Hydrargyrum (джен)

— Ситуация просто вышла у меня из-под контроля.

— Ничего из этого бы не случилось, если бы ты просто остановился. Но ты решил продолжать. И ради чего?

— Слушай, Чарли, а можно чуть менее пафосно избавляться от сорняков? — поинтересовался Ирвин, ненадолго опуская волшебную палочку. — Луна плохо на тебя влияет.

Кайнетт не без любопытства наблюдал за тем, как Росс и Макэвой аккуратно обрезали заклинаниями длинные лозы и побеги, затянувшие дальнюю стену комнаты в общежитии четверокурсников. Объяснение этому было таким же, как почти у любого инцидента на Рейвенкло — «эксперимент пошел не по плану». Ирвин собирался сдать профессору Спраут в качестве летнего проекта новое зелье для роста растений, напоминающее по своему действию усиленный вариант чар «Гербивикус», однако в последний вечер решил добавить ещё один компонент к уже готовому составу… Из-за ошибки в расчётах зелье не стало эффективнее на четверть, а буквально взорвалось через несколько минут, породив неизвестного вида магическое растение, затянувшее за мгновения стол, пару ближайших кроватей и большой кусок стены. Благо хоть оно не попыталось пополнить биомассу за счёт обитателей комнаты, так что теперь два молодых волшебника пытались утилизировать порождение эксперимента медленно и аккуратно, а не сожгли его сразу же вместе со своими вещами.

— А что сразу Луна? — удивился Чарльз, не прекращая попыток выдернуть лиану, крепко зацепившуюся за что-то под кроватью. — После такого выступления над тобой бы обязаны были прикалываться даже «барсуки», несмотря на всю их игру в большую дружную семью. Хотя бы просто по-братски.

— Да, не нужно обвинять меня во всём. Некоторые сами решают, с кого им брать пример, — заметила Лавгуд, сидящая рядом с Мерфи. Ведьма читала какую-то заметку в газете, даже не глядя на них, но это не мешало прислушиваться к разговору.

— Слушай, а что она вообще здесь делает? — с искренним интересом спросил Саймон у Джеймса, откладывая в сторону номер «Ежедневного пророка» с большой колдографией на целый разворот. — Я бы ещё понял, пригласи ты Эмбер…

— О, она в курсе, — ответила Луна вместо Мерфи, отложив газету. Добавила, удивлённо пожав плечами: — Да и что плохого в том, чтобы просто обсудить с другом последние новости?

— Да нет, всё нормально, пока никто ни за кем не гоняется с топором…

— Сансет явно испортила тебе взгляд на отношения, — заметил Росс, не отвлекаясь от работы.

— И что касается новостей, — Кайнетт не стал участвовать в этом споре, сосредоточившись на более важных вещах. Разложил на кровати перед собой «Пророк» и принесенный Луной свежий номер издания её отца, который для всех выйдет только завтра. И там, и там колдография изображала разгромленный склад в какой-то промзоне у железной дороги, различался только ракурс «снимка». Маг поинтересовался у Лавгуд: — Всё-таки какая сейчас основная версия на этот счёт?

— Как и всегда — смотря у кого спрашивать, — ответила та, задумчиво разглядывая изображения с изучающими место преступления аврорами.

Утром четвёртого сентября с изрядным запозданием в газетах появились вдруг статьи о том, что, оказывается, в воскресенье, первого числа в пригороде Карлайла разыгралось настоящее сражение. Небольшую воскресную смену рабочих железнодорожной станции до полусмерти перепугали крики, вспышки света и взрывы со стороны огороженных пакгаузов, так что «магглы» подняли на ноги сразу всех — полицию, пожарных, медиков и только что не армию и МИ-5. Вполне ожидаемо с учетом совсем недавних летних терактов. И уже кто-то из экстренных служб — скорее всего полицейские — вызвали на место аврорат. В какой момент обо всём успели узнать журналисты обычной и магической Британии — история умалчивает.

На колдографиях можно было рассмотреть остатки бетонных стен с выбитыми окнами и разбросанные куски крыши, а также оплавленные, изрубленные, замороженные, смятые и разорванные на части стальные контейнеры, лежащие повсюду в хаотичном порядке. А если приглядеться, то где-то там среди этого разгрома было видно даже несколько пятен и луж крови разного размера. Однако не нашлось лежащих тел, и материалы статей тоже утверждали, что прибывшие волшебники и магглы не обнаружили на месте никого — ни мёртвых, ни живых. Несколько свидетелей, до того, как им стерли память, успели рассказать о людях «в масках и балахонах» и странных туманных фигурах, но видели они всё это издалека и на фоне рушащегося склада, что вызывало большие сомнения в достоверности.

Официальная версия, представленная Министерством, гласила, что Пожиратели смерти и Беллатрикс Лестрейдж собирались устроить нападение на Хогвартс-экспресс, который должен был вскоре проследовать совсем недалеко от этого складского района. Однако «неизвестные силы» опередили их и вмешались, предотвратив возможную трагедию и к тому же нанеся террористам значительный урон. Подробности заинтересованные граждане узнают по мере расследования…

— Я склонен считать, что это была «частная инициатива», — произнёс Росс, раз Луна так и не озвучила своё мнение. Волшебник отвлекся, чтобы срезать ещё один кусок растения со стола, а затем продолжил: — Есть очень много тех, кто предпочтет увидеть Пожирателей за решеткой или в гробу, не дожидаясь, пока авроры соберутся с мыслями и что-нибудь уже сделают. Стоит только посмотреть на наш клуб: Поттер, Лонгботтом, Уизли, Крауч, Сансет, я… Каждый второй, как минимум, имеет причины взять палочку и подкараулить эту банду в тихом месте. А сколько желающих среди тех, кому сейчас уже за двадцать и у кого будет куда больше возможностей? Атаковать таких, как Малфой, официально «оправдавшихся» — это пойти сразу против всех. А вот тех, кто бьёт по уже приговоренным террористам, авроры будут ловить куда менее старательно.

Кайнетт даже слегка удивился — по меркам обычно молчаливого чистокровного это была целая речь. Впрочем, тема не из тех, о которых говорят без эмоций — насколько магу было известно, среди его близких тоже кто-то погиб или был ранен во время прошлой войны. Как и почти в каждой чистокровной семье.

— Полагаешь, кто-то вроде Невилла смог бы выбить… дурь из Беллатрикс? — Саймон запнулся на одном слове, бросив быстрый взгляд на Лавгуд. — А если с ней была остальная банда и сам Тот-кого… ТКНН, в общем. Это не в магазин за молоком сбегать, тут не у всякого аврора пороху хватит туда влезть.

