Планета доктора Моро (джен)

— Где это мы? — первым сориентировался Дракула, глядя на шесть фигур из оранжевого света, слабо мерцающих в кромешной тьме.

— Понятия не имею, — хмыкнул Джаффа Шторм. — Но кажется, больше не в Ю-Атланчи. Да и вообще не на Земле.

— Вы во внутреннем космосе Оранжевых Обелисков, — пояснил голос Великой Змеи, кажется, звучавший отовсюду. — Вернее, в переходном состоянии между их внутренним космосом и внешней реальностью. Можно сказать, что вы внутри Кольца силы, хотя чисто геометрически это будет не совсем верно. Меня с вами нет, потому что я и есть этот самый переходник. Вы — в потоке моих мыслей, циркулирующих внутри Кольца. Кроме этого потока у меня ничего и нет, так что я не могу появиться среди вас "физически". Могу лишь советовать и направлять.

— И теперь нам предстоит отправиться в поход за этим сказочным чудовищем? — уточнил граф.

— Точнее, за его душой, — поправила Мадам.

— В некотором смысле да. Физически перемещаться, к счастью, никуда не понадобится — набегались уже. Однако вам предстоит вступить в борьбу с Оранжевыми Обелисками, и вырвать у них душу Ма-Алефа-Ака.

— Ну, если бы было достаточно просто надеть кольца и приказать "явись перед нами", это было бы слишком скучно, — заметил Сатана. — Так что подобный поворот игры я скорее приветствую. Однако этот Ма-Алефа-Ак окажется в солидном долгу перед нами.

— О, на этот счёт не переживайте. У него есть чем расплатиться с каждым. Он заготовил уникальную награду для вас ещё до того, как умер.

— И даже мне? — скептически посмотрела по сторонам Мать-Змея.

— Ну уж тебе не сложнее, чем мне, — хмыкнул Нимир. В виртуальном пространстве он выглядел как парящая в воздухе маска, копия Лика, только чуть поменьше оригинала — полтора на полтора метра.

— Я понимаю, что вам всем свойственно преувеличивать собственную уникальность, — с ехидной нежностью заметила Уроборос. — Однако уж вам ли не знать, что купить можно любого — вопрос только в цене. Я не говорю, что эти подарки, в дополнение к самим кольцам, будут бесценными — однако они в достаточной мере окупят эту небольшую услугу, которую вы сейчас оказываете сами себе и всему миру.

— Так в чём состоит услуга? — спросил Дракула. — Что мы должны делать?

— Смотрите.

Только в небе в этот миг солнце заблестело

И раскрасило весь мир так как я хотела

Дядя посмотрел вокруг и тогда увидел вдруг

Оранжевое небо оранжевое море

Оранжевая зелень оранжевый верблюд

Оранжевые мамы оранжевым ребятам

Оранжевые песни оранжево поют

Конструкции из оранжевого света становились с каждой секундой всё более плотными и реальными. На семи холмах посреди большой равнины возвышались семь Обелисков. Между спиральных "рогов" каждого из них был подвешен распятый человек. Верёвки, обвитые вокруг его рук, тянулись к соседним Обелискам.

А на холмах вокруг этих сооружений для казни...

Толпы, армии мертвецов. Причём не просто каких-нибудь заурядных зомби — импровизированный отряд спасателей сам состоял из тех ещё чудовищ, его бы заурядные ходячие покойники не смутили. Но эти твари состояли из шокирующе изуродованной плоти — словно человеческое тело намеренно долго жгли и ломали, но при этом пытались вылепить из него нечто боеспособное. Лезвия из торчащих костей, хвосты из позвоночников, мешки из опухолей... От одного взгляда на подобных страшилищ могло стошнить — во всяком случае, менее опытного наблюдателя.

— Нам нужно их победить? — деловито уточнил граф. Колосажателя трудно было смутить анатомическим театром, однако даже он привык, что настолько изуродованная плоть обычно лежит на полях сражений и лобных местах спокойно — а не бегает, пытаясь умертвить ещё кого-то. А вот Адану откровенно трясло — она явно пересматривала свои понятия о том, что такое воплощённое зло. Остальные четверо демонстрировали промежуточные реакции — и только Джаффа остался совершенно невозмутим, он-то на некроморфов уже раньше успел насмотреться.

— Да, но это не единственное препятствие, — продолжала Уроборос. — Как вы понимаете, это всё — не настоящее. Настоящее вы бы не смогли ни увидеть, ни понять — даже я его не до конца понимаю. Так ваше воображение под влиянием Обелисков представляет себе потоки энергии в эргосфере сингулярности. Ваша задача — прорваться сквозь ряды некроморфов, снять семерых пленников и вытащить их сюда, в безопасную зону.

