Танец пепла (гет)

Перед моими глазами мелькали лица. Знакомые и абсолютно чужие, они сменяли друг друга с быстротой перематывающейся кинопленки. Некоторые задерживались, будто рассматривали, но большинство просто пролетали мимо. А ещё голоса, сливающиеся в один монотонный гул, который заполнил всё вокруг, проникая во внутрь и обволакивая разум густым войлоком. Окружённая этой какофонией я чувствовала, что теряю силы и погружаюсь всё глубже и глубже в невидимое пространство. И тогда появился шёпот. Он сумел пробиться ко мне и перекричать этот рой звуков. Едва слышимый, он звал меня, не просил, но приказывал следовать за ним и запрещал уходить. Он был так настойчив, что я поддалась. Всё внутри моего существа тянулось к нему, и сознание стало постепенно выпутываться из войлока, ставшего вдруг вязкой паутиной, которая никак не хотела отпускать. Казалось, меня погрузили на дно колодца, откуда я теперь медленно карабкалась наверх. В какой-то момент шепот стал прерываться и затихать. «Нет! Нет, не уходи! Забери с собой, не оставляй здесь одну!» Меня охватила паника, а лица с новой силой замелькали перед глазами. Только теперь они были искажены гримасами страха, ярости, горя и печали. Сердце в груди болезненно сжалось, и мне вдруг расхотелось их покидать. «Ты нужна им», — прошептал кто-то совсем рядом. «Нет, иди ко мне», — шёпот вернулся, и неожиданно зазвучал отовсюду, наполняя меня лёгкостью и силой. И вот, я уже стремительно неслась вверх, отмахиваясь от гримас, как от надоедливых мух. Выше и выше, пока в лицо не ударил поток свежего воздуха. Мои лёгкие жадно втянули живительный кислород, глаза распахнулись, и я резко села.

Поначалу я ничего не могла разобрать. Вокруг было светло и темно одновременно, и мне потребовалось несколько секунд прежде, чем мир принял более ясные очертания. Небо над головой всё ещё было чёрным и звёздным, хотя дальний горизонт уже стал сереть, предвещая рассвет. Моё тело, заботливо укрытое одеялом, покоилось на спальном мешке рядом с небольшим костром, вокруг которого вразнобой мирно сопели гномы. Блаженно потянувшись, я вдруг поняла, что понятия не имела как здесь оказалась. Последние связные воспоминания были о том, как мне пришлось пробираться по подземным лабиринтам логова гоблинов. А потом были лишь обрывочные образы и ощущения: гора, огонь, орки и чувство полёта. Полёт… Я вдруг похолодела и осмотрела себя. Мой камзол куда-то пропал, а наготу скрывала только побагровевшая от засохшей крови рубаха. Лёгкая ткань была вся изрезана в клочья на груди и рукавах, но на коже не было и следа. В голове отчаянно вертелась какая-то мысль, что никак не хотела оформиться в слова. Накинув одеяло на плечи, я медленно встала на подрагивающие ноги. Что же произошло? Чувствовала я себя так, будто по мне проехал скорый поезд…

— Ты почему встала?! А ну ложись спать! — я резко развернулась в сторону яростного шёпота. У края обрыва сидел хмурый Оин. Гном уже поднялся на ноги и быстрым шагом направлялся в мою сторону. — Ну, что стоишь? Ложись немедленно, — от его командного тона я опешила и, не зная что ответить, послушно села обратно на спальный мешок. Тем временем, подошедший Оин дотронулся до моего лба и теперь, держа лицо за подбородок, разглядывал глаза. — Как ты себя чувствуешь? — наконец прошептал гном уже более миролюбиво.

— Спасибо, хорошо.

— Только честно. Не надо при мне храбриться, — он иронично изогнул густую бровь.

— Слабость есть. А в целом, будто меня молотами били, — призналась я. — А что произошло?

— Ты не помнишь? — был его удивлённый ответ.

— Ну так… Очень смутно.

— Ты почти умерла. Тебя кто-то очень хорошо порезал, пока ты над пропастью висела, — отрезал гном.

— Над пропастью… — я тут я всё вспомнила: обрыв, орки, варги, огонь, пропасть, боль и шёпот. Стало вдруг резко не хватать воздуха, а перед глазами всё поплыло. Гном успел ухватить меня за плечи, развернув к себе лицом.

— Тихо, тихо. Ложись. Говорят же тебе, отдыхать надо, — Оин попытался уложить меня обратно на мешок, но вместо мыслей об отдыхе пришла паника.