— Тогда что, по-твоему, там произошло? — уточнил Кайнетт. Он на девяносто девять процентов был уверен, что группа Пожирателей столкнулась с направленными им духами, однако интересно было узнать, как случившееся видят со стороны остальные. Вокс попули, если можно так сказать. Поэтому и разговор он отложил до вечера, когда слухи и мнения успеют за день разойтись среди студентов.

— Многие говорят, что это просто тёмные разбираются между собой. И мне эта версия нравится. Понимаешь, все называют эту банду психов «террористами», но у террористов обычно, в общем-то, понятные цели. Парни из ИРА хотят отделиться от Англии или как минимум серьёзно ей подгадить за всё хорошее. А эти любители пожрать чего хотят? Вот чего бы они добились, если бы напали на поезд? Убить Гарри Поттера и доказать, что их главный не был неудачником? Просто шикарная цель… — чтобы подчеркнуть свой сарказм, Саймон даже изобразил издевательские аплодисменты. Затем развел руками и спросил: — Вот только если взять папашу Мариссы или родителей Флоры и Гестии, да и остальных из той компании — вот им сейчас не наплевать ли на Поттера? Какого чёрта они должны рисковать головой из-за него пятнадцать лет спустя? С другой стороны, если сразу прикопать этих особенно буйных, то и проблем никаких, и авроры к ним больше через день вламываться не будут с вопросами. А опыта у тех, кто воевал ещё тогда, хватает.

— Это, конечно, очень в духе чистокровных… — начал Макэвой. Затем быстро поправился: — Ирвин, без обид.

— Да я уже привык, — отмахнулся тот, не отвлекаясь от цепляющихся за стену и край кровати лиан.

— В духе «лучших людей Британии», лучше скажем так, — уточнил Чарльз, обернувшись к остальным. — Сожри, пока тебя не сожрали. Но они все заперлись по своим поместьям, куда уж тут вместе собраться и что-то настолько серьёзное устроить. Не, не верю я в них. Там каждый за себя. А вот Орден Феникса — вот они могли бы провернуть что-то подобное, если бы заранее узнали о нападении. Я бы даже сказал — были обязаны.

— Не знала, что ты такой большой их фанат, — вдруг произнесла Луна, до этого глубоко погрузившаяся в свои размышления. Внимательно посмотрела на волшебника и пояснила свою мысль: — В наши дни это — редкость.

— Орден давно уже себя не проявлял, — заметил Кайнетт. — С прошлой войны, если быть точным. Даже в газетах о нём молчат.

— На первый взгляд, да. Но ведь это тайная организация, верно? Кто-то помог сбежать и потом оправдаться профессору Блэку, кто-то поймал для авроров предателя Петтигрю, да и в Манчестере на Лестрейдж и её шайку не авроры первыми напали, мне отец рассказывал. Иными словами, у «фениксов» были и мотивы, и возможности это сделать, — Макэвой от своего мнения отказываться не собирался.

— И чем это отличается от моей версии? — уточнил Росс.

— Мститель-одиночка, даже самый бешеный, может разве что продать свою жизнь подороже. Например, обмотаться взрывчаткой и аппарировать на базу «пожирателей», или где они там прячутся. А Орден — это организация, тут не каждый за себя.

Кайнетт считал его видение проблемы чересчур оптимистичным. Скорее всего, у Чарльза не было возможности самому пообщаться с кем-либо из состоявших в данной организации, и потому он не был осведомлён об истинном положении дел. Несмотря на все слухи и газетные статьи о роли «фениксов» в прошлой войне, полный список участников этой группы так и не стал достоянием широкой публики. Ходили самые разные сплетни и домыслы вокруг этой темы, но большинство людей не знали, что осенью восемьдесят первого Орден уже был практически уничтожен, лишившись большей части личного состава — кто не погиб или не был искалечен, тот ушел сам. И хотя после личной встречи с «тёмным лордом» полтора года назад Дамблдор, скорее всего, попытался реорганизовать и обновить свою группировку, вряд ли ему удалось выйти на прежний уровень боеготовности. Кто-то, как Люпин и Блэк, отказался возвращаться. Другие, например, Тонкс, не приняли завуалированное предложение присоединиться. Хотя Нимфадора не была уверена насчёт других авроров из недавнего пополнения и их готовности искать себе ещё больше неприятностей. Кайнетт ничуть не удивился, узнав, что Аластор состоял и, вероятно, до сих пор состоит в организации директора, но вот чего он точно не ожидал, что вторым из его нынешних учителей среди «фениксов» будет числиться Хагрид, а не МакГонагалл, Флитвик или Снейп.

— Что ж, приятно слышать, что за головами «пожирателей» может, — маг сделал упор на этом слове, — найтись так много охотников. Однако я ещё не услышал, что скажет наш человек в СМИ, — добавил он не без иронии.

— То же самое, что написано в нашей статье, — ответила Лавгуд, пожав плечами. Указала пальцем на колонку с текстом под колдографией. — Не знаю, что там думает Министерство, а наше издание заявляет, что во всём виноват министр магии. Как это часто и бывает, в общем-то. Что никакой «таинственной силы» нет и не было.

— Тогда зачем это всё? — Саймон в свою очередь указал на большую статью с версией Министерства. — Кто бы за такое стал осуждать авроров? Туда всем этим психам и дорога.

— Всё немного сложнее, чем нам хочется. Сейчас в стране не идёт война, как при Крауче было. Нужно соблюдать приличия, иначе старые семьи поднимут бунт. Все эти разговоры про то, что чуть ли не три четверти «пожирателей» служили под «Империо», а сами бы и мухи не обидели, — Лавгуд рассеянно изобразила рукой несколько кругов в воздухе, показывая, насколько таким разговорам можно верить. — А тут их сразу «Бомбардой» насмерть и не разбираясь — это некрасиво. С другой стороны, Малфоя постоянно обвиняют в том, что он ставленник Сами-знаете-кого и Лестрейдж чуть ли не у него в офисе прячется, потому и найти никого не могут. Надо как-то оправдываться. Если бы авроры смогли провести штурм и всех кого надо поймать или «случайно» убить при задержании — объявили бы о большой победе нашего Министерства. Раз не получалось и преступники смогли уйти — это были не мы, это какая-то неведомая сила себя не сдерживала, а авроры уже прибыли на горящие руины.

— Плюс можно было убрать бывших подельников, которые могут порассказать лишнего, — добавил Росс. — Звучит вполне в духе Малфоев. Вот только аврорат не у него на поводке, и сначала как-то бы потребовалось убедить Боунс и Шеклбота устроить всё это представление.

