Следующая цель - магический мир (джен)

Что снилось — не помню, но проснулся я с улыбкой на губах. Хорошее настроение с недавних пор стало моим постоянным спутником, и это не могло не радовать. Какая-то пичуга за окном выводила трели, заглушая отдалённый шум большого города, сквозь не задёрнутые занавески пробивались лучи солнца, грея щёку… В такие моменты отчётливо понималось, что жизнь хороша.

Скосив глаза на тумбочку, я улыбнулся ещё шире — часы показывали семь утра. Можно было понежиться в кровати в своё удовольствие, неспешно собраться, обдумывая планы на день, спокойно позавтракать, и всё равно прийти в Министерство пораньше.

«На работу — как на праздник» — это про меня. А сегодня как раз маленький праздник: ровно месяц, как меня приняли в Аврорат на должность штатного артефактора. И пусть я по-прежнему жду, что кто-нибудь усомнится в моём праве занимать эту должность или просто назовёт слишком много возомнившим о себе мальчишкой, сама мысль, что я перестал быть никем или мальчиком-с-навязанной-славой, грела. Пусть я знал недостаточно, пусть был неопытен, даже сейчас мой уровень знаний и умений в артефакторике превосходил всех в Аврорате, а значит, я был полезен и нужен.

Проявить себя мне пока не удалось — месяц выдался спокойным на происшествия, — зато это время позволило разобраться в иерархии и правилах, понять, чего от меня ждут, и подготовиться. Не ко всему, разумеется, однако сейчас я хотя бы примерно представлял, что делать в случае вызова, и был застрахован от прилюдной демонстрации собственной некомпетентности. В любом случае, лучше иметь слабую защиту от артефактора-новичка, чем не иметь никакой, так что я на своём месте.

К тому моменту, когда я решил покинуть спальню, все обитатели Блэк-хауса успели проснуться, и, спустившись в столовую, я застал их завтракающими.

— Доброе утро! — приветствовал я друзей широкой улыбкой.

Все вразнобой поздоровались и вернулись к завтраку. Эдриан с Реймондом читали свежий «Пророк», а Регулус, устремив взгляд поверх их голов, то ли мечтал, то ли что-то обдумывал. Поблагодарив Кричера за заботу, я устроился на своём месте, взял тост и вернулся к размышлениям. В этой компании молчание всегда было уютным.

— Рей, Бастер, а вы можете взять на работе списки всех, кто проходил через Аврорат в последние пару лет? — неожиданно вынырнул из своих мыслей Регулус, когда тарелки были убраны и мы уже допивали чай, собираясь выходить.

Мы переглянулись, и Реймонд, поняв, что пояснять смысл просьбы Рег не собирается, кивнул.

— Можем, полагаю, если подобные списки вообще есть, — он глянул на меня и, приняв решение, кивнул: — Не обещаю сегодня, но посмотрю.

— Спасибо! — облегчённо улыбнулся Регулус, радуясь не только готовности помочь, но и отсутствию нежелательных вопросов.

— Ну что, идём? — залпом допив свой кофе, поинтересовался Эдриан.

— Да, пора, — согласился Рей, я же просто встал из-за стола.

— И не задерживайтесь, — вдогонку бросил Регулус, когда мы по очереди исчезали в камине.

— Постараемся, — махнул я рукой и отправился следом за друзьями в Министерство магии.

Здороваясь по дороге со знакомыми, мы отправились каждый по своим делам. Хоть мы с Реем и работали оба в Аврорате, пересекались редко, так что распрощались перед входом и разошлись в разные стороны: его кабинет располагался в глубине Аврората, в начальственной зоне, мой же ютился в углу общего зала. Я обменялся приветственными кивками с несколькими сотрудниками, помахал рукой ещё двоим, не переставая радоваться, что узнавания во взглядах не становилось больше. Конечно, я немало изменился за прошедшие два года; избавившись от очков и научившись прятать поблекший шрам под чёлкой, я обеспечил некий запас анонимности, но всё же за приватность стоило благодарить ритуальную магию. В Аврорате многие знали правду обо мне, по крайней мере, некоторую её часть, но неудобных вопросов не задавали. Я пришёл как Бастер Блэк, и никто не стремился вывести на чистую воду Гарри Поттера. И хвала Салазару.

Кабинет, обставленный всего пару недель назад, обжить я толком не успел. В первую очередь меня знакомили с аврорами и спецификой их работы, объясняя, что можно, а что категорически нельзя делать штатному артефактору, а затем мне показали фронт работ. И пришлось в спешном порядке отказываться от грандиозных планов по созданию чего-то принципиально нового — сначала требовалось разобраться со всем старым: разгрести завалы, оставленные после себя предыдущим артефактором. Этим я и занимался почти весь прошлый месяц, сортируя сваленные в одну кучу сломанные и рабочие амулеты, чиня повреждённые артефакты и параллельно составляя тщательные списки всего обнаруженного, а уже в свободное время занимался тем, ради чего и пришёл в Аврорат — разрабатывал собственные артефакты.

Снова не найдя времени на то, чтобы оценить удобство стула, я оставил на столе стопку пергаментов и покинул кабинет — пора было идти на ежедневную утреннюю планёрку.

В последнее время каждый день все ждали, что шеф наконец-то даст добро на посещение Коцита, но каждый день слышали про очередную отсрочку. Вот и сегодня авроры с предвкушением ожидали приказа Далтона действовать, но не дождались, потому что излишний риск тот не любил и предпочитал избегать ситуаций и обстоятельств, мешавших тщательно подготовиться. Поняв, что вместо нас в обезмагиченный лес снова отправлен отряд разведчиков, уже успевший убедиться в том, что ловушек там скрывается немало, я перестал слушать и вернулся мыслями к своей разработке мобильного щита.

Периодически до меня долетали обрывки приказов, реплики оправдывающихся авроров и поручения группам по текущим делам, но по большей части я и так знал, что нового не услышу. Ведь с тех пор, как авроры сунулись в обезмагиченный лес и едва унесли оттуда ноги, прогресса в исследовании территории фактически не было: убедившись в недейственности привычных средств работы с окружающим миром, маги учились обходиться маггловскими средствами, а это не могло произойти быстро.

Мне хотелось им помочь и изобрести какой-нибудь амулет, к примеру, выявляющий ловушки или зловредные чары, что работал бы даже в зоне действия подавителя магии, но проще было дистанционно взломать чары, чем осуществить задуманное. И всё же совсем отказаться от этой идеи я не считал правильным. И потому, когда прозвучало моё имя, не сразу отреагировал — слишком глубоко задумался.

— Блэк, задержись.

Обведя помещение растерянным взглядом, я машинально кивнул и только после этого сообразил, что приказ исходил от Далтона. Подождав, пока зал покинут все авроры, я приблизился к шефу.

— К нам обратились с запросом на изготовление запирающих амулетов.

— Почему к нам? — удивился я. — Это вотчина Отдела тайн.

— Невыразимцы такой ерундой не занимаются, — поморщился Далтон. — Да и раз уж у нас появился артефактор, сам понимаешь, многие поспешат воспользоваться открывшейся возможностью сэкономить на услугах мастеров из частного сектора.

— Хм, — только и сказал я в ответ.

С одной стороны, звучало логично: в Косом переулке торговали в основном ювелиркой, и цена соответствовала. Причём и на простенькие обереги, сварганенные на коленке за пару минут, и на мощные многоразовые артефакты, на изготовление которых тратились месяцы, — цена изделий зашкаливала, назначаясь исходя из внешних характеристик и стоимости драгоценных материалов. А в Лютном торгуют разными вещами, но не так-то просто найти именно то, что нужно, в срок. Так что если нужен был вполне легальный амулет, почему бы и не обратиться в Аврорат? Но с другой стороны… Недостатка в работе я не испытывал. Собственно, я ещё даже не приступил к работе, разгребая авгиевы конюшни на складе. Но, как нетрудно догадаться, была и третья сторона: я новичок и не могу выбирать задания по собственному желанию.

— Что конкретно нужно? — спокойно уточнил я, придя к выводу, что возражать мне не выгодно.

— Запирающие амулеты с сигнальной сетью, — заглянув в свиток пергамента, прочитал Далтон. — Это надолго?

— Да нет, — на мгновение задумавшись, качнул я головой. — Минут за двадцать можно сделать. Нужно лишь…

— Вот и займись, — отмахнулся тот от пояснений. — К обеду успеешь?

— Думаю, да.

— Отлично.

Шеф потерял интерес к разговору и вчитался в какой-то список, так что я счёл за благо исчезнуть.

Первое задание было простым, но я не роптал. Чем лучше справлюсь — тем скорее мне доверят что-то по-настоящему важное. Грезя признанием, я дошёл до склада, кивнул Чилтону, копающемуся в коробке с уликами по одному из свежих дел, и приступил к поискам подходящей основы под будущие амулеты.

Вообще, не было никакой разницы, как амулеты будут выглядеть — их никто и не увидит, замуровав в стене или другой поверхности рядом с запираемым объектом, но это же было моим первым официальным заданием, так что я не мог ударить в грязь лицом и потратил почти полчаса на поиски одинаковых пластин для основы. В процессе поисков продумал всю схему, решил, каким именно образом вплету сигнальные чары, чтобы их невозможно было снять, а заодно усложнил всё простенькой ловушкой. И устроившись в кабинете, за час всё сделал.

Времени до обеда, на который Далтон назначил срок, было ещё много, так что я отодвинул горку готовых амулетов и расстелил пергамент, принимаясь за дальнейшую проработку схемы мобильного щита — артефакта, что должен был спасать жизни авроров. Я так увлёкся, что стук в дверь меня испугал. Закатив глаза в ответ на собственную паранойю, я скатал свиток и, гадая, кто такой вежливый ко мне мог пожаловать, только после этого приглашающе повысил голос:

— Войдите! — и когда дверь приоткрылась, впуская посетителя, изумлённо воскликнул: — Профессор Флитвик?!

— Ох какая приятная неожиданность! — всплеснул руками тот. — А я всё гадал, кого же мистеру Далтону удалось к себе заманить! Можно к вам?

— Конечно, сэр! Располагайтесь.

Флитвик взобрался на слишком высокий для него стул и подмигнул.

— Когда до меня дошли слухи, что Аврорат наконец-то обзавёлся артефактором, я очень обрадовался, — поделился он. — С финансированием у школы, сами понимаете, дела не очень хорошо обстоят, так что к специалистам на стороне обратиться никакой возможности, а нужда в услугах артефактора с каждым днём всё существеннее.

Успев убрать всё лишнее со стола, Флитвика я слушал без суеты. Рассматривая его, я убедился в первоначальном впечатлении — мой бывший профессор чар совершенно не изменился за годы знакомства. МакГонагалл — постарела, причём весьма заметно. Северус, наоборот, помолодел, не только потому, что перестал восприниматься абстрактным взрослым, но и благодаря улучшившемуся внешнему виду. Дамблдор и вовсе подряхлел. И только Филиус Флитвик остался таким же, каким я его увидел первого сентября девяносто первого года на церемонии распределения в Большом зале.

— Чем я могу вам помочь, профессор? — доброжелательно улыбнулся я.

— Так уже помогли, — засмеялся тот. — Запирающие амулеты. Мистер Далтон сказал, вы обещали до обеда закончить.

— О, так это для вас? — удивлённо уточнил я и передвинул кучку амулетов на середину стола, сообразив, что после моего согласия шеф отправил Флитвику приглашение прибыть к этому времени. — Я не знал.

— Для школы. Тайные ходы, помните?

— Ещё бы, — многозначительно усмехнулся я.

— Ученики снимают запирающие чары и обезвреживают сигнальные с удручающей регулярностью, — пожаловался он. — Ликвидировать все тайные ходы — не кажется мне хорошим решением, мало ли что, но и оставлять всё, как есть, недопустимо. Амулеты — прекрасный компромисс: и проходного двора, как при Альбусе, не будет, и на случай чрезвычайной ситуации запасные выходы останутся.

— Да, но… Почему вы просто не воспользовались более мощными запирающими чарами?

— Так дети же, — развёл руками Флитвик. — Всё равно попытаются снять, а мощное заклинание… Всё же хотелось бы уберечь учеников от подстерегающих вне школы опасностей, а не покалечить при попытке выбраться в тот же Хогсмид.

— Ясно, — протянул я и вернулся в насущному. — Шеф сказал, вам нужно десять. На всякий случай я сделал одиннадцать.

— Прекрасно! — вновь заулыбался Флитвик. — На самом деле нужно восемь, но я решил перестраховаться и попросить больше — а вдруг бы отказали?

Я не сдержался и рассмеялся.

— Знаете, сэр, когда мы узнали о вашем назначении на директорский пост… Мы обрадовались, — профессор польщённо улыбнулся, а я неожиданно даже для себя пустился в откровения. — С самого начала я чувствовал давление чужих ожиданий, и только вы всегда относились ко мне, как к студенту, а не мальчику-из-пророчества или сыну школьного врага. Вы были нейтральны, сэр, и никогда не оценивали студентов по цвету галстука. При Дамблдоре Гриффиндор и Слизерин из соперничающих факультетов превратились в настоящих врагов, при Се… Снейпе во всей стране творилось Мордред знает что, и конфликты были неизбежны, а МакГонагалл позволила факультету храбрецов превратиться в скопище моральных уродов, которые пинали проигравших. Но мы верим, что вы, профессор, сможете всё исправить.

По мере того, как я говорил, Флитвик мрачнел, а когда я закончил и, смутившись собственной горячности, потупился, вздохнул.

— Мне приятно слышать ваши слова, я действительно считаю, что решение Шляпы не должно влиять на отношение к ученикам. И очень жаль, что не все меня в этом поддерживали. Прошлый год был ужасен. Даже при Северусе, когда шла война и Пожиратели творили, что пожелают, ситуация не казалась безнадёжной. А при Минерве, при всём моём к ней уважении, — я фыркнул, но он предпочёл пропустить это мимо ушей, — всё стало совсем беспросветно. Она даже не удосужилась найти декана для Слизерина, и дети… — он махнул рукой и покачал головой. — Впрочем, что уже об этом говорить. Реформы необходимы — это факт. И слишком долго этот факт игнорировался.

— И что же делать? — уже догадываясь, каким будет ответ, спросил я.

И Флитвик не подвёл:

— Уже делается! — победно улыбнулся он. — И учителей я нашёл на все вакантные места. И в программу внёс корректировки. И даже одобрение министра получил. Кстати, вы должны знать моих юных коллег.

— Правда? И кто они?

— Ваши сокурсники, мистер Лонгботтом и мистер Забини. И мисс Фарли. Она же и деканом Слизерина будет.

— О-о-о…

Представить Невилла профессором не получалось. И дело было совершенно не в том, что в детстве он был мямлей, намного сильнее меня смущало то, что я увидел во время нашей последней встречи в Мунго: потухших взгляд, сгорбленная спина… Может, с первокурсниками Невилл и справится, но старшие ученики…

А вот остальные назначения меня не удивили. Забини наравне в Драко всегда блистал на уроках Северуса. Они были лучшими не только на нашем курсе, но и во всей школе, кажется. Но Малфой благодаря Северусу получил место в Глаксо — ведущей компании с мировым именем, и, разумеется, отказываться от такой работы ради скромного жалования и кучи проблем со студентами, не стал бы. А вот Блэйз, выбравший «семейную специализацию» — яды, в послевоенное время не смог найти легальную работу, так что Хогвартс стал для него отличным выходом.

Что до Фарли… Я не был с ней лично знаком, но если мне не изменяет память, она была той самой старостой, о которой очень тепло отзывались и Драко, и Северус, и если она сумела оставить о себе такую память и у сопливого младшекурсника и у декана-мизантропа…

— Слизерину очень повезло с новым деканом, — озвучил я результат собственных размышлений.

— Рад, что вы тоже так считаете, — серьезно кивнул Флитвик. — Мисс Фарли очень ответственная девушка и по-настоящему радеет о благе факультета. Да и специалист она отличный. Теперь вот тайные ходы закроем, — он кивнул на амулеты, — и останется только найти кого-нибудь на место школьной медсестры…

— Мадам Помфри ушла? — изумился я.

Почему-то мне казалось, что она никогда не покинет школу. Впрочем, насчёт Альбуса мне так же казалось.

— Её племянница родила близняшек, вот Поппи и решила ей помочь.

— Хорошо, — рассеянно протянул я, вспоминая равнодушие целительницы ко всему, что не относилось к свежеполученным травмам. По крайней мере, мои многочисленные синяки она стойко игнорировала. — Надеюсь, новая медсестра окажется менее равнодушной.

Флитвик задумчиво посмотрел на меня, но не стал ничего спрашивать о прошлом.

— У вас есть такой человек на примете? — вкрадчиво уточнил он. — Мне, к сожалению, пока не удалось никого найти.

— Сьюзен Боунс, — без колебаний назвал я имя. — Помните её? Мисс Боунс предпочла покинуть Англию и не рисковать в неспокойное время, но, мне кажется, она будет рада вернуться. Она работает в Марселе, и французский язык ей порядком надоел.

— Так может вы поговорите с ней? Я, разумеется, напишу ей, но у вас больше шансов уговорить мисс Боунс принять моё предложение.

От одной только мысли, что мы сможем видеться не раз в несколько месяцев, а намного чаще, голова сама собой опустилась в согласном кивке.

— Прекрасно! Тогда не буду больше вас отвлекать от работы, — слезая со стула и забирая амулеты, стал прощаться Флитвик. — Рад, что в конце концов у вас всё благополучно сложилось.

— Рад был видеть вас, профессор, — пожимая ему руку, улыбнулся я. — И если что понадобится, вы знаете, где меня искать.

— Непременно обращусь, — подмигнул он и покинул мой кабинет.

Визит профессора всколыхнул гладь воспоминаний. Я попытался вновь сосредоточиться на расчётах, но то и дело ловил себя на мыслях о прошлом. О школьных годах, о сокурсниках и других студентах… И о Северусе.

Мерлин! Сколько же я ещё буду откладывать трудные решения?! Когда наконец начну их принимать и претворять в жизнь?

* * *

До самого конца рабочего дня меня больше никто не беспокоил. Это и радовало — никто не отвлекал, но одновременно и огорчало — за целый месяц я не обзавёлся даже приятелями, приглашающими на чашку чая. Не то чтобы я нуждался в новых друзьях, однако быть изгоем тоже не хотелось. Хотя, вполне возможно, я придумываю проблему там, где её нет? Авроры прекрасно понимают, какой объём работы мне необходимо выполнить до того, как я смогу приступить к своим непосредственным обязанностям, и, отвлекая меня, они бы лишь отодвигали срок. В перспективе от меня будут зависеть их жизни, но Бастер Блэк — незнакомец, о котором некого расспросить, может, потому и не лезут в закрытую дверь? Может, ждут первого шага от меня?..

Усмехнувшись тому факту, что мне потребовался месяц на то, чтобы это понять, я взглянул на часы и засобирался домой.

Как всегда, Регулус закопался в библиотеке, а старшие друзья задерживались, так что я успел ещё поработать со схемой мобильного щита до того, как Кричер пригласил к столу.

За горячим я рассказал о встрече с Флитвиком, мы обсудили предложенные им реформы, а затем разговор свернул на малоинтересные мне вопросы, вроде того, как именно протолкнуть некоторые из идей в Визенгамот, поэтому я перестал прислушиваться. Пока обсуждение не коснулось Коцита.

— Они так и не решились в саму тюрьму команду запустить? — уточнил я.

Реймонд поморщился.

— У меня складывается впечатление, что парни решили вляпаться в каждую ловушку, что встретится по дороге. Но называют это почему-то обследованием территории. Да и Отдел тайн мешается под ногами, то останавливая без каких-либо причин, а то и вовсе прогоняя авроров на время проверки.

— Сам бы уже провёл их ко входу, — не удержался от шпильки Эдриан. — Пока вы будете меряться полномочиями, там подчистят каждую пылинку, что могла бы навести на след.

— Да знаю я, — отмахнулся тот. — Эрлих считает, что мы всё равно уже слишком опоздали, чтобы теперь торопиться. Он уверен, что мы ничего не обнаружим, так что защитный периметр использует в качестве полигона для новобранцев.

— Логично, — после паузы вынужденно признал Нотт. — Может, хоть чему-то научатся… Рег, а ты чего молчишь? О чём задумался?

— Э-э-э… Я… — Регулус растерянно заморгал и отчётливо смутился.

— Ты чего? — удивился я.

— Нет, ничего.

— Ну, мыслями ты явно был где-то далеко, — не отступил я. — Да и судя по твоему выражению лица — мысли те не относились к приятным.

— Выкладывай давай, — велел Реймонд. — Может, чем помочь сможем?

Мы все вопросительно уставились на него, и Регулусу не оставалось ничего иного, как ответить.

— Да это насчёт Драко. То есть не только Драко… — он обвёл нас неуверенным взглядом и словно решился. — В прошлый раз, когда я был в мэноре, зашёл разговор о свадьбе. И было совершенно очевидно, что предстоящее мероприятие абсолютно не радует ни Драко, ни Дафну. Они оба хотят этого, но заранее разочарованы.

— Постой, — недоумевающе перебил Реймонд. — Причём тут свадьба? Давай по порядку.

— Парни, вы вообще помните, кто такие Малфои? — устало усмехнулся Рег. — Это не рядовое семейство, не средний класс. Бастер, ты помнишь, что говорил о первом впечатлении о Драко? Избалованность.

— Говорил, — подтвердил я, — но Драко перерос это.

Регулус всплеснул руками.

— Вовсе нет! Драко повзрослел, верно, но в глубине души он не изменился. Он привык быть в центре внимания, привык к балам два раза в год, к приглашениям на приёмы, к тому, что его общества ищут. За два года он почти смирился, что приходится жить затворником и лишний раз не высовываться, он взрослый и понимает, что обстоятельства изменились, но это совсем не означает, что свадьба в кругу десятка магов — это то, о чём он мечтает. А вот Гринграсс, сами понимаете, домашняя девочка, она-то не взрослела в условиях войны, не испытывала лишений, не проходила через остракизм и Азкабан, а переждала все сложности под отцовским крылом, и начинать семейную жизнь с ограничений вряд ли захочет.

Регулус был прав. Мэнор всегда был в центре внимания, приглашения к Малфоям в обществе служило неким индикатором успешности, и даже при Лорде это не изменилось: лишь избранные переступали порог. А теперь…

— После судов над Пожирателями общество вполне успокоилось и уже не горит жаждой мести всем причастным, — продолжил Рег, — вот я и подумал, что неплохо было бы заняться нашими репутациями. Всего не исправить, это факт, но быть париями в мире, который мы собственными руками спасали… Эта идея мне как-то не импонирует.

— Очистить имя, — горько усмехнулся Реймонд, которому подобное не грозило: ему уже пришлось отказаться от собственного имени, чтобы отпала необходимость скрываться под оборотным и чарами, и можно было жить обычной жизнью.

— Реабилитация, — кивнул Рег. — И не только для Малфоев. Не один Бастер прибегал к грязным приёмам, чтобы отомстить или избавиться от неугодных, — и извинительно развёл руками, но я промолчал: он был прав. — Чуть ли не каждый Пожиратель смерти или член дамблдоровского ордена уничтожал конкурентов — не физически, так политически. Слишком многие волшебники лишились свободы, уважения, средств к существованию, будущего или вовсе жизни за то, что встали на пути более сильных. Одни только члены Визенгамота чего стоят!

— Регулус, утром ты просил списки магов, фигурировавших в делах Аврората…

— Я считаю, что мы должны исправить то, что натворили. И не только сами, но и за другими прибраться.

— Ну да, кто если не мы, — хмыкнул я. — Идея неплохая, хоть и трудноосуществимая. Так кого ты хочешь реабилитировать?

— Всех, — успокаиваясь после эмоционального выступления, улыбнулся он. — А начать с Драко.

— Дату свадьбы они не назначали? — уточнил я, задумчиво барабаня по столу.

— Нет ещё, а что?

— А то, мой дорогой Регулус, что мне кажется вполне хорошим такой свадебный подарок, — я широко улыбнулся и пояснил: — К тому моменту, когда все работы в Малфой-мэноре будут закончены и дом будет готов принять гостей, гости должны сгорать от нетерпения получить приглашение на бракосочетание.

Эдриан закатил глаза, но выглядел довольным, видимо, подобные мысли бродили и в его голове. Да и Реймонд кивал в такт словам. Решение было принято единогласно, и это радовало.

Регулус широко улыбнулся.

— Так что, следующая цель определена? Исправим мнение магического мира?

Предложение Регулуса о реабилитации пострадавших от чужих интриг волшебников запало мне в душу. Думая, что именно стоит предпринять для начала, чтобы на свадьбу Драко действительно захотели прийти многочисленные гости и имя Малфоя перестало быть нарицательным, я вспомнил, что в неспокойные времена справедливость была довольно-таки растяжимым понятием, и я сам не всегда действовал правильно.

Желание отомстить недолго застилало мне глаза, первого и единственного акта возмездия хватило, чтобы я пришёл в себя — гибель Сириуса доказала, что от чужих страданий легче мне не станет, да и простить предательства я всё равно не смогу, — и далее я действовал в соответствии с политической нуждой. Пусть мои обидчики и подвергались более серьёзным испытаниям, нежели просто мешающие маги, я ни за кем не охотился.

Но если некоторые обошлись малой кровью, вроде разрушенной карьеры, то кое-кому пришлось заплатить намного более серьёзную цену. И правильным будет начать реабилитацию именно с них. Если ещё не стало слишком поздно…

На работу я отправился слегка сонным, но полным решимости, и потому вместо того, чтобы воспользоваться камином и переместиться прямо в Атриум, аппарировал в нескольких кварталах от Министерства: мне нужна была маггловская пресса.

В Аврорате было шумно: авроры громко спорили, определяясь с назначением в разведгруппу, которая сегодня отправлялась на обследование территории вокруг Коцита. Мысленно закатив глаза, я молча обошёл горячащуюся толпу и прошёл на склад. Сегодня у меня в планах была починка нескольких повреждённых щитов — конфискованных неизвестно когда и неизвестно у кого защитных амулетов, которые вполне могли послужить дополнительной защитой для авроров, а заодно на них можно было провести первые испытания и определиться, какие чары и руны требуются для моей разработки.

Шум в общем зале вскоре стих — группа была сформирована и отправилась на задание, — и я полностью погрузился в работу. И потому, когда оглушительно завыла сирена, я мгновенно выхватил палочку… окончательно доломав хрупкий артефакт ударом об стол. Мысленно выругавшись, не теряя времени я выскочил из кабинета и, не понимая, что происходит, уставился на суетящихся авроров.

— Блэк, за мной!

Кто отдал приказ — я даже не успел понять, форменные мантии сливались в сплошной бордовые фон, но толпа двигалась в сторону начальственной зоны, и я просто пошёл со всеми.

Когда до двери в конференц-зал оставалась пара ярдов, сирена неожиданно стихла — я вздрогнул, впереди идущий запнулся, шагавший слева аврор выхватил палочку, едва не воткнув её в спину соседа… Кажется, никто не понимал, что происходит.

Как и остальные, первым делом я бросил взгляд на закрытую дверь шефа, и лишь после этого посмотрел на невозмутимо «охраняющего» начальственный стул Сайруса. Впрочем, спрашивать что-либо у секретаря никто не торопился, и правильно, потому что буквально через минуту появился Далтон. Хмуро обвёл всех строгим взглядом и сообщил:

— У нас потери, дамы и господа. Вествуд в критическом состоянии госпитализирован в Мунго, его группа уничтожена.

По залу прокатился гул.

— Пока я не располагаю информацией, что именно произошло. Но можете быть уверены, мы со всем разберёмся. И потому настоятельно прошу вас не спешить с выводами и тем более действиями. Дело забирает Отдел тайн...

— Но шеф!

— Вашей квалификации, мистер Брэшер, явно недостаточно, чтобы это оспаривать, если только вы не желаете стать следующим на стене, — ледяным тоном отбрил Далтон. — Мы не знаем, с чем имеем дело, более того, лишь несколько человек среди присутствующих вообще имеют представление о том, как себя вести в обезмагиченном пространстве. Рисковать ещё кем-то я не намерен, потеря группы Вествуда и так ощутимо ударила по Аврорату. Это приказ, господа авроры. Брэшер, тебя в первую очередь касается, — холодный взгляд прошёлся по лицам подчинённых, но дальше шеф заговорил более человечным тоном: — Как и вы, я сожалею о случившемся, и я буду разбираться, но в данный момент повлиять на ситуацию мы не в силах. Отдел тайн забрал тела погибших… то, что от них осталось, надеясь выяснить, с чем они столкнулись и что произошло. Блэк, займись кругом. И нанеси визит в Мунго — степень внешних повреждений Вествуда неизвестна, но что-то из артефактов могло уцелеть, возможно, удастся по косвенным уликам понять, во что парни вляпались. Полагаться только на невыразимцев — не дело.

— Да, сэр, — решительно кивнул я.

— Сойер, свяжись с семьями вествудской группы. На этом всё. Возвращайтесь к работе. Как появится новая информация, я сообщу.

Спорить никто не стал, но ропот недовольства не скрывали. Звучали имена погибших, авроры горели желанием отыскать виновного. Я не был знаком ни с одним человеком из группы Вествуда, но общее настроение передалось и мне. И, проходя мимо стены, той самой, на которую намекал шеф, осаживая Брэшера, все скорбно умолкали. Колдографии погибших при исполнении коллег тянулись ровными рядами…

— Бастер, ты в круг или в Мунго сначала?

Обернувшись на голос Реймонда, я пожал плечами — ещё не решил.

— Тогда в Мунго, — выбрал за меня он. — Я составлю тебе компанию. Ты же не в курсе, что и где там находится?.. Да и со Сметвиком сейчас тебе вряд ли удастся справиться: из него информацию придётся выбивать.

Я снова пожал плечами, давая понять, что ничуть не возражаю против его компании. Рей был прав, в Мунго я бывал всего пару раз, да и то, исключительно как пациент, так что помощь на первых парах мне не помешает. Тем более, если он знаком с колдомедиком — с официальным представлением всё должно было пройти проще и быстрее.

— Сэр, можно с вами?

— Янг?.. Вы вроде дружили? — окинув темноволосого аврора задумчивым взглядом, Рей чуть подумал и кивнул. — Давай.

— Джон, ты сам с Амандой свяжешься? — крикнул Сойер в спину.

Янг кивнул, и мы направились в Атриум.

— Что значат твои слова про выбивание информации? — обратился я к Рею по пути, возобновляя разговор. — Думаешь, в Мунго откажут?

— Не совсем так, дело не во всём Мунго. Только в Сметвике.

Я недоумевающе нахмурился. О Сметвике я слышал краем уха, и все сходились во мнении, что он гениальный целитель. Однако Рей явно не о лучших сторонах его характера говорил. Кажется, просто и быстро нам не светит.

— А нам обязательно с ним контактировать? — на всякий случай уточнил я.

— Бастер, Гиппократ Сметвик — это тот самый человек, который занимается самыми сложными, а то и вовсе безнадежными случаями, так что почти наверняка Вествуд попал прямиком к нему, — притормозив перед лифтом, пояснил Реймонд. — Если есть хоть малейший шанс на спасение — Сметвик вытащит с того света. Но для живых его общество противопоказано. Скоро сам поймёшь, а сейчас просто поверь мне на слово: информацию из него придётся именно что выбивать. Мы пока лишь гадать можем, что там произошло, на месте ещё никого не было: не сработай вествудовский аварийный порт-ключ, мы бы ещё долго не узнали, что группа пострадала. Сметвик терпеть не может, когда к нему лезут родственники или другие заинтересованные лица, а нам нужна информация, чтобы начать расследование.

— Информации нет, но невыразимцы уже забрали дело, — буркнул Янг.

— Так протокол обязывает, — развёл руками Рей. — Пять человек умерли практически одновременно без каких-либо очевидных причин. А шестой мало отличается от покойника. Сигнальные чары ничего не прояснили, лишь подтвердили факт гибели. Айзек появился через минуту, на ходу подписывая документы о передаче дела в его отдел. И это не только его право, но и обязанность. С группой явно не несчастный случай произошёл, и даже если бы это было боевым заданием, Отдел тайн должен выяснить, что повлекло за собой одновременную смерть пяти человек — высока вероятность, что речь пойдёт о ритуальной магии или артефактах высокой опасности…

— Простите, сэр. Знаю, что всё так, но…

— Я понимаю, Янг, это были твои друзья и тебе трудно отстраниться, — коснувшись его плеча, сочувственно произнёс Мальсибер, — но правила созданы не просто так. И даже когда хочется их переступить, нужно помнить, что причин для их соблюдения хватает.

До каминов в Атриуме мы дошли в молчании. В Мунго было неспокойно; Рей с Янгом сразу направились к лестнице, явно зная, куда идти, так что я без вопросов последовал за ними. По мере подъёма шум усиливался, и когда мы оказались в коридоре пятого этажа, обрушился на нас звуковой волной. Кто-то кричал, кто-то стонал, из левого крыла доносился чей-то недовольный бубнёж и увещевания медсестры, но все звуки перекрывал зычный бас, что распекал кого-то, сравнивая несчастного с различными гибридами животного происхождения.

— А вот и Сметвик, — констатировал Янг, и мы двинулись на голос.

Дверь была закрыта, но стоило Рею потянуться к ручке, перед ним материализовался юноша в лимонном халате, преграждая доступ.

— Идёт операция!

— Нам нужны вещи аврора Вествуда, — отступая, сообщил Рей.

— Идёт операция.

— Мы не собираемся мешать операции, — терпеливо сказал Мальсибер, — нам нужны лишь вещи.

— Идёт операция.

— Ты издеваешься?! — угрожающе шагнув к тут же побледневшему парню, рыкнул Янг.

— Идёт операция! — воскликнул тот, но ни на шаг не отступил от двери: авроров он боялся явно меньше, чем непосредственного начальника.

— Кого Мордред принес?! — рявкнул уже знакомый бас из-за двери.

Воспользовавшись этим, как приглашением, Рей решительно отодвинул парня в сторону и открыл дверь, впрочем, не делая попытки войти.

— Сметвик, вещи аврора нужны.

— Перебьёшься, — отрезал тот.

— Вы препятствуете расследованию! — подал голос Янг.

— В суд на меня подай, — хохотнул Сметвик, так и не повернувшись к нам и продолжая… ну да, ковыряться во внутренностях Вествуда. — Или хочешь, прямо сейчас пойдём чайку глотнём, я поясню свои резоны? — и он демонстративно медленно стал поворачиваться, как будто и вправду намеревался прервать операцию и устроить чаепитие.

— Давай без этого дерьма обойдёмся, — поморщился Рей. — Твоей работе мы мешать не собираемся, но и ты, будь добр, прикажи своим мальчикам и девочкам оказать содействие.

— Ты мне мешаешь самим фактом своего существования, — отрезал Сметвик. — если желаешь получить своего аврора собранным обратно, а не мешком кишок да костей, пошёл вон.

— Да мне насрать, будет мешок или живой аврор, — улыбка Рея была широкой, но настолько холодной, что даже мне стало не по себе. Так и стоявший у двери парень отшатнулся, в глазах Янга загорелся нехороший огонь, но Рею было наплевать. — Мне нужны все амулеты и аврорская мантия. И прямо сейчас. И, Сметвик, ты знаешь, как я не люблю тех, кто мешает мне.

— Да мне и самому как-то насрать, что ты там любишь, а что нет. Пройдём в сортир?.. Как там тебя зовут?..

Реймонд прищурился, а я понял, что пора вмешаться. Со Сметвиком они явно были давно знакомы, и он узнал Рея. Мы потратили слишком много времени, денег и сил на то, чтобы новая личность Мальсибера ни у кого не вызывала подозрений и ненужных ассоциаций с Пожирателями смерти, и Мордреда с два я позволю какому-то целителю всё разрушить.

— Мистер Сметвик, меня зовут Бастер Блэк, я артефактор Аврората. Приношу извинения за поведение мистера Макгарретта, заместитель начальника Аврората взволнован гибелью пятерых авроров. Однако нам необходимо получить доступ ко всем вещам вашего пациента, в противном случае мы не сможем контролировать ситуацию, и, вполне возможно вам придётся разбираться с последствиями.

— Ты мне что, угрожаешь?! — опешил Сметвик.

— Разве что сверхурочной работой, — равнодушно пожал я плечами. — А теперь я настоятельно рекомендую вам прекратить этот бессмысленный спор и отдать распоряжение вашим людям.

— Фил, дай этим ублюдкам, что просят, — прошипел он, не оборачиваясь, однако даже затянутой в лимонную мантию спины было достаточно, чтобы оценить степень его недовольства.

— Благодарю, — нарочито вежливо сказал я и перевёл взгляд на парня, что пытался не пустить нас к Сметвику. — Ты Фил?

— Д-да… Идёмте.

В молчании мы двинулись прочь от палаты и остановились в самом конце коридора перед дверью без таблички.

— Подождите здесь, — бросил Фил, входя в небольшое помещение.

Но стоило ему потянуться к сваленной прямо на пол окровавленной мантии, я бросился к нему и в последний момент успел перехватить руку, сжав запястье и с усилием отведя в сторону.

— Это улики, Фил, — рыкнул я. — Более того, эти улики могут оказаться смертельно опасными для идиотов, что тянутся к ним голыми руками!

— Бастер, пакуй и возвращайся. Янг, ты останешься ждать?

— Если не возражаете, сэр, — холодно произнёс тот.

— Не возражаю, — пожал плечами Рей и, кивнув на прощание, покинул нас.

— Джон, — позвал я, экономными взмахами палочки упаковывая мантию в защитную сферу, — на самом деле ему не плевать на судьбу Вествуда.

Янг удивлённо взглянул на меня и впервые на моей памяти улыбнулся.

— Я знаю. Слышать подобные слова неприятно, спору нет, но Сметвик и похуже вещи орёт, так что с ним иначе и нельзя. Макгарретт всё правильно сделал. Причём очень быстро. Обычно нам минимум по часу приходится гавкаться, пока хоть чего-то добьёмся. В этом плане всё получилось просто отлично… Ты всё? Проводить?

— Справлюсь, — отмахнулся я, выходя в коридор и благодарно кивая недовольному Филу. — Как операция закончится, ты сообщи, ладно?

— Конечно. А потом я к Аманде… — Янг запнулся и исправился на более официальную версию: — К миссис Вествуд аппарирую.

— Держись.

С пустой головой я спустился на первый этаж Мунго, переместился камином в Министерство магии и вошёл в лифт. И лишь тогда меня накрыло осознанием, что буквально час назад погибли пять человек, а жизнь шестого висит на волоске и целиком и полностью зависит от целительских способностей крайне неприятного человека — признанного гения в сфере медицины Гиппократа Сметвика.

В Аврорате меня встретили вопросами о Вествуде, но порадовать мне было нечем.

— Мы попали в разгар операции. Пока ничего не ясно, кроме того, что всё серьёзно, а Сметвик ничего не сказал насчёт прогнозов.

— Ну ещё бы, это ж Сметвик, — фыркнул Чилтон.

И меня больше не стали задерживать.

Пройдя через общий зал, я не стал заходить в свой кабинет и сразу направился в лабораторию. В этом помещении я был лишь трижды: сначала во время общей экскурсии в первый рабочий день, и ещё два раза для понимания, что где искать в случае нужды. В общем, ориентировался я не так чтобы очень. Упомянутый шефом круг я проигнорировал, с ним ещё придётся повозиться, решив пока заняться уцелевшими данными с аврорской мантии.

Ни кровь, ни другие непонятные пятна меня не смущали — сосредоточившись на личном амулете Вествуда, я старательно конспектировал всё, что сканирующим чарам удалось выявить, не вдумываясь в записываемое. Амулет не пережил столкновения с враждебной магией, но кое-какую информацию сохранил. Не Мерлин весть что, но хоть какие-то полезные сведения мне удалось из него извлечь. Через полчаса я отложил ныне бесполезную вещицу и приступил к исследовании мантии.

Совсем недавно я даже не догадывался, что форменные мантии — это не просто одноцветная ткань для облегчения опознавания сотрудников Аврората. Но месяц работы не прошёл зря, теперь я понимал, что ищу и как получить желаемые сведения. Аккуратно разложив пропитанную кровью ткань, я убрал палочку и нацепил специальные очки с десятикратным увеличением, всматриваясь в рунный узор на подоле. Уже через пару минут я выяснил, какие руны оказались уничтожены, не выдержав перегрузки, и, сложив воедино с информацией, полученной из амулета, был готов предоставить отчёт Далтону.

Но сначала — круг.

Убрав рабочее место и вернув мантию Вествуда в защитную сферу, я покинул лабораторию и прошёл в дежурку, где в углу располагался небольшой рунный круг — октограмма, следящая за каждым сотрудником Аврората. Личные амулеты были связаны с кристаллами круга, непрерывно транслируя данные местоположения и сигнализируя в случае разрыва связи. Снять амулет с аврора можно было лишь в самом Аврорате, в остальных случаях срабатывала тревога: кристаллы начинали мигать, и дежурный направлял группу на помощь. Сегодняшняя сирена — результат множественных нарушений в работе октограммы: шесть амулетов вышли из строя, шесть авроров не вернулись с задания.

— Ну что? — сразу же поинтересовался Герхард Вентворд, дежуривший сегодня у круга. — Выяснил, что произошло?

— Почти, — уклончиво ответил я. — Закончу с кругом и пойду докладывать.

— Ясно, — понимающе кивнул он и больше не отвлекал.

Удалив кристаллы погибших, я заколебался над вествудовским, но и его тоже извлёк из гнезда. Даже если Сметвик в очередной раз презрит законы физики и спасёт Вествуда, на работу тот вряд ли вернётся в ближайшее время. Подправив линии октограммы, я вздохнул и отправился на доклад.

Секретарь шефа при виде меня махнул рукой, и, стукнув костяшками пальцев в дверь, я вошёл в кабинет. Далтон с кем-то беседовал по сквозному зеркалу, но при моём появлении закруглил разговор и уставился немигающим взглядом.

— Сайрус, — позвал он и, когда секретарь заглянул в кабинет, приказал: — Макгарретта пригласи. Выяснил, в чём дело? — обратился он уже ко мне, указывая на стул.

Я кивнул и минутой позже, когда к нам присоединился Рей, доложил о находках. Нормального доклада у меня, правда, не вышло, казённо выражаться я ещё не научился, но информацию к размышлению предоставил:

— Магия крови. Ловушка механическая скорее всего, амулет никаких лишних чар не зафиксировал, а руны то ли не успели что-то ещё ухватить, то ли вправду больше ничего и не было.

Далтон переглянулся с Мальсибером и ещё сильнее нахмурился:

— Как ты прошёл? — вдруг спросил он. — Причём не один раз. Рей, ты понимаешь, что должен научить наших ребят этому?

— Я — чистокровный волшебник, — как неразумному ребёнку медленно и едва ли не по слогам произнёс Реймонд. — Эрлих, я не могу научить негра быть белым, хотя сам — белый. Я не могу научить дельфина бегать по траве, хотя сам умею и бегаю. Это либо есть, либо нет.

— Давай только без всего этого расизма, — поморщился Далтон. Реймонд рыкнул и выругался, а шеф повернулся ко мне: — Ты ловушки видел? Чувствовал?

— Я же полукровка, — извинительно развёл я руками. — Рей сворачивал вправо — я шёл вправо, он переступал корягу — и я переступал ту корягу.

— Должно же быть что-то! — повысил он голос.

— Сильные маги — в том числе и Бастер — должны что-то чувствовать.

— И полукровки? — ехидно уточнил Далтон.

— Салазар! Эрлих, ты решил побесить меня от скуки? Лорд вон тоже был полукровкой, а посильнее многих чистокровных вышел. Но почувствовать опасность или даже саму магию — это одно, а понять, что за магию ты чувствуешь и что с этим делать — совершенно иное. И это уже зависит от магии в твоей крови. Ты же сам всё это знаешь! Зачем вынуждаешь озвучивать?

— Затем, что ты можешь себе представить кого-то вроде Флинта среди авроров?

— Пьюси вон рвался, — подал я голос.

— Пьюси мечтает отомстить, — отмахнулся Далтон. — У мальчишки нет даже примерного понимания того, что такое субординация. Мы должны работать с тем, что есть. Но если не научить их…

— Набирать новых авроров придётся слишком часто, — понимающе кивнул Рей.

Он собирался ещё что-то сказать, но не успел: дверь без стука распахнулась и на пороге предстал незнакомый мне мужчина.

— Улики воруешь, Эрлих? — рыкнул он вместо приветствия.

— Сэр, простите… — выглядывая из-за спины визитёра, протянул секретарь.

Далтон отмахнулся, и тот исчез.

— Блэк, отдай мистеру Айзеку улики, собранные в Мунго.

— Да, сэр, — дисциплинированно кивнул я, вставая и делая приглашающий жест главе Отдела тайн. — Следуйте за мной.

Айзек мазнул по мне взглядом, кажется, собираясь указать на то, что приказы отдавать будет он, но я уже вышел в коридор, и ему не оставалось ничего иного, как догонять: допустить, чтобы я остался наедине с уликами после того, как он сообщил об их изъятии, Айзек точно не собирался.

Слыша шаги за спиной, я оценивал увиденное. Ранее сталкиваться с начальником самого секретного подразделения Министерства магии мне не доводилось, до недавнего времени я даже имени его не слышал. Но теперь, когда я стал частью Аврората, ситуация изменилась. На первый взгляд Айзек не выглядел устрашающе: средний рост, среднее телосложение, тусклые волосы средней длины и прозрачно-бесцветные глаза на лице без особых примет — начальник невыразимцев являл собой квинтэссенцию Отдела — он был никаким. Но когда он вошёл, в его глазах горело пламя злости, освещая сталь характера и внутреннюю силу, скрытую под серой одеждой и маской безэмоциональности. Реймонд говорил, что Айзек очень опасен, и добавлял, что не желал бы иметь такого врага, — лучшей характеристики и быть не могло.

— Прошу, сэр, — останавливаясь перед столом, на котором лежала упакованная мантия, я указал на неё невыразимцу.

— Не успели, значит, — буркнул он, забирая улику и, не прощаясь, устремляясь к выходу.

Неверный вывод на основании внешней формы он сделал сам, я не лгал, но так даже лучше. Заперев лабораторию, я вернулся в кабинет шефа, прервав спор.

— Бастер? Что не так? — удивлённо воззрился на меня Реймонд.

— Закончив с анализом рун, я упаковал мантию в защитную сферу — следовал инструкции. Айзек решил, что я не успел с ней поработать, — сообщил я и самодовольно усмехнулся: — Пусть не туз, но козырь в рукав Аврората я подсунул.

— Молодец, — хмыкнул Далтон. — Теперь осталось его правильно разыграть. Рей, пока Отдел тайн не подпустит нас к делу, натаскай ребят хотя бы по минимуму. Хотя бы основам!

— Ладно, я подумаю об этом, — обречённо уступил Мальсибер. — Но пусть потом не ноют, что злобный чистокровка их тонким слоем по полу раскатал.

Прозвучало это забавно, так что я улыбнулся… и тут же напоролся на расплату:

— Чего лыбишься? — прищурился Рей. — Возомнил себя умнее остальных? Чтобы со всеми посещал тренировки, ясно?

— Так точно, сэр, — засмеялся я и, подмигнув лучшему другу, ретировался.

Пусть Рей злобствует и нещадно гоняет на занятиях, он отличный учитель. И только ему я обязан тем, что после всех стычек и боёв всё ещё дышу. Будет трудно, это я точно знаю по собственному опыту, но и полезно, и интересно, и больше никто не научит такому, и потому я с удовольствием присоединюсь к занятиям, на которых он будет инструктором.

Но тренировки не начнутся завтра, так что пока есть силы и время стоит заняться другими делами.

Кабинет встретил меня тишиной. Такого насыщенного рабочего дня у меня ещё не было, так что я вздохнул с облегчением, когда закрывшаяся дверь отрезала меня от общего зала. А в следующую секунду недоумевающе смотрел на стопку газет на столе, не сразу вспомнив про утреннее намерение найти информацию о судьбе Дина Томаса. Вот вечно так, стоит что-то запланировать, обязательно случается нечто, вынуждающее в очередной раз откладывать планы в долгий ящик!.. А то и вовсе забывать о них.

Газеты я всё же просмотрел, но ничего полезного на страницах не обнаружил: давнишняя сенсация утонула в море более свежих событий. Стало ясно, что придётся искать время на поход в библиотеку с периодикой. Продолжая размышлять, что и как нужно будет сделать, я не забывал и о работе. Сунув газеты в мусорную корзину под столом, я разложил инструменты и занялся изготовлением улучшенных личных амулетов: сегодняшнее происшествие, конечно, показало бесполезность простенькой защиты, но Аврорату, хвала Мерлину, нечасто приходится иметь дело с чем-то настолько опасным, так что на каждый день годится и стандартный набор чар, а уж в рутине у авроров недостатка не бывает.

Золотые жетоны покрывались рунными цепочками (с рунами я пока не решился экспериментировать — на это не хватало знаний, — лишь слегка усложнял существующий рисунок, добавляя полезные свойства) и зачаровывались по разработанной мной схеме, а мысли бродили далеко от Министерства: намерение Регулуса помочь Драко восстановить репутацию глубоко запало мне в душу. В прошлый раз Малфои восстановили доброе имя с помощью денег — не только взяток, но и меценатства с благотворительностью. Но Драко не может пойти по стопам отца, поскольку от их состояния мало что осталось. Так как быть? Никаких идей, кроме банального «добыть средства», в голову не приходило. Малфой не нищий, конечно, и в Гринготтсе у него солидный счёт, и в поместье остались необнаруженные чужаками тайники с блестящим содержимым, да и артефакты в изобилии припрятаны… Но растратить все накопления предков — откровенно плохая идея, на которую он точно не согласится. Конечно, не стоит забывать, что Драко — отличный зельевар, его ценят в Глаксо и платят соответственно, то есть весьма прилично, но официальная зарплата — это капля в море. На чём Малфой может заработать? Изобрести зелье? Если бы всё было так просто и настолько выгодно, Северус бы сразу после школы превратился бы в миллионера, да и Слизнорт вряд ли согласился вернуться на место преподавателя, будь у него возможность обеспечить себе комфортное существование варкой зелий… Да и каким должно быть зелье, чтобы на нём заработать столько?..

С зелий мысли свернули на Мунго, и я простонал. Я же хотел написать Сьюзен!

Кажется, пора заводить ежедневник и записывать все намерения и планы.

Закончив с очередным жетоном, я освободил место на столе и, пока ничто снова не отвлекло, достал из ящика письменные принадлежности.

«Надо поговорить. Есть планы на вечер?»

Перечитав строчку в пейджерном блокноте, я усмехнулся и покачал головой. Шедевр эпистолярного жанра!

Глядя на высыхающие чернила, я поймал себя на мысли, что не только со Сью собирался встретиться. И пока сомнения вновь не одолели, быстро написал ещё одно письмо-записку. С отправлением, правда, придётся повременить, совы в Аврорат не допускались, но хоть написал…

— Ты ещё здесь? — в приоткрытую дверь заглянул Реймонд.

— Ну да, — оторвался я от очередного артефакта, — а что? Снова что-то случилось?

— Время — седьмой час, — усмехнулся он. — Собирайся давай, трудоголик. А то Кричер без ужина оставит.

