Smiles In The Mist (джен)

Северус искренне смеялся. Счастье переполняло его так сильно, что сейчас он готов был простить и Петунью, и почти любого другого обладателя злого языка.

— Ты настоящая ведьма! — он ласково коснулся губами её виска. — Угрожала сестре-маггле страшной расправой! Бедняга Тёмный Лорд даже не догадывается, какой ценный кадр упустил.

Лили утёрла слёзы, улыбаясь в ответ.

— Я просто переживаю, что теперь мы уже окончательно разругались. Вряд ли после такого она снова согласится со мной разговаривать.

— Сколько мне останется жить после того как я скажу, что ты немного этим потеряла? — он покрутил её обручальное кольцо, сдвигая его к самому кончика безымянного пальца жены, а затем надевая обратно.

— Ну всё! Я уже достаю ритуальный нож, — грозно приподнялась Лили. Её глаза весело блестели.

— Между прочим, с твоей стороны было вершиной чудовищности нападать на человека, который искренне радовался нашему браку, — ехидно заметил Северус.

Лили рассмеялась, прижимаясь к мужу. Он уткнулся лбом в её затылок, втягивая носом запах её волос.

— Конечно, совсем не так я представляла свою свадьбу, — прошептала Лили, проводя своей удивительно мягкой щекой по его щеке. — Но для меня главное, что ты теперь окончательно и бесповоротно мой муж.

— Хотел бы я раздобыть маховик времени и увидеть лицо Лили из прошлого года, которая во всю вешалась на Поттера, и рассказать ей твои сегодняшние слова, — не удержался Северус.

— Когда тебе уже надоест мне об этом напоминать? — Лили обиженно скрестила руки, отстраняясь.

— Думаю, я имею право немножечко отомстить, — Северус весело чмокнул её в нос.

— В таком случае, я бы не советовала тебе в этом увлекаться. А то глядишь и уйду от тебя в Пожиратели, — она пробежала пальцами по его спине. — После всего, что произошло, я даже и вспоминать не хочу о том, что тогда наделала.

— Просто непередаваемое чувство, когда на твоих плечах лежит судьба исхода целой войны, — он похлопал ручку кресла, на котором они сидели. — Думаю, магическое общество не простит мне, если моя болтливость приведёт к такой катастрофе.

Лили рассмеялась ему в плечо, а затем невесомо коснулась губами мочки уха мужа.

— Даже Слагхорн после двух стаканов медовухи не такой разговорчивый, как ты.

Они оба прыснули от такого сравнения. Лили обвила Северуса руками и потёрлась носом о воротник его мантии. Он аккуратно погладил её по голове, стараясь не испортить причёску и заправил выбившуюся прядку в заколку с жемчужиной.

— Я бы так всю жизнь просидел, — тихо проговорил он. — Но лучше бы нам вернуться обратно к гостям. Потому что твой отец уже явно озадачился нашим затянувшимся отсутствием.

— Мы теперь муж и жена, — Лили ткнула пальцем ему в грудь, а затем игриво подцепила пуговицу на его рубашке. — А значит можем делать что захотим, где захотим и сколько угодно.

Она слегка отодвинула накрахмаленный воротник и прижалась губами к открывшемуся участку кожи, а затем подняла глаза на Сева:

— И кроме того, на твоих коленях ужасно уютно. Так что, пожалуйста, давай побудем здесь ещё самую малость. Ладно?

Северус прижал к себе своё сокровище, укачивая её в своих руках, и закрыл глаза, откидывая голову на спинку кресла. Лучше бы они вообще никогда оттуда не вставали.

* * *

— Аббот Ханна! — произнесла профессор МакГонагалл.

Из толпы осторожно выступила девочка, неуверенно семеня к стулу на другом конце зала. Генри переступил с ноги на ногу, глядя как на её светлые кудряшки опускается старая шляпа.

— Пуффендуй! — торжественно воскликнула шляпа.

Жёлто-чёрный стол радостно аплодировал новому приобретению. Девочка, улыбаясь, спрыгнула со стула и подбежала к своим. МакГонагалл уверенно называла следующее имя.

И с каждым первокурсником список всё ближе сдвигался к букве «Г».