— Например, разрешив швыряться «Авадами» в каждого, на ком будет маска и балахон? — предположил Саймон. — Ты же сам говорил про личные причины, а уж у мадам Боунс их более чем достаточно.

— Может, и так, но я сомневаюсь. Если это выплывет, то они все не отмоются.

Кайнетт промолчал, предпочитая пока слушать. В сказанном Лавгуд ключевым на его взгляд было «наше издание заявляет». Луна могла быть эксцентричной, странной, часто витающей в облаках и не слишком уважающей логику, но её нельзя было назвать глупой. Она не могла не связать вместе отлучку нескольких студентов перед экзаменом и инцидент в Манчестере, как и множество более мелких фактов, говорящих о том, кто имеет отношение к «неизвестной силе», действующей против Волдеморта, и что всё это вовсе не блеф Министерства в попытке прикрыть свои сомнительные дела. Однако делиться своей осведомлённостью она ни с кем не стала.

С другой стороны, журнал Лавгудов был известен тем, что среди безумных теорий заговора там нередко скрывались вполне реальные идеи, которые власти бы меньше всего хотели видеть в печати. Коррупционные схемы, например, или информация о замалчивании определенных фактов. И сговор нынешнего министра с отделом правопорядка ради окончательной зачистки тех, кто может сказать на суде слишком много — вполне возможное развитие событий в ближайшем будущем.

— Я думаю просто от «министра — Пожирателя смерти» все ждали слишком уж много, — произнёс маг вслух. — Караула из дементоров на входе в Министерство или приравнивание всех «грязнокровок» к магическим существам вместе с домовыми эльфами и оборотнями. А пока он просто такой же политик, как и все остальные. Обещает, а не делает.

— Как знать… — заметил Ирвин. — Есть слух, что с его подачи Попечительский совет хочет настоять и в ближайшее время сменить нам профессора по магической истории. Отец говорит, сейчас ищут подходящего человека.

— То есть её будет преподавать кто-то живой? И мы лишимся нескольких часов заслуженного сна в неделю? — ужаснулся Саймон. — Я был неправ, Малфой и в самом деле продал душу тьме.

— Вряд ли ему есть дело до тех, кто спит на уроках, — усмехнувшись, возразил Кайнетт. — Другое дело, что магглорождённым абсолютно плевать на историю волшебной Британии. Чистокровные узнают хотя бы необходимый минимум из своих источников: семейный бизнес, договоры с нелюдями, секреты мастерства и так далее. А для таких как мы всё куда проще — прочесть конспекты в последний вечер, ответить на вопросы призрака, забыть всё это уже на выходе из класса. Более живой, во всех смыслах, профессор может изменить эту картину. Особенно если вспомнить, что обычной историей тут занимаются только на маггловедении.

— Это тоже палка о двух концах, — заметил Саймон. — Попадётся кто-то вроде Снейпа, и что тогда? Даже если он будет идеально знать предмет, но ученики историю просто возненавидят с ним вместе. Кроме отдельных двинутых, — он указал на Ирвина и Джеймса, — вроде вас и Грейнджер.

— Кстати, тут говорят, он теперь курирует клуб мелкого Малфоя? — заинтересовался Чарльз. Между делом спихнул несколько срезанных лиан в принесенное ведро и устало сел на освобожденную от сорняка кровать.

— Да, Юфи говорила, директор заставил его взять эту работу в счет освободившихся от алхимии часов.

— Уверен, от восторга он не прыгал…

— В этом году у нас не будет наблюдателя ни от Совета, ни от Министерства, — заметила вдруг Лавгуд. — После смерти Кэрроу и того, что Биттерси устроила в Визенгамоте. Так что если у Малфоя есть какие-то планы на школу, то ему будет проще. Но это только ещё одна теория заговора, разумеется.

* * *

— Глациус Альтер.

— Экспульсо.

Ещё один «демон» застыл, а затем взорвался облаком ледяных осколков, разлетевшихся во все стороны и быстро рассыпавшихся синими искрами. Неизвестно, из какого бестиария вообще взялась эта тварь с копытами и кривыми несимметричными крыльями, но в Британии таких точно не водилось никогда. Рядом негромко хлопнул пневматический пистолет Саймона, затем с десяток пуль сбили ещё одного «демона» с ног, его тут же добили сразу несколькими заклинаниями.

— Сильфы! — крикнул кто-то сбоку.

Кайнетт развернулся на месте и вскинул свой кинжал, заменяющий волшебную палочку. Из полупрозрачной неестественной ровной полосы тумана быстро выплыли несколько силуэтов, будто созданных из потоков ветра и огня. Разумеется, они не имели никакого отношения к духам воздуха, описанным в трудах Парацельса, как и к джиннам или ифритам. Всего лишь не имеющий разума сгусток стихий, которому грубо придали человеческую форму и приказали атаковать, но надо же как-то называть такого врага, не тратя при этом лишнего времени.

— Аква Эрукто, — маг без лишней спешки сделал жест мистическим знаком, создавая разогнанный поток чистой воды. «Сильфы» скрылись в облаках пара.

— Флиппендо, — оказавшийся в паре шагов Поттер почти лениво отмахнулся палочкой, даже не пытаясь изображать правильный жест. Однако мощный порыв ветра всё равно разогнал пар и окончательно разрушил непрочные магические конструкты. Судя по всему, гриффиндорец мог бы сделать это и просто движением руки.

— Чувствую себя клоуном на арене, — произнёс Кайнетт негромко, оглядываясь по сторонам. Пока что новые противники не появлялись.

— Думай об этом позитивнее, Джеймс, — ответила Грейнджер почти легкомысленно, однако свою шпагу она продолжала держать наизготовку. — Даже Рейстлин не стыдился показывать фокусы детям, а он вообще был тёмным магом. Хорошая репутация ещё никому не мешала.

— Голем! — коротко воскликнула рядом Сансет. Обернувшись, маг успел увидеть, как ведьма швыряет что-то блестящее.

Из тумана с другой стороны выступила массивная фигура из земли и глины, быстро поднимая перед собой каменный щит. Брошенный Юфемией флакон разбился о преграду, слабо светящееся оранжевое зелье начало стекать вниз, растворяя камни и скрепляющую их грязь с пучками травы, однако сам голем продолжал идти вперёд, закрываясь несоразмерно крупными руками от сыплющихся с разных сторон ударных и рубящих заклинаний. Похвально, что Аманда прислушивается к советам наставника и улучшает свои конструкции.