— Сабля их возьмёт? — Цепеш с удовольствием обнаружил возле себя коня и оружие.

— Да, только нужно разрубить на куски, простого обезглавливания или протыкания недостаточно. Но это не главная угроза и не главное препятствие.

— А какое же главное?

— Нельзя слишком приближаться к Обелискам. Они будут тянуть вас к себе — и чем ближе, тем сильнее. Как силой, так и хитростью, посылая различные иллюзии. Кто подойдёт слишком близко, будет поглощён ими, и присоединится к подвешенному там Алефу.

— Слишком близко — это сколько? — уточнил Джаффа.

— Не могу сказать точно. У каждого из вас своя граница, зависящая от его воли и других психических качеств. Да и у разных Обелисков она немного различается. Вам придётся определять её опытным путём. Помните только — что для одного точка невозвращения, то коллектив с трудом, но может преодолеть. Поэтому, какими бы эгоистами вы ни были, не стесняйтесь вытаскивать попавших в беду спутников. Да, Нимир и Адана, вас это касается в первую очередь. Забудьте о своей вражде на пару часов. Это окупится.

— Любопытная задачка, — глаза Сатаны заблестели. — В лоб не решается... Вытащить пленника, не подходя к нему...

— Да, но хитроумия вам всем не занимать. К тому же некоторые из вас уже имели дело с похожим эффектом...

— В пещере Лика, — полуутвердительно сказал Нимир.

— Да, именно в ней. Обелиски действуют на схожем принципе. Сводят с ума, чтобы поглотить. И противодействовать можно схожими методами.

— Мне не нравится, когда меня подвергают глупым испытаниям, словно нерадивую ученицу, — процедила Мадам. — И всем присутствующим тоже, даже "его светлости графу Вестминстеру". Что если вместо этого мы все просто дружно пошлём тебя в ту бездну, откуда ты вылезла?

— Я-то пойду, — ничуть не смутилась Уроборос, — а вот вы все потеряете, возможно, лучшие шансы в своей многотысячелетней жизни. Ваша жадность не позволит вам так просто отказаться от попытки и вернуться к прозябанию в качестве Хозяев полумёртвых городов.

— Мы это сделаем, — просто и тихо сказал Фу Манчу, и никто почему-то не стал с ним спорить.

— Как я понял, мы можем здесь создавать себе любое оружие, помощников и технику? — уточнил Сатана.

— И да, и нет. Все созданные предметы, живые или неживые, будут делать то, чего вы от них ждёте, лишь пока вы на них смотрите и вкладываете в эти действия волю и мысли. Стоит отвернуться или отвлечься, как они сначала просто замрут, а потом начнут таять. Кроме того, во всё что они делают, вам нужно вложить собственную волю. Это всего лишь формы, которые принимает ваша личная псайкерская энергия. Вы можете, например, вообразить атомную бомбу и взорвать её, но её взрыв вряд ли будет более разрушительным, чем обычное пороховое ядро. Самые мощные проекции из вас всех может создавать Нимир как сильнейший псайкер, за ним в порядке убывания идут Элен, Джаффа, Влад, Сатана, Адана, Фу Манчу. Однако убывание силы не линейно. Нимир сильнее шести остальных вместе взятых. Джаффа и Адана примерно на одном уровне, разница внутри этой четвёрки чисто косметическая и может быть нивелирована сильной эмоциональной вспышкой или обучением. Мадам Мэндилип справится с любым из остальных пяти — поодиночке. Однако уже двое из четвёрки могут создать ей большие проблемы в пси-дуэли. Фу Манчу заметно слабее всех остальных.

— В таком случае, будет логично, если я займусь созданием оружия, которое расчистит остальным проход, — заключил Нимир. — В принципах действия такового я разбираюсь не намного хуже нашей уважаемой Матери-Змеи, но вложить в него смогу куда больше силы.

— А я создам посланников, которые прорвутся к Обелискам и вытащат этого неудачника, — добавила Мадам.

И вроде всё получилось как надо, за исключением желаемого разультата. Световые диски, которые метала "построенная" Властителем установка, действительно косили некроморфов тысячами, превращая их в слабо шевелящуюся кашицу. А созданные Мэндилип крылатые куклы в форме ангелов прорвались к Обелиску почти беспрепятственно... и были так же беспрепятственно им поглощены.

