Крепче кровных (гет)

Камата Юдзуки открыл дверь прежде, чем Кагуцу Генджи в неё постучался.

— Не спишь, Камата? — хмыкнул Генджи, свысока глядя на своего подчинённого.

— Спал. Но твои шаги слышно с первого этажа, Кагуцу.

В самом деле, Юдзуки вышел в мятой футболке, штанах, которые были велики ему на четыре размера; его золотистые волосы были растрёпаны, будто их тщательно ерошили, под янтарными глазами отчётливо проступали серые круги. Левое ухо он всегда тщательно прикрывал волосами, чтобы не пугать других людей, да и скрыть свою принадлежность к Чистилищу. Впрочем, было бы сложно демонстрировать то, чего не было уже три года. Юдзуки лишился левого уха, но приобрёл почётное звание правой руки Кагуцу Генджи.

Они не были знакомы раньше, никогда не были друзьями, да и о прошлом Юдзуки никто ничего не знал. Всякий раз, когда заходила речь о прошлом, парень вилял, уходил от ответа, никогда ничего не рассказывал, лишь бы сохранить тайну своей личности. Но была ли у него личность? Генджи сомневался. Юдзуки был жесток, хладнокровен, исполнителен. Он мог по приказу Генджи сжечь человека заживо, мог вырезать у него сердце, мог проводить допросы и пытки. И всё это без страха, без сомнений, без споров и без истерик. И всё-таки, Юдзуки был не так жесток, как Генджи. Все приказы он выполнял механически, не испытывая ни удовольствия, ни отвращения. Были ли у этого парня вообще эмоции? Генджи не знал. Но знал, что мог доверять Юдзуки даже особо деликатные дела.

— Проходи, — Юдзуки сделал шаг назад. — Я заварю кофе.

Генджи сделал шаг вперёд, закрыл за собой дверь. Резиденцией его клана был пятизвёздочный отель, в который никогда не ступит нога обычных постояльцев. Это место принадлежало Чистилищу. Здесь жили люди, плотно связавшие свою жизнь с криминальным делом. Сюда приезжали девочки по вызову, здесь хранились трофеи, здесь, в погребах, ждали своего часа алкоголь, наркотики и даже люди, которых Генджи решил помучить ни пламенем, а голодом. Пламя убивало слишком быстро. Голод же доводил до унижения, до отчаяния, до поедания самих себя. Голод тоже был пламенем. Губительным, медленным и чёрным.

Генджи осмотрелся. Обычно номера, в которых селились его люди, быстро приобретали какие-либо отличительные черты владельцев: росписи на чистых стенах, алкоголь на полках, разбросанная всюду одежда. С Юдзуки этого подмечено не было. Его номер был безупречно чистым, одежда была аккуратно сложена в шкафу, и пахло здесь корицей, мускатом и шоколадом.

Юдзуки поставил перед Генджи кружку чёрного кофе, а так же сахарницу, воду и сливки.

— Кого мне убить и что делать с телом?

Генджи хмыкнул. Исполнительность Юдзуки порой его раздражала.

— На этот раз без убийств, Камата.

— О?..

— Человека сможешь охранять?

— Охранять... — Юдзуки откинулся на спинку стула, сделав глоток кофе.

— Присматривать и не вызывать подозрений, — Генджи закрыл глаза и тоже пригубил кофе. — Но если сорвёшься или хотя бы испугаешь...

— Не сорвусь, — Юдзуки смотрел перед собой. Только сейчас Генджи увидел, какие пустые и безжизненные глаза у его подданного. Глаза, лишённые всякого света. Даже куклам обычно рисуют блики у зрачков. — Сам знаешь.

— Знаю. По возможности постарайся привести её в Чистилище.

— Её?

— Ты будешь охранять девушку. Ёсикаву Юкико. Знаком с такой?

Юдзуки отрицательно мотнул головой.

