Дом для Притворщика (джен)

Пару недель спустя Джарод смог найти и снять небольшой коттедж на той же улице, где проживал Снейп, став таким образом его соседом. Два этажа, три комнаты, гостиная, кухня, плюс маленький садик во внутреннем дворике. На Гарри Джарод не претендовал, в гости насильно не тащил, сам приходил с удовольствием и часто.

Он — Притворщик. Гений, способный стать любым, человек-хамелеон, легко примеривающий чужую личину, чувствуя себя в ней, как в собственной коже. И глядя на Гарри и Дурслей, он видел гораздо больше, чем они показывали сами. Смотря на Вернона, он становился Верноном, чувства Вернона становились его собственными. Джарод в буквальном смысле превращался в Вернона Дурсля. То же самое — с Петуньей, Дадли и с любым человеком, чью суть перенимал Притворщик. Таков был его дар, его сила.

И однажды Гарри стал свидетелем такого дара. Случилось это во время внезапного и страшного по своей сути дорожно-транспортного происшествия. Гарри и Джарод неспешно прогуливались по широкому проспекту вокруг городской ратуши, когда, совершая энный по счету круг, услышали впереди сирены и увидели проблески санитарных маячков… Ввинтившись в толпу зевак, моментально собравшихся, как в рассказе известного прозаика О. Генри, из ниоткуда, Гарри и Джарод узнали подробности — водитель-лихач сбил женщину. И теперь медики сноровисто суетились вокруг пострадавшей… К ней зачем-то протолкался Джарод, к удивлению Гарри, уверяя всех, что он муж той женщины. Пропихнулся, взял за руку, ненавязчиво помогая медикам тем, что высоко поднял пакет с физраствором. Шепнул в поцарапанное ухо:

— Меня зовут Джарод, я помогу тебе…

Серые, замутненные болью глаза пострадавшей остановились на лице Притворщика, с разбитых губ сорвался едва слышный рваный шепот:

— Терри… Помоги Терри, она… она…

Джарод торопливо закивал, но женщина не договорила, мотнула головой.

— Ключи, пожар, ключи, она…

— Где ключи, где? Что с Терри? — склонился Джарод над ней, но её сознание уже уплыло, всё, что надо, она успела сказать. Обшарив её карманы и не найдя, Джарод выскочил из скорой и кинулся к месту аварии. Гарри — за ним. Услышав, что он ищет вещи пострадавшей, Гарри сам включился в поиски. Сумочка нашлась под припаркованным к тротуару бентли. Достав её, Гарри позвал отца. Джарод торопливо выпотрошил сумочку, нашел ключи и, отдав вещи полицейскому, понесся прочь. В сторону далеких-предалеких пожарных сирен и черному облачку дыма.

Пролетая улицы вслед за Джародом, Гарри интуитивно почуял, что бежать им ещё долго и далеко. На бегу прикинув, где именно пожар, Гарри схватил отца за руку и втянул в подпространство, одновременно желая не свалиться кому-нибудь на голову. Магия его желание учла — они выпрыгнули в темный закуточек с помойными баками, сразу за горящим домом. Вернее, горел не дом, а квартира на седьмом этаже. Слегка напуганный внезапным скачком из одной точки в другую, Джарод тем не менее быстро пришел в себя, обогнув дом, принялся протискиваться сквозь ещё одну толпу. На подходе к подъезду его перехватили бдительные пожарные.

— Ку-у-да?! Стой!

— Там моя бабушка, пустите!!! — отчаянно рванулся Джарод. — Вот ключи от квартиры! Прошу, пропустите меня к моей бабушке, она на втором этаже, я должен её вывести!

Его напор был столь яростен, что сильные тренированные спасатели едва сумели удержать, а услышав о бабушке на втором этаже, и вовсе руки разжали — ладно, не в огонь рвется… Глядя, как отец скрывается в задымленном подъезде, Гарри только глаза воздел — Мерлин, какой-то проблемный папа ему достался… Какой-то чересчур шиложопый. Совсем как он!

Не утруждая себя скачками по лестницам, Гарри трансгрессировал на седьмой этаж. Прыгуна, к счастью, не заметили, он появился за спиной у двух пожарных и полицейского, которые безуспешно долбились в прочную железную дверь горящей квартиры. Снизу принесся Джарод, не глядя на спасателей, он, перепрыгивая через брезентовые рукава шлангов и провода от циркулярной пилы, пронесся мимо и улетел далее, на восьмой этаж. Опешив от неожиданности, Гарри рванул за ним, совсем ничего не понимая — разве ребёнок не в горящей квартире?

Джарод с разгону вонзил ключ в замок — и когда только успел определить, какой подходит?! — рывком распахнул дверь и нырнул в дым. Растерянный Гарри замер на пороге. Дым! Вот в чем дело! Дым всегда идет вверх, и человеку в негорящей квартире грозила смерть от угара!

