Гарри МакГонагалл (гет)

— Удачи, Гарри, — сказал профессор Дамблдор. Минерва МакГонагалл видела, как старый волшебник положил младенца на крыльцо дома номер четыре по Тисовой улице, повернулся на пятках и через мгновение исчез.

Женщина знала, что ей тоже пора уходить, понимала, что, вроде бы, должна доверять Альбусу, но она наблюдала за этими магглами весь день — это самые ужасные люди, которых она когда-либо видела. Минерва наклонилась, чтобы последний раз прикоснуться к ребёнку, а тот начал плакать. Она быстро взяла его на руки, и малыш сразу успокоился. Профессор посмотрела в глаза младенца — точно такие же, как у его мамы, и заплакала.

«Как можно оставить ребёнка Лили и Джеймса на пороге, как бутылку молока? Ведь директор даже не видел этих людей», — подумала МакГонагалл. Она помнила, как Лили говорила ей, что её сестра ненавидит магию и не считает её, Джеймса и маленького Гарри своей семьёй. Минерва решилась на то, чего раньше никогда делала — ослушаться Дамблдора. Профессор посмотрела на маленькое личико и решительно произнесла:

— Я не позволю этому человеку испортить тебе жизнь! — и аппарировала.

А в это время по всей стране люди поднимали бокалы и произносили тосты «За Гарри Поттера — мальчика, который выжил!»

* * *

По дороге к нужному дому Минерва МакГонагалл задумалась: если она не хочет, чтобы директор узнал, куда подевался ребёнок, действовать нужно быстро. Она провела ночь в отеле, решая, что делать дальше. Если не появляться в Хогвартсе, Альбус догадается, что малыш у неё, и ей придется удариться в бега. Если отнести Гарри в Хогвартс, то об этом очень быстро узнает Дамблдор и отправит мальчика к Дурслям, а её уволит. Ей нужно подыскать Гарри подходящий дом хотя бы на следующие несколько лет. Она, конечно, могла изменить ему внешность и оставить в Хогвартсе, назвав своим племянником, но это поможет ненадолго. МакГонагалл не могла отдать малыша в семью волшебников, потому что все знали, кто он такой. Она была согласна, что мальчик не должен догадаться о своей известности. Был только один человек, который подходил на роль опекуна для Гарри. Профессор не виделась с ним с прошлого Рождества, но у них всегда были хорошие отношения. Минерва знала, что он и его жена — замечательные люди. К тому же, в связи с известными событиями Дамблдор отменил сегодняшние и завтрашние занятия, что было как нельзя кстати.

Пожилая волшебница, одетая в простое магловское платье, постучала в дверь дома номер восемь по Черчилль Драйв. Открыла ей одетая в свободную рубашку для беременных кареглазая темноволосая молодая женщина лет двадцати пяти, которая тут же улыбнулась. Она была на пятом месяце, и животик был уже отчётливо виден.

— Тётя Минни? — удивилась хозяйка дома. — С ребёнком? Входите.

— Здравствуй, Синди, — Минерва улыбнулась жене племянника. — Должна сказать — ты выглядишь просто блестяще. Марк дома? Мне нужно поговорить с вами обоими о чём-то важном.

— Да. Я сейчас его позову. Какой милый малыш. Чей он?

Гостья вздохнула.

— Как раз о нём я и хотела поговорить.

Синди смерила её испытующим взглядом, но ничего не сказала и вышла из комнаты.

Через пару минут туда вошёл блондин с голубыми глазами и обнял нашу похитительницу.

— Тётя Минни, как я рад снова тебя видеть! Как поживают твои гриффиндорцы? — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Синди сказала, что ты хочешь с нами поговорить.

— Да, Марк. Это долгая история. Думаю, тебе лучше присесть.

Минерва посмотрела на сына её брата, сквиба (Марк рассказал своей жене-магле о волшебном мире, поэтому тётя Минни могла спокойно приходить к ним в гости) и сказала:

— Я похитила этого ребенка и хочу, чтобы он жил у вас.

— Что?! — одновременно воскликнули Марк и Синди.

— Понимаете, это — Гарри Поттер…

Минерва МакГонагалл быстро пересказала историю, как Волдеморт убил Поттеров и исчез, а малыш Гарри стал знаменитым, и у кого его хотел оставить Дамблдор.

— …худшие из людей, которых я когда-либо видела. Он даже не потрудился поговорить с ними. Просто подкинул мальчика с запиской на крыльцо! Может, Альбус и гений, но у него нет ни капли здравого смысла, если он решил, что Гарри будут рады в том доме! Как бы там ни было, как только он ушёл, я забрала мальчика, и надеюсь… эээ… что вы сможете дать ему любящую семью. Я понимаю, сейчас не самое подходящее время — вы сами ждете ребёнка — но рассчитываю, что вы хотя бы подумаете над этим. — В её взгляде читалась мольба.

Молодая пара посмотрела на Гарри, потом на Минерву, после чего они переглянулись. Наконец, Марк сказал:

— Хм, ну, я хотел сказать тебе об этом на Рождество… в общем, в январе мы переезжаем в Америку — я получил там работу — и ты не сможешь часто его навещать.

— Так будет даже лучше! — МакГонагалл широко улыбнулась. — Никто даже не догадается искать его там!

— Что ж, думаю, нам с Синди нужно всё это обсудить. Почему бы тебе не посмотреть телевизор, а мы поговорим в другой комнате?

— Теле… что?

* * *

Оставив Минерву смотреть мыльную оперу, Марк и Синди ушли в спальню и закрыли за собой дверь. Мужчина сунул руки в карманы и несколько минут мерил комнату шагами, прежде чем спросил:

— Ну, и что ты об этом думаешь?

— А ты?

Марк глубоко вздохнул.

— Всё складывается очень удачно. Мы ведь всё равно планировали не одного ребенка, а Гарри нужна семья. И если никто не будет знать, где искать мальчика, то можно не опасаться Пожирателей смерти, которые хотят ему отомстить.

— Не говоря уже о том, какой он милашка. Но со шрамом нужно что-то делать — по нему малыша слишком легко узнать.

— Это только один из минусов. И этого мало — нужно сделать так, чтобы он перестал походить на себя настоящего. Например, поменять цвет волос.

— Ты хочешь сказать, что мы постоянно будем красить ему волосы?

— Нет. Уверен, тётя Минни сможет изменить их цвет навсегда.

— Но глаза лучше не трогать. Мне они так нравятся.

— Мне тоже.

— Значит, решено? — спросила Синди.

— Если так, то мы станем похитителями.

— Скажем, что малютку оставили у нас на пороге, как это хотел сделать Дамб-Старый-Пердун.

Марк улыбнулся — он сам об этом подумал.

— Мы можем попросить тётю Минни изменить Гарри ещё и отпечатки пальцев, чтобы его не опознали по ним. Потом можно будет сказать, что мы очень привязались к мальчику, и хотим его оставить. Так мы сможем на самом деле стать его опекунами.

— А как его будут звать?

Мужчина послал своей жене (быструю улыбку).

— Ну, я думаю, мы оставим ему имя «Гарри» — он уже на него откликается. Это распространённое имя, и подозрений не вызовет. Но абсолютно точно — нужно изменить второе имя и, конечно, фамилию.

— Мы назовем его Гарри Марк МакГонагалл, — улыбнулась Синди.

Супруг поцеловал её и воскликнул:

— У нас будет ребёнок!

* * *

Марк и Синди вернулись в гостиную и нашли Минерву, с интересом смотревшую телевизор. Когда они подошли к дивану, хозяин дома тихонько позвал: «Тетя Минни», отчего та подпрыгнула.

— Мы решили усыновить малыша. Теперь его будут звать Гарри Марк МакГонагалл.

Профессор улыбнулась так широко, как никогда в жизни.

— Это же замечательно! Огромное вам спасибо!

* * *

Минерва МакГонагалл изменила Гарри отпечатки пальцев на руках и на ногах (для надёжности) и цвет волос (превратила в блондина). А ещё сумела временно спрятать шрам чарами гламура, которые держатся несколько дней. И пока мальчика не усыновят официально, их придётся регулярно обновлять. Затем, вместе с Марком и Синди, отправилась в департамент охраны здоровья детей, но не зашла в офис, а осталась ждать снаружи. Прошло больше часа, прежде чем они все вместе смогли вернуться домой с маленьким Гарри на руках у Синди.

Не дав тёте раскрыть рот, Марк начал рассказывать:

— Они были рады, что мы решили оставить ребёнка у себя, и сказали, что если не найдут его родственников…

— …а благодаря тебе они их не найдут… — вставила Синди.

— …то мы сможем усыновить Гарри ещё до отъезда в Америку.

* * *

Следующие несколько месяцев Минерва почти каждый день получала письма от сына её погибшего брата. Чтобы не вызвать подозрений, она читала их только когда рядом никого не было. Как и планировалось, если Гарри «выходил в люди», МакГонагалл приходила накануне вечером, чтобы обновить чары на шраме. Марк и Синди собирались поговорить с магловским доктором, когда прибудут в Америку, чтобы убрать это «украшение».

Тем временем ни Альбус, ни Минерва не вспоминали о мальчике. На следующий же день после похищения МакГонагалл купила книгу по Окклюменции, и теперь каждую свободную минуту посвящала изучению этой науки, чтобы Дамблдор не узнал от неё, где искать Гарри.

В середине декабря, в один и тот же день, произошло два события — «Ежедневный Пророк» написал о нападении на Фрэнка и Алису Лонгботтом, а пожилая волшебница получила весточку от племянника — Гарри, наконец, был официально усыновлён. Теперь его звали Гарри Марк МакГонагалл, и суд решил объявить днём его рождения двенадцатое августа 1980 года. Минерва поразилась, что магловские доктора так точно угадали его возраст — ошиблись меньше чем на две недели.

* * *

Заместитель директора Хогвартса провела Рождество в доме своего племянника. Она принесла целую гору игрушек для Гарри и, кроме этого, целый ворох одежды и погремушек для ребёнка, которому только предстоит появиться на свет. А ещё МакГонагалл подарила Марку и Синди сквозное зеркало, чтобы те могли в любой момент с ней связаться. Затем она в последний раз замаскировала шрам и проводила молодую семью в аэропорт. Когда самолет с Марком, Синди и Гарри на борту оторвался от земли, Минерва не смогла сдержать слёз.

* * *

Через пару месяцев, уже после переезда в один из пригородов Чикаго — Лансинг, штат Иллинойс, где Марк получил работу, благодаря мастерству докторов, к которым Гарри отвели приёмные родители, удалось избавиться от шрама. На следующий день после этого Минерву МакГонагалл вызвал к себе директор.

Она открыла дверь и увидела обеспокоенного Дамблдора, меряющего шагами свой кабинет.

— Здравствуй, Минерва, хочешь лимонную дольку? — рассеянно спросил он. Фоукса нигде не было видно.

После того, как МакГонагалл покачала головой и села, Дамблдор занял своё кресло и сказал:

— Боюсь, у нас ужасные новости, Минерва.

— У-ужасные новости? Что случилось, Альбус?

— Пару дней назад мне удалось поселить женщину-сквиба по соседству с домом родственников Гарри Поттера, и она сообщила, что мальчика там нет. Я отправился туда лично и узнал, что Дурсли не находили его на крыльце своего дома.

На мгновение декану Гриффиндора показалось, что её сейчас разоблачат, но, казалось, директор не обращает на неё внимания.

— Они его не нашли? — переспросила она как можно более обеспокоенно.

Дамблдор печально кивнул и посмотрел на своего заместителя.

— Минерва, ты провела там весь день. Ты не заметила ничего необычного? Может, кто-то следил за нами, когда мы оставляли там Гарри?

Укрепив свои щиты окклюменции так сильно, как только смогла, МакГонагалл ответила:

— Нет, Альбус, я никого не заметила. — Она хотела добавить: «за исключением тех ужасных маглов, которым ты хотел подкинуть Гарри», но решила не напоминать, что она не одобряла его действий.

Директор спрятал лицо в ладонях.

— Боюсь, его похитили Пожиратели смерти. Либо чтобы отомстить за смерть своего господина, либо чтобы вырастить из него нового Тёмного Лорда.

— Ты же не думаешь…

— Что ещё могло случиться, Минерва? Это всё моя вина, как милостиво напомнил мне Ремус, когда я сообщил об этом Ордену. Я должен был постучаться и лично передать им Гарри. Это активировало бы кровную защиту. Мы надеемся, что мальчик жив, ведь если бы его убили Пожиратели, то обязательно раструбили бы об этом на весь белый свет, но ничего не слышно. Даже если мальчик жив, он может быть где угодно. Например, у нас под носом — в доме под Fidelius’ом, — директор слабо улыбнулся. — Его могут держать даже в Хогсмиде, если используют эти чары. — Он вздохнул. Сейчас Дамблдор выглядел даже старше своего возраста. — Что ж, тебе уже хватит моего брюзжания, Минерва. Можешь идти. Если что-нибудь узнаешь, даже какой-нибудь пустяк — пожалуйста, дай мне знать.

* * *

После того, как Минерва вышла из кабинета директора, она почувствовала себя просто ужасно, что солгала ему, но тут же убедила себя, что он это заслужил, потому что оставил малютку Гарри под дверью. Также она напомнила себе, что с момента похищения Гарри прошло почти пять месяцев, а директор только сейчас решил проверить, как там мальчик. МакГонагалл знала, что после её аппарации остался магический след, но, видимо, его не заметили, а значит, до малыша никому не было дела.

* * *

Время летит быстро, и вот уже наступило восьмое марта 1982 года — день рождения младшей сестрёнки Гарри, Брианны МакГонагалл. У малютки были каштановые волосы и прелестные голубые глазки. Тётя Минни, естественно, провела все пасхальные каникулы рядом с прелестным маленьким ангелочком. И, конечно же, привезла с собой гору игрушек для малышки и её брата.

* * *

— Папа, это мама и Бринни! — взволнованно позвал Гарри (он так и остался блондином, а про шрам уже никто и не вспоминал), когда Синди МакГонагалл с восьмимесячной дочуркой на руках вошла в комнату. Марк сидел на диване и смотрел телевизор.

Вот уже год МакГонагаллы жили в Америке, и жили неплохо. Сегодня тётя Минни должна была через камин прибыть в аэропорт О’Хара. Трансконтинентальная каминная сеть соединяла между собой аэропорты, причём камины были расположены таким образом, чтобы маглы не замечали иностранцев, появляющихся из ниоткуда. Людям, которые пользовались этой сетью, не нужны были билеты на самолёт. Они просто шли в специальную зону в аэропорту, которая напоминала платформу 9 и ?, и ждали своей очереди. Каждые десять минут гигантский камин, вмещающий двадцать человек, отправлял людей в другой аэропорт.

— Доброе утро, Гарри, — поздоровалась Синди со своим маленьким сыном и крепко его обняла.

— Доброе утро, мамочка! Доброе утро, Бринни!

— Сегодня к нам приедет тётя Минни и проведёт здесь пару недель.

— Ура! — закричал мальчик. — Она привезёт подарки!

Марк рассмеялся, но Синди выглядела строго.

— Мы любим тётю Минни не из-за подарков. Мы её любим, потому что она прекрасный человек.

— И она принесёт подарки! — не унимался Гарри. На этот раз даже Синди не удержалась от смеха.

— Сейчас мы поедем в аэропорт О’Хара и встретим её.

* * *

После двухчасовой поездки по ужасным чикагским пробкам семья, наконец, прибыла в аэропорт. Они ходили по нему несколько минут, пока не заметили высокую пожилую женщину с длинными тёмными волосами в аккуратной шляпке. Она катила за собой тележку с несколькими чемоданами.

— Тётя Минни! — радостно закричал Гарри, подбежал к женщине и обхватил руками её ноги.

Та наклонилась и тоже обняла мальчика.

— Здравствуй, Гарри. Как же я рада тебя видеть!

— А ты принесла подарки? — спросил он, уставившись на нее щенячьими глазками.

— Гарри! — воскликнула Синди, когда она и Марк подошли к ним.

— Ну, конечно, принесла. Для тебя и твоей сестры, — сказала Минерва. — Но ты их не получишь, пока твои родители не расскажут мне о твоём поведении.

— Я был хорошим мальчиком. Правда, мамочка?

Синди с полминуты молча улыбалась, пока сын ждал приговора.

— Да, правда.

Минерва обняла Синди и Марка, который смутил её, расцеловав в обе щеки.

— Марк, прекрати.

* * *

Когда семья вернулась домой, верная своему слову тётя Минни вручила по подарку Гарри и Брианне. Девочка получила плюшевого гиппогрифа, а её брат — миниатюрный поезд — точную копию Хогвартс-Экспресса. Минерва сказала родителям Гарри, что трансфигурировала его из камней. Синди и Марк решили не рассказывать сыну о волшебном мире, пока у него не случится первый выброс случайной магии. Мальчик знал, что тётя Минни преподаёт в школе, которая называется Хогвартс, и он сам когда-нибудь туда поступит, но даже не подозревал, что там обучают волшебству.

Остальные подарки оставили до Рождества. Марка и Синди забавляло, как Минерва ловко всех обхитрила. В кругу семьи она делала то, о чём не подозревал никто из обитателей Хогвартса — играла в прятки и салки с детьми. Малыши даже уговорили её поиграть в щекотку. Вся семья насаждалась Рождеством, даря друг другу радость, подарки и, что самое важное, любовь.

* * *

В пять лет Гарри пошёл в детский сад, но не прошло и месяца, как у него случился выброс случайной магии. В первый же день он подружился с мальчиком по имени Мэтью Берк, но тут же нажил себе врага в лице крепыша Брайана Поповича. Он постоянно смеялся над Гарри, потому что тот носил очки, поэтому Гарри и Мэтью решили подшутить над хулиганом. Брайан сидел на стуле, когда Мэтью «случайно» пролил свой апельсиновый лимонад на пол прямо перед ним. А в это время Гарри незаметно связывал вместе шнурки на ботинках жертвы. Но Брайан это заметил, схватил Гарри за руку и начал сжимать так сильно, как только мог. Тот очень испугался, что рука сломается, но внезапно руку Брайана пронзила боль, и он быстро отпустил Гарри. Забыв, что его ботинки связаны, хулиган попытался шагнуть вперёд и рухнул лицом прямо в лужу лимонада.

К сожалению, это заметил воспитатель, и Гарри досталось. Вечером, пока мальчик отбывал наказание, а Брианна с удовольствием слушала эту историю, в дверь постучали. Марк пошел открывать.

На пороге стоял невысокий человек средних лет с тёмными волосами и сединой на висках, одетый в серый костюм.

— Здравствуйте. Мистер МакГонагалл, я полагаю?

— Да.

— Меня зовут Стивен Кирк, — незнакомец протянул руку, а Марк её пожал. — Могу я войти? Дело касается вашего сына и того, что сегодня произошло в детском саду.

Марк вздохнул, думая, что это отец того, другого мальчика. Он надеялся, что этот человек не станет подавать на них в суд.

— Проходите.

Они расположились в гостиной, а Синди приготовила всем чай.

— Простыми словами, — начал Стивен с места в карьер, — У вашего сына сегодня случился выброс случайной магии, а это значит, что он — волшебник. — Мужчина замолчал в ожидании возражений.

— Что ж, это всё объясняет, — улыбнулась Синди. — Мы всё гадали, волшебник он или нет.

— Вы… вы знаете о магии? — мистер Кирк был крайне удивлён.

— Ну, да, — подтвердил Марк. — Я сквиб, родом из Англии. А моя тётя — заместитель директора Хогвартса. Полагаю, когда Гарри подрастёт, то пойдёт туда учиться.

— В самом деле? — облегчённо выдохнул гость. — Если ваша тётя там преподает, то, думаю, нет смысла убеждать вас отправить вашего сына куда-либо ещё, когда ему исполнится одиннадцать.

— Вы правы, — усмехнулся Марк. — Если Гарри пойдёт в другую школу, она перестанет с нами разговаривать.

— Если вы прибыли из Англии, то, полагаю, знакомы с ограничением использования магии несовершеннолетними?

— Да.

— Здесь, в Америке, мы считаем, что это просто нелепо. Всё, о чём мы беспокоимся — это секретность. Если он не будет использовать магию при маглах, ему никто ничего не скажет. И ещё — кроме обычных волшебных школ, где обучение начинается с одиннадцати лет, у нас существуют школы, где маленькие волшебники изучают основы магии, а также основные магические дисциплины, которые преподают, в том числе, и в Хогвартсе. Занятия проходят с пяти до шести вечера с понедельника по пятницу, а в субботу — с семи тридцати утра до половины третьего после полудня. Каждый день недели дети изучают разные предметы, а в субботу — все пять. В первый год они будут учить Латынь, которая весьма полезна при изучении заклинаний, основные движения палочкой — эти занятия включают основы безопасности и обучение всем движениям волшебной палочкой, а также простейшие Чары, Трансфигурацию и Гербологию. По некоторым дисциплинам обучение продолжится, а другие, как, например, основные движения палочкой, потом заменят на Зелья, и, со временем, на Защиту. Но учиться здесь необязательно — вы можете подождать до его одиннадцатилетия и отправить мальчика в Хогвартс. Однако если Гарри будет посещать эти занятия, то потом будет прекрасно учиться и даже, возможно, сможет перескочить один год в Хогвартсе. В Америке мы не ждём, пока ребёнок подрастёт — у нас в стране дети учатся контролировать магию, начиная с первого случайного выброса. Мы считаем, что это помогает избежать несчастных случаев в будущем. Наш первый семестр начинается через две недели после начала занятий в магловских школах, потому что это иногда провоцирует проявление случайной магии. Поэтому в течение этих двух недель количество заявок у нас увеличивается раза в два.

— Ну, — Марк посмотрел на свою жену, — Что думаешь?

— Звучит неплохо, но, считаю, сначала надо спросить Гарри.

— Ещё, наверно, надо посоветоваться с тётей Минни. Мистер Кирк, мы сможем связаться с вами позже?

— Конечно, — сказал Стивен с улыбкой. — Я понимаю, что это очень важное решение. Вот, просмотрите эти буклеты, — он наколдовал несколько брошюр и пару документов, которые выглядели очень официально. — Свяжитесь со мной в конце недели. Кроме этого, я оставлю инструкцию, как добраться до ближайшего волшебного квартала, где можно приобрести волшебные палочки, книги и все остальные принадлежности для Гарри. И неважно, решите вы отдать его в Начальную Школу для Волшебников Уэнтуорт или нет.

* * *

Тем же вечером они с помощью сквозного зеркала переговорили с Минервой, которую эта новость очень обрадовала. Заместитель директора Хогвартса и не подозревала, что законы магической Англии и Америки так отличаются: она думала, что ограничения на использование магии везде одни и те же. Конечно, она согласилась на раннее обучение Гарри и попросила, чтобы родители всё ему объяснили.

— Ну, Гарри, — нервно начала его мама, — ты помнишь, как у того мальчика, Брайана, внезапно и безо всякой причины, заболела рука?

— Угу, — кивнул мальчик, ожидая ещё больших неприятностей.

— Это сделал ты, — сказала Синди.

— Нет, не я, мамочка! Я не знаю, как это случилось!

— Мы знаем, что всё произошло случайно, — заверил его Марк. — Ты сотворил магию.

— Правда? — Гарри был потрясён. — Как? Папа, а ты так можешь?

— Я — нет, но твоя тётя может.

— Может?

— Да. Хогвартс — это школа волшебников, и ты пойдешь туда, когда тебе исполнится одиннадцать.

У мальчика округлились глаза.

— Честно? А можно посмотреть на неё сейчас?

— Пока нет, — усмехнулся Марк, — сначала научись читать. А потом, когда будешь готов, я дам тебе книгу, которую нам оставила тётя Минни. Она называется «История Хогвартса».

— А ты почитаешь мне её сегодня перед сном? — сделал щенячьи глазки сын.

— Может быть, но сначала я задам тебе вопрос. Ты хочешь начать изучать магию прямо сейчас?

— Конечно! — улыбнулся мальчик.

— Но у тебя прибавится занятий, — предупредила Синди.

— Так ведь я буду заниматься магией!

— Что ж, тогда ты начнёшь на следующей неделе. В субботу мы пойдём покупать тебе волшебную палочку.

— Ура!!! — Мальчик даже запрыгал от радости.

— И ещё. Никто не должен знать, что ты волшебник и обучаешься магии. Это очень важно. Если проболтаешься, у нас будут большие неприятности.

— Я понял — это тайна, — кивнул Гарри.

-Да, — подтвердила его мама, — Это тайна.

— А Брианна тоже волшебница?

— Мы пока не знаем.

— Ааа, нужно подождать, пока она на ком-нибудь не использует магию, как я?

Синди хихикнула.

— Да, милый. Нужно подождать, пока у нее не случится выброс случайной магии.

* * *

Гарри и Брианна (ей тоже рассказали, потому что держать это от неё в секрете всё равно не смогли бы, но девочка обещала никому не говорить) были просто очарованы Маленьким Салемом — местным волшебным кварталом размером примерно с Косую аллею, только вход туда располагался в галерее игровых автоматов. В самом её конце стоял игровой автомат «Война Ведьм», на котором висела табличка «Не работает». Если встать около него и надавить на стену (точно так же, как на платформе 9 и три четверти), то сразу попадёте в Маленький Салем. Первым храбро пошёл Гарри, а вскоре к нему присоединились Марк, Брианна и Синди.

Они огляделись вокруг и были заинтригованы как названиями магазинов (например, лавка «Котлы Калумета»), так и различными существами, снующими по улице. Марк усмехнулся, когда увидел ресторан под названием «Волшебный МакДональдс». Неподалеку одинокий гоблин направлялся в местный филиал Гринготтса, который, кстати, должен был стать их первой остановкой, пока Синди не увидела банкомат перед входом в банк. Туда нужно было вставлять кредитную карточку магловского банка, и аппарат выдавал деньги волшебного мира (удерживая небольшую комиссию). Синди сняла столько, чтобы хватило на покупку книг для Гарри, волшебной палочки, и осталось на мелкие расходы.