На первый взгляд условия «показательной тренировки» клуба звучали совершенно нечестно: против полутора десятков волшебников и ведьм от шестого до четвёртого курса, выступали всего трое их товарищей. Однако противниками основной группы были Лавгуд и обе ученицы Мерфи. В результате из стены магического тумана, созданной присматривающим за всем происходящим Аластором, на импровизированный отряд бросались то волны самых невероятных тварей, то ожившие фигуры из земли и камня, то быстрые «призраки», созданные из ветра и пламени. Последнее заклинание Клэр с помощью Галахада разыскала летом где-то в архивах, успела отработать сама и теперь очень хотела испробовать его на однокашниках.

Такой подход позволял обороняющимся не сдерживаться. Шла только вторая неделя сентября, разные клубы и факультативы набирали новых участников, так что тренировка у замка на лугу, видимом из многих окон, была неплохим способом показать себя. Особенно когда можно пользоваться самыми эффектными боевыми заклинаниями и приёмами далеко за пределами разрешенного в дуэльном клубе арсенала. Раз уж противники всё равно не являются живыми и даже проекции Луны после очередного взрыва красиво разлетаются яркими искрами без брызг крови, осколков костей и оторванных конечностей.

— Звери! Иммобилюс, — Лонгботтом первым заметил новую атаку и предупредил остальных — создания Лавгуд были слишком разнообразны, чтобы пытаться их опознать прямо на ходу, потому использовали слова попроще. При виде выползающих и вылетающих тварей шестикурсник вскинул раскрытую ладонь, не доставая волшебной палочки, в левой руке сама по себе зашелестела страницами старая книга. Именно Невиллу, как не успевшему подобрать собственный стиль для магических дуэлей, в качестве основного инструмента достался найденный во время одной из последних вылазок на «изнанку» замка гримуар. Книга была куда слабее той, что Кайнетт с ученицами отыскали в заброшенной оранжерее — заклинания не выше уровня СОВ, вероятно, работа одного из студентов Хогвартса века назад. Зато почти никакого расхода энергии и нет нужды в заучивании жестов, да и в самой волшебной палочке.

— Конфринго!

— Диффиндо.

— Инфламаре.

В тварей, попавших в широкую область остановки движения, мгновенно полетели новые заклинания, быстро сжигая, взрывая и разрубая натурально выглядящие, но недолговечные проекции. Всё-таки помимо шоу для привлечения новичков тренировка имела и сугубо практические цели. Возможность безопасно отработать сражения группой перед следующим походом на поиски диадемы, к тому же против довольно неудобного противника. Конструкции Лавгуд, Эмбер и Крауч требовали различного подхода, разных заклинаний и тактики, между которыми требовалось переключаться — заклинание, которое расколет каменного голема, без вреда пройдет сквозь существо из огня и воздуха и едва ли задержит стаю из десятка мелких и быстрых монстров. К тому же три ведьмы не стояли на месте и направляли свои атаки на этот сборный отряд с разных сторон. То, что противостоящие им одноклубники довольно успешно отбивались и держали свой строй, говорило о неплохо возросших навыках командной работы. О чём раньше можно было лишь мечтать.

Кроме того, Кайнетт мог наглядно изучить прогресс разных участников их группы в создании и доработке собственного стиля ведения магических сражений. До собственных уникальных мистерий пока ещё было далеко, да и школа магии в основном использовалась одна на всех, завязанная на универсальный мистический знак. Но даже такой уровень индивидуальности уже давал немало преимуществ в сравнении со стандартной подготовкой по единому шаблону. По учебнику можно выучить лишь посредственность. Талант каждый раз требует отдельного подхода…

— Этого будет достаточно, — усилив голос, объявил Грюм. Дождался, когда все опустят мистические знаки, и развеял туман. Как оказалось, наблюдали за происходящим не только из окон, но и поблизости собралось немало любопытных, не считая младших участников клуба, которые не участвовали в тренировке. Из посторонних Кайнетт сразу узнал сестёр Патил, Габриэль Делакур с фотоаппаратом в руках, «случайно» решившую прогуляться поблизости Селвин… Дальше рассматривать окрестности ему не дал голос Аластора, подошедшего к их компании: — Предлагаю продолжить кое-чем поинтереснее. Те, кто слишком устал или не уверен в своих силах может подождать в стороне. А с остальными мы для начала встанем по-другому. Мисс Крауч, вам сюда, мистер Уизли — вон в ту сторону…

Пятеро третьекурсников отошли к остальным наблюдателям, три ведьмы, игравшие роль нападавших, вернулись к основной группе, и теперь на лугу, покрытом воронками от взрывов, обожженными проплешинами и лужами грязи там, где растаял лёд, стояли четырнадцать студентов. Преимущественно там были те, кто в предыдущем семестре участвовал в походах на поиски крестража — у них было больше реального опыта в магических поединках, потому Аластор был готов именно для них подбирать задачи посложнее, чтобы другие могли учиться на примере лучших. Либо он мог исполнять указание директора и под видом тренировок готовить «группу» поддержки для Поттера, чтобы тому было проще совершить предназначенный для него подвиг на скрытой стороне замка. Так или иначе, Грюм и шесть групп студентов образовали на поле широкий неровный круг. Поттер и Эмбер; Грейнджер и Крауч; Мерфи и Тейлор; Уизли и Лонгботтом; Сансет, Керри и Лавгуд; Росс, Макэвой и Риверс... Было не очень ясно, чем именно руководствовался профессор, составляя такие тройки и пары.

— Идея предельно проста, — сказал бывший аврор. — Сражение, все против всех. Группы, хоть один участник которых останется на ногах через… три минуты, побеждают. Количество выведенных из строя противников также берется в расчёт, потому, я думаю, всем вместе сразу набрасываться на меня будет не самой выгодной тактикой. И ещё, ничего смертельного или слишком опасного — ограничения те же, что и в дуэльном клубе… мисс Лавгуд, — уточнил он, посмотрев на пятикурсницу.

— Но так неинтересно… — с обиженным видом заявила та, посмотрев на три копии чёрных ключей, зажатых веером в левой руке. С её не слишком большим ростом метровые клинки смотрелись скорее широкими мечами, чем метательными кинжалами. Да и держала она оружие довольно неловко, так что на взгляд Кайнетта ведьма всего лишь хотела привлечь внимание перед боем, а не собиралась драться оружием экзекуторов всерьёз. Он убедился в этой мысли, когда Луна одним движением мистического знака развеяла клинки вместе с рукоятью, очевидно, это была всего лишь имитация.