— Нет. Нет! Я не хочу больше лежать, — прямо сопротивлялась я. — Пожалуйста.

Гном тяжело вздохнул, махнув рукой:

— Ладно, сиди. Вот, попей воды только, — я жадно припала к меху, только сейчас осознав, что во рту всё пересохло.

— Расскажи, что ты ещё видел? Как я тут оказалась?

— Не знаю. Когда меня разбудили, ты уже лежала здесь, у костра, причём вся порезанная, — он нахмурился. — Нам пришлось снять с тебя твой камзол.

Гном вдруг поднялся и направился куда-то в сторону, но почти сразу вернулся и протянул мне что-то:

— На вот, надень. Насколько я помню, от твоей рубашки тоже почти ничего не осталось. Негоже женщине полуголой ходить, а твоих вещей я нигде не видел.

От осознания, что гном видел меня в таком виде, щёки невольно вспыхнули. Оин тактично отвернулся, пока я спешно стягивала с себя обрезки рубашки и надевала его широкую тунику, подпоясавшись ремнём.

— Можно поворачиваться. Спасибо большое, — прошептала я, когда с переодеванием было покончено.

— Ты отдохни, — похлопал он меня по плечу, снова поднимаясь. — До рассвета ещё часа два.

Гном неторопливо вернулся на край обрыва и вскоре в воздухе почувствовался сладковатый запах табака.

Спать совершенно не хотелось, и мне пришла мысль размять затёкшие ноги. Поэтому, оставив гнома спокойно курить в одиночестве, я решила пройтись пару кругов вокруг костра и теперь медленно отмеряла шагами небольшое пространство, когда мой взгляд зацепился за спящего Гендальфа. Какое-то время я молча рассматривала его: маг выглядел осунувшимся, и даже во сне хмурил брови. Казалось, он заснул внезапно, ибо его дорожная сумка была небрежно брошена и раскрыта на земле рядом с посохом. Повинуясь странному импульсу, моя рука потянулась к волшебнику, но остановилась в нескольких сантиметрах от его лица. «Что ты делаешь? — вскричал в голове голос. — Да, что ты делаешь?» Я мысленно ухмыльнулась и, покачав головой, одёрнула руку. Повернувшись, мой взгляд ещё раз скользнул по спящему старцу, когда невольно задержался на книге, вывалившейся на землю. Губы растянулись в невольной улыбке. «Да, уж. Ты даже в походе грызёшь гранит науки». Я сделала пару шагов, как вдруг замерла на месте. Моё сердце бешено забилось. Этого не могло быть. Наверное, привиделось… Но ноги уже несли меня обратно к Гендальфу, а глаза изумлённо уставились на книгу. Мои познания языков Средиземья пока ограничивались только сносным владением устной формы Всеобщего. Но я с лёгкостью прочитала тисненые золотом буквы. Название книги было на Русском.

* * *

Гендальф резко проснулся от неожиданного ощущения чьего-то присутствия совсем рядом. Его рука сама рванулась вперёд, ухватив неизвестного за запястье. Маг подался вперёд и сразу встретился взглядом с её огромными расширенными глазами. Он держал её за правую руку, в которой была зажата книга. «Та самая книга», — обречённо успел подумать он, когда женщина со всей силы рванула на себя руку с фолиантом.

— Ирина, оставь, — прошептал он, но женщина только упрямо сжала губы. Волшебник сильнее сдавил тонкое запястье пока она, зашипев от боли, не разжала пальцы. Она тут же выпрямилась.

— Отдай мне книгу, Гендальф, — прошептала Ирина сквозь стиснутые зубы.

— Ирина, не сейчас. Ты только начала оправля…— но она перебила его на полуслове, отчаянно завертев головой.

— Отдай мне книгу.

— Нет, — он медленно поднялся на ноги и теперь нависал над ней. — Сейчас не время, — чуть громче добавил маг. В ответ Ирина сощурила глаза, и в них полыхнул огонь.

— Отдай мне книгу. Сейчас же, — упрямо отчеканила она, отбрасывая шёпот в сторону. Спящие рядом с ними гномы завозились.

— Нет, — отрезал он, делая шаг к ней навстречу. Её губы только криво усмехнулись, и, расправив плечи, женщина гордо вскинула голову.

— Да.

Слово резануло воздух, как металл по стеклу. Краем глаза Гендальф заметил, что Балин и Торин уже проснулись и теперь расширенными глазами смотрели на женскую фигуру и возвышающегося над ней мага. Вскоре к ним присоединился Оин, Двалин и Бильбо. Последний хотел было окликнуть её, но так и замер с открытым ртом.