После покупки книг и всего необходимого для учёбы МакГонагаллы направились к магазину «Сундучок Волшебных Палочек», который входил в сеть магазинов по продаже самых необходимых атрибутов любого мага. Когда они вошли, стоявшая за прилавком молодая девушка им улыбнулась. Когда Гарри встретился глазами с привлекательной блондинкой лет двадцати, то жутко покраснел. Брианна это заметила и хихикала, пока брат не пихнул её локтем.

Когда всё новые и новые палочки не подошли Гарри, которому всё больше и больше становилось не по себе, продавщица очень забеспокоилась. Но тут, наконец, мальчик взял в руки буковую палочку с пером феникса. С её конца сорвалось несколько красных и золотых искр, как у разноцветной бенгальской свечи.

— Она подходит не идеально, но, кажется, работать будет, — неуверенно сказала девушка. — Вы можете обратиться в другой магазин — ближайший находится в Мичигане.

— Думаю, мы возьмём эту, — улыбнулся Марк, подумав, что идеальная палочка ждёт сына в Англии.

— Что ж, — протянула продавщица, — Обычно мы берём семь галлеонов, но эту я отдам за шесть, потому что она не очень подходит этому молодому человеку с такими чудесными зелёными глазами, — и она подмигнула Гарри, который покраснел ещё сильнее.

— Большое Вам спасибо, — улыбнулась Синди.

Как только они вышли из магазина, Брианна начала хихикать, как ненормальная, и кричать «А Гарри влюбился в девушку из магазина!», пока Марк не поймал в воздухе кулак сына. Лицо мальчика цветом напоминало помидор.

— Брианна, перестань дразнить брата! — прикрикнула Синди. — А ты, Гарри, не смей бить сестру!

— Прекрасно! — вместе сказали дети, сердито глядя друг на друга и скрестив руки на груди.

Марк подмигнул сыну:

— Эта леди и правда тебе понравилась? — спросил он, чем вызвал заливистый смех дочери, а Гарри спрятал пунцовое лицо в ладонях.

* * *

Гарри очень легко давались новые уроки. Он не любил Латынь (сейчас они изучали алфавит) и Гербологию, но ему очень нравились Чары, Движения Палочкой и Трансфигурация. У Брианны аж глаза сияли, когда она смотрела, как брат делал домашнюю работу — точил карандаши при помощи магии. Марк (и тётя Минни, когда ей сказали) был крайне удивлён, когда узнал, что в этой волшебной школе пишут на бумаге и карандашами, и детям необязательно носить мантии. В школьной брошюре было написано, что всё это для того, чтобы не вызывать удивления у маглов. Кроме того, с карандашами и бумагой маленьким детям обращаться гораздо проще, чем с перьями, чернилами и пергаментом. Дети постарше вместо карандашей обычно используют шариковые ручки.

В Волшебной Школе Уэнтуорт Гарри был одним из лучших учеников, в то время как в обычной учился средне. Когда родители спросили его, почему так, он ответил:

— Магия намного интереснее, а потом я всё равно пойду в Хогвартс.

— Пока ты ходишь в магловскую школу, будь любезен учиться хорошо, если ты, конечно, не хочешь, чтобы мы забрали тебя из волшебной, — Марк откровенно блефовал. Он знал, что никогда не заберёт Гарри оттуда. В конце концов, мальчик принадлежал миру магии. Однако чистописание, арифметика и чтение и в Хогвартсе не будут лишними.

— Нет! Вы не заберёте меня из волшебной школы! Я из дома убегу!

— Тогда подтяни свои отметки, чтобы мы этого не делали, — сказала Синди.

— Ладно!

— И не разговаривай со мной таким тоном, молодой человек!

— Прости, мамочка, — сказал Гарри, глядя на неё фирменным щенячьим взглядом.

Та вздохнула и потрепала маленького блондина по голове.

— Почему бы тебе сейчас не почитать чего-нибудь? — Мальчик без лишних слов вышел из комнаты.

* * *

После этого Гарри стал учиться в обычной школе значительно лучше, но время от времени его всё равно приходилось стимулировать угрозами и/или поощрениями.

Весной, на втором году обучения Гарри, через две недели после своего дня рождения, Брианна сделала то, чего ей не разрешали. Девочка захотела попробовать поколдовать, поэтому без спроса взяла палочку брата, когда тот на пару минут вышел из комнаты. Когда мальчик вернулся и увидел, что палочки нет на месте, то очень сильно рассердился и пошёл прямиком в комнату сестры. Когда Гарри тихонько, без стука, открыл дверь, то увидел, что Брианна указывала палочкой на карандаш, пытаясь заточить его. Она была так поглощена работой, что не заметила брата.

— ВЕРНИ ЕЁ НЕМЕДЛЕННО! — закричал Гарри. Девочка перепугалась, резко повернулась на голос, а из палочки вырвался красный луч. Заклинание угодило мальчику прямо в грудь, отчего он упал на пол без сознания. В этот момент на шум прибежали Синди и Марк.

По лицу перепуганной Брианны потекли слёзы. Она выронила палочку и подбежала к брату.

— Гарри! Прости меня, пожалуйста! — закричала она, обняв его за шею, и тут увидела родителей, которые выглядели не очень-то счастливыми. Её начало трясти — она боялась, что очень сильно ранила брата, или даже убила. — Я… простите… взяла палочку… Г-Гарри напугал меня. — Дальше она говорить уже не могла. Девочка просто рыдала над бессознательным братом, положив голову ему на грудь. Родители смотрели на неё и даже не знали, что сказать. Марк опустился на корточки, проверил у Гарри пульс и улыбнулся, когда, наконец, нащупал. — Гарри… Гарри поправится, папочка? — выдавила Брианна сквозь слезы.

— Поправится, милая, — заверил её Марк. — Нужно связаться с Департаментом Случайной Магии, и всё будет в порядке.

— Я позвоню, — предложила Синди.

Когда она ушла в спальню родителей, чтобы взять «другую» телефонную книгу, Брианна всхлипнула:

— Прости, папочка. Меня заберут в тюрьму? Я не хотела. Он… он просто напугал меня…

Марк нежно обнял дочь.

— Я знаю, милая, и я люблю тебя, но обязан сказать, что ты без спроса взяла волшебную палочку Гарри. Как только он придёт в себя, мы поговорим о твоём наказании.

— Да, папочка, — еле слышно прошептала девочка. — Я люблю и тебя, и Гарри. Я не знаю, как это произошло…

— Сейчас мы всё выясним, — сказал дружелюбный на вид мужчина с тёмными волосами и седеющей бородой. Он стоял рядом с Синди. — Полагаю, мне нужно представиться. Меня зовут Оливер Браун. Я из Департамента Случайной Магии. Мы можем аппарировать прямо на другой конец телефонного провода. Так это и есть та самая прелестная маленькая девочка, которая использовала магию на брате?

— Да, — подтвердил Марк, отодвигая Брианну от Гарри, чтобы дать мужчине больше места.

— Сомневаюсь, что она серьезно ранила мальчика, — сказал Оливер и наклонился над Гарри, а потом достал палочку и наложил на него заклинание. Затем, прочитав слова, появившиеся перед ним, усмехнулся и спросил: — Сколько лет вашей дочери?

— Брианне пять, — ответила Синди.

— Поразительно. Ей удалось превосходное оглушающее заклинание. Не хотел бы я сражаться с ней на дуэли, когда она подрастёт. Ваша дочь станет очень могущественной волшебницей. — Затем он направил палочку на Гарри: — Enervate.

Тот открыл глаза и увидел улыбающегося незнакомца. Он вздрогнул, потом заметил стоящих рядом родителей и вспомнил, что произошло.

— БРИАННА! Я убью тебя! — закричал мальчик, поднявшись на ноги.

— Гарри… — начала Синди.

Брианна забилась в самый дальний угол комнаты.

— Прости меня! Я не хотела!

— Что ж, — сказал мистер Браун. — Раз Гарри уже ходит в волшебную школу, думаю, мне не нужно объяснять, как записать туда Брианну. Всё остальное — это уже дела семьи, в которые я вмешиваться не стану. До свидания, мистер и миссис МакГонагалл, счёт вы получите через пару дней, — и аппарировал с мягким хлопком.

Гарри побежал было к сестре, но его остановила крепкая рука отца.

— Она украла мою палочку и заколдовала меня!

— Мы знаем, — спокойно сказал Марк, — и она будет наказана. Но это несчастный случай.

— Нет! Я её ненавижу! — прокричал мальчик и выбежал из комнаты.

— Гарри! — закричала Брианна. — Это случайность! Я не хотела… — дверь в комнату брата захлопнулась, а девочка села в том же углу, где стояла, и заплакала, уткнувшись лицом в колени.

— Вряд ли он на самом деле так думает, милая, — Синди подошла к дочери.

— Нет, думает! Я плохая, и теперь он меня ненавидит! — сказала та сквозь слезы.

— Я поговорю с ним, — пообещала мама, — а пока обсудим твоё наказание.

— Я буду делать за Гарри всю работу по дому целый год! — заявила Брианна, вызвав у Марка усмешку.

— Ну, — протянула Синди, — Не уверена насчёт года, но…

— Два года! — воскликнула девочка. — Может, тогда он меня простит.

— Я хотела сказать, что год — это слишком много, Брианна. Мы с твоим отцом обсудим это и потом расскажем тебе, что решили. — Женщина подобрала палочку сына и вышла из комнаты.

* * *

Гарри, весь красный от гнева, сидел на своей кровати. Он знал, что сестра может использовать «щенячьи глазки», которые у неё получаются даже лучше, чем у него, чтобы избежать наказания. Она вошла в его комнату, взяла его палочку и заколдовала его. Он признал, что Брианна сделала это не нарочно, потому что не знала ни одного заклинания, но, если бы она не взяла его палочку, то ничего бы не случилось. Его мысли прервал стук в дверь. Мальчик никак не отреагировал, потому что знал, что это либо Брианна, либо кто-то из родителей пришли уговаривать его простить сестру. Дверь открылась.

— Привет, Гарри, — это была мама, — Я принесла твою палочку, — она закрыла за собой дверь.

— Оставь её на столе, где она и лежала, — холодно откликнулся тот.

— Ты знаешь, что именно с тобой сделала Брианна? — мягко спросила Синди, садясь на стул рядом с рабочим столом сына.

— Она заколдовала меня. Нарочно, и неважно, что она говорит!

— Я имею в виду, какое заклинание она использовала?

Выражение его лица смягчилось.

— Нет, но это как будто я упал в обморок.

— Именно. Это так называемое оглушающее заклинание. Вы уже проходили такое в школе?

— Нет, — Гарри опустил голову.

Синди приняла заговорщицкий вид. Она посмотрела по сторонам, как будто убеждаясь, что их никто не подслушивает.

— Я думаю, она тайно изучает Тёмную магию, чтобы потом нас всех проклясть.

Выражение лица сына изменилось с сердитого на удивлённое.

— Что?

— Ты правильно сказал, что ненавидишь её. Я, наверно, тоже ей это скажу.

— А?

— Твой отец думает, что мы должны купить ей палочку и отправить в ту же школу, что и тебя, но я-то знаю лучше.

— Т-ты знаешь? — Гарри начал беспокоиться за мамин рассудок.

— Конечно. Посмотри, что она сделала твоей палочкой. Нам ещё повезло, что пока она только тренируется. Я уверена, что она хотела убить тебя, а потом всех остальных.

— Эээ… мам?

— Мы должны выгнать её из дома, пока она не стала слишком могущественной. Как считаешь? Может, сначала стоит проклясть её несколько раз?

Сейчас Гарри был напуган по-настоящему, а его мама с трудом удерживала на лице серьезное выражение.

— Я не думаю, что она такая. Это был несчастный случай. Она не хотела делать мне больно.

— Но ведь она взяла твою палочку. Может, она уже давно вынашивала этот план?

— Ей просто… просто было любопытно. Она хотела узнать, есть ли в ней магия. Не надо за это выкидывать её из дома.

— Почему ты пытаешься её защитить? Ты ведь сказал, что ненавидишь её.

Гарри опустил голову.

— Я так сказал, да?

— Да, сказал, и сейчас твоя сестра плачет в своей комнате. Когда она увидела, как ты упал, то испугалась, как никогда раньше. Брианна целых два года хочет делать за тебя всю работу по дому, чтобы ты её простил. Что ты об этом думаешь?

Мальчик ухмыльнулся.

— Два года никакой работы по дому…

— Гарри!

— Хорошо, хорошо. Я поговорю с ней. Но ведь она взяла мою палочку!

— Я знаю, милый. Мы с папой её за это накажем, но ты должен сейчас пойти к ней и сказать, что по-прежнему её любишь…

— Мама!

— Я в курсе, что вам, мальчишкам, не нравятся все эти телячьи нежности, но ты ведь понимаешь, что любишь свою сестру, и она тоже должна об этом знать! Если ты можешь сказать, что ненавидишь её, значит, можешь и сказать, что любишь! — Синди глубоко вздохнула. — Она очень тебя уважает, и её сильно ранило, когда ты сказал, что ненавидишь её. Ты должен знать, что в порыве гнева нельзя говорить то, чего на самом деле не думаешь. Так можно легко разрушить дружбу.

— Я уже сказал, что поговорю с ней, мам.

— Я знаю, малыш.

* * *

Брианна сидела одна в углу своей комнаты и тихо всхлипывала. Дверь была открыта, потому что она не хотела подниматься, чтобы её закрыть. Это был такой счастливый день! Девочка узнала, что она — волшебница. К несчастью, её первый выброс магии поранил брата, и теперь он её ненавидит. Когда Брианна услышала, что дверь закрылась, она подняла голову.

У входа стоял брат и немного нервничал.

— Привет, Брианна.

— Мне так жаль, Гарри! Я больше никогда в жизни не буду колдовать!

— Что за чушь ты говоришь? Конечно, ты будешь колдовать. Ты будешь ходить в мою школу. А если вспомнить, какое сильное заклинание ты случайно запустила, возможно, будешь учиться даже лучше меня, — с улыбкой сказал он.

Девочка слабо улыбнулась — он признал, что это был несчастный случай. Гарри подошёл к сестренке и присел рядом с ней на корточки.

— Я всё ещё сержусь, что ты взяла мою палочку…

— Прости, пожалуйста!

— Дай мне закончить. Я знаю, что ты не хотела меня ранить, — он глубоко вздохнул. — Я сказал тебе кое-что очень плохое, и, на самом деле, я так не думал.

— Не думал? — у Брианны появилась надежда, что братик не будет её ненавидеть.

— Нет. Я не ненавижу тебя, сестренка. Я… эээ… тебя люблю. — Гарри обнял девочку, и она тоже обхватила его руками и заплакала в плечо.

— Я так испугалась, — всхлипнула Брианна. — Как я рада, что с тобой всё в порядке!

* * *

В качестве наказания Брианна неделю делала за Гарри всю работу по дому. Родители чувствовали, что это не совсем правильно — наказывать девочку, когда она испытала такое потрясение, но если бы они закрыли на это глаза, то могли подтолкнуть её к новым «подвигам». Когда тётя Минни узнала, что Брианна — волшебница, то едва ли не заплясала от радости. На выходных МакГонагаллы отправились в Маленький Салем и купили девочке волшебную палочку (восемь с половиной дюймов, красное дерево и сердечная жила дракона) в том же магазине и у той же девушки, в которую Гарри «НЕ ВЛЮБИЛСЯ!». Эта палочка подходила Брианне идеально. Учебники она взяла у Гарри, а мама помогала ей их читать. Синди учила своих детей читать с трёх лет, но пока дочка не могла читать такие серьёзные книги самостоятельно.

Быстро пролетело лето, в течение которого Брианна училась читать и тренировалась в колдовстве. Девочка с нетерпением ждала, когда пойдёт в Волшебную Школу Уэнтуорт. В этом же году она пошла в детский сад. Брианна оказалась настоящим книжным червем и стала лучшей в классе как в магловской, так и в волшебной школе. У неё появилось несколько подруг, и она даже посетила несколько пижамных вечеринок. Её брат был не слишком счастлив, когда те проходили у них дома, и в таких случаях всегда уходил ночевать к своим друзьям.

Когда Гарри исполнилось десять (а Брианне — восемь), МакГонагаллы купили приставку Nintendo Entertainment System и две игры — Супер Братья Марио (Super Mario Bros.) и Утиная Охота (Duck Hunt). Детям жутко понравился этот подарок, и они могли часами сидеть в гостиной и сражаться с Баузером и его союзниками, чтобы спасти принцессу Поганку. Гарри гораздо больше нравилась Утиная Охота, и он постоянно приглашал своих друзей, как маглов, так и волшебников, чтобы с ними посоревноваться.

В этом же году он начал изучать защитные чары (мальчик, наконец, познакомился с заклинанием, которым его огрела Брианна, а когда ей об этом сказал, та жутко побледнела) и современную историю магии, которая включала недавнюю войну в Европе и борьбу с нелепыми предрассудками. Эту войну начал тёмный маг Волдеморт (американцы не боялись этой клички), а закончил мальчик по имени Гарри Поттер. Никто не знал, что с ним случилось — он пропал через день после исчезновения Волдеморта. Некоторые утверждают, что его убили те же самые Пожиратели смерти, которые пытками довели авроров Фрэнка и Алису Лонгботтом до безумия. Другие считают, что он жив и сейчас тренируется, чтобы занять место Волдеморта. Третьи думают, что мальчика спрятали в хорошей доброй семье, чтобы никто его не нашёл. Точно известно только одно — никто не знает, что случилось с Гарри Поттером, кроме того, что его имя всё ещё стоит в реестре Школы Волшебства и Чародейства Хогвартс, а это значит, что мальчик жив.

После урока истории, посвящённого падению тёмного мага, Гарри вернулся взбудораженным и очень хотел рассказать маме и папе о том, что они проходили. Мальчик не знал, почему, но история о Волдеморте очень его заинтересовала.

— Привет, мам! — поздоровался он, как только Орлиный Автобус привёз их домой. Когда Гарри исполнилось десять, родители разрешили ему и Брианне по субботам ездить в магическую школу на волшебном автобусе. Тот передвигался невероятно быстро, как на американских кольцевых гонках, но в нём, в отличие от английского «Ночного Рыцаря», были предусмотрены ремни безопасности. Дом МакГонагаллов был подключён к каминной сети, но детям с самого начала очень понравилось кататься на автобусе, когда они в августе всей семьёй отправились на нём на открытие парка развлечений Six Flags Great America.

— Привет, Гарри! Привет, Брианна! — сказала Синди. — Как дела в школе?

— Просто здорово! На уроке Защиты я выучил заклинание, которое на время замораживает человека, а на Истории нам рассказывали про Волдеморта и Гарри Поттера!

Когда Гарри назвал свою настоящую фамилию, его мама на мгновение замерла. И тут же решила сменить тему:

— А что насчет Зелий, Гербологии и Трансфигурации?

— С ними тоже всё в порядке, но этот мальчик, Гарри Поттер — он ведь моего возраста, но девять лет назад как-то смог убить могущественного тёмного колдуна и закончить войну! А потом исчез.

— Исчез? — переспросила испуганная Синди, не понимая, что же ей делать.

— Да. Некоторые говорят, что из него делают тёмного мага. Надеюсь, они ошибаются.

— Я уверена, что они ошибаются.

— Интересно, а тётя Минни знала Поттеров? — спросила Брианна, которой брат рассказал эту историю по дороге домой. — Гарри сказал, что её начальник, Дамблдор, знал.

— Я… эээ… уверена, что она была с ними знакома. Они… эээ… возможно, когда-то были её студентами.

— О, точно! — воскликнула девочка.

В этот момент домой пришел Марк (в эту субботу он работал) и, незамеченный, встал за детьми.

— Может, попросить тётю Минни рассказать про Гарри Поттера — мне нужно для доклада? — предложил мальчик.

При упоминании этого имени Марк закашлялся.

— Г-Гарри П-Поттер?

— Да. Тётя мне про него расскажет? Он пропал за несколько месяцев до того, как мы переехали в Америку.

Родители посмотрели друг на друга. Синди кивнула, и Марк начал:

— Дети, присаживайтесь, мы расскажем вам всё, что знаем про Гарри Поттера.

Его сын широко улыбнулся.

— Значит, она что-то вам о нём говорила! Я так и знал!

— Да, — подтвердила Синди. — На следующий день после смерти его родителей тётя принесла его к нам домой и попросила вырастить, как своего сына.

Гарри нахмурился.

— И вы отказались? Почему? Наверно, вы уже планировали переезд, и у вас уже был я? А я с ним играл, когда он был у нас дома?

— Я… я думаю, ты не так понял, — Марк вздохнул и посмотрел на сына: — Ты — Гарри Поттер. Это огромный секрет — никому говорить нельзя. Тётя Минни изменила тебе цвет волос, а доктор убрал шрам. Отпечатки пальцев тоже изменили. Оставили только глаза.

Брианна уставилась на своего брата, который был, мягко говоря, ошарашен.

— Я… я не ваш сын? — он повернулся к сестре. — Я… я не твой брат?

— Ты такая же часть семьи, как и любой из нас! — твёрдо сказала Синди. — И мы любим тебя так же сильно, как Брианну!

Гарри немного расслабился, но по-прежнему был потрясён.

— Меня хотели куда-то спрятать, чтобы тёмные маги не смогли отомстить? Я… я понимаю. Полагаю, если бы я знал, то сразу разболтал бы всем. Так… То есть, Дамблдор солгал, когда сказал, что я исчез, чтобы сбить со следа Пожирателей смерти?

— Нет, — ответил Марк. — Он просто оставил тебя на пороге дома твоих родственников, как бутылку молока. Тётя Минни наблюдала за ними весь день и видела, что они самые ужасные люди, которых только можно представить. Кроме того, она помнила, что о них рассказывала Лили Поттер. Этот Дамб-Старый-Пердун даже не потрудился поговорить с Дурслями. Он просто подошёл к дому, положил тебя на порог и оставил записку. Только через пять месяцев он снова появился там и узнал, что ты пропал.

— Тётя Минни забрала тебя, как только старик ушёл, — продолжила Синди. — Она бы вырастила тебя сама, только тогда Дамблдор наверняка бы тебя нашёл и отдал Дурслям. Поэтому тётя решила найти семью, которая будет о тебе заботиться.

— Вас, — прошептал Гарри.

— Да, — кивнул Марк. — Она принесла тебя к нам, и мы были счастливы принять тебя в нашу семью. Мы сказали, что тебя нам подкинули, и что понятия не имеем, кто ты такой, а потом мы тебя усыновили. Дамблдор ничего об этом не знает. Когда ты пойдёшь в Хогвартс, то должен держать это в тайне. Во-первых, я думаю, тебе не понравится, если на тебя будут пялиться, как на животное в зоопарке. Во-вторых, если всё станет известно, у тёти Минни будут большие проблемы. А в-третьих, Дамблдор сразу же отправит тебя к Дурслям.

— Я понимаю, — кивнул мальчик. — И никому не скажу.

— Я знаю, — улыбнулся Марк, — Но есть волшебные способы узнать, кто ты такой.

— Один из моих учителей упоминал Лег-легилиманкию.

— Легилименцию. Что ты об этом знаешь?

— Она требует зрительного контакта, поэтому я не должен смотреть Дамблдору в глаза.

— Есть ещё один профессор по фамилии Снейп, — добавила Синди. — Он тоже легилимент. Против Легилименции есть защита — Окклюменция. Тётя Минни начала изучать её сразу, как… ну, похитила тебя, поэтому от неё никто ничего не узнает. Она оставила нам книгу по Окклюменции. В ней сказано, что даже маглы могут научиться защищать свой разум. Тётя Минни дала нам эту книгу, когда мы столкнулись с волшебным миром.

— Когда я пошёл в волшебную школу, — сообразил Гарри.

— Именно. Мы хотим, чтобы вы двое начали её изучать. Для Гарри это важнее, потому что он скоро пойдёт в Хогвартс, но, всё равно, вы оба должны постичь эту науку. В вашей школе учителям строго запрещено читать мысли учеников, но если вы почувствуете, что кто-то из преподавателей смотрит вам прямо в душу, немедленно от него отвернитесь.

— Хорошо, — хором ответили дети.

— Кстати, это лето мы проведем в Англии с тётей Минни, — обрадовал их Марк.

— Да… Нет! — воскликнула Брианна. — Мы не сможем использовать там магию.

— Не говорите никому, — заговорщицким тоном сказал Марк, — но из-за того, что вы прибыли из Америки, вам можно будет пользоваться магией в доме тёти Минни, но только когда в нём не будет никого, кроме нашей семьи.

— А ещё она хочет, чтобы вы познакомились и с другими детьми, — подхватила Синди. — Через несколько дней после нас в её дом прибудут несколько маглорождённых студентов, чтобы познакомиться с волшебным миром. Тётя хочет, чтобы вы были там, потому что тоже жили среди маглов, хотя технически ваш отец — сквиб.

— А мне это зачем? — спросила Брианна. — Я пойду в Хогвартс, только когда Гарри будет на третьем курсе.

— Она думает, что тебе одной будет скучно, а так сможешь познакомиться с ребятами, хоть они и возраста Гарри.

Вдруг мальчик сердито воскликнул:

— Волдеморт убил моих настоящих родителей!

— Да, — кивнул Марк, — Но не думаю, что тебе чем-то поможет злость на того, от кого ты уже избавился.

— Наверно, ты прав, папа, — согласился сын. — Так значит, теперь я могу получить свои подарки тридцать первого июля, а не двенадцатого августа, да?

— Тогда это сразу тебя раскроет, — ухмыльнулась Брианна.

— Кроме того, — вставил её отец, — тётя Минни собиралась пригласить всех маглорождённых студентов, которые тебе понравятся, двенадцатого августа на вечеринку, но если ты не хочешь…

— Нет! Я хочу — не надо менять день рождения!

* * *

Время пролетело быстро, и наступил конец учебного года. Своим друзьям из магловской школы Гарри сказал, что уезжает учиться в частную школу в Шотландии, а из волшебной — что поступает в Хогвартс.

* * *

В ожидании своей семьи Минерва МакГонагалл нервничала. Она внесла имена Гарри и Брианны в список учеников Хогвартса, как только у тех случились первые выбросы случайной магии. А чтобы у директора не возникло подозрений, мимоходом «проболталась», что у её племянника родились дети-волшебники. Она была рада, что Гарри теперь знает, кто он на самом деле, и всё хранит в тайне. Минерва очень гордилась, что дети так усердно занимаются Окклюменцией, и предложила им пройти тест, когда они прилетят в Англию. Было очень важно, чтобы Гарри как можно скорее выучил Окклюменцию — желательно, до первого урока у Снейпа.