— Ещё бы, — хмыкнул Генджи. — Такой сброд не общается с такими, как она.

— Ты хочешь привести девушку в Чистилище, — Юдзуки нахмурился. — Тебе напомнить, как твои подданные обращаются с горничными в отеле?

— Не просто девушку, а красную королеву.

— Как угодно. Я приведу. Что ещё?

— Мы с ней росли в одной деревне. Хочу знать, что такого там случилось, о чём она не может мне рассказать.

— Что ещё?

— Просто напоминание, Камата. Не знаю, человек ли ты вообще... но с ней тебе лучше притвориться им.

Юдзуки не ответил. Несмотря на все странности Юдзуки, Генджи был уверен, что мог доверять ему. Свою преданность этот парень доказал уже не единожды, к тому же, сейчас он был гораздо спокойнее, нежели в тот день, когда только пришёл в Чистилище. Тогда Генджи видел перед собой тощего, с торчащими рёбрами и хрипами в лёгких оборванца. Сейчас же перед ним сидел спокойный и уверенный в себе мафиози, который, наконец-то, мог позволить себе жить, а не выживать.

И всё же, сейчас Генджи жалел, что у Юдзуки не было только уха. Ухо — не такая уж и важная вещь. Вот не было бы у него причиндалов, тогда бы Генджи совсем не беспокоился на его счёт. Пожалуй, впервые за долгое время Генджи видел в нём не своё орудие, не вещь, а конкурента.

— Не сможешь втереться в доверие — не страшно, — добавил Генджи. — Я сам всё выпытаю.

— Понял, — кивнул Юдзуки. — Присматривать, войти в круг общения. Долго. Может, я лучше убью всех, кто мне не понравится?

— В другой раз, Камата. Выполняй.

— Слушаюсь, мой король.

* * *

Юкико дёрнулась и мгновенно проснулась, когда Хикари провёл пером от подушки по её стопе. Подобные внезапные пробуждения не нравились ни ей, ни любому, живущему на Земле человеку. Но делать нечего. Раз Хикари её разбудил, значит, что-то случилось, и это что-то ей не очень понравится.

— Который час, засранец? — негромко произнесла она.

— Хм-м... тебе от зарождения вселенной, от рождества Христова, по японскому стилю или..?

— Мне по суткам, — с некоторым усилием Юкико выбралась из объятий спящего Микото.

— По суткам, — Хикари задумался, подняв взгляд в потолок.

Не дождавшись ответа, Юкико взяла смартфон, посмотрела на экран. Восемь утра. Отлично. Общага открыта, можно возвращаться и забить в этот день на пары. К тому же, у Юкико была уважительная причина — она спасала мир и имела право на пару дней безделья.

— Про день и ночь знаешь? В полночь начинается новый день, в сутках двадцать четыре часа...

Она не думала, что до Хикари быстро дойдёт понятие времени. Всё-таки, он жил очень долго, не зная ни сна, ни бодрствования. Существовал, как разумное существо, заключённое в каменную оболочку. И всё же, он понял. Понятие времени он часто встречал в мыслях других людей, но не было никого, кто мог бы на пальцах объяснить ему такую простую вещь.

— Теперь я буду считать в уме время, — произнёс он, улыбаясь. — Честно-честно! Хикари Ёсикава понял, что такое секунды.

— Достаточно просто смотреть на часы, — Юкико вздохнула. — Люди же не следят за временем каждую секунду.

— ...правда?

— Есть более важные дела. За ними и пролетает время.

— О... тогда, моё время пролетало за наблюдением за людьми?

— Похоже, что так, — Юкико зевнула, потёрла глаза. Хикари, понаблюдав за ней, повторил этот жест. — Ну, что у тебя?

— С зелёной королевой всё в порядке! — воскликнул Хикари, сияя улыбкой.

— А... должно быть не в порядке?