Мальчик по фамилии Финниган отправился на Гриффиндор, а потом очередь незаметно дошла до Грегори Гойла, угодившего на Слизерин.

Драко слегка подпихнул паренька стоявшего перед ними с Генри. Горбин шагнул вперёд, но следующим был Энтони Голдштейн. Когда стихли овации Когтеврана, МакГонагалл слегка кашлянула. Генри затаил дыхание. Его немного замутило, а стул поплыл перед глазами. Драко одобрительно похлопал его по плечу. Сейчас! Генри зажмурился до звёздочек перед глазами.

— Грейнджер Гермиона!

Мир на мгновение замер, а затем реальность вновь обрушилась на Генри невыносимо громким эхом от каблучков туфель лохматой девочки, спешащей к шляпе.

Генри медленно обернулся на друга. Драко нахмурился.

— Кажется, руководство школы начало впадать в маразм, — шепнул Малфой. — Горбин по алфавиту идёт раньше, чем Грейнджер.

Генри нервно сглотнул. В горле нарастал ком.

Но Горбина не звали ни после Дафны Гринграсс, ни после Майкла Корнера. К шляпе уже неуверенно приближался Невилл Лонгботтом.

— Эй, смотри, это же тот разиня с жабой! Неужели, и правда, на Гриффиндор угодил? — Драко двинул друга локтем в бок. — Мельчает нынче факультет храбрецов.

— Угу, — ответил Генри, чувствуя как внутри разгорается зависть к этому мальчишке.

Невилл споткнулся на ровном месте, снова упуская из рук свою мерзкую жабу, под улюлюканье красно-золотых. Неужели Хогвартс нашёл место для него и не найдёт для Генри?

— Да выдохни, парень, — усмехнулся Драко. — Они просто перепутали.

Вскоре очередь дошла и до самого Драко, и Малфой предсказуемо двинулся в сторону слизеринского стола. А Генри продолжал стоять рядом с молчаливым Ноттом, словно приклеившись к своему месту. Лицо Тео горело красными пятнами и, в отличие от Драко, он даже не пытался шутить или обсуждать решения Шляпы. Генри прищёлкнул языком, косясь на нового знакомого. Было бы из-за чего так трястись. Посмотреть бы, как ты запоёшь, если твоё имя вообще пропустят.

Как назло, именно после этих мыслей Тео и позвали. Наблюдая, как Драко немного отодвигается, чтобы впустить друга за слизеринский стол, Генри представлял, как распределят последнего первокурсника, и останется только он один. Всех уже отправят по гостиным, в зале померкнет свет волшебного потолка, а к нему подойдёт завхоз и скажет: «Что ты здесь забыл? Тебя нет в списке! Бери свой чемодан и возвращайся на платформу».

— Паркинсон Панси!

Генри настолько себя накрутил, что уже искренне возненавидел директора, пославшего ему это дурацкое письмо, и МакГонагалл, невозмутимо продолжавшую зачитывать имена, несмотря на то, что прямо у неё под носом творилась настоящая трагедия, и Драко, совсем забывшего о том, что тут, совсем рядом, всё ещё стоит его друг, да и весь замок, который подарил ему надежду на волшебство.

— Патил Падма!

А Горбин явно его выгонит. Зачем ему нужен бракованный сын? Он столько всего в него вложил, а Генри даже в Хогвартс не смог поступить. И куда тогда идти?

Генри слегка оттолкнул Захария Смит, уже не видящий ничего кроме заветной шляпы.

Яксли бы явно согласились его приютить. Но Генри понимал, что скорее будет побираться на вокзале Кингс Кросс, чем терпеть сочувствие Энтониуса и его матери.

— Ты чего застыл! — рыжий мальчишка, которого Малфой презрительно окрестил «Уизли», слегка встряхнул Генри. — Зовут не меня, и явно не их, — он ткнул пальцем в сторону последних девчонок. — Не тяни гиппогрифа за хвост!

— Горбин Генри, — строго повторила профессор МакГонагалл.

Генри сломя голову понёсся к стулу. Из глаз мальчика брызнули слёзы, и он даже обрадовался, когда половина его головы утонула в огромной Шляпе. Горбин с силой поправил очки, словно надеялся пережать место, откуда слёзы вытекали.