Кстати, этого она и не понимала в поведении Альбуса. Зачем он нанял этого невыносимого мерзавца (нет, вслух она никогда его так не называла)? Его очевидный, вопиющий фаворитизм в отношении слизеринцев — это просто насмешка над системой оценок. Он может снять баллы с гриффиндорцев и добавить их слизеринцам только за то, что они (и те, и другие) дышат. За все десять лет работы Снейп ни разу не снимал баллы со Слизерина и не добавлял их Гриффиндору. МакГонагалл обращала внимание директора на многократные нарушения педагогической этики, которые подтверждали дюжины свидетелей со всех факультетов, кроме Слизерина, но Альбус просто отмахивался, утверждая, что доверяет Снейпу. Она даже показывала Дамблдору воспоминания студентов в Омуте Памяти, которые доказывали, что Снейп вообще не учит. Он просто пишет инструкции на доске и начинает снимать баллы с Гриффиндора. По этой причине с первого дня его пребывания на посту декана Слизерина только его факультет выигрывал Кубок Школы.

Минерва совершенно не понимала, что же происходит с директором. Даже если и были причины, по которым Альбус так поступил с Гарри, но другие его решения просто ставили её в тупик. Например, на пост преподавателя Предсказаний он пригласил абсолютную шарлатанку, которая каждый год предсказывает смерть кому-нибудь из студентов, и примерно тогда же он нанял Снейпа. А теперь попросил у неё помощи с установкой защиты для Философского Камня, который будет храниться в Хогвартсе. Почему именно в школе — ведь здесь учатся дети? А что, если какой-нибудь тёмный маг в поисках Камня придёт в Хогвартс? Он ведь убьёт любого ребенка, который, по его мнению, сможет ему помешать. А что, если какой-нибудь студент случайно или нарочно попадёт в комнату с трёхголовой собакой Хагрида?

Минерва МакГонагалл начала медленно осознавать, что из Альбуса Дамблдора вышел не очень-то хороший директор. Кажется, у него есть какой-то собственный план, который заменил ему основную задачу — гарантировать ученикам качественное обучение и безопасную обстановку, способствующую получению знаний. Она знала, что директор — не тёмный маг, и, возможно, его намерения — самые благие, и он всем сердцем желает людям добра, но приглашение ужасных учителей и хранение в Хогвартсе такого важного артефакта — не самое мудрое решение. Очевидно, Альбуса не очень-то заботит благополучие студентов. Понимая, что пока ничего не может с этим поделать, Минерва вздохнула и отправилась встречать свою семью.

* * *

— Тётя Минни! — двое радостных детишек с протянутыми руками со всех ног бежали к профессору МакГонагалл.

— Гарри! Брианна! — Минерва крепко обняла своих внучатых племяшек, — Марк, Синди, как же приятно снова всех вас видеть!

— Я рад, что смог взять такой большой отпуск на работе, — сказал Марк.

— А как я рада! — сказала пожилая волшебница. — Сейчас мы сядем на «Ночной Рыцарь», а потом, дома, я хочу обсудить с вами несколько вопросов, которые меня беспокоят.

* * *

После поездки, в течение которой всех кидало из стороны в сторону, Синди МакГонагалл подошла к кондуктору Стэну Шанпайку и прокричала:

— ПОЧЕМУ, ДЬЯВОЛ ВАС ПОБЕРИ, В ЭТОМ АВТОБУСЕ НЕТ РЕМНЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ?! ВЕДЬ В ТАКОМ ЖЕ АВТОБУСЕ В АМЕРИКЕ ОНИ ЕСТЬ! Там хоть понимают, что пассажиры не хотят, чтобы их во время поездки швыряло по всему салону! Если у моих детей появились ушибы и синяки, я убью вас!

Стэн недоумённо на неё уставился — раньше никто не жаловался.

— Простите, если мы вас чем-то оскорбили, мэм. А что такое ремни безопасности?

После того, как невежество кондуктора было вылечено, тот воскликнул:

— Ух, ты! Прекрасная идея! Ты это слышал, Эрни?

* * *

После того, как все разместились в МакГонагалл Мэноре (благодаря помощи домового эльфа Блинки — к большому раздражению американизировавшихся и либерально настроенных МакГонагаллов), который располагался в Шотландии, Минерва пригласила всю семью в гостиную.

— Что ж, так как я заместитель директора Хогвартса, который и пишет приглашения, то письмо для Гарри МакГонагалла я принесла с собой. Профессор Дамблдор попросил меня написать ещё и Гарри Поттеру в день его рождения. Но для соблюдения твоей тайны я сообщу директору, что письмо вернулось нераспечатанным. Надеюсь, он не заставит меня продолжать попытки.

— Это было бы забавно, — усмехнулся мальчик. — Посылать ко мне орды сов с письмами. — Брианна хихикнула.

— Кстати, спасибо, что напомнил. А у тебя есть сова?

— Нет. У всех моих друзей в Америке есть телефоны — даже у волшебников.

— Я хочу подарить тебе сову, чтобы ты мог общаться с друзьями, которых заведёшь здесь. Но даже не пытайся отправить бедную птицу через океан, чтобы связаться со своей семьёй. Чтобы поговорить с ними, используй зеркало.

— Спасибо, тётя Минни! — Гарри светился от счастья.

Брианна немного нахмурилась, но промолчала.

— А для тебя, Брианна, у меня есть ещё одно сквозное зеркало, — сказала Минерва. — Я прекрасно понимаю, что ты захочешь поболтать с братом втайне от родителей. Кстати, ты хочешь сову сейчас, или когда пойдёшь в Хогвартс?

— Сейчас, пожалуйста, — улыбнулась восьмилетняя девочка.

— Помните, что иметь животных — значит нести ответственность, — сказала Синди. — Вы должны будете о них заботиться.

— Да, мам, — хором ответили дети.

Профессор посмотрела на Гарри.

— Я знаю, что у тебя уже есть волшебная палочка, но она тебе не очень подходит…

— Да, но она работает нормально, — ответил мальчик.

— Я уверена, что это очень хорошая палочка, но лучше, когда волшебная палочка слушается тебя идеально. Просто существует предположение, что самая лучшая палочка — та, которая создана в магазине, ближайшем к тому месту, где родился сам волшебник. Для Брианны это — Маленький Салем, в твоём же случае это будет магазин Олливандера на Косой аллее. Я планирую сходить с тобой туда завтра. Кроме того, нам ещё нужно купить тебе всё необходимое для школы.

— Завтра? — переспросил Марк.

— Да, — просто ответила Минерва. — И пока мы будем там, я хочу решить ещё несколько спорных вопросов. Я знаю, что в Гринготтсе хранится наследство Лили и Джеймса Поттеров, хотя понятия не имею, что оно из себя представляет. Гоблины там весьма скрытны. Они не станут просто так разглашать такую информацию. Вы можете попросить о частной встрече с одним и них. Только помните — нужно быть вежливыми.

— Ты хочешь, чтобы мы пошли в Гринготтс и представили Гарри, как наследника Поттеров? — спросил мужчина.

— Да, — сказала тётя Минни, чем заработала удивленные взгляды всех присутствующих. — Не при посторонних. Я же сказала — попросите, чтобы вас отвели в отдельный кабинет, там скажите, что Гарри — это Гарри Поттер, и потребуйте сохранить конфиденциальность.

— И они нам поверят? — спросила Синди.

— Конечно, нет, но они возьмут образец крови…

— Они будут колоть меня иголками? Ни за что!

— Вообще-то гоблины порежут тебе палец ножом, но потом, как только они возьмут кровь, ранка заживёт сама. Так они создадут новый ключ к твоему хранилищу, а старый исчезнет прямо из сейфа Альбуса. — Минерва улыбнулась. — В конце концов, он, конечно, заметит, что ключ исчез, и спросит гоблинов, делали ли они новый ключ для тебя, поэтому, Гарри, ты должен специально попросить гоблинов ничего не говорить Альбусу Дамблдору. К счастью, Легилименция на гоблинах не работает — только на людях. — Она повернулась к детям. — Вы занимались Окклюменцией?

— Да, тётя Минни, — сказал Гарри и поднял свои щиты. Брианна сделала то же самое. Мальчик почувствовал небольшое давление на свой разум. Поначалу нежное, постепенно оно становилось всё сильнее и сильнее, пока Гарри не выкинул профессора из своего сознания. После этого он решил, что всё закончилось, и тут же был атакован снова. Внезапно перед глазами пролетели самые чудесные моменты его жизни: дни рождения, рождественские вечеринки, первый раз, когда он увидел свою сестрёнку, когда узнал, что она волшебница…

— Ты молодец, Гарри, только быстро расслабился. Главное, не вызывай подозрений, и никто к тебе в голову не полезет. В противном случае на тебя нападут изо всех сил, особенно Снейп. Ты должен практиковаться каждый день до начала учебного года — это очень важно.

— Да, тётя Минни.

— А теперь проверим Брианну.

* * *

Первой остановкой на Косой аллее стал банк Гринготтс. Минерва не стала заходить внутрь, чтобы её не узнали. Марк подошёл к одному из кассиров.

— Простите, мы с моей семьёй хотим поговорить с кем-нибудь, кто управляет счетами. Наедине.

— Да, сэр, — кивнул гоблин. — Подождите в той комнате, — он указал на дверь в противоположной стороне зала. МакГонагаллы прошли в помещение, посреди которого стоял прямоугольный стол, а вокруг — шесть удобных деревянных стульев. Они сели и стали ждать.

Через пятнадцать минут в комнату вошел гоблин.

— Здравствуйте, меня зовут Грипхук. Могу я узнать Ваше имя?

— Меня зовут Марк МакГонагалл.

— Вы родственник Минервы МакГонагалл?

— Да. Она — моя тётя. Это моя жена Синди и дочь Брианна. А личность этого мальчика должна остаться тайной для всех, включая Альбуса Дамблдора. Мы можем на это рассчитывать?

— Да, конечно. Гринготтс не выдает тайн своих клиентов. Кто этот мальчик?

— Это мой приёмный сын Гарри Поттер. Нас интересует его наследство. Не могли бы вы о нём рассказать?

Гоблин поднял голову и посмотрел туда, где у мальчика должен быть шрам.

— Шрам — по очевидным причинам — убрали с помощью магловской хирургии. Волосы и отпечатки пальцев тоже изменили. Теперь его имя Гарри Марк МакГонагалл.

— Мы возьмём у мальчика образец крови, чтобы проверить Ваше заявление. Как я полагаю, ключа у него нет?

— Верно.

Гарри протянул руку и сильно зажмурился. Его сестра отвернулась. Мальчик почувствовал слабую боль и открыл глаза, чтобы увидеть, как несколько капель крови упало на миниатюрную копию Гринготтса, стоявшую на столе, а ранка мгновенно зажила. Через несколько секунд двери мини-Гринготтса открылись, и оттуда выпали миниатюрный ключ и небольшой лист пергамента. Грипхук взял листок и прочитал:

— Гарри Джеймс Поттер унаследовал хранилище семьи Поттер.

* * *

Быстрая поездка на тележке и горы монет в хранилище всех просто ошеломили. Гарри взял немного золота. Хотел набрать побольше, но мама сказала, что он не должен «…тратить всё наследство в один день!». Затем они встретились во «Флориш и Блоттс» с Минервой, которая с головой погрузилась в волшебный любовный роман. Заметив свою семью, она тут же положила книгу на полку и пожаловалась на плохое качество художественной литературы. Когда профессор отвернулась, Синди положила тот роман в корзину для покупок — она решила подарить его тёте на Рождество. Гарри купил себе все книги для школы, а также самое новое издание «Истории Хогвартса», а когда заметил «Квиддич сквозь века», спросил:

— А можно мне метлу?

— Гарри, — сказала тётя Минни, — По правилам, первокурсникам нельзя иметь метлу.

— Но ты можешь взять эту книгу, — «утешил» сына Марк.

* * *

Они купили ещё несколько книг, в одной из которых — «Мальчик-Который-Выжил-И-Исчез», были представлены основные гипотезы о судьбе Гарри, включая ту, что его на следующий день испарило проклятие Волдеморта.

У Олливандера Гарри показал свою палочку.

— Ах, да. Она не из моих. Бук и перо феникса, девять дюймов. Подходит хорошо, но не идеально.

— Он родился в Англии, но потом мы переехали в Америку. Там и купили палочку. Продавец знала, что она ему не совсем подходит, поэтому продала её со скидкой, — сказала Синди.

— Эти ненормальные американцы позволяют детям забавляться с волшебными палочками ещё до того, как те научатся читать, — пробормотал Олливандер себе под нос. — Что ж, у меня есть несколько палочек с перьями феникса.

После нескольких неудачных попыток хозяин магазина протянул Гарри одну из палочек и произнёс: «А вдруг…»

Как только палочка оказалась в его руке, мальчик почувствовал удивительное тепло. Он поднял палочку над головой, и из неё со свистом посыпались красные и жёлтые искры, бросая разноцветные блики на стены магазина.

— О, браво! — воскликнул Олливандер. Он на секунду нахмурился, как будто хотел что-то сказать, но передумал: — Семь галлеонов, мистер МакГонагалл.

Когда Марк заплатил, Минерва сказала:

— Теперь идем в совиный торговый центр — должна же я сдержать обещание, а потом поедим мороженого.

* * *

После того, как Гарри купили белоснежную полярную сову, которую он назвал Хедвиг, а Брианне — коричневого филина Барнабуса с поразительными оранжевыми глазами, вся семья отправилась в кафе Флореана Фортескью, а затем вернулась домой.

Дом одновременно принадлежал и Минерве, и Марку, так что в случае смерти профессора переходил к племяннику и его наследникам. Правда, всякий раз, когда они с ней обсуждали эту тему, Марк утверждал, что тётя ещё может влюбиться, выйти замуж и нарожать детишек; это раздражало пожилую волшебницу и заставляло краснеть. В четырёхэтажном доме было много спален. Хозяйка декорировала их очень консервативно — в гриффиндорских цветах.

Примерно в четыре часа дня в холле МакГонагалл Мэнора появилась группа людей, которые держались за верёвку. Прибыли Хагрид, маглорождённые первокурсники и их родственники. Семья Гарри уже давно была в холле, вместе с Минервой встречая гостей.

Та вышла вперёд. Своим строгим голосом, но с нотками дружелюбия, она начала:

— Всем добро пожаловать. Я — профессор МакГонагалл — преподаватель Трансфигурации, декан Гриффиндора и заместитель директора Хогвартса. Спасибо, что пришли на ознакомительную встречу.

Девочка с густыми каштановыми волосами тут же подняла руку.

— Да, мисс…

— Грейнджер. Гермиона Грейнджер. Я хотела спросить. Мы встретили Хагрида и остальных в «Дырявом Котле», а кто это рядом с Вами? — она говорила быстро и очень взволнованно.

— Думаю, будет хорошей идеей нам всем представиться, — улыбнулась МакГонагалл. — Это — моя семья: мой племянник Марк МакГонагалл, его жена Синди и их дети — Гарри и Брианна. Гарри в этом году тоже пойдёт в Хогвартс, а Брианна — через пару лет. Здесь они проводят лето, но потом все, кроме Гарри, вернутся в Америку, где живут уже несколько лет. В Америке не действует закон об ограничении колдовства несовершеннолетними, поэтому и Гарри, и Брианна с пяти лет посещали волшебную школу наряду с магловской. Там считают, что это прекрасная возможность познакомиться со своими будущими одноклассниками. Мисс Грейнджер, не представите нам вашу семью?

После того, как все (включая семьи Дина Томаса и Джастина Финч-Флетчли) представились, Гермиона вновь подняла руку, чем вызвала улыбку у Гарри.

— Да, мисс Грейнджер? — спросила Минерва.

— Вообще-то я хотела спросить Гарри и Брианну, на что похожа американская школа магии, и что они изучали? — Те опустили головы, пытаясь скрыть румянец на щеках.

Профессор МакГонагалл посмотрела на племянника и племянницу.

— Гарри — думаю, ты должен ответить первым.

— Хмм… ну, в школе, в которую я хожу, то есть, ходил, мы носили обычную одежду и использовали карандаши, ручки и бумагу вместо перьев, чернил и пергамента, как в Хогвартсе. Это очень удобно, особенно с заклинанием для заточки карандашей. Я изучал латынь, основные движения палочкой и почти все предметы, которые преподают в Хогвартсе. Посмотрим, как мне это поможет в сентябре.

— Это просто здорово — изучать магию, — добавила Брианна. — Хотя после того, как я узнала, что я — волшебница, мне пришлось ждать начала учебного года почти шесть месяцев. В ту школу принимают сразу после первого выброса случайной магии. Там учат, как контролировать магию, поэтому несчастных случаев почти нет.

— Как бы я хотела иметь такую возможность, — почти прошептала Гермиона. — Жду не дождусь начала учебного года. Я уже прочитала все учебники и ещё несколько других книг и очень хочу опробовать все заклинания.

— В Хогвартсе у вас будет такая возможность. Закон об ограничении колдовства несовершеннолетними действует на всех юных волшебников, живущих в Европе, поэтому все дети — даже те, кто живут в волшебных семьях, начтут с того же, что и вы. Есть ещё вопросы? — спросила Минерва. Она сделала паузу, но руку никто не поднял. — Сейчас я покажу, как подают еду в Хогвартсе. — Она указала рукой на стол, на котором, как в Большом Зале, появились различные блюда.

Гарри первым сел за стол и уже начал наполнять свою тарелку, когда к нему подсела Гермиона.

— Здравствуй, Гарри, — сказала она и тут же порозовела. — Я, эээ… хотела спросить, эээ… не хотел бы ты стать моим партнёром по учёбе?

По неизвестным ему самому причинам мальчик тоже порозовел.

— Что ты имеешь в виду?

Девочка упёрлась взглядом в стол.

— Эээ… ну, ходить вместе на уроки, делать домашнюю работу. Учиться вместе.

— О, ты хочешь сказать, как друзья?

— Ну, да. Почти как друзья.

Гарри удивился, почему она сказала «почти как друзья». Наверно, у Гермионы совсем не было друзей. Он подумал, что это, скорее всего, из-за её огромной тяги к знаниям и любви к книгам.

— Прости, ничего не выйдет, — улыбнулся мальчик.

— Я… прости, что потревожила тебя, — прошептала девочка и начала подниматься. У неё был такой голос, будто она сейчас расплачется.

— Если хочешь, мы можем стать друзьями и так же вместе учиться. Просто я не знаю, как это — быть «почти как друзья».

Та села обратно с улыбкой до ушей, открывающей её выступающие передние зубы, но, что ещё важнее, говорящей о её радости.

— Друзьями? Ты серьёзно?

Теперь Гарри окончательно убедился, что его новой знакомой очень одиноко.

— Ну конечно серьёзно! Слушай — тётя Минни купила мне сову. До начала школы я буду посылать тебе письма каждую неделю. И в поезде мы можем сидеть вместе.

Гермиона опустила голову.

— У меня, эээ… нет совы.

— Тогда попросим мою ждать твоего ответа. Я познакомлю вас после ужина.

На радостях девочка крепко обняла Гарри, но через секунду отпустила и жутко покраснела.

— Эээ… спасибо, — сказала она.

Это объятие заметили на другой стороне стола. Грейнджеры очень обрадовались, что, похоже, у их маленькой дочки появился друг. Они даже подозревали, что Гермионе понравился этот мальчик. А у сидевшей рядом с ними Брианны появилось кое-что, чем можно дразнить брата до конца лета, а может, и весь учебный год. Другие мальчики уже занесли Гарри и Гермиону в разряд книжных червей/учительских любимчиков (тем более, что Гарри — родственник преподавателя), поэтому решили, что дружить с ними не стоит.

После трапезы Гарри и Гермиона выскользнули из большой комнаты и направились в спальню мальчика. Девочка была просто поражена размерами МакГонагалл Мэнора.

— Будет время, обязательно покажу тебе библиотеку, — сказал её новый друг.

У той округлились глаза:

— А тут есть библиотека?

Гарри усмехнулся, но промолчал. Когда они вошли в комнату, там был Блинки — вытирал пыль. Гермиона коротко взвизгнула.

— Всё в порядке, Гермиона. Это Блинки — домовой эльф. Блинки, я же говорил, что ты не обязан убираться в моей комнате.

— Блинки извиняется, хозяин Гарри. Блинки думал, что Вас здесь не будет.

— Не переживай. Кстати, хочу тебе представить мою подругу, Гермиону Грейнджер, — девочка улыбнулась — её представили, как подругу.

Блинки низко поклонился.

— Это честь — познакомиться с Вашей Грейнджи, сэр.

— Ты дворецкий или что-то вроде этого? — спросила она.

— Блинки — домовой эльф, обязанный вечно служить семье МакГонагалл, — гордо заявил эльф, одетый в разноцветную наволочку с витиеватее выведенной на ней буквой «М».

— Служить? То есть, как раб? Тебе не платят?

— Конечно, Блинки не платят, — терпеливо ответили ей, зная, что девочка — маглорождённая, и не понимает многих обычаев Волшебного Мира.

Гермиона повернулась к Гарри.

— Это ваш раб?

— Нет, он принадлежит тёте Минни. Моя семья живет в Америке — там эльфы свободны. Папа пытался уговорить тетю освободить Блинки, но она сказала, что это бесполезно.

Эльф смертельно побледнел.

— Вы… ваша семья не хочет Блинки, когда унаследует поместье МакГонагалл?

— Хочет, но только не как раба, — ответил Гарри. — Я уверен, что папа не выкинет тебя на улицу. Тебе не стоит беспокоиться — убеждён, тётя Минни проживёт ещё очень долго.

— Д-да, сэр. Блинки должен сейчас идти, — произнёс эльф, как будто в трансе, — обратно на кухню — мыть тарелки.

— На кухню? — переспросила Гермиона. — Это ты приготовил всю еду, которую мы ели, да?

— Да. Вам понравилось?

— Да, было очень вкусно. — Она повернулась к мальчику. — Ты знал, что еда приготовлена рабом, и всё равно ел?

— Если бы я отказался, то умер бы от голода. Я же здесь всё лето.

— Ох, точно, я тебя поняла. Но мы же можем хоть что-то сделать?

— Надеюсь. Тётя Минни очень хорошо относится к Блинки, но есть хозяева, которые своих эльфов наказывают.

— Н-наказывают?

— Вернее сказать — мучают. Они приказывают им делать разные ужасные вещи — например, биться головой об стену или прижигать пальцы утюгом.

— П-прижигать утюгом пальцы? — у Гермионы на глазах появились слёзы.

— Это отвратительно! Тётя Минни тоже против этого. Слава Богу, с хогвартскими эльфами обращаются хорошо.

— Погоди-ка. В Хогвартсе есть домовые эльфы?

— Наверно, больше, чем где-либо в Европе. Ты же слышала мою тётю: «Сейчас я покажу…»

— «…как подают еду в Хогвартсе». Теперь я даже не уверена, что…

— Пожалуйста, не волнуйся — их ведь там не мучают. Может быть, мы сумеем что-нибудь сделать с порабощением домашних эльфов? Если ты не поедешь в Хогвартс, там не будет никого, кто сможет мне помочь.

Гермиона улыбнулась своему первому другу.

— Думаю, мы можем кое-что сделать. Что, если мы с тобой организуем клуб, и будем информировать других студентов? Мы назовем его… — она задумалась, — «Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов».

— Нее, плохая идея. Люди не захотят вступать в Г.А.В.Н.Э. Нужно придумать что-нибудь получше. — Гарри на мгновение замолк. — Как насчёт «Фронт Освобождения Рабского Труда»? Ф.О.Р.Т.

— Это идеально! — девочка от возбуждения аж подпрыгнула.

— Наверно, я даже потрачу на это небольшую часть моего наследства, — не подумав, ляпнул мальчик.

— Какого наследства?

— О, не бери в голову я, эээ… не хочу об этом говорить.

— Ох, прости. Это не мое дело, если ты от кого-то получил наследство.

— Всё в порядке. У меня есть деньги, и мы можем немного потратить, чтобы начать нашу кампанию.

— Мы можем заказать значки и продавать их, а на вырученные деньги выпускать литературу, поэтому тебе не нужно будет всё время спонсировать клуб. Я тоже поговорю с родителями, и они обязательно дадут немного денег. Мы обязательно этим летом будем друг другу писать. Эээ… ты вроде хотел познакомить меня со своей совой?

— О, точно, — он подошёл к белоснежной сове, которая сидела на жёрдочке около окна. — Хедвиг, это моя подруга Гермиона.

— Здравствуй, Хедвиг. Какая же ты красивая! — та ухнула в знак согласия.

— Мы хотели попросить, чтобы ты доставляла наши с Гермионой письма. Ты не против? — Сова ухнула еще раз. Гарри погладил её по голове, а потом повернулся к подруге: — Нам пора возвращаться.

— Никогда бы не подумала, что мой братик затащит девушку в свою комнату меньше, чем через час после знакомства, — в дверях стояла Брианна, ухмыляясь от уха до уха. Гермиона тут же покраснела от смущения, а Гарри — от злости.

— Ты что, следишь за мной, маленькая засранка? Сейчас как заколдую!

— К твоему сведению — тётя Минни отправила меня найти Гермиону — скоро сработает портключ, и все улетят без неё.

— Ой, мамочки, — опомнилась та. — Я должна идти. Была очень рада с тобой познакомиться, Гарри! Напиши мне. — Девочка убежала, оставляя брата и сестру наедине.

— Итак, мой братик завёл себе подружку.

— А вот и нет! — покраснел мальчик. — Она просто мой друг!

— И она девочка.

— Но не подружка.

— Ты думаешь, она симпатичная? — лицо Гарри стало напоминать помидор. — Ага! Ты считаешь, что твоя подружка симпатичная!

Брианна развернулась и выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь. Последнее слово осталось за ней.

