Оплачено кровью / Paid In Blood (гет)

Примечания:

Дорогие читатели!

Я решил выпустить серию переводов нескольких мини и драбблов. Их будет объединять пэйринг Хафна, но ситуации, события, 'вселенные' и временные зоны будут различаться, как и жанры, рейтинги. От легких флаффов до тяжелейших драм, с несчастным финалом и темнейшим ангстом. Первый перевод истории о тяжелой борьбе со злейшим оппозиционером за кресло Министра Магии уже вышел! Подписывайтесь, проверяйте выпущенные работы в моем профиле.

А пока, приятного чтения!

Гарри и Дафна вновь проявились в главной зале Тайной комнаты, прямо перед статуей Салазара. Она всё также обнимала его и смотрела на него широко раскрытыми глазами, а Гарри тяжело дышал, словно только что пробежал кросс.

— Что… Как? — спросила она, её замешательство на мгновение превзошло гнев. — Понятно, ещё один секрет? — с болью в голосе усмехнулась она и оттолкнулась от него.

— Нет, — ответил он, высвобождаясь из объятий. Он сделал шаг назад и несколько раз глубоко вздохнул, всё ещё чувствуя, как сердце колотится в ушах.

— Зачем ты привёл меня сюда? — спросила она, всё ещё глядя на него с выражением отвращения.

— Нам нужно поговорить, — настаивал он, снова смотря на неё. Его лицо не выражало никаких эмоций, но глаза практически умоляли её дать ему шанс всё объяснить.

— Сейчас? — спросила она, даже не пытаясь остановить слёзы. — Теперь ты хочешь поговорить? А если бы я не увидела воспоминания? Ты бы когда-нибудь рассказал мне?

— Со временем, — ответил он. Она сделала шаг вперёд и снова влепила ему пощёчину.

— Когда?! — закричала она. Она снова замахнулась, но вместо удара рухнула на него и начала колотить его в грудь. — Ты заставил меня полюбить тебя, — всхлипывала она. — Ты помогал мне, подбадривал меня. Я почти думала, что влюбилась в тебя. Я думала, что ты единственный человек, которому я могу доверить всё, но ты явно не испытываешь ко мне таких чувств.

Он замолчал и позволил ей закончить свою тираду, её слёзы ранили его сильнее, чем удары в грудь.

— Когда? — спросила она в отчаянии. — Когда бы ты мне сказал? Или для тебя всё это было просто игрой?

Он вздрогнул от её обвинения, затем схватил её за руки и посмотрел ей прямо в глаза. Дафна смотрела в ответ, выискивая в его глазах хоть какие-то признаки лжи и ожидая ответа. Он даже не колебался.

— До того, как я попросил бы тебя выйти за меня замуж, либо до, либо во время нашего седьмого курса, в зависимости от того, сколько проблем доставят нам твои родители.

На мгновение Дафна потеряла дар речи. Гарри просто стоял и смотрел на неё, осторожно отпустив её руки. Больше не было необходимости скрывать правду. Он рассказал бы ей всё, если бы она была готова слушать.

— Зачем? Зачем ты мне тогда рассказываешь? — снова спросила она, но уже более мягким голосом.

— Потому что я хочу, чтобы ты знала всё, и потому что ты мой партнёр. Я всегда буду делиться с тобой всем, хорошим или плохим. Возможно, мне следовало рассказать тебе раньше, но я боялся, что ты не поверишь мне или что я отпугну тебя. Я думал, что если мы станем достаточно близки, то, возможно, тебе будет легче принять всё, что я должен тебе рассказать. Пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что никогда не хотел обманывать тебя, я просто не видел другого выхода. Я всегда планировал рассказать тебе всё, как только посчитал бы, что ты готова. Я клянусь, что всё, чем я с тобой делился, всё время, которое мы провели вместе, было настоящим. Ты видела воспоминания в Омуте, поэтому знаешь, как много ты для меня значишь, и какие клятвы я хочу принести, — умолял он, и по мере того, как он говорил, её поведение немного смягчалось.

— И почему ты думаешь, что я приму твоё предложение? Или что мои родители примут твою просьбу о моей руке? — спросила она, скрестив руки на груди. После всего, что он только что сказал, ей хотелось броситься в его объятия, но прежде всего ей нужны были ответы, поэтому она сосредоточилась на своём гневе, чтобы укрепить свою решимость.

— Всё, что я мог сделать — это надеяться, что ты снова влюбишься в меня. Твои родители не стали бы проблемой. При необходимости мне понадобится всего пара заклинаний, чтобы убедить их, — признался он.

Дафна вскинула брови, услышав это признание.

— Ты применишь магию к моим родителям, но не ко мне? — с любопытством спросила она.

— Никогда против твоей воли, — решительно ответил он, желая, чтобы она увидела правду в его глазах.

— Почему? — снова спросила она, на этот раз более мягко.

— Потому что ты — моё всё, и я слишком сильно люблю тебя, чтобы принуждать любить меня. Ты либо будешь моей по собственной воле, либо не будешь моей вовсе, — сказал он с тяжёлым вздохом. Из его глаз вытекла одна слезинка и покатилась по щеке. — Пожалуйста, Дафна, я знаю, что ты обижена и зла на меня, и у тебя есть на это полное право. Но, пожалуйста, дай мне шанс всё тебе объяснить.

— Просто… кто ты на самом деле? — спросила она, и он грустно улыбнулся ей.

— Я Гарри Джеймс Поттер, мне четырнадцать лет, и это не изменилось. Однако я также Гарри Джеймс Поттер девяносто три года, человек, который отправил души себя и своего самого верного друга в прошлое, в их прошлые тела, и всё это ради шанса изменить судьбу, — признался Гарри.

Дафна внезапно зашаталась на ногах и едва не упала в обморок. Гарри в мгновение ока переместился в её сторону, чтобы подхватить её, прежде чем она успела упасть. Дафна посмотрела в глаза Гарри и не увидела там никакого обмана, только беспокойство.

— Но как? Зачем? — снова спросила она, и он покачал головой:

— Как именно — сейчас неважно. Просто обозначим, что это был ритуал, и оставим всё как есть. Что касается причин… ну, это гораздо более долгая история, — сказал он, нежно поглаживая её по лицу. Она, не отрываясь, смотрела в его глаза, которые тоже не отрывались от её.

— Расскажи мне всё, пожалуйста, — умоляла она. Он вздохнул и медленно кивнул, убирая прядь светлых волос с её лица.

— Я расскажу тебе всё, если ты действительно этого хочешь, но кое-что из этого будет болезненным. Если мы собираемся это сделать, ты должна пообещать мне, что будешь достаточно сильной, чтобы выдержать это, несмотря ни на что, — она слабо кивнула ему, но он покачал головой. — Нет, Даф, говори. Пообещай мне, что ты будешь сильной и не дрогнешь, как бы больно тебе ни было.

— Я обещаю, — ответила она тихо, почти шёпотом. Он кивнул и грустно улыбнулся ей.

— Я понимаю, что тебе должно быть неловко, но я действительно люблю тебя, Даф, — прошептал он. — Я так долго этого хотел, а теперь… теперь я боюсь отпустить тебя, потому что момент может просто закончиться.

Дафна не знала, с чего начать обдумывать то, что только что сказал ей Гарри. Но одно она знала точно: она в объятиях Гарри, и ей очень не хотелось, чтобы он её отпускал. Она понимала, что это будет поворотным моментом для них, так или иначе. Она могла уйти от него и вернуться к той жизни, которая была у неё до появления Гарри, но она всегда будет оставаться в сомнениях. Или же она могла сделать прыжок веры и получить шанс иметь всё. В глубине души она знала, что её сердце уже приняло решение за неё, но ей нужно было убедиться в этом.

— Ты… ты ведь не солгал мне сегодня, правда? — тихо спросила она, потянувшись, чтобы коснуться руки, ласкавшей её лицо.

Он покачал головой. — Всё было правдой, всё до последней капли, и это никогда не изменится. Ты мой партнёр во всём, и это всё, что имеет для меня значение — в прошлом, настоящем или будущем, — заверил он её. Это была последняя частичка информации, которую Дафне было необходимо услышать, и гнев рассеялся.

— Тогда не отпускай меня, — сказала она и притянула его лицо к своему. Они поцеловались с надеждой, и он снова крепко сжал её в объятиях, испытывая невероятное облегчение.

Когда они наконец разделились, Гарри осторожно высвободился из объятий и взял её за руку.

— Пойдём, тебе будет лучше, если ты присядешь, — сказал он, намереваясь перенести их разговор в жилые помещения Палаты.

— Подожди, прежде чем мы это сделаем, как ты перенёс нас сюда? — спросила она. — Хогвартс должен быть защищён от аппарации, так что это должно было быть невозможно.

Гарри с усмешкой потёр щеку.

— Да, я забыл об этом… Не думаю, что я смогу стереть всем память, не так ли?

— Гарри… — предупредила она, и он снова захихикал.

— Технически это не было аппарацией, — пояснил он, чем вызвал её любопытство. — Существует более чем один способ магического путешествия под действием собственной силы, то есть без использования портключей или камина. Аппарация — самый популярный способ среди волшебников и гоблинов и, безусловно, самый известный. Он так долго оставался основным способом магических путешествий, что защита от него была создана более тысячи лет назад.

Дафна кивала в такт объяснениям Гарри, уже понимая большую часть того, о чём он говорил.

— Есть ещё «скачок» — так домовые эльфы называют свой метод. Ты, наверное, заметила, что их способность появляться и исчезать не подвержена влиянию большинства Охранных чар. Это потому, что большинство антиаппарационных заслонов действуют только на специфическую магию, связанную с той версией, которую мы используем. Скачки домовых эльфов — это их собственный уникальный вид магии, поэтому и защита от него требуется уникальная. Большинство наших сородичей либо недооценивают домовых эльфов, либо считают их малозначимыми и даже не задумываются об этом.

Этого Дафна не знала.

— Значит ли это, что я могу послать Добби в мой дом, чтобы он принёс мне что-нибудь? — с любопытством спросила она.

— Да, он может, — подтвердил Гарри. — Однако домовые эльфы ставят в своих домах собственные заслоны, предотвращающие «вторжение» других домовых эльфов. Мало кто из эльфов сможет прорваться сквозь чужие заслоны, но это возможно. На самом деле, единственное известное мне место, которое практически не подвержено проскакиванию домовых эльфов, — это Азкабан. Хотя Добби, несомненно, может туда попасть.

Дафна была очарована всем этим, и она дала знак Гарри продолжать.

— Как я уже говорил, есть и другие, менее известные способы магических путешествий. Тот, который я использовал сегодня, называется Смыванием, и он настолько стар и непонятен, что я могу пройти через большинство заслонов, не будучи замеченным. Если я не ошибаюсь, эта техника была изначально создана древним шумерским архимагом. Ещё один полезный аспект — я могу преодолевать гораздо большие расстояния, чем при аппарировании, плюс нет риска получить расщепление. Однако у Смывания есть существенный недостаток: оно сложнее, чем аппарирование, и истощает меня гораздо быстрее. Ты, наверное, заметила, что я запыхался, когда мы пришли.

Дафна молча кивнула, очарованная объяснением Гарри.

— Когда я вернулся в прошлое, а это было около месяца назад, моя взрослая душа слилась с душой моего молодого Я, — продолжил он. — Я предполагал, что наши магические ядра тоже сольются, и в какой-то степени они слились, но по причинам, которые я пока не вполне понимаю, они не полностью интегрировались. И пока этого не произойдёт, смываться будет сложнее. Раньше я мог смыться около пяти раз подряд без отдыха, а теперь два раза — мой предел. Я быстро восстанавливаюсь, но это одна из причин, по которой я всегда «выскакиваю» вместе с Добби, чтобы обходить защиты, не изнуряя себя. А ещё я давно не аппарировал, — смущённо добавил он.

Дафна была поражена. Ей нравилось узнавать о неведомой магии, и у неё голова шла кругом, когда она пыталась понять, что такое архаичные методы аппарирования и путешествия души во времени.

— Ты сказал, что это только одна из причин, по которой ты используешь Добби для перемещений, а какие ещё?

— Во-первых, Добби настаивает на том, чтобы держаться поближе ко мне и прикрывать мне спину, — ответил он. — Другая причина в том, что ему, похоже, просто нравится это делать. Перемещать меня повсюду его забавляет.