— Ирина, не спорь со мной! — в голосе волшебника зазвучала неприкрытая угроза.

— Я с тобой не спорю, — деланно улыбнулась она. — Просто прошу отдать мне книгу. Что может быть плохого от прочтения «Истории Земли»? Ведь так?

Теперь и у неё зазвучали угрожающие нотки. В руках Гендальфа откуда-то оказался посох и он раздражённо стукнул им по земле.

— Нет! И не спорь со мной! Иначе… — за спиной волшебника стала сгущаться тьма, а сам он, казалось, прибавил в росте. Голубые глаза грозно засверкали.

Теперь уже все участники похода были на ногах, в полном безмолвии наблюдая за волшебником и молодой женщиной. Маг явно начинал злиться, и зрелище это было угрожающим, поэтому гномы поспешили отойти на безопасное от них расстояние. Однако Ирина ничего этого не замечала, и продолжала, не мигая, смотреть Гендальфу в глаза.

— Иначе что? — прозвучал её ироничный вопрос. — Ударишь посохом? Превратишь в лягушку? Сотрёшь в порошок? — её голос стал набирать обороты. — Эта книга написана на моём языке.

— Это ещё ничего не значит, — перебил её маг.

— Ничего не значит?! Эта книга по истории Земли, не Средиземья! Или думаешь, я не заметила? — она тяжело дышала, а над уступом поднялся ветер. — Что там может быть такое написано, что ты это скрываешь? — Гендальф попытался дотянуться до её плеча, но она отпрянула. — Ты обещал, что не будешь больше врать и утаивать, — её голос дрогнул.

— Ирина, пойми… — но она его не слышала.

— Ты обещал мне! Я имею право знать правду! Сколько мне ещё бродить здесь в потёмках?! — её крик эхом раскатился над горами, а пламя костра вдруг взвилось вверх изумрудными языками. Она решительно протянула руку вперёд. — Отдай мне книгу, Гендальф, — уже чуть тише добавила она. Волшебник, закрыв глаза, обречённо опустил голову. Устало опираясь на посох, он поднял фолиант и вложил его в её ладонь.

— Я не хотел, чтобы это было так, — прошептал он ей вслед, но Ирина лишь покачала головой и, прижав книгу к груди, уже отвернулась от мага. Не обращая внимания ни на кого, она села у костра, и вскоре её глаза жадно забегали по пожелтевшим страницам.

Гномы и хоббит какое-то время молча наблюдали за женщиной и волшебником. И если первая теперь никого не замечала, погружённая в чтение, то Гендальф сидел, опираясь на камень, и не сводил с неё мрачного внимательного взгляда. Участники похода переглянулись и, решив, что сейчас им никто из этих двоих всё равно ничего не объяснит, снова вернулись на свои места, досыпать оставшиеся до рассвета часы.

* * *

Это утро было хмурым. Небо заволокло тучами, скрывая горные пики в тяжёлых облаках, а солнце лишь изредка мелькало над головами блеклой сферой. Им надо было спешить, потому что если начнётся дождь, спускаться по узкой горной дороге будет трудно и опасно.

Как только все проснулись, первым к Гендальфу подошёл Торин, которому маг лаконично изложил события прошлой ночи: женщину принёс орел, и волшебнику, с помощью Оина и Бильбо, удалось залечить её ранения. О том, что именно произошло на обрыве, Майа знал ровно столько же, сколько и сам король.

Торин задумчиво посмотрел на сидящую у костра женскую фигуру. Казалось, её поза нисколько не изменилась с того момента, как она получила в руки эту странную книгу. Их попутчица никого не замечала, жадно глотая страницу за страницей. Иногда она лишь бегло пробегала глазами и быстро перелистывала какие-то части книги, но порой надолго замирала над некоторыми листами. Гномы кидали в её сторону озабоченные взгляды, но не решались приблизиться. Что-то им подсказывало, что сейчас её лучше было не трогать.

Единственным, кто не побоялся отвлечь Ирину, оказался Бильбо. Зажав краюху хлеба в руке, он решительно направился к ней и попытался окликнуть по имени, но безрезультатно. В конце концов, он просто присел с ней рядом и легко дотронулся до плеча. Она дёрнулась, словно прикосновение обожгло её, и резко развернулась, но тут же расслабилась, слегка улыбнувшись. Бильбо молча протянул молодой женщине хлеб, на что она лишь отрицательно покачала головой, но хоббит не собирался отступать. В итоге Ирина сдалась, отломив половину, и снова погрузилась в чтение.Ему ничего не оставалось, как вернуться обратно к гномам.