Атакованные же некроморфы живой (точнее, мёртвой) волной хлынули на них, и следующие десять минут маленькой компании было не до вытаскивания каких-то там Алефов — они были целиком заняты тем, что кромсали наступающих тварей. Дракула бил их копытами и рубил саблей; Джаффа рассекал огнём двух лучевых пистолетов; Адана материализовала машину, бросавшую во все стороны энергетические кольца, в зоне действия которых вообще всё исчезало; Мадам, скрестив руки на груди, вызвала из небытия двух бронированных рыцарей, которые её защищали; Сатана выпускал из лука стрелы с широкими наконечниками-срезнями, ампутируя конечности; наконец Фу Манчу с кошачьей ловкостью скользил среди некроморфов, орудуя непальским ножом-кукри. Это всё было очень весело, но не слишком-то продуктивно. Когда Обелиски поняли, что зря тратят энергию, и отозвали остатки своих войск, ситуация вернулась к статусу-кво.

— Это полное безумие, — возмущённо сказала Мать-Змея. — Заведомо тупиковая ситуация. Они поглощают энергию, но здесь ВСЁ состоит из энергии. К ним невозможно подобраться, невозможно ничего послать.

— "Ничего" и "невозможно" — слишком радикальные слова, — отмахнулся Сатана. — Мы только начали. Если бы можно было банально закинуть туда верёвку или крюк, это бы меня разочаровало. Нужно проявить чуть больше изобретательности.

— Собственных некроморфов они не поглощают, — отметил Джаффа.

— Поглощают, — возразил Сатана. — Только ближе. Вокруг каждого Обелиска — мёртвая зона в пять-десять метров радиусом, куда некроморфы не заходят.

— Думаешь, иначе их тоже засосёт?

— Можно проверить.

Нимир создал самонаводящийся снаряд с манипуляторами и отправил его в ближайшего некроморфа. Подхватив мертвеца, снаряд схватил его и швырнул в Обелиск. Едва преодолев невидимую границу, тварь распалась на отдельные струи оранжевого света и была впитана Обелиском.

— Похоже ты прав. За этой границей жадность становится столь сильна, что даже сам Обелиск не может её контролировать. Но что это даёт?

— Обрати внимание — каждый Обелиск стоит на пьедестале. Иначе он бы начал поглощать и песок под собой. Но из чего сделан сам пьедестал?

— Какой-то особый вид энергии...

— Несъедобной для него, да. И если мы выясним, что это за энергия...

— Есть вариант попроще, — заметил Дракула. — Верёвки, связывающие всех семерых пленников.

— Точно, — выдохнул Джаффа.

— Это части души Алефа, сохраняющие целостность его личности, — заметила Мадам.

— И за них его вполне можно вытащить! Они, конечно, в нескольких сотнях метров над равниной, но для твоих ангелов это вроде не помеха.

— Моим ангелам не хватит силы, чтобы вытащить столь тяжёлую душу. Нужен более мощный рычаг.

— Создадим крючья на тросах, пошлём ангелов зацепить их за верёвки и все вместе потянем? — предложил Сатана.

— Можно попробовать, — прикинула ведьма. — Хотя тросы понадобятся длиной в милю, чтобы не вступать на территорию мертвецов. Не уверена, что нам даже всем вместе хватит воли поддерживать их достаточно прочными по всей длине, и одновременно тянуть с достаточной силой...

— Так в этом же и смысл! — выдохнул Джаффа. — Эти тросы и будут воплощением нашей жадности! Если мы достойны стать носителями младших колец, они выдержат! Нужно только как следует захотеть!

Поначалу у них ничего не получалось, тросы то рвались, то отказывались шевелиться. Но по мере того, как в семёрке пробуждался голодный азарт, каждый следующий рывок получался всё сильнее. Вот уже первая верёвка соскочила с Обелиска, человек забился, растягиваемый словно на дыбе.

— Не ослабляем! — прикрикнула на спутников Мадам. — Иначе придётся всё начинать заново! Не бойтесь порвать его пополам, души неуничтожимы!

— Конечно, пленник сейчас сильно страдает, — мягко сказала Адана, — но процесс вытягивания в любом случае был бы для него мучителен, независимо от того, как его визуализировать. Он знал, на что шёл.

Рывки стали ещё сильнее. Семеро хищников не желали упускать свою часть добычи, а крики боли их только заводили.

Но тут им пришлось отвлечься — осознав, что жертва от них уходит, взвыли уже сами Обелиски, и толпы некроморфов, успевших восстановиться после предыдущего боя, ринулись в атаку. Отразить её было не сложнее, чем в первый раз... но для этого пришлось бы бросить трос и потерять весь прогресс!