Дафна фыркнула и покачала головой.

— Хорошо, и что теперь? Все захотят узнать, как ты исчез из Большого зала, и я уверена, что вопросов будет ещё больше, если ты подойдёшь и скажешь, что использовал технику, о которой никто не слышал уже тысячелетия, — Гарри на мгновение задумался, а затем пожал плечами.

— Что же до вариантов решения, я мог бы либо околдовать всю школу, что не очень-то осуществимо, либо придумать какую-нибудь историю о случайной магии. Возможно, кому-то приглянется история о неизвестной ранее семейной способности, но я не знаю. В любом случае, чтобы заставить всех принять эту историю, скорее всего, понадобятся Чары принуждения.

— Чары принуждения? — спросила она с лёгким смешком. Многие сочли бы это Тёмной магией, в лучшем случае, на грани.

— Да. Просто чтобы ты знала: после перераспределения я наложил Чары принуждения на стол Слизерина в Большом зале и на вход в гостиную, но на тебя они не подействовали. Это было сделано только для того, чтобы помочь мне быть принятым на первых порах.

Глаза Дафны расширились в шоке от его признания.

— Я перестал использовать их пару недель назад, как только почувствовал, что меня приняли, и ничего не изменилось. Принуждения работали только для того, чтобы дать мне честный шанс, а не для того, чтобы заставить людей любить меня безоговорочно.

Первым побуждением Дафны было почувствовать себя оскорблённой, но она сохранила спокойствие и внимательно обдумала его слова.

— И ты абсолютно уверен, что я не подверглась этому воздействию? — спросила она с напряжённым видом.

— Клянусь. Я ввёл твою магическую подпись в чары, чтобы сделать исключение. С тех пор как я здесь, ты не подвержена никаким моим внушениям, — заверил он, чем, похоже, удовлетворил её. Она хотела ему верить.

— Это вообще возможно?

— Вполне, — ответил он. — Ты можешь спросить Добби, если хочешь, ты же его хозяйка, и он скажет тебе правду, если ты прикажешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы связали себя узами брака в будущем, и он всё ещё распознаёт твою магию. Это одна из причин, почему он называет тебя своей хозяйкой.

Она понимающе кивнула.

— А какие у него ещё причины? — спросила она, довольная тем, что наконец-то получила реальный ответ на этот вопрос.

— В основном для того, чтобы побудить меня сделать шаг к тебе, — признался Гарри, и щёки Дафны слегка порозовели.

— Кстати, где Добби? — спросила она, и Гарри указал на тень возле статуи Салазара.

— Я здесь, хозяйка, — сказал он, выходя из тени. Он медленно потрусил к ней, его уши слегка поникли. Когда он появился на свету, Дафна увидела его скорбное выражение лица и почувствовала жалость к верному эльфу.

— Вы двое прибыли из будущего, — сказала она, и они оба кивнули. — Почти через восемьдесят лет? — Гарри снова кивнул и пригласил её следовать за ним в жилые помещения. Оба не проронили ни слова, и Дафна ломала голову, пытаясь решить, какие вопросы задать дальше.

— Добби, не мог бы ты принести нам чаю? — попросил Гарри, подталкивая Дафну к удобному креслу.

— Ромашка или с лимоном? — спросил эльф у Дафны.

— Ромашку, пожалуйста, — ответила она, улыбаясь тому, что он предложил два её любимых сорта. Добби ушёл, а Гарри сел в кресло напротив Дафны. Какое-то время он просто сидел и смотрел на неё, пытаясь решить, с чего начать. Вздохнув, он снял очки и положил их на стол между ними.

— Я исправил зрение через несколько дней после возвращения в прошлое, — пояснил он, заметив любопытное выражение лица Дафны. — Я ношу эти очки, чтобы меня не спрашивали об этом; сами линзы — подделка.

Она молча приподняла одну бровь и окинула его оценивающим взглядом. Она подумала, что он прекрасно выглядит в очках, но пришла к выводу, что предпочитает его без них. Воспоминания о том, каким красивым он выглядел в момент их сближения, только укрепили её в этом мнении.

— Прежде чем мы начнём, ты должна знать, что ритуал, который я использовал, чтобы вернуть нас в прошлое, сработал не идеально. Хотя мы успешно перенеслись в прошлое почти на восемьдесят лет — семьдесят девять, если быть точным, — по первоначальному плану мы должны были прибыть как раз перед тем, как я получил письмо из Хогвартса.

Этого Дафна не ожидала.

— Но зачем? — спросила она.

— По нескольким причинам. Во-первых, я смог бы разорвать связи с некоторыми людьми ещё до того, как они возникли, например, с Уизли и Грейнджер. Я бы позволил Распределяющей Шляпе определить меня в Слизерин с самого начала, и, самое главное, я бы раньше оказался с тобой, — признался он. Она покраснела и отвела взгляд, всё ещё не привыкшая к тому, что Гарри говорит подобные вещи. — Дафна, пожалуйста, посмотри на меня, — попросил он, и ей удалось отвлечься от бархатной обивки кресла.

Он посмотрел на неё с мягким выражением лица и сказал:

— Было много причин, по которым я хотел вернуться и изменить прошлое, но была одна, которая превосходила их все… и это была ты.

Он вздохнул и поёрзал на своём месте, готовясь к её следующему вопросу.

— Но почему? Что со мной случилось? — спросила она, как он и предполагал.

— Помнишь, что я сказал тебе, когда ты спросила о моём самом большом страхе? — спросил он, и она медленно кивнула.

— Снова потерять всё, что любишь, — процитировала она. Её глаза расширились, когда она уловила связь, и это подтвердило страдальческое выражение лица Гарри.

— Я потерял тебя и не смог с этим справиться… — признался он. — Поэтому я много лет работал над созданием ритуала, который вернёт меня обратно, чтобы снова быть с тобой и предотвратить всё это.

Дафна вздрогнула и обхватила себя руками. Гарри поднялся с кресла и двинулся, чтобы утешить её, но она подняла руку, чтобы остановить его.

— Расскажи мне больше, пожалуйста, — сказала она, и он сел обратно.

— Если мы собираемся начать с самого начала, то сначала нужно устранить ещё одну неточность, — сказал он, и её брови слегка сузились.

— И что именно? — спросила она.

— К этому времени в моём изначальном прошлом я не так часто пользовался Тайной комнатой, как рассказывал в этот раз. То, что я говорил тебе о том, что иногда брал книги для самостоятельного изучения и читал дневники Слизерина, замаскированные под журналы по квиддичу, было правдой, но в полной мере я начал использовать возможности Тайной комнаты только на пятом курсе, с твоей помощью, — объяснил он, чем, похоже, удивил Дафну. — Сначала я просто читал материалы из Комнаты в свободное время, больше из любопытства, чем из чего-то ещё. Но в конце четвёртого курса произошло нечто, что окончательно подтолкнуло меня к тому, чтобы стать самым могущественным, каким я только мог быть. Я расскажу об этом чуть позже, но прежде ты должна знать, что уже произошли значительные изменения по сравнению с моей первоначальной хронологией, — пояснил он. — Все наши первые три года в Хогвартсе и первые несколько месяцев четвёртого происходили так, как я тебе рассказывал. Разница начинается с того, как я справился с первым заданием Турнира и последствиями.

— Что ты сделал в первый раз? — спросила она. Ей было очень любопытно узнать, как всё могло сложиться иначе. Гарри выглядел немного смущённым, когда начал рассказывать ей эту историю.

— Я вызвал свою молнию, а затем попытался выманить дракона от яиц, летая вокруг него. Дракон разозлился и вырвался из оков, как и в этот раз. Разница была в том, что я пытался улететь, а он гнался за мной по всей территории и в какой-то момент столкнулся с Астрономической башней. К счастью, мне удалось обмануть его, чтобы он на полной скорости врезался в стену, а потом я полетел обратно за яйцом и завершил задание. Думаю, дракон выжил после столкновения, но точно не знаю.

Гарри посмотрел на Дафну, которая, казалось, с трудом верила в то, что слышала.

— Я могу показать тебе воспоминания, если хочешь.

— Что могло заставить тебя совершить такую тупость? — шипела Дафна, едва не поднимаясь на ноги.

— Хочешь верь, хочешь нет, но это было предложение Муди.

— Это в какой-то степени объясняет… Муди — сумасшедший, — проворчала Дафна и откинулась в кресле, скрестив руки. — Почему на этот раз всё иначе?

— Ты имеешь в виду, что, кроме восьмидесяти лет опыта, и знания произошедшего? — спросил он, приподняв бровь, и она была вынуждена уступить. — А ещё у меня гораздо лучше развито чувство самосохранения.

— Ты мог бы меня одурачить, — пробормотала она, но достаточно громко, чтобы он услышал.

— Дафна, я был гриффиндорцем, помнишь? Нестись сломя голову? — спросил он, слегка ухмыляясь. — К тому же, это ничто по сравнению с теми глупостями, которые я совершал в прошлом. Моё прошлое…

— О, как же мне не терпится узнать о нём, — с издёвкой сказала она.

— Да, я знаю, что жаждешь, — с лёгкой усмешкой ответил он, с нежностью вспоминая, каково это — быть выпоротым разгневанной Дафной.

— Итак, после задания? — спросила она.

— Я простил гриффиндорцев и вернулся в их башню, — ответил он, а Дафна просто уставилась на него с открытым ртом. — Нет, я не шучу. Хотелось бы, но я действительно был настолько глуп.

Дафна не стала комментировать, поскольку выражение её лица говорило само за себя.

— Прошло время, и я в конце концов немного примирился с Уизли и Грейнджер, хотя наши отношения уже никогда не были такими, как прежде. В Гриффиндоре меня снова провозгласили героем, а с Диггори и остальными Ничтожествами я помирился, в основном потому, что предупредил его о драконах за пару дней до задания. В этот раз я этого не сделал.

Дафна одобрительно кивнула.

— Я не мог найти себе пару на Йольском балу до самой последней минуты, в основном потому, что был слишком напуган, чтобы подойти к кому-то, пока не стало слишком поздно. В итоге я пошёл с Патил, гриффиндоркой, и это была полная катастрофа, — сказал он ей, содрогаясь от воспоминаний.

Заметив, что Дафна на него пристально смотрит, он добавил:

— Уверяю тебя, в этот раз такого не случится, — она снова воздержалась от комментариев и жестом попросила его продолжить рассказ. — В конце ночи Диггори подошёл ко мне и дал подсказку о яйце в благодарность за то, что я предупредил его о драконе. Я воспользовался его подсказкой, но стихотворение разгадал сам.

— Значит, ты уже знал, как разгадать яйцо, до того, как мы разгадали его вместе? Почему же ты тогда не сделал это сам? — спросила она в замешательстве.

— Я… я не знаю. Я просто хотел, чтобы ты помогала мне, даже если на самом деле мне это было не нужно. Я хотел, чтобы ты была частью этого, хотел, чтобы ты проверила себя, чтобы видеть это выражение в твоих глазах, когда у тебя появляется блестящая идея, как ты всегда… делала.

Он попытался объяснить свои доводы, но на самом деле ему просто хотелось поделиться с ней чем-то. Дафна застенчиво улыбнулась ему, а затем переключила внимание.

— Ладно, идём дальше… — сказала она, и Гарри кивнул. В этот момент в комнату вошёл Добби с подносом, на котором стоял чайный сервиз на двоих и печенье.

— Спасибо, Добби, — сказал Гарри, когда эльф подал им чай и удалился. Дафна сделала глоток и с удовлетворением обнаружила, что чай приготовлен именно так, как она любит. Она сделала ещё один глоток и, вздохнув, попросила Гарри продолжать.

— Я никак не мог понять, как дышать под водой, но Добби выручил меня и нашёл для меня жабросли. Мне пришлось спасать человека со дна озера, — начал он, смущённый продолжением рассказа. — Это была Свинья, Уизли.

Дафна несколько мгновений смотрела на него, а потом разразилась хохотом. Он даже не попытался остановить её, просто вздохнул и потёр лоб. Когда она наконец успокоилась, он смог продолжить.