Хикари рассказал Юкико всё, что видел во сне. Как пришёл в казино (в сверкающий, шумный дом), как увидел двух одинаковых людей (близнецов), как щелчком пальцев остановил у одного из них сердце, а потом снова заставил биться. Но девушка не очнулась. Благодаря Ями она впала в коматозное состояние.

— Я так рад, что Ями напал на эту девушку! — Хикари улыбался чуть ли не до ушей. — Ведь, если бы не она, пострадала бы настоящая зелёная королева!

Юкико смотрела на мальчика, прыгающего от счастья из-за чужой трагедии, и потихоньку начинала понимать, как устроено его мышление. Похоже, в Хикари действительно не было ни зла, ни садистских наклонностей. Он всего лишь очень хотел любить. Лишённый тела, но наделённый мыслящим сознанием, Хикари наблюдал за людьми и невольно привязывался к тем, кого считал по-своему особенными. И он любил их так сильно, что не только наделял силой, но и готов был этой же силой устранить любого, кто мог бы причинить вред его любви. Поэтому короли такие могущественные? Возможно. И, возможно, из-за королей и возникли разногласия между Ями и Хикари. Король силён, способен уничтожить все преграды на своём пути, ему может противостоять только другой король. Но кто защитит короля от самого себя? Пожалуй, с этой мыслью Хикари и наделял силами королев.

— Ты не рада, Юкико?

— Кроме королев существуют и другие люди, Хикари, — она потёрла шею. — Кто-то, без кого даже королевам будет очень больно.

— Больно? Хм... зелёная королева плакала, но я не видел на ней ран...

— Это другая боль, — Юкико опустила взгляд. — Когда человек умирает, не остаётся ничего. Ни его голоса, ни его взгляда, ни его прикосновений. Тебе кажется, что он вот-вот вернётся, что его смерть — это плохой сон. Но... идут недели, годы, а ты всё не просыпаешься. Видишь пустую квартиру, убираешь из холодильника покрывшийся плесенью суп, который он не успел съесть, поливаешь цветы, которыми он любовался. Пытаешься удержать его присутствие хотя бы в маленькой квартирке, и не можешь. Никто не вернётся. Все уходят безвозвратно.

Хикари внимательно всматривался в лицо Юкико. Всхлипнув, она утёрла тыльной стороной ладони скатившуюся по щеке слезу. Это заставило Хикари засуетиться, занервничать. Он судорожно искал, чем можно было бы утереть слёзы Юкико, но так разволновался, что не мог спокойно взаимодействовать с материальным миром. Всё-таки, он забрался на кровать, и сжал лицо Юкико маленькими, тёплыми ладонями, большими пальцами утирая слёзы.

— Юкико! — в его голосе она с удивлением для себя услышала слёзы. — Я видел! Я всё это видел столько раз!

— Хикари...

— Вот что такое — смерть, — по его щекам текли переливающиеся слёзы, больше похожие на сияющие на солнце алмазы. — Пустота. Я знал это. Всегда знал! Я видел... так страшно, так уродливо. Я боюсь...

Юкико притянула мальчишку к себе, стиснула его в объятиях. Уткнувшись лицом ей в плечо, он рыдал, крохотными ручками вцепившись в её футболку. Его жизнь вечна, для него столетие пролетает так же быстро, как для человека — час. И всё же ему было интересно, почему в целом мире нет такого же существа, за которым он мог присматривать достаточно долго. Просто Хикари был такой один. Бессмертный, неизменный, вечный. И это его мучило. Смерть, которую он наблюдал со стороны, но не мог ей подвергнуться, глубоко травмировала его. Она лишала это существо, полное любви и заботы всех, кого он любил и о ком заботился. Юкико закрыла глаза, крепче сжав тощие плечи мальчишки. Бессмертие так же несправедливо, как и сама смерть.

— Поэтому я хочу помочь королям, — произнесла Юкико, гладя Хикари по голове. — Чтобы не было пустоты, которую они после себя оставят. Короли ведь тоже кому-то дороги. Не только тебе.

