Tabula rasa - С чистого листа (джен)

Откинувшись на спинку кресла, Шерлок отбросил планшет и устало закрыл глаза.

«Мама была права», — вдруг подумал он, когда самая многообещающая зацепка привела в очередной тупик.

Закрыв глаза, он позволил хаотичному потоку мыслей утянуть себя на самое дно, надеясь, что там, в глубине подсознания, сможет найти ответы.

Мысль о правоте матери была настолько странной, что он на мгновение опешил. Шерлок любил родителей, конечно, — ну, как он вообще умел кого-то любить, — однако, хотя и признавал за ними незаурядные интеллектуальные способности, отдавая должное учёным степеням, с юности считал их обывателями, поэтому уже много лет отказывался признавать, что может в чём-то разбираться хуже них. И однако же сейчас правота матери была бесспорна: с дядей Руди явно что-то было не так. Мама, конечно же, не говорила ничего плохого о брате, но по оговоркам, непонятным намёкам и оборванным фразам картина складывалась вполне ясная, и Руди на ней представлен был отнюдь не деревенским жителем с душой нараспашку, скорее тёмной лошадкой…

Не то чтобы Шерлоку было до этого дело, пока он рос или был занят любимым делом. Это события с Эвр заставили переосмыслять всё, что он знал о самом себе и собственном детстве. Он так и не сумел понять, как — как!!! — он мог забыть о существовании родной сестры. Сестры, с которой был настолько близок, сестры, которую считал лучшим другом, сестры, рядом с которой провёл первые годы жизни бок о бок, не расставаясь дольше чем на несколько часов…

И как родители могли… Нет, не забыть — в такое он отказывался верить, — но так мастерски притворяться, что у них было лишь два сына и — никакой дочери.

С того момента, как Джон впервые поймал Майкрофта на оговорке — а теперь Шерлок уже всерьёз сомневался, что брат действительно оговорился, — он то и дело задумывался над вероятностью существования третьего ребёнка у четы Холмсов. Расследование затягивало всё глубже, пока не привело к покушению на Джона, и Шерлок лишь много позже сумел выловить среди хаоса мыслей ту единственную, что была по-настоящему важна: если он, Шерлок, забыл о существовании сестры, почему ему никто так и не напомнил? Пусть не прямо, но косвенно, намёком, неуместным молчанием, случайной фотографией в толстом семейном альбоме?.. Весь его опыт буквально кричал, что сохранить тайну, в которую посвящено такое число задействованных лиц, невозможно. Родители ведь так и жили в том самом месте, где всё случилось, а Шерлок ходил в ту же школу, что и Эвр. Даже если допустить, что их окружали сплошь порядочные люди, ни один из которых не раскрыл их тайну специально, он просто-напросто не мог бы не заметить взгляды, что на него бросали бы сочувствующие. И, пусть тогда он бы и не понял их смысла, но запомнил бы. А уж в способность детей хранить секреты и вовсе глупо верить. Однако ни единого упоминания Эвр за все годы так и не последовало.

Он хватался за призрачным дым вместо фактов, когда режиссировал представление для Майкрофта, которое должно было напугать брата и заставить его проговориться, но когда всё получилось, когда Майкрофт поддался давлению и пустился в откровения, Шерлока царапала нарочитость его формулировок, гримас, интонаций. Не сразу он смог понять, что всё это не вяжется с привычным образом Майкрофта Рептилии Холмса. Но он отмахивался от ехидства внутреннего голоса, предпочитал ничего не замечать, поглощённый очередной тайной, заинтересованный лично в раскрытии секрета. И даже готовность брата подыграть, которая была просто обязана его насторожить, оказалась с удовольствием заглоченной наживкой.

Эвр шокировала. Эвр пугала. Эвр восхищала.

И вызывала жалость.

Шерлок лишь дважды за тот безумный вечер контактировал с ней лично, без посредничества цифровых средств, но этого было более чем достаточно, чтобы он ощутил мощнейшую харизму, осознал, что Эвр Холмс — уникальная личность. За минуты контакта она проникла под кожу и в разум, заполнила его мысли и чувства. Он забыл обо всём. О подозрениях, возникавших в процессе расследования, о вопросах, что хотел задать и Майкрофту, и родителям, он действовал как марионетка, чьи нити хоть и были оторваны, но ещё помнили тепло рук Эвр.

Когда они вернулись на Бейкер-стрит, он заперся в своей комнате, чувствуя, что не может выносить общество людей — даже Джона. Задёрнув плотные шторы и подперев дверную ручку стулом, чтобы никто и ничто не помешало ему думать, Шерлок погрузился в чертоги разума, пытаясь понять, разобраться в себе, осознать действительность.

Он вспоминал поминутно беседы с братом, конспектировал каждую реплику сестры, огрызался на Джона, пытавшегося вытащить его на прогулку, поговорить, увлечь новым расследованием. Шерлоку было не до того. Он чувствовал, что внутри зреет недовольство на самого себя — за невнимательность, за то, то упустил массу деталей, важных не только для познания правды, но и понимания самого себя.

И чем больше он размышлял, чем дольше анализировал, чем сильнее старался разобраться, тем отчётливее понимал, что не верит ничему из известных фактов. Тень противоречия, рассеявшийся аромат неискренности, высохшие капли лжи — он их не видел, но ощущал присутствие. Знал — просто знал, без каких бы то ни было доказательств, — что его окружает вымысел, и не мог с этим смириться.

И определённо не был готов закрыть на это глаза и смириться с существующим положением вещей теперь, когда узнал о лжи. Но — с чего начать поиск правды? Никаких доказательств у него не было, свидетелей — тем более, а слова… этого было удручающе мало. Разумеется, проще всего было начать с самого начала — с той трагедии, что произошла с Виктором Тревором. И Шерлок готов был оперировать не материальными уликами, а едва заметным дымом намёков да тенями знаков, лишь боялся, что призрачные реперы развеются как дым, пока он будет подбираться к цели.

Эвр так настойчиво толкала его к прошлому, что он вспомнил, что Редберд вовсе не был собакой, и эта шокирующая правда что-то сломала в нём. В нём — но не его самого. Шерлок знал совершенно точно, что внутренний надлом сможет исцелить только истина, и готов был потратить сколько угодно времени и усилий на её поиски.

Он не верил в предложенную версию с диссоциативной амнезией. Сама по себе истерическая потеря памяти вследствие травмирующих событий была вполне себе достоверна, в конце концов, мало какой ребёнок сможет без последствий пережить смерть друга, но… И это «но» сводило к нулю и так небольшую вероятность, что Шерлок примет такое простое и удобное объяснение.

Эвр стояла перед мысленным взором постоянно. Смотрел ли Шерлок в книгу или в окно, лежал ли с закрытыми глазами или пялился в потолок, он видел темноволосую девочку с двумя хвостиками, что улыбалась, показывая белые зубы и ямочки на щеках. Симпатичная, прилично одетая, она должна была произвести максимально благоприятное впечатление, если бы не её глаза… Шерлоку казалось, что уже тогда голубые глаза Эвр были полны ледяного безумия.

Но он мог поверить. Мог! Убедил бы себя, что дело в чёртовой амнезии! Как долгие годы успешно убеждал всех вокруг и себя в том числе, что он не наркоман. Но было кое-что, мешающее поверить. Мелочь, несерьёзная деталь — выбивающая фундамент из-под ног. Смазанные картины, что стали возникать перед его мысленным взором с той ночи в Шерринфорде, — они меняли всё. Именно они перечеркнули возможность и дальше пребывать в неведении, жить иллюзиями, принимать за реальность ложь.

Шерлок понимал, что даже если часть воспоминаний была на самом деле подавлена им самим, это не объясняло все остальные противоречия. Он готов был поклясться, что за пару недель до того, как Виктор пропал, дядя Руди отбыл по работе в Азию… или то была Америка?.. Да какая разница?! Главное, что он просто физически не мог появиться в их доме! А между тем воспоминания словно раздваивались. Шерлок видел дядю Руди и тело Виктора, а через секунду образ распадался, и на их месте стояла та самая собака. Он видел искажённое ненавистью лицо Эвр, и тут же её место занимала рыжая собака. Он видел плачущую мать и серьёзного отца, а рядом Майкрофта и дядю Руди, они все вместе провожали невзрачный серый седан, через заднее стекло которого можно было разглядеть сидящую между двумя мужчинами девочку. А через секунду — родные оборачивались и смотрели на него — с тревогой, страхом, волнением, словно ждали… Чего?!

Материалист до мозга костей, Шерлок не верил ни в какие мистические толкования, считая, что у каждого события обязательно есть разумное и логичное объяснение. Но эта мешанина воспоминаний и фантазий сводила с ума тем, что никак не раскладывалась на отдельные составляющие. Как он ни пытался понять, какая из картин прошлого правдива, ничего не получалось. Всё время всплывали новые фрагменты, опровергающие привычную реальность. Он уже не знал, чему верить, ему казалось, что он сходит с ума!

Но с другой стороны, он прекрасно знал, что если отбросить все неверные версии, оставшаяся, какой бы невероятной ни была, будет верной… Метод дедукции никогда его не подводил. Вот только после исключения неверного в этот раз осталась не просто неправдоподобная версия, а нечто совершенно ненормальное.

Измучившись сомнениями, устав огрызаться на вопросы Джона, Шерлок даже почти признал провал и переступил через своё эго, когда решился обратиться с вопросом к брату. Но стало лишь хуже. Вместо нормального разговора он получил пронзительный взгляд и уклончивые интонации. Шерлок уже почти вспылил, когда заметил те же непонятные искры в глазах Майкрофта, что всё время видел в своих воспоминаниях в глазах Эвр и дяди Руди.

А ночью поток воспоминаний усилился, в них появился брат, и к рассвету Шерлок уверился, что подозрения в адрес Майкрофта возникли не на ровном месте, его причастность пусть пока и не доказана, но уже очевидна.

Пугало то, что в каждом фрагменте прошлого фигурировал дядя Руди. Но кроме имени — Шерлок ничего не мог сказать о нём с определённостью. Он знал, что брат матери регулярно звонит и никогда не забывает поздравить с днём рождения или Рождеством. Знал, что всегда может рассчитывать на содействие дяди Руди. Знал, что тот занимает какую-то влиятельную должность, а потому способен справиться с любой ситуацией едва ли не играючи. Знал, что дядя Руди кареглазый рыжеватый шатен плотного телосложения и среднего роста… Но он понятия не имел, кто такой дядя Руди.

Как Шерлок ни напрягал память, он не мог вспомнить ни внешность, ни адрес, ни телефон, ни даже имя родного дяди. И это было настолько противоестественно, что пугало. Дядя Руди — кто он? Рудольф? Рудьярд? Родвульф? Шерлок вбивал в поисковую строку различные варианты имени и девичью фамилию матери (самое логичное предположение, тем более что другие у него напрочь отсутствовали), но Гугл пасовал. И это тоже тревожило. Ну как в нынешний век интернета кто-то мог не оставить во всемирной сети не единого следа?!

Забрезживший за окном рассвет поспособствовал принятию импульсивного решения, и Шерлок почувствовал, что должен реализовать его немедленно. К чему откладывать? Он должен узнать правду, и чем скорее — тем для всех будет лучше.

Не удостоив миссис Хадсон утренним приветствием, Шерлок с лихорадочно блестящими глазами проскакал по лестнице, перепрыгивая через ступени, и нырнул в такси, остановившееся у соседнего дома. Захлопнув дверь перед носом мужчины, очевидно, вызвавшего такси для себя, Шерлок приказал водителю трогаться, и тот явственно испугался неадекватного пассажира. Какой-то частью разума Шерлок понимал, что ведёт себя как сумасшедший, что Джон или Майкрофт, стоит им только увидеть это, тут же вспомнят про героин; что косящийся в зеркало заднего вида таксист вполне может связаться с полицией, но не мог ничего поделать с собой. Эмоции переполняли его, лихорадочное нетерпение, зуд от неразрешимой задачи толкали вперёд, не давали действовать рассудочно…

Бросив водителю смятую купюру в двадцать евро, всю дорогу ёрзавший на сидении Шерлок выскочил из автомобиля ещё до того, как тот полностью остановился. И снова, перепрыгивая через ступеньки, понёсся по лестнице. Он колотил в двери, напрочь позабыв о существование звонка, пока из квартиры не послышались нецензурные комментарии. И когда дверь наконец-то отворилась, на него уставился помятый и жутко злой Лестрейд.

— Какого?.. — ругательство замерло у Грэга на языке, стоило ему только узнать раннего визитёра. — Шерлок?! Что ещё случилось?! — в голосе прорезались истеричные нотки, и Шерлоку стало даже немного совестно.

— Нет-нет, все живы! — поспешно успокоил он, ввинчиваясь в коридор мимо замершего на пороге Лестрейда.

Грегори с нескрываемым облегчением выдохнул и тут же нахмурился:

— Тогда — что ты здесь делаешь в такое время?!

— Надо поговорить, — бросил Шерлок, сворачивая на кухню и без спроса включая электрический чайник. — Где у тебя сахар? — не оглядываясь, спросил он, успев достать чашки и банку растворимого кофе.

— Я не потребляю сахар, он вредит работе сердечно-сосудистой системы, — машинально ответил тот. — Не увиливай!

— А ты не нервничай, — хмыкнул Шерлок, иррационально успокаиваясь рядом с всё сильнее волнующимся Лестрейдом. — Сделаю кофе, сядем, и я всё объясню.

— Тогда я позавтракаю, — буркнул Грегори, оттесняя Шерлока, и полез в холодильник.

— Боюсь, тебе кусок в горло не полезет, когда я начну рассказ.

Лестрейд замер, оглянулся, посмотрел на него долгим взглядом и с тяжким вздохом вернул яйца в холодильник.

— Чёрт с тобой, рассказывай.

— Всё началось с того, что у меня пошли видения…

— Что?! — подавился кофе Лестрейд.

— Да послушай же! — разозлился Шерлок и принялся торопливо рассказывать: — Воспоминания из детства. Картинки из прошлого. События и люди, которых я не помнил до того момента. Они то шли сплошным хаотичным потоком, то замедлялись, и тогда одно из воспоминаний заполняло собой весь мой разум, и я словно переносился в детство — настолько ярко представали те события. Это не фантазии, я проверил, но почему-то я ничего этого не помнил ещё на прошлой неделе. Виктор Тревор…

— Шерлок, ты уверен… — Лестрейд нахмурился и взглянул на давнего знакомого как-то по-новому, с опаской.

— Я — уверен. Иначе не пришёл бы к тебе! — отрезал тот.

— Но почему ты пришёл ко мне? Почему ты не рассказал обо всём Ватсону? Или Майкрофту?..

— Я готов пописать в стаканчик, — резко перебил Шерлок, — это — тебя успокоит?

— Ты знаешь… Да, это успокоит, — не смутился тот. — Ты сам себя послушай, — всплеснул руками Лестрейд, — ты бывший наркоман, как я должен воспринимать твои «видения»?

— Короче, я писаю в стаканчик, — Шерлок выплеснул остатки кофе в раковину и повернулся к Грэгу спиной, — а потом ты проверяешь по базе Ярда нужную мне информацию!

— Эй! Это моя любимая чашка! Не смей!.. Чёрт! Шерлок! Это подарок матери!

— Ну извини, — равнодушно пожал плечами тот, ставя перед Лестрейдом чашку с жёлтым содержимым. — Вызывай Донован, пусть проверяет. А мы пока займёмся расследованием.

Грегори было что сказать… И не просто сказать, а сразу сделать. Выплеснуть в лицо Шерлоку содержимое любимой чашки, треснуть по голове и вытолкать прочь из дома. Или посадить за хулиганство на семьдесят два часа. Или вовсе пристрелить из табельного оружия, чтобы этот урод больше никогда не врывался в его жизнь в своей бесцеремонной манере и не…

Да, Лестрейду было что сказать, но он привычно промолчал. Возможно, он уступал Холмсу в интеллекте, зато на голову превосходил выдержкой. У него был богатый опыт общения с неадекватными индивидами, в том числе, и с самим Шерлоком, которого он успел повидать во всех возможных состояниях. Вздохнув, Грегори прошёл в спальню за ноутбуком и через минуту уже вводил пароль — он давно понял всю бесполезность попыток переспорить Шерлока.

Пока программа грузилась, Грэг отправил смс сержанту Донован, прося приехать с экспресс-тестами, и поднял голову на стоявшего за левым плечом Шерлока:

— Что мы ищем? — спросил он обречённо.

— Дядю Руди, — выплюнул Шерлок.

Пять часов спустя, когда не только Лестрейд использовал все свои связи (причём даже за пределами Великобритании — знакомцы нашлись и ЦРУ, и в ФБР, и даже в Моссаде), но и вызванный в его квартиру знакомый хакер вынужденно признал поражение, Шерлок понял, что с Майкрофтом придётся разговаривать снова. И на этот раз — с позиции силы, потому что больше оперировать было нечем, они так и не сумели ничего узнать.

— Спасибо, Лестрейд, — резко встав, поблагодарил Шерлок, в чьём голосе не слышалось ни намёка на искренность.

— Что ты планируешь делать? — взволнованно спросил тот, подымаясь следом.

— Тебе лучше не знать, — хмыкнул Шерлок и, уже стоя в дверях, словно извиняясь добавил: — Ты же служишь в полиции.

— Шерлок! — только и успел крикнуть Грегори, но дверь уже захлопнулась.

Снова перехватив такси из-под носа зазевавшегося горожанина, Шерлок приказал ехать на Даунинг-стрит, десять, и таксист проглотил готовый сорваться резкий комментарий, поспешно нажав на педаль газа.

Всю дорогу Шерлок мысленно репетировал предстоящий разговор, но ответвлений было слишком много, спланировать всю беседу никак не удавалось, и когда в окно показалась зелень Сейнт-Джеймс парка, он окончательно остановился на импровизации. Майкрофт был слишком умён, чтобы можно было рассчитывать на то, что его удастся заманить в словесную ловушку.

В здание правительства оказалось очень просто попасть — всего-то и нужно было назвать свою фамилию. Шерлок предпочёл бы пообщаться с братом за пределами города, на какой-нибудь заброшенной ферме, к примеру, благо такая у него была на примете, где можно было бы его связать и, угрожая голодом, а то и физическим воздействием напрямую, вытянуть из него все ответы, однако упрямиться он не стал и последовал за провожатым к лифту.

— Шерлок, — устало констатировал Майкрофт, поднимая глаза от разложенных на столе бумаг, и, сделав знак охране удалиться, кивнул на кресло у стены, — присаживайся. Я освобожусь через минуту.

Сразу же начинать скандал Шерлок не собирался, поэтому молча сел на указанное место, даже не пытаясь рассмотреть, чем занимается брат. А тот тем временем разложил бумаги в одном ему ведомом порядке и убрал папки в сейф.

— Итак, чем могу помочь?

— Расскажи мне о дяде Руди.

Майкрофт застыл. Это длилось не более микросекунды, но цепкий взгляд Шерлока не упустил момент.

— И об этом тоже, — добавил он с ехидной полуулыбкой, стараясь скрыть, насколько желает получить ответ.

— Не очень понимаю, что ты хочешь услышать, — равнодушно отозвался Майкрофт, принимая привычный вид невозмутимой рептилии. — И почему, собственно, ты задаёшь этот вопрос мне? Спроси маму, она всяко лучше знает родного брата…

— Прекрати, — тихо попросил Шерлок. — Сначала Эвр, теперь он. Как такое возможно, что я ничего не знаю о ближайших родственниках? Я не мог просто забыть столько событий. Как можно было подменить Виктора Тревора — собакой? Как получилось, что Эвр просто исчезла, и никто — ни соседи, ни семейный доктор, ни одноклассники, ни коллеги родителей — ни разу не вспомнил о её существовании? И почему я — а тебе, братец, прекрасно известно, насколько у меня хорошая память — совершенно не помню дядю Руди? Ни лица, ни полного имени, ни каких-либо семейных событий с его участием?

Его голос всё повышался и повышался, но на крик он всё же сумел не перейти.

— Шерлок…

Он покачал головой и, не в силах усидеть на месте, вскочил на ноги, принявшись мерить кабинет шагами.

— Не лги мне, — не глядя на брата, потребовал он. — Хватит лжи, Майкрофт. Я тысячу раз обдумал всё, что мне известно. Я не пришёл бы к тебе, если бы ответ существовал в моём мире. Я пытался что-нибудь раскопать по своим каналам, даже Лестрейда с его доступом к базе Скотланд-Ярда привлёк. Даже хакера знакомого подтянул. И — ничего. Ты сам понимаешь, что это невозможно. Даже сто лет назад было трудно настолько хорошо замести следы, а сейчас, в цифровой век — это попросту нереально.

— Шерлок…

— Посмотри на меня, Майкрофт, — в два шага подскакивая к столу брата, Шерлок упёрся в него руками и, перегнувшись, приблизил своё лицо к Майкрофту. — Посмотри и скажи, что я — сумасшедший. Что я наркоман. Что у меня галлюцинации… Потому что если я — адекватный и разумный человек, то всё, что я знаю о сестре и дяде — ложь. Вот только наши с тобой родители — учёные, а не шпионы и суперагенты, а значит, они не могли тридцать лет водить меня за нос. Это априори невозможно!

— А апостериори? — вдруг тихо спросил Майкрофт и откинулся на спинку рабочего кресла, увеличивая дистанцию. — Сядь, Шерлок, ты действуешь мне на нервы, суетясь и бегая по кабинету.

Шумно выдохнув, Шерлок молча вернулся к креслу для посетителей и сел, сверля брата взглядом. Хотелось схватить Майкрофта за отвороты пиджака и трясти до тех пор, пока тот не расскажет всю правду, но это было бы глупостью, Шерлок прекрасно знал, что подобная тактика обречена на провал, а Майкрофт скажет лишь то, что сам посчитает нужным. И злить брата невыгодно самому Шерлоку — это снизит и без того невысокие шансы на ответ.

— Ты вывалил на меня кучу бессвязного лепета, — между тем недовольно протянул Майкрофт. — Попробуй ещё раз, но теперь с минимумом эмоций.

— Ответь мне просто на вопрос, почему я ничего не помню о сестре?

— Ты считаешь, что у меня есть ответ на этот странный вопрос?

— У тебя всегда есть ответы, — буркнул Шерлок.

— Что ж, благодарю за столь высокую оценку.

— Не паясничай!

— Это обычно твоя прерогатива, — хмыкнул Майкрофт и вдруг, резко переходя к серьёзности, подался вперёд, заглядывая в глаза брату: — А теперь подумай и скажи мне: зачем тебе было о ней помнить? Чтобы винить себя? Изменить ты всё равно ничего бы не смог…

Шерлок изумлённо моргнул, не нашедшись с ответом.

— Майкрофт! Она наша сестра!

— И что? — нарочито небрежно усмехнулся тот. — Только не надо чуши про поруганную братскую честь. Ну вот узнал ты о ней. И? Что от этого изменилось в лучшую сторону? Тебе стало легче? Приятнее? У тебя появились какие-то идеи по совершенствованию твоего дедуктивного метода? Что?

Минуту-другую Шерлок напряжённо молчал, отказываясь верить, что вместо ответа получил издёвки, после чего тряхнул головой и взглянул на брата с решительностью и злостью:

— О дяде Руди мне тоже знать незачем?

— Верно, — невозмутимо кивнул Майкрофт. — Видишь ли, братец, дядя Руди человек… хм… сложный. Он сделает всё что угодно для семьи, но — издалека. И я, и Эвр поддерживаем с ним связь, — Шерлок издал удивлённый возглас, но Майкрофт проигнорировал его, — а вот ты и мама — вам достаточно знать, что с ним всё в порядке, да получать поздравления и подарки на Рождество.

— Но почему? — едва слышно спросил Шерлок, не в силах уловить истинную причину такого разграничения внутри семьи.

— Что — почему?

— Почему вы с Эвр… а мы с мамой…

— Хочешь спросить, в чём между нами разница? — усмехнулся Майкрофт. — Что ж, пожалуй, ты узнал уже слишком многое, и меры предпринимать всё равно придётся. Потому я могу приоткрыть завесу тайны — ненадолго.

Интуиция вопила, что нужно убираться и срочно, но Шерлок не видел никакой опасности. Он не верил, что от Майкрофта ему на самом деле может грозить что-то худшее занудных речей и высокомерных взглядов. Они могли ругаться и ненавидеть друг друга на словах, но никогда не причинили бы реальный вред. И потому он отмахнулся от внутреннего голоса.

— Я слушаю.

— Ещё бы, — хмыкнул Майкрофт. — Итак… Кроме Лестрейда кто-нибудь в курсе твоего расследования внутри семьи?

— Нет.

— А хакер?

— А он и не знал ничего. Его задачей было вскрыть защиту серверов, поисками я сам занимался.

— Прекрасно.

— Лестрейд умеет держать язык за зубами, — на всякий случай вставил Шерлок, не желая подставлять полезного и удобного в общении инспектора Скотланд-Ярда.

— О, я не сомневаюсь, — улыбнулся Майкрофт акульей улыбкой, — но, уж прости, рисковать я не намерен. Видишь ли, Шерлок, ты спрашиваешь, в чём разница между мной, Эвр и тобой с мамой? Всё просто: вы — обычные люди, а мы — обладаем некими способностями.

— Какими ещё?.. — недоверчиво начал Шерлок, но договорить ему не довелось.

— Сомнио! — пряча волшебную палочку за пресс-папье, негромко произнёс Майкрофт, и глаза Шерлока послушно закрылись.

Майкрофт вздохнул и полез в нижний ящик стола, достал небольшую металлическую коробку с цифровым замком и минутой позже извлёк из неё вполне обычное зеркало. Протерев рукавом поверхность, он снова вздохнул и постучал кончиком палочки по одному из завитков узора.

— Дядя Руди?

Некоторое время ничего не происходило, зеркальная поверхность отражала напряжённое лицо Майкрофта со сведёнными на переносице бровями, но вот она затуманилась, подёрнулась рябью, и магический видеозвонок прошёл — в зеркале появилось лицо немолодого мужчины с пронзительными карими глазами.

— Майкрофт? Что-то случилось? — хорошо поставленным голосом поинтересовался тот и без перехода уточнил: — Почему ты связываешься со мной из рабочего кабинета?

— Случилось, — без обычной уверенности в голосе отозвался Майкрофт и повернул зеркало так, чтобы Руди было видно спящего в кресле для посетителей Шерлока.

— Это же твой брат? Верно?

— Да…

— И… ты его усыпил? Я правильно понял?

— Да, сэр.

Руди хмыкнул и приказал:

— Рассказывай!

— Встреча с Эвр что-то изменила в его состоянии. Шерлок то ли сбросил Обливиэйт, то ли…

— Сбросить его невозможно, что тебе прекрасно известно, — перебил тот. — Но мыслесвязи могли восстановиться. В конце концов, Шерлок был совсем ребёнком, я боялся оставить его идиотом своим Обливиэйтом. Заклинание было слабым… Так что он вспомнил?

— Немногое, насколько я могу судить. Но это только пока. В любом случае, он перестал понимать, что из воспоминаний реально, и принялся копать. О его страсти к расследованиям ты знаешь. Сегодня он пришёл ко мне с вопросами о тебе и Эвр. Спрашивал, как могло так получиться, что он ничего о вас не знает.

— Так что именно он успел выяснить?

Майкрофт пожал плечами.

— Эвр он уже вспомнил — она постаралась…

— А воспоминания о ней потянули за собой и другие, — понимающе кивнул Руди. — Что ты намерен делать?

— Стереть ему память, — быстро ответил Майкрофт.

— Это понятно, — поморщился тот. — Я спрашиваю более глобально. Зная твоего брата, нетрудно предположить, что он снова вернётся к этому вопросу, если не получит ответ. Что ты собираешься предпринять по этому поводу?

— Я не знаю, — опустив глаза, тихо признался Майкрофт.

Для всего мира он был рептилией — холодной, бесчувственной, рассудочной, но с дядей притворяться не было нужды. Руди был единственным, перед кем он мог не играть роль и быть собой, демонстрировать истинные чувства, даже неуверенность, и не опасаться, что это обернётся против него самого.

Руди добродушно улыбнулся, пока племянник этого не мог видеть, и обычным тоном произнёс:

— Майкрофт, ты можешь стереть ему память сейчас, но это будет лишь отсрочкой. Ты уверен, что за то время, что потребуется Шерлоку для того, чтобы вновь прийти к этим же подозрениям, ты сумеешь придумать версию событий, которая его полностью удовлетворит и закроет все лакуны в воспоминаниях?

— У тебя есть альтернатива? — недовольно пробурчал тот.

— Есть, как не быть, — открыто усмехнулся Руди. — Обливиэйт ты всегда успеешь наложить. Аппарируй к нам. Познакомим Шерлока с семьёй…

— Но, Руди… — шокированно протянул Майкрофт.

— Сквибы не могут колдовать, и потому в нашем мире они изгои — это всё так. Но Эвр — уникальная девочка. Мы не знаем точно, что она сделала с вашим братом, однако…

— Ты же не думаешь…

— Майкрофт, я не знаю, — честно ответил Руди. — Вот заодно и выясним.

— Эвр ещё у вас?

— А где же ей ещё быть? — фыркнул Руди. — Шерринфорд её не удержал, а в Азкабан родную племянницу я не позволю отправить. Хватит и того, что мы сами там провели немало времени. Но если ты спрашиваешь, не станет ли она вредить, то ответ однозначный — нет.

— Ты уверен?

— Уверен, — поморщился тот. — В домашней обстановке она быстро успокоилась. С ней, конечно, не просто, но она в своём уме и прекрасно отдаёт отчёт в своих действиях. Всё вышло именно так, как и планировалось. Эвр нам не опасна, так что перестань себя накручивать. И кстати, она спрашивала о тебе — скучает.

— И всё же я предпочёл бы не рисковать, — намеренно игнорируя последнюю фразу, качнул он головой.

Руди вздохнул.

— Хорошо, я попрошу Эвр остаться в своей комнате на время вашего визита. Так что, ждать вас?

Майкрофт оглянулся на по-прежнему спящего брата, беззащитно раскинувшего руки по подлокотникам кресла, перевёл взгляд за окно и нехотя кивнул.

— Да. Мы будем через пятнадцать минут.

— Ну и прекрасно. Домовики как раз успеют на стол накрыть.

Майкрофт нажал большим пальцем на едва угадывающийся выпирающий сбоку узорный завиток, являющийся на самом деле активационной руной, и убрал сквозное зеркало в футляр-сейф. Некоторое время он просто смотрел на Шерлока, решаясь, пока не прозвучал вызов селектора.

— Да?

— Мистер Холмс, у вас назначена встреча…

— Отмените, — даже не став слушать, приказал он, наконец-то определившись с дальнейшими действиями. — Меня не беспокоить.

— У вас всё в порядке? — обеспокоенно уточнила секретарь.

— Нет. У брата кое-какие проблемы возникли, — пояснил он, зная, что та наверняка заметила, в каком взбудораженном состоянии явился Шерлок, — нужно помочь ему с ними разобраться. Меня ни для кого нет. Да, и после обеденного перерыва можете быть свободны. На сегодня для вас поручений не будет.

— Я поняла, мистер Холмс, — послушно повторила секретарь, и Майкрофт отключился.

Пройдя к двери, он запер щеколду и, достав волшебную палочку, наложил сначала Колопортус, а сверху ещё и сигнальные чары. Не то чтобы он сомневался в понятливости секретаря, однако лишний риск был не нужен — а вопросы неизбежно бы возникли, если бы его не обнаружили в помещении, которое имеет лишь один-единственный выход. Окинув кабинет взглядом, он подошёл к брату, взял его за руку и, вздохнув, аппарировал.

Хлопок аппарации Руди услышал из гостиной. Удовлетворённо кивнув — как всегда пунктуален, как раз пятнадцать минут прошло! — он встал и двинулся к двери, издали приветствуя племянника.

— Майкрофт! — и тут же бросился к нему, помогая удержать безвольно повисшего Шерлока.

Спрашивать он ничего не стал, и так было очевидно, что будить брата Майкрофт не стал, предоставив это сомнительное удовольствие ему. Вместо этого Руди щёлкнул пальцами, и секунду спустя рядом возник домовик, который и взял на себя заботу о младшем из братьев Холмс, перемещая того в указанном хозяином направлении — на диван в гостиной.

— Привет, — с облегчённым вздохом открыто улыбнулся Майкрофт и шагнул к дяде, обнимая его. — Соскучился по тебе.

— Так приходил бы чаще, — хмыкнул тот в ответ и первым шагнул в гостиную. — С Эвр я уже поговорил, она обещала не мозолить глаза Шерлоку. Но…

— Но Эвр — это Эвр, — досадливо протянул Майкрофт.

— Именно. На работе тебя не хватятся?

— Нет, на этот счёт не переживай. Если что — сработают сигнальные чары, и я перемещусь обратно.

— Ясно. Ну что, не пора ли разбудить братца?

— Мы с тобой вдвоём будем?

— Да, на первый раз Шерлоку и этого будет многовато, — добродушно хмыкнул Руди.

— Фините Инкантатем! — не позволяя колебаниям одержать над собой верх, резко произнёс Майкрофт, направляя волшебную палочку на брата. — Шерлок? Открой глаза.

— Ох… — протянул тот и тут же подобрался, с тревогой оглядываясь по сторонам.

— Всё в порядке, — шагнув к нему, успокоительно произнёс Майкрофт, успев спрятать палочку.

— Где я? — настороженно воскликнул тот.

— В гостях.

— Как я тут оказался?

— Я тебя… транспортировал.

— Кто это?

Руди, на которого в этот момент смотрел Шерлок, приветственно поднял руку.

— Ты, кажется, очень хотел со мной познакомиться, племянник? Что ж, будем знакомы. Рудольфус Лестрейндж. Брат твоей матери и, соответственно, ваш родной дядя. Маг.

— Дядя Руди… — медленно протянул Шерлок и его глаза расширились, когда мгновением позже последняя часть представления дошла до сознания. — Кто?

— Маг, — кивком подтвердил тот. — Волшебник. Чародей. Какое название тебе больше нравится?

Взгляд Шерлока метнулся к брату, но тот выглядел как всегда невозмутимо…

— Майкрофт, ты что, улыбаешься? — недоверчиво уточнил Шерлок, поняв, что ни о какой невозмутимости и речи не идёт. Брат выглядел помолодевшим лет на пятнадцать и сбросившим с плеч груз мировых проблем.

— Ты хотел познакомиться — я организовал тебе встречу.

— Спасибо, — машинально буркнул Шерлок и повернулся всем корпусом к дяде Руди. — Это ваш дом?

— Да.

— И меня сюда транспортировали?

— Верно.

— И вы брат мамы?

— Именно.

— И вы волшебник?

Руди наконец не выдержал серьёзности момента и расхохотался.

— Да, Шерлок. Мы тут все маги, кроме тебя, конечно. Нет, я не сумасшедший, как, впрочем, и Майкрофт. И ты тоже в здравом уме. Мы могли бы продемонстрировать тебе так необходимые твоему логически устроенному разуму доказательства, но ты пока не готов поверить. Выдумаешь себе галлюцинации какие-нибудь…

— Почему я не помню вас? — перебил Шерлок, мысленно согласившись, что ни в какие доказательства он сейчас не способен поверить и, что бы ему ни показали, будет искать подвох и сомневаться.

— Что именно ты не помнишь?

— Вас, — повторил Шерлок. — Я вас вижу впервые в жизни — твёрдо в этом убеждён. Но одновременно я иррационально знаю, что вы брат мамы и мой дядя.

— Как я уже сказал, я — маг. А магия способна на многое.

— Изменять воспоминания? — недоверчиво хмыкнул Шерлок.

— В том числе, — кивнул Руди.

Он расширившимися глазами посмотрел на дядю, мазнул взглядом по брату — на розыгрыш это совершенно не походило, да от Майкрофта подобное как-то и не ожидалось, не говоря уже о Руди — вся фигура которого, казалось, дышала угрозой, однако же ничем иным всё это быть просто не могло. Решив не торопиться с выводами, Шерлок, подыгрывая и стараясь расположить к откровенности, продолжил задавать вопросы:

— Но зачем?

Рудольфус с Майкрофтом переглянулись.

— Редберд, — просто сказал он.

Шерлок на мгновение прикрыл глаза — эта правда до сих пор причиняла боль.

— Из-за вас я забыл Виктора?

— Да.

Шерлок вздохнул. Он чувствовал, что Руди не лгал, однако понятнее от этого ситуация не становилась.

Магии, разумеется, не существовало, но о разнообразных правительственных исследованиях он был наслышан, так что вполне допускал мысль, что существует некое вещество, предназначенное для воздействия на память. Немного смущало, что его применили к ребёнку… Но дядя Руди вполне мог оказаться не только высокопоставленным человеком с доступом к секретным разработкам, но и сумасшедшим экспериментатором. А Майкрофт… что ж, когда всё случилось, тот был таким же ребёнком, как и сам Шерлок, а позже... может, речь вообще о стокгольмском синдроме?..

— Расскажите, что тогда на самом деле произошло, — попросил он обречённым тоном, вновь запутавшись в собственных рассуждениях. — Если вы правда способны заставить человека забыть лучшего друга, сестру, себя самого… Вам же это ничем не повредит, верно?

Рудольфус снова взглянул на Майкрофта и, встретив одобрение в его глазах, кивнул.

— Разговор будет долог, предлагаю обзавестись хотя бы чаем, а лучше чем покрепче.

— Кофе в вашем доме бедным родственникам дают? — неуклюже пошутил Шерлок.

— Разумеется. Не пугайся. Слуга, что принесёт напитки, не человек. Это будет домовой эльф. Ты таких существ ещё не встречал, потому… — по глазам племянника поняв, что предупреждение услышано, но не оценено по достоинству, Рудольфус больше не стал ничего говорить и щёлкнул пальцами. — Кофе, чай, коньяк, закуски.

— Сладкого чего-нибудь захвати.

— Конечно, мистер Майкрофт! Хозяин ещё чего-нибудь желает?

— Нет, ступай.

Домовик поклонился в пол и исчез с тихим хлопком. И только после этого Шерлок отмер.

— Это вообще что сейчас было?! — срывающимся на визг шёпотом спросил он, привстав с мягких диванных подушек и смотря на то место, где секундой ранее стоял домовик.

— Руди же только что объяснил…

— Майкрофт, не будь так строг к брату, — осадил тот. — Привыкай, Шерлок. В нашем мире немало вещей, что смогут тебя удивить.

— Это я уже понял, — покачал головой Шерлок, заставляя себя вернуться к теме разговора. — Вы собирались рассказать…

— Я не жалуюсь на память. Тебя интересует только история с собакой?

— Меня интересует всё, чего я не знаю, — слегка истерично воскликнул Шерлок.

— Давай всё же начнём с Виктора Тревора…

* * *

Руди начал рассказ с того, что Шерлок уже самостоятельно вспомнил, поэтому первые минуты он не столько слушал, сколько смотрел.

Он знал, что дядя — рыжеватый шатен с карими глазами, и это подтвердилось при встрече. Руди действительно выглядел именно так, как Шерлок — как он сам считал — мысленно дорисовал его портрет. Он старался не вертеть головой по сторонам, но взглядом скользил по мебели и стенам, полу и потолку, пытаясь составить мнение и о дяде Руди лично, и о том, чем живущий в таком доме человек может заниматься.

Получалось плохо. То, что дом огромен, Шерлок понял почти сразу. Если гостиной в десяток тысяч квадратных футов было мало для оценки, то пара-тройка десятков ярдов видимого в приоткрытую дверь коридора предположение превращало в уверенность. Антикварная мебель органично сочеталась со стенными панелями, портреты на стенах были заключены в рельефные позолоченные рамы, а сами полотна выглядели не новоделом каким-то, а даже на непрофессиональный взгляд Шерлока насчитывали пару веков.

Оценивая примерную стоимость увиденного, чтобы прикинуть благосостояние дяди, и, соответственно, его место в обществе, Шерлок мазнул взглядом по шторам и остановился на парке за окном. Садом это назвать было бы в корне неправильно.

Показалось, что портреты движутся, но эту мысль он поспешно прогнал.

Его взгляд скользил по деревьям, Шерлок прикидывал месторасположение дома по флоре и положению солнца, и, хотя подходящая территория была огромной, он был почти уверен, что о существовании этого дома знает весьма ограниченный круг лиц, и гугл-карты не помогут его отыскать.

Второе появление непонятного существа заставило Шерлока напрячься. Мутант с огромной по сравнению с телом головой споро расставил чашки, сахарницу, молочник, бокалы и бутылку с незнакомой этикеткой, пристроил тарелку с пирожными рядом с Майкрофтом и, вновь поклонившись не обращающему на него внимание Руди, бесшумно исчез.

Шерлок тряхнул головой. Нетривиальную внешность можно объяснить хоть мутацией, хоть радиацией, хоть гримом, но исчезновение с освещённого центра комнаты…

— …Эвр ревновала.

Шерлок тряхнул головой, отгоняя лишние мысли, и повернул голову к Руди, сосредотачиваясь на рассказе.

— Но это ты, должно быть, и сам уже вспомнил.

— Вспомнил, — согласился он. — Значит, вы общались не только с Майкрофтом, но и с Эвр. Но не со мной.

— Как я и сказал ранее, Шерлок, я — маг. А потому магглы мне мягко говоря неинтересны.

— Магглы?

— Обычные люди.

— Значит, для вас я был… обычным?

— Когда вы были маленькими… Нет, пожалуй, нужно начать с начала, — сам себя перебил Рудольфус. — Итак… Мэддисон младше меня почти на десять лет. Когда ей был год, я уехал в школу и возвращался домой лишь на каникулы. Мэдди не проявляла волшебных способностей, но родители не слишком волновались — в магических семьях обычно рождаются волшебники, но в каком возрасте магия проснётся — предположить практически невозможно. Однако бывают и исключения. Наши родители погибли, когда Мэддисон едва исполнилось четыре. Я учился в школе и заботиться о сестре не мог, поэтому, едва ей исполнилось пять, организовал её поступление в начальную школу. И снова — виделись мы только на каникулах. Да и то, не жили вместе — к тому моменту уже стало очевидно, что Мэддисон сквиб — рождённый в семье магов неволшебник. Решение далось мне тяжело, но я до сих пор считаю, что поступил правильно. Я отправил сестру жить в мир магглов.

— Избавились от неё? — хмыкнул Шерлок.

