Hydrargyrum (джен)

К середине мая, как и год, и два назад, по вечерам ученики в гостиной Рейвенкло разбивались на три группы. Пятый и седьмой курс занимали два дальних угла, обкладывались книгами, закрывались поглощающими звук барьерами и уже внутри кричали друг на друга, проклинали своих учителей, школьную программу, неумолимое время и всю тщетность бытия этого бренного мира… Остальные смотрели на эту беззвучную пантомиму с опаской или любопытством, но в целом больше были поглощены подготовкой к своим собственным экзаменам, чем состраданием к старшим товарищам.

Посмотрев, как пара пятикурсников уже практически схватились за волшебные палочки, чтобы в поединке доказать друг другу своё мнение относительно какого-то фрагмента в учебнике, Кайнетт отложил в сторону свиток со своими заметками и подробно расписанными формулами трансфигурации. После чего задал вслух давно его интересовавший вопрос:

— И всё же, почему у волшебников нет высшего образования?

— Что? — сидевший сбоку от него Макэвой поднял голову от свитка с цепочками рун. — Ты это к чему вдруг, Джим?

— Просто смотрю на это безумие… Каждый год всё выглядит так, будто от сдачи министерских экзаменов зависит судьба и всё будущее волшебника на следующие сто с лишним лет. Но в обычной школе выпускной экзамен — это всего лишь очередной шаг для любого разумного человека. Набор баллов, с которыми пойдешь в университет или колледж и там будешь изучать то, что на самом деле потребуется в будущей профессии. Одиннадцать-тринадцать лет школы — там только основа. А у нас семь лет — это начало и конец всего обучения, — за год маг достаточно наслушался об этом от Грейнджер, чтобы сейчас уверенно рассуждать на малознакомую прежде тему. — А ведь, казалось бы, при разнице в продолжительности жизни именно мы можем себе позволить учиться дольше и тщательнее, а не нестись вперёд.

— Некоторые считают, что и в этом тоже виноват Статут, — произнёс Росс, сидящий напротив. При этом волшебник даже не прекращал вычитывать и править при помощи палочки и пера длинное эссе, стирая заклинанием отдельные слова или буквы и вписывая заново.

— В каком смысле? — уточнил маг, переводя взгляд на него.

— Волшебники как минимум последние тысячу лет обычно были грамотными людьми почти все, — начал объяснять чистокровный. — Иначе просто нельзя изучать магию дальше простейших чар, если не умеешь ни читать, ни писать. А по меркам тех веков это уже было огромное достижение. Так что в те времена некоторые после Хогвартса шли учиться в маггловские университеты, если так уж хотелось оказаться среди ученых и поэтов. Ведь ограничений не было. А кто-то даже пытался организовать такие же у нас, но ничего не вышло.

— Почему? — Кайнетт действительно встречал упоминания об этом в книгах, но без деталей и пояснений.

— Мерфи, ты знаешь, что изучали в средневековых университетах у магглов? — присоединился к разговору один из четверокурсников.

— Да. Всё по античным заветам — семь искусств, достойных свободного человека, тривиум и квадриум в качестве базовых знаний, — ответил маг пренебрежительно. Эту тему он изучал много лет назад со своими учителями, так что помнил, что в классический список входит музыка, но там нет любимых им живописи и скульптуры. Ведь по мнению античных авторов этими искусствами могут заниматься и рабы. Как будто раба можно научить высекать статуи, но нельзя заставить петь? — А на старших курсах брали одно из главных направлений: юриспруденция, богословие или медицина.

— Вот именно, — Ирвин постучал палочкой по столу, подчеркивая этот момент. — Это у нас и пытались скопировать, а толку? Богословие волшебников никогда не интересовало, большая часть проблем со здоровьем решается зельями и чарами, а законов у нас слишком мало, чтобы тратить на их изучение дюжину лет, магглы напридумывали куда как больше. Вот и теряется весь смысл это организовывать с самого начала, если конечная цель никому будет не нужна. А кто хочет заняться медициной или законами — после школы идёт учеником в «Мунго» или адвокатскую контору на Косой Аллее, там за пару лет научат, что к чему, и дальше можно работать самому.

— Цеха и подмастерья, средневековая система, — снисходительно оценила Тейлор, которая прислушивалась к их разговору. Ведьма сидела на стуле рядом с целой башней из книг по зельеварению — она осознавала, что получить ещё раз «Превосходно» у Снейпа будет очень и очень нелегко. — Росс, а волшебники не в курсе, что с тех времён, как был основан Оксфорд, подход у «магглов» слегка так поменялся? Совсем немного.

После инцидента с вампиром на изнанке замка Карин стала свободнее общаться с Ирвином, несмотря на своё пренебрежение к чистокровным. Она даже в клубе при всех извинилась перед ним за поспешность своих выводов, чего мало кто ожидал. И далеко не все ведьмы из той группы последовали её примеру.

— Слухи до нас доходили, — с таким же намёком на сарказм ответил волшебник, при этом сохраняя совершенно серьёзное выражение на лице. — Но что с того? Университет — это не паровоз, целиком его в наш мир не утащишь. Да и зачем? Вся система работает, а разве магглы не любят говорить «не чини, что не сломалось»?

— Отсюда и все проблемы в Британии, — отметил Кайнетт. — Потому что всей страной управляют люди со средним образованием.

— Сомневаюсь, что мистер Фадж вообще знает, чем отличается дефляция от эмиссии… — с притворной жалостью заметила Тейлор, тщательно проговаривая эти слова. Кайнетт сомневался, что она сама смогла бы объяснить значения обоих терминов, но, должно быть, с её точки зрения это звучало достаточно внушительно и солидно.

