Hydrargyrum (джен)

— До сих пор не могу поверить, что ты так легко согласился, — убедительно изобразила удивление Грейнджер.

— Аргументы звучали убедительно. К тому же иногда стоит вносить разнообразие.

В этом году руководство школы начало отпускать юных волшебников и ведьм за пределы замка на месяц раньше, чем обычно. Неизвестно, стало ли тому причиной желание дать подросткам чуть больше свободы на фоне постоянно охраняющих подступы к Хогвартсу авроров, однако от такой возможности никто отказываться не стал. Таким образом пятого октября Кайнетт вместо клубной комнаты оказался на открытой веранде в одном из кафе Хогсмида. За крепким деревянным столом под навесом сидели четверо: Эмбер рядом с ним, Грейнджер и Тейлор — напротив. Вокруг хватало и других знакомых с разных курсов, но на случай лишнего внимания и просто ради удобства выбранное место уже прикрывала пара барьеров, заглушающих звук.

— Плюс здоровое любопытство, — закончила Грейнджер свою мысль, одновременно разглядывая стоящий перед ней неизвестный десерт каких-то совершенно безумных цветов, созданный по магическим рецептам. — Ты ведь никогда не был на двойном свидании, Джеймс?

— Не доводилось, — честно ответил маг, пожав плечами.

На самом деле в своей прошлой жизни он вообще не был ни на одном «свидании». Лишнего времени почти не оставалось, да и не было в том никакой необходимости — его в любом случае ждал договорной брак ради продолжения рода и усиления магических цепей потомков, так к чему зря тратить время? Даже о помолвке с Солой Арчибальд как глава семьи договаривался с лордом Рульфурусом Нуада-Ре, вовсе без её участия. Так было заведено в Часовой Башне — кровь прежде всего, а чувства важной роли не играют. Так поступали все вокруг, но сейчас Кайнетт думал, не допустил ли он тогда ошибку? Может, если бы они с Солой узнали друг друга лучше, успели бы немного сблизиться, то и чувства между ними не оказались бы настолько… односторонними, а всё бы сложилось по-другому? Если спустя столько лет его не подводила память, та женщина, гомункул Айнцбернов, ведь нашла в себе и силы, и желание сопротивляться проклятью Диармайда именно потому, что не хотела изменять мужу…

— В любом случае, привлекать всё внимание сегодня будем отнюдь не мы, — заметила Аманда, когда Мерфи замолчал слишком надолго.

— Ха, да что тут такого? — Грейнджер усмехнулась и демонстративно обвела руками веранду. — Девушка уже не может с другой девушкой пойти в кафе вместе, как подруги? Без того, чтобы из-под стола не вылезла Скитер и не начала строчить новую статью о «низких нравах магглов»?

— Такое просто не принято.

— Почему? — удивилась Карин.

— Волшебников и ведьм всегда было слишком мало, — пожав плечами, отметила Эмбер очевидное. — А дети от таких отношений не рождаются даже у нас.

— А если принимать оборотное? — уточнила Тейлор.

— Жить на зелье почти год? Кто бы пошел на такой риск?

— Вообще-то я в противоположном смысле…

— Ты ведь хотела ещё и что-то важное обсудить? — не обращая внимания на их спор, спросил Кайнетт у Грейнджер. — Думаю, стоит начать с этого.

— Да, есть одна идея, это точно всем пойдёт на пользу. Тем более тут у нас всё руководство клуба в сборе, как я и хотела.

— Мне подождать вас снаружи? — уточнила Аманда, не спеша вставать с места.

— Нет-нет. Это не какой-то большой секрет, а скорее будет… сюрприз, — быстро объяснила гриффиндорка. Это было бы очень грубо, если бы она сейчас и в самом деле выгнала Эмбер из-за стола. — Просто не стоит его портить раньше времени.

— Итак? — Кайнетт взял со стола свою чашку с кофе и всем видом показал, что готов вникать в её планы.

— Если считать наше пополнение, в клубе уже собралось довольно много тех, кто заинтересован в магии в целом, однако не горит желанием участвовать в дуэлях или лазать с нами по запасникам замка в поисках пыльных артефактов. Они конечно помогают нам готовиться к вылазкам и участвуют в испытаниях новых чар, но наверняка тоже не отказались бы поучаствовать в чём-то большем. Кроме того, достаточно крупный и значимый проект мог бы привлечь к нашей группе внимание и за пределами школы, — улыбнувшись, Грейнджер добавила слегка смущенно: — Внимание в хорошем смысле слова, а не как обычно.

— Речь не об оценках, верно? — уточнила Тейлор. — Не просто самостоятельная работа ради лишних баллов, а какая-нибудь статья, которая заинтересует Министерство, например? Это будет уже иной уровень.

— Я думал о таком, — ответил маг. Привел заготовленный ранее аргумент: — Но воспримут ли нас всерьёз? Мы пока ещё учимся в школе.

— Я уже совершеннолетняя и не нахожусь под Надзором. Тебе будет пятнадцать через месяц. По-моему, вполне пора зарабатывать себе имя, а не только дурную славу. Не обязательно ждать выпуска, если хочешь что-нибудь значимое сделать уж сейчас.

— Это… любопытная мысль, — произнёс Кайнетт медленно.

Конечно же, он думал о научной работе и о том, как со временем получить должное признание своих заслуг. Однако за прошедшее время он уже слишком привык к тому, что почти все окружающие воспринимают Мерфи как ребенка. Более того, он прилагал немало усилий, чтобы поддерживать это ложное впечатление. Противоположность реальным подросткам, которые постоянно хотят, чтобы в них видели взрослых, однако так или иначе это работало. Вероятно, он слишком увлёкся игрой? В том числе и не без влияния Начала. Однако дети растут быстро, а значит, нужно адаптироваться. Когда-то Арчибальд получил четвёртый ранг в иерархии магов Ассоциации в достаточно юном возрасте, продемонстрировав свои многочисленные таланты. Заявить о себе и здесь будет правильным ходом, важно лишь не переходить определенную грань. К тому же с его идеей в будущем создать альтернативу учебному заведению эта идея сочеталась вполне неплохо, если к тому времени в наличии уже будут собственные оригинальные разработки.

— Да, мне это интересно, — сказал он после паузы. — Как ты хочешь всё проделать?

