Военная хитрость (джен)

For every action, there is a reaction. And a

pikey reaction... is quite a fucking thing.

Snatch

Королева Серсея была практически уверена, что после неожиданно скорой кончины короля Роберта суровый и резкий Старк арестует ее вместе с детьми, но он всего лишь пригласил ее в богорощу. Эддард Старк сидел под чардревом, раненый, безоружный и по-прежнему смертельно опасный.

— Я знаю, кто убил Джона Аррена, — сообщил Старк. — Знаю, кто отец твоих детей, хотя это по-прежнему не лезет в голову. А ты знаешь, что я должен сделать.

— Настоящий мужчина делает то, что он хочет, а не то, что он обязан, — ответила Серсея, грациозно опускаясь на колени рядом с Эддардом и садясь на пятки, но Старк, считавший, что только долг делает человека человеком, только поморщился в ответ.

— Государство нуждается в сильном деснице, — попыталась зайти с другой стороны Серсея, но все равно основную линию разговора она вела лукавыми взглядами и касаниями руками, рассчитывая на то, что в том, кто к тридцати пяти настрогал пятерых детей и одного бастарда, при всей сдержанности и честности должна быть довольно горячая кровь. — Будьте добры ко мне, Нед. Клянусь, вы никогда не пожалеете об этом.

— У меня была такая гипотеза, что тебе крепкого хера не хватает, — рубанул Старк с солдатской прямотой. — Но раз тут два таких мужика трудились, я и пытаться не буду.

Серсея хотела залепить Старку пощечину, но у нее за спиной неожиданно лязгнула сталь.

— Что это, лорд Старк? — возмутилась Серсея дрожащим голосом, обернувшись и никого не увидев. — Ваши люди дерзают входить в святилище с оружием?

— Просто караул у богорощи стоит, — пояснил Старк. — На случай, если в ней драка или богохульство какое. А если ты их не видела — так часовых не для того ставят, чтобы их рассматривали.

— Я не убиваю детей, и постараюсь защитить даже твоих — если ты увезешь их подальше, — продолжал Старк, дав Серсее успокоиться и осознать свое положение. — Могу даже посоветовать одного кхала — он котирует блондинок, и кажется, они там многоженцы.

«А может, и не могу, — добавил про себя Эддард. — Жалко же человека».

— Вы могли взять власть еще в войну, — заявила разъяренная Серсея, но драться не стала, чтобы не проверять на себе, что на Севере делают с осквернителями святыни. — В игре престолов либо побеждают, либо погибают, Старк.

— Не обижайся, — еще раз попытался воззвать к ее разуму Старк. — Я тебе еще один умный вещь скажу, как говорит мой знакомый кхал: женщина, куда ты лезешь? Кто тебя учил воевать? Кто у тебя в разведке, евнух надушенный? Кто у тебя в гвардии, раскрашенные кегли с жердями? Ну правда, давай порешим миром.

Серсея в бешенстве выбежала из богорощи, и Эддард, сделав знак часовым, чтобы пропустили, удрученно покачал головой.

Следующим после визита в богорощу утром королева Серсея не могла поверить своей удаче, когда в тронный зал, как она того и требовала, вступил оправляющийся от ран лорд Старк, опираясь, словно старик, на длинный посох, но все же препоясанный мечом. Столь же странно выглядело и его сопровождение: у некоторых солдат были большие прямоугольные щиты и короткие мечи, у других — малые круглые щиты и длинные мечи, словно они собирались в спешке и перепутали свое оружие, и несли они щиты кто на правой руке, кто на левой. Нечего и говорить, что и прочие части их наряда не шли ни в какое сравнение с золотыми и красными гвардейцами, стоявшими вдоль стен. Гвардейцы Ланнистеров были вооружены длинными мечами, стража в золотых плащах щеголяла восьмифутовыми копьями, и все они стояли при полном параде, в отличие от потертых людей Старка в гнутых и иззубренных доспехах. Среди невзрачных солдат Старка были одноглазые и беззубые, а уж изуродован шрамами был практически каждый первый.