— Можно подумать, если чиновники после Хогвартса будут учиться ещё лет пять, они потом воровать меньше будут, — произнёс Макэвой, покачав головой.

— Бюрократы меня мало заботят, — ответил маг искренне. — Но неужели у волшебников больше не осталось никаких проблем и всего они уже достигли? Лечение последствий от проклятий, например. Создание новых зелий. Тестирование формул трансфигурации под новые материалы, о которых нам тогда на факультативе рассказывал американский профессор… И так далее. В теории, чем-то подобным занимаются в Отделе тайн, но какие-то результаты они публике показывают раз в полсотни лет. Остаются только энтузиасты, одиночки. Которым ещё надо и где-то работать, чтобы выжить, а не только заниматься экспериментами.

— Но вопрос, так ли это действительно нужно? — добавил Ирвин. — Волшебникам нет необходимости содержать армию, как магглам. А в остальном: медицина, связь, транспорт, да банальный комфорт… По многим показателям мы опередили обычных людей века назад и только сейчас они отчасти приблизились к нашим стандартам, разве нет? Не поймите неправильно, я лично ничего против магглов никогда не имел и «дикарями» их не считаю. Но ведь это просто факт, что наша жизнь удобней и безопасней за счёт магии.

— Если бы это было так просто… — усмехнувшись ответил маг, но вслух развивать свою мысль не стал.

На самом деле, озвученный волшебником подход был не так уж далёк от идей, пару веков назад доминировавших в Часовой башне. Эта организация была основана в ином мире лет на четыреста раньше Хогвартса здесь, и с самого начала её маги поставили себе целью «осуществление невозможного». То есть если чего-то нельзя добиться на данный момент ни с помощью магии, ни с помощью технологий, значит просто нужно больше усилий, ресурсов и времени вложить в исследования, чтобы этого в конце концов достичь. Подход Ассоциации к образованию и науке с самого начала отличался от принятого здесь — Часовая башня стала именно университетом, а вот школ у магов не возникло, основы как магии, так и мирских дисциплин и искусств им предполагалось изучать самостоятельно любым удобным способом. В результате, хотя любой приличный маг в достаточной мере владел общей мистической теорией, никакой единой базы заклинаний, общего минимума, у них не было и быть не могло — с детства каждый из них обучался как специалист в узкой области знаний, что только закреплялось с поступлением на один из факультетов Башни. Кайнетт, ставший мастером сразу в трёх разных школах, был скорее редким исключением из правил. И долгое время считалось, что маги идут единственно верным путём, всё сильнее обгоняя в своём развитии обычных недалёких людей.

Иронично, что именно в Великобритании, где находился центр Магической Ассоциации, в конце восемнадцатого века началась промышленная революция. Удар и по Часовой башне, и по Церкви оказался очень мощным — за какие-то десятки лет многие исследования стали просто-напросто бесполезными, ведь обычные инженеры и ученые уже нашли для них свои решения, не требующие и капли маны. Конечно, маги сумели адаптироваться — пересели с коней на поезда и позже на автомобили, стали использовать в работе периодическую систему элементов и законы Ома… а свои разработки сосредоточили на иных направлениях, пока науке недоступных. Был даже сформирован двенадцатый факультет «Современной магической теории», но он так и остался по большей части поводом для шуток, ведь даже ни один из магов не согласился стать лордом этого направления, и едва ли в ближайшем будущем согласится.

Волшебники и ведьмы же, куда тщательнее закрывшиеся от мира, во многом остались верны себе, предпочитая с помощью магии делать вещи, для которых «магглами» давно разработаны более простые решения. Оставили старую программу обучения в школе. Крайне редкие заимствования отдельных технологий едва ли можно считать за полноценный обмен знаниями. Обычная наука позволила магам Ассоциации сделать шаг вперёд. Волшебники стремительного прогресса практически не заметили, позволив магглам идти своим путём. И как скоро волшебный мир, добровольно отказавшийся от системного прогресса и новых разработок, от специализации, окажется в догоняющих у обычных людей, которые и не думают останавливаться?

— А вообще странно, — прервала его размышления Тейлор. Но обращалась она не к Мерфи, а к чистокровным однокурсникам. — Насколько я помню из истории, многие университеты возникли на месте школ, церковных, медицинских и прочих. Почему же этого не произошло с Хогвартсом сотни лет назад? Ведь даже наше разделение на четыре факультета копирует систему колледжей, которые объединялись в один университет в средние века.

— Вопрос избыточности, — ответил ей Росс. — Если бы Хогвартс стал университетом, где бы тогда детей учили основам? Создать новую школу? А где для этого найти людей? Когда принимали Статут, во всей Британии жило хорошо если тысяч пять волшебников и магических существ. Из этого количества найти десяток учителей для университета, потом ещё дюжину для школы, да чтобы ещё и не полных бездарей, а мастеров в своих дисциплинах… Думаю, моя мысль понятна?

— Эй, Джеймс, глянь, — шепотом посоветовал Чарльз, коснувшись руки соседа и кивнув куда-то в сторону. — Кажется, сейчас будет драка…

Отвлекшись от общей беседы, Кайнетт глянул, куда указывали. Зрелище и впрямь было редкое — Эмбер и Селвин о чём-то тихо разговаривали в углу гостиной, а ведь для всех вокруг две ведьмы уже полгода как были в ссоре и мириться совершенно точно не собирались. Неужели наследница старой семьи решила, что игра слишком затянулась, давно утратив первоначальную цель, а потому стоит вернуть «подругу» на место? Что ж, рано или поздно это должно было произойти.

— Нет, — Аманда вдруг повысила тон.

— Что значит «нет»? — недоверчиво переспросила Марисса, тоже в полный голос.

