Здесь все неправы (гет)

Оставшись практически в полном одиночестве, Гарри затосковал. Чтобы хоть что-то делать, он принялся перешнуровывать ботинки — глупое механическое занятие, отвлекающее, впрочем, от унылых мыслей. Поттер успел перешнуровать обувь три или четыре раза, когда услышал истошные крики. Голос был ему хорошо знаком.

— Вы не имеете права! — вопила Булстроуд. — Вы обещали, что выпустите меня!

Затем послышалась возня, потом треск, а следом грубый окрик охранника.

— Не надо! — взвизгнула Миллисента. — Я сама пойду!

После этого уверения дверь в коридор распахнулась, и показалась сама виновница заварушки. Булстроуд выглядела весьма помятой. Юбка едва прикрывала задницу, сбившись в районе того места, где у девушек бывает талия. На блузке не хватало нескольких пуговиц, и Миллисента придерживала ее руками, скрывая пышную грудь от похотливых глаз охранника. Лицо ее было зареванным, красным и очень жалким. Маленькие глазки смотрели в пол.

— Сиди тихо! — грубо сказал охранник, звеня ключами. — Будешь учинять беспорядки, отправлю в камеру с дементорами.

Миллисента только всхлипнула. Она покорно уселась на койку и обняла себя руками.

— Не бойся, — тихо сказал Поттер, чтобы хоть как-то ободрить ее. — Без решения суда они не имеют права сажать тебя к дементорам.

— Пусть делают, что хотят, — отстраненно ответила Миллисента, не поднимая головы. — Теперь уже все равно...

На следующее утро она немного пришла в себя и с аппетитом умяла завтрак, стараясь не светить особо бюстгальтером, который все равно был виден.

Гарри поел очень быстро, чтобы быть готовым на случай, если придет Гермиона. Он походил по камере, поприселал, чтобы размять ноги, а потом посмотрел на Булстроуд.

— Расскажи, за что именно тебя взяли? — спросил он вдруг, решив, что эта информация может быть полезной.

Булстроуд посмотрела на него, подумала немного, а потом произнесла:

— Я была задержана при попытки похитить палочку у студентки, которая приехала из Хогвартса к родителям по семейным обстоятельствам. Они вышли в маггловскую часть Лондона, и я...

— Официальная версия, — перебил Поттер и махнул рукой. — Хорошо зазубрила!

— И ничего я не зубрила! — огрызнулась Булстроуд, но препираться не стала.

— А теперь расскажи, как было на самом деле.

— Не дождешься!

— Тот, кто подставил тебя, обещал, что вытащит тебя на свободу, но, похоже, обещание исполнять не собирается, — увещевал Поттер нетерпеливо. — Но если расскажешь все мне, я могу договориться с одним человеком...

— Сам сначала выйди! — и Булстроуд отвернулась.

— Я не буду уламывать — мы не на свидании, — покачал головой Гарри. — Но у тебя не так много вариантов, чтобы раскидываться. А я держу слово — это все знают, — он поправил очки и для пущей убедительности откинул челку со лба, обнажая свой знаменитый шрам.

Миллисента колебалась. Поттер видел, что ее так и подмывает выдать все от начала до конца, но она не решается. Впрочем, он все сказал. Теперь оставалось только ждать...

Неожиданный посетитель прервал их несостоятельный разговор. Гарри прошел в комнату для допросов и не смог сдержать вздоха, увидев Джинни. Она сидела за столом и нервно барабанила ногтями по гладкой поверхности.

— Я тебя ненавижу! — сказала она, как только увидела его.

— Тогда зачем пришла? — Поттер не стал садиться, чувствуя, что разговор будет коротким.

— Но я все еще люблю тебя! — жена с легкостью поменяла свое мнение, и Поттер удивленно поднял брови. — Я готова простить тебя, но у меня есть несколько условий.

Было видно, что Джинни нервничает.

— И что же это за условия?! — Гарри не знал, куда от волнения деть руки.

— Во-первых, ты поклянешься, что ничего подобного больше никогда не совершишь! — начала Джинни. — Во-вторых, уйдешь из школы авроров и будешь помогать Рону и Джорджу в магазинчике.

Такое заявление показалось странным.

— Это все? — Гарри напряженно обдумывал, что ответить.

— Нет, есть еще одно условие, — Джинни замялась, но потом посмотрела на мужа в упор: — Ты официально поддержишь новую инициативу Перси. Дашь интервью "Пророку"...

— Нет! — Поттер даже не успел обдумать два первых пункта. — Я не поддержу этот бред! Лучше сдохнуть в камере, чем потворствовать самодурству твоего брата!

— Ты понимаешь, что Гермиона не сможет тебе помочь?! — Джинни встала и подошла к нему. — Только потому, что нам было хорошо вместе, я решила пойти против мнения семьи и простить тебя! А ты...

— А я не хочу, чтобы Серые восстали! — Гарри взмахнул руками, показывая, что назад пути нет.

— Да как они могут?! У них нет ни ресурсов, ни денег, ни...

