Под символом рыжим (джен)

Каедо шел по столовой с подносом в руках, на котором слегка покачивались и позвякивали две полупустые тарелки. На этот раз перед глазами ничего не кружилось в противовес неясному сну позапрошлой ночью. Однако состояние Черного Кота не сильно отличалось от того бреда. Он уже практически забыл все подробности увиденного, но они сразу о себе напомнили, когда Каедо в очередной раз кого-то задел. И он бы даже не придал этому значение, будь это кто-то другой, но это оказалась она.

— Минори! — машинально выкрикнул он, едва толкнув одноклассницу. Но на этот раз она устояла на ногах. — Извини, я тебя не заметил. Ты в пор… — обычными вежливыми фразами стал оправдываться он и вдруг замолчал на полуслове.

— Ничего, все нормально, — поправляя воротник рубашки, сказала она. — А ты? — Но подняв глаза на одноклассника, Минори повторила свой вопрос с настороженностью. — Что с тобой?

— Дежавю… — очнулся от транса Черный Кот. — Так… ты не ушиблась?

— Нет. Со мной такое часто случается…

— Только не говори, что будешь есть на полу.

— Чего? — в полном недоумении переспросила она, на что Каедо лишь растерянно отвел взгляд. Помолчав, Минори сказала с прежним энтузиазмом: — Идем лучше к нашим.

Чтобы больше не было неловкостей, Черный Кот послушно пошел за ней. Но увидев среди одноклассников Фуву, резко остановился. Минори же, подойдя к друзьям, окликнула Каедо, чем заставила всех сидящих за столом обернуться на него. Обменявшись с Фувой многозначительными взглядами, Черный Кот быстро покрутил головой по сторонам и, заметив полупустой стол, демонстративно направился туда, бросив друзьям, что их и так много и места ему не хватит.

Именно этот стол у окна был выбран им не случайно. За ним он увидел Томоэ с еще одним старшеклассником.

— Можно? — с натянутой улыбкой спросил Каедо.

— Да, присаживайся, — повернувшись, сказал Белый Кот.

Каедо устроился слева от Томоэ и принялся за свой скудный обед, состоявший из зеленого салата и пары кусочков запеченного картофеля. Белый Кот, не спешивший уложиться в отведенный перерыв, с равнодушным видом печатал что-то в телефоне, но, случайно глянув на Каедо, а точнее на его еду, спросил:

— И тебе хватает столько?

Тот слегка вздрогнул от такого прямого вопроса.

— Ну… что есть. Мало денег сегодня взял.

Мимолетно оглядев большую столовую, Томоэ заметил знакомую компанию.

— Там, кажется, твои одноклассники сидят, — сказал он.

— Да, я знаю, — ответил Черный Кот, очень занято глядя в свою тарелку.

А когда Томоэ случайно встретился взглядом с Фувой, уловив при этом нотку презрения, то, слегка наклонившись к Каедо, осторожно спросил:

— Вы поссорились?

— Есть немного, — не стал скрывать тот.

— Из-за того, что мы ходили в парк вдвоем?

Каедо резко поднял голову и посмотрел прямо в глаза Белого Кота.

— Нет, ерунда какая. Это так… простое недопонимание.

Но едва Черный Кот успел договорить, как по их столу прошелся резонанс. Двое старшеклассников, о чем-то громко разговаривая, одновременно поставили подносы с едой на стол и сели напротив Котов. Одного из них Каедо узнал. Хоть они ни разу лично не общались, но брюнет с красными очками запомнился ему с самой первой встречи. Пока Лукас что-то говорил, находясь явно не в лучшем расположении духа, Черный Кот перевел взгляд на его спутника, а точнее спутницу, и чуть не подавился. Русые кудри, светлые зеленые глаза, красивая фигура — это она! Ее он видел во сне.

«А странности-то начинают сбываться…» — подумал Каедо.

— Говорю, из меня художник — никакой! К тому же у меня на вечер еще куча дел, — в который раз повторял Лукас, — поэтому раскрашивайте свой плакат сами.