— По словам Дамблдора, это потому, что он был моим самым первым другом и якобы лучшим другом, — объяснил он, чем поразил Дафну. Он рассказал ей о жизни со своими ужасными родственниками, но неужели до Хогвартса у него совсем не было друзей? — В итоге я спас и его, и младшую сестру Флёр Делакур. Флёр не появилась на дне, и я боялся, что их заберут через час. Оглядываясь, можно сказать, что с моей стороны было немного глупо так серьёзно относиться к загадке яйца, но это определённо послужило достаточной мотивацией. Между вторым заданием и концом года произошло много странных событий. Самым загадочным было исчезновение Барти Крауча из Министерства и его последующее появление в Хогвартсе. Однажды ночью он просто выскочил из леса с совершенно невменяемым голосом и попросил встречи с Дамблдором, а затем снова исчез, не успев даже повидаться со стариком.

Дафна нахмурилась.

— Что же это было? — спросила она, и он понимающе ухмыльнулся.

— Я расскажу тебе позже, в этой истории.

Она раздражённо хмыкнула, но всё же кивнула, чтобы он продолжал.

— Мы добрались до конца июня, и наконец настало время для третьего задания. Мы всё ещё не знали, кто вписал моё имя в Кубок и каковы были их планы, но что бы это ни было, мы знали, что это их последний шанс. Они превратили поле для квиддича в лабиринт, полный препятствий и существ. После первых двух заданий мы с Диггори заняли первое место, поэтому мы пошли первыми…

— Подожди… Ты вместе с Диггори? — спросила она.

Он кивнул:

— Я получил хорошие оценки за полёт в первом задании, а во втором мне дали дополнительные баллы за проявление «моральных качеств», поскольку я беспокоился о безопасности других заложников.

Дафна фыркнула и спросила:

— И ты даже не подумал попытаться выиграть в этот раз?

— Я мог бы, но это не входило в мои планы. Как сказала Милли, только последнее задание имеет значение, и у меня есть план на него.

Продолжая, Гарри сказал:

— И Диггори, и я добрались до центра лабиринта одновременно. Я не хотел побеждать, а он считал, что я должен победить, потому что только что спас его от акромантула. В итоге мы договорились, что это будет общая победа Хогвартса, и взяли кубок одновременно. И тогда всё полетело к чертям.

Дафна наклонилась вперёд в своём кресле.

— Кубок оказался портключом, и мы оба перенеслись на старое кладбище. Мы немного походили вокруг, пытаясь понять, где мы находимся, но я увидел имя на одном из надгробий и понял, что у нас огромная проблема.

— Какое имя? — спросила она.

— Риддл.

Дафна на мгновение озадачилась, но потом до неё дошло, и её глаза расширились от удивления:

— Как…

— Как Том Марволо Риддл, более известный как наш старый друг Лорд Волдеморт. Это было семейное кладбище его отца-маггла, — пояснил он, и Дафна вздрогнула, словно почувствовав внезапный холод. — В Диггори ударило Смертельное проклятие крысы Питера Петтигрю. Помнишь, что я рассказывал тебе о событиях прошлого года? — спросил он, и Дафна кивнула. Гарри взмахнул палочкой, Омут памяти подлетел к столу и опустился рядом с чаем. Гарри вытащил серебристую прядь воспоминаний из своей головы, положил её в чашу и жестом подозвал Дафну. — То, что произошло дальше, трудно поддаётся объяснению. Будет лучше, если ты просто увидишь воспоминание, — сказал он.

Гарри протянул ей руку, и они вместе вошли в Омут. Дафна крепко сжимала руку Гарри, наблюдая за тем, как разворачивается сюжет воспоминания. Она видела момент, когда Диггори был убит проклятием, и Гарри был оглушён. Она была в ужасе от ритуала воскрешения Волдеморта. Ей потребовались все силы, чтобы не отвести взгляд, но она сказала себе, что если Гарри пришлось пережить это, то меньшее, что она могла сделать — это быть свидетелем. Она смотрела, как Тёмный Лорд издевается над Гарри, и покачала головой, когда так называемый лидер чистокровных признался, что у него был отец-маггл. Она сдерживала слёзы, наблюдая за тем, как Гарри пытают проклятием Круциатус, и была в ярости от вида Пожирателей смерти, потешающихся над ним, пока Волдеморт забавлялся с ним в дуэли.

Но даже несмотря на всё это, Гарри не отступал ни на минуту. Она так гордилась и трепетала перед ним, четырнадцатилетним мальчиком, противостоящему самому страшному Тёмному Лорду столетия. Затем последовало «Приори Инкантатем», которое Гарри объяснил ей, и появление отголосков жертв Волдеморта, в первую очередь родителей Гарри. Дафна была поражена, увидев, как эхо атакует Волдеморта, что дало Гарри время сбежать с телом Диггори, используя тот же портключ, который привёл их туда. В конце концов, Дафна увидела, как Гарри рухнул на землю в Хогвартсе и заявил, что Волдеморт вернулся. Воспоминания закончились на этой мрачной ноте, и они оба вышли из Омута.

Дафна дрожала и, казалось, находилась в состоянии шока. Она схватила Гарри и обняла его изо всех сил, а слёзы наконец-то вырвались наружу. Он крепко держал её и гладил по спине, пока она, наконец, не успокоилась и не ослабила свою хватку.

— Ты был великолепен, — пробормотала она ему в грудь, и он захихикал.

— Я был напуган, — признался он, — но я понял, что для настоящей храбрости нужно по-настоящему бояться, но при этом двигаться вперёд. Именно преодоление страха делает тебя храбрым.

Дафна отстранилась и подняла на него глаза. Никогда и ни к кому она не испытывала такого уважения, как к нему в этот момент.

— Что случилось потом? — спросила она, и его глаза потемнели.

— Муди забрал меня и признался, что он вовсе не Муди. Оказалось, что всё это время он был зачарованным Пожирателем смерти по имени Барти Крауч-младший. Именно он по приказу Волдеморта поместил моё имя в Кубок, и именно он был ответственен за то, что его отец сошёл с ума и исчез. И да, весь год мы изучали ЗОТИ у Крауча-младшего, осуждённого Пожирателя смерти и беглеца из Азкабана, и всё благодаря его отцу, Краучу-старшему.

Дафна вздохнула и пробормотала что-то бессвязное.

— Не волнуйся, он, так сказать, нейтрализован, — успокоил её Гарри, но она была озадачена этим заявлением. — Я наложил на него заклинание, похожее на проклятие Империуса. Он не в состоянии сопротивляться мне, и, что ещё лучше, он даже не знает, что находится под моим заклинанием, поскольку я стёр это знание из его сознания.

Дафна была потрясена признанием Гарри в том, что он бесцеремонно использовал непростительное заклятие.

— Я дал ему особый приказ продолжать план Волдеморта как ни в чём не бывало, ни при каких обстоятельствах не причинять тебе вреда и предложить создать дуэльный клуб в следующем семестре, — объяснил Гарри. — Он также должен кормить настоящего Грозного Глаза Муди, которого он держит в заточении в собственном сундуке ради ингредиентов для Оборотного, и следить за тем, чтобы он был жив и стабилен.

Дафна опустилась на своё место и просто смотрела на Гарри совершенно потрясённая. Ей было очень приятно, что он подумал о её защите таким образом.

— В общем, Дамблдор схватил его и допросил, но прежде чем его передали аврорам, появился Фадж с дементором, который тут же его поцеловал.

Дафна ахнула.

— Мой крёстный мог бы стать свободным человеком в ту ночь, и у Министерства были бы доказательства возвращения Волдеморта, но ни того, ни другого не произошло из-за этого некомпетентного засранца.

— Я вижу, ты не слишком любишь Фаджа, — ответила Дафна, и Гарри насмешливо фыркнул.

— Напомни мне позже, чтобы я рассказал тебе обо всех моих взаимодействиях с ним после той ночи, — она кивнула, и он продолжил. — Итак, подведём итоги: я выиграл турнир, Волдеморт вернулся, Диггори был убит Петтигрю, мне удалось выжить и вернуться в Хогвартс, все проигнорировали мои предупреждения, и четвёртый курс закончился.

Дафна помрачнела.

— И это то, чего мы можем ожидать в этом году? — спросила она, и он покачал головой.

— Определённо нет. Я уже принял меры, чтобы как можно скорее покончить с «его темнейшеством», — холодно ответил Гарри. — Я объясню тебе всё позже, но будь уверена, я не допущу повторения этой истории.

Дафна не могла не доверять Гарри. А почему бы и нет?

— Дамблдор отправил меня на лето к моим очень любящим маггловским родственникам и посадил под замок, чтобы я ни с кем не общался.

— Что? Почему? — спросила Дафна, не понимая.

— Ну, Дамблдор возродил группу, которую он создал для борьбы с Волдемортом в первый раз, под названием Орден Феникса, и эти идиоты решили, что я буду лучше защищён, если меня держать в изоляции. Всё изменилось после того, как на меня посреди улицы напали два дементора, а их сторож либо спал, либо занимался сомнительными делишками.

Дафна побледнела от его слов.

— Дементоры? В маггловском районе? — спросила она, и он кивнул.

— Они чуть не поцеловали меня и моего кузена. Я отогнал их своим Патронусом, но, увы, меня исключили из Хогвартса за использование магии несовершеннолетними и нарушение Статута секретности, — глаза Дафны стали огромными, как блюдца. — Не помогло и то, что министр жаждал моей крови. Он использовал Ежедневный Пророк, чтобы начать клеветническую кампанию против меня и Дамблдора только за то, что мы сказали, что Волдеморт вернулся.

Дафна подумала, что всё это звучит безумно.

— Тебя действительно исключили? — спросила она, и он серьёзно кивнул.

— По крайней мере, они пытались. Письмо с уведомлением о моём исключении пришло почти сразу. Вскоре после этого я получил ещё два письма: одно от Дамблдора с просьбой никому не отдавать палочку, а второе уведомление из Министерства, отменяющее предыдущее и вызывающее меня на суд по делу о магии несовершеннолетнего. В ту ночь меня забрал у Дурслей Орден Феникса и доставил в штаб-квартиру, которая оказалась родовым домом моего крёстного отца. Как ты понимаешь, и крёстный, и мой дядя уже были там, вместе с Грейнджер и всеми Уизли. Они были там все вместе, получив приказ не связываться со мной ни по каким причинам, потому что это, цитирую, «очень опасно».

Дафна напустила на себя оскорблённый вид.

— Опасно? Это же совиная почта, в чём была опасность?

Гарри пожал плечами.

— Без понятия. Знаю только, что я был зол на них, и было много криков. Я был очень раздражительным подростком, могу сказать точно. Не могу дождаться… — язвительно сказал он, и она прикрыла рот рукой, чтобы подавить хихиканье. — В общем, я предстал перед полным составом Визенгамота, по обвинению в использовании магии в несовершеннолетним, а Дамблдор вмешался в мою пользу. Если бы он этого не сделал, я уверен, что меня бы, по крайней мере, исключили.

— Весь Визенгамот? — удивлённо спросила она, и Гарри кивнул. — Это что-то новенькое — за простой случай колдовства несовершеннолетним…

— Что я могу сказать? Это всё Фадж. Он даже умудрился в последнюю минуту изменить время начала заседания, чтобы я опоздал, в надежде дискредитировать и осудить меня.

Дафна хмыкнула и скрестила руки. Она всегда знала, что этот человек — идиот.

— Мы вернулись в Хогвартс на пятый курс, год С.О.В. Хочешь угадать, какого учителя по ЗОТИ нам дали?

— Бесполезного? — вздохнула она, и он усмехнулся.

— Десять очков Слизерину, — ответил он. — Долорес Амбридж, старший заместитель министра, назначена на должность указом Министра.

Дафна попыталась соотнести это имя с лицом, но безуспешно, поэтому бросила пытливый взгляд на Гарри.

— Она похожа на жабу и всегда одета в розовое. Она проводит весь день, засунув голову в задницу дорогого Корнелиуса, и она крайняя фанатичка по отношению практически ко всему нечистокровному, — пояснил он.

Выражение лица Гарри сказало Дафне о его мнении о женщине больше, чем слова.

— Эта женщина была посмешищем. Она заставила нас читать книгу парня по имени Слинхард, в которой не было ничего об использовании магии. По её словам, не нужно было учить студентов заклинаниям, ведь они никогда не подвергались опасности, потому что Министерство защищало их.

— Что за куча драконьего помёта, — проворчала Дафна, и Гарри с ней согласился.

