Кошка среди голубей (джен)

Магическая таможня в Саутгемптоне располагалась в закрытом якобы на ремонт офисе судоходной компании «Рассель и Северин». Неопрятный внешний вид, позеленевшая медная табличка, чары, а также соседство с куда более презентабельными «Кунард Лайн» и «Макивер и сыновья» должны были отпугивать любых магглов, решивших вдруг поинтересоваться маршрутами следования и ценами на билеты.

В Саутгемптоне таможня была единственным хорошо знакомым Ньюту местом, куда можно было аппарировать без лишних рисков. Поэтому, оглядевшись и положив на место случайно сбитую брошюру с памяткой о запрещённых к ввозу и вывозу предметах, Ньют покинул комнату для посетителей и, миновав ряд однотипных и навевающих суеверный страх конторок, быстро спустился на первый этаж. Каменные львы, сторожившие парадный вход, проводили его заинтересованными взглядами, а правый даже раскрыл пасть и зевнул, вывалив широкий, почти как настоящий язык.

Солнце, нестерпимо яркое после полумрака пустующей в обеденный перерыв таможни, ослепляло. Ньют, не ожидавший такой хорошей погоды, прикрыл глаза ладонью и часто заморгал. Полдня пришлось провести в Министерстве, а потом, когда над Лондоном вновь сгустились предгрозовые сумерки, — встречаться с мистером Ворме в Косом переулке.

— Не подскажите, в какой стороне Норман-роуд? — спросил Ньют у курившего рядом с крыльцом волшебника, к пиджаку которого была приколота эмблема Отдела международного магического сотрудничества. Тот коротко объяснил дорогу, и Ньют зашагал вдоль похожих как две капли воды офисов судоходных и судостроительных компаний.

На перекрёстке он ненадолго остановился, глядя на возвышающийся над покатыми крышами лайнер, величественный даже издалека. Дым не поднимался из четырёх его труб, но куда-то в ту часть порта направлялась вереница экипажей и несколько автомобилей, а значит через пару часов лайнер выйдет в очередной свой рейс.

Карман Ньюта приятно оттягивал кошелёк с полученными от «Обскурус букс» галеонами. Оставалось согласовать несколько рабочих моментов с мистером Фиггом, и можно начинать искать корабль в Александрию.

Однотипные дома сменились длинными огороженными складами, к которым примыкали бараки и крошечный парк, служивший слабой защитой от чада паровозов.

Перейдя железную дорогу, Ньют повернул налево от вокзала, чья часовая башня служила ему ориентиром весь путь. Теперь идти оставалось уже недолго и почти всё время по прямой, и Ньют поглядывал по сторонам, хотя смотреть было особо не на что; сплошную линию таунхаусов разбивали только ведущие в центр города дороги.

Рельсы шли параллельно Норман-роуд, отделённые от неё только низким деревянным заборчиком, очень похожим на те, что Ньют видел в детстве в полях вокруг Абботсбери. Набирая разгон, по рельсам катил массивный чёрный локомотив, похожий на «Хогвартс-экспресс». Ньют, как и другие прохожие, прикрыл лицо рукавом, когда поезд прогрохотал мимо, оставив длинный дымный шлейф.

Только ступив на крыльцо, Ньют спохватился — нужно было отправить сову, а не заявляться вот так без предупреждения, даже не убедившись, что Тео всё ещё живёт по этому адресу. Полгода прошло. Например, Тесей бы уже точно переехал в пятый (шестой?) раз.

Входная дверь оказалась не заперта. Тесную прихожую окутывал полумрак; настенная лампа не горела. Прямо на лестнице лежал чей-то велосипед. Сверху доносились звуки басовитого пения, и, поднявшись, Ньют услышал плеск воды.

К облупившейся двери четырьмя кнопками был прикреплён лист бумаги, оказавшийся расписанием пользования ванной. По его краю чья-то явно детская рука графитом нарисовала рыб и цветочки. Судя по расписанию, Тео располагал пятнадцатью минутами в шесть утра и получасом с десяти пятнадцати. Не теряя больше ни секунды, Ньют поспешил на третий этаж.