Рядом с Эддардом шел Петир Бейлиш, заметно нервничающий и злостно не исполняющий завещание короля, и почему-то не было сэра Барристана, чьему отсутствию был крайне рад принц Джоффри, уже восседавший на троне и собиравшийся сделать первым приказом своего царствования отставку заслуженного рыцаря, который несколько недель до этого гонял его в хвост и в гриву. Старка и его семью Джоффри по здравом размышлении решил просто прогнать в Винтерфелл, подальше от греха, потому что каждый раз, когда он думал о Старках недоброе, ему потом снилась Арья, втыкающая ему шило в самое горло и поворачивающая шило до тех пор, пока меркнувший взор принца не загораживала густая красная буква Ю.

— Слезай с трона, парень, штаны порвешь, — скомандовал Старк. — Регентом назначен я, а наследником должен быть Станнис. Варис, передай-ка завещание короля королеве.

Варис с поклоном вручил королеве завещание Роберта, которое она тут же разорвала и бросила себе под ноги, Петир Бейлиш, как и планировалось, выхватил кинжал, приставив его к горлу Старка, а стража в золотых плащах бросилась на старковских оборванцев.

После чего все неожиданно пошло не так: Старк с хрустом ударил Бейлиша затылком в лицо, восьмифутовые копья оказались довольно бесполезными в ближнем бою, а оборванцы, лязгнув щитами, в несколько движений образовали вокруг своего лорда железную стену, первая атака на которую закончилась десятком зарубленных гвардейцев, которые уже не так празднично выглядели в луже крови на полу.

— Держать строй! Сменить ряды! — ревел Старк, и обросшая со всех сторон щитами маленькая северная фаланга отступала к стене. Длинные мечи, заменяя короткие копья, выскакивали поверх щитов первого ряда, принимавшего первый натиск на свои большие щиты и рубившего короткими клинками. Северная фаланга почти без потерь пробилась к стене, и нападавшим уже приходилось идти по телам своих умиравших и раненых товарищей.

Но Серсея смотрела не на демонстрацию северного воинского искусства, а на обрушившуюся часть витража, которую выбил Старк, вырвав у Бейлиша кинжал и бросив его в окно. Не успел кинжал звякнуть о камни двора, как в Красном замке пропели трубы, и к парадной лестнице королевского дворца хлынула конница. В первых рядах скакал белый рыцарь, чьи экономные и точные удары выдавали сэра Барристана, Торос из Мира с горящим клинком нес знамя Баратеонов, и впереди всех, огромный и грозный, без устали взмахивая молотом, прорубался к своему окруженному другу зеленый всадник в шлеме с оленьими рогами.

В мирной жизни король Роберт бездельничал, кутил и охотился, на турнирах, особенно набрав вес, он бывал неуклюж, а на войне Серсея не была, и поэтому только теперь, когда поздно было что-то менять, она увидела, кем был король Роберт. На зеленого всадника сыпались стрелы и арбалетные болты, конь его был в крови, но он первым прорубился в тронный зал, и, когда одно брошенное копье ударило его в левое плечо, а второе свалило коня, Роберт продолжил свою дорогу к Железному трону в пешем строю, в одиночку раздвигая ряды обороняющихся.

— Пробивайтесь к королю! — взревел Старк, и потрепанная северная фаланга пришла в движение, продавливая себе дорогу туда, где среди золотого и красного показывался один черный молот и двигался единственный зеленый щит.

— К королю! — крикнул сэр Барристан, и остановленная было в дверях зала конница все же прорвалась внутрь. — Держитесь, милорд!

Золотая и красная волна накрыла одинокого рыцаря, но Старк нажал на фланг, Барристан и Дондаррион, тоже потерявшие коней, почти пробились от входа, и, в последний раз опрокинув противников, из свалки на пустое пространство перед троном вышел покрытый чужой кровью и вмятинами от ударов рыцарь Баратеон, достойный потомок того, кого называли Смеющимся Вихрем. Он не был красив, он хрипел, и по черной проволочной бороде, торчавшей на месте разбитого снизу шлема, текли слюна и кровь.