А ещё маг с кривой усмешкой отметил, что если посчитать Аластора, то на поле находится ровно семь команд, претендующих на победу. Снова эта любовь волшебников к «магическим» числам… Три минуты, семь участников. Ещё пару лет назад это вполне могло бы вызвать у него вспышку паники, паранойю, попытки проверить, не заглянул ли Аластор или кто-то другой в его мысли и воспоминания. Но сейчас Кайнетт просто дожидался начала, оценивая доступный для учебной дуэли арсенал. Если у происходящего и были какие-то скрытые смыслы, к Граалю и той войне они отношения уже не имели. Скорее стоит подумать о совсем недавних событиях — Аластор мог специально перемешать группы таким образом, чтобы присмотреться к мелким деталям — кто и как себя ведёт в бою, кому доводилось сражаться вместе… Если их клуб уже под наблюдением из-за дела о неизвестных «мстителях» или из-за инцидентов с «маггловским» криминалом, то среди подозреваемых помимо Грейнджер, Мерфи и Поттера будут и те, с кем они общаются чаще всего.

— Мадемуазель, у вас есть часы? — тем временем Аластор почему-то обратился к стоящей неподалёку Делакур, проигнорировал пару дюжин человек из младшего состава клуба.

— Oui, — удивлённо согласилась француженка. Даже продемонстрировала узкий металлический браслет вполне современного дизайна.

— Прекрасно. Тогда не могли бы вы для нас засечь время? И подойдите шагов на десять, так и видно будет лучше.

— Это просто нечестно… — со вздохом произнёс Чарльз, поняв, что куратор решил дополнительно усложнить им жизнь столь сильным отвлекающим фактором.

— Вы это вашим противникам будете говорить, мистер Макэвой? — притворно изумился Аластор. — Уверен, они не прислушаются, как и я.

Кайнетт, пользуясь оставшимся временем, уже накладывал на себя «Укрепление». В первую очередь увеличение скорости и прочности тела и одежды. На несколько минут вполне должно хватить. Помимо этого, маг опустил левую руку в карман и надел перчатку, переделанную в простой мистический знак. Не ту, что он использовал для обеспечения энергией ртути, а прототип совсем на другом принципе.

— Начали! — приказал Грюм, с ударом посоха о землю материализуя вокруг облако пыли и одновременно создавая магический щит.

— Протего Тоталум, — с круговым движением кинжала Кайнетт возвёл вокруг себя и Тейлор полусферический барьер, одновременно вскинул левую руку и щелкнул пальцами.

В созданный слева воздушный щит ударила и отскочила небольшая пуля. Металл вспыхнул белым, падая на землю, но наложенное парализующее заклинание никому не причинило вреда. Маг ждал выстрела от Саймона, потому и среагировал заранее. Магглорождённый всё ещё пытался сравнять счёт за прошлый их спор, и сейчас возможность была самая подходящая. Пистолет, который Керри продолжал дорабатывать, проигрывал палочке в универсальности, однако из него можно было стрелять сквозь барьеры от магии, плюс противник никогда не знал, чем именно «заряжена» очередная пуля, ведь нет ни арии, ни характерного жеста, ни яркого луча.

— Ступефай!

— Инкарцеро!

— Петрификус.

Разноцветные лучи разлетелись во все стороны, отражаясь от торопливо выставленных щитов, находя свои цели или безвредно уходя в небо и в землю. Все присутствующие провели множество поединков между собой в дуэльном клубе и на тренировках в собственной группе, так что не колебались и не сдерживались из-за того, что приходится сражаться против товарища, пять минут назад стоявшего рядом.

— Сними барьер! — резко произнесла за спиной Тейлор. — Мы не можем тут отсиживаться.

Кайнетт проследил, как Керри падает на траву от «Ступефая» Уизли. Рональд вообще оказался в выгодном положении, непрерывно раскидывая оглушающие чары во все стороны, пока Лонгботтом сосредоточился на защите обоих. Другим так не повезло. Ещё не успела растаять скрывшая Аластора завеса, а треть участников уже выбыла: Сансет лишилась палочки и упала связанной, подставилась под связку из «Конфундуса» и «Соппоро» Эмбер…

— Fluit, — левой рукой маг вытянул из петли под плащом жезл для трансфигурации и указал себе под ноги, произнеся короткую арию. Одновременно он с помощью основного мистического знака развеял сильно потускневший и истончившийся от дюжины попаданий щит.

— Ступефай Дуо, — практически через плечо Кайнетта Карин отправила красный луч в Поттера, уворачивающегося от щупалец какой-то из тварей Луны, но волшебник на ходу выставил щит и отразил атаку обратно.

Рядом с магом взметнулся вверх сплошной поток земли и жидкого камня, повинуясь движению жезла, скрутился в несколько широких витков, без ущерба приняв на себя отбитое оглушающее заклинание и ещё несколько других с разных сторон. По следующему жесту тонкая плеть ударила у самой земли, подбивая колени Уизли и роняя его на Лонгботтома. Оба гриффиндорца не успели среагировать на атаку и рухнули на пятно сожженной травы. В реальном бою Кайнетт бы просто сделал хлыст достаточно тонким и быстрым, чтобы сразу отрубить обоим ноги и вывести из строя, но тут пришлось играть по установленным правилам. Невидимый пресс вдавил обоих волшебников в землю после его арии:

— Прессаре Максима.

К этому моменту на ногах остались всего пятеро — в какой момент оказалась парализована Тейлор, маг не заметил, да это его особо и не волновало, защищать ведьму он не собирался с самого начала. Сейчас Грейнджер и Поттер интенсивно обменивались заклинаниями, так что один луч порой отражался от барьеров по два-три раза — на стороне волшебника было превосходство в магическом резерве, так что он мог не жалеть силы на барьеры, а ведьма порой принимала менее мощные заклинания на защитные артефакты, экономя свою энергию для атаки. Исход этого поединка был пока что неочевиден. Клэр тем временем сделала выпад посохом, заставив мощный порыв ветра сдуть в сторону наколдованное песчаное облако.

— Неплохо… — оценил её усилия Аластор. Затем сделал выпад посохом, одновременно в его левой руке словно из ниоткуда появилась волшебная палочка.

— Скудо! — Крауч успела сделать движение навстречу и выставить щит, однако яркий луч оглушающего заклинания с первого попадания превратил его в облако искр. Ведьма попыталась отскочить в сторону и сделать широкий взмах посохом перед собой, крикнув: — Фиамме Муро…

Стена яркого огня вспыхнула перед ней, скрыв от профессора, лучи парализующего и разоружающего заклятий прошли сквозь пламя далеко в стороне. Однако затем завесу преодолела чёрная сеть, запутавшись в ней, Клэр рухнула на землю. Пытаясь выбраться, ведьма вполголоса ругалась на двух языках сразу, однако это ничем не помогало — путы были созданными магией, некая более редкая версия «Инкарцеро», а с посохом в руках и без пространства для маневра она уже не могла создать заклинание отмены или дотянуться до волшебной палочки. Всё это заняло несколько секунд.