— Любимого хозяина? Да ни за что! — отмахнулся я от угрозы, но стал убирать рабочее место. — Как там Вествуд?

— Собрали его. Сметвик ничего не гарантировал, сказал, что теперь всё зависит от самого Вествуда… Но тот вроде крепкий мужик, хоть и полукровка, шансы у него неплохие. В общем, время покажет, — он подождал, пока я не закончу сборы, и принялся на ходу рассказывать, чем занимался после того, как мы простились в Мунго. — Айзек слегка ослабил хватку и согласился, что совсем отстранить Аврорат не выйдет. Ну я и не стал дожидаться, пока он снова передумает, и аппарировал на место происшествия, хотел выяснить, как парни так вляпаться умудрились. Но, знаешь, картина изменилась, — он умолк, когда мы проходили мимо недавно пришедших на дежурство авроров ночной смены, и возобновил рассказ уже в коридоре. — На первый взгляд, тишь да гладь, но стоит чуть присмотреться, и на лицо мощнейший охранный контур. Ловушек действительно появилось многовато.

— Думаешь, живую охрану убрали и активировали внешний слой защиты?

— Скорее всего, — поморщился он. — Теперь это головная боль Айзека. Кстати, как он тебе?

Болтая о делах, мы вскоре покинули Министерство магии и камином переместившись домой.

Сьюзен написала, когда я переодевался к ужину. Извинилась и перенесла встречу на следующий день, сказав, что очень устала на работе. Уверив, что мне не горит, я немного попереписывался с ней, так и не раскрыв причину, по которой хотел увидеться в будний день, и простился за мгновение до того, как Кричер позвал к столу.

Интересно, Сьюзен согласится на работу в школе?

* * *

Так как я решил посетить всё же маггловскую библиотеку перед работой, пришлось встать пораньше. Зевая, я спустился в столовую и вяло помахал Эдриану, перед которым лежала стопка пергаментов, в которых он делал заметки.

— Ты вообще спишь? — риторически спросил я, по его лицу и жестам видя, что проснулся он в лучшем случае давно, а то и вовсе не ложился.

Нотт неопределённо хмыкнул и вернулся к бумагам, и я понял, что приставать с вопросами не стоит. Безотказный Кричер поставил передо мной кофе и яичницу с беконом, я сделал первый глоток, развернул свежую газету… и тут же подавился.

— Ты чего? — рассмеялся Эдриан, глядя на мои наверняка выпученные глаза.

— Ты это читал? — откашлявшись, уточнил я.

— Нет ещё… — он потянулся к своему экземпляру и секунду спустя вслух прочитал: — «Когда несправедливости прошедшей войны будут исправлены?!» Действительно, отличный вопрос с утра.

Мы оба уткнулись в «Пророк». Эдриан не спешил комментировать прочитанное, я же, откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза, стал размышлять, кто заказал статью. Нет, написано всё было правильно, более того, я бы и сам не сказал лучше, но без заказа подобный пафос никому не нужен. К сожалению, мы жили в мире, где никому не было дела до проигравших, и я сейчас говорю не только о сторонниках Лорда, лишившихся привилегий после победы — обо всех магах, в то или иное время становившихся неугодными сильным мира сего. Когда к власти пришёл Лорд со своими Пожирателями, многие волшебники — работники Министерства, лавочники Косого переулка, даже домохозяйки, которым не посчастливилось родиться у обычных людей или выйти замуж за недостаточно чистокровных магов — были вынуждены бежать в никуда. Через год ситуация кардинально изменилась, гонениям подвергли уже чистокровных, вынуждая бросать дома и семьи… Но когда все эти беглецы осмелились остановиться и оглянуться, слишком многим возвращаться оказалось просто-напросто некуда. Но кому до этого было дело? Дамблдор, Бруствер и другие герои посчитали, что сделали более чем достаточно, обеспечив британским магам возможность вернуться. А сами по себе лишившиеся уважения и средств к существованию волшебники никого не интересовали.

— Статья заказная, но вряд ли на что-то повлияет, — равнодушно резюмировал Нотт, вставая. — Мне пора. Увидимся вечером.

Я кивнул и ещё раз перечитал статью. Имён было приведено немного, зато пара ситуаций была разобрана довольно подробно. Например, с Сандерсом — весьма влиятельным волшебником, входившим в партию нейтралов, к чьему мнению прислушивались и чьим суждения доверяли. И чья репутация была уничтожена поддельными колдографиями, на которых старик Сандерс был запечатлён в компрометирующей позе с собственной несовершеннолетней правнучкой. Аврорату он смог доказать свою невиновность, согласившись принять сыворотку правды и ответить на вопросы, а вот общественность убедить не удалось, и с лёгкой руки Дамблдора (или Гриндевальда?) вся семья, выступившая в защиту своего патриарха, стала изгоями, лишившись даже возможности посетить Косой переулок без того, чтобы кто-нибудь не выкрикнул в спину оскорбления.

— Кому принадлежит «Пророк»? — вслух спросил я, гадая, как эту статью пропустили в печать.

— С чего такой вопрос? — зевающий Реймонд уселся за стол и потянул к себе оставленную Ноттом газету. — Хм. А неплохо. Кратко и по делу.

— Неплохо, — согласно кивнул я, — только кому это выгодно? Эдриан уже сказал, что статья заказная…

— Нам это выгодно, — спокойно улыбнулся Регулус, входя в столовую. — Доброе утро. Я вчера общался со Скитер. Мы договорились.

— А чуть подробнее не расскажешь? — принимая от Кричера завтрак, с усмешкой спросил Рей. — О чём договорились и на каких условиях?

— Да особо нечего рассказывать, — тут же засмущался тот. — Дело в Драко. Я же говорил, что намерен заняться реабилитацией доброго имени волшебников…

— Вчера сказал, а сегодня уже статья? — ехидно улыбнулся я. — Быстро же ты.

— Ну а чего ждать? — слегка обиделся Регулус. — Чем быстрее начнём…

— …шурудить палкой в осином гнезде, — с невозмутимым видом «закончил» фразу Реймонд.

— Рей!

— Что Рита потребовала взамен? — строго перебил тот.

— Ничего, — насупился Регулус. — Ей самой это выгодно. Статьи привлекают внимание не только к поднятой проблеме, но и к ней самой, увеличивая её популярность. Единственное, что она попросила…

— Ага! Всё же что-то она попросила! — воскликнул Реймонд.

— Тьфу! Она попросила напомнить Бастеру, что он обещал подумать над интервью.

— Неожиданно, — изумился я. — Я был уверен, что она давно отказалась от этой идеи.

— Как видишь, не отказалась, — развёл руками Рег и поспешил меня успокоить: — Но тебя это ни к чему не обязывает. Она хотела, чтобы я лишь напомнил. Даже уговорить не просила.

— Ну да, как будто эта пиранья действительно может довольствоваться малым. Не перемудри, Рег.

Парни принялись спорить. Регулус отстаивал свою правоту, а Рей так и норовил поймать его на просчёте, я же закончил завтрак и, неопределённо помычав в ответ на вопрос, куда я в такую рань собрался, ретировался. Меня ждала маггловская библиотека.

* * *

Маггловский Лондон я знал не слишком хорошо, потому не стал изобретать перечное и сразу аппарировал в Вестминстер, в Лондонскую библиотеку, где, как известно любому англичанину, можно найти всё. Предъявив документы, сразу после побега из Азкабана изготовленные для меня Эдрианом, я оказался внутри книгохранилища и довольно быстро получил доступ к отделу периодики.

Огромный зал с высоченными потолками поразил моё воображение, глаза разбежались, стремясь охватить всё сразу; повезло ещё, что вследствие раннего времени посетителей было совсем мало, да и те предпочли удалиться в противоположные концы зала — видимо, предпочитали работать в тишине. Не успел я испугаться, что не сумею быстро разобраться с каталогом поиска и застряну здесь надолго, как в непосредственной близости возник серьёзный библиотекарь, с ненавязчивой полуулыбкой предложивший свою помощь. Подавив громкий вздох облегчения, я объяснил, что ищу, библиотекарь исчез ненадолго, а вернулся с несколькими стопками газет, которые и вручил мне с вежливым пожеланием приятной работы.

Я устроился за ближайшим же столом и разложил газеты по датам. Сетуя на невозможность воспользоваться палочкой для упрощения поиска, покосился на вход, где отчётливо ощущались сканирующие чары, но всё же отказался от идеи нарушить правила и принялся просматривать заголовки.

Нужную информацию удалось найти довольно быстро. Выписав сведения на листок бумаги, услужливо предоставленный тем же библиотекарем, я сдал подшивки и отправился на работу.

Сопровождаемый суетой спешащих по своим делам магглов, я искал тихое местечко, откуда можно аппарировать, одновременно гадая, каким образом уточнить полученную из газет информацию. Я, конечно, мог просто аппарировать в Перт, посмотрев в атласе координаты, но по-хорошему так не делалось. Нужно было позвонить, получить разрешение на визит, договориться о времени… Номер телефона я выписал вместе с адресом, но если раньше телефонные будки стояли на каждом углу, то сейчас я прошагал уже четыре квартала…

Хлопнув себя по лбу, вспоминая о «входе» в Министерство, я наконец-то нашёл удобную подворотню и аппарировал. Телефон, к счастью, работал, и мне с удивительной лёгкостью удалось не только дозвониться, но и, представившись журналистом, договориться о встрече в ближайшую субботу. Повесив трубку, я улыбнулся и набрал давно привычный номер: шестьдесят два — четыреста сорок два.

— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения, — прохладный женский голос произнёс ритуальную фразу, я приложил свой аврорский амулет к диску, и процедура идентификации была завершена. — Благодарю вас, приятного дня.

Пол дрогнул, и телефонная будка поплыла вниз. Рабочий день начался.

* * *

После планёрки я заперся в лаборатории и занялся детальным исследованием теперь уже своего хозяйства, чему совершенно не мешали сторонние рассуждения. Лёгкость, с которой удалось найти информацию о Томасе, настраивала на оптимистичный лад, однако следовало понять, чего я ожидаю о встречи и какие у меня вообще планы на Дина. Идея Регулуса с реабилитацией мне нравилась, однако «исправить несправедливость» даже звучало не просто, на деле же я с трудом представлял, как это осуществить и как всё устроить таким образом, чтобы это не навредило нам ни прямо, ни косвенно.

Выводы получались неоднозначными. Во-первых, я был почти уверен, что за два года в тюрьме Дин успел возненавидеть меня с новой силой, и это уже не исправить. Плодить врагов — априори глупо. Я готов помочь ему, но так, чтобы у Томаса не появилось ни намёка на шанс отомстить. Во-вторых, привычного для него мира больше нет — Дину не на что рассчитывать. Раньше была хотя бы гипотетическая возможность чего-то добиться, попросив помощи у учителей, тот же Слизнорт никогда не отказывал ученикам в рекомендациях. Но Слизнорт давно уже не у дел, МакГонагалл и вовсе нет в живых, так что магглорождённому Томасу не приходится надеяться даже на подачки, не то что на содействие. Что его ждёт в магическом мире? Кем он сможет стать? Незавершённое образование, отсутствие талантов и даже друзей, готовых протянуть руку помощи и поддержать на первых порах, нет — единственным магом, с которым Дин сошёлся близко, был Финниган, который в данный момент отбывал заключение в Азкабане. И, наконец, в-третьих… Зачем магическому миру Томас? Может, звучало слишком высокомерно, но это было правдой, Томас был магглом с палочкой живя среди волшебства, за два года изоляции от магии ситуация вряд ли улучшилась.

И тем не менее, пусть Томас мне не нравился, справедливость требовала исправить то, что я сам натворил, и помочь ему.

Рабочий день протекал тихим ручейком, убаюкивая отсутствием происшествий. В спокойной обстановке удалось зачаровать большое количество аврорских жетонов, и я отправился к шефу на доклад — нужно было организовать замену. Договорившись на следующий понедельник, когда я гарантированно закончу со всей подготовительной работой и можно будет провести одновременно замену всех амулетов и сразу же заняться и перенастройкой круга, Далтон выдал мне новое задание и отпустил.

До конца рабочего дня оставалось меньше часа, так что я со спокойной совестью покинул Аврорат и прошёл в Отдел транспорта, где и воспользовался международным камином.

В Марселе царило настоящее лето — не чета английскому. От мантии я избавился ещё в Аврорате, но солнце палило нещадно, всё равно пришлось накладывать охлаждающие чары, и я поспешил аппарировать к квартире Сьюзен.

— Бастер! — радостно воскликнула она, открывая дверь на мой стук. — Я была уверена, что ты раньше восьми не придёшь! Входи скорее, на улице дышать нечем.

— Освободился пораньше, — улыбнулся я, обнимая подругу, по которой ужасно соскучился.

Сьюзен накормила меня обедом, рассказала о работе, от которой была без ума, я поделился впечатлениями от Аврората, опустив вчерашнее происшествие, но когда за окном стали сгущаться сумерки, она сама подняла интересующую меня тему.

— Ты ведь не просто так в гости нагрянул? — разливая очередную порцию чая по чашкам и протягивая одну мне, проницательно спросила она. — Не на выходных, не к себе позвал, а в будний день в Марсель заявился. Выкладывай, дорогой друг, что привело тебя во французскую провинцию?

— Можно подумать, мне нужен повод, чтобы тебя увидеть! Но ты права, дело есть. Я для Флитвика выполнял кое-какое поручение, мы разговорились о школе, о реформах образования, которые он внедряет. Знаешь, мы не ошиблись, профессор будет прекрасным директором. Так вот, Помфри ушла, и он ищет на её место грамотного специалиста и хорошего человека…

— И ты решил, что я — тот самый человек? — устало усмехнулась она.

— Конечно решил! — широко улыбнулся я. — Сью, ты — идеальный кандидат!

— Так уж и идеальный, — засмущалась она.

— Точно тебе говорю!

— У меня мало опыта работы с детьми. Мои пациенты — дуэлянты да криворукие маги.

— Сью, — перебил я и, перегнувшись через столик, взял её за руку, — опыт придёт со временем, зато я уверен, что ты ни за что не проигнорируешь болезненный вид ребёнка и не отправишь его в башню с флаконом успокоительного зелья вместо обследования.

— Бастер… Хочешь сказать, мадам Помфри…

Я понял, что проговорился, хотя и не собирался жаловаться, поэтому решил быть честным до конца.

— Сью, ты, наверное, не помнишь, каким я возвращался с каникул… Чаще всего я приезжал от Уизли, уже после того, как немного отъемся. Но, например, синяки, полученные у магглов, у меня не всегда успевали сойти до приезда в Хогвартс. И это я молчу о переломах, которые срастались сами по себе.

— Ужас какой! — поразилась Сьюзен. — Но ты же постоянно оказывался в Больничном крыле! Неужели мадам Помфри не лечила тебя от полученных летом травм?

— В том-то и дело, — развёл я руками. — Я не хочу сказать, что она плохой колдомедик, но она занималась только свежими травмами. Помнишь, на втором курсе Локхарт удалил мне все кости из руки? — Сью кивнула, этот идиотский случай все ученики Хогвартса запомнили. — Так вот эти выращенные кости — единственные без следов переломов. И… — я было запнулся, но скрывать что-либо уже просто не имело смысла, и честно закончил: — И это уже не говоря о том, что она участвовала в дамблдоровских махинациях. Это ведь она «убила» Гарри Поттера, чтобы Лили Поттер не мешала Дамблдору растить из меня героя. Понятно, что Альбус бы в любом случае провернул свою аферу, но… Колдомедика такое поведение не красит.

— Мерлин мой… Бастер, это действительно ужасно! Мы же клятву Гиппократа приносим! Как она могла так поступить?!

— Ну… — я снова развёл руками, — видимо, убедила себя, что не вредит мне этой ложью. Иначе же никак эту клятву не обойти, я правильно понимаю?

— У меня в голове не укладывается, что нужно придумать, чтобы прийти к выводу, что ребёнку будет лучше расти сиротой, чем с вполне нормальными родителями.

— Кто знает, — усмехнулся я. — Но теперь ты понимаешь, что неопытность — мелочь? Сью, ты же говорила, что тебе надоели лягушатники? Возвращайся, Сью. Флитвик набрал новых учителей. Невилла и Забини. А деканом Слизерина стала Джемма Фарли. Драко о ней очень хорошо отзывается, и Северус её расхваливал. Я это к тому, что тебе будет с кем пообщаться на работе без необходимости ломать язык.

— Я же их совсем не знаю!

— Познакомишься! — отмахнулся я. — Я организую встречу в мэноре — уверен, Малфой будет только за. И ты познакомишься с слизеринцами в неформальной обстановке.

— А ну-ка перестань меня уговаривать! — рассмеялась она. — Мне нужно всё обдумать. Притом очень тщательно.

— Сьюзен…

— Нет-нет-нет! — замахала она на меня руками. — Сначала я подумаю.

— Флитвик пришлёт предложение со дня на день, он ждал, пока я сообщу тебе новость. Так что время у тебя есть. Но помни, я буду очень рад, когда ты вернёшься в Британию.

Давить я не стал, прекрасно видя по мерцанию глаз, что Сьюзен и сама хочет вернуться. Но, конечно, ей нужно было всё обдумать. В конце концов, решение было по-настоящему важным.

Темы новой работы и переезда мы больше не касались, но нам было о чём поговорить и без этого. Всё же я скучал по возможности вот так поболтать с подругой, да и Сьюзен не чувствовала себя полностью своей в обществе французов. Хоть мы и переписывались, живого общения не хватало.

Домой я вернулся только после того, как она пообещала независимо ни от чего побывать в Малфой-мэноре и познакомиться с потенциальными коллегами. Теперь осталось поставить Драко перед фактом и заставить его заманить «коллег» на встречу в неформальной обстановке, но с этим, я почему-то был уверен, проблем не должно было возникнуть.

Хоть Отдел тайн и забрал дело Коцита себе, Аврорат не остался совсем уж не у дел: в охранение работающим невыразимцам авроров позвали. Далтон с готовностью сформировал дежурные группы, рассчитывая получить информацию о ходе расследования до официального отчёта, а вот Реймонд доволен не был.

Зайдя ко мне в кабинет, он окинул оценивающим взглядом стол, стены и меня самого, после чего оседлал стул и, опустив подбородок на скрещённые на спинке руки, признался:

— Достали. Скопище гениальных идиотов.

— Всё настолько плохо?

— Хуже. На Айзека работают неглупые маги, но в большинстве своём все они неотмирные. То осторожничают там, где не нужно, то, напротив, лезут напролом в чары, о которых ничего не знают.

— В лесу были? Как там дела?

— Да никак! Говорю же: то топчутся на месте, то лезут на рожон. Я Айзека искал, помощница его сказала, что он с группой в лесу. Вопрос был срочным, вот я и отправился следом. И что ты думаешь? — Рей не выдержал в статичной позе и вскочил на ноги, принимаясь мерять мой кабинет шагами. — Хорошо, что я вообще появился! Эти кретины сунули палку — палку, Бастер! — в обнаруженную рунную цепь. Я глазам не поверил! Крикнул — но было уже поздно. Одного я успел прикрыть, кретин отделался лёгким испугом, ещё одного сам Айзек с ног сбил, среагировав на моё предупреждение и сохранив парню голову на плечах, а двое других всё-таки угодили к Сметвику.

— Как Вествуд? — чувствуя, как внутри разливается холод, уточнил я.

— Нет, эти не настолько пострадали, — качнул Рей головой, — но всё равно не синяки же! Проклятия мощные, даже с учётом ослабления щитами и стационарной защиты, натащенной невыразимцами, бьёт страшно. А они как мухи на мёд лезут — столько же ума демонстрируют. Если честно, я с таким ещё не сталкивался. Магия совершенно незнакомая. Вернее… — он запнулся, посмотрел на меня долгим взглядом и, понизив голос, произнёс. — Пока мы по лесу с тобой бродили, я чувствовал нечто чужеродное, но обходил по широкой дуге. Вокруг самого Коците было много узлов, их я уже отчётливо видел, но тоже предпочёл обойти. А сейчас я прошёлся по лесу и…

— И тебе показалось, что лезть туда — плохая идея? — понимающе закончил я.

Мальсибер развёл руками и вновь устроился на стуле.

— Я не отказываюсь, но Эрлих был совершенно прав, когда не хотел торопиться. Да и Айзек не просто так сканирует каждую кочку, я погорячился с недовольством. Чего я не могу понять, так это зачем в Коцит грязнокровок тащат? На убой, что ли?

— Ты бы сам не совался туда, а? Рей, я знаю, что ты намного превосходишь половину авроров, да и остальные с трудом до твоего уровня владения магией дотянут, но ты не бессмертен. Какой смысл рисковать?

— Да я не лезу ж никуда, — обиженно нахмурился он.

— Ты — не лезешь, а те, кто рядом — лезут. Если тебя покалечит кем-то активированная ловушка, это станет слабым утешением, не находишь?

— Угу. Эрлих тоже прошёлся по моей адреналиновой зависимости. Ещё и добавил, что если мне стало скучно на бумажной работе, я могу отвлечься и заняться подготовкой личного состава, заменив инструктора. Тем более что Уотерсону пора правнуков нянчить. И главное, сам же в лес послал, а теперь — у меня, видите ли, жажда приключений на пятую точку!

Я рассмеялся.

— Тебе и вправду скучно, Рей.

— Не настолько же! Джуд — мужик с огромным опытом работы с личным составом. Он половину всех рабочих планов самолично писал, но он уже уходил на пенсию в семьдесят каком-то году, поставив себе на замену Грюма. И вынужденное возвращение его не очень порадовало.

— Он учил Грюма? — изумился я. Грозный Глаз в роли новичка-неумехи в моём сознании не укладывался. — Сколько же ему лет?

— Старик предпочитает отшучиваться, но сам понимаешь — много. Так что я вроде как и согласен, что инструктора пора заменить кем-то молодым и резвым, но сам на эту неблагодарную работу не спешу подписываться.

— Рей! Ну хотя бы временно! Пока будете искать кого-то на замену Уотерсону, позанимайся с ребятами. Ты же сам понимаешь, им это по-настоящему нужно.

— Ты в курсе, что нет ничего постояннее временного?

— Не упрямься. Ты же вправду заскучал в кабинете, — поддел я. — Кто ныл, что вот-вот обзаведётся аллергией на пыль? Другим можешь втирать, как тебе нравится кабинетная жизнь, а я тебя знаю.

— Ты используешь конфиденциальные сведения, — фыркнул он и покачал головой. — Не хочу. Понимаю, что придётся, но — не хочу. В конце концов, бумаги Амелии Боунс я ещё не все просмотрел, а идей уже море. И для того, чтобы их даже не претворить в жизнь, а хотя бы набросать для дальнейшего обсуждения, требуется время и работа в кабинете. Я ради этого и пришёл в Аврорат. А не чтобы затыкать собой каждый дыру в организации.

— Пару часов в день на разминку можно потратить, — настойчиво произнёс я.

— Зануда, — поморщился Мальсибер и вздохнул. — Но обсудить всё это надо. Сегодня авроры не пострадали, так как Айзек их не подпустил ближе, но не всегда же они будут вне зоны действия чар. Сформулирую возмущения в цензурной форме и устрою выволочку.

— Сегодня?

— Что?

— Когда ругаться будешь? — уточнил я. — Хочу закончить со схемой сигнальной сети сегодня, — я провёл ладонью над расстеленным пергаментом, — а если созовёшь всех на взбучку до четырёх, не успею.

Минуту Мальсибер смотрел на меня молча, а затем расхохотался. И, так и не ответив на вопрос, покинул мой кабинет.

Что такого смешного я спросил?..

* * *

Приказ собраться в зале совещаний прозвучал как всегда неожиданно. То ли мне пора было лечить нервы, то ли через Сонорус голос Сайруса звучал зловеще, но я уже привычно вздрогнул и, мимолётно порадовавшись, что хотя бы в этот раз ничего не сломал из-за слишком громкого приглашения, поспешил присоединиться к недоумевающим аврорам, стекающимся в начальственную зону. По пути многие гадали, что послужило причиной вызова, но я не стал портить «сюрприз» и промолчал.

Разбор полётов, критика и рекомендации улучшить подготовку не заняли много времени — Далтон всегда говорил по существу. А вот за тем последовало то, ради чего, собственно, шеф и заставил нас прийти.

— Трагическая гибель пятерых наших товарищей — следствие недостаточной подготовки, — после паузы произнёс шеф. — Уотерсон — прекрасный инструктор, однако он учил нас тому, как противостоять рядовым правонарушителям. Аластор Грюм же, напротив, концентрировался на уничтожении врагов, не уделяя должного внимания многочисленным преступлениям, захлестнувшим страну в военное и послевоенное время. Но я не собираюсь никого критиковать, моё дело — обеспечить выживаемость подчинённых и должный уровень защиты населения. А теперь я предоставлю слово Реймонду Макгарретту. Рей?

Мальсибер легко вышел вперёд и обвёл равнодушным взглядом авроров.

— Шеф буквально вынудил меня дать согласие на замещение старика-Джуда, пока новый инструктор не будет нанят. Некоторые из вас уже в курсе, что я — не кабинетная крыса, хотя именно этим занимаюсь вот там, — он махнул рукой в сторону своего кабинета и, подождав, пока смешки смолкнут, улыбнулся. — Моя задача — усовершенствовать работу Аврората, однако обидно выйдет, если внедрять новый устав окажется некуда, потому что вас всех перебьют. Дамы и господа, — строго и холодно продолжил он, — прежде чем убеждать вас, что вам есть чему учиться, я хочу посмотреть на каждого в деле. Завтра после планёрки я жду всех свободных авроров в тренажёрном зале — посмотрим, кто чего стоит.

— И по результатам этой проверки, — перехватил инициативу Далтон, — вполне возможно переформирование групп, тем более что девятая группа прекратила своё существование.

— Но мы же сработались… — выкрикнул кто-то.

— Сойер, — мгновенно определил недовольного шеф, — Аврорат — это не клуб по интересам. Если твоя группа хороша в нынешнем составе — отлично, никто не станет вас расформировывать. А вот если нет, следует задуматься, какие перемены необходимы для вашей более успешной работы. На этом всё. Возвращайтесь к работе.

Последнее замечание многих успокоило, однако недовольных хватало…

— Блэк, можно тебя на пару слов?

Удивлённо кивнув, я проследовал за Вентвордом в кабинет второй группы и вопросительно изогнул бровь.

— Слушаю.

— Для начала — знакомься. Вайлет Кросс.

— Очень приятно, — вежливо кивнул я миниатюрной блондинке с кукольным личиком.

— Андреа Шульц.

Я ответил на крепкое рукопожатие мужчины с глубоко посаженными внимательными глазами и тонкой полоской бескровных губ. Выглядел он лет на сорок, но на деле ему было значительно больше… ну, если сравнить с сорокалетним Реймондом, например, которому больше двадцати пяти не дать. И повернулся в последнему аврору — рыжеватому шатену чуть повыше меня ростом.

— Оскар Барнс, — представился тот сам.

Пожав и ему руку, я повернулся к Вентворду:

— Итак?..

— Да мы хотели узнать… Слушай, может, ты не помнишь, но когда Гриндевальда выслеживали, я с вами шёл. И видел вас в деле.

— Я помню, — перебил я, чтобы ему не пришлось пересказывать всю историю, — и что?

— Макгарретт как боец хорош, никто не спорит, но каков он в роли наставника?

Такого вопроса я не ожидал, а потому с ответом не торопился. Пытаясь вспомнить, упоминал ли кто-то из нас, какие отношения нас связывают вне Аврората, я только открыл рот, чтобы уклончиво похвалить Рея, когда вмешалась Вайлет:

— Ты уж прости, но всё же зам шефа постарше тебя будет, вот мы и подумали, что он… ну, не то чтобы учил, но…

— Всё в порядке, — улыбнулся я, успокаиваясь — предположение было абсолютно логичным и само напрашивалось. — Да, Макгарретт занимался со мной и… Ну, с теми, кто помоложе. Наставник он строгий и вредный, но учит на совесть. Лучшего учителя у меня не было, — откровенно закончил я.

— Значит…

— Ребят, если Реймонд за вас возьмётся, вы станете лучше. Он может наговорить вам кучу гадостей в процессе, поваляет по полу, проверит надёжность стен вашими тушками, но научит защищаться. Не воспринимайте его как врага. Я, конечно, не знаю, каков ваш уровень, но бесполезными тренировки с ним всё равно не будут.

— Да мы только за, — успокоил Барнс. — Джуд хороший человек, но хватку он давно потерял.

— С зубами вместе, — вставила Вайлет, и они все заржали.

Не удержавшись от улыбки, я оставил их веселиться и прошёл к себе.

Сторонние размышления не мешали заниматься делами, и, лениво размышляя, какое количество друзей и врагов Рей приобретёт после завтрашней встречи в тренажёрке, я занялся оставшимися личными амулетами… Кстати, если группам грозит расформирование, стоит намекнуть Далтону, что с массовой заменой жетонов будет неплохо подождать, чтобы не делать второй раз тоже самое для новых групп.

Несмотря на вынужденный перерыв, я успел закончить схему мобильного щита и домой отправился в прекрасном настроении. Эта идея не отпускала меня уже давно, но окончательно сформировалась буквально на днях. И то мне казалось, что кое-где я перемудрил, а где-то, наоборот, не доработал детали, так что прежде чем создавать прототип, нужно было дать себе время и отвлечься, чтобы, взглянув свежим взглядом, создать шедевр.

Мысленно рассмеявшись с собственного самомнения, я шагнул в камин в Атриуме и вышел в холл Блэк-хауса.

— Ты первый, — приветствовал меня Регулус, услышав сработавший камин и вышедший навстречу. — Как дела?

— Отлично! — на волне радости от успешной работы улыбнулся я, но сразу вспомнил о куче сложностей и нахмурился. — То есть… нормально, наверное? Щит додумал — это отлично. На Рея навесили инструктаж авроров — он не в восторге. Всё как обычно, — резюмировал я.

— Не скучно вам там, как я погляжу, — протянул Регулус.

— Ты в порядке? — не удержался я от вопроса, потому что тон, которым он говорил, намекал на… если не зависть, то недовольство ситуацией как минимум.

— Да, — удивился Рег, возвращаясь в гостиную, — а почему ты спрашиваешь?

— Рег, давай на чистоту? — забираясь в кресло с ногами, предложил я и отвлёкся на подоспевшего с чашкой чая Кричера. — Спасибо! — домовик кивнул и исчез, и я вновь посмотрел на друга. — Это твоя жизнь и всё такое, но затворничество — не лучшая идея.

— Я не…

Я помотал головой, и он замолчал.

— Тебя силком приходится вытаскивать из дома. Даже не на встречи, а просто из дома. Я знаю всё, что ты скажешь, Регулус, но позволять страху руководить своим расписанием — плохая идея. Скажи, как ты с Ритой-то встретился? Или те, кого ты в глаза не видел, не так страшны, как кто-то из прошлого Теодора? Рег? — позвал я, когда он потупился.

— Я не встречался с ней, — тихо признался он, а я только и мог, что закатить глаза. — Написал, сослался на тебя…

— Ты извини, но это недопустимо.

Читать ему мораль, критиковать, расписывать прелести нормального общения и вообще жизни среди людей — всё это было бессмысленно и глупо. Регулус был взрослым парнем, а я не был его мамочкой, хотя как глава рода Блэк и имел право указывать, как ему следует поступать. Но воспользоваться этим правом в мои планы не входило, я дорожил его дружбой. И всё же совсем отстраниться не получалось, его судьба была мне не безразлична…

— Какие планы на уик-энд? — меняя тему, поинтересовался Регулус. — Драко зовёт в гости, говорит, соскучился.

— Я тоже соскучился, но с планами пока не ясно, — вздохнул я. — Нужно кое с чем разобраться, посмотрим, как пойдёт. И, Рег, прошу, подумай над всем этим.

Он промолчал, и когда вскоре сработал камин, покинул меня, дежурно интересуясь, как прошёл день Эдриана.

Мдэ. Нужно что-то придумать и вывести парня в свет. Уж на что я застенчивый, но Регулус любому затворнику фору даст.

За ужином мы обсуждали ситуацию с Коцитом. Хотя общественность не была в курсе, сохранялась опасность, что кого-то вроде той же Риты заинтересуют обстоятельства, при которых погибли пятеро авроров, и необходимо было любой ценой сохранить в тайне истинные цели Аврората и невыразимцев в этом деле, чтобы не провоцировать теории заговоров и панику среди впечатлительных магов. Эдриан сетовал на длинные языки авроров, удержать которые за зубами далеко не всегда удавалось, выдвигал предложения о усилении клятвы-присяги дополнительными ограничениями… Но Рей не реагировал, отсутствующе глядя в тарелку.

— Реймонд? Между прочим, я распинался не ради красивых глаз Бастера с Регулусом, — с обидой пробурчал Нотт. — Что тебя тревожит, раз ты совершенно нас игнорируешь?

— Эрлих заставил меня взять на себя обязанности инструктора, пока не найдут нового, — скривился тот. — Ты старика-Джуда не знаешь же? Он с сороковых годов тренирует новобранцев, уча всему, что, по его мнению, необходимо знать аврорам.

— С сороковых?.. То-то методы не меняются, возводя Экспеллиармус в абсолют.

— Ты не на том акцентируешь внимание, — повысил голос Реймонд. — Далтон поставил меня на это место!

Эдриан недоумевающе посмотрел на нас с Регом — я выразительно закатил глаза — и уточнил:

— И это плохо потому?..

— Я задержался сегодня, чтобы взглянуть на четвёртую группу, — неожиданно спокойно ответил Мальсибер. — Они в ночную смену, так что в тренажёрке оказались как раз к концу нашего рабочего дня. И знаешь, лучше бы мне снова пришлось в Песочнице оказаться, с угрозой Круциатуса за каждый косяк парней, или вон Бастера с Драко уму-разуму учить…

— Рей, что за трагизм на ровном месте? — опешил Нотт.

— Я оплакиваю судьбу Аврората.

— Не хочешь же ты сказать, что вчерашние школьники, и не важно, получили они метку или только что спустились из гриффиндорской башни, худшие бойцы, нежели авроры с многолетним опытом?

— Я хочу сказать, — с угрозой подался вперёд Рей, — что знал больше заклинаний по дороге на церемонию Распределения перед первым курсом, чем эти аники-воины. А что до мальчишек… В Песочницу приходили парни, желающие научиться сражаться и побеждать. Бастер с Драко были заинтересованы выжить и потому по-настоящему старались. А авроры, как ты верно заметил, с многолетним опытом использования двух заклинаний — Протего и Экспеллиармуса на все случаи жизни, полагают, что им не нужно ничему учиться. Они же профессионалы!

Он замолчал и ожесточённо принялся тыкать вилкой в тарелку, ловя зелёный горошек.

— Ты драматизируешь, — попытался возразить Эдриан.

Но Рей наставил на него вилку и качнул головой:

— Знаешь, что я наблюдал в тренажёрном зале? Двое становятся друг напротив друга. Один шлёт обезоруживатель — второй выставляет Протего. Затем — меняются. Всё. Это в их понимании — тренировка. Два кретина стоят столбами — целься не хочу! И оба пребывают в полной уверенности, что этого универсального набора в высшей степени действенных заклинаний достаточно, чтобы любой противник осознал всю бессмысленно сопротивления и сдался.

— Ну вот и научишь их… — попытался пошутить я.

— Да не хотят они учиться! — не выдержал Реймонд, вскакивая и принимаясь носиться вокруг стола. — Это — магглы! Они машут палочками по раз и навсегда вызубренной в школе траектории. Магглы в Аврорате — понимаешь? Раньше туда шли сорвиголовы, а теперь — магглы! Не дай Салазар они бы попали к нам в подкрепление вместе Вентворда когда Гриндевальда выслеживали — они бы в первые минуты с жизнями простились, ни о каком прикрытии и речь бы не шла! Гарантирую, с такими «бойцами» за спиной мы бы и сами не выжили. И на таких недомагов мы полагаемся!

— Давай ты успокоишься? — перехватив Рея за рукав на очередном витке вокруг стола, Эдриан подтолкнул его к стулу и поучительным тоном спросил: — Ты считаешь, что кто-то другой лучше тебя справится?

— Я не знаю, но…

— Рей. Кто справится лучше тебя? — настойчиво повторил вопрос Нотт.

— Не знаю, — уже понимая, что проиграл в толком не начавшемся споре, тихо буркнул он.

— А я знаю, — безжалостно продолжил Эдриан. — Никто, — и, повернувшись к нам с Регом, в большей степени для меня пояснил: — В Песочнице — это нечто вроде экспресс-курса молодого Пожирателя смерти — всем заправлял Долохов. Вот у кого был настоящий талант огранять юные таланты, превращая вчерашних мальчишек в грозных бойцов. Антонин, кажется, вообще всех нас учил, но любимых учеников он выбирал тщательно и не просто из лучших — хороших бойцов у Лорда было немало, но тех, кто не только палочкой здорово машет, но и сам способен показать пример, объяснить и научить. И Рей был бессменным заместителем Тони, ещё со времён Хогвартса заслужив уважение мастерством и терпением. Верно я излагаю факты, Реймонд? — Мальсибер снова что-то пробурчал. — Бастер, он учил тебя. Что скажешь о таланте Реймонда к преподаванию?

— Прости, Рей, но никого лучше я не встречал.

— Предатель!

— Рей…

— Ладно, ладно, я понял. Вы все жестокосердечные люди и готовы бросить меня на растерзание косоруким магглам-аврорам, — обречённо протянул он и со скрежетом вогнал вилку в последнюю оставшуюся на тарелке горошину.

— Ты же хотел перемен в Аврорате, — утешающе улыбнулся я.

— Угу. Бойтесь желаний своих… — Реймонд встряхнулся и, сверкнув глазами, решился. — Мордред! Сами напросились. Я превращу это сборище недомагов в грозную силу!

Мы облегчённо заулыбались.

Аврорат ждут перемены, и мало кому придутся по душе методы бывшего лордовского палача, но зато все желающие выразить недовольство доживут до того дня, когда смогут это сделать.

Мы хотели изменить магический мир, и мы его изменим. Следующая цель — Аврорат.

После планёрки всех свободных авроров согнали в тренажёрку, и Рей начал «издеваться».

Зал для тренировок был впечатляющих размеров. Поменьше поля для квиддича, но где-то с хогвартский Большой зал. Помещение было отделано зачарованными панелями, гасящими разрушительную магию пропущенных заклинаний, а заодно и скорость полёта авроров, не сумевших избежать попадания под те же Ступефаи. Зал был поделен на зоны, так что отрабатывающие заклинания авроры не мешали коллегам, выполняющим силовые упражнения, а те в свою очередь не лезли под палочку дуэлянтов. Сейчас же все рассредоточились вдоль стен в ожидании, но даже обсудить предстоящее не успели — Реймонд сразу же приказал провести серию простеньких дуэлей между представителями разных групп, а сам устроился чуть в стороне, наблюдая и делая заметки. Около часа спустя, когда каждый аврор предстал перед его взыскательным взором, продемонстрировав навыки, в ход пошли сражения группа на группу. Затем он назвал несколько имён авроров, победивших в одиночных дуэлях, и заставил их встать друг против друга…

— Предварительные выводы я сделал, — по окончанию последней дуэли сообщил он, выходя в центр зала. — Вы, возможно, тоже. Теперь можно перейти к вопросу, что нервирует многих из вас. А именно, чему я могу вас научить. Брэшер, Чилтон, Вентрорд, Кинкейд, прошу выйти ко мне.

В рядах авроров началось шевеление, и минутой позже рядом с Реем стояли все четверо.

— Вы — командиры своих группы, и вы лучшие среди присутствующих, что только что наглядно доказали, — с равнодушным видом похвалил он. Зрители одобрительно загудели, но Реймонд проигнорировал шум, невозмутимо продолжив: — Поэтому именно вашей помощью я воспользуюсь для демонстрации. Нападайте.

Авроры изумлённо переглянулись, видимо, не понимая смысла в нападении вчетвером на одного в учебных целях, но дисциплинированно вскинули палочки. Боем назвать следующие десять секунд было нельзя, потому что авроры успели выпустить лишь по одному заклинанию, прежде чем оказывались на полу обезоруженные и слегка помятые, и лишь Кинкейд успела послать второе атакующее, увернувшись от контратаки Рея. Впрочем, это её не спасло, лишь отсрочило поражение да сделало его не таким обидным.

В тренажёрке стало тихо. Реймонд выждал десять секунд, отменил чары и опустил палочку, молча ожидая, пока поверженные авроры поднимутся, а сам уже обводил холодным взглядом зрителей.

Я тоже вертел головой по сторонам, желая понять, как изменится отношение к Рею после этого выступления. Он сильный маг и хороший боец, но нарочитая лёгкость, с которой он разбросал лучших авроров, — обман. Уж я-то знаю. Нет, я не сомневаюсь, что Рей действительно победил бы всех четверых, а то и большее число противников, доведись ему сражаться всерьёз, просто потому, что в его распоряжении была вся мощь Тёмной магии. Но вот используя набор простых заклинаний и не вредя по-настоящему — это невыполнимо. И потому, зрелищности ради, он пошёл на ухищрение и применил кое-что из моего артефакторского арсенала. Хм… умный ход, позволяющий раз и навсегда продемонстрировать разность уровней и заслужить авторитет в качестве учителя. Но только если его не поймают на обмане.

— На сегодня всё, — выдержав театральную паузу, сообщил Реймонд. — О времени занятий будет сообщено позже. Свободны.

И пока он не покинул тренажёрку, никто не произнёс ни звука. Зато стоило ему выйти… Восклицания, свист, ругательства — гомон поднялся мгновенно. Но что меня бесконечно обрадовало, недовольных было мало. Обман не раскрыли, зато впечатлились почти все.

* * *

Остаток дня я провёл склонившись с лупой над столом, разгибаясь лишь для того, чтобы хлебнуть кофе. Несколько раз срабатывала тревога — дежурная группа вызывала подкрепление, но ничего серьёзного не произошло. А перед самым уходом домой в общем зале появился Сайрус с сообщением, что Вествуд пришёл в себя, и, по заключению Сметвика, имеет все шансы на полное восстановление и возвращение на работу, что было встречено всеобщим одобрительным гулом.

Дома было тихо и спокойно. Рей с Эдрианом привычно задерживались, а Рег после вчерашнего разговора о переменах в его жизни предпочитал меня избегать. Так что я поднялся в библиотеку за атласом Великобритании, а потом устроился в гостиной и принялся его листать. Сведения о безопасной точке аппарации в нужной мне местности нашлись быстро, но я продолжил изучение — было интересно, да и мало ли когда эта информация может пригодиться…

— Зачем тебе атлас? Куда-то собираешь? — мазнув взглядом по книге в моих руках, спросил Эдриан, усаживаясь неподалёку с очередной стопкой пергаментов для изучения.

— Да так… — уклончиво пожал я плечами и улыбнулся с облегчением, когда хмыкнул и кивнул, не став больше ничего расспрашивать.

Врать друзьям я по-прежнему не любил и старался этого не делать, но говорить правду по необъяснимой причине не хотелось.

Почитав перед сном «умную» книжку, я так и заснул с ней… И утром проснулся пораньше, умудрившись позавтракать и покинуть дом до того, как домочадцы спустились в столовую. Видимо, даже Эдриан проспал, позволив организму наконец-то отдохнуть.

Почти пятьсот миль — немалое расстояние, потому после аппарации мне пришлось минуту-другую постоять с закрытыми глазами, пережидая, пока утихнет круговерть перед глазами. Атлас не подвёл, я аппарировал именно туда, куда и собирался: в центральную Шотландию, в доселе неизвестный мне город Перт, где в одноимённой тюрьме строгого режима содержался Дин Томас.

Вокруг не было ни души, зато само место оказалось весьма живописным. Я стоял на выложенном обычной тротуарной плиткой пяточке в центре вересковой пустоши — вокруг расстилалось лиловое море. Чудесное место…

Глотнув оборотного зелья, я не позволил пейзажу настроить меня на романтический лад, напротив, постарался сконцентрироваться на предстоящем нелёгком разговоре и зашагал к старинному зданию в паре сотен футов от меня, прячущемуся в кронах деревьев. Но, прошагав половину расстояния, убедился, что первое впечатление не всегда верное: от здания меня отделял сплошной высокий забор. Дорога вывела именно туда, куда мне и было нужно. К тюрьме.

Проникнуть внутрь оказалось проще простого. Чары доверия и отвлечения внимания помогли обойтись даже без Конфундуса, не говоря уже о чём-то посерьёзнее, — мои документы ни у кого не вызвали никаких подозрений. Спустя полчаса, подписав прорву бумаг и пройдя нечто отдалённо напоминающее обыск, я закончил с формальностями и бюрократической волокитой и был препровождён в небольшой каменный мешок, одну стену которого занимало зеркало, где за столом уже сидел огромный накачанный бородатый негр.

Первым порывом было выскочить прочь и возмутиться путаницей, но секунды хватило, чтобы осознать, что этот монстр — Дин.

— Люди меняются, — присвистнул я, проходя к столу, и устроился напротив, стараясь незаметно вытереть вспотевшие ладони о брюки. — Тебя невозможно узнать. Здравствуй, Дин. Я — Поттер. Внешность — это оборотное зелье. Готов послушать меня, или не тратить время и забыть про желание тебя амнистировать?

По мере того, как я произносил слова, выражение его лица менялось. Равнодушие уступило место изумлению, которое сменилось яростью, а ту стёрла кривая, но не угрожающая усмешка.

— Приму это за согласие, — констатировал я. — Рад, что ты сумел справиться с выпавшими на твою долю испытаниями и, судя по твоему цветущему виду, не сломаться. Извиняться не буду, ты мешал, потому мы тебя и убрали со сцены, да и за злорадство твоё наказание хоть и слишком жестокое, но подходящее. Помнишь, как скалился, что так мне и надо — угодить в Азкабан? — чувствуя, что начинаю заводиться от этих воспоминаний, я выдохнул и вновь вернулся к спокойно-благожелательному тону. — Сейчас весь вопрос в том, что с тобой делать далее. Видишь ли, на слово я теперь никому не верю, а получить мстительный удар в спину — не то, чего бы мне хотелось. Я считаю, что твоё заключение должно закончиться, мне нужно лишь понять, каким образом это устроить. Я кое-что принёс тебе, — я полез в карман и извлёк флакон с воспоминаниями. — Ещё помнишь про возможность просматривать чужие воспоминания? Эти — мои. Тебе они не понравятся, но даю слово — это правда. Посмотришь?

Ответить Дин, разумеется, не мог, наложенные проклятия по-прежнему безупречно лишали его любой возможности объясниться с кем-либо хоть словом, хоть надписью, хоть жестом, однако он потянулся за флаконом — я счёл это согласием и вытащил пробку, позволяя ему окунуться в мерцающую дымку.

Воспоминания я выбирал тщательно. Оставлять за спиной врага мне действительно не хотелось, и хоть доверять Томасу я никогда не смогу, почему бы не расстаться без взаимных упрёков? И для этого ему следовало понять меня и мои мотивы. Увидеть, как на самом деле со мной обошёлся Дамблдор. Услышать крики и треск костей, что мне пришлось пережить в то время, как они праздновали победу. Узнать, что Дамблдор на самом деле не имел к тем событиям никакого отношения. И наконец выяснить, как «друзья» поступили с ним самим, когда он пропал с горизонта.

Времени это заняло порядочно, но я не торопился. Отсутствие пристального внимания было мне даже на руку, потому что хоть и хотел я поступить правильно и получить от Дина осознанное согласие на моё предложение, решения менять не собирался. К тому моменту, когда Дин сфокусировал взгляд на мне, я закончил всё, что планировал сделать, и просто рассматривал его.

— Судя по глазам, ты впечатлился, — хмыкнул я и взмахнул палочкой, блокируя наложенные на него чары.

— Не то слово! Вау! Чёрт! Я могу говорить?!

Я хохотнул — уж очень забавно выглядело его изумление, и с улыбкой признался:

— Я и сам точно так же себя повёл, когда проклятие спало. Помнишь, я говорил, что тоже оказался в тюрьме безгласым?.. Так что скажешь, Дин? — посерьёзнел я. — Сможем растраться не врагами?

— Сможем, — уверенно и без колебаний решительно кивнул он. — У меня было достаточно времени всё обдумать. И хотя такое, — он мотнул головой на флакон, в который я уже запечатал воспоминания, — мне не приходило в голову, но винить тебя во всех грехах я перестал. Правда, я бы тебе навалял за тюрьму, — он подмигнул, и мне стало неуютно: в росте он меня перегнал курсе на третьем, но сейчас Дин стал раза в три меня крупнее и выглядел очень устрашающе, — но она мне пошла на пользу.

— В каком это смысле? — искренне удивился я.

— А в прямом. Ты вспомни меня в Хогвартсе. Британцы те ещё расисты, но маги-британцы — это совсем запущенный случай. А я мало того что чёрный, ещё и грязнокровка. Какие перспективы меня ожидали? Ну, кроме пушечного мяса, конечно? Но даже если забыть о дискриминации, я ведь не был особо выдающимся учеником. Да и Хогвартс так и не закончил… В общем, остался бы никем. Мальчиком на побегушках или официантом, например, с мизерным заработком. А в маггловском мире у меня хоть родители есть. Да и за эти два года я успел пройти всю школьную программу, теперь без труда получу аттестат и смогу поступить куда-нибудь. В общем, не парься, Поттер, зла не держу.

— Тебе было очень плохо? — не удержался я от вопроса, по собственного опыту зная, что сейчас ему очень хочется поговорить.

Дин пожал плечами и белозубо усмехнулся.

— Сначала — очень. Ты не подумай, меня никто не трогал, в этом мне повезло. Но вот оказаться запертым в собственном разуме было тяжело и страшно. Ну и статья, по которой меня осудили, не предполагала частых контактов с людьми, меня сторонились даже настоящие маньяки. Но где-то через месяц я устал тебя ненавидеть, надоело жалеть себя, и я взялся за ум.

— И тело.

— Ну да, — Дин горделиво напряг бицепс, насколько позволяли цепи, — всё время читать тоже надоедало, вот и пришлось разнообразить досуг. Так какие у тебя планы в отношении меня?

— Заблокировать воспоминания о магическом мире и магии, стереть тебя из маггловской системы и вернуть родителям, — без запинки ответил я.

— Хм. Память обязательно стирать?

— Зачем тебе помнить о магии, если магом ты быть перестанешь?

— Магия — ещё не всё, Поттер, — поучительно усмехнулся он. — Уж ты-то должен это понимать, сам ведь среди магглов рос. А вот знания о магии могут пригодиться.

— Может, ты и прав, — уступил я, не будучи уверенным, что действительно сделаю так, как он хочет. — Ладно, раз мы договорились, займусь твоим освобождением. Потерпи ещё немного.

— Без проблем, — вдруг улыбнулся он и даже глазом не моргнул, когда я направил на него палочку и вернул немоту, видимо, ждал именно такого завершения встречи.

— Прости, — всё же не промолчал я, — иначе я не могу поступить. Поводов доверять ты мне не давал, а сам я этому давно разучился.