— Я смогу удержать трос в нынешнем положении, если вы вшестером меня прикроете, — крикнул Нимир, и другие Хозяева взялись за оружие.

Без сильнейшего бойца сражаться было куда сложнее, однако они успешно отразили и вторую волну... вот только в этот раз некроморфы и не думали отступать — новые рождались возле Обелисков примерно с той же скоростью, с какой шестёрка их истребляла.

— Нужно быстро что-то придумать, иначе мы устанем, а они нет, — выдохнул Дракула, отсекая конечность громадному некроморфу тяжёлой секирой.

— Постойте, — сказал Фу Манчу, выкроив секундную паузу между атаками тварей. — Наша ошибка в том, что мы сражаемся с этими чудовищами как люди. А мы должны воевать как чудовища. Нужно показать им, что мы ещё страшнее.

— Это как? — косо посмотрела на него Мэндилип, обрызгивая десяток мелких тварей зельем, от которого они загорелись.

— Почему бы вам, госпожа ведьма, не попытаться украсть их души и создать себе слуг из них? Почему бы госпоже Адане не попробовать создать оружие, которое взрывало бы одного мертвеца так, чтобы это калечило или хотя бы отбрасывало остальных? Почему бы нам с господарем Владом не попытаться выпить их и пополнить свою силу? Почему бы господину Инкогнито не использовать иллюзии, чтобы заманить их в ловушки или заставить драться друг с другом? Почему бы господину Нимиру не поглотить их, так же как он поглощал неудачливых странников в пещерах? Почему бы, наконец, господину Сатане, — в последних двух словах было достаточно яда, чтобы отравить весь Пекин, — не попробовать создать для них аналог кефта?

В материальном мире все эти предложения были бы полным бредом — и Фу Манчу это понимал как никто другой. У некроморфов нет настолько высокоорганизованной нервной системы, чтобы на неё мог подействовать кефт. У них нет крови, которую могли бы пить вампиры. Их восприятие настолько отличается от человеческого, что все иллюзии, созданные человеком-псайкером, против них бессмысленны. А извлечение из "жёлтого света" Эссенции, вероятно, немного расстроит Обелиск, но никак не скажется на боеспособности особи. Некроморф, по большому счёту — это просто кусок гнилого мяса, и работает на нём только мясорубка в различных форм-факторах. Ну или достаточно мощная плита.

Однако в пространстве воображения, как объяснила Великая Змея, работает всё, что вы можете выдумать, вопрос только в эффективности. Наступавшие мертвецы были просто энергией (как и всё вокруг), а Фу Манчу по сути предложил очень простую вещь — использовать энергию врага против него самого. Как этот процесс будет оформлен в соответствии с привычками и умениями каждого — не столь важно.

— Может сработать, — скептически протянула Адана, хотя судя по выражению её милого личика, имела в виду она противоположное. — Однако Нимиру и вам, господа вампиры, я бы предложенные методы пробовать не советовала. Запасы энергии вы, конечно, таким образом пополните... Вот только как бы вам после утоления голода не наброситься ещё и на нас. Я сильно удивлюсь, если их энергия не отравлена. А вычистить яд нам здесь нечем.

— Разумно, — согласился доктор, умудрившись отвесить Матери-Змее изящный поклон, не прекращая расчленять очередного некроморфа. — С моей степени было в высшей степени глупо не подумать об этом, и я готов понести наказание, когда мы вернёмся в мир людей.

— А нельзя обратить их тактику против них же? — поинтересовался Дракула. — Скормить им отравленную энергию?

— Будь у меня пара лет в запасе, может я и сумел бы сотворить эфирный яд, который подействует на неживого хищника, мыслящего совсем не так, как мы, — отозвался Нимир. — Всё, что мы можем выдумать на ходу, он проглотит с радостью.

— А вот отравить отдельных некроморфов, как мне кажется, вполне реально, — отозвался Сатана. — Мы с Мадам сможем "сварить" такой яд, если получим свободных минут десять.

Увы, у них и минуты не было. Все были целиком задействованы в отражении атаки, никто не мог на долгое время отвлечься, кроме Нимира, занятого тросом.

— Граприса бы сюда, — проворчал Джаффа, — он бы от такого количества еды в экстаз пришёл...

— Кто такой Граприс? — уточнила Мадам.

— Один мой знакомый трупоед, ты его не знаешь. Вот он бы точно яда Обелисков не испугался...