— Ньют! Вот те на! — Хватка у Тео была столь сильна, что у Ньюта заболела ладонь. Стоя в дверном проёме, Тео с его широкими плечами и ростом, заставляющим стороннего наблюдателя заподозрить в нём потомка великанов, занимал его полностью. — Какими судьбами?

Внутрь комнаты он Ньюта буквально втянул, так и не отпустив ладонь, хоть и слегка ослабив рукопожатие. Затянувшееся, она немного смущало Ньюта, который вновь вспомнил, что о визите не предупреждал.

— У тебя здесь очень… уютно, — скомкано сказал Ньют, оглядываясь. Типовая комната, очень похожая на ту, где Ньют жил после войны. Всюду громоздились стопки книг, которым не нашлось места в серванте с выбитыми стёклами. — О, это «Теория магии»? — Он ткнул пальцем в новенькую книгу в красной обложке.

— Ага. — В голосе Тео слышалась гордость. Я в «Пророке» читал, что Уфлинг просто таки перевернул представления о магии!

— Уоффлинг, — машинально поправил Ньют. Не читавший ни саму книгу, ни рецензию на неё, Ньют помнил Адальберта по школе. Профессор Дамблдор высоко оценивал его, а ещё просил объяснить младшекурснику, как ухаживать за нарлом (ничего серьёзного, просто лёгкая простуда, но не стоило предлагать зверьку молоко), поэтому Ньют и запомнил фамилию.

— А, да, точно! Книжка у него занимательная. Я сейчас вот читаю про законы магии. — «Кто вмешивается в глубочайшие тайны мироздания, — истоки жизни, сущность бытия, — должен быть готов к последствиям самого опасного свойства», — процитировал он, вскинув подбородок.

Ньют молча кивнул, скосил глаза на задернутые занавески, делящие комнату на две половины. Сквозь широкие дыры в голубом тюле можно было разглядеть край кровати.

— Ты пока тут постой, а я пойду нам что-нибудь зажевать найду. — Тео поднял с пола две объёмные кружки, пустую тарелку и вышел. Несмотря на габариты, двигался он почти невесомо, как крупный хищник, подбирающийся к добыче.

Ньют с любопытством читал названия на книжных корешках. «Силы, дремавшие в вас: как с ними быть?», «Руководство по трансфигурации для начинающих», «Волшебная палочка — лучший помощник». Почти все потрёпанные и в пятнах, купленные явно не во «Флориш и Блоттс». Нервная усмешка слетела с губ Ньюта, когда между двумя устаревшими изданиями «Выдающихся имен нашей эпохи» он заметил зелёную обложку «Жизни с легилиментами». В четырнадцать ему очень такой не хватало.

У продавленного на левой половине дивана стояло несколько деревянных ящиков из-под сливочного пива, в которых хранились газеты. А на самом верху лежал толстый лиловый конверт. За его разглядыванием Тео и застал Ньюта, когда вернулся с двумя кружками лимонада и бумажным пакетом в зубах.

— Эд откопал нам бисквиты, — сказал Тео, уронив пакет на диван. — О… — зарделся он, заметив лиловый конверт.

— Как твои успехи? — Ньют тоже засмущался и подумал, что нужно перевести тему на что-нибудь другое, например, сказать, зачем он пришёл, но Тео вдруг просиял.

— Эм.. Ну… Смотри! — Он вынул из рукава толстую волшебную палочку из красноватого дерева и, сосредоточенно нахмурив лоб, указал ею на свёрнутую газету. — Вингардиум Левиоса!

Пожелтевший от времени выпуск поднялся вверх на целый фут и замер, покачиваясь, поддерживаемый неуверенной пока магией.

— Ну как? — спросил Тео, наполовину обернувшись через плечо. Его широкое лицо в обрамлении густых рыжих волос светилось ликованием. Ньют понимал его чувства — сам так же радовался, когда в шесть лет стихийной магией заставлял предметы летать вокруг.

