Трое в лодке, не считая Паккуна (джен)

Ямато с трудом разлепил глаза, чтобы встретить ранее утро, так милосердно принесшее долгожданную прохладу. Было даже, пожалуй, несколько зябко. Ночка выдалась по-настоящему кошмарной: Гай храпел в одно ухо, Какаши — в другое, Паккун вторил им сверху; было чертовски душно и, в довершение ко всему, Гай, решив во сне, что Ямато — его любимый плюшевый медвежонок, полез к нему обниматься под недовольное ворчание потревоженного Паккуна, и чуть совсем не затискал в объятиях до смерти. Капитан помотал головой, пытаясь проснуться.

Только сейчас Ямато понял, что проснулся оттого, что проснулся Гай. То есть само пробуждение Гая никоим образом бы не нарушило сон капитана, если бы только тот, потягиваясь, не задел того своими ручищами, дав случайную затрещину.

Ямато резко сел, скинув с себя сонного Паккуна, которого так и не выбросил за борт, как собирался, потому как, наконец, уснул. Паккун, возмущенный таким обращением, спросонья тяпнул Ямато за ногу прямо через одеяло, но, к всеобщему удивлению, заорал при этом Гай. От крика последнего проснулся Какаши.

Гай, стянув кверху одеяло, которым были укрыты все трое, с интересом уставился на свою только что укушенную ногу. Благо пес был мелкий и возможности хорошенько прокусить у него не было: остался только едва заметный красный след.

Ямато, который еще не совсем проснулся, как следует, с недоумением уставился на ногу Гая. Он потянул одеяло еще выше и, с другой стороны от себя, насчитал еще две ноги, очевидно принадлежавшие Какаши. Посчитав все, как надо, он пришел к выводу, что у них три ноги на троих, то есть по одной на каждого. Сделав это удивительное открытие, капитан решил продолжить спать дальше, так как было еще очень рано, но вдруг спохватился и решил на всякий случай пересчитать.

Гая этот счетный вопрос тоже, кажется, заинтересовал, и он начал считать вместе с Ямато. Они считали и пересчитывали справа налево, потом слева направо, считали с двух концов, сходясь на середине… Но как они ни старались, результат оставался все тем же: по одной ноге на каждого. Так же они пытались считать правые и левые ноги, получив в итоге две правые и одну левую.

— Ничего не понимаю, — сказал наконец Гай. — Еще вчера у каждого по две ноги было, а сегодня по одной! Неужели нам их оттяпали во сне свирепые окуни Орочимару?

Ямато посмотрел на него как-то особенно трагично. Какаши к этому времени изволил занять сидячее положение и с интересом наблюдал за действиями спутников. Услышав про свирепых окуней Орочимару, он захохотал так, что повалился обратно.

Неизвестно, чем бы это все закончилось (возможно, наши герои просто бы встали полностью со своего лежбища и во всем бы разобрались), если бы Какаши не сказал:

— Тензо, будь так любезен, убери, наконец, с меня свои ноги!

Тут до Ямато дошло, что его ноги и правда лежат как-то не так и в неположенном месте, а сам он все это время сидел как-то боком. Он тут же развернулся и поспешил вытянуть их вперед. Увидев родные, такие знакомые стопы с оттопыренными большими пальцами, он облегченно вздохнул.

Гай в это время, безмерно радуясь тому, что друг вновь обрел свои драгоценные ноги, решил убедиться, что уж теперь-то точно все в порядке и можно ни о чем больше не волноваться. Сделав контрольный подсчет конечностей, он понял, что теперь их пять: три правых и две левых. Чего-то, все-таки, не хватало…

Пропажа нашлась неожиданно. Гай, решив, что уже выспался, решил окунуться по утренней прохладе. Он бодро вскочил на ноги, видя, что вот они обе, любимые и незаменимые, на месте, и с радостным воплем сиганул за борт. Однако левая нога, на которой он лежал, согнув под себя, затекла так, что упорно не желала слушаться, так что Гай при приземлении плюхнулся со всей дури, едва не стукнувшись затылком об лодку. К счастью, лодка была на мели и утонуть Гаю там не грозило.

Какаши с Ямато в это время, устроившись посвободнее в отсутствие Гая, решили попытаться досмотреть самый распоследний сон, повернувшись на другой бок и отвернувшись друг от друга.

Проснулись они окончательно и бесповоротно ровно через двадцать минут после прыжка Гая за борт. Проснулись, собственно, оттого, что на них капали холоднющие капли воды, а что касается Ямато, так ему на физиономию вообще упало мокрое полотенце, которое не в меру энергичный Гай случайно уронил.