— Я весьма открыто выражал своё несогласие, и мне назначили несколько отработок у неё… я писал строки кровавым пером.

— Но это же незаконно! — возмущённо воскликнула Дафна. — Скажи, что ты кому-то рассказал!

— О, все всё знали. Её задержания были одинаковыми для всех, кроме слизеринцев, и особенно плохими они были для магглорождённых. Нам сказали никому ничего не говорить, иначе будет хуже. Я рассказал МакГонагалл, но та просто велела мне не высовываться и пообещала, что поговорит с Дамблдором. У меня даже не было возможности поговорить об этом со стариком, потому что этот ублюдок избегал меня с самого лета.

Дафна нахмурила брови.

— Почему? — спросила она со вздохом. Похоже, она частенько это повторяла.

— Он верил, что между мной и Волдемортом существует ментальная связь, и считал, что теперь, когда у него снова есть тело, эта связь усилится, тем более что он использовал мою кровь для ритуала воскрешения, — объяснил Гарри, и Дафна с любопытством подняла бровь. — Чтобы защитить меня от связи, он решил, что мне следует выучить Окклюменцию.

— Окклюменция — это всегда хороший навык, Гарри, — строго ответила Дафна, снова скрещивая руки на груди.

Гарри ухмыльнулся.

— Верно, но попробуй научиться этому у Снейпа, а потом поговорим, — ответил он, подражая её позе. Она снова приподняла бровь.

— Не самый приятный опыт, я так понимаю? — спросила она, заставив его громко фыркнуть.

— Мои уроки сводились к тому, что он кричал на меня, чтобы я очистил разум, и шквалу атак легилименции. Его оправданием было то, что при реальном нападении у меня не будет времени подготовиться.

Дафна была совершенно потрясена тем, что какой-либо преподаватель вёл себя подобным образом, пусть даже профессор Снейп.

— Я признаю, что он был прав, по крайней мере, в последней части. Он дал мне книгу для чтения, но отказался отвечать на мои вопросы и просто сказал, чтобы я провёл свои исследования.

— Как долго ты брал уроки? — спросила она.

— Два или три раза в неделю в течение почти двух месяцев. Он прекратил занятия, посчитав меня неудачником, но это произошло в основном потому, что я увидел его воспоминания из школьных лет.

— Полагаю, ему это не понравилось.

— Ни капельки. К счастью для меня, к тому времени у меня был гораздо лучший учитель, — сказал он со знающим видом.

— Кто?

— Кто ещё? Ты, конечно, — ответил он, усмехнувшись её удивлённому взгляду.

— Я? — переспросила она, и он слегка усмехнулся.

— Чтобы рассказать эту историю, нам придётся вернуться к первому месяцу занятий — это было задолго до того, как я начал заниматься Окклюменцией, — пояснил он с нежной улыбкой. — Ты должна понимать, несмотря на то, что я учился в школе четыре года, многие люди купились на байки министерства, которое разрушало мою репутацию, а некоторые и вовсе поверили, что это я убил Диггори. С тех пор как Волдеморт вернулся, он затаился, и его возрождение держалось в секрете от всех, кроме тех, кого он посылал завербовывать своих агентов. Я снова стал изгоем, меня называли сумасшедшим и убийцей в коридорах этой школы.

Дафне оставалось лишь с недоверием покачать головой.

— В том году я много времени проводил в одиночестве, чтобы избежать пристальных взглядов и перешептываний. Однажды вечером ты подошла ко мне, когда я был один в библиотеке, чего ты не смогла бы сделать, если бы я был окружён другими людьми. В тот вечер ты ничего мне не сказала, просто передала записку с просьбой встретиться в заброшенном классе, а также заверила, что это не ловушка. Естественно, у меня возникли подозрения, и я отнёсся к твоему приглашению по-слизерински.

— В каком смысле? — спросила Дафна, удивлённая тем, что она так смело подошла к нему.

— У меня есть плащ-невидимка, реликвия семьи Поттеров. Я последовал за тобой на нашу встречу и вошёл в комнату за твоей спиной, без твоего ведома. Я молча стоял там и наблюдал за тобой почти полчаса, пытаясь расшифровать твои мотивы.

Дафна вынуждена была признать, что удивлена и немного впечатлена его тонкостью.

— Примерно через тридцать минут я понял, что ты прекратила ждать моего появления, и этого времени мне хватило, чтобы убедиться, что ты не пытаешься заманить меня в ловушку. Тогда я и решил раскрыться перед тобой.

— Впечатляет… очень хорошо сделано, — прошептала она.

— Да, ты тогда сказала то же самое, — с улыбкой вспомнил Гарри.

— Что мне было нужно от тебя?

— Ты сказала, что веришь мне и знаешь, что я был прав насчёт возвращения Волдеморта. Должно быть, ты что-то подслушала в общей комнате слизеринцев. Ты попросила меня помочь тебе с ЗОТИ и дуэлями, — объяснил он, и Дафна признала, что это то, что она могла бы сделать сама. — Сначала я не был уверен в этом, но потом ты начала пытаться вести переговоры. Ты предложила стать моим шпионом в Слизерине, заплатить мне золотом или даже отплатить редкими книгами и знаниями.

— И что ты выбрал? — спросила она, слегка поморщившись.

— Ничего.

Этого она не ожидала. Её губы разошлись, как будто она хотела спросить «почему», но Гарри остановил её, подняв руку.

— Ты была в отчаянии, это я понял из нашего разговора. Мы договорились вместе работать над ЗОТИ, и, хотя это было не обязательно, ты всё равно дала мне понять, что происходит в Слизерине, и рассказала о магическом мире и его обычаях. Именно ты изначально рассказала мне о том, что я — лорд Поттер, что могло бы избавить меня от множества проблем, если бы кто-нибудь догадался рассказать мне об этом раньше.

Дафна была очарована этой историей. Слышать о вещах, которые ты совершила в будущем, и пытаться представить себе обстоятельства, стоящие за ними, было довольно необычным опытом.

— Изначально мы договорились встречаться два раза в неделю в заброшенных классах, но потом я занялся кое-какими делами, которые сократили наше время, а именно: ОД в октябре и мои уроки окклюменции позже.

— ОД? — спросила она, не узнав термина.

Гарри усмехнулся.

— ОД — это Оборонное Движение, также известная как Отряд Дамблдора, — Дафна подняла бровь, явно позабавленная этим названием. — Я знаю, что это дурацкое название, но в то время министр был убеждён, что Дамблдор собирает армию из школьников, чтобы свергнуть Министерство, поэтому мы решили закрепить это название.

Дафна фыркнула, услышав объяснение Гарри, что заставило его усмехнуться в ответ.

— По сути, это была учебная группа для придурков, ничтожеств и когтей. Слизеринцев не приглашали, потому что большинство было на стороне Министерства.

— Естественно, — хмыкнула Дафна.

Гарри решил проигнорировать это замечание.

— Идея исходила от Грейнджер, которая хотела создать учебную группу, чтобы заполнить пробел, оставшийся после отвратительного преподавания Амбридж. Она набрала членов группы и, по сути, возложила на меня ответственность за преподавание.

— И ты согласился? — спросила она, а он лишь пожал плечами.

— Это было весело, — ответил он. — Кроме того, мне удалось организовать всё так, что у меня осталось время на тебя, квиддич, окклюменцию и ОД. Но ты всегда была моей лучшей ученицей, — сказал он с гордой улыбкой, заставив её покраснеть. — Обычно я сначала пробовал что-то с тобой, а потом передавал это ОД.

— Насколько я была хороша? — спросила она, и он лишь улыбнулся.

— К концу года ты была почти так же хороша, как я, — сказал он ей. — Ты получила Превосходно на СОВах, но только потому, что решила держать своего Патронуса в секрете, чтобы не вызвать подозрений у окружающих.

— Что значит, я получила превосходно, потому что держала это в секрете? — с любопытством спросила она.

— Ты могла бы получить «П», плюс дополнительные баллы. Ты не получила, а я — да, и у меня самая высокая оценка по ЗОТИ за последние годы.

Дафна понимающе кивнула, а затем с задумчивым видом откинулась на спинку стула.

— Каким был мой Патронус? — спросила она через минуту.

— Лиса, — ответил он, заметив её удивлённый взгляд.

— Почему именно лиса? — спросила она, обращаясь в основном к самой себе.

Гарри закрыл глаза, словно пытаясь что-то вспомнить, а затем добавил:

— Лиса — символ терпения, мудрости, интеллекта, приспособляемости, женственности, иллюзий, магии⁽¹⁾… Иными словами, тебя, — заключил он, открыв глаза и увидев, как она порозовела. — Это всего лишь правда.

Она что-то пробормотала себе под нос, но Добби с негромким хлопком заскочил в комнату прежде, чем он успел попросить её повторить.

— Простите, что прерываю вас, — сказал он, — но я следил за реакцией на ваше исчезновение из Большого зала и решил, что вы должны знать, что все студенты разошлись по своим гостиным. Снейп объявил общее собрание в Слизерине, чтобы попытаться выяснить, где вы двое. Остальные сотрудники в данный момент обыскивают замок.

Гарри вздохнул и ответил:

— Я так волновался за Дафну, что даже не подумал о том, как отреагируют остальные, — затем он повернулся лицом к девушке. — Полагаю, нам стоит появиться, чтобы успокоить всех. Что скажешь?

— Наверное, — нерешительно ответила она. — Но ведь история ещё не закончена.

— Отнюдь нет, — заверил он, и его торжественный тон заставил её слегка вздрогнуть. — Тебе ещё многое предстоит услышать. Когда — решать тебе. Мы можем продолжить сегодня вечером, когда все лягут спать, или вернуться завтра утром.

— Сегодня вечером, — с готовностью ответила она, заставив его улыбнуться.

— Тогда сегодня вечером, как только мы сможем. Ты можешь позвать Добби, чтобы он привёл тебя сюда, когда будешь готова. Я буду ждать вас здесь.

Она кивнула, и он протянул руку, чтобы помочь ей подняться с места.

— Должен сказать, что ты воспринимаешь всё это гораздо лучше, чем я мог ожидать, — сказал он, улыбнувшись ей.

— Действительно, во многое из этого трудно поверить, но я хочу доверять тебе. Как бы невероятно всё это ни звучало, но, увидев воспоминания, трудно сомневаться в тебе, — сказала она, а затем посмотрела на землю и задумалась. — Наверное, ты мог их подбросить, но тогда тебе нужно было бы знать, как подделывать воспоминания… — пробормотала она, но тут он осторожно приподнял пальцем её подбородок и заглянул в глаза.

— Я говорю тебе правду, Дафна, — заявил он так искренне, как только мог. — Но твои сомнения понятны. Я могу принести клятву, если это поможет, или даже заказать Веритасерум, если хочешь.

Она посмотрела в его изумрудные глаза и почувствовала успокоение от того, что увидела там. Возможно, он был достаточно искусен, чтобы обмануть её, но она так не считала. Она решила отбросить сомнения и довериться своим чувствам.

— Я верю тебе, — прошептала она, и он снова улыбнулся, а затем удивил её, наклонившись и нежно поцеловав.

— Спасибо, — искренне сказал он. — Что мы должны всем рассказать? — спросил он, поднимая очки и надевая их обратно. — После того, что случилось, нам понадобится довольно убедительная история, иначе всё может пойти насмарку.

— Я? — спросила она удивленно. — Ты тот, кто… — она сделала паузу, чтобы обдумать свои слова. — …вводил всех в заблуждение.

Он усмехнулся, признавая её правоту.

— Как насчёт спонтанной магии? Может, скажем, что я пожелал, чтобы мы оказались в безопасном месте и поговорили, а оно само собой получилось?

— Ты действительно думаешь, что кто-нибудь в это поверит? — с сомнением спросила она. — Кроме того, ты сделал это дважды, а значит, это не было случайностью.

— А ты бы предпочла рассказать им правду? — спросил он, приподняв одну бровь. Она вздохнула. Может быть, ему стоит просто всех заобливиэйтить?

— Ладно, ты был эмоционален и как-то сделал это в первый раз, даже не заметив. Потом ты схватил меня, желая, чтобы мы оказались в безопасном месте и поговорили. Где?

Гарри махнул рукой вокруг:

— Это самое безопасное место в замке, я бы сказал.