— Можешь это назвать так, — пожал плечами Руди, — но прежде чем судить — дослушай хотя бы. В нашем мире сквибы — это аномалия. Позор для рода. Сквибов не только не уважают, их считают людьми даже не второго, а пятого сорта. Они не могут получить образование, найти работу, обрести друзей, завести семью. Их сторонятся, ими брезгают. Ещё до семидесятых годов сквибов просто убивали, списывая всё на несчастный случай. Это, конечно, не приветствовалось и официального одобрения не получало, но и не осуждалось — это была просто правда жизни, так поступало подавляющее число семей, в которых случалось такое несчастье, как рождение сквиба. В нашей семье сквибов никогда не было, — Рудольфус криво усмехнулся, и Шерлок заподозрил искажение истины, но, поскольку возразить ему было нечего, ничего не сказал, — а мне не с кем было посоветоваться: родных не осталось, а выносить позор рода на суд общественности я не хотел. Убить сестру я бы вряд ли смог, но оставить её здесь, — он обвёл рукой дом, — было бы неправильно. В мире магглов Мэдди неплохо устроилась, а здесь она бы всю жизнь чувствовала себя ущербной, — Рудольфус сделал паузу и вздохнул. — Мне не нужно твоё одобрение, Шерлок, я не сожалею о своём решении. Я позаботился о сестре так, как мог. У нас с ней не было ничего общего, кроме фамилии. Я помогал ей и деньгами, и магией всю её жизнь, но никогда не говорил о том, что я — маг, что она — дочь магов. Но когда родились вы трое… Скажем так, я был практически на сто процентов уверен, что вы будете магами.

— Почему?

— Ваш отец — он тоже сквиб.

— Папа вырос в приюте…

— Именно, — кивнул Рудольфус. — Если я устроил Мэддисон в пансион и содержал её до самого замужества, то Мартина вышвырнули на улицу со стёртой памятью о раннем детстве. Его семья забыла о нём тотчас же, как только он исчез с глаз, выжгла его имя с родового гобелена — я позже покажу тебе семейное древо, если будет интересно, — и больше не вспоминала. Но хоть не убили, и то неплохо. Собственно, даже у сквибов есть крохи магии, что позволяют им видеть истинно волшебные вещи. Так я и понял, что Мартин не маггл… — он подождал десяток секунд, но Шерлок никак не прокомментировал информацию о семье отца, и он вернулся к рассказу: — В Майкрофте магия проснулась в шесть лет. Первый стихийный выброс произошёл в школе, я всё уладил… Но решил скрыть его способности от Мэдди.

— Вы посчитали, что имеете на это право? — разозлился Шерлок и, обернувшись к брату, спросил: — И ты всю жизнь лжёшь матери?!

— И не только ей, — спокойно улыбнулся тот. — Не торопись с выводами. Послушай Руди.

— Мы поговорили с Майкрофтом, я объяснил ему важность сокрытия способностей… Забегая вперёд, озвучу для тебя один из самых важных и тщательно соблюдаемых законов нашего мира: магам категорически запрещено колдовать перед магглами. Существует Статут о Секретности, за нарушение которого предусмотрен приличный штраф и срок в тюрьме. О причинах разделения миров я расскажу как-нибудь в другой раз, а пока скажу так: либо ты каждый раз стираешь магглам, что стали свидетелями волшебства, память, либо просто живёшь изолированно.

— Колдуешь только дома за закрытыми дверями? — хмыкнул Шерлок.

— Не совсем, — терпеливо улыбнулся Рудольфус. — Наш мир невелик, но полностью изолирован. К примеру, этот дом ты не найдёшь ни на одной карте — он скрыт множеством чар. И снова — о механизме сокрытия я тоже не стану сейчас рассказывать. Вернёмся к вам. Майкрофт с раннего детства демонстрировал выдающееся владение собой, поэтому я не особенно волновался насчёт того, что он себя раскроет. А вот за вас с Эвр — да. Если раньше я появлялся в доме сестры пару раз в год, то в то время стал частым гостей: присматривал за вами.

— Видимо, плохо присматривали, раз Эвр убила Виктора.

Рудольфус вздохнул.

— К сожалению, с Эвр всё оказалось намного сложнее, чем я мог предполагать…

— Память не стиралась? — ехидно оскалился Шерлок.

— Если бы.

— «Если бы»? — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Вы же сказали, что за нарушение этого правила…

— Видишь ли, Шерлок, — спокойно и даже как будто лениво протянул Рудольфус, но тот почувствовал, как волоски на руках встали дыбом, — если бы по какой-либо причине я не мог бы стереть память ненужному и опасному для племянницы свидетелю… Я стёр бы самого свидетеля. Жизнь маггла для меня менее ценна, чем вкладыш с Дамблдором на шоколадной лягушке.

Подавив возглас несогласия, Шерлок смолчал — хоть и не понял сравнения, суть уловить сложности не составило, — надеясь узнать как можно больше. Сейчас было не время возмущаться и вообще как-то демонстрировать отношение к ситуации и сидящему рядом с братом мужчине, и Шерлок понимал это: он находился на чужой территории, не имел ни малейшего представления, где эта территория находится, и даже предположить боялся, кем был Рудольфус. Всё, что он успел узнать, так это то, что тот по-настоящему опасен.

А Рудольфус тем временем благосклонно кивнул и продолжил:

— Но ситуация на самом деле оказалась фактически уникальной. Случай Эвр и сама Эвр — редчайшее явление. Она была в опасности. Вы были в опасности. Ну и магглы, да, им тоже грозила опасность. К сожалению, в тот момент я был очень занят и не мог уделить ей столько внимания, сколько требовалось. Хотя, положа руку на сердце, сомневаюсь, что это что-то изменило бы. Эвр…

Он замолчал, и в помещении повисла тишина.

— Занят? — справившись с яростью, спросил Шерлок с издёвкой. — Разве защитить племянницу — не повод отложить «занятость»?

— Если бы всё было так просто… — с показной грустью вздохнул дядя Руди.

— Эвр не маггла и не сквиб, но и не волшебница, — подал голос Майкрофт. — Она по-настоящему опасна как для магглов, так и для магов.

— Разве маги не могут защититься своими магическими штучками? — недоверчиво вскинулся Шерлок. Не то чтобы он поверил в эту магию, скорее не видел смысл опровергать каждое произнесённое дядей Руди слово. Даже в сказке можно найти глубинный смысл и мораль, что уж говорить о запутанной истории, которая характеризует не только какое-то событие, но и самого рассказчика.

— В случае Эвр — защиты не существует, — вновь взял инициативу Рудольфус. — Однако отвлечёмся от неё и поговорим о тебе. Ты, Шерлок, был младшим, поэтому отсутствие стихийных выбросов — так называют самые первые магические проявления у детей — меня не волновало, а Эвр была лишь на год старше. Но я ошибся, посчитав, что всё хорошо. Что отсутствие проявлений — нормально. В любом случае, я не ждал ничего неординарного, возможно, левитацию, выбитые стекла, в крайнем случае — поджог. Но когда со мной связался перепуганный Майкрофт, я был сильно озадачен. Я прибыл в ваш дом всего через десять минут, но было уже слишком поздно. Эвр уже увела Редберда и заперла его где-то.

— «Где никто не сумеет его найти», — горько процитировал Шерлок, вспомнив, как сестра совсем недавно повторяла эти слова.

— Верно. И вы с Майкрофтом, и Мэддисон с Мартином умоляли её рассказать, где мальчик, но ничего не смогли добиться. Я не хотел вмешиваться, не только потому, что демонстрировать магию перед магглами — не лучшая затея, но и в большей степени из-за того, что ментальные воздействия на неокрепший детский разум — неоправданный риск.

— Пропал ребёнок, а вы…

— Маггловский ребёнок, Шерлок, — отбрил Рудольфус. — А потом Эвр стала звать его «утонувшим Редбердом», и я понял, что вмешательство уже не требуется.

— Вы такое же чудовище, как и…

— Чудовище? — казалось, Рудольфус искренне удивился данной характеристике. — Я пёкся о безопасности племянницы, мальчик. Мне нет никакого дела до плодящихся как крысы магглов — ещё нарожают. А вот допустить, чтобы с Эвр случилось… — он махнул рукой и продолжил почти спокойно: — Мне всё же пришлось вмешаться. Из-за тебя, Шерлок. Не пойми меня превратно, я не обвиняю тебя в трагедии сестры, но…

— Меня?! — шокированно выдохнул тот, не нашедшись с комментариями. Это звучало настолько дико…

— Да, брат, твоё поведение стало определяющим фактором, — сочувственно произнёс Майкрофт.

— Да вы оба рехнулись! — вскричал он.

— Шерлок…

— Подожди, Майкрофт, — Рудольфус подался вперёд и уставился на младшего племянника тяжёлым взглядом, под которым тот сначала умолк, а потом и потупился. — Как я и сказал, Шерлок, мы не обвиняем тебя. Но именно ты стал тем камушком, что сорвал лавину. То, что я сейчас скажу — это компиляция свидетельских показаний, наблюдений, анализа и, конечно же, слов самой Эвр. Семья Треворов переехала в соседний с вами дом за год до трагедии. Вы с Виктором были ровесниками, неудивительно, что моментально сдружились. И вам было не до девчонки, вас более чем устраивало общество друг друга. Майкрофт с вами почти не контактировал, он как раз готовился к сдаче СОВ… Это экзамены такие… В общем, Эвр осталась одна. Будь она магглой, возможно, дело ограничилось бы слезами, капризами, депрессией и истериками, не знаю. Но Эвр… Эта проблема — осознания себя магом — общая для всех магглорождённых и маггловоспитанных: детей, обладающих даром магии, но не видящим примеров магии вокруг. Эвр невероятно умна, если не сказать гениальна, и это сыграло свою роль. Девочка, что вместо сказок читала учебники по математическому анализу и ядерной физике, не могла найти рационального объяснения происходящим с ней вещам. Будь вы близки в тот год, когда в ней проснулась сила, ты обязательно бы заметил перемены и либо воспринял бы их благосклонно, тем самым успокоив Эвр, либо проговорился бы о необычных явлениях, и тогда со мной связался бы Майкрофт. Но Эвр была одна, и с каждым днём она всё сильнее ощущала себя другой. Сила, что была дана ей от рождения, клокотала внутри неё из-за обиды и зависти, из-за ревности и страха остракизма. И не находила выхода. Эвр родилась сильной волшебницей. Сейчас трудно сказать, превзошла бы она… Впрочем, имена эти тебе ни о чём не скажут…

— Вы можете перейти ближе к сути? В чём, по вашему извращённому мнению, я виноват? — не выдержал Шерлок.

— По твоей вине Эвр превратилась в чудовище, — как о чём-то само собой разумеющемся спокойно сказал Рудольфус. — Будешь перебивать или дальше слушать?

Руки сами собой сжались в кулаки, но Шерлок напомнил себе, что он здесь не просто так, а для того, чтобы узнать как можно больше, а потому, что бы ни сказал Рудольфус, нужно не характер проявлять, а слушать. И то, что слова дяди отдаются где-то внутри болезненным нытьём… Он выругался про себя, отмахнулся от странного чувства, и уже вслух пробурчал:

— Слушать.

— Прекрасно. Эвр вовсе не хотела вредить Редберду по-настоящему. Она безусловно хотела причинить ему страдания, такие же, что сама испытывала по его вине, но об убийстве речи не шло. Эвр осознанно заманила его в окружающий Масгрейв лес, но — снова — лишь для того, чтобы напугать. И, видимо, перестаралась. Эвр всё же была маленькой девочкой: невысокой, худенькой. А Редберд, хоть и младше на год, был мальчиком крупным. Эвр помнит этот эпизод весьма смутно. Она хотела напугать, а в результате перестаралась, и ей же пришлось защищаться.

— Вы ещё Виктора во всё обвините! — раздражённо процедил Шерлок, не в силах молчать.

— Ну что ты, он-то безусловно жертва. Но и Эвр тоже в какой-то мере жертва. Она была умна, слишком умна, и всё же оставалась ребёнком. Знаешь, в чём главная разница между взрослым и ребёнком? — вдруг спросил Рудольфус.

— В цене игрушек? — усмехнулся Майкрофт.

— В опыте, — не поддержал шутливый тон Руди. — Эвр не имела опыта, который подсказал бы, где нужно остановиться. Она этого, вполне возможно, даже не осознавала, но пугала не словами — магической силой. И Редберд сошёл с ума от ужаса, кинулся на неё… Вот так он и оказался в колодце.

— Но почему она не позвала на помощь? Почему отказывалась говорить, где он? Почему вела себя так, словно всё прошло по её плану?!

— Мы все так делали, когда попадали с сложную ситуацию, — вступился за сестру Майкрофт. — Вспомни. Каждый из нас упрямо замолкал…

— Но это была не детская проделка!

— Эвр не дали возможности объясниться, — перебил Рудольфус. — Её сразу обвинили.

— Я не понимаю, — признался Шерлок и вдруг почувствовал себя смертельно уставшим. От тайн, от проблем, от того, что его семья не была нормальной.

Он покосился на так и стоявший рядом с ним кофейник и, после недолгого колебания, решился налить себе чашку. «Не посмеют отравить», — подумал он, мимолётно удивляясь, что кофе ничуть не остыл за столь длительное время.

— Редберд бросился на неё, сведённый с ума ужасом, повредил Эвр руку. Она испугалась, ей было больно. Она пришла домой в крови, а на вопрос Мэддисон честно ответила, что это сделал Редберд, и что его наказывать не надо, мол, она уже сама с ним разобралась.

— И что?

— И всё, — грустно усмехнулся Рудольфус. — Её стали ругать за неосторожность, видимо, Мэдди что-то не то случайно сказала, и Эвр замолчала. Закрылась. И чем больше на неё наседали, тем глубже в себя она погружалась.

— Пока не исчезла… — прошептал Майкрофт, но в установившейся тишине его слова были отчётливо слышны.

— Верно. И когда она закрылась… Возможно, я сумел бы ещё ей помочь, не знаю, но обстоятельства были против нас всех. Эвр услышала, что «с ней нужно что-то делать».

— Что — делать? — переспросил Шерлок, лихорадочно просчитывая, что из этой истории может быть правдой.

— Речь шла о детском психологе, — вздохнул нахмурившийся Руди, — но Эвр уже почти утратила связь с реальностью к тому моменту. Больной разум прочитать сложно. Особенно такой разум. Всё, что мне удалось узнать — Масгрейв был уничтожен не стихийным выбросом, а превращением Эвр в…

— В кого же превратилась Эвр? — певучий голос с издевательскими интонациями заставил Шерлока вскочить с кресла. Рудольфус поморщился, Майкрофт взглянул с укоризной. Но Эвр было наплевать на то, какое впечатление произвело её появление. — В монстра!!! — закричала она и тут же вернулась к напевному тону: — Ведь я монстр, так ты думаешь, братец?

Шерлок отшатнулся, но позади стоял диван, на который он и плюхнулся, расплескав не в добрый час налитый кофе.

— Я просил тебя оставаться в своей комнате, — тоном Рудольфуса вполне можно было заморозить места ожогов, по крайней мере Шерлок перестал чувствовать дискомфорт сразу же.

— Прости, Руди, мне стало скучно, — без тени раскаяния улыбнулась та и стремительно сократила дистанцию с Шерлоком, снова попытавшимся отшатнуться. — Вся семья в сборе… Один ты — лишний!

Шерлок не понимал, почему её присутствие заставляет его сердце неистово колотиться, а тело цепенеть. Рядом с Эвр он утрачивал волю к сопротивлению, мысли становились тягучими, нужные слова ускользали, и он молчал. Смотрел на неё со страхом, тревогой, непониманием; хотел бежать, но не делал даже попытки отстраниться — завяз, как паук в янтаре.

— Эвр.

Рудольфус поднялся, в его руке появился волшебная палочка, и, хотя она не отрываясь смотрела на Шерлока, его голос сам по себе был достаточным предупреждением.

— Она будет вести себя хорошо, — поспешно вскочил на ноги и Майкрофт, мгновенно оказываясь рядом с сестрой и оттесняя её от Шерлока. — В смысле, вести себя она будет отвратительно, как и всегда, однако безвредно. Верно я говорю?

— Ты же всегда прав, — словно потеряв интерес к дальнейшему разговору, Эвр обошла Майкрофта и устроилась на диване, стоявшем чуть в стороне от кресел, в которых недавно мирно беседовали мужчины.

Минуту-другую ничего не происходило, Эвр елозила пальцем по обивке, а остальные наблюдали за ней, но наконец Рудольфус выдохнул, спрятал палочку и сел обратно. Его примеру последовали и Майкрофт, Шерлок же только и сумел что перевести дух.

— Мне кажется, дальнейший разговор не принесёт удовольствие ни одному из нас, — нарушил молчание Майкрофт. — Шерлок, я понимаю, ты чувствуешь себя неуютно рядом с Эвр после недавних событий…

Тот фыркнул.

— Майкрофт хочет сказать, — подхватил беседу Руди, — что на сегодня с тебя достаточно шокирующих откровений. Но всю историю ты так и не узнал…

— Руди хочет сказать, — внезапно подала голос Эвр, и звучал тот совершенно обыденно, словно между ними не было никакой натянутости, и она вовсе не убийца-психопатка, а Шерлок — не детектив, что клялся её засадить в самую глухую дыру, — что тебя не выпустят из Лестрейндж-холла, пока ты не выберешь один из трёх вариантов дальнейшего развития событий.

— Каких же? — негромко спросил он, глядя при этом не на сестру, а на дядю.

— Ты можешь задержаться здесь в качестве гостя, — невозмутимо принялась перечислять Эвр. — Комнат свободных здесь хватает. Можешь принести Непреложный обет, что никогда, никому, не при как каких обстоятельствах не расскажешь о том, что узнал сегодня — и тогда тебя вернут домой. Ты сможешь всё обдумать и уже сам решишь, хочешь ли узнавать окончание нашей с тобой истории. Или…

— Что за обет? — вскинулся на незнакомом термине Шерлок.

— Клятва, которую невозможно обойти, — пояснил Рудольфус. — Можно нарушить — и умереть, а обойти нельзя. И, предвосхищая возможные вопросы: я сегодня не раз упоминал Статут, который требует хранить существование нашего мира в тайне от магглов. Поэтому, вне зависимости от того, верим ли мы тебе и веришь ли ты нам — рисковать мы не станем.

— Понятно, — кивнул Шерлок, чувствуя, что невольно начинает проникаться убеждённостью ближайших родственников в существовании этого волшебного мира. — А третий вариант?

— Третий? Стереть тебе память и аппарировать обратно к магглам. Правда, через некоторое время ты снова поддашься паранойе, начнёшь подозревать, что от тебя что-то скрыли, сообразишь, что забыть о собственной сестре — по меньшей мере странно…

— Эвр!

— А что? — она резко обернулась к Рудольфусу и вновь посмотрела прямо в душу Шерлока. — Я говорю правду. Обливиэйт ничего не исправит, лишь отсрочит неизбежное. Шерлок уже принял существование магического мира и магии, и нас, конечно же, как часть этого мира. Но вот поверить он пока не смог. Посмотрите на него. Его разум словно спит. Спит и запоминает, но не осознаёт. Ему потребуется немало времени, чтобы даже не принять, а хотя бы смириться, что это — правда. Для него это самое сложное: поверить в то, чего не можешь доказать. Сейчас он всего лишь слушатель. Он не оценивает, а впитывает информацию как губка, чтобы позже было из чего складывать новую картину мира. Как в детстве, да, братец? Ты так любил слушать, как я рассказывала тебе об устройстве вселенной…

— Довольно, — оборвал Рудольфус непререкаемым тоном, и Эвр неожиданно послушалась, замолчала и даже отвернулась. — Если не обращать внимания на форму, содержание Эвр передала верно. Вредить тебе или удерживать тебя против воли никто не собирается. Но и просто уйти ты, Шерлок, не можешь.

— Остаться рядом с ней, ожидая ножа в сердце. Вернуться домой, так и не узнав правду, и сходить с ума, выдумывая её. Или вообще лишиться воспоминаний. Прекрасные альтернативы будущего вы тут придумали.

— Тебе придётся выбрать одну из них.

— А четвёртой нет?

— Торгуется — значит, точно принял положение вещей, — усмехнулся Майкрофт.

— Послушайте, я не торгуюсь, но ваши варианты меня категорически не устраивают, — от волнения повысил голос Шерлок. — С моей памятью вы уже явно успели поработать, и хорошо, если только один раз. Так что я предпочту избежать повторения. Но оставаться рядом с ней — увольте. Она уже пыталась меня убить…

Хохот Эвр заставил Шерлока умолкнуть.

— Брат, — встав таким образом, чтобы закрыть для Шерлока веселящуюся сестру, Майкрофт положил ему руку на плечо и сжал почти до боли, привлекая его внимание к своим словам, — если бы Эвр хотела тебя убить, на самом деле хотела, мы бы сейчас не разговаривали.

— Я не…

— Шерлок. Просто поверь. Ты жив потому, что, не взирая ни на какие слова и поступки, ни один из нас не желает тебе смерти. Поверь.

Что-то в тоне Майкрофта было такое, что Шерлок не то чтобы прямо проникся всепоглощающим доверием, но охоту спорить утратил. Мелькнула мысль о каких-то техниках манипуляции, в которых Эвр была невероятно сильна, но пропала, не успев оформиться в опасения.

— Как насчёт закончить рассказ? — тряхнув головой, в надежде развеять наваждение, предложил он. — И, может, кто-нибудь из вас наконец продемонстрирует мне ту самую магию?

Майкрофт с Рудольфусом переглянулись, и первый извлёк откуда-то из складок ткани пиджака довольно длинную деревянную указку.

— Что бы ты желал увидеть в качестве демонстрации? — учтиво осведомился он, возвращаясь в кресло и расслабленно откидываясь на спинку и закидывая ногу на ногу.

Шерлок растерялся на мгновение.

— А что ты вообще можешь?

— Многое, братец. Чтобы свести к минимуму твои возражения о подтасовке и фальсификации, я прошу тебя чётко определить критерии и указать, что ты сочтёшь доказательством.

— Но я ведь не знаю…

— Шерлок! Просто скажи! — начал терять терпение Майкрофт.

— Да не знаю я! Взлети!

Майкрофт кивнул, поднялся на ноги, оправил пиджак, сделал неуловимое движение своей деревяшкой и…

— Немыслимо! — не сдержался Шерлок, подскакивая к нему, и принялся водить руками вокруг, словно в самом деле рассчитывал нащупать удерживающие брата в воздухе верёвки.

— Убедился? — насмешливо спросил Майкрофт, грациозно приземляясь. — Ещё пожелания?

— А меня… ты можешь…

Не дослушивая, Майкрофт вновь взмахнул палочкой, и Шерлок с приглушённым вскриком взлетел.

— Шерлок, оказавшись дома, ты снова начнёшь сомневаться и почти наверняка побежишь к Донован или в какую-нибудь независимую лабораторию, чтобы проверить свою кровь на наличие галлюциногенов или других добавок, — устало произнёс Майкрофт, но опускать брата до его прямой просьбы не стал, продолжая удерживать того в воздухе. — А потому мне кажется более правильным сначала посвятить тебя во все перипетии истории, а уже после…

— Майкрофт, дай ему минуту, — тихо посоветовал Рудольфус, с улыбкой наблюдая за ошалелыми глазами Шерлока, кувыркавшегося в воздухе посреди старинного поместья.

Тот пожал плечами и тоже взглянул на брата. Шерлок, конечно, был на семь лет младше, так что Майкрофт прекрасно помнил того в нежном возрасте, и однако же даже в детстве Шерлок не был настолько ребёнком. А уж после происшествия с Эвр…

— Довольно, — произнёс он резче, чем собирался, и аккуратно опустил Шерлока на паркет.

— Это невероятно! — заявил тот сразу же, едва его ноги коснулись пола. — Но — как?! Это противоречит основным законам физики…

— Шерлок, это — магия. Забудь о физике, химии, и массе других весьма полезных и актуальных маггловских вещей, когда находишься на территории старинного магического рода. А теперь вернёмся к нашим баранам.

— Сам ты баран, — подала реплику Эвр, которая так и не удосужилась обернуться.

Веселье моментально слетело с Шерлока, он нахмурился, подошёл к креслу и, усевшись, отрывисто кивнул:

— Я готов слушать.

Тишина повисла плотной пеленой, сковывая движения. Руди молчал, без выражения глядя на спину Эвр, которая вновь принялась водить пальцем по обивке дивана, Майкрофт, напротив, отвернулся от сестры и лениво рассматривал стену, словно зрелища интереснее не существовало.

— Ну так и что дальше? — не выдержал Шерлок.

— В начале века в нашей семье произошла трагедия, — глухо заговорил Рудольфус. — Долгое время считалось, что миссис Лестрейндж с наследником погибли во время поездки в Америку. Дед женился снова, у него появились ещё дети… Однако стало известно, что Корвус Лестрейндж пятый — тот самый пропавший наследник — жив, здоров и…

— Шерлоку не нужно знать все подробности становления рода, — перебила Эвр и повернулась всем корпусом, впиваясь взглядом в лицо брата. — Руди хотел сказать, что мой феномен его хоть и напугал, но не ввёл в ступор, потому что в роду уже был похожий случай: Корвус, или, как его стали называть люди, у которых он вырос, Криденс — был таким же. В магическом мире это очень и очень редкое явление, за последние века можно по пальцам пересчитать таких, как я. И всё же нашему роду не повезло дважды за двадцатый век. Или повезло, — хихикнула она, проказливо показав дяде язык. — Когда дети растут в любящей волшебной семье, они воспринимают магию частью себя и окружающего мира. Магия для них так же естественна, как воздух, которым они дышат. Но среди магглов всё совершенно иначе. Криденсу не посчастливилось оказаться на попечении слишком религиозной женщины, потому для него магия была не даром, а проклятием, происками дьявола. Он боялся своего дара и ненавидел его. И привело это, как нетрудно догадаться, к трагедии. Грузить тебя подробностями я не стану, ты всё равно не поймёшь — никто не поймёт, — скажу лишь, что это по-настоящему страшно. Корвуса обрекли на муки религия и фанатизм опекунши. Меня же подвёл разум. Многие знания — многие печали, — криво усмехнулась она, и Шерлок понял, что, хотя сестра и ёрничает, и кривляется, и скалится, ей больно. — Поговорка себя оправдала на все сто. Я не понимала, что со мной, не находила объяснений и пугалась. Родители и Майкрофт так гордились моими выдающимися способностями, все учителя так хвалили меня, пророчили мне блестящее будущее, а то, что происходило — мне казалось, что это сумасшествие. Я как могла скрывала происшествия. Но была слишком маленькой и по-житейски глупой. А потом ещё твоё отдаление… — Эвр умолкла и, пожав плечами, закончила срывающимся голосом: — Ты прав, братец, я чудовище. Сильное. Могущественное. Смертельно опасное. И непобедимое чудовище. Я — обскур. И в мире нет такой силы, что сумела бы со мной совладать.

— Эвр не преувеличивает, — закивал Майкрофт, перехватывая инициативу и позволяя сестре справиться с эмоциями. — В первое время после пожара в Масгрейве её содержали в Шерриндорде, где ущерб был бы локализован — этот остров изолирован от мира не только милями воды…

— А другие заключённые? А охрана? — в большей степени машинально спросил Шерлок, который лишь усилием воли заставлял себя не смотреть на Эвр, открывшуюся с совершенно неожиданной стороны.

— Контролируемый ущерб, — отмахнулся Майкрофт и раздражённо пробурчал: — Перестань уже совать свои высокие моральные принципы в каждую ситуацию. Руди правильно сказал: выбирая между жизнью близкого человека и любыми жертвами, мы всегда — всегда, Шерлок! — выберем своего. Эвр нельзя было содержать в обычных условиях. Это не клептомания какая-нибудь, чтобы запереть её в комнате и читать нотацию, и не драчливость, за которую могут дать небольшой срок в колонии для несовершеннолетних. Представь себе хакера-бомбиста, распространяющего Эболу… У меня даже фантазии не хватает! — воскликнул он наконец. Никто не произнёс ни слова, и Майкрофт уже спокойнее продолжил: — Шерриндорд был не столько тюрьмой для неё, сколько для обскура. Она была по-настоящему опасна, пойми это. То, что при пожаре в Масгрейве никто не погиб — это невероятное счастливое совпадение. Мы даже представить не можем, чего ей стоило удержать пламя на расстоянии от тебя и родителей. А это именно она удержала, иначе в том пожаре никто бы не выжил. Первые годы ей пришлось очень тяжело, но когда я закончил Хогвартс, подключился к исследованиям и сам, и самых выдающихся выпускников привлёк, и мы сумели разобраться в феномене настолько, чтобы Эвр больше не была неуправляемой. Периодически она взрывалась, это правда, но уже без жертв и серьёзного ущерба. Руди смог забирать её домой без опасения проснуться на пепелище. Мало кто занимался исследованиями в этой области, вернее, мало кто выжил, чтобы суметь поведать о своих провалах и открытиях, так что мы не стали рисковать в попытке отделить обскура от Эвр. Мы пошли иным путём. Мы приручили обскура. Эвр хоть и своевольная натура, — он мягко улыбнулся сестре, — всегда была умницей, потому не сопротивлялась, напротив, всячески помогала обуздать силу. Частично это удавалось, но — недостаточно. Лет через пять мы смогли уловить некое раздвоение внутри обскура, поняли, что все наши действия оказывают влияние лишь на часть, но не на целое, и надолго застряли на этом моменте…

— Подожди. Ты сказал, что Шерринфорт — тюрьма не для Эвр. Но если этот самый обскур настолько силён — что ему камни?

— Это не просто камни, Шерлок, — снисходительно улыбнулся Майкрофт. — Весь Шерринфорд — это практически артефакт. Его стены это… батарейки, что ли? Не знаю, как по-маггловски объяснить иначе. Обскур сам питает силой свои оковы.

— А она — источник?

— Верно. Заключённые слишком опасны, чтобы полагаться лишь на стены. Камни зачарованы, они вытягивают магию из узников, не позволяя тем самым им выбраться на волю с помощью волшебства. Мы пытались научить Эвр колдовать, это снизило бы уровень внутреннего напряжения, ослабило бы обскура, но успехи были весьма посредственными. Тонкие манипуляции ей были абсолютно недоступны. Все равно что делать гравировку на обручальном кольце экскаватором. И всё же эти попытки не были совсем уж бесплодными. По крайней мере, критического уровня нам удавалось долгое время избегать.

— Получается… Источник… — Шерлок задумчиво посмотрел на притихшую Эвр и, кажется, впервые смог отрешиться от её личности и увидеть перед собой просто женщину с трагической судьбой. — Вы использовали её для «зарядки»?

— В первую очередь всё это было для «разрядки», — оскорбился Майкрофт. — То, что мы умудрились на этом заработать…

— Это была моя идея, вообще-то, — хмыкнула Эвр. — Но мне приятно, братец, что тебя задело предположение, что мной просто пользовались.

Щека Шерлока дёрнулась.

— Сейчас она… неопасна?

— Боюсь, Эвр всегда опасна, — качнул головой Майкрофт. — Другой разговор, что сейчас она неопасна, когда сама не хочет быть опасной.

Шерлок задумчиво прижал палец к губам. Пока он размышлял, остальные молчали.

— Мне сложно это понять, — в конце концов сказал он, качая головой. — И вы всё ещё не объяснили, почему о том, что Эвр жива, никто не знал? Даже родители — уж они-то имели право…

— Не в правах дело, — досадливо поморщился Рудольфус. — Я вовсе не был уверен, что её удастся спасти. Сначала — пока не понял, с чем имею дело — да, была надежда на благополучный исход, потому я и сочинил сказочку про «уютное место», где Эвр лечат. Но когда выяснил, что дело в обскуре… В мире лишь один-единственный раз был зафиксирован случай, когда обскур пережил своё десятилетие. Корвус пятый, да. Он был невероятно силён… И я ещё не знал, какова сила Эвр. Но чем больше проходило времени, тем очевиднее становилось, что ситуация не только не приближается к разрешению, напротив, лишь усугубляется. Эвр действительно устроила пожар, скорее даже огненный ад, который был объявлен официальной причиной смерти. И тогда я решил больше не мучить бессмысленной надеждой Мэддисон и объявил Эвр погибшей. Ты можешь быть не согласен, — добавил он, видя желание Шерлока возразить, — но изменить это нельзя. В конце концов, прошли годы, прежде чем ситуация стабилизировалась настолько, что жизнь Эвр оказалась вне опасности. А Мэддисон за те полгода, что ожидала возвращения Эвр, сдала настолько, что сама слегла. Я не мог этого допустить. Ты прав в том, что я действовал по собственному разумению, ни с кем не советуясь и никого не спрашивая. Но я, Шерлок, глава рода, я и только я принимаю решения.

— Родителям вы тоже стёрли память? — негромко спросил он, не глядя на дядю. Перед мысленно взором вставали воспоминания о матери — бессильно плачущей, смотрящей за окно пустым взглядом, молчаливой и безучастной, отказывающейся есть, страдающей бессонницей… Не помня о Эвр и ситуации вообще, он тогда никак не мог понять, почему мама ведёт себя так странно. Теперь было понятно, что Мэддисон Холмс с трудом пережила несчастье с дочерью.

— Не стёр — подправил. Существуют ментальные техники, позволяющие инкапсулировать воспоминания. И Мэдди, и Мартин помнили, что у них была дочь, но не испытывали боли от её потери. Грусть — возможно, но не те ужасные страдания, что едва не свели их в могилу до срока.

— Понятно, — сказал Шерлок просто чтобы не молчать. — Но почему вы сказали, что в происшествии с Эвр есть моя вина?

— Потому что… — начал Рудольфус, но договорить не сумел — Эвр вскочила на ноги и бросилась к младшему брату через комнату.

Руди выхватил палочку, но вмешаться не успел. Как и Майкрофт, замешкавшийся с выбором заклинания.

— Потому что, — в лицо Шерлоку прошептала Эвр, нависая над замершим в кресле братом и угрожающе водя острым ногтём по его горлу, — именно ты и виноват.

— Что я сделал? — хрипло спросил тот, не предпринимая попыток отстраниться или оттолкнуть Эвр.

— Лучше спроси себя, чего ты не сделал.

— Эвр! — наконец гаркнул Рудольфус, печатая шаг подходя и силой заставляя её отойти от Шерлока. — Мы это обсуждали! А теперь — марш в свою комнату! И я не желаю тебя видеть до завтра.

— Я…

— Марш в комнату!

Эвр метнула в Шерлока злой взгляд и, демонстративно расправив плечи и задрав подбородок, прошагала к выходу, где и саданула дверью со всей силы на прощание.

И снова комната погрузилась в тишину.

— Извини за это, — досадливо поморщился Рудольфус. — Эвр на самом деле не такая плохая, но с чужими всегда ведёт себя вызывающе в лучшем случае, а то и вовсе по-хамски, проверяет на прочность…

— Чужими? — придрался к формулировке Шерлок, только теперь перестав пялиться вслед удалившейся сестре.

— Уж извини, но вы только для адвоката по наследству не чужие, а для всех остальных… — и Майкрофт развёл руками, впрочем, как отметил Шерлок, смущённым произнесением этой истины вслух тот не выглядел.

— Ладно. Хорошо. Чужие так чужие. Вы наконец скажете, в чём, по её извращённому мнению, заключается моя вина? Или я должен сначала выслушать ещё какую-то историю?

Он знал, что перегибает. Чувствовал, что должен остановиться и замолчать, но не мог. Да и не хотел, если быть совсем честным.

Последние дни вымотали его даже сильнее, чем противостояние Мориарти. Совсем недавно ему казалось, что хуже Джима Мориарти никого быть просто не может, но вот появилась Эвр — и все построения рухнули как карточный домик под ласковым дуновением торнадо. Сначала было покушение на Джона, которое Шерлока не на шутку испугало, а затем, когда он начал расследование, посыпались тайны и загадки, буквально вскипятившие ему мозг! Шерлок настолько привык быть самым умным, быстрее других находить решения, чётче видеть проблемы, давно перестал сомневаться в собственной способности справиться с чем угодно. Но Эвр…

С самого начала она была на сто шагов впереди. Шерлок ещё даже не знал, что проблема появилась, а Эвр уже приготовила десяток ловушек на каждом из возможных путей к решению. Он только начинал подозревать, что не всё в порядке, а Эвр уже взломала все гаджеты и проникла в разум окружающих людей. У него только забрезжили догадки, а Эвр уже вовсю манипулировала им, проникала под череп, вползала в мысли, ввинчивалась в сердце…

— Вы связаны, Шерлок.

Голос Рудольфуса — усталый, хриплый, безэмоциональный — вызвал у него мурашки. Иррационально захотелось вернуться на Бейкер-стрит, в те благостные дни, когда скука была самой серьёзной проблемой и никакой Эвр ещё не существовало для него. Он бросил взгляд на брата… Но малодушное согласие на чистку памяти так и не смог произнести — струсил признаться в слабости.

— В каком смысле — связаны? — хрипло спросил он, понимая, что его реплику ждут.

— В прямом, брат, — перехватил инициативу Майкрофт. Встав, он заложил руки за спину и принялся вышагивать по помещению. — Ваша личная встреча… Вспомни, когда ты проник в Шерринфорд, ещё до того, как понял, что Эвр знает о тебе больше тебя самого, когда только встретился с ней, увидел впервые… Как она себя вела?

— Как психопатка, — буркнул тот, непонятно на что разозлившись.

— Не-е-ет! — досадливо протянул Майкрофт. — Это оценочное суждение, а я спрашиваю о твоих впечатлениях. Подумай, прошу, это важно. Ты увидел её — что ты в тот момент почувствовал? Какая мысль тебя посетила?

— Хм, — Шерлок задумался и молчал почти целую минуту, прежде чем пожать плечами. — Из твоего рассказа на Бэйкер-стрит я понял, что наша сестра — опасна и гениальна. Поэтому её кривляния не принял за чистую монету. Сейчас мне даже кажется, что я сразу распознал игру, впрочем, это вполне очевидный самообман, потому что я до сих пор не понимаю, в какие игры вы играете. Но нарочитость её поведения меня цепляла, разумеется.

— Так, — поощрительно кивнул Майкрофт, пропуская мимо ушей всё лишнее. — Что ещё?

— Ещё? — он вновь задумался, но на этот раз ответил быстрее. — Когда она бросилась на меня, она меня душила, но в то же время — задушить не хотела. Пальцы на горле недвусмысленно демонстрировали серьёзность её намерений — я задыхался, однако она кричала охранникам, торопя их — чтобы её остановили.

— Прекрасно! Ещё?

— Хм… Не уверен, — покачал он головой. Воспоминания причиняли боль. Он снова видел перед мысленным взором безумные — и молящие о помощи — глаза сестры.

— Не молчи, Шерлок! Это важно! Скажи не о доказанных фактах, а об ощущениях.

— Истеричность. Не наигранность, которую она демонстрировала вначале, а настоящее сумасшествие… Не знаю, как описать, — признался он, вопросительно посмотрев на брата, а потом и на Рудольфуса.

— Всё верно, — удовлетворённо кивнул Майкрофт и сел обратно в кресло. — Как я и сказал, Эвр смертельно опасна только тогда, когда хочет быть опасна. Её состояние давно стабилизировалось, она стала покидать поместье по собственному разумению — мы ей доверяли. Но в один прекрасный день она захотела встретиться с тобой. Мы не знали об этом…

— А если бы знали? Запретили бы? — въедливо уточнил Шерлок.

— Не знаю, — честно ответил тот. — Но не пустили бы ситуацию на самотёк. Эвр наблюдала сначала издалека, потом этого стало недостаточно, и она познакомилась с Джоном. Затем она встретилась с тобой…

— Её поведение изменилось, — вставил Рудольфус, изменив собственному решению не вмешиваться в диалог. Он видел, что Шерлоку проще воспринимать информацию, озвученную братом. Не то чтобы он принимал на веру каждое слово, но… отторжения умопостроения и домыслы родного брата встречали значительно меньше. Но сейчас он не мог молчать: чувствовал вину и старался отвести гнев от Майкрофт. — Эвр — мастер притворства, да и не следили мы за ней столь пристально, привыкнув, что она научилась себя контролировать и не нуждается в няньках, а потому далеко не сразу заметили, что не всё в порядке.

— Вернулась непредсказуемость, резкость, упомянутая тобой истеричность, — продолжил Майкрофт. — Я виделся с Эвр отнюдь не каждый день и потому был шокирован разницей между тем, что было ещё пару месяцев назад, и увиденным.

— А вы? — Шерлок обернулся к Рудольфусу. — Вы же в одном доме живёте!

— Эвр не ребёнок, а я не домосед-отшельник, — парировал тот. — Ответственность свою я признаю, но всю вину принимать отказываюсь. Эвр взрослая женщина, и, даже если бы я не считал неправильным следить за каждым её шагом, она бы этого не потерпела. Порой мы не виделись неделями.

— Вы вдвоём живёте в этом доме?

— Н-нет… — Рудольфус замялся. — Сейчас это неважно.

— Ладно, — Шерлок на удивление легко уступил и вновь повернулся к брату, — что важно?

— Важно то, что мы не сразу поняли, что происходит, и не пресекли. Эвр, видимо, тоже не понимала, что происходит. И она продолжала крутиться рядом с тобой. Ты помнишь, как плохо ты себя чувствовал?

— Смерть Мэри…

— Смерть Мэри Морстен не имеет к этому никакого отношения, — отрезал Майкрофт. — Моральные терзания и чувство вины? Шерлок, ты всегда был рационалистом и материалистом!

Брат был прав. Подумать об этом раньше он почему-то не удосужился, списав всё на чувство вины за смерть Мэри, но сейчас, после слов Майкрофта, признал очевидную несостоятельность этой версии. И почти без паузы выдвинул иное предположение:

— Героин?

— Не так быстро и не в таких дозировках, — качнул Майкрофт головой. — Признаюсь, я слишком поверил в вашу сознательность и позволил себе расслабиться. Роль старшего брата, признаться, всегда немного тяготила меня, вот я и… — он поморщился и продолжил: — А когда хватился — едва не опоздал.

Шерлок удивлённо взглянул на него, но решил отложить эту тему на другой раз — уж слишком неожиданным было заявление Майкрофта. Того самого Майкрофта Холмса, что едва ли не по пятам ходил за младшим братом, пока не поднялся по иерархической лестнице достаточно высоко, чтобы делегировать эту в высшей степени неблагодарную обязанность другим. Однако слежка за тем, чтобы Шерлок не вляпался в очередные неприятности, велась с переменным успехом вплоть до сегодняшнего дня. И вдруг выясняется…

— Постой… Значит, всё, что произошло в Шерринфорде — было с твоего благословения?

— Почти, — у Майкрофта хватило совести потупиться.

— Объяснись! — потребовал Шерлок. — Убийства, самоубийства… Та девочка в самолёте была выдумкой, это я понял. Аллюзия на жизнь Эвр. Но остальное?..

— Мне жаль.

— И ты — играл!