— Так-так-так, — шевеления говорящей Шляпы почему-то напомнили Генри о тех временах, когда в приюте была целая эпидемия вшей, которая не обошла и его. Тогда Кочерга подстригла его патлы страшными садовыми ножницами, а потом побрила налысо, намазав голову Генри чем-то очень вонючим. Удивительно, что на следующее утро волосы вернулись обратно без малейших намёков на вшивую цивилизацию в глубине зарослей.

— Я вижу в тебе море храбрости. Чистая бурлящая ярость, которая помогает тебе не сдаваться. Но она же мешает тебе достигать поставленные цели, — Шляпа скрипуче закашлялась. — А жаждешь ты многого. И стремишься высоко.

Генри нахмурился, шмыгая носом, и попытался незаметно вытереть лицо, чтобы оно не выглядело зарёванным. Ещё не хватало, чтобы Шляпа сейчас развела демагогию.

— Так куда же тебя отправить? Слизерин или Гриффиндор?

Генри вздохнул.

— Горбин говорил мне попытаться попасть в Когтевран или Пуффендуй. Я не думал, что вы вообще выбираете между другими двумя.

— Всё факультеты гораздо сильнее переплетены между собой, чем ты думаешь. Разве возможно чего-то достичь, не обладая трудолюбием, которым славятся пуффендуйцы? Или же решиться воплотить идею в жизнь, без гриффиндорской храбрости и когтевранской гибкости ума? И неужели можно ставить перед собой рискованные цели, не имея слизеринской хитрости и хладнокровия?

— Может, тогда сойдёмся на Когтевране и дело в шляпе? — вежливо уточнил Генри.

Шляпа, кряхтя, рассмеялась.

— Пожалуй, мне не стоило тратить на тебя столько времени. Впрочем, когда тебе даётся лишь один день в году, чтобы вдоволь наговориться, это вполне простительно. СЛИЗЕРИН!

Генри медленно поднялся со стула. Горбину надо было в пророки подаваться.

Тео и Драко радостно махали ему, зазывая к себе, и Генри помчался к ним, словно опасаясь, что Шляпа, директор или МакГонагалл вдруг передумают и решат отправить его домой.

— Чего ты так долго? — спросил Малфой. — Неужели со Шляпой торговался?

— Немного, — согласился Генри. — Она спросила, какая карточка из шоколадных лягушек самая крутая, а я ответил, что Мерлин. И вот я здесь.

— А правильный ответ был какой? — спросил Тео.

— Дамблдор, конечно. Потому то ты и сидишь рядом, — ответил Генри.

— Надеюсь, он у тебя уже высушил свою бороду, — Драко ехидно похлопал его по плечу. — Сейчас дождёмся Блез, и вся эта тягомотина закончится.

— Как ты вообще оказался в конце списка? — спросил Тео.

— Раньше у меня была фамилия Смит, — нехотя ответил Генри. — Видимо в списке просто на Горбин поправили, не заморачиваясь на алфавит.

— Скажи спасибо своему родному папаше за такой подарок, — фыркнул Малфой.

Генри рассмеялся вместе с остальными.

— Обязательно, как только копыта отброшу.

— Кстати, — заметил Тео. — Между прочим Захария Смит должен идти после Генри Смита, а не до. Они ещё и здесь ошиблись.

— Правильно отец говорит, Дамблдор впадает в старческий маразм, — Драко поддел пальцем золотую тарелку. — Ему уже давно пора найти замену помоложе и без его фирменных заскоков.

— Это каких? — приподнялся Генри.

Тео подпихнул его локтем: директор, лёгок на помине, поднимался со своего трона для торжественной речи, широко разводя руки. Вид у него был настолько радостный, словно незадолго до этого он выиграл миллион.

— Добро пожаловать! — произнёс он. — Прежде чем мы начнём, я хотел бы сказать вам несколько слов. Олух! Пузырь! Остаток! Уловка!

Весь зал взорвался аплодисментами. Слизеринский стол хлопал с ленивым снисхождением. Особенно хорошо снисхождение получалось у Малфоя. Его ухмылка была чёткой иллюстрацией фразы «Я же говорил».

— Некоторые считают его гением, — справедливости ради произнёс Тео.