— Это удивительно, — честно ответил Ньют, улыбаясь. Когда они познакомились с Тео, тот едва мог добиться от палочки хотя бы красных искр. Мистер Олливандер поглядывал на необычного покупателя с подозрением, и Ньют тогда напрягся, силясь придумать правдоподобную ложь, но, хвала Парацельсу, обошлось. — Что-то ещё уже получается? — поинтересовался он. Позволить себе написать в книге о Тео он не мог, но сам прецедент увлекал безмерно и требовал изучения. На какое-то мгновение Ньют даже забыл, что пришёл не совсем за этим.

— Больше пока ничего не могу. — Тео немного сник. — Но в курсе написано, что раз одно заклинание получилось, то с другими попроще уже будет. Как кататься на метле… Правда, я не умею кататься на метле...

— Мерлин… Невероятно… — пробормотал Ньют, всё наблюдая за парящей газетой. Когда он перевёл взгляд на Тео, то заметил капельки пота, выступившие у того на висках. — Тео… — Он хотел попросить не перенапрягаться, но не успел, потому что из нагрудного кармана высунул голову Пикетт, заскучавший в одиночестве, и Тео, отвлёкшись на лукотруса, потерял концентрацию. Газета упала, задев банку с черенком какого-то растения.

— Я починю, — скороговоркой произнёс Ньют, указывая палочкой на осколки и небольшую лужицу. — Репаро!

— Ну вот… Пикетт меня забыл, да? — расстроенно спросил Тео, когда лукотрус спрятался обратно в безопасный карман.

— Нет, не думаю, — пожал плечами Ньют, ставя банку обратно на подоконник и вытирая ладонь о брюки. — У лукотрусов память, как у воронов, и они хорошо запоминают и распознают лица. Просто Пикетт немного пуглив...

— Так я его напугал, да? — спросил Тео и поджал губы. — Ну да, у меня тогда стрёмная рожа была. И пять ног. — Он рассмеялся, но Ньюту показалось, что это напускное веселье. Он пригляделся, но за улыбкой и всё ещё лучившимися от ликования глазами не заметил ничего иного. У Ньюта была только уверенность, что не всё идёт так гладко, как они надеялись. — А ты ж тогда в Китай собирался, да?

Ньют поморщился. Воспоминания о той поездке были… сложными. Рассказывать не хотелось, поэтому он взял стакан лимонада, уходя от ответа.

Напиток ледяной волной ухнул в желудок, кубик льда холодом уколол губу. На вкус горьковато, но в самый раз, чтобы отвлечься.

— А чего мы всё стоим? — Тео выложил бисквиты на тарелку и кивнул Ньюту на диван. — Я бы предложил пойти на кухню, там хоть этого придурка не слышно. — Он посмотрел под ноги. Привыкшего к какофонии звериных голосов Ньюта не раздражало всё доносившееся из ванны пение, но кто-то не столь стойкий уже вовсю дубасил в дверь, проклиная певца. — Но она занята. Облом.

— Всё хорошо, — успокоил его Ньют, опускаясь на диван. Пикетт вновь показался из нагрудного кармана и на этот раз не нырнул обратно, когда Тео ему улыбнулся. Ньют подставил ладонь и лукотрус спрыгнул на неё, с любопытством оглядываясь по сторонам, но не двигаясь с безопасного места. — Расскажи, как ты? Ещё работаешь в «Кабаньей голове»?

— Не, — усмехнулся Тео. На диван он забрался с ногами, скрестив их и устроив у щиколоток свой стакан. — Уволился, когда владельца за подделку огневиски Огдена повязали. Повезло, что у мистера Уркх… Урх… у мистера Амоса нашлось местечко, так что теперь я работаю у него. Так даже лучше, я считаю. Платят больше, еда вкуснее, можно в перерыве в кладовке в магии практиковаться, а не зубы подметать. — Он рассмеялся. Ньют не раз заглядывал в «Кабанью голову» по делам, но ни разу не был свидетелем драки.