— Точно, — выдохнул Сатана. — Как я сам не сообразил! Трупоед! Вот что нам нужно!

Он вкратце изложил свою идею остальным. Большинству она понравилась — кроме Аданы, которая сочла, что это неэстетично, но обладала уже достаточным здравым смыслом, чтобы не лезть со своими суждениями.

Фу Манчу отрезал себе левую руку и бросил в котёл Мадам. Сражаться он мог и с одной рукой, а после возвращения в реальный мир она скорее всего окажется на месте. Впрочем, даже если и нет, для вампира регенерация утерянной конечности — всего лишь вопрос времени и достаточного количества крови.

Дракула создал и бросил туда же свиток с легендами об упырях своей родной местности. Нимир, продолжая зубами удерживать трос, взглядом отправил в котёл живого урда. Сатана добавил к нему только что созданного чертёнка. Джаффа добавил сердце киг-яр, оживлённого "красным светом", и голову чернеца — охотничьей "обезьяны" с Марса времён Лоу Кэнэл.

— И как мы это назовём? — ехидно посмотрела Адана на вылезшее из котла существо, ноги которого кончались копытцами, руки были покрыты чешуёй, а морда напоминала не то собаку, не то гиену. — Я даже не спрашиваю, принесёт ли оно пользу.

— Кладбищенский упырь, — усмехнулся Дракула. — По крайней мере, одна польза от него точно есть — теперь ко мне это прозвище применять не будут.

Тварь между тем оглянулась по сторонам... и её глаза загорелись — сколько костей в одном месте! Одним прыжком перемахнув через край котла, она молнией метнулась к ближайшему некроморфу. Будь нежить чуть поумнее, она бы попятилась, может даже попыталась уклониться или блокировать атаку. Обычно разумные существа реагируют на оживших мертвецов как-то иначе. Но интеллект некроморфа был на уровне насекомого, и быстрое сближение для него означало только то, что скоро станет одним носителем инфекции больше. Они устремились навстречу радостно, как электрон с позитроном.

Упырь с радостным визгом вцепился в шипастую конечность — и за несколько мгновений отгрыз её напрочь, после чего отправил в пасть. Как-никак, челюсти гиен — одни из самых мощных среди млекопитающих, они специально предназначены для дробления костей.

Даже откушенная конечность продолжала дёргаться, но упырь растянул челюсти, как змея, и отправил лапу себе в пасть, как шпагоглотатель. Тем же путём последовали другие конечности. А когда некроморф потерял всякую возможность сопротивляться, трупоед вцепился в его туловище... и укушенный некроморф начал трансформироваться в нового упыря. Поменьше, конечно. С детёныша. Но новая еда уже сама бежала навстречу, так что при посредничестве взрослой особи новорожденный вскоре набрал рост и вес не хуже.

Двое создали ещё двоих. Четверо — ещё четверых.

Не то, чтобы они были совсем иммунны к отравленной энергии Обелисков. Некоторые новорожденные трупоеды получались мутировавшими, с признаками деформации плоти — гибриды упырей и некроморфов. Некоторые выглядели нормально, но сразу же бросались в атаку на семёрку спасателей — или на своих сородичей. Но нормально воспроизводившихся было больше, так что мутантов просто давили массой другие упыри, а немногих прорвавшихся — добивали сами создатели. Мадам Мэндилип корректировала каждый следующий цикл размножения, улучшая новые поколения, снижая процент "брака", помогая переваривать отраву. Да, такая быстрая эволюция возможна только в пространстве воображения, в реальности это бы заняло годы... но извините, некроморфы прямо из земли рождаются тоже только в фантазиях, в реальности даже Обелиски ограничены запасами доступной некромассы. А любое читерство — клинок обоюдоострый.

Что важнее, с каждой итерацией фантомы становились самостоятельнее. Как в энергетическом плане (за счёт съеденных некроморфов они могли обходиться без подкачки псайкерской энергии создателей), так и в поведенческом (они, конечно, по-прежнему опирались на мозги создателей, но подобно лотарским лучникам, всё больше сдвигались в подсознание, становясь автономными процессами, не требующими личного внимания).

Вскоре вокруг команды спасателей встала живая стена вурдалаков, об которую разбегались набегающие волны некроморфов. В наступление они перейти не могли — это означало приблизиться к Обелискам. Да и зачем? Им и тут было очень хорошо! Еда сама в зубы идёт!