— Она так и молчит? — спросил Кили. Бильбо только утвердительно кивнул.

— А что это за книга? — поинтересовался всегда тихий Ори.

— Не знаю. Этот язык мне незнаком, — прошептал хоббит, потупив взор.

— Так надо Гендальфа спросить, — оживился Фили, и взгляды гномов, всех как один, вопросительно устремились на мага. Но тот и не шевельнулся, всё так же мрачно наблюдая за одинокой женской фигурой.

— Она не двинулась с того момента как начала читать, — заметил кто-то.

— Угу. Непривычно видеть её такой тихой, — пробурчал Двалин.

— Перед бурей тоже всегда наступает затишье, — неожиданно отрезал волшебник, и все невольно вздрогнули. — Нам пора уходить.

 Гномы утвердительно закивали и направились собирать свои оскудевшие после гоблинов пожитки. Гендальф тоже поднялся и, опираясь на посох, приблизился к женщине.

— Ирина. Пора в путь, — не удостоив его и взгляда, она молча поднялась и, пройдя мимо, отошла к гномам. Её руки с ревностью прижимали книгу к груди. Маг хмуро проследил за ней и тяжело вздохнул. Всё вышло не так, как он хотел. Да и зачем он вообще взял это с собой? Но теперь уже было поздно.

Изредка переговариваясь, отряд Дубощита медленно спускался по узкой горной тропе. Ирина шагала в самом конце, безучастно скользя взглядом по окрестным каменным склонам. На ней был её потрёпанный зеленоватый плащ и одолженная Оином коричневая туника, подпоясанная ремнём с кинжалом. Лицо было бледным, распущенные волосы то и дело развевал ветер, а глаза болезненно блестели. Оин время от времени кидал в её сторону хмурые взгляды, но ничего не говорил, до тех пор пока она в очередной раз не пошатнулась.

— Скажи Торину, что нам надо сделать привал, — прошептал он шедшему впереди Балину. Тот вопросительно посмотрел на Оина, который только кивнул головой в конец отряда, намекая на неважное состояние идущей позади женщины. — Да и Торину нужен отдых. Пуская ранения и не глубокие, но рисковать не стоит, — Балин понимающе кивнул.

Когда они дошли до очередного широкого выступа, было решено остановиться на короткий отдых. Балин с Оином осмотрели раны короля-под-горой, кто-то делился оставшимся провиантом. Маг опять молчал, наблюдая. А она снова сидела и читала.

— Что это за книга? — наконец не выдержал уже и Торин, остановившись рядом с Гендальфом.

— История, — выдохнут тот.

— Тогда почему ты так пристально следишь за ней? — гном никак не мог понять, что может быть такого в книге по истории, если конечно это не история чёрной магии и колдовства.

— Потому что не знаю, как она отреагирует, когда дочитает до конца, — удивил его ответом волшебник. Торин нахмурился, но, видимо, Гендальф не собирался вдаваться в подробности и, как всегда, отвечал загадками. Поэтому он оставил мага в одиночестве и вернулся к остальным.

Потом они снова шагали вниз по склону, окруженные всё тем же монотонным каменным пейзажем. Под вечер им пришлось сделать последний привал в горах, хотя до подножия оставалось совсем немного. Из-за сгустившихся облаков рано стемнело и, после недолгого обсуждения, решено было заночевать в небольшой пещере, что попалась по дороге. Помня недавний печальный опыт, гномы сначала тщательно изучили углубление в скале на предмет неожиданных входов и выходов, и только потом развели костёр. Женщина отказалась от еды, и когда хоббит попытался настоять, молча встала и вышла из пещеры и, повернувшись к ним спиной, снова села читать. В ответ на это Бильбо только сокрушённо покачал головой.

— Она читает, как будто её жизнь зависит от этого. А ей осталось-то всего ничего.

— Всего ничего? — переспросил Гендальф.

— Да. Там совсем немного страниц…

Он оказался прав. Гномы только закончили ужин и принялись раскуривать трубки, когда она молча зашла в пещеру и остановилась перед Гендальфом. Книга глухо упала ему на колени.

— Как давно ты знал об этом? — её голос звучал глухо и натянуто. Маг, не мигая, смотрела ей в глаза.