— У вашей группы отменили последние уроки, — спокойно, но убедительно говорила девушка. — Вы домой через полтора часа уйдете. Какие там дела вечерние? Если бы не милость директора, который неожиданно решил устроить совещание, вы бы тут до четырех часов у меня как миленькие ползали.

— Ну, допустим, — не унимался тот. — Но это не отменяет того, что я кисточку в последний раз держал в начальной школе. Что у вас там, в школьном Совете, людей мало? Попросите кого-нибудь из младших.

— Да кого там просить? Их в этом году столько новеньких, я еще не успела узнать, кто на что горазд, а закончить нужно сегодня!

— Все никак плакат для черлидеров домучить не можете? — вмешался Томоэ.

— Ну, — кивнула она.

— Я не понимаю, — продолжал возмущаться Лукас, — почему вечно все на нашу параллель сваливают? Мы — выпускники, у нас учеба должна стоять на первом месте. Пускай школьный Совет ищет таланты в средней школе или вон хотя бы среди I и II классов.* ⁽¹⁾

— Так вот рядом с тобой сидит лидер всех лидеров, у нее и спрашивай. Что ты на меня-то смотришь? — с усмешкой сказал Томоэ.

— Дружеской поддержки ищу, — пробубнил старшеклассник и обратился к девушке, полностью развернувшись к ней: — Ну-с, леди Хантер, объясните, почему всегда мы все делаем?

— Потому что учителя хотят, чтобы мы, выпускной класс, сделали еще что-то напоследок. И, если ты не забыл, Агата — лидер группы поддержки — тоже выпускается с нами. Этот плакат еще будет означать некую благодарность ей от всей нашей параллели, — залпом выпив чуть ли не весь стакан чая, она со звоном поставила его на стол и провокационно сказала: — А лично к вам, Лукас Сонл, я обратилась за помощью впервые за много лет, потому что, повторяю, ваша группа биологов так удачно сегодня освободился аж на полдня раньше. Но отдачи, как всегда, никакой…

И она демонстративно отвернулась, случайно встретившись взглядом с Каедо. Лукас, в котором не утихали недовольство и возмущение, решил еще раз высказаться.

— Да говорю, у меня дела! Проси вон Томоэ или этого. Слышишь, Винс, через свои наушники-то?

И он пихнул сидящего рядом старшеклассника, который за все время еще не проронил ни слова. Не вытаскивая из ушей наушников, он медленно повернулся и низким голосом произнес:

— Слышу. И помогать не собираюсь. На меня и так аппаратуру на все праздники спихнули. Я пошел.

Встав из-за стола, старшеклассник поспешил удалиться, чтобы уж точно избежать лишней работенки.

За время такой оживленной беседы Каедо, как ни странно, успел заскучать. Он, конечно, слушал, хотя больше рассматривал разговаривающих. Когда вспыльчивый Лукас вновь стал что-то доказывать Хантер, Черный Кот отвернулся в сторону, его тарелки давно были пусты. Он искал глазами своих одноклассников, но не заметил ни одного знакомого. Все давно ушли: и Фува, и Минори. Может, пора и ему идти? В компании старших, хоть рядом и был Томоэ, Каедо чувствовал себя лишним. Но только он задумался, какой сейчас урок, слова Белого Кота в шуме столовой донеслись до его ушей очень четко.

— Может, Каедо вам сможет помочь?

Резко обернувшись сначала на друга, а потом на сидящих напротив старшеклассников, Черный Кот лишь непонимающе захлопал глазами.

— Он довольно хорошо рисует, искусствоведческий профиль все же, — добавил Томоэ.

— Ой, правда? — сразу приободрилась леди Хантер.

— Я его даже не заметил, — пробурчал Лукас, за что Хантер больно пихнула его в бок.

— Да… я в принципе умею рисовать, — скованно проговорил Черный Кот.