— У меня не было выхода! — повысил голос Майкрофт, которому и так было не слишком приятно признавать свою причастность. — Эвр стала неуправляемой. Она уже не была маленькой девочкой, что беспрекословно выполняла приказы брата и дяди, которым доверяла. Эвр — взрослая женщина, которая, как ни прискорбно это признавать, в разы умнее нас всех вместе взятых! Ещё до того, как вы с Ватсоном решились на визит в Шерринфорд, мы поняли, что происходящее неразрывно связано с тобой. Что каждый раз, когда вы с Эвр оказывается рядом — что-то происходит. И она меняется. Её контроль разрушается, словно снеговик под действием лазера. Остановить процесс и пресечь дальнейшие встречи не представлялось возможным, Эвр стояла насмерть, но проконтролировать…

— Майкрофт, ты знаешь, что ты ужасный человек? — абсолютно спокойным тоном поинтересовался Шерлок, перебивая тираду.

— Спасибо, брат, — выдохнул тот, — из твоих уст это комплимент. Я могу продолжить?

— Будь любезен, — скривился Шерлок.

— Благодарю. Наблюдая за Эвр, когда она оказывалась рядом с тобой, в том числе и в Шерринфорде, у меня родилась безумная догадка…

Он вдруг замолчал и беспомощно посмотрел на Рудольфуса. Шерлок невольно тоже повернулся к дяде, но секундой позже недоумевающе нахмурился.

— И сейчас ты должен сообщить мне какую-то ужасную правду, но у тебя кишка тонка, так?

— Так, — прямо встретив его взгляд, кивнул Майкрофт.

Шерлок растерялся. Брат выглядел потерянным и по-настоящему огорчённым, словно ему в правду было тяжело сообщить, что… А, собственно, что?

— Говори уже, — устало махнул рукой Шерлок. — Я здесь уже несколько часов. Тебя наверняка хватились на работе. И я обещал вечером зайти к Джону. Давай, не томи. Хвост уже кровоточит в надрезанных местах, не заставляй ждать, пока рана затянется, чтобы снова предпринять попытку купировать его.

— Ты помнишь, как всё закончилось? — послушно спросил Майкрофт.

— Поясни, — насторожился Шерлок.

— Когда Эвр посадили на вертолёт и вернули обратно в Шерринфорд?

— Помню.

— Ты помнишь, что было перед этим?

— Ну конечно же я помню! — взорвался Шерлок.

— Ты обнимал её.

Шерлок непонимающе моргнул раз, другой; он ждал продолжения, но его почему-то всё не было и не было…

— Она всё-таки моя сестра, — почему-то стал оправдываться он, — что такого, что я её обнял?

— Ваша связь… Она… — Майкрофт сделал глубокий вздох, шумно выдохнул и заговорил привычным тоном правительства Великобритании: — Когда Эвр доставили в Шерриндорд, её состояние была квалифицированно как диссоциативная фуга, через час она впала практически в анабиоз. Трое суток она балансировала на грани, мы опасались рецидива обскура, однако обошлось. И когда она пришла в себя, первым, что она сказала, было твоё имя.

— И что?

— Она спросила: «Шерлок теперь такой, каким должен был стать?»

— Что это значит?

Шерлок почувствовал такое волнение, словно от ответа зависела его жизнь. Да так оно и было! Ещё не понимая, в чём заключается опасность, он уже знал, что она есть. Майкрофт молчал не более секунды, но мозг Шерлока успел просчитать тысячу вариантов, и каждый последующий был страшнее предыдущего. Он знал совершенно определённо, как будто Эвр стояла за левым плечом и нашёптывала правильные ответы, что сейчас скажет брат. Знал, почему дядя Руди в начале разговора упоминал о его вине в случившимся с Эвр. Знал… но не понимал, как он может знать ответ.

— Так, стоп! — вскочив на ноги, закричал Шерлок. — Довольно! Мы многое успели обсудить, как по мне, так даже слишком многое. Но на этом — всё. Баста! Финиш! Хватит! Меня ждёт Джон и маленькая Рози. Я обещал погулять с ними в парке. Я и так слишком долго пренебрегал их обществом, а потому опаздывать будет очень некрасиво. Не провожайте, я найду выход! — он бросился к двери под изумлённо-насмешливыми взглядами родственников, но остановился на полпути. — О! Ну да, я же не знаю, где нахожусь! Дорогой братец, не будешь ли ты столь любезен, чтобы помочь мне добраться до такси? Метро? Пешеходной дорожки?..

— Сядь, Шерлок, — тихо, но настойчиво махнул рукой на кресло Майкрофт. — Твои истерики неуместны в данный момент и в данном месте.

— Как я и сказал, мне пора…

— Сядь! — загремел Майкрофт, и Шерлок, никогда ранее не слышавший подобного тона из уст брата, почёл за лучшее подчиниться. — Эвр вполне доходчиво объяснила тебе условия, при которых ты можешь покинуть дом. Не хочешь слышать правду — мы подождём. Но информация, которую ты успел сегодня узнать, из Лестрейндж-холла выйти не должна.

— Дьявол, — прошептал Шерлок, не то чтобы забывший об угрозах сестры, но не придавший им должного значения, и досадливо нахмурился. — Что от меня требуется? — деловито уточнил он минутой позже.

— Ничего особенно. Дай мне руку и повторяй за Руди слова клятвы, — недовольным тоном объяснил Майкрофт и протянул руку. — Ну?

— Клянёшь ли ты, Шерлок Холмс, ни словом, ни намёком, ни прямо, ни косвенно не распространять и не передавать полученную в этом доме о членах семей Лестрейндж и Холмс информацию?

— Клянусь, — буркнул Шерлок и с изумлением уставился на свою руку, вокруг которой завивался огненно-горячий жёлто-золотистый браслет. Дядя Руди ещё что-то говорил, Шерлок машинально отвечал «клянусь», но не мог оторвать взгляда от наглядного проявления пресловутой магии.

— Ну вот и всё, — облегчённо хмыкнул Рудольфус. — Ты узнал немало, но наш род хранит намного больше тайн. Пусть ты и сын двух сквибов, по крови ты — Лестрейндж. А среди нас трусов не было. Когда преодолеешь страх — возвращайся.

— Да-да, обязательно, — отмахнулся Шерлок. — Майкрофт, мне нужно к Джону!

— Как скажешь, братец, — издевательски поклонился тот и без предупреждения схватил Шерлока за руку, аппарируя.

Кабинет правительства Великобритании встретил ошарашенного перемещением Шерлока привычным шумом маггловского мира. Шумно втянув воздух, насыщенный обычными запахами, он понял, что даже настолько банальная вещь в том мире обладает иными качествами, и передёрнул плечами.

В голове не укладывалось, как вообще возможно подобное. Если в первый раз он был без сознания и не запомнил способ, которым брат его транспортировал, то теперь все чувства били тревогу, а разум отказывался признавать очевидное: за секунду Шерлок оказался за многие мили от того места, где только что находился. Механизм перемещения в голове не укладывался. Научная фантастика в действии или… магия всё же существует вопреки логике и здравому смыслу?

— Если обещаешь вести себя адекватно, я перемещу тебя прямо к дому Джона, — бросил Майкрофт, отпуская руку Шерлока и отходя к своему столу.

Тот промолчал, но с места не сдвинулся, сосредоточившись на попытках усмирить бунтующий против происходящего разум, что Майкрофт счёл за согласие.

Быстро просмотрев сообщения и пропущенные вызовы, он написал пару строчек на компьютере, набрал одно смс и встал из-за стола.

— Всё, можем идти.

Молчащий Шерлок тут же шагнул к двери, и он едва успел взмахнуть волшебной палочкой, снимая запирающие чары.

Приёмная была пуста, свет в коридорах приглушён, охрана незаметно следила за порядком из теней, и создавалось обманчивое впечатление, что здание на Даунинг-стрит спит.

— Куда дальше? — спросил Шерлок, шагавший чуть впереди.

— Лифт, — односложно буркнул Майкрофт, жестом прощаясь с охраной.

На подземной парковке было светло и тихо, шаги отдавались гулким эхом. Когда они подошли к машине, водитель уже услужливо открыл дверь. Майкрофт вежливо улыбнулся и первым сел в лимузин.

— Ко мне домой, после можете быть свободны.

— Да, сэр.

Автомобиль тронулся, и Майкрофт повернулся к напряжённому Шерлоку:

— Уверен, что готов к общению с доктором Ватсоном?

— Пф!

— Хорошо, — просто кивнул он и, снова взяв брата за руку, аппарировал. Не обращая внимания на дезориентированность брата, жадно вдыхающего воздух после пространственного перемещения, Майкрофт холодно и по-деловому произнёс: — Как со мной связаться — ты знаешь. Экспериментировать с клятвой настоятельно не рекомендую. Доброго вечера, — и, не дожидаясь ответа, переместился обратно в Лестрейндж-холл: в отличие от Шерлока, которому для душевного успокоения требовалось почувствовать, увидеть и ощутить привычный и понятный маггловский мир вокруг, Майкрофту для расслабления нужна была атмосфера старинного магического поместья.

— Как он? — приветствовал Рудольфус, казалось, даже не пошевелившийся за время отсутствия племянника.

— В шоке, я полагаю, — усмехнулся Майкрофт, опускаясь в кресло и вытягивая ноги. — Как думаешь, скоро он осмелится вернуться?

— Думаю, не очень.

— Когда будем поторапливать?

— Не сегодня, — мотнул головой Руди. — Присмотрись к брату, ты сам поймёшь, когда наступит подходящий момент.

— Эвр выдержит?

— Эвр — очень сильная личность, она всё выдержит. Но затягивать, разумеется, не стоит.

— А Рабастан?

— Басти я сменю утром. Сегодняшняя встреча была необходима, мы все это знали, но она серьёзно пошатнула баланс. Обскур не проснулся, но это вопрос времени. Мы некоторое время сможем удерживать Эвр от опрометчивых поступков, но ты знаешь свою сестру: ей никто не указ.

— Если я могу помочь…

— Майкрофт, ты поможешь, если присмотришь за Шерлоком. И, кстати, постарайся помягче донести до него информацию, что Мэдди снова не в курсе, что её дочь жива.

— Извини, что я допустил это, — потупился Майкрофт.

Рудольфус добродушно улыбнулся:

— Не вини себя. Ситуация вышла из-под контроля не по твоей вине. Слишком много посторонних было задействовано в операции, транспортировка Эвр происходила с привлечением полиции… Оборотня в мешке не утаишь. Но уже всё в порядке. Мы позаботились о том, чтобы на след Эвр выйти было невозможно.

— Угу, и теперь нужно не допустить, чтобы Шерлок всё испортил. Снова.

— Ты справишься. Вы справитесь. И Эвр, и Шерлок, и ты.

— И вы с Рабастаном тоже, — открыто улыбнулся Майкрофт.

— Спать не хочешь ещё? У тебя усталый вид.

— Пожалуй, хочу, — кивнул он и нехотя поднялся на ноги. — Спасибо, Руди. Не представляю, что бы мы без тебя делали.

Рудольфус засмеялся:

— Ты был бы занудным клерком, дорогой племянник, а вот остальные вряд ли бы дожили до сегодняшнего дня. Но — не будем о грустном.

* * *

Жизнь быстро вошла в привычную колею. Первые дни Майкрофт всё порывался навестить брата и удостовериться, что тот в порядке — не впал в истерию, не вернулся к героину, не покалечил себя, — но сдерживался, признавая, что Шерлок должен разобраться в себе сам. А позже аппарировал на Бейкер-стрит в отсутствие хозяев и установил сигнальные и следящие чары, и успокоился на этом.

В Сирии снова активизировалась одна из террористических группировок, Майкрофт дневал и ночевал на работе, координируя шаги задействованных в операции людей, и проблемы семьи не то чтобы отошли на второй план, но оказались погребены под первоочередными задачами защиты страны. И потому назойливый писк не сразу сумел привлечь его внимание.

«Шерлок», — вдруг понял он и, стараясь не суетиться, но и не мешкать, делегировал некоторые обязанности коллегам и помощникам и наконец-то покинул координационный центр. Невысказанное вслух желание отдохнуть встретило полное понимание, никто даже мысленно не возразил, когда Майкрофт направился на выход. То, что чары сработали, не было особенно тревожным сигналом, да и нестись сломя голову к брату было не в характере Майкрофта, но и бездействия это не предполагало. С невозмутимым лицом пройдя через бесконечные коридоры, лестницы и лифты, он достиг своего кабинета и, попросив секретаря принести чай, прошёл внутрь.

Первым делом Майкрофт извлёк из ящика средство связи и, кивком поблагодарив секретаря за принесённый кофе, бросил в закрывшуюся за её спиной дверь запирающие чары и активировал сквозное зеркало. Краткий разговор с Руди не успокоил — состояние Эвр ухудшилось, — было до боли очевидно, что дальнейшие отсрочки пагубно скажутся на всём плане.

Откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза, Майкрофт мысленно прикидывал, как провести разговор с братом, чтобы заставить его принять решение, внушить ему уверенность или, напротив, застращать…

— Мистер Холмс, к вам пришёл брат, — доложила секретарь через селектор.

Майкрофт резко выпрямился и неверяще уставился на динамик.

— Впустите его, — механическим голосом приказал он и поспешно отменил запирающие чары. — Шерлок. Какой… приятный сюрприз.

— Здесь можно говорить свободно? — не опускаясь до банальности вроде приветствий, резко спросил Шерлок, как только дверь за его спиной закрылась.

Майкрофт взглянул на брата с интересом и, вновь взмахнув палочкой в сторону многострадальной двери, кивнул:

— Теперь — можно.

— Что происходит?

— Будь добр выразиться чуть менее расплывчато.

— Это твоих рук дело?

Он выразительно нахмурился и скрестил руки на груди:

— Шерлок, если ты хочешь получить ответ, задай понятный вопрос.

— Ты замешан в том, что происходит? — рычаще спросил Шерлок.

Выглядел тот откровенно плохо. У Майкрофта прямо зачесались руки, так хотелось бросить диагностическое заклинание, но и без него было вполне очевидно, что брат не в порядке. Бледность и дёрганность движений, полопавшиейся сосуды в глазах, окружённых тёмными кругами, — наглядные маркеры бессонницы, а то и чего похуже.

— А что происходит?.. Нет-нет, подожди! — поспешно добавил он, видя, что брат готов взорваться. — Шерлок, я не знаю, о чём ты говоришь, потому не могу ответить.

— Сегодня утром в моей комнате все предметы летали, — дрожащим от ярости голосом ответил Шерлок и, сжав кулаки, нарочито-спокойно спросил: — Твоих рук дело?

— Нет, — твёрдо ответил Майкрофт. — Но я знаю, что это.

— И?

— И для того, чтобы ответить пространнее, мне необходимо кое-что проверить. А тебе — дать согласие на визит в гости к дяде Руди.

Шерлок всё же зарычал, схватил стул для посетителей, замахнулся…

— Петрификус Тоталус! — почти лениво взмахнул волшебной палочкой Майкрофт. Брат застыл. Обойдя стол, он подошёл, аккуратно разжал пальцы Шерлока, забрал стул и поставил на прежнее место и только после этого взглянул ему в глаза. — Ты не понимаешь, что с тобой, и тебя это пугает. Я понимаю. Правда понимаю. Но ты уже не ребёнок, Шерлок, спрятаться под одеялом не выйдет. Фините!

— Что ты сделал?

— Это заклинание парализации, — любезно пояснил Майкрофт. — Я мог бы подождать, пока ты швырнёшь стул в окно, к примеру, и выпустишь пар, но — зачем нам лишнее внимание, которое неизбежно привлёк бы шум? Если настаиваешь, я наложу дополнительные заглушающие чары, и можешь всё-таки осуществить своё намерение. Будешь буянить?

Спокойный тон и демонстративная доброжелательность слегка охладили Шерлока, и он сел на стул и сгорбился.

— Что происходит, Майкрофт?

— Ничего особенного. Ты готов к визиту?

— Сейчас?

Майкрофт закатил глаза, но удержался от сарказма.

— Да, Шерлок, именно сейчас.

— Хорошо. Мне нужно позвонить Джону…

— Спускайся на парковку, — перебил Майкрофт. — Мне нужно кое-что закончить, и я подойду. Пятнадцати минут тебе хватит?

Шерлок, не отвечая, кивнул.

Открыв двери для брата, Майкрофт вновь наложил запирающие чары, взял в руки зеркало и связался с Лестрейндж-холлом:

— Руди? Шерлок пришёл. Через пятнадцать минут мы прибудем.

— Сам пришёл? — приятно удивился Рудольфус. — Что ж, прекрасно. Жду.

Когда двери лифта открылись и Майкрофт шагнул на подземную парковку, Шерлок наворачивал уже, наверное, сотый круг вокруг автомобиля и индифферентно наблюдавшего за этими метаниями водителя. Сцепленные за спиной руки, нахмуренные брови, искусанные губы — всё недвусмысленно указывало на сильнейшее волнение.

На этот раз всё прошло можно сказать обыденно. Увидев брата, Шерлок молча влез в лимузин и принялся ёрзать, демонстрируя нетерпение. Однако всё же позволил Майкрофту поздороваться и степенно усесться — вежливо промолчал, но стоило машине тронуться — тут же сам протянул руку, тем самым давая молчаливый карт-бланш на применение магии.

Задавать вопросы сейчас Майкрофт счёл излишним и просто аппарировал. Но даже после перемещения Шерлок не потребовал немедленных ответов — сдержанно поздоровался с Рудольфусом и уселся в то же кресло, в котором сидел при предыдущем визите.

Глазами указав дяде на брата, Майкрофт отступил, намекая, что разговор лучше провести Рудольфусу. Состояние Шерлока начинало пугать, и он предпочёл отстраниться и понаблюдать: в случае необходимости он готов был вмешаться, но совершенно не желал этого.

— Ты позволишь кое-что проверить? — мягко спросил хозяин дома, обменявшись приветствиями с Майкрофтом и верно интерпретировав пантомиму. Шерлок равнодушно кивнул, глядя в сторону. — Постарайся не шевелиться. Ты ничего не почувствуешь.

Рудольфус встал перед креслом с Шерлоком и направил на него волшебную палочку. Заклинание было довольно мудрённым — фраза на смеси латыни и кельтского диалекта, — но зато показательным. Однако не произвело того эффекта, на который он рассчитывал — Шерлок даже не поднял глаз, хотя боковым рением наверняка заметил, что над ним возник светящийся неровным жёлтым светом шар, по которому то и дело пробегали сполохи красного, оранжевого и зелёного цветов.

— Очень интересно, — протянул Рудольфус, возвращаясь к креслу.

— Руди? — вопросительно окликнул Майкрофт, вынужденный признать, что понимает лишь немногим больше брата-почти-маггла.

— Да-да, извините. Итак… Шерлок, с чего ты предпочёл бы начать сегодняшнюю встречу?

— Как я понимаю, — не поднимая головы, начал тот, — то, что вокруг меня всё летало — не признак, что я сошёл с ума. Это ваша пресловутая магия. Так?

— Так, — ободряюще улыбнулся Руди.

— Прекрасно. В прошлый раз вы сказали, что я — маггл, то есть не волшебник. Так?

— Не совсем… Но пусть будет так, — снова кивнул Руди.

— Тогда какого чёрта оно летало?! — вспылил Шерлок, вцепляясь обеими руками в подлокотники кресла.

— Ты же отказался дослушать в тот раз, — ехидно вставил Майкрофт, мысленно облегчённо выдохнув: брат не замкнулся, тем самым упростив дальнейшее развитие событий.

— «Оно летало» потому, дорогой племянник, что вот эти цвета, — Рудольфус указал на шар над его головой, и Шерлок наконец-то поднял взгляд, — говорят о пробуждении магических способностей. Стихийное волшебство, о котором я упоминал в прошлый раз, помнишь? Спонтанная левитация — самое распространённое проявление стихийной магии у детей.

Рот Шерлока приоткрылся в изумлении, и Майкрофту пришлось отвернуться, чтобы брат не заметил его широкую улыбку, которую просто невозможно было сдержать.

— Но… но почему? И почему сейчас?! Почему я, в конце концов!

— Ответить на все три вопроса довольно просто, — пожал плечами Рудольфус, щёлкнул пальцами и, едва взглянув на появившегося домовика, приказал: — Принеси флакон успокоительного зелья.

— Просто?! — взвизгнул Шерлок, даже не заметив мутанта.

Домовик исчез и через пару секунд вернулся, молча протягивая хозяину серебряный поднос с флаконом.

— Для более плодотворного разговора тебе стоит принять это средство. Это обычное успокоительное, не волнуйся. Если не доверяешь, я могу первым выпить…

Шерлок, не дослушивая, вскочил с кресла, схватил флакон, выдернул пробку и залпом проглотил половину содержимого.

— Какая мерзость! — скривился он тотчас же.

— Да, к сожалению, вкус у большинства зелий оставляет желать лучшего, зато действенность окупает все неприятные ощущения, — улыбнулся Рудольфус. Помолчав, он кивнул сам себе и посмотрел на Шерлока: — Полегчало?

— Да, спасибо, — глухо ответил тот, прислушиваясь к организму, и опустился обратно в кресло.

— Итак, если позволишь, я отвечу на твои вопросы в обратном порядке. Почему ты? Потому что ты — потомок двух волшебных родов. Да, твои родители сквибы, но — сквибы не грязнокровок каких-нибудь. Ты наполовину Лестрейндж, а потому вполне естественно, что ты маг. Почему сейчас? Из-за встречи с Эвр… Нет-нет! — поспешно поднял он руки, видя желание Шерлока что-то возразить. — Она ничего с тобой не «делала». Магия в тебе проснулась именно из-за встречи с Эвр, а не из-за неё самой. Ну и наконец третий вопрос. «Почему». Хм.

— Говорите уже как есть, — после зелья Шерлок чувствовал себя абсолютно, совершенно, тотально спокойным, но при этом мыслил ясно и не испытывал ни малейшей заторможенности.

— Ты помнишь, я уже упоминал, что в происшествии с Эвр ты сыграл огромную роль? Так вот всё дело в том, что между вами установилась связь…

— Установилась? — перебил Шерлок.

— Руди, пожалуй, стоит начать с начала, иначе Шерлок ничего не поймёт, — перебил Майкрофт. — Видишь ли, братец, когда Эвр осознала, что её сила сотворила с Редбердом, она испугалась. Испугалась настолько, что, увидев ту же силу в тебе, неосознанно решила защитить тебя. В тот момент в её голове было намешано столько всего: и страх перед непонятной силой, и ненависть к Редберду, и зависть к вашей дружбе, и обида на тебя, и ненависть к тебе за то, что отверг, и ужас от осознания, что она сделала с Редбердом, и любовь к тебе… Эвр поняла, что ей не простят убийство, но это ведь не она убила, а сила в ней — так она думала. И тебе своей судьбы она не желала. Как она это сделала — мы до сих пор теряемся в догадках. Но она забрала твой магический дар. Вытянула из «ядра» всю силу до последней капли, превратив тебя в сквиба, или даже больше чем сквиба — ты ведь не видел магию, лишь едва-едва ощущал её присутствие. Возможно, она сумела бы обуздать свою собственную немалую силу и стать великой волшебницей, но в том состоянии, в котором она пребывала после случившегося с Редбердом, это уже было под сомнением, а забрав ещё и твою силу… Она была обречена. Всего нескольких часов, вряд ли дней, хватило, чтобы магическая мощь в её теле закапсулировалась, превращая Эвр в обскура.

— Но в чём моя вина? — спокойно, но с немалым удивлением спросил Шерлок. — Я ведь не просил…

— Просил, — покачал головой Майкрофт. — В том-то всё и дело, ты просил. А Эвр сделала.

Шерлок замер, его взгляд словно обратился вглубь самого себя, а потом кровь буквально отхлынула от его лица, и он с ужасом посмотрел на брата — вспомнил.

— Я разозлился, — срывающимся голосом заговорил он. — Я ужасно разозлился. Эвр не говорила, где Виктор, и мне хотелось её придушить за затянувшуюся, как мне тогда казалось, шутку. И тогда вокруг все начало летать и врезаться в стены. Я испугался, не понял, что происходит, и посчитал, что это она так делает — специально, чтобы напугать меня. И просил прекратить. Умолял прекратить, если точнее. Она тогда ещё спросила, уверен ли я… — Шерлок встряхнулся и растерянно посмотрел сначала на Майкрофта, а потом и Рудольфуса. — Это что же получается…

— Ты не виноват, — поспешно произнесли те одновременно.

— В том-то и дело — виноват!

— Нет, Шерлок. Да, ты стал тем самым камушком, что сорвал лавину. Но винить в этом себя неправильно. Ты этого не хотел, не понимал, к чему это приведёт, и даже не желал ничего такого.

— Как-то не легче, — буркнул тот.

— Шерлок, — осторожно обратился Майкрофт, — судя по твоей реакции, правда не оставила тебя равнодушным?

— К чему ты ведёшь? — подобрался тот.

Майкрофт кивнул:

— Всё верно. Я веду к вопросу, не возникло ли у тебя желание всё… исправить?

— Скорее, вернуть статус-кво, — уточнил Рудольфус.

— Поясните! — потребовал Шерлок.

Мужчины переглянулись, и Майкрофт осторожно сказал:

— После ваших с Эвр контактов её состояние серьёзно изменилось. Контроль заметно ослаб, а опасность рецидива, напротив, возросла. Магия, что заперта в её теле, ищет путь на свободу. Но сейчас магия не просто пытается проявиться, она хочет вернуться. К тебе.

— Вы упоминали о каком-то раздвоении? — нахмурился Шерлок.

Рудольфус кивнул.

— Да, и мы не могли понять, как такое может быть и что с этим делать. Ничего подобного нигде никогда не было описано, мы блуждали в темноте неведения и не могли действовать, опасаясь навредить Эвр. А после её встреч с тобой граница стала заметнее, и мы сумели догадаться, что на самом деле тогда произошло.

— То есть вы хотите…

— Вернуть твою магию тебе, — резюмировал Майкрофт и подался вперёд, всматриваясь в глаза брата: — Что скажешь, Шерлок? Настолько сильно ты против того, чтобы стать волшебником?

Шерлок молчал и, кажется, даже не видел старательно сдерживающих волнение Майкрофта и Рудольфуса, терпеливо ждущих его ответа. Его взгляд вновь обратился вглубь себя, и внешние факторы отошли на задний план — Шерлок ушёл в Чертоги разума. Не будь он насколько выбит из колеи, обязательно заметил бы побелевшие костяшки на руке дяди Руди, которую тот вроде бы небрежно положил на подлокотник. Увидел бы складку между бровей Майкрофта, свидетельствующую на напряжённой работе мысли. Но Шерлок предпочёл скользить внутренним взором по идеально упорядоченному архиву Чертогов. Вот только поиск не давал ни грана информации. Ситуация была настолько… Он даже слов подобрать не мог, которые бы описали всю её нетривиальность и неординарность.

Сравнивать было решительно не с чем, весь его скрупулёзно собираемый архив оказался бессилен подсказать ответ — Шерлок ни разу в жизни не то что не сталкивался с похожими случаями, но даже не слышал ни о чём подобном. Это казалось невероятным и неправдоподобным, пока несуществующий голос не шепнул с эвровскими интонациями:

«Статут Секретности, братец».

Шерлок горько усмехнулся и мысленно покачав головой. Статут был хорошим объяснением отсутствию сведений.

Как поступить — он не знал.

Отказаться? Это казалось наиболее логичным решением, однако Шерлок понимал, что этим обречёт сестру (не зря же Майкрофт с Рудольфусом несколько раз упомянули, что магия Эвр стремится воссоединиться с ним, и Эвр может просто не выдержать нагрузки), разочарует брата и… да, и лишит себя нового опыта. Не то чтобы он мечтал о чём-то подобном, но жизнь и так скучна, отказ же сделает его существование ещё скучнее.

Согласиться? Но кто знает, чем это в итоге обернётся? Он узнал о магии вообще и этом конкретном случае в частности достаточно, чтобы, даже будучи магглом, понимать степень опасности. Даже если забыть на время, что вся его жизнь может полностью измениться после обретения магии, процесс обретения, если можно так выразиться, пугал: Рудольфус прямо сказал, что ничего подобного и в их мире никогда не случалось.

Tabula rasa. Готов ли он начать жизнь с чистого листа?

— Я не могу дать ответ сейчас, — хрипло ответил Шерлок и качнул головой, когда тишина стала уж слишком сильно давить на барабанные перепонки. — Мне не хватает данных для принятия взвешенного решения.

— Что ты хочешь знать? — деланно спокойно уточнил Майкрофт.

— Всё? — усмехнулся тот. — Я серьёзно, — продолжил Шерлок, и его лицо утратило малейший намёк на веселье. — Я должен узнать о вашем мире, о магах и магии, о том, какое меня ждёт будущее, если я дам согласие. И о последствиях отказа. Я не могу решать, не имея чёткого представления.

— Это хорошая идея, — подал голос Рудольфус. — Решение должно быть взвешенным, а не спонтанным, от него многое зависит. Однако есть один важный нюанс, о котором ты не подумал. Видишь ли, Шерлок, ты сейчас магически неустойчив, а потому — уязвим. Перепад настроения — и ты разнесёшь кафе, в котором тебе подали холодный кофе. Обида — и ты зажаришь таксиста, недостаточно вежливо пожелавшего тебе хорошего дня. Ожог от сигары — и замороженными окажутся полквартала вокруг. Я считаю, что тебе стоит на некоторое время прекратить контакты с магглами и поселиться…

— А Джон?

— Магглы не могут знать…

— Джон не маггл! — повысил голос он.

— Джон — маггл, — ледяным тоном перебил Майкрофт. — И вне зависимости от того, какое решение ты примешь, Джон о нём никогда не узнает.

Из горла рвался рык, но Шерлок успел взять себя в руки до того, как наговорил лишнего, и почти спокойно покачал головой:

— Джон Ватсон не маггл, — негромко произнес он, — он мой лучший и единственный друг, а ещё он мой напарник. Я не собираюсь отказываться от общения с ним. С него тоже можно взять клятву о неразглашении, если вы так трясётесь за свои тайны… — добавил он менее уверенно.

— Магглам нечем подкрепить клятву. Обет же запросто может маггла убить, — возразил Рудольфус.

— Мне жаль, но в общении с Джоном тебе придётся сделать перерыв, — равнодушно заметил Майкрофт.

Шерлок посмотрел на брата едва ли не с ненавистью, но впечатления это не произвело. Было вполне очевидно, что Майкрофт прав, а ему придётся уступить, как бы ни хотелось заставить родственников передумать. Вот только бросать налаженную жизнь…

С другой стороны, даже прикосновение к магическому миру — к Эвр — едва не стоило Джону жизни. Так не лучше ли отстраниться на время, тем самым защитив Джона, чем настаивать на своём непродуманном требовании, подвергая маггла опасности, которую тот даже не сможет понять и увидеть, зато вполне может погибнуть из-за неё?

— И где же я должен буду жить? — скрывая обиду и неуверенность за язвительностью, хмыкнул Шерлок. — Уж не в одном ли доме с Эвр?

— Ты же хотел узнать о нашем мире больше, — парировал Майкрофт, — рациональнее жить рядом с источником информации. Да и изнутри процесс познания пройдёт быстрее и легче. А насчёт Эвр не волнуйся…

— Уж разреши мне эту малость.

Майкрофт вздохнул и закатил глаза: упрямство брата и его нежелание признавать поражение даже после подписания капитуляции бесили неимоверно.

— Самым оптимальным будет сообщить Джону о засекреченном задании, что требует твоего присутствия в… да хоть в Сирии. У меня там сосредоточено немало интересов.

— Кто бы сомневался, — буркнул Шерлок.

Несколько минут в гостиной царила тишина — на удивление не давящая. Шерлок принял необходимость лгать другу, но ещё не смирился с ней. А Майкрофт с Рудольфусом боялись спугнуть удачу и нарваться на новую волну раздражения, что сотрёт весь прогресс, и потому демонстрировали недюжинную выдержку.

— Ладно, что сказать Джону, я решу позже. Если вообще потребуется что-то решать.

— Тебе не стоит возвращаться на Бейкер-стрит, — посоветовал Майкрофт, насквозь видя все попытки Шерлока придать себе больше значимости. — Сегодня в твоей квартире всё летало, а завтра может сгореть. Вместе с Джоном, — многозначительно добавил он, когда первое предупреждение не было воспринято всерьёз. Он хотел усилить давление, привести реальные примеры трагических судеб сквибов, у которых по тем или иным причинам проявилась магия во взрослом возрасте, но… Брата он знал давно и слишком хорошо, чтобы упустить признаки надвигающейся бури: одного лишь трепетания ноздрей Шерлока было достаточно, чтобы понять — взрыв почти неминуем. — Впрочем, мне плевать на судьбу доктора Ватсона. Договорим — и я доставлю тебя на Бейкер-стрит.

Рудольфус одобрительно кивнул, Шерлок же, казалось, растерялся.

— Почему ты уступил? — прямо спросил он, сверля брата подозрительным взглядом.

— А к чему лишние споры? — небрежно улыбнулся тот. — Это не моего друга жизнь зависит от твоей прихоти.

Шерлок надулся и отвернулся. Однако не прошло и минуты, как он возобновил обсуждение:

— Прежде, чем я дам ответ, я хотел бы посмотреть на магию.

— Провести тебя в Косой переулок? — удивился Майкрофт и тут же пояснил: — Это главная торговая улица Лондона. Или устроить представление? Что именно ты вкладываешь в понятие «посмотреть»?

— Вы требуете от меня согласия на кардинальные перемены в жизни, — возмутился Шерлок, — а сами даже не даёте себе труда подумать, насколько для меня всё это дико!

— Я не отказываю, — мягко осадил Майкрофт, — но и ты пойми, Шерлок, для нас всё это — обыденность. С детьми, как ты догадываешься, я дело не имею, а у взрослых подобного рода нужда возникает настолько редко, что методички никто до сих пор не удосужился написать. Не говоря уже о том, что я вращаюсь в совершенно иной сфере и не имею отношения к проблемам магглов и сквибов, что впервые сталкиваются с волшебством. Я действительно не знаю, что тебе показать и рассказать в первую очередь.

— Шерлок, — вступил в разговор Рудольфус, — мы хотим, чтобы ты согласился. Отрицание этого было бы оскорблением для твоего интеллекта. Но мы не преследуем цель любой ценой заставить тебя дать согласие. Ты нам не чужой. Пусть со мной ты даже не был толком знаком — ты сын моей младшей сестры, брат моих дорогих племянников, и, я надеюсь, со временем ты и сам станешь для меня не просто братом Майкрофта и Эвр, но Шерлоком — моим племянником-волшебником. Иными словами, мы не намерены обманом вытягивать из тебя согласие. Что же касается экскурсии, мне кажется приемлемым поступить следующим образом. Начать стоит не с Косого переулка — всё же Шерлок достаточно взрослый, чтобы поразить его магазином с квиддичными принадлежностями или бреднями старика Олливандера, а с визита в Министерство.

— В министерство? — ухватился за слово Шерлок. — То есть вернуться на работу к Майкрофту?

— Нет, братец, — снисходительно улыбнулся тот, — конечно же, нет. Министерство магии имеет очень малое отношение к моей работе. За исключением тех случаев, когда случается нечто из ряда вон, разумеется. Вот тогда — да, тогда решения по ситуации в обоих мирах переходит в моё ведение. А в мирное время Кингсли Бруствер — законно избранный министр магической Британии.

Непроизвольно глаза Шерлока изумлённо округлились. Дожить до его лет и вдруг узнать, что в консервативной и обожающей традиции Великобритании есть Министерство магии — это было слишком странно.

Его реакция не укрылась от магов, однако ни Рудольфус, ни Майкрофт не стали заострять на ней внимание.

— Разумеется, мне придётся принять ряд мер, чтобы ты не выдал нас…

— Выдал? — снова придрался к формулировке Шерлок. — Дядя Руди, вы ничего не хотите объяснить?

— Ах, мальчик, за тобой так забавно наблюдать, — неожиданно рассмеялся Рудольфус.

Искренняя положительная эмоция преобразила его лицо, отчего он стал выглядеть лет на пятьдесят максимум, а скорее ровесником Майкрофта. В голове Шерлока защёлкал калькулятор, вычисляя возраст старшего брата матери, но зрение отказывалось признавать логику математических вычислений и законов биологии, и он решил оставить этот вопрос на потом.

А между тем Рудольфус продолжил:

— Конечно же я хочу объяснить! Иначе сформулировал бы по-другому. Мне же не пятнадцать лет, чтобы ждать от меня подобного рода ляпов в разговоре!

Шерлок заметно смутился.

— Руди хочет сказать, что ты всё узнаешь постепенно. Скрывать от тебя семейную историю мы вовсе не стремимся, однако — не всё сразу. И, раз уж ты желаешь узнать магический мир, предлагаю начать прямо… — он запнулся и покачал головой. — Ах ты ж чёрт!

— Что такое? — подозрительно напрягся Шерлок.

— Сирия. Я не могу исчезнуть сейчас, на меня завязано слишком много операций. Антея, разумеется, в курсе большинства из них, но Антея — не я, её приказы мало что значат в определённых кругах. А у леди Смоллвуд свои операции в ассортименте, и сваливать на неё всё — слишком велик риск упустить что-то значимое.

— Майкрофт, сегодня ты доставишь Шерлока к магглам, он простится со своим другом, соберёт необходимые вещи, а завтра ты аппарируешь его ко мне и вернёшься к работе. В Министерство я его по понятным причинам не поведу, а вот всё остальное…

— Да, это неплохая альтернатива, — облегчённо улыбнулся тот. — Я постараюсь разрешить кризис побыстрее.

— Значит, договорились, — резюмировал Рудольфус. Прислушавшись к чему-то, он легко встал с кресла, с которым, казалось, успел срастись, и улыбнулся: — Мне пора вернуться к Эвр. Шерлок, до завтра?

— Да, дядя Руди, до завтра.

Майкрофт хмыкнул и без предупреждения аппарировал вместе с Шерлоком.

Оставшись один на Бейкер-стрит, Шерлок ненадолго растерялся. Прошёл на кухню, брезгливо переставил в раковину чашки с плесенью, окинул взглядом привычный беспорядок и понял, что оставаться здесь на ночь не имеет смысла. Почему-то дом перестал ощущаться местом, где хочется быть.

Махнув рукой на сомнения, он быстро побросал в сумку смену одежды и вещи, что могли ему понадобиться в ближайшее время, то и дело мысленно хмыкая: многое из привычного «командировочного» списка он решил не брать — предоставляя магии и магам справляться с его неудобствами. И уже полчаса спустя сидел в кресле, крутя в руках телефон.

Почему-то не хотелось встречаться с Джоном лично. То ли из-за нежелания лгать, глядя другу в глаза, то ли из опасения, что не блещущий наблюдательностью Джон именно сейчас сможет обнаружить в наспех придуманной легенде пробелы, и ему придётся выкручиваться и — да-да! — снова лгать. То ли потому, что Майкрофт был прав, и Джон Ватсон — маггл. Но эту мысль Шерлок задавил в зародыше, как бредовую.

«Ты просил меня не пропадать без предупреждения.

Предупреждаю.

На некоторое время пропаду — Майкрофт подкинул дело.

Связи не будет — только через Майкрофта. Когда вернусь — пока не понятно.

Ш.Х.»

Перечитав смс раз десять, Шерлок вздохнул и нажал «отправить». После чего набрал номер брата.

— Майкрофт? Ты можешь сейчас меня… сопроводить к дяде? — в последний момент испугавшись нарушения Статута, он не решился употреблять в разговоре по незащищённой линии такие слова как «аппарация» и прибег к более расплывчатой формулировке.

— М-м-м… Да, давай через полчаса встретимся. В Мейфэр успеешь добраться?

— Да. Думаю, да.

— Отлично. Бордон-стрит, дом восемь. Через тридцать минут.

— Я буду, — только и успел сказать Шерлок, когда связь оборвалась.

Не мешкая, он положил телефон на столик, осознанно лишая себя средства связи с привычным миром, а значит, и пути отступления, и, взяв сумку, вышел из квартиры. Мелькнула мысль проститься с миссис Хадсон, но он решил обойтись без несвойственных ему поступков. В конце концов, одно дело предупредить Джона, который после устроенного им представления с имитацией похорон вытребовал обещание предупреждать обо всех опасностях, в которые Шерлок соблаговолит сунуться, а миссис Хадсон — это уже совершенно иное. Предупреди её Шерлок — и Джон точно заподозрит неладное.

Прикинув расстояние, Шерлок решил поймать такси и вскоре уже сидел на заднем сиденье провонявшегося чьими-то духами автомобиля. На Бордон-стрит он прибыл за две минуты до назначенного братом срока, и всё же Майкрофт уже мерил шагами мостовую.

— Вовремя, — без выражения констатировал он, когда Шерлок расплатился и вышел из такси.

— Где мы?

— На Бордон-стрит, — недоумевающе произнёс Майкрофт, махнув рукой на угол дома, где крепилась табличка с названием улицы, подтверждающая его слова.

Шерлок поморщился.

— Что здесь?

— В каком смысле?.. А! Нет, ты неверно понял, — усмехнулся Майкрофт. — Здесь просто тихое место без камер, откуда можно свободно аппарировать не волнуясь о возможном нарушении Статута. Заметил, что таксист не подъехал к дому? Магглоотталкивающие чары.

— Хм, — только и смог сказать Шерлок.

Брат снисходительно улыбнулся и протянул руку, приглашая.

Продолжать разговор не имело смысла, Шерлок прекрасно видел, что мысли Майкрофта бесконечно далеки от его затруднений, поэтому молча шагнул вперёд и вложил руку в ладонь брата. Секунду спустя мир смазался.

* * *

Пока Шерлок пытался отдышаться после становящегося уже привычным отвратительного ощущения от аппарации, Майкрофт вызвал мутанта.

— Мисси, это мой брат Шерлок. Некоторое время он будет жить в Лестрейндж-холле, я поручаю тебе заботу о нём.

— Конечно, мастер Майкрофт! Мисси всё сделает как нужно!

— Хорошо. Проводи его в отведённую ему комнату и обеспечь ужином. Двери лучше запри, а с утра дядя Руди уже разберётся.

Шерлок покосился на мутанта и запретил себе удивляться тому факту, что ему уже успели отвести комнату. В конце концов, пусть с момента, когда он согласился временно пожить в этом доме, и прошло не больше часа, магия, кажется, и не на такое способна. У него будет возможность разобраться…

— Мистер Холмс, сэр, пойдёмте с Мисси, Мисси покажет, где вы будете жить.

— Братец, мне пора возвращаться. Ни о чём не переживай.

— Угу, — только и ответил тот, с опаской глядя на Мисси. Майкрофт кивнул и исчез, а он, преодолевая ксенофобию, обратился непосредственно к мутанту: — Ты — что вообще такое?

— Я Мисси, сэр. Домашний эльф, — то ли снисходительно, то ли удивлённо произнёс мутант.

Шерлок помнил, что по этому поводу говорил дядя Руди, но… При принятия факта существования расы домашних эльфов требовалось нечто большее, чем просто слова.

— А где дядя Руди?

— Они заняты, сэр, — как-то нехотя ответила Мисси. — Хозяин утром придёт к вам. Что желаете на ужин?