— Терри! Ты где? Отзовись, подай голос!.. — донеслось из глубин квартиры. Потом настала тишина. Гарри до боли в глазах вглядывался в дым, до звона в ушах вслушивался в тишину… Наконец услышал шаги и надрывный кашель, а затем появился и сам Джарод с ребёнком на руках. Светловолосая девочка лет тринадцати ввела Гарри в ступор — большая же, чего ж не выскочила сама??? Тут заговорил Джарод, хрипло кашляя через слово:

— Г-ха-кха… Гарри, подержи, надо аппарат вытащить!

И девчонку ему на руки — бух! А сам обратно в дым. Всё ещё находясь в ступоре, Гарри едва удержал Терри на руках, сверля глазами дверной проем, в котором за каким-то надом снова скрылся отец. Грохот, лязг… Гарри настороженно попятился к противоположной двери, глядя, как отец выволакивает на лестничную площадку громоздкое специализированное кресло-каталку…

Руки вдруг противно и мелко задрожали: только теперь он увидел на шее девочки шину-фиксатор с проволочным обручем, поддерживающим голову, поверх которого на него смотрели два испуганных глаза.

— Пошли отсюда, там снизу потолок прогорел, сейчас пол провалится! — отрывисто бросил Джарод. Его голос был едва слышен на фоне бешено ревущего огня, дым валил уже вовсю, заливая все лестничные пролеты, с верхних этажей мимо проскакивали жильцы начавших задымляться квартир…

Передав спасенную девочку медикам и приняв от врачей кислородную подушку и маску, Джарод позволил себя осмотреть. Гарри всё это время держался рядом, снова и снова переживая то, чему стал свидетелем. И понимал. Девочка, прикованная к кровати, вся, с руками и ногами, парализованная полиомиелитом, не смогла бы спастись сама. Вряд ли о ней вспомнили бы перепуганные соседи, как не смогла бы сказать о больной дочери сбитая машиной мать, впавшая в кому.

Совсем иначе теперь смотрел Гарри на отца, теперь он стал не просто каким-то странным Притворщиком, Джарод стал героем, мужественным, отважным спасателем. Ведь он чудом спас попавшую в беду девочку, каким-то невозможным сверхчутьем поняв из разрозненных слов женщины, находящейся в предкоматозном состоянии, целую внятную фразу, и понесся через полгорода спасать больного ребёнка… Уже вечером, дома, Гарри спросил отца:

— Папа, как ты понял, что она сказала? Там же ни полслова не было про восьмой этаж…

— Я Притворщик, Гарри, я просто проникся чувствами пострадавшей женщины и узнал, что она живет на восьмом этаже в высотном доме на… м-мм, уже забыл, на какой улице… в общем, у неё есть дочь, она больна и не сможет спастись в случае опасности. Надо было спешить и очень сильно… кстати, спасибо, что телепортировал меня туда, сам бы я точно опоздал.

Джарод привлек Гарри за шею и благодарно прижался лбом ко лбу. Гарри тут же воспользовался возможностью утолить свой вечный тактильный голод — потянулся обниматься, ему так недоставало папиных объятий в детстве… Всё понимающий Джарод заключил сына в кольцо своих рук, даря то, чего так сильно и безмолвно просил его истосковавшийся мальчик. Ну а Гарри, пригревшегося на теплой папиной груди, уже привычно потянуло на философию.

— Папа? — позвал он.

— М-мм… — лениво отозвался отец.

— А как мать допустила такую ситуацию? — недоуменно спросил Гарри. — Разве она имела право оставлять больного ребёнка в одиночестве?

— С девочкой была сиделка, вина лежит на ней, идиотка вышла в супермаркет за сигаретами и заговорилась с подружками сперва в очереди, а потом в открытом кафе… — с ноткой презрения ответил Джарод. — Дура действовала по принципу: «ну что случится за несколько минут?», как видишь, за минуту может случиться всё что угодно, вплоть до землетрясения и пробуждения неучтенного супервулкана в недрах Пеннинских гор…

— Вулканов в Англии нет, — машинально поправил Гарри.

— А я образно говоря, — хмыкнул Джарод. Гарри вздохнул, потерся носом о грудь человека, который с каждым днем становился всё роднее и роднее, подышал и робко заметил:

— Ты как-то очень сильно за неё переживал, прямо как за родную…

— Мне передались чувства матери, я действительно переживал за Терри, совершенно по-матерински, — пожал плечами Джарод. — Это не первый случай в моей странной практике, было нечто подобное год назад с маленьким Патриком, похищенным у отца-миллионера. И надо же было такому случиться — попал папа под машину, когда спешил к телефонной будке… Я его в больнице перехватил, из его полубреда кое-что понял, записку принял, там время свидания было. Гляжу, а его у меня всего ничего — четверть часа! Едва успел к телефону тому: добежал, слушаю голос похитителя, а сам от бега задыхаюсь, по сторонам глазами шарю и только и хватает сил, что бормотать — «где мой мальчик? Не обижайте его, не обижайте моего сына!», вот так-то, Гарри… Сам себе иногда не рад.

