На бегу (джен)

Уличный музыкант был одет в серое пальто с чужого плеча, потёртую шляпу неопределённого цвета, чёрные туфли на тонкой, не по погоде, подошве, и примятый костюм без галстука. Вероятно, в солнечные дни он играл на площади, но в этот субботний вечер погода загнала его в подземный переход, по которому кроме холодных дождевых ручьев стекались в горло метро местные жители и немногочисленные для апреля туристы.

Примерно в метре перед музыкантом на каменном полу лежал раскрытый чехол от скрипки, на дне которого блестели монеты, прикрытые редкими купюрами. Чехол явно видал лучшие времена, но сама скрипка была хороша (это подтвердил бы любой музыкант) и загадочно блестела в свете тусклых ламп подземки.

Лицо музыканта казалось одухотворённым, осанка, несмотря на невзрачный наряд, была прямой и гордой, пальцы длинными и красивыми. Тонкий, с горбинкой, нос, чёрные глаза и тёмные кудри, выбившиеся из-под старой шляпы, придавали его лицу особый восточный колорит. Скрипач мог быть эмигрантом или «поздним» студентом — из тех, кто, перепробовав другие профессии, на грани молодости и зрелости решает наконец, что музыка — это его стезя.

Передохнув после бодрого марша, скрипач поднёс скрипку к лицу, поднял смычок, замер, словно прислушиваясь к внутреннему голосу, и заиграл Паганини. Акустика в переходе была отменной. Прохожие шли мимо, не останавливаясь, лишь изредка поворачивая головы. Один не очень трезвый паренёк задержался ненадолго, придерживаясь рукой о каменную стену и мимо такта качая головой, но уже через минуту ноги понесли его в только им известном направлении.

Едва не задев чехол от скрипки, пробежала влюблённая парочка, и ближе к концу перехода парень несколько раз подпрыгнул, изобразив сомнительное балетное па. Девушка громко рассмеялась, осуждающе хлопнула его по спине, и они скрылись.

Скрипач сыграл без перерыва отрывки из Тартини и Вивальди. Дождь наверху не утихал, и прохожие стали пробегать всё быстрей. Одна пожилая дама остановилась, спустившись со ступенек, и отряхнула зонтик с такой силой, что брызги долетели до сидевшей на складном стуле торговки цветами; завязалась минутная перепалка, кульминация и развязка которой совпали с кульминацией и развязкой «Весны». Скрипка стихла как раз в тот момент, когда женщины закончили выяснять отношения, и в переходе повисла неожиданная тишина, нарушаемая лишь стуком капель и гулом машин.

Проводив взглядом женщину с зонтиком, неутомимый скрипач с энтузиазмом взялся за Альбинони. Прохожие шли небольшими группками с перерывами — наверняка высаживались на площади из одного автобусного маршрута, чтобы затем пересесть на метро. Вдруг в переход спустился рыжий пёс неизвестной породы, с длинными мокрыми ушами и мокрым хвостом. Радостно отряхнувшись возле торговки цветами и услышав недовольное «кыш отсюда, да что вы все, сговорились что ли», он виновато поджал хвост и уселся у края ступенек неподалёку от музыканта. Внимательно выслушав «Муки любви» Крейслера, пёс прилёг на сухой островок каменного пола и положил голову на лапы. Теперь проходящие мимо наверняка думали, что облезлый пёс и скрипач заодно, уж очень они были похожи. Остановившихся послушать музыку стало чуть больше; в итоге пёс привлёк в чехол несколько монет и одну купюру и, обсохнув, убежал восвояси под «Каприччиозо» Сен-Санса.

Едва его рыжий хвост скрылся за поворотом, в переходе появились сердитая молодая женщина и понурый мальчишка лет семи, по виду мать и сын. Она несла большой школьный рюкзак; мальчишка брёл, опустив голову.

— Учись как следует, а то будешь потом, как дядя, побираться в переходах, — проговорила женщина, горько вздыхая. — И откуда в тебе столько лени?

Она громко отчитывала его до самого поворота, а мальчишка несколько раз оглянулся и с интересом в глазах прослушал сложный пассаж из рондо.

Через полчаса дождь стих и поток людей увеличился: туристы вышли прогуляться по центру города. В перерывах между музыкальными отрывками с площади доносились сирены и зазывный крик продавца морских прогулок.

Две юные девушки начали снимать на камеру телефона «Дьявольские силки» Тартини, но потом им кто-то позвонил, и они, довольные, убежали в сторону метро, часто стуча каблучками.

Доиграв «Силки», скрипач глянул на часы, присел у чехла и пересчитал деньги. Небрежно засунув их в карман, он спрятал скрипку в чехол и вышел из перехода.

На площади было мокро и темно. Пройдя бодрым шагом метров сто вдоль набережной, скрипач достал из кармана телефон и набрал номер.

— Сегодня почти двадцать шесть евро. Не так уж плохо, хватит на приличный бокал вина, — он подождал, пока ему ответят, тихо усмехнулся и спросил: — Не хотите составить мне компанию за ужином? Я буду в отеле через полчаса. Хочется обсудить ваш забавный эксперимент.

Бросив пальто и шляпу на мокрую скамейку, музыкант перешёл дорогу, свернул на одну из маленьких улочек и сел на заднее сиденье припаркованного Бугатти.

— Ну что вы так долго, маэстро! Так и простудиться недолго, — осуждающе сказал шофёр, быстро завёл мотор, и машина поехала в сторону отеля «Президент».

* * *

На воскресном дневном концерте ожидался полный аншлаг.

Несмотря на то, что публика собралась приличная, возле кассы образовалась суетливая толкотня. Кто-то требовал забронированное место в ложе, кто-то стоял на ступеньках театра, спрашивая лишний билетик, с заднего хода перекупщик с интеллигентным лицом втридорога толкал заранее купленные онлайн билеты.

Погода стояла ясная. На газоне, под большой афишей, на которой большими буквами было написано: «Вивальди встречается с Пьяццолой», грелся на солнце вислоухий рыжий пёс.

Молодая пара остановилась чуть поодаль, и девушка недовольно сказала:

— Ничего тебе нельзя поручить. Я так и знала, что билетов не будет… Когда ещё к нам приедет такая звезда?

— Не переживай, дорогая. Ну послушаешь его на ютубе, какая разница. И вообще, триста евро за билет — это сущая обдираловка.

— Да что ты понимаешь, — девушка расстроенно всплеснула руками, — скупердяй. Эргард — бог! Его надо видеть и слышать! У него такие пальцы… Он так интерпретирует… Хотя с кем я говорю? С тромбоном! — она отвернулась от мужчины и глянула на горбоносый профиль музыканта с афиши. — Ну подумай, когда ещё нам выпадет шанс прикоснуться к прекрасному?