Он всхлипнул.

— Не плачь, — она невесело улыбнулась. — Лучше давай подумаем над решением твоей проблемы.

— Решением?..

— Ты невероятно силён, Хикари. Неужели в тебе не найдётся силы, способной сделать тебя человеком?

— Человеком... я не думал об этом. Я же должен исполнять желания людей.

— А что насчёт твоего собственного желания?

— Моего... но я ведь не человек. Моё настоящее тело неподвижно, у него нет ни запаха, ни внутренних органов. Как у него могут быть желания?

— В тебе есть любовь и разум. Это и делает человека человеком. К тому же, — она улыбнулась. — Только человек способен плакать, когда ему грустно.

Хикари вздрогнул, отстранился и коснулся дрожащими руками своего лица. Его слёзы были куда красивее обычных, человеческих. Но стоило ли судить об эмоциях по внешнему их виду? Хикари плакал, как умел, и требовать от него большего реализма Юкико не собиралась.

— Подумай об этом, — склонившись, она поцеловала мальчишку в лоб. — И о том, как нам вернуть в норму сестру зелёной королевы.

— Я... — Хикари вытер слёзы тыльной стороной ладони. — У второго меня не было подобных сил, когда мы разделились. Похоже, он придумал их для нового короля.

— Ну, я же говорила, — вздохнула Юкико. — Ями — он и кроет всех хуями. Не устраивает trade, наш ебучий Dresden Slate.

Юкико произнесла это спокойно и негромко, но Хикари расхохотался. На его лицо вновь вернулась лучистая улыбка, мерцание его тела вновь стало чётким, нерасплывчатым. Удивительно, что могла сотворить с маленьким ребёнком плохая шутка. Он чувствовал себя увереннее и лучше.

— Кто тебя научил таким словам?

Юкико дёрнулась, ощутив на плече тяжёлую голову Микото. Его голос звучал сонно и измученно. Носом он уткнулся в шею Юкико, его руки скользнули по её талии, к подолу футболки.

— Она задралась, — усмехнулся Микото, потянув Юкико к себе обратно на кровать. — Или ты специально дразнишь меня своими розовыми трусиками?

— А ты не смотри! — лицо Юкико стало пунцовым. — Извращенец! Ты сам дал мне такую футболку!

— Я могу её снять, раз она тебе не нравится.

Под напором Микото она всё же свалилась обратно на подушку. В ту же секунду Юкико выяснила, что Микото никогда не угрожал впустую. Он успел задрать её футболку до пупка живота, прежде чем Юкико схватила его за руку.

— Перестань, — её голос прозвучал так слабо и неохотно, что это стало открытием даже для неё самой.

— Почему?

— Не при ребёнке.

— Анна спит.

— О, Юкико, не волнуйся на мой счёт, — отозвался Хикари с другого конца комнаты. — Я уже столько раз видел секс, что вы меня вряд ли сможете чем-то удивить!

Схватив из-под головы подушку, Юкико бросила её в Хикари. Этот неожиданный прилив сил заставил её вскочить на ноги, выбраться из заготовленной для неё ловушки и обрушиться со стыдом и возмущением на Хикари.

— Видел! — она стиснула зубы. Её трясло от негодования и похоти, которую Микото пробудил в ней одним своим прикосновением. Чёрт. Если бы не Хикари, она бы точно поддалась искушению. Следовало быть благодарной засранцу, а не срывать на нём злобу. — Ну и хорошо, что видел, — уже спокойнее произнесла она. — Молодец! Ебиттвоюмать!

Сгорая от стыда, Юкико схватила свои вещи и заперлась в ванной. Умывшись и переодевшись, она успокоилась, привела себя в порядок. Следовало объяснить Хикари, что подглядывать, как минимум, неприлично, а ещё нужно было рассказать это Ями, потому что его люди могут увидеть, заметить и, либо прерваться на самом интересном месте, либо предложить Ями присоединиться. Микото бы, наверное, не отказался от последнего варианта.

