C17H19NO3

На небольшом же острове Британия не только географические области сохранили свои диалекты и акценты, но даже социальные страты лингвистически обособились, породив каждая свой суверенный словарь. <...> Если мы вспомним одну из самых известных английских пьес, которые не Шекспир, то там в основе сюжета лежит пари: профессор-филолог спорит, что сможет кокни-цветочницу, почти иностранку, обучить пош инглишу и выдать за аристократку на светском приёме. И более того — справится всего за полгода!

При этом, как утверждается, Черчилль лишь модифицировал более раннюю пословицу викторианских времён про тот же флот: «На берегу — вино, песни и женщины, на борту — ром, плеть и содомия».

Было бы заманчиво представить себе Илью Муромца как своего рода проблемного героя-долгожителя с суперсилой и супертрудностями (у него вся грудь в орденах за оборону Севастополя, оборону Порт-Артура, оборону Сталинграда, оборону Дагестана и оборону Курской области — но также и пара судимостей за избиение замминистра столом и дебош в гостинице «Украина» с обломом звезды со шпиля и сдачей её на цветмет). Илья знает только два модуса — обиженно чилить в родном Муроме, где он работает шмелеводом и делает домашние настойки, и оборонять Родину.

Было бы заманчиво представить себе Добрыню Никитича в облике интеллектуального суперразведчика-супердетектива (кадры с богатырём в «17 мгновениях» и в «Месте встречи» прилагаются), который постоянно мотается со спецзадания на спецзадание, выслушивает упрёки Ильи в том, что «скоро для тебя между Россией и ПМЭФом уже разницы никакой не будет», и упорно придерживается тезиса «в России не нужно строить рай земной, в ней нужно не допускать ада», цитируя всяких классиков.

Было бы заманчиво представить себе Алёшу Поповича в виде неунывающего и не всегда удачливого авантюриста с золотым сердцем, вечно балансирующего между поднять бабла, слить всё в онлайн-казино, попасть в неприятности с моделью, спасти детей от педофилов, втереться на торговле оружием (кадры с Алёшей, продающим ствол Даниле Багрову, прилагаются), убежать замаливать грехи в монастырь, организовать схему с контрафактом, потерять всё на пирамиде, выступить напарником Добрыни в командировке в Солсбери и попутно поминать всех знаменитостей, суперзлодеев и даже персонажей постороннего масскульта как своих давних знакомых («В Лондон не поеду, я там Борису Бритве денег торчу», «что? Осака клёвая, у меня там зазнобушка одна. Только она робот из космоса»).


Всё это было бы заманчиво — но придётся подождать, пока отечественные зумеры повзрослеют и дорвутся до кинопроизводства. Ибо на текущее поколение творцов надежды нет, текущее поколение безнадёжно ушиблено либо бездарным подражательством, либо мелкомоторикой на европейские фестивали.

(Ц)

В общем, я хотел было написать «Американская писательница Лоис Макмастер Буджолд, известная у нас циклом о барраярцах» - а потом сообразил, что среди моих ув. знакомых всего лишь человек пять знают этого автора.

Поэтому начну иначе. Одна американская писательница соорудила в своей фантастической саге планету, заселённую англо-франко-русскими, на несколько веков оказавшимися в изоляции. Там выродились технологии, а общество приобрело квазияпонский вид с псевдосамурайским сословием и общей суровой безжалостностью. Поэтому, когда изоляция кончилась и они вырвались на оперативный простор космоса - они принялись жестоко хохоча всё захватывать.

Пририсовывая фоновый мир любовной истории (женщина-героиня с планеты-Америки в итоге сбегает к готичному мужчине в военной форме и сапогах на планету-Россию, чтобы сделать жизнь там счастливей и прогрессивней), автор решила, что этот мир должен быть русским. «Почему я выбрала русскую основу? Не знаю, право, мне понадобилось что-то угрожающее», - простодушно рассказывала она.

Мне кажется, ув. друзья, в этой фразе нам приоткрывается бездна, в которую раньше как-то никто не удосуживался заглянуть.

Что если Россия обязана быть угрожающей не только потому, что каким-то там военным корпорациям или политикам нужен образ врага. И даже не столько потому.

Что если Россия обязана быть мрачной и угрожающей тупо потому, что десяткам и сотням миллионов женщин в прогрессивном мире нужен образ мрачного доминантного самца со склонностью к насилию. Он как-то раз за разом берёт и самособирается в их сердцах, и требует страны для воплощения.

Если эта догадка верна, то наша страна всё это время неправильно позиционируется, пытаясь очаровать Запад и Восток одним и тем же обаятельным лицом.

А Западу не нужен классный русский паренёк с обаятельной улыбкой - у него своих навалом. Западу от России всё это время нужен был Распутин - огромный, мрачный, бородатый, с пронизывающим взглядом безумный монах-колдун, обладающий невероятными сексуальными способностями (разумеется, я не об историческом Г.Е. Распутине, а о его масс-культурном двойнике).

В России был снят один-единственный фильм о Распутине («Агония», 1974). На Западе два фильма о Распутине были сняты в первый же год после его гибели. Распутина играли самые культовые носители тёмного шарма: Алан Рикман, Кристофер Ли, Жерар Депардьё. Распутин появлялся на экране западных зрителей (а в большей степени, пожалуй, зрительниц) не менее 33 раз.

Это никак не может быть международной кампанией по сознательной демонизации России (точно так же, как бесконечные фантазии о Дракуле не являются кампанией по демонизации Румынии).

Это явно влюблённость в образ, нужда в образе - глубокая, искренняя и очень многое объясняющая.

Министерство культуры Украины закупило больше тысячи экземпляров комикса о принцессах-лесбиянках за 666 тыс. гривен. «Произведение "Принцесса + принцесса: долго и счастливо" действительно было приобретено за государственный счет и распространено среди детских и школьных библиотек по всей Украине», — говорится в сообщении.

Осуждённый за изнасилование попытался избить гражданина РФ