* * *

Быстро летели дни. Гарри и Гермиона писали друг другу два раза в неделю. В своём первом письме подруга прислала ему небольшую фотографию, где она была запечатлена в свой последний день в магловской школе. Гарри решил отправить в ответ своё фото. К сожалению, когда он просил у родителей фотографию, чтобы послать Гермионе, в комнату вошла Брианна. Он бы точно её заколдовал, если бы папа предварительно не вытащил палочку у сына из кармана. Именно тогда мальчик решил всегда носить с собой обе палочки.

Через несколько дней МакГонагаллы снова отправились на Косую Аллею. После разговора о Ф.О.Р.Т. родители разрешили потратить немного денег, чтобы заказать пятьдесят значков и пару десятков брошюр. Сразу после визита в банк они встретились с Грейнджерами у Фортескью, а потом все вместе пошли заказывать значки. Грейнджеры настояли на том, что половину расходов на Ф.О.Р.Т. оплатят они. Гарри и Гермиона выбрали простой дизайн значков, а из чар — только приклеивающие.

Также они приобрели несколько книг, на основе которых хотели создать собственные буклеты. А после того, как Марк увидел длинноволосого блондина в дорогой мантии, который своей тростью ударил домового эльфа, он сразу же побежал в магазин и купил волшебную фотокамеру. Отец Гарри быстро её настроил и сделал несколько снимков, на которых хорошо было видно, как богатый волшебник бьёт эльфа. На одной из фотографий у домовика были заметны синяки и ссадины, а на другой можно было разглядеть лицо мага.

— Должно быть, это какой-то уважаемый член общества, — с омерзением прошептал Марк. — Как бы там ни было, думаю, одна из фотографий подойдёт для обложки вашей брошюры. Только сделайте так, чтобы не было видно лица этого ублюдка, а то ещё подаст в суд за клевету.

* * *

Двенадцатое августа — день рождения Гарри, Гермиона провела в МакГонагалл Мэноре. Именно тогда он и показал ей библиотеку. Девочка была просто поражена размерами книгохранилища и тем, сколько там редких фолиантов. В библиотеке можно было найти книги почти на любую тему — были даже дневники волшебников древности, которые писали о том, как издевались над группой домовых эльфов только из-за того, что те выглядели забавными. Только после того, как нескольких запытали до смерти, эльфы дали отпор. Выжил только один волшебник (тот, который и вёл дневник), но он рассказал совсем другую историю — заявил, что эльфы напали на них безо всякой причины. Началась долгая и кровавая война, по окончании которой всех домовых эльфов Европы заставили подписать магический контракт с чистокровными магами, который обязывал их вечно служить этим волшебникам и их потомкам. К счастью, некоторые домовики отказались подписывать контракт, и им пришлось спасаться бегством. Но когда был открыт Новый Свет, маленькие изгнанники отправились туда. Когда дети показали этот дневник тёте Минни, попросив сделать копию, та жутко побледнела.

Потом была вечеринка, на которой присутствовали только МакГонагаллы и Грейнджеры. Марк подарил Гарри две кобуры для палочек, которые можно было закрепить на ремне, руке или ноге. Они были зачарованы от призывающего заклинания, а также, если правильно закрепить, были невидимы для всех, кроме владельца. Если такую кобуру закрепить на руке, то можно задать пароль, по которому палочка вылетит прямо в руку. Гарри очень понравились эти полезные приспособления, которые он закрепил именно на руках. Мальчик выбрал для правой руки пароль «Новая палочка», а для левой — «Старая палочка». Однако, когда во время обычного разговора палочки ни с того ни с сего начали вылетать из кобуры, он решил сменить кодовые фразы на «Новые искры» и «Старые искры».

Тётя Минни подарила ему чемодан весом в десять фунтов (невесомый вызвал бы подозрения у маглов). В нём было семь отделений — для удобства размещения всех школьных принадлежностей. Также она подарила племяннику невесомую сумку для книг двойной вместимости, которую, как она сказала, дали бесплатно в нагрузку к чемодану. Гермиона с восхищением смотрела на эту сумку — она тоже очень хотела получить такую же.

Грейнджеры подарили Гарри изысканный набор канцелярских принадлежностей, в который входили перья, специальные чернила и пергамент.

* * *

Не успел Гарри опомниться, как уже прокладывал дорогу через толпу на платформе 9 и 3/4 вокзала Кингс Кросс. Когда его догнали родственники, мальчик с трепетом рассматривал Хогвартс-Экспресс. Модель по-прежнему стояла у него на полке, но одно дело — маленькая копия, и совсем другое — настоящий поезд.

— Здравствуй, Гарри, — сзади подошла Гермиона. Мальчик развернулся и увидел Грейнджеров и несколько других семей, включая большую группу рыжих.

— Привет, Гермиона, — улыбнулся он. — Нам нужно попрощаться с родителями и найти свободное купе.

Девочка кивнула, а Гарри пошёл к своей семье. Он по очереди обнял всех, и даже Брианну.

— Поговорим сегодня вечером через зеркала? — Шепнул он сестрёнке и поцеловал её в щёку. А потом посмотрел на троих МакГонагаллов.

— Я вас люблю.

— Мы тоже тебя любим, Гарри, — сказала Синди и расцеловала сына в обе щеки. — Я так тобой горжусь!

Прозвучал гудок, и Гарри МакГонагалл вместе с Гермионой Грейнджер скрылись в вагоне Хогвартс-Экспресса.

К тому моменту, как Гарри и Гермиона вошли в поезд, почти все места уже были заняты. Через стеклянную дверь одного из купе они увидели рыжеволосых близнецов, которые колдовали над тарантулом. Тот сидел в коробке, которую держал темнокожий парнишка. Соседнее купе заняли первокурсники, среди которых выделялся мальчик с русыми волосами и жабой в руках. Тут осталось только одно место.

— Ты можешь сесть здесь, Гарри, — грустно сказала Гермиона. — Я уверена, что найду себе место где-нибудь ещё.

Её друг даже не пошевелился.

— Гермиона, если я сказал, что мы поедем вместе, значит, так и будет. Я своим друзьям не лгу! — сказал он, а затем улыбнулся: — Кроме того, нам надо кое-что обсудить насчёт Ф.О.Р.Т. — и они пошли дальше.

— Это, кажется, пустое, — улыбнулась девочка.

— Отлично. И оно последнее.

Без колебаний Гарри открыл дверь и пропустил подругу вперёд. Они положили свои вещи на полки и сели рядышком.

— Я тут подумала, — начала разговор Гермиона, — Что, если нам недельку подождать, прежде чем говорить о правах эльфов? Наверно, сначала нужно познакомиться с другими учениками…

— …прежде, чем начнём их убеждать, что мы — ненормальные, — закончил за неё Гарри. — Согласен. В следующую субботу мы можем оставить наши брошюрки в общей гостиной — посмотрим, как на них отреагируют товарищи по факультету.

— Это в том случае, если мы попадём на один факультет, — девочка выглядела обеспокоенной. — Вот твоя тётя — декан Гриффиндора. Как считаешь, из-за этого ты попадёшь туда?

— Не знаю. Я достаточно храбр для Гриффиндора, умён для Рейвенкло и верен для Хаффлпаффа. Даже хитёр для Слизерина, но туда я не хочу!

— Но в Слизерин идут честолюбивые люди, а не обязательно хитрые.

— Туда поступают те, кто готов шагать по головам, чтобы добиться успеха. Тётя Минни говорит, что не все они склоняются к злу, но, как известно, большинство тёмных магов заканчивали именно Слизерин. Даже если они не тёмные, всё равно превыше всего ставят свои амбиции. Чаще всего именно они и ведут слизеринцев во Тьму. Тётя Минни предупредила меня насчёт их декана — он полностью на их стороне, так что будь осторожна. Он преподаёт Зелья. Его зовут Снейп.

— Ты хочешь сказать, профессор Снейп?

— Только никому, ладно? — прошептал Гарри. — Тётя Минни сказала, что он совсем ничему не учит, и потому не достоин звания профессора. Она уже давным-давно пытается доказать директору, что Снейп — ужасный преподаватель, но Дамблдор не обращает на это внимания.

— Но она же его заместитель! Он должен к ней прислушиваться!

— Очевидно, нет. Но ты, главное, не серди Снейпа.

— Мои братья говорят то же самое, — послышался голос от дверей. Друзья повернулись и увидели рыжеволосого мальчика примерно их возраста. — Я имею в виду, насчёт Снейпа. Фред и Джордж сказали, что он может назначить взыскание только за то, что ты не носишь слизеринскую мантию, и неважно, на каком факультете ты учишься. Я Рон, кстати, Рон Уизли.

— Гарри МакГонагалл, — блондин пожал протянутую руку.

— Гермиона Грейнджер, — кивнула девочка.

— Не против, если я посижу здесь? А то везде уже занято.

— Заходи.

Рон плюхнулся на второе сиденье.

— Кстати, это Короста, — сказал он, показывая крысу в клетке, которую нёс в руках.

— А это Хедвиг, — Гарри указал на сову (клетка стояла рядом с Роном).

— Так вы друзья или просто только тут остались свободные места?

— Мы друзья, — подтвердил блондин, вызвав улыбку у девочки. — Мы познакомились на встрече для маглорождённых студентов.

— Значит, вы оба маглорождённые, — заключил рыжий.

Гермиона кивнула, а Гарри добавил:

— На самом деле мой отец — сквиб, а мама — магла. Я родился в Лондоне, но потом, когда был ещё совсем маленьким, мы переехали в Америку. Моя младшая сестра тоже волшебница и пойдёт в Хогвартс через два года.

— У меня тоже есть младшая сестра. Далековато ты живешь от школы, пусть и родился в Англии.

— Моя тётя преподаёт в Хогвартсе. Она бы очень обиделась, если бы я учился не здесь.

— МакГонагалл? — у Рона округлились глаза. — Она твоя тётя?

— Не совсем. Она — тётя моего папы, но, в принципе, да.

— Ух ты! — протянул рыжий, а потом повернулся к Гермионе: — Ну, я думаю, у маглорождённых не должно быть проблем с изучением магии — не больше, чем у других. Всё равно до Хогвартса никому колдовать нельзя.

— Вообще-то, — возразил Гарри, — в Америке всё по-другому. Там нет ограничений по возрасту. Главное — соблюдать секретность. Ты можешь использовать магию, сколько хочешь, только чтобы маглы не видели.

— Клёво! — не переставал удивляться Рон.

— Гарри ходил в волшебную школу с пяти лет, — заметила Гермиона, — и, скорее всего, уже знает все заклинания первого курса. Мы хотим заниматься вместе. Не хочешь к нам присоединиться?

Рыжий покраснел и уставился на свои ботинки. Он не собирался проводить много времени за книгами. Мальчик надеялся, что Фред и Джордж разрешат ему участвовать в их проделках.

— Эээ… возможно, я буду слишком… занят.

— Нет проблем, — деликатно ответил блондин.

— Гарри, а давай попрактикуемся прямо сейчас, — предложила девочка. — Я уверена — Министерство не волнует, что мы колдуем в поезде.

— Конечно. Чур, я первый, — согласился друг, а затем пробормотал: «Новые искры», и его палочка вылетела из наручной кобуры прямо в правую руку.

— Ничего себе! — присвистнул Рон. — Ты создал её прямо из воздуха?!

— Глупый, конечно нет, — произнесла Гермиона снисходительным тоном. — Гарри на день рождения подарили невидимую кобуру для палочки. — Она тактично промолчала про другой набор кобура-палочка, чтобы не выдавать секрет.

— Все равно клёво!

— Спасибо. — Гарри указал палочкой на клетку с Коростой и произнес: — Wingardium Leviosa. — Клетка поднялась, а крыса, видимо, испугавшись высоты, нервно забегала, безумно пища.

— Опусти его! — заорал рыжик. — Не видишь, он боится!

— Прости, — пробормотал Гарри и поставил клетку на место.

Гермиона достала из кармана палочку и коробок спичек.

— Я прочитала об этом в «Руководстве по Трансфигурации для начинающих». Одно из самых первых заклинаний Трансфигурации — превратить спичку в иголку. — Она вытащила из коробка спичку и положила рядом с собой. После первой попытки спичка посеребрилась и заострилась, но всё-таки это по-прежнему была спичка. Девочка пристыжено опустила голову.

Её друг, который уже изучал это заклинание в Уэнтуорте, заметил:

— Гермиона, мне кажется, ты не совсем правильно делаешь взмах. Давай я тебе покажу. — Он продемонстрировал правильное движение, а затем девочка попробовала заколдовать спичку ещё раз, и через секунду перед ней лежала аккуратная иголка.

Она широко улыбнулась, борясь с порывом обнять друга.

— Спасибо, Гарри!

— Не за что. Тебе просто никто не показывал, как нужно это делать. В книге очень трудно правильно описать движение палочкой. Лучше бы они сделали видео.

— О, это было бы невероятно удобно!

— Эээ… вы о чём? — спросил Рон.

— Видео — это магловское устройство, которое показывает движущиеся картинки, — объяснил Гарри. — Как волшебные фотографии.

— Ого, — протянул рыжий. А потом, когда ожидающие взгляды попутчиков скрестились на нём, сразу же сильно покраснел. Он почесал затылок, прикидывая, что бы такое продемонстрировать, но на ум пришло только одно. — Мой брат Джордж научил меня заклинанию, которое сделает Коросту жёлтой. — А затем вытащил явно не новую палочку.

— Солнечный свет, маргаритки, мягкое масло, покрасьте эту глупую жирную крысу в жёлтый цвет.

Он взмахнул палочкой, но ничего не произошло. Крыса так и осталась серой.

— Ты уверен, что это настоящее заклинание? — спросила Гермиона. — Не похоже, чтобы оно работало.

— Наверно, одна из их идиотских шуток, — пробубнил Рон.

В этот момент дверь их купе открылась и появившаяся на пороге полная женщина спросила:

— Не хотите чего-нибудь перекусить, дорогуши?

— Конечно, хотим, — улыбнулся Гарри. — Я возьму три шоколадные лягушки и немного Лучшей Взрывающейся Жевательной Резинки Друббла. Ты чего-нибудь хочешь, Гермиона?

— Мои родители этого не одобрят, — улыбнулась девочка, — но я возьму несколько лакричных палочек.

— А ты, Рон?

— У меня есть сэндвичи, — еле слышно пробормотал тот.

— Ты уверен, что больше ничего не хочешь?

— Ну, я бы не отказался от нескольких шоколадных лягушек и пачки бобов Берти Ботт’с.

Спутник удивлённо на него уставился.

— Ну, если ты хочешь… Но, честное слово, я просто ненавижу эти бобы. Никогда не знаешь, какую гадость ты отведаешь в следующий момент. Тот же коричневый может быть и с шоколадным вкусом, и со вкусом дерьма. И зачем только люди покупают эти блевотные бобы, не понимаю…

— Это отвратительно! — скривившись, сказала Гермиона. — От магловских конфет, по крайней мере, знаешь, чего ожидать!

— Ну, хорошо — вместо бобов возьму жвачку, — сдался Рон.

После того, как Гарри купил всем сладостей, он сразу же закрыл окно и объяснил:

— У меня есть один знакомый по американской школе, у которого шоколадные лягушки постоянно выпрыгивают в окно. Кажется, после его рассказов у меня развилась паранойя.

Когда все конфеты были съедены, мальчишки стали рассматривать свои карточки. У Гарри попалась с Дамблдором, и он зачитал вслух, что там написано. Не успел он взглянуть на своих соседей, как в дверь постучали. В проходе стоял круглолицый мальчик: казалось, он вот-вот расплачется. Блондин магией открыл дверь нараспашку, и гость вошёл.

— В-вы нигде жабы не видели?

— Твой любимец убежал? — спросил Гарри. Мальчик кивнул. — Как его зовут?

— Тревор.

Гарри указал палочкой на выход из купе и произнес:

— Accio, Тревор!

Когда жаба прилетела прямо к нему в руки, три остальных первокурсника дружно пораскрывали рты.

— Тебе нужно купить для него клетку.

— Д-да. Спасибо. Я Невилл, кстати. Невилл Лонгботтом.

Блондин пожал ему руку и вспомнил кое-какой материал, который проходил по истории.

— А ты, случаем, не родственник Алисы и Фрэнка Лонгботтомов?

Невилл опустил голову и начал переминаться с ноги на ногу.

— Эээ… да. Они — мои родители.

Гарри понял, что мальчику неприятна эта тема.

— В Америке их считают знаменитыми героями, победившими Волдеморта, — все вздрогнули. — Простите. Мы там не боимся имён. И заметьте, если бы я его увидел, то, возможно, и испугался бы, но если вы боитесь имени, попробуйте его изменить. Многие мои одноклассники пишут его имя через «и», а не через «е».

— В-вы изучали это в школе?

— Гарри с пяти лет ходил в американскую волшебную школу, — гордо заявила Гермиона.

— Почему бы тебе не сесть с нами, а я расскажу, что знаю? — предложил блондин, радуясь, что они сменили тему. Он определённо не хотел быть тем, кто должен рассказать всем остальным, как они сейчас выглядят, особенно если Невилл не горит желанием обсуждать эту тему.

Круглолицый мальчик сильно нервничал, пока Гарри говорил о его родителях, но потом, когда тот стал рассказывать о самых запоминающихся битвах, о которых читал в школе, успокоился.

В ходе беседы Рон вдруг спросил:

— Вы слышали про Гринготтс?

— Да, — нервно ответил Невилл, — «Е-ежедневный Пророк» писал, что в одно из хранилищ проник тёмный волшебник, но там было уже пусто.

Невилл и Рон стали живо обсуждать всё, что было написано про взлом, и как гоблины настаивали, что ничего не пропало. Гарри и Гермиона внимательно слушали.

— Но если бы хранилище не опустошили раньше, то воры могли что-нибудь украсть, — сказала девочка.

— Именно, — кивнул её друг. — Гоблины пытаются сделать вид, что вора остановила защита, но это неправда. Надеюсь, больше ограблений не будет. Думать не хочу, что будет, если кто-то обчистит мой сейф.

* * *

Вскоре поезд подошёл к Хогсмиду, и студентам сказали оставить свой багаж и выходить. Только Гарри и Гермиона покинули вагон, как услышали знакомый голос:

— Перв’курники, сюда! — и увидели Хагрида.

На встрече для маглорождённых им сказали, что Хагрид перевозит первокурсников в замок на лодках. Вместе с Гарри и Гермионой сели Рон и Невилл. Когда лодки приблизились к Хогвартсу, все студенты без исключения в восхищении уставились на замок. Доплыв до берега, все сошли на берег и столпились у огромной дубовой двери.

— Все здесь? — спросил Хагрид, а потом повернулся и своим гигантским кулаком постучал в дверь.

Та тут же открылась, и на пороге появилась высокая тёмноволосая волшебница в изумрудно-зеленой мантии с очень строгим лицом. Увидев её, Гарри широко улыбнулся и сказал:

— Привет, тётя Минни! — вызвав несколько смешков у остальных студентов и румянец у профессора. Она сердито посмотрела на блондина, но Гарри заметил у неё на лице слабый намёк на улыбку.

— Гарри, что я тебе говорила сегодня утром?

— Простите, профессор МакГонагалл, — очень серьёзно произнёс мальчик, хотя на самом деле ему очень хотелось рассмеяться.

— Ничего страшного, мистер МакГонагалл, но чтобы такое было в последний раз. — Затем Минерва посмотрела на других первокурсников. — Следуйте за мной — я отведу вас в Большой Зал, где пройдет сортировка.

Пока они шли в Большой Зал, Гарри слышал шепотки: «Тетя Минни» и хихиканья. По дороге к нему подошёл светловолосый мальчик с двумя громилами за спиной.

— Значит, ты — племянник МакГонагалл? Кажется, она назвала тебя Гарри? Иметь хорошие связи в школе очень важно. Мой крёстный — декан Слизерина. Меня зовут Малфой, Драко Малфой.

— Неужели, — протянул Гарри, пытаясь представить, какие родители сделали такого мерзавца крёстным их ребёнка, и что за ребёнок будет этим гордиться. Почему-то этот блондин напомнил ему человека, ударившего домашнего эльфа на Косой аллее. — Снейп — твой крёстный отец?

— Да. Ты о нем слышал?

— Слышал, — просто ответил собеседник. Гермиона внимательно прислушивалась к разговору.

— Отлично. Быть в хороших отношениях с людьми, у которых есть большие связи, очень выгодно. Тут я могу тебе помочь. Моя семья — одна из древнейших чистокровных фамилий Европы. Мы очень влиятельны. Самое важное — избегать людей неправильного сорта. Я могу тебе помочь и с этим, — Драко протянул руку, ожидая, что её пожмут. Гарри сердито посмотрел на Малфоя, удивляясь, как у того хватает наглости кичиться своей чистокровностью, если ничем другим от остальных он не отличается.

— Думаю, что сам могу различить людей правильного и неправильного сорта. — Затем он отвернулся и подошёл поближе к Гермионе. Рон и Невилл тоже отошли подальше от Малфоя, потому что оба его слышали.

Вскоре первокурсники дошли до Большого Зала, где должна была пройти сортировка. Большинство детей сильно нервничали, но Гарри был спокоен — тётя рассказала, что здесь будет происходить, но взяла с него обещание молчать. Он увидел, как волнуется Гермиона, поэтому подошёл и прошептал ей на ушко:

— Тётя Минни попросила меня никому ничего не говорить, поэтому только скажу, что это не задание, о котором стоит беспокоиться. Я обещаю, что ты не обязана ничего знать, чтобы тебя распределили. Хотя будь это тест, уверен — ты получила бы высший балл.

Девочка покраснела и прошептала в ответ:

— Спасибо, но я не такая уж и умная. Я просто…

— Не нужно стыдиться того, что ты умная. Тут есть целый факультет, на котором это качество очень ценится.

В этот момент они вошли в Большой Зал. Потолок был весь усыпан звёздами. Пока Гарри его рассматривал, подруга сказала:

— Это не настоящее небо. Просто так зачарован потолок. Я читала об этом в…

— …«Истории Хогвартса», — ухмыльнувшись, закончил мальчик.

Гермиона снова покраснела.

— Хорошая книга, правда?

— Безусловно, но мне кажется, в последнем издании изменилось немногое.

— А какое ты читал раньше?

— 1980 года. Тётя Минни дала эту книгу моим родителям ещё до того, как мы переехали в Америку. Когда я узнал, что являюсь волшебником, то упросил папу почитать её мне.

В это время профессор МакГонагалл положила на трёхногий табурет шляпу, и та спела песню.

— Аббот, Ханна, — произнесла Минерва. Девочка вышла вперёд и надела Сортировочную шляпу.

Через пару секунд та крикнула: «ХАФФЛПАФФ!»

Ребёнок за ребёнком первокурсники садились на табурет и распределялись по факультетам, пока не позвали «Грейнджер, Гермиону». Маленькая девочка с густыми каштановыми волосами робко подошла к табурету, села и надела шляпу.

Гарри тоже очень нервничал, надеясь, что они с его новой подругой попадут на один факультет. Наконец, шляпа крикнула: «РЕЙВЕНКЛО!», и обеспокоенная Гермиона пошла к столу, за которым её приветствовали.

Гарри немного удивился, что Невилла Лонгботтома отправили на Гриффиндор — ему казалось, что этот мальчик попадёт на Хаффлпафф. Однако зачисление Драко Малфоя на Слизерин сюрпризом не стало. Увидев, с каким высокомерным видом тот направился к слизеринскому столу, Гарри покачал головой. Как будто это великая честь — быть сортированным на факультет, в котором амбиции ценятся выше, чем верность, интеллект и храбрость.

— МакГонагалл, Гарри, — позвала его тётя, вызвав волну шепотков по всему залу.

Пока мальчик шёл к табурету, только и слышал вокруг: «Они родственники?», «Спорим, он попадёт на Гриффиндор», «Совсем на неё не похож» и прочую чепуху. Гарри видел, как расстроилась тётя Минни, слышавшая всё это. Затем он надел шляпу.

— Посмотрим, — произнёс голос у мальчика в голове. — Кто у нас тут? Гарри… Подожди-ка, я же чётко слышала МакГонагалл. Очень хитро — изменить свое имя, хмм?

— Пожалуйста, не говорите никому. Пожалуйста, не говорите…

— Хорошо, хорошо. Я никогда не рассказываю, что читаю в головах учеников. Вижу, что это была не твоя идея. Я не ощущаю жажды показать себя — очевидно, проблемы с самооценкой у тебя нет. Я вижу в тебе храбрость, а твоя верность семье просто поразительна. Неплохой ум… Куда же тебя распределить?

— На Рейвенкло, пожалуйста, — тихонько попросил мальчик, — Вы отправили туда мою подругу Гермиону.

— Ты уверен? Ты бы преуспел в Гриффиндоре.

— Я знаю, — улыбнулся он, — и уверен, что тётя Минни только об этом и мечтает, но хочу быть поближе к моему лучшему другу.

— Очень хорошо, — сказала шляпа, а затем прокричала: — РЕЙВЕНКЛО!

Счастливый Гарри снял шляпу и увидел, что Минерва слегка разочарована. Пока он шёл к своему столу, то заметил, что большинство студентов из других факультетов смотрят на следующего первокурсника, идущего к шляпе. Он сел рядом с довольной Гермионой. Та сразу же сказала:

— Я так беспокоилась, что мы попадём на разные факультеты. Надеюсь, ты не разочарован. А ещё надеюсь, что твоя тётя обиделась не сильно, — она говорила очень быстро, и Гарри находил это забавным.

— Всё прекрасно. Я очень люблю свою тётю, но думаю, будет лучше, если моим деканом станет не она. Заработай я похвалу, и её обвинили бы в фаворитизме, а если бы попал в неприятности, кому-то обязательно бы показалось, что меня наказали недостаточно сурово. Кроме того, пусть я и попал на Рейвенкло, это ведь не значит, что мы с ней не сможем поговорить.

Пока они разговаривали, было отсортировано еще несколько первокурсников. Удивительно, но Падма и Парвати Патил попали на разные факультеты — Рейвенкло и Гриффиндор.

— Вот видишь, — прокомментировал Гарри, — Они ведь не перестали быть сёстрами-близняшками, хоть и попали на разные факультеты.

Гермиона помахала Падме и пригласила её сесть рядом с ними.