Однако они высвободили для своих творцов достаточно времени, чтобы те могли вернуться к основной работе — вытягиванию пленников. Спустя полчаса первый из семи Алефов был в руках команды. Увы, присоединиться к спасателям и помочь им тащить остальных он не мог. Приливные силы слишком изуродовали его, ошмётки плоти только и могли, что стонать. Мадам заверила, что это временно — души неуничтожимы, как только он воссоединится с остальными шестью, то вернёт себе и силы и здравый рассудок. Сейчас он просто в состоянии растянутой до предела резинки.

— Тогда вытаскиваем остальных, — Нимир снова взялся за верёвку, соединяющую пленников. С получением первого необходимость в тросах и крючьях отпала.

— Постойте, — остановил коллег Сатана, когда в клетке из света оказался третий Алеф. — Давайте передохнём, а заодно поговорим откровенно. Как много из нас думает, что это всё большая ловушка? Но молчит, потому что надеется кинуть остальных и выбраться отсюда самостоятельно? Можете не отвечать. Я по вашим глазам вижу, что об этом думали все.

— Да, — после паузы кивнул Дракула. — Я давно понял, что это не спасательная экспедиция, а жертвоприношение. Простейший способ расплатиться с мастерами — похоронить их после окончания работ. Нам придётся остаться здесь, чтобы он вышел. Но я не думал, что другие тоже догадались.

— Ха, — фыркнула Элен. — Не надо свои страхи проецировать на всех. Лично я ничего такого не боюсь. Я ценный специалист и мной жертвовать не будут.

— Верно... за себя ты не боялась, ведьма... однако вполне рассчитывала оставить тут всех остальных. Нимир и Адана надеются в первую очередь спихнуть в пасть Обелискам друг друга, на остальную пятёрку им наплевать. Инкогнито, он же Джаффа... тут особая ситуация, у него определённые гарантии от устроителей всего этого аттракциона. Хотя на его месте я бы усомнился в надёжности таких гарантий.

— Что ты предлагаешь? — хрипло спросил Дракула. — Отказаться от задачи?

— Нет, тогда мы уж точно здесь останемся. Я предлагаю просто проследить, чтобы у уважаемых нанимателей не возникло искушения от нас избавиться. Придержать эти осколки души космического скитальца при себе, и не дать им воссоединиться, пока мы не будем снаружи. И в безопасности.

— Звучит разумно, — согласился Фу Манчу, — однако какими цепями можно сковать душу? Руками держать их вряд ли всё время получится.

— Я полагаю, для Мадам не это не составит труда, она привыкла с душами работать.

— Это правда? — спросила Адана, глядя куда-то вверх и в сторону. — Ты планировала бросить меня здесь?

— Нет, неправда, — произнёс со всех сторон и ниоткуда голос Уроборос. — Наоборот, для правильного завершения обряда вы все нужны живыми. Если Обелиски поглотят хотя бы одного из вас, система колец будет работать хуже — а сила сопротивления, наоборот, возрастёт (и станет разнообразнее). Однако вполне естественно, что вы об этом подумали. Такова ваша природа и привычка — во всём видеть худшее. Ковенант не возражает. Вы можете взять эти души в заложники, если вам так спокойнее. Так даже легче будет их вынести наружу.

— И ты по-прежнему утверждаешь, что между добром и злом нет разницы? — поинтересовалась Адана. — Эти шестеро едва не сорвали спасение из-за чрезмерной подозрительности — лишь потому, что они считали вас подобными себе.

— Ты, дорогая моя, не менее подозрительна в отношении тех, кого считаешь злом. Если бы экспедицию организовал Нимир, ты бы заподозрила неладное и сорвала её первой. Мне ты кое-как научилась доверять... Но это очень хрупкая корочка поверх твоих страхов, и достаточно было лёгкого удара Сатаны, чтобы она треснула и ты снова увидела во мне врага. Нам с тобой ещё много предстоит работать.

— Ты меня никогда не предашь? — как-то робко спросила Адана, став в этот момент похожей на маленькую девочку, а не на миллионолетнюю владычицу.

— Пока ты не повзрослеешь, дорогая моя. Никогда — слишком большое слово, особенно для нас. Но я не предаю детей.

Разговор стал достаточно тихим, поскольку иначе Мать-Змея надолго стала бы мишенью для насмешек своих вынужденных сокомандников, особенно Нимира. Пока две рептилии проясняли свои непростые отношения, Мадам Мэндилип успела "перековать" три осколка души Алефа из человекоподобных силуэтов в твёрдые кристаллы, продолговатые и рубчатые наощупь, чтобы за них удобнее было хвататься. Используя эти "рукоятки", под прикрытием крупной стаи упырей, семёрка уже почти без проблем вытащила и остальные четыре копии Алефа.