— Возможно, если ты нас слушал, то уже понял, но я объясню, в чем тут дело, — улыбчиво и приветливо заговорила лидер школьного Совета. — Нам за сегодня нужно закончить большой плакат, причем в цвете, а пока он лишь на стадии эскиза. Да, чего-то в этот раз мы запоздали… Ну, в общем, нужно нарисовать его на большом формате и раскрасить красками. Все материалы у нас есть. Если тебе не трудно, поможешь?

— Хорошо, но вы говорили, что это должно быть подарком от вашей параллели…

— Это не столь важно, — произнесла Хантер, — до выпускного больше полугода, еще успеем что-нибудь придумать, а показательные выступления у них на ближайшей неделе. И, думаю, никто не будет против, если нам помогут другие классы. Кстати, из какого ты?

— II-B.

— Отлично.

В коридоре прозвучал звонок, и многие поспешили в кабинеты. На выходе из столовой Томоэ придержал Каедо за плечо, сказав:

— Тогда приходи после уроков. Мы будем где-нибудь на третьем этаже.

Каедо послушно кивнул и к концу учебного дня пришел, как и обещал. За время послеобеденных уроков с ним не произошло ничего необычного, он и сам ничего не ожидал. И только когда Черный Кот поднимался по лестнице на подозрительно пустой третий этаж, к нему пришло осознание, что за плакат предстоит нарисовать.

«Если, как она сказала, этот плакат для черлидеров, то я очень надеюсь, что эскиз не такой ужасный, как я видел во сне», — говорил сам себе Каедо, но кошачья интуиция подсказывала ему готовиться к обратному. И она не ошиблась.

Зайдя в кабинет, единственный, у которого была дверь нараспашку, Черный Кот поприветствовал Томоэ, Хантер и еще одну старшеклассницу, с которой он не был знаком. Девушки стояли, склонившись над большим листом бумаги, у одного из столов. Услышав Каедо, лидер школьного Совета, махнув рукой, пригласила его подойти. Взглянув на лист бумаги, он обнаружил, что контур уже был нарисован карандашом, и выглядел он… не очень красиво. Рисунок был похож на тот, что Черный Кот видел во сне: безликая черлидерша в спец форме и с помпонами в руках, две полоски под какую-то надпись, рамка, непонятные детали на заднем плане — и все бы ничего, но пропорции… Кто бы соблюдал пропорции и элементарные правила симметрии?

— Пока было время на переменах, мы успели перенести все на большой формат, чтобы упростить тебе задачу, — улыбаясь, сказала Хантер. — Смотри, есть гуашь и акварель, чем будешь рисовать? Хотя… для любой краски нужна же вода… — и она обратилась к своей подруге, сказав ей сходить набрать воды. — А вот эскиз, — Хантер протянула Каедо небольшой листок с картинкой в цвете. — Как тебе? Я вот думаю, может поменять…

— Постой, — перебил ее Каедо. — До цвета еще дойдем… Сначала нужно линейный рисунок хорошо сделать.

— А что? Думаешь, еще что-то подрисовать? — наивно спросила она.

В этот момент к ним подошел Томоэ, до этого стоявший в стороне и печатавший что-то в телефоне. Взглянув на него, Каедо вновь обратился к Хантер:

— Тут не подрисовать, а перерисовать нужно.

Лидер школьного Совета немного помолчала и прямо спросила:

— Совсем все плохо, да?

— Ну, для рисунка на скорую руку пойдет…

— На скорую руку? Мы тут полчаса возились, — пробубнила она.

Но Каедо сделал вид, что не заметил, поэтому так же уверенно продолжил, чувствуя, что теперь он хозяин в этой работе.

— Просто вы нарисовали не совсем грамотно. Вот рука, даже если она поднята вверх, она должна быть той же длины, что и в случае, если бы она была опущена. А если сейчас провести дугу от кончиков пальцев, то куда она попадет? На колено. А должна на середину бедра, — Каедо говорил как на лекции, с карандашом в руке показывая недочеты в рисунке. — Туловище. Хоть мы и рисуем худую спортсменку, у нее все равно подразумеваются ребра. Тело не должно быть как тростинка. Ноги тоже, если их визуально измерить, получатся разной длины… А все вместе? Это калека какая-то, а не черлидерша.

