Шифр (редакция 2019 г) (джен)

— Значит, все решили? — спросил я, прохаживаясь по кабинету.

— Да, — ответили мне Саня и Настя.

— Хорошо, значит за Лысенко идем вместе. Но что у нас по улице Успенского и вот этой записке? — спросил я, усаживаясь на стул.

Вернувшись в свой кабинет от Наташи немного обнадеженный и с новой информацией я застал Саню и Настю, что-то бурно обсуждающими. Но при моем появлении они мгновенно замолчали и лишь спустя пару минут признались мне, что решили искать Лысенко, которого вот-вот должны были убить, вместе. По мне, это не вся правда. Кое о чем мои товарищи все же умолчали. Ведь мы и так работали сообща.

Выслушав своих друзей, я рассказал им о том, что узнал от Наташи и её отца. И показал записку, которую нашли во рту у Нежданова. После чего дискуссию о поисках гражданина Лысенко, не важно ублюдок он или нет, мы продолжили уже втроем.

— Пока ты был у «любовницы», — Саня даже не поморщился под моим возмущенным взглядом, — мы с твоей будущей законной супругой покопались в интернете.

— И? — спросил я, проигноривав довольно плоский намек на мои путанные отношения с Настей. Просто потому, что их не было. Вообще. Она коллега по работе. Хоть и красивая. Но сейчас это неважно.

— Ничего, — вздохнула Настя.

— Неожиданно, но Гугл оказался бессилен на пару с Яндексом, — подхватил Саня.

— Слушайте, а может ли быть… — задумчиво произнес я. — Может быть, что здесь улица Успенского это не какая-то улица когда-то так названная, а ныне переименованная, а нечто совсем другое?

— Что ты имеешь в виду? — заинтересованно спросил Саня.

— Я не знаю, но вам не кажется, что это слишком просто: использовать один и тот же ход дважды? — произнес я. — Смотрите сами. Чтобы предупредить нас о Лысенко, этот шифровальщик использовал уже совершенно другой шифр. Разве не так? Так. Поэтому я считаю что улица Успенского это не тот же случай, что и улица Петра Великого…

— Ну да, этот гаденыш умен, — усмехнулся Саня, соглашаясь с моими доводами. — Но что тогда?

— Парни, а может это ассоциация? — воскликнула вдруг Настя.

— Стоп. Успенский, Успенский. А кто у нас самый известный Успенский? — задумчиво щелкнул пальцами Саня. — Вертится на языке…

— Эдуард?! Эдуард Успенский! — воскликнул я.

— Да, точно! — засмеялся Саня. — И какие у вас с этим именем ассоциации? Паша? Настя?

— Дядя Федор, Простоквашино, Чебурашка… И, «Следствие вели Колобки», кажется… — произнес я.

— Парни! А вы знаете, что у нас есть улица Матроскина? — спросила Настя.

Мы молча уставились на нее.

— Нет, — покачал я головой спустя несколько секунд тишины.

— Какой идиот ее так назвал? — засмеялся Саня.

— Да это не в честь кота, — улыбнулась Настя. — Ее назвали так по фамилии одного солдатика, что в Первую Чеченскую единственный из нашего города заслужил звание Героя России. Посмертно…

— Угу, и она буквально за углом, улица эта, — сказал я, сверившись с «2Гис».

— Это очень хорошо, — произнес с радостной улыбкой на лице Саня.

— Саня, а что можешь сказать по записке, которую я принес от Наташи? — спросил я, решив его вернуть с небес на землю. По его виду было заметно, что он уже предвкушает, как мы поймаем преступника.

— По записке? — задумался Саня и взяв завернутую в файл записку со стола, внимательно ее осмотрел: — Да, собственно, ничего. Уж извини, Паша…

— А вдруг в ней что-то важное? — спросил я.

— Я так не думаю, — покачал головой Саня. — Ты ее видел? — спросил и дождавшись моего кивка, продолжил: — Всего два слова… Шифр, наверное простой, но смысла ее расшифровывать я не вижу. Скорее всего, здесь какое-нибудь предупреждение от преступника или едкое замечание. Типа: «Вы опоздали!» Или что-то в этом роде.

— Ну если ты так считаешь, — я вынужден был согласиться с его доводами. Так-то я и сам не думал, что в записке, найденной во рту Нежданова, сказано что-то важное, но мне хотелось услышать мнение эксперта. А Саня доказал, что в деле криптографии он дока.

— Ну что, идем? — хлопнув в ладоши, спросил Саня.

— Конечно, — кивнул я. И в этот же момент распахнулась дверь в кабинет. Мы удивленно уставились на вошедшего.