— С Ривенделла, — выдохнул он.

— Почему ты мне не рассказал? — прошептала она.

— Ирина… — начал было он. В голове вертелось столько ответов, но она остановила его жестом, грустно улыбнувшись.

— Не надо врать. Ты просто не захотел.

Молодая женщина развернулась и, покинув пещеру, снова села на обрыве, уставившись вдаль. Бильбо хотел подняться, но Гендальф опустил ему руку на плечо.

— Нет. Оставь её сейчас, — взгляд мага был печален.

Рано утром они двинулись в путь. Ирина снова шла в конце отряда сразу после Двалина и молчала. Её лицо не выражало никаких эмоций, что гномам, привыкшим за время похода к её взрывному темпераменту, казалось странным и немного подозрительным. В этот день решили обойтись без обеда. И не только потому, что хотели как можно скорее спуститься вниз, сколько из-за отсутствия провианта. Последние запасы были съедены за завтраком, а пополнить их посреди каменного лабиринта было нечем.

Солнце стояло в зените. Отряд как раз миновал одну из глубоких трещин в скале, когда гора вдруг протяжно застонала. Гномы замерли, оглядываясь. Откуда-то сверху посыпались небольшие камни, но каменных великанов, к счастью, нигде не было видно.

— Осторожно! Прижмитесь! — скомандовал Торин.

В следующее мгновение гора дёрнулась и дорога, на которой находился отряд, ощутимо задрожала. Теперь сверху полетели камни побольше. Гномы, маг и хоббит, все как один, прижались к скале, подальше от летящих с высока увесистых каменных осколков.

— Иди сюда! — прогремел голос Двалина. Все невольно оглянулись в его сторону и замерли. Ирина так и осталась стоять на дороге и, задрав голову, смотрела на камнепад. Казалось, её это забавляло, потому как на губах играла странная улыбка.

— Ты с ума сошла?! — крикнул Гендальф, но она даже не посмотрела в его сторону. И тут гора ещё раз содрогнулась.

— Что ты делаешь?! — отчаянный крик Бильбо утонул в раскатистом грохоте.

Хоббит с ужасом наблюдал, как один из каменных уступов над тропой треснул и угрожающе накренился прямо над головой женщины. Твердь под их ногами заходила ходуном. В последний момент Двалин рванулся вперёд, и схватив Ирину за руку, дёрнул к скале. Почти одновременно с этим кусок горы с оглушающим рёвом упал на тропу, где только что стояла её фигура. Земля ещё несколько раз дрогнула, и все прекратилось так же резко, как и началось.

— Ты чокнутая! Ты что, потеряла все остатки разума? Почему ты там замерла? Я не собираюсь тебя спасать каждый раз, как ты захочешь посмотреть на падающие камни! — взревел Двалин, прижимая её бледное тело к скале. Женщина ещё какое-то время продолжала смотреть на кусок антрацитового монолита на дороге, перед тем как медленно повернулась лицом к разъярённому гному.

— Я не просила тебя меня спасать, — её голос, тихий и совершенно спокойный, прорезал наступившую тишину, и от него невольно пробежал холодок по спине.

— Что ты несёшь?! — прошептал он, чуть отступая. Гномы смотрели на неё широко раскрытыми глазами, и только Гендальф шагнул навстречу.

— Ирина… — её взгляд метнулся к волшебнику, и в до этого абсолютно холодных глазах полыхнул огонь.

— Что?! Мне больше нечего терять! У меня вообще ничего нет! — она почти срывалась на крик и, продолжая пятиться назад, подходила всё ближе и ближе к обрыву.

— Ирина, остановись! Ты сорвёшься! — пытался вразумить её маг, но она его не слышала. По бледным щекам заструились слёзы, а взгляд стал отрешённым и безумным.

— Оставь меня, Гендальф! Может я этого и хочу! — она вдруг резко развернулась к пропасти и шагнула в бездну.

— Нет! Пронзительный крик Бильбо разнёсся над ущельем.

Маг метнулся к обрыву и успел схватить её в последний момент. Молодая женщина яростно вырывалась, но освободиться из стальных объятий волшебника ей не удавалось. Когда Гендальф отошёл на безопасное расстояние, то развернул её к себе лицом. Ирина со всей оставшейся мощью била его кулаками по груди, но он только крепче прижимал её к себе. Постепенно силы стали покидать ещё не оправившуюся от ранений женщину, и удары становились всё реже и реже. В какой-то момент она ухватилась пальцами за его плечи и, уткнувшись лицом ему в грудь, отчаянно разрыдалась. Гендальф что-то шептал, прижавшись щекой к её волосам. Его глаза были закрыты, а сам маг выглядел уставшим. Гномы молчали, тактично отвернувшись.