— Я ценю твоё предложение, но у меня нет желания возвращаться в ваш клуб. Потому я отвечаю «нет» на твой вопрос, хочу ли я прийти туда снова. Извини, Мари, но я останусь тут.

— Вот как… — протянула Селвин удивлённо, она не могла поверить, что ей так легко отказали. Даже оглянулась по сторонам, словно убеждаясь, что все вокруг тоже это слышат. Однако она всё ещё сохраняла вежливый тон, приличествующий её статусу, хотя и добавила в него яда: — И могу ли я узнать причины, дорогая подруга?

— Разумеется, — Эмбер отложила книгу и поднялась из кресла.

Под многочисленными взглядами заинтересовавшихся этой ссорой учеников прошла через гостиную, села на диван рядом с поднявшим голову Мерфи. Затем вдруг положила руку ему на плечо и быстро поцеловала в щёку. Добавила шепотом, наклонившись ещё ближе:

— Твоё предложение о контракте ученика ещё в силе, Джеймс? Если так, то я согласна. А все остальные пусть увидят то, что захотят видеть, — затем, повернув голову, но всё ещё касаясь плеча волшебника, она громко спросила у Селвин: — Разве непонятно?

Вокруг раздался одобрительный гул, свист, даже редкие хлопки апплодисментов. Сидевшая у камина Лавгуд не растерялась и безмолвным заклинанием создала над парой подростков облако из цветочных лепестков. Почему-то ядовито сиреневых, а не белых или розовых, но она тоже колдовала второпях и могла что-то напутать.

— Ты… на самом деле… вместе с грязнокровкой? — вот теперь Селвин была ошарашена по-настоящему. Она застыла на месте, не зная, то ли броситься к Эмбер, то ли отскочить от подобной мерзости.

— Думаю, мне стоит вас поблагодарить, миледи? — принимая игру Эмбер, с усмешкой поинтересовался маг у Мариссы. Оскорбление он проигнорировал. — Вы сделали для нашего сближения больше, чем кто-либо другой. Этот танец на балу оказался незабываем.

— Ты… — Селвин указала пальцем на него, затем на Аманду и вдруг выпалила: — Твой отец об этом узнает!

— Это не твоя фраза, сестрёнка! — с издевкой крикнула Клэр с другого конца гостиной. Как наследница Краучей она была с Селвинами в достаточно близком родстве, так что могла считать Мариссу своей второй или третьей кузиной. — Положи там, где взяла.

— Заткнись! — выпалила та в сторону этой «родственницы». У Селвин уже закончилось терпение. Затем она вновь обернулась к Мерфи и попыталась повторить его усмешку: — А ты радуйся, пока можешь. Эта серость бросит тебя, как и меня, дай ей только повод ударить в спину. Не льсти себе, Джимми.

— Предать друзей, любя врагов… — ответил Кайнетт, но заканчивать фразу не стал. Да и вряд ли чистокровная ведьма хорошо знакома с творчеством Блейка. Затем он сказал совершенно честно: — Уверен, у меня получится лучше, чем у тебя.

— Ну-ну… — Марисса огляделась по сторонам, на студентов, с искренним интересом наблюдающих за этой любовной драмой и за тем, как они вдвоём делят Аманду. Сделала глубокий вдох, отчасти успокаиваясь, и попыталась холодно и высокомерно произнести: — Серость и посредственность — идеальная пара. Ты уже своё получила, моя дорогая.

Затем она резко развернулась на месте и мимо расступившихся учеников прошагала к лестнице на женскую половину общежития. Увидев, что больше ничего интересного не предвидится, остальные начали возвращаться к своим делам и к Богом и Мерлином проклятой подготовке перед экзаменами… Хотя на так и сидевших практически обнявшись Мерфи и Эмбер некоторые всё ещё бросали заинтересованные или одобрительные взгляды. Макэвой негромко пробормотал что-то о том, что «их мужское братство гибнет», но его никто не слушал.

— Какие будут указания, учитель? — не без сарказма поинтересовалась Аманда шепотом, и не думая покидать своего места. Со стороны это смотрелось довольно двусмысленно.

— К лету тебе стоит обновить гардероб, — ответил маг столь же тихо, не пытаясь отстраниться. Присутствие рядом четырнадцатилетней ведьмы ничуть не мешало ему сосредоточиться на занятиях и учебниках. — Уверен, Крауч вполне сможет сделать так, что ты не будешь выделяться на улицах Лондона. Посоветуйся с ней.

Он позволил себе слегка усмехнуться, услышав очень тяжелый вздох. Аманда хорошо представляла себе, что заклятая подруга никак не упустит подобный повод для шуток над «чистокровной принцессой-в-башне», не знающей большого мира. И этот процесс затянется надолго — до тех пор, пока полукровке не надоест развлекаться за её счёт. Но винить тут можно было только себя.

* * *

— Ко мне! — приказал маг, выставляя перед собой левую руку и активируя несложные чары. Перчатка из крепкой кожи, закрывающая кисть и предплечье, была укреплена магией и кроме того демонстрировала слабый эффект очарования, правда, направленного совсем не на людей.

Почти беззвучно некрупная серая птица сорвалась с ветки дерева шагах в тридцати, расправила крылья… И вдруг растворилась в воздухе, чтобы мгновения спустя возникнуть в паре ярдов перед магом. Не успевший набрать инерцию филин легко погасил в воздухе скорость, без промаха приземляясь на подставленную перчатку. Птица тихо ухнула, раскрыла клюв, и Кайнетт отдал ей очередной кусок мяса, чтобы закрепить упражнение.