— Не знаю, куда вы собрались, но ты, Томин, никуда не пойдешь, пока мне не предоставишь отчет по Катенко! — произнес Щукин с довольной ухмылкой.

— Ты меня извини, Антоха, — ответил ему Саня, — но не пошел бы ты нахуй? Подождет твой Катенко, ничего ему не будет…

— А это не твоего ума дело, клоун недоделанный, — повернулся к Сане Щукин. — Шиповалов, мне поебать как-то, что вы тут затеяли, но мне интересно, почему твой сотрудник разваливает мне дело?

— С хуя ли? — удивленно воскликнул Саня.

— Да так оно и есть, Саня, — усмехнулся я. — Что, нитки испортились, Щукин? Или иголочка у Зингера сломалась?

— Прекращай клоунаду, Томин! И отвечай на вопрос старшего по званию!

— Ну, ладно, — я встал со стула и медленно двинулся к Щукину. — Во-первых, дело, которое ты шил Катенко, теперь за мной. И он будет проходить по хулиганке, а не по разбою с отягчающими, как ты этого хотел. Во-вторых, мой непосредственный начальник — Федотыч, а не ты. И он мне уже дал добро. Так что, пошел нахуй, Щукин, — с этими словами я настолько близко приблизился к своему оппоненту, что смог нанести один короткий удар. И он неожиданно даже для меня вышел вполне себе удачным. Щукина мотнуло из стороны в стороны и он, нелепо взмахнув руками, повалился на пол.

— Паша! — воскликнула Настя.

— Все, валим отсюда! — рявкнул я. — Настя, ты остаешься здесь.

— Фигу! — сразу же возмутилась Настя.

— Тебя рядом с Лысенко не должно быть. Особисты и в тебя вцепятся. Так что не спорь. На меня они уже глаз свой положили, но я отобьюсь, — произнес я быстро и выскочил из кабинета.

— Молоток! Хороший удар! — хлопнул меня по спине просочившийся за мной Саня и мы с ним двинулись в сторону выхода.

Конечно же, Настя нагнала спустя пару шагов.

— Мальчики, не спорьте со мной, я сейчас немного злая и могу покусать, — произнесла она и обогнав нас, зашагала впереди. Нам с Саней ничего не оставалось, как выступать в арьергарде. Хотя… в этом были свои плюсы.

На выходе из РУВД мы столкнулись с тем, кого я никак не ожидал здесь увидеть. Возле крыльца, задумчиво смотря на ступеньки, сидел в своей инвалидной коляске мой отец.

— Папа? Какими судьбами? — удивленно спросил я его, когда мы дружной компанией вывалились на крыльцо.

— Федотыч позвал. У него с компьютером недопонимание, — усмехнулся мой отец.

— Саня, — обратился я к Шиповалову.

— Понял, — кивнул он и произнес, обращаясь к моему отцу: — Дядя Федя, давайте помогу?

Пускай вас не смущает такая фамильярность, Сане это было позволительно. Другого бы мой отец в землю закопал за такое панибратство. А Сане… Отец прощал. За что, почему, я особо не вдавался в подробности, только слышал краем уха, что вскоре после моего назначения в должность дознавателя, Саня с отцом хорошенько так балагурили в «Тихой гавани».

— Спасибо, Сань, — улыбнулся мой отец. — Надо Федотычу намекнуть, чтобы не скупился бюджетом на инвалидов…

— Мы намекнем, — сказал Саня и повернулся к нам с Настей: — Вы идите, я догоню.

В ответ я кивнул и еще раз улыбнувшись отцу, схватил Настю за руку и помчался в сторону улицы Матроскина.

Нужный дом мы с Настей нашли очень быстро. Но после непродолжительного спора, решили пока в него не входить, а дождаться Сани и пойти туда уже втроем.

Сани не было довольно долго. Имей я привычку грызть ногти, то их бы уже у меня было вместе с пальцами. Но наконец-то он явился.

— Чего так долго? — спросила его Настя.

— Отца Пашиного ждал. На Толика-то надежды мало, а как еще дядя Федя спуститься самостоятельно с крыльца? Никак. Вот и пришлось посидеть. Потом на Щукина нарвался. Он на тебя, Паша, жутко злой. Но фингал ты ему поставил знатный. Зачетный, я даже бы сказал! Щукин, кстати, к Федотычу побежал…

— Блять, — выразил я едва ли не общее мнение о следователе Антоне Щукине одним емким словом.

— Да ладно тебе, Паша, не парься, — усмехнулся Саня. — Федотыч его, кстати, нахуй послал, с его-то претензиями… Сам слышал.