— Проще всего было бы сразу положить на стол готовый проект или исследование. У меня есть несколько, и не сомневаюсь, что и ты тоже найдешь в своих запасах нечто подходящее. Однако это будет лишь моя или твоя работа, даже если она выставлена от имени клуба, — логично заметила старшая ведьма. — С другой стороны, если указать другим направление и позволить сделать всю работу лишь с парой подсказок с нашей стороны, по пути научившись чему-нибудь и улучшив свои знания… Ты ведь любишь этот метод, Джеймс.

— Он эффективен, — ответил Кайнетт, с интересом глядя на неё. Последняя фраза ведьмы даже не была вопросом, просто констатация факта. Что ж, он ожидал, что однажды Грейнджер поймет, чем были некоторые их «совместные» проекты. Однако это произошло раньше, чем он рассчитывал. — Значит, сейчас нужно подобрать подходящую задачу для решения?

Гриффиндорка достаточно умна, чтобы понимать: у него под рукой уже будут подобные проекты либо Мерфи легко сумеет их подготовить в короткие сроки. Всё же уровень того, что он вынужден демонстрировать на публику даже в рамках клуба, и уровень его мистерий в противостоянии Реддлу и последователям, о которых она уже знает — отличаются на порядок. Никто в здравом уме не станет недооценивать человека, способного скопировать небесный фантазм.

— Не совсем, — неожиданно поправила его Грейнджер. — У меня тоже есть кое-что подходящее, над чем можно бы поработать большой командой. Скорее я хотела узнать мнение, на чём нам следует сосредоточиться, чтобы работу заметили. К тому же стоит подумать и о деньгах. Фред и Джордж показали, что можно скопить хоть какой-то капитал ещё на старших курсах, а потом пустить его в дело. Если люди в нашем клубе будут помнить об этом, это для кого-то возникнет дополнительная мотивация.

— На удивление меркантильно…

— …для меня? — уточнила она. — Может быть. Но у меня нет счёта в банке, как у Малфоя, так что если я хочу и дальше что-то изучать и к тому же обновлять арсенал, себя придётся как-то обеспечивать.

— Вполне разумно, — поддержала её Тейлор. — Вряд ли волшебники уже додумались до грантов на исследования, а значит, нужно или искать спонсоров, или организовать себе ещё одну работу, чтобы финансировать свои эксперименты. Всё как в славные времена Возрождения.

— Можно жить на проценты, — предложила Эмбер, глядя на старшую ведьму. — Твой Поттер так и делает — его семья когда-то разбогатела на зельях, до сих пор на счёт идут проценты от аптек за использование фирменных рецептов. Помфри каждую неделю варит для наших любителей получать бладжером в лицо «Костерост», а Хогвартс отчисляет деньги Гарри.

— Он уже не мой, — возразила та. — Однако информация занятная, я этого не знала.

— Самый очевидный вариант, — оценил Кайнетт. В Ассоциации существовала похожая система, позволяющая некоторым семьям зарабатывать на побочных продуктах своих исследований, которые не имело смысла сохранять для собственного пользования. — Зелья и артефакты — готовые продукты или патенты на производство. Обычные чары и формулы трансфигурации слишком просты, их скопируют мгновенно, стоит лишь опубликовать. С ритуалами это работает лучше, но ими сейчас мало кто пользуется. Ещё есть новые гибриды растений или животных, которые могут найти своих ценителей, но в этой области слишком много ограничений Министерства.

— Да, иначе Хагрид бы уже стал миллионером… — заметила Карин.

— Если всё-таки выбрать зелья, я бы предложил алхимию, — высказал маг своё мнение. — Ей сейчас уделяют слишком мало внимания, так что конкуренция будет невелика. Кроме того, появится возможность заинтересовать в проекте Слагхорна — он крайне честолюбив и мимо шанса напомнить о себе и «своих» учениках не пройдёт никогда.

— Это будет уже не только наш проект, — возразила Грейнджер.

— Да, однако за возможность подписаться под ним Слагхорн способен серьёзно помочь с продвижением. Знакомств у него много в самых разных сферах.

— Что ж, можно попробовать. Тогда к следующему собранию я подберу пару своих проектов.

— Думаю, я тоже подготовлю несколько вариантов, — согласился с ней маг. — Позволим людям выбрать наиболее им подходящий.

— Да, любой всегда будет продуктивнее работать над тем, что ему интересно.

— Вам обоим сейчас только злобного смеха не хватает, — пробормотала Карин, недовольно переводя взгляд между ними. — Тем более у Гермионы уже есть кот, так что в злодейский образ вписывается отлично. Может, пока оставим планы по захвату Британии и поговорим о чём-то более приятном.

— Например об уроках… — с иронией предложила Аманда. — Сейчас ты скажешь, что не поняла какой-нибудь параграф по трансфигурации, а потом попросишь мисс Грейнджер встретиться где-нибудь вечером и объяснить тебе все детали наедине, чтобы не мешать другим.

— М-мне бы такое и в голову не пришло! — возмутилась Тейлор, отчетливо покраснев.

— Тут я должна сделать вид, что поверила тебе, — чистокровная усмехнулась, глядя на неё. — Но мне не хочется.

Кайнетт вздохнул и промолчал, вновь переключив внимание на успевший остыть кофе. Дальше разговор и в самом деле переключился на уроки и профессоров. Разница между расписанием четвёртого и шестого курса была заметной — после сдачи СОВ не требовалось посещать «обязательные предметы», последние два года студенты сами выбирали себе приоритеты, исходя из своих баллов и планов на будущую профессию. У кого они были, разумеется — немало волшебников и ведьм продолжали просто плыть по течению, набрав себе необходимый минимум уроков по самым удобным дисциплинам, чтобы получить больше свободного времени и легче сдать тесты и практические задания. Многие ошибочно считали предпоследний курс самым расслабляющим, когда впереди не маячат экзамены Министерства, а нагрузку себе можно снизить до минимума.

— Кстати, а какая у нас ситуация с историей? — поинтересовался маг, когда разговор переключился на Бинса и его очередную невнятную лекцию. — «Уроки», если их можно так назвать, идут, бесполезное привидение остаётся на том же самом месте.

— Всё оказалось несколько сложнее, — ответила ему Тейлор. — Риверс вчера объяснял в клубе, но ты был слишком занят, чтобы слушать. В общем, вопрос сейчас на рассмотрении у Министерства, они организовали специальную комиссию в отделе магических популяций.