Повернувшись к Хантер, Каедо поймал на себе взгляд, полный удивления, непонимания и одновременно восторга. Молча помотав головой от бессилия что-либо сказать, она вдруг обратилась к Томоэ:

— Ты где такого нашел?! Сразу видно — профессионал! А я тут пыталась что-то…

Белый Кот ухмыльнулся и сложил руки на груди.

— Знаю, что профессионал. Поэтому и пригласил.

— Супер, — лидер повернулась к Каедо, который не сразу понял, хвалят его или критикуют. — Делай, как считаешь нужным, используй все, что здесь есть. Я тебе полностью доверяю. Уверена, получится шикарно, и завтра с меня шоколадка.

— Хорошо, э… леди Хантер.

— Кто? — она добро улыбнулась. — Зови меня Эрика. А так меня некоторые из Совета прозвали.

Каедо смущенно отвернулся и молча кивнул.

Глянув в телефон, который уже не раз пиликал за время их разговора, она направилась к двери и напоследок сказала:

— Ладно, оставляю это на вас, а меня ждут в организаторской. Только где мой зам с водой потерялась?.. Томоэ, ты будешь здесь?

— Конечно. Не могу же я просто так уйти, — сказал Белый Кот ей вслед и повернулся к Каедо.

Тут Черный Кот понял, что ближайший час они будут вместе. В груди вновь зажегся горячий огонек. И это происходило каждый раз, а за последнее время особенно часто, когда они встречались взглядами. Эти холодные глаза, полные спокойствия, снова и снова напоминали Черному Коту тот снежный день, когда все переменилось. Но осознание пришло совсем недавно. Осознание того, что для Каедо Белый Кот является кем-то особенным. Он не отрицал природу своих чувств, хоть и испытывал подобное первые. Желание побыть рядом, поговорить подольше, случайно прикоснуться, участвовать в чем-то, где есть он, дразнило и поддевало Каедо. Хоть и понимание того, что это желание направлено на парня, немного пугало и настораживало, азарт зажечь огонек вновь толкал Черного Кота поддаться своим чувствам.

Что произошло и на этот раз. В груди разлилось тепло, по спине прошлись приятные мурашки, уши под темным капюшоном повернулись вперед. И Каедо даже не заметил, как в кабинет зашла та старшеклассница. Услышав совсем рядом: «Вот вода», Черный Кот резко обернулся и неосторожным движением задел девушку. Часть воды выплеснулась из банки и попала на Каедо. Мокрое пятно быстро расползлось по рукаву и боку. Наспех извинившись, девушка поспешила удалиться, так как ей уже звонила потерявшая ее лидер. Два Кота вновь остались наедине. Каедо снял с себя ветровку и, довольный свободой, взметнул головой и поправил сбившуюся рубашку.

— Но, Каедо… — сразу сказал Томоэ, видя, как тот вешает ветровку на спинку стула. — Это ведь школа… Ты же помнишь, о чем мы с тобой говорили?

— Да ладно… — отмахнулся Черный Кот. — На этаже никого больше нет. К тому же, в ней очень неудобно.

— И все же, — настойчивее сказал старшеклассник.

— В конце концов, не в мокрой же мне ходить, — говорил Каедо, заворачивая рукава белой рубашки.

На это Томоэ промолчал, недоверчиво глянув на полузакрытую входную дверь.

Каедо склонился над большим листом бумаги, уставившись в одну точку и стараясь сосредоточиться на художественной задаче, а не на стоявшем в паре метрах старшекласснике. Но вскоре вдохновение исправить этот карандашный ужас на яркое произведение искусства взяло вверх над всем остальным, и Черный Кот принялся усердно водить мягким карандашом по листу. Краем глаза он иногда замечал, как Томоэ, не зная, куда себя деть, снова обращался к экрану телефона. И такой расклад событий продолжался с минут пятнадцать, но в какой-то момент из коридора донеслись чьи-то тяжелые шаги, на что Белый Кот тут же отреагировал. Убедившись, что кто-то направляется именно к их кабинету, он медленно подошел к двери. Каедо, не отрываясь от работы, повел одним ухом в его сторону и вскоре услышал уже знакомый голос.