— Ну, и со студентами поболтать можно, поспрашивать про всякие чары. Я мистеру Амосу сказал, что рос в глуши, а родичи у меня дикие, и с ними не до магии было — выжить бы. Он мне даже свои старые учебники по Трансфигурации отдал, но у меня с ней пока как-то не очень ладится… Слушай, хочешь ещё лимонада?

— Н-нет, — отказался Ньют. Напиток оказался с подвохом — горло точно сковало льдом и усугублять не хотелось.

— Ну, как хочешь. А чемодан твой где?

— Дома. — С утра пришлось немного побегать по холму лунтелят за ниффлером. Тесей уже ушёл, когда Ньют наконец настиг маленького негодника и отобрал серебряные запонки и пару чайных ложек, поэтому их Ньют оставил на столе вместе с короткой извиняющейся запиской. А потом, после Министерства и перед встречей с мистером Ворме, Ньют забежал домой: снял чары с кактусов, выкинул накопившиеся под дверью агитационные листовки всех разрешённых в Британии партий и заглянул в тёмный подвал, которому ещё предстояло вернуть обжитый вид, пусть и только до следующей заграничной поездки.

— Ну вот, — погрустнел Тео, — я хотел напроситься в гости, ха-х. У тебя был такой очень забавный ёж, ещё огнём дышал.

— Том умер, — сказал Ньют. На мгновение сердце его сжали когти скорби. Но не по Тому, чью участь он знал с самого начала и не мог изменить — лишь отсрочить неизбежное, а по Мэгги. Несколько утренних часов Ньют провёл изучая её тело, разбираясь в погубившем двурожиху проклятии. Напоминало египетское волшебство, но раньше Ньют с таким не сталкивался. Хотелось верить, что профессор Дамблдор найдёт в его записях что-то знакомое.

— Прости, — отвёл глаза Тео. Он открыл рот, намереваясь что-то сказать, но передумал, поэтому невпопад выпалил: — Клянусь, если Брэд не заткнётся, я ему сам шею намылю.

— Тео, — Ньют прокашлялся. Горло согрелось, но на всякий случай допивать лимонад Ньют не стал. — Ничего, если я спрошу о твоей природе?

— Да спрашивай, — без возражений согласился Тео. — Я ведь это, всё ещё уникальное явление, ну, и так далее.

Ньют нахмурился. Явлением Тео и правда был уникальным. Для снятия чар с пятинога его сначала нужно как-то поймать и удержать, но за века проклятие так глубоко проникло в саму суть МакБунов, что снять его можно было едва ли с одного члена клана из десятка. Ньют не брался определить, просто ли ему повезло или решающим фактором стал юный возраст Тео. Ноги с острова Дрир пришлось уносить очень уж быстро.

— С тех пор как ты решил жить самостоятельно, ты хоть раз превращался обратно?

— Нет. Ни разу, — возразил Тео с такой поспешностью, что его ложь стала очевидна.

— Тео, это очень важно. — Ньют посмотрел на него просительно, говорил с нажимом, точно упрашивал нунду принять лекарство от простуды. — Мы ведь не знаем всех аспектов проклятия МакБунов. — Он вынул из кармана длинный рыжий волос. — Если оно имеет обратную силу, ты можешь снова превратиться в пятинога.

Тео поджал губы и молчал.

— Пожалуйста, Тео. Тебя заметила одна женщина, но не поняла, кого именно видела. Решила, что это оборотень. Но кто-нибудь может догадаться.

— Пару раз, ну, было, — пробормотал Тео, не поднимая взгляда. Щёки его залила краска. — Но я это контролирую! Той миссис не нужно волноваться. И тебе тоже.

— Контролируешь? — переспросил удивлённый Ньют. Ещё нигде он не встречал подтверждений, что кто-то помимо анимагов может контролировать превращения в животных.