— Здравствуй, Падма, — сказала она, — Я — Гермиона Грейнджер, а это — Гарри МакГонагалл.

— Привет, — ответила девочка, — Приятно с вами познакомиться.

— Мне тоже, — кивнул мальчик. — Я так полагаю, из близнецов ты — самая умная?

Девочка покраснела, а Гермиона почему-то выглядела слегка раздражённой.

— Н-наверно. Парвати больше интересует мода, а не знания, но она всё равно умная. И очень популярная. А ты и в самом деле родственник декана Гриффиндора?

Мальчик кивнул, и они снова стали следить за сортировкой. После того, как Рона Уизли отправили на «ГРИФФИНДОР!», а Блейза Забини — на «СЛИЗЕРИН!», поднялся Альбус Дамблдор, сказал несколько слов, и начался пир.

Во время превосходной трапезы, которую приготовили домашние эльфы, Гарри познакомился с другими рейвенкловцами. Он хотел после ужина поговорить с тётей, но не хотел смущать её перед коллегами. Лучше завтра зайти к ней в кабинет. Пока мальчик размышлял, к нему подлетела Серая Леди — призрак Рейвенкло. Леди была не очень разговорчива, но весьма умна. Она вежливо поздоровалась со всеми первокурсниками её факультета.

Когда он наелся, то посмотрел на стол преподавателей и увидел, что Минерва оживлённо беседует с каким-то низеньким человеком. Гарри повернулся к старшекурснице — прелестной девушке с длинными волнистыми волосами и значком префекта на мантии.

— Простите, — пролепетал мальчик, пытаясь привлечь её внимание.

— Да, эээ… Гарри МакГонагалл, правильно?

— Верно, — улыбнулся тот. — Я хотел спросить — кто этот невысокий человек, с которым разговаривает профессор МакГонагалл?

— Это профессор Флитвик — преподаватель Чар и наш декан. А вы и правда родственники с профессором МакГонагалл?

— Да, она — моя двоюродная бабушка.

— Скорее всего, они говорят о тебе, — улыбнулась девушка. — Кстати, я — Пенелопа Клируотер, но все зовут меня Пенни. Я префект, и после праздника отведу всех первокурсников в гостиную.

— Приятно с тобой познакомиться, Пенни.

В этот момент Гарри почувствовал резкую боль во лбу. Он тут же прижал правую руку к больному месту. Мальчик заметил, что человек, который (судя по внешности) и есть тот самый профессор Снейп, смотрит прямо на него. Рядом с ним сидел человек с тюрбаном на голове и смотрел в другую сторону.

Секунду спустя Гарри почувствовал удар легилименции и вытолкнул сальноволосого ублюдка из своего разума со всей силой, на которую был способен. Застигнутый врасплох профессор Зелий свалился со стула, чем привлёк внимание тёти Минни. Та перевела взгляд с зельевара на племянника и беззвучно пошевелила губами: «Окклюменция?» Мальчик кивнул, и выражение её лица сменилось с обеспокоенного на яростное. Минерва повернулась к коллеге, которому помогал подняться человек в тюрбане.

— Что произошло? — спросили одновременно Гермиона, Падма и Пенни с заинтересованным выражением на лицах.

— Снейп, — выдавил сквозь зубы Гарри. — Он пытался прочесть мои мысли! Тётя Мин… то есть, профессор МакГонагалл меня предупреждала. Он определённо решил не тратить времени зря.

Гермиона понимающе кивнула, в то время как остальные тупо уставились на мальчика. Пенни нахмурила брови и задумалась. Наконец, она спросила:

— Легилименция?

— Именно, — кивнул первокурсник. Затем они вдвоём объяснили это всем, кто заметил, как Гарри схватился за лоб. Многих позабавило, что он спихнул Снейпа со стула. Вскоре все увидели, как Дамблдор в сопровождении декана Слизерина и очень сердитой МакГонагалл зашли в маленькую комнату по соседству с Большим Залом. Через мгновение оттуда послышались крики, пока кто-то (видимо, директор) не наложил заглушающие чары.

— Мне почти жаль Снейпа, — рассмеялся мальчик.

— Это ведь незаконно, — заметила Пенелопа. — Это вторжение в личную жизнь.

— Тёт… профессор МакГонагалл много раз жаловалась Дамблдору, но тот так ничего и не сделал. Поэтому она настояла, чтобы мы научились Окклюменции ещё до того, как отправимся в Хогвартс.

Когда через несколько минут в Большой Зал влетел Снейп с красным отпечатком ладони на лице — следом от пощёчины Минервы, Гарри от души рассмеялся. Они оба были вне себя от бешенства, в то время как Дамблдор, казалось, постарел лет на десять. Он устало пошёл к подиуму, сделал несколько объявлений, включая предупреждение о коридоре на третьем этаже, и всех отпустил.

— Итак, первокурсники, следуйте за мной. Я отведу вас в башню Рейвенкло — ваш дом на ближайшие семь лет. — Пока Пенелопа вела первогодок в западное крыло замка, она с гордостью рассказывала об их факультете.

— Почему лестницы двигаются? — спросил Гарри.

— Магия, — ответила Пенни так, будто это — самая очевидная вещь на свете.

— Я знаю, что это магия, но в чём смысл случайного движения лестниц? Это не очень-то полезно — ведь можно опоздать на урок или вообще потеряться. Я понимаю, если бы было так — ты встаёшь на лестницу и говоришь, куда тебе нужно, но это непонятное движение просто глупо.

Пенелопа и ещё несколько студентов ненадолго остановились, задумавшись над словами первокурсника. Наконец, мисс Клируотер произнесла:

— Ты прав, Гарри. Это глупо, но ничего не поделаешь.

— Возможно, потом мы что-нибудь придумаем, — прошептала Гермиона ему на ухо, вызвав улыбку.

— И о нас напишут в новом издании «Истории Хогвартса», — они с подругой посмеялись над этой идеей, но девочка про себя отметила, что если бы о ней написали в её любимой книге, была бы только «за».

Наконец процессия дошла до места назначения. Они остановились у портрета, на котором в полный рост стоял человек в синей мантии и в очках, с взлохмаченными белыми волосами и густыми усами.

— Привет всем! Меня зовут Ал. Назовите пароль.

— Относительность, — произнесла Пенелопа. После того, как дверь открылась, она прошептала спутникам: — Что бы это ни значило.

Гостиная была декорирована в рейвенкловской гамме — бронзового цвета ковёр и светло-синие стены. Ещё в комнате стояло несколько кресел, обитых синей тканью, и пара диванов рядом с деревянными столами. На стенах висели портреты различных гениев, трудившихся на своих рабочих местах. Рядом с ними висела информационная доска с несколькими объявлениями, включая сообщение о наборе в команду по квиддичу для всех, кроме первокурсников. Пенни показала на две лестницы в дальнем углу: правая вела в спальню мальчиков, левая — в спальню девочек.

Перед тем, как пойти в свою спальню, Гарри поблагодарил Пенелопу и пожелал Гермионе спокойной ночи. Поднявшись наверх, он увидел несколько дверей с номерами. Напротив спальни четвёртого курса обнаружилась довольно большая ванная комната. Когда мальчик, наконец, открыл дверь своей спальни, то обнаружил там четыре кровати с пологом на четырёх столбиках, причем и полог, и одеяло были насыщенного синего цвета.

Гарри быстро узнал свой чемодан (единственный с несколькими отделениями), стоявший около одной из кроватей, и сразу достал из него пижаму. Переодевшись, он взял книгу по продвинутым зельям, чтобы быстро всё повторить. У него было ощущение, что Снейп обязательно постарается к чему-нибудь да придраться. Мальчик не знал, каким будет его расписание на завра, но хотел быть готовым ко всему. Пока он читал, в комнату вошли его соседи по спальне — Терри Бут, Майкл Корнер и Энтони Голдстейн, и начали готовиться ко сну.

— Что ты там читаешь? — спросил Терри. — Я понимаю, что мы — рейвенкловцы, но ведь нам пока ничего не задали.

— Уверен, что Снейп устроит мне какую-нибудь подлянку на уроке Зелий, поэтому хочу быть готовым. Тёт… профессор МакГонагалл предупреждала меня насчёт него, и он уже на меня зол.

— Так значит, она — твоя тётя?

— Формально она — тётя моего папы, но, в какой-то степени, ты прав.

— А почему Снейп на тебя зол? — поинтересовался Энтони.

— Он попытался прочесть мои мысли, а я сделал так, что этот урод свалился со стула.

— Так это был Снейп? — удивился Майкл. — А как ты это сделал?

После того, как Гарри рассказал однокурсникам о чтении мыслей и защите от этого, те просто рты пораскрывали.

— Ничего ж себе! — протянул Терри.

— Тётя не хотела, чтобы этот сальноволосый мерзавец копался в моей голове, поэтому настояла на том, чтобы я выучил Окклюменцию ещё до школы. — Он вздохнул. — Лучше я продолжу повторять. Не думаю, что он так легко признает своё поражение.

* * *

Как только соседи по комнате уснули, Гарри достал сквозное зеркало и тихонько вышел в гостиную.

— Брианна, — позвал он.

Секунд через тридцать в зеркале появилось улыбающееся лицо его сестры.

— Привет, Гарри. Мы переправились через международный камин, поэтому уже дома. Завтра у меня начинаются занятия. Как тебе поездка на поезде? На какой факультет тебя распределили? Вы с Гермионой уже целовались?

Мальчик покраснел и прошипел:

— Я не собираюсь целовать Гермиону, а если ты ещё раз такое ляпнешь, «выключу» зеркало.

— Прекрасно, — ухмыльнулась Брианна, — Отрицание — это первая стадия. Ты попал на Гриффиндор?

— Нет, вообще-то на Слизерин.

— ЧТО? — девочка была потрясена. — Как?

— Я просто соврал своей сестре.

— Ты!.. Ладно, так на какой факультет тебя отправили?

— Рейвенкло.

— А Гермиона тоже там?

— Да. Кстати, Снейп пытался залезть мне в голову уже за ужином.

— Правда? — Брианна выглядела обеспокоенной. — Что произошло?

Гарри рассказал, как Снейп свалился со стула, и как тётя Минни влепила ему пощёчину. Они вместе посмеялись, но потом Брианна повернула голову — её позвали ужинать.

— Ужинать? — Мальчик на секунду задумался. — Ах, да, разница во времени, вот дурак…

— Именно, большой братик. Я-то думала, на Рейвенкло попадают умники. Мне пора. Увидимся!

— Пока, сёстренка. Передай всем привет!

* * *

На следующее утро Гарри спустился в гостиную и заметил Гермиону, разговаривающую с другими девочками. Среди них была Падма и еще двё первокурсницы — Мэнди Броклхерст и Лиза Турпин. Рядом с ними стояла симпатичная азиатка-второкурсница — Чжоу Чанг, и рассказывала, чего ждать от первых занятий.

За завтраком друзья сели напротив Падмы и Энтони. Взглянув на расписание, которое раздал профессор Флитвик, Гарри пришёл в ужас. Увидев его реакцию, Гермиона заглянула в своё.

— О, боже, у нас сразу после завтрака два часа Зелий с хаффлпаффцами.

Трапеза тут же превратилась в священное действо, будто это — последний завтрак для обитателей камеры смертников. Поев, первокурсники Рейвенкло медленно поднялись и побрели вниз по лестнице в подземелья, уже догадываясь, что их ждёт.

* * *

Гарри обратил на себя внимание сразу после начала урока — он записывал за Снейпом, пока тот разглагольствовал о том, что может научить их разливать славу, варить известность и закупорить смерть. Наконец преподаватель буквально выкрикнул:

— МакГонагалл!

Мальчик резко поднял голову, мгновенно поднимая щиты Окклюменции. Однако вместо того, чтобы читать его мысли, Снейп начал задавать вопросы:

— Что я получу, если добавлю размельченный корень асфоделя к настойке полыни?

Гарри с трудом сдержал улыбку.

— Эликсир Живой Смерти, сэр. — Он знал, что это зелье уровня ТРИТОН, и был рад, что вчера вечером готовился.

Профессор стал ещё более раздражённым.

— Где вы будете искать, если я попрошу достать безоар?

Мальчик заметил, что рука Гермионы взлетела воздух.

— В желудке козы. Хотя, думаю, парочка найдется и у вас в кабинете — на случай, если кто-нибудь отравится. — Послышалось несколько смешков, а у Снейпа покраснели уши.

— Пять баллов с Рейвенкло за нахальство, МакГонагалл! В чём разница между клобуком монаха и волчьим лыком?

— Ни в чём, сэр, — холодно ответил Гарри, зная, что нормальный преподаватель уже наградил бы его, как минимум, двумя десятками баллов. — Это растение также называется аконит.

Лицо зельевара к этому моменту стало пунцовым.

— НУ? И почему никто не записывает?

Пока все ученики строчили вопросы и ответы на них, Снейп попытался застать мальчишку врасплох и снова залезть ему в голову. Тот почувствовал сильное давление, но всё равно справился, заставив сальноволосого ублюдка покачнуться.

— Ещё пять очков с Рейвенкло за то, что мистер МакГонагалл не считает важным делать записи.

Глядевшая на это безобразие и уже прилично разозлённая Гермиона выпалила:

— Зачем Гарри делать записи, если он и так знает ответы на эти вопросы?

— Десять баллов с Рейвенкло, мисс… Грейнджер, полагаю? — все ещё сердитая, девочка кивнула. — За лишние разговоры.

* * *

После урока все первокурсники Рейвенкло и Хаффлпаффа вышли из класса жутко сердитыми. Несколько хаффлпаффцев подошли к Гарри и сказали, что Снейп должен был дать ему, как минимум, пятьдесят баллов. До обеда оставалось ещё немного времени, и Гарри сказал подруге:

— Я сейчас же пойду к тёте! Это просто нелепо!

— Можно с тобой? — спросила девочка. — Как свидетель поведения Снейпа.

Он улыбнулся — перед фамилией этого подонка Гермиона не сказала «профессор».

— Если хочешь.

* * *

Через пару минут они уже стояли рядом с кабинетом Трансфигурации, из которого только-только начали выходить ученики. Гарри вошёл внутрь.

— Профессор МакГонагалл, можно поговорить с Вами наедине?

— Конечно, Гарри. Здравствуй, Гермиона.

* * *

Когда преподаватель и двое студентов зашли в кабинет МакГонагалл, мальчик начал:

— Во-первых, надеюсь — ты не против, что я на Рейвенкло.

Минерва потрепала его по голове.

— Всё в порядке. Я, конечно, рассчитывала, что ты попадешь на Гриффиндор, но Рейвенкло — тоже весьма почётный факультет.

— Хорошо. Теперь, я хочу узнать, что произошло вчера вечером, кроме того, что ты влепила пощечину Снейпу.

— Ничего, кроме криков, которые Дамблдор пропустил мимо ушей, — усмехнулась тётя Минни. — Да Снейп мог убить студента прямо во время ужина на глазах у директора, и ему ничего бы не сделали, — она сделала паузу. — Не обращай внимания. Вы же сейчас пришли с Зелий. Как прошло?

— Ужасно! Этот так называемый учитель взъелся на Гарри, как только начался урок! Он пытался завалить его вопросами уровня ТРИТОН, но Гарри на всё ответил правильно… — Минерва с гордостью улыбнулась. — А Снейп всё равно снял с него баллы! А потом… — Гермиона продолжила тираду, пока МакГонагалл не открыла шкаф и не достала какую-то чашу, которую её племянник никогда раньше не видел.

— Это — мой Омут Памяти. Я купила его девять лет назад, чтобы собирать доказательства против Снейпа. Директор, конечно, полностью их игнорирует, но я всё равно продолжаю использовать этот замечательный артефакт. Гарри, я сейчас приложу палочку к твоему виску, а ты постарайся вспомнить всё, что произошло сегодня на Зельях.

Вытянув воспоминание, Минерва позвала эльфа и попросила принести в кабинет обед на троих, пока они будут смотреть запись этого «урока». После чего начислила соответствующие баллы за правильные ответы ученикам Хаффлпаффа и Рейвенкло. Кроме того, она вернула все очки, снятые Снейпом.

— Раз директор не обращает внимания на вопиющие нарушения преподавательской этики, этим займусь я. Этому «учителю» вообще нужно запретить распоряжаться баллами факультетов! Только никому не говорите.

— Спасибо, тётя Минни, то есть, профессор МакГонагалл.

— Всегда пожалуйста. Я добавлю твоё воспоминание к своей коллекции. Нужно показать это всем представителям Совета Попечителей, кроме Люциуса Малфоя, который контролирует Совет. Он обязательно примет сторону Снейпа и будет угрожать любому, кто с ним не согласится.

— Мы встречались с его сыном, — заметил Гарри.

* * *

Неделя шла своим чередом. Гарри и Гермиона были лучшими на всех занятиях. У мальчика были небольшие проблемы с сонливостью на уроках Истории Магии, и поэтому, чтобы не мучиться, он просто заранее читал материал, который проходили на уроке.

Защита от Тёмных Искусств должна была стать самым лучшим, весёлым и интересным уроком, если бы не один маленький фактор — учитель. От профессора Квиррела, который вонял чесноком и боялся всего, о чём рассказывал, просто хотелось сбежать. А ещё это его заикание и странный запах из-под тюрбана… просто жуть.

* * *

Гарри с нетерпением ждал своего первого урока Трансфигурации с тётей Минни. Он не знал, что она — анимаг, и так же, как и все остальные в классе, от удивления открыл рот, когда кошка, сидевшая на столе, превратилась в его тётю. После этого маленького представления сразу началась лекция.

— Трансфигурация — одна из самых сложных и опасных дисциплин магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе. Любой, кто на занятиях будет валять дурака, немедленно вылетит из класса и больше не вернётся. Больше предупреждать не буду.

Гарри никогда не видел Минерву такой строгой, как на этом уроке. Он знал, что даже ему нарушение правил не сойдёт с рук. Мальчик был очень рад, увидев одобрительную улыбку тёти Минни, когда он превратил спичку в иголку за пару секунд до Гермионы. Профессор МакГонагалл наградила обоих пятью баллами. Кроме них, справиться с заданием не удалось никому.

Выходя из класса, друзья слышали перешёптывания слизеринцев, с которыми у них проходил урок, об «учительских любимчиках». Потом Малфой, Крэбб и Гойл подошли к рейвенкловцам.

— Готов поспорить, тётя Минни показала своему племянничку, как это делать, ещё до урока.

— К твоему сведению, — возразила Гермиона, — Гарри показал мне это заклинание ещё в поезде. Он уже несколько лет учился магии в Америке.

— И это не твое дело, Малфой, — отрезал рейвенкловец. — Пойдём, Гермиона.

Они отвернулись от Драко и уже отправились по своим делам, как раздался голос Малфоя: «Petrificus…» — в этот момент Гарри схватил подругу за руку и резко дёрнул в сторону, — «…Totalus!»

Заклинание ударило в стоявшую рядом статую, а рёйвенкловец мгновенно призвал свою палочку из кобуры и крикнул:

— Accio, волшебные палочки! — и три палочки оказались у него в левой руке.

— Гарри! — воскликнула МакГонагалл, увидев его с четырьмя палочками в компании трёх напуганных слизеринцев. — Что здесь происходит?

— Ваш племянник украл наши палочки!

— После того, как вы запустили заклинание нам в спину, — парировала Гермиона. — А когда мы увернулись, заклинание Малфоя ударило в статую.

— Какая палочка ваша, мистер Малфой? — спросила Минерва.

После того, как она убедилась, что последним заклинанием Драко был Petrificus Totalus, тот заявил:

— Он украл мою палочку и кинул в меня заклинание.

— Профессор МакГонагалл, — спокойно начал её племянник, — Почему бы нам не воспользоваться Вашим Омутом Памяти?

После этого глаза слизеринца округлились. Минерва смерила его своим фирменным взглядом.

— Если вы признаетесь, что напали первым, Слизерин потеряет десять баллов, а вам будет назначена отработка. Если мне придётся использовать Омут Памяти, и это докажет вашу вину, то ваш факультет потеряет пятьдесят баллов, а вы получите пять отработок. Вам решать, мистер Малфой.

Лицо слизеринца покраснело от гнева, но он знал, что выхода нет.

— Ладно! Это сделал я, тётя Минни, — и быстро ретировался со своими телохранителями.

— Минус пятнадцать баллов, и сегодня в семь вечера вы будете чистить туалеты под наблюдением мистера Филча, — сказала МакГонагалл ему вдогонку. — Я отдам ваши палочки профессору Снейпу завтра утром.

— Гарри, — сказала Минерва, как только Малфой скрылся из виду, — Ты прекрасно продемонстрировал призывающие чары, но мне любопытно, почему ты не использовал щитовое заклинание?

— Тогда бы он притворился раненым, и у меня бы появились проблемы из-за его папаши.

— Весьма разумно, мистер МакГонагалл. Пять баллов Рейвенкло.

* * *

Наступила суббота, и Гарри с Гермионой решили, что пора уже начать разговор о ФОРТ. С помощью Пенни к половине одиннадцатого утра им удалось собрать в гостиной почти всех рейвенкловцев.

— Кто из присутствующих не знает, кто такие домовые эльфы? — нервно начал мальчик.

Несколько маглорождённых студентов подняли руки, и встреча началась с пояснений. Гермиона рассказала всё, что они с другом узнали об истории порабощения эльфов. У многих детей были домовые эльфы, и, услышав рассказ, они очень удивились.

— Но если это контракт, — предположила Чжоу, — то в нём должны быть лазейки.

— Может, и так, — ответила Гермиона, — Но мы не знаем, где этот контракт, и не имеем понятия, что в нём написано. Мы искали и в хогвартской библиотеке, и в библиотеке в доме профессора МакГонагалл… Мы и дальше будем продолжать поиски, но сейчас у нас уже есть две цели.

— Первая — проинформировать людей, — продолжил Гарри, — Вторая — бороться за лучшее обращение с домашними эльфами. — После этих слов они с подругой раздали брошюры с фотографией волшебника, бьющего эльфа (и полезной информацией внутри). — Мой папа сделал эти фотографии, когда мы ходили по магазинам. Этот маг бил эльфа прямо посреди улицы.

— С эльфами обращаются хуже, чем с преступниками, — воскликнула его подруга, — и никто ничего не делает!

— Всё, что мы хотим — создать общество по улучшению условий жизни эльфов.

Девочка выложила на стол десять значков.

— Два сикля за вступление в клуб и значок. Деньги пойдут на выпуск литературы.

— Профессор МакГонагалл сказала, что если мы наберём десять человек, она поможет сделать ФОРТ ещё одним официальным клубом Хогвартса, — заявил Гарри. — Тогда у нас будет информационный лоток в Большом Зале, и мы сможем развесить объявления во всех гостиных.

Первой купила значок Падма. Её примеру последовали Пенни, Чжоу, Майкл, Терри, Энтони, Лиза Турпин, Мариэтта Эджкомб, Мэнди Броклхерст и Роджер Дэвис. Другие тоже присоединились, но к преподавателю Трансфигурации отнесли список, в котором оказалась только первая десятка.

К утру воскресенья половина рейвенкловцев и несколько представителей других факультетов носили на груди значки ФОРТ.. Некоторые ученики отправили брошюры своим родителям. У Гермионы даже возникла идея подать петицию в Министерство, чтобы сделать плохое обращение с эльфами незаконным.

Друзья сидели за информационным лотком своего клуба, когда к ним подошёл Малфой со своими гориллами. Он держал в руке брошюру ФОРТ и был невероятно зол. И Гарри даже догадывался, почему. Он спрятал руку под стол, пробормотал «Новые искры» и, когда слизеринцы подошли поближе, прошептал: «Accio, палочки». Те даже не заметили, что их волшебные палочки вылетели из карманов прямо под стол.

— КАК ВЫ ПОСМЕЛИ ПОКАЗЫВАТЬ ФОТОГРАФИИ МОЕГО ЭЛЬФА?!!!

Друзья очень натурально состроили удивлённые лица, а Гермиона громко сказала:

— Мы понятия не имели, что твой отец — это тот монстр, который безжалостно избивал домового эльфа посреди Косой аллеи.

Забыв, где находится, Малфой заорал:

— Да как ты смеешь говорить такое о моем отце, паршивая грязнокровка?!

— Двадцать очков со Слизерина за использование этого слова, — немедленно отреагировал Флитвик.

Драко на секунду побледнел, а потом презрительно усмехнулся Гарри:

— Я вызываю тебя на волшебную дуэль сегодня вечером.

Рейвенкловец улыбнулся: он прекрасно понимал, что этот трус, на самом деле, и не подумает явиться.

— Хорошо, только я хочу официальную дуэль — в присутствии всей школы. Думаю, профессор МакГонагалл сможет всё устроить.

Малфой побледнел.

— С-сквибий с-сын вроде тебя не достоин участвовать в волшебной дуэли! Да я просто сожгу твой лоток, — он самонадеянно ухмыльнулся и потянулся за своей палочкой.

Когда сначала на лице слизеринца появилось выражение ужаса, а потом на него снизошло озарение, друзья рассмеялись.

— Профессор Флитвик, — позвал Гарри. — Можно вас на минутку?

— Конечно, — кивнул тот.

— Драко только что угрожал, что сожжёт наш лоток, — сказала Гермиона, — поэтому мы хотим, чтобы Вы подержали их палочки, пока либо они, либо мы не уйдём.

Их декан на мгновение задумался.

— Учитывая, что минуту назад кричал мистер Малфой, я вам верю. — Он повернулся к слизеринцам: — Отдайте мне ваши палочки.

— Вообще-то, профессор, они у меня, — сказал Гарри. — Я решил призвать их палочки до того, как они смогли бы нанести какой-нибудь ущерб.

— Вы призвали их? — изумился преподаватель Чар.

— Да, — просто ответил рейвенкловец.

— Профессор МакГонагалл упоминала, что вы изучали магию до Хогвартса, но это поразительно.

— Мы уходим, профессор, — прервал Флитвика Малфой. — Можем мы получить наши палочки?

— Да. Только никогда не используйте их против других студентов, особенно рейвенкловцев, — маленький профессор протянул слизеринцам их палочки, и те ушли.