* * *

— Ирина, — его голос был одновременно мягким и настойчивым. «Как тот шёпот», — подумалось мне. — Посмотри на меня.

Сил сопротивляться не осталось, и я неуверенно встретилась с ним взглядом. Передо мной стоял Олорин. В его голубых глазах отражалась печаль, смешанная с болью. Мне стало вдруг неловко, и первой реакцией была попытка отвернуться. Но он поймал мой подбородок, заставляя смотреть прямо на него.

— Выслушай меня, — как может одна фраза быть приказом и просьбой одновременно? — Я не хотел от тебя это утаивать, лишь боялся того, как ты отреагируешь, — он помедлил, и уже чуть тише добавил. — Меньше всего я хотел причинять тебе боль, хотя и знал, что это будет неизбежно… — он тяжело вздохнул. — Прости меня, — я спешно закрыла глаза, чувствуя как наворачиваются предательские слёзы. — Посмотри на меня, — его пальцы скользнули по моей щеке. — Пожалуйста, — пришлось заставить себя снова открыть глаза. Теперь в его взгляде отражалось беспокойство. — Скажи хоть что-нибудь, — но я только покачала головой.

Да и что я могла сказать? Мой мир рушился, унося с собой остатки рассудка. Когда минутами ранее меня охватило безумие, и я чуть не спрыгнула с этой проклятой скалы, мне казалось это самым верным и единственным решением. В тот момент боль и обида заглушили всё вокруг, и я готова была на всё, только бы избавиться от разрывающей меня на части агонии. До того момента где-то в глубине души теплилась надежда, что всё это только большое недоразумение, но перед глазами сразу всплывали слова, строки и абзацы, которые, как камни, разбивали эту призрачную иллюзию. Самое страшное было то, что я знала. Да, я знала, что это правда. Части головоломки, раскиданные в разных частях Средиземья, складывались в единую картину: мой язык, песня с потерянными словами, загадочные слова моего невидимого собеседника. Внутри образовалась чёрная зияющая пустота. Мне нечего было ему сказать.

— Посмотри мне в глаза, — почему я не могла противиться его голосу? Я снова встретилась с ним взглядом. — Пообещай мне, — он замер и его благородное красивое лицо исказилось от боли, — пообещай мне, что больше не попытаешься лишить себя жизни.

Помедлив несколько мгновений, я утвердительно кивнула.

— Нет, скажи это, — настаивал он.

— Обещаю, — мой собственный голос показался мне чужим и далёким, словно эхо. Олорин облегчённо выдохнул, крепче прижимая меня к себе.

— Я знаю, ты чувствуешь, что всё потеряла. Но у тебя есть жизнь и ты сама, а значит ты можешь ещё всё найти.

Слова показались мне знакомыми, будто я уже слышала их где-то раньше. Олорин неотрывно смотрел мне в глаза. В голове промелькнул было вопрос о том, почему он мне сейчас виделся именно в этом облике, но мысли почти сразу исчезли где-то в глубине его глаз, куда я сейчас стремительно погружалась. Он чуть наклонился ко мне, и теперь я ясно ощущала его горячее дыхание на своих губах. В его потемневшем, как штормовое небо, взгляде плескалась какая-то странная яркая эмоция. Но прежде чем я смогла её распознать, всё исчезло. Резко вздохнув, Олорин прикрыл глаза и легко коснулся губами моего лба.

Какое-то время мы просто стояли в полном безмолвии, пока его ровный голос не нарушил молчание.

— Нам надо идти. Ты сможешь? — я снова кивнула. Он выпустил меня и чуть отступил, тревожно вглядываясь в лицо.

— Я смогу, — сказал мой отчуждённый голос.

Олорин повернулся к остальному отряду, собравшемуся в стороне, и распорядился отправляться в путь. Гномы кинули задумчивые взгляды в мою сторону, но ничего не сказали. Наверное во мне они сейчас видели обезумевшую женщину, которая постоянно путается под ногами. Я их понимала и не винила. По одному они стали медленно спускаться вниз по тропе. Олорин подождал пока последний прошёл мимо и протянул мне руку. Это было странно. Но решив, что он просто хочет предотвратить мой очередной съезд с катушек и последующее падение вниз, я взяла его за руку, и мы зашагали вниз.