— Угу. То есть, почти всегда. — Тео походил на авгурея под дождём: столько же в его облике было мрачности. — Да ладно тебе! Ты же говорил, что никому не удавалось раньше расколдовать пятинога! Да никому и в голову не придёт, что это я!

— Миссис О'Флаэрти — женщина, заметившая тебя — работает в Аврорате. Что если тобой заинтересуются? Решат, что ты — незарегистрированный анимаг. — Ньют вспомнил слова Тесея. — Ты можешь пострадать.

Тео совсем поник и стал походить на наказанную за сгрызенные ботинки шишугу. Желваки играли на его широком добродушном лице, и он сжимал и разжимал лежавшие на коленях ладони, комкая коричневую ткань брюк.

— Ты можешь зайти ко мне, у тебя ведь есть мой адрес. Тогда я смогу узнать, что с тобой происходит.

— Я… как-то... — помялся Тео, краснея. — Ну, давай…

— Я тебе помогу, обещаю. — Ньют выдохнул со скрытым облегчением. — Когда у тебя следующие выходные на работе?

— Воскресенье и понедельник.

— Сможешь в это воскресенье? У меня есть камин, так что тебе не придётся думать, как добраться до Лондона.

Тео потёр кулаком щёку, и Ньют задумался — не перегнул ли палку, не слишком ли сильно давил?

— Да, давай. Мне всё равно надо ещё в Косой переулок заглянуть, а то у Эда какие-то там корешки закончились для зелий. — Тео, кажется, примирился с какими-то своими противоречиями. Морщины на лбу разгладились, и он снова заулыбался. — Хочешь ещё лимонада? Его не я готовил, так что получилось вкусно. Правда ведь?

— Да, — кивнул Ньют. — Но я откажусь, ты уж прости.

Этажом ниже раздался грохот, точно кто-то уронил тяжёлую гирю или выбил ногой дверь. Следом дом сотрясла брань, какую Ньют не в каждом порту слышал.

— М-м-м… — поморщился Тео. — Марта так долго орать может. Придётся по пожарной лестнице спускаться, если не хочешь узнать о себе много нового.

— Ничего страшного, — заверил Ньют. Спуск по пожарной лестнице был не самым необычным для него способом откуда-то сбежать.

Тео отдёрнул разделявшую комнату занавеску. На узкой кровати, застеленной тонким одеялом, лежало ещё несколько раскрытых книг. Здесь же у камина стояла миска с летучим порохом. Тео с его широкими плечами явно приходилось сильно сгибаться, чтобы воспользоваться им.

— Так, сейчас. — Тео снял с подоконника цветок, посаженный в супницу с трещиной на боку, а потом вдруг спросил: — Ньют?.. Твоя фамилия... как там... Скендер?

— Скамандер.

— Так Тесей Скамандер твой кузен? Или дядя?

Внутри Ньюта что-то дёрнулось, он закусил губу. Этот вопрос преследовал всюду. Он считал — за столько лет удалось привыкнуть, не поджимать губы и отводить взгляд. Наверное, он просто не ждал этого вопроса от Тео.

— Старший брат. Тесей — мой старший брат.

— О… — Тео посмотрел как-то странно. — Ты не говорил.

— Там, где я обычно бываю, рассказывать направо и налево о брате-авроре может быть чревато. — Ньют вспомнил, как полгода назад был во Франции. Рабочая командировка, сопутствующая бюрократия… Аврор, дежурившая на таможне на случай экстренных ситуаций, громко фыркнула, когда чиновник вслух зачитал полное имя Ньюта. Тот поймал изучающий взгляд женщины, но, она, так ничего не сказав и не попросив передать привет, закурила.

— Я слышал всякое про твоего брата. Говорят, он опасный человек. — В голосе Тео слышался какой-то суеверный ужас, природу которого Ньют мог понять.

— Он ведь аврор.

— Я не… Не совсем это… — Тео замялся, точно забыл все человеческие слова, и беспокойно заозирался. Ньют растерялся. — В общем, я читал… ну, и мне говорили… — За край он ухватил тонкий журнал в глянцевой обложке. Бумага не лучшего качества уже начала желтеть. — В общем, вот!