— Американцы довольно ленивы, — сказал Гарри своему декану, — а призывающее заклинание — просто находка для лентяев. Его учат в первую очередь. Я освоил это заклинание в восемь лет. Это были одни из самых трудных чар, с которыми я когда-либо сталкивался, но, по мне, оно того стоило. Теперь мне больше не приходится вставать с дивана, чтобы найти пульт от телевизора.

— Счастливчик ты, — улыбнулась Гермиона.

— Поразительно, — воскликнул Флитвик. — Если бы наше Министерство разрешило учить детей с такого же возраста, сколько всего можно было достичь! Ну, не буду вам мешать. Увидимся позже.

Как только он ушёл, Гермиона повернулась к другу и состроила щенячьи глазки.

— Ты просто обязан научить меня этим чарам.

* * *

На следующей неделе Гарри и Гермиона по-прежнему оставались лучшими на параллели. Однажды к ним обратились за помощью пятеро первокурсников — Падма и Энтони с Рейвенкло, Сьюзен Боунс и Ханна Аббот с Хаффлпаффа и Невилл с Гриффиндора (все они вошли в ФОРТ). Было решено выделить по часу в день для занятий в библиотеке, чтобы помогать друг другу с заданиями по разным предметам (разбирали только темы этой недели, а не следующей, как делали Гарри с Гермионой, когда работали одни).

* * *

Первый урок полётов проходил у всех первокурсников одновременно. Гермиона сильно нервничала, хотя они с Гарри и прочитали несколько книг о полётах и квиддиче. Друг пытался её успокоить, но тщетно. Он вытянул руку над метлой и произнёс: «Вверх!», и та прыгнула, куда нужно. У Гермионы ничего не вышло. Её метла, как и метла Падмы, откатилась в сторону. А метла Невилла даже не пошевелилась.

Потом мадам Хуч показывала, как правильно садиться на метлу. Гарри позабавило, как она сказала Малфою, что тот неправильно сидит на метле. Когда все уже собрались подняться в воздух, метла Невилла решила посвоевольничать. После ужасного полёта мальчик сломал запястье, и мадам Хуч повела его в больничное крыло, приказав всем оставаться на земле. Драко воспользовался этой возможностью и подобрал напоминалку Невилла, которую тот выронил, пока падал.

— Верни её, Малфой! — крикнул Гарри.

— А ты заставь меня, МакГонагалл! — ответил слизеринец и улетел.

Рейвенкловец выхватил волшебную палочку.

— Accio, напоминалка.

Слизеринец так крепко держал шарик, что заклинание стянуло его с метлы (а он уже поднялся футов на пять). Шарик выскользнул из рук Драко и полетел прямо к Гарри. Крэбб и Гойл подбежали к своему стонущему от боли лидеру, абсолютно не представляя, что делать. Гермиона собиралась помочь, но друг её остановил:

— Раз он так стонет, значит, на самом деле ему не очень-то и больно. Он притворяется. И, кроме того, ты ведь знаешь, как он тебя обзовёт, если попытаешься подойти.

Через минуту вернулась мадам Хуч и тут же заметила лежавшего на земле Малфоя. Её лицо покраснело от ярости.

— Я ЖЕ ГОВОРИЛА, ЧТОБЫ НИКТО НЕ ЛЕТАЛ! Я больше не желаю вас видеть на своих уроках. Как только мадам Помфри решит, что с вами всё в порядке, будете полировать всё метлы в школе. Кроме того, я потребую, чтобы вам не разрешили принести в школу собственную метлу и запретили играть в квиддич, если вдруг надумаете вступить в команду вашего факультета.

Глядя на ковыляющего из-за растянутой лодыжки слизеринца, которого мадам Хуч повела в замок, остальные первокурсники начали смеяться.

Вернувшись из больничного крыла, мадам Хуч сказала:

— Я знаю, что прошло уже пол-урока, но если мы сможем избежать разных глупостей и несчастных случаев, то я успею обучить вас основам полётов. Ещё раз встаньте в линию и возьмите мётлы. Да быстрее же!

Все быстро вернулись на свои места и под наблюдением учителя взобрались на мётлы. Гарри чувствовал себя так, будто летал всю жизнь — он носился вокруг других учеников, смеялся и наслаждался каждым мгновением. Минут через пять он заметил, что у Гермионы проблемы. Та оторвалась от земли, но так и не сдвинулась с места — девочка жутко боялась упасть. Мадам Хуч поблизости не было — она помогала другому студенту. Гарри подлетел к подруге.

— Гермиона, как дела?

— Н-нормально, — та со стыда опустила голову. — А-а у т-тебя очень хорошо получается.

— Спасибо. Давай помогу. Почему у тебя ничего не выходит? Ты же превосходно справляешься с остальными предметами.

— Я п-просто н-не могу справиться с этой метлой! Тут нет ни заклинаний, ни чего-то ещё, что я смогла бы выучить.

— Ты права, — кивнул мальчик, — Здесь нет ничего, что нужно запомнить, чтобы решить задачу. Мне повезло. Наверно, это у меня в крови, — пытаясь сообразить, как помочь подруге, он задумался. — Хм, это как кататься на велосипеде. Тут тоже нет книг, где написано, как это делать.

— Да, с велосипедом у меня тоже получилось не сразу, — признала Гермиона, — но ведь получилось, — решительно заявила она.

— И на метле летать получится, — заверил её друг. — Первое, что тебе нужно сделать, это…

Гарри терпеливо объяснял, как летать на метле и как ею управлять, а девочка внимательно следила, как он демонстрирует то, что он сам воспринимал на уровне подсознания. Это заметила мадам Хуч, которая помогала другим ученикам.

Минут через двадцать Гермиона уже очень неплохо летала и даже наслаждалась ощущениями.

— Ух, ты! Никогда не думала, что это может быть так весело!

— Я тоже так считаю, — усмехнулся Гарри. — Мои родители не разрешили мне купить метлу, но я видел несколько квиддичных матчей в Штатах, и это было нечто! Я совершенно точно буду пробоваться в команду в следующем году!

— И уверена, у вас всё получится! — сказала мадам Хуч, подлетев к ним. — Мистер МакГонагалл, я восхищена тем, как хорошо вы помогли мисс Грейнджер. У меня бы так не получилось. Пять баллов Рейвенкло.

— Спасибо, — от похвалы мальчик слегка покраснел.

* * *

Вечером, когда общая комната опустела, Гарри достал сквозное зеркало, чтобы связаться с семьёй.

— В следующем году вы просто обязаны купить мне метлу! — решительно потребовал он у родителей. — У нас сегодня был урок полётов, и это было просто потрясающе!

— Дай угадаю, — усмехнулся Марк. — Через год ты хочешь стать капитаном команды Рейвенкло.

Уши сына порозовели.

— Я буду участвовать в отборе. А в Маленьком Салеме есть место, где люди летают и играют в квиддич?

— Да, есть, — сказала Синди, — Э-э… Кажется, это называется «Дом Летающих Забав Фрэнка». Когда вернёшься летом на каникулы, мы узнаем точно.

— А как летает твоя подружка? — ехидно поинтересовалась Брианна.

Гарри покраснел, но ответил твёрдо:

— У меня нет подружки.

— Ты знаешь, кого я имею в виду, — ухмыльнулась его сестра.

— Прекрати дразнить брата, — строго сказала Синди.

— Или мы расскажем ему про Бобби, — добавил Марк. Брианна мгновенно покраснела. — Упс! — произнес её папа с фальшивым раскаянием.

— А кто такой Бобби? — Гарри поднял бровь.

— Просто мальчик, который этим летом переехал из Мичигана. Мы делали вместе домашнюю работу, НО ТОЛЬКО ОДИН РАЗ!

— Маг или магл?

— Магл, и не начинай…

— Ну, если твой парень распустит руки, можешь его оглушить, а он даже защититься не сможет.

— Он не…

— Мы сейчас разберёмся. Как он выглядит?

— Мы говорим не о Бобби. Так как летает Гермиона?

— На метле. Какого роста Бобби?

— Папа, ну зачем ты всё ему рассказал? — на это Марк только усмехнулся.

— Он носит твои книжки? — Гарри наслаждался своей маленькой местью.

— Нет, не носит!

— Тогда ты должна ему сказать, что парни обычно это делают.

— Он мне НЕ парень! А ты носишь за Гермиону её книжки?

— Конечно, нет — она ведь не моя девушка.

— Но ты ведь купил ей зачарованную сумку для книг на день рождения, — с улыбкой сказала Брианна. — Какая разница?

Синди решила сменить тему:

— На прошлой неделе мы встретили Мэтта, Эмилио и Криса — они передавали тебе привет.

— И сказали, что теперь, когда ты уехал и не помогаешь им с проделками, в школе стало совсем скучно, — добавила сестрёнка.

— Да уж, — улыбнулся Гарри. — Как жаль, что их нет здесь, чтобы помочь мне с проделками…

— Гарри! — строго воскликнула мама.

— Я хотел сказать, чтобы учиться вместе.

— Но тогда кто-нибудь из них попытается увести твою девушку! — поддразнила его Брианна.

— Может, стоит попросить их, чтобы они постоянно тёрлись вокруг вас с Бобби? — протянул брат. — И расстреляли из водяных пистолетов, когда вы будете целоваться?

— Фиии! Я не собираюсь целовать Бобби!

— Ну, естественно, не при всех же! — засмеялся Гарри.

* * *

На следующий день Драко Малфой (со своими телохранителями) с напыщенным видом прошествовал к столу Рейвенкло и насмешливо начал:

— МакГонагалл! Я тут подумал, что тебе будет интересно — наказание Хуч изменили. Мой отец…

— Трус, который бьёт домовых эльфов, — мимоходом заметила Гермиона.

Слизеринец покраснел от злости.

— Да как ты смеешь так говорить о моем отце, поганая грязнокровка! — решив, что Малфой сказал что-то весёлое, Крэбб и Гойл тупо засмеялись.

— Это ты начал говорить об этом паршивом мучителе эльфов! — зло сказал Гарри. — Он прямо как ты — ходит вокруг, задрав нос, воображая себя пупом земли, когда на самом деле он — преступник, кичащийся своей чистокровностью.

— Да как ты смеешь!

— Если не хочешь, чтобы мы оскорбляли тебя и твою жалкую семейку с раздувшимся эго, возвращайся обратно к своему столу.

— Я просто хотел сказать, что на четвёртом курсе смогу присоединиться к команде Слизерина по квиддичу.

— Подумаешь! — усмехнулся Гарри. — Я просто ещё раз стяну тебя с метлы, только в этот дождусь, пока ты поднимешься повыше.

Драко мгновенно побледнел.

— Ты этого не сделаешь! — а потом быстро развернулся и побежал к своему столу.

Гарри с Гермионой посмотрели друг на дружку и рассмеялись.

— Он и в самом деле считает, будто меня волнует это прозвище?

— Очевидно, некоторые чистокровные слишком тупы, чтобы понять, что умные люди давно не верят в эту чушь про маглорождённых. Посмотри на Какашку и Прыща [здесь имеет место игра слов: Crabbe-Crap (дерьмо, хрень); Goil-Boil (прыщ, фурункул) — прим. пер.], то есть, на Крэбба и Гойла. — Гермиона хихикнула над маленькой шуткой друга. — Они — самые тупые ученики (по крайней мере, на нашем курсе), и оба — чистокровные.

— Малфой ничего не сказал о своей отработке, — задумчиво протянула девочка.

— Скорее всего, он всё ещё полирует те старые мётлы, — улыбнулся Гарри.

* * *

На следующем уроке Зелий Снейп решил найти себе новую жертву. И выбрал Гермиону.

— Мисс Грейнджер, почему вы такая невыносимая всезнайка? Пятнадцать баллов с Рейвенкло!

— Но она ответила на все ваши вопросы! — воскликнул Гарри.

— Двадцать баллов с Рейвенкло, мистер МакГонагалл, — Снейп повернулся обратно к Гермионе, — Мисс Грейнджер, вы не ответили на мой вопрос. Почему вы такая всезнайка?

— Я просто отвечала на вопросы, которые вы мне задавали, профессор, — пробормотала та, уставившись в стол.

— Когда разговариваете со мной, смотрите в глаза. Пять баллов с Рейвенкло.

— Нет, сэр, — холодно ответила девочка.

— Что?! Двадцать баллов с Рейвенкло! Как вы смеете возражать?

— Я не хочу, чтобы вы использовали на мне Легилименцию, как уже пытались на Гарри, — решительно сказала Гермиона, тем самым привлекая внимание всего класса. Рейвенкловцы уже об этом знали, но те хаффлпаффцы, которые не были в курсе, от удивления пооткрывали рты.

— Этого не было, — неубедительно сказал Снейп, а затем с холодным выражением на лице добавил: — но если и так, вам что, есть что скрывать?

Девочка рассердилась, но так и не подняла взгляд на «учителя».

— Я не нарушаю школьные правила, если вы про это, но не хочу, чтобы вы читали мои мысли, как делаете со всеми. Это вмешательство в личную жизнь! — после этого заявления по классу пошли шепотки. Гермиона подняла голову и громко сказала — так, чтобы слышали все: — Каждый раз, когда вы смотрите ему в глаза, он читает ваши мысли!

— Вы заработали взыскание, мисс Грейнджер.

— Прекрасно, — холодно ответила та, поднялась и вышла из класса, так и не взглянув на преподавателя. Гарри тоже встал и последовал за ней.

— Вам тоже отработка, мистер МакГонагалл! — дверь захлопнулась. Снейп оглядел класс — никто на него не смотрел.

* * *

— Гермиона, подожди! — крикнул Гарри.

— Ты был не обязан идти за мной, — девочка остановилась.

— Он взъелся на тебя, потому что не смог достать меня.

— Твоя тётя должна научить меня Окклюменции! Меня мутит, что этот сальноволосый ублюдок может лазить в моей голове. Это отвратительно, и я точно знаю, что ещё и незаконно!

— Пойдём к ней. А ещё надо поговорить об этом с Флитвиком — ведь он наш декан.

* * *

Через несколько минут Гарри и Гермиона уже стояли около кабинета Трансфигурации в ожидании, пока МакГонагалл закончит урок. Друзья были крайне удивлены, услышав, как та громко сказала:

— Мистер МакГонагалл, мисс Грейнджер, вам незачем стоять в коридоре. Идите в мой кабинет, а минут через десять я к вам присоединюсь.

Слегка покраснев, они оба вошли в класс и направились к двери её кабинета. За спиной послышались смешки студентов. Гарри и Гермиона почти вбежали в кабинет МакГонагалл и закрыли за собой дверь.

* * *

Через девять минут Минерва вошла в комнату и обнаружила двух тихонько сидящих рядышком детей.

— Итак, почему бы вам не рассказать, что на этот раз натворил Снейп?

— Наверно, стоит позвать профессора Флитвика, — сказал Гарри. — Снейп нам обоим назначил отработки.

После того, как пришёл Флитвик, и они с МакГонагалл просмотрели воспоминания о пяти минутах урока Снейпа, декан Рейвенкло был в ярости.

— Снейп использует Легилименцию на учениках и Дамблдор об этом знает? Почему Снейпа до сих пор не уволили?

В этот момент в кабинет вошли Дамблдор и Снейп. Зельевар усмехнулся:

— Так я и знал, что МакГонагалл побежит ябедничать своей тётушке. Как трогательно.

— От таких жалких людей, как вы, — прокричала Минерва, чьё лицо покраснело от гнева, — нужно защищать студентов.

— Ну, хватит вам, — произнёс Дамблдор тоном «а-ля добрый дедушка», — Думаю, мы сможем мирно уладить это небольшое разногласие.

— Этот… учитель использует Легилименцию на студентах! — закричал Флитвик.

— Только ради безопасности школы, — холодно ответил декан Слизерина.

— Вот видите, — глаза директора засверкали, — У профессора Снейпа нет желания вторгаться в личную жизнь студентов — он просто считает, что обязан защищать школу, и хотел убедиться, что дети не планируют ничего опасного.

— Вздор! — гневно произнесла профессор МакГонагалл. — Профессор Дамблдор, я так понимаю, вам совсем нет дела до ваших студентов, но…

— Как вы смеете обвинять меня в том, что я не забочусь о студентах! Я…

— Заставляете их терпеть нападки этого монстра, который делает всё, чтобы никто, кроме слизеринцев, не учил Зелья, и постоянно вторгается в личную жизнь учеников! А ваш любимый преподаватель Прорицаний? Это же настоящая мошенница, которая терроризирует учеников, год за годом предсказывая одному из них смерть. Не говоря уже о…

— Хватит, Минерва! Мы не можем позволить студентам уходить посреди урока. Они проведут отработку с мистером Филчем, но очки факультета будут восстановлены. Профессор Снейп, пожалуйста, прекратите использовать Легилименцию на мистере МакГонагалле и мисс Грейнджер.

В этот момент Гарри почувствовал едва заметную ментальную атаку, но Снейп на него не смотрел. Мальчик изо всех сил вытолкнул агрессора, и удивленного Дамблдора толкнуло назад.

Гарри пришёл в ярость, но прежде, чем он успел сказать хоть слово, профессор МакГонагалл закричала:

— Альбус! Как вы могли?! Плохо уже то, что вы потворствуете поведению Снейпа, но чтобы сами?! Как я рада, что научила Гарри Окклюменции! Интересно, сколько студентов страдает от этого каждый год?!

— Если обсуждать больше нечего, — сказал директор, чьи уши покраснели, — то мы пойдём. Скоро обед.

Дамблдор и Снейп быстро покинули кабинет, оставив там двух преподавателей и двух студентов.

— Они оба читают мысли учеников и думают, что в этом нет ничего плохого! — Флитвик был вне себя.

— Я начинаю думать, что отправить сюда Гарри оказалось не очень хорошей идеей, — печально вздохнула Минерва. — В Америке тоже есть хорошие школы…

— Но я бы не мог видеть тебя, тётя Минни, и не встретил бы Гермиону.

Девочка с каштановыми волосами покраснела, но сказала громко и отчётливо:

— Профессор МакГонагалл, пожалуйста, научите меня Окклюменции. Думаю, в будущем мне это пригодится.

— Конечно, мисс Грейнджер, — кивнула декан Гриффиндора. — Сейчас я выдам вам книгу по этому предмету. Дайте мне знать, когда её прочтете, и мы начнём занятия.

* * *

По пути в Большой Зал Гермиона остановилась и сердито выпалила:

— Не могу поверить, что Снейпу всё сошло с рук! А нам назначили отработки! — она сжала кулачки. — Как бы я хотела что-то с этим сделать!

— Может, и сделаем, — Гарри загадочно улыбнулся. — Поговорим об этом в нашей гостиной — здесь нас могут подслушать.

* * *

К ужину про речь Гермионы, что Снейп читает мысли всех, кому посмотрит в глаза, уже услышала вся школа. Ученики разных факультетов подходили с вопросами к Гарри и Гермионе, а те честно рассказывали обо всём, что знали.

Когда ужин, наконец, закончился, друзья пошли к Филчу, и тот заставил их три часа драить полы без магии. Часа через полтора после окончания отработки они сидели в углу гостиной Рейвенкло. Большинство студентов уже разошлись по спальням.

— Думаю, нам нужно устроить Снейпу какую-нибудь пакость, — прошептал Гарри.

Поначалу Гермиона выглядела потрясённой, но потом её губ коснулась лёгкая улыбка.

— Надеюсь, нас из-за этого не исключат. Какой у тебя план?

— Ну, — мальчик улыбнулся подруге, — Я уверен, что Снейп, скорее всего, защищает себя от проказ, потому что не сомневаюсь — все не-слизеринцы его ненавидят.

— Наверно, над ним пытаются подшутить каждый день, — задумчиво протянула девочка. — А почему получится у нас?

— Потому что мы обратим внимание на самые обычные вещи, как привыкли делать мы с моими американскими друзьями.

— Но если в это время мы будем в классе, у нас ничего не получится, — забеспокоилась Гермиона.

— Тогда надо получить воспоминание тех, у кого в это время будет урок, чтобы мы тоже смогли посмотреть, — улыбнулся Гарри.

— Определённо, — притворно-чопорно согласилась подруга.

— Чтобы всё подготовить, нужно выскользнуть из башни после отбоя.

Гермиона подалась вперед и заговорщицким тоном спросила:

— Что конкретно ты собираешься делать?

* * *

Примерно в полночь дверь с портретом Ала сместилась в сторону, и двое студентов в школьных мантиях с прикрытыми тёмной тканью эмблемами факультета выскользнули из гостиной Рейвенкло. Они натянули капюшоны на головы, чтобы нельзя было рассмотреть их лиц. Один из них аккуратно закрыл дверь — так, чтобы не разбудить портрет.

Затем две невысокие фигуры бесшумно (на обувь были наложены заглушающие чары) двинулись в путешествие по замку. Когда они дошли до лестницы, Гарри прошептал:

— Эх, были бы у нас мётлы.

— Ну, чего нет, того нет, — ответила его подельница. — Я бы не отказалась от плаща-невидимки, но и его у нас нет.

— Это было бы потрясающе, — прошептал друг, пока они ждали в тени, чтобы лестница повернулась в нужную сторону. Друзья только что едва избежали встречи с Кровавым Бароном. — Может, мы сможем научиться дезиллюминировать себя?

Когда лестница встала, как надо, заговорщики быстро и тихо спустились вниз.

Медленно и осторожно продвигаясь по замку, они по очереди заглядывали за углы, и даже несколько раз забегали и прятались в классах. Но это были ложные тревоги, вызванные возбуждением и страхом от их первой ночной вылазки в Хогвартсе.

Когда они, наконец, добрались до класса Зелий, Гарри попробовал открыть дверь с помощью Alohomora, но у него ничего не вышло.

— Прекрасно, — пробубнил он, а потом просунул палочку под дверь и притянул заклинанием дверные петли. После этого Гермиона наложила на дверь заглушающие чары (на случай, если они её уронят), а затем ребята аккуратно открыли её и удалили петли, оставив дверь приоткрытой, чтобы их не застали врасплох. Проделав всё это, они достали из карманов несколько предметов и принялись готовить ловушку.

Меньше чем через пятнадцать минут друзья вышли из кабинета. Гарри закрыл дверь и обнаружил, что замок защёлкнулся сам собой. Но как только они зашли за угол, то услышали, как кто-то приближается к кабинету Зелий с другой стороны. Они не знали, кто это, но услышали голос смеющегося Снейпа, говорящего что-то о тупых детишках, которые думают, что простое отпирающее заклинание может взломать его чары.

Ребята не стали ждать и тихонько отправились обратно тем же путем, каким добирались до подземелий. Дойдя до лестницы, они обнаружили, что та стоит в нужном месте, поэтому, не останавливаясь, начали по ней подниматься. К несчастью, на полпути та снова начала двигаться. И пока она поворачивалась, дети заметили Пивза, который вылетел из-за угла прямо в их сторону, поэтому быстро присели на ступени, чтобы полтергейст их не заметил. Когда, наконец, лестница остановилась, Гарри и Гермиона забежали в первую попавшуюся дверь, не заметив, что лестница привела их к запретному коридору на третьем этаже.

— Где мы? — прошептал мальчик.

— По уши в неприятностях, — ответила подруга, показывая вправо, где стояла знакомая кошка.

— Миссис Норрис, — констатировал первый, когда та убежала.

— А где миссис Норрис…

— …там и Филч. Бежим!

Они помчались по коридору, пока не достигли запертой двери. Гарри подёргал ручку, а Гермиона применила отпирающее заклинание. Друзья вошли в комнату, мягко прикрыв за собой дверь.

— Что такое, девочка? — послышался голос Филча. — Здесь никого нет. Ты, наверно, почуяла то, что находится за дверью. Не беспокойся, оно тебя не тронет. Пойдём.

Слушая этот монолог, ребята с ужасом смотрели прямо в глаза чудовищной собаке. Точнее, Гарри смотрел в глаза одной из её голов, а Гермиона — другой. Там была еще и третья, но ей в глаза смотреть было некому. Минуту назад спящая трехголовая собака потянулась, приподнялась на лапах и изучающе посмотрела на детей. И как только из её пастей вырвался громоподобный рык, Гарри мгновенно открыл дверь и вытянул подругу за собой наружу. Уж лучше заработать взыскание или исключение, чем играть роль жевательной игрушки для трёхголовой псины.

К счастью, Филч уже ушёл, и они медленно и осторожно направились к лестнице, перешёптываясь по дороге:

— Что это было за чудовище, Гермиона?

— Не знаю, но оно, очевидно, что-то охраняло.

— Ты тоже видела тот люк?

— Ну, естественно.

— Мне всё равно, что оно там охраняет, но эту тварь нельзя держать в школе! Ведь эта собака может кого-нибудь убить.

— Она сидела за закрытой дверью, — парировала девочка.

— Которая легко открывается с помощью Alohomora.

— Верно.

— Спасибо.

Друзья уже почти дошли до последней лестницы, когда у себя за спиной услышали шаги. Раздался мужской голос: «Вы двое, а ну стоять!», и рейвенкловцы побежали со всех ног. Но куда бы они не поворачивали, оторваться от преследователей не удавалось.

— Гермиона, — Гарри уже тяжело дышал, — Давай разделимся. Я попробую тебя прикрыть.

— Ты не можешь! Мы оба в этом замешаны!

— Если неприятности будут у нас обоих, лучше никому не станет. Будь осторожна. Встретимся в башне. Теперь беги!

Девочка с неохотой тихо побежала туда, куда указал друг, а тот, стараясь погромче топать, помчался в другую сторону. И рад был услышать, что оба преследователя повернули за ним. И пока бежал, пытался придумать, как узнать, кто за ним гонится. В конце концов, мальчик попал в тупик.

Увидев две приближающиеся фигуры, Гарри сообразил, что это, опредёленно, студенты, и для префектов выглядят они слишком молодыми. Интересно, что им от него нужно? Один из них засунул в карман лист пергамента, и они подошли поближе. Оказалось, что его преследователи — близнецы с рыжими волосами. Гарри точно помнил, что это гриффиндорцы, и это именно они возились с тарантулом в поезде. Сейчас эти двое наставили на него палочки.

— Что вам нужно? И вообще, может, представитесь?

— Я — Дред Уизли.

— А я — Фордж.

— Вопрос в том, друг мой...

— …кто ты?