Раз уж ему досталось такое задание, пришлось отыскать учебник по дрессировке сов и ястребов, чтобы делать всё по науке, а не наугад. Он уже добрался до второй стадии тренировок — птица уверенно сидела на руке хозяина, не взлетая и не телепортируясь от каждого шороха, как вначале. Однако после того, как он научит её возвращаться по команде, будет сложнее. Хищных птиц после этого предстояло постепенно приучать к добыче, однако магу требовался экстренный способ перемещения и отхода, а не послушный охотник, так что дальше методику предстоит разрабатывать самостоятельно. Как научить гибрид тепепортироваться вместе с хозяином — это будет отдельная головная боль, но на экзамене от него пока чего-то подобного требовать не будут, хватит и основ.

— О, Джеймс, ты и в самом деле здесь, — негромко произнесли за спиной. — Я не помешаю?

— Нет, его всё равно нужно приучать к людям поблизости, — ответил Кайнетт, оборачиваясь. Приближение Грейнджер он заметил ещё пару минут назад, всё-таки отправляясь даже на край леса, чтобы вдали от посторонних заняться дрессировкой своего «курсового проекта», он не мог не поставить вокруг сигнальный и заглушающий барьер. — Что-то случилось?

— Нет, просто нужно сделать перерыв… — ведьма провела рукой по волосам, перекинула длинный конский хвост на спину и устало добавила: — Если прочту ещё пару страниц, неважно чего, у меня точно голова взорвётся. А тут в лесу тихо, спокойно, никто не кричит и не обещает обриться наголо и уйти в монастырь вместо сдачи СОВ.

— Тогда добро пожаловать, — маг уверенным жестом хозяина дома указал ей на поваленное дерево. Неторопливо прошагал через поляну, оставил филина на ветке дерева и вернулся на прежнее место. Вместо того, чтобы подозвать птицу сразу, поинтересовался: — Как там беседа с Малфоем, кстати говоря?

— Плодотворно, как я надеюсь, — ответила Грейнджер, не удивившись смене темы. Она уже успела парой заклинаний очистить дерево от грязи и капель воды и теперь сидела, привычно крутя мистический знак в пальцах. В основном чередуя хват для нормальных заклинаний и для удара световым мечом. — Уверена, он вполне смог уяснить, что свою палочку назад получит только после того, как Кэрроу исчезнет. Из школы или насовсем — тут уж как будет удобнее. Второй вариант устроит и нас, и самого Драко — ему тоже свидетели, способные заговорить, не очень-то нужны.

— А не боишься играть в такие игры? — поинтересовался маг, обернувшись к ней. — Если Люциус окажется способен без проблем убрать чьими-то руками бывшего пожирателя, достаточно хитрого, чтобы пережить войну и не угодить в Азкабан, то избавиться от пары грязнокровок ему и вовсе ничего не будет стоить.

— Как ни обидно признавать, но без орудия преступления наши слова мало чего будут стоить. Мы перестанем быть опасны, ведь наш авторитет в магической Британии сейчас на уровне нуля или даже ниже после того, как мы «отняли у Хогвартса победу». И какой толк ему рисковать лишний раз? — риторически спросила ведьма. Затем усмехнулась и добавила не слишком приветливо: — Тем более в обычном мире игра будет на нашем поле, там мы его людей сможем встретить. В конце концов, он точно так же может попытаться сделать это и прямо сейчас.

— А от идеи достать Кэрроу самостоятельно ты наконец отказалась?

— Увы, твой приятель прав. Иногда стоит сбросить карты. Или вообще не садиться играть. То, как нас чуть не завели прямо в ловушку… Я это запомнила. Теперь будет очередь Малфоя. Если Амикус и в самом деле пропадёт без вести или ему на голову вдруг упадёт кирпич, мы точно будем знать, чья это работа, — легко, словно о каком-то пустяке, заметила Грейнджер. Похоже, для неё Кэрроу уже давно был приговорен, так что и жалеть о чём-то смысла нет. — А если его просто уберут из школы… Что ж, значит, у нас будет шанс позже, в удобный момент.

— Ты так уверена в своих силах? — поинтересовался он. Воспользовавшись паузой в очередной раз подозвал филина, но в этот раз тот предпочёл пролететь всё расстояние. После этого маг вновь вернул его на дерево, а сам вернулся на прежнее место, как раз чтобы услышать ответ:

— Я уверена в том, что это необходимо сделать. А в остальном… Скажи мне честно, Джеймс, тебе ведь уже довелось убить человека? Без всех этих слов о пути мага и важном выборе — просто, лично ты ведь уже убивал людей, не так ли?

Он обернулся, встретив её взгляд. Любопытство, ожидание, настороженность. Страха не было, осуждения тоже. Судя по всему, ведьма считала, что уже знает ответ на заданный вопрос. Однако ждёт подтверждеия своих выводов.

— Да, — после затянувшейся паузы всё-таки ответил маг. Едва ли имело смысл скрывать очевидное после всего, что она уже узнала.

— Трэверс? Я ведь помню, как перед заседанием суда ты настаивал, что Гарри нужно обязательно вспомнить про него, и что версия аврората с Локхартом — чушь. Очевидно, ты знаешь больше, чем они. Да и раны от копья тоже не каждый день встречаются, — очевидно, ведьма давно уже сделала для себя этот вывод.

— Трэверса я только зацепил, но смертельно ранил другой человек — а когда он аппарировал, то ещё был жив. А вот его босса, преступника, на которого тот волшебник работал — там у меня не оставалось выбора, — маг поделился частью правды. Той, что была ему удобна.

— Сын пожирателя смерти работал на маггла-уголовника? — сама того не зная, она почти дословно повторила фразу Люпина.