Хмурясь, Юкико вышла из ванной. Микото в комнате уже не было, он сидел на первом этаже у стойки и задумчиво курил, глядя в пустоту перед собой. Рядом с ним сидел Хикари, болтая ногами.

— Я приготовлю завтрак.

Микото не ответил. Юкико не стала прибегать к кулинарным ухищрениям и решила просто пожарить яичницу с колбасой. Быстро, просто, вкусно и, наверное, совершенно не полезно для организма.

— Этот Хикари, — произнёс Микото, когда Юкико была занята готовкой. — Его видишь только ты?

— Похоже на то. Он побывал у всех королев, но поговорить смог только со мной.

— Расскажи, как я разбил серебряной окно! Она тогда ещё накричала на своих соседей, но виноват был на самом деле я!

— Да-да... этот засранец даже разбил окно в квартире королевы.

— Вот как? — Микото хмыкнул. — Он сейчас здесь?

— Да.

— Хикари, — произнёс Микото. — Тебе повезло, что тебя видит именно моя ведьма.

Юкико вскинула брови, переведя взгляд на Микото. На секунду ей показалось, что он шутит. Но он поднял на неё взгляд, выдохнул дым и улыбнулся.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Юкико, не дождавшись продолжения.

— Ничего.

Закатив глаза, она вернулась к готовке. Завтрак получился объёмным, потому как Юкико рассчитывала его на четверых: на себя, на Микото, на маленького засранца и на ещё более маленькую засранку, которая вечно буравила её взглядом. Впрочем, к этому можно было привыкнуть. Дети часто останавливали взгляды на Юкико, иногда тянулись к ней, иногда пытались понравиться, иногда хотели пообщаться. Ничего сверхъестественного в этом не было, хотя Юкико и не знала, чем именно привлекала личинок человека.

Она подала завтрак. Глаза Хикари заблестели воодушевлением от взгляда на круглые, блестящие и пузатые яичные желтки. Он взял вилку и принялся за еду.

— Шпашибо, — произнёс он, едва не давясь огромным куском колбасы.

— Жуй хоть иногда, — вздохнула Юкико, вслушиваясь в довольные каменные звуки.

Микото смотрел в то место, где сидел Хикари, внимательно следил за движением вилки, за исчезновением еды в воздухе. Что ж, это была не самая странная вещь, которую он видел в Хомре, и далеко не единственная.

— Хикари, — произнёс он. — Тронешь моё пиво — накажу.

Хикари вздрогнул и поднял перепуганный взгляд на Юкико.

— Нельзя пить алкоголь, — кивнула она.

На какое-то время воцарилось молчание. Хикари притих после угрозы наказания, но про алкоголь расспрашивать не стал. Наверняка, он уже наблюдал за пьяными людьми. Может быть, и Юкико видел в пьяном состоянии. В любом случае, такому могущественному существу нельзя напиваться. Мало ли, сколько он насоздаёт королей и королев, стоит ему перебрать лишнего.

— Я слышал, как ты разговаривала с ним у меня в комнате, — произнёс Микото. — Поэтому не стал дальше приставать к тебе.

— Оу... — Юкико потёрла шею. — Обычно я только и делаю, что ругаюсь на него.

Хикари зажмурился от удовольствия, как только у него получилось погрузить в рот целый яичный желток.

— Кто у тебя умер?

Юкико сжала губы в линию. То, что было неочевидным для Хикари, быстро дошло до Микото.

— Бабушка, — она отвела взгляд.

— Когда?

— Четыре месяца назад. Она была уже очень старой, так что... хорошо, что она прожила так долго.

— Скорбишь?

— Я... была с ней несправедлива, — Юкико вздохнула. — Старики порой бывают так капризны, что это порой выводит из себя. Мы вечно ссорились, я терпеть не могла приходить к ней. Ну, понимаешь... из-за вони. Да и она вечно рассказывала одни и те же байки. А потом её не стало. И...