— Какое они имеют отношение к Хогвартсу… — удивилась Грейнджер. Затем вспомнила о чём-то и уточнила: — Секция, которая занимается духами, верно?

— Да, — вместо Карин ответила Аманда. — Освобождает учителя от должности директор. Вот только Бинс умер в этом замке и если отправить его «на пенсию», он может просто остаться на своём прежнем месте — являться на уроки, задавать задания. Делать то, что делал десятки лет до этого. Если он сам не захочет стать просто ещё одним призраком Хогвартса, летать спокойно по коридорам как все остальные, комиссии нужно будет как-то его убеждать. Либо придётся переносить все уроки у всех курсов в другие классы, где он не будет мешать новому профессору.

Кайнетт лишь презрительно усмехнулся, слушая это. Абсурдность происходящего его по-своему забавляла. Однако выражение его лица не осталось незамеченным. Грейнджер внимательно посмотрела на него и спросила:

— Ты бы сделал по-другому, Джеймс? Просто изгнал бы его, запихнул в лампу или силой отправил сторожить Запретный лес?

— Ты ведь уже знаешь ответ на этот вопрос. За исключением изгнания — это не так просто, как многие думают. В остальном — да. При всём уважении к его преданности этой школе и своей должности, от такого призрака куда больше вреда, чем пользы. От него стоило избавиться задолго до того, как мы появились в этом замке.

— То есть ты продолжаешь настаивать на том, что призраки неразумны?

— Это объективный и доказанный наукой факт. Призраки — всего лишь неполноценная копия уже умерших людей. Остатки эмоций и воспоминаний, которые держатся в этом мире. Даже самые лучшие, способные подражать людям и проявлять какую-то свободу воли — лишь фальшивка, — добавил он, вспомнив героических духов Грааля. Артур, Диармайд, Александр, сумасшедший Жиль де Рэ… имён трёх оставшихся Слуг он так и не узнал. Эти «герои» были весьма убедительны в своём нелепом хвастовстве, они хвалились былыми заслугами и даже строили какие-то планы, вслух мечтали о Граале. Но это была лишь подделка — созданные из магической энергии тела с копиями воспоминаний из Трона героев. Расходный материал. Даже он сам, лишившийся собственного тела дух, способный колдовать лишь за счёт цепей и остатков души утратившего разум и волю подростка — его в большей степени можно считать человеком, чем любого из призраков Грааля. — От них может быть польза, но эти подделки нельзя ставить на один уровень с людьми.

— Просто ресурс? Как те духи, которых мы превратили в Дикую охоту? — тихо спросила Карин, отчётливо вздрогнув от ещё свежих воспоминаний. — Это совсем не то же самое, что заткнуть Бинса.

— Дикая охота справилась бы куда лучше. При удачных обстоятельствах, даже устранила бы проблему целиком. Дюжина йан-гуи всего лишь смогла дать террористам бой и помешать выполнению одной задачи, — снисходительно оценил Кайнетт. Не то чтобы он с самого начала много ожидал — главной идеей было обнаружить убежище террористов, а вовсе не устранить их всех разом. — Возможно, даже не все духи были развоплощены и они смогут атаковать вновь, но этого всё равно недостаточно.

— Ты много на себя берешь, Мерфи, — произнесла Тейлор, смерив его недовольным взглядом. — Если думаешь, что способен решить проблемы такого уровня.

— Кстати, почему они так задержались с атакой? — поинтересовалась Грейнджер. — Ты сам говорил, что духи не устают и не отклоняются от исполнения задачи.

— У меня есть версия. Если Реддл и его компания где-то скрываются от поисков за достаточно мощными барьерами, это могло обмануть даже мстительного призрака. Хотя бы на какое-то время. Они почти неделю искали свою цель, и когда Пожиратели решили устроить засаду на экспресс, то едва ли они на том складе успели создать такую же защиту. Там духи до них и добрались. Если это в самом деле так, то противник умнее и осторожнее, чем я рассчитывал,— вынужден был признать маг. Неохотно, однако следовало исходить из реальных возможностей противника, если они желают одержать победу.

— Я бы скорее удивилась, если бы нам так легко удалось достать Того-кого-нельзя-называть, — ответила Карин.

— «Легко»? — ядовито переспросила Эмбер. — «Всего лишь» пожертвовав десятком человек? А не тебя ли от этого больше всего выворачивало?

— Как будто тебя — нет? — огрызнулась та.

— Никто и никем не жертвовал… — со вздохом произнёс Кайнетт. Он-то надеялся, что хотя бы Аманда разобралась, что к чему, но предрассудки оказались крепче. — Эти люди уже умерли много лет назад. Их не вернуть даже истинной магией. Даже если скормить такому призраку пару дюжин человеческих душ, чтобы сделать сильнее, в лучшем случае получится очередной мстительный фантом, охотящийся на людей — глаистиг или баньши, а не копия того, кем он был при жизни.

— То есть ты просто воспользовался нашей жалостью? — недоверчиво уточнила Грейнджер. — Когда рассказал об этом месте и предложил упокоить души таким способом.

— Я никогда не говорил, что мы делаем это ради них, — маг покривил душой. Он формулировал своё предложение несколько двусмысленно, чтобы его можно было понять и как заботу о покое мёртвых. — Куда важнее все те люди, которые не будут страдать от их присутствия и не подвергнутся риску. Живые люди. Мёртвых стоит помнить, а заботиться нужно о живых.

— До одури практично с твоей стороны… — раздражённо бросила Карин. — Живым — жить, а мёртвых — на удобрения. Чем это лучше, чем зелёный Сойлент? Или помню, Луна как-то читала старую книгу о средневековых заклинаниях… «Костяная броня», «Клетка из рёбер», «Взрыв праха». Мне чуть прямо там дурно не стало.

— Нужно было позволить Пожирателям атаковать поезд? — с притворным удивлением уточнил он. — Да, там внутри были авроры, да ещё больше сотни старшекурсников, нападение бы отбили, но сколько получилось бы жертв? «Авада» грязнокровку от чистокровного не отличает. Да им достаточно было на ходу сильным взрывом сбить паровоз с путей, дальше работу безо всякой магии доделала бы инерция.

— Да, а теперь мы всех спасли, надругавшись над десятком трупов ради этого. Прямо герои Британии… — Тейлор резко взмахнула руками и приподнялась из-за стола.