— Ну зачем ты так? Ты же удивительный, — мягко укорил Гарри отца. — У тебя изумительный, волшебный дар.

— Да? — улыбнулся Джарод.

— Да, — Гарри с обожанием заглянул ему в глаза и, поддавшись эмоциям, тихо признался: — Папа, а мне нравится Менелика.

— Это прекрасно, — тепло отозвался Джарод. — Она милая девочка.

— Значит, ты не против, если я… стану встречаться с ней?.. — совсем робко, едва слышно прошелестел Гарри.

— Ни в коем случае! — клятвенно уверил Джарод.

— А она… не станет нам обузой? — прошептал совсем тихо Гарри, чувствуя, как щекам становится горячо.

— С чего бы это? — удивился Джарод. Посмотрел на сына и понимающе хмыкнул: — Я не из тех родителей, которые каждой избраннице-избраннику пересчитывают зубы и конечности и готовы выпинать за дверь при малейшем намеке на недостатки и внешние уродства.

— Я знаю, папа, спасибо, — пробормотал смущенно Гарри. — Папа, а я ей… ну… в смысле, я ей понравился?

— У тебя это серьезно, Гарри? — внимательно посмотрел на него отец.

— Ну да! — истово поклялся влюбленный сын.

— А в чем сомнения-то, Гарри? — приподнял брови Джарод. — Тебе семнадцать, самая пора для первой истинной любви. Именно в это время человек определяется с окончательным выбором, и ему по-настоящему повезет, если он в этот период встретит девушку, а не согласится с первым школьным увлечением, которое часто становится ошибкой молодости. Но должен сказать тебе, Гарри, влюбиться можно в любом возрасте: в семнадцать, двадцать, сорок и даже в девяносто, правда, последнее несколько из другой оперы, типа беса в бедро…

— Значит, Менелика — та единственная? — жалобно уточнил Гарри, желая разобраться в этом до конца.

— Выходит так, — задумчиво кивнул Джарод. — Любовь, она, по сути, природный механизм, включающий гормоны-феромоны только тогда, когда одной половине целого встречается вторая, идентичная половина. По замыслу Бога для каждого человека на Земле есть вторая половинка. Как сказано в Библии: «…оставит человек своих родителей и прилепится к жене своей, и будут двое едина плоть». Когда есть понимание, что ничего не случайно и Бог соединяет людей вместе, то приходит осознание, что мы встречаем того человека, который нам нужен. Нашу вторую половинку. Но самое драгоценное сокровище — это абсолютное слияние. Называется это любовь с первого взгляда. Та самая, что включается поворотом рычага Небесной механики, когда до тебя доносится долгожданный любимый запах, тот самый необходимый для тебя аромат твоей половинки. Ты до последнего можешь не знать о том, кто твоя любимая, об этом знает твой организм, в первую очередь твое сердце, ибо оно самое правдивое из всех органов человеческого тела. И его надо уметь слышать и по возможности не отмахиваться от его подсказок.

Гарри, опешив, слушал Джарода, который заговорил вдруг, как древнеримский философ — возвышенно и пышно. Вздохнув, Джарод посмотрел на сына и сказал как можно мягче:

— Четыре года назад, двадцать шестого июля девяносто четвертого года, перед зданием израильского посольства в Лондоне произошла террористическая атака с помощью начинённого взрывчаткой автомобиля. Ранения получили двадцать гражданских лиц.

Тогда и случилась травматическая ампутация обеих ног случайно оказавшегося неподалеку ребёнка — серьезной, умной девочки, которая после трагедии не утратила оптимизма, будучи достаточно жизнелюбивой, потому что заглянула в бездну и осталась жива. Менелика заслуживает самого искреннего уважения, Гарри…

Договорив, Джарод ласково пригладил темные волосы сына, потрясенно замершего у него на груди.

— Па-а-апа… ты и это узнал?