Вытащить Томаса из тюрьмы можно было разными способами, в том числе и простой аппарацией, но раз уж я решил отправить его жить в мир магглов, стоило напрячься и исправить ситуацию по-настоящему. Иными словами, очистить его ДНК ото всех обвинений, раз уж имя «маньяка» так и осталось неизвестным. Кстати, странно, что «Дина Томаса» не смогли опознать. Хм. А ведь его родители до сих пор ничего не знают о судьбе единственного ребёнка…

* * *

В Блэк-хаус я вернулся к ланчу. По случаю выходного дня все, кроме Эдриана, были дома, и моё появление привлекло нежелательное внимание.

— А ты где утро провёл? — нейтрально спросил Рей, но когда я замялся с ответом, насторожился: — Бастер, а ну-ка выкладывай!

— Да ничего такого! — поспешно сказал я и рассмеялся, когда в глазах Реймонда появилось упрямое выражение. — Честно, всё нормально. Пойду переоденусь…

— Точно тебе говорю: влез куда-то! — услышал я его слова, пока поднимался по лестнице.

Однако, когда вернулся в гостиную, парни уже говорили о другом.

— Справедливость не может быть выборочной. Либо мы даём понять, что беспристрастны и потому нам стоит верить, либо начищаем одну сторону, а грязь и плесень с других боков всем остаются очевидны, — с жаром проповедовал Регулус. Увидев меня, он смолк на мгновение, но, очевидно, признал меня более благодарным слушателем и сосредоточил внимание не мне. — Бастер, вот ты как считаешь? Мне кажется единственно верным шагом реабилитировать всех, кто так или иначе пострадал от противостояния «британского трио» — Гриндевальда, Дамблдора и Тёмного Лорда. Ты согласен?

Я закашлялся, силясь скрыть смех.

— Ну что за люди! — всплеснул руками он. — Это же очень серьёзно!

— Рег, это вправду серьёзно, но «трио»? Не опера же. Кого ты реабилитировать собрался?

Регулус жестом фокусника материализовал передо мной свиток пергамента и эта готовность явственно демонстрировала, насколько он заинтересован этим вопросом. Поэтому я постарался изобразить серьёзность… Удалось без труда — стоило мне только увидеть, какова длина свитка. А уж вчитавшись в некоторые имена, я не сумел удержаться от восклицания:

— Ты что, вообще всех волшебников внёс в этот свиток?!

— А вы бы предпочли, чтобы тут оказались только мы с вами да несколько Пожирателей смерти, с которыми мы приятельствуем? — оскорблённо фыркнул Рег.

— Нет, но… Регулус, кто все эти люди?

— Все эти маги так или иначе пострадали от кого-то из лордов: светлого или тёмных — не важно. Когда я разбирал заметки Скитер, уже тогда число угасших родов заставило меня задуматься над этим вопросом. Но позже, когда стал ясен масштаб устроенного Гриндевальдом геноцида…

— Рег, эти люди мертвы, — осторожно возразил Реймонд, бросив на меня вопросительный взгляд.

— Не все, — не смутился тот. — И те, кто жив, заслуживают справедливости. Каждому можно помочь. Кому-то очистить от обвинений имя. Другим — опровержением, как в случае Сандерса. Третьих вытащить из Азкабана. Четвёртым помочь в поисках потомков, чтобы было возможно возродить угасающие рода… Чем критиковать, подумали бы лучше, кому и чем мы могли бы помочь.

— Ты обстоятельно подошёл к вопросу, — примирительно похлопал Рега по плечу Рей. — Оставь свиток. Мы посмотрим, вдруг действительно что-то придумаем.

Регулус просиял и оставил нас наедине со своим длиннющим списком.

— Не хочется его разочаровывать, но…

— Ну так и не будем, — качнул я головой, предлагая Рею присоединиться к чтению фамилий. — Желание исправить собственные ошибки не обязывает нас на самом деле исправлять каждую из них. Но если представится случай и это не будет нам ничего стоить…

Реймонд закатил глаза, но спорить не стал, зная, что мне довольно часто везёт совмещать желаемое с необходимым и проворачивать делишки «заодно», и мы принялись просматривать список в поисках знакомых имён.

Регулус проделал титаническую работу, систематизируя имена пострадавших от противостояния британского трио, и для нас быстро стало очевидно, что не малфоевская свадьба сподвигла его на это: на экспромт тщательная подготовка совершенно не походила. Помимо свитка, который Рег оставил нам с Реймондом на ознакомление, у него была пухлая папка с биографиями и заметками о возможных способах реабилитации едва ли не для каждого волшебника…

Как ни хотелось мне не думать об уничтоженных по воле Гриндевальда магах, как ни сочувствовал я приговорённым Волдемортом к нищете и безвестности нечистокровным, как ни скорбел о лишившихся будущего по прихоти Дамблдора волшебниках и как ни стыдился собственных поступков и решений, принятых на пути к победе, — помочь всем пострадавшим был не в силах. Но и выбросить имена из головы не удавалось.

Субботний вечер мы провели чисто мужской компанией в доме Драко. Мэнор хорошел с каждым днём, однако был далёк от того, чтобы вернуть былое великолепие. Но Малфой с оптимизмом смотрел в будущее, много улыбался и вообще был весел и жизнерадостен, и после возвращения в Блэк-хаус Эдриан даже пошутил, что помолвка — прекрасный и главное действенный антидепрессант. Как бы то ни было, за Драко мы были рады, но сами не торопились вступать на избранный им путь и обзаводиться семьями.

Мне казалось, что я слишком молод для подобного. Я не впитал с молоком матери убеждённость, что продолжение рода — моя главная задача, и что выбор невесты — это никакие не чувства, а холодный расчёт, а потому оперировал обычными маггловскими понятиями о любви и «той единственной». Эдриан точно знал, чего желает от брака, и меньше всего хотел поспешить и ошибиться, Реймонда и так всё устраивало в жизни… Ну а Регулус с серьёзным видом заявлял, что, являясь младшим Блэком, имеет право вообще не создавать семью, и вопрос с наследником — моя личная проблема.

Но помимо надуманных причин, было ещё кое-что, препятствующее нашему гармоничному переходу в статус семейных мужчин: в глубине души мы все боялись одного и того же — новых утрат, а потому не спешили обзаводиться «болевыми точками».

За всё время в гостях не было поднято ни одной болезненной темы, и всё же само присутствие в доме Малфоев словно безмолвно намекало, что есть люди, которым мы обещали помочь ещё очень давно…

Воскресенье как-то не задалось. Были ли виной тому навязчивые мысли о ждущих нашей помощи магах или охватившее меня разочарование, когда, разбирая притащенные с работы бумаги, я обнаружил так и не отправленное Флитвику письмо (а ведь писал одновременно с запиской для Сьюзен!), но настроение бултыхалось где-то на дне глубокого колодца и было отвратительным.

Чтобы не позволить себе снова отложить посещение Хогвартса на необозримое потом, я попросил Кричера притащить сову прямо в гостиную и решил переписать письмо. Первый — неотправленный вариант — я подписал новым и давно ставшим привычным именем — Бастер Блэк. Но теперь засомневался, что директор поймёт, от кого послание. Припомнив недавнюю встречу, я отметил, что он меня вообще никак не называл. То ли был в курсе, что я уже не Гарри Поттер, то ли, напротив, не знал нового имени и потому не называл старым, или причина была в чём-то ином, однако лишние сложности мне были не нужны, и, подписавшись данным при рождении именем, которые было прекрасно известно Флитвику, я наконец-то привязал свиток к птичьей лапе и выпустил грустную сипуху в окно.

Ну и чего, спрашивается, откладывал?..

Чувство выполненного долга послужило в роли домкрата для моего настроения, и, повеселев, я снова вернулся к наработкам, которые забросил из-за службы. И так увлёкся, что вернувшемуся со свидания Реймонду пришлось едва ли не силой выгонять меня спать — «завтра» давно наступило.

* * *

Сонный, но всё же полный энтузиазма, я вместе с другими сотрудниками Аврората сидел в конференц-зале на планёрке и слушал, как Далтон выдаёт задания на текущий день, распределяя группы в соответствии с их сильными и слабыми сторонами. Шеф как раз озвучивал сложности, ожидающие аврора Кросс в работе под прикрытием, когда по всему Аврорату прокатился звук колокола.

Авроры тут же повскакивали на ноги, узнав сигнал вызова подмоги, но Далтон остановил их мгновенной реакцией:

— Кинкейд! Вперёд!

Беата Кинкейд отрывисто кивнула и молча бросилась к портальной площадке, за ней след в след двинулась её группа.

— Вернёмся к насущному, — приказал Далтон, когда шаги седьмой группы стихли, и авроры расселись на места, правда, внимание их было устремлено не на то, что говорит шеф, мысленно многие из них отправились вместе с Кинкейд. — На чём мы остановились?..

Без подсказок возобновив тему недопустимости пренебрежения отчётности, Далтон продолжил монолог… но его вновь прервали. Но на сей раз не сиреной — в зал заглянул дежурный аврор.

— Шеф? Простите. Кинкейд просит Блэка прислать в помощь, — доложил он и, дождавшись кивка Далтона и найдя меня глазами, мотнул головой на выход.

Сказать, что я удивился — ничего не сказать. Изредка меня звали помочь с изъятыми при обыске или задержании вещами, один раз вызвали к арестованному, при появлении которого взвыли детекторы Тёмной магии в камере, но явиться на операцию… такого ещё не было.

— Что случилось? — на ходу спросил я, шагая мимо стены к общему залу.

— Без понятия, — сухо отозвался дежурный. — Беата Патронуса прислала без пояснений. Ты куда? — удивлённо притормозил он, когда я свернул не к портальной площадке, а в другую сторону.

— Нужно кое-что взять, — бросил я через плечо.

В кабинете я не задержался — сумку со всем, что может потребоваться артефактору на выезде, я собрал ещё в первые дни в Аврорате, — и буквально через минуту уже стоял на покрытом рунными цепочками камне стационарного портала.

— Готов? — задал вопрос дежурный и, не став ждать ответа, активировал руны.

Минутой позже меня выплюнуло посреди Лютного переулка; я даже не успел понять, где именно оказался, как в мою руку вцепился незнакомец в аврорской мантии и утащил с середины улицы в тень.

— Не стой посреди улицы! Ублюдок вполне может запустить чем-нибудь из окна!

Признавая справедливость замечания, я не возразил против методов, но не удержался от критического замечания:

— Так какого гриндилоу дали эти координаты? Не могли на соседнюю улицу вызвать? Обязательно было подставлять под возможную атаку?

Аврор скрежетнул зубами, но смолчал и двинулся к расположившимся под окнами коллегам. Что, не привык получать отпор?

— Блэк, — отрывисто кивнула Кинкейд, — преступник заперся в доме.

Я смотрел на неё в ожидании продолжения, но Беата явно сказала всё, что хотела.

— Так а я тут зачем?

— Так вскрой! — удивилась она моей «недогадливости».

— Эм… Вы вообще в курсе, что я — артефактор? — никто не ответил, хотя взгляды потяжелели, и я разозлился: — Какого Мордреда, господа авроры, вы не в состоянии снять элементарную защиту?!

Чары на доме и вправду были простенькими, так что мне даже не пришлось напрягаться и вспоминать всё, чему меня учил Рей, хватило одного — нарочито небрежного — движения палочки, чтобы деактивировать защиту.

— И больше не зовите меня из-за подобного! — недовольно пробурчал я.

Кинкейд поджала губы, но мне было плевать. Совсем обнаглели. Понимаю, я всего лишь месяц работаю в Аврорате и ещё не успел обзавестись репутацией, но это вовсе не означает, что можно вот так нагло меня эксплуатировать! Я шагнул прочь, намереваясь аппарировать обратно в Министерство, но, к счастью для седьмой группы, не успел: двое бросились к дверям, и хозяин дома тут же принялся поливать их проклятиями. Остальные авроры почему-то замешкались, и я едва успел прикрыть щитом тех двоих, что полезли на рожон. И только убедившись, что преступник не в состоянии пробиться через мою защиту, Кинкейд начала действовать. Заросшего старика быстро обезвредили и скрутили.

Я снял щит и, так и не дождавшись даже формальной благодарности, вернулся в Министерство, аппарировав сразу в портальное помещение Аврората.

Дежурный встрепенулся, но окинул меня внимательным взглядом и убрал руку с кнопки вызова колдомедика, после чего утратил ко мне всякий интерес. Выйдя из портальной, я растерянно огляделся, не зная, что делать дальше. То ли можно было идти к себе и заниматься работой, то ли вернуться на планёрку — времени прошло совсем немного, вряд ли шеф успел прояснить все вопросы. Да и как быть с отчётом, я тоже не имел понятия. С одной стороны, меня вызвали «в поле», а значит, отчёт необходимо написать, но с другой… Вздохнув, я всё же направился к начальственной зоне — если что, спрошу Рея.

— …совершенно недопустимо! Дело возвращают уже в третий раз… — выговаривал кому-то Далтон, но заметил меня и сбился. — Блэк? Что случилось? Почему ты вернулся?

— Так уже всё… Кинкейд решила, что я взломщик защиты.

— А подробнее?

Его тон заметно похолодел, так что я приглушил собственное недовольство, не желая заводить врагов стукачеством.

— Седьмая группа вот-вот вернётся, — начал я.

— Доложи о вызове, — резко приказал он.

Деваться было некуда, пришлось пересказать события последних пяти минут. Брови Далтона медленно поднимались по мере моего рассказа, однако он никак его не прокомментировал и лишь кивнул, так ничего и не спросив. И как ни в чём не бывало вернулся к обсуждению дела, что ДМП уже в третий раз отказывалось принимать из-за неполной отчётности.

Незаметно оглядевшись, я облегчённо вздохнул: никто не смотрел на меня с недовольством или осуждением за то, что я «сдал» группу Кинкейд.

После планёрки я вернулся к себе, размышляя, как можно модернизировать систему оповещения. Патронусы были отличным решение для повседневной жизни, хотя не все умели их создавать, но вот для Аврората этот способ был недостаточно хорош — порой обстоятельства не предполагали лишнего времени на сосредоточение, да и визуальные эффекты могли быть нежелательны. Мысли вернулись к недавнему происшествию, и я снова начал заводиться. Кинкейд неплохо показала себя в качестве бойца, но это всё, на что она способна? Зачем седьмая группа вызвала меня? Неужели реально не знают, в чём состоит моя работа в Аврорате? В конце концов, почему они сами не сняли защиту? Я бы понял ещё, будь там наверчено, как на особняке Макмиллана, но на дверях дома преступника стояли элементарные чары — не Алохоморой открывать, конечно, но всё же… Кажется, я начинаю понимать недовольство Рея личным составом Аврората. И вправду, магглы какие-то…

За размышлениями я успел многое, и когда на пороге моего кабинета возник Сайрус, работа над прототипом мобильной версией щита почти была завершена.

— Шеф зовёт, — бросил он и удалился.

Я оторвал взгляд от рун и едва не выругался в голос: ну это же надо умудриться прийти так не вовремя! Сайрусу было лет двадцать пять. Некрасивый, высокий и нескладный, всегда молчаливый и угрюмый, дотошный и безукоризненно исполнительный, одним словом — отличный секретарь. Но в Аврорате его не любили, и, кажется, я начал понимать, почему. Если он со всеми ведёт себя схожим образом…

Я не мальчик на побегушках, чтобы срываться по первому зову. Я артефактор, и бросать работу по чьей-то прихоти не собираюсь. Сказал бы нормально, может, я и пошёл бы с ним сразу, но пренебрежение — плохой мотиватор, а Сайрус всегда говорил словно свысока, едва ли не цедил слова сквозь зубы. И потому я упрямо продолжил работу. Наложил последний комплекс чар, убрал рабочее место и лишь после этого двинулся к начальственной зоне.

Сайрус при виде меня недовольно поджал губы и выразительно посмотрел на часы, но я проигнорировал его намёки и прямым ходом двинулся к двери шефа.

— Входи и дверь закрой, — сразу же распорядился Далтон, стоило ему заметить меня на пороге кабинета. — Ну-ка, что скажешь о седьмой группе без лишних ушей?

Откинувшийся на спинку стула Рей молчал, но его внутреннее напряжение ощущалось отчётливо.

— Хорошего не скажу, — искренне предупредил я, не видя смысла что-либо утаивать. — Во-первых, они дали координаты прямо под окна дома, где засел преступник. Затем мне чуть не вывихнули руку, «спасая» от возможной атаки из тех самых окон. Далее оказалось, что меня вызвали, чтобы снять элементарнейшие защитные чары. Ну и апофеозом двое авроров бросились в дом, даже не вспомнив о преступнике. И вместо того, чтобы прикрывать меня, подставились сами и вынудили меня прикрывать их от тут же последовавшего града заклинаний, — я сделал паузу, но шеф не спешил с комментариями. — Я видел Кинкейд во время той проверки, что устроил Рей, но при всём уважении, аврор — это не дуэлянт. И даже не только боец.

— Хм, — задумчиво выдохнул шеф.

— Ага! — одновременно вскричал Реймонд, легко вскакивая со стула.

— Не злорадствуй, — осадил Далтон и пояснил для меня: — Рей настаивает на своей оценке личного состава, и хотя соглашаться мне и не хочется, возразить особо нечего. Потому и нужно было услышать непредвзятое мнение… Вы оба новички и потому ваши взгляды ещё не замылены. И потому ваше единодушие ещё неприятнее.

— Я уже говорил, Эрлих, хочешь считать меня расистом — на здоровье. Но магглорождённых в боевых группах быть не должно. Авроры-идиоты ещё не забылись, идиоты-камикадзе в Аврорате не нужны. Ты сам был среди тех, кто носился по Лондону по приказу Скримджера, выслеживая Пожирателей. — Далтон поморщился, но смолчал. Однако Мальсибер так просто отступать не собирался. — Что, неприятно вспоминать, как мы вас уделывали раз за разом? Захоти мы стереть с лица Земли Аврорат, скажешь, нам не удалось бы? Скажешь, грязнокровки не мешали тебе работать? Ну же, Эрлих, ты же знаешь, я прав.

— Скажу, что ты несправедлив. Ваш Лорд давно сгинул, а ты продолжаешь гнуть линию дискриминации.

Рей выругался, но продолжить спор, что грозился перерасти в ссору, я ему не дал.

— Шеф, три года назад я с пеной у рта отстаивал равноправие магов. Но я был молод и глуп. Лично мне не важно, у кого какие предки, но это палка о двух концах. Либо все равны, и тогда регулярные потери в личном составе неизбежны, потому как сегодня я вполне мог не выставлять щит, поверив, что в седьмой группе не магглы, но маги, что сами способны позаботиться о своей безопасности. Либо же мы помним о врождённом неравноправии и оберегаем магически слабых и мало знающих о магии и не отправляем их на убой.

Брови Далтона сошлись над переносицей, и пару минут тишину ничто не нарушало. Рей терпеливо ждал решения, глядя на блеск волн в фальшокне, мне же было неуютно. Я сказал чистую правду: чистота крови и многочисленность предков-магов ничего для меня не значила, однако был важный нюанс. Чистота крови была не важна в личных отношениях, не в работе. И если вопрос приобретал ультимативность, оставить спину неприкрытой из-за чьей-то некомпетентности и рискнуть собой, другом, даже просто прохожим, или продемонстрировать «расизм»… Что ж, для меня ответ был очевиден.

Для Далтона тоже.

— Когда ты начнёшь тренировки?

— Когда дашь карт-бланш на переформирование групп, — быстро ответил Мальсибер, видимо, именно этого вопроса и ожидавший.

— Вой поднимется… — протянул Далтон с горестным вздохом, но махнул рукой. — Ладно. Действуй.

Рей широко улыбнулся и подтолкнул меня к выходу.

— Сай, списки групп мне на стол вместе с личными делами, — бросил Реймонд и, повернувшись ко мне, тихо добавил: — А вот и следующая цель — сделаем из Аврората грозную силу.

Пару часов спустя на пороге моего кабинета возник аврор, с которым мы сегодня уже встречались — из седьмой группы, — и позвал на склад: требовалось просмотреть всё, что собрали на месте происшествия и при обыске дома преступника и притащили в качестве улик, и проследить, чтобы следователи и сами авроры не пострадали при работе с этими вещами.

Этим я занялся даже с удовольствием. Хотя преступник и не впечатлил атакой (заклинания не были сильными и разнообразными, хотя палочкой старик владел неплохо), да и защитные чары на двери были самыми обычными, седьмая группа проявила себя плохо, и им вполне могла навредить даже простенькая зачарованная вещица, замаскированная под украшение. А ещё сам дом показался мне перспективным: старый, буквально кричащий, что тёмным магам в нём будет хорошо…

Седьмая группа встретила настороженным молчанием — им явно уже сообщили о моих нелицеприятных словах, — но я не стал придавать этому значения и, кивнув в знак приветствия, прошёл к рабочему столу из цельного куска гранита с отполированной столешницей, на котором были грудой свалены самые разнообразные вещи. Они что, всё из того дома забрали в качестве улик?.. Брезгливо поворошив кучу наколдованным щупом, я убедился в отсутствии опасности от старых мантий и рубашек и перешёл к следующей кучке. Здесь уже было с чем работать.

— Книги пока не трогайте, — предупредил я, — а вещи и эти пергаменты можете забирать.

Авроры сразу же приступили к осмотру, а я продолжил анализ. Щупом было довольно удобно сортировать вещи в зависимости от «чистоты», сдвигая к аврорам то, что не представляло угрозы, а вещи, вызывающие подозрение, — перемещать к краю стола. И вскоре я уже упаковывал отобранное, чтобы продолжить работу с подозрительным в безопасности лаборатории.

С группой мы так и расстались в тишине. Казалось, что это должно меня расстроить, но почему-то мне было всё равно: вины за собой я не ощущал, а вот в правоте не сомневался. Да и внимание было сосредоточено на работе, а не чужих обидах.

Предчувствие не подвело. Едва разложив амулеты, украшения, пресс-папье и всякую мелочёвку, я тут же заметил, что от фигуры кельпи фонит незнакомой магией, что ранее не ощущалось. Установив артефакт-щит перед собой на всякий случай, я бросил сканирующие чары, а затем обычные диагностические. Не получив результата — вообще никакого! — прибег к более сильным выявляющим… И только тогда сумел пробиться сквозь маскировку.

— Ох ты ж… — не удержался я от восклицания, поспешно отменяя всю волшбу и упаковывая пресс-папье в стазис.

Если я не ошибся — а чары не ошибаются! — мне в руки только что попала едва ли не уникальная вещь. Редчайшая — точно.

Когда я только-только увлёкся артефакторикой и читал всё подряд, мне частенько попадались упоминания о легендарных артефактах и непревзойдённых ритуалах на основе единорожьей плаценты. Некоторые авторы даже утверждали, что Основатели именно с её помощью добились прочности защитных чар Хогвартса, и стадо единорогов под стенами замка — не случайность. С одной стороны, это интриговало, но с другой — казалось сомнительным. Материал не такой уж и редкий, собственно, каждый единорог появляется на свет с плацентой, однако всё, разумеется, вовсе не было так просто. Заполучить плаценту удавалось исключительно редко, потому что для жизни новорождённому единорогу требовалось её съесть. Так что изъятие плаценты приравнивалось к убийству единорога и каралось классическим проклятием, и это уже даже не вспоминая о том, что подобраться к рожающей самке было отнюдь не просто. Но зато чего можно было добиться при использовании пары унций плаценты… Мощнейшие амулеты, крепчайшие щиты, обереги, даже от непростительных можно было создать защиту!

В общем, я тут же загорелся этой идеей, но быстро остыл, почитав книги из библиотеки Блэков. Пришлось смириться, что по большей части описанные артефакты и чары — вымысел. И вот передо мной эта самая плацента, замаскированная под непритязательное пресс-папье…

Подышав на счёт, как учил Реймонд, и немного успокоившись, я повторил проверку. Сомнений не было. Осталось только решить, что делать дальше.

Как бы хорошо друзья ни отзывались о Далтоне, какое бы мнение о нём у меня ни сложилось, я не имел представления, как он поступит, если сообщить о находке. А между тем такой шанс выпадает не каждый день. Я не сомневался в порядочности шефа и был далёк от того, чтобы обвинить его в попытке присвоить уникальный ингредиент, но это не отменяло того факта, что Далтон вполне может передать пресс-папье в Отдел тайн, и тогда — прости-прощай плацента.

В лаборатории я был один, ничто не мешало отлевитировать кельпи (что за заклинание удерживает иллюзию? Максировочные чары не мощные, но работают просто отлично. И форма — это не может быть простая трансфигурация!) в коробку, а ту поставить на верхнюю полку в дальний шкаф. Не то чтобы я собирался утаивать находку, но… пусть пока там постоит, а я разберусь с уликами.

В конфискованных вещах больше не попалось ничего примечательного, так что фантазия успела разыграться не на шутку. Поймав себя на том, что прикидывая размер пресс-папье, оценивая, хватит ли его на то, чтобы не только сделать каждому аврору мощную защиту, или не расходовать плаценту на людей и позаботиться об усилении защиты на Хогвартсе с Министерством, я понял, что пора прекращать мечтать.

Седьмая группа всё ещё возилась с отбракованными мною вещами, и я застал их там же, где и оставил. Выложив на стол оценённые улики, я поинтересовался, нужно ли писать отчёт по каждой, или, пользуясь тем, что ничего интересного не обнаружено, можно ограничиться одним — Кинкейд милостиво разрешила сгруппировать и указать максимальные и средние показатели Тёмной магии в уликах, — я кратко отчитался, указав, на что стоит обратить особое внимание, и поинтересовался:

— Среди улик есть интересные вещицы, хотелось бы осмотреть дом. Есть такая возможность?

— Не доверяешь? — вскинулся один из авроров.

— Нет, — спокойно качнул я головой и прямо встретил его взгляд, — но на дом хочу взглянуть не поэтому.

— Давай-ка проясним, Блэк, — вмешалась Беата, вставая между нами и тем самым прерывая зрительный поединок. — Ты имеешь что-то против меня или моих парней?

Один против пятерых — в безопасности я себя не ощущал, но им об этом знать было совершенно не обязательно.

— А это ты мне скажи, — холодно улыбнулся я. — Я не люблю оказываться в опасности по чужой глупости, да и самомнение на ровном месте — не то, чем можно вызвать моё уважение. Вот и скажи: у нас с вами проблемы?

Наконец-то произошло то, чего я втайне опасался весь прошлый месяц: меня решили попробовать на зуб! Если честно, я даже испытал облегчение — больше не нужно было этого опасаться.

— Никаких проблем, — быстро произнесла Беата. — Спасибо, что так быстро справился. Дальше мы уже сами.

Мягко говоря, я очень удивился, хоть и постарался это скрыть. Кивнув, я молча вышел со склада, гадая, что заставило эту женщину отступить. Кинкейд ведь была явно настроена на выяснение отношений — не склоку, нет, она желал поставить меня «на место». И вдруг сдалась ещё до первого обмена ударами. Почему? Она смотрела прямо на меня, так что чужое влияние исключено… Мерлин! Что же такого она заметила в моих глазах, что так поспешно отступила? Предвкушение боя?.. И тут я вспомнил, о чём в тот момент думал: я ведь не сомневался в том, что смогу выйти победителем, и даже не радовался по этому поводу, а лишь испытывал облегчение, что всё осталось позади…

Я вошёл в свой кабинет и рассмеялся. Вот и ещё одна цель покорена — уважение я заработал. Какой будет следующая цель?

* * *

Написание отчёта заняло больше времени, чем сама работа с конфискатом. Поставив последнюю точку, я решил вознаградить себя чашечкой кофе. К сожалению, эльфы занимались исключительно уборкой, и чтобы получить желаемое, нужно было дойти до буфета…

— Приятного аппетита, — машинально сказал я, обнаружив за единственным занятым столом Чилтона. — Подскажешь, где здесь кофе искать?

— Справа шкаф. Левая дверца, — махнул рукой тот.

— О, спасибо!

Заклинанием вскипятив воду в чайнике, я достал банку кофе той же марки, что два года назад мы пили в доме Северуса, и насыпал порошок в чашку, посмеиваясь над совпадением.

— Сделай и мне, а? — вдруг попросил Чилтон.

Улыбнувшись, я полез в шкаф за второй чашкой.

С Троем мы не то чтобы много общались, но больше, чем с другими аврорами, так что я отбросил колебания и, ставя чашку перед ним, указал на стул напротив:

— Не возражаешь?

— Нет конечно, — вполне доброжелательно кивнул тот.

Минуту-другую я молча пил кофе, оказавшимся таким же невкусным, как и два года назад, и Трой успел закончить с едой и отлевитировать тарелки в ящик для грязной посуды. Не зная, как начать разговор на интересующую меня тему, я начал с нейтрального вопроса, уточнив, насколько съедобно тут кормят.

— Я не видел тебя раньше в буфете, значит, ты находил, где пообедать, так с чего вдруг такой интерес? — нахмурился Чилтон и не без подозрительности спросил: — Ты ведь не просто так ищешь моей компании?

— Да я вообще редко вспомнил о необходимости обедать, — честно ответил я и со вздохом признался: — Специально я тебя не искал, но увидел и понял, что вправду хочу кое о чём расспросить.

— Слушаю, — спокойно посмотрел он на меня, делая глоток. — Кормят, в принципе, нормально, хотя эльфам далеко даже до уровня «Котла», а вот кофе в Авротате отвратительный.

Я невольно улыбнулся.

— У меня два вопроса. Или просьбы.

Даже мысленно этот разговор не показался мне простым, на деле же я откровенно не знал, как подступиться к сути.

— Не хочешь говорить здесь? — по-своему интерпретировал заминку Чилтон. — Могу зайти к тебе попозже.

— Было бы неплохо, — с нескрываемым облегчением улыбнулся я и наконец-то смог расслабиться. — Почему нормального повара не нанять? У всех же свои таланты, не каждый домовик прирождённый кулинар?

— А кому это надо? — пожал плечами Трой.

За кофе мы неплохо поболтали, и я укрепился в желании довериться Чилтону. Слышать о ком-то хорошее и составить собственное представление о человеке — разные вещи. Трой, к счастью, ничем не опроверг мнение Далтона, оказавшись и приятным в общении, и ответственным, и располагающим к доверию. Осталось удостовериться, что и всё остальное будет соответствовать.

— Знаешь, пожалуй, нет нужды откладывать разговор, — решился я во время одной из пауз. — Мне трудно кратко сформулировать вопрос, да и мы считай не знакомы, а потому открыться сложновато…

— Бастер, почему ты нервничаешь? — жестом перебив, задал он вопрос.

— Честно? Не знаю. Не люблю просить. Да и с доверием у меня есть проблемы, — со смешком признался я. — Но тебя отрекомендовали как надёжного человека…

— Ясно. Могу заверить, что приложу всяческие усилия, чтобы не предать доверие, но помощи обещать не могу. А теперь, может, ты перейдёшь к сути проблемы?

Встретившись с его спокойным взглядом, я немного успокоился и кивнул.

— Есть волшебник, которого осудили за преступление, которого он не совершал. Он приговорён к пожизненному и сейчас отбывает срок в маггловской тюрьме. Я хочу вытащить его.

— С этим несложно помочь. Но ты уверен, что этот парень не имеет отношения к преступлению?

— Стопроцентно. Убийца был нами вычислен и ликвидирован. Могу под Веритасерумом подтвердить.

— Может, и придётся, потому что решение таких вопросов на доверии не строится. Но раз с этим нет проблем, то помочь тебе просто. Запрос я сегодня же напишу — дело нескольких минут, — простота решения его явно настроила на благодушный лад, так что продолжил Чилтон с улыбкой: — А что насчёт второго вопроса?

— Второго… Хм. Второй вопрос касается семьи Малфой. Ты ведь наверняка в курсе, что Люциус и Нарцисса Малфой исчезли два года назад и на их след так и не удалось выйти?

— Да, мы искали их по приказу ещё Бруствера, но сам понимаешь, ничего не добились. Чистокровные маги имеют немало способов избежать нежелательного внимания служителей правопорядка, так что, убедившись, что с наскока взять их не вышло, рвения не проявляли. А потом в том и нужды уже не было: ордер на арест отозвали. Но, признаться, мы полагали, что Малфои скрывались от Аврората, а Пожиратели и друзья в курсе их местонахождения.

— В том и проблема, что нет, — печально вздохнул я. — Драко Малфой мой друг, поэтому я из первых уст знаю, что от его родителей за два года не было ни слуху ни духу. Мы испробовали всё для их поиска, но — везде тупик. Потому я и решился обратиться к профессионалам, что сами мы явно не в состоянии справиться.

Трой с минуту смотрел на меня с задумчивым выражением, а затем встряхнулся и улыбнулся:

— Я не стану спрашивать, какие средства вы применяли для поисков, полагаю, все — это действительно все. Но это подводит нас к не самому приятному выводу.

— Смириться? — с недовольством хмыкнул я.

— Обратиться к тем, кто будет использовать иные методы поиска.

— В каком смысле? Я же говорю…

— Маггловские, — отрезал Трой.

На миг я растерялся, не зная, как реагировать, но других путей решения этого вопроса всё равно не было.

— У тебя есть выход на маггловских авроров?

— Не совсем, но… Считай, что есть. Никакого нарушения Статута, мы с ним не первый год сотрудничаем. Он служил в Скотланд-Ярде, сейчас в отставке и работает частным детективом, но магов принимает вне очереди и быстро и качественно решает всевозможные проблемы. Мужик сквиб, живёт на два мира, ориентируется отлично в обоих. Но за услуги свои берёт много.

— Деньги не проблема, — тут же уверил я, — был бы результат.

— Тогда я сведу вас. Это всё, или ты оставил напоследок что-то ещё интереснее?

— Нет, всё… Спасибо, Трой.

— Да пока не за что, — усмехнулся тот, отвечая рукопожатием на мою протянутую ладонь. — И ты должен знать, что Драко Малфой был в Аврорате пару дней назад.

-Что?!

— Написал заявление об исчезновении родителей. Дежурный упомянул о его визите. Заявление у него, конечно, приняли — не принять права не имеем, но заниматься никто не собирался. С одной стороны, мы уже искали и не нашли, с другой… Вряд ли кто-нибудь представляет, как их искать. Малфоя, как ты понимаешь, к магглам не посылали, а между тем иных путей лично я не вижу.

— До обращения к магглам мы и сами не додумались, — удивлённо протянул я, думая о том, почему Драко ничего не сказал о визите в Аврорат. Интересно, а Рей в курсе?..

— Ладно, пойду займусь делом. Свяжусь с тобой, когда получу ответ.

— Договорились. И спасибо, — бросил я вслед, пытаясь вспомнить, не было ли чего подозрительного в поведении Драко при последней встрече.

Так ничего и не вспомнив, я выругался про себя. Аврорат расписался в некомпетентности. Понимаю, им не тягаться с чистокровными волшебниками в знании магии, а раз даже библиотека Блэков не помогла, у авроров и шансов не было, но всё равно, это неприятно и немного обидно. А вот почему мы сами не обратились к детективу раньше, я не смог объяснить. Ведь были такие мысли, я точно помню…

Но пока обнадёживать Драко я не собирался, как и вообще упоминать о предложенном Чилтоном решении, сначала стоит подождать хотя бы разговора с детективом-сквибом, а лучше — первых результатов поиска.

По вечерам разговоры частенько сворачивали на тему работы, и Регулусу порой приходилось молча слушать нас и скучать. Не то чтобы он не был в курсе событий, и всё же министерская рутина интересовала его постольку-поскольку. Однако с недавних пор именно он выступал инициатором бесед и выбирал темы. Вот и сегодня, стоило нам перебраться в гостиную, Рег привлёк наше внимание свитком пергамента.

— С ума сойти, — присвистнул Эдриан, только увидев длину размотавшегося по столу свитка. — Не многовато ли?

— Это же не все, — смешался Рег. Я выпучил глаза, и он сформулировал иначе. — В смысле, никто же не заставляет реабилитировать всех и каждого, но…

— Спокойнее, Регулус, спокойнее, — тут же утешил Нотт. — Я вовсе не отказываюсь от твоей идеи. Ну-ка, кто тут у тебя в первых рядах… Хм.

— Я старался соблюсти хронологию! — выпрямился он как струна, сверкнув глазами.

— А, ну тогда ладно, — примирительно усмехнулся Эдриан.

Я тоже сунул нос в записи и усмехнулся.

— Нормально, Рег, лучше вычеркнуть тех, кто не заслужил помощи или кому мы помочь не в силах, чем пропустить несправедливо обиженного. Кое-кем я уже занялся, например.

— Правда? А кем? — заинтересованно воскликнул он, наконец перестав искать в наших словах насмешку и тут же подвигая список к себе, наверное, чтобы сделать отметку, но я покачал головой, и он потух: — Рано? Ладно, начать я в любом случае хочу с Драко, так что поделишься позже.

Реймонд с Эдрианом некоторое время обсуждали имена из списка Рега, то соглашаясь, то споря по поводу самого факта включения человека в число потенциальных реабилитантов, мы же с Регулусом говорили о Малфоях.

Как оказалось, не только я был не в курсе обращения Драко в Аврорат. О беседе с Троем я не стал упоминать, всё же надеясь сначала хоть что-то узнать, но о настроении авроров упомянул, хотя и так было вполне очевидно, что розыском Малфоев никто чужой не желает себя утруждать.

На суде Драко оправдали, это неоспоримый факт, однако этого было мало для того, чтобы люди забыли об участии в войне семьи Малфой. Помогли бы проверенные финансовые рычаги, с помощью которых Люциус встал на ноги в прошлый раз, но после исчезновения родителей и разграбления мэнора Драко не мог себе позволить швыряться деньгами. Нет, он не стал нищим, даже от волшебников со средним уровнем дохода он был весьма далёк, и всё же благотворительность стала непозволительной роскошью. Да и формальное оправдание — не то, чего мы желали. Формально-то Драко и так был чист… А вот как добиться того, чтобы через десять лет его детям не плевали вслед, припоминая грехи, как было в нашем детстве, — было не очень ясно.

— Мне кажется, ему стоит поговорить со своим начальством, — заключил Регулус через некоторое время. — Пусть займётся какими-нибудь разработками. Возможно, патент на жутко нужное зелье смог бы растопить некоторые сердца.

— Если бы были какие-то идеи, Драко бы и так ими занялся.

— Не факт, — помотал Рег головой. — Сам же знаешь, когда что-то нужно сделать, то, что просто можно или тем более хочется — отходит на второй план.

С этим я не мог спорить, так что мы решили остановится на этом пути и посоветовать Драко собрать данные о тех зельях, в которых нуждается Мунго.

* * *

Мысли о зельях напомнили об единственном зельеваре, что присутствовал в наших жизнях, и, как бы мне ни хотелось снова прибегнуть к страусиной политике, причин для очередной отсрочки не нашлось. Я окончательно решился на визит к Северусу.

Однако до этого момента нужно было сделать немало. Для начала, договориться с директором о проходе на территорию школы, куда теперь не пускали посторонних несмотря ни на какие заслуги. Учитывая, что в нашей компании я был единственным, кто не имел метку и не числился ближайшим родственником Пожирателей смерти, как Теодор Нотт, лишь я не получил бы отказ сразу же. Но этого было недостаточно. Нужно было предупредить Далтона, что в выбранный Флитвиком день я буду недоступен — даже в выходные дни все работники Аврората обязаны были оставаться на связи на случай каких-либо непредвиденных ситуаций; и конечно же решить, что говорить самому Снейпу.

Ответ Флитвика я получил этим утром — меня приглашали не чинясь навещать альма-матер и предлагали встретиться в ближайшие же выходные. На душе стало легко. Пусть профессор чар был для меня просто учителем, не больше, с которым у меня никогда не было личных отношений, о нём сохранились самые хорошие воспоминания, да и недавняя встреча подтверждала, что с таким директором Хогвартсу очень повезло.

На работе всё было спокойно, и я сразу же занялся тестированием заготовки, надеясь, что никто не будет меня отвлекать и я наконец-то доведу дело до победного конца. Меня действительно не беспокоили до самого обеда, зато после визитёры следовали один за другим.

Первым явился Чилтон. Бросил на стол картонный прямоугольник и с улыбкой уточнил:

— Ты же умеешь пользоваться телефоном?

— Да, конечно, — растерянно кивнул я, переводя взгляд с него на визитку и обратно.

— Вечер выдался свободным, так что я заскочил к знакомому и о тебе поговорил. Полсен согласился встретиться и всё обсудить, платёжеспособные клиенты ему не помешают, но о времени придётся самому договариваться.

— Спасибо, Трой! — с абсолютно искренней благодарностью улыбнулся я.

— Сочтёмся, — хмыкнул тот. — Но предупреждаю сразу: не лги ему. Можешь взять обет — у него в прайсе предусмотрена подобная статья, — но расскажи всё, что знаешь. Не владея всей информацией, очень трудно вести расследование. Аврорам многие не доверяют и что-то утаивают при допросах, это нормально, но если уж решишься обратиться к частному детективу, предоставь ему возможность увидеть максимально полную картину, — я с готовностью кивнул, и он удовлетворённо улыбнулся. — Насчёт твоей второй просьбы я тоже не забыл, но там немного посложнее. Ситуацию я озвучил, но ДМП через третьи руки не работает, тебе самому нужно зайти к ним. Ладно, мне пора, сегодня в «Лысом тролле» засада намечается, ворюгу одного выследили, будем брать, — и он покинул кабинет.

По лицу расползлась улыбка. Вот что значит обратиться к правильному человеку! Суток не прошло, а дело уже сдвинулось с мёртвой точки!

А вот все остальные визиты в тот день не порадовали.

Бернард Брэшер, лидер восьмой спецгруппы, заявился с требованием укомплектовать его ребят в первую очередь — в обход утверждённого Далтоном списка. Я не люблю конфликты, но тут пришлось напомнить себе, что исправлять репутацию сложнее, чем создавать, а значит, нельзя позволять кому бы то ни было садиться себе на шею.

На повышенный тон среагировали находящиеся в общем зале авроры, а узнав суть моего недовольства, приняли мою сторону. Это было хорошо, но всё равно мешало рабочему процессу. Так что к тому моменту, когда в зале наступила неожиданная тишина, я уже был на пределе.

— Блэк, есть минутка?

— Да уж полдня и так насмарку, что уж с минутки-то, — в сердцах буркнул я, но тотчас спохватился. — Прошу прощения, сэр. Конечно, для вас минутка всегда есть.

Далтон хмыкнул и вошёл в мой кабинет.

— Как работается? — доброжелательно поинтересовался он, устраиваясь напротив меня на стуле для посетителей.

— С переменным успехом, — не стал лукавить я. — Попытался улучшить защитный артефакт, но пока не удаётся подобрать оптимального соотношения материалов. А стандартные — в процессе, жду, когда зелье настоится, чтобы закончить. Ну и с жетонами я не стал спешить, раз уж вы дали Рею карт-бланш на переформирование групп, нет смысла перенастраивать их по несколько раз.

— Хорошо, но я спрашивал о другом.

— А, тогда нормально.

— Рад слышать. Ты в курсе ситуации с поисками Фитцсиммонса?

— Н-нет, — удивлённо запнулся я. — Вы всё ещё ищите его?

— Разумеется, — теперь пришла очередь Далтона удивляться. — Существо, обладающее такой мощью, чьих намерений мы не знаем, не может свободно разгуливать по улицам. Однако наши поиски до сих пор не увенчались не то что успехом, но вообще ни к чему не привели. Мы с Реймондом обсуждали Коцит и сошлись во мнении, что его необходимо тщательно исследовать, а не ограничиваться обыском и передачей дела невыразимцам.

— Чем я могу помочь? — только и спросил я, смиряясь, что теперь на работе не удастся сосредоточиться ещё долго — воспоминания грозились погрести под собой.

— Подумай об этом сам. Реймонд посоветовал полностью положиться на тебя в этом вопросе, и я склонен так и поступить. План операции мы с ним только начали составлять, поэтому на данном этапе я не могу никак тебя направить, однако…

— Однако я там был и вполне представляю, что может потребоваться, — понятливо кивнул я. — Я понял, сэр, подумаю об этом. И, сэр.

— Да?

— Мне нужно будет наведаться в Хогвартс, где, как известно, защита не позволяет аппарировать по первому требованию. Скажите, устного предупреждения хватит или нужно что-то подписать?

— Хватит, — отмахнулся тот, — не война же. Когда намерен отправиться в школу?

— А когда можно?

— Лучше на выходных, конечно.

— Значит, в субботу, — с готовностью согласился я, обрадовавшись, что не придётся снова писать Флитвику с просьбой о переносе встречи.

— Договорились. И Брэшеру спуску не давай. С такой нагрузкой на шее работать сложно будет.

— Так точно, сэр, — улыбнулся я.

После ухода Далтона я разложил инструменты по местам и достал письменные принадлежности, позволяя памяти самой вести меня. Раз планируется полноценный рейд в Коцит, подготовиться к нему следует максимально. Итак, что потребуется в первую очередь? Наверное, стоит предложить провести разведку, ведь с момента нашего с Реем визита прошло достаточно много времени, и измениться могло вообще всё. С другой стороны, Гриндевальд сбежал, его наёмники вряд ли задержались надолго… Дьявол! Это означало, что никто из узников не дожил до сегодняшнего дня…

Сделав себе отметку обсудить этот вопрос с Реймондом, я вздохнул и, пока не забыл, написал записку для Флитвика, подтверждая, что прибуду в субботу. После чего запер стол и кабинет и направился в арсенал: необходимо было проверить, в каком состоянии находится выделенное Аврорату имущество, отнесённое к «особому классу хранения». Проще говоря, остались ли у авроров после всех кадровых перестановок и чисток хоть какие-то защитные артефакты.

До вечера я тонул в облаках пыли и то и дело оглашал голые каменные стены многосоставными ругательствами, однако выводы сделал. Неутешительные. Итогом дня стала докладная записка на имя начальника Аврората, где я приводил лишь один аргумент за то, чтобы в разы увеличить бюджет артефактора, то есть меня. Полное отсутствие работающих артефактов.

Посчитав на этом свой долг выполненным, я покинул Министерство и аппарировал по указанному на визитке адресу.

* * *

Офис Чарльза Полсена находился на первом этаже старинного здания. Магглы установили что-то вроде стеклянной крыши над узкой улочкой, создав крытую галерею с кучей магазинчиков и лавочек. Или правильнее будет сказать бутиков? Я не очень разбирался в этом. Одно было неоспоримо: место было довольно-таки популярным, так что детектив должен был весьма преуспевать, чтобы платить аренду, а значит, он действительно был профессионалом своего дела — иначе ему бы столько не платили.

Успокоив себя этими надуманными выводами, я мысленно кивнул и, найдя нужную вывеску, толкнул дверь и вошёл внутрь офиса. Стилизованная под старину комната с креслами и стойками с газетами произвела положительное впечатление, и я уже без колебаний прошёл дальше, в гостеприимно приоткрытую дверь, ведущую непосредственно к детективу.

— Добрый день, чем могу помочь?

Крепкий мужчина лет шестидесяти с глубокими морщинами на лбу и вокруг рта, но цепким взглядом тёмных глаз сидел за массивным письменным столом и что-то печатал на компьютере. При моём появлении он немного повернулся к двери, но даже руки с клавиатуры не убрал.

— Здравствуйте. Мне вас порекомендовал Трой Чилтон, — сразу же раскрыл карты я.

— Что ж, присаживайтесь, рассказывайте, чем сквиб может быть вам полезен.

Ровный тон, открытый взгляд — Полсен умел располагать к себе. Пока я устраивался на стуле для посетителей, он отключил экран и убрал со стола папку, демонстрируя готовность полностью сосредоточиться на моём деле.

Хотелось позволить сомнениям взять верх и забросать Полсена вопросами о его семье и политических взглядах, но я пересилил это желание и изложил суть дела. Детектив оказался въедливым; пока я говорил, он молча слушал, но стоило мне закончить, тут же набросился с уточнениями. Далеко не на все вопросы я смог ответить, чем, кажется, не удивил, потому что Полсен лишь вздыхал на каждое моё «не знаю».

— Не расстраивайтесь, мистер Блэк, — в конце концов утешил он. — Очень редко ко мне приходят те, кто может ответить на все мои вопросы, и это нормально, потому что если только вы сами не замешаны в преступлении, вам неоткуда знать все ответы. Трой упомянул, что вы близки с сыном пропавшей пары, это так? — я кивнул, подтверждая. — Поговорите с ним, может, удастся сократить число вопросов прямо на начальном этапе. А как получите информацию, приходите, и я приступлю к работе.

— Без звонка можно? Я умею телефоном пользоваться, но найти его…

— Можно, — снисходительно махнул рукой детектив. — Но не обессудьте, если не застанете меня на месте или придётся подождать.

Я уверил, что это не станет для меня ударом, и на этом мы простились. Домой я шёл с гудящей от многочисленных вопросов головой и возрождённой надеждой, что помочь Драко наконец-то стало возможным.

* * *

На ужин я опоздал, так что не рассчитывал избежать ворчания Кричера, однако тот промолчал. Объяснение нашлось быстро: я не только не был последним, но и явился первым.

— А где Рег? — усаживаясь за стол, поинтересовался я. Отсутствие Реймонда с Эдрианом на ужине давно перестало удивлять, но домосед Регулус почти не пропускал трапезы.

— В библиотеке, — буркнул домовик и испарился.

Пришлось подниматься на третий этаж и самому звать Регулуса. Когда я снова устроился перед порядком остывшей едой (таким образом Кричер выражал недовольство нарушением распорядка), вернулся Эдриан, а следом и Реймонд.

— Я списался с Флитвиком, — сразу сообщил я, — договорился о встрече в субботу.

Вопросов ни у кого не возникло — каждый мгновенно понял, с какой целью я собрался навестить школу. Признаться, я надеялся, что кто-то вызовется составить мне компанию, но парни промолчали. Не из нежелания видеть Северуса, конечно, и всё же. Что ж, я понимал их, но сам больше не мог откладывать встречу.

А вот о решении связаться с детективом из мира магглов предпочёл промолчать. Хотелось дождаться первых результатов, и только тогда…

После еды все разошлись по своим комнатам. Последовав примеру Регулуса, я тоже решил составить список «несправедливо обиженных», или скорее тех, кто в моих глазах искупил вину, как Томас или Финниган. Симус так и вовсе был разменной монетой Дамблдора, которой старик заплатил Европе за невмешательство. С одной стороны, я действительно думал, что в Азкабане Финнигану не место, с другой, с трудом представлял, как ему помочь. А ведь была и третья. Мне совершенно не хотелось, чтобы, освободившись, бывший сокурсник путался под ногами и мутил воду. С Дином этот вопрос решился легко — он был согласен на блокирование магии и коррекцию воспоминаний, — а вот как всё выйдет с Симусом…

Ладно, рано думать о Финнигане, тут бы разобраться с текущими планами и задачами. Будем действовать планомерно. Сначала разберусь с Томасом, а потом буду думать о следующей цели.

В ДМП я шёл с опаской. Полезли всякие сомнения в целесообразности задуманного. В конце концов, можно было добиться освобождения Дина Томаса и более простыми способами. Менее законными, но простыми. Да банально инсценировать его смерть, раз уж побег я отверг! Магглам не будет дела до похожего парня, если станет общеизвестно, что маньяк, наводивший ужас на столицу, умер в камере…

— Чем могу помочь?

За сомнениями я и не заметил, что успел дойти до места, и немного растерялся. Симпатичная шатенка смотрела на меня со снисходительной доброжелательностью и бесконечным терпением. Видимо, ей не впервой видеть перед собой мага, который не в состоянии сформулировать причину визита.