— Вашу, сволочи, мать, — заявил Роберт, закашлялся и выплюнул зуб. — Не ждали меня, мать вашу, суки?

Король Роберт подошел к Железному трону, на котором уже не было принца, но сидел неизвестно откуда взявшийся ястреб, отвязал от ноги ястреба небольшой свиток, потом посмотрел на неудобный трон, за обладание которым только на его памяти уже было пролито столько крови, и, махнув рукой, сел на ступеньки, ведущие к трону. На своем убитом скакуне воскресший король уже въехал в легенду, и ему теперь не было нужды ни в символах власти, ни в стати, ни в красоте, которыми все равно в свое время наделят его менестрели.

— Вы послушайте, что мне пишут, — усмехнулся король, подвигав отбитой челюстью. — Помнишь, Нед, того здоровяка, с которым я бился в Эссосе деревянным мечом, а он хотел прибить меня оглоблей? Пишет, не забывает. «Сидящему на Железном троне. Слышал я, что вы позабыли страх божий, и друга Роберта убили свиньей, а другу Эддарду отрубили голову на ступенях септы. Если оно так окажется, копайте себе могилы, вам в них будет большой недостаток. Если же это опять сэр Джордж сочинительствует, язви его в брюхо, то милостью богов кхаласар прирастает людьми и лошадьми, сын мой родился крепким и здоровым, а две луны тому назад мы взяли большой хабар. Брось наконец своих шутов, интриганов и прочую придворную сволочь, приезжай в Пентос, я снова дам тебе оглоблей».

Король хрипло посмеялся полученному посланию, и наконец заметил, что Старк, получивший еще несколько неглубоких ран, тяжело опирается на свой заостренный посох, послуживший ему копьем и на треть почерневший от крови врагов, а отважного лорда Дондарриона скоро будет пора оживлять разными предосудительными способами.

— Мейстера бы сюда, да где его взять, — посетовал король, и Серсея, замершая у трона, бросила взгляд туда, где стоял мейстер Пицель — а теперь в его одеждах оказался невзрачный человек средних лет с широкой седой прядью.

Король тоже тяжело повернулся в сторону того, кто был последние дни мейстером Пицелем и объявлял двору и городу о его ране и его безвременной кончине.

— За Пицеля объявляю благодарность, — по-военному сказал король, но решил не вставать.

— За Пицеля с вас тысячу монет, ваше величество, — уточнил полуседой воин, нахальства которому было не занимать.

— Я тебя из камеры смертников вынул, и с меня же еще и тысячу монет, — пожаловался король.

— Это с большой скидкой, ваше величество, — не уступал полуседой. — Можно сказать, как родному.

— А давай баш-на-баш, — предложил король, весело осклабившись на такую попытку и прибиться к королевской фамилии, и не упустить своего. — Ты постой тут пока.

— Варис, — объявил король, и хитроумный евнух, забившийся во время боя в угол, заметно побледнел. — Ладно, посиди пока в темнице. У меня тут таргариенская казна куда-то потерялась, мы со Старком две ночи баланс подбивали, все не сходится никак. Может, у тебя она найдется.

— Бейлиш, — продолжал король, обводя глазами поле боя. — Мда, с ним Старк уже самостоятельно порешал. Откопайте кто-нибудь Яноса Слинта! Да проверьте, которые в белых латах валяются, вдруг я кого не добил. Их ведь всех можно отдать Многоликому богу, а, Якен?

— Несомненно, ваше величество, — поклонился Безликий, и в зале от присутствия слуги зловещего культа стало немного тише.

— Уведите королеву, — распорядился король. — Я ее сам примерно накажу. За государственную измену.

— А ведь сколько еще у меня Ланнистеров есть, — тоном заморского купца промолвил король. — Замотаешься считать, мать их. Их бы тоже всех туда же, как думаешь?

— Как прикажете, милорд, — отозвался Безликий, и, хотя его лицо оставалось бесстрастным, в голосе его был неподдельный интерес. — Назовите точное количество и имена. Общая цена начинается с пятидесяти тысяч.

