Восстание насекомых (джен)

— Пристегнуться, — велел Федя, когда они выехали с грунтовки на трассу.

— Да я не боюсь, — ответил крутой парень Арсений.

— Щас пешком пойдёшь.

Сеня быстро пристегнулся и не стал продолжать тему.

— А можно музыку? — попросила с заднего сиденья Ксения. Она сидела, навалившись на правое плечо Сёмы.

— Желательно что-нибудь клубное, — добавила Есения. Она сидела, навалившись на левое плечо Сёмы.

— Может, вам ещё кофе подать? — съехидничал Федя, но поколение некст не понимало тонкого юмора.

— Да можно, — сказала Ксения. — Только мне без сахара, я худею.

— А мне со сливками! — кокетливо попросила Есения.

Федя покрутил головой и врубил тяжёлый рок.

* * *

— Эх… — вздохнул Мохнурий с потолка.

— Да… — отозвался Клопундий, сидящий за пустым столом и от нечего делать отколупывающий с досок засохшие капельки смолы. Пузырчатая плёнка у него давно кончилась, а ум жаждал действий.

— Ещё бы, — поддакнул Паурон. Он ходил из угла в угол по всем трём направлениям. Ждать — занятие муторное даже для насекомых.

— Коллеги, — раздался из-за печи тревожный голос Жучино. — У нас проблемы! Двигатель сильно изношен, расход горючего увеличится вдвое.

— Тапком в дихлофос через мухобойку, — выругался Паурон. — А починить?

— Дрымплювицатор на раптор дышит, а где я на этой планете новый возьму? Да и гмувузию пора менять, а её на этой, как её, Земле, не производят. Крыхрында провисла. И фушкрюпки протёрлись, бебендия течёт. Я временно закук поставил, но это только на один взлёт, потом всю схрунмопсию перебирать придётся. И тормозной шланг течёт. Короче, до магистрали дотянем, а там как хошь. Да и то если в бак залить сотню литров горючего.

— Да… — протянул Клопундий.

— Эх… — вздохнул Мохнурий.

— Во влипли, — проскрипел главниссимус.

А Федя всё не ехал.

* * *

— Спасибо большое! — поблагодарили Федю студенты, выпрыгнув на автобусной остановке возле главной площади. Там до сих пор продолжались гулянья вокруг ёлки, сверкала лазерная иллюминация, играла музыка.

— Лыжи сами отвяжете, или помочь?

— Отвяжем… А хотя лучше помогите. Ух, классный у нас Новый год получился!

— Счастливо, ребятки! Не залезайте в чужие избы, а то будет как с Машей.

— А что с ней было? — восемь глаз уставились на него с неподдельным любопытством.

— Да так. Залезла в избу к медведям, пока их дома не было. И наворочала там по самое не могу. А потом медведи вернулись, ну и... Погуглите, короче. Резонансная история была. Ладно, покедова.

Избавившись от балласта, Федя припарковался возле магазина «Бухлосуточно» и скрылся в дверях, но очень скоро вышел с пустыми руками и озабоченным лицом. Перегнав тачку к другому магазину, повторил все манёвры в точности до миллиметра. На четвёртом магазине понял, что обычным путём ему в Новогоднюю ночь водки не достать. И полез в интернет. Но тут позвонила Катя.

— Слушай, Федь, скажи честно, чем ты там занимаешься?

— Ищу водку.

— Ну красавец. Решил в алкоголики заделаться?

— Я не для себя, а для друзей.

— Ну правильно, друзья дороже, чем я.

— Да что ты выдумываешь, солнце. Просто тут внезапные обстоятельства.

— Гляди, поругаемся!

— Не, я без тебя жить не могу. Скоро буду. Целую.

Он нажал отбой, рассеянным взглядом скользнул по редеющей толпе и хотел снова нырнуть в интернет, как вдруг ему позвонил Паурон.

— Ну что, раб? Нашёл горючее для своих хозяев?

— Пока нет. Всё расхватали. На этом горючем не только ваша колымага работает, но и половина населения Земли.

— Ищи лучше, раб. Задача усложнилась. В корабле обнаружены неполадки, и горючего понадобится в два раза больше.

— А может, вы того — в спячку впадёте?

Паурон разразился возмущённым бульканьем, и трубку схватил Мохнурий:

— Ты не шути так, служивый. В спячку только ваша местная мелочь умеет впадать, а нам для этого нужны специальные условия. Плюсовая температура, стабильная влажность, лёгкая музыка фоном… Так что вези быстрей свою водку.

