Трое в лодке, не считая Паккуна (джен)

Сенсей Какаши шел беззаботно по улице, уткнувшись носом в любимую книгу. Навстречу ему, так же уткнувшись носом в медицинский справочник и не замечая ничего вокруг, шла Сакура. Когда джонин понял, что столкновение неизбежно, он решил, что лучше пожертвовать любимой книжкой, чем разбитым носом ученицы, и поймал Сакуру.

Книга схлестнулась в воздухе со справочником по различным заболеваниям. Обе книги потеряли в бою обложки. Сакура извинялась, собирая разлетевшиеся бумаги, которые выронила из рук вместе с книгой, Какаши ей помогал. Разобрав свое добро, они распрощались и поспешили каждый к себе домой.

Вечером сенсей Какаши решил было вернуться к чтению, но с удивлением обнаружил в оторванной обложке «Ича-Ича» медицинский справочник. Решив глянуть «одним глазком» на то, что сейчас изучает ученица, Какаши и не заметил, как зачитался.

Он с удивлением обнаружил, что испытывал многие из описанных симптомов болезней: от щекотания в носу, до покалывания в пятках. В результате сенсей пришел к выводу, что воспаление коленной чашечки — единственное, чего у него нет.

Какаши никогда особо не пекся о своем здоровье, так что он справедливо начал подозревать, что, возможно, пора бы уже начать это делать.

Поскольку знаменитый Копирующий Ниндзя был не абы кто, а один из лучших джонинов Конохи, госпожа Тсунаде решила осмотреть его лично. Пораздумав о том, что серьезных миссий в ближайшее время не предвидится, она окончательно установила диагноз и выписала рецепт. Какаши взял бумажку с рецептом и ошарашено уставился на единственную надпись: «В отпуск».

— Учитывая все твои заслуги, Какаши, могу тебе дать целых две недели, — сказала Тсунаде. — Если куда-нибудь отправишься и задержишься, то пришлешь мне сообщение с помощью техники этого свитка, — она протянула маленький свиток Какаши, — ну и в любом другом экстренном случае отправляй, не стесняйся, — Тсунаде хохотнула. — Все, свободен.

— А отпускные? — хитро прищурился джонин.

— На, — Тсунаде чиркнула что-то на бумажке с печатью, — получишь в бухгалтерии.

* * *

— Раз у нас отпуск, то надо оторваться как следует, — сказал Паккун.

— А ты со мной, что ли, собрался? — удивился Какаши.

— Хатаке, ты и так задолжал нам всем отпуск, — с важным видом сообщил пес. — Так что скажи спасибо, что я не позвал всю стаю.

— Но ведь ты планировал провести время с той симпатичной болонкой. Мм… Люси, кажется?

— Она ушла к сенбернару, — грустно вздохнул Паккун.

— Сочувствую, — покивал Какаши. — Что ж, тебе и правда не мешает развеяться.

— Кстати, а куда мы едем?

— Я подумал про путешествие по реке.

— Так себе вариант, — проворчал Паккун.

— Почему? Вполне неплохо.

— Мы едем одни?

— Думаю позвать Гая. Ему как раз отпуск с завтрашнего дня обещали.

— Мало ли что обещали, — скептично заметил пес.

— Ну, увидим, — развел руками Какаши. — Нет, так нет.

— Двое холостых мужчин в лодке, ну-ну.

— Полагаю, если подвернется компания, то мы бы могли спокойно взять третьего. Но пока все мои знакомые заняты на миссиях.

* * *

Гай воспринял идею на ура. В нем так кипела взрывная сила юности, что он даже совершенно забыл, что у него морская болезнь, которая легко могла перейти в «речную» форму.

С завтрашнего дня у Гая действительно начинался отпуск, и они решили, не откладывая, начать сборы прямо сейчас. В целом, сборы мало чем отличались от сборов на миссию. Но вот возиться на отдыхе с некоторыми вещами ужасно не хотелось. Например, ставить палатку, особенно если идет дождь, заколачивая колышки чакрой и ругая на чем свет плавящийся от случайной искры чидори брезент. Или чинить лодку, которую недобросовестные держатели подсунули не в лучшем состоянии, содрав полную цену за аренду суденышка. И прочее, прочее…

— Придумал, — сказал Какаши, — мы возьмем с собой Тензо. С его стихией дерева и палатка, и проблема с лодкой отпадут.

— Голова! — сказал Гай. — Это ты здорово придумал. А он согласится?

— А куда денется, — пожал плечами Какаши. — Разве что на миссию сбежит.

* * *

Тензо, бывший сослуживец Какаши, был несколько удивлен внезапным приглашением, но, поскольку тем сказочно повезло и начальство было совсем не против отпустить капитана в отпуск, был так же не против соответственно.

— Какаши, Гай, — Ямато (так звали Тензо в быту для большей конспирации) хитро прищурился, растянув губы в едкой улыбочке, — скажите честно, вы ведь взяли меня, чтобы я вам «строил домик» на каждом привале?

Какаши и Гай переглянулись.

— И это тоже, — дипломатично-уклончиво ответил Какаши.

— Ладно-ладно, — кивнул Ямато, — будет вам «домик».

— Отлично! — воскликнул Гай, энергично взмахнув руками и чуть не сбив люстру. — Солнце, воздух и вода! Отдых на природе, что может быть лучше?

— Да оттянемся немного, спокойно отдохнем, — сказал с нажимом на «спокойно» Какаши, пытаясь усадить разошедшегося Гая, пока тот не прикончил люстру. Но тот уже завелся:

— Будет весело! Посоревнуемся!

Тут Ямато с ужасом представил, что Гай, чего доброго, и его заставит соревноваться, и чуть было не передумал.

— Трое мужчин путешествуют в лодке, это даже как-то странно, — протянул Ямато.

— И один хорошенький песик! — добавил Паккун.

Какаши было привычно разговаривать на равных со своими собаками-шиноби, но не для Тензо. Он недоуменно уставился на «говорящую собачку», хотя уже неоднократно имел счастье лицезреть ее ранее.

— Не веришь? — спросил Паккун. — Во, гляди, какие у меня подушечки мягкие! — с этими словами он протянул Ямато переднюю лапу. Тот на автомате пощупал:

— И правда, мягкие, — кивнул он.