Генри фыркнул. На любого умелого болтуна найдётся толпа почитателей, видящая в каждом «олухе» глубокий смысл.

В то же мгновение на столах начала возникать самая разнообразная еда, в большей части незнакомая жителю Лютного переулка и особенно воспитаннику приюта святого Гвиддфарха. Не то чтобы Горбин морил приёмного сына голодом, но деликатесов за его обеденным столом никогда не водилось. Поэтому Генри некоторое время озадаченно переводил взгляд с одного блюда на другое, пытаясь определиться, что нужно попробовать обязательно, а чем можно пожертвовать.

— Попробуй цыплёнка. Со стряпнёй эльфов мэнора, конечно, не сравнится, но довольно съедобно.

Обсасывая последние остатки нежного мяса с ножки, Генри размышлял, какие же тогда цыплята обитают на столе у Малфоев, если эта вкуснятина заслужила лишь оценки «съедобно».

— Не увлекайтесь горячим, а то не останется места для пудинга, — посоветовал Тео. — Воздушный, как облачко.

— Смотрите, какой забавный тип в тюрбане, — Малфой, не особенно налегавший на еду, кивнул в сторону учительского стола. — Это наш ЗОТИшник. Сквирелл, кажется. Или вроде того.

— Он из арабских заклинателей? — Тео заинтересованно повернул голову.

Генри вначале закончил накладывать пудинг, а затем уже прищурился, слегка наклоняя очки, чтобы лучше разглядеть преподавателя, которому на ухо что-то говорил лысый толстяк с пышными седыми усами, одетый в забавную фиолетовую мантию. Если бы не причудливый тюрбан, то преподаватель ЗОТИ был бы куда менее примечательным, чем его сосед.

Он почувствовал как шрамы на предплечьях заныли, а колени словно внезапно обожгло. Горбин выронил вилку и зашипел, карабкаясь под стол.

— Ты куда полез, растяпа? Сейчас эльфы новую принесут, — Драко закатил глаза и дёрнул соседа за воротник мантии.

— А рядом с ним кто? В клоунском наряде, который, — Генри выпрямился обратно, принимая вилку из ручек ушастой эльфийки.

— Ты соображай, что говоришь, — удивился Малфой. — Это же наш декан. Профессор Слагхорн. Очень влиятельный человек, между прочим. Уж тебе то точно надо из мантии выпрыгивать, чтобы получить его расположение.

Лицо Генри приняло весьма красноречивое выражение, по которому было очевидно, что в ближайшее время мантия будет оставаться на плечах своего владельца.

Горбин ещё не успел доесть пудинг, всю прелесть которого Тео совершенно не преувеличивал, когда Дамблдор снова поднялся со своего места.

— Перед тем как вы разойдётесь по своим факультетам, я хотел сделать ещё несколько объявлений. Всем ученикам нужно усвоить, что лес, находящийся на территории школы, запрещён для посещения. Я надеюсь, что в этом году и некоторые старшекурсники, наконец, смогут запомнить это правило.

Сияющие взгляд Дамблдора на секунду замер на ком-то за гриффиндорским столом. У слизеринцев это вызвало волну хмыканья и усмешек.

— Помимо этого, в этом году появляется новый запрет: третий этаж закрыт для тех, кто в ближайшее время не планирует умереть мучительной смертью.

Генри вытаращил глаза, поворачиваясь к Драко, но тот выглядел не менее обескураженным.

— Бред какой-то. Мой отец ни о чём таком не говорил. Интересно, как отнесётся Попечительский совет к новости, что прямо в учебной части замка находится что-то способное убить его обитателей.

А Дамблдор невозмутимо продолжал:

— И как просил меня передать наш завхоз мистер Поттер, он всегда будет рад встретить кого-нибудь после отбоя. В конце концов, ему за это платят деньги.

Директор с улыбкой кивнул куда-то в конец зала. С дальней скамейки приподнялся, опираясь на трость, новый знакомый Генри. Даже сидя ему приходилось держать больную ногу вытянутой. Очевидно, в жизни мистера Поттера бывали очень плохие дни.

— Интересно, как он будет гоняться за нами по коридорам, когда сам такой хромоногий? — ухмыльнулся Драко, смотря как завхоз неуклюже усаживается обратно на своё место.