— Да какие тысячи, их же можно отдать Многоликому богу, — напомнил король.

— Их можно отдать Многоликому богу, — с удовольствием согласился Безликий. — А с вас можно получить пятьдесят тысяч за нужную вам работу.

— Слушай, ты служитель культа или ты барышник? — возмутился король. — Ну тебя к черту! Старк, выдай ему его тысячу монет.

— Со Старка я брать не могу, — неожиданно ответил Безликий. — Есть обещания, которые я должен сдержать.

— Согласно древнему пророчеству, когда огонь встанет выше стен Винтерфелла, один из Старков найдет приют в Черно-Белом доме, — тихо произнес Безликий, подойдя к Эддарду и коротко ему поклонившись.

— Пока я жив, можете не ждать нас в гости, — ответил Эддард, не слишком довольный тем настороженным вниманием, которое привлекла эта беседа.

— Валар моргулис, — заметил Безликий с усмешкой.

— Старки не оставляют свой пост, — отозвался Старк.

— Мы не решим древний спор несколькими репликами, — снова слегка поклонился Безликий. — Прощайте, милорд.

Безликий в мрачном одеянии мейстера двинулся к выходу, словно скользя по воздуху над мертвыми телами, но созданное им зловещее впечатление было развеяно рослой черноволосой девушкой, которая тащила за собой пленника с мешком на голове и чуть не опрокинула Безликого, ворвавшись в тронный зал.

— Здравствуй, твое величество! — весело крикнула девушка и дернула пленника за веревку.

— Здравствуй, мое наказание, — добродушно проворчал король. — Ну-ка, постой-ка.

Король махнул рукой своим соратникам, приглашая их усаживаться рядом с собой, а Торос увел израненного Дондарриона, поддерживая его под локоть. Седой Барристан, которого за глаза уже называли сэр Дедушка, и потрепанный в бою Старк сели по правую и по левую руку от короля, и группа легендарных рыцарей стала напоминать городских кузнецов, умотавшихся после тяжелой работы.

— Боги, как же мне будет не хватать Джона Аррена, — пожаловался король, смотря на свою незаконнорожденную дочь, которая выросла в Долине, а потому при жизни лорда Аррена была арреновской головной болью.

При упоминании покойного десницы пленник Мии дернулся, и король нехорошо усмехнулся.

— Ну, похвались своей добычей, Мия Стоун, — предложил король, и Мия сдернула мешок с головы своего пленника.

— Леди Лиза! — удивленно воскликнул сэр Барристан, узнав вдову Джона Аррена.

— Лиза Аррен, за сговор со своим любовником Петиром Бейлишем и убийство своего мужа Джона Аррена, ты лишаешься всех титулов и прав на его наследство, — провозгласил король, вставая перед троном.

Но Лиза Аррен почти не слышала его, не в силах оторвать взгляда от обезображенного и затоптанного трупа Петира Бейлиша, около которого Мию остановил король.

— Кровь за кровь, сердце за сердце, — резко сказал свояченице Эддард. — Мы оба любили лорда Джона, Лиза. Ты знала, как он был нам дорог. Ты сама выбрала свою судьбу.

— Твой сын отправится к Станнису на Драконий камень, — продолжал король. — Может, там его вырастят человеком. Долина отойдет под руку Старка, а о твоей вине объявят на всех перекрестках. Иди, поищи, кто теперь тебя примет. И кстати, Нед, я придумал для Серсеи подходящую кару...

— Что видела по дороге, Стоун? — перебил короля Старк, который любил побеждать, но не любил карать побежденных, и до сих пор досадовал на короля за то, что тот не отдал под трибунал убийц Элии Мартелл. Следующей расправы над теми, кто не может носить оружия, благородный Старк поклялся не допустить, и вот уже пятнадцать лет и десятки сражений держал свое слово.