Не успели товарищи толком обматерить Гая, как тот начал вещать о пользе бодрящего утреннего купания и пытаться подбить их повторить его подвиг. Но как он ни старался, уговорить никого так и не удалось.

Сонные и помятые они рассредоточились по разным кустам (цель визита к кустам уточнять не стоит). Паккун, которому в этом плане закон был не писан, задрал лапу под ближайшими камышами. Гай же в это время все с той же бодростью принялся готовить завтрак. Он позаимствовал из кармана Какаши взрывную печать и жахнул над кучей хвороста, который уже успел собрать, пока товарищи только выбирали куст покрасивее.

От грохота взрыва свалилась небольшая подгнившая на корню у воды сосенка. Гай тут же обрадовался и пустил ее на дрова, разделав не топором (который у них, кстати сказать, был, но который искать было среди багажа лень), а спецприемами тайдзютсу, позволяющими ломать руками не то что сосенки, а кирпичные стены. Гай остался доволен: и дровишек «нарубил», и с утра потренировался.

Когда Какаши, умывшись и приведя себя в порядок, впервые за все утро подумал о завтраке, а также о том, что не стоит доверять это дело Гаю, было уже поздно: от костра потянуло чем-то паленым или подгоревшим. С той же стороны донесся возмущенный вопль Ямато по поводу того, что Гай только переводит продукты. Какаши вздохнул: кому-то опять придется разруливать ситуацию.

А дело было вот в чем: Гай заявил, что он знает отличный рецептик, на что Ямато возразил, да вы уже и сами знаете, что. Завязался спор, и Гай решил доказать свое мастерство эмпирическим путем, то бишь на практике. Он набил на сковородку (ту самую, что героически пострадала при установке палатки), к которой кое-как до этого попытался примотать обратно ручку, с десяток яиц (кажется, последний) и начал делать болтунью. Только Гай собирался ее посолить, как ручка, державшаяся на веревочке и честном Гаевом слове, отвалилась, и сковородка вместе с содержимым упала в костер.

Затем Гай попытался поджарить ветчину, нанизав ломтики (которые в исполнении Гая являлись настоящими оковалками) на прутья и подержав их над костром, но ненароком отвлекся, и ветчину постигла та же незавидная участь, что и яйца.

Неизвестно, что бы еще Гай успел таким образом «приготовить», но тут появился Какаши и велел ему ставить чайник. С этой задачей Майто справлялся вполне неплохо, и вскоре джонинам удалось позавтракать чаем с хлебом, сыром и вареньем. Больше в то утро наши герои жарить ничего не рискнули.

Собравшись, они решили плыть дальше сразу после завтрака. Настала очередь грести Какаши, и Ямато про себя ехидно посмеивался, предвкушая, что семпая сейчас ожидает инструктаж по гребле в исполнении Гая.

Гай и правда попытался что-то такое сказать, но Какаши, знавший его как облупленного, лишь колко на него зыркнул, чего, к немалому удивлению Ямато, оказалось достаточно, чтобы угомонить Зеленого Зверя. Капитану даже стало немного завидно.

— Что у нас дальше? Есть что-нибудь интересное в плане достопримечательностей? — спросил он, обращаясь к Какаши.

Копирующий перестал грести и достал откуда-то из потайного кармана карту, внимательно рассмотрел и сказал:

— Дальше у нас по плану ближайший поселок, а это почти через полдня пути, с последующим пополнением запаса спичек и продовольствия, которое вы так успешно умудрились перевести раньше времени, — он посмотрел особенно выразительно, взглядом профессионального убийцы, отчего Ямато сделалось как-то не по себе. — А из достопримечательностей… мм… Ближайшая достопримечательность у нас — Пол-Конохский лабиринт. Сходим?

— А почему Пол-Конохский? — удивился Гай.

— Трудно сказать, — пожал плечами Какаши. — Помню, слышал когда-то про него что-то вроде того, что его хотели сперва в окрестностях Конохи соорудить, но Хокаге запретил. Так что его построили здесь, причем поговаривают, будто он размером, как пол-Конохи. Наверное, отсюда и название.

— А я слышал, — добавил от себя Ямато, — что там сделали уменьшенную копию лиц Хокаге для привлечения туристов.

— Ого! — сказал Гай. — На это, определенно, надо взглянуть.

— Едем, — решили все трое.

И наши герои отправились навстречу новым приключениям. Видимо, недоброе утро со своими знаками свыше, так ничему их сегодня и не научило.