— Эм…

— Справа от вас информационный стенд. Возможно, так вам будет проще сориентироваться, к кому в Департаменте правопорядка вам нужно обратиться?

— Да, спасибо, — пробормотал я, чувствуя себя идиотом.

Мордред! И что выбрать? Вариантов на самом деле было не так уж много, но на первый взгляд все кажутся неподходящими. Система как в Мунго — если у тебя не один из самых банальных случаев, сам ни за что не угадаешь, в какой подотдел нужно обратиться.

— Макс! Постой! Ты не подменишь меня на минутку?

— Что, опять? Иди уже…

Скосив взгляд, я заметил, как сидевшая внутри круглого стола девушка выпорхнула прочь, а парень, очевидно, шедший мимо, останавливается перед стойкой и начинает барабанить пальцами по столешнице. Наверное, не терпится вернуться к «настоящей» работе.

— Сэр, давайте я подскажу, к кому именно вам нужно, — нарушил он тишину через мгновение, почувствовав мой взгляд. — Расскажите, что у вас произошло?

Я повернулся и нерешительно кивнул. Голос звонкий и совсем юный, но парень был постарше меня и производил благоприятное впечатление.

— Меня направил аврор Чилтон. Дело в том, что в маггловской тюрьме находится волшебник, не совершавший тех преступлений, за которые осуждён.

— А, Трой про вас говорил… Подождите немного. Дениз хорошая девушка, но при таком размере мочевого пузыря её любовь к чаю — преступление.

Я сдержанно улыбнулся и кивнул, рассматривая этого Макса. Первое впечатление оказалось не совсем верным. Было в нём что-то неприятное… Присмотревшись, я заметил то, что ускользнуло при беглом осмотре: равнодушие в холодных глазах. И в то же время он явно умел расположить к себе, ему хотелось довериться. Неужели, работая в ДМП, он пользуется амулетом, что вызывает искусственное доверие? Авроры просили такое у меня, мол, у ДМП следователи частенько искусственно вызывают доверие у задержанных, тем самым экономя на сыворотке правды… Хм, нужно разобраться.

Дениз вернулась через минуту, на ходу извиняясь и благодаря Макса, но тот лишь отмахнулся и сделал мне жест следовать за собой, двинувшись по коридору вглубь Отдела. Его кабинет располагался недалеко, и уже через минуту я принялся с любопытством оглядываться. Полное отсутствие вкуса по всей видимости не мешало ему пользоваться расположением начальства, на что намекал размер кабинета, так что был неплохой шанс, что Макс окажется тем самым сотрудником, что сумеет мне помочь. Если захочет, конечно.

— Итак? — подал он голос усаживаясь и жестом предлагая мне устроиться напротив. — Трой уверил, что вы располагаете доказательствами невиновности заключённого в маггловскую тюрьму волшебника, это так? — я кивнул. — Что ж, в таком случае вы по адресу. Расскажите, как так получилось?

— Извините, как к вам обращаться?

Он удивлённо моргнул и закатил глаза:

— А я гадаю, почему вы сразу же не прошли ко мне, а застряли в приёмной. Ну, Трой!.. Максвелл Овертон к вашим услугам. Заместитель начальника Департамента магического правопорядка.

Что ж, я не ошибся, несмотря на несолидный возраст, Макс уже замначальника ДМП.

— Очень приятно, Бастер Блэк, — мы обменялись рукопожатием через стол, и я озвучил проблему развёрнуто.

В рассказе я упустил немало деталей, не спеша доверять незнакомому волшебнику, и Овертон это прекрасно понял. Однако не стал требовать всей правды и даже пояснил почему:

— Мистер Блэк, не знаю, в курсе ли вы, но ДМП не верит на слово. Не всё из сказанного вами можно проверить, и то, что нельзя, подтверждать придётся вам лично, как заявителю. Заставить вас — таких полномочий у меня нет, поэтому, прежде чем принять в производство ваше дело, я должен убедиться, что вы полностью осознаёте, на что подписываетесь и действительно готовы сотрудничать.

— Я ведь сам к вам пришёл, — недоумённо напомнил я.

— Через два года, — парировал Овертон. — Я не в укор, мистер Блэк, у вас наверняка были на то причины, однако мне необходимо знать, не помешают ли эти причины нашему делу. Как я и сказал, не всё можно проверить обычными методами, поэтому ориентироваться мы будем на ваши показания, — он сделал паузу и вбил последний гвоздь: — И подтвердить свои слова вы должны будете под Веритасерумом. Вы готовы на это?

Что-то такое я и подозревал, но услышать это из уст Овертона — это было волнительно.

— Подумайте, мистер Блэк, — верно понял он мою нерешительность. — Поскольку вас ко мне направил Чилтон, я не стану ничего предпринимать в том случае, если вы передумаете. Но если решитесь — отступить после этого вам не позволю уже я.

— Мистер Овертон, я благодарен вам за это… Что именно у меня будут спрашивать? Видите ли…

Он жестом прервал меня и покачал головой:

— У всего есть причины, мистер Блэк. Учитывая, что интересующие нас события происходили два года назад, а мы оба помним, что в то время происходило в стране, я прекрасно понимаю, что вам необходимо подготовиться и обезопасить себя, однако на данном этапе я не могу дать вам ответы на все вопросы: у меня слишком мало информации. Обдумайте всё и если решитесь продолжать — возвращайтесь и рассказывайте всё без утайки. И тогда я уже смогу вам помочь.

* * *

В Блэк-хаус было тихо. Реймонд с Регулусом играли в шахматы, а Эдриан одним глазом следил за их игрой, просматривая очередную стопку каких-то документов. Поздоровавшись, я устроился в своём кресле и потянулся за книгой, рассчитывая отмолчаться, но мне не дали.

— Бастер, что с твоим лицом? Дамблдор воскрес и угрожает заглянуть на чай? — с усмешкой спросил Рей, не отвлекаясь от игры. Но когда я замешкался с ответом, повернулся и взглянул на меня с настороженностью: — Меня пугает твоя задумчивость. Выкладывай, куда ты снова влез?

Ну я и выложил. Рассказал о Томасе, о том, что не мог выбросить из головы слова Рега, о Чилтоне и визите в Департамент магического правопорядка.

— Ты бы поосторожнее, — поморщился Эдриан. — Своих людей в ДМП у нас пока нет. С кем ты говорил и как много рассказал? Нужно проверить этого человека на всякий случай, а то мало ли чем может обернуться утопическая регулусова идея.

— Эй! — обиженно воскликнул Рег, но его проигнорировали.

— Пока я говорил только о Дине Томасе, да и то в общих чертах ситуацию описал. А о нашем вмешательстве не было сказано ни слова. Да и сам Овертон не спешил вытягивать из меня сведения.

— Кто?.. — резко обернулся Рей.

— Какой Овертон?! — одновременно воскликнул Эдриан. Они переглянулись и оба подались вперёд. — Подробности, Бастер!

— Эм… Максвелл Овертон, заместитель начальника Департамента, — они снова переглянулись, и я занервничал. — Парни, вы его знаете?

— Знаем, — протянул Мальсибер, и по его губам скользнула усмешка.

— Так может и нас просветите? Шах и мат.

Рей, чьи мысли успели удалиться очень далеко от шахмат, удивлённо скользнул взглядом по доске.

— Вам краткую справку или всю историю? — вздохнул Эдриан.

— Всю! — синхронно воскликнули мы с Регулусом.

— Рей? — вздохнул Нотт и глазами указал на гору пергаментов перед собой. — У меня нет время предаваться ностальгии.

— Ладно, сам справлюсь, — легко уступил тот. — С чего бы начать?.. Наверное, стоит всё же не с самого Макса.

Взгляд Реймонда затуманился, устремляясь куда-то сквозь стены и нас, и я устроился в кресле поудобнее, настраиваясь на интересную историю.

— Так. Овертоны — не особо древний род, но и не пара поколений. Пожалуй, правильнее будет назвать старинным, а не древним. Мне слышать о них не доводилось, но что отец, что дед — кичились чистотой крови так, как и не снилось Лорду, так что не удивительно. Познакомились мы, как несложно догадаться, по инициативе Лорда: чистокровный и сильный маг не мог избежать его интереса, ну а поскольку интересы у нас всех в той или иной форме совпадали… Но дальше шапочного знакомства дело не продвинулось: и недостаточная чистота крови сказалась, и разница в возрасте. Николас Овертон с пренебрежением смотрел на нас — вчерашних школьников, а мы с Барти, Данканом и Эваном — так же пренебрежительно воспринимали его. Однако Лорд ценил Николаса. Люциус попытался сблизиться с полезным и пользующимся лордовским расположением магом, но был весьма резко отшит, и больше попыток никто и не предпринимал, держа дистанцию. Николас был умён, с этим трудно спорить, но как человек — неприятен.

Он кашлянул, фокусируя взгляд на нас, и продолжил уже без эмоций:

— Собственно, на этом предыстория заканчивается, так как следующие четырнадцать лет мы хоть и провели рядом, не виделись ни разу, но знакомство всё же получило продолжение, когда Лорд устроил нам побег. Тут следует сделать лирическое отступление. Азкабан — не курорт, конечно, но выжить можно и там. Я имею в виду то время, когда дементоров было много, а не повторное заключение. Когда Лорд явился за нами и открыл двери наших камер, все были в разном состоянии. Допустим, Трэверс и идти сам не мог, а мы с Долоховым не только сами шагали, но и его тащили. Белла была готова ринуться в бой, Руди — физически держался, а магически едва ли Люмос сумел бы зажечь… Множество факторов определяли конечный результат пребывания в Азкабане. Каждая «мелочь» была важна: магическая сила заключённого, первоначальное физическое состояние, в котором он попал в Азкабан, возраст… Овертону не повезло капитально, его схватили после боя. Обессиленный, раненый немолодой мужчина был считай что обречён. К слову, Руквуд был куда в лучшем состоянии в тот момент, но Лорд заколебался, стоит ли его освобождать; обуза никому не была в радость, так что не подхвати его Рабастан — Августус не вышел бы на свободу. А вот Овертон был Лорду нужен, и его, несмотря на неадекватность и неспособность стоять на ногах, забрали к Люциусу в мэнор. Северус превзошёл себя, стремясь вытащить Ника с того света, но тщетно, тот угасал. И тогда Тёмный Лорд приказал найти Овертона-младшего.

— А раньше почему это не пришло в голову папаше? — не удержался от замечания я.

Рей пожал плечами.

— Могу лишь предположить, что тот не желал втягивать сына, — без уверенности в голосе произнёс он и пояснил: — Официальная версия звучала иначе: парень был необученным и пользы от него для общего дела было бы мало. В принципе, в этом был смысл: молодёжь требовала немалых вложений и усилий, прежде чем от них появлялась реальная польза. Пьюси, например, пришёл к нам, уже прекрасно зная, за какой конец держать палочку, а вот Драко — его пришлось бы с нуля натаскивать, потому что избалованный домашний мальчик. Ну а те, чьи родители были в Азкабане, и вовсе не получили соответственного воспитания, так что рассчитывать, что они будут типа Пьюси, не приходилось, — Рей нахмурился и сам себя перебил: — Не важно. Лорд приказал найти пацана, и мы отправились к Николасу. Но тот то ли не смог нам помочь, то ли не захотел… Ответов мы не получили. В итоге никаких сведений о мальчишке мы не имели, искать пришлось вслепую. Хуже, чем иголку в стоге сена. Стог хотя бы понятно в каком районе Англии находится. Но нашли. Грязнокровку с Равенкло, только что окончившего Хогвартс. Как оказалось, перед тем боем, когда Ника арестовали, он аппарировал с сыном в парк, где и оставил его под присмотром заимперенной магглы: он так частенько поступал, не имея времени или желания выгуливать ребёнка, но понимая, что малышу нужен свежий воздух и общение с другими детьми.

Регулус шокированно охнул, я тоже не остался равнодушным; Реймонд пожал плечами и продолжил рассказ.

— Когда заклинание спало, изумлённая маггла поспешила избавиться от непонятно откуда взявшегося ребёнка и оставила его на пороге церкви, откуда тот и начал свой путь по приёмным семьям и приютам. Мы навели справки через Снейпа — мальчишка был абсолютным грязнокровкой: мыслил как маггл, действовал как маггл, да и знаниями обладал исключительно маггловскими. Но Лорд пожелал выслушать полную версию жизни Макса, заинтересовался и приказал его привести. И не прогадал. Северус не слишком хорошо знал учеников вне своего факультета, а может и специально лгал, защищая «грязнокровку», этого мы уже не узнаем. Между тем Макс был неглуп и кое-что умел. Более того, за семь лет он хоть и не приобрёл друзей, обзавёлся немалым числом должников; за него замолвили словечко, а затем последовало приглашение на работу в Министерство. Причём в ДМП или Аврорат. Тёмный Лорд лишь усмехнулся, когда узнал, но возражать не стал, посчитав, что свой человек ему не помешает. Сам Макс вполне удачно начал карьеру, но не стал отказываться и от лордовского приглашения, хотя и не горел желанием с нами связываться. Потом понял, что появление отца может быть выгодным прежде всего ему самому и проявил немного энтузиазма. Он ничуть не опасался, что его раскроют: всем было наплевать, как он проводит время вне работы, так что его занятия с отцом остались в тайне. Макс был… Диким. Пожалуй, это наиболее точная характеристика. Он не шёл на контакт, всё время был настороже, не проявлял инициативы в общении, но схватывал информацию налету… Замкнутый подросток себе на уме. В отличие от Лорда, Николаса сын не впечатлил. Учил он его вполне добросовестно, но не больше. Отцом он Максу так и не стал. Николас скончался через год после побега, а Макс остался с нами, заняв то место, что так и оставалось вакантным из-за слабости Ника. Как оказалось, года ему хватило, чтобы развить наследственные таланты и стать по-настоящему полезным.

— Парень не дурак, — подал голос Эдриан, давно переставший шуршать пергаментами и тоже слушавший рассказ. — Связи с нами он не афишировал, так что после нашего поражения, видимо, сумел удержаться на месте и даже подняться по карьерной лестнице.

— Думаете, он согласиться продолжить сотрудничество с Пожирателями смерти? — поинтересовался я именно тем, что сейчас имело значение.

— А вот завтра и узнаем, — улыбнулся Реймонд. — Я с тобой в ДМП наведаюсь.

— Ну да, — закатил я глаза, — тебе никто не способен отказать.

— Не в этом дело, — слегка обиделся Рей. — Это я его привёл к Тёмному Лорду. Я учил быть магом. Не скажу, что мы стали прямо лучшими друзьями, но ладили нормально. В общем, завтра выясним, изменилось ли это. Кстати, он был бы полезен…

Реймонд умолк, а я вздохнул: раз он счёл Овертона полезным, тому будет просто-напросто некуда деваться — Реймонд Мальсибер очень не любил не получать желаемого.

* * *

Второй визит в ДМП начался много проще: я не только уже знал, куда идти и что говорить, но и был не один. Дениз дежурно улыбнулась при виде посетителей, но тут же поскучнела, узнав меня.

— Вы к мистеру Овертону? — уточнила она и после моего кивка махнула рукой в сторону коридора, уходящего вглубь Отдела.

Остановившись перед нужной дверью, я только поднял руку, собираясь постучать, как Рей оттеснил меня и, ослепительно улыбнувшись, без стука стремительно ворвался в кабинет.

— Ну здравствуй, малыш.

Я просочился следом за другом и успел заметить, как сидящий за столом Овертон с возмущением потянулся за палочкой, а мгновение спустя застыл, широко раскрытыми глазами глядя на Рея. А затем охнул, узнавая, вскочил… Моя рука скользнула к палочке, но вмешательство не потребовалось.

— Вы!!! — вскричал он, принимаясь трясти руку Реймонда.

Кажется, самоуверенность Рея имела под собой веские основания. Овертон выглядел глупо, смотря на Мальсибера, как на Бога во плоти, а потому в его искренности сомневаться не приходилось. А это означало, что всё должно получиться в лучшем виде.

— Рад видеть тебя, — добродушно усмехнулся Рей, похлопав засиявшего парня по плечу. — Никто не дознался, с кем ты водил дружбу?

— Я никому не был настолько интересен, — мотнул он головой, словно собственное незавидное положение в обществе совершенно ничего для него не значило.

Меня Макс игнорировал, словно кроме Реймонда в кабинете вообще никого не было, так что я мог безнаказанно следить за сменами выражений на его лице. Вчера Овертон был совершенно иным, собранным, деловым, знающим себе цену, сегодня же Максвелл походил на совсем юного щенка, который ещё не умел демонстрировать преданность и любовь ненавязчиво, а потому глупо прыгал вокруг хозяина.

Внезапно восторг сменился сосредоточенностью, и Макс нахмурился:

— Вам не стоило приходить в Министерство. Это может быть опасно. Нужно было написать мне, вы же знаете, я бы ответил…

— Всё в порядке, Макс. Меня никто не ищет.

На его лице проступили сомнения, я же только теперь понял, что Рей сознательно приглушил действие маскирующего ритуала ради того, чтобы быть узнанным Овертоном, и сейчас, как тот правильно заметил, был не заместителем начальника Аврората Реймондом Макгарреттом, а самим собой — Пожирателем смерти Реем Мальсибером.

— Рей, чары верни, — недовольно буркнул я.

— Не ворчи, Максу я доверяю, — отмахнулся тот.

— Прекрасно, — ехидно сказал я и не удержался от язвительности: — Всему ДМП тоже?

— Ладно, — он демонстративно закатил глаза и подмигнул Максу. — Этот зануда — мой близкий друг. Помоги ему. — Овертон без колебаний кивнул. — Бастер, как закончите, дашь ему порт-ключ, — теперь уже я кивнул, и Рей вновь хлопнул Максу по плечу, — ты же не против встретиться и поболтать?

Одарив нас обоих ещё одной улыбкой, Рей кивнул и покинул нас, и кабинет накрыло неловкостью.

— Мог бы сразу сказать, что друг мистера М… — он запнулся и удивлённо посмотрел на меня. — Мистера М…

— Чары, — развёл я руками. — А что до твоего вопроса… Во-первых, его теперь зовут Реймонд Макгарретт, и ритуал маскировки не позволит разрушить легенду случайным произнесением настоящего имени. Чтобы встретиться с тобой, Реймонд ослабил ритуал, но хотя ты теперь и в курсе ситуации, чары всё равно не дадут ошибиться в обращении. Во-вторых, я понятия не имел, что вы знакомы. Если бы Чилтон сказал, к кому именно мне обратиться в вашем департаменте… — я пожал плечами, предлагая Овертону самостоятельно додумать, как всё могло сложиться. — Но этого не произошло, так что Рей услышал твоё имя только вчера, когда я сообщил, как прошёл мой визит в ДМП. Ну и в-третьих. Раз Рей доверяет тебе, я могу озвучить тебе полную версию событий, приведших Дина Томаса в маггловскую тюрьму по обвинению в серийных убийствах.

Жестом остановив меня, Овертон махнул на стул, предлагая устраиваться, а сам достал из шкафа статуэтку какой-то богини с весами и поставил в центр стола. Пальцем надавив на одну из чаш, он удовлетворённо кивнул и поднял на меня взгляд.

— Теперь всё сказанное останется между нами, пока ты не дашь чёткое и недвусмысленное разрешение пустить сведения в ход.

— Адвокатская конфиденциальность, — понимающе кивнул я, заинтересованно рассматривая артефакт, и через минуту приступил к повествованию.

В ДМП я провёл больше двух часов. Овертон оказался въедливым занудой — отличное качество для следователя, — и долго бомбардировал меня уточняющими вопросами. Расстались мы довольные друг другом, договорившись поддерживать связь, но с облегчением: друг другу мы не понравились.

Рабочий день не принёс ничего нового, моё отсутствие никого не заинтересовало, так что я спокойно устроился на складе и занялся сортировкой сваленных в кучу улик по старым делам: работа была скучной, но нужной, да и размышлять не мешала.

— Ты сегодня рано, — улыбкой приветствовал меня Регулус, в виде исключения спустившийся из библиотеки самостоятельно. — Как дела?

— Неплохо, — устало хмыкнул я. — А как твои изыскания?

— Медленно, — пожаловался он с печальным вздохом. — Я ведь даже не представлял, скольким людям навредили за эти годы.

— Ты себя в депрессию вгонишь, — предупредил я. — Рег, ты подумал над моими словами? — в его глазах не проступило понимания, и пришлось пояснять: — Тебе нужно начать общаться с живыми людьми, а не с книгами и портретами.

— Я общаюсь с вами, — недовольно пробурчал он и встал, явно намереваясь прекратить разговор с помощью побега.

— Регулус, — в моём тоне отчётливо проступило предупреждение, и Рег сдался, усаживаясь обратно. — Ты обещал подумать.

— Я думал, — огрызнулся он, отводя взгляд. — И кстати, у меня есть друзья и помимо вас.

— Да? — кажется, прозвучало не столько удивлённо, сколько с сомнением в истинности заявления, и я откашлялся, постаравшись вложить в следующую фразу побольше заинтересованности: — И кто же это?

— Живой человек, — язвительно фыркнул он. — Девушка!

— Привет, — заглянул в гостиную Эдриан.

Я отвлёкся, и Рег воспользовался этим, чтобы ретироваться под предлогом того, что нужно отдать Кричеру распоряжения по поводу ужина. Ну да, ведь наш эльф вовсе не каждый вечер подаёт еду ровно в семь вечера, и вовсе не по нему можно сверять часы.

Однако когда мы вновь собрались в столовой за трапезой, я не стал вновь поднимать тему социализации Рега, в конце концов, он взрослый парень.

— Ну что там в ДМП, решили все вопросы?

Я кивнул Реймонду и не удержался от встречного вопроса:

— Тебя ничто не удивило в поведении Овертона?

Рей удивлённо воззрился на меня.

— В каком смысле?

— Да в прямом! Он же при виде тебя дар речи утратил и смотрел с обожанием.

— Ты преувеличиваешь, — отмахнулся Мальсибер. — Мы ладим, но…

— Рей, поверь, со стороны виднее. Овертон действительно смотрел на тебя, как на реинкарнацию Мерлина.

— А его вообще молодёжь любит, — рассмеялся Эдриан. — Кто к нему не попадал, все как один потом в рот заглядывали. Мы ещё смеялись, мол, Тони жилы рвёт, стараясь заслужить расположение новичков и научить их чему-то полезному, а Рею стоит только улыбнуться, и те готовы отрабатывать боёвку часами.

— Рей, конечно, хорош, — я подмигнул Мальсиберу и закончил: — Но не галлеон же, не может он всем нравится.

— Клевета, — хохотнул тот. — Могу!

— Да он же им был как мама с папой, только лучше, — вполне серьёзно сказал Нотт. — Всегда терпелив, всегда готов подсказать, всегда прикроет… Себя вспомни, Бастер. Вы с Драко Рею в рот смотрели в первое время и готовы были любой его приказ исполнить. Ты вспомни, сколько мы с Северусом тратили времени на то, чтобы тебя в чём-то убедить, а стоило Рею проявить недовольство — и ты тут же готов был услышать доводы здравого смысла, — он усмехнулся и строго наставил на Реймонда указательный палец: — Не вздумай загордиться. Как был шалопаем, так и остался. Разве что теперь тебя все любят.

Мы все засмеялись, Рей показательно раскланялся, и Эдриан прозаически закончил:

— В Песочнице его вполне заслуженно любили. Мальчишки ж шли туда, готовясь за каждый прокол Круциатус хватать, Долохов, к слову, тоже на наказания никогда не скупился, а тут улыбчивый Реймонд.

Рей фыркнул, но хоть и кривлялся, похвала была ему приятна. Однако я не отступил, потому что всё, что говорил Эдриан, не отражало действительного положения вещей.

— Парни, это всё понятно, но вы просто не видели, как Овертон на него смотрел! Это не уважение было, а восхищение с подобострастием...

— Бастер, я для Макса стал первым человеком, что просто помог. Не потому что получаю за это плату или мне это нужно, а потому что могу, — Рей поморщился. — Он ведь рос сиротой, потом семь лет был нищим грязнокровкой, а познакомившись с родным отцом, получил бочку презрения и окончательно смирился, что сам по себе никому не нужен. Потому мою готовность помочь и поддержать не смог принять как данность, как некоторые домашние детишки, прошедшие Песочницу. Откровенно говоря, без приказа Лорда я бы вряд ли стал тратить на него время, но Макс-то этого не знал. Со стороны всё выглядело так, что я бескорыстно уделяю ему внимание, в то время как Николас лишней секунды не желал потратить на сына. Макс неглупый, исполнительный, да и схватывал всё на лету — сами понимаете, настолько приятнее наставлять человека, которому не приходится повторять по сто раз одно и тоже. Он неплохой парень, но до сих пор немного дикий.

— Мне он щенка напомнил, — немного смущённо признался я, постаравшись прогнать мысли о похожести наших с Максом историй. — Вроде не ребёнок уже, до замначальника вон дорос, а при виде тебя едва хвостом не завилял.

Рей пожал плечами.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, но если Макс хотя бы вполовину настроен так… Это может оказаться весьма кстати, — он задумался на несколько секунд и обратился к Эдриану: — Как думаешь, есть смысл проверить других парней из Песочницы? Может, мы недооценили людские ресурсы?

— Однозначно стоит, — без колебаний согласился тот, — еще вчера мы были уверены, что в ДМП своих людей у нас нет. Наведи справки, лишним это точно не будет.

— Бастер, ты Максу порт-ключ сделал? — снова повернулся ко мне Реймонд.

Я кивнул:

— Ага. Только ты ж ни время, ни место не сказал, так что в три часа в субботу он будет ждать у твоего любимого супермаркета.

— В Ислингтоне, что ли? — не сразу понял Эдриан, в то время как Реймонд уже ухохатывался.

— У тебя есть любимый супермаркет? — изумлённо спросил Регулус, во время всего разговора молча переводивший взгляд с одного говорившего на другого.

Мы все рассмеялись и, перебивая друг друга, стали рассказывать, как сразу после побега из Азкабана Реймонд «ходил на охоту» за продуктами в тот самый магазин неподалёку от дома Северуса.

* * *

За завтраком солнечно-жёлтый совёнок принёс прекрасные новости.

— Сьюзен приняла приглашение Флитвика и возвращается из Франции! — радостно сообщил я, прочитав письмо. — Рег, я обещал Сьюзен помощь в знакомстве с будущими коллегами, поговоришь с Драко?

— Хочешь на выходных устроить встречу? — уточнил Эдриан.

— Да. Всё же Хаффлпафф никогда не был самым популярным факультетом, не только слизеринцы, но я и сам всегда смотрел на них свысока. Сью переживала, что не впишется в коллектив…

— Могу прямо сегодня и спросить Драко о его планах, я собирался к нему заскочить, — согласился Рег и продолжил завтрак.

— Ты тоже приглашен, — на всякий случай сказал я, заставив его закатить глаза.

— Давайте в воскресенье, — вставил Реймонд. — Дел много, да ещё и с Максом надо поговорить, а это время.

— Что за дела? — довольно равнодушно уточнил Эдриан. — Вроде ничего срочного не требует твоего внимания?

— Ну как сказать. Можно и отложить, конечно, кто мне запретит, — поморщился тот, — но Эрлих просит не затягивать, напоминает каждый день… Вопрос всё тот же на повестке: подтянуть авроров на приемлемый уровень. Будто бы это так просто! Эрлих требует поскорее начать тренировки, научить их противостоять любым противникам, показать, как избегать ловушек, чтобы можно было запустить ребят в тот же Коцит и не переживать, вернутся ли те живыми. Идея хорошая, я и не спорю, но как её реализовать? Уровень их я уже примерно представляю, и он печален, если говорить начистоту, хотя и не с такими справлялись, но чему конкретно учить… — и он обречённо махнул рукой. — Я-то думал, что хотя бы с командной работой у них проблем нет, всё же группы давно сформированы, авроры должны были успеть привыкнуть друг к другу и сработаться, но куда там! Все и каждый тянут одеяло на себя, без напоминания никому не приходит в голову, что нужно прикрывать спину напарника…

— Что тебя удивляет, — издевательски хмыкнул Эдриан, — с такой текучкой впору восхищаться, что они хоть карманников ловят. Сколько осталось авроров хотя бы со времён Бруствера? А раньше? Кто мозгов да опыта успел набраться, быстренько в ДМП перевёлся, или вообще подальше от Министерства на работу устроился, а кто не успел — червей кормит. Это при Грюме поток новобранцев шёл широкий и людей не жалели, зная, что на освободившееся место тут же двое желающих придёт, а Робардс уже старался новичков хоть немного пообтесать сначала, прежде чем в пекло посылать — поток поредел. Но людей Аврорат продолжал терять, в том числе, и с нашей помощью, а новым браться было уже неоткуда. Уж не знаю, чья то была инициатива, но Аврорат откровенно закрыл глаза на всё, что не касалось Косого переулка — иначе бы в личном составе вообще не осталось бы магов. За последние годы авроры уже привыкли иметь дело максимум с шушерой из Лютного, даже в Ночную аллею Аврорат не совался уже очень давно. Лорд, помнится, собирался заняться этим, да не успел. А между тем, порядок должен быть во всём, а не только на чистеньких улочках вроде Косого переулка.

— Эд, какая Ночная аллея? Эти детишки и из Лютного стройными рядами в Мунго попадают! Бастер не даст соврать: лезут под проклятия без прикрытия, словно вправду не понимают, что в игры играть с ними никто не собирается, и большинство бьёт на поражение.

— Это странно, учитывая недавние события с оборотнями и вообще, — он неопределённо помахал рукой, и в конце концов завершил жест классическим «плевать».

— Так и что ты намерен делать? — не выдержал повисшей паузы Регулус. — План ты же наверняка придумал?

— План — громко сказано, — честно признался Рей. — Команда сильна ровно настолько, насколько силён её самый слабый член, так что помимо всего прочего ребят придётся учить и заклинаниям, и теории, и уловкам, — иначе проку не будет. И хочется, чтобы это всё было не разрозненными сведениями, а… — он запнулся, немного растерянно поглядев на каждого из нас. — Не учитель я. И спросить некого. Не Уотерсона же! Не в добрый час я решил опереться на чужие учебные планы, покопался в его бумагах, так впору волосы на себе рвать. Вода и пафос, а по делу — пара строк. Вот теперь и перерабатываю всё это, пытаясь скомпоновать заклинания для упрощения процесса. Кстати, Бастер, я был бы весьма обязан, если бы ты посетил хотя бы пару первых тренировок. Мне не уследить за всеми.

— Ты хочешь сразу со всеми заниматься? — удивился я.

— Упаси Салазар! — замахал руками тот. — Но сначала придётся взаимодействовать с большими группами: нужно по уровню их разделить.

— Без проблем. Могу и планы посмотреть, всё же учительского опыта у меня побольше твоего, — я поймал удивлённый взгляд и напомнил: — Я же рассказывал, как на пятом курсе мы создали незаконный факультатив для занятий защитой от Тёмных искусств, и я был в роли учителя. Мне же пришлось заниматься с сокурсниками, и в конце концов я всех научил даже Патронуса вызывать, а это не так-то просто.

Регулус засмеялся, а вот Реймонд кивнул с серьёзным видом:

— Кстати да. Я как-то позабыл об этой части твоей биографии. Буду благодарен, если дашь совет.

— Договорились. Планы занятий мне Грейнджер писала, — не скрыл я, — но помню, как те должны выглядеть: демонстрация, полезность, и только затем теория. Авроры тебя уважают, впечатление ты сумел произвести почти на всех, поэтому всё должно получиться. Ну а я понаблюдаю, меня-то никто за авторитет в боёвке не примет, и поделюсь сложившимся мнением… Ладно, мне пора, пожалуй. Нужно кое-что ещё посмотреть в библиотеке до работы.

— Да нам и самим пора бы выдвигаться, заболтались мы что-то, — Нотт первым подал пример, вставая из-за стола, и через мгновение Кричер уже подавал ему мантию.

Мы вразнобой попрощались, пожелали друг другу удачи, и покинули столовую.

Уже в библиотеке, пользуясь тем, что за мной некому наблюдать, я прямым ходом прошёл к дальним стеллажам, на которых хранились крайне редко используемые книги, и, чтобы не просматривать все их, разыскивая именно ту, в которой впервые и наткнулся на легенду, активировал заклинание, задав поиск по слову «плацента», и вскоре уже держал в руках знакомую книгу в обложке из чьей-то розоватой кожи.

Пока не выясню досконально, как можно использовать подвернувшийся шанс, а заодно и не решу, стоит ли его вообще использовать, разглашать, что попало мне в руки, я не планировал. Замаскировав обложку под рунический словарь, я убрал книгу в поясную сумку с расширенным пространством и отправился на работу.

* * *

Четверг промелькнул незаметно: всё свободное время я читал о единорожьей плаценте, и желание воспользоваться подвернувшимся шансом становилось всё навязчивее. Как назло, перед уикендом выдалось удивительно спокойное время, и никому не требовалось моё содействие, так что и в кабинете, и на складе, и даже в лаборатории я находился в полном одиночестве. Сообщениям в пейджерном блокноте удавалось возвращать меня на грешную землю, но ненадолго, ведь все договорённости относились к выходным, а здесь и сейчас я мог мечтать о славе непревзойдённого артефактора современности…

Драко с радостью согласился встретиться с новоявленными профессорами и тут же унёсся к своим котлам — вне работы он занимался модернизацией какого-то зелья, и потому даже спал скрючившись у лабораторного стола. Всю подготовку встречи в Малфой-мэноре пришлось взять на себя Регулусу: он оказался единственным, у кого было на это время. Смирившись, что друзья помогут лишь советом, Рег не стал «набивать себе цену» и капризничать, без лишнего смущения отправляя приглашения всем, кого мы желали видеть: Забини, Фарли, Невиллу, и конечно же Сьюзен. Пейджерный блокнот то и дело вибрировал, когда он уточнял то формулировки посланий, то пункты меню, то схему рассадки гостей за столом, то спрашивая уже нас, согласны ли мы перенести встречу на субботу, и хотя я и закатывал глаза, отвечал подробно. Регулуса нужно было вытаскивать из раковины, и раз уж быстро и решительно не получилось, придётся выковыривать «по кусочкам», постепенно приобщая к социальному взаимодействию.

Как бы то ни было, к субботнему утру я успел настолько глубоко погрузиться в мечты, что возвращение в реальность причинило настоящий дискомфорт. Никому ничего не говоря, я запретил себе искать отговорки и сомневаться вообще и аппарировал в Хогсмид. Лучше поздно, чем…

Встреча с Северусом прошла хорошо. Были и неловкие паузы, и чувство вины подняло голову, но всё-таки я не жалел, что смог найти в себе смелость и посетить кабинет директора пусть и спустя столько времени. В конце концов, даже простая разлука может породить некоторую искусственность в начале общения, что уж говорить про нашу ситуацию, когда лишь один из собеседников живой человек. Как всегда, Снейп заставил меня собраться — даже в виде портрета он не утратил способности влиять на юные умы. Я давно перестал быть студентом, да и Северуса перестал ненавидеть и бояться ещё два года назад, и всё же одного его строгого взгляда хватило, чтобы я перестал открещиваться от не самых приятных дел. Вот уж не предполагал, что простое «надо» в исполнении Снейпа подействует сильнее, чем многословные убеждения всех остальных и даже мои собственные мысли.

Я старался не анализировать состоявшийся разговор, зная, что стоит мне переступить порог Блэк-хауса, и друзья тотчас же примутся выспрашивать детали; усилием воли сосредоточившись на нейтральных темах, на которые меня натолкнул именно Северус, я принялся гадать, не слишком ли я затянул с знакомством с братом, или ещё не поздно начать налаживать отношения?

Стефан Роузен был мне интересен, но — не полностью. Трудно было формализировать моё отношение к этому парню; как ни пытался я осознать, что он мой родной брат, не выходило. Лишний раз видеть Лили мне откровенно не хотелось, в том числе и поэтому я бесконечно откладывал встречу, но никто ведь не заставляет меня сидеть в их доме? Можно прогуляться по Косому переулку или просто побродить по Лутону.

Оглянувшись на Хогвартс, я кивнул сам себе и аппарировал домой. Решение принято. Следующая цель — отношения с братом.

Я был готов к тому, что расспросы начнутся сразу же, как только окажусь дома, но Блэк-хаус встретил меня тишиной. Я даже растерялся.

— Кричер, а где все?

— В Малфой-мэноре, хозяин, — без задержки сообщил домовик с ехидцей.

Мне только и оставалось покачать головой и двинуться к камину. Сам же просил назначить встречу, но так волновался перед встречей с Северусом, что умудрился забыть обо всём на свете.

Из камина я так и не научился выходить, максимум, что дал многолетний опыт перемещений — способность сохранять равновесие и не вываливаться прямо на пол. Иными словами, я наделал шуму, когда зацепился за каминную решётку и уронил железный совок, поэтому и не удивился, подняв взгляд и обнаружив в дверях Драко с Регулусом.

— Ну как там? — тут же спросил взволнованный Малфой, даже не здороваясь. — Поговорил с Северусом? Ты извинился за меня?..

— Всё нормально! — поспешно перебил я, не давая Драко развить тему. — Никого ещё нет?

— Гости прибудут через час, пока только свои, — подтвердил Регулус. — Ты не ударился?

— Нормально, — закатил я глаза, — когда-нибудь я научусь величественно выступать из камина, — посмеявшись над старой шуткой, я не стал затягивать паузу: нетерпение Малфоя было написано на его лице большими буквами. — Раз мы одни, идёмте, расскажу, как прошёл визит в школу.

Драко нарочито тяжко вздохнул и первым направился в гостиную, где они и сидели до моего появления. Регулус подмигнул мне и двинулся следом за Малфоем. Реймонд с Эдрианом встретили наше появление вопросительными взглядами, но от вопросов воздержались: было вполне очевидно, что я и сам расскажу всё, а потому смысла в них не было.

— Во-первых, Северус передаёт вам привет, — с улыбкой сообщил я и без паузы стал пересказывать беседу со Снейпом.

Час пролетел слишком быстро. Я не только в деталях пересказал всё, что мы со Снейпом успели обсудить, но и ответить на многочисленные вопросы Драко: как ни странно, он никогда не общался с портретами тех людей, которых знал живыми, а потому его любопытство никак не стихало. Пришлось подробно рассказывать о реакциях портрета Северуса и моих впечатлениях от сравнения воспоминаний о настоящем Северусе и его портрете. Эдриан в диалоге почти не участвовал, Реймонда тоже, кажется, не так уж сильно интересовали подробности моего диалога со Снейпом, хотя оба слушали внимательно… В конце концов и Драко, и Регулус решительно заявили, что обязательно лично навестят Северуса на правах бывших студентов. А затем эльф доложил, что сработал камин — начали прибывать гости, и разговор пришлось свернуть.

Эдриан с Реймондом решили не оставаться — «чтобы не смущать своим присутствием молодёжь», и хотя мы возражали, они вскоре удалились. Нотт несмотря на выходной день отправился в Министерство, а у Мальсибера была назначена (мною же!) встреча с Овертоном.

До прибытия Сьюзен я держался в стороне. С Забини за годы учёбы мы ни разу даже не говорили, хоть и встречались ежедневно на уроках, а Фарли я бы и не узнал, доведись нам пересечься в другом месте: в моей памяти она была довольно-таки абстрактной взрослой девушкой в форме Слизерина. В общем, знакомиться нужно было с нуля, поэтому я позволил Драко управлять беседой, а сам следил за Регулусом: любая встреча с людьми из прошлого Теодора для него была стрессом. И хотя вероятность того, что он ляпнет нечто лишнее, была мала, мы все старались присматривать за ним, пребывая в готовности вмешаться в случае необходимости.

Поскольку все собравшиеся были давно знакомы — даже мы со Сью, — Драко посчитал уместным не устраивать светский приём и предложил устроиться в саду.

Регулус нахмурился — его старания по рассадке гостей не пригодились, — но не возразил.

— Подождём Лонгботтома? — спросила Фарли, поправляя ремешок клатча, решая, куда бы его положить.

— Боюсь, ждать нет смысла, — качнул головой Забини. — Мы виделись утром, я поинтересовался, намерен ли он откликнуться на приглашение, а в ответ получил невнятное бормотание.

— На письмо он тоже не ответил, — подтвердил Рег. — Пожалуй, и вправду нет смысла ждать.

— Тогда прошу, — приглашающе указал на стеклянные двери Драко и первым двинулся в сад. — Если Лонгботтом всё же явится, эльф проводит его к нам.

— Занятия ещё не начались, а вы уже с самого утра в Хогвартсе? — подал я голос, желая поддержать школьную тему, единственную, которая казалась мне нейтральной. — Многое нужно подготовить?

Вопрос оказался животрепещущим, и новоявленные профессора принялись наперебой критиковать предшественников и жаловаться на огромный фронт работ, которые было необходимо завершить в кратчайшие сроки. Успевшая ознакомиться с будущим местом работы Сьюзен с лёгкостью влилась в диалог — ей тоже было на что пожаловаться.

Сколько уже раз убеждался, что при близком знакомстве в благоприятной обстановке бывшие слизеринцы кардинально отличаются от тех образов, к которым мы, чужаки, привыкли, всё равно каждый раз удивлялся. Я помнил по школе, что на лице Забини всегда было одно и то же выражение — высокомерной скуки. Он не принимал участия в наших конфликтах с Драко, никак не комментировал моих друзей, да и на меня самого практически не обращал внимания, наверное, потому и запомнился фрагментарно: знаниями в зельеварении и равнодушием к факультетскому противостоянию. Но сейчас напротив меня сидел беспрестанно улыбающийся парень. Он много шутил, легко и непринуждённо вёл разговор, не позволяя нам с Регом и Сью отмалчиваться; его шутки были не злыми, а сам он производил самое положительное впечатление. Странно было поймать себя на сожалениях, что волей Распределяющей Шляпы я оказался лишён многих лет приятного общения, а возможно и дружбы.

Фарли — в противовес Блэйзу — улыбалась редко и была сдержанна, однако я без труда увидел то, о чём говорили Драко с Северусом: Джемма была тёплой, рядом с ней даже Регулус чувствовал себя комфортно, а парни и вовсе сбросили все маски, словно вернулись в беззаботные времена первых курсов. Да и нам со Сьюзен было с ней легко.

Поймав взгляд Сью, я глазами спросил, как ей коллеги, и она радостно кивнула и улыбнулась, и не удовлетворившись этим, без смущения произнесла вслух:

— Я очень рада, что Бастер уговорил меня встретиться с вами. Даже если друзьями мы не станем...

— Почему это не станем? — весело перебил Забини. — Я — за! Джемма?

— Я тоже за, — снисходительно улыбнулась ему Фарли, — но дружба — долгий процесс.

— Ну уж во времени мы точно не ограничены! — воскликнул Блэйз и, озвучивая мои собственные недавние мысли, сказал: — Жаль, что в Хогвартсе мы не общались.

— Но хорошо, что теперь будем, — заулыбалась Сьюзен. — По правде говоря, я не надеялась найти с вами общий язык. Сами понимаете, не так-то просто от предрассудков избавиться. Бастер говорил, что все слизеринцы, с которыми он заново познакомился после школы, оказались совсем не такими, как мы думали, но я была почти уверена, что кроме Невилла ни с кем из вас — новых профессоров — не смогу сойтись близко. А теперь мне кажется наоборот…

— Наоборот, в смысле, что Лонгботтому предпочтёшь нас? — хохотнул Забини. — Я не против.

— Спасибо, Блэйз, — мило улыбнулась Сьюзен. — Тем более, нам с тобой в любом случае придётся много общаться, — он удивлённо приподнял бровь, и Сью пояснила: — Для Больничного крыла нужно много зелий…

— Сьюзен, — неожиданно холодно и серьёзно перебил Забини, — если тебе будет что-то нужно — я без вопросов помогу. Но для Больничного крыла ничего не собираюсь варить, — мы все смотрели с недоумением, и он со вздохом признался: — Вы вообще в курсе, что это не входит в обязанности профессора зельеварения? Снейп был в рабстве у Дамблдора, за одну зарплату выполняя кучу работы. Он и деканом был, и зелья варил для Больничного крыла, и шпионил, и всё это совершенно бесплатно. Я не знаю, чем старик его держал, но я Флитвику сразу сказал: я буду профессором зельеварения и всё. И только после того, как он согласился, мы подписали контракт. Нет, за соответствующее вознаграждение я готов варить что-то на заказ, а бесплатно — увольте.

— А бесплатно Блэйз с удовольствием сварит то, в чём по-настоящему хорош, — подмигнув бывшему сокурснику, засмеялся Драко, и они в унисон протянули: — Яд!

— Прости, пожалуйста, — слегка покраснела Сьюзен, — я не знала…

— Ну что ты, — тут же успокоил Забини. — Мы же все принимали как данность, что профессор Снейп варит зелья для Больничного крыла. Даже мы с Драко так считали, а ведь мы с детства хотели работать в сфере зелий.

— Только преподавать не хотели, — хмыкнул Малфой, — за кнаты с толпами тупоголовых детишек иметь дело?.. Вот уж нет.

— Но где же мне зелья брать? — не дала Сью свернуть на иную тему. — После мадам Помфри остались почти пустые полки, а до приезда учеников совсем немного времени...

— Хочешь, в понедельник вместе к Флитвику сходим? — предложил Забини, кажется, почувствовав себя виноватым. — Может, сможем что-нибудь придумать? Ну или может директор уже придумал выход?

— А что его искать? — невозмутимо произнесла Джемма. — Вот деньги — да, их найти всегда непросто, а решение у этой проблемы простейшее. Блэйз, если тебе нормально заплатят, будешь варить зелья?

— Да, но не стоит забывать, что специализируюсь я на другом.

— Ой, да бросьте. Сколько сложных зелий нужно для школы? Пару штук в год? В конце концов, с чем ты не справишься, можно Малфою заказать, — и она строго взглянула на Драко: — Ты же не откажешь?

— За справедливую плату — нет, — улыбнулся тот.

— Ну вот видите как всё просто.

— К слову о деньгах, — подал я голос, наконец-то найдя то, в чём не был профаном. — Флитвик жаловался, что финансовые дела Хогвартса далеки от желаемого уровня. Но вроде он упоминал, что планирует перевести школу на частичное самообеспечение. Например, те же ингредиенты, вместо того чтобы закупать втридорога, будут прямо на территории школы выращивать. Кстати, этим Невилл вроде и должен заниматься, пока не наберётся опыта и не сможет заменить Спраут.

— А почему Лонгботтом-то не пришёл? Неужели до сих пор цепляется за ненависть ко мне? — риторически спросил Драко. — Так приглашение же было от имени Бастера отправлено, да и компания мисс Боунс должна была его успокоить...

— А вы не в курсе? — едва не подпрыгнул Блэйз. — Он вообще ни с кем не общается. Я даже не представляю, как он преподавать будет. Пока Спраут будет его прикрывать, он, может, и сможет проводить практические занятия, но он же дёрганный — просто жуть, — как бы от старшекурсников не начал шарахаться.

— А что с ним случилось? — недоумевающе переводя взгляд с одного говорившего на другого, всё же спросила Фарли. — Я его вообще не помню, видимо, на первых курсах мальчик ничем не выделялся, но слышала, что он проявил себя в битве за Хогвартс. Его героем называли, а то, что я видела в кабинете Флитвика, что угодно, но не героический молодой человек. Блэйз прав, он дёрганный. Увидел меня — с заиканием убежал. Это с ним после битвы, что ли?

Я переглянулся с Драко и Регулусом, и вздохнул:

— Это долгая история, но мы вроде никуда не торопимся?..

* * *

Домой мы с Регом попали ближе к полуночи, изумляясь, что столько времени проболтали фактически с незнакомцами и, что и удивляло, получили от этого массу удовольствия. А утром, когда я спустился к завтраку, за столом обнаружился Малфой.

— О!

— И тебе доброго утра, — усмехнулся тот, с довольной улыбкой устроившись на моём месте.

— Какими судьбами? — мирно садясь рядом, поинтересовался я. — Вчера же только виделись.

— А я соскучился.

Я хмыкнул, но удержался от комментариев. Жить одному в огромном мэноре Драко явно было некомфортно, особенно после того, как на протяжении долгого времени он практически не оставался один, и кто-то из нас постоянно был рядом.

— Ну так и заходил бы почаще, — съязвил Реймонд. — Как посидели вчера? Как Сьюзен новые коллеги?

Предоставив Драко возможность рассказать о встрече, я приступил к завтраку.

— …В общем, все довольны, — резюмировал Малфой через несколько минут, закончив пересказ. — А ты чего хмурый такой? Не выспался?

— Не в том дело, — дёрнул щекой Рей, и я насторожился.

— С Овертоном что-то не так?

Он повернулся и с искренним недоумением спросил:

— А Макс тут причём?

Наступила моя очередь удивляться:

— Ты же с ним вчера встречался!

— А, ты об этом… Нет, с Максом всё прошло хорошо. Я уже говорил, он надёжный парень…

— Тогда что не так? — перебил Регулус. — Драко прав, ты явно чем-то озадачен.

— Да не берите в голову, — отмахнулся Реймонд, — ничего такого, с чем бы я не смог справиться.

— Это не из-за Грэга? — вдруг спросил Малфой, и я не выдержал:

— А ну-ка выкладывай! Причём тут Грэг? Что вообще происходит?

Реймонд закатил глаза, бросил на Драко недовольный взгляд и признался:

— Вечером со мной связался Гойл. Сначала он написал Малфою, но тот не пожелал отвлекаться от вашего общества, и перенаправил его ко мне. О том, что Гойл занимается в том числе контрабандой, все в курсе? Не надо пояснять? — мы дружно помотали головами. — Отлично. Грэга насторожил новый поставщик, предлагающий сразу же подписаться на крупную поставку. Сначала он заподозрил, что это Аврорат пытается его подставить, и отказался. Но в Лютном были и те, кто радостно согласился. Грегори присмотрелся, и увиденное ему не понравилось. В общем, вчера он связался с Драко, как раз и ища выходы на нас с тобой, Бастер: напрямую в Аврорат ему не с руки обращаться. Мы встретились, поболтали, его опасения показались мне обоснованными, ну я и предложил не откладывая познакомиться с этим типом.

— И?

— И всё очень плохо, — хмуро резюмировал Рей. — Этот Джон Смит — мужик даже не стал напрягаться с выбором псевдонима — с готовностью согласился продать мне три галлона единорожьей крови, более того, ещё и спрашивал, не нужно ли ещё чего.

— Три галлона?! — присвистнул Драко. — Он псих?

— К сожалению, нет.

— Где он возьмёт столько… — Драко запнулся и застонал: — Мордред! Он что, убивает единорогов каждый раз, как находится покупатель?!

— Это нам и предстоит выяснить. Мелких поставщиков Аврорат даже не трогает, могут ребята подобраться к единорогам — прекрасно, тем более что сейчас лишний раз в Запретный лес и не сунешься без риска получить стрелу промеж глаз. Но галлоны? Я вынудил Смита согласиться на встречу в понедельник, мол, хочу всё же посмотреть на качество товара, прежде чем отвалить мешок золота незнакомцу. Грэг говорит, что кровь свежая, в Лютном сведения о подобном быстро распространяются, но вполне вероятно, что единорогов Смит всё же убивает.