Нарочитость смены темы не прошла незамеченной, однако Шерлок решил не нагнетать атмосферу больше необходимого и проглотил это.

— Рыба. И пару бутербродов к чаю, пожалуйста.

— Будет сделано, сэр!

Остальной путь они прошли в молчании. Мутант семенил чуть впереди, каждые десять ярдов оборачиваясь, проверяя, следует ли за ним Шерлок, а тот вертел головой по сторонам, рассматривая дом. Первое впечатление полностью подтвердилось — Лестрейндж-холл был огромен. Шерлок обратил внимание на толщину стен в гостиной ещё в первый визит, и слова Руди лишь подтвердили догадку о древности сооружения, построенного, очевидно, во времена, когда осады замков были повседневной рутиной. Однако осознать, что жилое здание может помнить Смутные времена… «Магия», напомнил внутренний голос с майкрофтовскими интонациями, и Шерлок сам себе кивнул: магия объясняла очень многое. Сейчас же он заметил, что галерея, по которой его вёл мутант, явно была построена много позже и явно плохо сочеталась стилем с основным зданием.

Стало интересно, как на внешнем виде сказались многочисленные перестройки. Шерлок боялся признаваться в этом, но любопытство наконец-то победило остальные чувства, и теперь ему хотелось узнать всё: от истории строительства дома до вкусовых пристрастий магов (а что, национальные блюда бывают, так почему же не может быть истинно магического меню?)

— Я могу взглянуть на дом снаружи? — неожиданно даже для себя спросил он.

Мутант замер.

— Мистер Холмс, сэр, вы должны пройти в свою комнату и поужинать!

Ни согласия, ни отказа ответ не содержал, лишь руководство к действию, так что Шерлок решил зайти с другой стороны:

— Небольшой крюк не повредит, — небрежно протянул он и попытался свернуть в ответвление коридора, в который вывела галерея. И завяз.

— Простите Мисси, мистер Холмс. Мистер Майкрофт приказал проводить мистера Холмса, сэра, в его комнату. Хозяин завтра сам придёт к мистеру Холмсу.

Выругавшись под нос, Шерлок кивнул и почувствовал, что больше ничто не сдерживает его. Хотелось разозлиться, но почему-то не получалось. Наверное, дядя Руди лучше знает…

«Двери лучше запри», сказал Майкрофт перед тем, как вернуться к спасению Британии от сирийского кризиса.

«Видимо, магический мир не так уж безопасен», — подумал Шерлок.

Мутант остановился перед одной из дверей и, распахнув её, с поклоном приглашающе махнул рукой.

— Ужин будет через десять минут, сэр.

Стоило Шерлоку переступить порог помещения, что должно было стать ему домом на ближайшие дни, как за спиной щёлкнул замок. Машинально повернув ручку, он понял, что оказался заперт.

— Чёрт.

Почему-то злость так и не проснулась. Какой-то частью сознания он понимал, что бродить по совершенно незнакомому месту — плохая идея. В конце концов, в корне неверно воспринимать мир магии с маггловской точки зрения, ведь окажись он, к примеру, в джунглях, и в голову бы не пришло рваться на экскурсию ночью без сопровождения опытного проводника. И это с учётом того, что о флоре и фауне джунглей он был осведомлён на порядок лучше, чем о том, что может поджидать в мире магов.

Рассуждая на тему ждущих в ближайшее время открытий, Шерлок осмотрел помещение, разложил немногочисленные вещи на столе и в шкафу и встал перед непростым выбором. Спать не хотелось и на его взгляд было рано, но заняться было решительно нечем.

— Ужин мистера Холмса! — звонко сообщил мутант, с негромким хлопком появляясь посреди комнаты.

Шерлок вздрогнул и резко повернулся — Мисси расставляла на столе приборы.

— Благодарю.

— Если мистеру Холмсу что-то понадобится, мистер Холмсу нужно лишь позвать Мисси, — с поклоном сказал мутант и исчез с ещё одним хлопком.

Сев за стол, Шерлок осмотрел и обнюхал еду и питьё, но почти сразу же мысленно махнул рукой на попытки обнаружить в ужине добавки. Вряд ли родной брат станет его травить, а всё остальное… К сожалению, он не обладает информацией, что могла бы помочь.

«Почитать бы чего», — подумал Шерлок и почему-то вслух возмутился:

— И как позвать Мисси, если даже шнурка от колокольчика нет?

— Мистер Холмс звал Мисси? — материализовался мутант, стоило ему договорить.

— Ох! Эм… Да, я хотел бы почитать перед сном.

— Что именно? — склонив голову набок, уточнил мутант и уставился на него, как показалось Шерлоку, подозрительным взглядом.

— Учебник по обществознанию? — на пробу сказал Шерлок. Понимания в голубых глазах мутанта не появилось, и он изменил запрос: — Тогда по новейшей истории.

— Э-э-э… Мистер Холмс желает «Историю Хогвартса»? — неуверенно предположил мутант.

«Хогвартс — это их школа», — вспомнил Шерлок. Зачем читать об истории школы и что там вообще может быть интересного он не очень понимал, зато отсутствие даже проблесков интеллекта на лице мутанта видел отчётливо.

— Да, «История Хогвартса» будет в самый раз, — мягко улыбнулся он.

— Мисси принесёт! — облегчённо воскликнул мутант, исчез, а меньше минуты спустя вернулся с толстенной крупноформатной книгой в инкрустированной драгоценностями обложке. — Мисси принесла!

— Спасибо, — ошарашенно поблагодарил Шерлок, и мутант снова исчез — на этот раз окончательно.

Про ужин Шерлок забыл тотчас же, стоило раскрыть книгу.

Фолианту было не меньше двух веков. Кожаный переплёт и настоящие камни, украшающие четыре герба по углам и один — самый крупный — в центре, на первый взгляд тянули на десятки тысяч евро. Сама книга была напечатана на настоящем высококачественном пергаменте, за прошедшие века (а дата издания подтвердила догадку) чернила ничуть не выцвели, а иллюстрации…

— Боже мой… — прошептал поражённый Шерлок, глядя на движущиеся картинки, которыми изобиловала книга.

Чай, ужин, сон — вся маггловская ерунда в мгновение ока выветрилась из его головы. Загадка магического мира медленно и вальяжно разворачивала перед ним свои покровы со страниц «Истории Хогвартса».

Когда за окном забрезжил рассвет, голова Шерлока пухла о самой невероятной информации. Войны, катастрофы, стихийные бедствия, массовые исчезновения людей и жертвы серийных убийц — многое получило новую трактовку. И привычная картина мира дрожала и трещала под разрывающими её полотно фактами — вставками, что стремились раздвинуть границы и расширить познаваемое.

Как он ни пытался отрешиться и не оценивать вновь узнанное, волосы вставали дыбом от осознания уязвимости магглов.

Гоблины, вейлы, русалки, кентавры. Драконы, гиппогрифы, мантикоры, василиски. Порт-ключи, аппарация, камины, полёты на мётлах.

Книга не была изучена и на четверть — всего лишь одна книга! — а Шерлока уже била дрожь осознания. Как ни хотелось продолжить чтение и узнать больше, он понимал, что должен сделать перерыв — во имя сохранения собственного разума.

Не раздеваясь, он лёг поверх покрывала и закрыл глаза, погружаясь в Чертоги разума. Успокоиться он был не в силах, как и принять новую реальность вот так сразу, но хотя бы немного рассортировать полученные сведения было нужно. После прочитанного Шерлок с трудом мог представить, о чём будет рассказывать дядя Руди, казалось, что его уже просто нечем удивить.

«Не зарекайся, братец», словно наяву услышал он снисходительный голос Майкрофта и улыбнулся.

— Не буду, — прошептал Шерлок.

Через полчаса медитативное состояние принесло первые результаты: Шерлок понял, что ему как малому ребёнку хочется всё прочитанное увидеть. Скептицизм, в полной гармонии с которым он прожил всю жизнь, оказался повержен одной лишь книгой: в глубине души Шерлок верил во все невероятные, немыслимые, непостижимые и противоречащие логике, физике и здравому смыслу факты, походя упоминаемые в «Истории Хогвартса».

«Я хочу его видеть», — вдруг понял он со всей отчётливостью и, распахнув глаза, резко сел на кровати.

— Я хочу увидеть Хогвартс, — повторил он вслух.

Где-то в глубине дома пробили часы — Шерлок прислушался и насчитал шесть ударов. И почти сразу же после этого щёлкнул дверной замок.

Подавшись вперёд, он напряжённо прислушался, но за дверями никого не было. Он встал, ступая на носочки приблизился к двери и, приложив к ней ухо, затаил дыхание, прислушиваясь. Ничего.

«Магия», — понимание пришло без задержек: магия заглушала звуки.

«Почему же бой часов было слышно»? — мысленно возразил Шерлок сам себе, но, в отсутствии ответа решил, что так и было задумано: даже в тишине спальни гость должен иметь представление о времени.

Вернувшись к кровати, Шерлок обулся и, помявшись с минуту в центре комнаты, двинулся на выход. Раз дверь открылась, ничто не мешает ему обследовать дом.

В коридоре стояла тишина. Повертев головой направо-навело, Шерлок двинулся в ту сторону, откуда вчера пришёл. При свете дня здание выглядело не то чтобы хуже, но возраст уже скрыть не могло: безжалостное светило словно направляло ищущий взор на морщины и пигментные пятна камня.

Медленно и стараясь ступать бесшумно Шерлок прошёл галерею, рассматривая пейзажи на стенах и за окнами. Подсознательно ожидая окрика за самовольную прогулку, он всё равно был не в силах усидеть в выделенной ему комнате. Куда пойти — он не знал, потому просто нарушал правила. Однако вскоре какая-то мысль стала царапать сознание, и, сосредоточившись, он с испугом понял, что всё это время его смущало. Тишина. Абсолютная и полная тишина. Ни скрипа окон, ни пения птиц на улице, ни шорохов, ожидаемых в старых зданиях — ничего. Музыкальный слух Шерлока просто обязан был улавливать малейшие звуковые волны, однако его окружало полнейшие безмолвие.

По коже пробежал табун мурашек, стало сильно не по себе.

Упрямо вздёрнув подбородок, Шерлок напомнил себе, что он не вор, а родной племянник хозяина, явившийся не просто по приглашению, а по настоянию, и потому бояться ему нечего. «Двери лучше запри», вновь всплыла в памяти сказанная Майкрофтом фраза, и тревожная неопределённость усилилась.

«Нужно позвать мутанта», — подумал Шерлок, но в этот момент увидел приоткрытую дверь и машинально заглянул в помещение за ней.

Трое сидели за столом и переговаривались. А он по-прежнему не слышал ни звука!!!

Вцепившись в ручку, он резко дёрнул дверь на себя и решительно переступил порог.

По барабанным перепонкам ударило звуками — звон столовых приборов, дыхание, шуршание тканей одежды, птичье пение из-за окна…

Трое обернулись.

— Шерлок, присоединяйся, — гостеприимно махнул рукой Рудольфус, не выказывая удивления при виде нового действующего лица. — Мы уж подумали, что ты заблудился.

— Доброе утро, — деревянно ответил тот, на негнущихся ногах подходя к столу.

Эвр в белом сарафане, без макияжа, с распущенными по спине волосами выглядела фантасмагорично.

— Шерлок, позволь представить тебе моего младшего брата — Рабастан Лестрейндж.

— Приятно наконец-то познакомиться лично, — доброжелательно улыбнулся мужчина, чьё почти портретное сходство с Рудольфусом не оставляло сомнений — он тоже родственник. Шерлок кивнул. — Ситуация с Эвр требует от одного из нас постоянно находиться рядом с ней, потому я был вынужден довольствоваться рассказами о тебе. Ты мало похож на Мэддисон, — заметил он словно бы с удивлением. — Явно в Эйвери пошёл.

— Эйвери? — не понял Шерлок.

— Род твоего отца, — нехотя пояснил Рудольфус, сверкнув глазами в сторону брата.

— О, ты ещё не сказал ему? — удивился Рабастан, всем корпусом обернувшись к Рудольфусу. — Почему?

— Потому, — добродушно усмехнулся тот, — что теперь вместо степенного рассказа Шерлок захочет в первую очередь узнать о семье отца, и о многом придётся упомянуть лишь парой слов — что смажет и так не слишком чёткую картину нашего мира в его сознании.

— Оу. Шерлок, я понимаю твой интерес, однако о знакомстве с роднёй тебе в любом случае придётся забыть — по крайней мере, в ближайшее время, поэтому…

— Я в состоянии сдержать любопытство, — пробурчал Шерлок, отводя горящий интересом взор. — Но хотя бы с материнской стороны — больше не будет сюрпризов?

— Боюсь, сюрпризов будет ещё очень много, — покачал головой Рудольфус. — И не все из них — приятные. А теперь давай позавтракаем, день у тебя будет насыщенным.

Шерлок кивнул, и на помещение снизошла естественная тишина, нарушаемая всё теми же звоном столовых приборов, дыханием, шелестом одежд да пением птиц за окном.

На пустой секунду назад тарелке перед Шерлоком вдруг появилась еда, но он сумел не вздрогнуть. Дразнящие ароматы щекотали аппетит, но есть не хотелось совершенно — мысли были заняты другим, сосредоточиться на трапезе не получалось.

«Эйвери». Шерлок явно уже слышал эту фамилию, но без погружения в Чертоги не мог сказать, когда и при каких обстоятельствах это было. Механически отправляя в рот завтрак, он из-под ресниц наблюдал за Эвр — безмолвной, спокойной, ко всему равнодушной. Даже после рассказа Майкрофта и Рудольфуса, образ сестры не сформировался — перед мысленным взором так и стояла сумасшедшая убийца.

«Эйвери», — напомнил себе Шерлок, наконец-то отвлекаясь от рассматривания непривычной компании.

Мысли заскользили свободно, уже не он определял тему размышлений — сознание отступило, позволяя подсознанию строить алогичные цепочки рассуждений.

Магглы и маги. Лишённые дара творить волшебство, обычные люди всё дальше уходили от тех ценностей, что по-прежнему определяли мир магии. Среди магглов не принято было помнить всех предков, поддерживать отношения с сорок вторыми кузинами и придавать значение дальнему родству. У магов же чистоте крови отдавалось место во главе угла. И отношение к человеку во многом строилось на том, кем он приходится по крови: своим или же чужаком. Шерлок ещё не разобрался в правилах и законах нового для него мира, но и в словах брата с дядей Руди, и в прочитанной ночью книге красной линией проходила одна и та же теория о сохранение чистоты крови. И, если он прав в своих умозаключениях, в этом мире лучше быть потомком двух сквибов, чем обычным человеком без рода.

«У религиозных магглов браки на небесах заключаются, а у магов — как в питомнике, селекция».

Мысль была немного дикой и пугала, но Шерлок подавил удивление — он был готов к новому, каким бы странным и непривычным это новое не оказалось.

Чувствовать себя ребёнком было… не то чтобы неприятно, в конце концов, им не пытались пренебрегать и не отказывались отвечать на вопросы, но — слегка унизительно. Было непонятно, о чём спрашивать, да и можно ли об этом спрашивать.

Мартин Холмс — сквиб из рода Эйвери. Шерлоку было, разумеется, любопытно узнать о семье отца, но не настолько, чтобы спорить с хозяевами Лестрейндж-холла. Сейчас время работало на него — чем дольше он пробудет в доме дяди, тем больше узнает о новом мире, — а о родственных связях ему стопроцентно расскажут даже без дополнительных просьб. А вот о знакомстве, пожелай он увидеться с роднёй, просить придётся. Однако Шерлок не был уверен, что такое желание у него вообще возникнет, в конце концов, папой пренебрегали ни один десяток лет, с чего бы теперь сыну ненужного сквиба искать встреч?

И всё-таки делать громкие заявления он не спешил. Неизведанный мир манил тайнами, и Шерлок хотел лишь одного — постичь их.

— Так что? Какие планы на сегодня?

— Грандиозные, дорогой племянник! — подмигнул Рудольфус, и Рабастан улыбнулся, кивая.

Шерлоку не оставалось ничего иного, как приступить к еде: до завтрака его, как маленького ребёнка, ни во что не собирались посвящать.

Грандиозные планы и вправду оказались грандиозными.

— Эльфы подготовили для тебя более удобную одежду, — сообщил дядя Руди после завтрака. — Тебе стоит вернуться к себе и переодеться.

Шерлок молча кивнул, не видя причин для возражений, и, поблагодарив за еду и компанию, направился в свою комнату.

На этот раз его никто не сопровождал, но дорогу он уже запомнил.

Яркое солнце, что светило в окна галереи, прогоняло всех демонов, и однако же никуда заглядывать не хотелось. Иррациональная уверенность, что ему и так покажут всё, что его заинтересует, мягкой пелериной укутывала взбудораженное новой информацией сознание, и Шерлок не чувствовал потребности рыскать; медленно и пугливо на него снисходил покой.

В комнате первым, на что упал его взгляд, был костюм… висящий в воздухе. Оглянувшись по сторонам, Шерлок вошёл, мягко прикрыл дверь и остановился, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке. Чудеса всё меньше пугали; ещё не обыденность, они воспринимались приятным новшеством.

Пока он гнал от себя оценочные суждения, не позволял внутреннему скептику скатываться в истерику, давил критические доводы рассудочности; Шерлок на самом деле желал погрузиться в сказку. Пусть и не мог до конца поверить в её реалистичность.

Помотав головой, он подошёл ближе и протянул руку, чтобы пощупать мантию, закреплённую фибулами у ворота костюма, но, стоило прикоснуться к незнакомой на вид ткани — костюм опал Шерлоку на руки.

Удобной новая одежда не выглядела — Шерлок уже знал, что в магическом мире принято носить мантии, иногда даже на голое тело! — но протестовать ему не хотелось. В конце концов, с него не убудет, если натянуть кажущийся странным наряд — даже если он будет выглядеть по-дурацки, на его репутации это ни коим образом не скажется — знакомых в магическом мире у него просто-напросто не было.

— Ох! — дёрнулся он, когда странный наряд оказался истинно волшебным и, стоило скрепить последнюю застёжку, самопроизвольно подогнался по фигуре. — Ладно, удобно, — нехотя пробурчал Шерлок, действительно не испытывающий ни малейшего дискомфорта от новой одежды. — «Даже такая мелочь — и та требует внимания», — усмехнулся Шерлок, делая в Чертогах разума заметку: разобраться с вопросом одежды, выяснить, что за материал использован, как работает магия, мгновенно подстроившая размер под его прямо сказать не совсем идеальную фигуру.

Любопытство гнало прочь из комнаты, и вопрос с костюмом Шерлок отложил на потом, спешно возвращаясь в столовую.

— Быстро, — улыбкой приветствовал Рабастан. — Извини, забыл упомянуть о чарах на одежде. Не испугался?

Задай этот вопрос кто угодно другой — Шерлок бы возмутился и принялся отрицать саму возможность, что он, взрослый мужчина, может испугаться… Но с Рабастаном совершенно не хотелось притворяться, а больше в помещении не было никого.

— Немного. Больше от неожиданности, — честно ответил он. — Незнакомый материал…

— Хлопок с акромантуловыми волокнами.

— Акрома… паутина?! — изумился Шерлок.

— Ага, — легко улыбнулся Рабастан. — Ты же не против моей компании? Руди с Эвр будут некоторое время заняты… Идём, — пригласил он, легко вставая из-за стола, и уже по пути на улицу продолжил: — В твоём понимании, наверное, пауки — мелкая нечисть?

— Относительная мелкая, — осторожно кивнул Шерлок. — Тегенария дюймов до шести вырастает, птицееды и до двенадцати…

— А актомантулы в среднем имеют размер в полтора-два ярда. И это без лап.

— Сколько?!! — вскричал он, запутавшись в непривычно длинных полах мантии и едва не падая.

— Это магия, Шерлок, — усмехнулся Рабастан, помогая сохранить равновесие. — И нет, акромантула я тебе не покажу: слишком опасно — раз, в Запретный лет соваться в одиночку я бы не стал — два, и три — в акромантулах кроме размера нет ничего примечательного. После смерти Арагога разумных среди них вроде не встречалось…

— Разумного?! — степень изумления Шерлока перерастала в откровенный шок. В глубине сознания раздался нервный смешок — а он-то вообразил, что после чтения «Истории Хогвартса» удивить его окажется нечем!

— Говорящего, — уточнил Рабастан, — насколько он был разумен, сказать не могу, лично побеседовать не довелось. На моё счастье.

— Чёрт, — нервно рассмеялся Шерлок. — Чёрт-чёрт-чёрт. Если подобное — непримечательное…

Лестрейндж лишь похлопал по плечу.

— Экскурсию я решил начать с поместья, — дав время племяннику немного прийти в себя, возобновил диалог Рабастан. — Тех же магических животных — тебе ведь наверняка интересно — можно и здесь увидеть. Не драконов, само собой, но ведь драконами магическая живность не ограничивается, да и знакомиться стоит с тем, с кем доведётся сталкиваться в будущем. Среди магов большая часть вживую дракона видеть не видела… Да и демонстрация магии — проще и безопаснее провести её на своей территории. А вот Министерство и Косой переулок — это мы оставим на долю Майкрофта.

— Почему?

— Руди хотел сам тебе рассказать…

— Имеет значение, кто расскажет? — перебил Шерлок.

Рабастан остановился, задумчиво потёр подбородок и пожал плечами.

— Не знаю. С одной стороны — нет. А с другой, Майкрофт лучше тебя знает, потому сумеет скомпоновать факты таким образом, чтобы ты получил цельную картину до того, как возражения и вопросы помешают воспринимать информацию. Руди же… Скажем так, оратором в нашем семье всегда выступал старший брат.

— У нас тоже, — хмыкнул Шерлок.

Мимолётное сходство историй царапнуло сознание, но он предпочёл пропустить это: слишком мало он знал обо всех родственниках, кроме Майкрофта, чтобы делать выводы о похожести мамы и Эвр, а брата с Рудольфусом. Рабастана же он и вовсе сегодня увидел впервые, и, хоть и проникся к нему симпатией едва ли не с первого взгляда, утверждать, что они с ним похожи, не был готов.

— И всё же, если тебя это не затруднит, я хотел бы услышать историю от тебя, — сообщил Шерлок после небольшой паузы.

— Затруднит, если честно, — вздохнул Рабастан и быстро добавил: — Но — это не отказ. С чего начать? Наверное, с истории волшебного мира — не самой отдалённой, разумеется. Чтобы ты смог представить наше положение в обществе и принять мотивы, которыми мы руководствовались при принятии своих решений.

— Верно ли я понимаю, что у вас есть проблемы и помимо Эвр?

— Верно, — бросив на него косой взгляд, кивнул Рабастан. — Причём серьёзные. Но сейчас это не важно. Вернее, важно, но не в данный момент и не для тебя. Так. Если кратко, то, оставшись без родителей, Руди пришлось взвалить на себя заботу обо мне и Мэдди. Родственников в магическом мире у каждого чистокровного — море, однако же после истории с Корвусом пятым…

— Обскуром? — уточнил Шерлок, начиная улавливать суть ситуации.

— Верно. Из-за Криденса наше положение стало… — Рабастан снова запнулся, подбирая слова, — Лестрейнджи не превратились в персон нон-грата, но были недалеки от этого. Иными словами — Рудольфусу совершенно не к кому было обратиться за помощью и советом. А ему, напоминаю, было чуть больше одиннадцати. Когда избавились от Мэдди — стало легче. Я был мал — у нас разница четыре года, — и потому мои контакты с сестрой полностью сошли на нет… Мордред! — неожиданно воскликнул Рабастан. — Вот потому это всё и должен был рассказывать Руди — из моих слов даже я сам могу сделать неверные выводы!

— Я не спешу с выводами, — успокоил Шерлок, искренне покачав головой.

— И не спеши, пожалуйста. Я косноязычен, но зато искренен, — он подмигнул и посерьёзнел. — Я не был дружен с сестрой, в отличие от Руди, которому роль старшего брата удавалась на отлично. Он старался заботиться о нас, даже не думая, насколько это утомительно или скучно. Я же тогда ещё не догадывался, что старший брат должен о подобном думать, да и сестра всё же была слишком мала, чтобы искать точки соприкосновения: пока я занимался и тренировался, она играла в куклы. Лет в семь-восемь я уже вовсю колдовал, за что получал нагоняи от брата и гувернёров, а в Мэдди магия не просыпалась — иными словами у нас были совершенно разные интересы. Ну а потом мы виделись лишь на каникулах… В общем, когда Руди сообщил, что Мэддисон — сквиб, и он определяет её в маггловский пансион для девочек, мне было почти всё равно: сестра жива-здорова, одета и накормлена — до остального мне дела не было. Ну а что до общения… В нашем мире иные способы перемещений…

— Порт-ключи, камины и мётлы, — вставил Шерлок, припомнив прочитанное ночью.

— Верно! — обрадовался пониманию Рабастан. — Камины отпадали — в маггловском пансионе их просто-напросто не было. Мётлы — расстояние слишком велико, чтобы ребёнок мог его совершить. А аппарация — детям недоступна, да и научившись аппарировать, взять кого-либо с собой без опасения расщепиться — это хотя бы пара лет опыта нужна. В общем, я не мог навестить сестру, ну и если совсем откровенно — не очень-то и рвался.

— Я понимаю, — вновь ничуть не покривив душой, искренне кивнул Шерлок.

— Я рад, — остановившись и повернувшись к племяннику, Рабастан коснулся его плеча и улыбнулся. — Было бы обидно начать знакомство с недопонимания или неверной трактовки. Возвращаясь к проблемам… Ещё в Хогвартсе — это наша школа — Руди сошёлся с компанией, которая впоследствии примкнула к министерской оппозиции. Люди были во всех отношениях достойные, знакомство ничуть не пятнало репутацию, так что моё присоединение было лишь вопросом времени. Когда обсуждение проблем магического мира от разговоров готово было перейти к делу, Рудольфус опомнился и захотел отстраниться, но…

— Опоздал? — подсказал Шерлок, когда пауза стала затягиваться.

— Н-нет, — поморщился Рабастан. — То есть можно и так сказать, но всё же главная проблема была в другом. Он женился.

— Действительно проблема, — хмыкнул Шерлок.

— Знал бы ты, на ком он женился, не хмыкал бы так пренебрежительно, — серьёзно возразил Рабастан. — Семья его супруги ничуть не меньше нашего разделяла взгляды нашего лидера, а с учётом мыслей Руди о выходе из организации, то и больше. И потому вместо отстранения, получилось, что мы лишь глубже увязли. В тот момент ничто ещё не было очевидно, так что Руди и сам не придавал значение отсрочке. Ну а потом уже Белла ничего не желала слышать о выходе из организации.

— Белла? Миссис Лестрейндж?

По тону поняв незаданный вопрос, Рабастан поморщился:

— Белла скончалась некоторое время назад.

— Примите…

— Брось, — отмахнулся он, не дослушивая. — Мы неплохо ладили, но как жена брата — Белла была ужасна… Мы пришли, — сам себя перебил Рабастан и указал на деревянные ворота. — Ну что, готов начать знакомство с магическим миром?

— Готов, — вежливо улыбнулся Шерлок.

Рабастан свистнул, взмахнул палочкой, одна створка сама по себе стала открываться, и шагнувший было вперёд Шерлок запнулся и замер, изумлённо таращась перед собой.

— Это Райбэ, Хищник, — весело улыбаясь, Рабастан взял племянника за локоть и потянул вперёд. — А это Снежинка. Не бойся, они чувствуют страх и неуверенность.

Посреди загона стояло два… две… Птицы? Лошади?.. Шерлок понятия не имел, кем были невероятные животные перед ним, но одно знал наверняка: и коричневый Райбэ, и белоснежная Снежинка выглядели завораживающе волшебно. И уже хотя бы ради возможности воочию увидеть этих удивительных волшебных зверей стоило познакомиться с миром магии.

— Это гиппогрифы. Очень гордые звери. И агрессивные. Если не выказать уважение — нападут, — Рабастан склонился в поклоне и ткнул в бок замешкавшегося племянника. — Это не домашние зверушки, у них нет хозяев, но они обладают отличной памятью и, если сочтут тебя достойным, могут стать кем-то вроде приятелей. Мы на них летаем… То есть летали раньше: после очередного ужесточению Статута полёты на гиппогрифах почти запретили — тысячу разрешений нужно подписать в Министерстве. Да и само содержание гиппогрифов вне питомников под запретом. У нас раньше стадо было, торговали ими… Чёртовы грязнокровки и тут подгадили, — непонятно закончил он.

Шерлок почти пропустил всю тираду мимо ушей. Он смотрел на зверей, медленно и неохотно склоняющихся в ответных поклонах, и чувствовал, как в груди разрастается детский восторг.

— Они прекрасны! — выпалил он, когда Рабастан сделал знак, что можно распрямиться. — Я совершенно не понимаю, что они такое, но они прекрасны!

— Ну что ж, начало положено. Раз гиппогрифы тебе понравились, шансы, что и весь магический мир понравится — есть, — усмехнулся Рабастан, шагнув к Райбэ и, оглянувшись, подмигнул Шерлоку: — Полетать не желаешь?

В загоне они провели немало времени. Летать Шерлок отказался, хотя и хотелось, но перед предложением покататься не устоял. Перья были жёсткими и острыми, и всё же широкая спина гиппогрифа была удобнее любой лошади. Снежинка вполне благосклонно отнеслась к неопытному седоку, негромко курлыкала, когда он хватался за перья, а разок щёлкнула устрашающим клювом рядом со ступнёй Шерлока, но не угрожая, а лишь предупреждая…

Эмоции переполняли его, и даже свербящие вопросы отошли на задний план: после такого утра он мог думать лишь о неизведанности магического мира.

Обедали вдвоём — Шерлок даже не заметил, что они ушли из загона, — поскольку по словам Рабастана Эвр не всегда спускалась к столу.

— Почему с ней постоянно кто-то должен находиться? — буквально заставив себя вернуться в реальность, Шерлок отложил впечатления о знакомстве с гиппогрифами в один из ящиков стола в Чертогах разума и сосредоточился на семье.

— Она нестабильна, — пожал плечами Рабастан, не отрываясь от еды. — Встреча с тобой пошатнула баланс, и, если мы не хотим, чтобы поместье сгорело в Адском пламени, Эвр нужно удерживать на грани, не позволяя эту грань пересечь.

— Это я понял. Но чем вы можете помочь?

— Если не путаю, о Шэрринфорде тебе уже рассказали? — Шерлок пожал плечами, давая понять, что по его впечатлению рассказано было явно не всё. — Эвр обложена накопителями, как сказочный дракон золотом, но сама она не в силах адресно сливать излишки магии. Вот и приходится контролировать процесс, — Рабастан промокнул губы салфеткой, отодвинул тарелку и вопросительно посмотрел на племянника: — Готов слушать дальше или…

— Готов! — не давая закончить фразу, решительно кивнул Шерлок.

Рабастан хохотнул и вникуда приказал подавать кофе с десертом.

— Что ж… Я остановился на том моменте, когда Руди женился. Как я говорил, мы с Руди и родители Беллы входили в организацию, чьей целью было сохранение традиций магического мира и его развитие. Потому никто не удивился желанию юной миссис Лестрейндж стать членом организации. Это многих позабавило, мол, хорошая жена и должна разделять все увлечения мужа, но — сидя дома и нянча детей. Однако в лицо ей подобное никто не осмелился сказать. Кажется, у вас есть какое-то название для такого рода женщин?..

— Феминистки? — подсказал Шерлок.

— О, точно! Так вот наша Белла была ярой феминисткой, считая, что не только не хуже, но и лучше нас сможет справиться с чем угодно. Ну и она вообразила себя одной из нас — равной. Белла была первой и долгое время единственной женщиной в наших рядах, что её псевдоуверенность лишь питало: всегда в центре внимания, всегда впереди… Ты позже поймёшь, к чему я это рассказал. Её гонор сыграл в нашей судьбе значительную роль, как и вседозволенность, взращённая её отцом и подпитываемая Рудольфусом, — Рабастан нахмурился, вздохнул и вернулся к повествованию. — Наш лидер — сильный и умный человек, могущественный волшебник и откровенный гений, недолго оставался примером для подражания. Магия позволяет многое, но и у неё есть свои пределы. Есть вещи, которые творить просто нельзя. Человеческий суд — ерунда, как говорится, попробуй поймай. А вот суд магии… Это неписанные законы, за соблюдением которых никто не следит — в этом нет нужды: магия хоть и позволяет волшебникам преступать свои законы, карает жестоко. Наш лидер этими законами пренебрёг, как результат… Наши планы и чаяния, ради достижения которых мы и вступали в организацию и рисковали собой, оказались отодвинуты в сторону, а его действия стали откровенно шокирующими, но уйти никто не мог — мы клялись в верности. Напомню, — тон Рабастана изменился, — это магический мир, где «слово дал — слово забрал» невозможно. При вступление в ряды мы приносили клятву следовать за лидером и выполнять его приказы и получали метку. Враги называли её клеймом, а нас — рабами, и как показало время, они были не так уж неправы… Но я забегаю вперёд. В те времена мы гордились принадлежностью к организации. Игнорировать приказы мы не могли, в том числе и потому, что Руди был женат на фанатично преданной нашему лидеру женщине. Я не зря упомянул Беллу, постепенно она становились всё безумнее, нам приходилось следить за каждым словом даже в собственном доме: она без колебаний выдала бы нас, если бы заподозрила даже не предательство — недостаточную веру в правоту лидера. И в один далеко не счастливый день это привело к тому, что мы оказались не в том месте не в то время, и стали свидетелями и соучастниками её преступления. Оговорюсь сразу, чтобы не было недомолвок: мы с Руди не святые, в те годы в нашем мире шло вооружённое противостояние партий, и по военным законам мы творили многое. И всё же перед законом мы были чисты и не могли быть привлечены к ответственности. Так что то, что в конце концов мы оказались в Азкабане — тюрьме для волшебников, охраняемой порождениями бездны, — целиком и полностью заслуга моей сумасшедшей невестки. Приговорили нас к пожизненному, но в те времена мы ещё не утратили надежду и связи с магическим миром, нашему весьма дорогостоящему адвокату удавалось передавать нам весточки от Майкрофта и оставшихся на свободе друзей. Эвр к тому моменту уже находилась в Шэрринфорде, а ты уже не получил приглашение в Хогвартс и был признан сквибом. Историю магического мира я не стану тебе рассказывать, упомяну лишь, что после исчезновения лидера и нашего заключения в Азкабан враги с толком распорядились предоставленной свободой действий и постарались уничтожить всё то, что мы желали сохранить. И не избежавшие заключения друзья, опасающиеся за свою свободу, а то и жизнь, ни тем более мы ничего не могли сделать.

— Вам запретили содержать гиппогрифов?

— В том числе, — грустно улыбнулся Рабастан и пригубил кофе, чьё появление на столе Шерлок даже не заметил. — Видишь ли, от магглов мы отличаемся и тем, что не стремимся уничтожить мир, в котором живём. Соблюдение Статута, конечно, важно, но уничтожать популяции уникальных созданий ради магглов? Этого ни один чистокровный понять не в силах. Что бы ни кричали наши политические противники, Статут мы чтим — просто потому, что нам его отмена не выгодна. И содержа дома гиппогрифов, или тех же пегасов, виверн, капп… да даже драконов, мы всегда следили за тем, чтобы животные не покидали защищённые магглоотталкивающими чарами зоны.

— Хм, — задумчиво сказал Шерлок, — поскольку я ни разу не слышал ни о чём подобном гиппогрифам, вам вполне успешно удавалось не годами даже, а веками скрывать их существование. У меня сложилось впечатление, что все эти не радующие чистокровных перемены происходили в последнее время. Так почему — сейчас? Почему не сто лет назад? Не пятьдесят?

— Наш лидер — потомок древнейшего чистокровного рода и наследник Основателя Хогвартса ратовал за сохранение традиций. В пику ему лидер Светлой стороны выступал за слияние миров...

— Подожди! Светлой?

— А, прости, забыл о самом важном! — всплеснул руками Рабастан. — Мы — тёмные маги. Деление, разумеется, условно, магия едина, но магам проще сказать: «Фу! Тёмная магия!» — и осудить и запретить, чем разбираться с каждым конкретным случаем применения некоторых групп заклинаний. Например, магия крови под категорическим запретом вся. И то, что в Мунго — это наша больница — целителям регулярно приходится к ней прибегать ради спасения жизней — это они на свой страх и риск действуют. Пример, разумеется, утрированный, но от того не менее справедливый. В общем, наши противники не желали думать и размышлять над проблемой, ими же созданной, а предпочли руководствоваться «железной» логикой: если магглокровка не может что-то сделать — это надо запретить как Тёмную магию. Понять их нетрудно, если чуть копнуть. Видишь ли, чистокровные маги априори могут больше. Нет, не потому, что магглорождённые хуже, хотя по моему мнению, так оно есть. Всё банальнее: магия для нас — жизнь, законы и правила мы впитываем с молоком матери, с запретами и ограничениями знакомимся с первых же шагов, а с первых букв узнаём «обезвоженную» версию того, как нужно колдовать и жить в гармонии с окружающим миром. Пришлые недоволшебники же считают наш мир сказкой, оценивают своими маггловскими мерилами, читают книги, которые писались обычными людьми — то есть за гонорары по числу слов, то есть в которых очень много «воды» в лучшем случае, а то и откровенная ложь… И при всём этом почему-то считают, что лучше нас, замшелых аристократишек, разбираются, что для нашего мира будет лучше.

— Бред какой-то, — оценил Шерлок.

Рабастан рассмеялся.

— В этом главная причина недопонимания, рождающего вражду между нами и магглорождёнными. Мы мыслим разными категориями. И если тебе — родному племяннику — мы готовы разжёвывать и пояснять каждый непонятный момент, способствуя наискорейшей интеграции, то на грязнокровок тратить время никто не желал. Мы высокомерно или наивно полагали, что явившиеся в наш мир дети не посмеют навязывать свои законы. Что они придут с вопросами, что разумно не будут действовать, пока не разберутся в нашем мире. Мы ошиблись, это очевидно. И за ошибку заплатили страшную цену. Я мог бы попытаться найти оправдание нашим ошибкам, ведь на многие из них нас буквально заставили пойти, но ограничусь кратким «мы проиграли», где «мы» — это магический мир. По мере того, как ты будешь узнавать наш мир, многое тебе покажется неправильным, возможно даже, тебе захочется что-то исправить. Помни, что в данный момент ты как те пришлые недомаги — меряешь нас по своей маггловской мере, которая к нам неприменима.

— Я не меряю, — качнул головой Шерлок.

— Хорошо если так, — устало вздохнул Рабастан. — Но лучше ты обидишься на то, что я повторяю эту «очевидность», чем совершишь ошибки, за которые придётся расплачиваться.

— Ты сказал, вы попали в тюрьму, — напомнил о себе Шерлок, когда погрузившийся в воспоминания дядя умолк. — Что было потом?

— Хм… Во-первых, наш лидер воскрес не таким, каким мы его помнили…

Шерлок сдавленно выдохнул:

— В каком смысле — воскрес?!

— Это сложно, — отмахнулся Рабастан, — попытки объяснить лишь сильнее тебя запутают. Просто прими как данность, что наш лидер, которого похоронили и начали забывать как страшный сон, вернулся ещё более могущественным, жестоким и жаждущим реванша. И, как ни неприятно это признавать, не в своём уме.

— А вы не могли уйти из-за клятвы, — понимающе кивнул Шерлок, кусая большой палец от нетерпения узнать, что было дальше. — Вот так и рушатся детские сказочные представления.

— Именно. Мы старались отстраниться, саботировали уж совсем неадекватные планы, но этого было мало… Однако вернёмся к истории нашей семьи. Майкрофт… Сначала мы не афишировали родство из-за того, что Мэдди сквиб — в нашем мире к сквибам относятся нехорошо. Потом Руди задумался о том, что будет ждать нашего племянника в случае нашего поражения. В итоге Майкрофт отправился в Хогвартс как маггловоспитанный чистокровный маг. Это породило вопросы, разумеется, но окклюменции мы его постарались обучить, обвешали амулетами против ментальных проникновений, снабдили всеми возможными оберегами, да и в то время всем было не до того, чтобы копаться в биографии обычного студента. Так что родство удалось скрыть. Майк рос замечательным мальчиком: мы искренне им гордились.

— Майк?!

— Знаю, он ненавидит, когда его имя сокращают, но… — Рабастан развёл руками и подмигнул, — о чём Майкрофт не узнает — не повредит ему. Собственно, Рудольфус оказался прав: не имея точек пересечения с чистокровными родами, присягнувшими в верности Тёмному Лорду, Майк смог без лишних проблем и подозрений начать строить прекрасную карьеру. Несчастье с Эвр Руди сумел скрыть от любопытствующих, прикрыв операцией против магглов, а самим магглам подправив память. И когда мы оказались в Азкабане, на Майкрофте это не отразилось, а Эвр уже была в безопасности Шэрринфорда. После воскрешения Лорда мы с ужасом знакомились с новым, незнакомым и не нравящимся нам миром, который слишком омагглили за время нашего отсутствия. Я уже упоминал, что мы старалась поддерживать связь с Майком и будучи в тюрьме, но, сам понимаешь, пара строк раз в год — мало для того, чтобы держать руку на пульсе. И тем приятнее было осознать, что Майкрофт справился. Сам сумел столь многого добиться.

Шерлок закатил глаза — непроизвольная реакция на похвалы в адрес старшего брата. Но Рабастан заметил и остановился.

— За те полтора года, что мы провели на свободе, мы с трудом смогли приспособиться к изменившемуся миру. Как, я думаю, ты и сам знаешь, твой брат не богат, однако именно ему пришлось нас чуть ли не содержать в это время. Дело в том, что многочисленные законы, что за четырнадцать лет успел принять Визенгамот, серьёзно ударили по многим отраслям экономики. Из-за Корвуса пятого мы и так были вынуждены затянуть пояса — не так-то просто было удержаться в обществе после такого скандала, ну а столь долгое отсутствие по причине тюремного заключения стало последней каплей — мы оказались разорены.

— И как же вам удалось восстановить благосостояние? — прищурился Шерлок, демонстративно обводя взглядом и очерчивая жестом шикарную мебель, мейсенский фарфор, серебряные приборы, дом и угодья за окном.

— А вот за это стоит благодарить Эвр.

— Эвр? — изумился Шерлок. — Как заключённая в тюрьму девочка, отрезанная от внешнего мира на протяжении всех этих лет, сумела бы сделать что-то подобное? У неё же даже образования нет никакого…

— Пока Эвр содержалась в Шэрринфорде, обскура сдерживали напитанные магией камни, — пояснил Рабастан. — Мы мало чем могли помочь племяннице, но по крайней мере поддержать советом — это было нам по силам. Одна из высказанных в Азкабане идей, осуществлённая Майкрофтом, оказалась удачной. Ему, конечно, пришлось здорово постараться, чтобы помочь Эвр, но итог того однозначно стоил — она пришла в себя и больше не представляла угрозу. Дело продвигалось с мёртвой точки медленно, но верно, ну а когда мы с братом оказались на свободе…

— Ты всё ещё не сказал, что такого сделала Эвр. Майкрофт упоминал, что правительство использует её интеллектуальные данные, то есть Эвр выступает консультантом, если можно так выразиться, фрилансером, но как это совместить с магией и магическим миром, мне, если честно, не понятно.