— Ты будешь задаваться этим же вопросом, когда он посреди ночной вылазки возникнет как из ниоткуда прямо перед твоим носом, — ответил Монтегю.

Малфой хмыкнул, явно не поверив третьекурснику, но Генри подумал, что лучше учиться на чужих ошибках.

— Ты бы видел, как он нёсся от Озера обратно в Большой Зал. Не каждый спортсмен так сможет.

— Погоди-ка, — заметил Тео. — Поттеры же чистокровный род. Какого гиппогрифа один из его наследников делает в должности завхоза?

— Он раньше преподавал уроки полётов, пока кое-что не случилось, — ответил Драко с ехидной усмешечкой. — Какой-то полусквиб неудачно рухнул с метлы, и Поттер повёл его в Больничное Крыло, оставив толпу первокурсников одних. Ну и разумеется, группка гриффиндорцев наплевали на правила и устроили игру в квиддич камнями во время его отсутствия. Старший Булстроуд попытался спустить их на землю, и они его спихнули. В итоге бедняга протаранил горгулью. Очень неудачно. Позвоночник, знаете ли, не так просто сращивать, как руку или ногу. В итоге, Поттера сместили с должности.

— А ты откуда всё это знаешь? — поинтересовался Генри. — Неужто и сам там был?

Малфой вздохнул, закатывая глаза.

— Помнишь я говорил про Попечительский совет? Так вот мой отец — его председатель. Он как раз и добивался того, чтобы ни больной, ни здоровой ноги Поттера больше в Хогвартсе не было. Что это за профессор такой? На уроках постоянные травмы, а тут ещё и бросает студентов за произвол судьбы посреди урока, с опасным инвентарём.

— Но почему-то я всё ещё вижу его в замке, — усмехнулся Генри.

— Отец и Булстроуды затаскали Поттера в Визенгамот. И всё бы закончилось великолепно, если бы не вмешался Дамблдор. Какого драккла он ему сдался, непонятно, но как бы то ни было, именно директор нашёл лазейку в вердикте. Поттеру запретили преподавать, но вот завхоз может спокойно проживать в Хогвартсе, не проводя ни одного урока. Отец долго ещё ядом истекал, но поделать ничего не смог.

— А на кой Поттеру вообще сдался этот Хогвартс? — спросил Генри, поглядывая на то, как Поттер внимательно рассматривает когтевранский стол. — Если у него денег хоть нюхлерам скармливай, сидел бы у себя в поместье и в ус не дул.

Тео прыснул, а Блез, сидевшая чуть поодаль, сурово покосилась на мальчишек. Генри знал несколько комбинаций из пальцев, которыми можно было ответить на такие взгляды, но решил не травмировать нежную душевную организацию аристократки.

— Прихоть у него такая, — пожал плечами Драко. — Видимо скучно ему в четырёх стенах.

— У богатых свои причуды, — пожал плечами Генри.

* * *

В преподавательской собрались уже все профессора, ожидая финальную планёрку перед началом учебного года.

— Что ж, Минерва, поздравляем тебя с очередным Уизли, — улыбнулась Спраут.

МакГонагалл развела руками.

— Это уже вошло в традицию.

Поттер, гремя тростью, пробрался к шкафу с угощениями. После смещения с должности его присутствие в преподавательской было ничем не подкреплено, но все профессора солидарно решили закрыть на это глаза, в качестве немого протеста министерскому решению.

— Профессор Вектор, вы же лучше нас сведущи в Нумерологии, как так получается, что уже пятый, то есть шестой раз подряд, — Спраут вспомнила, что прошлом году были близнецы, — Шляпа отправляет ребёнка из той же семьи на тот же факультет? Вот девчонок, двойняшек, и то разделили: одну к Минерве, а другую к Филиусу.

— Ну не скажите. Мне кажется, почти весь список фамилий факультета Горация не меняется уже не один десяток лет, — заметила Синистра.

— И то, и то, дорогие дамы, семейные устои, — Слагхорн поудобнее устроился в кресле. — И ценности.

— А вам не показалось странным, что мальчика по фамилии Горбин позвали в самом конце списка? — полюбопытствовал Флитвик, левитируя себе чашку с чаем. — Он не должен был идти на букву «С».