— Золото всем нужно, — Кайнетт пожал плечами. — Даже волшебники не могут брать его из воздуха. Фигурально выражаясь, разумеется, технически как раз могут. Это Малфоям легко рассуждать о своём превосходстве над «простецами», когда им самим не нужно думать о такой пошлой вещи как деньги — особенно если вспомнить, что немалая часть их капиталов, по слухам, заработана в своё время на оказании самых разных услуг Тюдорам и Стюартам.

— Ладно, оставим в стороне лицемерие Малфоев и вернёмся к теме. Значит, ты убил даже не тёмного волшебника, а преступника, с которым тот работал? Обычного человека? — уточнила Грейнджер, пристально глядя на собеседника.

— Ты полагаешь, глава достаточно крупной группировки натворил меньше зла, чем средний тёмный маг? — изобразил удивление Арчибальд. Разговор складывался удачно. — Убийства, грабежи, наркотики, торговля оружием, похищения людей… Помнишь статистику по пропавшим без вести? Сто тысяч в год. Думаешь, все они пропадают сами, без чужой помощи?

— Нет, я понимаю, что морально тебя ничто не сдерживало, — она не стала возражать или пытаться читать ему нотации. А ведь пару лет назад этот разговор бы сложился совсем иначе. — Интересно другое. Тебе же тогда было… десять? Никакой волшебной палочки. Да и сил тогда явно было куда меньше, чем сейчас. Вот мне и интересно, как ты остался жив, даже с учетом Диармайда. Он ведь уже тогда был с тобой.

— Был, но это долгая история. А в остальном, меня хорошо учили. Достаточно хорошо, чтобы подобные отбросы не доставили проблем и без этого «героя». Проще будет показать, — подумав немного, решил он. В последний раз подозвал птицу, вернул в клетку, затем снял перчатку с руки. После этого достал волшебную палочку и произнёс арию: — Агуаменти.

Когда рядом возник большой водяной шар и упал, расплескавшись по земле, маг убрал мистический знак, вытянул руку в сторону и начал читать уже другую арию. На этот раз — шесть строк на латыни, что уже потребовало времени. В такт его словам вода начала быстро испаряться, но пар не таял в воздухе, а собирался в плотное белесое облако, и с последней строкой оно повисло за спиной Кайнетта, и не думая исчезать.

— Наполняешь воду своей магией, на время беря под контроль. С настоящей будет работать лучше и дольше, но для примера сойдёт и имитация. Наполнив её магией, превращаешь в пар, а дальше она следует за тобой, действуя по заданным командам. Armis, — приказал он, заставив облако с треском застыть стеной мутного непрозрачного льда. Последовала новая команда, обратившая её обратно в пар: — Haze. Ferrum, — последняя ария вынудила облако выкосить траву и взрыхлить землю перед магом ударами нескольких ледяных мечей. — Haze. Вот такой принцип действия, — спокойно закончил он короткую лекцию.

— «Броня», «дымка», «меч», — перевела ведьма команды управления. — Атака, защита и режим ожидания. Удобно. Можно комбинировать с другими заклинаниями. Но есть и минусы…

— Требует много энергии и минимум полминуты на подготовку, — объективно оценил маг слабые места. — Да и действует не так уж и долго.

— Затраты можно было бы компенсировать с помощью палочки. А вот длина заклинания… разве её нельзя сократить? Или проговаривать быстрее? — предложила ведьма решение. Простое и неправильное, как это часто бывает.

— Увы, но это так не работает, — маг покачал головой и прошелся по траве, облако послушно следовало за ним. Тем временем он продолжил объяснять: — Как с обычными чарами, слова — всего лишь спусковой механизм, который ты нарабатываешь до уровня рефлекса. Но если при колдовстве с палочкой создаются простые действия, по одному за раз… То заклинания старой школы ближе к ритуалам в каком-то смысле — ты проговариваешь слова и одновременно постепенно меняешь реальность вокруг себя. Только вот нет магического круга и направляющих линий, а значит, и вливать энергию, и распределять её нужно одновременно, своими силами, а это требует огромной концентрации на каждом шаге. На самом деле не имеет значения, какие именно слова ты говоришь — я использую латынь, ты можешь то же самое заклинание сотворить с помощью любимого отрывка из «Зимней сказки». Важно лишь значение и ассоциации, которые для тебя имеют эти слова.

— Очень смешно… — пробормотала ведьма недовольно. Затем покачала головой и спросила уже громче: — Но если оставить шутки в сторону, к чему столько усилий? Беспалочковое колдовство можно творить и с набором известных чар, понадобятся те же самые одно-два слова.

— И это всё ещё будут лишь простые эффекты. Остановка, заморозка, нагрев… — ответил маг, пренебрежительно отмахнувшись от этого предположения. — А возможность проработать самостоятельно все нюансы заклинания даёт куда более широкие возможности. Да, в дуэли практически бесполезно, слишком медленно, но для дуэли можно взять и палочку, и прочие артефакты. В конце концов, заклинание можно сохранить в предмете. Опять же, школа школе рознь… В магии призыва тебе с палочкой делать нечего, там требуются ритуалы, подношения, подарки и долгие заклинания. Со стихиями проще, но и там сложные конструкции, — он кивнул за спину, — требуют своих усилий, а не одной только мощи. Если хочешь объединить три своих элемента в одно заклинание, скорее всего, тебе лучше будет пойти этим путём. Простых чар для этого не хватит.

— Ну вот, опять. Я пришла сюда разгрузить голову, а ты снова заставляешь учить что-то новое, — произнесла Грейнджер с недовольством или только сделала вид.

— Всегда пожалуйста.

— Но в любом случае, я рада была прояснить некоторые моменты, — добавила она, поднимаясь на ноги. — Да и потом, за эти несколько лет ты стал куда больше похож на человека, Джеймс. Теперь, я слышала, даже себе девушку завёл. А ведь я думала, после Грайне, той морской принцессы и всех прочих из списка Диармайда скромные неопытные ведьмы тебя уже не заинтересуют.