— Лукас? Ты еще не ушел? — удивленно спросил Томоэ, пропуская друга в кабинет. — Вас же еще два часа назад отпустили.

— Да… не так все просто, — бросил тот. Кажется, хорошее настроение не являлось к нему вообще. — Шел за своими конспектами… но вижу, никого из учителей тут нет… — глухо рыча, он оглядел кабинет.

Досадно вздохнув, Лукас провел рукой по каштановым волосам и уже без прежней злобы повернулся к Томоэ.

— А ты все-таки здесь будешь? Вот с ним?..

Глянув на Каедо, Лукас застыл в немом удивлении. Черный Кот даже спиной почувствовал этот взгляд, но, сохраняя невозмутимый вид, продолжал заниматься своей работой. Томоэ и боялся этой ситуации, поэтому встал прямо перед другом, загородив собой Черного Кота, и молча кивнул в сторону двери, многозначительным взглядом как бы говоря: «Потом все объясню». И Лукас его понял. Чтобы не создавать неловкую тишину, он косвенно спросил (хотя это тоже интересовало его не меньше):

— Леди еще здесь?

— Конечно. Она до вечера, как всегда, — ответил Белый Кот.

— Тогда я пошел. Не хотелось бы снова на нее наткнуться.

И, пожав другу руку на прощание, старшеклассник скрылся за дверью, машинально хлопнув ею во всеуслышание. Сразу после Каедо обернулся и увидел, что Томоэ, взяв ключи со стола, закрыл кабинет на один оборот. Очевидный вопрос сорвался с уст Черного Кота:

— Зачем это?

— Не хочу, чтобы тебя еще кто-то увидел, — глухо ответил Томоэ.

От одной мысли, что они здесь наедине, да еще и закрыты (хоть и по своей воле), Каедо окатило жаром. Напряженно сглотнув, он сказал:

— Если кто-то придет, а кабинет закрыт?

— Кому будет надо — откроет. Ключи не единственные в школе, — равнодушно ответил Белый Кот и вновь облокотился о парту.

Каедо промолчал, открывая одну баночку с краской за другой. Оглядев линейный исправленный рисунок, художник, довольный своей работой, провел рукой вдоль всего листа бумаги и смело стал водить по нему кисточкой, оставляя яркие следы. Цветовое решение плаката он представил сразу, как только понял задумку, поэтому делал так, как считал нужным, абсолютно не глядя на эскиз. Увлеченный творческим процессом, Каедо даже не заметил, как к нему подошел Белый Кот. Заинтересованно понаблюдав за работой друга, старшеклассник сказал:

— А неплохо получается… Но, помнится, девочки по-другому планировали…

— Знаю, но…

Черный Кот повернул голову и замолчал на полуслове. Томоэ стоял слишком близко, настолько, что Каедо почувствовал его дыхание. Сразу бросило в жар, он быстро отвернулся в другую сторону, хоть и не желал этого, и стал быстро искать глазами блокнот девушки, продолжая говорить, запинаясь через каждые два слова.

— В их варианте есть пара ошибок, из-за чего смотрится некрасиво. Я решил сделать иначе.

Взглянув на Томоэ, чтобы узнать, одобряет он или осуждает его действия, Черный Кот не увидел ни того, ни другого. Вместо этого старшеклассник пристально смотрел с редкой для него ухмылкой, отчего Каедо стало не по себе.

— Что?.. — сдавленно спросил он.

— Разбираешься-таки?.. — с издевкой спросил Белый Кот. Но не получив никакого ответа, он глубоко вздохнул и добавил с уже привычным спокойствием, отойдя при этом к соседнему столу: — Ты собираешься связать с этим профессию? Или так, хобби?

— Вроде как собираюсь… для этого и сбежал в большой город, — сказал Черный Кот, вновь принимаясь за работу.

— Творческие люди всегда пригодятся.