— О, помощь Майкрофту — это другое. Я уже говорил, что Эвр нестабильна, и потому вокруг неё полным-полно стабилизаторов — накопителей, что удерживают мощь обскура в условно безопасных границах. Так вот накопители — та ещё редкость в нашем мире. Вернее наполненные накопители. И расходятся они моментально, причём по весьма солидной цене.

— Антропоморфная АЭС, — хохотнул Шерлок. — Она зарабатывает тем, что просто живёт.

— Можно и так сказать. Мы с братом были вынуждены изучить артефакторику, чтобы увеличить ёмкость накопителей — иначе их хватало на минуты, максимум часы. И хотя обскур по-прежнему силён, нескольких часов, проведённых рядом с ней за зарядкой накопителей, хватает на сутки нормальной жизни Эвр. Но не только финансовой свободой мы ей обязаны. Мы проиграли в войне. И нас вернули в Азкабан без надежды на освобождение. Признаться, надежду мы на самом деле утратили…

— И что сделала Эвр? — почувствовав необъяснимый холодок между лопаток, тихо спросил Шерлок.

— Эвр обманула старшего братика и выбросила накопители, — раздался за спиной детский голосок. Шерлок вздрогнул и вскочил с места, что заставило Эвр рассмеяться. — Не дёргайся, братец, ничего я тебе не сделаю. Хотя…

— Эвр, — не повышая голоса, спокойно произнёс Рабастан, и этого хватило.

— Что — Эвр? С Эвр всё хорошо, если вам интересно, — с усмешкой заявила она и уселась за стол. — Что же до того, что я сделала… Видишь ли, Шерлок, по сравнению с Шэрринфордом Лестрейндж-холл мне нравился намного больше, так что лишаться общества дядей совершенно не хотелось. Майкрофт ничем не мог помочь Руди и Стэну, хотя справедливости ради стоит упомянуть, что он пытался. Но Майкрофт — не всемогущий обскур, а всего лишь обычный волшебник, обременённый глупым уважением закона и таким атавизмом как совесть. Я же лишена этих недостатков. Я не могла просто сидеть и ждать, когда ситуация изменится, когда победители натешатся и будут готовы к конструктивному диалогу, когда руки мздоимцев опустеют… Моя жизнь зависела от того, смогут ли Рудольфус с Рабастаном быть рядом. Ну и немного подумав, я перестала пользоваться накопителями, и когда мощь обскура готова была прорваться — переместилась в Азкабан.

— Вряд ли я сумею объяснить, что такое дементоры, но хуже них в мире существ нет. Обскур их уничтожил, — с нежностью глядя на племянницу, произнёс Рабастан. — Эвр проникла в тюрьму, освободила нас с Руди и кое-кого из наших друзей — просто за компанию, — а потом, заметая следы, наслала чистую сырую магию на наши камеры. Майкрофт немного подчистил за ней хвосты, подсуетился с выгодной версией произошедшего, потратил остатки средств и влез в долги, но общество проглотило версию с местью сошедшего с ума пострадавшего, посчитавшего пожизненное заключение недостаточной карой для мерзких нас. Для магического мира мы мертвы. Недостатков у данного положения вещей море, но достоинств тоже немало: нас никто не ищет, и мы можем жить нормальной жизнью.

— И мне вы предлагаете тоже — жить нормальной жизнью?

— Ты, Шерлок, никому не знаком в нашем мире, — покачал головой Рабастан, игнорируя издёвку в голосе племянника. — Тебе вовсе не нужно быть затворником. Да и мы не предлагаем тебе забыть о маггловском мире. Сейчас — да, сейчас тебе опасно возвращаться к себе, ты как маленький ребёнок можешь натворить непоправимое по незнанию. Но позже, когда контроль будет достигнут, ты вполне можешь вернуться на Бейкер-стрит, а нас навещать. В том числе и для обучения магии.

— Шерлок не может просто взять и согласиться, что маги лучше магглов. Его нужно уговаривать.

— Эвр, — предупреждающе произнёс Рабастан.

— Всё в порядке, — глядя на сестру, успокоил тот. — Заставлять меня нет нужды. Я уже понял, что обрести контроль в моих интересах. Что же до обучения… Не слишком ли я стар для вашей школы?

— О, братец, никто тебя не отправит в Хогвартс… Ты разочарован? — удивилась Эвр, уловив гримасу разочарования, на секунду промелькнувшую на лице Шерлока. — Ты стар для Хогвартса, туда в одиннадцать лет отправляются. Или не отправляются вообще.

— Но я могу его увидеть?

Рабастан с Эвр переглянулись.

— Поговори с Майкрофтом, — уклончиво ответил Рабастан. — Если кто и сможет тебя провести в школу, то это твой брат. Ты ведь не знал, что он дружит с министром?

— Знал, — отмахнулся Шерлок и тут же выпрямился. — С вашим министром?

— Близость к маггловскому премьеру ни для кого не тайна, а вот то, что с Бруствером они вместе учились, вместе впервые пробовали алкоголь, вместе нарушали правила — это не принято афишировать.

— Постойте. Я в курсе, что Майкрофт занимает высокий пост и вхож к премьеру, но дружба? Зная брата, я удивлён самим фактом, что у него могут быть друзья.

— Так ты его и не знаешь, — фыркнула Эвр.

И с возражениями Шерлок не нашёлся.

* * *

После обеда — Рабастан приказал мутанту подать еду второй раз, так как первая порция безнадёжно остыла, — разговор о школе возобновился. Слушая рассказы дяди о школьных годах, Шерлок чувствовал, как внутри него разрастается плесень-разочарование — он впервые пожалел о своём почти нормальном детстве.

— Это просто школа, — фыркнула Эвр, и Шерлок взглянул на неё с удивлением. — Что? Ну правда, это просто школа.

Завидовала ли Эвр Майкрофту, окончившему Хогвартс? Шерлок не знал этого, но отдавал себе отчёт, что сам он — завидовал.

— Ты там не была? — вдруг спросил он, и так зная ответ. — Может, Майкрофт сможет устроить экскурсию нам обоим?

Эвр застыла. Кажется, она даже не дышала, смотря на брата с давно забывшимся выражением надежды и неверия — так она смотрела на Шерлока, когда он делился с ней конфетами в раннем детстве: вроде и приятно, но в то же время не верится, что кто-то может быть настолько добр.

— А ты…

— Я не против твоего общества, — покачал головой Шерлок, сам не понимая, что на него нашло. Эвр по-прежнему пугала, и находиться с ней в одном помещении было немного страшно, но…

— Давай спросим Майка? — резко повернулась к Рабастану она, а Шерлок облегчённо вздохнул — её внимание напрягало.

И всё же его отношение менялось — он вполне отчётливо замечал это. Пусть до братских чувств было ещё очень далеко, Эвр больше не воспринималась как источник опасности, хоть и представляла её.

— Мне кажется, не стоит этого делать сейчас, — не давая возможности Рабастану ответить, сознательно обратил на себя внимание сестры Шерлок. — Он не обрадуется, если мы будем дёргать его на работе.

— Шерлок прав, — кивнул Рабастан. — Высока вероятность, что он и так прибудет вечером — убедиться, что с вами обоими всё в порядке. Вот тогда и спросите.

— Как думаешь?..

— Эвр, какой смысл гадать?

Она опустила взгляд и потянулась за блюдом с виноградом, после чего стала молча отрывать ягоды и раскладывать их по столу в одном ей понятном порядке.

— А где дядя Руди? — спросил Шерлок после небольшой паузы. Не для того, чтобы сменить тему, ему действительно стало интересно, почему Рудольфус не присутствовал на обеде.

— Эм…

Рабастан смешался, отвёл взгляд, и Шерлоку это не понравилось. Однако подозрения не успели пробраться в его разум — Эвр оторвалась от винограда и взглянула прямо ему в глаза:

— В ритуальном зале. Помнишь, мы говорили, что если ты согласишься вернуть себе магию, это не произойдёт просто?

— Помню, — настороженно кивнул он.

— Ну и вот. Чтобы максимально обезопасить нас с тобой, необходимо соблюсти массу условий. Ну а поскольку прецедентов не было, Руди желает перестраховаться.

— Я ещё не согласился, — больше из упрямства напомнил Шерлок.

— Так тебя ещё не тащат в ритуальный зал, — ехидно парировала Эвр.

— Шерлок, позволь мне быть откровенным, — вступил в разговор Рабастан, вынуждая брата с сестрой прервать дуэль взглядов. — Сейчас ты не дашь согласия не столько из опасения или незнания, сколько из упрямства. Мы это понимаем и принимаем в расчёт. Как, впрочем, и то, что соблазнить тебя загадками нашего мира — недостаточно сильный мотиватор. Но вот Эвр… Признайся, она начинает тебе нравится несмотря на то, что ещё вчера ты пребывал в уверенности, что она пыталась тебя убить. Мы считаем, что ты согласишься, потому и занялись подготовкой ритуального зала. Причём ещё неделю назад, а необходимые ингредиенты заказали сразу же, как ты впервые побывал в этом доме.

— То есть, выбора у меня нет? — усмехнулся Шерлок.

— Да нет же! Это будет твой и только твой выбор! — вскочил на ноги Рабастан. — Насильно подобное проводить — самоубийственная глупость! Но Эвр правильно заметила, подготовка требуется серьёзная, и займёт она немало времени. А вы оба нестабильны. Меньше всего нам бы хотелось, чтобы твоё согласие было дано напрасно из-за невозможности осуществить ритуал вовремя.

— Уж лучше мы потратим время, силы и деньги впустую, — произнёс входящий в столовую Рудольфус, — чем нам придётся хоронить Эвр или тебя.

Аргумент был серьёзным, возразить на него было нечего, но Шерлок не мог не оставить последнего слова за собой:

— Ну, я-то всё ещё могу сбежать к магглам.

Лестрейнджи переглянулись и заулыбались, Эвр ограничилась очередным фырканьем.

— Конечно можешь, — добродушно пожал плечами Рудольфус. — Мы тебя и порт-ключом снабдим, для удобства. Но только после того, как твоя магия стабилизируется.

Напоминание о причине, приведшей его в дом магов, оказало двоякое действие: с одной стороны, серьёзность ситуации ничуть не уменьшилась, а с другой…

— Уже два дня ничего не летало, — упрямо наклонил голову Шерлок.

В ответ он получил снисходительные улыбки, однако не обиделся: понимал, что на эти детские выпады взрослые иначе и не могли отреагировать.

Оставив членов семьи за столом, Рабастан покинул столовую, следом засобиралась и Эвр.

— Я могу прогуляться вокруг дома? — неуверенно спросил Шерлок.

С удовольствием поглощающий жаркое из неизвестного мяса Рудольфус кивнул. Дожевав, предупредил:

— Ты многого не знаешь о нашем мире, поэтому будет лучше, если пока ты не станешь гулять без сопровождения. Но ты свободен в передвижениях.

— Какие опасности могут мне грозить? — даже мысленно не оспаривая опасность магического мира, деловито уточнил Шерлок.

— Хм. В доме, конечно, опасности минимальны…

— Но есть? — настойчиво уточнил он.

— Да, — всё же кивнул Рудольфус. — Не серьёзные, но неприятные. Ты можешь встретить боггарта — это приведение, что принимает облик того, чего ты боишься. Навредить по-настоящему эти твари не могут, однако распознать их не всегда удаётся даже опытным магам, и эти встречи приводят к несчастным случаям — сердечным приступам, падениям с лестниц… Или вот пикси, к примеру. Мелкие тварюшки, безвредные на первый взгляд, но нападают стаей — могут поднять в воздух и уронить, или вообще глаза выколоть.

— И это всё — живёт вокруг? — сглотнул Шерлок.

— И многое другое. Это неопасно, когда понимаешь, что делать и как избежать неприятностей.

— Ладно, я понял, что никуда лучше не соваться в одиночку. Рабастан рассказал о накопителях и вашей работе с Эвр. Моё постоянное сопровождение не расстроит ваши планы?

— На этот счёт можешь быть спокоен, — Рудольфус ещё раз взглянул на племянника и со вздохом пояснил: — Ты нам не чужой, Шерлок, поэтому мы с готовностью вызвались заняться твоим просвещением относительного нового мира. Майкрофт действительно занят и не имеет возможности водить тебя за ручку, не обижайся. С учётом перспективы, что ритуал пройдёт удачно, а вы с Эвр станете полноценными самостоятельными магами, мы с братом осознанно согласились стать твоими проводниками и учителями. «Разрядка» обскура утомительна, это правда, но рассказать тебе о нашем мире и провести экскурсии — это тоже можно счесть за отдых. Так что не переживай.

Обдумав услышанное, Шерлок кивнул.

— Я постараюсь не причинять неприятностей излишним любопытством. И я не отказался бы почитать что-нибудь. Вчера мутант принёс мне книгу «История Хогвартса»…

— Мутант?! — изумился Рудольфус, а Шерлок смутился. — Мерлин! Почему мутант-то? Это домовой эльф. Домовики — незаменимые помощники по хозяйству. Они не отличаются умом, зато очень исполнительны. Домовики живут в старых семьях и питаются магией хозяев, — он сделал паузу и качнул головой: — Не питаются, скорее зависимы от неё. Эльфам нужен дом и семья, чем магически сильнее семья, тем умнее и шустрее домовик. К самостоятельной свободной жизни они не приспособлены. Когда мы со Стэном были в Азкабане, наши домовики почти все погибли, остались только Мисси и ещё парочка — они выжили за счёт визитов Майкрофта.

— Они — паразиты?

— Скорее симбионты. Для маггловского взгляда они и вправду странноваты, но не мутанты. А что до книг, прости, но доступ в библиотеку я тебе дать не могу. Почти все книги зачарованы. В лучшем случае ты не сможешь открыть книгу, про худший говорить не хочется. Как насчёт того, чтобы завтра посетить Косой переулок и зайти в книжный магазин?

— Рабастан рассказал, что вы сбежали из тюрьмы и считаетесь официально мёртвыми, — удивлённо протянул Шерлок. — Мне кажется, не стоит рисковать свободой из-за такой ерунды.

— О, не волнуйся, Рудольфус Лестрейндж в Косом переулке не покажется. Но это магический мир, Шерлок. У нас есть множество способов остаться непойманными, неузнанными и даже невидимыми.

Глаза Шерлока распахнулись, он подался вперёд, горя нетерпеливым желанием узнать о подобных способах. Впервые мелькнула мысль, что магия — это не только фокусы с левитацией, и что даже не умения, но знания — станут отличным подспорьем в его работе детектива.

— Например каких?

— Каких? — улыбнулся Рудольфус и подмигнул. — Как насчёт мантии-невидимки? Дешёвые подделки скрывают объект только от зрения, а легендарный Дар Смерти мог полностью укрыть человека — ни звука шагов, ни запаха одеколона, ни излучаемого телом тепла. Попроще — дезиллюминационные чары. Ты становишься словно бы прозрачным. Эти чары имеют ряд ограничений, потому пригодны лишь для сокрытия неподвижного объекта. А есть ещё и специализированные маскировочные чары — и их большое количество. Какие-то из них позволяют слиться с окружением — чары хамелеона, другие — заставляют рассеивать внимание ищущих — магглоотталкивающие чары — одна из разновидностей… Ну и наше любимое — оборотное зелье. Его действие я и продемонстрирую тебе завтра. Это зелье позволяет принять на час облик того, чью частицу ты в него добавишь. Волос, ноготь, слюна или кровь — и ты полностью превратишься в другого человека.

— Как такое возможно? — шокированно выдохнул Шерлок.

— Магия, — развёл руками Рудольфус, прибегнув к универсальному ответу. — Я знаю, что многие грязнокровки пытались найти маггловские объяснения магическим вещам, и никто из них так и не добился успеха.

Шерлок отметил, что отношение дяди Руди к магглам в мире магии более резкое, чем у Рабастана, и спросил:

— А чем плохи их попытки?

— Плохи? Они глупы. Я не энциклопедист, но даже мне очевидно, что если у двух людей — мага и маггла — при одинаковом действие возникает совершенно разных результат, есть нечто невидимое и неосязаемое, что определяет итог. Я говорю о зельеварении. В Отделе тайн работал магглорождённый парень, который всё никак не мог поверить, что зелье — отличается от фармакологических средств чем-то кроме состава. Один знакомый рассказывал, как он годами проводил опыты, заставляя родственника-маггла варить «зелья». Он даже маггловский институт окончил, чтобы с обеих сторон смотреть на проблему — и спустя четверть века выпил собственноручно сваренный яд, поскольку не смог смириться с неудачей. Магия на данном этапе развития магглов не имеет объяснений. Когда-то и в то, что Земля вращается вокруг Солнца, поверить не могли. Возможно, когда-нибудь объяснение будет найдено, кто знает, а пока для счастливого существования достаточно и того, что магия работает.

— Расскажите мне о преступлениях магического мира. Я консультирующий детектив, мне интересны случаи, с которыми я-маггл не смог бы справиться своими силами.

— Преступления? Это в Аврорате нужно спрашивать. Но кое-что я могу тебе рассказать. Некоторым ситуациям я сам был свидетелем, о других слышал от заслуживающих доверия людей. Итак… Труп мисс Бэгшот.

Шерлок слушал затаив дыхание. Взор горел, пальцы то барабанили по столу, то сжимались в кулаки. Рассказ захватил его полностью — он даже не обратил внимания на вернувшуюся Эвр, жадно ловя каждое слово дяди. Пусть ему и казалось немыслимым, что змея — пресмыкающееся! — может понимать человека и тем более достоверно его изображать (и это уже не говоря о самом превращении!), история вовсе не смахивала на сказку-страшилку, почему-то не возникало и тени сомнения, что рассказываемое дядей Руди происходило на самом деле.

Рудольфус умолк, закончив рассказ тошнотворным «выходом» змеи из разложившегося тела, и в помещении установилась тишина. Уютная, несмотря на трагичность истории.

— Ты можешь спуститься со мной в лабораторию, — внезапно предложила Эвр, тихо сидевшая рядом. — Мы с Майкрофтом считаем, что зельеварение может тебя заинтересовать. Ты химик, но ты готов подняться над маггловским и расширить горизонты знаний. Мы правы?

Эта новая Эвр интриговала, но уже не вгоняла в дрожь. Её неуверенность, маскируемая наглостью и равнодушием — Шерлок прекрасно знал этот образ.

— Возможно, — осторожно кивнул он, не спеша верить в искренность сестры. — Что от меня требуется?

— О, ничего, братец. В смысле, совсем ничего. Ты будешь смотреть и слушать, можешь спрашивать, но ни в коем случае ничего не трогать.

— Ты справишься? Эвр, Шерлок, лаборатория — не место для опытов такого рода. Эвр не сможет вовремя тебя остановить, если ты забудешь о технике безопасности, а последствия даже обычного взрыва котла могут быть весьма плачевными.

— Как справедливо заметила Эвр, я химик. Так что о технике безопасности знаю побольше вашего.

— И в том числе и эта профессиональная самоуверенность может сыграть с тобой злую шутку, — уже с раздражением покачал головой Рудольфус.

— Не злись, — пропела Эвр, обходя стол и обнимая дядю за плечи. — Я прикую Шерлока к двери, хочешь?

Шерлок подавился воздухом, а Рудольфус захохотал во весь голос.

— Да, дорогая племянница, это меня успокоило бы. Но, боюсь, Шерлок будет против.

Тот промолчал, понимая, что Эвр шутит. Впрочем, сомнения у него оставались.

— Мы говорили о тебе, — повернулась к брату Эвр, — и пришли к заключению, что если ты захочешь — или тебе придётся — жить в магическом мире, зельеварение окажется чуть ли не единственной областью, где ты сможешь себя проявить. Научиться колдовать как тот же Руди тебе точно никогда не удастся, вряд ли даже средний маг из тебя выйдет — слишком поздно начатое обучение помешает. А зельеварение не требует умения обращаться с палочкой, лишь внимательность и дотошность. Тебе они свойственны, не правда ли, братец?

— Можно поподробнее?

Эвр подошла и остановилась непозволительно близко к Шерлоку, нарочито вторгаясь в личное пространство.

— Пойдём со мной, ты сам увидишь.

Он бросил вопросительный взгляд на дядю, но прочитать ответ по его лицу не смог — Рудольфус был совершенно невозмутим. Мелькнула мысль сначала дождаться Майкрофта, но Шерлок её тут же отбросил: он взрослый человек и не нуждается в благословении старшего брата.

— Хорошо, — он тоже поднялся и решительно кивнул, — веди. Посмотрим, что собой представляет твоё зельеварение.

Эту часть дома Шерлок ещё не видел, поэтому, несмотря на молчание Эвр, бесшумно шагавшей впереди, не скучал по дороге. Он рассматривал интерьер, как везде в доме, выдержанный в старинном стиле, пока его не осенило, что это не стиль — настоящая старина. Беззвучно засмеявшись, он взглянул на спину сестры, прямую, но расслабленную, и ускорился — Эвр успела удалиться.

Лестница в подвал заставила его немного напрячься — слишком часто именно в подобных местах обнаруживались трупы, — но он напомнил себе, что все в этом доме заинтересованы в его благополучии — иначе ритуал не провести, — и потому ему ничто не угрожает на нижнем уровне Лестрейндж-холла.

Ступени привели на этаж ниже, в длинный коридор, теряющийся в темноте. Неяркое освещение вдоль их пути рождало вопросы, например, как часто здесь ходят и зачем, куда ведут многочисленные двери и что за ними, и Шерлок уже готов был их озвучить, когда Эвр остановилась перед массивной дверью, оббитой металлическими полосами. Шерлок не видел, что она делала, но минуту спустя дверь сама собой распахнулась.

— На случай нежелательных гостей все двери имеют защиту от чужаков, — решила объяснить свои действия Эвр. — Чары завязаны на кровь, так что при каждом входе приходится прибегать к мазохистскому ритуалу резанья себя.

— О-о-о… — неподдельно изумился тот: казалось невероятным, что ДНК-сканер — изобретение магов.

— Не волнуйся, никаких следов не остаётся, — и Эвр сунула руку ему под нос.

Изумлённый Шерлок смог воочию наблюдать за тем, как порез на её руке медленно затягивается, чтобы через несколько секунд от него не осталась и следа.

— Немыслимо!

— Здорово, правда? — слегка улыбнулась Эвр и отвернулась, входя в лабораторию.

Шерлок шагнул следом и замер в дверях — ничего подобного ранее ему видеть не доводилось.

«Мог бы уже и привыкнуть», — хмыкнул он про себя, осматриваясь.

На первый взгляд помещение представляло собой иллюстрацию средневековой алхимической лаборатории, но при ближайшем рассмотрении поражало наличием многочисленных новеньких инструментов: десятки сверкающих ножей, на взгляд Шерлока — острее скальпелей; реторты и перегонные аппараты, весы, чаши, котлы, ступки и пестики… А вдоль стен располагались стеллажи под потолок, сплошь заставленные баночками и коробочками, каждая из которых была снабжена ярлыком. Латынь он знал, и не на уровне школьного курса химии, и всё же многочисленные надписи не имели ничего общего с привычным лексиконом и цепляли своей нарочитой волшебностью. И оставались непонятными.

— Что это? — спросил он, входя и останавливаясь перед ближайшим стеллажом, рассматривая его содержимое.

— Ингредиенты, — пояснила Эвр. — Садись, — указав на стоявший в углу стул, велела она и стала ходить вдоль стеллажей, снимая банки. — Будем варить умиротворяющий бальзам. Ты его уже пил, кажется… Это зелье наименее капризное, даже если что-то пойдёт не так, оно не должно взорваться.

— Взорваться? — удивился Шерлок, посчитав слова Рудольфуса не более чем оборотом речи.

— А ты как думал? — фыркнула она. — Смертельных случаев на самом деле немного, а с большинством других травм колдомедики справятся, но всегда остаётся риск. Ну и вызывать колдомедика в разрушенный и пустующий дом мёртвых Пожирателей смерти — слишком опрометчиво. А теперь сядь и смотри.

Спорить охоты не было — интерес к зельеварению Эвр сумела пробудить, и лишить себя возможности увидеть процесс приготовления настоящего волшебного зелья совсем не хотелось — так что он покорно опустился на стул.

— Если этим могут заниматься только маги, а ты…

Эвр усмехнулась и, не отрываясь от нарезки непонятного чьего извивающегося щупальца, пояснила:

— А я маг, братец. Колдовать я не умею нормально, это правда, но магии во мне побольше, чем во всех учениках Хогвартса вместе взятых. А именно наличие магии и даёт возможно заниматься зельями. Неважно, что ты умеешь и как хорошо, главное — магия в крови.

Понятливо кивнув, Шерлок принялся наблюдать.

Эвр действовала уверенно, было очевидно, что в лаборатории она не частный гость — хозяйка. Нарезав щупальца, она убрала разделочную доску и бросила нож в раковину, где те сами собой стали мыться, и расставила баночки-коробочки в одной ей известном порядке.

Сделав себе очередную пометку — узнать о магической разновидности посудомоечной машины, — Шерлок перестал разглядывать окружающие предметы и сосредоточился на действиях сестры.

— В зельеварении главное — следовать инструкции, — высыпая в парующий котёл первую порции какого-то порошка, завела лекцию Эвр. — Прежде чем приступать к каким-либо экспериментам, необходимо досконально разобраться в многочисленных правилах, вызубрить таблицы взаимодействия ингредиентов и понять саму суть. Каждый из приведённых в учебниках рецептов варился поколениями школьников, почти каждый — ежедневно употребляются магами. Но рецепт — это просто инструкция. А у каждого мастера есть свои, как сказали бы магглы, «фишки». Вот например: «Добавить толчёного лунного камня, помешать три раза против часовой стрелки, варить на слабом огне семь минут, затем добавить две капли сиропа чемерицы». Сколько лунного камня добавлять? Насколько измельчать? Эти мелочи определяют качество зелья. Мышьякофф рекомендует две унции и порошкообразную структуру, а в заметках Снейпа — напомни потом рассказать тебе об этом человеке — написано про полторы унции и мелкие фракции — до пяти сотых дюйма. О концентрации чемеричного сиропа тоже можно поспорить. Так вот с опытом эти вопросы отпадают, — она ловко залила что-то в котёл и продолжила: — То же и о помешиваниях. Каждое движение — не просто так. Они определяют раскрытие свойств ингредиентов. Для активации магический свойств растопырника нужно помешивание против часовой стрелки, а если это Тёмное зелье — по часовой. Опять же, направление зависит того, какие ещё ингредиенты входят в состав… Тебе интересно?

— Очень! — не давая себе труда задуматься над подоплёкой вопроса, быстро кивнул Шерлок. Он уже сидел на самом краешке стула, весь подавшись вперёд, чтобы лучше видеть происходящее в котле.

— Ну и хорошо, — будто даже с облегчением улыбнулась она и продолжила работу и рассказ.

Около часа спустя, когда зелье было доварено и перелито в хрустальные пробирки-фиалы, а рабочее место вычищено, Шерлок наконец встал со стула.

— Потрясающе, — резюмировал он. — Не знаю, что решу насчёт вашего мира, но зельями точно уже заинтересован.

— Нашего.

— Что? — сбился он с мысли.

— Ты сказал «вашего мира», — миролюбиво сказала Эвр. — Не «вашего». Нашего.

— Ну-у-у…

— Неважно, что ты решишь. Этот мир уже твой.

В гостиную поднимались молча. Бок о бок. Как брат с сестрой.

Поймав себя на этой мысли, Шерлок едва не рассмеялся, но смех застрял в горле: за проведённый вместе час Эвр стала ближе, чем можно было бы предположить в самых оптимистичных прогнозах. Сходство интересов, сходство реакций… Этого оказалось достаточно для осознания, что они — не чужие.

— Было… познавательно, — осторожно подбирая слова, начал разговор Шерлок.

— Хочешь, повторим?

— Хочу.

Они оба остановились посреди лестницы — Эвр чуть впереди, он — на ступень ниже, — взгляды скрестились и разошлись.

— Тебе не нужно ждать от меня удара, — смутившись собственного желания сблизиться с братом, сухо сообщила она и зашагала дальше.

— А я уже и не жду, — пробормотал Шерлок и, чуть улыбнувшись, сам поверив в сказанное, поспешил следом.

Эвр исчезла к тому моменту, когда Шерлок преодолел последние ступени, обоих братьев Лестрейндж также не наблюдалось. Пожав плечами, он двинулся в противоположную столовой сторону, надеясь всё же обнаружить выход из дома и осмотреться снаружи. Объяснения дядей он принял к сведению, так что гулять за пределами дома не намеревался, лишь хотел знать, где выход. На всякий случай.

Двери — двустворчатые, высокие, из цельных деревянных панелей — вскоре обнаружились, но открыть их Шерлок не сумел. «На случай нежелательных гостей все двери имеют защиту от чужаков. Чары завязаны на кровь», вспомнил он слова Эвр и отступил: резать себя даже без уверенности, что это сработает, и без острой необходимости казалось глупостью.

Около часа Шерлок просто бродил по скудно освещённым коридорам и помещениям. Рассматривал картины, уже не вздрагивая, если изображение на них двигалось, невольно восхищался семьёй, что сумела сохранить свою историю на протяжении веков, дивился любопытствующим взглядам портретов, но ни один из предков так и не попытался вступить в диалог, так что Шерлок пребывал в уверенности, что на картины наложены какие-нибудь аминирующие чары. Наконец он забрёл в совершенно пустую комнату, стены которой были украшены...

— Родовой гобелен! — выдохнул он, потрясённый многочисленностью предков и обширностью семейных связей.

Переходя от стены к стене, Шерлок искал своё имя, или Майкрофта с Эвр, но безрезультатно: слишком много листков-имён было на гобелене.

— Ты не заблудился, братец?

Голос Майкрофта звучал, казалось, со всех сторон, Шерлок вздрогнул и отшатнулся от оббитой гобеленом стены, словно его застали за чем-то непристойным.

Мысленно воспроизведя карту дома и свой маршрут, Шерлок поспешил в гостиную, где, как он предполагал, собралась вся семья. Ещё вчера он ждал визита Майкрофта, чувствуя себя весьма неуютно в чужом доме, но прошли лишь сутки, а его отношение изменилось. Теперь визит брата воспринимался так, как и должен был — возможностью увидеть родного человека и поделиться с ним впечатлениями о новом и прекрасном, обсудить возникшие вопросы, просто поболтать.

Снова удивившись, ведь со старшим братом он никогда не был близок, Шерлок вдруг поймал себя на том, что чувствует себя почти счастливым: что бы ни готовило ему будущее, каким бы ни было прошлое, ощутить себя частью всего этого невероятного мира было приятно. Он весь день гнал от себя желание просто согласиться на неизвестный ритуал — настолько захватили его перспективы расширить горизонты на целый новый мир, и пусть он и страшился, всей душой желал разделить положительные эмоции с братом.

Шерлок ускорил шаг — его ждала семья. Его волшебная семья.

Когда Шерлок дошёл до гостиной, даже ни разу не задержавшись и не заплутав по дороге, Майкрофт успел не только с удобством развалиться в кресле, но и завести неспешную беседу с дядей Руди, который потягивал коньяк, грея снифтер в ладонях.

— Наконец-то, — прервавшись на полуслове, раздражённо бросил Майкрофт, словно ждать брата пришлось не в комфорте несколько минут, а по меньшей мере час на дыбе.

— И незачем было так орать. Я вообще-то прекрасно слышу, — демонстративно пробурчал Шерлок, проходя и устраиваясь в свободном кресле. — Что заставило тебя настолько выйти из роли?

— Мне и в голову не пришло срывать горло, это простые чары громкости. Я освободил вечер ради тебя, братец, а ты где-то изволишь шляться.

Умиротворение и радость встречи исчезли, словно по мановению волшебной палочки, но Шерлок даже не уловил иронии — задохнулся от негодования, но возмутиться вслух не успел — заметил смеющийся взгляд.

— Знакомился с домом, — деланно небрежно сообщил он, сдержав язвительные комментарии, и, предвосхищая вопросы, уточнил: — Выйти наружу не стал и пытаться, помня предупреждения дяди Руди. Но найти выход счёл не лишним.

— Приятное разнообразие, неужели ты стал прислушиваться к советам взрослых? — хмыкнул Майкрофт. — Неужто ничего натворить не успел?

— Представь себе.

— Не ссорьтесь, мальчики, — произнёс Рудольфус, и все трое расхохотались.

— Как ты, Шерлок? — уже серьёзно поинтересовался Майкрофт. — Выбросы были?

— Нормально, — пожал плечами тот, не зная, как ещё ответить на этот вопрос. — И нет, не было.

— Закономерно, — чуть подумав, кивнул Майкрофт, — вокруг масса стабилизаторов, причём мощнейших. Ну и поводов для взрыва тебе, как я понял, никто не даёт.

Шерлок понял, что брат с дядей успели многое обсудить ещё до того, как по дому прошла звуковая волна приглашения, но ничуть не обиделся. Обижаться вообще не хотелось, а язвить… Что ж, такая уж у них манера общения.

— Шерлок хочет увидеть Хогвартс, — сменил тему Рудольфус. — Отговаривать мы не посчитали нужным, но решать тебе. Ты можешь это устроить?

— Как?! — неподдельно изумился тот.

— Через Бруствера, — пояснил Руди, гримасой демонстрируя отношение к министру.

— Э-э-э… — растерялся Майкрофт. — Так вы вообще это представляете? Впрочем, Кинг мне должен, но… Шерлок, ты уверен?..

— Нет, не уверен, — неожиданно даже для самого себя отступил Шерлок. Рудольфус удивлённо отставил снифтер, а Майкрофт подобрался. — Мне очень интересно, я действительно очень хочу увидеть Хогвартс, о котором уже так много узнал. Но уверен ли я? — он покачал головой. — Нет. Совсем не уверен. Я понятия не имею, насколько тебе будет сложно подобную экскурсию организовать. И, как бы мне ни хотелось заставить тебя суетиться, в этом мире я не в состоянии просчитать риски, а вредить — такого намерения у меня нет. Поэтому, Майкрофт, если это очень сложно — напрягись и организуй мне тур по укромным уголкам Хогвартса во что бы то ни стало. Но если это даже немного опасно для кого-то из членов семьи — я обойдусь.

Минуту в гостиной стояла тишина. Если Рудольфуса приятно удивила разумность племянника-маггла, а Шерлок был смущён собственными словами, то Майкрофт пребывал в откровенном шоке. Он слишком давно и хорошо знал брата, чтобы подобная предупредительность вкупе с откровенностью не насторожили его. Шерлок с самого детства так и норовил сделать назло и доставить старшему брату как можно больше неприятностей — не со зла, нет, однако на результаты это не влияло и легче расхлёбывать последствия вредности Шерлока не становилось. И вдруг — такая сознательность!

— Мне бы не хотелось прибегать к помощи министра по столь незначительному поводу, — осторожно произнёс Майкрофт, внимательно следя за реакцией брата.

— Разумно, — кивнул тот, хотя и не выглядел довольным отказом. — Учитывая семейный анамнез — решение верное.

— Рад, что ты понял, — сухо усмехнулся Майкрофт, расслабленно откидываясь на спинку кресла.

— Мы можем погулять по Хогсмиду — это магическая деревушка рядом со школой, — предложил альтернативу Рудольфус, переводя взгляд с одного племянника на другого и обратно. Возникшее на мгновение напряжение он уловил, и теперь пытался понять, в чём была причина. — Хогвартс ты увидишь — пусть и издалека, в Запретном лесу пройдёшься, а школа… В конце концов, это просто замок, пусть и обладающий увлекательной историей.

— Мне не пять лет, не надо меня утешать, — хмыкнул Шерлок и обернулся к Майкрофту. — А что ты решил насчёт экскурсии в Министерство?

— Пока — ничего, — сдержанно покачал головой тот. — Кризис в Сирии далёк от разрешения, я не могу исчезнуть на несколько часов из штаба операций. Но я не отказываю. Ты разве уже ознакомился со всем интересным?

Шерлок мотнул головой и одновременно пожал плечами:

— Интересного даже в пределах отдельно взятого поместья можно найти массу. Но этим я могу заняться позже. Причём независимо от решения, принимаю ли я магический мир — в любом случае мне необходимо и контроль обрести, и обучиться минимальному набору заклинаний, так что в доме я проведу немало времени. А вот без экскурсий взвешенное решение принять я не могу, — он сделал паузу и впился взглядом в брата: — Не ты ли, Майкрофт, убеждал, что тянуть нельзя?

— Я не могу проигнорировать… — сверкнув глазами, яростно начал тот, но сделал над собой усилие и замолчал, глубоко вдохнул и, прикрыв глаза, негромко сказал: — В наихудшем случае Эвр уничтожит сотни, может, тысячу. Террористы — десятки и сотни тысяч. Члены ИГИЛ — каждый представляет угрозу не меньше Эвр. Но у Эвр есть Рудольфус и Рабастан, которые приложат максимум усилий, чтобы удержать её на грани. У магглов же нет иной защиты, кроме меня и леди Смоллвуд. И если я предпочту своим обязанностям сестру... Простая математика, Шерлок, даже ты можешь сравнить цифры. Это несложно.

— Не ты ли утверждал...

— Довольно.

Рудольфус не повышал голос, и всё же одного слова, произнесённого его спокойным тоном оказалось достаточно, чтобы оба моментально потупились и замолчали.

— Пока Майкрофт занят, займёмся тем, что и планировали, — рассудительно продолжил Рудольфус в тишине. — Завтра отправимся в Косой переулок. Да и начать обучение магии никогда не рано. Что же до Министерства магии и Хогвартса, я уверен, Майкрофт помнит об обещании и выполнит его сразу же, как у него появится такая возможность. А теперь не пора ли наконец поужинать?

* * *

В столовую перешли молча, по пути встретив Эвр. Рабастан уже сидел за столом и при их появлении улыбнулся. Впрочем, улыбка не задержалась на его лице:

— Что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовался он, переводя взгляд с Майкрофта на Шерлока.

— Всё нормально, — отмахнулся Рудольфус, занимая место во главе стола, а братья Холмс лишь кивнули в знак приветствия, не отвечая.

— Ну хорошо, — с явным сомнением в голосе отступил Рабастан.

Мутант — домовой эльф! — подал еду, и все приступили к ужину. По-прежнему молча.

Шерлок дулся на брата. Даже прекрасно понимая всю иррациональность своей откровенно детской обиды, он ничего не мог с собой поделать — Майкрофт слишком часто вызывал в нём именно такую реакцию. Однако когда он сумел отвлечься от своих переживаний, с удивлением понял, что атмосфера за столом его ничуть не тяготит. Эти малознакомые люди, что его окружали в данный момент… Они казались родными, словно Шерлок познакомился с ними не несколько дней назад, а знал с самого детства.

«Интересно, как чувствовали бы себя здесь родители?» — подумал он и изумился, поняв, что с лёгкостью может представить маму, которая сидит с абсолютно прямой спиной между Рудольфусом и Рабастаном и аккуратно нарезает мясо мелкими кусочками. Глядя на братьев Лестрейндж, Шерлок наконец-то смог заметить их несомненное сходство с матерью: тёмные волосы с рыжиной, цвет глаз, овал лица, одинаковая форма ушных раковин и даже губы… Переведя взгляд на брата и сестру, он уже не удивился: Майкрофт и Эвр были похожи, да и сам он обладал теми же характерными чертами…

— Шерлок? Что-то не так? — негромко окликнул Рабастан, очевидно, самый внимательный среди родственников.

— Эм… Нет. Нет, всё в порядке, — смутился тот и активно заработал столовыми приборами, тем самым давая понять, что не намерен пускаться в подробности своих размышлений.

До конца ужина больше не было произнесено ни слова, однако периодически бросавшие взгляды исподлобья Шерлок успел заметить ещё немало подтверждающих родство черт.

— Ты задумчив весь вечер, — произнёс Рудольфус.

Шерлок поднял глаза и с удивлением понял, что пропустил момент, когда Майкрофт покинул столовую.

— Это всё для меня ново, — жестом очертив абстрактное «всё», пожал плечами Шерлок. — Я вдруг понял, что вы с мамой очень похожи. Только вы с Рабастаном выглядите моложе.

— Это влияние магии, — извинительно улыбнулся Рудольфус. — Волшебники живут дольше магглов. Мэдди не маггла, конечно, поэтому она проживёт лет сто-сто двадцать, но…

— Сто-сто двадцать? — изумился Шерлок, перебивая. — Сколько же тогда проживёте вы?!

— Мы, — Рудольфус выделил интонацией местоимение, — вряд ли дольше восьмидесяти: Азкабан ещё никому не пошёл во благо. А вообще маги умирают естественной смертью от старости после двухсот. Но, разумеется, всё зависит от личной силы. И образа жизни, не без того.

— Это… это невероятно! Получается… — Шерлок запнулся, но всё же упрямо закончил: — Получается, то, что у вас с Рабастаном нет детей — не проблема? Или?..

— Смотря что ты вкладываешь в слово «проблема», — хмыкнул тот и проницательно добавил: — Может, озвучишь, что тебя волнует?

— «История Хогвартса», — решился Шерлок. — Я прочитал, что чистокровные стремятся заключать эндогамные браки. То, что я слышал от вас, недвусмысленно намекает, что пожелай маг связать себя экзогамными узами — общество его не примет. Или я неверно понял?

— Ты понял правильно, — поморщился Рудольфус. — Пойдём-ка в гостиную, это не самая простая тема, и обсуждать подобное лучше за бокалом чего-нибудь покрепче чая и в удобном кресле у камина.

— Если это…

— Нет-нет, — поднял руку Рудольфус и улыбнулся, — это не запретная тема, напротив. Но она действительно непростая.

Почти успевший пожалеть о собственном длинном языке Шерлок облегчённо выдохнул.

— Итак, начну я с того, что приведу немного статистики. У двух магов рождение мага почти стопроцентная вероятность. Ты можешь возразить: «А как же сквибы?», но к этому я вернусь чуть позже. Так вот. У мага и маггла ребёнок на шестьдесят процентов будет волшебником. У двух таких полукровок — на семьдесят. Цифры, разумеется, не слишком точные, но для наглядности их хватает. Теперь рассмотрим усложнённый вариант. В магической Британии есть так называемый Список Древнейших и Благороднейших семейств — Священные Двадцать Восемь. Мы входим в этот список, к слову. Так вот, это те семьи, которые ревностно оберегали себя от смешения с магглами. Мы сильнее рядовых магов, даже тех чистокровных, что по несколько поколений вступали в браки с магами — в наших жилая течёт концентрированная магия, если позволишь так выразиться. Однако в этой самой концентрации кроется огромная проблема. Кровосмешение — без аналогий с извращениями — путь к вырождению. Упомянутая тобой эндогамия привела не только к усилению магических талантов, но и концентрации проклятий. Разбавлять кровь нужно, с этим глупо спорить, но делать это тоже требуется с умом. Вводить в род маггла — нонсенс, его кровь не очистит от проклятий, хотя на некоторые факторы и повлияет положительно, ведь проклятия «разбавятся». А вот магглорождённых — можно и нужно вводить в семью. Но не грязнокровок, что бредят демократией, а тех, кто не только обладает магическим потенциалом, но и подходит.

