Воспоминания Учиха Мадары (джен)

Когда влияние, которое мы оказываем на других, дает всходы, это вызывает двойственные чувства. Изуна, хоть на того же Хашираму нравом похожая больше, чем на него или любого другого Учиха, пропитывалась его влиянием, как губка: «первые росточки» можно было бы заметить уже в первые полгода. Однако придя однажды домой и застав там почти сюрреалистичную картину, Мадара с неясным чувством осознал: это уже пошли «цветочки».

— Значит так, киса, слушай сюда, — Изуна страшной тенью нависла на сжавшимся животным и ощутимо давила ки. Глаза её жутко сверкали шаринганом, но что пугало больше — лицо у неё имело совершенно несвойственное беспечной девчонке выражение. Нога, обутая в странного вида кожаные башмаки (не как у шиноби, но и гражданские такие не носили — фирменный стиль Изуны), методично постукивала по полу, создавая атмосферу напряженности. — В этом доме хозяйка — я, и пока ты живешь здесь, ты будешь подчиняться установленным мной правилам. Если я ещё хоть раз увижу или узнаю, что ты пытался или, не дай Бог, сожрал мою кошку, змею или птицу, получишь пинок под зад и шуруй обратно в Лес, чтобы тебя там свои же сородичи растерзали.

Девчонка медленно наклонилась к тигру и опасными тоном протянула, словно пытаясь ещё больше запугать нового питомца:

— Ты меня понял, Широ~?

Тигренок (а несмотря на свои впечатляющие размеры, этот ещё был детенышем) что-то неразборчиво рыкнул. Впрочем, Изуна явно не нуждалась в четкой дикции.

— То-то же, — хмыкнула племянница и… ухмыльнулась. Его ухмылкой. И в тот миг Мадару как током прошибло: он наконец осознал. Это можно было заметить и раньше, это сквозило в мелочах, оговорках, манере держаться… Ничего неожиданного в этом не было. Но все равно отчего-то шокирующим был факт: она становится на него похожа. Не на брата, не на Хашираму, Узумаки и прочих им подобным, даже не просто на Учиха — на него. На Учиха Мадару.

Почему одна мысль об этом отдавала таким неверием? Он не знал. Радовало ли его это или злило? Он не знал. С одной стороны, это принесет лишь проблемы: Изуна копировала в первую очередь не самые лучшие его качества, и это ещё не поднимая тему о том, что такие изменения будут подозрительны, однако с другой… Мысль об этом оставляла на сердце какое-то странное довольство, тепло.

— Ой, деда, ты здесь? — заметила его наконец химе, и весь ее пугающий образ рассыпался на глазах. — Ты всегда приходишь так неожиданно! Не представляю, насколько мне нужно раскачать сенсорные способности, чтобы тебя учуять! Кстати, ты представляешь, Широ сегодня пытался съесть Боо-чана! Боо-чан — это котёнок Нии-чан, в общем, правнук Ады! Так вот, выхожу я, значит, в сад, и слышу где-то на заднем плане мяуканье такое тихое. Ой, да у меня чуть сердце не остановилось: сразу поняла, что это Широ — у него-то чакра есть, из Леса Смерти же. Я бегом туда и еле остановила!..

Внучка без конца болтала, рассказывая то о своих питомцах, то о том, что клумбы надо прополоть, то о ещё какой-то чепухе. А Мадара думал. Думал и осознавал: «цветочки», несомненно, уже настали. Изуна все ещё была той самой взбалмошенной девчонкой, с которой он познакомился когда-то, но общение с ним (как и время) ощутимо ее изменили. Опасный прищур, появляющийся иногда, усмешки (пока не такие злые, но все-таки), интонации… Она все больше набиралась от него.

Пока что это были лишь «цветы», до урожая ещё далеко. Но Мадара не был уверен, что хочет увидеть «ягодки». Пусть остаётся цветком.

Примечания:

Мило... но мало так, что пугает. Возможно, однажды перепишу. Возможно.

Что скажете на такую зарисовку?