— Когда я боролся с Волдемортом, у меня тоже почти ничего не было! — глаза Гарри блеснули. — Ничего, кроме ненависти к нему и желания победить! И этого хватило! Ты понимаешь, о чем я?! Сейчас с Серыми нужно вести диалог, а не загонять их в угол!

— Ты говоришь так лишь потому, что твоя шлюха была из Серых Мантий! — Джинни ударила его по щеке и заплакала. — Если ты сейчас же не согласишься на мои условия, считай, что между нами все кончено!

— Прекрати истерику! — Поттер отступил на шаг и стукнул кулаком в дверь, давая понять, что разговор окончен.

— Ты вообще меня не любишь! — захлебывалась Джинни. — Никогда не любил! А я... А я...

Вошел конвоир и препроводил Гарри обратно в камеру. Булстроуд смотрела на него с любопытством и долей злорадства, но Поттеру было все равно — он чувствовал себя слишком взвинченным и озлобленным.

Усевшись в углу, он снял очки, потер переносицу и закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Прошло много времени, прежде чем ему это удалось, но постепенно гнев на жену и Перси отступил, оставляя лишь ощущение опустошенности.

— Тебя тоже не выпустили, да? — Миллисента ухмыльнулась, не в силах больше молчать.

— Типа того, — кивнул Поттер отрешенно.

— И что теперь думаешь делать?!

— Ждать суда, — Гарри вздохнул. — После сегодняшнего разговора мне не то что адвокат — сам Мерлин не поможет...

Миллисента закопошилась, шмыгнула носом, а потом вдруг прижалась щеками к решетке:

— Я не крала палочку! — доверительно сообщила она, видимо, почувствовав, что Поттер — ее настоящий товарищ по несчастью.

— Это я уже понял, еще утром, — Гарри закинул назад голову и от нечего делать уставился в потолок. Теперь докопаться до истины было не так уж важно — все равно ему сидеть тут еще очень долго.

— Но я сделала вид, что собираюсь украсть ее, нарочно медлила, копошилась... — продолжила Булстроуд. — Если бы я действительно хотела вытащить палочку, та соплячка опомнилась бы лишь в Хогвартс-экспрессе!

— Научилась воровать?! Сомнительный повод для гордости.

— Я и не горжусь, — Миллисента пожала плечами, отчего ее блузка снова разошлась, открывая взору внушительных размеров буфера. — Просто к слову пришлось...

Она тут же запахнулась и смущенно покраснела, а Гарри усмехнулся.

— Ты лучше скажи, зачем Малфой попросил тебя сделать это?! — спросил он, чтобы отвлечь собеседницу от блузки.

— Малфой?! — она удивленно подняла брови. — Я не виделась с ним с самого выпуска...

— А кто тогда? — это заявление было слишком неожиданным, и Поттер вскочил с места.

— Ну... Кто... Флинт, конечно! — Булстроуд замерла на мгновение, очевидно, вспоминая что-то.

— Он говорил тебе, зачем ему это надо?! — глаза Поттера сверкнули.

— Нет... — неуверенно отозвалась Миллисента. — Он только сказал, что это нужно для дела...

— Какого дела?!

— Да откуда ж я знаю?! — взвилась Булстроуд раздраженно. — Я ему тут душу изливаю, а он...

— Бедная-бедная Милли! — скептически фыркнул Поттер.

— Ну, и дурак! — она обиделась и уковыляла вглубь камеры, чтобы улечься на койку и демонстративно отвернуться.

Гарри закатил глаза и тоже сел — обдумать услышанное. Зачем Флинту нужно, чтобы Авроры считали, будто Серые готовы красть палочки? Это только спровоцировало бы таких, как Перси, к ужесточению законов. Если Серые хотели достать палочки, это странный путь... При условии, конечно, что они уже не разжились палочками. В этом случае эффект от жертвы Булстроуд налицо: "закручивание гаек" со стороны Министерства — отличный повод восстать, а имея палочки на кармане, новые ограничения можно спокойно игнорировать...

Поттер вздохнул глубже. Но если все это и так было спланировано, зачем было подставлять его?! Тот, кто собирается бороться, не будет прятать палочку долго. То есть его угрозы были Малфою, что слону дробина. Но тогда зачем?!

— Эй, Булстроуд! — Гарри подошел к решетке и постарался, чтобы голос звучал примирительно. — Булстроуд!

— Я с тобой не разговариваю!

Гарри мысленно досчитал до десяти и повторил попытку:

— Миллисента!

Никакой реакции.

— Миллисента! Я только хотел узнать, как давно ты здесь?!

Никакой реакции.

— А у тебя сиськи какого размера?!

— Не твое дело! — Булстроуд хрюкнула и весьма неизящно вскочила с койки. — Шестого!

Гарри присвистнул — так круто прозвучала эта фраза, но хохмить не стал, боясь, что она опять надуется.

— Ты давно тут? — его голос звучал мягко, и Булстроуд, вздохнув, ответила:

— На два дня дольше, чем ты!

Гарри почесал затылок: их обоих подставили примерно в одно и то же время. На случай с Дафной реакция Перси последовала незамедлительно. А на арест Булстроуд? Он не знал. Но очень хотел узнать.