— Селекция?

— Можно и так сказать, — хмыкнул Рудольфус. — Но снова — пойми правильно то, что я пытаюсь сказать. Не меряй маггловской меркой.

— Я стараюсь.

— В Хогвартс юные волшебники попадают в возрасте одиннадцати лет. А помолвки в нашей среде принято заключать с пелёнок. Если подходящих кандидатов родители не нашли — тех, с кем род не пересекался хотя бы в четырёх предыдущих поколениях, у кого в роду нет проклятий, что усугубят твои собственные, — ребёнку сообщают об этом перед отправкой в школу. И ребёнок сам ищет себе пару — под присмотром родителей, разумеется. Знакомится, присматривается, сообщает родителям то, что узнал, те оценивают, наводят справки и, если кандидат удовлетворяет основным условиям — возможности завести жизнеспособное потомство, — благословляют.

— А если помолвленный ребёнок, оказавшись в Хогвартсе, присмотрит кого-нибудь другого?

— Это редкость, — отрезал Рудольфус.

Шерлок прекрасно понимал, что дядя наверняка пропустил множество немаловажных факторов, деталей, связующих звеньев, стараясь выдать краткую справку о традициях магического мира. Но — без тех звеньев уловить ход его размышлений не представлялось возможным, а значит и оценить их было нельзя, отчего вывод казался надуманным и странным. Однако Шерлок помнил, что обещал не судить.

«Мне нужно ещё очень многое узнать, — со вздохом признался он сам себе. — Пока не начну понимать, как мыслят маги, улавливать те логические переходы от одной мысли к другой, которые приводят магов к этим выводам — судить не стану!»

— Почему редкость? — стараясь быть терпеливым, уточнил Шерлок.

— В нашем мире детей воспитывают в уважении к традициям и старшим членам рода. Да-да, магглы давно уже отринули этот пережиток средневековья. Однако у нас — это всё ещё неписанный закон. Хотя в некоторых семейных кодексах вполне себе писанный. При правильном выборе будущего супруга маг получает гармоничную семью, усиление своих способностей…

— Ну неужели никто не влюбляется?! — не в силах поверить в подобное, изумился Шерлок.

— Ну почему же? За примером далеко ходить не надо: родная сестра моей жены — сбежала из дома с грязнокровкой.

— И что?

— Да ничего, — поморщился Рудольфус. — Андромеда была дурой, а за это не наказывают. Видишь ли, она как раз не была помолвлена — не нашлось подходящего кандидата, — и ей была предоставлена немалая свобода действий в выборе. Приведи она своего Тонкса к родителям, те бы покривились — нищий и безродный, не блещущий в тот момент никакими талантами, — но благословили его. Однако малолетняя идиотка не стала даже пытаться, ей настолько промыли мозги, что она перестала верить, что её родители — люди, став их воспринимать какими-то монстрами… — Рудольфус вздохнул и махнул рукой. — Там многое намешано, вспоминать противно. Суть в том, что Тонкс оказался весьма подходящим магом — их с Андромедой потенциалы совпадали чуть ли не идеально. Знай об этом и она, и он, и её родители, и общество — всё сложилось бы совершенно иначе. Тонкса ввели бы в род, что пошло бы на пользу и роду, и Тонксу, и их с Андромедой дочери. А так дурочка расплевалась с семьёй, настроила против себя всех, жила в нищете, пока её юный супруг пытался найти себя и пробиться вверх по пищевой цепочке, а в итоге и овдовела, и дочь их убили… Да что уж говорить.

Пару минут в гостиной было тихо, но Рудольфус быстро вернулся из собственных мыслей.

— У нас принято следовать традициям, это действительно так, и детей — а также пришлых — учат непреложному уважению этих традиций. Но мы тоже люди, мы тоже желаем своим детям наилучшего, а потому, если случается нечто выходящее за рамки правил, ищем обходные пути, чтобы и собственные законы не нарушать, но и в маггловскую анархию не скатиться.

— Значит, если я войду в вашу семью, от меня не потребуют...

— Шерлок! — засмеялся тот. — Во-первых, у нас есть Майкрофт. Во-вторых, Эвр. В-третьих, мы с Рабастаном вполне способны обзавестись наследниками — ещё лет двадцать будем способны. Мне не повезло с женой, а Стэн не нашёл свою единственную. Бывает. Но пока этот вопрос не критичен. Скажу прямо, если ты намерен жениться на маггле, благословения не получишь, но ведь оно тебе не очень-то и нужно, не правда ли? Будь жаль лишиться твоего общества сразу же после знакомства, но ты полностью свободен в выборе.

— Лет двадцать? — шокированно — в который уже раз! — переспросил Шерлок. Рудольфус непонимающе изогнул бровь, и тот перефразировал: — Вы старше моей мамы, но заявляете, что ещё двадцать лет сохраните фертильность?!

— Магия, дорогой племянник, — снисходительно улыбнулся Рудольфус. — У нас принято рано обзаводиться семьёй. Но немало и тех, кто производит на свет наследника очень поздно. Это зависит как от личных предпочтений, так и от многолюдности рода… Но ты прав, нам стоит задуматься.

— А вы… Хм.

— Что?

— То, что вы официально мертвы — это не помешает матримониальным планам? — немного ехидно уточнил Шерлок.

— Ничуть, — усмехнулся Рудольфус. — Или ты считаешь, что мы ведём затворнический образ жизни и ни с кем не контактируем? Вижу, именно так и считаешь, — покивал сам себе он. — У нас, конечно, не слишком обширный круг общения, до и до точки он не сузился. Помнишь, Рабастан говорил о том, что Эвр нас освободила из Азкабана?

— Да, но…

— С нами было несколько друзей. Вот с ними мы и поддерживаем отношения. Не только с ними, само собой, но полностью доверять мы можем только им, потому и общаться с ними приятнее — нет нужды постоянно быть настороже. Однако присутствие в доме Эвр вынуждает нас не приглашать никого без предварительной договорённости.

— Я не понимаю, как вы можете кому-то полностью доверять в вашем-то положении. В конце концов, предательство заложено в каждом человеке, весь вопрос только в том, в какой момент оно проявится.

— О, это несомненно так, но ты снова забыл, что это — магический мир. На случай вынужденного предательства — мало ли к каким методам дознания прибегнут авроры, доведись им схватить считавшимся мёртвым Пожирателя смерти? — мы все принесли Непреложный обет. Напоминаю, что его нельзя нарушить и остаться в живых. Да и клятвами мы опутаны с ног до головы.

— Но… Если или когда вы с Рабастаном обзаведётесь детьми — разве не все ваши дети идут учиться в Хогвартс?

— Ты спрашиваешь, не опасно ли нам таким образом оповещать общественности о том, что мы пребываем в здравии? — уточнил Рудольфус. — Опасно. Однако пока рано об этом волноваться. В конце концов, никто не отменял домашнего обучения, да и ребёнок может пойти в школу под фамилией матери. До того, как этот вопрос станет актуален, ещё минимум двенадцать лет.

— Ясно. Вы упомянули промытые мозги сестры жены. Что вы имели в виду?

— То и имел, — снова поморщился Рудольфус. — Маггловские демократические веяния давно проникли в наш мир, и ими как поводом воспользовались недобросовестные волшебники, желавшие и рыбку в мутной воде половить, и подняться на этой волне. Прикрываясь французскими лозунгами о равенстве и братстве, директор Хогвартса промывал мозги юным волшебникам, манипулировал ими, привязывал к себе как магией, так и навязанными убеждениями, с тем, чтобы развести их с семьями, чтобы магия деградировала, чтобы превратить нас в магглов с палочками. Много ли нужно ребёнку, чтобы поверить в взрослого? Тут не поругал, здесь похвалил — и ребёнок уже настроен дружелюбно. У директора были… семьдесят месяцев против четырнадцати у родителей на то, чтобы влезть в душу и навязать своё видение мира. И это в самом опасном возрасте, когда формируются все основные черты характера. Эти дети вырастали, веря, что он — великий волшебник, помня, что он прикрывал их проказы, а потому когда директор что-то просил — не могли да и не хотели ему отказывать. Дамблдор стал председателем Визенгамота, начал продвигать вредящие магическому миру законы — постепенно, по чуть-чуть, так, что это заметили далеко не сразу, — запрещать многие виды недоступной магглорождённым магии. Кто по глупости, а кто из зависти или расчётливости — шёл за ним и поддерживал. Если в начале Тёмный Лорд искал методы для политической победы, то вскоре пришлось прибегнуть к физическому сдерживанию. Я понимаю, что ты мало что может почерпнуть из моих слов, всё же я не могу претендовать на абсолютную непредвзятость, но выхолощенная победителями версия прошедшей войны расскажет тебе ещё меньше правды.

— Можно расспросить Майкрофта, — заявил вошедший Рабастан. — Вы же о прошлом говорили?

— Майкрофта? — удивился Шерлок.

— Ну да. Он — сторона нейтральная. С одной стороны — живёт в маггловском мире, с другой — в тёмные времена учился среди нейтралов-равенкловцев, с третьей — входит в число приятелей нашего нового министра. Мне кажется, Майкрофт — именно тот человек, что сможет дать наименее пристрастную характеристику событиям.

— Ещё бы заставить его эту характеристику дать, — пробурчал Шерлок.

Шерлок сильно сомневался, что Майкрофт станет тратить своё драгоценное время на рассказы об истории магического мира, а если и снизойдёт, то из его сухих слов картину складывать придётся долго и мучительно. Всё же брата он знал хорошо — пусть и только одну его сторону, как выяснилось. И потому не упустил возможности расспросить братьев Лестрейндж. Дополняя друг друга, Рудольфусу с Рабастаном удалось представить перед племянником вполне связную и правдоподобную историю. Причём, что бы они ни говорили о собственной предвзятости, себя оценивали вполне критично и не щадили, указывая на ошибки и некрасивые поступки.

Проговорили они несколько часов кряду, так что под конец мужчины слегка охрипли, а сам Шерлок даже немного устал задавать уточняющие вопросы. Ему было не просто интересно, рассказ очевидцев словно переносил его во времени и пространстве, позволяя почувствовать себя частью тех событий. Рудольфус, как и говорил Рабастан, оказался прекрасным оратором.

Позже, лёжа на мягкой кровати в выделенной ему комнате, Шерлок размышлял о причинах, по которым так просто принимает новых родственников. Ещё на заре своей карьеры он столкнулся к крайне неприятной ситуацией, когда раскрытие дело принесло не удовлетворение, а разочарование. Шерлок с блеском вычислил убийцу и, гордясь скоростью разгадки, поспешил поделиться своими выводами с полицией. А потом растерянно смотрел, как мальчишку заковывают в наручники за то, что он спасал свою семью. Эта ситуация сильно повлияла на Шерлока, пришлось провести немало времени в раздумьях, но приоритеты он для себя определил. И за годы детективной деятельности успел детально разобраться в своём отношении к нарушению законов, как принятых в Палате лордов или на Даунинг-стрит, так и не писанных, сложившихся самостоятельно по ходу развития общества. Бывали ситуации, когда он утаивал от Скотланд-Ярда информацию, понимая преступника и сочувствуя ему, а то и откровенно уничтожал улики и помогал нарушителю закона исчезнуть с радаров полиции, но то были единичные случаи. И теперь Шерлок пытался понять, почему готов закрыть глаза на несовершенное прошлое братьев матери.

«Из-за родства? Смешно, мы и знакомы-то без года неделю. Хотя…»

И всё же родство сыграло свою роль: Шерлок отдавал себе отчёт, что старался не торопиться с выводами, всеми силами старался быть объективным и не судил до тех пор, пока максимально не узнавал все факты — в чём вполне мог отказать клиентам или просто посторонним людям. И сложившееся мнение не помешало понять.

Что бы ни говорил Майкрофт, Шерлок вовсе не был инфантильным гением, он вполне отдавал себе отчёт, что обстоятельства могут толкнуть на самые разные поступки. Взять хотя бы его собственное прошлое — убийство Магнуссена. Ведь не почувствовал же он себя виноватым за спланированное и хладнокровно осуществлённое убийство? Потому что не человека убивал, а гадину, угрожающую близким. И не разверзлись небеса, к нему даже отношение знакомых не изменилось, хотя, казалось бы, что может быть хуже убийства себе подобного! А он даже наказания никакого не понёс — спасибо брату.

«Незнакомых убийц легче осудить, а своим — найти оправдание», подумал он и перевернулся на бок.

Вспомнилась Мэри Морстен — наёмница, на чьей совести было столько заказных убийств, что узнай Джон всю правду, не только бы не простил, несмотря на всю его любовь и то, что Мэри носила Рози, но первый бы побежал к Лестрейду. Мэри не кичилась опытом киллера, но и не скрывала прошлого, давая понять, что она такая, какая есть. И это вызывало уважение, Шерлок без колебаний принял её саму и её сторону, помог ей скрыть правду и от Джона, и вообще. Почему? Потому что Мэри ему нравилась? Потому что он понимал, что Мэри не маньяк, убивающий ради собственного извращённого удовольствия, а, как в классическом анекдоте, «работа у неё такая»? Или просто потому, что Мэри была его другом?

«Близким мы готовы прощать то, за что четвертовали бы чужака», — усмехнулся он.

Шерлок представил на месте братьев сестру Лестрейндж. Получилось на удивление легко, и понял, что в случае мамы принятие не было бы простым: узнать что-то настолько шокирующее о близком человеке — то ещё испытание. Ведь это порушит многолетние любовно выстроенные представления о человеке, заставит усомниться в своей способности оценивать людей… Однако когда правда о Мэри Морстен выплыла наружу, он не сомневался — хоть и не акцентировал на этом внимание, с самого начала замечал нюансы, и правда не стала открытием.

Лестрейнджи же… Их вообще было трудно осудить за прошлое, хотя бы потому, что в военное время действуют военные законы. Но в большей степени сыграло роль то, что ему не пришлось удивляться, что давно знакомый хороший человек оказался способен на убийство, он с самого начала считал дядю Руди опасным.

Снова вздохнув, Шерлок осознал, что те, кто его интересует или тем более нравится, все как на подбор опасные. Он хотел узнать правду о новоявленных родственниках, он её узнал. И пугало то, что такая правда его не пугала.

Как относиться к дядьям теперь, когда совершённые ими ошибки — не правонарушения даже, а вполне осознанно совершенные тяжкие преступления — приобрели плоть и имена на могильных камнях, Шерлок пока решить не мог.

Набросив одеяло на голову, он решил не торопиться: знал он ещё не всё, с магическим миром только начал знакомиться, а обучение и вовсе было в проекте. Рудольфус и Рабастан ему нравились несмотря на то, что он уже о них знал.

Проанализировав рассказ Рудольфуса ещё раз, теперь обращая внимание не на личностное, Шерлок вынужденно признал, что магический и маггловский миры не столько отличаются, сколько рассинхронизированы. Период повсеместной насильственной цензуры магглы давно пережили и стыдились вспоминать, одна ватиканская кастрация чего стоила! Свобода слова — несомненное благо, пока это слово ты не пытаешься вбить в глотку несогласному. В магическом же мире до этого ещё не дошли, запрещая и наказывая за крамольные знания по не раз упомянутой Тёмной магии. Не за «применение, повлёкшее за собой»… а за сам факт возможности. Это было настолько бредово…

С этой мыслью он и уснул.

* * *

Непонятные звуки возни вынудили Шерлока вынырнуть из сна и открыть глаза. По комнате сновал мутант — то есть домовой эльф — с розовой тряпкой в лапах, любовно протирая горизонтальные поверхности.

— Даже в ночлежках горничные не настолько наглые, чтобы убирать при спящем жильце, — и не думая понижать тон, пробурчал Шерлок.

Эльф вздрогнул.

— Мисси не знала, как разбудить мистера Холмса, — поникнув ушами, прохныкал эльф.

— Убирайся, — махнул на неё рукой Шерлок.

Вставать не хотелось, ночные размышления оставили для сна не так уж много времени, однако он уже понял, что по собственному желанию эльф не посмел бы его будить, а это означало, что Лестрейнджи ждут, что он спустится к завтраку.

— Ну наконец-то! — приветствовала его появление в столовой Эвр. — Сколько можно спать!

— Доброе утро, — пряча улыбку, поздоровался Рабастан, а Рудольфус просто кивнул.

Шерлок занял место за столом, стараясь не раздражаться на преступную в раннее утро жизнерадостность сестры.

— Ты забыл, что ли, что у нас сегодня в планах? — обиженно протянула Эвр, с минуту полюбовавшись его кислым выражением лица. — Ты такой же скучный, как и Майкрофт.

И, выдав это в высшей степени оскорбительное сравнение, уткнулась в свою тарелку взглядом.

— Прости Эвр её детский энтузиазм, — с нежностью глядя на племянницу, улыбнулся Рудольфус. — Как ты понимаешь, ей редко удаётся посетить общественные места. К тому же сейчас время покупок к школе, а это значит, что в Косом переулке нас ожидает столпотворение. Иными словами, у неё будет возможность пообщаться с большим числом волшебников. Большим, чем за весь год.

— Разве это не… — начал Шерлок, но сам себя перебил: — Ах да! Оборотное зелье.

Эвр просияла.

— Мы выходим через час. Надеюсь, ты не заставишь себя ждать?

— Нет. Однако мне хотелось бы узнать, чего ждать.

— Ску-у-учно! — отрезала Эвр и звонко стукнула ложкой по опустевшей тарелке: — Я — одеваться!

Мгновением позже лишь легчайший аромат духов подсказывал, что она вообще присутствовала в столовой.

— Постарайся ничему не удивляться. Сейчас то время, когда в Косом переулке полно случайных людей, так что на нас не должны обратить внимания. Однако на всякий случай мы, разумеется, возьмёт эвакуационные порт-ключи. Не самый приятный способ путешествий, зато быстрый и практически безотказный.

— Сомневаюсь, что смогу не удивляться.

— Руди имел в виду проявление этого чувства, — хмыкнул Рабастан. — Не то чтобы мы ждали о тебя открытого рта и восклицаний, но лучше упомянуть.

— О, этого не будет точно, — оскорблённо покачал головой Шерлок и приступил к еде.

— И тебе стоит знать легенду. Ничего сложного, чтобы не запутаться. Мы — чистокровная семья англичан, но живём в Европе. Фамилия наша Крафт. Ты будешь моим племянником, не учившимся в Хогвартсе.

Шерлок понимающе кивнул: без легенды, но с маскировкой соваться на вражескую территорию было глупо.

Поскольку, спускаясь на завтрак, он надел предоставленный Лестрейнджами костюм и мантию, дополнительное время на сборы ему не требовалось, и Шерлок спокойно пил кофе маленькими глотками. Это и спасло его: при виде живописной пары в дверях он просто обязан был подавиться!

— Э-э-э… — только и сумел протянуть он.

— Спокойнее, Шерлок, — развеселился Рабастан, — помни — не удивляться. Это всего лишь действие упомянутого ранее Оборотного зелья.

Кажется, слова прошли мимо сознания, потому что по-настоящему шокированный увиденным Шерлок никак не прореагировал, продолжая неотрывно смотреть на вошедшую пару. Отец с дочерью — сходство было очевидным и недвусмысленно указывало на родство — с одинаковыми снисходительными улыбками смотрели на него. Оба в мантиях, что были приняты в магическом мире. Он в чёрной, она — в зелёной. Поверить, что эти двое Рудольфус и Эвр, было сложно.

— Ну что, мы можем наконец идти? Или ты полчаса будешь хлопать глазами?!

— Повежливее, дорогая.

Интонации, позы, прищур — это вправду были его дядя и сестра, но...

— Эвр?.. — всё же не смог удержаться от вопроса Шерлок. — Это вправду ты?

— Нет, братец, это тень отца Гамлета, — фыркнула та.

Эвр была… Поверить собственным глазам было сложно. Темноволосая девочка с двумя аккуратными хвостиками, перевязанными белыми лентами. Девочка, которой было вряд ли больше десяти лет. Девочка, крепко держащая отца за руку. Девочка, на юном лице которой не было ни грамма косметики. И с лица которой смотрели льдисто-голубые глаза Эвр.

— Этот образ наиболее удачен, — словно извиняясь, развёл руками Рудольфус. — Эвр нравится кривляться, а в исполнении взрослой женщины подобное смотрелось бы… мягко говоря неуместно. Детский же возраст позволяет ей чувствовать себя свободнее. Верно, дорогая? — Эвр энергично кивнула, отчего её хвостики задорно взвились в воздух и опали, живописно обрамив лицо, и широко улыбнулась. Руди послал ей ответную улыбку и снова посмотрел на Шерлока: — Оборотное действует на протяжении часа, так что нам пора отправляться. Приём зелья в послевоенное время может быть неверно интерпретирован, чего нам бы совсем не хотелось, так что экскурсия будет с вынужденными перерывами. А теперь идёмте к камину.

Пропустив мимо ушей напутствия Рабастана, остающегося дома, Шерлок проследовал к камину под внимательным взглядом сестры.

— Главное — чётко назвать адрес. Выставь вперёд одну ногу, чтобы не растянуться на полу — из камина может «выплюнуть».

— Я понял, — скованно кивнул Шерлок.

Рудольфус чуть нахмурился и приказал:

— Эвр, ты первая.

— Да, папочка, — умильно улыбнулась та и подмигнула брату, вставая ногами в камин: — «Дырявый котёл»!

Пламя взметнулось вокруг неё зелёной стеной, шокируя и пугая Шерлока, и мгновением спустя погасло. Эвр пропала.

— Огонь не обжигает, не переживай, — подбодрил Рудольфус, видя, что Шерлок побледнел, — это традиционный способ перемещения. Им даже маленькие дети самостоятельно пользуются. Давай, Эвр тебя встретит в «Котле».

Не чувствуя ни намёка на уверенность, Шерлок решил просто довериться дяде, сделал пару шагов вперёд и вступил внутрь закопчённого камина. Хорошо хоть гарью не пахло… Следуя примеру сестры, он взял горсть неизвестного порошка и бросил себе под ноги, чётко произнеся:

— «Дырявый котёл»!

При аппарации в первую очередь возникало тянущее чувство сдавливания, отчего казалось, что ты попал под вытяжной пресс, при каминном же перемещении начинало крутить, как в центрифуге… Хаос картин мелькал перед глазами размытыми пятнами, мгновенно начало мутить, но прекратилось всё быстро — то, что влекло куда-то, отступило, и Шерлока выплюнуло, как и предупреждал Рудольфус, из камина.

Выставленная вперёд нога спасла от соприкосновения носа с полом, однако удержать равновесие не удалось бы без помощи Эвр, в нужный момент оказавшейся рядом и подставившей плечо. Она же и усадила его за стол, позволяя прийти в себя. Минутой позже рядом появился Рудольфус.

— Как ты? — негромко спросил он, наклоняясь и заглядывая в лицо.

— Нормально, — хмуро ответил Шерлок. — Но аппарировать, как по мне, лучше.

— Да? Большинство ненавидит аппарацию, — удивлённо заметил тот и, достав палочку, очистил всех троих от следов сажи, осевшей на одежду. — Хочешь выпить чего-нибудь?

— Нет, — помотал головой Шерлок, борясь с тошнотой. — Может позже. Идёмте уже в ваш Косой переулок.

Эвр тут же просияла.

— Мы здесь семьёй, помни об этом, — шепнул Рудольфус.

— Так точно, мистер Крафт.

— Ну вы идёте?! — едва не подпрыгивающая от нетерпения десятилетняя Эвр вцепилась в руку Рудольфуса и потянула в сторону выхода.

Дядя взглянул на него и поднялся после согласного кивка. Шерлок уже достаточно пришёл в себя, чтобы встать на ноги. И чтобы начать замечать окружение.

«Дырявый котёл» был одним из самых убогих мест, где ему доводилось бывать. Мрачный, как старый наркопритон, закопчённый и засаленный, как древняя кухня докеров, бар казался отвратительным, отталкивающим…

— И сюда приходят с детьми? — мрачно спросил Шерлок, шагая рядом с Руди. — Место наимерзейшее. Даже я брезгую.

Руди хмыкнул и кивнул в сторону бармена, с презрением на лице провожающего Шерлока взглядом.

— Санитарного контроля на вас нет, — глядя тому прямо в глаза, не понижая голоса заявил Шерлок за секунду до того, как покинуть бар.

Эвр засмеялась:

— Я ещё менее вежливо бы себя повела, если бы не этот возраст.

— Но это вправду отвратительно, — оправдываясь, потупился Шерлок.

— Традиции, друг мой.

— И что мы делаем на заднем дворе?

— Здесь находится проход из мира магглов в наш.

— То есть магглорождённые дети, привыкшие к стерильной чистоте всех общественных заведений, попадают в этот клоповник — в качестве знакомства с магическим миром? — сделал вывод Шерлок и закатил глаза. — Это ужасно. Худшей рекламы придумать просто невозможно!

— Зато после «Дырявого котла» никакие несовершенства мира не могут отпугнуть магглорождённых, — хихикнула Эвр.

Тем временем Рудольфус уже достал палочку и постучал ей по ничем не примечательным кирпичам стены… которая тут же начала исчезать, образуя арочный проход.

— Добро пожаловать в Косой переулок, — пригласил он, и Шерлок молча шагнул вперёд.

После бара, в котором стоял гул, улица не оглушила, и всё же успевший привыкнуть к тихому спокойствию Лестрейндж-холла Шерлок поморщился. Минутой позже он и вовсе скривился.

— Это лавка зелий, — хохотнул Рудольфус.

— Понятно, — простонал Шерлок, зажимая нос и спеша пройти зловонный магазин.

Увиденное, конечно, не могло не удивлять, однако скорее неприятно. Шерлок смотрел по сторонам и поражался. Для детей Косой переулок может и представлялся концентрацией волшебства, взрослому же человеку вся заколдованная мишура не мешала видеть. И разочаровываться.

Во-первых, мостовая. Шерлок споткнулся дважды, прежде чем заметил, что вместо асфальта или аккуратной тротуарной плитки дорога вымощена камнями.

Во-вторых, экстерьер домов и магазинов. Шерлок искренне не понимал, почему все здания — тёмные. О качестве стен судить он не мог, конечно, но внешне те наводили на мысли о сгнивших досках. Казалось странным, что предназначенные для посещения детьми магазины не яркие и нарядные, а мрачные и унылые.

В-третьих, сами маги. С детьми, особенно самыми маленькими, всё было понятно — для тех всё это было внове и потому безусловно интересно. Но вот искренний восторг практически взрослых юношей и девушек не поддавался расшифровке. Что в этом переулке могло нравиться, Шерлок не понимал.

Кроме вонючего магазина зелий был совариум, распространяющий вокруг запах жизнедеятельности сов, котов и неизвестно кого еще.

«Все для квиддича», у витрины которого толпились разновозрастные дети, имел более чем скромный ассортимент. Под нытье Эвр «папа, купи» он успел осмотреть магазин через настежь открытую дверь и поразился, что самый популярный (если не сказать единственный) в мире магии спорт, представлен столь малым набором аксессуаров, а имеющиеся могут похвастать лишь парой видов.

Вообще, впечатление от магического квартала сложилось плохое. Шерлок старался не выделяться и не вертеть головой по сторонам, но цепко подмечал детали, чтобы позже расспросить родственников. Эвр же вела себя как настоящий ребёнок и почти не отличалась от пёстрой восторженной толпы детей, снующих от одного магазина к другому.

Сначала ошеломлённый суетой Шерлок не обращал на сестру внимания, но определившись с отношением к Косому переулку, заметил, что Эвр не просто бездумно снуёт в толпе, а общается. Рудольфус доброжелательно смотрел на это и не проявлял ни малейшего беспокойства, так что и Шерлок не стал дёргаться. В конце концов, Эвр была лишена детства в Шерринфорде, так почему бы не позволить ей это невинное развлечение?

Незаметно для Шерлока они оказались у очередного магазина, где инициативу перехватил Рудольфус, а Эвр как-то естественно взяла брата за руку.

— Нам нужны учебники. Но не для Хогвартса.

— Домашнее обучение? — понимающе уточнил продавец.

— Верно.

— Возраст?

Рудольфус нахмурился. Шерлок ещё даже не успел проявить удивление, а пальцы Эвр уже предупреждающе сжали его кисть.

— Постарше, — сухо произнёс Рудольфус спустя почти минуту.

Продавец невозмутимо кивнул и оставил прилавок, двинувшись сквозь ровный строй стеллажей.

Шерлок проводил его взглядом и повернулся к дядя с вопросом...

— Не здесь, — беззвучно проартикулировала Эвр, вновь сжав его руку для привлечения внимания.

Поджав губы, он промолчал.

Вскоре вернулся продавец с пустыми на первый взгляд руками.

— Сорок шесть галлеонов четыре сикля.

Рудольфус молча отсчитал деньги, сунул невзрачный коробок в карман и, кивнув, развернулся к выходу. Шерлок с Эвр молча двинулись следом.

— Ну что, осталась палочка, — почти весело сказал он, когда дверь магазина пропала из виду.

Эвр засияла улыбкой и захлопала, подпрыгивая на месте от нетерпения.

Шерлок понял, что игра на публику продолжилась.

Лавка Олливандера, куда их привёл дядя, ничем не отличалась от всех виденных магазинов: мрачность экстерьера, пыль, как главная черта интерьера, и продавец на своей волне.

Олливандер появился в зале внезапно, но не смог произвести желанного впечатления — все трое встретили его равнодушными взглядами.

— Добрый день. Желаете приобрести палочку?

— Нет, котёл, — решительно шагнула вперёд Эвр.

— Э-э-э… но...

— Зачем спрашивать об очевидном? — фыркнула она. — Ну так и?..

— Эм…

— Мистер Олливандер, ау! Мне нужна палочка!

Дезориентированный Олливандер растерянно топтался на месте.

— Пап, пойдём в нормальный магазин?

— Будь снисходительна, дорогая, — равнодушно произнёс Рудольфус, даже не помышляя о том, чтобы одёрнуть «дочь».

Однако упоминание конкурента произвело живительный эффект: старик встрепенулся и замахал руками.

— Только у Олливандера вы можете приобрести лучшую палочку!

— У вас выбор слишком убогий, — насмешливо фыркнула Эвр, — дракон да единорог. Ну и феникс для избранных. Я колдовала дома палочками родственников, и лучше всего мне подошла сердечная жила оборотня. А вот всякая чешуя русалок, гиппогрифьи когти, вейлоские патлы и кентавриная шерсть — то взрывается, то вообще не слушается…

Шерлок видел, что сестра откровенно издевается, и едва сдерживал смех, рвущийся наружу при виде ошеломлённого лица Олливандера.

— К-какой рукой вы колдуете, мисс?.. — выдавил тот, очевидно, пытаясь вернуться в привычную колею.

— Обеими, — ухмыльнулась Эвр.

— Мистер Олливандер, давайте обойдёмся без представлений, — вдруг произнёс Рудольфус и, обернувшись к Шерлоку, равнодушно уточнил: — Ты уверен, что желаешь консультироваться здесь?

Шерлок ничего не понял, но кивнул, справедливо полагая, что игра продолжается и от него ожидают именно согласия.

Тем временем Олливандер уже разложил на прилавке несколько узких картонных пеналов.

— Вот, попробуйте эти, мисс?..

Эвр зыркнула на него и, вновь проигнорировав попытку узнать её имя, стала поочерёдно доставать палочки.

— А пока моя дочь выбирает себе палочку, — обратился Рудольфус к хозяину лавки, — не могли бы вы подсказать кое-что? Мой племянник, — он кивнул на Шерлока, — столкнулся с неприятной ситуацией. Его палочка перестала слушаться, а затем и вовсе сломалась при попытке наложить обычные ремонтные чары. В чем может быть дело?

— О! Очевидно, палочка перестала подходить мистеру?..

— И что? Теперь нужно снова подбирать? — влез Шерлок, разобравшись со сценарием.

— Какая у вас была палочка?

— Палочка покупалась в Америке, так что вы с такими материалами дел не имеете. Кузина же верно сказала, что у вас только дракон да единорог в наличии?

Откровенно оскорблённый Олливандер поджал губы.

— Вы — правша? — недовольно спросил он и, когда Шерлок кивнул, отошёл от прилавка к стеллажам. — Вот… О, мисс, кажется, палочка выбрала вас! — воскликнул он, мгновенно забывая о Шерлоке.

— Это я выбрала её, — прищурилась Эвр, и ему не оставалось ничего другого как кивнуть.

— Сколько за неё?

— Восемь галлеонов. Позвольте...

— Не стоит, — пресекая попытку забрать палочку, перебил Рудольфус и отсчитал нужную сумму.

— Вот эта, — подал голос Шерлок, прилагая неимоверные усилия, что скрыть чувства, что охватили его при виде самостоятельно творимой магии.

— Прекрасный выбор, — переключившись на другого клиента, заулыбался Олливандер. — Тис и сердечная жила дракона, тринадцать дюймов. Это был самец венгерской хвостороги. Сильное и красивое животное...

— Сколько? — перебил Шерлок, войдя в роль.

— Десять галлеонов, — разочарованно вздохнул мастер. — Позвольте...

— Не стоит, — отступил от прилавка Шерлок. В этот момент Руди высыпал галлеоны, и он чуть улыбнулся: — Надеюсь, ваш инструмент не будет сильно уступать предшественнику.

Когда дверной колокольчик стих за спиной, Рудольфус рассмеялся:

— Прекрасно сыграно, дорогой племянник. А теперь...

— Мороженое! — требовательно потянула обоих за руки Эвр. — Ты обещал!

— Хорошо, — Рудольфус взглянул на часы и кивнул, — но недолго. Шерлок, тебя ждет незабываемое впечатление. Уверяю, такого мороженого ты ещё не пробовал...

Полон впечатлений, по возвращении в Лестрейндж-холл Шерлок был немногословен. Рудольфус напомнил об ужине, и он поспешил в свою комнату.

Мысли теснились и толкались, вопросы грозили извергнуться лавовым потоком. Сев за стол, намереваясь тезисно выплеснуть на бумагу эмоции и немного успокоиться перед разговором, Шерлок столкнулся с непреодолимым препятствием: перьями.

В последние годы в мире магглов многие разучились писать, как и Шерлок предпочитая пользоваться текстовыми или аудио заметками в смартфонах. Но ручка и карандаш — мелочь, навык почти мгновенно восстанавливался, стоило только взять их. Перья же…

Едва не зарычав от разочарования, Шерлок бросился обратно — ему нужно было выплеснуть впечатления, пока он не взорвался!

— Шерлок?..

Резко остановившись, словно налетев на невидимую стену, он обернулся на голос и с облегчением поспешил к Рабастану.

— Ручка есть?

— Ручка? — недоумевающе переспросил тот.

— Ваши перья — это какой-то средневековый кошмар!

— Боюсь, нет. Можно спросить Эвр…

— Чёрт!

— Шерлок, может, ты скажешь, что случилось? — мягко произнёс Рабастан, прикоснувшись к плечу. — Мне показалось, что ваша прогулка прошла вполне буднично.

— Тебе именно что показалось, — помотал он головой. — Вопросов — миллион!

— Ну так задавай, — улыбнулся Рабастан. — Идём. Прогуляемся и поговорим.

— Мне бы хотелось систематизировать впечатления, — смешался Шерлок, откровенно не привыкший к тому, чтобы кто-то с такой готовностью отзывался на его нужды.

— В диалоге и разберёшься, — отмахнулся Рабастан. — Идём.

Солнце на этой территории сегодня не появлялось, с самого утра поднялся ветер, поэтому явственно ощущалось, что лето на исходе. Рабастан машинально взмахнул палочкой, и Шерлока укутало пелериной тёплого воздуха. До заката оставалось около часа, тёмные краски преобладали. Шерлок понял, что совершенно не заметил, что провёл в Косом переулке — среди волшебников! — весь день.

— В первую очередь хочу спросить, почему магический мир настолько мрачен?

— В смысле — мрачен? — не понял тот.

— Дома, одежда — всё тёмное, чёрное или коричневое, — неопределённо взмахнул рукой Шерлок. — Косой переулок — именно он же выступает визитной карточкой магов. Вот я пришёл и испытал отвращение. А ведь я не ребёнок, ждущий ярких магических штучек. Но даже мне показалось, что я попал во времена гонения ведьм: какие-то закопчённые, сгнившие деревянные стены, мостовая, на которой получить в лучшем случае вывих — явно обычно дело, улицы кривые и узкие…

— Да уж, — хохотнул Рабастан. — Это ты не видел Дамблдора в его фиолетовых мантия с золотыми звёздами! Вот уж тогда бы точно не возникло бы и мысли о мрачности.

— Я серьёзно.

— Так я тоже, — засмеялся тот. — Директор Хогвартса, глава Визенгамота, член МКМ — он любил подобные волшебные одежды. Детям, кажется, нравилось. Маггловским детям.

— С ума сойти, он на самом деле носил фиолетовые мантии?

— Ага, со звёздами. Что же до твоего вопроса… Не знаю. Как-то не задумался о подобном. У нас не применяют маггловские материалы по большей части, мы предпочитаем натуральные продукты, вот и выходит, что привычные тебе краски — яркие и не мрачные — отсутствуют. Мы можем в любом момент изменить цвет предмета, существуют специальные красящие заклинания, и всё же предпочитаем натуральность. Насчёт зданий Косого… После войны многое было разрушено или повреждено. Мне кажется, при восстановлении люди нарочно старались сохранить аутентичность. Ну и не стоит забывать, что многие лавки стоят на своих местах веками. Ты, кстати, не видел магазин Уизли — кричаще-яркий? — Шерлок помотал головой. — Видимо, Руди решил обойти его, он на детей ориентирован. Вот там ни намёка на скучные цвета.

— Ладно. Но почему так? Мы были в лавке зелий — вонь несусветная! Да если бы от какого-то маггловского магазина шёл такой запах, даже будь там самый качественный товар и самые низкие цены — магглы слишком уважают себя, чтобы отовариваться в подобном месте. Или книжный. Кособокие стеллажи, пыль на полках, толкотня… Вы же маги! Это магглам надо тратить массу времени и сил на уборку, вам же достаточно взмахнуть палочкой… — он замолчал и, округлив глаза, воскликнул: — У меня же теперь есть палочка!

— Только не пытайся ничего самостоятельно творить, — поспешно остудил его пыл Рабастан. — Кстати, о палочках. Магазину Олливандера несколько веков. Его ремонтировали, конечно, но… пару веков назад. Чары обновляют — и дальше стоит. Маги избалованы, Шерлок. У нас есть домовики, потому «взмахнуть палочкой» для уборки пыли — мне такое, например, и в голову не придёт. Зачем? Я знаю, что это будет сделано, потому совершенно не обращаю внимания на бытовые мелочи. Нет, если станет совсем пыльно, а домовика не будет, скорее всего, я всё же вспомню очищающее… Но бытовые чары — это огромный раздел магии. Скажем, удалить пролитое на одежду винное пятно можно простым Тергео, но комнату им не уберёшь. Я всё же боевик, а не домохозяйка, — и он открыто улыбнулся. — Но вот ты заговорил об этом, и смотри — явно сад запустили эльфы. Я ведь здесь хожу ежедневно — а не замечаю…

Шерлок немного помолчал, переваривая услышанное.

— Ещё меня удивило какое-то нарочитое стремление продавцов узнать имена клиентов. Продавец палочек раз пять пытался выяснить наши имена, игнорируя отсутствие ответа. Подобная навязчивость со стороны обслуживающего персонала — абсолютно недопустимая вольность.

— Магический мир мал, — Рабастан пожал плечами и, наклонившись, сорвал травинку, которую и принялся вертеть в руках. — По большей части все друг друга знают, новое лицо вызывает любопытство. Что же до Олливандера, этот старый шпион передаёт сведения о палочках в Министерство магии, чтобы в случае нарушения можно было вычислить владельца палочки.

— Хм, — протянул Шерлок и досадливо прикусил губу: мог бы сам догадаться. — Да, в этом логика есть. У нас при покупке оружия тоже снимают отпечатки и заносят данные и об оружии, и о владельце в общую базу… Но тогда непонятно, почему он позволил нам с Эвр приобрести палочки анонимно.

— Так у магглов это прописано в законе, а у нас — инициатива Олливандера. Министерству подобное, разумеется, выгодно, однако большинство волшебников даже не задумывается, что попали в списки. Дети приходят за первой собственной палочкой перед поступлением в Хогвартс. Так что вопросы старика им ничуть не кажутся неуместными, напротив, большинству приятно внимание. А уж если приходится являться за новой палочкой, о! Маги млеют, что Олливандер мгновенно их узнаёт и озвучивает характеристики палочки, что продал годы, а то и десятилетия назад. У старика феноменальная память, вроде бы он помнит каждую палочку. Не знаю, правда ли это, но «не помню» от него не слышали ни разу.

— Занятно. Ты в курсе, как Эвр вела себя при визите в магазин палочек? Мне казалось, главным было не выделяться, но Рудольфус явно ничего не имел против её откровенно хамского поведения.

— Это часть игры, — спокойно кивнул Рабастан. — Руди сказал, ты прекрасно вписался.

— Можно было бы и предупредить, — уязвлённо буркнул Шерлок.

— Ну что ты, это же импровизация чистейшей воды! Видишь ли, Эвр действительно всего пару раз бывала в Косом переулке, и это были кратковременные визиты — слишком опасно. Причём, не нам — попасться, а магам — попасть под её недовольство. Но сейчас, с твоим появлением, появилась надежда, что ситуация разрешиться, и Эвр решила войти в магический мир. Легенда, как ты понимаешь, должна быть тщательно проработана. Её должны запомнить, и Олливандер в этом деле — незаменимый помощник. В идеале, конечно, её стоило бы отправить в Хогвартс, но это, увы, нереально…

— А почему? Пусть пьёт это Оборотное зелье, а притворяться она умеет лучше любого актёра, — спросил Шерлок, против воли начав фантазировать, что и он сам сможет таким образом попасть в магическую школу.

— Если бы всё было так просто, — покачал головой Рабастан. — Во-первых, Оборотное, как и любое зелье, нельзя пить постоянно.

— Вызывает привыкание? — посмурнел Шерлок, чьи ещё даже не сформулировавшиеся мечты оказались так небрежно разрушены.

