глупым мальчишкой. Вот, значит, как решаются вопросы. В кулуарах, в личных беседах. И Антону стало стыдно за скандал, который он устроил перед выступлением. Ну как он посмел усомниться в правильности решений Кипера? Как он мог не доверять ему, как осмелился возражать?

— Вы заблуждаетесь, — ответила Вера, — проект Антона гораздо ближе к реальному воплощению, чем вам кажется.

— Перемещение во времени — это больше не фантастика. Это реальный коммерческий проект, который выстрелит буквально через пару лет, — подтвердил Антон.

Кипер, увидев, что разговор движется в нужном русле, знаками показал, что уходит, и исчез за тем же поворотом, из-за которого только что появился.

— Из доклада я понял, что проект не просто сырой, а, по сути, находится на стадии идеи, — возразил профессор.

— Временные рамки доклада не позволили раскрыть все подробности моей работы. Я смог только обозначить контуры проекта. На самом деле мы уже создали «Временатор» в единичном экземпляре, в лаборатории, — сказал Антон.

Наконец он мог сказать то, что ему запретили говорить со сцены. И сейчас с наслаждением следил за реакцией собеседника. Виктор Петрович на секунду замер и недоверчиво посмотрел на молодого человека.

— Вы серьезно? И он реально работает, этот ваш «Временатор»? — спросил он и, помедлив, продолжил: — То есть вы утверждаете, что уже сейчас существует некая машина времени, или преобразователь времени, как вы его называете, который позволяет перемещать объекты во времени?

— Именно это я и пытаюсь сказать. «Временатор» существует и работает. Испытания с неодушевленными предметами показали ошеломительные результаты. На сегодняшний день проведены первые опыты с живыми биологическими объектами, — Антон поставил чашку с недопитым кофе на низкий столик перед собой.

Профессор Осинцев, казалось, был оглушен услышанным и несколько секунд недоверчиво переводил взгляд с Веры на Антона и обратно.

— Франц Адамович, разумеется, предупредил меня, но я до последнего не мог поверить... М-да. Если все так, как вы говорите, то это сенсация! Это изобретение просто перевернет мир. Но для реализации проекта вам просто необходимо уехать из страны, например, в Гонконг или Америку. Только там есть возможности, средства, настоящее финансирование. В России, к сожалению, вся наука, а тем более внедрение в производство новых технологий, обречена на провал. Обидно, тем более, что Россия полна талантами и гениями от науки, которые не могут реализовать свой потенциал при существующих в этой стране порядках.

— Я никуда не собираюсь уезжать. Как бы пафосно это ни звучало. Я патриот России, и все, что я делаю, я делаю для процветания своей страны, — ответил Антон.

— Антон, вы еще совсем молодой человек. Послушайте меня, старика. Несколько лет назад я приехал в отпуск в Аризону. Начал консультировать крупную международную компанию в Санта-Кларе, а через пару месяцев уже подписал постоянный контракт с одной известной крупной американской компанией, разработчиком и производителем процессоров. В какой-то момент я понял, что у меня нет другого выбора, кроме как остаться в Америке. И деньги, карьера — не главное. В мировой электронной индустрии начался очередной технологический рывок. Я должен был решить для себя: или вместе с индустрией перейти на новый уровень, или остаться в России, где наука представляет собой езду на велосипеде в гору. Педали крутишь, а с места не двигаешься. А бывает, еще и против ветра приходится ехать.

— Вам не кажется, что это предательство — отдавать чужой стране научные изобретения, технологии? — спросила Вера, до этого слушавшая профессора с неподдельным вниманием.

— Нет, это не предательство. Если у человека есть талант к чему-либо, он должен нести свет своего таланта всему миру, а не отдельно взятой группе людей, объединенных гражданством какой-либо страны. А вот загубить свой талант, искру божью ради ложных предрассудков — вот это и есть настоящее предательство. Предательство по отношению к себе в первую очередь.

— Я подумаю над вашими словами, но если честно, я не готов уехать из России, — сказал Антон.

— Не будьте так категоричны, подумайте, — улыбнулся профессор. — А мне пора, приятно было познакомиться.

После ухода профессора Осинцева Антон и Вера какое-то время молчали, думая каждый о своем.

— Этот профессор производит приятное впечатление образованного интеллигентного человека, но почему-то я ему не верю. Не все так плохо здесь. Сколько лет назад он уехал? Десять, а может, двадцать? Он имеет представление о России, опираясь на свои воспоминания двадцатилетней давности, — сказал Антон. Но внутренне он не мог не признать, что рассказ профессора Осинцева поколебал его уверенность и заставил посмотреть на ситуацию с неожиданной для него стороны.

— Я тоже об этом подумала, — поддержала его Вера.