Юкико опустила взгляд.

— И?

— Ничего не стало, — она пожала плечами. — Нет больше её баек, не с кем ссориться. Поздно, конечно, но только сейчас я понимаю, что на самом деле люблю её.

Микото закурил, его тарелка уже опустела.

— Не вини себя, — он выдохнул дым.

Юкико не ответила.

— Если бы ты ей лгала, то сделала бы хуже, — он протянул руку, мягко сжал её ладонь.

— Может быть, — она закрыла глаза, сжав руку Микото в ответ. — В любом случае, исправлять что-то уже поздно. Разве что... можно стать добрее к другим. Верно, Микото?

Он хмыкнул, глядя ей в глаза.

— Никаких других, Ёсикава. Ты только моя.

Юкико тяжело вздохнула в ответ. Когда-нибудь его флирт перестанет её смущать. Интересно, существует ли что-то, что смогло бы смутить Микото? Возможно. Но, чтобы провернуть такое, нужно стать раскованнее.

И, может быть, сделать это прямо сейчас?..

— Конечно. Если... — она подалась вперёд, перешла на шёпот. — Ты будешь только моим.

Он хмыкнул, подался вперёд, вынув сигарету изо рта и втерев её в пепельницу. Юкико не дрогнула, когда их губы оказались в паре сантиметров друг от друга.

— А справишься со мной? — он хмыкнул. — Я — не подарок.

— Мне и не нужен подарок. И никого другого не нужно.

Юкико судорожно выдохнула. Наверное, впервые в жизни ей так сильно хотелось кого-то поцеловать. Но... не слишком ли она торопится?.. Плевать. Пора бы уже стать честной самой с собой! Что бы ни творил Микото, ей это страшно нравилось! Даже если он выводил её из себя, даже если подшучивал над ней и нагло приставал...

— Юкико, — Хикари, словно маленький ребёнок, дёрнул её за рукав. — Зелёный король звонит.

— ...что?

Юкико отпрянула, достала из кармана джинсов мобильный телефон и хотела уже снова отругать Хикари, как через секунду в самом деле раздался звонок. Неизвестный номер. Телефон сам принял вызов, прежде чем Юкико успела провести пальцем по экрану.

— Доброе утро, красная королева... король, — произнёс незнакомый мужской голос. Судя по интонации, он улыбался. — И Хикари.

Юкико встретилась взглядом с Микото, потом с Хикари.

— Подслушиваешь нас? — произнёс Микото. — Хрен моржовый.

— Это всё последствия чистого любопытства, Суо Микото. Твой Дамоклов Меч восстановился, тебе не угрожает опасность, и я должен был выяснить, почему. Но, кажется, я забыл представиться. Хисуи Нагаре, зелёный король.

— Главная крыса Джунглей.

— Микото!

— Всё в порядке. Суо Микото имеет право возмущаться, — Нагаре сделал недолгую паузу. — Я подключился к твоему смартфону Ёсикава Юкико. С моей стороны это было наглостью, но... выражаясь твоим же языком: "жить хочет каждый".

— Ничего, — ответила она. — Ты мог бы просто мне позвонить, и я бы рассказала о королевах.

— Твои знания очень полезны, но, полагаю, ты тоже знаешь о себе не всё. До недавнего времени Сланец не создавал королев, но их появление спрогнозировал ещё семьдесят лет назад Расу Амата.

Хикари крепче стиснул руку Юкико.

— Я и забыл...

— Его имя вам ничего не скажет, но работы могут оказаться весьма полезными. Расу так же плотно занимался изучением стрейн, но это было уже после войны. Судя по его опытам, силы стрейн можно как искусственным путём "разогнать", так и нейтрализовать. Но нейтрализация способна привести к необратимым последствиям: регрессия умственной деятельности, деградация, поражение центральной нервной системы, органов чувств, кататония... Но, по его словам нейтрализация могла пройти и удачно. В этом случае стрейн видели то, чего не мог увидеть ненейтрализованный.