— Карин, — Грейнджер остановила её, положив руку на плечо. Это сработало, та замолчала сразу. — Ты всё утрируешь и упрощаешь, а это редко идёт на пользу спору. То, что мы сделали, как минимум очень спорно. И наверняка бы в Министерстве нас тоже не поняли. Мне самой это всё ещё не нравится. Но если бы Сама-знаешь-кого можно было победить в честном поединке по правилам, это бы задолго до нашего рождения сделал Дамблдор, Грюм, мистер Крауч… Джеймс предложил способ — некрасивый, прямо скажем, но так мы смогли добиться какого-то результата, если снимки с места о чём-то говорят. И без того многое из того, что мы за это время делали, мне не нравится… Если бы тех духов можно было просто с молитвами проводить в лучший мир, устроив в воскресенье отходную службу; если бы авроры нагрянули на тот склад, задержали всех за час до нападения и доставили в Азкабан — я была бы искренне рада. Но отчего-то так никогда не получается.

— Самое главное не пропустить момент, когда потребуется не разбить пару надгробий, а пробить на алтаре пару голов во славу света.

— Есть линии, которые я не переступлю.

— Гермиона, тебе я верю. А вот ему, — короткий кивок в сторону Мерфи, — нет.

— Что не мешает тебе брать у меня уроки, — усмехнувшись, ответил Кайнетт. — Впрочем, время покажет.

— А я пока предлагаю перейти к держанию за руки, попыткам вдвоём съесть один десерт или что там у магглов принято в таких ситуациях? — предложила Аманда. — А то окружающие уже с подозрением смотрят на наше «свидание», даже если они нас и не слышат.

— Неожиданно разумное предложение, — с энтузиазмом заявила Карин.

Маг обменялся с Грейнджер взглядами, но было ясно, что без подобных условностей после «выяснения отношений» на виду им теперь не обойтись.

* * *

— Пламя, двадцать футов вправо и вверх от воронки, — разнёсся над поляной усиленный магией голос.

— Перемена мест! — воскликнула Лавгуд без тени испуга, первой отбегая в сторону от формирующегося прямо в воздухе сгустка огня.

Кайнетт с досадой покосился на компас в руках, стрелка которого равномерно вращалась последние полчаса, затем в очередной раз оглядел ещё один кусок пространства, вырванный замком из реального мира. Судя по всему, когда-то это был ничем не примечательный участок Запретного леса, поросший деревьями и кустами склон пологого холма, каких вокруг школы немало. Однако потом нечто оставило в земле оплавленную воронку в полсотни футов шириной, на дне которой постоянно колышется и течет серебристый туман. Ближайшие к месту удара деревья просто испарило, оказавшиеся чуть дальше — переломало или вырвало с корнем ещё на пятнадцать ярдов от края дыры.

Трава и уцелевшие кусты побелели и стали хрупкими, словно застигнутые морозом, на расщепленных стволах и вывернутой земле лежал иней, хотя деревья вокруг зеленели летней листвой, да и фальшивое солнце с небес пригревало, как в июне. Однако в границах шрама, оставленного лесу неизвестным заклинанием, воздух был холодным словно в январскую метель, и даже согревающие чары и зелья не могли это исправить. Кайнетт определил, что мороз был иллюзорным ощущением от наложенного на местность проклятья, от которого не помогало обычное тепло. Магическое сопротивление работало куда лучше, хотя и расходовало запас энергии, да и меньше половины из дюжины отправившихся на изнанку замка школьников могли пользоваться этим приёмом на должном уровне.

Как будто этого было мало, каждые несколько минут то здесь, то там над поляной формировались вихри, облака острых снежинок, сферы из огня… Прежде чем приступать к поиску чего-то ценного на месте этого побоища, было решено поднять Ирвина на ветку одного из деревьев вокруг поляны, чтобы волшебник контролировал обстановку и предупреждал товарищей об опасности.

Если верить Лавгуд, это место появилось в середине пятнадцатого века, когда одна группа волшебников с континента решила что-то доступно и наглядно объяснить директору Элизабет Бёрк. До замка они не добрались, но бои на подступах шли достаточно суровые, и обе стороны не ограничивали себя связывающими и сонными чарами. Большой участок леса выгорел и до сих пор, если поискать как следует, в чаще можно было наткнуться на пятна застывшей лавы, обратившиеся в стекло пни и мёртвые прогалины, где веками ничего не могло взойти вновь. Очевидно, это место, пораженное проклятьем, оставили в глубине леса до лучших времён, пока чары не ослабнут со временем, однако в какой-то момент Хогвартс предпочел сохранить этот созданный магией пустырь на память о славных временах.

— Всё ещё никаких результатов? — уточнила Грейнджер, приближаясь к нему и кивая на артефакт в руках.

— Да, — вынужден был признать Кайнетт. — Проклятье слишком сильное, просто заглушает всё остальное.

— Диадема должна «светиться» куда сильнее, исходя из всего, что мы о ней знаем.

— Должна. Но гарантий нет, — отозвался маг.

Ещё летом он собрал несложный артефакт, который должен указывать на ближайшее скопление магической энергии. Куда больше времени ушло, чтобы адаптировать его под работу внутри замкнутых барьеров Хогвартса и к тому же внутри искаженного пространства. Доработки пришлось вносить уже в школе, а последнюю калибровку проводить на изнанке замка, когда группа сегодня отправилась на поиски. В паре залов, которые они прошли перед этим, компас исправно работал. Сначала он обнаружил древнее магическое зеркало, потрескавшееся, но ещё способное изменять изображение в пыльном стекле и даже пытавшееся говорить с ними. А потом указал на пару магических тварей, укрывшихся в тенях каменного полуобвалившегося коридора в ожидании людей.

А потом они вышли сюда, к месту старого сражения, где компас вдруг оказался бесполезен. Притом, что на взгляд Кайнетта, подобное негостеприимное и небезопасное пространство как раз неплохо подходило, чтобы на годы сохранить тут ценный мистический знак от всех охотников за Волдемортом. К сожалению, обыскивать это месиво из вырванных пней, разбитых деревьев и ям всех размеров приходилось без подсказок, как и раньше, полагаясь на удачу и собственное внимание. К тому же большого энтузиазма однокашники, за исключением Лавгуд, не проявляли — мороз, не замечающий ни чар, ни огня, ни теплой одежды, заставлял действовать в спешке, да и риск попасть под очередной стихийный выброс тоже душевному спокойствию ничуть не способствовал. Трофеи пока тоже не впечатляли — обломки посоха, несколько обрывков выделанной драконьей кожи, потемневший от времени серебряный браслет с мутным расколотым на части камнем. Выглядело так, словно это место никто не посещал за последние несколько веков и ничего специально тут не прятал.