— Я… я Гарри, — нервно ответил первокурсник, не понимая, что происходит, — Гарри МакГонагалл.

Близнецы посмотрели друг на друга с фальшивым сожалением на лицах.

— Это так ужасно, Дред. Дети в наше время…

— …так легко лгут. Да, Фордж, как ему не стыдно!

— Я не лгу! Я Гарри МакГонагалл! Гарри Марк МакГонагалл, если хотите знать!

— Мы согласны, что тебя зовут Гарри.

— Но твое второе имя — Джеймс.

— А фамилия — Поттер.

У мальчика вытянулось лицо. Он не понимал, откуда они узнали. Если прочли его мысли, то они, наверно, самые одарённые легилименты на свете, ведь он ничего не почувствовал.

— Это не так! — Гарри решил отбиваться до последнего.

— О, нет, ты — это он.

— А теперь скажи нам, что ты здесь делаешь, и что случилось с твоим шрамом и волосами?

Понимая, что обмануть их не удастся, рейвенкловец решил узнать, откуда им всё известно, и кто ещё в курсе.

— Хорошо, но только не посреди коридора.

— Прекрасно, только после вас, — улыбнулись Фред и Джордж.

Когда близнецы привели его в один из тайных проходов, один из них спросил:

— Итак, Гарри Поттер, и как же ты стал Гарри МакГонагаллом?

— Использовал оборотное зелье?

Но Гарри тоже хотел кое-что выяснить.

— Я отвечу на ваши вопросы, если вы ответите на мои. Как вы узнали, кто я, и знает ли кто-нибудь ещё?

— Не думаю, что мы должны отвечать, — сказал Фред.

— Учитывая, что многие считают тебя тёмным волшебником…

— …и, как мы обнаружили, ты выдаешь себя за племянника нашего декана.

— Как долго ты уговаривал Шляпу распределить тебя в Рейвенкло…

— …вместо Слизерина?

Гарри уже немного пугало, как они заканчивают фразы друг друга.

— Я не тёмный волшебник! Меня усыновил племянник профессора МакГонагалл сразу после того, как моих настоящих родителей убили, а вырос я в Америке. То, что я — Гарри Поттер, я узнал только в прошлом году. И Шляпа хотела отправить меня в Гриффиндор!

— То есть, ты утверждаешь, что Дамблдор лгал, когда говорил, что ты пропал?

Рейвенкловец покраснел.

— Не совсем. Он оставил меня с запиской на пороге моих единственных родственников. Тётя Минни, то есть профессор МакГонагалл, наблюдала за ними целый день и поняла, что это самые худшие маглы, каких только можно представить, а Дамблдор даже не потрудился с ними поговорить. Тётя, мои родители и сестра — единственные, кто знает правду.

Близнецы посмотрели друг на друга, мысленно ведя диалог. Гарри не упустил такого шанса и быстро пробормотал:

— Новые искры… Accio палочки!

Фред и Джордж почувствовали, как их палочки вылетели из рук. Они попытались их схватить, но безуспешно. Через секунду те оказались у первокурсника.

— Быстро, однако.

— Похоже, тебя кто-то тренировал.

— Откуда появилась твоя палочка?

Гарри одарил их сердитым взглядом.

— Всё, что я сделал — забрал ваши палочки. И пытать вас Круцио не собираюсь. Вы отвечаете на мои вопросы, я — на ваши.

Первый раз на памяти живых Фреду и Джорджу Уизли было нечего сказать. Гарри глубоко вздохнул.

— Ладно, я понял. Вы считаете меня тёмным магом, потому и молчите. И наверняка думаете: как только я узнаю всё, что мне нужно, тут же вас убью.

— В основном, — хором ответили близнецы.

«Так, надо завоевать их доверие».

— Может, вот так? Вот вам ваши палочки и моя. — На случай, если план не сработает, вторая была спрятана. — Всё, что я прошу — кроме профессора МакГонагалл, никому ни слова.

Забрав все три палочки, близнецы уставились друг на друга, пока, наконец, один из них не начал:

— Ну, он был…

— А что если…

— Ну, он ведь…

— Гарри, а что вы с Гермионой Грейнджер делали в коридоре ночью?

— Рановато вам ещё целоваться-обниматься.

— Мы готовили западню для Снейпа, — гордо заявил мальчик. Он слышал о репутации близнецов Уизли.

— А как ты дверь открыл? — засомневался Фред.

— Когда Alohomora не сработала, я просунул палочку под дверью и притянул заклинанием петли.

— Притянуть петли, — протянули близнецы, и у них на лицах появились одинаковые ухмылки.

— Представление, которое мы подготовили, состоится на вашем уроке. Вы ведь на третьем курсе, правильно?

— Да, у нас завтра Зелья с Рейвенкло.

— Довольно умно — сделать так, чтобы всё произошло не на вашем занятии.

— Ну, так что, вы мне верите?

— Пока да, — сказал один из Уизли.

— Вы сохраните мою тайну?

— Пока да, — ответил другой.

— Тогда поговорите наедине с моей тётей и скажите, что знаете, кто я. А потом попросите научить вас Окклюменции. Да, и пока тётя не скажет, что можно, не смотрите в глаза Снейпу и Дамблдору.

— Он серьёзно.

— Он хочет, чтобы мы всё рассказали МакГонагалл.

— И времени прошло немало — оборотное уже бы выветрилось.

— А он ничего не пил.

— Нам не нужно учить Окклюменцию.

— Мы сами её выучили, когда поняли, что Снейп с Дамблдором любят копаться в чужих мозгах.

— Если бы мы не умели закрывать свои мысли, не смогли бы выходить сухими из воды, — они вернули Гарри его палочку, которую тот сразу же спрятал в кобуру.

— Вот это да! — воскликнули близнецы хором.

— Невидимая кобура!

— Я слышал про такие.

— Они ведь ещё призывающие чары отражают, так?

— Да, — самодовольно кивнул Гарри, а затем стал серьёзным: — Если есть какие-то сомнения, вам и в самом деле нужно поговорить с моей тётей, чтобы уладить все вопросы, связанные с защитой разума. Я здесь, чтобы учиться и проказничать. И не хочу, чтобы Дамблдор забрал меня у семьи.

— Мы понимаем, приятель.

— Но не скажем МакГонагалл, что знаем о тебе.

— Потому что она постарается докопаться, откуда нам всё известно.

— Вы так и не ответили на мои вопросы, — мальчик посмотрел на улыбающихся близнецов.

— Мы единственные, кто догадался.

— Но не скажем, как.

— Мы просто покажем кое-что, что тебя очень заинтересует.

— Как одному из основателей ФОРТ, тебе будет весьма интересно узнать, где живут местные эльфы.

— Вы покажете мне, где находится кухня? — взволнованно спросил Гарри.

— Именно. А потом проводим до башни Рейвенкло.

* * *

Примерно через час Гарри с палочкой в левой руке успешно проник обратно в гостиную своего факультета и обнаружил там ужасно напуганную девочку с густыми непослушными волосами. Та оглянулась на шум, отложила книгу по Окклюменции и рванула к нему, чтобы покрепче обнять.

— Ох, Гарри, я так волновалась. С этой собакой в том коридоре, и кто знает, что ещё есть в замке? Ты в порядке? Тебя поймали? У тебя неприятности? — быстро протараторила Гермиона на одном дыхании.

— Спасибо за заботу, — мальчик широко улыбнулся. — Я в порядке. Люди, которые гнались за нами и поймали меня — это близнецы Уизли. Они узнали… — Злясь на самого себя, он покачал головой. — То есть, они показали мне, где находится кухня, и я познакомился там с домовыми эльфами. Я бы и тебя взял, но времени не было. В любом случае, дорогу до кухни я знаю.

Девочка слегка покраснела.

— То есть, пока я тут переживаю, ты решил устроить себе полночную трапезу? Я…

— Успокойся, Гермиона. Прости, что заставил тебя волноваться. Я тебе кое-что принёс, — он переложил палочку в правую руку, взмахнул ею и пробормотал заклинание. В этот момент поднос с едой, стоявший рядом с выходом, взлетел с пола и опустился на стол. Там стояла тарелка с сэндвичами и тыквенными пирожками и два стакана с тыквенным соком. — Я уже поел, поэтому это всё тебе, — сказал Гарри, взяв в руки стакан с соком.

— Спасибо, — робко улыбнулась девочка, — но… ты что, будешь просто стоять и смотреть, как я ем?

— Почему нет? — усмехнулся друг. — Я ведь уже видел, как ты это делаешь. Кстати, я рассказал близнецам о нашей проделке, и они согласились одолжить нам воспоминание. Мы не скажем тёте Минни, что это сделали мы, а просто попросим посмотреть.

— А разве она нас не заподозрит? — забеспокоилась Гермиона.

— Чтобы обвинить кого-то в шутке над этим мерзавцем, ей понадобится признание, два свидетеля и неопровержимые улики. Да она и сама с удовольствием на это посмотрит.

Девочка рассмеялась.

— А что узнали близнецы Уизли?

Лицо Гарри заметно побледнело.

— Я… у меня с языка сорвалось. Ничего особенного.

Подруга бросила на него странный взгляд, но потом снова улыбнулась.

— Спасибо за угощение.

* * *

На следующий день, когда друзья пришли на обед, Снейпа в Большом Зале не оказалось. Гермиона обратила на это внимание Гарри, и оба засмеялись. Ребята сели рядом с другими первокурсниками, и в этот момент к ним подошли близнецы Уизли. Фред держал в руке запечатанную бутылку, и у рыжих было подозрительно хорошее настроение.

— Приветствуем вас, Гарри, Гермиона и остальные юные рейвенкловцы. Вы пропустили лучший урок Зелий, который был у нас за всё время пребывания в этой школе, — сказал Фред.

— Но мы сохранили копию воспоминания о нём и хотим поделиться с вами, — добавил Джордж.

Фред протянул бутылку Гарри.

— Держите, мистер МакГонагалл, — а когда тот её взял, подмигнул,.

— Спасибо, — кивнула Гермиона.

— Нет проблем. Ну, нам пора возвращаться за гриффиндорский стол.

— И что это было? — поинтересовалась Падма.

— Кто-то во время их урока подшутил над Снейпом, — усмехнулся Гарри.

— А близнецы знают, как мы ненавидим Снейпа, — добавила подруга.

— Поэтому они решили, что нам захочется посмотреть в Омуте Памяти профессора МакГонагалл на унижение этого урода.

— И твоя тётя действительно разрешит вам на это посмотреть? — спросил Майкл Корнер.

— Разрешит? — переспросил Гарри, притворившись обиженным. — Да она сама к нам присоединится.

— А можно нам тоже посмотреть? — с надеждой спросила Падма, а остальные первокурсники отчаянно закивали.

— Я спрошу её сегодня после урока, — улыбнулся мальчик, — но ничего не обещаю.

* * *

После обеда ребята направились прямо в кабинет Трансфигурации, где у них прошёл очень интересный урок. Гарри и Гермиона до сих пор оставались лучшими в классе. Когда занятие закончилось, Гарри подошел к столу своей тёти, в то время как остальные рейвенкловцы ждали снаружи.

— Профессор МакГонагалл, — с улыбкой произнес мальчик.

— Да, Гарри?

— Вы слышали о том, что случилось с профессором Снейпом сегодня утром на уроке у третьекурсников?

Он видел, как Минерва отчаянно борется со смехом.

— Да, слышала.

— Один из студентов поделился со мной воспоминанием об этом происшествии, — сказал её племянник, доставая бутылку, — и я хотел попросить вас разрешить мне его просмотреть. И, возможно, вы захотите присоединиться.

Профессор огляделась вокруг, как будто ждала, что сейчас в кабинет войдёт Дамблдор, и очень строго заявила:

— Полагаю, что как заместитель директора, я просто обязана провести расследование и установить причину всего случившегося. Вы можете мне помочь.

— А могут к нам присоединиться остальные первокурсники Рейвенкло? — поинтересовался Гарри с безмятежным видом.

Всё тем же строгим голосом Минерва ответила:

— Думаю, я соглашусь. После ужина жду вас всех в моём кабинете.

* * *

С момента, когда Гарри вышел из класса и показал друзьям «Все о’кей», время почти остановилось, а предвкушение только росло. Увидев за обедом полностью оправившегося Снейпа, мальчик был немного разочарован, но волосы зельевара стали гораздо короче, чем обычно. Как только ужин закончился, первогодки Рейвенкло бодро зашагали к кабинету МакГонагалл.

С «профессорским» выражением на лице Минерва сказала:

— Вы, конечно, понимаете, что сейчас мы проведём расследование, чтобы в будущем предотвратить подобные инциденты, — и в этот момент ученики не выдержали и во весь голос расхохотались, а профессор к ним присоединилась. Наконец воспоминание поместили в Омут. — Теперь все возьмитесь за руки, и мы войдём.

* * *

Они оказались в кабинете Зелий. Примерно половина студентов, включая Фреда и Джорджа Уизли, уже присутствовала. Гарри и Гермиона подвели всех поближе к преподавателю. Тот взял список учеников, и тут же пергамент превратился в какую-то зелёную слизь, которая потекла по руке. Часть слизи оказалась на столе, часть — на полу, и ещё немного попало на рукав Снейпа.

Он злобно посмотрел на Фреда и Джорджа, которые рассмеялись вместе со всеми остальными, а затем спокойно произнес:

— То есть, вы считаете, что это забавно — уничтожить список присутствующих? О том, что запачкали кабинет, я уже не говорю. Двадцать баллов с Гриффиндора, и в качестве наказания вы будете чистить этот класс сверху донизу. А теперь приступайте к заданию.

Зельевар указал палочкой, но вместо того, чтобы написать инструкции на доске, та вылетела из руки, пронеслась по классу и намертво к ней приклеилась. А Снейп по-прежнему спокойным голосом снял по сорок баллов с Фреда и Джорджа, хоть у него и покраснели уши. Раздражённый профессор направился к доске, чтобы забрать свою палочку, но не успел сделать и двух шагов, как упал лицом прямо в лужу с кетчупом. Он поднялся (после чего последовал ещё один взрыв смеха) и увидел простую магловскую рыболовную леску, которую кто-то закрепил в паре дюймов над полом — именно об неё он и споткнулся.

— Восемьдесят баллов с Гриффиндора! — рявкнул зельевар. — И неделя отработок для Уизли!

— Но мы этого не делали!

— Хотя очень хотели!

— Еще двадцать баллов за нахальство и дополнительная отработка вам обоим! — зельевар подошёл к своему шкафу, чтобы достать полотенце, но обнаружил, что тот закрыт. Он забрал палочку у одного из рейвенкловцев и направил на шкаф: — Alohomora. — Дверца открылась, но полотенце, которое призвал Снейп, даже не шелохнулось, зато оттуда вылетело несколько колбочек.

В результате о его голову разбилась открытая склянка с темно-зелёной жидкостью, расплескав всё содержимое по сальным волосам, отчего те начали седеть и выпадать. Другое зелье окропило его мантию и перекрасило её в ярко-розовый цвет. Теперь Снейп был лысым, в розовой мантии и с лицом в кетчупе. Он в гневе подошёл к своему шкафу, схватил полотенце и вытер лицо. Когда зельевар убрал полотенце, кетчуп пропал, но лицо стало светло-зелёным.

— Сто баллов с Гриффиндора! Класс свободен! — заорал профессор, пытаясь перекричать надрывно хохочущий класс.

Через секунду бьющаяся в истерике группа рейвенкловцев покинула воспоминание.

— Двести двадцать баллов Гриффиндору, так как вина подозреваемых не была доказана, — сказала МакГонагалл, пытаясь восстановить дыхание. — И как только приду в себя, оспорю те отработки, которые он назначил Уизли. — Хоть очки Гриффиндора для рейвенкловцев значения не имели, они согласились, ведь Снейп их снял несправедливо. Гарри и Гермиона надеялись, что Фреду и Джорджу не придётся ходить на все эти отработки.

* * *

Когда Гарри через зеркало рассказал Брианне, что они с Гермионой устроили, та чуть не задохнулась от смеха. Так как рядом никого не было, он признался, что это подстроили именно они. Во время этого разговора брат с сестрой заключили соглашение — она не дразнит его по поводу Гермионы, а он молчит про Бобби.

— И этот придурок понятия не имеет, что это вы? — сквозь смех выдавила сестрёнка.

— Ага, — кивнул Гарри, который тоже начал смеяться. — Он уверен, что это были Фред и Джордж, но не смог назначить им наказание, потому что не сумел доказать их вину.

— Это здорово!

— Да. Когда они раскрыли мой маленький секрет, я понял, что они классные парни.

— Какой секрет? — спросила Гермиона с лестницы, ведущей в спальни девочек. Мальчик удивленно не неё посмотрел. Подруга держала в руках толстую книгу. — Я не могла заснуть, поэтому спустилась немного почитать. Я за тобой не шпионила.

— Ерунда, — отмахнулся Гарри, — Просто мужские секреты. Не хочешь поздороваться с Брианной?

Девочка на мгновение нахмурилась, будто решала, а не стоит ли рассердиться, но потом всё-таки сказала:

— Конечно, — и подошла к другу, который держал в руках зеркало: — Привет, Брианна. Как дела в школе?

— Здорово! — радостно ответила та, — Я по-прежнему лучшая в классе.

— Это замечательно. А что это за мальчик Бобби, о котором я недавно слышала?

* * *

Прошло несколько дней, и вот наступил день рождения Гермионы. Вместо обычной встречи их небольшой учебной группы Гарри организовал маленькую вечеринку-сюрприз. Утром он ничем не выдал, что знает, какой сегодня день. Мальчик видел разочарование на лице подруги, но сделал вид, что ничего не заметил.

Когда друзья выходили с последнего в тот день урока, он предложил:

— У нас есть несколько минут до ужина, и я не прочь подышать свежим воздухом. Не хочешь прогуляться по окрестностям?

— Э-э… давай, — Гермиона пожала плечами.

Они вместе вышли из главных ворот, и мальчик окольными путями повёл подругу к тому месту, которое выбрала Падма. Друзья подошли к членам их группы, и именинница увидела покрывало для пикника, корзину и несколько кувшинов с тыквенным соком. А ещё обратила внимание, что все присутствующие захватили свои сумки.

— Ну, — с улыбкой спросил Гарри, — И что тут у нас?

— СЮРПРИЗ! — одновременно закричали Невилл, Падма, Ханна, Сьюзен и Энтони.

— С днем рождения, Гермиона, — сказал лучший друг.

Та чуть не расплакалась. Она повернулась к Гарри и крепко-крепко его обняла.

— Спасибо! — а затем проделала то же самое со всеми остальными.

Корзина для пикника была зачарована так, что в неё поместилось столько еды, чтобы хватило на всех, а потому ребята быстро достали угощение, не забыв праздничный торт. Затем настало время подарков, и все достали презенты из школьных сумок. Невилл подарил Гермионе комплект изысканных перьев, Энтони — набор чернил, а от Падмы именинница получила волшебный дневник с замком, который мог открыть только владелец. Сьюзен презентовала небольшую дамскую сумочку. Подарок Гарри был последним: он вручил Гермионе такую же бездонную и невесомую сумку, как у него, только с красиво выведенным её именем. Девочка снова обняла его и поцеловала в щёку, отчего оба покраснели.

Перед тем, как все разошлись, Гермиона поблагодарила ребят за этот замечательный праздник и, конечно же, за подарки. Через несколько часов, когда они с Гарри занимались в общей комнате, она призналась, что до этого дня единственными людьми, кто поздравлял её с днём рождения, были её родители.

— Кстати, об этом, — сказал друг, доставая сквозное зеркало. — Сейчас, наверно, самое время.

В этот момент зеркало завибрировало. Мальчик убедился, что Гермиона хорошо всё видит, и вместе с появившимися в отражении родителями и Брианной спел для подруги «С днем рожденья тебя…».

* * *

В субботу Гарри отвёл Гермиону на кухню, чтобы представить домовым эльфам, у которых они потом расспрашивали о Порабощающем Контракте Домовых Эльфов.

— Мы знаем о контракте, мисс Грейнджи, — сказал Дотти — эльф, с которым они это обсуждали, — Но мы не знаем, где он.

— Мы создали группу, которая заботится о благополучии эльфов, — сказала девочка, — И хотим узнать, довольны ли вы жизнью в замке.

— О, ДА! Хогвартс — самое замечательное место для домовых эльфов!

-Рада это слышать, — улыбнулась Гермиона, — А что вы думаете о тех хозяевах, которые бьют своих домовых эльфов?

— Они есть плохие хозяева, но плохой хозяин лучше, чем вообще без хозяина.

— Мы пытаемся сделать такое отношение к эльфам незаконным, — тактично сказал Гарри. Видя реакцию Блинки, домового эльфа Минервы, на разговоры о свободе, Гермиона с ним согласилась — не стоит заставлять эльфов стремиться к свободе. Сейчас их цель — обеспечить тем нормальную жизнь. — Такие люди не заслуживают помощи домовых эльфов.

— Эльфы будут счастливы, работая у достойного хозяина, — согласился Дотти.

* * *

Дни летели быстро. Никто из студентов, кроме Гарри, Фреда и Джорджа, не смотрели в глаза Снейпу, а все библиотечные книги по Окклюменции и Легилименции были на руках.

Учебная группа демонстрировала хорошие знания — у всех студентов, которым помогали Гарри и Гермиона, заметно улучшились отметки. После одного из занятий по Чарам профессор Флитвик отметил, что они были единственными из первокурсников, кто справился с заклинанием левитации с первого раза. И наградил их тридцатью баллами. У Невилла заметно прибавилось уверенности в себе, чего раньше ему не хватало. Вскоре стала очевидной его склонность к Гербологии и стойкое отвращение к Зельям. Казалось, что он стал тем первокурсником Гриффиндора, которого Снейп выбрал своей любимой мишенью. Падма была хороша в Трансфигурации, но у неё были проблемы с Чарами. Другие ещё не разобрались со своим любимым предметом и надеялись, что смогут найти его на третьем курсе, когда предстоит выбирать, какие дисциплины изучать дальше.

Гарри и Гермиона на месяц опережали всех остальных и уже прочли все учебники за первый курс. Они подсчитали, что если так будет продолжаться и дальше, то последние пару месяцев года им не нужно будет делать домашнюю работу. Друзья уже решили, что на рождественских каникулах купят комплект учебников для второго курса. За неделю до Хэллоуина Гермиона, которая очень усердно занималась Окклюменцией, наконец-то научилась ставить щит. Гарри порывался рассказать ей о своей настоящей личности, но передумал: решил, что ещё не время. Уже плохо, что об этом знали близнецы, а он хотел, чтобы эту в эту тайну было посвящено как можно меньше народа.

В Хэллоуин, во время урока по Защите от Тёмных Искусств, профессор Квиррел в какой-то момент повернулся к классу спиной. И как только Гарри увидел заднюю часть его тюрбана, то вздрогнул от боли и ненамеренно потянулся ко лбу.

— Что случилось, Гарри? — шёпотом спросила Гермиона, сидевшая рядом.

— Я не знаю.

Девочка с беспокойством посмотрела на друга.

— Это ведь уже не в первый раз. Где именно болит?

Мальчик провёл пальцем по лбу, и у Гермионы округлились глаза. Несколько мгновений она в него всматривалась, а потом отвернулась, не обращая внимания на все попытки поговорить. Квиррел повернулся лицом к классу, и урок продолжился.

После занятия Гарри схватил подругу за руку и увёл в ближайший пустой класс.

— Что случилось?

Девочка выглядела очень взволнованной. Она бормотала под нос скорее для себя, чем для него:

— Шрам? Гарри? Ты должен был выучить Окклюменцию. Ты получил наследство, о котором не хотел говорить. У тебя зелёные глаза. Фред и Джордж раскрыли твой… маленький секрет. — У неё на лице проступило выражение ужаса и она отскочила от друга. — Ты — Гарри Поттер!

Тот был потрясён — она догадалась!

— Дай мне объяснить, Гермиона! — он шагнул к ней.

— Держись от меня подальше, ты… ты ЛЖЕЦ! — девочка выбежала из класса, но Гарри успел услышать плач.

Он не знал, что делать, и боялся, что если последует за Гермионой, то та станет на него кричать, и кто-нибудь нечаянно услышит. А ещё боялся потерять настоящего друга. Мальчик побежал за ней и преследовал до тех пор, пока она не остановилась, направив палочку ему в лицо.

— Не ходи за мной, Гарри!

«Что ж», — подумал тот, — «Вот тебе и ответ».

* * *

На празднике в честь Хэллоуина Гарри с самым несчастным видом сидел рядом с Падмой— с подругой он так и не поговорил.

— Ты не видела Гермиону? — спросил он.

— Э-э… видела, но она просила не говорить тебе, где её искать, — было видно, что ей очень неловко. Девочка глубоко вздохнула. — Она… э-э… злится на тебя за что-то, но не говорит, за что.

Гарри был рад, что Гермиона не разболтала его секрет, и очень хотел вернуть её дружбу. Он обречённо кивнул.

— Мне нужно кое за что перед ней извиниться, только она не позволит.

— Я уверена — она простит тебе всё, что угодно. Ей, наверно, нужно просто немного побыть одной.

Мальчик слабо улыбнулся Падме, а потом сосредоточился на своей тарелке и постарался получить удовольствие от праздника. И только ему стало чуть-чуть легче, как посреди трапезы в Большой Зал ворвался профессор Квиррел и закричал:

— Тролль!.. В подземельях… думал, вы должны знать… — и упал в обморок.

Меньше, чем через полминуты, Пенелопа Клируотер спешно всех пересчитала и повела к башне Рейвенкло. Внезапно Гарри остановился и поинтересовался у Падмы:

— Где Гермиона? Она же не знает про тролля!

На лице рейвенкловки отразился ужас.

— Она в туалете для девочек! Сюда! — девочка схватила его за руку, и они вместе побежали на второй этаж, а в это время Пенни вела остальных в другую сторону. Гарри слышал, как Падма сказала:

— Нет времени искать учителей. Надеюсь, тролль ещё в подземельях.

Добежав до нужного места, они услышали пронзительный крик подруги.

Гарри резко распахнул дверь и призвал палочку в правую руку. Перед ним стоял тролль и размахивал дубиной (и уже разворотил полтуалета). Гермиона едва успевала уворачиваться.