— А теперь бегом в портал, — скомандовала Великая Змея. — Сейчас здесь будет много шума...

И действительно, Обелиски налились каким-то нехорошим багровым светом, а пространство вокруг уже начало закручиваться гигантским водоворотом.

На лицах Фу Манчу и Сатаны был написан один и тот же вопрос — они не задавали его вслух, потому что бежали к открывшейся дыре. Но несомненно, думали. Если Обелиски так могущественны, что могут сокрушить иллюзорное пространство целиком, почему они с этого не начали, а играли в шахматы мертвецами?

Дракула таким вопросом не задавался, он просто бежал. Адана, Нимир, Элен и Джаффа в той или иной степени знали ответ, но не имели времени объяснять.

В начале боя крушение иллюзорной арены ничего бы не дало — поскольку на ней не было ничего такого, что семёрка стала бы защищать. Теперь же катаклизм давал пусть слабый, но шанс выбить у них трофейные души, заставить потерять все созданные с таким трудом войска и не пустить к порталу выхода.

— Щиты! — скомандовал Нимир, возводя вокруг команды купол. Остальные постарались вложить в эти оранжевые экраны максимум воли, отрезать себя от рушащегося внутреннего космоса Кольца. Их передвижение замедлилось, зато бушующая вокруг стихия была больше не страшна — жадность команды надёжно ограждала от неё. Но тут затрещал и рухнул портал, который Великая Змея почти успела закончить.

— Я не могу организовать вам выход, — немного напряжённым голосом сообщила Уроборос. — Они поглощают всю энергию, которую я направляю в Кольцо. Не давайте себя подтянуть к эпицентру шторма, сопротивляйтесь.

Нимир превратил шар из щитов в галеру, и все семеро налегли на вёсла. К ним присоединились и немногие выживышие упыри, хотя без новой мертвечины они слабели с каждой секундой, но пока были некоторым подспорьем.

— И долго нам сопротивляться? — прорычал Дракула. — Не забывайте, если нас затянет, вашего идола с нами тоже!

— Я об этом прекрасно помню, — холодно ответила Великая Змея. — И сейчас ищу для вас альтернативный выход. Пока постарайтесь направить корабль в зону посередине между Обелисками — там их силы притяжения уравновешиваются и царит относительный штиль.

Беглецы последовали совету. Стало немного легче, хотя флуктуации психического поля продолжали швырять галеру, как щепку.

— А нельзя ли получить энергию из самого водоворота? — задумчиво сказала Адана, что-то прикидывая.

— Можно! — обрадованно воскликнул Нимир, и над галерой взвился парус.

Теперь они неслись по гигантскому кругу, лишь изредка немного подруливая вёслами. Чем сильнее бушевал шторм, тем больше разгонялась галера.

— Попробуем провести гравитационный манёвр? — предложил Джаффа.

— Это что? — не понял Дракула.

— В моё время некоторые корабли делали такое возле Солнца. Сделаем вид, что падаем прямо в пасть этой твари. Разгонимся по направлению к Обелиску, а когда наберём достаточную скорость — проскочим мимо него и улизнём, используя накопленную кинетику.

— Не получится, — покачал головой Нимир. — Тут некуда убегать. Замкнутое пространство. Мы внутри Кольца, как-никак.

— Семь, — прохрипели откуда-то с палубы.

Все изумлённо уставились на кровавое месиво, которое представляли собой останки четырёх теней Ма-Алефа-Ака. Трудно было поверить, что ЭТО может говорить. Тем более осмысленно.

— Что — семь?

— Семь... подпространств. Кажется... что одно. Объединил через Кольцо... Было бы одно... они сожрали бы друг друга.

— И что? Ты предлагаешь разъединить их обратно? Тогда каждый из нас окажется в одиночестве против своего Обелиска. Который сожрёт его без труда.

— Нет... Это... Предусмотрено... Кольцо... нужно передать... Джейкобу Джипси...

— Кому?! — взвыли одновременно несколько голосов.