— Нет, накапливаются токсины. Но важнее то, что это обязательно заметят. Студенты живут в общих комнатах — по четыре-пять человек чаще всего. Если днём ещё можно ухитриться принимать зелье незаметно, то при постоянном постороннем присутствии это практически невозможно. Да и в Хогвартсе уже был прецедент с Оборотным зельем… Это долгая история, если захочешь, как-нибудь расскажем тебе её. В общем, подобное, к сожалению, невозможно. Мы решили пойти принципиально иным путём и создать личность, не слишком сильно отличающуюся от настоящей Эвр. Домашнее обучение, выдающиеся способности. Сегодня она вроде с кем-то познакомилась? Мы пока не обсуждали результаты вашей прогулки, Руди ушёл к себе, а Эвр готовится к сеансу «разрядки».

— Понятно… Да, она болтала вполне по-дружески с несколькими детьми, — припомнил Шерлок.

— О, прекрасно. Эти знакомства будут развиты. Переписка позволит узнать друг друга лучше, подружиться. На каникулах, если всё будет в порядке, Эвр возобновит и разовьёт знакомство. Возможно, мы снимет дом, куда она сможет пригласить друзей. В общем, по мере взросления детей, из них могут получиться хорошие и полезные знакомые — я не говорю «друзья». Её проще легализовать. Ну а мы пойдёт прицепом — как родственники юного дарования. Это не так подозрительно, как появление сразу после войны двух сильных магов.

— Глобальные планы.

— Ну да. Жить затворниками — нет смысла, но и нагло претендовать на большее, чем уже есть, глупо. Мы не в том положении, чтобы рисковать. Нужно заново создавать свой мир, а это процесс не быстрый.

— И это всё при условии, что я соглашусь на ритуал и тот пройдёт успешно.

Рабастан пожал плечами.

— Разумеется. Но затевать что-либо, не веря в успех, не это ли признак безумия?

— А на меня у вас есть планы?

— Есть, — ничуть не смутился тот. — Но в большей степени мы рассчитываем на то, что ты хотя бы согласишься подыграть. Учиться магии вам с Эвр придётся, причём тебе — с нуля. Это не мгновенно происходит. Магия должна стать частью рутины, только так маггл может стать магом. Машинальное и бездумное применение, не задумываться, а использовать. Не за салфеткой тянуться, а за палочкой и применять очищающее. Не искать тапочки под кроватью, а воспользоваться Акцио. Не кутаться в плед у камина, а согревающие чары наколдовать. И не паниковать в случае угрозы, а выхватывать палочку. Всё это придёт, если ты будешь в мире магии.

— Хм.

— Я не настаиваю на том, чтобы ты полностью отказался от маггловского мира, однако со временем ты сам поймёшь, что тот тебе тесен. Магия позволяет упростить очень многое, а вне магического мира придётся пользоваться маггловскими примитивными средствами.

— Но Майкрофт же живёт, — упрямо возразил Шерлок.

Рабастан вздохнул и остановился, всем корпусом поворачиваясь к нему.

— И ты думаешь, он счастлив?

Разговор прервался надолго. В молчании они дошли до ближайшей развилки и двинулись в обратный путь. Через несколько минут мысли о несчастном Майкрофте оставили Шерлока, и он обратил внимание на откровенно наслаждающегося прогулкой спутника.

— Ты любишь это место?

— Очень! — тут же улыбнулся Рабастан, с готовностью подхватывая новую тему. — Хуже дементоров была только невозможность быть дома. И дело не в каких-то удобствах или избалованности. Воздух, трава и деревья, солнце и облака. Это может показаться глупостью, однако в Азкабане остро ощущается нехватка именно простых радостей. По кровати и ванной я тоже, конечно, скучал, — добавил он со смехом, — но по всему вот этому — больше.

— Хм, — только и смог протянуть Шерлок.

Больше молчание не нарушалось до самого возвращения. Рабастан бездумно взмахнул палочкой, очищая обувь им обоим, и, кажется, вправду не заметил этого.

— Пойду переоденусь. Пора на ужин уже, а то снова с Эвр посреди ночи закончим, — бросил он и, не дожидаясь ответа, аппарировал к себе.

Шерлок в одиночестве направился в столовую.

Мысли улеглись, пусть и не в строгом порядке, но лихорадочное нетерпение его больше не сжигало; Шерлок даже всерьёз задумался о ерунде: кто определяет меню. Память ненавязчиво подбрасывала картины из фильмов, где хозяйка дома отдавала слугам подробный список блюд, которыми желало наслаждаться семейство. Уклад магического мира во многом напоминал восемнадцатый-девятнадцатый века, поэтому сравнение казалось вполне уместным. Однако Шерлок не знал, как в те времена поступали в отсутствии хозяйки дома, на кого перекладывалась данная обязанность, и ждал прихода кого-нибудь из Лестрейнджей для ответа.

Желудок подавал сигналы, что пора бы поесть, но аппетита у Шерлока не было. Нематериальной пищи было так много, что отвлечься не находилось сил. И потому, когда в столовую один за другим вошли родственники, он тут же выпалил:

— А кто решает, что будет подано на ужин?

— Чарли, полагаю, — удивлённо посмотрел на племянника Рудольфус и прошёл к своему месту во главе стола.

— Чарли — эльф, занимающийся домом. Мисси — сосредоточена на людях. Чарли на доме. А Торки отвечает за остальную территорию, — видя недоумение Шерлока, более подробно рассказал Рабастан.

— А если вы не хотите… — он наконец посмотрел на стол, на котором с появлением хозяев возникли разные блюда, тарелки и столовые приборы, — мясо?

— Ну, во-первых, Чарли не подаёт те блюда, что в нашей семье не жалуют. А во-вторых, всегда можно попросить что-то другое.

— И он будет это что-то готовить? — изумился Шерлок.

— Ну да… — спокойно согласился Рабастан, но заметил эмоции племянника и понял, что тот имел в виду не совсем то, что спросил. — Или ты о времени?

— И времени, и продуктах, — кивнул Шерлок.

Рабастан разложил на коленях салфетку, заглянул под крышку ближайшего блюда и, одобрительно хмыкнув, щёлкнул пальцами, отдавая приказ наливать суп. И только после этого повернулся к племяннику.

— В кухне достаточный выбор заготовок. Редкие блюда Чарли вряд ли сумеет подать через несколько минут, это правда, но несколько десятков из тех, что мы заказываем регулярно — без проблем. Есть такое заклинание — Стазис, как следует из названия, оно останавливает время в заданном объёме. Если через пять лет снять стазис — блюдо будет точно так же благоухать свежестью, а на ягодах даже роса сохранится.

— О, понятно, — протянул Шерлок, присматриваясь к блюду с малиной, где на идеальных ягодах действительно поблёскивали капли. И принялся гадать, какова вероятность, что именно этим ягодам несколько лет.

— Мне кажется, эти вопросы продиктованы нежеланием разбираться с тем, что по-настоящему важно, — аккуратно отправляя в рот кусочек запечённого в кляре мяса, риторически произнёс Рудольфус.

— Нет.

— Уверен? — прямо посмотрел он на племянника.

Шерлок кивнул:

— Уверен. Я увидел, что всё не так, как кажется на первый взгляд. Понял уровень сложности новой информации. Теперь мне нужно время на то, чтобы осознать это. И подготовиться к переменам.

— Так ты согласен? — почти шёпотом нерешительно спросила Эвр и к изумлению Шерлока залилась румянцем, когда они столкнулись взглядами.

Вместо ответа он подмигнул сестре и сосредоточился на еде, оставляя родственникам право сверлить его недовольными взглядами.

* * *

К вопросу с ритуалом ни в тот вечер, ни на следующий день не возвращались — давить на Шерлока никто не хотел, зато на вопросы его отвечали с готовностью, и о магии он смог узнать кое-что новое. А именно о заклинаниях.

— Помимо очевидного, вроде правильных интонации и движения, есть важные моменты, которые профессора в Хогвартсе почему-то упускают на вводных лекциях, — Рабастан мерял шагами помещение, периодически смотря на Эвр или Шерлока, словно проверяя, насколько внимательно те его слушают. — Речь идёт о вере в себя и магию. Ты должен чётко представлять, что желаешь получить, и верить, что всё получится, а иначе сколько ни маши палочкой, эффект будет в лучшем случае никаким. Мы с Рудольфусом обсуждали, как организовать ваше обучение, но так и не пришли к общему решению. Проблема в том, что обычно начинают с азов. Но вы-то взрослые люди.

— Чтобы обучить взрослого каллиграфии, всё равно требуются прописи — те же, что и для ребёнка, — пожала плечами Эвр.

— Возможно, времени на прописи уйдёт меньше, — поддержал сестру Шерлок, — но совсем отказаться от них не выйдет.

— Всё так, — со вздохом кивнул Рабастан. — Но превращать спички в иголки — та ещё тягомотина.

Он взмахнул палочкой, и на столе между Эвр и Шерлоком появились зубочистки.

— Трансфигурация учит в первую очередь следовать алгоритму. Представляете исходный объект — материал, форму, цвет, затем то же о желаемом объекте, и превращаете. Заклинание для столь примитивного волшебства нужно лишь на первых порах, для упрощения. Позже — вы уже не прибегаете к вербальным формам, совершая превращение усилием воли.

Шерлок смотрел, слушал и понимал, что с верой у него будут серьёзные проблемы. Не в магию — он уже достаточно видел, чтобы не сомневаться в её существовании. А с верой в себя — себя он всё ещё ощущал магглом. К счастью, Рабастан не только не требовал немедленной демонстрации, но и настаивал, чтобы до ритуала ни один из них не тянулся к своим волшебным палочкам. А ещё Шерлоку очень хотелось увидеть настоящий учебный процесс волшебников, потому что Рабастан, при всём к нему расположении, учителем не был.

Магический мир нравился Шерлоку с каждым днём всё сильнее, завораживал тайнами, влёк возможностями, манил новизной и перспективами, но признать, что столь краткого срока хватило, чтобы обесценить всю предыдущую жизнь, на это он пока не был готов.

За обедом он был задумчив — пытался понять, чего хочет, и это не осталось незамеченным.

— Тебя что-то беспокоит? — ненавязчиво поинтересовался Рудольфус.

— Не знаю, — откровенно ответил он, — я ещё не разобрался в себе.

— Ты можешь задать любой вопрос, — мягко улыбнулся тот и вернулся к еде.

— Могу ли я вернуться в маггловский мир? — несколько минут спустя спросил Шерлок. — Мне кажется, в привычной среде мне будет проще принять решение.

Братья Лестрейндж переглянулись и почти одновременно кивнули.

— Надолго? Сейчас у тебя нет выбросов из-за стабилизаторов…

— Ну так дайте мне их с собой, — фыркнул тот.

— Это невозможно, — качнула головой Эвр. — Магия и электроника несовместимы, а маггловский мир весь напичкан электроникой. Когда мне нужно было в Лондон, начинались перебои в электроснабжении, пропала связь, выходили из строя светофоры…

— Ну так у тебя, насколько я понимаю, стабилизаторы мощные. Мне же такие не надо.

— Шерлок, — терпеливо возразил Рудольфус, — ты — маг. Не в стабилизаторах дело.

— И всё же я хочу вернуться.

— Хорошо, — уступил тот. — После обеда можешь отправиться в маггловский мир. Покажешь на карте, куда тебе надо, и я обеспечу тебя порт-ключом.

Шерлок непроизвольно нахмурился: не слишком ли просто он получил разрешение? Но, посмотрев на лица обоих Лестрейнджей, устыдился своей подозрительности. Дядя Руди вовсе не скрывал, что не одобряет его намерение, однако неволить даже не пытался. Он предупредил о возможных сложностях и опасностях, попытался отговорить, а когда это не сработало — уступил взрослому мужчине, пусть тот и вёл себя, как капризный ребёнок.

Стало почти стыдно, но упрямства Шерлоку было не занимать, поэтому менять планы он не захотел.

— Вы, кстати, не забрали тот порт-ключ, что давали мне на время прогулки по Косому переулку, — заметил он, прерывая затянувшееся молчание.

— Теперь он принадлежит тебе, — отмахнулся Рудольфус. — Как пользоваться — ты же запомнил? Ты член семьи, а значит, должен иметь возможность самостоятельно добраться до дома.

Что бы он ни говорил, как бы себя ни вёл, а перемещение в маггловский Лондон откладывал до самого вечера. И, лишь попрощавшись и активировав изготовленный Рудольфусом порт-ключ, осознал, что совершенно не хочет покидать Лестрейндж-холл.

Тёмный проулок, который он сам указал в качестве точки выхода, встретил Шерлока вонью мочи и кучей мусора. Мазнув по сторонам взглядом, Шерлок двинулся на освещённую улицу. До Бейкер-стрит оставалось ещё четыре квартала, когда он понял, что не хочет идти домой. Всего за несколько наполненных новыми впечатлениями дней стало вполне естественно звать домом Лестрейндж-холл. Притормозив, Шерлок огляделся и вошёл в ближайший бар — выпить и подумать.

Затрапезное питейное заведение полностью отвечало потребностям — молчаливая официантка, чистый стол, неразбавленное пиво, — и Шерлок решил остаться. По мере опустошения стаканов приходила уверенность, что это всё — не его. С третьей пинтой стало очевидным, что в маггловском мире его ничто не держит, и Шерлок заказал ещё кружку: лёгкое опьянение не мешало мыслям, наоборот, помогало им без скрипа выстраиваться в новых комбинациях.

Что у магглов есть такого, чего лишены маги, и что необходимо ему? Интернет? Без сомнения, возможность узнать что-то нужное без усилий и траты времени ценна, но при условии жизни вне мира магглов — какой прок от паутины? В конце концов, он всегда сможет аппарировать в какую-нибудь библиотеку и нагуглить нужное за несколько фунтов.

Что ещё?.. Что держит его здесь? Семья? Смешно. Он по полгода мог не связываться с родителями… да и пример Майкрофта был перед глазами. Друзья?.. Шерлок поморщился. В последние годы он стал употреблять этот термин, чтобы лишний раз не выделяться, но дружить так и не научился. Поддерживать отношения с Молли было полезно (как иначе бы он проводил свои откровенно незаконные изыскания в морге?), с Лестрейдом — тоже. А Джон…

Шерлок с удивлением констатировал, что за всё время в Лестрейндж-холле вообще не вспоминал Джона. Тот был неотъемлемой частью его жизни, это правда, но… мобильный телефон тоже. Джон был хорошим человеком, но Майкрофт ничуть не погрешил против истины, когда назвал его посредственностью. Джон был верным и преданным, добрым и отзывчивым, и — удобным. Но Шерлок Холмс не нуждался в нём на самом деле. При всех достоинствах Джона, Шерлок мог найти ещё десяток таких джонов. Называя Ватсона другом, он просто манипулировал им: так было проще добиться того, что он хотел, в чём нуждался. Да, вне всякого сомнения он успел привязаться к нему, или, скорее к постоянной возможности воспользоваться им… Он не желал Джону зла…

Он просто сам себя убедил в том, что дорожит дружбой с Джоном.

А без Джона в маггловском мире не оставалось ничего. Преступления совершают и маги.

И всё же он не находил в себе сил разорвать все связи. Сжигать мосты было рано…

Сделав знак официантке принести ещё пива, Шерлок задумался, как устроиться в мире магии. Лестрейнджи, конечно, демонстрировали готовность принять его, но всю жизнь прожить в чужом доме? Не-е-ет… Значит, прощаться с магглами рано.

Решительно отхлебнув из полной кружки, Шерлок поднялся из-за стола… и понял, что не имеет при себе ни наличных, ни карт, ни телефона.

— Черт. Могу я позвонить от вас?

Официантка кивнула и через минуту принесла трубку радиотелефона. Ругая свою глупость последними словами, Шерлок набрал до боли знакомый номер.

— Майкрофт? Я в баре в трёх кварталах от дома...

— Без денег? — усмехнулся тот. — Дай мне кое-что закончить. И закажи и мне пива, что ли.

Быстро назвав адрес, он поспешил отключиться — на всякий случай, вдруг брату захочется начать нравоучения прямо по телефону?

Вернувшись к неторопливому поглощению пива, Шерлок стал прикидывать, как лучше поступить. Сбережения у него были, не без того, но его даже обеспеченным человеком назвать было нельзя, не то что богатым. Если он намерен бросить мир магглов даже не навсегда, а просто на неопределённое время, то почву нужно подготовить заранее. Например, раскрыть парочку дел — за очень хорошую плату…

— Как ты здесь вообще оказался?

Майкрофт появился самым банальным образом — через дверь, однако погружённый в свои мысли Шерлок этого не заметил и потому вздрогнул.

— Хотелось подумать, — он пожал плечами.

— А подумать там тебе не пришло в голову?

Шерлок взглянул в глаза брата, но тут же отвел глаза.

— Мне показалось, что кое-какие рассуждения зависят от географии.

Майкрофт наклонил голову к плечу и несколько секунд скользил изучающим взглядом по лицу брата. Сделав только ему одному понятные выводы, он наконец кивнул, сел напротив и взял вторую кружку.

— За правильные решения, — провозгласил он тост. Сделав глоток, одобрительно покивал и расслабленно откинулся на спинку стула.

— Скажи… Жизнь там дороже или дешевле? — после долгой паузы приступил к расспросам Шерлок.

— Недвижимость — дороже, — даже не задумываясь над ответом, сказал Майкрофт. — Ты же приобретаешь то же, что и здесь, но с дополнительными… средствами защиты… Братец, тебе не кажется, что в баре мы не можем нормально обсудить ситуацию? Как насчёт того, чтобы продолжить у меня?

— Ты приглашаешь? — едва не поперхнулся Шерлок.

— Не делай такое лицо, — поморщился тот. — Можно подумать, я живу в замке Дракулы или на Авалоне, куда простым смертным хода нет, и потому гостей никогда не приглашаю.

— А разве это не так?

— Шерлок!

— Ладно, ладно, я не против.

— Прекрасно.

Допив пиво, Майкрофт расплатился, и они вышли в вечерний Лондон.

— Вот там есть переулок… — Шерлок махнул рукой в направлении, откуда пришёл, подсказывая место для аппарации — уже почти естественно предположив, что добираться наземными видами транспорта брат не захочет.

— Да, я знаю, — кивнул тот, подтверждая его правоту.

Они молча дошли до тёмного проулка, подождали, пока в зоне видимости никого не окажется, и Майкрофт аппарировал их в свой дом.

— Теперь я могу ответить на твой вопрос более развёрнуто, — сразу же заговорил он. — Начнём с того, что жить в магическом мире — это, не в последнюю очередь, означает жить среди магии. Например, камин, — он махнул рукой на весело трещащие дрова справа от них. — Сразу скажу, на Бейкер-стрит камин не подходит.

— Маленький?

— Верно. Через него только говорить можно. Да и подключать камин в маггловском доме министерские чиновники почти наверняка откажутся. И будут правы. Мы, разумеется, имеем пару знакомцев в Департаменте транспорта, но нелегальный камин — не дешёвое удовольствие. Далее — защитные чары. Маги во многом параноики.

— Не только маги, — хмыкнул Шерлок.

— Верно. И всё же вряд ли много магглов, у которых на пути от гостиной к спальне встретишь растяжки, нажимные плиты или дротики с ядом.

— Даже так?

— Бывает и хуже, — невозмутимо пожал плечами Майкрофт, — я назвал самое примитивное и маггловское, чтобы ты сейчас не отвлекался.

— А как насчёт того случая, когда мы с Джоном устроили представление в этом самом доме? Почему твоя защита не сработала? Или ты живёшь в маггловском доме?

— Во-первых, их всех провёл ты — мой брат. А во-вторых, да, я живу в маггловском мире, Шерлок. Я работаю на Даунинг-стрит, я не могу превратить свой дом в крепость. Хоть гости у меня и редкость, они бывают, а это означает, что ничего бросающегося в глаза в этом доме нет.

— А кроме дротиков, что маги используют?

— Например, крапы. Это… Хм, ближе всего эти твари к собакам, пожалуй. Представь отлично натренированного бультерьера, увеличь в три раза, добавь бронированную шкуру и иммунитет к большей части известных ядов. Плюс способность видеть сквозь почти любую маскировку, и это далеко не полный список их достоинств. Как тебе такой охранник?

— Обойти и их можно, — пожал плечами Шерлок, скрывая, что впечатлён получившейся картиной. — Если проникнуть в дом, когда хозяева ничего не подозревают…

— Братец, крапы не сидят в вольерах, когда хозяева дома. Это магические животные, они очень умны и бесконечно преданы, у них полная свобода передвижений — хоть гостиная, хоть спальня, хоть детская с новорождённым — они могут быть везде. А ещё они чувствуют негативные эмоции в адрес хозяина. Так что даже спящий крап побежит проверять, что за враг пришёл в гости. О защитных чарах я и вовсе не говорю. Можно как полностью скрыть объект от магглов, так и защитить его от проникновения. Но наибольшая проблема в том…

Он вдруг замолчал и задумчивым взглядом уставился в стену.

— Давай кое-что проверим. Пойдём.

Шерлок без возражений кивнул и двинулся следом за братом в кабинет. Бывать там раньше ему не доводилось, но осмотреться он не успел.

— В этой стене есть скрытый сейф. Сможешь найти?

Шерлок молча подошёл к указанной стене с пейзажем и принялся её изучать. Двадцать минут спустя он был вынужден признать поражение:

— Я не вижу никаких щелей, замков, ничего.

Майкрофт улыбнулся и взмахнул палочкой. В абсолютно гладкой стене появилась дверца.

— Это можно назвать защитой от магглов. А это уже защита от магов. Попробуешь открыть?

Шерлок пару секунд смотрел на небольшую дверцу, но ни панели с кнопками, ни отверстия для ключа, ни скана биометрии не обнаружил. Ощупывание также ничего не дало — поверхность была гладкой, не имела ни неровностей, ни шероховатостей…

— Хм, боюсь, пока я просто не понимаю, как подобное функционирует.

— Я удивлён, что ты так быстро отступил, — Майкрофт и вправду выглядел удивлённо. — Браво, Шерлок, знакомство с магическим миром пошло тебе на пользу, ты начал реально оценивать собственные силы. И это не сарказм, братец.

Шерлок промолчал и отошёл чуть в сторону, позволяя Майкрофту подойти к сейфу. Он не видел, что тот делал, но дверца вскоре открылась, и на свет было извлечено…

— Что за таз?!

Майкрофт расхохотался.

— За обладание этим «тазом» половина Министерства отдаст всё. Это Омут памяти. Редкий и дорогой артефакт. Он позволяет в режиме реального времени просматривать чужие воспоминания. А тебе я его показываю по той простой причине, что это наиболее наглядный способ сравнить по-настоящему магический дом простой семьи и всё остальное, что ты уже знаешь.

— Постой… Просматривать воспоминания?!

— Это же магия, братец, — снисходительно улыбнулся Майкрофт. — Я позже расскажу тебе о легилименции и окклюменции, о возможностях работы с памятью…

— Рабастан уже упоминал окклюменцию… — Шерлок задумчиво потёр пробивающуюся щетину на подбородке. — Что-то о том, что тебя ей обучали перед отправкой в Хогвартс.

— Было дело, — кивнул тот. — Но об этом позже. Итак, Омут памяти. Это не моё воспоминание. Люди и дом, которые ты увидишь, это… ну, скажем так, не самые достойные представители мира магии и совсем не друзья нам. Хозяин воспоминания показал мне это для того, чтобы я увидел одного человека и мог его потом узнать при встрече, но воспоминание сохранилось, и теперь я воспользуюсь им, чтобы продемонстрировать тебе жизнь обычных волшебников. Готов?

— К чему мне нужно быть готовым? — немного растерялся Шерлок.

— К зрелищу, дорогой Шерлок. Конечно же к зрелищу!

Напомнив себе о том, что магия может то, о чём магглы смеют лишь мечтать, Шерлок смело подошёл к тазику и, следуя инструкциям брата, опустил лицо в клубящийся перламутровый туман.

Ощущение полёта, и…

— Где мы?! — взволнованно воскликнул он, обнаруживая себя в странном и абсолютно немаггловском помещении.

— В том самом доме обычной волшебной семьи, — успокоительно коснулся его плеча внезапно оказавшийся рядом Майкрофт. — Это воспоминание, Шерлок, поэтому не бойся двигаться. Для этих людей тебя здесь нет.

В этот момент в помещении появились несколько человек.

— Кто это? — всматриваясь в лица незнакомцев, чуть повернулся к брату тот.

— Разве это важно? — поморщился Майкрофт. — Политические противники, если опустить детали. Смотри.

Женщина направилась к проёму в стене, и Шерлок осторожно двинулся следом. Кухня его шокировала с первого взгляда. И вовсе не самопомешивающейся кастрюлей или самонарезающимися овощами, а неорганизованностью… или попросту бардаком.

— Это — что?

— Это — быт, — хмыкнул Майкрофт. — Семья не слишком чистоплотная, однако чистокровная и не имеющая контактов с магглами. Вот эта вся магия — ты можешь представить нечто подобное на Бейкер-стрит?

— Эм…

— Ты видишь холодильник, микроволновку, ноутбук? Как случайный маггл, заглянувший в дом, отреагирует на абсолютное отсутствие техники? И тем более электричества!

Шерлок обводил взглядом заставленную посудой и странными вещами мебель, и не знал, как реагировать на увиденное.

— У тебя есть и компьютер, и холодильник…

Майкрофт вздохнул и, взяв брата за руку, покинул воспоминание.

— Ещё раз. Я живу в мире магглов. Но здесь, например, в кабинете, нет никаких гаджетов.

— Из-за сейфа?

— Верно. И защиты, которой окружён стол и хранящиеся в нём документы, — он убрал тазик в сейф и сделал дверцу снова невидимой. — Идём. Смотрю, действие пива закончилось?

Шерлок прислушался к себе и с удивлением констатировал правоту брата — даже намёка на опьянение не осталось.

— Нальёшь чего-нибудь? — хмыкнул он, садясь в кресло.

— Выбирай, — взмахнул рукой Майкрофт — и стеклянная дверца бара распахнулась. Шерлок пожал плечами, нарочито игнорируя столь обыденное применение магии, и он призвал бутылку вина. — Ты всё равно не ценитель.

— Ты прав. Но ты же не дашь мне героин, а мне нужно отвлечься и расслабиться, чтобы принять новую реальность.

Майкрофт осуждающе поджал губы, но от нотации в который раз за вечер воздержался, вместо этого спокойным тоном спросив:

— Что ты решил, Шерлок? Или что тебе нужно для принятия решения.

Он хотел съязвить, но наконец заметил, насколько уставшим выглядит брат.

— У тебя всё нормально?

Тот удивлённо вскинул бровь.

— Нет. И не столько у меня, сколько в мире магглов. Но к тебе это не имеет отношения. Ты не ответил на вопрос.

Шерлок пригубил вино, вернул бокал на столик, поёрзал… Привычки быть с братом откровенным у него не было.

— Я решил, — произнёс он тихо, — но решиться пока не могу.

— На Бейкер-стрит ты же не был? И с доктором Ватсоном не пытался связаться? Значит ли это...

— Да, — как в омут бросаясь, отрывисто кивнул Шерлок. — До твоего прихода я как раз прикидывал, сколько мне нужно раскрыть дел, чтобы хватило на покупку магического дома.

— И что надумал? — едва ли не шёпотом спросил Майкрофт, боясь поверить в удачу.

— Ну вот с ценой ты меня сориентировал… Пару недель надо будет потратить как минимум.

— Значит ли это, что на пару недель ты хочешь вернуться на Бейкер-стрит?

— И да, и нет. Дядя Руди и Рабастан говорят, что у меня не будет выбросов, пока я живу в их доме — из-за стабилизаторов Эвр. Не уверен, но разве то, что я буду ночевать в Лестрейндж-холле, не снизит вероятность выбросов?

— Ты хочешь днём заниматься расследованиями, а ночевать в Лестрейндж-холле? — удивился Майкрофт. — Это отличная идея! Браво, Шерлок, ты снова сумел меня приятно удивить. Но что насчёт доктора Ватсона?

— Джон живёт в том доме, где и жил с Мэри, — отмахнулся Шерлок. — Если ты поможешь с сигнализацией — как в твоём кабинете...

— Чтобы успевать возвращаться до того, как твоё отсутствие будет обнаружено? Да, я могу этим заняться...

— Не сегодня, — остановил Шерлок. — Твоё вино оказалось крепче, чем я рассчитывал.

— Или легло на пивные дрожжи, — усмехнулся Майкрофт и потянулся за телефоном. — Я вызову тебе машину...

— Не стоит. У меня есть порт-ключ.

— Хм. Ну что ж…

Шерлок достал из кармана ничем не примечательный ключ-бабочку и снова посмотрел на брата.

— Я пока слишком многого не знаю, но всё же хочу стать волшебником. Даже не верится, что я это говорю, — он тихо засмеялся и покачал головой. — Но всё же это правда. Я хочу этого. Узнать новый мир, влиться в него.

— Но? — верно интерпретировал неуверенную интонацию Майкрофт.

— Но до ритуала мне хотелось бы узнать больше. Ты обещал мне экскурсию в магическое Министерство. Да и на Хогвартс я хотел бы посмотреть.

— С Хогвартсом всё сложнее, чем ты можешь себя представить. А что до Министерства… Шерлок, открой новости, — Майкрофт бросил брату свой телефон. — Я не могу потратить на прогулку с тобой несколько часов. Не «не хочу», пойми это, а…

— Не горячись, — кидая телефон обратно, поднял Шерлок руки в примирительном жесте. — Я понял тебя. Но свои условия я назвал.

Он всунул указательный палец в кольцо ключа, как показывал Рудольфус, и помахал брату:

— Увидимся.

Мгновением позже он уже пытался сохранить равновесие посреди гостиной Лестрейндж-холла.

— Шерлок? — удивился Рудольфус при виде племянника. — Мы были уверены, что пару дней точно не дождёмся тебя обратно. Всё в порядке?

— М-м-м… да.

— Выпьешь с нами?

— О нет! Выпивки на сегодня с меня точно хватит! — тут же протестующе замотал головой тот и плюхнулся на диван — его кресло было занято Рабастаном.

Братья переглянулись, и Шерлок нахмурился.

— Что-то не так?

Руди достал палочку, а Рабастан пояснил:

— В твоей ауре изменения.

— Изменения?

— Не волнуйся… На глаз определить, что это за изменения, мы не можем, поэтому…

В руку Рудольфуса тем временем влетел свиток пергамента. Подойдя к племяннику, он направил на него палочку — Шерлок даже не моргнул — и прочитал заклинание.

— Это то же, что вы колдовали в тот раз? — узнав звучание так и не ставших понятными слов, уточнил он.

Рудольфус кивнул и, бросив взгляд на брата, молча вернулся к креслу.

— Что не так?

— Не «не так», — медленно произнёс Рабастан, изучая переданный Рудольфусом свиток, и залпом допил содержимое своего стакана. — Магия возвращается… Не то говорю, — он покачал головой и, взмахнув палочкой, что-то негромко пробормотал. Вновь повернувшись к племяннику, пояснил: — Эвр позвал. Вы оба должны это слышать.

Шерлок обеспокоенно посмотрел на так и зависший над ним шар. Тот, казалось, увеличился в размерах с прошлого раза и изменил цвет. Вместо ярких жёлтого с прожилками красного и зелёного шар стал в разы бледнее, но обзавёлся новыми цветами: бледным фиолетовым, прозрачно-голубым и охровым, неравномерно распределёнными внутри.

— Стэн? Что слу… — Эвр замолчала на полуслове, стоило ей только увидеть брата с шаром над головой. — О-о-о…

— Так… Может, вы всё же объясните, какого чёрта произошло? — разозлился Шерлок.

— Непременно. Как только сами поймём, — тихо произнёс Рабастан.

Эвр, косясь на бледный шар, подошла к дивану и села на другой конец — подальше от брата, и повернулась к Рудольфусу, ожидая пояснений.

— Кхм, — кашлянул тот. — Дело в том, что...

— Руди пытается сказать, что у нас проблема, — пришёл на выручку Рабастан. — Твоя магия развивается не совсем нормально.

— Не совсем? — мрачно хмыкнул Шерлок.

— Ничего критичного. Пока, по крайней мере, — Рабастан улыбнулся, пытаясь успокоить и приободрить даже не Шерлока, а скорее Эвр. — Установленный в детстве блок в какой-то степени защищал тебя. Да, он не позволил тебе стать магом, но сберёг эту возможность до сегодняшнего дня. Но что-то пошло не так при снятии блока...

— Например, то, что его никто не снимал? — буркнул Рудольфус, но на него не обратили внимания.

— Твоя магия всё также заперта в Эвр, и тело формирует «пустоту» — ядро сквиба.

— Поэтому выбросов нет? Не из-за стабилизаторов?

— Мы не знаем, Шерлок, — честно ответил Рабастан, не считая правильным прибегать к утешительной лжи. — Но с ритуалом следует поторопиться.

Шерлок прикрыл глаза и вздохнул.

— Сколько у меня времени?

Братья переглянулись.

— На подготовку нужно ещё как минимум дней десять. И нужны два синих алмаза. Лишь десятая часть процента всех добываемых алмазов имеет этот цвет, так что они весьма редки. Да ещё и нам нужны не мелкие камни, а семи- и двенадцатикаратные. Или кратные им.

Шерлок присвистнул.

— А Хоуп вам не нужен?

— Подделка? Нет, спасибо.

— Подделка?! Вы утверждаете, что в Смитсоне — подделка?! — от изумления он даже позабыл ненадолго о своих проблемах.

— У магглов почти не осталось настоящих камней, — улыбнулась Эвр. — И причина не в вороватости магов, как ты подумал, а в том, что камни — идеально подходят в качестве концентраторов.

— Постойте… Так проклятие Хоуп — не легенда?

— Нет. Это самое настоящее проклятие. Причём очень мощное. Снять его и обезопасить камень так и не удалось, хотя пытались многие. Знаешь, почему камни чистой воды такие дорогие?

— Из-за их совершенства? — несерьёзно предположил Шерлок.

— Из-за одноразовости, — улыбнулась Эвр. — Впитав магию, камень хранит её. Годами. Десятилетиями. Веками. Тысячелетиями. Чем чище камень, чем меньшим числом дефектов обладает, тем качественнее служит в ритуалистике. То, что нам нужно сейчас от камней, подразумевает идеальные алмазы. И хотя у Лестрейнджей, как у любой уважающей себя семьи, есть связи с владельцами алмазных месторождений, удовлетворить эту потребность отнюдь не просто.

— Итого: десять дней на подготовку ритуала, плюс — неопределённый срок на доставку камней, — подвёл итог Шерлок. — Что ж…

— Шерлок?

— Всё нормально, Рабастан, — отрывисто произнёс он. — Меня это устраивает. Я намерен с пользой провести это время.

Во тьме комнаты он размышлял о магии и своём месте в этом новом мире. Расстраиваться было рано, вероятность удачного исхода ритуала никуда не делась, но слова Лестрейнджей задели сильнее, чем Шерлок готов был признать.

Ещё месяц назад он даже не догадывался о существовании магии. Ещё совсем недавно активно отмахивался от причастности к семейству волшебников. Буквально неделю назад почти не сомневался, что вернётся к нормальной жизни. А теперь злится и не может уснуть из-за намёка на невозможность стать магом.

«Ладно. Деньги лишними не бывают, так что неважно», — успокаивал себя Шерлок, отчаянно не желая менять планы из страха лишиться магии.

Как бы всё ни сложилось дальше, а на что потратить гонорар — всегда найдётся. Будет жаль, если обстоятельства вынудят отказаться от намерения влиться в магическое общество на правах волшебника, но он был достаточно взрослым и прекрасно понимал, что всё зависит не от него. Однако это лишь усугубляло раздражение.

Невыспавшийся и оттого хмурый, Шерлок спустился в столовую на рассвете. Появление домовика уже стало обыденным. И, бросив недовольное: «Яичницу с беконом и кофе», он вернулся к мыслям о деньгах.

Кому предложить свои услуги и, что важнее, кто готов выложить сумму с большим количеством нулей, — вот вопрос, что портил Шерлоку аппетит. Банальные убийства не подходили. Эти расследования тешили самолюбие, но не счёт в банке. Разве что речь пошла бы о сокрытии улик, но подобное претило его чувству справедливости. Нужно было найти какое-то нетривиальное дело, что-то сложное…

Незадолго до того, как завертелась история с магическим миром и он попал в Лестрейндж-холл, пресса вопила о похищении… Шерлок напряг память.

— Вроде что-то о ценных бумагах, — пробормотал он под нос, машинально орудуя вилкой.

Быстрый визит в Чертоги разума — и перед глазами встал заголовок «Таймс». Шерлок победно улыбнулся: несмотря на объём новой шокирующей информации о мире магии, в старых отделениях Чертогов разума был порядок — похищение было. Оставалось убедиться, что в его отсутствие дело не раскрыли, а уж как уговорить безутешного владельца, он придумает на месте.

Чуть подумав, нужно ли кому-нибудь сообщать о намерении покинуть дом, Шерлок пришёл к выводу, что это необязательно, и, закончив завтрак, активировал порт-ключ, переносясь в мир магглов — в тот же самый проулок в нескольких кварталах от Бейкер-стрит. На этот раз он никуда не сворачивал и через десять минут уже был в собственной гостиной.

Кроме пыли — ничего не изменилось. Шерлок прошёл на кухню, заварил чай и наконец-то устроился в любимом кресле, открыв крышку ноутбука.

Статей быстрый поиск выдал немало, и, хотя во многом авторы расходились, кое-что общее в публикациях было. Дело так и не раскрыли. Внимательно ознакомившись со всей доступной в данный момент информацией, Шерлок составил картину преступления и захлопнул ноутбук. Впереди была самая неприятная часть — встреча с потерпевшими и уговоры.

Мимолётно пожалев о неумении аппарировать — потрясающая возможность экономить время! — Шерлок покинул квартиру и поймал такси, внутренне радуясь, что не встретил миссис Хадсон: тратить время на совершенно ненужное общение не хотелось.

За почти два часа дороги он успел узнать о потерпевшем более чем достаточно для первой встречи, так что на выложенную дорогим гранитом подъездную аллею ступил с уверенностью в успехе…

Мистер Манчини, уроженец южной части Африки, был толст, надменен и недоброжелательно настроен, но всего пары фраз о той-терьере его любовницы-блондинки хватило, чтобы произвести правильное впечатление и заручиться благословением на поиски. А дальше было делом техники…

Два дня спустя Шерлок получил жирный чек и слова благодарности, небрежно уверив мистера Манчини и в конфиденциальности, и в готовности продолжить сотрудничество к общей выгоде.

Покинув особняк в колониальном стиле, Шерлок зашагал по идеальной дороге, размышляя о следующем деле. Несмотря на удачу с первым же найденным клиентом и высокий гонорар, для приобретения собственного дома этого было ничтожно мало. Насколько он знал, вопрос с камнями для ритуала в ближайшие три дня не сдвинется с мёртвой точки — до встречи с «проверенным человеком», однако и его достижения оставляли желать большего.

Воспользовавшись порт-ключом, Шерлок сэкономил два часа на дорогу и, повторив утренний маршрут от подворотни до Бейкер-стрит, вскоре уже просматривал прессу, разыскивая новое высокооплачиваемое дело.

* * *

Договориться о встрече со следующим клиентом оказалось сложнее, чем мнилось Шерлоку, поэтому в этот уик-энд он и растягивал завтрак — спешить было некуда, до понедельника потенциальный клиент не собирался уделять ему время.

— На этой неделе состоится первая игра, — ни к кому конкретно не обращаясь, заявила Эвр, откладывая столовые приборы.

Рудольфус и Рабастан переглянулись, но промолчали.

— Уверена, Шерлок тоже не откажется посмотреть, — провокационно продолжила она. Дождалась заинтересованного взгляда брата и торжествующе закончила: — Нам не обязательно занимать лучшие места, можно расположиться с краю, а значит, и риск будет невелик.

— Кстати, о Шерлоке, — он перевёл взгляд с сестры на дядю, — я всё ещё жду экскурсий. Моё желание увидеть Хогвартс никуда не делось...

— Шерлок...

— Нет, Рабастан, — перебил он, — отказываться от этого условия я не намерен.

— В Хогвартсе тоже можно посмотреть на квиддич. Уровень, конечно, не тот, что в Лиге...

— Эвр.

— А что — Эвр? — ничуть не смутилась та. — Эвр и Шерлок хотят увидеть игру! И завтра суббота.

— И что? — с ярко выраженной обречённостью в голосе спросил Рабастан.

— И то, что в одиннадцать утра состоится первая игра. Мне Андреа Скотт написала. Та светленькая девочка, с которой я познакомилась в Косом переулке.

Братья Лестрейндж тяжко вздохнули, вновь обменявшись взглядами, а Шерлок неожиданно развеселился.

— Начало учебного года. Ни ученики друг друга, ни учителя ещё не знают всех в лицо.

Рудольфус поморщился:

— Ты забываешь, что большинство детей знакомы с детства.

— Но не все, — упрямо возразил Шерлок. — Спортивные мероприятия наверняка ведь проходят на открытой местности, значит...

— Да ничего это не значит! — простонал Рудольфус. — Как вы не понимаете...

— Руди, — тон Эвр годился для поддержания привычной полярным медведям температуры, так что и на дядю произвёл впечатление, — кажется, это ты не понимаешь. Я достаточно долго сдерживала себя, чтобы получить отказ в столь простой просьбе. Что до Шерлока, братец сразу озвучил свои условия, и вы согласились.

— Но Хогвартс!..

— Именно Хогвартс, — по-прежнему холодно, но уже не настолько угрожающе согласилась Эвр.

— Мы подумаем, как можно удовлетворить вашу просьбу, — сообщил Рабастан, вставая и тем самым подводя итог спору. — Но сразу говорю: шансов попасть в школу у вас почти нет.

Рудольфус опровергать слова брата не стал, быстро доел, и Шерлок с Эвр вскоре остались одни.

— Сомневаюсь, что...

— А ты не сомневайся, — отрезала Эвр. — Я твёрдо настроена посетить школу, раз уж учиться в ней не довелось. И квиддич… Поверь, он стоит того, чтобы быть увиденным.

— Думаешь, Майкрофт сумеет убедить своего приятеля-министра?

— А Майкрофт вообще не причём, — отмахнулась Эвр. — Добиться официального приглашения даже нашему дорогому братцу было бы непросто, и дожидаться пришлось бы в лучшем случае месяцы. Но неофициально, — она подмигнула и растянула губы в улыбке, — у нас есть шанс попасть в школу прямо завтра.

Шерлок недоверчиво покачал головой.

— Мне кажется, Рабастан чётко дал понять, что рассчитывать нам особо не на что.

— Брось. Ты же упрямец, я — тем более. А ритуал нужно провести как можно скорее, и… зачем рисковать проволочками?

— Шантаж? — с удивлением протянул Шерлок, который до этой минуты не задумывался на тем, что со стороны его требования о визите в Хогвартс действительно может показаться шантажом.

— Ну… — Эвр ненадолго задумалась, после чего решительно мотнула головой. — Нет. Давление — да. Манипуляция — да. Но не шантаж. Вот только как бы меня снова не оставили дома.