Юкико промолчала, Хикари пальцев выводил на барной стойке круг и идущие от него в разные стороны лучи.

— К счастью, ко мне в руки попали отчёты Расу Аматы, Клаудии Вайсманн, Адольфа К. Вайсманна. Иными словами, у меня есть всё на королев, кроме главного: времени для их детального изучения. Мой Дамоклов Меч скоро превратится в руины.

— Хитрожопый, — хмыкнул Микото. — Тебе помочь с отправкой на тот свет, зелёный?

— Премного благодарю, красный, но я собирался на Гавайи в октябре.

— Я тебя сожгу, пущу по ветру. Долетишь.

— На пепел не налезут плавки, Суо Микото, — Нагаре вновь сделал паузу, дожидаясь ответа. — Что скажешь, Юкико? Сведения в обмен на мою жизнь.

— Нужно найти королеву, — Юкико потёрла шею. — Ту, на которую не действует твоя сила.

— Я её уже нашёл. Но она хочет меня убить.

Микото громко усмехнулся.

— Я ей помогу.

— Ладно, — Юкико вздохнула. — Где я смогу с ней увидеться?

— Казино "Корона" в 19:00. У нас дресс-код: женщины в вечерних платьях, мужчины в костюмах. Тебя, Юкико, я проведу в казино и в обычной одежде, но вот твоего короля...

— Мы с ним команда, — Юкико едва заметно улыбнулась. — А что насчёт детей?

— Детей мы не пускаем. Но, если ребёнок тоже в твоей команде, к нему применяются те же требования.

Хикари, глядя в лицо Юкико, засветился от удовольствия. Спешить было некуда. Королева найдена, король о ней знает, оставалось только толкнуть её в его объятия. А, пока не наступил вечер, следовало заняться внешним видом Хикари. Убрать волосы, купить одежду по размеру, сделать так, чтобы ему было удобно в обновках. Может быть, это лишнее, но Юкико хотелось проявить заботу и об этом маленьком засранце. Он это действительно заслужил.

— А можно мне галстук? Как у взрослых! — воскликнул Хикари.

— Конечно, — Юкико опустила руку ему на голову, взъерошила светлые волосы. — Ладно, зелёный король, мы прибудем. Но только больше никаких подслушиваний.

— Сразу после своего спасения я защищу твою технику даже от голубого короля. Спасибо, Юкико. Я буду болеть за тебя, когда ты будешь спасать мою жизнь.

— Слишком хитрожопый, — произнёс Микото, когда Нагаре сбросил звонок.

— Ну, знаешь... королей семнадцать. Хорошо, что хотя бы один из них идёт мне навстречу.

— Юкико, — произнёс Хикари, вновь нарисовав круг на стойке. — Я... вспомнил что-то, но снова забыл... кажется... есть ещё кто-то.

Он сжал губы в линию, но, сколько бы ни пытался, вспомнить что-то давно утраченное у него не получалось. Что-то, что произошло семьдесят лет назад. В другой стране, далеко-далеко отсюда. Что-то важное, что-то далёкое, что-то, полное грохота взорвавшихся бомб, слёз и криков. И среди этого чего-то сознание Ями начало отделяться от Хикари. В тот самый момент, когда в небе появилось три первых Меча.

<hr />Примечания:

У меня появилось три новых арта:

1) С горячей зелёной сучечкой — https://vk.com/misternevermore?w=wall-162582584_118

2) С горячей синей сучечкой — https://vk.com/misternevermore?w=wall-162582584_127

3) И с горячей загадочной сучечкой — https://vk.com/misternevermore?w=wall-162582584_134

А вообще, вступайте в группу. Там ахуительно https://vk.com/misternevermore