— Если мы сегодня не стартуем, то застрянем на вашей планетке навсегда! — визгливо проорал в трубку Клопундий.

— И ты останешься у нас в рабстве навечно! — басом добавил Жучино.

— Понял, принял. Сидите на хитине ровно, скоро привезу.

Легко сказать! Магазины как сговорились, водки не было нигде. У Феди мелькнула мысль зайти в аптеку, прикинуться больным и спросить тридцать пузырьков ректификата, но он её отмёл как несостоятельную. Где же взять заветное вещество?

— С Новым Годом! А я тебя сегодня видел — ты от ментов удирал. Я номер запомнил.

Федя аж вспотел. Рядом стоял незнакомый парень и ухмылялся.

— И тебя с праздником, — ответил Федя. — Не знаешь, где водки достать?

— Да у баб Моти.

— Это где?

— Недалеко. Но услугу за услугу — я тебя отведу на точку, а ты меня домой подвезёшь. А то моя на эвакуаторе уехала. Ось полетела...

Можно было ответить: «Иди лесом, точку я и сам найду», — но Федю смутили слова насчёт ментов. А ну как случайный знакомый обидится и использует информацию не по назначению? Грубо говоря, настучит? У него небось и видеозапись имеется. Тип был определённо скользкий. С такими следует держаться осторожно, и Федя проявил дипломатическую гибкость:

— Добро. — И протянул руку: — Фёдор.

— Артём.

* * *

Паурон ползал по стенам, зависал на потолке, нервно плёл паутину, переворачивал пустые канистры и тряс их —в общем, не находил себе места. Подчинённые поглядывали на главниссимуса с сочувствием, но ничем помочь не могли.

Жучино посидел немножко за столом рядом с Клопундием, побарабанил лапами и снова убежал копаться в моторе. Было слышно, как гремит провисшая крыхрында и булькает бебендия.

— Эхе-хех... — разорвал напряжённую тишину Мохнурий. — Пойти, что ли, с Нибумбумом попрощаться. А может, с собой его возьмём, а?

— Нам только лишнего веса не хватало, — пробурчал жук из-за печки.

— Вот всегда вы меня попрекаете лишним весом! — обиженно крикнул жирный бражник и плюхнулся с потолка. — Ой, — он потёр ушибленный бок. — Кажется, и правда пора на диету.

— Мы из-за этих личинок человека и так все на диете, — буркнул Паурон и сглотнул слюну. — Если бы нас тогда не отвлекли... А всё твой глиняный истукан!

— Хватит уже катить бочку на Нибумбума! Это мой единственный друг. Пойду всё-таки попрощаюсь.

— Можешь вообще с ним остаться. Гусеница с корабля — генератору легче, — напутствовал его Клопундий.

— Когда я был гусеницей, тебя ещё даже в виде яйца не отложили, — не остался в долгу Мохнурий. — И вообще, мотор — забота Жучины, а твоё дело пузырьки на плёнке хлопать.

— Каждый имеет право на хобби!

— Вот именно. Твоё хобби — пузырьки, а моё — садовые гномы.

— Извращенец.

— Чья бы жужжала.

* * *

— Вон туда. Перестраивайся в правый ряд. Сейчас будет незаметный поворот. Вот он! Сворачивай. Осторожно, тут грунтовка.

— Ну и кисель. Тут что, не чистят?

— Скажи спасибо, что посыпают. Домишко видишь с красной крышей? Там форточка должна быть открыта. Если закрыта — звиняй.

— Открыта.

— Значит, нальют. Тебе много надо-то?

Федя сказал.

— Сколька-а? — просипел Артём.

— Сколько слышал.

— Это тебе надо спиртовой завод ограбить.

Баба Мотя сказала Феде то же самое, но пару канистр налила — правда, не очень больших —ольшие остались в избе. Вся Федина наличка перекочевала в бабкин карман. Теперь по плану было отвезти Артёма, но в этот момент позвонила Катя.

— Федь, как хочешь, но если ты сейчас не поедешь ко мне, я подумаю про тебя чёрт знает что.

— Солнце, я не один.

— Ты с девкой!

— Да вроде нет, — он смерил Артёма взглядом. Тот предавался пороку табакокурения, прислонившись к дощатому забору. Судя по толстому слою окурков, пятачок был заколдованный и провоцировал каждого посетителя вытащить сигаретку. — Арчи, ты не против, если мы по пути заскочим за моей девушкой?