— Уходим. Здесь явно ничего не осталось, — ещё десять минут спустя сказал Поттер, вновь формально возглавивший небольшой отряд. — За следующей дверью сделаем перерыв, согреемся и соберемся с мыслями.

Проход из леса открывался в сырой коридор с заколоченными дверями, который когда-то привёл Кайнетта с ученицами к классу с дожидавшимися своего часа оживлёнными доспехами. Далеко не самое уютное место, учитывая пыль и плесень, однако здесь было тепло. Не слишком горячий магический огонь, который Крауч (рисуясь на публику) своим посохом создала прямо в воздухе, ещё сильнее поднял всем настроение, так что вскоре группа вновь была готова искать древние артефакты, забытые сокровища и приключения на свою голову.

Однако следующая дверь открылась не в кабинет трансфигурации с оплавленными глыбами металла на полу. Их ждали ряды пустых стеллажей, затянутые паутиной окна и шуршащие под ногами обрывки бумаги. Заброшенная секция библиотеки, из которой когда-то убрали все книги, прежде чем закрыть на много лет — волшебники и ведьмы уже проходили здесь полгода назад, не обнаружив ничего интересного. Даже никаких тварей тут не завелось, не считая многочисленных пауков. Для Уизли с его арахнофобией это тихое место было куда хуже, чем пыточная или проклятое поле боя.

Задерживаться тут всё равно никто не собирался, группа сразу направилась к следующим дверям, почти расслабленно и не указывая мистическим знаком на каждую тень.

— Кажется, здесь кто-то был… — негромко произнесла Лавгуд, словно сама себе.

— Что? — Кайнетт резко развернулся на месте, остальные тоже начали останавливаться, бросая удивлённые взгляды на обоих. — Ты уверена?

— Конечно же, — ответила она так, словно говорит о чём-то совершенно очевидном любому. — Мы последний раз оказывались здесь в апреле и ушли через вот эту дверь. С тех пор тот стол передвинули. Вон там смели пыль. Этот шкаф лежал по-другому. Ещё куча разных следов. У меня остались фотографии, по-моему. Можно будет сравнить.

— Давно? — уточнил Саймон, уже держа на прицеле закрытую дверь.

— Не знаю. Вчера? Сегодня? Следы довольно свежие, — она беззаботно указала рукой на несколько чуть менее грязных мест, не покрытых обрывками бумаги и вездесущей здесь серой пылью.

— Всем быть наготове, — приказала Грейнджер резко. — Либо твари всё-таки могут сами переходить из одного пространства в другое, либо тут есть другие люди. И не факт, что они на нашей стороне.

— Кто-то мог пройти за нами, — предположил Поттер. — Дверь открывается на две минуты, а мы успели куда быстрее.

— Смотря, как работает это место, — произнёс Росс, оглядываясь по сторонам. — Только если для них двери открывались в другие залы, иначе бы мы точно никак не разминулись.

— Маловероятно, — отметил Кайнетт. — Все наши эксперименты подтверждают, что после входа на изнанку связь между разными пространствами остаётся до выхода, даже если на время закрыть дверь между ними. Возможно даже вернуться тем же путем, которым пришел.

— Пространство может быть закручено и сильнее, чем нам кажется, — отметила Луна. — Одна дверь для нас ведет в библиотеку, эта же дверь для кого-то другого откроется к озеру или на крышу башни. У этого места свои законы, а легенда про то, что отсюда ведут пути куда угодно, могла возникнуть и не просто так.

— Юфи, у тебя нет какого-нибудь зелья, чтобы обозначить следы? — уточнил Керри.

— С собой — нет, — ответила Сансет, даже не глянув в сумку с флаконами, которую носила при себе. — Рецепт подходящий я знаю, но не было необходимости брать сюда. Никто не думал, что найдутся ещё желающие поискать старые клады.

— Если кто-то в самом деле последовал за нами и потом потерялся в глубине «изнанки», у нас будут большие проблемы, — сказал Макэвой, оглядываясь по сторонам. — Возможно, нам стоит самим попытаться их найти.

— А если кто-то пользуется этим местом, чтобы просто выпить или пообжиматься, пока учителя не видят, и мы туда нагрянем с палочками наперевес — может получиться неудобно, — ответила Клэр, двусмысленно улыбнувшись.

— Использовать искривленные пространства с монстрами и проклятьями для свиданий? — уточнил Ирвин недоверчиво.

— Не самая безумная идея по меркам нашей школы. Некоторые и в Запретный лес бегают, пока никто не видит. Есть там пара полян, где трава помягче.

— Если кто-то пошел вслед за нами и потерялся, мы должны предупредить Грюма, как минимум, — не терпящим возражений тоном произнесла Грейнджер. — Это уже не вопрос того, насколько мы провинились — ученики могут погибнуть там. Особенно если это первый-второй курс, они ещё и колдовать толком не умеют, а уже лезут искать себе проблем.

Уизли хотел что-то сказать, но Поттер жестом остановил его и показал, что это будет лишним. Ведьма их обмен взглядами не заметила. Кайнетт в свою очередь считал необходимость привлекать дополнительные силы излишней. С другой стороны, он понимал, что такое поведение скорее будет характерно для настоящего подростка — любой ценой скрывать проблемы от других, самоуверенно думая, что получится всё решить самостоятельно… пока не станет слишком поздно. Ещё вопрос состоит в том, чьи перед ними следы: случайно заблудившихся идиотов, любителей острых ощущений, либо вдруг объявившихся конкурентов. В конце концов, если Арчибальд смог рассчитать точку входа в это пространство, этими знаниями могут обладать и другие. Как минимум Реддл использовал это место, а значит, он мог рассказать о нём своему ближнему кругу, те передали знания детям или внукам…

— Думаю, не стоит поднимать панику раньше времени, — произнёс маг. — Проход находился в подземельях, рядом с нами не было других людей — шанс, что в последнюю минуту кто-то появился там и вошел именно в нужную дверь, довольно невелик. Стоит донести всё это до Аластора. Ему паника тоже нужна меньше всего, куда разумнее будет поручить старостам без шума пересчитать учеников и доложить деканам. Обычная проверка бдительности, не первая и не последняя в наше время.