— Хорошо, тогда идём, — ответила она, но Гарри на мгновение задержал её.

— Подожди, есть ещё кое-что. Насколько хорошо ты владеешь окклюменцией? — спросил он.

— Достаточно прилично, — ответила она. — Я могу сдерживать атаки моего отца.

— А как насчёт Снейпа или директора? — спросил он, и она вдруг поняла, почему он спрашивает её.

— Верно подмечено, — пробормотала она. — Я никогда ничего не чувствовала рядом со Снейпом или Дамблдором, поэтому не могу быть уверенной.

— Насколько ты доверяешь своим силам? — спросил он, но её нерешительность в ответе сказала ему всё, что он хотел знать. — Ты позволишь мне наложить заклинание, чтобы защитить твои воспоминания об этом разговоре?

— Какое заклинание? — неуверенно спросила она.

— Заклинание будет действовать, как барьер окклюмента. Я добавлю, так сказать, хранителя твоего разума.

— Какого рода хранитель? — переспросила она.

— Это будет такой же оберег, как и тот, что я использую в своём собственном разуме. С той лишь разницей, что он будет питаться моей магией, так что со временем он исчезнет, если ты не встроишь его в свою собственную защиту окклюмента.

— И кто будет этим хранителем? — спросила она с лёгким беспокойством.

— Баэль, — просто ответил он, и она, бросив на него нетерпеливый взгляд, прося его объяснить. — Помнишь Заэля?

Она кивнула… как будто она могла когда-нибудь забыть гигантскую змею, материализовавшуюся в их общей комнате и напавшую на Малфоя.

— Баэль — это василиск, которого я держу в своём сознании, чтобы она служила мне основной защитой окклюменции.

Дафна была ошеломлена, несколько мгновений она не могла придумать, что ответить, но в конце концов вышла из себя и попросила его подтвердить сказанное.

— У тебя василиск в качестве защитника разума?

— Да, и если ты согласишься, я могу добавить её и к твоему разуму. Она будет автоматически отражать любые атаки легилименции, так что тебе не придётся делать ничего особенного.

Гарри заметил, что ей всё ещё трудно в это поверить.

— О, я забыл сказать тебе одну вещь — на самом деле это не змеи, — пояснил он, слегка смутившись.

— Правда? — язвительно ответила она. Ну, они точно на них похожи.

— Не совсем так… да, это змеи, но на самом деле это не змеи. Это големы, созданные по подобию змей. Я отдаю им команды на парселтанге, и они выполняют мои приказы, как будто они настоящие, — объяснил Гарри.

— Големы? — спросила она, и он кивнул. Дафна покачала головой, глядя на то, как Гарри невозмутимо рассказывает о том, что сделал нечто, немыслимое для большинства людей, и задумалась, будет ли её жизнь всегда такой, если в ней будет присутствовать он.

— С твоего одобрения я могу добавить Баэль в твоё сознание? — снова спросил он, и она согласилась, хотя вопросов у неё было ещё больше. — Закрой глаза и сосредоточься на своём сознании, — приказал он.

Она сделала, как он просил, и вскоре увидела себя на знакомом травянистом поле. Она почувствовала прикосновение чужой магии, но не пыталась бороться с ней, и вскоре на поле появилась огромная фигура. Тень застыла и превратилась в огромного василиска, похожего по размерам на скелет, лежащий в Палате. Василиск издал долгое медленное шипение и свернулся в клубок, после чего остался неподвижным. Дафна вернулась из своего мыслеобраза, слегка ошеломлённая пережитым.

— Это Баэль, или, по крайней мере, одна из них, — пояснил Гарри, без особой необходимости внимательно осматривая её, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке.

— А это сработает? — спросила она.

— Помнишь урок Зелий после первого задания, когда Снейп вышел из себя? — она кивнула. — Тогда его впервые познакомили с Баэль. Я бы сказал, что она чертовски эффективна.

— Это многое объясняет, — усмехнулась она, и он улыбнулся ей в ответ. — Что теперь? — спросила она. Гарри взял её за руку и жестом показал, чтобы она взяла Добби.

— Отведи нас к выходу из гостиной. Мы не хотим напугать людей, заскочив посреди комнаты, и в итоге получить проклятие, — объяснил Гарри, после чего Добби кивнул и тут же направил их прочь.

Они появились в коридоре рядом с входом в общую комнату, и Добби снова выскочил прочь. Гарри повернулся к Дафне и спросил:

— Ты готова?

Она чуть крепче сжала его руку.

— Нет, — призналась она с лёгкой опаской. Её немного трясло, но когда она посмотрела на него, то почувствовала себя увереннее. — Но почему-то с тобой я чувствую себя в безопасности.

Он улыбнулся и поцеловал её в лоб.

— Я рад, — сказал он. Они подошли к входу, и Гарри с шипением открыл дверь. Вход распахнулся, и на них уставился весь дом, включая профессора Снейпа.

— Поттер! Где, чёрт возьми, вы двое были? — зашипел Снейп, заставив комнату замолчать.

— Я действительно не знаю, как это объяснить, сэр. Дафна обиделась на меня, и я психанул, а затем, как я помню, уже держал её в руках. Я помню, что хотел найти безопасное место, где мы могли бы поговорить, и вдруг мы оказались в Тайной Комнате.

Дафна была поражена той лёгкостью, с которой он произнёс эту ложь. Она оглядела своих соседей по комнате и увидела, что большинство из них выглядят поражёнными, в то время как другие смотрят скептически.

Снейп недоверчиво уставился на него, но Гарри продолжил:

— Мы с Дафной поговорили и решили, что это, должно быть, спонтанная магия, а может, и какая-то дремлющая родовая способность, о которой я и не подозревал.

Снейп усмехнулся и перевёл взгляд на Гарри, который не стал уклоняться и ответил ему тем же. Мгновение спустя Снейп споткнулся и чуть не упал на пол, его лицо стало ещё бледнее, чем обычно.

— Если вы уже закончили с атакой Легилименции, позвольте предупредить, что в следующий раз, когда вы попытаетесь это сделать, я не буду препятствовать, и Баэль схватит вас. Интересно, что тогда произойдёт? — Гарри сказал это угрожающим, но любопытным тоном.

Некоторые из старших Слизеринцев были потрясены обвинением Гарри, а другие выглядели растерянными.

— Дафна, ты в порядке? — спросила Трейси, выходя вперёд и отвлекая на себя внимание всех присутствующих.

— Я в порядке, — ответила Дафна, ободряюще улыбнувшись и незаметно сжав руку Гарри.

— Как бы то ни было, вы пройдёте со мной в больничное крыло, и мы проследим за этим, — ответил профессор Снейп. — Мы не знаем, что Поттер мог сделать с вами, учитывая, что раньше вы были так злы, а теперь, кажется, вы… хорошо к нему относитесь.

— Вы обвиняете меня в чём-то, профессор? — Гарри зашипел, отбросив осторожность.

— Будь поосторожнее со словами, высокомерный мальчишка, — с усмешкой ответил Снейп.

Прежде чем Гарри успел ответить, Дафна заговорила.

— Профессор, в том, что произошло во время ужина, виновата я, — сказала она, и снова весь дом уставился на нее. — Я увидела одно из воспоминаний Гарри без его разрешения и вне контекста. Я неправильно истолковала увиденное и плохо отреагировала, что и привело ко всей этой неразберихе. Гарри уже объяснил мне всё, и я признала, что была не права, поэтому я больше не злюсь. Я извинилась перед ним за свою ошибку, и он простил меня, — сказала она, а затем добавила про себя «кажется».

— Вы видели одно из его воспоминаний? — спросил Снейп, приподняв бровь.

— У меня есть омут в Палате, — сухо ответил Гарри. Ему не понравился тон Снейпа. — И я забыл удалить воспоминание, когда закончил им пользоваться. Неужели в это так трудно поверить?

Профессор Снейп бросил на Гарри взгляд, но от дальнейших комментариев воздержался.

— Я не верю в вашу историю о случайном волшебстве, Поттер. Отработка, завтра в девять, — Гарри нахмурился, но только кивнул. — Вы должны встретиться с директором, прямо сейчас. Гринграсс, вы пойдёте со мной в больничное крыло на осмотр, — приказал Снейп, направляясь к ней.

— Гарри пойдёт со мной, — сказала она, придвигаясь к нему ближе. Большинство слизеринцев уставились на неё, но несколько человек ухмылялись. Снейп, как и положено, лишь усмехнулся.

— Не пойдёт. Вы пойдёте со мной, а он отправится к директору, — ответил Снейп.

— Директор может встретить нас в Больничном крыле, — ответил Гарри несколько вызывающим тоном.

— Отлично, тогда двигайтесь, — ответил Снейп, не переставая усмехаться, и оба подростка повернулись и пошли, оставив позади своих удивлённых соседей по комнате.

— Кажется, я ставил на то, что они начнут встречаться в эти выходные в Хогсмиде? — сказал Брайан Кэррик, повернувшись к Амелии Яксли с довольной ухмылкой.

Яксли нахмурилась и ответила:

— Ты не знаешь наверняка.

— Ладно, подождём, пока они вернутся, просто чтобы быть уверенными, — усмехнулся Кэррик и сел в своё кресло рядом с Алистером Пинсом и Элизой Калберт. Все трое кивнули друг другу, похоже, соглашаясь с чем-то.

* * *

Гарри и Дафна шли за деканом, который прошёл перед ними после выхода из общей комнаты.

— Как всё прошло с Крамом? — спросила Дафна, вспомнив, что они ещё не говорили об этом.

— Было весело, — ответил Гарри с ухмылкой. — Он хороший дуэлянт, и вообще-то он подал мне пару идей для наших тренировок, — Гарри заметил едва заметное изменение позы Снейпа, указывающее на то, что он прислушивается к их разговору.

— Например? — спросила она.

— Физическая подготовка. В основном работа над уклонением от заклинаний, — пояснил он, и Дафна с любопытством посмотрела на него.

— Ты что, предлагаешь просто начать швыряться друг в друга заклинаниями…

— Более или менее, — сказал он, слегка усмехаясь. — Мы могли бы использовать Цветные чары, они безвредны и легко снимаются. Мы можем настроить их так, чтобы к концу спарринга проиграл тот, кто больше всего вымажется в краске.

Он услышал, как Снейп фыркнул на это предложение.

— Вы не одобряете, профессор?

— Концепция верна, но исполнение оставляет желать лучшего, — ответил он, не оборачиваясь. По правде говоря, идея показалась ему занятной, но он не собирался говорить об этом Поттеру.

— Что бы вы тогда предложили?

— Вместо Цветных чар я бы посоветовал что-нибудь, что лучше мотивировало бы вас избегать заклинаний, — ответил он категорично.

— Жалящее проклятье? — предложила Дафна.

— Пять баллов Слизерину за остроумное предложение, — ответил Снейп, по-прежнему не глядя на них. — Что это за история с вашей встречей с Крамом, Поттер? — спросил Снейп, слегка повернувшись назад, чтобы видеть его краем глаза.

— Крам пригласил меня потренироваться вместе сегодня утром. Мы провели тренировочную дуэль прямо перед ужином.

— Ваши мысли? — спросил Снейп.

— Он способный дуэлянт, — ответил Гарри.

— Понятно, — ровно ответил Снейп, после чего задал ещё один вопрос. — А как вы готовитесь ко второму заданию?

— Я разгадал подсказку из яйца и знаю, как выполнить задание, — ответил Гарри. Профессор Снейп удивлённо поднял бровь.

— Уже? — спросил он, глядя на мальчика.

— Мне помогают, — сказал Гарри, улыбаясь Дафне, которая слегка покраснела.

— Рад видеть, что кто-то следит за тем, чтобы вы не выставили факультет Слизерин в дурном свете, Поттер, — насмешливо произнёс Снейп. — Пять баллов за помощь в разгадке яйца, мисс Гринграсс.

Они шли молча, пока не добрались до больничного крыла. Когда они вошли, их встретила взволнованная мадам Помфри.

— Вы! Что вы натворили на этот раз? — спросила она, заметив Гарри. Подросток вздрогнул, а Дафна ухмыльнулась.