— Депульсо, — произнёс Кайнетт арию, одновременно заставляя плеть из жидкого камня метнуться к посоху Аластора. У мага был выбор сразу из трёх оставшихся целей, но он решил, что возможность посмотреть на опытного аврора в безопасных условиях стоит дороже, чем пара лишних баллов за тренировку.

— Дуро, — Грюм взмахнул посохом, одновременно делая обманчиво неловкий шаг в сторону. Заклинание трансфигурации заставило середину хлыста затвердеть, и разломиться надвое, набравшая инерцию часть пролетела в дюймах от ноги профессора и врезалось в землю позади него. Небольшой щит, который волшебник небрежно создал свободной рукой, вспыхнул и растаял, отбив кинетическое заклинание в небо. Затем последовал ответный выпад.

Заметив плотные чёрные нити, материализующиеся перед посохом Аластора, маг быстро уронил жезл на траву и щелкнул пальцами в перчатке, чтобы создать щит. Когда путы врезались в затвердевший воздух, Кайнетт сделал шаг в сторону и присел, одновременно делая жест левой рукой. Копьё ветра, точнее, его нелетальная имитация, отправилось в сторону волшебника, но вряд ли оно достигнет своей цели. Арчибальд понимал, что в настоящем бою ему бы стоило в первую очередь сократить дистанцию и вступить с недостаточно подвижным аврором в ближний бой, однако в текущих условиях ему не хватало возможностей вывести противника из строя по «правилам». Остаётся лишь пробовать разные комбинации слабых атак.

Копьё быстро развеялось о стихийный барьер, Грюм решил ответить тем же, отправив в Мерфи мощный вихрь, по пути поднявший в воздух землю, грязь и золу. Кайнетт успел выставить щит, едва сумевший поглотить удар, с помощью «Импедименты» заставил застыть в воздухе ещё одну сеть, а затем ему в грудь врезался луч заклинания, почти незаметный из-за поднятой ветром пыли и мусора.

Сверкнула тусклая белая вспышка, маг сразу же почувствовал нарастающее онемение. «Петрификус», брошенный под прикрытием других атак — просто и по-своему элегантно. Он мог бы без особых проблем погасить эти чары, пропустив через цепи магическую энергию. Но это означало продемонстрировать Аластору и всем остальным навыки далеко за пределами возможностей даже очень талантливого подростка. В тот раз у вокзала он проигнорировал атаку Лестрейдж, но это было её первое заклинание, толпа ещё не успела рассеяться, так что едва ли «фокус» заметил кто-то кроме Лливелина. А сейчас все на виду и за сражением наблюдают десятки человек. Эти мысли пронеслись мгновенно, «Укрепление» всё ещё действовало, ускоряя реакцию. А потом Кайнетт позволил телу одеревенеть и завалился набок. Победа в учебном поединке не стоила раскрытия части своих карт перед всеми сразу.

Уже на земле маг увидел, как от белесой вспышки Поттер отлетает на несколько шагов, получив попадание «Депульсо» в голову, а Грейнджер сразу же разворачивается на месте и резким выпадом шпаги отправляет в профессора порыв ветра. Вряд ли у неё осталось много сил, защита тоже наверняка успела истощиться — было видно, что столкновение с почти равным противником да ещё после общей свалки далось нелегко, но и сдаваться без боя гриффиндорка не собиралась даже сейчас.

Атака не достигла цели, разбившись о вспыхнувший на мгновение щит, но и ведьма не стала останавливаться — после вертикального взмаха мистическим знаком сбоку в Грюма врезалась ударная волна, а вторая ушла в противоположную сторону. Этот приём она явно подсмотрела у Лливелина и смогла адаптировать под магию ветра.

— Экспеллиармус, — Аластор качнулся в сторону и вцепился в посох, чтобы не упасть, но левой рукой успел отправить обезоруживающее заклинание. Грейнджер подкинула шпагу в воздух, без какого-либо вреда пережила попадание луча и затем перехватила своё оружие вновь.

— Иммобилюс Альтер!

— Протего Тоталум, — Грюм пожертвовал устойчивостью и позволил себе упасть на одно колено, но успел вскинуть посох и закрыться сферой щита от синей вспышки. — Депульсо. Ступефай.

Луч заклинания врезался в клинок уже отведенной для выпада шпаги, выбив мистический знак из рук ведьмы. Та развернулась на месте, вытянула ладонь в сторону не успевшего упасть на землю оружия.

— Акцио! — произнесла она резко, подхватила прыгнувшую в руки шпагу и взмахнула перед собой, создавая барьер: — Протего Альтер. Флагранте.

Пока усиленный щит держался против атак профессора, Грейнджер подняла правую ладонь и начала пальцами чертить в воздухе огненные руны. Когда барьер растаял, она сделала выпад рукой и в сторону Аластора полетел сгусток ослепительного бело-синего огня, прошедший сквозь завесу «Импервиуса» и со вспышкой разбившийся о «Протего» почти у его лица. Это было не настоящее пламя, а всего лишь свет.

Донёсся звук падения, и когда сияние потускнело, стало видно что профессор с трудом поднимается на ноги, а Грейнджер, раскинув руки, лежит на траве, отброшенная оглушающим заклинанием. Яркая вспышка не помешала бывшему аврору точно направить заклинание, особенно когда искусственный глаз позволял видеть человека с дюжиной магических предметов как отлично подсвеченную мишень.

— Финита Инкантатем.

Грюм выдержал паузу, глядя как оглушенные, парализованные и связанные ученики приходят в себя и вновь получают возможность свободно двигаться. Серьёзно никто не пострадал — ничего такого, с чем не справятся чары лечения на уровне второго-третьего курса. Воспитательный и закрепляющий эффект тренировок так получается слабее, однако Помфри и без того слишком часто высказывала ему о том, как сильно его Дуэльный клуб и его методы преподавания Защиты прибавляют ей работы.

— Что ж, это было весьма познавательно, — произнёс Аластор, оглядывая «поле боя». Добавил, медленно двигаясь в сторону замка: — И крайне поучительно, как я надеюсь. Разбор, пожалуй, проведем в следующий раз. Всем, кто на ЗОТИ в моих классах — через неделю сдать свиток с вашими мыслями по сражению и допущенным ошибкам, форма изложения свободная, в размерах я вас не ограничиваю. Настраивайтесь на серьёзную работу, отдых уже закончился.