— Подождите, — перебил я. — Единороги не маленькие, сколько эти лошади весят? Около тысячи фунтов? Крови у них явно побольше, нежели в человеке, так что галлон — огромная цифра для нас с вами, а для единорога такая кровопотеря не смертельна.

— Ты забываешь одно немаловажное обстоятельство, — хмыкнул Регулус. — Какова вероятность, что единорог будет просто стоять и ждать, пока его обескровят? Когда речь идет о пробирках, животное и не заметит, для него это как комариный укус. Но галлон? Тут кто угодно забеспокоится.

Мне пришлось согласиться.

— Логично. Хотя если единорога приложить Петрификусом, а потом произвести забор крови… Это уже не убийство. Но всё равно, как-то подозрительно, что кто-то с лёгкостью ставит такие поставки чуть ли не на поток. Так и что вы решили? Схватите завтра?

— За что? — выразительно постучал себе по лбу Рей. — Единорожья кровь не запрещена к продаже. Открыто ей не особенно торгуют, это правда, но и запрета нет.

— Проклятие защищает единорогов получше министерских запретов, — сказал Малфой и грустно уточнил: — Защищало.

— Проследим, — закончил мысль Реймонд. — Мантию дашь? Боюсь, полагаться только на чары будет слишком рискованно.

— Так может следилку на него повесить? — предложил я. — Всяко надёжнее.

Реймонд медленно кивнул и усмехнулся:

— Вот ты и повесишь. Встреча в четыре у магазина Грэга, но нам будет не лишним прибыть заранее — камин будет открыт.

Обсудив некоторые детали завтрашней операции, я сослался на дела и оставил друзей. Драко откровенно сиял, вновь окунувшись в атмосферу дружеского взаимодействия, Регулус после вчерашнего общения нуждался в моральном отдыхе в кругу семьи, Реймонду тоже не мешало расслабиться — нагрузка у него была серьёзнее всех. И лишь Эдриана мы не успели перехватить до того, как он снова отправился на работу. В последнее время он вроде хорошо себя чувствовал, но это не повод перетруждаться, в конце концов, именно у него были серьёзные проблемы со здоровьем. Дав себе зарок проследить за тем, чтобы Нотт возобновил приём своих зелий, я аппарировал в Лутон.

Обещания следует выполнять, даже если никто не знает о том, что ты себе их дал.

Аппарировав по известным координатам к дому Лили Эванс в Лутоне, я не спешил идти внутрь; встав на подъездной аллее, посмотрел на дом, теперь не скрытый тьмой и снегом, и к собственному удивлению не почувствовал ровным счётом ничего. Милый провинциальный домик, чистенький, может даже уютный… И абсолютно чужой. Просто дом, такой же, как десятки других зданий.

Ну и отлично, негативные эмоции мне бы лишь помешали. Сделав несколько шагов, я поднял руку, но дверь распахнулась до того, как я успел постучать, и передо мной предстал Стефан.

— Гарри?!

— Бастер, — с усмешкой поправил я.

— О, точно, извини, — без возражений согласился тот и посторонился: — Зайдёшь?

— Да я собственно к тебе пришёл…

— Правда?!

Кажется, я зря боялся опоздать, по крайней мере весь вид Стефана однозначно свидетельствовал, что он рад меня видеть.

— Правда, — засмеялся я.

— Здорово! — широко улыбнулся тот в ответ и, обернувшись к дому, заорал: — Мам! Я ушёл!!! — после чего захлопнул дверь и вопросительно уставился на меня. — Куда пойдём?

— А куда ты хочешь? Я не был уверен, захочешь ли ты гулять, — я не стал говорить о сомнениях, одолевавших меня долгое время, — так что можем прогуляться где-нибудь тут. Или куда-нибудь аппарируем?

— Давай аппарируем, — без раздумий выбрал он. — Здесь я всё досконально изучил — надоело.

— Выбирай куда, — хмыкнул я и протянул ему руку.

— В Лондон! — решил Стефан и вложил пальцы в мою ладонь.

— Ты уже перемещался таким образом? — успел остановиться я, своевременно вспомнив, что имею дело с неопытным в плане магии подростком. Стефан отрицательно помотал головой, и я предупредил: — Ощущения не самые приятные, имей в виду. В первые разы так и вовсе отвратительные могут быть.

— Переживу, — отмахнулся он, и я понял, что живя в мире магглов с отцом-сквибом и матерью, истерящей от одного лишь упоминания магии, Стефан отчаянно мечтает испробовать всё то, что обыденно для чистокровных волшебников.

— Слушай, а хочешь, аппарируем в поместье моего друга? Там сейчас пусто, оно пока не пригодно для жизни, но в саду есть просто потрясающие уголки.

Стефан быстро закивал, и я сжал его пальцы: его взгляд так загорелся, что никакого вербально подтверждения не было нужно, стало очевидно, что я полностью прав в своих предположениях.

— Вдохни поглубже. Раз, два… — и я аппарировал в Мальсибер-холл.

* * *

Я не знал, плакать мне или смеяться. Так долго сомневался, отмахивался от мысли познакомиться с братом, то и дело откладывал встречу, боясь всё испортить… — а всё получилось так просто и естественно!

Стефан был уже не ребёнком, но вёл себя не как подросток. Он восторженно прислушивался к ощущениям циркулирующей прямо в воздухе магии, без умолку болтал, сыпал вопросами и буквально светился задором. Между нами не было неловкости, наигранности или притворства, нам было комфортно в обществе друг друга. Мы говорили обо всём и одновременно ни о чём, прыгали с тему на тему, и в этом определённо была своя прелесть. Время пролетело совершенно незаметно, стало понятно, что пора возвращаться.

По молчаливому уговору я не собирался заходить в дом. Аппарировал нас к двери и только собрался проститься, как на пороге возникла чем-то (мной!) недовольная Лили.

— Ты не можешь вот так вот заявляться и исчезать вместе с моим сыном! — видимо, на моём лице отразилось, что я думаю по этому поводу, потому что она запнулась и дальше говорила уже совершенно иным тоном: — Я имею в виду, что Стефан несовершеннолетний. Я должна знать, где он и с кем...

— Мама! Я не маленький!

— Тебе всего тринадцать! — отмахнулась она от возражений и вновь повернулась ко мне. — Ты должен был...

— Тебе я ничего не должен, — спокойно и даже с улыбкой произнёс я и демонстративно отвернулся, дальше обращаясь исключительно к брату: — Рад был пообщаться.

— Я напишу тебе, ладно? — быстро спросил Стефан, одновременно смущаясь из-за слов матери и упрямо желая отстоять свою самостоятельность.

— Конечно, — я кивнул и аппарировал домой.

Ха! Пусть утрётся! Должен я ей…

Странное ощущение осталось после этой мимолётной встречи. С одной стороны, мне было совершенно наплевать на Лили и её мнение, но с другой — очень хотелось уязвить её побольнее. Впрочем, мне даже ничего предпринимать по этому поводу не придётся: сам факт моего общения со Стефаном доставит ей немало неприятных минут. Конечно, тут ещё и от самого Стефана будет зависеть, как всё сложится, но сегодня мне показалось, что подростковый бунт его не миновал, да и от общения со мной он вряд ли захочет отказаться… Лили ожидает немало тягостных моментов.

* * *

Очередная рабочая неделя обещала стать интересной. Дома мы с Реем обсудили его рабочие планы, которые я искренне одобрил, и ситуацию Гойла, и сумели выработать оптимальный, как нам обоим казалось, план действий, что и как следует предпринять для поимки продавца крови единорога. Но окончательное решение должны были принимали не мы, так что на планёрке я ёрзал в нетерпении. Однако Реймонд даже не заикнулся о сообщении Гойла… правда, в ответ на мой вопросительный взгляд успокаивающе кивнул, мол, всё под контролем. Что ж, мне не привыкать действовать по-тихому: раз он считает, что посвящать авроров в проблему не стоит, значит, не будем.

Отложив все остальные дела, я занялся изготовление следилки. Подкинуть что-то нелегальному торговцу — задача непростая. Эти люди привыкли быть настороже, и потому даже прицепить на мантию какой-то мелкий артефакт может оказаться невозможно: вторжение в личное пространство само по себе подозрительно, а как ни старайся, по-другому этого не сделаешь. И потому, недолго думая, что использовать в качестве объекта чар, я достал из кармана галлеон. Вот уж что все принимают без лишних вопросов, так это деньги, и как показывает мой собственный опыт, никому не придёт в голову рассматривать монеты.

— Мистер Блэк, вас вызывают к главному аврору.

— Спасибо, Сайрус, — поблагодарил я, глядя на спину секретаря, уже покинувшего мой кабинет.

Ну что за человек такой!..

В этот раз я не стал задерживаться — успел завершить работу, — и через минуту уже сидел напротив Далтона. Рею удалось убедить шефа в нежелательности привлечения дополнительных ресурсов, так что разрешение на операцию у нас было, зато отсутствовали случайные люди.

— Но тебя я позвал не поэтому, — вдруг произнёс Далтон и поддался вперёд, всматриваясь в моё лицо. — Скажи, что ты думаешь о Грегори Гойле?

— Эм… В каком смысле? — я попытался оглянуться на Реймонда, ища у него ответа, но Далтон не позволил, предвосхитив намерение словами:

— Меня интересует твоё мнение, а не Реймонда!

— Тогда уточните, что именно вас интересует, — чуть резче, чем следовало, огрызнулся я. — Всё, что я могу сказать в ответ на столь обобщённый вопрос, так это то, что Гойл верный человек: друзей он не бросает, даже если не согласен с ними. Да и дела ведёт честно, причём не важно, с кем приходится иметь дело: с друзьями или с бывшими врагами.

— Хм.

— Я попросил Эрлиха об уступках для Гойла, — пояснил Рей. — Учитывая все обстоятельства, я считаю это выгодным решением для всех сторон.

Я кивнул, соглашаясь. С Гойлом нас ничего не связывало, кроме его дружбы с Драко, однако я ничуть не погрешил против истины, когда сказал, что с ним можно вести дела. Гойл регулярно нарушает закон, это правда, но — в рамках приличий, если можно так выразиться. У него качественный товар, приемлемые цены, да и на его благоразумность вполне можно рассчитывать. И Рей не зря упомянул обстоятельства. Будь у нас широкий выбор поставщиков, можно было бы выставлять жёсткие требования и крутить носом, перебирая и отсеивая тех, кто просто не нравится, но выбора-то и не было. За последний год ситуация с поставками ингредиентов не только не стала лучше, напротив, значительно ухудшилась. Волшебники почти забыли о глупых законах, с подачи Амбридж введённых при Фадже, а позже подтверждённых при недолгом правлении Кингсли Бруствера, тем более что Шафик обещал их отменить, и, несмотря на то, что сам он погиб, Феррис действительно добился отмены расистских и дискриминационных законов, принятых в смутное время. А вот волшебные расы не забыли. Кентавры по-прежнему без предупреждения стреляли во всякого, кто переступал границу Запретного леса, русалки всё также готовы были утопить каждого, сунувшегося дальше мелководья, вампиры хоть особо не наглели, из многовековой тени вышли и свободно питались, а в лес теперь даже оборотни предпочитали вне полнолуний не соваться. Иными словами, даже в Мунго было напряжённо с зельями — их просто не из чего было варить, что уж говорить о частных нуждах.

И на этом фоне Гойл, немного поднявший цены, но продолжающий исправно снабжать всех платёжеспособных клиентов ингредиентами приличного качества, был весьма востребован.

В общем, я был полностью на стороне Рея, но решил не отмалчиваться по другой причине: как показала инспекция, проведённая мной при вступлении в должность, в Аврорате отсутствовало многое нужное, и мне как артефактору такое положение вещей совсем не нравилось. Об этом я и сказал:

— Шеф, к слову о взаимовыгоде. Вы видели мой запрос? Всего в нём перечисленного в нашем распоряжении нет. Когда группы окончательно будут вами утверждены, нужно будет осуществлять привязку личных амулетов, а для этого…

— Я понял, — перебил Далтон с усталым видом. — Список твой я утвердил не глядя, нужды артефактора — всегда в первую очередь, но Донохью тоже работает с остатками, а колдомедик без зелий — это всё равно что отсутствующий колдомедик. Но да, с поставками у всего Министерства сейчас не слишком хорошо дело обстоит, всё в первую очередь направляется в Мунго. А что остаётся — мгновенно исчезает в недрах Отдела тайн… Я подпишу Гойла на внештатку. Не будет наглеть — внезапных обысков может не бояться. На этом всё.

Я понятливо кивнул и, простившись, покинул кабинет.

А Рей хорош… Кажется, именно об этом говорил Эдриан: даже просить не нужно, Мальсиберу стоит только увидеть возможность помочь своему — он тут же поможет. Не удивительно, что все его так любят и готовы оказывать ответные услуги даже спустя длительное время.

…Шум и суета в общем зале несколько минут отвлекали от чтения притащенной из дома книги об использовании в ритуалистике единорожьей плаценты, так что я решил не злоупотреблять и вернуться к работе. И вовремя, потому что буквально через минуту дверь распахнулась, и на пороге возник Брэшер.

— Тук-тук, — ухмыльнулся он, нарочито постучав костяшками по уже открытой двери. — Макгарретт зовёт всех в тренажёрку.

— Сейчас приду, — хмыкнул я.

И лицо при этом, видимо, у меня стало весьма довольное, Брэшер даже заволновался — не понимая, чему именно я так радуюсь, но догадываясь, что неспроста.

Ох что сейчас будет…

— Ну ладно, подходи… — пробормотал он, покидая кабинет.

Мысленно посмеиваясь, я последовал за ним.

В тренажёрке было шумно; недовольства авроры пока не проявляли, с интересом ожидая начала урока с новым инструктором. Как и в моём случае, о настоящей личности Реймонда Макгарретта многие знали или по крайней мере догадывались, но и без пожирательского прошлого как боец Рей был на голову выше почти любого аврора. Да и должность заместителя, которую он занял сразу же по приходу, недвусмысленно намекала, что он отлично знает, за какой конец держать палочку. Иными словами, идею в штыки не восприняли.

«Это пока они не знают о намерении перераспределить группы», — мысленно вздохнул я, предвкушая массовое недовольство личного состава.

Реймонд появился точно в срок и сразу же вышел в центр зала.

— Обойдёмся без долгих вступлений? — громко спросил он, привлекая внимание и тех, кто продолжал беседовать. — Или пояснить резоны, вынуждающие нас с Далтоном настаивать на проведении переформирования групп?

Я аж застонал от разочарования: начать с джокера — проиграть игру. Вполне ожидаемо, что моё недовольство потонуло в волне восклицаний. Которые Рей прервал взмахом руки.

— Значит, поясняю. Итак, дамы и господа авроры, давайте вспомним, к каким выводам нас подвела устроенная не так давно проверка? Что первое бросается в глаза? Ваш удручающе скудный арсенал заклинаний. Я понимаю, большинство из вас пришли в Аврорат сразу из Хогвартса, но школа и реальная жизнь, знаете ли, весьма заметно отличаются…

Рей не давил, не тыкал пальцем в тех, кого можно было смело назвать слабым звеном, он целенаправленно перечислял подстерегающие на службе опасности, упирая на то, что если бы школьных знаний было достаточно для всего на свете, не было бы ни Аврората, ни гильдий, ни Мунго — каждый выпускник Хогвартса умел бы самостоятельно справляться с чем угодно. А когда ропот недовольства полностью стих — всё же считать себя обычными обывателями никто не желал, авроры были уверены, что заслуживают уважение, а то и восхищение, что они лучше обычных волшебников, — Реймонд перешёл к объяснениям, что у каждого есть таланты, нужно лишь найти, в чём силён каждый конкретный волшебник, и — объединить их в группы не на основе случайностей, вроде времени прихода на службу в Аврорат или личных симпатий, а целенаправленно усиливать Министерство магии компетентными и любящими свою работу магами.

— Давайте немного конкретизируем, — спокойно и терпеливо предложил Реймонд. — Вот, например, Брэшер. Хуже его отчётов — Аврорат не видывал, — послышались смешки. — Но когда нужно взять преступника — он действует на отлично. Или Кинкейд. С опасными преступниками справляется с лёгкостью, но и у ребёнка не сможет выяснить, где тот спрятал конфеты. Группа Вествуда, — авроры завздыхали, вспоминая погибших, но Рей, видимо, на то и рассчитывал. — Им бы в ДМП пойти — отличные следователи ведь были, боец у них был один — сам Вествуд, но как и вы все, девятая группа отвечала на все сигналы, а не те, с которыми лучше всего справилась бы. Сейчас у нас нормально работать в магическими ловушками только Кросс может, да и то, одну её я бы не отпустил в тот же Коцит. Иными словами, группы должны быть укомплектованы таким образом, чтобы либо заниматься чем-то одним, но зато лучше всех, то есть иметь чёткую специализацию, либо же все маги должны быть универсалами — а это, уж простите за прямоту, не ваш случай.

Он замолчал, обводя слушателей внимательным взглядом. Я всю речь присматривался к лицам стоявших вокруг авроров, ища следы недовольства, но даже те, кто был настроен скептически в самом начале, сейчас не демонстрировали негатива, напротив, выглядели заинтересованными в переменах.

Пожалуй, ход с джокера оказался верным.

— Прежде чем мы подойдём к моменту перераспределения групп, нам с вами предстоит некоторое время понадоедать друг другу. Помимо определения ваших талантов, которые станут очевидны после некоторого времени наблюдений, я намерен научить вас тому, что считаю необходимым для каждого аврора: нападать и защищаться, искать и обезвреживать ловушки; расскажу, как действовать в различных ситуация и что ни в коем случае нельзя делать в них же. Среди вас есть те, кто действительно хороший аврор, но большинство на данный момент лишь потенциально хорошие авроры. Практически каждому — даже лучшим! — необходимо расширить спектр применяемых заклинаний. Вы давно уже стали предсказуемы, а потому слишком часто преступники уходят от вас. Некоторые из вас считают себя опытными и прожжёнными аврорами — забудьте. Опыт, состоящий из поочерёдно накладываемых Ступефая, Силенцио да Инкарцеро — не показателен. Вы все будете учиться. Если не побеждать, то выживать.

— Сэр, можно вопрос? — Мальсибер кивнул, и Вентворд спросил: — Вы повторяете, что мы мало знаем и умеем. Не хочу спорить, но вам не кажется, что это противоречит действительности? Нам для работы хватает этого.

— Вествуду тоже хватило? — вкрадчиво уточнил Реймонд.

Герхард смешался, но не сдался:

— Если попадётся сильный противник, какими были Пожиратели, — знания не спасут. Да и Коцит в пример ставить… Ничего подобного мне за все годы службы не встречалось.

Авроры согласно загалдели, и Рей вздохнул.

— А теперь встретилось. И? Вы отступите? Сбежите от опасности? Или героически пойдёте сдыхать? Если вы готовы положительно ответить на любой из этих вопросов — в Аврорате вам не место. Я предлагаю научить вас выживанию даже при бое с заведомо сильнейшим противником. Существует масса уловок, что спасут вам жизни. Лишь половина из вас пользуется невербальной магией. Это уровень первокурсников, а не Аврората. Вы стоите и ждёте атаки — даже для новичков это глупое поведение. Вы совершенно не обращаете внимания на противника, не видите, что он намерен сделать, а ведь большинство тех, против кого вам предстоит выступить, и сами недалеко ушли от начального уровня, все их атаки можно элементарно пресечь, ну или хотя бы свести урон к минимуму.

— Сэр, при всё уважении, я в Аврорате почти тридцать лет, и за эти годы насмотрелся на реформаторов. Вы с нами недавно…

«Шульц», — вспомнил я имя говорившего. Один из тех немногих, кто работает ещё со времён Грюма. И это характеризовало его вполне определённым образом. Если он пришёлся ко двору и при Грюме, и при Пожирателях, и при Робардсе, и даже сейчас продолжает работать, он либо абсолютно неконфликтен, либо интриган, каких ещё поискать. И ещё момент. Его группа частенько возвращалась с заданий с синяками и ссадинами или вовсе прямым ходом в Мунго, а он всегда оставался цел и невредим. Будь дело в его опытности и знаниях, уж наверное он бы поделился с коллегами щитовыми чарами. А потому у меня было лишь одно предположение: Шульц так долго продержался потому, что мастерски научился прятаться за чужими спинами.

— И именно поэтому мне буквально бросаются в глаза все недостатки, — парировал Рей. — Я могу детально разобрать каждый ваш провал, указывая, где и в чём вы ошиблись, и как можно было выйти победителями, но какой смысл?

— Смысл есть, сэр, — упрямо произнёс Шульц. — Я был бы рад убедиться, что ваши слова продиктованы заботой о процветании Аврората, а не… — он замолчал, поняв, что и кому говорит, и опустил голову, кажется, даже не осознавая смысла этого движения.

— Договаривайте, аврор Шульц, — холодно произнёс Мальсибер в абсолютной тишине. — А не — что?

— Извините, сэр, — не смея поднять взгляд, негромко ответил тот.

Но Рей не позволил замолчать проблему.

— А не пренебрежением к нечистокровным? Вы это хотели сказать? Так не стесняйтесь. Я — чистокровный, и я прошёл через всю обезмагиченную территорию, проник в Коцит и вышел обратно без единой царапины. Вы, правда, считаете, что это совпадение? Вам, Шульц, довелось встречаться на поле боя с Пожирателями смерти? И как впечатления? Скажите, пренебрежение — необоснованное? Родители-магглы не делают вас хуже чистокровных магов. А вот знаний у магглорождённых априори меньше. Я готов учить вас тому, что сами вы нигде не прочитаете, потому что вам банально негде взять нужные книги. Я предлагаю свои опыт и знания, чтобы вы не приобретали их за счёт умерших товарищей. Но, кажется, вы готовы пренебречь всем этим из-за предрассудков и детской веры в злобных чистокровных магов.

Авроры молчали. Реймонд выдержал паузу и равнодушно махнул рукой на дверь:

— Все, кто считают, что им нечему и незачем у меня учиться — выход там. Остальные, пожалуйста, разбейтесь на пары, желательно, с представителями других групп. Мы достаточно потратили времени, пора начать тренировку. Наша цель — сохранить ваши жизни в любой ситуации, поэтому…

Что характерно, никто из авроров не сделал ни шагу к выходу. Я прекрасно видел, что многие недовольны сложившимся у Реймонда мнением, однако только Шульц увидел в этом дискриминацию по чистоте крови, остальные восприняли это именно в том смысле, какой Рей и вкладывал: недостаточность знаний.

Уж не знаю, что Реймонд думал, лицо его выражало лишь скуку. Равнодушно рассказывая о различных приёмах и уловках, он не выказывал своего отношения к успехам авроров, пытавшихся повторить за ним связки заклинаний или боевые движения, благодаря которым можно было сэкономить силы и время, просто пропустив атаку, вместо того, чтобы ставить щит. Мне нравилось, как он проводит занятие, и всем остальным вроде бы тоже. Рей прислушался к моим советам относительно чередования теории с практикой, поэтому никому не было скучно. Рассказывая о щитах, он сразу их демонстрировал, параллельно уточняя, в каких случаях какое защитное заклинание будет наиболее выгодно применить. Он показывал, как вплетать атакующие в каскадные чары, как маскировать намерения движениями корпуса, и даже рунические цепочки показал, поразив всех.

А в конце честно признался, что так смогут не все, но те, кто всё же сможет, будет настоящими аврорами, а не просто волшебниками-недоучками в форме. И на его слова никто не обиделся.

Когда Рей закончил и отпустил всех, я сразу же рванул в душ: нас ожидала встреча с торговцем единорожьей кровью. Однако это не помешало мне узнать настроения, царящие среди личного состава, потому что авроры не утерпели и принялись обсуждать Мальсибера прямо в душевой.

В основном, парни хвалили нового инструктора, признавая полезность новых знаний, а если и спорили, то в вопросах того, сколько полезного Реймонд утаит от них в силу того самого чистокровного высокомерия...

— Да бросьте! — перекрывая всех, раздался чей-то голос — я не узнал говорившего из-за шума воды. — Ну чистокровный он, и что? Радовались бы, что он на нашей стороне, а вы как бабы разгалделись! Макгарретт вполне нормальный. А что опускает нас и мордой в дерьмо тыкает, так нечего повод давать. Дамблдоровский бред крепко в головы въелся, видимо, раз вы так быстро позабыли, чем чистокровные уроды от обычных магов отличаются. Забыли, как старикашка из Лютного всех нас за пояс заткнул одним движением палочки?!

Авроры заговорили все разом, и я ничего не мог разобрать, теряясь в догадках, о чём они толкуют. К счастью, я оказался не единственным, кто был не в курсе ситуации, и минутой позже последовало уточнение. В тот день, когда Малфоя заманили в ловушку, и я прикрыл наш отход Адским пламенем, спалив «Дырявый котёл», Аврорат понёс потери. Стоя под струями воды, я слушал, как едва ли не всем составом авроры пытались сдержать магию, жадно пожирающую всё вокруг с одинаковой радостью, и не могли. Почти час они изо всех сил сдерживали огонь; жители Косого переулка и случайные прохожие тоже старались помочь, да вот только магических сил ни у кого на это не хватало. Адский огонь тем и страшен, что контролировать его крайне сложно, и лишь действительно сильный маг может остановить чужое пламя.

Так вот в тот день волшебники почти отступили, ещё бы чуть-чуть — и авроры оставили бы Косой переулок на потеху огненных химер. Но появился Бэрк — старикашка из Лютного, который отругал авроров и взмахнул палочкой, одним уверенным движением гася огонь. Разумеется, это на всех произвело неизгладимое впечатление: со слов авроров они до сих пор предпочитали обходить «Боргин и Бэрк» по широкой дуге, опасаясь связываться со столь могущественным тёмным колдуном.

Тихонько рассмеявшись, я выключил воду. Даже мне очевидно, что нарочитая лёгкость, с которой Бэрк избавился от огня, это совокупность сразу нескольких обстоятельств, и прибудь Бэрк на десять минут раньше, ему бы пришлось попотеть. Но авроры по незнанию восприняли это… Да так и восприняли, как Бэрк хотел!

Закончив обсуждение, все разбрелись по душевым кабинам, так что моё хихиканье осталось незамеченным.

— …И он такой: «Притащились тут с детскими ведёрками на пожар. Кретины грязнокровные», — пересказывая Реймонду невольно подслушанный разговор, процитировал я Бэрка в исполнении кого-то из авроров. — Взмахнул палочкой, и пламя тут же опало.

— Салазар-Основатель! — едва ли не простонал Рей. — Какая же каша у них в головах! «Раз — и опало!» — передразнил он. — Так только с уродиной в постели бывает, а не с Адским огнём! Прав Бэрк: кретины грязнокровные. Ну ничего, — протянул он зловеще, — я заставлю их включить мозги.

— Грозен, — улыбнулся я. — Всё прошло вполне неплохо. В большинстве своём парни под впечатлением.

Рей дёрнул щекой, но не возразил.

— Мне кажется, стоит упомянуть, что сила — это ещё не всё. В конце концов, на одной силе долго не продержишься, а вот разносторонние знания…

Рей закатил глаза и, бросив взгляд на часы, встал.

— Пора выходить. Лучше прибыть заранее. Следилки свои взял?

— Взял, конечно, — я сунул руку в карман, извлёк и продемонстрировал пригоршню галлеонов и опустил их обратно. — А ты деньги трансфигурировать собрался?

Он посмотрел на меня как на идиота.

— Плата уже в кошельке с расширенным пространством. Выбить деньги на операцию было не так-то просто, учитывая секретность, так что я их с собой таскаю: если что — покрыть пропажу мне будет нечем.

Я первым покинул Аврорат, Рей вышел следом: лишний раз афишировать дружбу нам обоим казалось неправильным, так что разговор мы смогли возобновить только спустя некоторое время, уже в лифте.

— К слову, а как ты себе это представляешь? Мне нужно сказать, что я сильнее их, но это неважно?

— Наоборот. Ты сильнее их, и потому у них нет шансов. Но вот будь у них знания… Вот тогда они могли бы справиться с тобой несмотря на силу.

— Глупо, — после раздумий помотал он головой. — Вот смотри. Возьмём в качестве примера Карактата Бэрка. Он ведь вправду старик — старше Дамблдора. Но поставь его против любого, я подчёркиваю, любого мага, и победит он почти мгновенно.

— Даже тебя? — насмешливо хмыкнул я.

— Возможно, — спокойно пожал плечами Рей и засмеялся, когда я поперхнулся с его ответа. — Бастер, ну хоть ты включи логику! Этот старик-развалина в честной дуэли победит за секунду. А если говорить не о дуэлях, то и подавно. Помнишь, как я победил четверых авроров? Думаешь, я первый и единственный такой, кто использует для победы все средства? Для меня естественно иметь под рукой защитные амулеты, а Северус, например, с детства таскал в карманах кучу зелий. Ты вон тоже артефактами обвешан, и наверняка не поленишься пустить их в ход, если случится нужда. А теперь сравни с этими горе-аврорами. Возвращаясь к Бэрку — у него опыта на век больше, да и знаниями с ним мало кто сравнится — точно не я, — думаешь, он не читает книги, которыми торгует? Так что невзирая на все мои навыки, в стычке с Бэрком я вполне могу не успеть понять, что меня убило. Если честно, я даже не могу придумать, кто смог бы его победить. Одно ясно наверняка: ни одному из авроров подобное не под силу. Но кое в чём ты всё же прав, в Аврорате действительно немало должностей, на которых уровень магической силы не имеет особого значения.

— Есть и исключения, — упрямо возразил я, — когда уровень знаний и умений настолько высок, что компенсирует недостаток магической мощи.

— Компенсирует, да, но… — Рей развёл руками. — Если хотя бы один из этих недомагов сможет похвастаться таким объёмом знаний, я лично прослежу, чтобы в поле его не выпускали. Грамотные волшебники ныне редкость, нельзя ими разбрасывать. То, что мы можем сейчас наблюдать, это совокупность стремления выделиться и гриффиндорской отваги. Как говорил Долохов, с палочкой на танк бежать глупо. Потеря группы Вествуда уже ударила по нам, и, раз отказываться от исследования Коцита никто не намерен, это не последние потери. Эрлих стоит на своём и отказывается привлекать людей со стороны, а между тем с нынешними кадрами у нас мало шансов на успех.

— Это если Айзек отступит и вернёт дело Аврорату.

— А у него вариантов нет, — злорадно хмыкнул Рей. — В Отделе тайн полно умников, а боевых магов нет. Не сегодня-завтра прибежит за помощью. Как только начнутся потери, так и прибежит.

— Тебе не кажется… — начал я, но Реймонд не стал дослушивать.

— Если бы я мог это изменить, поверь, я бы так и поступил. Но Айзек проигнорировал все предупреждения. Причём я действительно постарался рассказать обо всём, с чем они могут столкнуться. Он вроде не дурак, должен был понять, что теоретикам в том лесу не место, но — не понял. Или не захотел признавать. Как бы то ни было, от нас больше ничего не зависит. Как невыразимцы умоются кровью, так и возобновим исследование Коцита. А теперь хватит болтать, догоняй!

И он аппарировал. Похлопав себя по карманам, проверяя, всё ли в порядке, я тоже покинул Атриум. Нас ждал Гойл, а затем и нахальный торговец единорожьей кровью.

* * *

Переместился я на крыльцо перед магазином и, не теряя времени, тут же проскользнул в гостеприимно приоткрытую дверь: маячить на улице было неосмотрительно. Грегори как раз поздоровался с прибывшим минутой ранее Реем.

— А вот и ты. Приходите. Выпьете чего-нибудь?

— Рано, — отмахнулся Реймонд, усаживаясь в стоящее в углу кресло.

— Да я про чай! Бастер, ты как?

— Давай. Рей погонял Аврорат по тренажёрке, энергии потратили знатно, так что чай не повредит.

Грэг щёлкнул пальцами и, отдав краткие распоряжения домовику, заинтересованно повернулся к Мальсиберу:

— В каком смысле «погонял»?

— Меня в инструктора заманили, — с немалой долей недовольства пояснил тот и, несмотря на отказ, всё же придвинул к себе чашку. — Ты давай не отвлекайся. Аврорат обсудим как-нибудь потом. Сейчас я хочу услышать, что ты выяснил про этого Смита.

Гойл понятливо кивнул.

— Нового практически ничего нет. Вчера один из моих знакомых брал у него порошок из рога единорога, причём сразу семь унций — цена выгодная, так он на перепродажу взял.

— Семь унций? — присвистнул я. — Это сколько рогов нужно было истолочь?!

— Немало, — нахмурился Рей. — Больше не стоит вопрос, убивает ли он единорогов. Слишком уж масштабная торговля. Такими объёмами даже психи-егеря не промышляли.

— Кстати о них. Утром забегал мой постоянный поставщик. Со стрелой в заднице, к слову. Так он говорит, что стадо единорогов, что обитало неподалёку от школы, ушло. Он не по этой части, в основном растительные компоненты притаскивает или падаль всякую, но опытный мужик, следы читает отлично. Так вот по его словам, следы обрываются посреди поляны. Словно кто-то их специально стирал. На всякий случай я у него взял координаты…

— Это ты правильно сделал, — Рей даже с кресла привстал, уже предвкушая визит в Запретный лес.

— Мы что, пойдём кентаврам мишенями служить? — охладил я его пыл.

Однако вместо того, что отказаться от опасной затеи, Рей окинул меня долгим взглядом и кивнул:

— Всё равно больше некого послать.

— У тебя ж весь Аврорат в подчинении! — фыркнул Грэг. — Уж можно найти, кого послать.

— Было бы кого — я бы сейчас тут с тобой чаи не распивал, — парировал тот. — Ты вот спрашивал про то, чем мы сегодня занимались? Так вот этим и занимались: пытались подтянуть авроров на тот уровень, когда им можно будет делегировать что-то поважнее ареста злоупотребляющих зельями нищих из Лютного.

— То есть, ты их… учил? — недоумевающе уточнил Гойл и повернулся ко мне: — Он правда учил чему-то авроров?

— Грэг, смирись, мы теперь часть Аврората. Причём весьма немаловажная часть, — в моём голосе проскользнула гордость, хотя я и пытался говорить нейтрально, и Гойл это заметил, потому что взгляд его стал тяжелее. — Это не значит, что мы потащим тебя в камеру за нарушение закона, — подмигнул я, — Рей вот…

— Не опережай события, — перебил Мальсибер с недовольством.

Я замолчал, непонимающе глядя на него. Если бы не слышал собственными ушами, что шеф согласился с предложением закрыть глаза на делишки Гойла, было бы понятно, почему Рей не хочет говорить об этом — неловко вышло бы, обнадёжь он Грэга без веских на то оснований. Но Далтон дал добро...

Гойл переводил взгляд с меня на Рея и обратно, но молчал.

— Когда будет уместно — узнаешь, — пообещал Мальсибер и потянулся подлить чай. — Ты с нами пойдёшь к Смиту, или останешься?

— Пойду, — вздохнул Грэг. — Я же вас свёл, будет подозрительно, если я не явлюсь на сделку.

— А-а-а, процент же твой… — вспомнил я истинную причину и, обведя взглядом помещение, задал давно назревший вопрос: — Слушай, ты вроде говорил, что магазин не твой? Или я неверно понял?

Грегори не спешил отвечать, и это показалось странным.

— Извини, если...

— Всё нормально, — немного смущённо улыбнулся тот. — Я не скрываю, но и не афиширую это. Магазин принадлежит моей жене.

— Жене?! — едва не подавившись глотком, изумился Рей и уставился на Гойла.

— Ты женат?! — одновременно спросил я.

— Не женат в смысле женат, но жена у меня есть.

— Сам-то понял, что сказал? — засмеялся Реймонд. Бросил взгляд на часы и потребовал: — У нас ещё двадцать минут, рассказывай!

* * *

Было крайне непривычно видеть Гойла таким: покрасневшим, смущающимся, неуверенно крутящим чайную ложку. Он мог просто послать нас или вежливо напомнить, что это не наше дело, однако всё же рассказал историю превращения себя в женатого человека.

Если и ждал я романтики — очень быстро стало понятно, что ничем подобным в жизни Грегори и не пахло. Всё было с одной стороны банально, а с другой странно.

После Азкабана Грэг оказался буквально на улице без средств существования. Учитывая обстановку, он не мог обратиться за помощью и поддержкой к друзья, поскольку те по большей части находились в ещё худшем положении, а решение о дальнейшей судьбе нужно было принимать быстро: пока на то оставались физические силы. Грегори повезло, он вспомнил о доме в Лютном, купленном его отцом для грязных делишек. Поскольку Джаред Гойл вовсе не желал, чтобы его связали со всякими неблаговидными вещами, творящимися в Лютном, дом он оформил не на своё имя, и теперь это оказалось крайне полезно: всю остальную недвижимость Гойлов к тому моменту уже конфисковали.

Но дом — это пол беды. Грегори хотелось не только иметь крышу над головой, но и еду в желудке. Особыми талантами он не блистал, репутацию имел весьма запятнанную, нечего было и надеяться на законную работу. Зато мощное телосложение и высокий рост помогли с поиском нелегальной. Сначала Грэг обрадовался, что его взяли охранником, потом загрустил, поняв, что если босс попадётся, его самого тоже осудят и вернут в Азкабан, а затем смирился, так как иных способов заработать на тост поутру и омлет в обед у него не было, а кушать хотелось по-прежнему каждый день.

Подобное положение вещей могло бы сохраняться долгое время, но босс ошибся и угодил в расставленную конкурентами ловушку. А Грэг не только не сумел его защитить, но и оказался спасён своим подопечным…

— Его ранило, — делился Гойл, — причём очень серьёзно. Я совсем растерялся. Горе-охранник, Мордред меня разорви. Стоял и не знал, что предпринять. Ну и достоялся… Но босс сумел прорвать антиаппарационный щит, ещё и меня прихватил. Ну и вывалились мы вот прямо туда, — он махнул рукой на тамбур за дверями. — Я пытался помочь, а босс схватил меня за руку и спрашивает, признаю ли я, что он меня спас. Долг навешивать на себя — радости мало, но он ведь вправду меня спас. Ну, я кивнул, а он тогда и говорит…

Если опустить многочисленные вздохи, суть свелась к простому договору. Этот самый босс умудрился перейти дорожку весьма серьёзным людям, а потому не рассчитывал, что после неудачного покушения враги отстанут. Он был абсолютно уверен, что не доживёт до конца месяца, и спешил позаботиться о судьбе единственной дочери. И Грэгу он предложил ни много ни мало, а жениться на ней, а взамен получить весь бизнес её отца.

— Я понятия не имел, что там за дочь, так что жениться, разумеется, не горел желанием. Но деваться было некуда. Ну, я и согласился.

— Так что там за дочь? — с мягкой улыбкой спросил Реймонд. — Ты же так и не сказал самого главного.

— Нормальная дочь, — нахмурился тот. — Только ей тринадцать.

Пока мы с Реем хватали воздух, в попытках осмыслить, что Гойл женат на ребёнке, тот лишь посмеивался, но когда я открыл рот для комментария, заговорил:

— Мы женаты лишь формально. Живём в одном доме, но видимся редко: общего у нас ничего нет. Да и то, она-то только на каникулах под моим присмотром, а так — в Хогвартсе. У неё никого нет, зато на магазин многие заглядываются, без меня она пропадёт. Да и мне этот брак был выгоден. Сейчас-то я встал на ноги и обзавёлся полезными знакомствами, благодаря которым могу начать свой бизнес и быстро развернуться, но не бросать же её. Девчонка тихая, мне не мешает, почему бы и не сделать доброе дело?

— Да ты прямо герой. Юную деву спас и королевство папеньки получил, — усмехнулся Реймонд. — Жаль, с поздравлениями мы опоздали. Ладно, с лирикой пора завязывать. Вы ещё не забыли, по какому поводу мы собрались?

В очередной раз проверив готовность, Реймонд выпил оборотку, я завернулся в мантию-невидимку, и следом за Грегори мы отправились на встречу.

При свете солнца Лютный производил ещё более гнетущее впечатление, чем во тьме. В глаза бросались грязь и кучи мусора по-над домами, взгляд цеплялся за обшарпанные стены, а в нос так и лезли разнообразные мерзкие запахи. А вот людей почти не было, лишь из-за домов слышались детские голоса — неужто все взрослые на работе?..

До места мы дошли довольно-таки быстро. Из Лютного свернули на безымянную узенькую улочку и упёрлись в тупик.

— Мы чуть раньше, — озвучил очевидно Грегори.

Рей кивнул и, бросив на стену очищающие чары, привалился к ней плечом, являя собой скучающего и беззаботного обывателя.

Хлопок сработавшего порт-ключа прозвучал точно в срок; Гойл с Мальсибером мгновенно подобрались, а я активировал модернизированный антиаппарационный щит. Артефакт был слабеньким, не способным никого удержать, но его функция была в ином: проявлять след.

К разговору я не прислушивался, сосредоточившись на рассматривании Смита. Что-то в нём казалось неправильным… Я прекрасно понимал, что магия позволяет продемонстрировать чудеса преображения, и вероятность того, что Смита на самом деле зовут Смит, практически нулевая, как и то, что это его настоящая внешность, и тем не менее, ощущение неправильности не покидало меня, заставляя нервничать.

Сделка прошла чисто. Смит достал из рюкзака несколько бутылок с плещущейся в них серебристой субстанцией, Рей — протянул мешок с галлеонами. Они стали прощаться, и я решил рискнуть.

Мальсибер меня прибьёт за излишнюю инициативу, но интуиция буквально орала благим матом, что Смита нельзя выпускать из поля зрения!

— С вами приятно иметь дело, — с лицемерной улыбкой кивнул на прощание Смит и активировал порт-ключ.

Моя рука сама собой сомкнулась на болтающейся лямке его рюкзака.

Мгновением позже нас затянуло в пространственную воронку.

Порт-ключ оказался отвратительным. В пространстве он нас переместил, но как! Меня мотало и крутило как никогда в жизни, даже самый первый изготовленный мной порт-ключ был намного качественнее!.. А потому прибытие на место назначения застало врасплох, и в попытке удержать равновесие я непроизвольно дёрнул свою «опору», едва не сорвав рюкзак с плеча Смита.

Но моя старая подруга удача и сегодня не отвернулась от меня: Смиту было не до того, чтобы оглядываться — его рвало на траву. Вздохнув с облегчением, я оправил мантию и решил оглядеться. И сразу же наткнулся взглядом на неподвижную фигуру в серой мантии.

На меня мужчина не обращал внимания, по всей видимости, не заметив ничего лишнего, а вот на корчи Смита смотрел с откровенным презрением. Я сделал пару шагов в сторону, чтобы избежать любых нежелательных контактов, и принялся рассматривать незнакомца.

Лет тридцать, вряд ли больше. Светлые волосы и глаза, рост чуть выше среднего, телосложение скорее худощавое. Но мне и в голову не пришло недооценить его из-за непритязательной внешности — мужчина неуловимо напоминал Реймонда: от него исходила опасность.

Лезть на рожон, выскакивая из-под мантии с криком: «Аврорат! Всем оставаться на местах!» было глупо: численное преимущество было не на моей стороне, да и гарантии, что мужчина в сером — тот, кто нам нужен, отсутствовали. Поэтому я предпочёл остаться под мантией и послушать, о чём подельники станут говорить. Разочарование наступило уже через пару минут, когда бледно-зелёный Смит разогнулся и, утеревшись рукавом, двинулся к по-прежнему молча стоящему мужчине.

— Где золото? — ледяным тоном спросил тот, брезгливым жестом требуя не подходить слишком близко.

Смит засуетился, полез в рюкзак, а я застыл, во все глаза глядя на мужчину. Я не узнал его в лицо, но голос… Этот голос я очень хорошо запомнил. Теперь и тонкие кривящиеся губы показались знакомыми, и светлые брови, что взлетали в притворном удивлении, и глаза — безжалостные и равнодушные. Я давно и думать забыл об этом человеке, выбросив его из головы тотчас же, как он исчез из виду, а теперь воспоминания нахлынули, словно кто-то бросил мощнейшее Эванеско в сдерживавшую их плотину. Перед мысленным взором встало взволнованное лицо Грейнджер и настоящий испуг в глазах Уизли, лучше нас понимавшего, что ждать от егерей…

Когда я видел этого человека в прошлый раз, он слегка потерялся на фоне Фенрира Грейбека, угрожавшего покусать Грейнджер. И не только покусать. Да и сама ситуация не располагала к внимательным наблюдениям, я мог думать только о том, как нам спастись, как сбежать до того, как Сивый вызовет Тёмного Лорда через свою метку — тогда я считал, что метка у него есть. И всё же по степени опасности этот егерь ничуть не уступать самому свирепому оборотню Англии. Потому что в отличие от него, был неглуп. Именно он задавал вопросы, норовя уличить нас во лжи, именно он опознал меч Гриффиндора, и именно он вместе с Сивым потащил нас в Малфой-мэнор: сдать Волдеморту.

Как же его называли?..

Между тем события на поляне развивались. Егерь получил золото, отсчитал несколько купюр с изображениями Елизаветы и вручил Смиту.

— Увидимся в четверг, — бросил он рассыпавшемуся в благодарностях подельнику и аппарировал прочь.

Стоило егерю исчезнуть, с лица Смита моментально пропало угодливое выражение. Он сплюнул и…

— Не так быстро, — резко произнёс я, сдёрнув мантию и направив на него палочку. — Инкарцеро! Аврорат. Вы арестованы за незаконную торговлю лимитированными ингредиентами. Аппарировать даже не пытайся, — предупредил я, хотя и не думал, что он такой идиот, чтобы использовать аппарацию для побега: всем известно, что авроры в первую очередь лишают возможности сбежать, а уже потом связывают.

Смит смотрел на меня едва ли не с ужасом, и я заподозрил неладное.

— Петрификус Тоталус! — быстро произнёс я, опасаясь, что тот предпочтёт, например, отравиться, лишь бы не попасть в Азкабан. И лишь убедившись, что он надежно зафиксирован, отправил Патронуса.

* * *

Реймонд возник через пару минут с таким выражением лица, что у меня в животе что-то ухнуло, как бывает в скоростных лифтах.

— Слежка ничего бы не дала! — быстро начал я оправдываться. — А так я узнал, кто отдает приказы.

— Я счастлив, — едва удостоив меня взглядом горящих негодованием глаз, Реймонд ухватил Смита за локоть и молча аппарировал.

Я вздохнул и отправился догонять.

В портальной было пусто, я вышел в общий зал и задал вопрос первому же аврору, оказавшемуся поблизости:

— Макгарретт где?

— В СИЗО повёл кого-то, а что?

— Спасибо, — бросил я и, крутнувшись на пятке, поспешил в следственный изолятор.

Длинный коридор, прерываемый только запечатанными дверями, тянулся вдоль всего Аврората и выводил в мрачное, слабоосвещённое помещение с охранниками.

— Привет, — вежливо поздоровался я, протягивая палочку, и шагнул к сканирующему устройству на столе. — Я к Смиту, которого только что привёл Макгарретт.

Мужчины молчаливо кивнули, следя за тем, как я прохожу проверку. Амулет, изготовленный неизвестным мастером на заре Аврората, безукоризненно сработал, подтвердив, что я чист от внушений, зато несу с собой маленькую кучку запрещённого в СИЗО артефакторного барахла. Однако авроры не насторожились и не потребовали выложить всё до прохода к допросным, лишь также молча придвинули мне журнал, где я и расписался.

— Третья допросная, — подсказал один из охранников, когда я шагнул к следующим дверям.

— Спасибо.

Внутри было ещё темнее, плюс добавился неприятный запах от расположенных по левую сторону камер, но я не стал отвлекаться и сразу свернул вправо — к допросным.

На моё появление Рей отреагировал тяжёлым взглядом, а сидящая рядом с ним Марго (я знал только имя) — кивком. Я кивнул в ответ и устроился на последнем свободном стуле.

— Ты не молчи, — «ласково» посоветовал Реймонд Смиту, — мы же ждём.

— Я ничего не знаю! — испуганно вскричал тот, вцепившись руками в край стола.

— Ну да, единороги сами на донорский пункт приходили, — фыркнула Марго и вдруг резко подалась вперёд, ударяя кулаком по столу: — А ну говори, ублюдок!

Смит отшатнулся, побледнел, но не сказал ни слова.

— Давай начнём с конца, — перехватил я инициативу. — Ты знаешь, с кем работал?

— Н-нет…

— О, не стоит лгать, — укоризненно протянул я. — Мне знаком твой подельник… Или — босс? Ты пойми, ты всё равно сядешь. Вопрос лишь в том, на пару месяцев или пожизненно. Сдай нам босса, расскажи всё, что знаешь…

Смит загнанно смотрел на меня, и я понимал, что уговаривать его бессмысленно.

— Фокс, давай Веритасерум, — приказал Рей, и Марго выставила на стол флакон.

«Ага, Марго Фокс», — сделал я себе мысленную отметку.

Рей призвал с полки на боковой стене стакан, предназначенный именно для этих целей, и наколдовал воду, куда и накапал сыворотку правды.

Я продолжал наблюдать за Смитом; при упоминании Веритасерума у него не дрогнул ни один мускул, зато вид льющейся из палочки воды едва ли не шокировал.

— Постой, — попросил я и обратился к Смиту: — Ты уже видел, как твой егерь колдует?

Марго вздрогнула, Рей, наоборот, застыл…

— Пару раз, — кивнул Смит.

— Что именно он делал в тот момент?

— Срезал рога у лошадей, — ничуть не испугавшись вопросов, ответил он.

Мальсибер едва слышно выругался, но позволил мне продолжить.

— Лошадей ты обескровливал?

— Да… Но это просто лошади! Вы не можете меня арестовать за убийства лошадей! Я не сделал ничего плохого!

— Ты маггл, — констатировала Марго, присвистнув. — Моргану в зад…

— Кто? — переспросил Смит и недоумевающе повернулся ко мне, как к единственному, с кем у него завязался диалог. — Я не понимаю, что происходит, — пожаловался он. — Меня наняли для работы с лошадями. Я ветеринар. То есть, я учился на ветеринара. Мистер Грей щедро платил…

— Что он приказывал тебе?

— Да ничего такого… Ну, сначала он приказал ничему не удивляться… И я не удивлялся…

— Империус, — вполголоса озвучил очевидно Рей.

— Потом мы как-то оказались в лесу, и он приказал взять кровь у белых лошадей. Я выстрелил транквилизатором, сделал аккуратный разрез… Но Грей приказал собрать много крови. Я возразил, что больше нельзя, но ему было плевать на лошадей. Тогда он и срезал рога, хотя стоял далеко. Я не мог не выполнить его распоряжение, он ведь платил… — голос Смита зазвучал менее уверенно, словно только сейчас он осознал, что причина безоговорочного подчинения крылась не только и не столько в деньгах, и вопросительно уставился на меня: — Сэр, что происходит?

— Вас принудили совершить преступление, — сочувственно улыбнулся я. — Для меня очевидно, что вы ни в чём не виноваты. Но помогите нам во всём разобраться и поймать настоящего преступника, вы же понимаете, пока всё готовы повесить на вас.

— Я… Да, я расскажу…

Смит не пытался что-то скрыть. Он отвечал на вопросы с готовностью, продиктованной страхом перед непонятным и оттого ещё сильнее путающим неизвестным, но знал он удручающе мало. Практически ничего. Уже через пару минут стало ясно, что мы напрасно тратим время.

— Пока мы не можем вас отпустить, мистер?..