— Почему?

— Я же опасна, — горько усмехнулась она и встала из-за стола. — Пойду пройдусь — захотелось убивать, это верный признак того, что мне пора побродить по травке и понюхать цветочки.

— Это помогает?

— Нет. Но если не создавать даже видимости… Это будет некрасиво.

— Взрывать что-то — тоже не очень красит пейзаж.

— Ну-у-у, это смотря как взрывать, — нарочито скромно потупилась Эвр, и минутой позже они с Шерлоком в унисон расхохотались.

День прошёл в праздном наслаждении жизнью. Шерлок немного почитал «Историю Хогвартса», проанализировал криминальную хронику в прихваченных с собой газетах, выбирая следующего клиента, если встреча в понедельник не принесёт желаемого результата, но пресса не радовала, так что остальные полдня он маялся скукой, то валяясь в кровати, то меряя шагами комнату, то рассматривая иллюстрации в книге.

На ужине ни Эвр, ни Рабастана не было, а приставать к Рудольфусу Шерлоку было немного неудобно, так что говорили они обо всём, кроме визита в Хогвартса. Зато во время завтрака вся семья была в сборе, и он бросал на сестру вопросительные взгляды, спрашивая совета, стоит ли продолжать давление на Лестрейнджей, но Эвр его игнорировала, предпочитая радовать дядю Руди недовольной гримасой. Однако прямо не было сказано ни слова о визите в Хогвартс, и в конце концов Шерлок разочарованно вздохнул: не то чтобы он всерьёз рассчитывал…

— Что нахохлились? — нарушил молчание Рудольфус. — Обидели бедных деток злобные Пожиратели, не пустили на квиддич?

Эвр ощерилась, но смолчала. Шерлок и вовсе не поднял глаз от тарелки.

— Руди, ну зачем ты так? — покачал головой Рабастан и неуверенно улыбнулся племянникам: — Мы нашли выход… — Эвр с Шерлоком вскинулись, одинаково подавшись вперёд, и он извинительно развёл руками. — Если ты поклянёшься беспрекословно слушаться...

— А я?! — мгновенно перебила Эвр, и в её голосе звучала такая обида, что Шерлок невольно почувствовал себя виноватым. И только после этого понял, что имел в виду Рабастан — сам он сможет увидеть пресловутый квиддич.

— Извини, Эвр, но ты сама всё знаешь, — твёрдо встретил её взгляд Рудольфус.

Почти минуту она сверлила его ненавидящим взглядом, а потом оттолкнула тарелку и бросилась прочь. Останавливать её охотников не нашлось.

— Так ты согласен следовать указаниям? — возобновил диалог Рабастан, когда шаги Эвр стихли.

— Да, конечно… И всё же...

— Шерлок, — перебил Рабастан, — Эвр и в обычном состоянии смертельно опасна, а под действием эмоций...

— Ну не станет она нападать на детей! Не станет!

— Ты слишком плохо её знаешь, — поморщился Рудольфус и поднял руку, останавливая поток возражений, — не спорь. Поверь, запрещать что-либо Эвр — вовсе не то, чего бы мне хотелось. Но кто, если не я? — и он уткнулся в свою тарелку, давая понять, что продолжать обсуждение не намерен.

За сестру было обидно. Шерлок понимал, что Руди прав, а они ведут себя как капризные дети, но эта будничная несправедливость… Желание помочь Эвр на мгновение захлестнуло.

«Сколько же раз ей приходилось покорно проглатывать подобное!»

Но отстаивать право Эвр на посещение Хогвартса он не стал: признавал, что опираться на эмоции в вопросах, касающихся жизни детей, в корне неверно.

— Идём, — позвал Рабастан, как только Шерлок отложил приборы.

Кивнув дяде Руди, он встал из-за стола и двинулся следом за Рабастаном. Если Шерлок и ждал, что инструктаж начнётся, когда они расположатся в кабинете, к примеру, быстро понял ошибочность прогнозов. Они миновали входные двери, услужливо распахнувшиеся при их приближении, и покинули дом.

— Куда мы идём? — всё же озвучил он своё удивление через пару минут.

Рабастан обернулся через плечо и подмигнул:

— Просто гуляем. На самом деле я хочу показать тебе наше с Руди любимое место, и уже там поговорить.

— О чём? О послушании за пределами этого дома?

— И это тоже. Ты уже в курсе, что мы с братом лишены возможности свободно разгуливать, где заблагорассудится, но осознаёшь ли, что это означает на самом деле?

— Ты удивишься, но это я как раз очень хорошо понимаю, — невесело усмехнулся Шерлок. — И я вовсе не желаю подставлять тебя или дядю Руди...

— Почему ты до сих пор зовёшь его на вы? — вдруг спросил Рабастан, но тут же сам себя перебил: — Опасности почти не будет, если мы оба будем соблюдать простые правила.

— Какие?

— Держаться вместе, пореже раскрывать рот, вести себя соответственно ситуации — тебе достаточно действовать так же, как я. Ничего особенного.

— Действительно просто. В чём же подвох?

— Оборотное зелье.

Глаза Шерлока расширились в предвкушении, и Рабастан покачал головой:

— Это не приключение, дорогой племянник. Хогвартс — закрытая школа. Никаких визитов родителей, никаких самовольных отлучек. В Хогвартсе все друг друга знают, а потому никаких новых лиц там быть не может по определению.

— Значит, — перебил Шерлок, — мы на час превратимся в тех, кто с полным правом может свободно находиться в Хогвартсе, так?

— Верно, — поощрительно кивнул Рабастан.

— И наше поведение не должно отличаться от поведения оригиналов, — продолжил логические рассуждения Шерлок. — И как это осуществить?

— Сначала мы планировали оглушить пару учеников и под их личинами явиться на стадион. Но это рискованно.

На миг Шерлок удивился, насколько Рабастан просто говорит о том, чтобы причинить детям вред, но зачем вспомнил всё, что уже узнал о мире магии, и понял, что вреда на самом деле не было бы — для волшебников подобные методы были аналогами запертых комнат у магглов.

— И какова альтернатива? — нетерпеливо подался вперёд он.

— Дети наших друзей, — широко улыбнулся Рабастан. — Посвящённых стало больше, но этим парням можно доверять. Несмотря на молодость, их детство пришлось на интересные времена, многие из них участвовали в войне, почти все потеряли родных и близких, так что они не предадут. Мы договорились с сыновьями такого же мертвеца, как и мы сами. Это выгодно и нам, и им. Мы получаем возможность побывать на квиддичном матче, они — алиби на время посещения отца. Главное, не провалить прикрытие.

— Я понял.

— Лезть с вопросами к нам никто не будет, слизеринцы всегда держатся особняком, но всё же ты должен быть готов ко всему. И ещё. Оборотка — жуткая гадость, но пить её надо вовремя.

— Это не проблема.

— Ну, тогда мы можем отправляться, — Рабастан хлопнул его по плечу и извлёк из правого кармана два вычурных флакона.

— Сейчас?! Это оно?..

— Да. Волосы уже добавлены. Глотай залпом, а то ещё стошнит.

Шерлок взял флакон и сделал, как ему посоветовали: залпом выпил небольшую порцию горького зелья.

Ощущения от сразу же начавшейся трансформации были весьма насыщенными, хотя и не болезненными, так что он пропустил момент, когда Стэн превратился с мальчишку лет шестнадцати.

Шерлок смотрел на дядю, а видел перед собой довольно рослого юношу. Юношу! И это при том, что Стэн был старше матери Шерлока. Некоторые аспекты магии всё ещё отказывались укладываться в голове.

— Отлично! Так, теперь одежда, — Рабастан взмахнул палочкой, превращая одежду им обоим в обычные школьные мантии, а затем с такой же лёгкостью подгоняя размер. — Та-а-ак, вроде всё. Можно аппарировать. Приготовься.

Шерлок, прислушивавшийся к новому юному телу, бездумно кивнул, и его тотчас же затянуло в пространственную воронку.

— Теперь будь внимателен и осторожен, — крепко сжав его плечо, светловолосый мальчик впился глазами в его лицо.

— Чёрт, ты выглядишь сущим ребёнком! — досадливо поморщился Шерлок. — Я понял. Буду повторять за тобой.

Рабастан дернул верхней губой, словно собирался зарычать, и двинулся по едва угадываемой тропинке. Шерлок молча последовал за ним.

Вокруг простирался насыщенно-зелёный лес; вертя головой, рассматривая неизвестные растения, он не сразу заметил, насколько изменилось поведение Рабастана. Шагающий впереди мальчишка напоминал сжатую пружину: бесшумная скользящая походка, плавные движения… Шерлоку пришлось напомнить себе, что этот ребёнок — прошедший две войны опытный боец.

Откуда-то спереди доносился неясный шум, но он не успел поинтересоваться источником — различил голоса.

— Это — Хогвартс?!

Рабастан улыбнулся и кивнул.

— Граница перейдена без проблем… Дай Мерлин, всё так и пройдёт.

Пару минут спустя они вышли из-под защиты леса на открытое пространство.

— Наконец-то, — в голосе выросшего словно из-под земли мальчишки было явственно различимо раздражение.

— Эй, мы вообще-то вовремя! — огрызнулся Рабастан.

Шерлок застыл, только и переводя взгляд с одного парня, того, с которым пришёл, на другого, но точно такого же!

— Всё нормально?

— Да, Джей, всё хорошо. Отцу привет.

— Ладно.

— Удачи, дядя Стэн, — подал голос незамеченным стоявший чуть в стороне второй мальчик — судя по внешнему сходству, младший брат копии Рабастана.

— Будьте осторожны, — напутствовал тот, и подростки скрылись в лесу. — Ну что, выдвигаемся на позицию!

Растерянный Шерлок молча двинулся за спокойно идущим Рабастаном и чувствовал, как с каждым шагом уверенность покидает его. Чем ближе к стадиону они подходили, тем чаще видели учеников. Постепенно они оказались в самом центре движущейся в одном направлении толпы подростков, и он уже откровенно занервничал.

Вся эскапада вдруг показалась глупым капризом. Сдался ему этот квиддич и Хогвартс вообще! Он взрослый мужчина, но зачем-то решил усложнить жизнь родным, подвергая ненужному риску. Шерлока затопило стыдом и виной за своё поведение. Не будь вокруг столько потенциальных подслушивателей, он непременно бы попросил прервать всё это и просто вернуться в Лестрейндж-холл, пока это возможно, пока не стало слишком поздно…

Им кивали, Рабастан кивал в ответ, здоровался или ограничивался приветственными взмахами, но Шерлок пересилить себя не мог — даже ради конспирации. Детские лица сливались в сплошную хаотичную картину, он не различал, куда идёт…

Через несколько минут людской поток вынес их на открытое пространство, и горло сдавило от восторга. Сожаления остались на шаг позади, вне стадиона. Магия была повсюду. Магией было пропитано всё вокруг. Магия… стала реальностью.

Шерлок не мог сказать, как очутился на трибуне — не заметил, когда Стэн взял его за плечо и стал подталкивать в нужную сторону. Но сейчас он осознал себя посреди огромного числа магов, и по спине пробежал табун боевых мурашек.

Сглотнув ставшую вязкой слюну, Шерлок сделал глубокий вдох и наконец-то огляделся. Перед ним простиралось громадное поле, размером с три футбольных, со всех сторон окружённое высокими и полностью заполненными детьми трибунами.

— Всем привет!!! — оглушающий голос накрыл весь стадион, и зрители ответили единым порывом — завопили во всю мощь лёгкий. — С вами снова я, Сигизмунд Даффи, и вот-вот на поле выйдут команды…

Шерлок посмотрел на соседа — в этом восторженном мальчишке было откровенно невозможно узнать Рабастана Лестрейнджа — и понял, что всеобщий восторг наконец-то добрался и до него.

— Наш матч начинается!!!

«Многие знания — многие печали». Так сказала Эвр, рассказывая о первых контактах с магией. Шерлок же готов был признать себя хоть клиническим идиотом, потому что, несмотря на то, что он совершенно не понимал, как возможно то, чему он стал свидетелем, ему было совершенно, абсолютно, тотально наплевать на опровержение базовых законов логики и физики. Квиддич — это было круче всего, что он только мог представить!

Игра захватила его с первых секунд. Стоило только увидеть, как совсем юные мальчишки взлетают в воздух на мётлах, и мир перестал существовать. А уж когда открыли счёт… О-о-о! Стремительно мелькавшие в воздухе мантии, невероятные кульбиты, скорость, ветер, ор сотен детских голосов…

Он вообще не видел ничего вокруг; не запомнил, как Рабастан толкал в бок и всовывал в руку флакон с Оборотным зельем, не ощутил вкуса, когда не глядя проглотил то, как кричал вместе с соседями по трибуне, радуясь забитым командой Слизерина голам, и как покинул стадион — он тоже не понял. В себя он пришёл от ощущения сдавливания, после которого внезапно оказался посреди успевшей стать почти родной гостиной.

Ошарашенно оглядевшись, Шерлок недоумевающе посмотрел на Рабастана, силясь понять, что происходит, и глупо спросил:

— А в сам Хогвартс мы разве не пойдём? Обед же должен сейчас быть.

— Нет, Шерлок, — мягко улыбнулся тот и, не отпуская его руку, потянул к креслу, — пообедаем мы дома. Ты не против?

— Не против. Но… — осознание постепенно догоняло его, и в глазах Шерлока проступила тревога. — Всё нормально?

— Да, всё в порядке.

— Точно?

— Точно, точно, — усмехнулся Рабастан. — Ну, пришёл в себя?

— Д-да…

Рабастан смотрел на него с улыбкой — на мальчишеском лице взрослая снисходительность смотрелась странно, — и понимающе не торопил.

— Я забыл про все твои наставления, — повинился Шерлок. — Не знаю, как я мог настолько…

— Всё в порядке, — успокоительно повторил тот. — Квиддич на многих так действует: заставляет выбросить из головы всё лишнее, оставляя место только для эмоций. Ты ничем не нарушил конспирацию. Наша команда играла отлично, трибуны бесновались, так что странные словечки, используемые в основном магглорождёнными, не привлекли ничьё внимание.

— А мальчишки? Ну, эти мальчишки, — и Шерлок ткнул пальцем в Рабастана, чья внешность ещё не вернулась, — они уже заняли свои места?

— Да. Ты и их не заметил? Мы с ними пересеклись по пути назад, — он засмеялся и почти сразу скривился — стал превращаться обратно. — Фу-у-у…

Досмотреть превращение Шерлок не смог — действие зелья и у него прекратилось, так что несколько секунд он не видел ничего вокруг, с закрытыми глазами пережидая не самые приятные ощущения.

Обед прошёл в тишине. Потрясённый увиденным Шерлок молчал вспоминал невероятное зрелище, даже не пытаясь найти ему какое бы то ни было маггловское объяснение, Рабастан наслаждался едой, а больше никто и не спустился. А после Шерлок предпочёл вернуться в свою комнату — столь насыщенное утро требовало осмысления.

Несколько часов в полудрёме, казалось, помогли успокоиться, но Шерлоку это только показалось, потому что руки чесались опробовать волшебную палочки, а ноги горели, желая нести навстречу новым приключениям и магии. И, если на то, чтобы не пытаться самостоятельно колдовать, сознательности хватило, то усидеть на месте не удалось.

Уже привычный путь через залитую солнцем галерею вывел Шерлока в коридор. Чуть подумав, где он ещё не был, он решил вернуться в комнату с родовым гобеленом, столь поразившим его в прошлый раз, однако найти нужное помещение не удалось. Потратив на поиски двери около получаса, расстроенный Шерлок попытался узнать путь у кого-то из родственников, но те как сквозь землю провалились.

Остановившись посреди коридора, он обвёл расфокусированным взглядом стены и нахмурился. По роду деятельности ему неоднократно доводилось гостить в домах, чьи размеры были сопоставимы с дворцами, но ни разу у него не возникало затруднений с нахождением дороги и нужному помещения, и уж конечно никогда не было такого, чтобы он не мог понять, куда идти, чтобы найти хозяев. Но сейчас… Шерлок поймал себя на мысли, что даже не пытался подняться вверх — где, очевидно, располагались жилые комнаты Лестрейнджей и Эвр. Побродив немного, он окончательно перестал понимать архитектурные решения — лестницы нигде не было.

Хотелось грязно выругаться и что-нибудь разбить.

— Я хочу чаю! — громко сообщил он в пустоту и решительно направился в столовую. По крайней мере это помещение пользуется спросом у местных магов, и там у него будут наибольшие шансы встретить хоть кого-нибудь.

* * *

Часы пробили четыре, и Шерлок смирился, что компанию ему никто так и не составит. Но за время ожидания он уже взял себя в руки и едва ли не со стыдом признал, что ведёт себя странно. Мысли в голове то теснились, как китайцы в метро, то разбегались, образуя вакуумную пустоту. Импульсивность была ему вполне свойственна, и всё же столь неразумные порывы, которые нельзя было назвать никак иначе чем капризами, редко преобладали над здравым смыслом.

Нахмуренные брови сдвинулись ещё ближе к переносице, и Шерлок поднялся из-за стола с одинокой чашкой давно остывшего чая, что ждала его по приходу. Аккуратно сняв мантию, он повесил её на спинку стула и достал ключ-бабочку — перенастроенный Рудольфусом порт-ключ. Окинув взглядом столовую, Шерлок всунул палец в кольцо и перенёсся в мир магглов. Раз уж заняться нечем, почему бы не потратить образовавшееся время на устройство прочих дел?

* * *

Планирование переезда захватило Шерлока, сумев потеснить даже квиддич.

Для начала он задумался, где хотел бы жить. Если для маггла география порой стояла на первом месте при выборе дома мечты, то аппарация, порт-ключи и камины обесценивали недвижимость в центре столице. Для встреч с клиентами можно оставить и Бейкер-стрит, благо что благодарность миссис Хадсон ничуть не уменьшилась за прошедшее со дня ареста её мужа время, и она не подымала аренду. А вот жить в волшебном доме где-нибудь подальше от шума цивилизации было бы отличной идеей.

Фантазируя, каким он бы хотел видеть собственный дом, Шерлок успел разобрать всю скопившуюся почту, выбрать целых три перспективных дела и просмотреть пропущенные звонки. Оставались только смс от Джона. И читать их совершенно не тянуло.

Повертев телефон в руках, Шерлок всё-таки отложил его в сторону, так и не нажав на конверт. Не хотелось видеть глупые вопросы вроде «Как ты?» или «У тебя всё в порядке?», на которые был так щедр Ватсон. Ответить всё равно было нечего, а врать… Нет уж. Он предупредил, оставил возможность узнавать о себе через брата, так что никакой вины за исчезновение не чувствовал, а желания успокоить не испытывал.

Шерлок сосредоточился на насущных делах и мысленно составил список того, что нужно взять с собой к Лестрейнджам: в первую очередь, нормальные писчие принадлежности, отсутствие которых выбило его из колеи не далее как вчера. Собрав сумку, он снова взял телефон и принялся звонить потенциальным клиентам. С одним договорился встретиться через час, с другим — после семи, у третьего нарвался на голосовую почту и хотел было сбросить звонок, но пересилил себя, представился и предложил связаться позже.

До ритуала оставалось всё меньше времени, и Шерлок не желал упускать ни одного шанса на магический дом. Если клиент готов платить — Шерлок готов работать.

По пути на встречу мысли снова свернули к оставшимся без ответов вопросам, и он прямо из такси позвонил Майкрофту, напоминая о своём условии — экскурсия по Министерству магии.

— В понедельник. В десять утра. Я зайду за тобой, — отрывисто бросил брат, едва услышав его голос, и тут же отключился.

Что ж, слов на ветер правительство Великобритании никогда не бросал, можно было не сомневаться, что послезавтра в десять утра Майкрофт явится в Лестрейндж-холл. Шерлок уже немного жалел о своём упрямстве, ведь став магом, он и сам сможет посетить интересующие его места, не мешая брату спасать мир на Ближнем Востоке. И однако отступать совершенно не хотелось…

Незнакомый мужчина открыл дверцу такси и вежливо поинтересовался:

— Мистер Холмс, полагаю?

— Мистер Бакмороу?

— О, нет-нет, — чуть растянул тот губы, обозначая улыбку. — Он ждёт вас внутри. Позвольте проводить вас…

Охранник. Вооружён. Судя по выправке — бывший военный. Судя по плавности движений, почти таких же скупых и выверенных, как у Рабастана, — опасный противник. Костюм же намекал на приличный доход.

— Благодарю, — кивнул Шерлок, делая вывод, что клиент солидный.

Здание ресторана не имело ни вывески, ни меню у входа — отполированная дверь, сейчас приветливо распахнутая, явно отсекала несвоих.

Клиент Шерлоку не понравился, но ему вообще редко нравились люди, а высокомерные нувориши в особенности, зато с первого взгляда удалось составить мнение о его банковском счёте, и было то более чем лестным. Поэтому, грезящий собственным магическим домом Шерлок заставил себя быть вежливым и всего за двадцать минут расположил Бакмороу к себе, заручился его доверием и получил контракт. И прямо в ресторане, пока клиент ел, ознакомился с сутью дела, которое показалось довольно простым — высокий гонорар объяснялся, в первую очередь, нуждой в конфиденциальности.

Магический дом приобретал индивидуальные черты.

До следующей встречи оставалось почти два часа, так что Шерлок успел и пообедать — в менее претенциозном ресторане, — и обновить гардероб, приобретя более классические вещи, которые не должны были вызвать нарекания у волшебников.

Второй клиент — полноватый пожилой мужчина с бегающими глазками и потными ладонями — вызвал чувство гадливости, как и его дело.

— Видите ли, мистер Холмс, если моя жена узнает…

Жену тот боялся до стенокардии, однако это не мешало ему заводить любовниц. Одна из которых, в конце концов, и обчистила незадачливого Казанову, унеся не только важные документы, но и — «исключительно из вредности, мистер Холмс!» — обручальное кольцо. И похищенное надлежало тихо вернуть в течение недели — до то момента, когда жена вернётся с конференции в Далласе.

Из страха разоблачения Казанова готов был раскошелиться на более чем солидную сумму, так что Шерлок не колебался.

В магическом доме уже прорисовывались книжные полки в кабинете.

Выйдя из офиса Казановы, Шерлок стал осматриваться в поисках тихого местечка, откуда можно переместиться в Лестрейндж-холл, когда в кармане завибрировал телефон.

Вздохнув, он напомнил себе, ради чего всё это затеяно, и взглянул на экран перед тем, как принять звонок…

— Шерлок! Боже мой! С тобой всё в порядке?!

Проклиная себя за то, что палец оказался быстрее мозга и нажал на кнопку слишком поспешно, Шерлок поморщился и сдержанно ответил:

— Более чем.

— Где ты, Шерлок? Я могу приехать к тебе завтра же…

— Джон, не надо никуда ехать, — терпеливо ответил он, но тот не унимался, и подорванное двумя встречами с неприятными типами терпение дало сбой. — Доктор Ватсон, у вас нет допуска, ваш приезд — пустая трата времени.

— О, Шерлок, зачем ты так говоришь?.. Ты же знаешь, я с радостью тебе помогу… Ты что, влез во что-то опасное? Не надо меня защищать…

Едва не зарычав, Шерлок отодвинул телефон от уха, пару секунд смотрел на отображающееся на экране фото Джона и сбросил звонок. Ему нечего было сказать. До того, как телефон снова зазвонил, он нашёл тихое место и активировал порт-ключ. Даже если Джон смертельно обидится… Выслушивать чушь не было настроения.

Эвр всё ещё дулась на всех за то, что её не взяли в Хогвартс, и не снизошла до того, чтобы почтить родственников своим присутствием — ужин прошёл в спокойной атмосфере. Шерлок рассказал о своих успехах, Рудольфус поделился сложностями с подготовкой к ритуалу, Рабастан же отмалчивался до самого десерта, и лишь когда Шерлок собирался встать из-за стола, сообщил:

— Камни прибудут в четверг. Ритуал можно будет провести уже в следующий понедельник.

Шерлок застыл с недонесённой до рта чашкой, Рудольфус же впился настороженным взглядом в брата.

— На квиддиче рядом с нами сидел младший Шафик, — принялся рассказывать Рабастан, не дожидаясь расспросов, — на его мантии я заметил брошь с огромным рубином — судя по всему, великолепный щит. И вспомнил, что пару лет назад мы с Долоховым обсуждали семьи нейтралов...

— Ближе к делу, Стэн.

— Руди, у Шафика в приятелях числился Стоун, который не отрёкся от дочери… — Рабастан запнулся и, повернувшись к Шерлоку, пояснил: — Девчонка спуталась с гоблином — скандал был ужасный. Однако несмотря на позор для Стоунов, те не выгнали извращенку, и получили зятя, который обеспечил всему семейству стабильный доход и постоянный доступ к любым драгоценным камням. Скандал стал забываться, Стоуны — огрызаться, тем более что они щеголяют надёжными артефактами. Но важнее то, что все, кто не отвернулся от них во время скандала, вдруг обзавелись парой-тройкой отличнейших амулетов.

— Но вы к ним выходов не имеете? — предположил Шерлок, нарочно гоня из мыслей союз «девчонки» с гоблином, потому что генерируемые фантазией картины мешали сосредоточиться на том, что по-настоящему важно.

— Не имели, — кивнул Рабастан, — потому, увидев Шафика, я был удивлён.

— И без прикрытия сунулся к нейтралам, которые могли сдать тебя аврорам?! — раздражённо всплеснул руками Рудольфус.

— Ну почему без прикрытия? — обиделся тот и тут же улыбнулся: — Прикрытие было. И получило свою порцию камней. Алекс с Джеем нуждаются в защите едва ли меньше Шафика. Это те парни, под чьей личиной мы пробрались в Хогвартс, — пояснил он специально для племянника.

Рудольфуса дополнение, казалось, успокоило, по крайней мере он перестал хмуриться.

— Сколько запросили? Мы потянем цену?

— Вполне. Я не тот клиент, кому легко назвать заоблачную цену. Половину я уже оплатил...

— А они точно не сдадут тебя? — забеспокоился Шерлок. — Армия мертвецов, укомплектованных защитными амулетами…

Лестрейнджи засмеялись.

— Чего бы ни боялись Стоуны, недовольство двух Пожирателей смерти Ближнего круга — худшая угроза, — отмахнулся Рабастан. — Да и никакой армии мертвецов не будет, всем умеющим мыслить давно очевидно: мы уже навоевались и желаем исключительно мирной жизни.

— Значит, нужно поторопиться, — ни к кому не обращаясь, произнёс Рудольфус и потер лоб. — Завершить расчёты я успел, но нужно всё перепроверить, да и гептаграммы просмотреть свежим взглядом не помещает.

И он, бормоча себе под нос, вышел из столовой.

— У тебя есть планы на это время? — сменил тему Рабастан.

— Да, и много. Утром Майкрофт обещал устроить мне экскурсию в ваше Министерство. А так у меня три клиента.

— Если Эвр перестанет дуться, можно вечером ещё провести семинар. Не обещаю, посмотрим, что и как в ритуальном зале, но если силы останутся — лишним для вас это не будет.

— Я — с удовольствием, — без колебаний согласился Шерлок и, чуть подумав, предложил: — Может, мне поговорить с Эвр?

— Не надо с Эвр разговаривать, — произнесла та, входя в столовую. — С тобой я не разговариваю, — сообщила она Рабастану, улыбнувшемуся при её появлении. — А вот тебя, братец, с удовольствием послушаю. И да, я не против уроков.

Выпроводив дядю, Эвр довольно быстро утратила хмурое выражение лица и накинулась на Шерлока с вопросами. Общаться с сестрой оказалось неожиданно весело, ему нравилось видеть её искреннюю заинтересованность, обсуждать новые для обоих впечатления, и даже когда Эвр стала рассуждать вслух о том, как именно намерена использовать предоставленные сведения и самих детей, о которых говорил Шерлок, стрелка его морального компаса даже не дёрнулась. Эвр — семья, и он готов был помочь ей во всём, не оценивания чистоту намерений.

Проболтав весь вечер, Эвр с Шерлоком отправились спать вскоре после полуночи, так и не дождавшись Рабастана. Шерлоку казалось, что волнение помешает уснуть — дядя обещал устроить лекцию, если с ритуалом всё в порядке, а раз он не появился, это означало, что какие-то проблемы всё-таки возникли, — однако отключился практически сразу же, как только голова коснулась подушки. А утром — проспал, и домовику снова пришлось активно шуршать посреди комнаты, чтобы разбудить его.

— Мистер Майкрофт ожидает мистера Шерлока в столовой, — осуждающе выплюнул домовик, едва только Шерлок открыл глаза.

Чертыхаясь, он быстро покинул тепло кровати и стал приводить себя в порядок. И тем не менее, на завтрак спустился, когда брат уже почти утратил последние крохи терпения.

— Я же сказал, что прибуду в десять, — вместо приветствия прошипел Майкрофт при виде заспанного брата. — Из-за твоей прихоти я подверг риску серьёзную операцию. И что я вижу? Ты даже не соизволил проснуться…

— Не нуди, — буркнул Шерлок, поморщившись. — Где все?

— Понятия не имею, — фыркнул Майкрофт, возвращая внимание чашке с кофе, одиноко стоявшей перед ним.

— Рабастан вчера сказал, что нашёл камни, — миролюбиво ввёл брата в курс дела Шерлок. — Наверное, они в ритуальном зале.

— Наверное… Ты что, собираешься завтракать?!

Шерлок, уже потянувшийся ложкой в тарелку с овсянкой, что возникла перед ним сразу же, стоило ему сесть за стол, замер и недоумевающе поднял взгляд на Майкрофта:

— Ну да.

— Шерлок, — едва ли не прорычал тот, — время! У тебя два часа моего времени. Как ты ими распорядишься — твоё дело. Можешь потратить их на завтрак, а можешь перестать бесить меня, и мы аппарируем в Министерство.

Отложив ложку в сторону, он уставился на Майкрофта и молчал почти минуту. И всё же взять себя в руки не получилось — злость вперемешку с обидой рвались наружу, выплеснувшись повышенным тоном и интонациями самого Майкрофта:

— Можешь засунуть своё одолжение сам-знаешь-куда! Не моей идеей было притащить меня в чужой мир и поставить перед непростым выбором. Я свои условия назвал — вас они устроили. Так что нечего теперь изображать из себя самого несчастного. Не нравится, что ты вынужден тратить своё драгоценное время на такие мелочи, как спасение сестры и помощь брату с адаптацией — вали к своим сирийцам и спасай их. А демонстрировать характер мне — не надо!

— Шерлок.

— Заткнись, Майкрофт. И я не шучу. У меня нет ни малейшего желания проводить следующие два часа, что ты так любезно выкроил в своём расписании, в твоём обществе.

— Шерлок.

— До нескорого свидания, Майкрофт, — окончательно отбросив ложку, Шерлок встал из-за стола и, печатая шаг, покинул столовую.

Хотел ли он увидеть Министерство магии изнутри? Да. Считал ли он полезным ознакомиться с повседневной рутиной волшебников до того, как стать одним из них? Тоже да. Жалел ли об упущенной возможности? А вот тут утвердительный ответ он уже дать бы не смог. В следующий понедельник всё решится. Если ритуал пройдёт как должно — он сам сможет прийти в Министерство и осмотреть в нём хоть каждый уголок. Если же что-то пойдёт не так, не будет иметь никакого значения, какое впечатление на него произвела официальная управленческая структура магов. В конце концов, свой выбор он давно сделал, недавно признал и в скором времени подтвердит его действием, добровольно и полностью осознанно давая согласие на участие в ритуале.

А Майкрофт может катиться в подвалы Вавилона-на-Темзе и изображать из себя самую-важную-шишку на теле геополитики.

— Ты передумал? — тихо окликнула Эвр перед дверью в его комнату.

Шерлок обернулся и широко улыбнулся:

— Я понял, что его помощь мне не нужна. Через неделю я сам буду решать, когда мне идти знакомиться с Министерством. И, может быть, ты даже захочешь составить мне компанию…

Эвр прижала ладонь к губам, несмело сделала шаг навстречу, а следующую секунду с визгом бросилась к Шерлоку — крепко обнять и невнятно прошептать слова благодарности.

Ещё никогда он не чувствовал ничего подобного: быть заботливым братом оказалось неожиданно приятно.

Утром Шерлок потратил добрых двадцать минут на то, чтобы рассмотреть волшебную палочку. Как-то так вышло, что после покупки и запрета дяди на колдовство, он отложил свой магический инструмент до той поры, пока сможет с полным правом назваться магом, да так и не взял больше в руки. Теперь же светлое дерево изучалось пристально, едва ли не пробовалось на зуб; Шерлок на пробу пару раз взмахнул палочкой и с едва сдерживаемым восторгом наблюдал за рассыпавшимися по комнате искрами — лучшего доказательства, что всё это не сон, невозможно было и представить.

Наигравшись, он наконец вспомнил о планах на день и решил пропустить завтрак, активировав порт-ключ прямо из комнаты — маггловский мир ждал его.

День прошёл весьма успешно и плодотворно. Пребывающий в прекрасном расположении духа Шерлок после первого же звонка занёс номер Джона в чёрный список, чтобы не раздражаться понапрасну, и больше ни на что не отвлекался, полностью сосредоточившись на деле. «Сложнейшее» дело по возвращению похищенных документов и обручального кольца разрешилось ко взаимному удовольствию всего за пару часов, со вторым клиентом Шерлок решил пока не встречаться — удовольствовавшись полученной по телефону дополнительной информацией, и к вечеру определился с главным подозреваемым. Вознаградив себя чашечкой свежезаваренного кофе в ближайшей кофейне, довольный собой и миром Шерлок Холмс переместился в Лестрейндж-холл как раз к ужину.

Притихшая Эвр приветствовала его улыбкой, оба дяди выглядели уставшими, так что Шерлок не стал их расспрашивать и молча приступил к еде. Когда Рабастан с Рудольфусом покинули столовую, Эвр оживилась и поведала об успехах на ниве подготовки ритуала.

— Всё идёт просто отлично! — радостно заявила она. — Руди разнервничался, обнаружив ошибку, но оказалось, что это никакая не ошибка…

— Эвр, — неожиданно перебил Шерлок, — а ты думала, что будешь делать, когда все эти проблемы окажутся позади и ты сможешь просто жить?

— Я… Ну да… То есть… — растерялась та. — Знаешь, конечно, я думала об этом, вернее, мечтала. Не верила, что это вообще возможно, но — грезила о нормальной жизни. А сейчас… не знаю, братец. Мне почему-то кажется, что не стоит ничего планировать, словно это может плохо повлиять на результат. Мне всегда неплохо давались импровизации, так что… — и она с улыбкой развела руками. — Ну а ты сам? Чем хочешь заняться?

— Я хочу переехать в магический дом, — без промедления ответил Шерлок и принялся рассказывать сестре о том, что он уже успел себе нафантазировать. — А в Министерство мы с тобой вместе сходим, да?

— Да, — просто улыбнулась она.

Шерлок ответил такой же открытой улыбкой. Жизнь казалась прекрасной.

* * *

Майкрофт наведывался ещё пару раз, но Шерлок умудрялся с ним разминаться — почти всё время проводил в маггловском мире, спеша раскрыть как можно больше дел до ритуала. Уж слишком хотелось как можно скорее обзавестись собственным волшебным домом.

У него давно всё не складывалось настолько удачно, как в преддверии становления магом. Нет-нет да и задумывался Шерлок, не может ли быть дело именно в том, что просыпающаяся в нём магия — помогает? А поводы задуматься действительно были.

В четверг утром он проснулся не в своей постели, а над ней. Парил вместе с одеялом в десятке дюймов над матрасом — и это несмотря на многочисленные стабилизаторы, расставленные по всему поместью. Проверка хитроумным заклинанием подтвердила, что, несмотря на то, что магия Шерлока так и оставалась заперта в Эвр, его магическое ядро восстанавливалось, угроза стать сквибом почти исчезла с горизонта.

Вечером он в одиночестве расположился в гостиной с книгой — всё той же «Историей Хогвартса», — надеясь на неспешную беседу с кем-то из братьев Лестрейндж, и появление хмурой Эвр его озадачило.

— Что-то не так? — вежливости ради поинтересовался он, потому что совсем недавно, за ужином, собственными ушами слышал, что подготовка к ритуалу идёт отлично, камни получены и уже расставлены на местах, и остались последние штрихи — полная перепроверка всего: от верности начертания линий магической фигуры до качества используемых в ритуале ингредиентов. И всё же Эвр не выглядела не только довольной, но и отчётливо нервничала и злилась.

— Это ты мне скажи, братец.

Тон, который он достаточно давно не слышал — язвительный, угрожающий, холодный, — заставил подобраться и отложить книгу.

— Эвр, что случилось?

— Ты вне опасности, Шерлок, — по-прежнему холодно фыркнула она. — Тебе больше не нужно подвергать себя ненужному риску и участвовать в ритуале, который вполне может тебя убить. Ты и так станешь магом. Стэн с радостью займётся твоим обучением…

— Эвр, — он широко раскрытыми глазами смотрел на сестру, наконец-то замечая, насколько она уязвима. — Эвр, я не отказываюсь.

— А стоило бы! — рявкнула она, и он вспомнил, как в этой самой гостиной увидел её впервые после Шерринфорда, как она кидалась на него и кричала, что он превратил её в чудовище.

— Перестань, — улыбнулся он и, легко поднявшись, пересел на диван к ней. Эвр попыталась отстраниться, но он не позволил, преодолел сопротивление и обнял, прижимая к себе. — Перестань, сестрёнка, я не брошу тебя.

— Ты ещё можешь передумать, — глухо произнесла та, вцепившись в пуловер на его груди, и продолжила говорить, так и не поднимая головы, уткнувшись носом ему в ключицу: — Руди не хочет верить, что я обречена, но шансы — ничтожны. Они с Рабастаном только-только пришли в себя после поражения и Азкабана. Они уцепились за этот ритуал, как за возможность реабилитироваться в собственных глазах. Мы все знали о риске, но мне нечего было терять, то, через что мне приходилось ежедневно проходить — это не жизнь. Но рисковать тобой… Теперь, когда я узнала тебя… Я не хочу. Это неправильно.

По губам Шерлока скользнула улыбка.

Эвр… Эгоистичная, откровенно равнодушная к чужим страданиям, лишённая эмпатии женщина… девочка. Эвр была неимоверно умна, но так и осталась ребёнком, маленькой девочкой, которая была совсем одна. Эвр понимала абсолютно всё, кроме того, как жить. Ей пришлось пройти через слишком многое одной, и он, Шерлок, не был рядом…

— Ты не одна, Эвр.

Она вздрогнула, и Шерлок почувствовал, что она плачет. Он крепче прижал её, силясь защитить от всего на свете и не зная, как это сделать.

Эвр уже откровенно рыдала, прижимаясь к его груди, захлёбываясь слезами и вздрагивая всем телом, словно ей было холодно; она что-то бормотала, но Шерлок не мог разобрать ни слова. Он гладил её по волосам одной рукой, второй обнимая, и чувствовал бессилие…

Как утешить эту маленькую девочку — он не знал.

— Эвр, — прошептал он и вдруг понял: всё повторяется. Она почти поверила, что не одна, почти оттаяла, почти раскрылась. Но магия в Шерлоке начала стабилизироваться, и она вновь ощутила себя лишней, ненужной, помехой…

Но она не была помехой! Она была его сестрой! Его лучшим другом… Как было до появления в их жизни Редберда.

— Эвр! Открой глаза и увидишь, что я здесь. Я никуда не уйду. Ты больше не одна. Слышишь? Я твой брат, Эвр…

Она отпрянула и замерла, смотря прямо в душу.

— Ты не бросишь меня, Шерлок? — тихо и пугающе спокойно спросила она подрагивающим голосом.

— Нет, Эвр. Я не брошу тебя.

— И мы вместе пойдём на экскурсию в Министерство магии?

— Если ты этого захочешь, — осторожно кивнул он, боясь даже моргнуть и прервать зрительный контакт.

— Хорошо.

Одно слово — и слёзы испаряются. Эвр ровно и неуверенно улыбнулась и чуть изменила позу, чтобы обнять брата за талию и положить голову ему на грудь. Тихо вздохнув, она кивнула каким-то своим мыслям и затихла.

Ещё долго Шерлок просидел неподвижно, гладил сестру по волосам, не замечая неудобную позу и течения времени, и думал о том, как многое они пропустили за годы вынужденной разлуки. Им предстояло всё это наверстать…

* * *

Затянутое тучами небо навевало мысли о вечном. Воскресенье Шерлок провёл в обществе сестры — молчать друг с другом было уютно. Они бродили по заросшим тропинкам парка вокруг Лестрейндж-холла, и думали каждый о своём. Один лишь раз уютная тишина нарушилась: он спросил о семье отца. Эвр равнодушно пожала плечами, сообщив, что последний представитель семьи по-прежнему недоступен для контакта: вытаскивая из Азкабана Рудольфуса с Рабастаном, она не подумала о том, что Данкан Эйвери находится неподалёку. Так что знакомство с роднёй в лучшем случае придётся отложить на годы.

Шерлок чуть подумал и признал, что особого желания у него и нет. Не забыл слова дяди о том, как семья отца поступила с ненужным сквибом.

С дядями брат с сестрой практически не виделись в последние дни, но не волновались: иррационально знали, что с ритуалом всё в полном порядке и Руди со Стэном просто перестраховываются.

После ужина они наконец-то расстались, разойдясь по своим комнатам. Шерлок мимолётно подумал, что так и не узнал, где обитает Эвр, и пообещал себе исправить это упущение сразу же, как закончится ритуал, и выбросил эту мысль из головы. Сейчас было нужно полностью сосредоточиться.

До полуночи оставалось семь минут, когда он вернулся в гостиную. Лестрейнджи — собранные, серьёзные, неулыбчивые — уже ждали. Последней пришла Эвр.

— Готовы? — дежурно спросил Рудольфус, и они кивнули. — Уверены? — последовали синхронные кивки. — Ну что ж… Тогда прошу за мной.

Шерлок улыбнулся сестре одними глазами и подал руку. Рука об руку, плечом к плечу они спустились в подземелье. Миновали многочисленные двери, вошли в ритуальный зал, освещённый семью свечами в углах гептаграммы, и вместе ступили в будущее — вписанный в неё круг.

Слова не были нужны, безмолвный диалог вёлся глазами. Рудольфус без предупреждения начал читать непонятное никому из присутствующих заклинание, Рабастан отступил в тень, но Эвр с Шерлоком этого не замечали. Они наконец-то были вместе — как в детстве, — и готовы были вместе встречать будущее, что бы то им ни уготовило.

Сколько прошло времени — они не знали, стояли, ожидая обещанной боли, и улыбались друг другу. Пусть будет больно, рождение — это всегда больно. Зато впереди ждала новая жизнь, жизнь магов.

Tabula rasa. Жизнь с чистого листа.