Между тем Кипер, оставив профессора Осинцева с Антоном и Верой, прямиком направился в гостиничный номер к Майклу Беличу. Когда Франц Адамович чуял прибыль, он, словно гончая собака, шел к цели, не обращая внимания на посторонние раздражители. Вот и сейчас, проходя по гостиничному коридору, он столкнулся с девушкой и, резко остановившись, не сразу сообразил, в чем дело. Кипер поднял взгляд на незнакомку и с недоумением уставился на нее. Это была азиатка, скорее всего, китаянка. Бледное лицо ее с четко очерченными бровями и ярко-вишневой помадой на губах напоминало лицо фарфоровой куклы. Белая блуза с широкими рукавами-фонариками почти сливалась с бледно прозрачной кожей. Тонкая талия была затянута широким черным поясом. Наряд довершала черная узкая юбка. Китаянка на чистом русском языке быстро произнесла:

— Ах, простите, какая я неловкая!

В другое время Кипер кивнул бы в ответ и пробормотал что-то типа «Да ничего, ничего, это вы меня извините», но сейчас он почувствовал легкую тревогу. Девушка была удивительной красоты и распространяла вокруг тончайший аромат, сбивающий Кипера с толку. Нет, Франц Адамович вовсе не был покорен или растревожен таким неожиданно свалившимся на него прекрасным созданием. Он хорошо знал, что если обычный мужчина встречает такую роскошную девушку, а та смотрит на него таким виноватым взглядом, то это точно не случайность. Сработала защитная реакция, и Кипер попытался было обойти незнакомку и продолжить свой путь.

— Постойте, — мило проворковала китаянка и довольно жестко взяла Кипера за рукав пиджака.

— Извините, я, вероятно, задумался и не заметил вас, но мне нужно идти, — быстро сказал Кипер, стараясь не смотреть на незнакомку. Он дернул рукой, пытаясь высвободить рукав пиджака. Не тут-то было. Девушка явно желала продолжить беседу.

— Давайте отойдем в сторону. Мне нужно передать вам кое-что важное, — сказала она и, не выпуская рукав, увлекла Кипера к поручням пожарной лестницы. Он послушно шел за ней, понимая, что отвязаться так просто не получится. Они остановились у перил, и Кипер вопросительно посмотрел на китаянку.

— Меня зовут Чарлин, — представилась девушка, — в коридоре стоят видеокамеры, и пришлось разыграть это небольшое представление.

— Что вам нужно? — холодно спросил Кипер, всем видом показывая, что использовать против него женские чары абсолютно бесполезно.

— Вам передает привет Айсин Фенг, — произнесла незнакомка, и Франц Адамович вздрогнул, оглянулся по сторонам и уставился на китаянку.

Он понял, что девушка из «Феникса». Как же он сразу не заметил, что у нее на глазах линзы с бинокулярным прозрачным дисплеем.

— Хочу предупредить, что «Ана Ката» установила за вами слежку. Был взломан наш почтовый код, и информация по сегодняшней сделке попала к ним.

Кипер увидел, как в бионических линзах Чарлин промелькнули голубые блики, и понял, что идет прямая трансляция и за их разговором наблюдают. Кипер, услышав новость, которую сообщила Чарлин, казалось, должен был насторожиться, но он, напротив, успокоился. Эта сделка важна для «Феникса» настолько, что на него решились выйти напрямую, чтобы подстраховать. Его персона теперь важна для «Феникса». Словно в подтверждение его догадки Чарлин протянула Киперу круглый значок серого цвета с синим кругом посередине.

— Приколите значок к одежде и не снимайте ни при каких обстоятельствах. В случае крайней необходимости нажмите на синий круг в центре значка. Тогда мы сможем прийти вам на помощь. Помните, нажать можно только один раз — в самом крайнем случае.

Франц Адамович взял значок, приколол его к лацкану пиджака и — скорее не Чарлин, а людям, следящим через ее линзы за беседой, — быстро сказал:

— Я хочу, чтобы вы знали, что у меня есть все копии документов по проекту «Временатор». И там есть то, чего я не передал Беличу в целях гарантии выполнения обязательств. И сам «Временатор» находится у меня в надежном месте. Мы теперь партнеры, и я хочу, чтобы все было на доверии. Я готов сотрудничать...

— Приму это к сведению, — холодно перебила его Чарлин. — Удачи, и молитесь своим богам, чтобы крайний случай не наступил.

Китаянка раскосыми глазами, по радужке которых вновь пробежала голубая рябь, посмотрела прямо на Кипера, затем, не прощаясь, развернулась и пошла по коридору в сторону лифтов. Франц Адамович некоторое время стоял, глядя на удаляющуюся грациозной походкой Чарлин. И тут он вспомнил, что точно такой значок приколот к пиджаку Майкла Белича. «Белич может понять, что «Феникс» вышел на меня», — подумал Кипер. Он снял серый кружок с синим центром с лацкана, приколол его к подкладке пиджака и почему-то в этот момент вдруг подумал: «А что если это бомба с дистанционным управлением?» Кипер прислушался к своему внутреннему голосу, который его никогда не подводил. Внутренний голос молчал. Франц Адамович успокоился: «Какие ужасные мысли лезут иногда в голову!»