— Вот как сейчас, например? — усмехнувшись, спросил Каедо, поведя одним ухом.

— Да… — на выдохе ответил Томоэ, которого буквально застали врасплох таким вопросом, однако это заставило его улыбнуться. — Может, тебе помочь? Хотя я даже не знаю чем.

— Лучше я сам, — глядя на плакат целиком, ответил Черный Кот. — Здесь немного осталось.

Белый Кот наблюдал за процессом, прислонившись к соседней парте, и Каедо чувствовал этот оценивающий взгляд, следящий за каждым его движением. Пару минут они провели в тишине, после чего Томоэ вновь неожиданно спросил, и рука Каедо еле заметно дрогнула:

— Твои рисунки покупают?

— Нет пока что, — признался тот, подумав: «Это он так продолжает меня оценивать?» А потом добавил: — Но портреты я рисовал многим. Томоэ, а тебя когда-нибудь рисовали?

— Нет, — категорично ответил он. — Я не знал никого, кто бы занимался подобным. И даже если бы… Какой смысл рисовать или фотографировать в капюшоне? А без него я не привык быть перед кем-то… — он заметно помрачнел и медленно отошел на середину кабинета. — К тому же белое на белом — как-то не очень…* ⁽²⁾

— Ты недооцениваешь свою красоту и возможности живописи, — с участием сказал Каедо.

— Красоту? Что здесь красивого? — с горькой усмешкой проговорил старшеклассник, не поворачиваясь к другу.

— Ты сказал, что я неплохо рисую. Могу я тоже сделать тебе комплимент? — Каедо старался говорить ровно, но сам чувствовал, как его щеки слегка покраснели, а кончики ушей словно вспыхнули пламенем. Черный Кот усилием старался не опускать их и держать ровно. Хорошо, что Томоэ на него не смотрел.

Помолчав какое-то время, Белый Кот двинулся с места и подошел к окну.

— Каедо, я не сомневаюсь в твоих художественных способностях, но позировать я не хочу. Пойми… мне будет не по себе.

Черный Кот глубоко вздохнул и сказал, что ни на чем не настаивает. Хоть он и заранее знал, какой будет реакция старшеклассника, он не жалел, что сказал все это. К тому же Каедо уже не раз рисовал Томоэ по памяти: и в полный рост, и портрет, и даже просто его глаза. Да, влюбленный художник очень часто вспоминал свою музу и не видел в этом чего-то странного. Но сейчас, основываясь на том, что он испытывает, находясь просто в одной комнате с ним, Черный Кот понял, что и сам бы чувствовал себя неловко, если бы тот ему позировал.

А тем временем работа над плакатом была завершена. Черлидерша похожа на черлидершу, а не на наряженную обезьянку, цвета сочетаются между собой, надпись «Аджер-О» читабельна даже с дальнего расстояния — все, как и задумывал Черный Кот с самого начала.

Услышав о том, что все готово, Белый Кот быстро вернулся.

Сложив все по своим местам, они взглянули на сотворенное произведение искусства. Каедо не пожалел потраченного времени, проведенного к тому же в компании небезразличного ему человека. А Томоэ оставалось только восхищаться умениями друга.

— Могу сказать, ты и вправду — мастер, — уверенно произнес Томоэ, положив руку на плечо Черного Кота.

— Рад был помочь, — ответил Каедо, наслаждаясь, как ему казалось, последними минутами пребывания вместе.

— Ну, Эрика поблагодарит тебя еще не раз. А от меня… может, сходим в буфет? Я угощаю. А то ты так мало ел…

Уши Каедо невольно встали торчком от приятного удивления. Не раздумывая, он согласился, к тому же есть действительно хотелось еще с самого полудня.

1) I класс примерно равен нашему 9, II класс — 10 (где учатся Каедо, Фува, Минори и др), III класс — выпускники (Томоэ, Лукас, Аманэ и др) — в общем, старшее звено школы.

Вернуться к тексту

2) Томоэ имеет в виду, что на портрете его белые волосы будут плохо смотреться на белой бумаге.

Вернуться к тексту