— Меня в своё время вот так «не посчитали», и чем это кончилось? — риторически спросила Грейнджер. — Однако насчёт паники я согласна. Сейчас выходим, ищем Грюма, потом ждём результатов. Если смотреть на вещи объективно, мы сами всё равно не можем ничего сделать. Ни вызвать сюда профессоров, ни организовать поиск через все «комнаты», если эти люди получили другой маршрут. Джеймс, организуешь выход отсюда?

— Да, дайте мне несколько минут, — ответил он, направляясь к двери. Если знать, что делать, уйти с изнанки замка было куда проще, чем попасть сюда. Не такие уж сложные манипуляции позволяли покинуть искаженное пространство и выйти в реальный мир, единственной сложностью была практически случайная точка выхода, местонахождение которой нельзя определить с этой стороны. Пока им в основном доставались закрытые классы и давно забытые даже домовыми эльфами чуланы, однако рано или поздно может «повезти» выбраться в апартаментах одного из профессоров.

В этот раз дверь открылась рядом с одной из лестниц, так что сориентироваться оказалось нетрудно. Грейнджер вместе с Тейлор отправились на поиски Аластора, остальные неторопливо пошли к комнате клуба. Требовалось сложить даже такие незавидные трофеи, добавить к имеющемуся списку описание новых пространств и встреченных противников, как они делали каждый раз.

— Привет, Клэр, — первым на их появление в классе отреагировал Эшвуд. — Как всё прошло?

— Да, скучный вторник, ничего особенного. Никому даже не попытались откусить голову.

Остальные тоже обменивались приветствиями и шутками, как обычно. Многие дожидались возвращения отряда, из любопытства или на случай если понадобиться помощь. Пока серьёзных травм удавалось избегать, однако все в клубе понимали, что исследование замкнутых пространств, которые скрыты внутри древнего магического замка — это не прогулка в парке.

— Приятно видеть, что никто не пострадал. Гарри, а ты снова командовал всей группой? — поинтересовалась сидящая у окна Габриэль, скромно улыбнувшись.

— Да, кто-то ведь должен.

Кайнетт только поморщился, чувствуя, как девчонка усиливает своё очарование. Делакур за прошедший месяц показала себя в клубе с лучшей стороны — на равных участвовала в общих обсуждениях, не возражала против изучения её способностей и тестирования артефактов для противодействия этому ментальному эффекту (что для некоторых было вопросом жизни и смерти). Более того, охотно демонстрировала свою врождённую магию иллюзий, позволяющую улучшать свою внешность и даже внешний вид ближайших к ней людей, если она приложит определенные усилия. Однако она ещё и не прекращала флиртовать со всеми мальчишками в их группе, от первого до шестого курса. Порой, кажется, даже неосознанно, просто по привычке. Поттеру внимания доставалось больше, чем всем остальным, но он держал с внучкой вейлы дистанцию, не замечая намёков.

Маг не исключал, что она просто вела себя как избалованный ребёнок и хотела заполучить игрушку старшей сестры, раз у той не получилось. Хотя причины могут быть и глубже. Кроме того, с учетом последних новостей… Устроенное перед замком выступление увеличило количество желающих присоединиться к клубу со всех факультетов, причем не только среди первокурсников. И теперь месяц спустя они натыкаются на чужие следы на изнанке замка, которую многие здесь уже почти считали своей территорией. Случайность или последовательность событий? Сам факт их походов не был большой тайной, да и не смогли бы об этом молчать несколько десятков детей. Однако мелкие рабочие моменты, касающиеся механики замкнутых пространств, и самое главное — методика расчёта точки входа, целиком никем не озвучивались.

Кто-то из клуба, особенно с младших курсов, вполне мог бы последовать за группой на ту сторону — просто чтобы показать себя и что-то доказать. К сожалению, ситуация возможная. Кто-то из студентов постарше мог бы использовать это пространство для собственного развлечения, не ставя в известность остальных — с тем, как волшебники относятся к магии времени и пространства, тут не было бы ничего невероятного. И самый худший вариант — у них появились конкуренты, пользующиеся помощью кого-либо из клуба, либо действующие целиком самостоятельно. В конце концов, как минимум Реддл и Лестрейдж знают о диадеме, а значит, могут знать и их приближенные, включая тех, кто не скрывается от властей. Они могут от своих детей или детей знакомых узнать о поисках клуба под кураторством Грюма и сделать верные выводы. После чего ответить тем же самым.

Хотя бы в минимальной компетенции авроров Кайнетт успел убедиться и справедливо считал, что принявших чужой облик посторонних они в школу всё-таки смогут не допустить. Однако, как маг успел убедиться, дети при должной мотивации и обучении тоже на многое способны и сами по себе. Тем более, вполне возможно, Реддл знает о механике этих пространств больше, чем менее чем за год успел выяснить Арчибальд, а значит, у тех, кого он использует, будет преимущество. Кто это мог быть? Проще всего будет привычно подозревать во всём Малфоя и его компанию, почти целиком состоящую из наследников «бывших» Пожирателей смерти. Однако ситуация может быть сложнее, чем кажется на первый взгляд. Или проще, если кто-то действительно всего лишь иногда прячется там от учителей или хранит в отрезанном от реальности пространстве выпивку. От волшебников такого можно ожидать.

Однако если всё пойдёт по самому неприятному сценарию и они однажды встретят там внутри других охотников за диадемой… что произойдёт? Сотрудничество с террористами, желание заполучить созданный тёмной магией артефакт — такое не простят, несмотря на возраст, и они тоже должны это понимать. К тому же в ином пространстве нет авроров или чар надзора, так что кто-то может подумать, что можно решить проблемы радикально. Ещё и выслужиться таким способом, устранив Поттера. В этом случае, если дойдёт до того, что тут называют тёмной магией, вероятно, им придётся убивать детей, с которыми недавно сидели в одном зале или на одних уроках. Просто чтобы защитить себя. С другой стороны, может, это в нём говорит сентиментальность? Малфой, Нотт, старшая Гринграсс и их ровесники — они сейчас всего на пару лет младше того выскочки Вельвета, а его Кайнетт собирался убить медленно и без малейших сожалений. Общество волшебников, что ли, на него так странно влияет?