— Гастингс, — представился он. — Эдвард Гастингс.

— Мистер Гастингс. Вам придётся некоторое время провести в камере предварительного заключения, пока мы будем разбираться в ситуации. Спасибо вам за сотрудничество, вы нам очень помогли.

Марго закатила глаза в ответ на мою гипертрофированную вежливость и увела арестованного, и только тогда Рей спросил:

— Как ты догадался?

Я пожал плечами.

— Не знаю. Он выглядел странно. Смотрел с каким-то странным выражением на всё. Не могу объяснить. Прости, что не предупредил. Но я чувствовал, что нельзя его отпускать…

— Бастер, извинение не может содержать «но». Но я не сержусь. Злюсь — это ближе к истине.

— Тебе нужно просмотреть мои воспоминания. Егерь, к которому переместился Смит… Гастингс — я его узнал. Он был с Фенриром, когда нас поймали егеря и потащили в Малфой-мэнор сдавать Лорду.

— Имя не знаешь? — я помотал головой. — Тогда пошли смотреть.

По дороге в лабораторию, где находился единственный в Аврорате Омут памяти, я успел рассказать всё, что произошло между сделкой в Лютном и прибытием Рея на поляну с арестованным Смитом — пара минут событий как раз уложились в пару минут пути.

— Скабиор, — выплюнул Мальсибер, вынырнув из Омута. — Жив, тварина.

— Ты его знаешь? Мне он показался весьма опасным, но…

— Подожди, — попросил Рей и задумался на минуту. — Выследить его почти невозможно. Он отличный егерь, живёт где-то в Запретном лесу, так что эту возможность сразу отметаем. А вот устроить ловушку — можно. Но тут всё зависит от тебя.

— Разобраться с порт-ключом Смита? — понятливо кивнул я. — Непросто выяснить, куда он настроен, я ещё этим не занимался.

— Вот и займёшься.

Я с возмущением глянул на Рея, но на него это не произвело ровным счётом никакого впечатления.

— Как прикажете, бо-о-ос.

— Иди уже, — он шутливо замахнулся, словно хотел дать мне подзатыльник, но быстро посерьёзнел. — Нужно поспешить. Хоть и назначил Скабиор встречу на четверг, с него станется проверить, как помощник время проводит. Паранойя у него ничуть не уступала моей, а то и превосходила.

— Мог бы и не напоминать. Постараюсь побыстрее, ты знаешь, я никогда не затягиваю. Но — как получится, — я встал и уже в дверях предупредил: — Я домой.

— Привлеки Рега, если нужно. Время сейчас имеет приоритет перед секретностью.

— Ладно, — удивился я и наконец-то ушёл.

* * *

Переместившись в Блэк-хаус, я застыл перед старинными часами в холле — не мог поверить, что они показывают правильное время.

— Кричер!

— Хозяин?

Я обернулся к материализовавшемуся за спиной домовику и указал на часы:

— Сколько времени?

Он моргнул и с сомнением посмотрел на меня.

— Без шести минут пять, хозяин.

— Быть не может!

— Хозяин?

— Нет-нет, Кричер, всё в порядке. Принеси перекусить в библиотеку. Рег там?

— Да, сэр.

— Ну и хорошо.

Недоверчиво покачивая головой, я двинулся к лестнице. Встреча была назначена на четыре, потом мы со Смитом переместились к Скабиору, затем был арест, транспортировка в Аврорат, допрос… И всё это не заняло даже часа!

— Бастер? Что-то случилось? — привстал из-за стола Регулус.

— Да, — взмахом руки успокоив его, я встал напротив, — и мне нужна твоя помощь. Нужно вычислить, куда настроен порт-ключ. Поможешь?

— Да, конечно… — с немалым удивлением протянул он, но тут же отложил книгу, которую читал до моего прихода, и повернулся ко мне всем корпусом, демонстрируя готовность помогать.

Пока искали нужную литературу, я кратко посвятил Рега в ситуацию.

— Впервые слышу это имя, — задумчиво хмыкнул он, листая очередную книгу в поисках ответа. — Ты откуда его знаешь?

Но узнать ответ сейчас Регулусу было не суждено: я наткнулся на искомое.

— Потом поговорим! Увидимся! — уже на бегу крикнул я, спеша к камину.

В Аврорате я был уже спустя десять минут, галопом проскакав через Атриум и втиснувшись в закрывающиеся двери лифта.

— Улики по делу Смита в лабораторию! — громко потребовал я в общем зале и продолжил бег, спеша в лабораторию.

Уж не знаю, какое это произвело впечатление, но с исполнением авроры не замешкались. Я едва успел разложить инструменты, как дверь открылась, впуская незнакомого парня.

— Привет, Макгарретт приказал принести тебе это.

Он поставил коробку на стол и отступил, чего-то ожидая.

— Спасибо, — кивнул я и вопросительно изогнул бровь: — Что-то ещё?

— А? Что? Нет… Извините!

Глядя на то, как поспешно он исчезает из лаборатории, я пожал плечами и выбросил его из головы, приступая к распутыванию чар.

К счастью, мои знания ни в чём не противоречили книге, потому новая информация легко и быстро укладывались на полочки памяти, а её применение не требовало усилий. Пока я не уткнулся в тупик.

— Гриндилоу тебе в глотку! — в досаде вскричал я, поняв, что не сумею распутать клубок до конца.

Отменив сканирующие чары, я отлевитировал порт-ключ обратно в экранирующую коробку и с ней подмышкой двинулся в кабинет Мальсибера.

— У нас проблемы, — с порога заявил я, плюхаясь на стул. — Либо я узнаю координаты, либо порт-ключ остаётся рабочим. Третьего не выйдет, — я чуть подумал, и уточнил: — У меня третьего не выйдет.

— Твои предложения? — спокойно спросил Рей.

— Мантия, — поморщившись, кратко ответил я и посмотрел на него с возросшей тревогой. — Но одному тебе идти слишком опасно!

— Хочешь со мной?

Я пожал плечами.

— Не то чтобы прямо хочу, но мантию никому другому я не дам, да и говорить о ней посторонним не хотелось бы.

— Ты уверен, что не сумеешь узнать точку перемещения, не сломав порт-ключ?

— Через пару месяцев тренировок — почти наверняка смогу. Быстро — точно нет.

Рей вздохнул и захлопнул папку, бумаги в которой читал до моего прихода.

— Дело Скабиора, — пояснил он. — Полезного немного. Что ж, тянуть нет смысла, раз ты говоришь, что иначе никак, идём посмотрим.

— Зайдём сначала ко мне, — требовательно произнёс я, только и успев, что прочитать имя на папке, и вышел в приёмную. — Далтона в курс вводить будем?

Сайрус навострил уши, но меня это ничуть не смутило.

— Я уже сообщил, что как только ты выяснишь адрес, мы отправимся на разведку, — игнорируя секретаря, покачал головой Рей, — так что смысла нет. Впрочем… Сай, если сработает тревога — на подмогу отправляй девятую или восьмую группы, смотря кто окажется свободен.

— Есть, сэр!

— Идём, — бросил Рей уже мне, и мы покинули начальственную зону.

Прежде чем аппарировать непонятно куда, мы зашли в мой кабинет, где я заставил Реймонда обвешаться побрякушками.

— Не ной, — отмахнулся я от его недовольства. — Не цепочки-колечки же, которые тебя так раздражали. Я, можно сказать, специально ради тебя пошёл по пути минимализма!

— Угу, — в большей степени притворно негодовал он, — и за это спасибо. Но всё равно, булавки эти… Гадость!

Ткнув его в бок локтём, чтобы не перегибал, я укомплектовал сумку и мотнул головой на дверь:

— Идём?

— Да. Аппарируем в Гайд-парк, а там уже активируем порт-ключ. Чем меньше народа в курсе, тем выше шанс, что информация не сольётся на сторону.

— Договорились.

С парком мы знатно лопухнулись. Хотя наша полянка для встреч и была ограждена магглоотталкивающими чарами, на хлопок отреагировали и семейство, прогуливавшееся неподалёку, и их пёс, залившийся оглушительным лаем. Магглы-то нас не видели, хотя звук заставил насторожиться, а вот пёс…

— Как думаешь, на животных чары не действуют совсем? Или…

— Выясним это в другой раз, — скривился Рей. — Доставай мантию.

Пока я расправлял мантию, Реймонд обезопасил нас стандартным комплексом чар: от дезиллюминационных до подавляющих запах. И с недобрыми намерениями повернулся к продолжавшему лаять псу.

— Активирую, — поспешно сообщил я, запахнув мантию, и нас потащило внутрь пространства.

Как и в прошлый раз, этот порт-ключ тоже оказался отвратительным. Сделанные заботливым Кричером бутерброды просились наружу, на ногах я удержался исключительно стараниями Рея, поддержавшего меня за локоть… А подняв голову, едва не застонал.

— Мордред! Это что…

— Запретный лес, — едва слышно подтвердил мои наихудшие предположения Мальсибер, сканируя округу внимательным взглядом.

Понятливо заткнувшись, я тоже огляделся, но ничего не обнаружил. И никого. Было тихо — лишь птицы чирикали высоко в кронах, да шуршала всякая мелочевка в траве. Лес как лес, разве что с обычным ни за что не перепутаешь.

— Я не вижу ни сигналок, ни ловушек, — минутой позже чуть громче произнёс Рей.

— А я вижу, — вздохнул я, намётанным взглядом различая неплохо замаскированные нити заклинаний, — и мы уже потревожили сигнальные чары. — Подмогу будем звать? Или сами за ней вернёмся, пока не поздно?..

— Бери мантию и отойди вон к тем кустам.

— Но, Рей…

— И побыстрее, — не стал слушать тот.

Время и место совершенно не подходили для споров, так что я проглотил несогласие и покорно замотался в мантию, отступая к линии деревьев. Безмолвно пробегали секунды, но ничего не происходило. Никто не атаковал нас, нигде не трещали сучки под чужими шагами, вокруг было всё так же спокойно, как и в момент нашего появления.

Рей держал палочку опущенной, но я отлично знал, как быстро он сумеет её поднять в случае нужды, а потому позволил себе немного расслабиться. Под мантией моих движений видно не было, поэтому я решил проверить лес на присутствие людей — заклинание подтвердило, что вокруг ни души, — а затем просканировать на чары.

— Здесь чисто, — подал я голос. — Кроме сигналок ничего нет.

— Ну, значит, ждём, — невозмутимо парировал Рей.

Терпение никогда не было моей сильной стороной, уже через пару минут я изнывал от неподвижности. Уговаривал себя, обещал себе всякое, если выдержу, но с каждым пройденным мгновением всё хуже справлялся.

— Не ёрзай! — приказал Рей с недовольством.

Я только собрался огрызнуться, когда услышал приглушённый хлопок пространственного перемещения.

— Что-то ты не торопился на встречу, — растягивая гласные, приветствовал Реймонд новое действующее лицо. — Ну же, не тушуйся, подойди.

Скабиор был бледен и откровенно испуган. Видимо, он был совершенно уверен, что даже если вместо маггла на встречу явится кто-то другой — на это намекали предосторожности, вроде аппарации не на поляну, а чуть в стороне, — он сможет если не справиться, то сбежать. Но при виде Мальсибера, снова ослабившего действие ритуала сокрытия и представшего в своём естественном и отлично узнаваемом облике, Скабиор боялся даже вздохнуть лишний раз, не то что напасть.

— Я жду.

Егерь вздрогнул, хотя Рей даже не повысил голос, и машинально сделал шаг вперёд, но снова застыл.

Я не знал, оставаться ли мне невидимым или вмешаться; нам ничего не угрожало, Рею я полностью доверял… А потому ограничился активацией антиаппарационного амулета: на случай, если Скабиор всё же попытается сбежать — чтобы отследить.

— Кажется, ты хочешь меня разозлить, — почти растерянно протянул Рей, и только после этого Скабиор наконец-то сдвинулся с места.

— Как вы меня нашли? — подал он голос.

— Через маггла, — озвучил очевидное Рей. — Не расскажешь, как тебя угораздило привлечь маггла к убийству единорогов?

— На них проклятие не действует, — выпалил Скабиор и уставился с подхалимским видом. — Я отдам вам заработанное, сэр.

— То есть — не действует?

Было видно, что делиться информацией егерь не горит желанием, но отказать Пожирателю смерти Ближнего круга он всё же не посмел, а потому поведал нам занимательную историю.

Скрываясь от победителей и проигравших, Скабиор прятался в мире магглов. Магом он был не то чтобы сильным, но на то, чтобы неплохо устроиться, его хватило. Сначала он воровал, как и в детстве, затем понял, что это другой мир и потому можно не дуть на воду — магглы не способны перехватить Акцио, а если что-то пойдёт не так — никто не отменял силу Конфундуса. Пару месяцев Скабиор прятался, потом немного осмелел… Но ему не повезло наткнуться на аврорский патруль на блошином рынке.

Разумеется, авроры пришли не за ним, но он-то это не знал…

Запаниковав, Скабиор аппарировал на своё старое место в Запретном лесу, где мог уйти почти от любой погони — егерем он был действительно хорошим, — да вот только поспешность привела к катастрофе. Не желая попасться на глаза аврорам, он стал расталкивать магглов, спеша покинуть опасное место, и толкнул маггла, что стоял перед разложенным на клеёнке холодным оружием, выбирая товар. Маггл же, сохраняя равновесие, уцепился за локоть Скабиора… И аппарировали они вместе.

А вот то, что последовали за этим, казалось бы, незначительным происшествием…

В Запретном лесу егерь был давно. Несмотря на авроров и унёсших ноги Пожирателей, которые, как он считал, сочли его предателем, он бы вернулся к прошлой жизни и продолжил ходить в лес, выполняя заказы, да вот только изменения коснулись всего магического мира. Изменился сам Запретный лес. Разумные существа стали считать волшебников своими врагами, а неразумные ушли подальше от границ с людскими поселениями…

— …И моя изученная до последней травинки полянка оказалась аккурат на пути новой тропы единорогов, — со вздохом протянул Скабиор. — И мы с этим магглом переместились прямо перед мордой одного из них.

В принципе, дальше было понятно, но прерывать рассказ Реймонд не стал.

Перепуганный непонятной сменой декораций маггл при виде единорога вскрикнул, животное угрожающе заржало и направило рог во врага… Скабиор даже если бы захотел, не успел бы вмешаться. Маггл, так и державший в руке антикварный кинжал, машинально взмахнул рукой, и единорог практически сам напоролся на оружие.

Скабиор не стал вдаваться в подробности, что почувствовал в тот момент, сухо признавшись, что егерские привычки взяли верх: обездвижив маггла, он быстро наколдовал бутылки и принялся собирать кровь.

Мёртвый единорог вгонял в ужас, но одновременно и притягивал. Вернуться в маггловский мир Скабиор не мог, считая, что авроры вышли на его след, в магический же ему путь и вовсе был заказан: на оборотное не было денег, самому сварить сложное зелье он и не помышлял, а рожу имел вполне запоминающуюся из-за смазливости. Иными словами, застрял в лесу.

Когда адреналин чуть схлынул, Скабиор вспомнил о легенде, известной каждому магу или сквибу: ужасном проклятии, что падёт на убийцу единорога. И снова затрясся, мысленно убеждая то ли себя, то ли высшие силы, что он не имеет никакого отношения к произошедшей трагедии, и во всём виноват мерзкий маггл. Сам убийца по-прежнему лежал обездвиженным и безучастным, и не мешал Скабиору предаваться печали.

Почему не убил маггла сразу, он и сам не смог объяснить. Но — не убил.

Нам, к счастью, он поведал краткую версию, а на деле прошло несколько часов, прежде чем его осенило сохранить жизнь магглу и понаблюдать за развитием проклятия. Воспользовавшись Империо (в Запретном лесу колдовать он не опасался), Скабиор выяснил адрес маггла и то, что тот живёт один, и аппарировал к тому домой. Где и провёл следующие пару недель…

— И — ничего. Вообще. Маггл даже не чихнул!

— И ты решил повторить? — безэмоционально уточнил Реймонд.

— Ну да. Кровь единорогов — один из самых дорогостоящих ингредиентов, — как будто даже гордясь собой, закивал Скабиор. — Никому просто не приходило в голову раньше, что проклятие не действует на магглов.

— Ясно… Петрификус Тоталус! — вдруг без предупреждения произнёс Реймонд и обернулся ко мне. — Мы не можем арестовать этого ублюдка. Если станет известно, как обойти проклятие, всю популяцию единорогов изведут мгновенно.

Я скинул капюшон и вопросительно предложил:

— Можно не убивать, а стереть воспоминания о единорогах и маггле?

— Нужно посоветоваться с Эрлихом… Помнишь именные чары? Сможешь лишить его всех средств коммуникации?

Я молча подошёл к бешено вращающему глазами егерю и наставил на него палочку — чары я помнил великолепно.

— Готово.

— Прекрасно. Забирай его в камеру, а я к шефу. Надо сделать всё тихо, информация не должна разойтись.

— А допрос? — всё же спросил я, сажая Скабиора, чтобы удобнее было с ним аппарировать. — Вряд ли он рассказал тебе всё.

— Позже, — безапелляционно махнул рукой Рей и аппарировал.

— Ну что, Скабиор, добро пожаловать в Аврорат… Кстати, ты арестован.

* * *

Не будучи уверен, какое решение примут Рей с шефом, переместившись в Аврорат, я не спешил что-либо предпринимать. Усадив Скабиора на стул, приковал его, как предписывала инструкция, отменил обездвиживатель… и принялся заполнять бумаги.

Оформление задержанного заняло немало времени. Я понятия не имел, что бюрократия настолько сильна в Аврорате. Потом вспомнил негодование Далтона и постоянные возмущения ДМП, и смиренно принялся перечитывать многочисленные бумажки, в которых требовалось чётко и ясно и со всеми подробностями указать миллион деталей: мне совершенно не хотелось, чтобы Скабиора отпустили из-за мелочной ошибки.

Я чувствовал на себе взгляд, он буквально прожигал меня насквозь… ну или пытался: я давным-давно научился игнорировать чужие любопытство и ненависть. Меня не трогали попытки Скабиора взглядами выразить недовольство, более того, в правоохранительных структурах даже термин был специальный для описания сложившейся ситуации: мариновать преступника. Мой арестованный не был неопытным мальчишкой, я не ждал, что час тишины сумеет оказать на него существенное влияние, но бумаги всё равно нужно было заполнить.

Наконец, заполнив все графы, ответы на которые не требовали дополнительных сведений, я поднял глаза и улыбнулся:

— Приношу извинения, что вам пришлось ждать. Бюрократия. Теперь можно перейти к допросу, — я достал палочку и отменил чары, возвращая преступнику возможность говорить. — Итак, ваше полное имя?

Скабиор окинул меня презрительным взглядом и фыркнул.

— Дата рождения?.. Ну что ж, придётся заглянуть в ваше дело, — в его глазах промелькнуло беспокойство, и я даже удивился. — Вы же не забыли, что в Аврорате на вас заведено дело? Или думали, что ваше заключение в Азкабан прошло бесследно? Ну так что, будете говорить, мсье Валентин Франсуа Дюваль, или мне заполнять всё самостоятельно?

— Откуда вы?.. — неподдельное изумление прорвалось, заставив Скабиора отказаться от намерения отмалчиваться.

— Ну, мсье Дюваль, что же вы держите Аврорат за идиотов?

— Но меня даже на суде называли Скабиором!

— За Визенгамот я не отвечаю, — пожал я плечами и постучал пером по пергаменту перед собой. — Давайте не будем затягивать? Итак, дата рождения?

Следующие полчаса мы провели более чем плодотворно. Такой мелочи, как настоящее имя, выясненное кем-то из авроров при давнем аресте и благополучно похороненное под кипой бумаг, которое я успел увидеть, когда Рей просматривал дело Скабиора, оказалось достаточно, чтобы убедить мсье Дюваля в моём всезнании. Пробежав глазами по заполненным пергаментам, я удовлетворённо улыбнулся: оставались пробелы лишь там, где должны были быть описаны преступления, а их можно будет заполнить не раньше, чем начальство определиться с судьбой Скабиора.

— Вы не собираетесь меня допрашивать? — не выдержал он.

Я посмотрел на него и пожал плечами.

— Собираемся, но чуть позже, по всей видимости. Хотя… — я задумчиво пожевал губы и, придя к выводу, что часть вопросов я могу уже сейчас задать, решился: — Видите ли, мсье Дюваль…

— Скабиор! — перебил тот. — Не надо звать меня этим именем.

— Хорошо, Скабиор. Вас в любом случае станут допрашивать под Веритасерумом, так что скрывать что-то от меня сейчас бессмысленно. Мне не хочется терять время зря и слушать ложь, поэтому скажите сразу: вы намерены говорить правду?

Почти минуту он молчал, обдумывая не столько мои слова, сколько собственное положение, а затем просто кивнул.

— Я не стану лгать. Спрашивайте.

* * *

Допрос-беседа длился несколько часов. Хоть и не было у меня соответствующего опыта, мне вполне удалось разговорить Скабиора. Ну или ему больше не хотелось лгать и изворачиваться. На каждый мой вопрос он давал пространный, развёрнутый ответ. Наверное, теперь я лучше всех во всём мире знал этого человека…

В целом, Скабиор производил вполне хорошее впечатление. Он не был жестоким или подлым, хоть и трактовал понятие морали к собственной выгоде. В егеря он пошёл из любви к природе; понимал, конечно, что судьба пойманных им зверушек незавидна, но сам не убивал животных, предпочитая промышлять растительными ингредиентами да ловлей тех же нюхлеров с окками — для перепродажи. Оказалось, что Валентин родился во вполне богатой французской семье, где и рос вплоть до поступления в школу, мало в чём себе отказывая. А затем в одночасье лишился всего: родителей, возможности учиться в Хогвартсе, наследства и даже уважения — миссис Дюваль, его мать, уличили в измене, и та призналась, что он — бастард.

— Идти мне было некуда, с Хогвартс-экспресса никто бы не встретил, денег на дальнейшее обучение не было, а те, что оставались, я не хотел тратить на дорогу до Франции, ведь новых поступлений не ожидалось…

Лучшим решением он счёл побег в Запретный лес. Ночевал и на земле, и в кронах деревьев, питаясь утащенными из школы в последний день продуктами; не сразу, но научился охотиться… А перед наступлением холодов ему повезло наткнуться на давным-давно заброшенную хижину, где он и устроился на зиму. Продуктов хватило почти на месяц, летом спасали ягоды с грибами, но лето кончилось…

Той осенью он научился воровать. В Хогсмиде, затем в Косом…

— …А потом по дурости сунулся в Лютный — меня и сцапали.

Я слушал бесхитростный рассказ, что-то записывая, что-то просто пропуская мимо ушей. В который раз убеждаюсь, что свободно говорящий человек выдавал много больше секретов, нежели допрашиваемый под Веритасерумом. Скабиор — получивший это прозвище в тот самый первый визит в Лютный, когда попался на воровстве, из-за коростой покрывающей его грязи, — сыпал именами и кличками, оживляя свой монолог описаниями и деталями…

Когда двери допросной распахнулись, и к нам присоединилось высокое начальство, Скабиор уже охрип.

— Доброй ночи, мистер Дюваль, — по-деловому холодно приветствовал Далтон. Скабиор поморщился, но смолчал. — Мы долго искали оптимальное решение для вашего случая, и готовы предоставить вам выбор. Азкабан. Обливиэйт. Непреложный обет и сотрудничество. Что предпочтёте?

— Глупый вопрос, — фыркнул он. — Что нужно от меня? В чём клясться? А то, может, ваши условия хуже азкабановских. Вы, кстати, знаете, что в смену Бруно на ужин дают индюшатину? Вку-у-усную…

— Не паясничай, — приказал Рей. — Потенциально ты согласен на обет?

— Да, — поморщился тот.

— Бастер? Дело нужно будет уничтожить.

— Да, шэф, — равнодушно кивнул я, пряча кучу исписанных листов под картонной обложкой.

— Итак, мистер Дюваль, как вам известно, в Запретном лесу ныне весьма опасно появляться…

Проговаривание деталей обета и последующего сотрудничества с егерем-на-службе-Аврората заняло ещё несколько часов. Скабиор активно демонстрировал недовольство, но я видел, что это не более чем рисовка. Жить в страхе перед поимкой ему откровенно надоело.

Глядя на Далтона, я не мог не восхищаться. Пока другие крутили носами и ныли, что им не хватает обеспечения, наш шеф искал возможности справиться с кризисом. Личный егерь, который будет доставлять мне или Донохью все нужные ингредиенты — отличное решение. Ну а обет гарантирует, что в свободное от службы время Скабиор не станет слишком уж нарушать закон.

— Договорились!

Я встрепенулся, умудрившись пропустить часть спора, — шеф со Скабиором как раз сжали ладони друг друга, а Рей принялся перечислять клятвы, скрепляя обет.

— Переночуй сегодня в камере, а завтра обсудим, чем ты займёшь в первую очередь, — приказал Далтон, двинувшись к двери.

Я попрощался, удостоившись подмигивания, и следом за Реймондом вышел из допросной. Шеф выдал указания дежурному, и мы все зашагали по коридору к общему залу.

— Хорошая работа, Блэк.

— Спасибо, шеф. Насчёт дела… Скабиор упомянул массу полезного…

— Дело мне на стол. Никто его не собирался уничтожать — для пущего эффекта сказал.

Я зевнул, в последний момент успев прикрыть рот, но Рей заметил.

— Хватит на сегодня. Всё подождёт до завтра. Эрлих, брось папку на стол и отправляйся домой. Время видели?

Шеф закатил глаза, но кивнул, я же засыпал на ходу, потому воздержался от комментариев. Даже не заходя в кабинет, я прямо из коридора свернул к выходу, вяло помахав на прощание всем сразу.

Тихо поднявшись по лестнице спящего Блэк-хауса, я скинул мантию и только собрался повалиться в кровать, как заметил мерцающий круг на обложке пейджерного блокнота. Мимолётный укол чувства вины не смог прогнать сон, я понимал, что поступил крайне некрасиво, не сообщив Гойлу, как всё прошло. Но сначала было совсем не до того, а затем… ну да, я банально забыл. Но сейчас я был слишком уставшим, чтобы исправлять это, а потому черкнул пару строк — даже не будучи уверенным, что Малфой передаст их Грэгу, — и провалился в сон.

Всё — завтра.

— Хозяин! Ну проснитесь же! Вы опоздаете! Хозяин!

Не разлепляя глаз, я отмахнулся от Кричера, собираясь поспать ещё хотя бы чуть-чуть, но тот не вчера родился и явно имел гигантский опыт побудки.

— Я позову мистера Реймонда, если хозяин не проснётся сию секунду! — издевательски негромко пробурчал домовик, резким движением стягивая с меня одеяло.

— Встаю! — провыл я. — Изыди, предатель!

Довольный собой Кричер испарился, а я уткнулся лицом в подушку… А через секунду заставил себя сесть, а потом и встать: всё равно эльф не позволит уснуть, лучше уж самостоятельно подняться, чем ждать, пока он воспользуется помощью того же Мальсибера или по-простому сбросит меня на пол.

Сказать, что я не выспался — сильно преуменьшить реальное положение вещей, потому что у меня было чёткое ощущение, будто я едва коснулся головой подушки и сразу же был поднят. Пары часов сна после столь насыщенного дня было откровенно недостаточно, чтобы организм отдохнул…

— Мордред! Рей! Как ты смеешь выглядеть таким бодрым?! — возмущённо вскричал я, спустившись к завтраку и обнаружив оживлённо жестикулирующего Мальсибера.

Они с Эдрианом рассмеялись, я же надулся. Вот правда, не понимаю, откуда в нём столько энергии?

— Бодрящего выпьешь? — участливо предложил Нотт. — Не всем сайгаками скакать, как Рей, кому-то без зелья тяжко по утрам.

— Спалили твою аниформу? — подмигнул я, усаживаясь за стол.

— Я похож на сайгака? — хохотнул Рей и спросил: — Ты, кстати, не растягивай. Нам выходить через десять минут.

Я простонал и принялся за еду. Кажется, впервые меня не радовал новый рабочий день.

В Аврорате утро не задалось у многих. Ночная смена успела побывать в Лютном и предотвратить убийство, и теперь парни Брэшера щеголяли свежими шрамами и хвастались победой. Мне хотелось напомнить, что арестовали они не матёрого преступника, а погрязшего в долгах отчаявшегося мужчину, что вчетвером не смогли произвести арест чисто, что, в конце концов, они авроры, а потому хвастать тем, что заурядный волшебник успел ранить каждого из них, прежде чем его сковали магическими верёвками… Но не стал: смысла в том не было. Сухо поздравив восьмую группу, я скрылся за дверями своего кабинета и сразу же полез в стол за бодрящим эликсиром — спать хотелось неимоверно.

Дело Скабиора решилось без моего участия. Записи Рей забрал ещё вчера, и теперь они с Далтоном составляли планы, как именно их использовать. Можно было арестовать всех, а можно было использовать компромат по мере необходимости.

Перед обедом Реймонд через Саймона стал созывать сотрудников на очередной урок «Как быть аврором» в тренажёрку, я же стал собираться к Гойлу, чтобы рассказать, как всё прошло — в общих чертах, конечно, раз уж историю с причастностью маггла было решено похоронить.

Грэга я нашёл на привычном месте в магазине. У полок стоял ребёнок, старательно возящий пушистой метёлкой по банка, бутылкам и коробкам, разгоняя пыль.

— Привет. Э-э-э… мы можем поговорить наедине?

— Привет. Да, конечно. Бекс, оставь нас.

Я подождал, пока Бекс — не ясно, мальчиком оно было, или девочкой — выскользнет за дверь, и плюхнулся на табурет.

— Мы его взяли.

— Рассказывай!

— Не могу.

Гойл на мгновение застыл, а затем хохотнул:

— Что, дело оказалось посложнее, чем казалось?

— Ага. Поставок больше не будет, — предупредил я.

— Понял. Придержу товар, — благодарно кивнул Грегори. — И всё же, что можешь рассказать?

Опуская множество подробностей, я поведал об аресте Смита, Запретном лесе и настоящем организаторе, который и отдавал приказания.

— Я в упор не понимаю, почему ты всегда лезешь в пекло, — в конце концов резюмировал Гойл. — Ещё со времён школы не понимаю. Ты даже не аврор, ты — артефактор. Но вместо того, чтобы спокойненько клепать цацки — то преступников выслеживаешь, то в Запретный лес лезешь.

Невесело улыбнувшись, я развёл руками.

— А кто, если не я?

— Бастер, знаешь… Ты извини, но это смахивает на манию величия.

— Если бы, — вздохнул я. — Ты пойми, Грэг, больше действительно некому. Со Смитом, положим, любой аврор бы справился, а вот с его боссом — уже нет. Не потому, что я самый крутой, но у меня есть преимущество, о котором ни авроры, ни преступники знать не знают. И которым я не собираюсь делиться, — говорить о мантии я никому не собирался. Даже союзникам. — Думаешь, будь Аврорат готов к серьёзным проблемам, я бы стал собой рисковать? Как бы не так. Но не на каждое дело годится любой аврор. Среди них есть неплохие бойцы, не спорю, но слишком многие действуют неправильно. То под палочку лезут, то не видят улик, то в ловушки суются. Они набили руку в охоте на мелких преступников, вроде тех же карманников, да и уровень бытовой преступности поддерживают на довольно-таки низком уровне… Так в эту сферу мы даже не пытаемся соваться с непрошенными советами. Но даже с такими как ты — вполне открыто нарушающими закон, они не справляются. То глаза закрывают на ваши дела, причём не просто так, а за плату, что недопустимо. То связываться боятся, а то и просто в упор не видят преступления под собственными носами. И вот что касается серьёзных дел — тут им ещё учиться и учиться. Профессионалы в большинстве своём погибли за время войны, столкновений с оборотнями, да выслеживая Пожирателей. Сейчас Аврорат — толпа новобранцев. Кто-то работает пару месяцев, кто-то — пару лет, но о реальной работе знают не все. Рей старается, постепенно внедряет реформы, которых ещё Амелия Боунс добивалась, но пока слишком рано отправлять авроров в самостоятельное плавание. Погибнут. И чтобы не набирать личный состав заново каждые пару месяцев, мы стараемся прикрывать их и не отправлять туда, где шанс справиться невелик.

— В Коцит вы так и не попали?

— Невыразимцы, — скривился я. — Ты, может, слышал, мы там уже потеряли группу.

— Отличная иллюстрация твоему монологу, — понимающе кивнул Гойл. — Так и что, в скором времени нас ожидают злобные авроры?

— Тебе опасаться нечего, — подмигнул я. — Ты теперь наш внештатник.

— Фу! Не лучше доносчика звучит.

— Брось. Помощь нам — не унижает тебя. Наоборот, пока другие, — я махнул рукой в сторону двери, намекая на разнообразных дельцов Лютного, — безуспешно борются с нами, ты обеспечил себе и своему бизнесу безопасность.

— И то верно. Кстати, о бизнесе. Ты мазнул взглядом по Бекке, но ничего не сказал.

— М?

— Девчонка, которую ты отослал, — ухмыльнулся Грэг.

Я выпучил глаза и шокированно спросил:

— Так эта мелочь — твоя жена?!

— Ребекка! — повысил он голос, и через минуту в дверь заглянула растрёпанная голова. — Иди сюда. Познакомься с моим приятелем. Бастер Блэк. Ребекка Гойл.

— Очпрятно, — синхронно пробормотали мы.

Я засмеялся и шагнул к ней, протягивая руку:

— Здравствуй, Бекка.

— Здравствуйте…

— Не выкай.

— Здравствуй, Бастер.

Она была явственно смущена, и я не стал усугублять.

— Ещё увидимся, — девочка тут же испарилась, и я обернулся к Грегори. — На каком она курсе?

— На четвёртый пойдёт.

Я постарался скрыть удивление от внезапной теплоты в его голосе и продолжил расспросы:

— А факультет?

— Хаффлпафф, — он вздохнул. — Ты знал, что почти все детишки отсюда — поступают в Хаффлпафф? Мы-то их считали добродушными придурками, а там пол факультета — дети преступников.

— Но Сьюзен…

— Боунс? Я не сказал «весь факультет», — качнул он головой. — Но и половина — показательно, а?

— Неожиданно, — протянул я с удивлением. — Мордред, это действительно очень неожиданно. Хотел предложить познакомить её с… С теми детьми, которые к нам близки, — обтекаемо выразился я о Стивене и Шарлотте, — а теперь даже не знаю.

— Чего не знаешь? — его голос почти не изменился, зато в глазах отчётливо проступило похолодание.

— Не знаю, — спокойно пояснил я, — имеет ли это смысл: что общего у домашнего ребёнка и девочки из Лютного?

— А, — успокаиваясь, протянул Гойл, — это да.

— Познакомить, мне кажется, в любом случае стоит. Пусть друзьями они не станут, но я помню, насколько мы с вами отличались.

В глазах Грэга проступило непонимание.

— Кто — мы?

— Да хоть мы с тобой, — хмыкнул я. — В поезде даже. Я никого не знал, чувствовал себя чужим, даже боялся, что не пройду Распределение и меня отправят домой. А вы — все вы, чистокровные и многие полукровки — уже знали друг друга, здоровались, без раздумий вставали на защиту своих. Мы союзники, и наши дети должны знать об этом, понимать, кто свой.

— Стратег, — одобрительно улыбнулся Гойл. — «Наши дети» звучит солидно! Но ты прав, — посерьёзнел он, — сейчас наши дети разобщены, боятся лишний раз кивнуть знакомым. Ваши гриффиндорцы объединились под флагом травли, а наши…

— Флитвик не позволит и дальше травить Слизерин.

— Будем надеяться. Так о каких детях ты говорил?

Я замер, не зная, что сказать. Грэг был в курсе, что Поттеры не погибли в тот Хэллоуин, от союзников мы не стали скрывать планы Дамблдора. Но вот о Стефане, кажется, ни разу не упоминали.

— Помнишь, я говорил, что Дамблдор спрятал Джеймса и Лили Поттер?

— Помню, — недоумевающе кивнул он.

— Ну и они пока прятались, завели ещё ребёнка.

Глаза Гойла буквально полезли на лоб. Я рассмеялся и рассказал о Стефане.

— Так а почему «дети»? — внимательно выслушав историю, уточнил Грегори. — Почему не брат?

— Он не один. Помнишь Миллер? Мою сокурсницу?

— Кристину? Помню, конечно. Она вроде с Реймондом?..

— У неё сестра есть…

История похищения Шарлотты со Стивеном заняла меньше времени, так что вскоре я перешёл к последнему ребёнку, которого не считал своим.

— У Лили есть дочь. Мне она никто, но её отец — Мартин Роузен. Кузен-сквиб Рея.

— А-а-а, понятно, — закивал Грэг. — Ребёнок-волшебник сквибов возвращается в семью.

— Именно. Притом из Розье вроде никого не осталось, Рей намерен вырастить из Вероники достойную волшебницу.

— А тебе это не нравится?

Я замялся, но всё же ответил искренне:

— Не это. Мне не нравится Вероника. Лили не то чтобы плохая мать… Не мне судить, я даже спорить не возьмусь, что могу быть объективным в её оценке. Но Вероника ужасно избалована, плюс она полностью под влиянием матери. А Лили прекрасно понимает, как к ней относится тот же Реймонд, и настраивает дочь…

— Подожди, — Гойл задумался и через минуту задумчиво произнёс: — Лили же не может сама прийти в дом магов, так?

— Ну да, проклятие с неё никто же так и не снял, — кивнул я, вспомнив, что её по-прежнему трясёт от близко творимой магии. — Но и помимо этого она никому не нужна на нашей территории.

— Так перевоспитайте девчонку. Бэкс! — крикнул он, и когда та заглянула в двери, жестом пригласил её войти. — У Бастера есть сводная сестра, — я было запротестовал, не желая, чтобы Веронику называли моей сестрой, но Грэг отмахнулся. — Она воспитывалась среди магглов: отец сквиб, а мать хоть и волшебница, но под проклятием, и потому девчонка ничего о нормальной магии не знала до школы. А потом попала в Гриффиндор. Сможешь ненавязчиво изменить её мнение?

Ребекка окинула меня цепким взглядом — и куда только подевалась забитая тихая девчонка? — и медленно кивнула.

— Могу попробовать, но вряд ли из этого что-то выйдет. У нас общего — ноль. Если я стану искать её расположения… Это будет подозрительно.

— А если на нейтральной территории, а не в школе? — предложил я.

Она бросила взгляд на мужа и кивнула:

— Я попробую.

— Ну тогда придётся приглашал её, — решился я со вздохом. — К Драко позвать не выйдет, Лили точно не отпустит… Я поговорю с Реем. Ладно, мне пора возвращаться в Аврорат.

— Ждём приглашения, — Грэг поднялся следом за мной. — Может, тебе бодрящего дать? Выглядишь не очень.

— Да я уже выпил, — поморщился я. — Ничего, переживу.

— Ну, как знаешь.

* * *

За время моего отсутствия ничего, к счастью, не случилось, так что я тихо проскользнул в кабинет и продолжил работу как ни в чём не бывало.

— Блэк, тут ДМП-шник Макгарретта ищет, разберёшься?

Подняв голову от очередного испорченного камня, на который я пытался нанести руны, я потянулся, разминая затёкшие мышцы и спросил:

— А где Макгарретт?

— Мне он не отчитывается, — спокойно сообщил Вентворд.

— Ясно. Ладно, разберусь. Где ДМП-шник?

— В общем зале.

— Пригласишь?

Вентворд кивнул и удалился. Я едва успел убрать инструменты, как в дверь постучали и мгновением позже на пороге возник Овертон.

— Привет, входи, — пригласил я, вставая и протягивая руку для приветствия.

— Авроры сказали, что мистера М-макгарретта нет, — снова запнувшись на новой фамилии Рея, обратился ко мне он. — Я хотел сообщить о ходе дела… Наверное, можно сразу тебе?

— О, да, конечно. Присаживайся!

Макс неспешно устроился на стуле, с интересом осматриваясь.

— Что могли — мы проверили, — остановив блуждающий взгляд на мне, приступил он к отчёту. — Пока все твои слова подтверждаются. Томаса мы обнаружили именно там, где ты и сказал; попытались допросить, но проклятие не дало этого сделать. В Скотланд-Ярде я отправился лично — на всякий случай.

Он сделал паузу и весьма выразительно посмотрел на меня. Но я не проникся: ничего я не натворил в маггловском Аврорате, чтобы почувствовать себя виноватым.

— И что там?

— Всё в порядке там, — с непонятным выражением, но вроде бы не разочарованно пожал плечами Макс. — Следов вашего вмешательства не осталось, по крайней мере, мне не удалось ничего найти, так что об этом тебе придётся рассказывать на допросе. В пятницу.

— В эту пятницу? — удивился я. — Ты же говорил, что всё не так быстро происходит?

— Дело оказалось проще, чем мне казалось, — ничуть не смутился он. — Следователи по моему запросу проверили указанный тобой адрес, Скотланд-Ярд там, разумеется, всё тщательно обследовал и изъял все улики, но и нам хватило следов. Эманации недвусмысленно подтверждают, что в том доме длительное время происходили пытки и убийства, а собранные сведения о жизни Дина Томаса дают ему практически алмазное алиби — тем маньяком он быть не мог… — Макс неожиданно встал со стула. — Я пятницу к десяти подойди ко мне, допрос чуть позже начнётся, но подготовка лишней не будет.

И, не успел я даже кивнуть, покинул мой кабинет.

— К десяти, так к десяти, — пробормотал я, задумавшись над странными сравнениями Овертона и упомянутых им эманациях — чем они считывали эти эманации, хотел бы я знать?

После ухода Макса работа не клеилась: все мысли крутились вокруг предстоящего допроса, и сосредоточиться не получалось. Несмотря на то, что Макс обещал подготовить меня, и мощное прикрытие в виде замминистра и замначальника Аврората — я всё равно нервничал. Мало ли что следователь ДМП спросит! Приняв Веритасерум, я буду абсолютно беззащитен перед ним и могу навредить и себе, и друзьям, и нашему делу.

Так и не сумев справиться с волнением, я дождался окончания рабочего дня и отправился на встречу с Полсеном: нужно было сообщить ему собранную информацию, подписать договор и внести оплату.

Короткая прогулка по маггловскому Лондону неожиданно успокоила меня, и в офис я вошёл почти что умиротворённым.

Детектив тщательно записал новые сведения, а я внимательно изучил стандартный бланк договора, после чего мы оба его подписали, Полсен пересчитал галлеоны… и остался лишь один вопрос, требующий решения — связь.

— Держать сову в центре Лондона, сами понимаете, не лучшая идея, — развёл он руками.

— Найти телефон в Министерстве магии, сами понимаете, задача не из лёгких, — парировал я с улыбкой и достал пейджерный блокнот, откуда и вырвал страницу. — Протеевы чары — всё, написанное на одном листе, тут же копируется на другой. Как найдёте что-то или возникнут какие-то вопросы — назначьте встречу.

Полсен едва ли не обнюхал белую страницу и кивнул.

— Отчитываться буду каждую неделю. Устраивает?

— Да, вполне, — улыбнулся я и встал.

— С вами приятно иметь дело.

Обменявшись рукопожатиями, я заручился разрешением на аппарацию прямо из офиса и переместился домой.

Чем ближе была пятница, тем сильнее я дёргался. Друзья моего волнения не понимали, вполне справедливо возражая, что мне ничто не грозит, а худшим, что может случиться, станет продление срока Дина Томаса. Но это ничуть не помогало.

Уже к обеду среды я смирился, что работать с артефактами до разрешения проблемы Томаса не стоит — я лишь портил заготовки, то забывая своевременно прочитать заклинание, то меняя местами руны, а то и вовсе неверно писал их, ошибаясь с направлением или глубиной линий. И потому решил пока заняться чем-то другим, например, складом: нудная сортировка старых улик и практически бездумное составление отчётов по ним как нельзя лучше подходили для моего отвлечённого состояния.

А ещё я читал. Пресс-папье из единорожьей плаценты всё не давало мне покоя. Хотелось запрятать его подальше, оберегая от случайного обнаружения, но в то же время я отдавал себе отчёт, что пыльная полка, на которой оно стоит, едва ли не лучшая в мире защита: лишней работы в Аврорате не искали, а потому к старым уликам без повода никто не приближался.

В четверг Сьюзен вытащила меня на прогулку. Мы давно закончили школу, но оба почему-то без колебаний выбрали окрестности Хогвартса в качестве места встречи. Со времён нашей учебы практически ничего не изменилось, разве что часть тропинки облагородили…

— Здесь бой был, — пояснила Сьюзен и поёжилась, словно от холода. — Профессор Флитвик с кем-то из защитников школы догнал пытающихся скрыться Пожирателей, завязался бой. Здесь всё было перевёрнуто верх дном и залито кровью. Ханна говорила, что так и не удалось уничтожить все следы Тёмной магии, пришлось по-маггловски засыпать песком.

Заинтересовавшись событиями прошлого, я бросил несколько сканирующих заклинаний и разочарованно покачал головой:

— Зачистили отлично. Чары подтверждают, что здесь были использованы сильные проклятия, но никаких их следов не осталось.

— Ещё не хватало! Это же школа, Бастер! Здесь дети гуляют.

Я не стал рассказывать, насколько «грязен» в этом плане сам Хогвартс, чтобы не пугать Сью, но задумался. В школе было немало мест, где я ощущал себя крайне некомфортно. Сейчас-то я понимал, что причина крылась в следах Тёмной магии, а в детстве просто ёжился да спешил поскорее покинуть неприятное место. Но я в силу совокупности наследственной предрасположенности и крестража в голове мог выделить негативную энергию среди многочисленных магических следов, а большинство нормальных детей регулярно подвергались их воздействию. Так почему отдалённую тропинку вычистили после стычки, а замок остался полон отпечатков Тёмной магии?

Вечером Регулус стал подшучивать надо мной, интересуясь, как прошло свидание, и я с досадой понял, что наши встречи со Сью — что угодно, но не свидания.

— Всё прошло настолько плохо? — усмехнулся Реймонд.

Огрызнувшись, я скрылся в библиотеке в смущении, где быстро выбросил из головы надуманную проблему. Были намного более серьёзные вопросы, о которых стоило волноваться, чем дружба со Сьюзен, так и оставшаяся просто дружбой.

Пятница для меня началась в пять утра. Рассвет едва занялся, в комнате было темно, вокруг царила приятная тишина, и даже за окном в вечно бодрствующем Лондоне было тихо. Закрыв глаза, я попытался снова уснуть, но вытесненные сном мысли многочисленной толпой рванули обратно, и я со вздохом встал: о сне можно было забыть до следующей ночи.

Овертон ждал меня лишь к десяти, нужно было придумать, чем занять себя на ближайшие пять часов.

Кричер, как и все в Блэк-хаусе, спал, поэтому я сам занялся приготовлением завтрака. И неожиданно это занятие оказало успокоительный эффект.

У Дурслей, с их культом еды, я довольно-таки рано научился готовить. Тётя Петунья с радость переложила на мои плечи часть обязанностей, но только после того, как убедилась, что я не переведу продукты зря и не отравлю семью. Пока был маленьким, я надеялся, что заслужу расположение Дурслей полезностью, а когда понял, что никакие мои заслуги не заставят магглов симпатизировать магу, продолжил совершенствование на кулинарном поприще потому, что кухня была единственным местом, где я был в безопасности: рисковать целостностью техники и посуды и переводить продукты тётя Петунья не позволяла даже ненаглядному Дадли. С тех пор прошло много времени; ни в Хогвартсе, ни в доме Уизли я не мог готовить, да и в палатке это было затруднительно, а в Блэк-хаусе был Кричер, ревностно оберегающий своё право кормить хозяев. Так что за исключением недолгого периода в доме Северуса, я давным-давно не готовил ничего сложнее бутербродов. Но сейчас все спали, и кухня была в моём полном распоряжении.

— Соблазнительно пахнет! — констатировал Эдриан, как всегда первым спускаясь в столовую.

— Я почти закончил, — улыбнулся я, левитируя на стол тарелку с высокой стопкой блинчиков. — Кричер! Сделай нам, пожалуйста, кофе.

Домовик с громким хлопком, свидетельствующем о его недовольстве, возник в кухне и принялся греметь чайником.

— М-м-м… Вкусно! — прожевав первый блинчик, оценил Эдриан. — С чего это тебя потянуло на тесто?

— Проснулся рано, — развёл я руками, не желая вдаваться в подробности переживаний.

Эдриан молча посмотрел на меня, успокоительно улыбнулся и продолжил завтрак. Не восхититься его тактичностью я просто не мог.

* * *

Усевшись подальше от кафедры, я постарался слиться со стеной и тем самым избежать любого внимания авроров, и мне это удалось. Далтон быстро раздал задания, утвердил назначения для сопровождения невыразимцев и, разнообразия ради не став сегодня никого критиковать, отпустил подчинённых.

Бесшумной тенью проскользнув в свой кабинет, я запер дверь и принялся нервно мерить шагами весьма скромное пространство. Принимать умиротворяющий эликсир я опасался, не зная, к какому эффекту может привести его смещение с Веритасерумом, а без него успокоиться был не в силах. Уже раскрыв пейджерный блокнот, намереваясь задать вопрос о смешении зелий Драко, я вспомнил, что флакон так и остался стоять на столе в моей комнате, и огорчённо стукнул по стене.

До встречи с Овертоном оставалось ещё двадцать минут, я вышел в общий зал и, запретив себе бежать к Рею за поддержкой, чеканя шаг двинулся в противоположную сторону, к выходу из Аврората. Я справлюсь. Я не дам повод усомниться в моей непричастности к любым преступлениям, а значит, следователю незачем будет задавать лишние вопросы. Я смогу…

— Доброе утро, — кивнул при виде меня Овертон и приглашающе махнул рукой. Я вошёл, сел, и он сразу протянул мне свиток пергамента. — Список вопросов. Запомни, — продолжил он говорить, не обращая внимания на то, что я читаю, — отвечай кратко. В идеале — да или нет. Веритасерум не даёт солгать, но не заставляет давать развёрнутые ответы. Поменьше жестикуляции, поменьше гримасничания. Смотри в переносицу следователя. Что бы он ни говорил — держи себя в руках.

Оторвавшись наконец от вопросов, я удивлённо взглянул на Макса. Он спокойно выдержал мой взгляд и указал на статуэтку с весами.

— Сейчас нас никто не слышит, — подтвердил он мою догадку и достал из ящика стола флакон зелёного стекла. — Тебе повезло с друзьями, Бастер Блэк. Пей. Нам пора.

— Что это? — недоверчиво нахмурился я, поднося флакон к лицу и рассматривая плещущаяся в нём жидкость.

— Нейтрализатор Веритасерума.

Я поднял изумлённый взгляд, но Макс уже отвернулся.

Нейтрализатор сыворотки правды — зелье посложнее самого Веритасерума. И подороже. Северус рассказывал, что Дамблдор едва ли не навязывал спонсорство для этого зелья, с радостью предоставляя и редкие травы, и галлеоны на покупку остальных ингредиентов, опасаясь, что Лорд решит проверить штатного шпиона, хотя обычно лишь разводил руками, ссылаясь на недостаточное финансирование Хогвартса. По словам Сева выходило, что при регулярном приёме нейтрализатора можно добиться стойкого эффекта… Я впервые приму это зелье, потому панацеей оно не станет, однако при должном старании убережёт от излишней откровенности...