Квирелл, в сотый раз сортирующий планы уроков, приподнял голову в тюрбане, который он не снял даже сейчас. Трелони икнула. Поттер оторвался от общей упаковки печенья.

— Я не вижу здесь ошибки, Филиус, — аккуратно заметила МакГонагалл.

— Ну что же вы, — Слагхорн улыбнулся, приманивая к себе парочку последних печений. — Мальчик сын Цереры Горбин.

И покачал головой так, словно эта информация должна была дать исчерпывающий ответ. Трелони снова икнула.

— Церера Горбин... Это та самая, которая сорвала матч по квиддичу атакой пикси в шестьдесят девятом? — отозвалась Спраут. — Или это был шестьдесят пятый?

Слагхорн нашёл своего слушателя, и теперь все вынуждены были узнать подробности судьбы этой дамы.

— Она всегда искала повод для протеста. С Меркурием мы некоторое время были довольно близко знакомы. Не подумайте ничего предосудительного, в его лавке бывают действительно ценные ингредиенты, — он лукаво оглядел слушателей, но его никто и не собирался осуждать. По крайней мере, близкое знакомство старого сплетника с владельцем скандально известного магазина новостью не для кого не стало. — Так вот Меркурий всегда был идеальный наследник семейного дела — терпеливый, рассудительный, чувствовал настроения народа и легко умел подстраиваться под любое положение. Но Церера... она была полной его противоположностью. Всё делала наперекор. Но родители почему-то всегда младшеньких любят больше. С поздними детьми знаете, как бывает. И лавка долгое время формально принадлежала ей, хотя делами всегда занимался один Меркурий. Она же в это время успела побывать и в рядах Сами-знаете-кого, правда, совсем недолго, на суде у неё метки не оказалось, и решить сколотить на войне состояние, занявшись поддельными порт-ключами, и я не удивлюсь, что в конечном итоге она выскочила замуж за маггла, чтобы таким образом окончательно передать магазин брату.

МакГонагалл поджала губы, пододвигая стакан с водой изошедшейся на икоту Трелони, а затем с подчёркнутой сосредоточенностью склонилась над свитками. Но Слагхорн так вошёл во вкус, что не замечал недовольства.

— Разве её казнили за порт-ключи? — Синистра поправила очки, косясь на Трелони, подавившуюся водой. — Я слышала, что Церера Горбин поставляла магглам огнецветку, выдавая за курительную траву.

— П-п-простите, но я не с-с-считаю, что т-т-такие под-д-дроб-бности следует об-б-бсуждать в учительск-кой, — отозвался Квирелл из своего угла.

МакГонагалл хмыкнула, не отрываясь от работы.

— Что же вы тогда не перебили меня раньше, дорогой мой профессор Квирелл, — благодушно улыбнулся Слагхорн, а затем понизил голос. — Впрочем, вы правы, Аврора. Возможно даже, отец мальчика один из тех магглов. Как бы то ни было, дама была примечательная. Её сыну исключительно повезло, что Меркурий оказался достаточно милосердным, чтобы взять ответственность за его воспитание на себя.

* * *

Полутёмная комната. На кривой спинке старинного кресла змеёй извернулось полотно восточного тюрбана. Перед плотно задёрнутым пологом кровати колыхалась завеса сложных заглушающих чар. Душный мрак растворял в себе тихий разговор.

— Ты сссслышшал это? — шелестел первый голос. — Мальчишшка выжил. Он сссреди первокурсссников.

— Но вы же сами прикончили... Адское пламя! Как вообще можно было уцелеть? — второй голос был явно чем-то взбудоражен. — Надо ещё раз проверить. Это просто не может быть правдой!

— Тихххо. Возсможно, кто-то пытаетсссся ссспрятать Изссбранного. И то, что они запутали одного, не зссначит, что им удассстсся провесссти нассс, — голос замолк, погружая всё пространство за тяжёлыми шторами в неестественную, глухую тишину. Сквозь неё проступал лишь еле различимый шелест, словно в глубине затаилась рептилия, меняющая кожу. Он был столь же далёк от человеческого смеха, как и обладатель голоса от человека, — Главное, одно: Гарри Снейп жив, и его ждут в Хогвартсссе.