— Поппи, я прошу тебя осмотреть мисс Гринграсс. Я хочу убедиться, что ничего… предосудительного не произошло, — попросил профессор Снейп, после чего ненадолго вышел из комнаты, чтобы позвать директора. Мадам Помфри кивнула и махнула Дафне рукой, чтобы та следовала за ней. Она так и сделала, хотя и потащила Гарри за собой за руку.

— Можешь отпустить его, дорогая, — сказала целительница, полагая, что она испугалась. — Я не причиню тебе вреда.

Дафна посмотрела на неё в замешательстве.

— О чём вы говорите? — ответила она. — Я просто слежу, чтобы этот идиот не наделал глупостей.

— Эй! — возмущённо сказал он и надулся, пока Поппи смеялась. Он готов поклясться, что даже увидел ухмылку на лице Снейпа, который только что снова вошёл в комнату.

Мадам Помфри несколько раз взмахнула палочкой над Дафной и убедилась, что девушка в полном порядке и не находится под воздействием каких-либо заклинаний или зелий. Затем она подтвердила, что Гарри тоже в порядке, хотя ей было интересно узнать о некоторых показаниях, которые она получила от своего заклинания.

— Вы, кажется, в лучшей форме, чем были в день первого задания, мистер Поттер, — сказала целительница с явным любопытством в голосе. — Что вы делали?

— Хорошо питался и лучше спал, — простодушно ответил Гарри.

— Хм… Они оба в порядке, Северус, — констатировала матрона.

— Понятно, — бесстрастно ответил он.

— Постарайтесь не казаться столь разочарованным, профессор, — сказал Гарри, получив от Дафны тычок локтем по рёбрам.

— Поверьте, Поттер, как бы больно мне ни было это говорить, но ваше благополучие, как члена моего факультета, является предметом моей заботы, — скучающим тоном ответил Снейп.

— Очень хорошо, — ответил Гарри, глядя в сторону входа. — Мы должны пойти и встретиться с директором или нам лучше подождать здесь?

— Мы можем подождать. Садись и делай то, что тебе говорит мисс Гринграсс, — ответил он, наслаждаясь возможностью подколоть мальчика, который просто кивнул и сел, как было велено.

Окинув их последним критическим взглядом, Снейп вышел из лазарета, чтобы дождаться директора, а мадам Помфри оставила их и занялась своими делами. Дафна с интересом наблюдала за тем, как целитель осматривала девочку со сломанной рукой, возможно, в результате несчастного случая в классе. Она почувствовала, как Гарри толкнул её в плечо, и повернулась, чтобы увидеть его многозначительный взгляд. Он мотнул головой в сторону мадам Помфри и её пациентки, побуждая её подойти к ним.

Это застигло Дафну врасплох. Ей было интересно узнать о работе целителя, и она рассматривала её в качестве будущей профессии. Судя по всему, Гарри знал об этом, и решил убедиться, что она воспользуется этой возможностью.

Ободрённая поддержкой Гарри, Дафна подошла к мадам Помфри и стала наблюдать за её работой. Матрона была заинтригована удивительно специфичными вопросами Дафны, и та рассказала ей, что её мать до замужества работала целительницей. И хотя она перестала практиковать, но всё равно подписывалась на журнал целителей, одобренный МКМ, который Дафна часто читала во время каникул.

— Да, кажется, я её помню… Персефона Уилкинс, верно? — Дафна кивнула, и мадам Помфри начала объяснять, что девочка, пятикурсница Рейвенкло, случайно раздробила себе кость, когда отрабатывала костедробящее проклятье.

— Раз кость раздробилась, значит, нужно было испарить её и дать ей костерост, верно? — спросила Дафна, и Поппи кивнула, похоже, довольная анализом девушки. Они продолжали обсуждать вопросы целительства, пока не появился Дамблдор, а за ним МакГонагалл, Снейп и Муди.

— Мистер Поттер, — позвал Дамблдор с порога, привлекая к себе внимание и раздражая тем самым Поппи.

— Директор, это больничное крыло, и я требую тишины! — выругалась Поппи. Гарри, улёгшийся в свою обычную постель, с усмешкой наблюдал за происходящим и заметил раздражённое выражение на лице Дафны. Она выглядела так, словно получала удовольствие и не хотела, чтобы её прерывали.

— Вы, конечно, правы, моя дорогая Поппи, — извинился Дамблдор, а затем перевёл взгляд на Дафну. — Мисс Гринграсс, мистер Поттер, я хотел бы, чтобы вы оба объяснили, что произошло некоторое время назад в Большом зале.

Гарри сел на кровати и повернулся так, чтобы его ноги свисали с бортика.

— Мы поговорили об этом, сэр, и пришли к выводу, что это, должно быть, была какая-то спонтанная магия, — сказал он. — Либо так, либо какая-то скрытая семейная способность, о которой я не знал, — Гарри не удивился, увидев скептические взгляды на их лицах.

— Мистер Поттер, вы смогли аппарировать в Хогвартс не один, а два раза! Это не под силу никому, даже директору школы, а вы говорите, что это была чистая случайность? — недоверчиво спросила МакГонагалл, явно озадаченная таким объяснением. Гарри пожал плечами.

— На самом деле я даже не заметил этого в первый раз. Я просто знал, что мне нужно поговорить с Дафной, и вдруг оказался перед ней. Я потянулся к ней, чтобы умолять её выслушать меня, и помню, как мне захотелось оказаться в каком-нибудь тихом и безопасном месте, а потом… мы оказались в Тайной Комнате.

Дафна не сводила глаз с Гарри, пока он рассказывал эту историю. Она заметила, как слегка подрагивают его пальцы, и сразу же его голос зазвучал более властно. Когда Гарри закончил говорить, Дамблдор сначала выглядел слегка растерянным, но затем его выражение лица изменилось на подозрительное, с оттенком веселья.

— Учитывая то, что произошло, я считаю необходимым спросить, почему мисс Гринграсс была так зла на вас и почему сейчас она выглядит намного спокойнее?

— Как я уже говорила профессору Снейпу, — сказала Дафна, — я увидела одно из воспоминаний Гарри без его разрешения и вне контекста, и я неправильно его истолковала. Я плохо отреагировала, но Гарри всё объяснил, пока мы были в Комнате. Когда мы поняли, как все должны были отреагировать на наше исчезновение, Добби отвёл нас обратно в нашу гостиную, а потом профессор Снейп заставил нас прийти сюда.

— Понятно, — пробормотал Дамблдор. — И о чём было воспоминание?

— Не ваше дело, — прошипел Гарри, удивив профессоров своим суровым тоном.

— Мистер Поттер, вы должны уважать директора, — ответила МакГонагалл с раздражением.

— Это личное воспоминание, и я не хочу делиться им ни с кем из вас, — ответил Гарри, игнорируя вспышку МакГонагалл.

— Но, Гарри, ты поделился им с мисс Гринграсс, и если это важно, то я считаю, что…

— То, чем я решил поделиться со своей девушкой, касается только меня и её, и никого больше, — холодно ответил Гарри. Все в комнате вскинули брови от такого откровения, включая и взрослых, и госпитализированных студентов.

— Девушка? — пробормотала МакГонагалл, повернувшись к Дафне, которая покраснела. — Как? Когда?

Гарри сузил глаза.

— Опять же, это не ваше дело, — ответил он, а затем повернулся и с любопытством посмотрел на Дафну. — Я имею в виду, если только ты не решила… — она поняла, что он хотел сказать, и покачала головой со смущённой улыбкой, заставив его усмехнуться.

— Ах, юная любовь, — ответил Дамблдор дедушкиным тоном, слегка усмехнувшись. — Очень хорошо, вы можете идти. Я понимаю, что для вас это был эмоциональный момент, и, возможно, он послужил толчком к развитию магии… Однако я хотел бы узнать больше об этом удивительном методе аппарирования, мистер Поттер, а также попытаться воссоздать его. Если вы будете так любезны, не могли бы вы прийти завтра после ужина, чтобы обсудить это более подробно?

— Сожалею, сэр, но из-за того, что произошло сегодня, профессором Снейп назначил мне отработку в девять часов.

— Не думаю, что профессор Снейп будет возражать против того, чтобы перевести ваше наказание на меня, — заверил его старик, повернувшись, чтобы взглянуть на собеседника через свои очки-половинки. Снейп строго кивнул директору. — Хорошо, тогда завтра в девять часов в моём кабинете. Пароль — Кит-Кат.

Гарри хмыкнул, услышав пароль, что заставило остальных странно посмотреть на него и на директора, включая Дафну. МакГонагалл лишь закатила глаза.

— А, я вижу, вы знакомы с этим деликатесом? — весело поинтересовался Дамблдор.

— Конечно, сэр, хотя сам я предпочитаю Кранч-батончики, — ответил Гарри, и ещё один студент выкрикнул своё согласие из глубины лазарета. Дамблдор усмехнулся.

— Очень хорошо, думаю, на сегодня это всё. А теперь идите. Вы можете вернуться в свою гостиную, и постарайтесь не заходить в чуланы по пути.

МакГонагалл неодобрительно нахмурилась из-за неудачной шутки директора, но и Снейп, и Дафна заметили, как Гарри вздрогнул, прежде чем выражение его лица превратилось в безэмоциональную маску.

— О, я бы не беспокоился об этом, директор. Я и так провёл слишком много времени в чулане. Десять лет, если подумать.

И Дамблдор, и МакГонагалл вздрогнули от этого заявления. Не говоря больше ни слова, Гарри протянул Дафне руку, которую она охотно приняла, хотя всё ещё размышляла над тем, что он сказал о чулане.

— Нам нужно поговорить о твоих родственниках, — пробормотала она, и он со вздохом кивнул.

— Мисс Гринграсс, если вам будет интересно, вы можете прийти в любое время, — сообщила ей мадам Помфри. — Или, если хотите, можете обратиться к мисс Урсуле Корвин, семикурснице нашего факультета. Она также сможет обсудить с вами вопросы исцеления, если вы захотите. Кроме того, если вы собираетесь проводить время с этим магнитом неприятностей, то я хочу привлечь вас к сохранению его в целости и сохранности.

Дафна покраснела, не обращая внимания на понимающую ухмылку на лице мадам Помфри. Как только Гарри и Дафна ушли, развеселившаяся мадам Помфри вернулась к своей работе, а Дамблдор воздвиг вокруг четырёх преподавателей барьер приватности.

— Это отродье лжёт, — заявил Снейп, и Дамблдор кивнул в знак согласия.

— Я согласен, Северус, — сказал он. — Если бы не его магическая клятва, я бы вообще не поверил, что этот молодой человек — Гарри Поттер. Кроме того, то, как он держал мисс Гринграсс, прежде чем исчезнуть из Большого зала, говорит о том, что это было совсем не случайно.

— Но что нам делать, Альбус? — спросила потрясённая МакГонагалл.

— Пока что мы продолжаем наблюдать. Я беспокоился, что мистер Поттер мог начать путь во Тьму, но теперь я в этом не уверен, — признался директор.

* * *

Дафна уже хотела проклясть Дурслей после всего, что Гарри рассказал ей о них во время пикника. Она также уловила несколько вещей, о которых он ей не рассказывал, например, что ему не разрешали иметь друзей. Узнать, что он был вынужден жить в чулане в течение десяти лет, стало последней каплей. Из-за этого, недоедания и всех физических и психологических пыток, которым он подвергался от их рук, Дафна не хотела ничего иного, как убить так называемых родственников Гарри. Насколько она знала, даже большинство Пожирателей Смерти не были такими чудовищными.

— Как всё это повлияло на тебя… Ну, знаешь, раньше? — спросила она, надеясь, что он поймёт, что речь идёт о его прежней жизни. В конце концов, у стен есть уши.

— Это сделало меня более податливым. Я всегда старался всем угодить, и это породило во мне что-то вроде комплекса белого рыцаря, — признался Гарри, и Дафна сжала его руку, пытаясь сдержать гнев.

Некоторое время они шли молча, пока Гарри не усмехнулся без видимой причины.

— Мне не хватало паролей Дамблдора, — признался он с ухмылкой. — Маггловские сладости, классика.

— Что такое «Кит-Кат»? — спросила Дафна, и Гарри хихикнул.

— Шоколадный батончик с чем-то вроде вафли внутри. Очень вкусно, — объяснил он.

— А «Кранч-батончик»?

— Шоколадная таблетка с хрустящим рисом, — он решил купить ей по одной штуке на следующее утро.