К концу дня стало ясно, что все шесть с лишним сотен студентов на своих местах и пропавших без вести нет. Кто-то в клубе вздохнул с облегчением и начал готовить меры для следующего выхода, чтобы исключить даже возможность вовлечения случайных учеников. Кайнетт в свою очередь от своих подозрений не избавился. Если кто-то вошел на ту сторону и потом вернулся обратно, он всегда сможет проделать это ещё раз и ещё, пока не добьётся цели или не столкнется с противником, от которого не сможет отбиться или убежать. Рассматривать всегда стоило самый худший вариант.

* * *

Последнее занятие в пятницу выдалось довольно скучным. Два урока у Снейпа, теория и практика — ничего необычного, ничего нового. В качестве темы как всегда мрачно выглядящий профессор выбрал «Острое масло» — состав, не содержащий специй, однако способный при нанесении на стальное оружие временно увеличивать его возможности рубить, колоть и резать. Занятный концептуальный эффект, похожий на ограниченное использование «Укрепления», однако данную смазку широко не использовали уже много веков, с тех пор как копья и мечи окончательно уступили место ружьям и пистолетам. Вполне безопасный выбор учебного задания для группы подростков, куда лучше зелья для огненного дыхания или невидимости.

Кайнетт быстро справился с поставленной задачей, благо сам процесс приготовления не занял и получаса. Оставшееся время можно было посвятить тому, чтобы привычно разобрать рецепт на базовые элементы и вникнуть в точный механизм его работы, как комбинация различных эссенций даёт подобный эффект именно при таких пропорциях и условиях реакции…

В конце концов, Арчибальд выбрал эту школу не только для того, чтобы легче вписаться в закрытое сообщество волшебников Британии, но и ради получения знаний, чтобы освоить базовые дисциплины, которыми хотя бы в той или иной мере владеет каждый выпускник. И даже если он при необходимости может применить чары или зелья и со старших курсов, используя справочники или чужие указания, это не отменяло системного подхода. Последовательно изучить всё, что доступно, переходя от простого к сложному… после этого уже предлагать собственные новые решения. В конце концов, количество изученных формул или рецептов было далеко не самым главным — куда важнее постепенное усложнение задач.

Маг за три с лишним года уже успел ясно понять, что помимо времени и доступных ингредиентов в зельеварении ключевую роль играла точность исполнения. Если рецепт на первом курсе мог содержать весьма туманные формулировки вроде «возьмите две щепотки извести» или «варить до кипения 5-7 минут», то уже на четвёртом всё учитывалось до капли и до секунды, без возможности отклониться от инструкции. Именно поэтому волшебники так крепко держались за отработанные формулы и неохотно добавляли новые компоненты — даже если желчь саламандры и дизельное топливо имеют почти одинаковую концентрацию эссенции огня, чтобы точно просчитать реакцию последнего с другими компонентами и их комбинациями, потребуется множество экспериментов и проб.

То же самое можно было сказать и о других основных предметах — они постепенно учили думать как мастер чар или трансфигуратор, а не просто требовали вызубрить наизусть несколько дюжин формул. Очень жаль, что лишь единицы способны это понять. А большинство видит только набор экзаменов, которые требуется сдать для перехода на следующий курс. Кайнетт даже задумался на секунду, не должно ли сейчас его Начало препятствовать подобным мыслям о бесполезности и праздности современной молодежи… Но с другой стороны, он так думал об окружающих, ещё когда сам был в возрасте Мерфи, и с тех пор мало что изменилось, даже если вокруг теперь другой мир. Нерадивые студенты — константа в любой реальности.

От подобных размышлений его отвлекло завершение урока. Началась обычная суета: самые нерасторопные сдавали свои образцы, почти наверняка далёкие от совершенства, профессор озвучил тему эссе, которое в следующий раз предстоит сдать, уставшие от тишины школьники болтали обо всём на свете… Маг неторопливо собрал свои вещи со стола, пока толпа толкалась в дверях, после чего собрался выйти одним из последних, однако его остановил голос преподавателя:

— Не уделите ли мне немного своего ценного времени, мистер Мерфи? Уверяю, надолго я вас не задержу.

Кайнетт переглянулся с Виллином, но тот лишь пожал плечами. Алхимией они теперь официально занимались в группе Слагхорна, все заметки по их самостоятельной работе Снейп передал старому профессору в начале года. Других причин для разговора маг не видел, но, вероятно, они появились.

— Я вас слушаю, сэр, — произнёс он, когда за последним из четверокурсников закрылась дверь.

— Забавно, что вы так спокойны, а не перебираете в голове все свои прегрешения за последние пару лет… — произнёс Снейп, делая несколько неторопливых шагов по кабинету.

Маг промолчал, ожидая продолжения. Он был уверен, что волшебник не читает сейчас его мысли, не чувствовалось никакого ментального давления, да и смотрел тот в сторону, а не на своего студента. Скорее тут пошла в ход самая обычная интуиция и опыт преподавателя. Кайнетту показалась даже любопытной мысль, что он не боится теперь оставаться с одним из профессоров наедине и не опасается, что его легенду вдруг могут раскрыть, а потом попытаться задержать или взять под контроль. На первом-втором курсе он каждый раз был настороже и готовился к сражению, когда отправлялся для беседы к Люпину или МакГонагалл, а сейчас, должно быть, уже просто привык.

— Насколько я могу судить, вы строите планы на научную карьеру, мистер Мерфи, — произнёс Снейп, остановившись у своего стола. — Либо просто любите показывать, насколько вы умнее всех окружающих.

— Мне бы хотелось изучать магию и дальше, сэр, — ответил Кайнетт правду, стараясь выглядеть скромно. Второе предположение звучало забавно, ведь он никогда не делал этого намеренно. Так получалось само собой.

— Похвально, я бы сказал. В теории, — уточнил волшебник пренебрежительно. Добавил, теперь уже глядя прямо на Джеймса. — Однако примите совет, мистер Мерфи, и прислушайтесь к нему. Если вы хотите посвятить себя науке, вам меньше всего нужно иметь дело с сомнительными компаниями и участвовать в непредсказуемых авантюрах, даже во имя самых красивых и захватывающих дух лозунгов.

— Вы подразумеваете, что я допускаю ошибку, профессор? — уточнил Кайнетт, поднимая взгляд от пола, однако он смотрел мимо Северуса, не встречаясь с ним взглядом.