— Грайне? — пренебрежительно повторил маг, перебирая воспоминания, доставшиеся от Слуги. — Капризная, непослушная, неверная, эгоистичная, несдержанная… вот уж о ком я точно никогда жалеть не буду.

— Есть воспоминания и лучше?

— Да. Есть воспоминания намного лучше, — слегка улыбнувшись, подтвердил Кайнетт. Но вдаваться в подробности не стал. — А что, нужен совет? Тогда…

— Нет, нет, нет! Мы как-нибудь сами со всем разберемся, — быстро выпалила ведьма, делая шаг назад и выставляя руки перед собой. Затем увидела выражение его лица и уточнила: — Это сейчас была шутка? Если так, ты определённо делаешь успехи, Джеймс.

— Я не настолько асоциален, как ты считаешь.

— Да-да, ты просто приспособлен к другому обществу.

* * *

— С чего вдруг такая срочность? — недовольно спросил Кайнетт, входя вслед за Люпином в небольшую гостиную. Даже с учетом постоянной занятости Сириуса в школе, особняк Блэков понемногу обретал жилой вид — всё меньше оставалось закрытых комнат, куда просто складировали хлам из всех соседних помещений и оставляли пылиться. Данный зал в привычных для этого дома тёмных тонах с отреставрированной магией мебелью был ничем не хуже и не лучше для этого разговора, чем любое иное место.

— Есть новости, босс, — ответил ему Лливелин, вставая с кресла.

Насколько Кайнетт понял из короткого сообщения через зеркало, именно сквиб получил некую новую информацию откуда-то из своих источников, потом связался с оборотнем и уже они вместе приняли решение обсудить это с ним. Детей решили лишний раз не беспокоить, а Блэк был слишком загружен подготовкой школы к экзаменам, которые начнутся уже через неделю, и участием в заседаниях Визенгамота. Поэтому в субботу магу пришлось на скорую руку организовывать себе прикрытие при помощи Эмбер, а затем Люпин перенёс его сюда. Вариант не идеальный, но тут уж точно их крайне сложно будет подслушать.

— И какие же? — уточнил маг. Подошел ближе и устало опёрся руками на стол.

— Вот, — сквиб достал из внутреннего кармана лёгкой куртки несколько снимков и выложил их перед наставником. — Это удалось достать тем парням, которых мы сориентировали на поиски волшебников и ведьм в обычном мире.

Арчибальд всмотрелся в зернистое смазанное изображение. Вряд ли это были именно фотографии, больше напоминало низкокачественное видео, поставленное на паузу, чтобы кадры потом отпечатать на бумаге. Если же забыть про пятна и рябь, полдюжины снимков изображали одно и то же место — слегка неухоженную лужайку перед достаточно приличным домом, а также ходящих по ней людей. Некоторые из них были в мантиях и даже (если очень сильно присмотреться) с волшебными палочками в руках.

— Волшебники попались на камеры слежения. В чём тут наш интерес? Шантажировать кого-то нарушением Статута? — удивился маг. Повод пока представлялся несерьёзным для столь торопливого сбора.

— Вот это, — Люпин тоже встал рядом и указал пальцем на одну из фигур на «фото». Полного невысокого волшебника, которого держали на прицеле мистических знаков и пистолетов. — Почти наверняка — Слагхорн. Качество тут ужасное, но разобрать детали всё-таки можно. Вот этот, что в него целится — Уилкис, пожиратель смерти, нам доводилось пересекаться в своё время. Считалось, что он погиб. Но то же самое думали и про Крауча тоже… Похоже, мы нашли место, где они держат профессора под замком.

— И где это? Как именно удалось отыскать что-то подобное? Нас могут опять загонять в ловушку, — проявил Кайнетт бдительность.

— Нет, тут всё надёжно, босс, — заверил его Лливелин. — История на самом деле забавная вышла. На самом деле у нас есть не набор фото, а сразу видеозапись с одной камеры — крупный магазин в Манчестере, торгуют всем подряд. Жаль, тут нет электричества, видеомагнитофон некуда подключить, так что придётся обойтись пока распечатками. Так вот, один из охранников в том магазине увидел на записи с камеры странных людей в балахонах и других — с оружием. Принял их за каких-то сектантов, позвонил в полицию, чтобы не получилось, как год назад в Японии, но те по указанному адресу ничего не нашли, а скорее всего, даже и не доехали. В конце концов он пошел туда сам — и тоже не смог приблизиться к нужному дому, словно бы его и не существует в природе. Хотя на камере отлично видно табличку с номером. В общем помотался он так неделю или две, решил, что место проклято, ну и стал с этой кассетой обивать пороги. Полицейские и слушать не стали, так он пустился во все тяжкие: Общество психических исследований, Клуб Привидений, даже Ассоциация по исследованию НЛО… У нас в стране оказывается на удивление много людей, которые разными способами ищут таких, как вы… ну или как мы, — уточнил сквиб. Всё же он теперь в куда большей степени относился к магическому миру и не мог бы уже не считать себя его частью. — В общем, я так понял, ничего этот парень со своей записью не добился, тем более, что все эти сборища чокнутых находятся в Лондоне, ему приходилось мотаться из города в город, но шум кое-какой поднял в соответствующих кругах, и так это заметил наш человек. А у нас появился след.

— А что с тем свидетелем? — быстро уточнил маг. — Даже если эта кучка дилетантов не на контроле у аврората, что было бы странно, нельзя оставлять человека, которому известно о магии…

— Его припугнули. Детектив сыграл не хуже Хэмфри Богарта, изобразив агента правительства и заставив молчать. Вроде как это не его ума дело и вообще не стоит лезть, куда не просят, — быстро объяснил Лливелин.