— Городские ворота настежь, милорд, — ответила Мия Стоун. — А вот этих желтых, которых вы здесь порубали, загнали в Драконье логово две пехотных манипулы, и один здоровяк обращается сейчас к ним с маленьким предложеньицем: сдать оружие, пока улицы города не вымыли их кровью.

— Амбер, — пояснил королю Старк. — Тут как раз семь дней, если бегом.

— Слушай, Нед, чем ты там занимался, пока я валялся на вонючей дохлой свинье и изображал умирающего? — немного недовольно сказал король. — На Перешейке стоит несколько сотен лучников — хорошо, разумная предосторожность. Твоя жена с отдельным отрядом менестрелей всех в Орлином Гнезде положила мордой в пол — отлично, так и договаривались. С Грегора Клигейна сняли голову — ну ладно, подарок твоей дочке. Но сегодня мне докладывает разведка: отряд Сандора работает по тылам и коммуникациям Ланнистеров! И меня же спрашивают, послать ли еще людей и оружия, или наносить разрезающий удар на соединение. Я стою, хлопаю ушами — а теперь оказывается, что под стенами моей столицы твои пехотные манипулы! А Станнис устроил из Драконьего Камня какие-то каменоломни, варит Дикий огонь и готовит куда-то флот. Я понимаю, что твой девиз — «Война близко», но, может, ты будешь хотя бы мне докладывать?

Но Старк не успел ознакомить короля с оперативной обстановкой, потому что в тронный зал пляшущей походкой влетел пухлый кудрявый человечек, похожий на повара, метнул к ногам Старка бело-красный шар и заговорил на непонятном наречии.

— Этот браавосец по твою душу, Нед, — первым сориентировался король, которому, как крупнейшему заемщику браавосского Железного банка, не раз приходилось объясняться с браавосцами. — Он говорит, что ему нужно было заподозрить неладное, когда его взяли на должность учителя танцев, чтобы учить детей фехтованию. Но он и подумать не мог, что за такое скромное жалование ему придется исполнять обязанности телохранителя и сражаться в одиночку с целым отрядом.

— Вы могли бы предупредить Сирио, милорд, — с укором сказал Эддарду браавосец, наконец переходя на язык Вестероса. — Сирио тогда брал бы с собой на уроки боевой меч.

— Так это что же ты, деревянным всех порубал? — с интересом спросил король. — Нед, глянь, это, кажется, Мерину Транту он деревянным мечом башку отпилил.

— Мне пришлось сражаться деревянным мечом с солдатами, которым ваш рыцарь приказал меня убить, — с небольшой обидой ответил королю Сирио. — Я обезоружил двоих и подобрал их мечи. Дальнейшее было делом техники.

— Излагает! — с удовольствием сказал король, указывая Эддарду на Сирио.

— Солдаты были в красном или в золотом? — спросил Старк, скрывая свое беспокойство.

— В красном, — ответил Сирио. — Их было довольно много, но они безрассудно преследовали нас, когда мы отступали вверх по винтовой лестнице. В поединке на лестнице один на один у них не было шансов.

— Нет, ты давай толком расскажи… — начал Роберт, который любил послушать истории о героических сражениях, но Старк остановил его условным жестом.

— Где Арья и Санса? — тихо и твердо спросил Сирио Эддард.

— Они найдут свою дорогу, — пообещал Сирио, и в подтверждение его слов у противоположной стены тронного зала стукнула о пол веревочная лестница, сброшенная в окно.

— А ловки они у тебя, Нед! — с восхищением сказал Роберт, следя за тем, как сестры Старк быстро спускаются по лестнице.

В этот довольно несчастливый для себя момент забытый всеми принц Джоффри высунулся из-за трона, за которым он прятался последние полчаса, и попытался слинять в одну из дверей в углу зала.

— Ах ты, штурмовать нас вздумал, крыса белобрысая! — завидев Джоффри, вскричала Санса, которой ударила в голову горячая кровь Талли, а Арья, первая спрыгнув на пол, с удовольствием подала ей брошенный кем-то арбалет.

— По-моему, тебе пора валиться ей в ноги, — подсказал перепуганному принцу Эддард Старк.