Арчи был только за. Он любил девушек и никогда не упускал случая с ними познакомиться. Перебравшись на заднее сиденье, он хлебнул из канистры и начал рассказывать Феде о своих подружках, не жалея эпитетов. Когда дошло до пятнадцатой, Федя остановил тачку и велел ему заткнуться. Впорхнула Катя.

— Приветик, — она чмокнула Федю в щёку.

— Здра-асьте! — высунулся вперёд пассажир. — А я Тёма!

— Здрасьте... — она вопросительно посмотрела на своего бойфренда.

— Сейчас доставим Тёму в пункт назначения, и поедем за город. Покажу тебе настоящую избушку на курьих ножках.

— С Бабой Ягой! — ржанул Тёма.

— С какой ещё бабой? — нахмурилась Катя. — И почему у тебя в салоне пахнет женскими духами?

— Это сейчас бензин так ароматизируют, — ответил Артём и снова ржанул.

— Заткнись уже, — сказал Федя и обратился к Кате: — Это не духи, а порошок. Чехлы только что из стирки, я сам задыхаюсь. Эту прачечную в чёрный список, надо написать им негативный отзыв.

— А помаду Баба-Яга оставила? — ядовито спросила Катя, поднимая с пола помаду одной из Сень. — Или в прачечной подбросили?

— Солнце, я...

Вдруг у Артёма затрещал телефон.

— Алло. Что? Прям щас? Все? Да вы что, офонарели? У меня квартира не резиновая. Что? Уже у подъезда? Ладно, чёрт с вами, я щас подъеду. Но за жратвой сами пойдёте, у меня ни копейки. Федь, мне вон в тот дворик, за светофором направо. Видишь, у подъезда толпа стоит? Мне туда.

— И я тоже выйду, — ледяным голосом сказала Катя.

— Солнце, сиди. Это не то, что ты думаешь. Я тебе всё объясню.

— Банальные фразы, без которых не обходится ни одна мелодрама! — произнёс Артём, развалившийся на заднем сиденье как король на именинах.

— Завали хлебало, а то обратно отвезу.

— Отвези, отвези, — гаденько хихикнул пассажир. — У тебя небось ещё одни права в запасе имеются.

— На понты берёшь.

— Не на понты. Я по трассе как раз за ментами ехал, и у меня на регистратор записалось, как ты от них на грунтовку свернул, а они за тобой по долинам и по взгорьям, — с удовольствием поделился знаниями Артём и прибавил: — Земля круглая, а мир тесен. Поэтому люди должны помогать друг другу.

Федя шёпотом выругался.

— Что всё это значит? — не поняла Катя. — Федь, ты что, с криминалом связался?

— Кать, послушай, я сегодня подвозил компанию придурков...

— Каких ещё придурков? — перебила Катя. — Ты мне зубы не заговаривай!

— Сначала одних, потом других. Вторые были хуже. Э, да вон они стоят у падика! — воскликнул он и показал на четверых ребят, подрулив к дому. — Не иначе меня сегодня лешак водит. Сначала вот с этим героем дважды столкнулся, теперь с ними.

— Так я тебе и поверила! Придумай что-нибудь поправдоподобнее.

— Я и сам с трудом верю. Наверно, меня судьба за альтруизм наказывает. Последний раз делаю что-то для людей.

— Как встретишь Новый Год, так его и проведёшь, — философски изрёк Артём.

— Вылезай уже.

Пассажир не заставил себя просить дважды: вылез, раскланялся, сделал ручкой и присоединился к группе товарищей. Четвёрка узнала Федю и радостно замахала руками.

— Я, пожалуй, тоже вылезу, — сказала Катя. — Держи свою помаду и до свиданья.

— Да не моя она, а одной из этих малолеток! — вскипел Федя. Он схватил помаду, высунулся из окна и крикнул: — Эй, седьмой «А»! Ваша штукатурка?

— Ой, спасибо, что привезли! — завизжала Есения, бросила чехол с лыжами и подбежала к машине. — Точно, моя! А как вы нас нашли?

— По запаху, — ответил Федя. — Чао.

— Чмоки-чмоки! — Есения отбежала к группе, держа помаду обеими руками.

— Мы же ещё увидимся? — кокетливо спросила Ксения и сложила губы уточкой.

— Надеюсь, что нет, — сказал Федя, перекрестился и рванул с места. Катю вдавило в спинку сиденья.