— Этого мало. Потом дашь мне адрес, я займусь…

— Лучше я, — вмешался оборотень. — Подправлю память, сотру лишнее. Убивать его не обязательно, да и это уж точно привлечет к его истории внимание.

— Я и собирался изменить ему память, — раздражённо произнёс маг. — Но если так будет угодно, работу отнимать не стану. Лин, ты уже проверил это место?

— Детектив проверил, прежде чем возвращаться с результатами. Говорит, ходил там кругами, словно дома по такому адресу и вовсе не существует в природе. Магглоотталкивающие чары, как я понимаю, в несколько слоёв, — с видом знатока сделал вывод сквиб. — А на видеокамеры они не действуют. Кстати, это ещё не всё. По словам того охранника, на некоторых записях была «высокая женщина в чёрном», похожая на ту, которую разыскивает полиция.

— Лестрейдж? — уточнил Кайнетт. — А с ней нет кадров?

— Они там у себя не хранят записи долго, если только там нет каких-то преступлений. Эту кассету двухмесячной давности, что теперь у нас на руках, охранник скопировал без разрешения, оригинал давно уже стёрли. Так что о «женщине в чёрном» мы знаем только с его слов.

— То есть у нас есть шанс спасти вашего профессора и к тому же добраться до Беллатрикс, я верно понимаю? — спросил Кайнетт, посмотрев на Люпина.

— Да. Точнее, такова одна из возможностей. И вот об этом я как раз хотел поговорить, — ответил оборотень, жестом указывая на диван у стола. Разговор предстоял не быстрый — сам он занял кресло напротив. Сквиб вернулся на своё место, оставив снимки перед наставником.

— Итак? — поторопил маг, садясь на диван. — Что же не так с этим планом?

— Как и было сказано, одна из возможностей — атаковать тот дом, адрес у нас теперь есть. Добраться и запомнить образ для аппарации тоже будет нетрудно. В итоге получим шанс спасти полезного человека и устранить проблему Лестрейдж окончательно. При том что у неё на руках должны быть минимум два крестража, а вы диадему в школе до сих пор так и не нашли. А ведь там могут быть и другие заложники, и другие пожиратели смерти, которые тоже представляют опасность, — Люпин сделал паузу. — Либо мы можем поступить куда проще и просто анонимно передать снимки и показания в аврорат, а уже они займутся этим делом.

— Вы с Блэком могли бы сделать это и сами. Он так и вовсе бывает в Министерстве через день, — отметил маг очевидное.

— Могли бы, верно. Но тут есть одна проблема… это ты, — закончил оборотень, посмотрев прямо на собеседника. Маг по уже укоренившейся привычке смотрел мимо него, как при общении с любым взрослым волшебником, который может оказаться легилементом. — Да, я помню, что ты спасал Гарри от одержимости в первую очередь, чтобы избавиться от Реддла, который мог что-то лишнее о тебе узнать. По той же причине участвовал и во всём остальном, что на стороне пожирателей о тебе известно слишком много, ну и ты к тому же для них теперь отдельная мишень. Но тем не менее, ты был на нашей стороне, вынужденно или добровольно. И теперь если Лестрейдж или, тем более, остатки Реддла окажутся в допросной, они о тебе молчать не станут.

— О нас, тогда уж, — уточнил маг, усмехнувшись. — Мы вшестером, плюс ещё Тейлор. Вопросы у аврората появятся ко всем.

— Нам проще будет ответить на них. Формально, весь поход за крестражем ни в чём не нарушал законов магической Британии. А вот ты скрываешь свою личность, и я не сомневаюсь, что на то есть причины. Скажу честно, можно было бы просто поставить тебя перед фактом, что дальше проблемой займётся аврорат, — признал оборотень. А потом добавил: — Но это было бы предательством. Самым простым решением проблемы. А ни я, ни Бродяга, идти этим путём не хотим.

— Очень благородно с вашей стороны, но тогда зачем ты мне всё это говоришь сейчас? — недоверчиво ухмыльнувшись, поинтересовался Кайнетт.

— Чтобы ты подумал. Может, это всё-таки выход? Стоят ли того твои тайны? Если раскроешься перед Министерством сам, может, получится даже лучше? Нет нужды врать, зря тратить время в школе, ты наверняка получишь эмансипацию и все права взрослого волшебника, как только Конфедерация подтвердит твою личность. Разве подобный вариант не лучше того, что мы опять будем рисковать жизнями и проблемами с законом, втайне ото всех разбираясь с врагами государства своими силами? Чтобы потом ты вернулся в школу и продолжил играть примерного отличника ещё четыре года.

Кайнетт действительно задумался над озвученным вариантом. Перспектива забыть про школу звучала крайне заманчиво… На первый взгляд, по крайней мере. Однако самое главное — в этом мире не существовало никакого профессора спиритизма и лорда Часовой башни, то есть Конфедерация просто никогда не найдёт «оригинал», чтобы подтвердить настоящий возраст «Мерфи». Но даже если изобразить перед чиновниками амнезию и они по какой-то невероятной причине поверят его словам и удовлетворятся демонстрацией способностей и знаний далеко за пределами доступных школьнику… Это одновременно закроет для него множество дверей. Всю затею с клубом и постепенным отбором учеников можно будет отменять, забыв о потраченном времени — взрослому, тем более тайно прятавшемуся среди них несколько лет, дети доверять не станут. Даже кто-то вроде Эмбер с её жаждой знаний и силы. Про всю набранную репутацию «талантливого магглорождённого» тоже можно будет забыть сразу, а вот проблемы с чистокровными останутся. Да и если говорить честно, весь школьный курс за семь лет обучения он ещё тоже отнюдь не освоил — максимум до уровня СОВ, и то далеко не на двенадцать «Превосходно». А эти знания ему понадобятся в будущем, и желательно до того, как перейти к собственным проектам. И потому, как бы заманчиво это не звучало…