Они добрались до гостиной, и Гарри снова открыл дверь, используя парселтанг. Дафна подумала, что это, наверное, здорово — не нужно запоминать пароли. Когда они вошли в дверь, то поняли, что оказались на собрании всего дома. Каждый занимался своими делами, но всё же все они собрались в гостиной, очевидно, ожидая двух четверокурсников.

— А, наконец-то вы вернулись, — объявил Брайан Кэррик, сидевший вместе с Алистером Пинсом и Элизой Калберт. Все прекратили свои занятия и повернулись, чтобы посмотреть в сторону пары. — Итак, сначала о главном: вы двое встречаетесь или нет?

— Насколько это важно? — спросила Дафна, сузив глаза.

— Это важно, потому что ответ может принести мне значительный выигрыш, — весело ответил семикурсник, откинувшись в кресле.

Брайан Кэррик был высоким, худощавым семикурсником с каштановыми волосами и резкими чертами лица. Он был стражем порядка в доме Слизерин и отвечал за исполнение всех наказаний и решений, принятых домом. Он также был одним из двух старост для младших учеников. Обязанности Брайана отличались от обязанностей Алистера Пинса, который был судьёй и внутренним арбитром, отвечая за разрешение конфликтов внутри Слизерина и вынося вопросы на обсуждение, когда это было необходимо.

Между двумя старшими мальчиками сидела симпатичная девушка с тёмными волосами, которая наблюдала за обменом мнениями между своим парнем и двумя четверокурсниками. Элиза Калберт была высокой и держалась с благородным видом. Она была дипломатом — связующим звеном между Слизерином и внешним миром. Отвечала за сбор информации в Хогвартсе и за его пределами, чтобы защищать и поддерживать свой факультет, а также направлять его политику. Она также была старостой, и ей нравилось напоминать своему парню, что первокурсники всегда отдавали предпочтение ей.

По отдельности они были прекрасными примерами квинтэссенции Слизерина. Вместе они были Триумвиратом Слизерина, официальными лидерами дома, и все слизеринцы подчинялись их власти.

Малфой стремился занять место в Триумвирате, но были вещи, которые нельзя было купить за деньги, в отличие от места в команде по квиддичу. По словам Милли, ходили слухи, что теперь они заинтересованы в Гарри.

Дафна вздохнула, но Гарри, казалось, находил всё это очень забавным.

— Что нам светит, если мы поделимся такой ценной информацией? — с любопытством спросил он.

Алистер захихикал, Брайан закатил глаза, но тут заговорила Элиза.

— Я, конечно, ценю этот ответ в духе Слизерина, но если вы так уклоняетесь от ответа на такой простой вопрос, могу только представить, как вы ответите на другие наши вопросы, — сказала она.

Поза Гарри стала несколько вызывающей, и они с Элизой продолжали смотреть друг на друга, пока Алистер принимался за объяснения.

— Мы созвали собрание дома и хотим знать, что именно произошло два года назад, когда ты якобы посеитил Тайную Комнату.

Гарри бросил сердитый взгляд на четверокурсников, полагая, что они что-то рассказали. Однако все они побледнели и подняли руки, пытаясь показать Гарри, что они и не подозревали о таком развитии событий.

— Вы подслушали меня в Хогсмиде, — заключил Гарри, и Триумвират кивнул в подтверждение.

— Ты знаешь, как работает собрание дома? — спросил Алистер, который был ответственным за решение подобных вопросов.

— Я могу либо согласиться ответить на все ваши вопросы, либо отказаться, и тогда меня будут считать изгоем до конца моего пребывания здесь. Также нельзя заставить отвечать, хотя меня могут попросить принять Веритасерум, чтобы подтвердить мой рассказ, — ответил Гарри. Дафна немного волновалась за него и придвинулась чуть ближе, но не настолько, чтобы привлечь к себе внимание.

— Что скажешь, в таком случае? — спросил Алистер.

— Что, если я покажу вам свои воспоминания об этом событии? — скучающим тоном предложил Гарри.

— Это определённо подойдёт, лишь бы они не были подделкой, — ответила Элиза, и по комнате пронеслось несколько взволнованных шепотков.

— И как бы ты предложила это подтвердить? — вздохнул Гарри, мысленно обдумывая, как это может повлиять на его планы. Он пришёл к выводу, что всё будет не так уж плохо, и в худшем случае ему придётся отвести их всех в Комнату. Это, конечно, далеко от идеала, но, по крайней мере, не помешает достижению его целей.

— Ты можешь принести нам клятву, — ответила она, и Гарри на несколько мгновений задумался.

— Хорошо, — сказал он и позвал Добби. Домовой эльф появился рядом с Гарри, уже неся с собой богато украшенный Омут Памяти, на камне которого было вырезано несколько сложных змеиных узоров. Пара пятикурсников выдвинула стол в центр комнаты, и Добби поставил на него древнюю чашу.

— Хм… интересный дизайн, — пробормотал шестикурсник, комментируя экстравагантную змеиную резьбу, украшавшую омут.

— Вините Салазара, я нашёл его в Комнате, — ответил Гарри, подходя к чаше.

— Должно быть, Тайная Комната действительно является кладезем артефактов и знаний, — пробормотала Элиза, достаточно тихо, чтобы её могли услышать только двое её сверстников.

Дафна покорно вздохнула и встала рядом с Гарри. Она надеялась, что всё быстро разрешится, и они смогут вернуться в Комнату и продолжить рассказ Гарри из его первоначальной временной линии. Вместо этого ей пришлось снова стать свидетелем событий в Палате и наблюдать за тем, как Гарри чуть не умер — эта идея ей не очень нравилась. Она бы пропустила это мероприятие, если бы могла, но присутствие было обязательным для всех собраний Дома, от самого маленького первокурсника до самого старшего члена факультета.

Гарри осторожно извлёк длинную серебряную нить памяти с помощью своей палочки и опустил её в Омут.

— Если кому-то нужно в туалет, идите сейчас, — холодно объявил он, оглядывая комнату. — Я не буду приостанавливать запись и не разрешу повторный просмотр, если только это не будет сочтено критически важным.

Члены Триумвирата кивнули, принимая его условия. Больше никто не пошевелился.

— Очень хорошо, тогда… — сказал Гарри. Он взмахнул палочкой, и свет в общей комнате померк. Он коснулся палочкой рун, идущих по краю чаши, и жидкость внутри начала светиться. Мгновение спустя в воздухе над омутом появилась трёхмерная проекция воспоминания, достаточно большая, чтобы все могли увидеть её, не погружаясь внутрь памяти.

Воспоминание начиналось с того, что Гарри стоял рядом с Грейнджер в больничном крыле. Гарри нащупал вырванную страницу в её окаменевшей руке, и кто-то выкрикнул ехидный комментарий по поводу того, что Грейнджер порвала книгу. Гарри отступил от стола и прислонился к стене гостиной. Дафна присоединилась к нему, и пара притаилась в тени, пока их соседи по комнате были захвачены воспоминаниями.

— Мне жаль, но, похоже, я не смогу продолжить свой рассказ сегодня вечером, — прошептал он, пока память-Гарри объяснял Уизли свою теорию.

— Я знаю, — разочарованно пробормотала Дафна. — Но у нас ещё будет время позже. Надеюсь.

На самом деле она не хотела произносить последнее слово так громко, но Гарри лишь улыбнулся и поцеловал её в лоб, а затем обнял за плечи.

— У нас есть всё время мира, Даф, — прошептал он, не обращая внимания на бурную реакцию старших слизеринцев на то, что Гарри предложил им обратиться за помощью к Локхарту.

Она улыбнулась и повернулась лицом к проекции памяти.

— Ты не показывал мне эту часть, — прошептала она, сдерживая смех при виде того, как Локхарт быстро собирает вещи, чтобы убежать.

— Я не думал, что это важно, — ответил он, обнимая её сзади за талию. Она немного удивилась, расслабившись в его объятиях, как будто это было самой естественной вещью в мире. Ещё месяц назад она не поверила бы, что когда-нибудь позволит себе так сблизиться с кем-то, но уже сейчас ей было очень комфортно с Гарри, хотя они встречались всего несколько часов.

Воспоминания продолжились тем, что Гарри и Уизли заставили Локхарта пойти с ними, а затем Гарри обнаружил вход в Комнату, поговорив с Плаксой Миртл. Собравшиеся слизеринцы были полностью очарованы просмотром воспоминания и старались не пропустить ни единого мгновения.

Они смеялись над тем, как Локхарт был затолкнут в яму двумя мальчиками, но замолчали, когда в поле зрения попала сброшенная шкура василиска. Дафне стало не по себе, когда она вспомнила, каким ужасающе огромным на самом деле был василиск, и она задрожала, вспомнив, как впервые наблюдала за страшной битвой в Комнате. Даже тёплые объятия Гарри не смогли её успокоить, но она знала, что не может уйти.

Они увидели, как Локхарт признал себя мошенником, а затем попытался пустить Обливиэйт с помощью сломанной палочки Уизли. Всё это не было неожиданностью для тех, кому в том году пришлось сидеть на его уроках, но первый и второй курсы были шокированы. Некоторые из них выросли на историях о Гилдерое Локхарте, и они даже не представляли, насколько бесполезным он был на самом деле. Заклинание Локхарта, сработавшее на него самого, вызвало несколько одобрительных возгласов, затем несколько вздохов, когда рухнувший туннель отрезал Гарри от Уизли, и, наконец, несколько смешков, когда Уизли объявил, что Локхарту удалось стереть его собственную память.

Дом успокоился, когда Гарри в одиночестве продолжил путь по туннелю, пока не добрался до большой круглой двери, обозначавшей вход в Тайную комнату. С шипением открыв дверь на парселтанге, он медленно двинулся вперёд и, увидев на полу тело Уизлетты, побежал к ней.

Дафна затаила дыхание, когда из тени появился Том Риддл. Все узнали его мантию Слизерина, но никто не знал, кто этот мальчик. Некоторые старшекурсники нахмурились, когда Том объяснил, что он — воспоминание, сохранённое в дневнике, — они никогда не слышали о такой магии, а когда он рассказал, что заставил Джинни Уизли открыть Комнату и выпустить василиска на свободу, раздалось несколько удивлённых возгласов.

Этот Том Риддл, очевидно, был наследником Слизерина, но кем он был на самом деле?

Атмосфера в общей комнате стала напряжённой, когда Том начал разглагольствовать о Гарри. Он рассказал, как заманил в ловушку девочку Уизли, и как ему не терпелось встретиться с Гарри, узнав о его истории. Гарри, конечно же, пришлось вести себя вызывающе и отчитывать Тома за то, как он подставил Хагрида, и даже насмехаться над ним за то, что он не смог убить ни одну из своих жертв. Тогда Том презрительно заявил, что убивать грязнокровок больше не важно, и по Общей комнате пробежал холодок.

— Вот уже много месяцев моей новой целью являешься ты, — сказал Том, и некоторые из них перевели взгляд на Гарри, притаившегося в тени вместе с Дафной. — Как получилось, что ребёнок, не обладающий выдающимися магическими способностями, смог победить величайшего волшебника всех времён? Как тебе удалось спастись только со шрамом, в то время как силы лорда Волдеморта были уничтожены?

— Почему тебя это волнует? Волдеморт был после тебя, — вызывающе ответил Гарри, и все увидели жестокую ухмылку Тома.

— Волдеморт — это моё прошлое, настоящее и будущее.

Том начал рисовать в воздухе огненные буквы. Некоторые из старших слизеринцев побледнели, когда до них дошёл смысл этого заявления. Они резко обернулись к Гарри и увидели, что Дафна Гринграсс, обнимающая его, выглядит взволнованной, как будто она знала, что должно произойти, и была очень встревожена этим. Они вздохнули и снова обратились к воспоминаниям.

Том перестал писать и взмахнул палочкой. Огненные буквы, выводившие имя ТОМ МАРВОЛО РИДДЛ, начали перестраиваться и в конце концов сошлись в Я ЛОРД ВОЛДЕМОРТ.

Некоторые из чистокровных экстремистов на мгновение ухмыльнулись, восхищённые могуществом своего повелителя, который, очевидно, был достаточно силён, чтобы оставить после себя воспоминание, которое завершит его работу… только для того, чтобы через мгновение всё это рухнуло.