Последнюю фразу при желании можно было понять по-разному. К примеру, что говорил он не столько о летних каникулах, но о ситуации в стране в целом, когда террористы вновь пытаются набрать силы. Это в случае, если бывший аврор вообще что-то хотел донести ученикам второй частью тренировки, а не просто устраивал проверку их возможностей, либо хотел размяться перед ужином и вспомнить боевое прошлое. Некоторые, преимущественно не состоящие в клубе, студенты предпочитали трактовать его преподавание в школе и курирование группы Грейнджер именно так — раз Аластору больше не дают гонять по полигону курсантов аврората, он от скуки переключился на школьников.

— У вас в Британии и в самом деле умеют весело проводить время, — отметила Делакур, приближаясь к месту сражения. Остановилась совсем рядом с главой клуба, продолжающей лежать на траве и с философским видом рассматривать небо. Будь на месте Грейнджер парень, это уже было бы за рамками приличий, но Габриэль просто посмотрела на неё сверху вниз, широко улыбнулась и уточнила: — Ты же тут главная, насколько я помню? Вы ещё принимаете новых людей?

Приподнявшись на локте, Грейнджер оглядела нестройные ряды одноклубников. Почти все парни явно были в восторге от предложения, Клэр, Аманда и Юфемия всем видом давали понять, что охотнее примут в группу Беллатрикс Лестрейдж, чем внучку вейлы, Джеймс просто морщился, словно от приступа мигрени…

— Наши двери открыты, — произнесла ведьма, возвращаясь обратно на траву и закрывая глаза. Сейчас результаты скоротечного боя её интересовали куда больше, да и хотя последнее заклинание удалось частично погасить и не потерять сознание, всё равно удар получился слишком мощным. Она слишком устала, чтобы придумывать убедительный повод для отказа француженке со Слизерина.

* * *

Класс выглядел знакомым. Дополнительные занятия начинались только с середины сентября, так что у бывшего декана Слизерина было две недели, чтобы подобрать себе один из пустующих кабинетов и подготовить его для работы со студентами. Забавно, что он выбрал один из классов, в которых Кайнетт в своё время давал практические уроки Аманде и Клэр (тогда ещё Эгберт). Сейчас обе ведьмы тоже присутствовали здесь уже «легально», не нарушая комендантский час и не проводя опытов с сомнительными заклинаниями. Эмбер заняла место рядом с Мерфи, Крауч сидела позади них вместе с Юфемией, и все они, как и ещё дюжина волшебников и ведьм, ждали появления профессора.

— Добрый вечер, класс, — бодро произнёс Слагхорн, появляясь в дверях. Факультативы проводились уже после всех уроков, когда большая часть студентов проводят время за домашними заданиями или на отработках, так что сверять время приходилось лишь по собственным часам. — Прежде чем начать первое занятие, я бы хотел познакомиться с вами…

— Профессор, сэр, разрешите сначала задать один вопрос? — крайне вежливым тоном поинтересовался Малфой, дисциплинированно поднимая руку.

— Прошу вас, — великодушно разрешил Гораций, с неожиданной для своей фигуры скоростью добравшись до стола и на ходу достав из кармана мантии свиток пергамента.

— Я просто хотел бы узнать, что здесь делает вся эта мелочь? — Драко неопределённо махнул рукой куда-то через плечо. — Мне кажется, им ещё нужно подождать пару лет, прежде чем приходить на эти уроки вместе с нами?

— Профессор Снейп уже полтора года давал им дополнительные уроки в данной дисциплине. Северус заверил меня, что их уровень вполне позволяет посещать данные занятия, — объяснил Слагхорн, ничуть не смутившись от допущенной фамильярности.

— Это касается только четверых, профессор, — произнесла сидящая рядом с Малфоем Дафна Гринграсс. Снисходительно кивнула в сторону Карин, занимающий один стол с Грейнджер. Затем заметно поморщилась, но всё-таки заставила себя произнести фамилию полукровки: — Крауч и Эмбер там даже не присутствовали.

— Какая удивительная осведомлённость… — язвительно протянула Клэр. — Как будто за нами кто-то следил, вы так не думаете?

— Мистер Мерфи смог убедить меня в том, что они без проблем сумеют наверстать недостающее и не станут тормозить общий темп группы. Так что не вижу причин отказать им, — ответил Слагхорн, пожав плечами.

— А так было можно? — искренне удивилась слизеринка.

— Я думаю, что да, — ответил профессор с очевидным намёком — решать, кому можно посещать эти занятия, будет он, а не его ученики. Развернул свиток и напомнил: — А теперь давайте все представимся, как положено.

Много времени перекличка не заняла. Восемь человек с шестого курса, шестеро — с четвёртого. И это была самая большая группа за несколько последних лет. Классическая алхимия не пользовалась в этой школе большой популярностью. Кайнетт считал, что дело исключительно в лени волшебников, не желающих изучать или даже преподавать столь тонкое искусство.

Когда было покончено с представлением, Гораций решил произнести вступительное слово:

— Первое, что вам нужно будет запомнить. Несмотря на всё внешнее сходство, — не вставая из-за стола, Слагхорн обвел рукой шкафы с химической посудой, несколько горелок, котлов и всё прочее оборудование, собранное в классе, — алхимия и зельеварение весьма далеки друг от друга. Да, там есть флаконы, ингредиенты, рецепты… Но подход этих дисциплин даже к одним и тем же вопросам отличается очень значительно. Главное в зельеварении это эссенция. Ингредиенты содержат в себе самые разные аспекты — красоты, здоровья, силы, храбрости, удачи… К примеру, вам точно нетрудно будет припомнить рецепт оборотного зелья и тот факт, что все его компоненты так или иначе связаны с изменчивостью, непостоянством, превращением, а также со связыванием двух существ воедино. Наша задача — выделить эту суть, объединить в правильной пропорции и затем привести в удобный для употребления вид. Северус не так уж и преувеличивает в своей речи, когда обещает научить вас как сварить успех или разлить во флаконы славу.

— Разрешите вопрос? — Сансет подняла руку. — Значит, если важны только эти «аспекты», то ингредиенты могут быть любыми? Не обязательно ограничиваться глазами трески и ядом акромантула, когда можно добавить в котёл парацетамол, ацетон или пенопласт?

— В теории, да. Если там содержится нужная вам эссенция в подходящей концентрации, то почему бы и не использовать заменители? Другой вопрос, что традиционные компоненты зелий проверены веками проб и ошибок в самых разных сочетаниях, тогда как при попытке заменить топленый жир керосином вам придётся полагаться лишь на себя и свои расчёты или опыты.

«Чересчур много возни», — про себя закончил Кайнетт его мысль. — «А волшебники не любят слишком уж себя утруждать».