— Нет. Риск слишком велик. Если пойдут запросы через Конфедерацию, то их могут отследить. А я пока не готов встретиться со всеми врагами моей семьи, не хватит на это ни ресурсов, ни сил, — вернулся Арчибальд к своей старой легенде. — Пока что я предпочту начать сначала, здесь. Да и слишком пристальное внимание тоже совершенно ни к чему. История с Трэверсом, история с Петтигрю — всё это припомнят, чтобы я ещё и оказался в долгу перед Министерством и авроратом за свою свободу. Года через четыре я бы ещё подумал, но до этого ещё нужно дожить. Для чего в данный момент требуется устранить основную угрозу.

— И получается замкнутый круг… Что ж, я не могу тебя заставить, и слишком трусливо было бы действовать за твоей спиной. Но просто имей в виду, что если что-то случится… с детьми, в первую очередь, то это будет результатом твоего выбора.

— Только ли? Поттера прикрывают директор, Грюм, возможно, даже Шеклбот, но если вся правда о его соседстве с «тем-кого...» и так далее вскроется, какой будет реакция аврората и обывателей? Правда о том, чем он теперь свободно владеет? Если и не тюремный срок, то особый контроль Министерства за своей жизнью он получит с гарантией. Не говоря уже о всех слухах в обществе, если ему припомнят и освобождение Лестрейдж и всех, кто погиб ради этого, — намёк мага был предельно очевиден и доходчив. Если попытаться сдать его аврорату, он сделает то же самое, и как минимум мальчишке припомнят очень многое. Да и не только ему. — Из нас всех легко отделается только Грейнджер, и то, скорее всего, приличная карьера ей никогда не светит, если всё это раскроется.

— А значит опять «кто, если не мы?» — Люпин с досадой дёрнул плечом, намёк он прекрасно понял. Но возразить было нечего. — Добраться до нужного места, взять штурмом убежище пожирателей, среди которых возможно есть наёмники или вооруженные магглы под «Империусом» и минимум один заложник… Что я забыл?

— Если позволите заметить, — подал голос Лливелин. — Всё это в городе, где почти полмиллиона населения, а не в деревне посреди лесов или каких-то руинах у чёрта на рогах. Если поблизости и не будет волшебников, там может встретиться куча обычных людей, не говоря о всё тех же камерах. Уж не мне судить, как все эти чары работают, тебе виднее, босс. Но раз мы смогли засечь этих придурков, то кто-то также потом может смотреть уже на наши рожи. И не важно, человек будет из авроров или из обычных легавых — нас-то с тобой и так, и так смогут найти.

— Нужно алиби в школе, нужна маскировка на месте… — подвёл итог маг. — По первому пункту есть пара идей, но понадобятся зелья. А по второму, можно использовать оптическую невидимость, дезиллюминационные чары. На камерах останутся силуэты в лучшем случае, и с таким качеством, — он постучал пальцем по снимкам, — они заинтересуют разве что тот самый Клуб привидений.

— Рискованно, — заметил Люпин. — Мы, как на это ни смотри, не авроры, не специалисты по штурму таких убежищ. Запутаемся, собьёмся, потеряем кого-то или начнём палить друг в друга. А времени на совместные тренировки до каникул не будет.

— Это верно, — вынужден был признать Кайнетт, вспоминая сумбурные школьные сражения между клубами, особенно самое первое из них, которое они вместе с Амандой успешно превратили в хаос. — Можем запутаться.

— Оборотное? — предложил Люпин. — Нам нужно-то будет не больше минуты, чтобы через улицу добежать до дома через антиаппарационную зону да возможно снести по пути защиту. Это большой город, рядом оживлённые улицы, вряд ли там слишком крепкая магическая оборона, на уровне особняков старых семей. Даже изнутри в крайнем случае можно будет уйти, если повторишь свой фокус с копьём и разрушением барьера.

— Я хотел его использовать по-другому…

— «So take your place in history...», — жутко фальшивя напел Лливелин. Кайнетт только скривился, услышав это — что-либо, отдалённо напоминающее музыкальный слух, у его ученика отсутствовало в принципе. Возможно, кому-то и в самом деле стоило бы осваивать классический квадриум и в наши дни. — Это я просто вспомнил, у вас, у волшебников, и так ведь есть отличный способ маскироваться, без всяких чар и зелий. Эти ваши балахоны. Совсем немного доработать, и будет идеально со всех сторон, и для волшебников, и для магглов — кто бы ни оказался там в свидетелях, они нас не запомнят.

— Предлагаешь идти, не прикрываясь магией? — удивился оборотень.

— Можно совместить, — уточнил маг. — Отвод внимания и скрывающую внешность одежду. Но нужно подготовиться. Если чары всё ещё действуют, скорее всего, убежище пока не оставили, однако вечно они там прятаться не будут. Опять же, в конце учебного года вполне можно ждать новой атаки и лучше успеть до неё. Сегодня уже двадцать пятое… Второго июня?

— Неудачное время, — Люпин покачал головой и кивнул вверх, подразумевая луну.

— Восьмого?

— Самый разгар экзаменов, но, видимо, придётся рискнуть.

— Значит, на всю подготовку две недели. Лин, сориентируй этого детектива, пусть присматривает за нужным местом издалека и незаметно. Не хочется ещё раз сходить зря, если за это время цели оттуда исчезнут сами. Но и выдать наш интерес раньше времени нельзя.