— «Зеркало Морганы», — прочитал Ньют название. — Впервые вижу.

Он полистал журнал, обещавший, как значилось на первой странице, «невероятно скандальные истории», а также «компетентные журналистские расследования», пока не наткнулся в середине на статью с самым клишированным названием, какое только может быть — «Тесей Скамандер — герой или убийца?» Ньют закрыл журнал, не прочтя и строчки.

— Единственное убийственное, что есть в Тесее — это его занудство, — поморщился он.

— А война? — Возбуждение Тео настораживало. — Никто ведь толком не знает, чем твой брат там занимался. А Добровольческие Отряды — они ведь были, как полиция. И шпионили за волшебниками, и ещё, говорят… ну… они убивали тех, кто сопротивлялся.

Разговор свернул куда-то не туда, подумал Ньют. По безмолвному обоюдному согласию они с Тесеем старались не упоминать войну. Но тень её, громадная, подобная дементору, следовала за ними год за годом и не было чар, способных её развеять.

— Информация наверняка засекречена, поэтому ничего толком и не известно. Я сам работал над секретным проектом во время войны. И о нём не распространяюсь, — сказал Ньют резко. — У моего брата есть недостатки, но он не чудовище, что бы там кто не говорил. — Он положил журнал на место, подошёл к окну, выглянул и перелез через подоконник.

Во дворе на множестве протянутых от стены до забора верёвках сушилось бельё жильцов, здесь же к дому тесно ютилась пристройка — кладовая, судя по всему, а в дальнем конце стояла немного покосившаяся уборная.

Двое мальчишек увлечённо играли в кости на деньги, но отвлеклись на скрип пожарной лестницы. Один улыбнулся Тео, и тот в ответ помахал рукой.

— Извини… ну, за брата, — тихо сказал Тео, когда они спустились по лестнице к кухне.

Ньют махнул рукой, точно отгонял насекомое:

— Давай забудем. Сейчас только ты важен, твоё состояние. Мы сможем разобраться, почему ты превращаешься обратно. Чтобы ты мог спокойно жить, учиться магии.

Тео ничего не сказал, и, войдя на кухню, Ньют вскоре понял почему.

Стены отведённого под кухню помещения покрывала лакированная бумага, кое где оторванная, и вместо голого кирпича в прорехах виднелись остатки предыдущего её слоя. На крючках висели разнообразные медные кастрюли, горшки и сковородки, а ещё несколько связок чеснока. Пахло ромашкой, лиатрис и шалфеем.

— Привет! — радостно поздоровался Тео с щуплым юношей, помешивающим отвар в кастрюле. — Ты как?

Горло юноши обматывал толстый шерстяной шарф, и вместо улыбки на его лице отразилась вся боль, какую испытывает некстати простудившийся человек. Он утёр слезящиеся глаза и громко шмыгнул носом. Не мог говорить из-за воспалившегося горла.

— Может тогда никуда сегодня не пойдём? — предложил обеспокоенный Тео. Юноша поджал губы и перевёл на Ньюта вопросительный взгляд. — Ньют из наших.

Отложив половник, юноша вынул из рукава палочку и занёс над кастрюлей. Пар приобрёл бирюзовый оттенок, потом стал прозрачным. Всё по рецепту.

— Это здорово, что ты зашёл, — сказал Тео, когда они уже прощались на пороге. Наверху уже не ругались и кто-то убрал велосипед. — А то я в сейчас нечасто с кем-то общаюсь. И ты, это, береги себя.

— Обязательно, — заверил его Ньют. — Буду ждать тебя в гости. Проведу по чемодану.

— Ну, да, — кивнул Тео, скосив взгляд в сторону. Ньюту показалось, что за его спиной мелькнул человеческий силуэт, но тут же скрылся в полумраке.

Ньют сошёл на улицу. По железной дороге спешил очередной состав, оставляя за собой медленно развеивающийся дымный след.

Ньют что-то упускал.