— Нет, просто вспомнил. Я в свое время много информации собрал перед тем, как в Англию ехать. Что-то из этого отложилось в памяти и вспомнилось в нужный момент. Не забывай, Гарри, я тебя искал, маму, в том числе и твою…

Кивнув, Гарри закрыл глаза. Значит, Менелика не так давно потеряла ноги, и Гермиона на самом деле ничего не скрывала, просто незачем и не к чему было трепаться, что у неё есть дома сестра-маггла, которая недавно перенесла тяжелую травму. А что в гости не звала, так это понятно: сначала они все были маленькими, после школы их сразу разбирали по домам, его, к примеру, увозили садик пропалывать-поливать. Да и живут далеко, чтоб каждые каникулы по гостям разъезжать, это во-первых, а во-вторых, некогда Дурслям куда-то там племянника возить, как и Грейнджерам — своих дочек. А перед пятым курсом он, пожалуй, зря на Гермиону дулся — у неё сестра пострадала, а тут он со своими послекладбищенскими глупостями, и не писала она ему потому, что за сестрёнку переживала… И вообще, не принято нам, англичанам, панталонами трясти принародно, это русские вон, с душой нараспашку, или как у них там говорится?

— Папа?

— А?

— К Грейнджерам съездим?

— Да, в субботу. Согласен?

Конечно, Гарри был согласен и терпеливо дождался выходных, потому что Джарод был очень занят какой-то работой — ездил куда-то по утрам, копался в завалах каких-то пыльных документов, отчего весь покрывался желтым налетом веков, и смотрел отрешенным взглядом в никуда. К субботе он дела не закончил, но отложил их ради сына, свозил его к Менелике и провел с ними два выходных дня. В воскресенье вечером Джарод неожиданно спросил Гарри за ужином:

— Как ты смотришь на то, чтобы провести лето здесь? Мне надо отлучиться.

— Зачем? — напряженно спросил Гарри, моментально холодея от страха. Джарод с сочувствием посмотрел ему в глаза и покачал головой.

— Ну чего ты сразу пугаешься? Не бросаю я тебя! Просто я замок ищу — родовое поместье Расселов. Хронисты там такую кашу наварили: не то на острове Уайт, не то в Суффолке он находится. Пойми, сынок, если я найду здесь свои корни, то смогу выкупить землю и перевезти сюда свою родню. Или ты в Штаты со мной переедешь?

Гарри облегченно перевел дух — вон оно что! — и повеселевшим тоном проворчал:

— Поближе посмотри: в Суррее Хиллз есть старинный замок Рассел Леннок-касл, местные называют его Замок-в-холмах, я там был на школьной экскурсии — весьма живописная местность, леса, поля, парки… особенно если смотреть со стены вниз, на долину реки Уинг-ривер, красотища такая, прямо дух захватывает! Сам замок небольшой, скорее, стилизованный под него особняк — всего-то десяток комнат. Там пара смотрителей живет, вот уже лет двадцать наследников дожидаются или тех, кто землю купит и станет новым владельцем дома.

— А Леннок — это что? — с сомнением спросил Джарод.

— Мэри Леннок, жена герцога Эдвина Рассела, он в её честь вообще-то поместье назвал, это после его смерти народ прибавил Рассела к Леннок-каслу, — припомнил Гарри слова гида, которые запомнил просто по причине любознательности.

— М-мм… как интересно, — протянул Джарод. — Надо отцу сказать, вдруг это тот замок? Он его почти забыл, слишком маленьким был, когда его родители эмигрировали в Америку, только и помнит, что в детстве жил в «настоящем английском замке». Спасибо за подсказку, сынок!

Грейнджеры с улыбкой смотрели на них и весело переглядывались, молчаливо обмениваясь мнениями.

А в результате это лето прошло в разъездах-пикниках там-сям. Эти семьи крепко сдружились — Дурсли, Грейнджеры и Расселы. Замок в Суррее оказался именно тем самым, созвонившись с родителями, Джарод сообщил сыну радостную новость, что к осени они будут жить все вместе. Дурсли же, посовещавшись, пришли к выводу, что иметь два дома вовсе недурно, можно жить и тут и там. Ну и напоследок, Северекс-колледж, в который записались Гарри, Гермиона, Джастин, Дин и прочие, находился в Лондоне, рядом с Оруэлл-парком, уютное и тихое место, скрытое от посторонних глаз. К слову, о названии…

— Что-то оно меня напрягает, — признался как-то Гарри Гермионе. — Чем-то таким зловеще-знакомым от него веет.

— Ничего удивительного… — рассеянно сдула с носа прядку волос Гермиона. — Он по имени директора назван. Ты брошюрку видел?

— Видел. А что там? — Гарри принялся искать буклетик. — Я только читал, что туда недоучки из Хогвартса поступают… — нашел, развернул, вчитался, поднял на Гермиону офигевшие глаза: — Северус Снейп — директор Северекс-колледжа???

Гермиона и Менелика дружно расхохотались, видя его забавное удивление. Сидя по-турецки перед ними среди бумаг, тетрадей и пергаментов, Гарри умиленно заулыбался. Ох, девчонки, какие же вы славные, когда смеетесь вот так, весело и беззаботно. Как же хорошо теперь стало жить в мирном мире.