— Если вопросов нет, я продолжу, — Слагхорн оглядел класс, но больше вопросов не последовало. — С зельеварением вы все и так отлично знакомы. С другой стороны, солью алхимии, да простят мне этот каламбур, является ритуал. Повторение великого в малом; античная пьеса, которую по ролям разыгрывают в тигле металлы и кислоты; чаша с водой, где отражается звёздное небо. Элементы следуют за движением планет и чувствами людей, а превращение веществ и рождение новых эликсиров — лишь результат этих процессов, проведенных верно и без ошибок. И для этого нам требуется магия, — волшебник взмахнул перед собой палочкой, но только для демонстрации. — Хотя Роджер Бэкон и назвал одну из своих работ по алхимии «О тайнах природы и искусства и о ничтожестве магии», не стоит понимать это слишком буквально…

Маг не услышал ничего нового для себя, но хотя бы Слагхорн продемонстрировал достаточную осведомлённость о предмете. Снейп считал классическую алхимию пережитком прошлого, заниматься которой можно разве что из любопытства, однако бывший декан признавал, что у данной дисциплины есть своя ниша среди мистических наук. Пока хватит и этого.

Когда закончились все формальности и общие слова, профессор провёл короткую лекцию по основам алхимической символики и правилам составления кругов. А после выдал ученикам несложное задание на пробу, чтобы оценить, насколько хорошо усвоился этот материал. Создание из воды аномального льда с высокой температурой плавления и прочностью — Кайнетт не стал комментировать примитивизм поставленной задачи, всё-таки самое первое занятие, фактически для полных профанов. Однако кое-кто вместо него не удержался.

Кайнетт уже успел закончить свой круг, сдать Слагхорну результат и начать разбирать с Амандой её ошибки, когда услышал вопрос:

— Профессор, можете кое-что уточнить?

— Да, мисс Грейнджер.

— Этот круг, который мы должны составить по вашим указаниям — это всего лишь тренировочное задание, верно? Он не предназначен для работы, чтобы с его помощью изготавливать какие-то материалы? — она указала на расчёты неуверенно, словно всё ещё сомневаясь, не шутка ли всё это.

— Это вполне работоспособная схема, — возразил Слагхорн. Коснулся лежащего на своём столе пергамента с чертежом, небольшая чаша внутри круга слабо засветилась синим, после чего волшебник молча пролевитировал и опустил на край стола шарик из мутноватого льда. — Вот так она должна действовать.

— Я неверно выразилась. Не хочу сказать, что она не запустится, просто… Она ведь крайне упрощена! Я уже работала с данным набором формул раньше, — ведьма встала с места и отработанным движением левой рукой извлекла из невидимых ножен свою шпагу. Выставила горизонтально перед собой, так что на клинке заиграли блики солнечного света. — Чтобы создать это, алхимический круг был сложнее на порядок, как минимум. Даже не считая нескольких… добавок помимо самой воды. Это же, — свободной рукой она указала на свой лист пергамента, — слишком примитивно.

— Должен заметить, весьма качественная работа, — произнёс Слагхорн. У Блэка в поместье он уже видел ведьму с её оружием, так что сейчас совершенно не удивился ни ледяному клинку, ни замороженной ртути. — А то, о чём вы говорите, мисс Грейнджер, называют очень просто — средний уровень. Подразумевая заклинание, зелье или магический предмет, которые без особых сложностей может освоить любой волшебник, знакомый с базовыми дисциплинами. В конце концов, задача Хогвартса и других магических школ — обучить большинство волшебников и ведьм необходимому.

— Занижая стандарты до минимума? — искренне возмутилась ведьма.

— Нельзя знать всё. В маггловской школе вас ведь сначала учили таблице умножения, а не приказывали в первом классе брать логарифмы и производные, не так ли? Даже если существуют отдельные вундеркинды, способные на это, но их единицы. А средний уровень общеизвестен. То же самое касается и обучения магии.

Кайнетт тяжело вздохнул, однако заставил себя промолчать. Увы, всё сказанное было справедливо даже для Часовой башни, даже ему самому приходилось начинать с элементарных основ в своих лекциях ради тех, кто присоединился к Ассоциации совсем недавно и просто не мог получить необходимые знания иным путём. Это всерьёз тормозило обучение, так что альтернативой было набирать дополнительные группы из более одарённых и готовить их тщательно, пока все остальные получают свой необходимый минимум. Насколько глубоко вниз рухнул бы уровень среднего мага, если бы в академию в десятилетнем возрасте бесплатно записывали всех обладателей магических цепей, он не хотел даже и думать.

— Скажем больше спасибо гря… «грамотности» магглорождённых, — негромко, но вполне ясно произнесла Гринграсс.

— Что ты сказала… — Грейнджер резко повернулась к ней, удержавшись от того, чтобы не указать на чистокровную шпагой.

— Она права в какой-то мере, — быстро сказал Слагхорн, пока не начался обмен оскорблениями. — Сейчас грамотность у магглов в Британии на уровне девяноста пяти процентов…

— Девяноста девяти, — хмуро поправила профессора Тейлор, не вставая с места.

— Тем более. А ещё двести лет назад, в лучшем случае, один из трёх магглорождённых первокурсников умел читать и писать, когда прибывал в Хогвартс впервые. Когда поток новых учеников возрос, пришлось пойти на определенные упрощения и послабления для всех сразу.

— С тех пор ситуация немного поменялась… — с издевкой отметила Крауч. Её собственные оценки в младшей школе оставляли желать много лучшего, но сказанное задело даже Клэр.

— А славные традиции — остались, — ответила Юфемия, пожав плечами. — Как говорится, увиденное — не развидеть, а уже принятое постановление — не распринять обратно.

— Предлагаю пока оставить в стороне издевательства над родным языком и образовательную политику школы, а сосредоточиться на задании. До конца занятия меньше десяти минут, — отметил Слагхорн, бросив взгляд на настенные часы. — Однако если вы хотите поговорить на такие темы, то у меня есть предложение. В своё время я организовал в Хогвартсе небольшой клуб по интересам, и недавно директор разрешил мне вновь устраивать собрания. Потому я бы хотел пригласить туда… некоторых из вас, — он оглядел класс. — Никаких лекций и домашней работы, всего лишь возможность поговорить о магии в неформальной обстановке. Мне было бы крайне неловко отчитываться директору о том, что никто не захотел проявить интерес.

Насколько Кайнетт мог заметить, взгляд профессора зацепил как минимум его самого, Грейнджер, Малфоя, Тейлор и Гринграсс. Если таким способом Дамблдор решил начать примирение двух враждующих групп студентов, как минимум стоит похвалить его за оригинальность подхода.