Рей верит Овертону. Я верю Рею. Хм. Кажется, у меня нет иного пути, кроме как тоже поверить Максу. Отбросив колебания, я проглотил безвкусную жидкость.

— Спасибо.

— Я не ради тебя стараюсь, — отмахнулся тот. — Идёмте, мистер Блэк, нельзя опаздывать на допрос по вами же инициированному расследованию.

То ли я наконец-то сумел взять себя в руки, то ли нейтрализатор обладал успокоительным эффектом, однако по ДМП следом за Максом я шагал практически спокойно. Овертон кивал знакомым, я равнодушно скользил взглядом по лицам...

— Заместитель министра?

Я встрепенулся и вопросительно уставился на Эдриана: увидеть его стало приятной неожиданностью.

— Доброе утро, — спокойно кивнул тот и улыбнулся мне, — Бастер, зайди ко мне, как освободишься.

— Ладно, — медленно кивнул я.

На мне скрестились сразу несколько взглядов, и я понял, что Нотт оказался в ДМП в эту минуту не случайно: прикрытие мне было на всякий случай обеспечено на самом высоком уровне.

ДМП-шники демонстративно утратили ко мне интерес с уходом Эдриана, и Макс провёл меня дальше — в кабинет следователя. Комната была весьма скромных размеров, но вмещала массу мебели, а вот посетителям оставалось весьма ограниченное пространство прямо у двери.

— Доброе утро, мистер Блэк, присаживайтесь. Меня зовут Феликс Саморти, я буду вести ваш допрос.

Вежливо улыбнувшись в ответ, я неуверенно устроился на стуле и покосился на Макса — тот стоял с невозмутимым видом. Саморти бросил на него вопросительный взгляд и, видимо, получив невербальный ответ, перестал обращать внимание на свидетеля. Следователь кратко перечислил мои права (в том числе, право развернуться и уйти вот прямо сейчас) и выставил передо мной поднос с маленьким хрустальным флаконом, стаканом и графином с водой. Подняв на меня глаза, он удовлетворённо кивнул, убедившись, что я твёрд в своём желании дать показания, накапал Веритасерума в стакан и принялся диктовать самопищущему перу стандартный текст:

— Допрос от двадцать пятого августа двухтысячного года проводит следователь Департамента магического правопорядка Феликс Саморти, — он сделал мне знак выпить сыворотку правду и продолжил диктовать. — Допрос с согласия допрашиваемого проводится с использованием Веритасерума. Назовите ваше имя.

Меня бросило в холодный пот, сердце застучало как сумасшедшее, ладони стали мокрыми, на миг потемнело в глазах…

— Бастер Блэк, — непослушными губами произнёс я.

Следователь поощрительно кивнул и продолжил задавать стандартные вопросы, а я едва подавил облегчённый стон. И чего, спрашивается, перепугался? Я ведь не просто так решил назваться чужим именем, я и есть Бастер Блэк: отказавшийся от прошлого, официально принявший новое имя… А взяв под свою ответственность угасающий род Блэков, я магически закрепил право зваться Блэком.

Я давным-давно перестал быть Гарри Поттером; для магглов я — Бастер Линд, и документы, добытые Эдрианом два года назад, пройдут любую проверку, а для магов — Бастер Блэк, и, как выяснилось, подтвердить это я могу даже под Веритасерумом.

Между тем допрос продолжался. Макс молча стоял за моей спиной, и я старался не думать, в чём смысл его присутствия: бросить в меня Силенцио, если какой-то вопрос спровоцирует на лишние слова, или же для своевременного Обливиэйта в Саморти. Уже через пару минут стало ясно, что следователь не заинтересован в том, чтобы потопить меня — все его вопросы были из утверждённого списка, да и задавал он их без ажиотажа, просто выполняя свою работу. Как бы то ни было, нейтрализатор помогал обдумывать полноту ответов, и я без запинки отвечал на все вопросы, так и не ляпнув ничего лишнего.

Последнее, что спросил Саморти, было имя настоящего преступника, но тут я ничем помочь ему не смог, ведь мы искали маньяка с помощью поискового ритуала и, застав на месте преступления, сразу нейтрализовали, не тратя время на расшаркивания.

— Благодарим за сотрудничество, мистер Блэк, — не меняя интонации произнёс следователь и, взглянув на часы, удовлетворённо улыбнулся: — Мы как раз уложились во время действия зелья.

Признаться, я ожидал много худшего, потому и не сразу поверил, что всё осталось позади.

— Это всё? — удивлённо уточнил я.

— Да. Ваши показания полностью оправдали мистера Томаса, так что мы займёмся его освобождением в ближайшее время.

Я машинально кивнул и тут же встрепенулся: выпускать Дина на свободу до того, как он принесёт обет, было не то чтобы опасно, но нежелательно.

— Скажите… А как это вообще будет? Мистер Овертон сказал, что этим будете заниматься не вы сами...

— Верно. Когда я закончу с оформлением, — он обвёл широким жестом пергаменты, которые заполнял в соответствии с моими показаниями, — передам начальству на подпись, а уже после этого документы на освобождение мистера Томаса окажутся у невыразимцев.

— И что дальше? — игнорируя намёк, что мешаю работать и вообще отвлекаю, спросил я.

— А дальше данные мистера Томаса внесут в систему. Мистер Блэк, позвольте мне закончить.

— Да, конечно, — вынужденно отступил я и повернулся к Максу.

Но тот мотнул головой, и я заткнулся. Наконец, минимум через десять минут, Саморти поставил последнюю точку и протянул пергаменты мне.

— Посмотрите, всё ли верно зафиксировано, и подпишите каждую страницу.

Просматривая пергаменты, я пытался придумать, как разговорить следователя и получить разрешение на то, чтобы самому отправиться за Дином. Взяв перо, я занёс его над пергаментом и вперил взгляд в следователя, ожидающего, когда я наконец подпишу показания и уйду.

— Мне бы хотелось самому сообщить Томасу новости, — твёрдо сказал я.

Саморти вздохнул, бросил на Овертон недовольный взгляд и с усталым видом кивнул:

— Для этого вам нужно будет обратиться в Отдел тайн. Мистер Овертон, вы не объясните мистеру Блэку процедуру?..

— Разумеется, — холодно кивнул тот и повернулся ко мне, — мистер Блэк, если желаете обсудить это вопрос…

— Желаю! — решительно кивнул я.

— …Прошу вас проследовать за мной.

Простившись с Саморти, я следом за Овертоном покинул кабинет, и мы молча двинулись по пустому коридору.

— Мистер Овертон? — окликнул я через минуту, не дождавшись от него даже знака.

— Не сейчас, мистер Блэк.

Вздохнув, я смирился, что просто в ДМП ничего не бывает, и приготовился терпеливо ждать, когда наступит подходящий момент.

«Заместитель начальника по следственной работе» значилось на двери, перед которой Овертон остановился. Сделав мне непонятное внушение глазами, он постучал и, дождавшись резкого «войдите», открыл дверь.

— Сэр, по делу Томаса. Подпишите?

— А, Макс… Оставь.

Секундная пауза подсказала, что теперь мой ход, и я перешагнул порог кабинета.

— Добрый день, сэр. Меня зовут Бастер Блэк, это мои показания позволят освободить мистера Томаса, — реакции не последовало, кроме вперившегося в меня взгляда, и я начал злиться: что за бесчувственные рыбы тут работают? — Мне бы хотелось лично освободить мистера Томаса.

Принимать отказ я не собирался. Конечно, я мог хоть прямо сейчас аппарировать в Перт, навязать непреложный обет Дину, снять с него именное проклятие и оставить всё остальное ДМП-шникам, но это было не слишком правильно и могло потянуть за собой ненужные вопросы: за Дином наверняка наблюдают, а магию, применяемую рядом с ним, точно засекут и весьма вероятно заинтересуются…

— Мистер Блэк… — я нахмуренно посмотрел на оставшегося безымянным замначальника, и это возымело действие: крякнув, он отвёл взгляд в сторону и совсем иным тоном договорил: — В принципе, вы можете это сделать. Единственное что — вам нужно будет соблюсти протокол и действовать в соответствии с указанными временными рамками.

— Отлично! — воодушевлённо закивал я.

Он вздохнул и размашисто расписался на титульном листе отданной Овертоном папки.

— Мистер Блэк, идёмте, я объясню, что вам предстоит, — подал голос Макс.

— Спасибо, сэр, — на прощание улыбнулся я хозяину кабинета и вышел вслед за Максом.

Молча прошагав по коридору, Макс вошёл в свой кабинет, и лишь когда дверь захлопнулась за нашими спинами, возмущённо воззрился на меня:

— Почему ты не предупредил? Ты хоть понимаешь, сколько проблем тянет за собой твоя прихоть?

— Это не прихоть, — небрежно бросил я. — Это — необходимость.

Макс не проникся важностью момента, так что пришлось напоминать и более подробно рассказывать о ситуации: о проклятии, которое не так просто снять, а выпускать Дина на свободу проклятым — излишняя жестокость, и о том, что без непреложного обета мы вообще не планировали добиваться освобождения.

— Я не собираюсь бегать за Томасом с палочкой наизготовку, разыскивать его и уговаривать принести обет, — закончил я импровизированное выступление. — Сначала обет, потом свобода. Как мы и договаривались.

Довольным Макс не выглядел, но аргумент принял к сведению.

— Что ж, раз тебе это важно, будешь уговаривать невыразимцев сам.

Мне не оставалось ничего иного, как согласно кивнуть.

Пока Овертон подготавливал бумаги для передачи дела в следующую инстанцию, я обдумывал ситуацию.

— Слушай, а как происходит амнистия?

Ошарашенный взгляд был мне ответом.

— Давай я сначала объясню, что имею в виду, — поспешно произнёс я и изложил историю сначала Симуса Финнигана, а затем и Оливера Вуда. — Финниган срок заслужил, но мало того, что он был под действием зелий, так ещё им же откровенно откупились от требований Европы. А Вуда и вовсе прикрыли морализаторы — он же с совершеннолетней девушкой встречался…

— Бастер, подожди, — подняв обе руки вверх, Овертон покачал головой и признался: — Дело Вуда проходило через меня, я его помню. Амнистия, в принципе, возможна, преступление не тяжёлое, да и вообще… Но только на словах. А добиться его освобождения вряд ли удастся.

— Но почему?

— Показательная порка, — равнодушно пожал плечами Макс. — Пока средний возраст членов Визенгамота — трёхзначная цифра, на подобное преступление глаза не закроют. А что до второго… Давай закончим с Томасом, прежде чем кого-то ещё освобождать, ладно?

Согласно побурчав, я вернулся к молчаливому созерцанию его работы. Впрочем, это не заняло много времени, и уже через пять минут Макс захлопнул папку и поднял на меня взгляд.

— Так, это готово, теперь давай о протоколе. После утверждения всех документов и принятии окончательного решения, но до того, как состоится само вмешательство в маггловский мир, вступает в действие протокол сокрытия. В него входят подготовительные работы, в том числе, бюрократические, а также настройка ритуала и непосредственное изъятие из мира магглов мага. Если невыразимцы согласятся пойти тебе на встречу, они расскажут подробнее, но даже поверхностное знание даст тебе пару очков при уговаривании.

— Что значит «изъятие»? — не удержался от вопроса я.

— То и значит, — пожал плечами Макс. — Ты караулишь момент, ритуал запускается, и в тот момент, когда определённый человек стирается из маггловского мира, ты его перемещаешь. Не раньше и не позже.

— А как он стирается? — мало что поняв из объяснений, уточнил я.

— Это закрытая информация, — качнул головой Макс. — Я знаю лишь, что каждое вмешательство в ритуал требует сотни согласований. Невыразимцы вообще не любят это делать, а без серьёзной необходимости и не делают. В качестве примера — Пожиратели смерти. Многие из них уже мертвы или навсегда заперты в Азкабане, а обновлять сведения никто не собирается — лишняя работа.

— Так значит, сначала нужно убедить Отдел тайн, что дело Дина стоит того, чтобы провести ритуал. А уже после каким-то образом убедить их позволить мне… — я не договорил, осознав наконец-то всю сложность задуманного.

— Не провести ритуал, — вдруг произнёс Макс. — Ритуал действующий. Но внести в него исправление.

Попытавшись представить, как можно стереть человека из памяти всех, я ощутил себя тем одиннадцатилетним Гарри Поттером, что впервые попал в мир магии: масштаб колдовства не укладывался в моей голове.

Пока я предавался самоуничижению, Макс отправил документы по междепартаментской связи и получил ответ.

— Рассмотрение дела и ходатайства об освобождении назначено на следующий вторник, — прочитал он. — Если что-то изменится, я сообщу.

Поняв, что на этом пора прощаться, я поднялся, поблагодарил Макса за помощь, и покинул ДМП с гудящей головой. Мало мне было уникального ингредиента, теперь всплыло совершенно невообразимо колдовство, а я ни сном ни духом! Пообещав себе непременно посвятить досуг этому вопросу и выяснить всё возможное, усилием воли я заставил свои мысли вернуться в здание Министерства магии, а именно — в Аврорат. Какие бы захватывающие приключения не обещало новое знание, я был взрослым человеком и не мог пренебрегать работой.

Ритуал сокрытия захватил все мои мысли. На полпути к Аврорату я вспомнил о просьбе Эдриана зайти к нему после допроса и притормозил, размышляя, стоит ли всё-таки идти или те слова были предназначены исключительно для ушей ДМП-шников, чтобы продемонстрировать мою близость к верхушке Министерства.

«Про ритуал мне в Аврорате точно не расскажут», — подумал я и вернулся к лифту.

В приёмной находилось несколько человек, и я мимолётно пожалел о своём порыве: нужно было написать и спросить, а не являться без официального приглашения — всё же Нотт теперь не абы кто, а заместитель министра.

— Могу я вам помочь? — едва ли не мурлыкающие интонации в женском голосе меня настолько удивили в этом кабинете, что вместо ответа на вопрос я уставился на девушку во все глаза.

Высокая — на пару дюймов выше меня, темноволосая, стройная — на первый взгляд в ней всё казалось привлекательным, но уже на второй впечатление портилось — становилось очевидно, что всё это ненастоящее, фасад, за которым скрывается нечто тёмное и опасное…

Изумившись направлению собственных мыслей, я помотал головой и наконец-то прервал паузу:

— Заместитель министра просил зайти к нему.

— Но вам не назначено? — нахмурилась она.

— Он озвучил просьбу всего полчаса назад, — недовольно ответил я.

— Присядьте, — поджав губы, она окинула меня оценивающим взглядом и, кажется, сочла недостаточно важным для того, чтобы немедленно доложить о моём визите.

Я достал пейджерный блокнот и злорадно усмехнулся: не люблю, когда мной пренебрегают.

«Я в приёмной. Секретарь не считает нужным докладывать об этом. Мне ждать?»

Не прошло и минуты, как дверь распахнулась, и Эдриан вышел в приёмную.

— Я сам решу, кого принимать, а кто подождёт. Ваше дело, Бриджит, доложить о посетителе.

— Да, сэр, — пискнула она.

— Проходи, Бастер, — он окинул приёмную взглядом и, пропустив меня в кабинет, вошёл сам и захлопнул дверь. — Глупая девчонка!

— Так уволь? — осматриваясь, фыркнул я.

— Я не могу просто так её уволить, — поморщился Эдриан. — Пусть не идеально, но с обязанностями она справляется. Другой вопрос, что если бы она не отвлекалась на каждого мужчину, что появляется в радиусе её чар, то с работой справлялась бы в разы быстрее.

Я засмеялся и признался:

— Её тон меня, признаться, удивил. Всё же приёмная министра — и такое. Хм, — вспомнив про ощущения, что возникли у меня рядом с этой Бриджит, я нахмурился и просил: — Эд, а её проверяли?

— Конечно… Ты про что?

— Не могу объяснить, — потупился я. — Гадко стало… Присмотрись к ней, ладно? Что-то меня насторожило…

— Присмотрюсь, — абсолютно серьёзно кивнул Эдриан, который никогда не отмахивался от предупреждений моей интуиции. — Обязательно присмотрюсь. А теперь рассказывай, как прошёл допрос?

Мгновенно забывая о секретаре, я едва не подпрыгнул от нетерпения, спеша задать вопрос:

— Что ты знаешь о ритуале сокрытия?!

Если и рассчитывал я на подробный рассказ, губу пришлось закатать сразу же.

— Вся информация о нём — под обетом. Я могу только общие сведения озвучить, тебя вряд ли устроит. Попробуй сам найти ответы, библиотека дома прекрасная.

— Да то понятно… — разочарованно протянул я. — Ну хоть направь, а?

— Я не ритуалист, Бастер. Как замминистра меня посвятили в некоторые детали, но… кстати, с этого и начни.

— С чего? — не понял я.

— С того, что я — Эдриан Нотт, с полного одобрения общественности стал заместителем министра магии Великобритании Дариуса Ферриса.

Растерянно моргнув, я решил повременить с ответом и задумался.

Тот же Реймонд добровольно подвергся воздействию ритуальной магии — для него это был единственный способ вести легальный образ жизни. Если уж Эдриан едва откупился на суде, хотя против него и были-то лишь косвенные улики да чистокровность, то Реймонду на снисхождение рассчитывать не приходилось ни при каком раскладе.

Ритуал был сложным и энергозатратным, но всё получилось как нельзя лучше, и Рей обрёл возможность начать новую жизнь под именем Макгарретта.

Для Эдриана мы не проводили ритуалов. И пусть он периодически появлялся в Министерстве без оборотного зелья, приучая общественность, как он сам это называл, до недавнего времени он действовал не от своего имени.

Для нас всё прошло незаметно, Эдриан достаточно давно выполнял обязанности заместителя при министре, чтобы факт назначения Эдриана Нотта заместителем Ферриса прошёл мимо нашего внимания. А между тем назначение бывшего Пожирателя смерти на столь высокую должность…

— Почему я могу прийти к правильному выводу? — наконец нарушил я молчание.

— Потому что я так решил, — он помялся, но всё же мотнул головой: — Не могу, прости.

Странно. Раз простые логические выкладки приводят к верному выводу, это откровенно угрожает тайне, а значит, должно быть учтено в ритуале… «Я так решил» — вот он ответ! Эдриан пожелал, чтобы мы не были лишены знаний, и каким-то образом это было включено в условия ритуала…

— Объяснений, значит, не будет. Ясно. Тогда так… Овертон меня напоил нейтрализатором Веритасерума на всякий случай, но не понадобилось, считай, — следователь ничего лишнего не спрашивал. Протокол уже подписан и отправлен в Отдел тайн. Но… Как выяснилось, чтобы мне самому забрать Томаса из тюрьмы, нужно ещё какие-то разрешения получить и пройти инструктаж… Как я теперь понимаю, дело не в сложности ритуала, а в сохранении тайны. Ты можешь поспособствовать?

— Не уверен, — честно ответил Нотт после секундной задержки. — Невыразимцы сами по себе. Они могут прислушаться к рекомендациям министра, а могут и проигнорировать. Приказать не выйдет. Да и с главой Отдела тайн у нас не лучшие отношения.

— С Айзеком? У него, кажется, вообще ни с кем нет хороших отношений.

— Он сложный человек, — вежливо сказал Эдриан, и я закатил глаза. — Зато умный. Я попробую что-нибудь сделать, но не обещаю.

— Я не хочу рисковать, — предупредил я.

— Я понял, — медленно кивнул Нотт, и я не усомнился, что он действительно понял, что я готов нарушить все протоколы и заявиться в тюрьму, но не гоняться потом за Дином по магическому миру.

* * *

Едва справляясь с любопытством, после работы я сразу же отправился домой, желая поскорее приступить к поискам информации. Все мои мысли крутились вокруг неизвестного и малопонятного ритуала, и я был почти бесполезен, хорошо хоть день выдался спокойным и это не сказалось ни на чём важном.

Бросив мантию на кресло в гостиной, я рванул в библиотеку, где вывалил на ошарашенного Регулуса вовсе не ту информацию, которую он ждал: о допросе в ДМП я успел позабыть. Впрочем, едва услышав первые слова и поняв, о чём я говорю, Рег мгновенно заинтересовался и тоже выбросил из головы менее интересное.

Лихорадочное нетерпение и горящие любопытством глаза не помогли нам в поисках, кроме общих сведений да намёков ничего найти с наскока не удалось. Уступив бурчанию Кричера, мы согласились прерваться ненадолго, поужинали вдвоём… И вскоре снова были в библиотеке.

— Бастер! Я, кажется, нашёл!

После многочасовой тишины голос Рега испугал, так что я едва не схватился за палочку.

— Что — нашёл?

— Вот, смотри.

Забрав у него книгу, я устроился напротив и вчитался в каллиграфические строки.

А полчаса спустя, подняв взгляд, ошеломлённо посмотрел на Регулуса.

— Невероятно!

— Невероятно, что это удалось сохранить в тайне, — тут же ответил Рег, только и ждущий, когда я дочитаю. — Ты только вдумайся, Бастер! Сотни лет прошли, как ни крути, а кучу народа успели ввести в курс дела, но — тайна сохранилась!

— И это при том, что Блэки — вряд ли единственные, у кого есть библиотека, — закивал я. — Так как же столь масштабное колдовство умудрились скрыть?

— А не может быть так, что ритуал сам себя защищает? — заволновался Регулус.

Мне стало не по себе.

— Как ты себе это представляешь?

— Не знаю, но…

Он не договорил, но в том и не было нужды, потому что мы оба успели испугаться.

Не сговариваясь, мы одновременно поднялись и молча покинули библиотеку, распрощавшись в коридоре: полученные сведения требовали тщательного осмысления, и совсем не хотелось общаться.

Заперев двери, я подошёл к окну и задумчиво уставился в ночь. Огромный город живёт себе три сотни лет и даже не догадывается, что под слоем брусчатки и асфальта скрываются не только тоннели метрополитена да коммуникации, но и многомильные системы пещер Гринготтса, Министерство магии и масса других вещей. Да что там Лондон! Весь мир — миллиарды магглов! — не подозревает о соседстве с магическим миром. И если маги сами прячутся, то магические существа, напротив, могут и охотиться на них.

И всё это — скрыто.

Масштаб не укладывался в моей голове.

На самом деле, не думаю, что я так уж сильно отличался от всех остальных волшебников, что в разные времена учились в Хогвартсе. По крайней мере за последние лет… когда там Биннс начал преподавать, в девятнадцатом веке?.. Иными словами, историю магического мира никто толком не знал, даже пресловутые гоблинские восстания, изучению которых были посвящены пять лет. Готовясь к экзаменам, почти все просматривали учебники и заучивали самые громкие даты, вроде принятия Статута о Секретности и парочки самых кровавых восстаний, но эти непрожёванные знания моментально покидали голову, стоило только выйти из Большого зала после СОВ. И никто не мог бы похвастать, что знает историю.

А между тем знать, что Международная конфедерация магов в конце семнадцатого века приняла Статут, и понимать, что именно это означает, — вещи разного порядка.

Как и большинство магов, я знал, что Статут существует и что его необходимо соблюдать, и принимал это как данность. Уже после Азкабана я осознал, в чём кроется истинная причина этого закона, и принял её. И только сегодня я задумался над самой формулировкой: «Со дня принятия Статута о Секретности волшебники стали вести скрытный образ жизни». Что значит — стали вести? Перестали колдовать? Так этого явно недостаточно, чтобы о прошлом соседи внезапно позабыли. Вручную всем стереть память? Даже не смешно — с учётом того, что до принятия Статута все свободно колдовали, чтобы стереть все воспоминания о колдовстве, пришлось бы стереть все воспоминания вообще. А исторические труды ни в одной стране не содержат сведений о массовой потери памяти. С другой стороны, если маги внезапно скрылись, воспользовавшись, к примеру, Фиделиусом… Массовые исчезновения породили бы истерию у магглов, так что и этот вариант можно смело вычеркнуть.

И что остаётся?

— И остаётся ритуальная магия, — прошептал я, не удержавшись от восхищённого свиста.

Это же какой должен быть ритуал, чтобы стереть все упоминания магии из памяти всех магглов?!

Но всё это можно было понять и раньше, просто дав себе труд подумать. А вот об остальном догадаться вряд ли удалось бы.

Помимо Статута о Секретности — необратимого ритуала, стёршего все упоминания магии из памяти магглов, действие которого до сих пор поддерживается во всём мире вручную (разрешённое применение Конфундуса и Обливиэйта, а также штатные обливиаторы Министерства магии, проводящие зачистки в случае чрезвычайных происшествий), существовали и менее инвазивные методы. Например, дочерний Статуту ритуал сокрытия.

Статут о Секретности един для всего мира, то есть этот ритуал проводили единожды, построив (как это удалось?!) единую магическую фигуру, взяв за вершины центры магической силы — Стоухендж, пирамиды майя, храмовый комплекс Гёбекли-Тепе, храм на плато Кайласа, йеллоустоунскую аномалию и другие, менее известные в нашем времени. А вот ритуал сокрытия масштабом поменьше — каждая страна МКМ сама для себя определяет пределы вмешательства в ритуал, а осуществляют корректировки в Отделах тайн.

Голова пухла от глобальности ритуальной магии.

Даже теоритически мне с трудом удавалось понять, как добиться подобного эффекта. Я помнил, как Грейнджер стёрла своим родителям воспоминания о себе: провозилась несколько часов, а ведь речь шла всего о двух магглах и воспоминаниях об одном маге. С другой стороны, если принять за основу какой-нибудь аналог скрывающих чар…

Под окнами прошла компания подростков, во всё горло распевающих незнакомую мне песню о безответной любви, где-то хлопнуло окно, и хриплый женский голос разразился ругательствами. Подростки замолчали и быстро ретировались с нашей тихой территории. Я запахнул шторы и стал готовиться ко сну.

Подумаю об этом завтра.

* * *

Спустившись в столовую, я ожидал, что никого не встречу — так было тихо, и поэтому изумился, обнаружив за столом всех обитателей Блэк-хауса да и ещё и Малфоя в придачу.

— Доброе утро? — неуверенно предположил я, занимая своё место.

— Наконец-то! — подпрыгнул на стуле Регулус и тут же пожаловался: — Они меня пытали, выспрашивая, что вчера произошло, а я ничего не смог ответить!

— Бастер, что вчера было? — игнорируя Рега, спросил Реймонд с выражение лица, которое больше подходило дознавателю в гестапо, чем человеку, в которым ты разделяешь завтрак.

— В ДМП? — равнодушно уточнил я. — Всё в порядке…

— Здесь, — перебил он.

— Эм… — недоумевающе посмотрев на Регулуса, я перевёл взгляд на Эдриана и окончательно запутавшись, спросил: — Ты о чём? О ритуале сокрытия?

— Да!

— Рег, а почему ты сам не?..

— Я не смог!

— Он действительно не смог ничего сказать, хоть и пытался, — подтвердил Нотт, — и я тоже. И мне очень интересно, почему ты так спокойно рассуждаешь вслух об этом?

Я посмотрел по очереди на Регулуса, на Эдриана, на Реймонда и даже на Драко, и у всех них в глазах застыл один и тот же вопрос, ответа на который у меня не было.

— Ну что, снова? — закатил глаза Малфой. — Я ещё не забыл, как ты с таким же невинным лицом отказывался понимать, что аппарировать с кем-то — заметно тяжелее, чем одному. Ну почему с тобой вечно что-то не так?!

— Ну извини, — засмеялся я. — А насчёт аппарации… Сейчас я же вижу разницу. Просто привык.

— А тогда почему не видел? — нахмурился Драко. — Все видят, а ты — нет.

— Из-за крестража, наверное. Я же привык сдерживать его; всю жизнь я ощущал его давление, попытки захватить мой разум, привык держать постоянно активную защиту. А это требовало много сил. Ну а когда крестраж исчез, сдерживающая его сила оказалась в моём полном распоряжении, и…

— И ты стал слишком могущественным, чтобы обращать внимание на мелочи, — фыркнул Драко.

Я развёл руками.

— Даже если всё именно так, это не объясняет, почему ты можешь говорить об этом. Кстати, — перебил сам себя Эдриан, — заметили, мы только и можем что использовать заместительные синонимы да местоимения, «это», «то», а назвать — никак. Хотя все уже поняли, о чём идёт речь…

— То есть принцип действия у этого не такой, как у обета? — подхватил мысль Регулус. — Как-то всё очень странно…

— Ничего странного, — перебил Реймонд. — Это имеет одну цель — скрыть истину, причём явно отлично справляется. У меня отсутствуют идеи, как обойти это.

— А зачем обходить? — улыбнулся я. — Зачем вам вообще эта информация? Я заинтересовался ритуалом сокрытия по той простой причине, что хочу перехватить Томаса до того, как его освободят и он растворится на просторах маггловского мира. Мне интересно, конечно же, и хочется разобраться, но… — я запнулся, осенённый догадкой, и позвал: — Кричер!

— Хозяин?

— Ты слышал всё, о чём мы говорили сейчас?

— Да, хозяин, — настороженно кивнул домовик.

Широко улыбнувшись, я обвёл друзей взглядом и рассмеялся.

— Это потрясающе! Я обожаю магию!

— Бастер, мы рады, что ты счастлив, но, быть может, ты снизойдёшь до пояснений?

— Эдриан, всё же элементарно! — снова рассмеялся я от переизбытка чувств. — Принцип действия защиты у ритуала основан не на непреложном обете, а на обете молчания. Кричер, уйди, пожалуйста, туда, где ты не сможешь ничего услышать. Вернёшься минут через пятнадцать, ладно?

— Как прикажет хозяин, — недовольно кивнул тот и щёлкнул пальцами, исчезая.

— А теперь можете свободно говорить!

— Мы не… Ритуал сокрытия, — медленно произнёс Эдриан и изумлённо вздрогнул. — Дьявол!

— Значит, дело именно в том, чтобы информация не разошлась дальше, чем намерен разгласить посвящённый в тайну? — риторически поинтересовался Реймонд и покачал головой. — Отличный метод.

— Но это не объясняет, почему ты мог говорить об этом, — недовольно напомнил Малфой.

— Да потому, что Кричер — его домовой эльф, — хлопнул в ладоши Рег. — Кричер не предаст хозяина, не повторит чужим его слова без приказа. А нас эльф может цитировать хоть врагам.

Пользуясь возможностью свободно обсуждать ритуал, все тут же стали строить предположения и выдвигать теории, а я просто сидел и наслаждался. Я правда очень-очень люблю магию и искренне восхищаюсь её практически безграничными возможностями. Собственно, все ограничения — в наших головах и скромной фантазии, а магия… О, магия может всё.

И моя следующая цель — разобраться в очередном тайном знании.

Возвращение Кричера прервало обсуждение — в присутствии домовика вновь стал актуален запрет на разглашение информации, — зато напомнило о том, что на субботний день у всех нас были планы.

— Уже одиннадцать! — вскричал Эдриан, повернувшись на звук эльфийского перемещения и замечая часы, подскочил, стоя допивая кофе, и уже на ходу бросил: — Я постараюсь вырваться пораньше, но ничего не обещаю.

— Мы будем тебя ждать! — крикнул ему в спину Драко и повернулся к нам. — Ну что, пора на пикник? Я за Дафной.

— Да, пожалуй, пора, — кивнул Реймонд тоже вставая. — Парни, вы со мной?

Регулус с улыбкой фыркнул:

— Пока соберётесь, час пройдёт. Я в библиотеку.

Проводив Рега глазами, я улыбнулся и качнул головой:

— Нужно его уговорить перестать скрывать «подругу», кем бы та ни была. Но я тоже попозже перемещусь. Хочу Стефана позвать. Я ему вроде как обещал, да и другой возможности не будет — учебный год вот-вот начнётся.

— А Сьюзен ты позвать не хочешь? — усмехнулся Рей.

— Напишу ей, но она вроде говорила, что не успевает подготовить Больничное крыло… Спрошу, в общем.

Рей кивнул, но продолжил смотреть на меня, как будто чего-то ожидая. Мысленно пожав плечами, я махнул рукой и прямо из столовой аппарировал в Лутон.

На сей раз мне не повезло встретить брата на пороге и пришлось стучать в дверь. Открыла Вероника, которая несколько секунд смотрела на меня с недоумением, а затем, узнав, пискнула и захлопнула дверь перед моим носом.

Вот и поговорили.

— Алохомора! — со вздохом взмахнул я палочкой, открывая дверь и входя в чужой дом. Навстречу мне уже спешила Лили с обеспокоенной гримасой. — Привет, Стефан дома?

— Гарри! Почему ты не предупредил о визите? И почему ты сам вошёл?..

— Так Стефан дома? — — повторил я вопрос, мгновенно начиная злиться — кажется, у меня на Лили вырабатывается безусловный рефлекс.

— Я тут! — сбегая вниз по ступенькам, прокричал Стефан. И, даже не притормозив, схватил меня за руку и потащил к выходу. — Пока, мам!

— А ну-ка стой! — взвизгнула Лили.

Он понуро обернулся, а я так и не успел сдвинуться с места. Молча слушая возмущения «образцовой матери» и попытки Стефана донести информацию о своём желании прогуляться с братом, я терпеливо молчал, пока не поймал полный злорадства взгляд Вероники. Однако высказаться мне не удалось — своевременное появление Мартина положило конец повышенному тону и потенциальному скандалу.

— Достаточно, — спокойно произнёс он даже не повысив голос, но все тут же замолчали. — Если Стефан хочет пообщаться с братом, мы не имеем права препятствовать ему в этом. Здравствуй, Бастер.

— Здравствуй, Мартин, — сдерживая улыбку, вежливо кивнул я. Хоть мы и были едва знакомы, этот человек мне импонировал своим поведением и отношением к жизни, да и он меня принимал благосклонно.

— Я не хочу, чтобы мой сын общался с Пожирателями, — упрямо возразила Лили.

— Твой сын с ними два года общается, — ровным тоном произнёс Мартин, спокойно глядя жене в глаза.

О! Неужели я только что услышал в голосе Мартина издёвку?

Лили нахмурилась, сжала кулаки… Но он не дал ей возможности что-то возразить и продолжил:

— Ты и сама была не против, не так ли?

Лили стала уверять, что она не против, и мы со Стефаном можем общаться, но — под её приглядом, тот, вполне ожидаемо возмутился… И Лили прибегла к неожиданному аргументу:

— В конце концов, если он хотел подружиться с моими детьми…

— А я не хочу с ним дружить! — воскликнула Вероника.

— А с чего ты взяла, что я хочу чего-то подобного? — едва не рассмеялся я, и девчонка надулась. — Мартин, раз твоя жена неспособна придумать реальную причину, слушать всё это бессмысленно — спор ради спора меня не интересует. Но ты можешь отправиться с нами, чтобы Лили не волновалась, что гадкие Пожиратели что-то сделают с её сыном.

— Пап, пожалуйста! — тут же схватил его за руку Стефан.

— Пожалуй, так и поступим, — без паузы кивнул Мартин, не давая Лили времени придумать причину для отказа.

Я достал палочку, Лили закричала, бросаясь прочь из прихожей, но мне не было дела до её внушённых фобий, как и до ненависти в глазах Вероники, и потому я быстро создал порт-ключ, который и вручил Мартину.

— Мы со Стефаном пойдём, а ты присоединяйся.

Я повернулся к брату, но тот уже стоял рядом и протягивал руку для совместной аппарации. Улыбнувшись, я сжал его ладонь и аппарировал в Лютный переулок.

— Нужно ещё кое-кого пригласить, — пояснил я и направился к двери в дом Гойла.

Грегори был мне рад и с удовольствие принял приглашение. Небольшая неловкость между Ребеккой и Стефаном была нами проигнорирована, и уже через десять минут мы выходили из камина в Малфой-мэноре. И Стеф, и Бэкка одинаково разинули рты от изумления: выросший в мире магглов Стефан видел только реконструируемый Мальсибер-холл, а Ребекка — жительница Лютного переулка — даже и не мечтала когда-нибудь попасть в настоящее поместье чистокровной семьи, так что их реакция была вполне понятна.

Оставив детей на Грэга, я достал пейджерный блокнот и наконец-то написал Сьюзен, и только после этого пошёл здороваться с уже собравшимися гостями.

Как и всегда, каждый из нас получал удовольствия от встречи. Доброжелательная атмосфера, лёгкость общения; даже впервые попавшие в нашу компанию Стефан с Ребеккой быстро позабыли о стеснительности и влились в коллектив — но это уже была целиком и полностью заслуга Шарлотты. Прибывший с опозданием Мартин так же никому не показался лишним, а ведь помимо Реймонда — он не был толком знаком ни с кем из презирающих сквибов Пожирателей смерти.

Мы устроились в саду, где домовики накрыли стол и расставили плетёную мебель; после обмена последними новостями общение стало более индивидуальным, и Мартин подошёл ко мне. Забавно было видеть неуверенность и стеснение на лице взрослого мужчины, однако стоило ему озвучить суть просьбы, и причины сомнений стали очевидны.

Дело было в Лили. И их дочери.

— …Стефан же рассказывал о вашем общении, о том, что ты аппарировал его в поместье Реймонда, ну и она позавидовала.

Оказалось, что мелкая принцесса, не привыкшая слышать отказы, да и вообще просить — лишь получать всё ещё до того, как озвучит желание, — была оскорблена моим пренебрежением к её особе. Мало того что я совершенно игнорировал её присутствие и всё внимание доставалось Стефану, так теперь ещё и Мартину я вручил порт-ключ, а ей — нет.

Девочка закатила скандал, едва ли не запрещая отцу идти на встречу со мной, Лили её поддержала… Я непроизвольно посочувствовал ему.

— И как же ты вырвался? — с усмешкой хлопнул его по плечу Реймонд, успевший незаметно подойти и услышавший достаточно для того, чтобы сделать выводы.

— Так за Стефаном же, — развёл руками тот. — Раз пять повторил, что не могу взять Веронику с собой, ведь защита мэнора вполне способна размазать тонким слоем нежеланного визитёра, а потом просто активировал порт-ключ.

— И Лили не разоралась?

— Бастер, после того, как ты создал порт-ключ в паре ярдов от неё, она ещё в себя не пришла.

— Что-то не чувствую я себя виноватым, — ухмыльнулся я.

— Да я не к тому. Я вовсе не против, чтобы вы с братом общались, но… Постарайтесь не так демонстративно встречаться, что ли? Я понимаю, что не имею права что-то требовать от тебя…

— Но нервировать твою жену не стоит? — закончил фразу Рей.

— Драконить её не стоит. Дома мы сами разберёмся, но всё, что связано с магическим миром, лучше не совать ей под нос.

— Мне отказано от дома? — рассмеялся я. — Да без проблем. Но, Мартин, она сама пожалеет об этом, но изменить уже ничего не сможет. Нет, это не угроза, — быстро добавил я, — но теперь, когда я познакомился со Стефаном, отказываться от общения с ним я не намерен. И раз я не могу прийти к нему — он будет приходить ко мне. А вот будет ли он предупреждать об этом…

— И всё же я буду благодарен, если ты не будешь дразнить Лили.

Я кивнул — и тема была на этом закрыта. Рей с Мартином вернулись к остальной компании, я же направился к дому. Махнув рукой Драко, который взглядом спросил, куда я намылился посреди встречи, воспользовался камином в гостиной и переместился в Блэк-хаус. Быстро найдя подходящий предмет среди моих заготовок, я вернулся в Малфой-мэнор и подозвал брата.

— Стеф, ты же в курсе, что не всем нравится наше с тобой общение?

— Папа что-то сказал?.. — обиженно развернулся тот в сторону Мартина.

— Нет. Вернее, да, но он-то как раз не против, — я кратко пересказал то, что говорил Мартин об отношении к ситуации Лили, и улыбнулся, — и потому я решил, что нам нужен иной способ для связи. Вот.

— Это мне? — сразу же потянулся Стефан.

— Тебе, но чуть позже. Из этого браслета я хочу сделать порт-ключ. Аппарировать ты не сможешь ещё несколько лет, но разве это повод ограничивать тебя в передвижениях? — я подмигнул, и брат засмеялся. — Весь вопрос, куда его настроить. Можно в Блэк-хаус, но…

— А к Ребекке можно?

Я недоумевающе моргнул.

— В Лютный?

— Ага. Она приглашала нас с Шарлоттой… — он запнулся и с выпученными глазами уставился на меня: — Ты представляешь, они с Грегори женаты?!

— Да, я в курсе, — снисходительно усмехнулся я. — Но ты должен понимать, что эта информация не предназначена для широкой общественности. Тебе её раскрыли потому, что ты мой брат.

— Ага, я понял. Но всё равно это так…

— Не отвлекайся, — потребовал я.

— Эм… Да. Так вот. Грегори не против, чтобы мы с Шарлоттой навещали Бэкку. И у них есть камин, через который я мог бы связаться с тобой.

Подумав, я покачал головой.

— Во время каникул — это неплохой выход, но что если тебе потребуется связаться со мной раньше? Бэкка будет в Хогвартсе, а в её отсутствие в доме Гойла может быть кто угодно.

Стефан вопросительно уставился на меня, и я почувствовал себя настоящим старшим братом.

— Винки!

Убедить эльфийку, что теперь её хозяином будет Стеф, оказалось довольно просто. С тех пор, как я приказал ей присматривать за ним, она добросовестно исполняла поручение, незаметно заботясь о нём, и потому ничуть не возражала, чтобы на смену такому нерадивому хозяину, как я, пришёл «милый мальчик». Сам же Стефан был настолько шокирован моим подарком, что так и не смог произнести ничего членораздельного, лишь восторженно сверкал глазами да сиял улыбкой.

Порт-ключ я всё же тоже сделал, настроив, как брат и хотел, на крыльцо дома Гойла — с согласия Грегори, разумеется. И только мы присоединились к остальным гостям, как с протяжным уханьем над нами пролетела сова. Сделав круг над замолчавшими гостями, она опустилась на свободное место у края стола и снова ухнула.

Коричневая, со светлыми перьями на голове — совершенно незнакомая.

— И по чью душу ты пожаловала? — спросил Регулус, вставая с намерением отвязать пергамент от птичьей лапы.

Сова осуждающе ухнула и перелетела поближе ко мне.

— Хм, — только и сказал я, доставая палочку. — Я проверю, — предупредил я сову, на что та лишь обречённо отвернулась, но лапу вытянула вперёд.

— Актриса, — хохотнул Драко.

— Чисто, — констатировал я, наконец отвязывая послание. И, пробежав глазами по строчкам, не стал дожидаться вопросов, сразу же сообщив: — Рита просит о встрече. Сегодня. Хм… Сейчас, — добавил я, дочитав и поспешно наколдовав Темпус.

— Пойдёшь? — напряжённо спросил Реймонд.

— Пожалуй, да. Скитер не стала бы зря требовать немедленной встречи, ну и я ей должен, — пожал я плечами и успокоительно улыбнулся. — Узнаю, что она хочет…

— Мы же собирались провести время вместе, — тут же обиженно воскликнул Драко, нахмуренно сверля меня взглядом.

Он был прав, в последнее время мы стали редко видеться, но дела есть дела.

— Я постараюсь побыстрее вернуться, — извинительно развёл я руками, вставая из-за стола.

* * *

В Косом переулке я стал растерянно оглядываться, ища выбранное Ритой кафе, чьё название слышал впервые, и в конце концов был вынужден обратиться за помощью к продавцу ближайшей ко мне лавки. Тот помог, указав направление, но я всё равно не нашёл нужное место.

Потоптавшись, я уже почти собрался отправить Патронуса, когда рядом со мной появился незнакомый домовик:

— Мистер Бастер Блэк, сэр, мисс Скитер отправила Марси за вами.

Вздохнув, я протянул эльфийке руку, и мгновение спустя мы переместились в прохладное фойе.

— Ах, прошу прощения! — подскочила ко мне Рита. — Я позабыла, что вы здесь могли и не бывать.

Уверив, что не в обиде, я устроился напротив неё за столиком, услужливый официант-эльф принял заказ на кофе, и я вопросительно поднял бровь:

— И в чём же причина, из-за которой вы так спешно пожелали встретиться?

— Видите ли, мистер Блэк, — она подмигнула, недвусмысленно намекая, что говорит не с неизвестным Бастером Блэком, а со скандально известным Гарри Поттером, — ко мне поступила информация о предпринятых Филиусом Флитвиком шагах для улучшения качества образования, и мне хотелось бы узнать ваше мнение. Ну а поскольку сентябрь вот-вот наступит, статью необходимо сдать ещё вчера.

Признаться, я не ожидал таких вопросов, о чём и сообщил:

— Но почему вы спрашиваете об этом меня?

— Гарри… Мистер Блэк, как бы вы ни открещивались, вы — значимая фигура. Я же помню, вы были недовольны ситуацией в Хогвартсе, вот и хочу узнать, что думаете теперь. Ну и вы обещали мне интервью, помните? В качестве жеста доброй воли вы вполне можете ответить на несколько нейтральных вопросов о школе, не правда ли?

Давать интервью мне не очень-то хотелось, но Рита была права — я обещал. А ещё подкупило то обстоятельство, что она даже не заикнулась о прытко пишущем пере, выложив на стол несколько пергаментов и чернильницу с обычным пером.

— Вы правы, Рита, обещания нужно исполнять. Задавайте ваши вопросы, — смиренно кивнул я, делая глоток из принесённой домовиком чашки, — о, а кофе-то здесь хорош!

— Рада, что вам тоже нравится, — улыбнулась Скитер и посерьёзнела: — Ну что ж, начнём с простого? Что думаете о набранных Флитвиком новых преподавателях?

Сначала я отвечал немного настороженно, ожидая подвоха — это же Рита! — но она действительно спрашивала только о Хогвартсе и не пыталась подловить меня на чём-то, так что вскоре я расслабился и просто рассказывал, почти дословно повторяя всё то, что говорил и друзьям — о полном одобрении директора Флитвика, стремящегося вернуть старую программу обучения и ввести новые предметы; о новых профессорах, которые обещали стать отличными учителями, и о недопустимости новой войны между факультетами.

И лишь в самом конце интервью, когда обсуждение школы закончилось, Рита задала смущающий вопрос:

— Скажи, — вновь прыгая с «ты» на «вы», как частенько получалось во время наших бесед, Рита чуть наклонилась вперёд и попыталась заглянуть буквально мне в душу, — а если бы эти реформы были проведены на десяток лет раньше, это изменило бы что-то в твоей жизни?

— Это немного выходит за рамки темы, разве нет? — уклончиво улыбнулся я.

— Ну, может, совсем немного? — подмигнула Рита. — Но это не для статьи, хотя что-то могу и вставить… Это я спрашиваю из-за книги.

— Книги?

— О, Гарри, ты забыл! — она со смешком погрозила мне пальцем и всё же пояснила: — О книге о Гарри Поттере. Не Мальчике-Который-Выжил, — уточнила она, — но Гарри Поттере — настоящем ребёнке, а не мальчике из пророчества.

— Думаете, кому-то интересен Гарри Поттер?

— К чему эта горечь? Я считаю, что книга будет популярна. Всем интересно узнать правду, особенно, если ей предшествовал скандал.

— Моя жизнь наверняка бы изменилась до неузнаваемости, — честно ответил я.

Я не желал никаких книг о себе; когда всеобщая ненависть внезапно исчезла, я долго продолжал оглядываться, не понимая, в чём причина, но — радуясь, что все забыли обо мне. Больше года никто не плюёт мне вслед, в Министерстве я известен под именем Блэка, и меня это более чем устраивает… Так стоит ли привлекать к себе внимание?..

— И изменилась бы в лучшую сторону: директор Флитвик не пожалел сил и средств, чтобы обеспечить школу надлежащей защитой. Учись я в этой школе — защищённый и от внешних врагов и от злоупотреблений некомпетентных профессоров, учись я по расширенной программе… Я наверняка бы не обзавёлся десятками шрамов, честно признаться, мне и одного — того самого — было много.

Рита задумчиво кивнула, видимо, уже мысленно формулируя строки для своей книги, а я наконец-то решил заняться выяснением, в чём же была истинная причина резких изменений в отношении ко мне со стороны волшебного сообщества.

Пожалуй, следующая цель — ответы на вопросы.

В Малфой-мэнор я вернулся задумчивым и рассеянным — Ритины вопросы заставили почти позабытые воспоминания вновь всплыть на поверхность, и теперь я не мог просто отмахнуться от них. Уточнив, всё ли у меня в порядке и нет ли поводов для беспокойства, друзья не стали ничего спрашивать, и остаток субботнего вечера прошёл в мирной и доброжелательной атмосфере.

Когда стали собираться сумерки, Мартин начал прощаться. Стефан не хотел уходить, весело проводя время с новыми знакомыми, но Мартин настоял:

— Сынок, у тебя и дома есть дела. Кто даже не приступал к сборам чемодана? А через пару дней вы увидитесь в школе. Уверен, остальные тоже ещё не готовы к отправлению в Хогвартс.

Детишки синхронно потупились, а я испытал мимолётный укол зависти. Пусть Мартин не был родным отцом моему брату, он воспитывал его с рождения, заботился о нём и искренне любил. Это была не игра на публику, в его поведении не было никакой нарочитости, они действительно были семьёй.

— Мартин прав, — приняла «взрослую» сторону и Кристина. — Нам тоже пора.

— Ну ещё десять минуточек! — взвыла Шарлотта, и, получив разрешение, дети унеслись прощаться.

— Я тут подумал, — задумчиво глядя на секретничающих подростков, Рей повернулся к нам, — мы совсем забыли про Стивена. Я не против его компании, но у мальчика всё же есть законные опекуны.

— Которым он не нужен.

— Бастер, это не имеет значения. Кристина ему не мать и даже не сестра, пока он школьник, она может продолжать о нём заботиться, однако…

— Рей прав, — перебил Драко. — Харлоу — владельцы мануфактуры, приносящей стабильный доход. Не слишком богатые, они более чем устойчиво стояли на ногах во все времена. А теперь их единственный сын — приживалка? Мальчик имеет право на своё наследство.

— Предлагаешь прищучить его опекунов? — зловеще улыбнулся Реймонд. — Я — за.

— Ну ещё бы ты был не за, — рассмеялся Мартин, хлопая кузена по плечу. Посмотрев в сторону детей, он качнул головой и серьёзно сказал: — Парень вроде хороший, если можете помочь — надо помочь.

Обсудив, что воскресенье — отличный день для визита к нерадивому опекуну Стивена, мы простились с младшим поколением и их сопровождающими и остаток вечера провели за неспешной беседой обо всём, как в старые добрые времена.

* * *

Воскресенье мы с Регулусом провели плотно закопавшись в пыльные фолианты.

Информации было немного, её крупицы приходилось собирать из разных источников, и потому я отчётливо понимал, что сам на это времени не найду. К счастью, Рег — истинно книжная душа — сам вызвался помогать: не только мне было до дрожи интересно, как же работает столь сложная магия.

Пару раз мы всё же покидали библиотеку, но дома никого не было, так что мы хватали приготовленные Кричером бутерброды и возвращались обратно. За ужином Реймонд поделился тем, как прошёл их с Драко день. Не отказавшись от намерения разобраться в ситуации Стивена, они сразу после завтрака отправились к его дяде…

— Я ожидал увидеть какого-то монстра, а дверь открыл на первый взгляд вполне нормальный мужчина. Впрочем, впечатление продержалось недолго. Стива он даже не узнал, к слову. Пускать нас не хотел, пришлось самим войти. Богатый дом в хорошем районе, жена в домашнем платье, но с бриллиантами на шее, маленький ребёнок в парче. Мы с Драко опешили, но, судя по реакции Стива, для его родственников это нормальное поведение, — Рей покачал головой, но не стал высказывать своё отношение к подобному, продолжив рассказ. — В общем, мы представили Стивена, неприятно удивив мистера и миссис Харлоу, и потребовали отчёта о его наследстве. Я не буду описывать, что было дальше, ладно?