Яшка-Цыган, конечно, жадиной не был. Во всяком случае скупость в смысле Аданы, то есть желание "держать и не отдавать", была ему совершенно чужда. Цыганская культура в сочетании с босяцким детством и пролетарским воспитанием такие вещи из него выбила напрочь. Что легко пришло, должно легко и уйти — это аксиома. А вот "позаимствовать" или "экспроприировать" что-нибудь плохо лежащее — это он был всегда рад. В основном для народа, конечно. Но и себя совсем уж обижать нельзя — а то в условиях гражданской войны долго не протянешь. Так что когда Яшка выдавал себя за уголовника, это было лишь отчасти притворством. Руки у него были ловкие, ноги — быстрые, глаза — внимательные. Вампирская жизнь ещё больше обострила эти качества — теперь приходилось нелегально добывать не только деньги, но и кровь. В сумме этого вполне хватило, чтобы активировать Кольцо. Не на уровне любого из семёрки, конечно — но с Дориной, например, он потягаться вполне мог.

А вместе с ним в пространство Кольца получил доступ весь коллективный интеллект народа ми-го. Со всей его необозримой психической мощью, производимой миллионами мозгов по всей Галактике. И пусть лично Яшка мог пропустить сквозь себя лишь крошечную часть этого потока — Кольцо могло куда больше.

Ветер по чистому полю

Лёгкой гуляет походкой,

Спрячь за решёткой ты вольную волю,

Выкраду вместе с решёткой.

Он ворвался во мрак урагана верхом на динозавре из оранжевого света, на всём скаку легко удерживаясь вровень с галерой, летящей на полном ходу. Его хлыст обвил мачту галеры, накрепко соединив два массивных тела.

— Прежде чем мы закончим это маленькое дело, господа хорошие, мне надо вас кое о чём спросить. Вы свою часть уже все выторговали. А как там насчёт моей оплаты? Или на босяке можно ездить за бесплатно?

— В такое время?! — выдохнул Дракула. — В таком месте?! Ну ты хорош, мальчишка, совсем страх потерял! Даже жалею, что отпустил. И чего ж тебе надо-то?

— Ксанку!

Граф замялся — предложение было вполне очевидным и ожидаемым, но тем не менее застало его несколько врасплох. Девица ему самому пришлась по нраву. Хоть и чересчур строптива по средневековым меркам, был в ней приятный огонёк — инициативность, которой не хватало большинству его "невест".

Однако в этот момент на нём скрестились взгляды шести других путешественников. Все эти взгляды молча, без слов говорили, по сути, одно и то же:

"Да отдай ты ему эту Ксанку, чем бы она ни была... Хотя бы пообещай отдать, чтобы мы отсюда выбрались... Дракула, отдай. Отдай, Дракула! Слушай, Дракула, лучше отдай по-хорошему!! Мать твою, Дракула, отдай ему Ксанку, в последний раз предупреждаю!!!"

— Ты её получишь, — процедил сквозь зубы вампир. И добавил с невольным уважением: — Босяк!

— Вот и отлично. Гарантий не требую, верю вам на слово, Ваше Сиятельство, как вы всегда верили мне, — тон, которым это было сказано, очень ясно давал понять, что графское слово лучше не нарушать. И не только из-за урона репутации. Яшка, конечно, ещё не полноценный кови. Так, мальчик на побегушках. Но ссориться с этим мальчиком не стоит, если не хочешь однажды у себя в поместье услышать "ку-ку!". Влад Цепеш сам в своё время был неуловимым мстителем, кроме того, он шарил у всей троицы в головах, и знал, что они могут быть назойливыми не хуже всяких Ван Хельсингов, если их довести. Единственный способ от них избавиться — это убить, а последнее затруднительно, пока за ними стоит этот загадочный Ковенант.

Ездовой зверь Яшки раскрыл пасть, одновременно увеличиваясь в размерах и растягивая челюсти по-змеиному, на что реальные динозавры никогда способны не были. Скоро одна его челюсть закрыла небеса, а вторая — землю... вернее, закрыли бы их, если бы здесь были небо и земля.

Цыган резко дёрнул кнут — с недетской, нечеловеческой даже для вампира невозможной силой — и галера ласточкой влетела в глотку ящера!

Вот ведь хитрец! Эта пасть как раз и была порталом! Яшка вложил зону выхода в то, что Обелиски сразу разрушить не могли — поскольку оно оказывало активное сопротивление, будучи "живым". Хотя скорее, вложили всё-таки ми-го, цыганские ведьмы до сих пор не демонстрировали нужной квалификации в многомерной физике. Интересно, грибы с Юггота сами заинтересовались, что тут за шевеление такое? Или Алеф и об этом с ними заранее договорился?

Когда галера со всеми пассажирами исчезла, Яшка похлопал зверя по чешуйчатой шкуре, сделал сальто и сам влетел в пасть следом за ними.

Примечание к части

Насколько огромной была предыдущая глава, настолько же крошечной вышла эта. Ну что поделать, если герои проводят разное время в разных местах?