— Нет. Я говорю об этом прямо. Занимайтесь расчётами и формулами, не тратьте своё время понапрасну. Некоторые вещи того не стоят, несмотря на громкое имя и «славную историю», — уточнил Снейп с нескрываемым презрением. Сделал несколько шагов по лишенному окон кабинету и добавил уже тише: — Да и вы не тот человек, который будет хвастаться нужными знакомствами.

Если Снейп непрозрачно намекал на клуб Слагхорна, то его слова можно было бы расценить как банальную зависть к более успешному и намного более популярному среди студентов бывшему наставнику. Однако про себя маг готов был согласиться со сказанным. Пока что собрание у бывшего декана выглядело разочаровывающе. Уже прошло два заседания, и оба раза там не было сказано ничего по-настоящему важного, даже на уровне того «обмена любезностями» на первом уроке алхимии. Участники, и чистокровные, и магглорождённые, всего лишь оказывали профессору услугу, отбывали необходимую повинность из вежливости, приходили формальности ради. Выпить чаю и послушать байки они могли бы и сами по себе, без участия Слагхорна, да и темы нашлись бы более актуальные. Если бывший декан и директор этим способом хотели что-то изменить в отношениях между разными группами студентов, пока успех был около нулевого. Что-то стоило бы там серьёзно поменять, чтобы добиться результатов, ведь у студентов просто нет повода вдруг делиться претензиями, которые копились годами. Сам Кайнетт в основном проводил там время, пытаясь определить конкурентов в охоте на крестраж, но пока безрезультатно.

— Вы полагаете, мне стоит целиком сосредоточиться на учёбе, сэр? — спросил он вежливо, не показывая, что понял намёк.

— И не только вам, Мерфи. Не стоит лезть туда, откуда выхода потом может и не найтись, — ответил волшебник покровительственным тоном. — Ещё один мой крайне ценный совет.

Кайнетт не верил, что профессор зельеварения способен проявить альтруизм и наставить сбившегося с пути ученика просто так, даже в своей учтиво-бестактной манере. Кто-то более прямолинейный, Флитвик или Спраут — может быть, но не Снейп. А если вспомнить всё, что о нём известно публике… Северус враждовал с Блэком и его компанией с первых курсов, после школы то ли присоединился к Пожирателям, то ли поддерживал их сторону, однако вместо камеры в Азкабане по итогу войны получил место декана в школе, а ведь ему тогда не было и двадцати пяти лет. Более того, именно Снейп помимо МакГонагалл и Грюма был одним из тех, кто знал об истинной ситуации с Поттером и Реддлом полтора года назад, то есть директор доверяет ему куда больше, чем остальным. С другой стороны, Дамблдор поставил много на своего «Избранного» и вряд ли попытается через посредника лишить мальчишку лишнего союзника. Правда, советы профессора ещё и весьма расплывчаты — он вполне мог подразумевать, что помимо Слагхорна не стоит вновь связываться с Люпином и Блэком, которые находятся под подозрением, а вместо этого нужно сосредоточиться на школьных делах.

— Я вполне понимаю ваше беспокойство, сэр. И хотя я согласен насчёт "авантюр", но именно нынешняя компания позволила мне добиться таких результатов. Повернуться к ним спиной после этого было бы не слишком честно.

— Или вы лишь убеждаете себя в этом. Точек зрения обычно бывает и больше двух, а мир далеко не черно-белый. Из чувства долга можно совершить куда больше глупостей, чем руководствуясь банальной жадностью.

Эта мысль была по-своему интересна. Кайнетт когда-то ввязался во всю эту возню вокруг «Избранного» и его компании практически случайно, а потом остался из вполне эгоистичных мотивов — чтобы не дать развернуться новому раунду гражданской войны вместе с возрождением так называемого «тёмного лорда». Однако в данный момент, несмотря даже на появление Реддла, ситуация была очень далека от той, что сложилась двадцать лет назад. У остатков Пожирателей не хватало ни людей, ни ресурсов, ни, самое главное, влияния на массы. В принципе, вполне можно было бы предоставить разбираться с проблемой тем, кому по должности положено, а самому ограничиться лишь мерами предосторожности. Несмотря на личный счёт, открытый с этой группировкой, он вполне мог бы так жить. Маги Часовой башни существовали в реальности, где нападение мёртвого апостола или внезапный рейд экзекуторов Церкви, решивших, что кто-то зашел в своих исследованиях слишком далеко — вполне повседневные риски, к которым просто нужно привыкнуть. Здесь придётся опасаться всего лишь небольшой кучки террористов, возможности которой серьёзно ограничены. С другой стороны, волшебники и Британское Министерство один раз уже проявили свою некомпетентность, едва не доведя страну до разгрома и переворота. Если оставить их с Реддлом наедине — кто знает, как быстро всё повторится вновь?

— Наука привлекает меня, профессор, и я бы хотел бы уделять ей больше внимания. Но это не то дело, которым можно заниматься одному. Мне требуется помощь, другим требуется моя помощь. Если я буду не один, то и результатов можно добиться куда более впечатляющих.

— Или не достичь ничего. Впрочем, я хотел лишь дать совет, к которому вы могли бы прислушаться. Не мне решать за других, как им следует поступать. Просто стоит иметь в виду, что вы вполне можете оказаться совсем не там, где вам бы хотелось. Но молодость и существует, чтобы совершать ошибки, не правда ли? На сегодня вы свободны, мистер Мерфи, — добавил профессор, указав на дверь. — Работой над эссе можете в этот раз себя не утруждать: вы знаете этот материал, я знаю, что вы его знаете… Так к чему тратить моё время?

— Весьма любезно с вашей стороны, сэр. Доброго дня.

По пути к башне Рейвенкло маг размышлял над тем, что именно хотел сказать профессор, на что намекал, а что за Снейпа он уже додумал сам… Этого человека тяжело было читать, и даже за искренними словами (если он на такие вообще способен) всегда слышались бы сарказм или ирония, всегда был бы какой-то подтекст. В то, что зельевар просто решил дать напутствие как наставник одному из своих учеников, верилось с большим трудом. Открытое предложение о вступлении в Орден Феникса или Пожиратели Смерти вызывало бы меньше подозрений. Возможно, даже оба сразу, если слухи не врали и профессор в молодости успел поработать сразу на несколько сторон.