Мы засмеялись.

— Да уж и так несложно догадаться, — фыркнул Эдриан.

— После напоминания, что дети — святое, и прямая обязанность каждого нормального волшебника — защищать детей, дядя согласился, что некрасивая сложилась ситуация, но вину не признал, ссылаясь на то, что это Стив всё неверно понял. Драко чуть слюной не подавился от возмущения, но я не стал уличать этого козла во лжи, наоборот, — Рей злорадно улыбнулся. — Раз это недоразумение, сказал я, его легко разрешить, просто-напросто предоставив единственному наследнику всю информацию и доступ к наследству. Ох и перекосило его! — почти с восхищением протянул он. — Мужик не дурак. Рядом жена и мелкий ребёнок, я и без репутации Пожирателя смерти могу напугать, а Драко был так зол, что пострашнее меня стал. Короче, этот дядя был даже рад отдать Стиву и ключи от гринготтских сейфов, и все документы по имуществу, и даже сам предложил отозвать предложение о продаже дома, хотя о нём мы и не вспомнили.

— Так Стив переедет в свой дом? А как он будет один?..

— Нет, Рег, мальчишка никуда не переезжает, — успокоил Реймонд. — В дом мы наведались, но вещей его родителей там уже не осталось. Продавать недвижимость Драко счёл плохой идеей, но одобрил аренду. Стив всё равно большую часть года в школе, да и одному жить — рановато. А лишними деньги не бывают.

— В общем, будущее вы пацану обеспечили, — резюмировал Эдриан. — Молодцы, что тут скажешь.

Реймонд театрально раскланялся не вставая из-за стола, и мы снова все засмеялись.

— Кого теперь будем спасать? — потёр руки в предвкушении он.

— Рег? — повернулся я к другу. — Что там с твоим списком?

Он принялся рассказывать о следующем в очереди кандидате, Эдриан включился в обсуждение, Рей изредка подавал реплики, я же впервые слышал о названном человеке, а потому его судьба меня не слишком заинтересовала. И мысли сами собой свернулись на интересную тему — ритуал сокрытия…

* * *

Утро понедельника — самое тяжёлое время в Аврорате. За выходные случается не меньше, а то и больше происшествий, чем в будние дни, а вот на рабочем месте присутствуют только дежурные группы, так что понедельничная планёрка обычно затягивается надолго.

Прихватив с собой блокнот с карандашом, я устроился на привычном месте на заднем ряду, рассчитывая, прячась за спинами коллег, провести кое-какие расчёты. Я уже заканчивал вычислять пропорции зелья для пропитки обережных амулетов, когда к шефу подлетел бумажный самолётик.

— Третья группы, — прочитав служебную записку, Далтон поднял глаза, — отправляйтесь с невыразимцами. Им нужно охранение.

Шеф явно не был доволен, однако ничего обсуждать не стал и вернулся к злободневной проблеме — отчётам.

Не особо прислушиваясь, я всё же отмечал смену тем и старался не уходить в себя слишком сильно, и потому был в курсе происшествий в Лютном: очередные разборки местных банд вышли на новый уровень. То ли ребята не могли поделить территорию, то ли столкновения носили личный характер, Аврорату это добавляло не только проблем, но и бумажной работы.

Окончание планёрки все встретили облегчёнными вздохами — два часа слушать критику кому угодно надоест. Пользуясь тем, что шеф находится в непосредственной близости, я протолкался сквозь авроров, спеша сообщить о нужде в давно заказанных материалах. Получил обещание разобраться и отправился к себе.

Взвывшая сирена застала меня за очередным расчётом. Мимолётно порадовавшись, что на этот раз я ничего не сломал, я выбрался из-за стола и поспешил в общий зал, а оттуда, игнорируя суету спешащих в конференц-зал авроров, в дежурку. Одного взгляда на круг было достаточно, чтобы понять, что группа Чилтона в серьёзной передряге.

Бросившись вслед за всеми, я появился одновременно с Далтоном.

— Им нужна подмога, — сразу же сообщил я. — Все живы, но Декерс в критическом состоянии — его кристалл едва светится.

— Брэшер, Кинкейд, — отрывисто бросил шеф, — аппарируйте по координатам.

Восьмая и девятая группа не успели начать движение — перед Далтоном материализовался незнакомый Патронус. В иной ситуации я бы рассмеялся, увидев говорящую рыбу, но сейчас мне стало страшно. Задыхающийся голос озвучил приговор:

- Мы не продержимся и минуты. Помогите.

— Вперёд! — рявкнул Далтон, и названные группы тут же сорвались с места.

Мы все понимали, что они не успеют: аппарировать можно было лишь к границе антимагической зоны, а пострадавшие — те находились внутри. Причём не ясно, насколько далеко от границы чар.

Бесшумно пробегали секунды; авроры не спешили расходиться, волнуясь за коллег и желая получить информацию из первых рук — они топтались посреди конференц-зала, ожидая сообщения, которое должен был получить Далтон, как только что-то станет ясно. Шеф скрылся в кабинете, и лично я посчитал, что буду полезнее в другом месте.

Однако на полпути к кабинету понял, что не смогу ни на чём сосредоточиться — хоть и не был я близок с большинством авроров, за Чилтона и его ребят искренне переживал, — и направился в дежурку. Кристаллы по-прежнему тревожно мигали, состояние Декерса ухудшилось, его кристалл едва теплился светом. Из третьей группы лишь Чилтон пока не был ранен, хотя явно находился на грани магического истощения.

Беспомощность злила.

Глядя на кристаллы, я силился придумать, как помочь дистанционно, и рык рвался сквозь сжатые зубы. Ритуалиста бы сюда!..

Несколько минут спустя подмога подоспела — я понял это по миганию кристаллов групп Беаты и Бернарда. Напряжённо всматриваясь, я грыз ноготь на большом пальце и едва сдерживался желание бросить всё и аппарировать к ним.

А вот Рей сдерживаться не стал и таки аппарировал.

— Чёрт!

— Блэк?

Я вздрогнул, забыв о присутствии дежурного, и пояснил:

— Пока все живы, а теперь так и останется, — аврор подошёл ближе, и я ткнул в ярко и ровно горящий кристалл, — Макгарретт с ними.

— Думаешь, он сможет помочь?

Усмехнувшись, я уверенно кивнул:

— Если кто и сможет, так это он.

Словно специально подгадав момент, иллюстрируя мои слова, кристаллы третьей группы перестали мигать и стали изучать ровный, хоть и тусклый свет.

— Фух, — выдохнул аврор и облегчённо улыбнулся, — никого не потеряли!

Последив ещё пару минут за кругом, я вернулся в конференц-зал и успокоил ждущих новостей авроров. Отношение к Реймонду, и так вполне уважительное, скакнуло вверх ещё на пару пунктов. Часть авроров вернулась к работе, тем более что за утро поступило два вызова, другие же продолжили топтаться под дверями шефа, желая прояснить ситуацию с коллегами.

В приёмной было пусто, лишь Сайрус дисциплинированно сортировал корреспонденцию. Он поднял на меня взгляд, подавил раздражение и нейтрально ответил на незаданный вопрос:

— Шеф не занят, но вряд ли сейчас расположен к болтовне.

Хмыкнув, я прошёл к дверям Далтона, постучал и заглянул в кабинет.

— Блэк? — кажется, он удивился. — Входи. Что-то ещё случилось?

— Все живы, — первым делом сообщил я, устроился на стуле и без отступлений задал интересующий меня вопрос: — Почему в Аврорате нет ритуалиста?

Не будь ситуация так серьёзна, я бы рассмеялся: никогда не видел на лице шефа такого выражения.

— Это не риторический вопрос? — уточнил он через минуту.

— Нет, сэр, — постаравшись скрыть эмоции, я качнул головой. — Я смотрел на кристаллы, которые в любой момент могли погаснуть, и это чувство беспомощности...

— Я понимаю, но… Бастер, давай начистоту. Ты — мальчишка, что даже не закончил школу. И весь Аврорат счастлив был тебя заполучить. Разве это не намекает, насколько плачевна в стране ситуация с толковыми специалистами? И это ещё артефакторов не так сильно донимали проверками. А ритуалистов трясли чуть ли не наравне с некромантами. Если и остались знающие люди, они предпочитают отсиживаться в изолированных от внешнего мира мэнорах и поддерживают общение с единицами, да и те под непреложными обетами почти наверняка.

— Сэр, — перебил я, — я всё это знаю, но всё же. Я же нашёлся. Так может, стоит поискать и ритуалиста? Лишним он нам точно не будет.

Внезапно лицо шефа закаменело, он резко подался вперёд и попытался заглянуть мне прямо в душу:

— У тебя есть на примете ритуалист?!

Отшатнувшись, я помотал головой.

— Нет, сэр, нету. Но раз вы не против, я займусь поисками. Если спасти жизни авроров может ритуалист, нужно хотя бы попытаться найти человека, который разбирается в ритуалистике.

Далтон промолчал, и я счёл это намёком, что мне пора возвращаться к непосредственным обязанностям, однако не успел я дойти до дверей, как шеф меня окликнул.

— Зайди в Мунго. Дело, конечно, невыразимцев, но я хочу быть в курсе, в какое дерьмо втягивают моих людей.

— Сейчас? — только и уточнил я.

— Когда группы вернутся.

— Понял.

По дороге к выходу из Аврората я бросил взгляд на дежурку, но заходить не стал. Вряд ли я узнаю что-то новое, а вот поговорить со Сметвиком до того, как к нему попадут пациенты, стоило. Вспомнив прошлый раз, я ускорил шаг. Сметвик не самый приятный человек в общении, но это не повод отрывать его от работы, тем более что его работа — это спасение жизней. Было бы весьма неплохо заручиться его согласием на немедленную передачу жетонов и форменных мантий до того, как он окажется по локоть в крови авроров. Кивнув сам себе, я вышел из лифта в Атриуме и воспользовался камином, перемещаясь в Мунго.

Даже если Сметвик рычит на всех подряд и посылает целоваться с дементорами каждого, кто подвернётся под руку, даже если с ним невозможно иметь дело, он — отличный специалист. А характер… У Снейпа тоже был отвратительных характер, но желчность и язвительность были защитным механизмом, маской, за которой он прятался от недоброжелательного мира, а с близкими Северус был иным. Кто знает, что прячется за хамством и грубостью фасада Сметвика? У него богатый опыт и непревзойдённый талант в колдомедицине, он спасает самых безнадёжных пациентов, а это стоит того, чтобы к нему повнимательнее присмотреться.

* * *

В холле Мунго, как и всегда, было многолюдно. Прямо перед камином расположилась живописная группа из парящих на высоте в пару футов мужчины и женщины, под которым стоял ребёнок лет шести, отца он держал за галстук, мать за пояс домашнего платья. Родители пытались что-то втолковать сыну изменёнными каким-то волшебством голосами, мальчик же скучающе игнорировал их, терпеливо ожидая, когда их направят к колдомедику.

Извинившись, я проскользнул мимо этой семьи, просто поднырнув под мужчину, и, игнорируя суету других посетителей, направился к лестнице.

На пятом этаже было относительно тихо, лишь три пациента сидели в коридоре, причём сидели молча, так что я спокойно подошёл к нужной двери и постучал. Из кабинета донеслось проклятие в адрес несвоевременного визитёра, и я счёл это за разрешение.

— Здравствуйте, я Бастер Блэк. Аврорат. Уделите минуту? — не переступая порога, я посмотрел через открытую дверь на Сметвика, сомневаясь в разумности моей затеи.

— Артефактор? — отрывисто уточнил тот и скривился. — Ну давай, минута у тебя есть.

— Благодарю, — я вошёл, прикрыл дверь и остановился посреди кабинета, даже не смотря на стулья для посетителей: мне дали минуту, в минуту и нужно уложиться. Сметвик не был милым и добродушным, а его помощь и содействие нужны Аврорату регулярно, так что стоит приложить максимум усилий, чтобы добиться если не расположения, то хотя бы терпимости. — Менее часа назад невыразимцы и сопровождающие их авроры пострадали на изучаемом объекте. Раненых доставят в ближайшее время. И чтобы не отвлекать вас во время работы, я хочу, чтобы вы сейчас дали распоряжение своим людям не чинить мне препятствий при изъятии улик.

В глазах Сметвика прорезался интерес.

— Ты пришёл ко мне за разрешением? — уточнил он нейтральным тоном, но я явно слышал удивление в его голосе.

— Так точно. Сотрудники отделения без вашего одобрения не чихнут и точно не ничего не отдадут без вашего прямого приказа, а вещи пострадавших мне нужны будут немедленно.

— А ты необычный, — протянул он задумчиво. — Знаешь, когда все вокруг обсуждали Мальчика-Который-Выжил, ты мне казался эдаким мальчиком-мажором: тупым, безынициативным, типичная дутая знаменитость.

Сметвик сделал паузу, всматриваясь в моё лицо в поисках реакции, но я молчал — в принципе, я был согласен с такой оценкой: а как по-другому воспринимать ребёнка, из которого делают великого борца со злом? Даже самый сильный маг в юном возрасте — просто ребёнок, а я и вовсе был маггловоспитанным, то есть априори не знал массу общеизвестных чистокровным детям истин. Да и инициативу я слишком долго боялся проявить…

Не дождавшись возражений, Сметвик удовлетворённо кивнул.

— Вроде ты водишься с Пожирателями, а бывшими они, хоть убей, не бывают, но при этом сам — их кровный враг. И Пожиратели, один так уж точно, тебе явно благоволят. Согласись, непонятная ситуация. А я не люблю непонятность. Я поспрашивал о тебе, и, знаешь, что забавно? Все единодушно отзываются о тебе, как об умном парне. Только никто не может ответить на простой, казалось бы, вопрос: где ты ума-то набраться успел?

Не сдержавшись, я улыбнулся.

— В Азкабане, мистер Сметвик. Замечательно прочищает мозги, рекомендую.

Сметвик расхохотался, а отсмеявшись, махнул рукой:

— Я скажу Филу, чтобы он передал тебе всё, что будет при аврорах. А теперь пошёл вон, раз ожидается наплыв полудохлых авроров, мне пора настраиваться на работу.

Благодарно кивнув, я покинул кабинет и присел на скамью в коридоре. С момента срабатывания тревоги времени прошло достаточно, чтобы пострадавших успели переместить из антимагической зоны, так что Чилтон с командой вот-вот прибудет. Надеюсь, ситуация не усложнилась, и среди авроров по-прежнему нет потерь.

О том, что аварийные порталы третьей группы сработали, я узнал едва ли не случайно: увидел скрывающегося за дверями одного из кабинетов Реймонда.

Глупо, но я совершенно упустил из виду, что раненые переносятся в кабинеты врачей, а то и сразу в операционные, а вовсе не в коридор.

— Трой! — окликнул я Чилтона, намеревающегося скрыться следом за Реем в кабинете, и чуть ли не бегом бросился к нему. — Вы как?

— Живы, — устало вздохнул он, попытавшись улыбнуться, но сил на это, видимо, не хватило, так что губы лишь слегка изогнулись в гримасе. — Серьёзное ранение только у Итона, остальные почти в порядке. Берни с Беатой подоспели как раз вовремя, а том Макгарретту не удалось бы нас вытащить.

— Слава Мерлину, — облегчённо улыбнулся я. — Расскажешь, что произошло? Или тебе сначала к целителю нужно?

Кроме пятен травы на мантии, больше никаких посторонних следов я не заметил, но мало ли.

— Я порядке. Восстанавливающего выпью и я в твоём распоряжении.

Отпустив Троя к колдомедику, я огляделся по сторонам и только теперь заметил несколько мрачных магов в серых мантиях. Невыразимцы. Мужчины стояли перед закрытыми дверями и молча сверлили их взглядами, не обращая внимания на то, что мешают другим посетителям, которым приходилось огибать их по-над стеночкой. Судя по выражениям их лиц, без потерь сегодняшний визит в Коцит не обошёлся. На меня они не смотрели, хотя разговор с Чилтоном не могли не слышать, и я не стал навязываться.

Минуту-другую спустя ко мне подошёл Фил — тот самый стажёр-целитель, с которым я имел дело в прошлый визит в Мунго, — и передал упакованные мантии авроров третьей группы. Я хотел высказаться на счёт недопустимости подобного отношения к уликам, но покосился на невыразимцев и передумал ругаться. Мало того, что улики я забираю из-под носа сотрудников Отдела тайн, так ещё и Фил ни в чём не виноват, он всего лишь делает то, что ему сказали. Натянув на лицо улыбку, я взял Фила под локоть и тихо, так чтобы слышал только он, попросил в следующий раз не рисковать и не трогать вещи с операций, а позвать меня. Парень с готовностью согласился, и расстались мы полностью довольные друг другом. А ещё через пару минут появился Трой, и мы с ним отправились обратно в Аврорат.

С вопросами я не лез, зная, что Чилтон сам расскажет всё, что нужно, как будет готов, и действительно, он заговорил между первый и вторым этажами, начав с благодарности за изготовленные мной амулеты.

Хотя ситуация и складывалась не лучшим образом, знать, что мои старания не пропали втуне и даже спасли жизни авроров, было чертовски приятно.

Не могу сказать, что предоставленная Троем информация была особенно полезной, всё же он оценивал ситуацию с позиции боевика, меня же в большей степени интересовали нюансы ловушек и магический фон, на которые Трой не обратил внимания… в том числе и потому, что был занят спасением собственной жизни. А вот от критики в адрес невыразимцев он не удержался:

— ...Нам, главное, говорят не лезть и держаться подальше, а сами, словно дети-магглы, лезут вперёд, игнорируя опасность! — возмущался он вполголоса, пока мы шагали через Атриум. — Я вправду не понимаю этих людей… — он замолчал, когда мы вошли в лифт, а на нашем этаже неожиданно продолжил говорить совсем о другом: — Прав Макгарретт, ещё как прав, Мордред всех побери, Аврорат не готов к подобным заданиям.

— Ты сейчас о чём? — мгновенно насторожился я.

— Да всё о том же, — с горечью вздохнул Трой. — Думаешь, только невыразимцы бы оказались в морге, если бы нам позволили действовать по собственному разумению? — он махнул рукой и обречённо закончил: — Учиться нам ещё и учиться.

— Не думаю, что ты… — утешительно начал я, но Чилтон не дал мне возможности закончить, вновь махнул рукой и направился в начальственную зону отчитываться.

В общем зале почти никого не было, так что я решил не откладывать на потом анализ полученных в Мунго улик и прямым ходом двинулся в лабораторию. Разложив мантии и убедившись, что личные амулеты в этот раз находятся в не настолько плачевном состоянии, а значит, из них можно вытащить намного больше полезных данных, я достал нужные инструменты и занялся работой.

Точно не знаю, прошёл час или два, но когда усиленный Сонорусом голос Сайруса позвал всех в конференц-зал, у меня уже было, что сказать по поводу проваленной операции. Оставались, конечно же, непрояснённые моменты, но и ответов стало больше.

Однако слушать меня Далтон не спешил, и всем было понятно почему — хмурый Реймонд с рукой на перевязи и пятном заживляющего зелья на всей левой половине лица недвусмысленно намекал, что сначала всех ждёт разбор полётов.

— Единственное, что меня радует, — негромко начал он, — так это ваша исполнительность. Сказали не лезть — вы, хвала Салазару, не полезли. Сегодня мы обошлись без потерь, чего нельзя сказать о невыразимцах, их потери значительны. Однако давайте начистоту. Не успей я, — взгляд Мальсибера остановился на членах трёх групп, что сегодня участвовали в операции Отдела тайн, — и ваша численность сократилась бы, как минимум, вдвое.

Мне было видно, как головы Чилтона и Брэшера склонились в согласии, а вот Кинкейд, наоборот, лишь упрямо задрала подбородок.

— Какой смысл в Аврорате, если авроры сами не в состоянии себя защитить? Я понимаю, то, с чем приходится иметь дело в Коците, не рутина, но мы не выбираем противника, наша задача обеспечить безопасность Британии, а Коцит по-прежнему находится в нашей юрисдикции, и игнорировать его мы не имеем права. Если бы была возможность не посылать вас туда, я бы сделал всё, чтобы вам не приходилось рисковать жизнями и отдавать их в этом проклятом обезмагиченном лесу. Но это зависит не от наших с вами желаний. Я физически не могу быть на подстраховке каждого из вас, — в голосе Рея смешались злость и недовольство, — а кроме меня, будем откровенны, это некому поручить. Ну а без прикрытия сильным магом, не чурающегося Тёмной магии, можете прямо сейчас идти и выбирать себе гробы, договариваться о церемонии похорон да прощаться с близкими, потому что вопрос, когда вы погибнете, сводится лишь к одному: в какой день и час.

Все молчали. Не знаю, чего ждали авроры, я же был уверен, что сейчас последует рекомендация, приказ, будет озвучено новое расписание занятий для авроров, однако ни сам Рей, ни шеф не торопились что-либо говорить...

— Блэк, что удалось узнать? — наконец-то прервал тягостную паузу Далтон.

Я вздрогнул — не ожидал, что следующая реплика будет адресована мне, но встал и приступил к изложению свежих данных.

— В первую очередь хочу отметить, что экспериментальные образцы личных амулетов, которыми была обеспечена третья группа, оказались действенными.

— Они нам жизни спасли — с места выкрикнул один из парней Чилтона.

Кивком поблагодарив за комментарий, я снова повернулся к шефу.

— Чтобы снабдить всех новой защитой, мне потребуется не только время, — я сделал нарочитую паузу, намекая на удовлетворение очередного моего запроса, но перегибать не стал, знал, что шеф и так мне никогда не отказывает. — Информации новой немного. Авроры находились слишком далеко от места событий. Их это спасло, конечно, но… — я запнулся и честно признался: — Полезное я всё же выяснил, но недостаточно для уверенности в правоте. Шеф, мне нужны улики Отдела тайн, чтобы понимать, от чего защищать личный состав.

— В Мунго… — начала Далтон, но я перебил:

— В Мунго мне выдали всё, что имели право выдать и что относится к Аврорату, то есть личные вещи авроров. Форму и артефакты невыразимцев мне не получить нигде, кроме как в Отделе тайн. А там, сами понимаете, со мной никто и разговаривать не станет.

— Станут, — сквозь зубы процедил Рей.

Однако Далтон взмахом руки охладил его желание идти ругаться, пообещав:

— Я подпишу запрос. Пусть только попробуют проигнорировать Блэка с официальной бумагой.

Авроры одобрительно заворчали. Мы все понимали, что время играет против нас, потому, когда я сделал шаг к шефу, тот верно понял моё намерение и тут же кивнул стоящему наготове Сайрусу:

— Пиши, — бросил он и вернулся к обсуждению ситуации.

Сначала Чилтон, а за ним и Брэшер с Кинкейд отчитались по операции, но пользы от этого было чуть: боевики говорили о боёвке, а когда пытались описать сигналки и сами ловушки, чаще всего в их докладах звучали слова «не знаю», «незнакомое заклинание» и другие формулировки, однозначно указывающие на аврорскую некомпетентность.

Сайрус вернулся с запросом для меня как раз в тот момент, когда посреди зала материализовался Патронус-бабочка, женским голосом потребовавший вернуть все изъятые из Мунго улики.

— Удачно, — недобро хмыкнул Далтон, размашисто расписался и вручил пергамент мне, приказав: — Ищи эту бабочку в Отделе тайн. Как поступить с уликами — решай сам, главное, чтобы информацию ты получил.

— Понял, — вздохнул я, сразу же двинувшись к выходу.

Кто бы не распорядился вернуть улики, встречному требованию они точно не обрадуются. Кажется, мне придется потрудиться, доказывая, что я могу работать с артефактами ничуть не хуже невыразимцев.

По пути в Отдел тайн я пытался просчитать, что меня ждёт и с кем придётся иметь дело, хотя и понимал всю бессмысленность этого занятия. Я не только слишком мало знал о самом засекреченном отделе Министерства (о посещении Отдела тайн на пятом курсе я благоразумно не распространялся), но и никогда не сталкивался со схожими ситуациями. Убеждая себя, что имею полное право не чувствовать себя преступником, я с независимым видом прошагал расстояние от входа до открытой двери в подобие приёмной и окинул помещение взглядом — никого из невыразимцев в зоне видимости не наблюдалось.

— Эй, — негромко позвал я, подождал и вышел обратно в коридор. — Эй, здесь кто-нибудь есть?

— Есть, есть, — ворчливо произнёс незнакомец в серой мантии, — что вам надо?

— Вещдоки с сегодняшней операции в Коците, — спокойно сообщил я о цели визита, не собираясь огрызаться или вообще реагировать на неприкрытое хамство, в конце концов, я на чужой территории.

Невыразимец нахмурился и, молча повернувшись ко мне спиной, двинулся прочь по коридору. Мысленно выругавшись, я пошёл следом. Шли мы довольно долго — и коридор был длинным, и шагал мой проводник неспешно, — и я ещё раз попытался смоделировать разговор с «бабочкой». Как начать? Требовать? Просить? Настаивать на обмене информацией или уступить улики и надеяться на сознательность Отдела тайн? Интересно, неласковая встреча, это следствие сложного характера встречающего, или мне таким образом намекают, что представителю Аврората в этих стенах не рады?

В роли просителя мне быть не нравилось, однако подписанный Далтоном запрос немного утешал и придавал уверенности.

— Аврорат припёрся, — сообщил мой безымянный провожатый, заглянув в одну из безликих дверей.

— Прекрасно, — резюмировал женский голос и приказал, — пусть войдёт.

Мужчина посторонился, и я вошёл в светлый кабинет.

— Бастер Блэк, Аврорат, — представился я и протянул через стол запрос, — за уликами.

Хмыкнув, хозяйка кабинета молча взяла пергамент, и я принялся её рассматривать. Миниатюрная шатенка, симпатичная, хотя её внешность скорее назвали бы не красивой, а милой. Правильные черты лица, не кукольные, но близко к тому, гладкая кожа и губы бантиком, и при этом цепкий взгляд. Выглядела она максимум лет на тридцать, но что-то подсказывало, что она старше.

— Замечательно, мистер Блэк, — дочитав, она небрежно отбросила пергамент и уставилась на меня. — Значит, вместо того, чтобы вернуть улики, вы явились утащить свежую порцию. Ну да, чего ещё ждать от Аврората.

— Мэм...

— О, так вы даже не удосужились узнать, к кому пришли требовать!

С того самого момента, как стало известно, что операция в очередной раз провалилась и среди авроров есть пострадавшие, моё настроение пребывало ниже отметки «нормально», а невыразимцы — все сразу и каждый по отдельности, — злили, так что издёвка в голосе этой «бабочки» стала последней каплей.

— Ну, вас же это не смутило, — язвительно парировал я. — Или, быть может, вам должностная инструкция запрещает проявлять минимальную вежливость и хотя бы представляться?

— Далтон...

— Далтон отправил меня к бабочке, — едва сдерживая ехидство в голосе, перебил я.

Она вспыхнула и недовольно произнесла:

— Алана Ллойд, начальник Тайной канцелярии Отдела тайн.

— Очень приятно, — склонил я голову, удивившись, что столь молодая особа занимает такой высокий пост. Впрочем, почти сразу я вспомнил, что внешность очень часто обманчива, и оценивать людей стоит не по смазливой улыбке. — Начнём с начала?

Кажется, такого предложения она не ожидала, потому что на секунду запнулась и, глянув на меня с сомнением, медленно кивнула.

— Пожалуй, стоит. Присаживайтесь, мистер Блэк.

С этого момента диалог приобрёл конструктивность. Конечно, мисс Ллойд вовсе не уступила Аврорату в моём лице право работы с уликами, полученными в Коците, но и не гнала меня больше. Первые минут десять мы присматривались друг к другу, оценивая уровень знаний и осведомлённости, а убедившись во взаимной компетенции, уже вместе принялись за анализ собранной обоими министерскими отделами информации.

Как же давно в моей жизни не случалось подобного! Алана — от формальностей мы отказались очень быстро — понимала меня с полуслова, мы не просто мыслили на одной волне, синхронно реагируя на сведения, но и абсолютно идентично воспринимали проблемы на пути и озарения при их решении. За полтора часа общения я не только закрыл несколько серьёзных пробелов в знаниях, но и выяснил немало нужного Аврорату. Улики, правда, мне пришлось отдать, но я считал это правильным, признавая, что Алана знает намного больше меня и сумеет вернее распорядиться данными, — даже если Далтон не оценит мою щедрость.

Помимо улик я наконец-то узнал и подробности сегодняшнего происшествия. Если у нас потерь не было — ранение Итона Декерса хоть и вывело его из строя надолго, не было фатальным не для самого аврора, не для его карьеры, — то у невыразимцев погибло трое и были раненые с невнятными перспективами.

— И не подоспей этот ваш зам... — Алана махнула рукой, не желая продолжать, и не успел я спросить, чем ей не угодил Реймонд, сменила тему: — Нам обоим пора вернуться к работе. Тем более что работы добавилось.

— Ты права, — я встал и через стол протянул руку. — Спасибо. Разговор оказался полезен не только в плане понимания ситуации с Коцитом. Я пришлю всё, что забрал в Мунго.

— Спасибо, — улыбнулась она, — а я свяжусь с тобой, когда что-то выясню.

Вернувшись в Аврорат, я хотел доложить шефу о своих достижениях на поприще взаимодействия с Отделом тайн, но Сайрус сообщил, что тот отсутствует, так что я спокойно собрал улики и отправил их Алане, а сам вернулся к работе. Что ж, может, когда шеф потребует отчёта, Алана уже сообщит что-то новое, и мне будет что сказать. В конце концов, какая разница, кто именно докопается до истины, если воспользоваться информацией сможем мы все? Соперничество между разными отделами — это неплохо, пока не мешает общей работе. Алана намного опытнее меня и знает больше, но всё же я смог сообщить то, что упустил весь Отдел тайн. Вместе мы добьёмся больше.

Осталось лишь убедить в этом начальство.

* * *

Почти весь день я провёл в лаборатории. Пару раз выходил, чтобы взять в кабинете нужные книги, да разок пришлось посетить склад, а остальное время я потратил на то, чтобы в том числе переосмыслить имеющуюся информацию с учётом новых, полученных от Аланы, знаний.

«Сильная Тёмная магия» — вот как классифицировалось всё магическое воздействие на территории Коцита. А между тем именно Тёмной магии там было не сказать чтобы много. Или же большинству людей плевать на конкретику настолько, что теперь даже Аврорат не видит различий между классической Тёмной магией и, скажем, некромантией?..

Конечно, для школьников разницы, действительно, почти нет: запрещено всё. Но для Аврората и тем более Мунго — это же принципиальные вопросы! Как спасти пострадавшего, если не понимаешь, что привело к повреждениям? Как защититься от воздействия, если не знаешь, что тебе угрожает? И как, в конце концов, вычислить виновного, если не осознаёшь разницы между Тёмной магией, которая доступна в какой-то мере каждому, и специфическими силами, владеют которыми, к счастью, единицы?

Бурча себе под нос любимую в последнее время Реймондом присказку о деградации Аврората, я листал редчайшие книги по некромантии и Серой магии, за хранение которых мои же коллеги без колебаний и долгих разговоров отправили бы любого в Азкабан на ПМЖ. Даже странно, что столь запретные знания располагались в свободном доступе к аврорской библиотеке — уж тот же Грюм должен был костьми лечь, но добиться их уничтожения. Или?..

От внезапно возникшей мысли я рассмеялся и покачал головой. Ну конечно! «Библиотека Аврората» — это никакое не книгохранилище одного из отделов Министерства, это банальный конфискат, расставленный на отдельном стеллаже для удобства хранения! Перелистнув страницы, я действительно обнаружил экслибрис, не имеющий ничего общего с министерскими печатями. Впрочем, опознать владельца мне всё равно не удалось, но мысленную пометку я сделал: расспросить друзей — вдруг кто-то из них опознает знак? По следам колдовства в Коците вряд ли удастся вычислить авторов ловушек или сигнальных сетей, а вот отследив путь книги, можно будет очертить хотя бы круг интересующихся.

Сколько часов я провозился с книгами, анализируя события в Коците и с разных сторон рассматривая ловушки, которые на себя разрядили невыразимцы, но к однозначным выводам так и не пришёл. Информации недоставало, а новой не предвиделось, а потому задерживаться не было смысла, и, едва часы пробили окончание рабочего дня, я покинул Аврорат. Обдумывать проблему я могу и дома.

Регулус скучал в гостиной, и стоило мне аппарировать, он тут же принялся вываливать на меня результаты изысканий в библиотеке. Пока не вернулись остальные, мы успели обсудить массу интересного, но попытка поделиться с друзьями наткнулась на сопротивление: Рея переполняло негодование, которым он спешил впечатлить и нас.

Наконец-то я узнаю детали сегодняшнего происшествия в Коците из уст очевидца!

Когда Рей немного спустил пар, обложив многосоставными проклятиями гениальных идиотов и пожаловавшись на их неадекватное поведение (даже видя и осознавая опасность, невыразимцы всё равно лезли исследовать смертельно опасные чары), я смог озвучить возникшие после общения с Аланой вопросы. Не все ответы я получил, но и это было много больше того, на что можно было рассчитывать без личного присутствия или хотя бы погружения в Омут памяти. Собственно, мои предположения подтвердились полностью: невыразимцы настолько стремились разгадать все загадки Коцита, что не только забывали об осторожности, но и фактически специально активировали ловушки — это было быстрее и позволяло от догадок и предположений перейти к практической части исследований прямо на месте.

— А дело я завтра заберу, — решительно резюмировал Реймонд, как бы ставя точку. — Эрлих со мной солидарен, так что вопрос поставим ребром: либо дело наше и невыразимцы действуют в соответствии с нашими указаниями, либо никакого охранения и подмоги, и пусть хоть вымрут там всем Отделом тайн. Если им терять людей нормально, то мы с таким мириться не намерены.

Спорить никто из нас не собирался.

После ужина беседа свернула на более приятные темы, и я решил не портить момент. Но от вопроса о магических родах и их библиотеках не удержался. Регулус, наш признанный книгочей, внимательно выслушав данное мной описания, задумчиво покачал головой. Кажется, ему требуется время на подтверждение или опровержение догадок. А значит, есть вероятность, что ответ я всё же получу.

С новым годом, дорогие читатели, принимайте многобуквенный подарок.

* * *

Планёрка прошла быстро, после вчерашнего ничего значимого не происходило, так что и обсуждать долго было нечего. Аврорам не терпелось приступить к выполнению обязанностей — два несрочных вызова уже успели поступить, а Рей ждал завершения, чтобы идти ругаться в Отдел тайн. Однако стоило Далтону нас отпустить, как Сайрус подал знак о визитёрах. Я чуть задержался — было интересно посмотреть, кто пожаловал, — да так и застыл в удивлении.

— Айзек? Проходите, — холодно кивнул шеф, и дверь захлопнулась, лишив меня возможности узнать что-то ещё. Но и сам по себе визит главы невыразимцев говорил немало.

В кабинете я успел лишь разложить бумаги, когда на пороге появился Сайрус с сообщением, что меня зовёт начальство. Вздохнув, я сгрёб свитки пергамента, сунул в зачарованный ящик стола и пошёл догонять секретаря.

— Шеф?

— Проходи, Блэк, — кивнул Далтон, стоило мне заглянуть в кабинет. — Тебе снова придётся наведаться в Отдел тайн и на этот раз забрать все материалы по Коциту.

То ли Далтон намекал, что вчера я не слишком хорошо справился с его заданием, то ли, напротив, призывал действовать так же решительно, — гадать я не стал и просто кивнул.

— А мне отдадут их? — всё же уточнил я.

— Да, дело снова наше.

Удовольствия в голосе шефа не слышалось, и я бросил быстрый взгляд на Рея — это ведь Мальсибер рычал, что заниматься Коцитом должен Аврорат. Однако Реймонд выглядел ещё более недовольным, чем шеф.

Хм.

— Мне нужно что-нибудь знать, прежде чем я пойду к невыразимцам? — сдержанно полюбопытствовал я.

— Нет. Можешь отправляться. И возьми с собой кого-нибудь на подмогу, — добавил Далтон, когда я уже взялся за дверную ручку, — далеко не ко всему можно применять чары уменьшения или облегчения веса.

Он был прав, конечно, но звать с собой «носильщиков» из числа авроров не показалось мне хорошей идеей. Не потому, что парни могли счесть это оскорбительным, скорее из-за уверенности, что у них найдутся более важные дела. Обдумывая, что предпринять дальше, раз уж теперь мне придётся заменить собой весь исследовательский состав Отдела тайн, я был невнимателен и наступил на ногу соседу по лифту. Не успел я извиниться, как узнал жертву моей неуклюжести.

— Деннис? — удивлённо уточнил я и улыбнулся. — Привет, я тебя не сразу узнал.

Когда я видел его в последний раз?.. Ну да, на шестом курсе, да и то, я был так поглощён подозрениями в адрес Малфоя, что даже на Рона и Гермиону почти не обращал внимания, что уж говорить о младшекурснике, который не только не был мне интересен, но и откровенно раздражал на пару с братом. И всё же дело было вовсе не в том, что прошло три года, просто Деннис Криви изменился до неузнаваемости. В моих воспоминаниях фигурировал щуплый мальчишка с буйной шевелюрой и горящими любопытством глазами, а рядом стоял высокий парень с прилизанными волосами и равнодушным взором.

В его глазах не было радости встречи или даже вежливого интереса, лишь холод, поэтому дальше приветствия развивать диалог я не собирался, может, он винит меня в смерти Колина, и потому так смотрит?..

— Здравствуй, П… Гарри. Извини, я спешу.

И Деннис покинул лифт, так и не оттаяв. Пожав плечами, я проводил его взглядом и вернулся мыслями к работе. Вот только сразу же понял, что поспешил: неожиданная встреча воскресила не самые приятные воспоминания, а ещё меня царапнуло, что Деннис обратился ко мне по фамилии. Я до сих пор зову Уизли и Грейнджер по именам, а уж моё к ним отношение бесконечно далеко от дружеского, братья Криви никогда даже не пытались звать меня по фамилии и своим «Привет, Гарри» сто раз в день — бесили весь Хогвартс, так почему же теперь Деннис повёл себя так?

Двери лифта снова открылись, и я заставил себя выбросить из головы несвоевременные размышления. Коридор, как и всегда, кажется, был пуст, так что я двинулся вперёд по уже известному маршруту. Интересно, почему невыразимцы позволяют посетителям свободно бродить по своей территории? Понятно, лаборатории и другие режимные объекты закрыты от досужего любопытства, но всё равно, не проще ли встречать у входа, а не слепо полагаться на чары? На пятом курсе мне казалось, что наше вторжение никто не заметил — коридор же был пуст и темен, никто не выскочил навстречу с гневными восклицаниями и палочкой наперевес, а уж когда мы свободно проходили один зал за другим, и вовсе не осталось сомнений, что за нами никто не следит. Теперь я, конечно, видел и сигнальные нити на дверях, и защитные руны на обналичке проёмов, и даже вязь ловушек на стенах. И всё равно не удавалось отделаться от мысли, что Отдел тайн — самое плохо охраняемое место в мире. Особенно этому способствовало воспоминание о безнаказанном посещении этого самого коридора пятикурсниками Хогвартса и Пожирателями смерти — с попустительства невыразимцев.

Хоть и должен был я идти к Айзеку, несколько минут в тишине и безлюдности Отдела тайн настроили на иной лад: разыскивать его кабинет и преодолевать секретарский заслон у меня не было желания. Не обратив никакого внимания на безликие двери, мимо которых проходил, я остановился у той, что вела в кабинет невыразимца, с которым я уже имел дело.

— Мисс Ллойд? Доброе утро...

— А, мистер Блэк. Проходи, Бастер. Ты за материалами?

Мысленно поздравив себя с верным выбором, я кивнул и устроился на стуле напротив Аланы. Вчера мне толком не удалось осмотреться — сначала доказывая, что я не пустое место, а после этого обсуждая улики, — а сейчас упускать возможность не хотелось, тем более что Алана была пока занята — отправляла запросы, чтобы улики доставили прямо ей в кабинет.

Забавно, но вид многочисленных приборов в первую очередь ассоциировался с кабинетом Дамблдора. Правда, здесь всё стояло строго на своих местах, да и я был абсолютно уверен, что каждое из непонятных устройств имеет своё предназначение, а не создаёт фон.

— Почему Айзек передумал? — не удержался я от вопроса, когда Алана закончила. — Ещё вчера он был категорически против...

По её лицу пробежала тень.

— Вчера казалось, что мы контролируем ситуацию, ночью кое-что произошло: наши раненые скончались несмотря на все старания колдомедиков.

— Сметвик…

— Вытащил четверых и свалился с истощением, — качнула она головой. — Мы многое упустили при анализе, — Алана поджала губу и отвела взгляд, глухо закончив: — Слишком многие знания утрачены, чтобы можно было продолжать действовать так, как мы привыкли.

— Вы что-то выяснили? — осторожно спросил я.

— Можно и так сказать.

Она снова вздохнула — было очевидно, что Алана не только не хочет об этом говорить, ей откровенно неприятно, — но всё-таки не стала отмалчиваться.

Физические травмы невыразимцев хоть и были весьма серьёзными, в стенах Мунго перестали угрожать жизни, и Отдел тайн в лице своего шефа пребывал в уверенности, что самое страшное позади — потому и отказался даже слушать о передаче дела аврорам. Но чуть позже, когда Айзек решил поговорить со Сметвиком, стало ясно, что одними ранами дело не ограничилось. Более того, Сметвик признался, что не в силах помочь пациентам, потому что не понимает, от чего их нужно спасать.

— Было около десяти вечера, когда шеф вызвал меня и ещё нескольких глав подразделений в Мунго. Мы выслушали Гиппократа, но идей не появилось, и было решено утром отправить группу на место, но не с целью проникнуть в Коцит, а чтобы разобраться с уже активированными ловушками. И в тот момент завыл экстренный вызов. Сметвик бросился вон, мы за ним… Человека едва не вывернуло наизнанку. Знаешь, когда видишь, как челюсть змеи размыкается и змея натягивается на жертву, это не очень приятно, но… любопытство, что ли, заставляет смотреть. А когда это не змея, а человек, и его голова лопается и рот выворачивается... Я никогда не видела ничего подобного, — поёжилась Алана, — я даже не знала, что подобное бывает, а я не за красивые глаза стала начальником Тайной канцелярии, о магии я знаю очень много.

Описание меня впечатлило, но, к счастью, сам я этой мерзости не видел, а потому смог не сбиться с мысли и задать буквально напрашивающийся вопрос:

— А о Серой магии?

— Мордред! Так ты знал?! — вскричала она, впиваясь взглядом мне в лицо и подаваясь вперёд. — Почему не сказал?! Эти люди могли бы быть живы!

— Не знал, — выставляя перед собой руки, быстро ответил я, пока Алана не обвинила меня ещё в чём-нибудь. — И сейчас не знаю, — и я рассказал о «библиотеке» Аврората и найденных в ней книгах. — Но если даже вы, Отдел тайн, не понимаете, с чем имеете дело, это не лучшим образом характеризует ситуацию в стране.

— В стране? — переспросила она, немного успокоившись, и я утвердительно кивнул.

— Именно: во всей Британии. Тайны — иногда полезны и даже нужны, но отсутствие знаний слишком часто приводит даже не к ошибкам — к трагедиям. Запретить всё, что опасно — хорошее решение, когда дело касается детей, но вообще уничтожить знания — преступление. Два года назад, когда «Дамблдор», чью смерть я видел собственными глазами, внезапно «воскрес», и никто даже не удивился, мне казалось, что я схожу с ума. Ладно я, вчерашний школьник, но ведь среди сотен, тысяч магов, знавших о смерти Альбуса, ни один не задался вопросом, как такое возможно без использования Тёмной магии, от которой Дамблдор так яро открещивался при жизни. Если бы я знал о существовании ритуала сокрытия, мне было бы от чего оттолкнуться в своих рассуждениях, а если бы о нём знали и другие, вполне возможно, мне не пришлось бы наслаждаться гостеприимством Азкабана и прятаться по тёмным углам, когда все волшебники внезапно воспылали ко мне ненавистью на ровном месте и объявили новым Тёмным Лордом. Кто-нибудь да спросил бы: а Дамблдор ли вообще вернулся из мёртвых, или кто-то просто дурит магический мир. Но ритуал — тайна, некому было задать этот вопрос. Даже Отдел тайн самоустранился, предоставив печься о благе Британии горстке вчерашних преступников. Если бы я только мог предположить, что Дамблдору достаточно всего-навсего вмешаться в действие ритуала...

— Бастер, постой! — внезапно перебила она почему-то с испугом.

— Что?

— Ты понимаешь, насколько это серьёзное обвинение?

— Эм… — я непонимающе моргнул. — В каком смысле?

— Альбус Дамблдор, равно как и Геллерт Гриндевальд, никогда не имел доступа в Отдел тайн и тем более к ритуалу. Но если всё действительно так, как ты говоришь… В наших рядах завелись предатели.

Я смотрел на Алану со смесью удивления и умиления. Уж не знаю, сколько ей лет, но добиться такой должности и искренне верить, что в Отделе тайн не может быть предателей… Что это, идеализм или идиотизм?

— Знаешь, я давно никого ни в чём не обвиняю. Лишь призываю подумать. Ты вот можешь объяснить как-то иначе ситуацию с воскрешением Дамблдора? Или назвать причину, по которой меня, главную мишень Тёмного Лорда и Пожирателей смерти, меня, кто сражался на стороне Дамблдора и в конце концов одолел Волдеморта, назвали новым Тёмным Лордом? Почему все мгновенно и без каких-либо доказательств поверили, что я желаю захватить мир и установить террор? Да это же бред чистой воды! Но ни один волшебник не усомнился. Орден Феникса или студенты — ладно, можно допустить, что Альбус поработал с сознанием каждого из них. Но Министерство? «Пророк»? Каждый торговец и посетитель Косого переулка? Слишком масштабный обман, чтобы обойтись своими силами.

Пока я говорил, Алана задумчиво грызла ноготь. Чувствуя, что распаляюсь и уже едва могу сдерживать силу голоса, я сделал глубокий вдох, задержал дыхание и, подождав несколько секунд, медленно выдохнул, негромко и почти спокойно резюмировав:

— Тебе лучше знать, есть ли другие способы так глобально исказить истину, а я пока вижу лишь один способ — вмешательство в ритуал сокрытия.

— Я… Хм. Я узнаю, — пообещала Алана, сверкнув глазами, — а пока вернёмся к насущному.

Спорить смысла не было, так что я согласно кивнул, и мы возобновили рабочее обсуждение. Вскоре прибыла «доставка», и начался занудный процесс оформления передачи материалов дела. Бюрократия проглотила почти четыре часа, правда, мы не просто ставили подписи в формулярах, а анализировали каждую улику и по ходу дела корректировали план работы, но всё равно, когда последний контейнер был установлен на левитирующую тележку и последний лист пергамента с подписями уложен в папку, мы с Аланой были вымотаны до предела.

— А что там с Томасом? — на прощание поинтересовался я. — Скоро его можно будет освободить?

— Я сообщу дату, как только она будет назначена, — отмахнулась Алана.

— То есть то, что забирать его буду я, уже решённый вопрос? — ухватился я за формулировку. — Отлично!

И под насмешливым взглядом Ллойд я прошествовал к выходу.

* * *

По дороге в Аврорат я размышлял, как организовать работу таким образом, чтобы всё успевать и ничего не упустить, и пришёл к выводу, что добиться этого просто-напросто невозможно. Фыркнув, я вызвал лифт и дирижёрскими движениями палочки втиснул тележку внутрь кабины. Кстати, нам… ну ладно, мне тоже нужна такая тележка. Интересно, как невыразимцы добились стабилизации чар левитации?..

Посреди общего зала проходил концерт — конвоируемый в камеры предварительного заключения волшебник рыдал, вопил и хватал за руки всех, кто оказывался в зоне доступа, громко оповещая Аврорат о своей невиновности. Начало представления я пропустил, а потому не знал, что авроры нашли весёлого в показушные страданиях арестованного, но лишний шум не приветствовал.

— С дороги, — недовольно приказал я мужчине, выскочившему передо мной, и взмахнул палочкой, чтобы не допустить столкновения тележки с магом. Однако вместо того, чтобы отступить, тот на мгновение замер, а затем с диким криком бросился в сторону, сшибая стулья. — Чего это он? — растерянно пробормотал я, когда мужчину с трудом скрутили и наконец-то увели в коридор, ведущий к камерам.

— Зелий наглотался, вот и чудит, — пояснил Донохью, наш колдомедик. — Ребята пришли с обыском к торговцу — на его товар жалоба поступила, а этот кретин решил уменьшить срок уменьшением количества товара и, пока парни снимали чары с двери, вылакал десяток зелий. Я, конечно, заставил его проглотить безоар, но кто знает, чего он напился?

И он пошаркал к себе.

Покачав головой — бывают же идиоты! — я продолжил путь в лабораторию, по дороге жестом пригласив следовать за мной Барнса из второй группы и парня из четвёртой: перетаскать контейнеры на стол им по силам, а мне — экономия времени.

— Слушай, Блэк, ты не в курсе, Макгарретт серьёзно говорил о расформировании?

Подняв голову от формуляра, где делал отметки, я с удивлением взглянул на вопрошающего.

— Серьёзно, — просто кивнул я, не желая отвлекаться на пояснения.

— А ты можешь замолвить словечко?

Вот тут я уже не смог удержать на лице выражение скуки и с искренним удивлением посмотрел на парня.

— Ты же из четвёртой группы, да? — уточнил я, вспоминая, в каких выражениях от них отзывался Рей. Транжиры — это самое ласковое, что он говорил. Казалось бы, это-то тут при чём, но люди, что тратят по десятку галлеонов в магазине Олливандера, хотя им вполне хватило бы палок с обычных кустов, — по крайней мере, итог взмахов палочкой тот же, — уважения у Реймонда не вызывали.

— Да, из четвёртой, — подтвердил он худшие предположения.

— Боюсь, это не поможет, — уклончиво ответил я и отвернулся, давая понять, что обсуждать дальше эту тему не намерен.

Барнс за спиной парня закатил глаза, но смолчал, и через минуту я остался в лаборатории один.

Нужно поговорить с Реем об этом. Мало того, что четвёртая группа уступает остальным по всем параметрам, так они ещё и рассчитывают на «замолвленные словечки»! Не дай Салазар такому получиться — это обесценит всё, чего Реймонду удалось добиться, и вернёт Аврорат на уровень пушечного мяса, вновь закрыв возможность стать грозной силой, как было задумано изначально. И всё же нужно придумать, как подсластить пилюлю. Что бы меня могло утешить, если бы в Хогвартсе провели перераспределение и вместо Рона с Гермионой я был бы вынужден учиться и жить рядом с какими-нибудь равенкловцами или вообще слизеринцами?

Да уж, задача повышенной сложности. Не забыть порадовать друзей, но это потом, а следующая цель — Коцит.