— Ты же не думал, что я оставлю фамилию своего грязного отца-маггла?

— Что?! — закричал Драко Малфой, в то время как глаза всех присутствующих в комнате расширились от шока.

Темный Лорд был полукровкой? Полукровкой с отцом-магглом?

— Ты лжёшь, Поттер! — крикнул Малфой, едва не выхватив свою палочку. К счастью для него, семикурсник успел наложить на него полное обездвиживание, прежде чем он успел совершить какую-нибудь глупость, и как раз вовремя, чтобы услышать, как память-Гарри заявляет, что Дамблдор — величайший волшебник на свете.

— Я это перерос, не волнуйтесь, — сказал Гарри, заметив несколько насмешливых взглядов, направленных на него.

Воспоминание продолжилось тем, что подросток Тёмный Лорд заговорил на парселтанге, которого, конечно, никто не понимал, но все догадались о смысле сказанного, как только из пасти статуи Салазара Слизерина показалась огромная змея. Крики и вздохи наполнили воздух, а некоторые даже упали в обморок при виде чудовища Слизерина.

— Это василиск? — воскликнула Пэнси, повернувшись к Дафне, которая крепко вцепилась в руку Гарри и смотрела в сторону.

Слизеринцы наблюдали за появлением Фоукса, благодаря которому Гарри смог получить меч Гриффиндора из Распределительной Шляпы, а Феникс ослепил чудовище. Многие вздрогнули или даже инстинктивно пригнулись, пока память-Гарри бегал вокруг, пытаясь уклониться от атакующего василиска, но ничто не могло подготовить их к тому, что они увидели дальше. Комната наполнилась вздохами, криками и множеством ругательств: весь дом Слизерин наблюдал, как двенадцатилетний подросток убивает семидесятифутового василиска, не используя ничего, кроме меча.

Дафна снова наблюдала за происходящим и прижимала Гарри к себе ещё крепче, пока все остальные члены дома разглядывали клык василиска, торчащий из его руки.

— Как ты жив, Поттер? — спросил изумлённый семикурсник, пока память-Гарри протыкал клыком дневник и навсегда уничтожал тень Тёмного Лорда. Вскоре на его вопрос был дан ответ: воспоминание показало, как Фоукс плачет над раной Гарри, исцеляя его и нейтрализуя яд.

Наконец воспоминание закончилось, и Гарри снова взмахнул палочкой, чтобы вернуть свет. Все в шоке и замешательстве уставились на Гарри, пытаясь осмыслить то, чему только что стали свидетелями.

— Ты убил воспоминание Тёмного Лорда? Навсегда? — спросил пятикурсник, и Гарри кивнул, восстановив извлечённую память в своём сознании и приказав Добби убрать Омут.

— Ты убил эту чёртову змею в одиночку? — спросил заплаканный третьекурсник, который помнил страх, царивший в замке в те дни.

— Вы все это видели. И чтобы быть уверенным — Я, Гарри Джеймс Поттер, клянусь своей жизнью и магией, что воспоминание, которое вы все видели, было настоящим и никак не изменённым, да будет так, — заявил Гарри, и его магия вспыхнула, когда клятва была принята. Затем он запустил сильный Люмос, чтобы подтвердить свою правоту.

— Проклятье, — пробормотала Элиза. Она понятия не имела, что именно хотела увидеть, но это было намного больше того, что она могла себе представить.

— Что теперь? — спросил Гарри, скрестив руки и оглядывая своих соседей по комнате. — Я знаю, что некоторые из вас согласны с Волдемортом, поэтому я спрошу, что будет теперь, когда вы узнаете, что произошло на самом деле?

Никто ничего не ответил.

— Возможно, кто-то захочет освободить Малфоя, — добавил Гарри, заметив, что Драко всё ещё лежит на полу, яростно моргая.

Блейз отпустил его, и блондин спокойно встал.

— И что? — снова спросил Гарри.

— Тёмный Лорд был полукровкой, — с ноткой веселья заявил пятикурсник.

— Да, так он мне сказал, — ответил Гарри, и тот же пятикурсник начал хихикать. Позже Гарри узнал, что мальчика звали Дэвид Макнейр и что в его семье были связи с Пожирателем Смерти.

— Чистокровные падали к его ногам, называли его лучшим из нас, а он был не более, чем полукровкой? — усмехнулся он, и многие нахмурились, обдумывая его слова.

Гарри пожал плечами. Он не хотел говорить ничего, что могло бы быть воспринято как оправдание Волдеморта, хотя часть его души хотела выступить в защиту полукровок. Впрочем, ему не пришлось напрягаться, так как несколько из них возмутились словами Макнейра и выступили в свою защиту.

— Эй, я полукровка, — ни с того ни с сего возразил семикурсник. — И Поттер тоже.

Крики по комнате нарастали, пока Алистер не заставил их всех замолчать, задав Гарри простой вопрос.

— Какую позицию ты занимаешь в кровных расприях, Поттер?

Гарри взял паузу, чтобы спокойно обдумать то, что он хотел сказать, а затем заговорил.

— Могу честно сказать, что на данный момент я не знаю ни одного маггла, которого бы я не ненавидел, — заявил Гарри, его холодный тон удивил многих и вызвал несколько ухмылок у остальных. Дафна просто стояла и смотрела на него, приподняв бровь. — Но, признаюсь, я необъективен, поскольку меня воспитывали жестокие родственники-магглы, и у меня вообще не было друзей, пока я не сел в Хогвартс-экспресс в девяносто первом году, — после он добавил. — Однако есть несколько вещей из маггловского мира, которые мне нравятся, в основном это кино, телевидение, игры и музыка.

— А что такое кино? — пытливо спросил первокурсник.

— А что такое телевизор? — одновременно спросил шестикурсник.

Гарри захотелось застонать.

— Спросите у полукровки. Или даже магглорождённого, — ответил он, затем взял себя в руки и оглядел комнату. — Если вы хотите знать моё мнение, то я считаю, что магглорождённые должны быть лучше интегрированы в наше общество, если они хотят быть его частью. Я также думаю, что было бы разумно узнать больше о магглах. Уверен, мы все знаем об охоте на ведьм? А о маггловских войнах, охвативших всю Европу? — спросил он, получив в ответ несколько рассеянных кивков. — Магглы опасны, — продолжил Гарри, и все взгляды устремились на него. — Если они что-то и умеют делать, так это убивать. Они совершают зверство за зверством во имя жадности или ненависти, и это сходит им с рук, поскольку они объясняют свои действия необходимостью. На том, чего они не понимают, они либо ставят эксперименты, либо стремятся искоренить. Интересно, сколько магглорождённых ведьм и волшебников было обнаружено магглами, прежде чем они смогли попасть в магический мир? Сколько пострадало из-за этого?

Дафна была поражена тем, как он владел вниманием зала. Она могла сказать, что он говорит от души, даже если не совсем понимала его примеров. Это заставило её задуматься о том, не вспоминает ли он во время разговора конкретные события из своей прошлой жизни.

— Я думаю, что магической крови пролито достаточно, — торжественно заявил Гарри. — Мне всё равно, какой вид магии вы практикуете, чистокровный вы, полукровка или магглорождённый. Мне важно, есть ли в твоей крови магия, будь ты ведьмой, волшебником, сквибом или даже существом, — сказал он, закрывая глаза, и его улыбка померкла. — Но я не выношу грязнокровок, предателей крови, нарушителей клятвы и убийц своих, — он снова открыл глаза, и в них заиграло зелёное пламя. — Я не хочу, чтобы кому-то ещё пришлось видеть то, что видел я, и жить тем, чем жил я, — процедил он сквозь стиснутые зубы, оглядывая комнату, словно бросая вызов всем желающим опровергнуть его.

До этого Гарри лишь однажды выражал свои чувства по подобным вопросам, во время забастовки домовых эльфов, и то, что он сказал в тот вечер, произвело впечатление на нескольких старших слизеринцев. В тот вечер в общей комнате Гарри Поттер честно и страстно высказался в пользу людей с магической кровью. Он дал всем достаточно информации о себе, чтобы составить мнение, хорошее или плохое.

— Хорошо сказано, Поттер, — раздался ровный женский голос семикурсницы Урсулы Корвин, которая была одной из самых уважаемых фигур в факультете. Она не входила в Триумвират, но всё равно была одной из самых влиятельных его членов, которая часто предлагала Триумвирату свою мудрость, когда её об этом просили.

Урсула была чистокровной, но большинство её соседей по дому не знали, что она жила рядом с магглами, и её родители регулярно общались с ними. На самом деле, если не считать Поттера, она знала о магглах больше, чем все остальные слизеринцы. У неё была репутация человека, который держится особняком, не обращая внимания на конфликты в доме и обсуждения вопросов, которые её не волновали, но слова Гарри нашли отклик в её собственных чувствах, и она почувствовала, что вынуждена заговорить.

— Урсула, ты согласна с Поттером? — удивлённо спросил Алистер. Она кивнула в знак подтверждения, и один этот её жест заставил многих задуматься и внимательнее отнестись к словам Поттера.

Триумвират официально закрыл собрание дома, и студенты начали расходиться. Большинство из них по-прежнему смотрели на Гарри то ли с уважением, то ли с благоговением, но ему было всё равно. Он увидел, как Корвин почтительно кивнула ему, на что тот немедленно ответил.

— Это была хорошая речь, — сказала Дафна, взяла Гарри за руку и повела его в угол. Гарри взмахнул палочкой и воздвиг вокруг них защитный барьер.

— Отчасти я вспоминал о том, что мне пришлось пережить, — ответил он, и она понимающе кивнула, в её глазах читалось восхищение. Каким-то образом она уже знала об этом, и была уверена, что он расскажет ей обо всём позже. — Уже поздно, — сказал он. — Не хочешь ли ты встретиться завтра за завтраком, а потом спуститься в Комнату и продолжить наш разговор?

— Как бы мне ни не терпелось услышать продолжение твоей истории, нам, пожалуй, стоит немного поспать, — заметила Дафна.

— Да, у нас обоих был довольно тяжёлый день, — согласился Гарри.

Она на мгновение замешкалась, и он заметил, что она выглядит неспокойной, поэтому спросил, в чём дело.

— Прости меня за то, что я просмотрела воспоминания. Я нарушила твоё доверие… — начала она, но он остановил её, легонько коснувшись большим пальцем её подбородка.

— Не за что просить прощения, — заверил её Гарри, нежно целуя её губы и не обращая внимания на тишину, которая снова воцарилась в гостиной. Казалось, за ними наблюдают, но их это не волновало.

— Спасибо — сказала она с небольшой улыбкой.

— Я думаю, это хорошо, потому что теперь я смогу рассказать тебе обо всём даже раньше, чем планировал. Всё, о чём я прошу, — это чтобы ты доверилась мне и дала мне шанс, — сказал он, возвращая ей улыбку.

— Я даю тебе шанс, Поттер, — нахально заявила она, заставив его усмехнуться. — Может, ты расскажешь мне, как мы оказались в твоей?.. — Гарри кивнул.

— Ты уже была близка мне, но я бы сказал, что момент, когда я убедился, что ты мне действительно небезразлична, наступил, когда ты утешила меня после смерти моего крёстного отца, — на мгновение Дафна не знала, что ответить.

— Завтра? — попросила она. Гарри усмехнулся и кивнул в знак согласия. Конечно, ей нужны были подробности, и он с радостью предоставит их ей.

Дафна прильнула к нему и сладко поцеловала на ночь. Она повернулась и со свойственным ей спокойствием направилась к своей комнате, а небольшая группа девочек последовала за ней. Гарри оставил гостиную и отправился в свою спальню, чтобы позвать Добби и отвести его обратно в Комнату, не обращая внимания на мальчиков, идущих за ним.

Вернувшись в общую комнату, Брайан Кэррик ухмылялся и потирал руки.

— Достаточно ли для тебя доказательств, Яксли? — спросил он, получив в ответ лишь раздражённое ворчание.

Примечания:

https://fanfics.me/images/fanart/2024/02/21/1708526347396.jpg

Арт к главе. Нейросеть, by Dreoilin.

отбечено

1) Не смотря на то, что автор из испаноязычного государства, очень много отсылок к кельтской (бритто-ирландской) культуре времён поздней античности. Такое описание лисицы и в целом выбор этого животного лишь усиливают мои подозрения.

Вернуться к тексту