— Тьфу ты. Саша, ну вот зачем ты нагнетал? — воскликнула Настя.

— Чтобы история вкусной получилась. Как у Паши с ведром, — засмеялся Саня.

— Нет, эпичности этой истории тебе не достигнуть, Саша. Она беспорно войдет в легенды нашего РУВД под номером один, — засмеялась Настя.

— Ладно, вы, хохотунчики! — окликнул я друзей. — Может, уже пойдем? А то стоим тут, как три девицы на выданье…

— Дело говоришь, — мгновенно посерьезнел Саня.

— Пошли, мальчики, — улыбнулась Настя.

— Дамы вперед, — не преминул показать себя джентльменом Саня.

— Нет уж, — ответила ему Настя. — Теперь моя очередь на ваши задницы пялится.

Ответа у Сани не нашлось и я потянул его за собой, тем самым позволив действительно поглазеть на наши попы Насте. Надеюсь, моя была неплоха.

Дом по улице Матроскина, в котором вероятно скоро должно было произойти убийство гражданина Лысенко, был небольшой недостроенной дачей. По другому я этот дом назвать никак не могу. Участок перед домом был также небольшим и даже не был огорожен забором. Поэтому проход к дому для нас не составил труда. Не знаю, где хозяин хранил стройматериалы, но на территории их не оказалось. Также не оказалось и замка в двери. Это выяснил Саня, когда не долго думая дернул ручку двери на себя. Я в испуге зажмурился, но выстрела так и не прозвучало. По всей видимости, преступник действительно не был склонен повторять все по второму разу.

Переглянувшись, я, Настя и Саня прошли в дом. Как ни жаль, но краткий его осмотр ничего не дал. Он был пуст. Единственное, что мы смогли обнаружить — это то, что в доме было темно, хоть глаза выколи. Но ни Лысенко, ни преступника мы не нашли. Отчасти это было славно, так как Настя теперь не могла насладиться местью, чего я ей не очень-то и желал, но также это было плохо: по всему выходило, что преступник нас переиграл.

— Может быть, мы ошиблись? — спросила Настя шепотом.

— Не думаю, — покачал головой Саня. — Кто-нибудь, включите свет!

— Народ, а что это за запах? — спросил я, принюхиваясь. В единственной комнате дома стоял неприятный, но очень знакомый мне металлический запах.

— Ага, я вот поэтому и хочу, чтоб кто-нибудь включил свет! — воскликнул Саня.

Я нащупал рукой выключатель на стене, щелкнул, но свет не появился.

— Наверное, проводку еще не сделали, — все так же шепотом прокомментировала мои старания Настя.

Саня чертыхнулся и достал из кармана брюк телефон.

— Совсем забыл про него! — усмехнулся он. Секунда и загорелся фонарик, осветив часть стены напротив нас.

На ней что-то было написано. Чем-то темно-багровым.

— Понятно, что это запах, — проворчал Саня. — Кровь.

— А что здесь написано? — заинтересованно спросила Настя.

— Наверняка очередной шифр, — пожал плечами я.

— Угу, и клянусь своей зарплатой, что этот шифр Атбаш, — произнес Саня, осматривая стену.

— С чего ты это взял? — спросил я.

— А это ты видел? — Саня направил свет фонарика на стену и я смог прочитать слово: «Бафомет».

— И что это за хрень? — спросил я.

— «Код Да Винчи» читал? — вопросом на вопрос ответил мне Саня.

— Нет, — покачал я головой.

— У, деревня, — протянул с усмешкой Саня. — В общем, «Бафомет» — это атбаш слова «София». И его часто используют, чтобы обозначить именно этот шифр.

— Так ты сможешь прочитать, что здесь написано? — спросила Настя.

— Конечно, — усмехнулся Саня. — Но лучше не здесь. Света мало, а батарейка… В общем, кирдык ей скоро. Есть у кого-нибудь листок и ручка?

— Э, Саня, — в замешательстве произнес я. — У тебя телефон в руках. Там разве нет фотоаппарата?

— Тьфу ты! — засмеялся Саня. Он быстро сфоткал стену в нескольких ракурсах и мы все вместе покинули дом.

— Ну что делаем дальше? — спросил Саня.

Я с Настей синхронно пожали плечами. Плана дальнейших действий у нас не было. Лысенко не нашли, преступника тоже, только очередной шифр.

— Ладно, ребята, тогда предлагаю вернуться в РУВД!

Других предложений у нас не нашлось и мы медленно пошли в сторону РУВД. Проигрывать пока мы еще не умели. А сегодня мы проиграли.