Тролль ещё раз замахнулся на девочку, которую загнал в угол.

— Accio дубина! — закричал мальчик, и деревянная громадина вырвалась из руки монстра и полетела прямо в него. Он быстро отпрыгнул в сторону и пробормотал: — Не самая блестящая идея.

Потеряв оружие, тролль повернулся и сосредоточился на Гарри. Он отвёл кулак назад, чтобы ударить рейвенкловца, но не успел — ему в лицо угодил обломок металлической трубы, который бросила Падма. Тролль зарычал на неё и отошёл от мальчика.

В это время Гермиона достала свою палочку и встала прямо между троллем и его дубиной. А потом взобралась на одну из оставшихся раковин и прокричала:

— Accio дубина! — указывая палочкой на оружие тролля.

Гарри видел, как дубина быстро полетела к голове чудовища. Монстр уже хотел двинуться к Падме, когда мальчик запустил в него Stupefy’ем. Да, он знал, что троллю это, как слону дробина, но заклинание всё-таки помогло, заставив монстра топтаться на месте. И тут дубина врезалась ему в физиономию, отправив в нокаут. Чудовище рухнуло на пол со сломанным носом, потеряв сознание и лишившись нескольких зубов.

В этот момент в туалет вбежали МакГонагалл, Квиррел и Снейп.

Минерва огляделась вокруг и, казалось, постарела лет на десять.

— Объяснитесь немедленно.

А через мгновение в комнату ворвалась охваченная паникой Пенни Клируотер.

— Слава Мерлину, вы живы! Когда я увидела, что вас нет, то оставила всё на других префектов. Почему вы ушли?

— Это была моя… — начала Гермиона.

— Это моя вина, — решительно заявил Гарри, а подруга удивлённо на него уставилась, — Я думал, что смогу справиться с троллем, и пошел его искать. Гермиона и Падма пытались спасти меня от моей же собственной глупости. Если бы не они, я бы, наверно, умер.

— Твоя? — Минерва выглядела очень раздосадованной.

— Вы так высокомерны, мистер МакГонагалл? Я думаю — это отработка и… — начал Снейп, который заметно хромал, а через дыру на его мантии была видна рана на ноге.

— Пять баллов с Рейвенкло за отсутствие здравого смысла. Я разочарована, Гарри, — перебила коллегу МакГонагалл, лишив его возможности снять немыслимое количество баллов. Она повернулась к девочкам. — Вам обеим очень повезло. Не каждый первокурсник может справиться с взрослым горным троллем. Пять баллов… каждой из вас за невероятную удачу.

* * *

Вскоре трое первокурсников из Рейвенкло направлялись к своей гостиной. Пенелопа шла за ними — хотела проследить, что они действительно туда доберутся. Гермиона подошла поближе к Гарри и шепотом спросила:

— Почему ты сказал, что это твоя вина?

— Потому что так оно и есть, — так же шёпотом ответил тот. — Я не должен был тебя обманывать. Надеюсь, ты сможешь меня простить.

— Почему ты всё не рассказал неделю назад, когда я закончила изучать Окклюменцию?

— Я… я не хотел, чтобы ты беспокоилась, как бы случайно не проболтаться. Я имею в виду — у меня и так из-за этого всё наперекосяк. Я думал об этом. Прости, что не рассказал. Наверно, не очень-то хороший из меня друг. Если тебе станет легче — я никому ничего не говорил. Мои друзья в Америке ничего не знают. Понятия не имею, как обо всём догадались Фред и Джордж — я признался только под прицелом волшебной палочки. Честное слово, Гермиона, единственное, о чём я тебе солгал — о своём имени. Не считая этого, я говорил тебе только правду. И с этого момента не буду лгать тебе никогда.

— Я всё понимаю, но было обидно, что ты молчал.

— Если хочешь, когда все уйдут спать, я всё тебе расскажу.

— Хочу, спасибо.

— Надеюсь, ты поможешь сохранить мой секрет. — И Гарри заговорил громче, чтобы Падма тоже его слышала: — Вы заметили рану на ноге Снейпа?

— Да, — сказала вторая подруга. — Полагаю, ты и со мной теперь разговариваешь?

— Да, прости, Падма. Я просто…

— Я знаю, что у вас были небольшие трения, которые нужно было устранить. Как бы то ни было, надеюсь, ногу Снейпа вылечить не смогут.

— А может, рана загноится, и придётся ампутировать ему ногу, — улыбнулась Гермиона.

— Тогда придётся ампутировать и всё остальное.

— …с тех пор меня официально зовут Гарри Марк МакГонагалл, и до прошлой весны я ни о чём не подозревал, — добавил мальчик с ухмылкой. — То есть, с точки зрения закона я не солгал, когда сказал, что моя фамилия — МакГонагалл.

На этом Гарри закончил рассказывать Гермионе историю о своём похищении и усыновлении.

— Это просто поразительно, — воскликнула девочка, — А ещё — отличный способ обеспечить твою безопасность. Во всей Британии только один человек знал, куда ты делся, и никто её не подозревал.

— И никто не догадался искать меня в Америке, — добавил друг.

— И что сейчас ты учишься в Хогвартсе.

— Вот, теперь ты знаешь. Как думаешь, сможешь об этом забыть?

— Нет, но я помогу тебе не попасться, — Гермиона глубоко вздохнула. — Большую часть подсказок я получила, потому что постоянно была рядом с тобой. Однако есть кое-какие вещи (например, боль в том месте, где у тебя был шрам в виде молнии), которые легко заметить.

— Я понятия не имею, почему он болит. И что можно с этим поделать?

— Пока ты можешь притвориться, что у тебя просто болит голова, а не только лоб. А мы будем отмечать моменты, когда у тебя начинает болеть шрам, и выясним причину. И это явно не потому, что ты появился в Хогвартсе.

— Знаю. Первый раз это произошло, когда Снейп попытался прочесть мои мысли после сортировки. Сначала я подумал, что боли как-то связаны с атакой, но когда я просто рядом с ним, их нет.

— Последний раз «шрам» болел на уроке профессора Квиррела. А на других занятиях тебе было больно?

— Нет. То есть, Снейп, конечно, пытался использовать на мне Легилименцию, но когда я выкидывал его из своего разума, голова у меня не болела. На самом деле это было забавно.

Гермиона нахмурилась.

— Значит, голова у тебя болит в кабинете Квиррела и в Большом Зале, где он ест. А это случалось там, где Квиррела не было?

— Сейчас, когда ты заметила, я сообразил, что нет. Интересно почему. Думаешь, это как-то связано с ним?

— Я не понимаю, что это значит, но надо бы присмотреться к нему повнимательнее.

— Наверно, у меня просто аллергия на то, что воняет у него под тюрбаном, — улыбнулся мальчик.

* * *

На следующий день Гарри и Гермиона завтракали вместе с Падмой и Пенни, когда к их столу подошел рыжий префект с Гриффиндора. Гермиона как раз расспрашивала старшекурсницу, нравится ли той быть префектом, но тут их прервали:

— Здравствуй, Пенелопа, — мило поздоровался молодой человек, не обращая внимания на младшекурсников, которые сидели рядом с префектом Рейвенкло.

— Привет. Перси, правильно? — тот кивнул. — Могу чем-нибудь помочь?

— Да, можешь. В субботу прогулка в Хогсмид, и я прошу оказать мне честь и позволить сопровождать тебя туда.

Девушка слегка покраснела.

— Х-хорошо. Это будет…

— Замечательно. Тогда увидимся позже, — не проронив больше ни слова, Перси развернулся и ушёл, заставив Пенни потерять дар речи.

— Это было грубо, — заметила Падма.

— Возможно, он э-э… нервничал, — произнесла префект. — Поэтому и сбежал сразу, как получил ответ.

— Это твоё дело, Пенни, — Гермиона покачала головой, — но я бы не пошла на свидание с парнем, который просто уходит, пока я с ним разговариваю.

— Это один из братьев Фреда и Джорджа? — спросил Гарри.

— Да, это Перси Уизли. По его собственному мнению — лучший префект в школе. Он абсолютно не одобряет поведение своих младших братьев и всегда кажется немного высокомерным.

— Тогда почему ты идёшь с ним на свидание? — поинтересовалась Падма.

— Думаю, мне пока не в чем его обвинять, — Пенни пожала плечами. — Кроме того, я никогда не ходила на свидания.

* * *

Следующий урок Зелий прошёл, как обычно. Никто, кроме Гарри и Гермионы, не смотрел Снейпу в глаза, и каждые пятнадцать минут скользкий мерзавец пытался прочитать мысли двух рейвенкловцев, но когда ребята «возражали», постоянно спотыкался. Это давало ему повод снимать баллы с учеников, которые над ним хихикали. Именно во время этого урока Гарри заметил жука, который кружился в одном из углов.

* * *

В день свидания префект присоединилась к МакГонагаллу и его друзьям чуть позже обычного.

— Доброе утро, ребята, — поздоровалась она.

— Доброе утро, Пенни, — поприветствовал её Гарри. — Новая кофточка? — Девушка улыбнулась и кивнула. — Очень миленькая.

— Спасибо, Гарри.

— Ты здорово выглядишь, — Падма согласилась с другом, — Перси просто дар речи потеряет. — Гермиона согласно кивнула.

— Пенелопа, ты опоздала, — раздался сзади голос Перси.

— Что? — переспросила та, поворачиваясь к нему лицом.

— Ты пришла позже, чем обычно, а значит, не закончишь завтрак вовремя. Следовательно, в Хогсмиде у нас будет не так много времени. Постарайся поторопиться.

Когда он ушёл, не сказав больше ни слова, Гермиона заметила:

— Ты должна была ему ответить, что если он будет и дальше так себя вести, то свидания не будет. Он даже не сказал, во сколько вы должны были встретиться.

— Он… — Пенни вздохнула, — Его просто беспокоит наше свидание и он хочет побыть со мной подольше. А я спустилась на пятнадцать минут позже обычного.

— Ну, если ты так считаешь...

* * *

Пятнадцать минут спустя Перси и Пенни вместе шли по направлению к каретам. Когда после быстрого завтрака рейвенкловка встала из-за стола, парень буквально потащил её за собой.

— Тебе на самом деле нужно поработать над своей пунктуальностью, Пенелопа.

— Зови меня просто Пенни.

— Я, например, за всю учебу в Хогвартсе ни разу не опоздал на урок. Я усердно работал и, как результат, получал лучшие оценки, а теперь и статус префекта, — от гордости он выпятил грудь. — И это ещё не всё. Я намереваюсь стать главным префектом, а потом получу работу в Министерстве Магии и буду быстро подниматься по карьерной лестнице. Ещё до тридцати лет я стану главой одного из департаментов, а потом, когда Фадж решит уйти на покой, займу кресло министра.

Примерно к середине этой речи девушка уже не следила за его словами. Они уже выходили из кареты, а Перси всё разглагольствовал о том, что собирается делать в будущем.

— Мы префекты, поэтому должны стать примером для остальных студентов. Я слышал, что во время инцидента с троллем ты спихнула большую часть рейвенкловцев на других префектов, а должна была вести их в башню твоего факультета.

— Потерялись трое первокурсников, и я должна была их найти, — сказала девушка, дёрнувшись, когда прозвучало слово «тролль».

— Но из-за троих нарушителей спокойствия ты забыла о своей ответственности по отношению к другим студентам.

— С ними было ещё пять префектов.

— Вас там должно быть шестеро. Тебе не следовало беспокоиться о студентах, которые решили не следовать за тобой.

— Но это наша работа — убедиться, что они в безопасности.

— Нет, наша работа — говорить им, что они должны делать, чтобы быть в безопасности. Если не хотят слушать, это не наша вина. Возьми, к примеру, зачинщика, Гарри МакГонагалла. Уже в тот момент, когда он не попал на факультет своей тёти, ты должна была понять, что от него будут одни неприятности. Только началась учеба, а он уже создаёт проблемы. А этот его идиотский ФОРТ выставляет в самом ужасном свете уважаемых членов нашего общества. Я слышал, у него даже была ссора с этим мальчиком, Малфоем — представителем одной самых благородных семей Англии. А ещё он доставляет неприятности профессору Снейпу. С тебя, наверно, сняли баллы — за то, что пошла искать эту компанию.

— Он — одиннадцатилетний мальчик, и насчёт домовых эльфов он прав. Отец Малфоя — один из самых ужасных мучителей эльфов, а у ФОРТ есть фотографии, на которых он бьёт эльфа посреди Косой аллеи! Гарри — лучший по всем предметам, кроме Зелий, потому что ему создает проблемы Снейп, который лезет в головы ко всем подряд! Гарри разбирается в зельях лучше меня. Он всегда вежлив со всеми, кроме Снейпа и Малфоя. И вообще — что плохого, если ты рейвенкловец?!

— Ничего, Пенелопа, — снисходительно ответил спутник. — Только вот члены его семьи связаны с Гриффиндором, а он, скорее всего, был этаким бунтарём, раз оказался не там.

— Может, Гарри просто другой. Поверить не могу, что ты просто щеголяешь везде своим значком префекта, а на самом деле ничего не делаешь! И не важно, что ты там заявляешь! Как ты можешь быть префектом, если бы даже не стал искать трёх потерявшихся первокурсников, когда по замку разгуливает тролль! — Пенни глубоко вздохнула. — Слушай, мне кажется, что у нас ничего не получится. Давай закончим наше свидание прямо сейчас. Всё это было ошибкой.

— Прекрасно. Если для тебя какие-то первокурсники значат больше, чем твой коллега-префект, то у тебя большие проблемы с расстановкой приоритетов! — покрасневший Перси сорвался с места, оставив девушку позади. Та не знала, радоваться или огорчаться, что это свидание закончилось, но твёрдо решила, что никогда не будет встречаться с Уизли.

* * *

Вернулась она через несколько часов в компании Оливера Вуда, а у неё в руках был пакет лакомств из «Сладкого Королевства» для всех рейвенкловцев первого и второго курса. Когда её спросили, как прошло свидание, Пенни просто ответила:

— Мы оба поняли, что это была ошибка, и расстались ещё до того, как дошли до первого магазина. У нас нет абсолютно ничего общего. В «Сладком Королевстве» я встретила капитана квиддичной команды Гриффиндора, и мы решили вместе посидеть в «Трёх Мётлах» за бутылочкой сливочного пива.

* * *

На следующий день, когда принесли «Ежедневный Пророк», большинство студентов были, мягко говоря, поражены. На первой полосе была статья о Хогвартсе.

Постоянные вторжения в личную жизнь студентов Хогвартса:

Директор Дамблдор ничего не предпринимает.

Автор: Рита Скитер.

Право на неприкосновенность личности неотъемлемо для всех живых людей, однако у детей, которых мы отправляем учиться в Хогвартс, это право отнимают. Внимание нашего репортёра привлёк мастер Зелий и декан факультета Слизерин, бывший Пожиратель Смерти, который находится под защитой профессора Дамблдора. По непонятным причинам (и с благословения директора) он регулярно практикует Легилименцию (способ чтения мысли, требующий зрительного контакта) на студентах. Причина, по которой это стало известно — студент, выучивший Окклюменцию (защиту от Легилименции) и постоянно срывающий попытки вторжения в свой разум.

Тем не менее, Снейп виноват не только в этом. Профессор МакГонагалл, заместитель директора, представила нашему репортёру неопровержимые доказательства, что последние десять лет Снейп постоянно злоупотреблял своим служебным положением. Госпожа МакГонагалл бесчисленное количество раз представляла эти доказательства директору, но, как она сказала, «он пропускал мои жалобы мимо ушей». (Все подробности злоупотреблений Снейпа на стр. 3.) В какие же игры играет директор Дамблдор, наняв такого учителя? Ведь он абсолютно точно действует не в интересах детей!!!

В другой статье рассказывалось о том, как на Хэллоуин в замке оказался тролль. Скитер разорвала репутацию Дамблдора буквально на куски. Гарри вместе с другими студентами, получающими газету, посмотрел на преподавательский стол, где директор и зельевар становились всё злее и злее. Минерва выглядела очень довольной, пока Дамблдор не задал ей какой-то вопрос. В ответ она буквально прокричала:

— Я не собираюсь говорить с вами наедине, чтобы вы уволили меня без свидетелей! Я просто предъявила репортёру те же доказательства, которые показывала вам целых десять лет! Предполагается, что здесь школа, а не камера пыток для детей! Если ты не слизеринец, от уроков Зелий нет никакого проку! И я не буду извиняться за то, что сказала правду!

Гарри начал аплодировать тёте, и вскоре к нему присоединились почти все студенты, кроме слизеринцев. Минерва порозовела от смущения.

— Тишина! — повелительно сказал директор. Он встал со своего места, принял величественную позу и сверкнул глазами. — Как большинство из вас уже заметили, из-за статей в сегодняшнем выпуске «Ежедневного Пророка» между членами профессорско-преподавательского коллектива произошли разногласия. Я считаю, что студентам следует просто об этом забыть и заняться, как обычно, уроками, выказывая уважение ко ВСЕМ вашим учителям.

— Но он — Пожиратель Смерти! — прокричал какой-то гриффиндорец. — Его должны посадить в Азкабан!

— Я всегда знал, что Снейп — плохой, — вторил ему другой голос.

В зале звучало всё больше и больше комментариев о Снейпе и Дамблдоре, и поднялся такой шум, что едва можно было услышать самого себя.

— Тишина! — снова воскликнул директор. — Я думаю, время завтрака подошло к концу.

* * *

Так как уроков в этот день не было, Гарри и Гермиона решили навестить Минерву МакГонагалл. И рейвенкловец сразу же спросил:

— Тебя уволили?

— Нет, — улыбнулась тётя Минни. — Профессор Дамблдор знает, что если он уволит меня сразу после выхода этой статьи, то сам лишится должности. Когда я узнала, что директор даже не потрудился прочитать письма недовольных родителей, то была обязана хоть что-то сделать. Оказывается, по его приказу с ними разбирались эльфы, а заодно и с Громовещателями. А я-то удивлялась, почему его ими не завалило, когда вы двое всем рассказали, что Снейп читает чужие мысли?

— И что теперь будет, профессор? — спросила Гермиона.

— Соберётся Совет Попечителей и просмотрит доказательства. Однако вряд ли мы победим. Совет в кармане у Люциуса Малфоя, а тот — один из немногих друзей Снейпа.

— Снейп — крёстный отец Драко Малфоя, — с отвращением добавил Гарри.

— Но, как бы то ни было, — сказала Минерва, — всё это заставит профессора Дамблдора задуматься.

— Это правда, что Снейп был Пожирателем Смерти?— спросил мальчик.

— На самом деле я не знаю. Каждый раз, когда директору задают вопросы о Снейпе, тот отвечает, что полностью ему доверяет. Будто от этого кому-то легче. Мне кажется, что он — Пожиратель Смерти, который предал Сами-Знаете-Кого, а потом, возможно, немного шпионил для светлой стороны. Поэтому-то Дамблдор и решил его защитить.

— То есть, этот человек — убийца, предавший своих друзей, чтобы не попасть в Азкабан, — с иронией в голосе заключил Гарри.

— Да, — кивнула профессор. — Возможно, мы что-нибудь узнаем на слушании. Но я бы сказала так: даже если ему и понадобилась защита, это не делает его хорошим учителем. Думаю, что исправившийся Пожиратель Смерти вёл бы себя по-другому. Снейп не запрещает слизеринцам изучать Тёмные Искусства. И учит их лгать и мошенничать, чтобы добиться успеха. Подожди их первого квиддичного матча и увидишь! Когда с ними играют гриффиндорцы, мне остаётся только молиться, чтобы игроки не получили серьёзных травм. И я знаю, что моим львятам не выиграть, потому что слизеринцам незнакомо понятие «честная игра». Эта команда выигрывает не за счёт мастерства, а потому, что травмирует игроков с других факультетов. А Снейп потом этим хвалится, будто такие победы — великое достижение.

* * *

На следующей неделе на Зельях Снейп вёл себя ещё хуже, хотя, казалось, такое просто невозможно. Он удалял зелья Гарри и Гермионы на пятой минуте «урока» и объявлял, что они получают ноль и отработку с Филчем.

Через несколько дней после очередного подобного случая Гарри узнал, что его родители подали петицию с требованием избавиться от Снейпа. В эту субботу состоится слушание, на котором будет присутствовать Совет Попечителей, Дамблдор, Минерва, Снейп и Корнелиус Фадж. А заодно несколько авроров, и если зельевара признают виновным, то арестуют за вторжение в личную жизнь несовершеннолетних. Кроме них пригласили деканов остальных факультетов и чиновников из нескольких департаментов Министерства. Все остальные — репортёры, студенты и их родители — на слушание не попадут.

* * *

Вечером в пятницу Гарри разговаривал через зеркало со своей семьёй.

— Тётя Минни не думает, что его уволят. Она считает, что Дамблдор перестанет его защищать, только если он на глазах сотен свидетелей убьёт студента посреди Большого Зала.

— Звучит так, будто с изучением Зелий у вас серьёзные проблемы, — нахмурилась Синди.

— Я уже знаю всё, что проходят на первом курсе, поэтому теряю немного. Тётя Минни сказала, что он не может повлиять на оценки СОВ и ТРИТОН. Так что, если я буду и дальше учиться самостоятельно, то не имеет значения, какие оценки мне ставит этот мерзкий у…

— Гарри! — сурово оборвала его мама, а где-то рядом захихикала Брианна. Марк выглядел так, будто вот-вот засмеётся.

— Я хотел сказать «мерзкий учитель». Честно.

— Конечно, дорогой.

— Точно, Гарри, — улыбнулась Брианна. — Готова поспорить, Гермионе не нравится, когда ты так выражаешься.

— А Бобби нравится, когда ты так говоришь?

Мальчик снова перевёл взгляд на своих родителей.

— Я о том, что Снейп меня не волнует. Он снимает баллы со всех факультетов, кроме Слизерина, поэтому соревнование факультетов превращается в шутку. Единственное, что меня достало — это отработки. Это просто глупость какая-то! Это школа волшебства, но нам приходится прибираться или делать что-то ещё магловским способом! И что так можно выучить? На самом деле, если чистить с помощью магии, то получится лучше и быстрее. Я абсолютно уверен, что с помощью волшебства всю школу можно прибрать за день, но Филч, смотритель, делает всё вручную, и едва справляется за неделю. Если, конечно, за него не работают десяток детей! А пока мы драим полы, он разглагольствует о старых наказаниях, когда детей подвешивали за пальцы.

— Так почему ты ему не напакостишь?

— Брианна! — возмутилась Синди. — Твой брат и без твоих сумасшедших идей достаточно натерпелся.

Гарри улыбнулся, но ничего не сказал.

— Постарайся держаться подальше от неприятностей, — посоветовал Марк.

— Я стараюсь, — ответил сын, — но Снейп назначает мне отработки только за то, что я дышу. На самом деле, похоже, если бы я перепрыгнул год, избежал бы многих проблем. Моих знаний уже достаточно.

— Так, Гарри, не надо заставлять меня приезжать к тебе…

— Мама, это было бы просто здорово! Ты бы тут устроила разнос и Снейпу, и Дамблдору!

* * *

На следующее утро за завтраком к Гарри и Гермионе подошли Фред и Джордж Уизли.

— Как вы уже заметили…

— …наш многоуважаемый профессор Зелий исчез…

— …и его не будет весь день.

— Мы хотим спросить…

— …не желаете ли вы помочь…

— …показать нашу признательность и уважение…

— …оставив ему сюрприз в его апартаментах.

Гарри и Гермиона посмотрели друг на друга, после чего первый сказал:

— Несомненно!

— Если кто и заслужил такое, то только этот слизень.

И тут всех удивила Падма.

— Меня тоже запишите!

— Великолепно, — улыбнулся ей Гарри. — Где мы можем обсудить подробности?

* * *

После встречи в тайном коридоре заговорщики проникли в апартаменты Снейпа (просунув палочку под дверью и притянув петли — тот так и не догадался) и установили ловушку для первого, кто туда войдёт.

* * *

За ужином ребята снова увидели Дамблдора (который выглядел уставшим), Минерву (в ярости) и Снейпа (с самодовольной улыбкой на лице).

— Как думаете, что произошло? — спросила Падма.

— Очевидно, Снейпа не уволили, — хмуро предположила Гермиона.

— Но в своём кабинете он пока не был, — добавил Гарри. — Давайте поговорим с тёт… то есть, с профессором МакГонагалл.

Они продолжили трапезу, пока не наелись, а потом дождались, пока Минерва не вышла из зала, и отправились за ней. Ребята догнали профессора в дверях её кабинета.

— Профессор МакГонагалл, — позвал племянник.

— Да, Гарри?

— Можете рассказать, что произошло?

— Почему нет, — вздохнула та. — Заходите.

Они вошли, а потом Минерва приготовила всем чай и начала рассказ:

— Собрание началось с заявления Люциуса Малфоя, что он считает все доказательства против Снейпа фальшивкой. На самом деле я не понимаю: почему профессор Дамблдор не прекратил защищать Снейпа, даже когда понял, что оказался заодно с Малфоем? Я с самого начала знала, что моя затея обречена на провал, и неважно, сколько доказательств будет у меня на руках. По крайней мере, я потребовала ответа, почему Дамблдор ему доверяет. Лучше бы не спрашивала.

— Почему? — спросил племянник.

Минерва многозначительно на него посмотрела.

— Я полагаю, вы все знаете про Гарри Поттера?

Гарри и Гермионе удалось сохранить нейтральное выражение лица, а Падма переспросила:

— Это Мальчик-Который-Выжил-И-Исчез?

— О том, что вы сейчас услышите, никому ни слова, — все трое кивнули.— Видите ли, Снейп выдал Сами-Знаете-Кому информацию, которая сделала Поттеров его мишенью номер один. Дело в том, что Снейп и Джеймс Поттер в школе были злейшими врагами. Как бы там ни было, незадолго до того, как Поттеров убили, Снейп пришёл к профессору Дамблдору с небылицей, будто сожалеет, что из-за него на Поттеров теперь охотится Сами-Знаете-Кто. И тот ему поверил. Снейп был Пожирателем Смерти и лично пытал и убивал людей, а профессор Дамблдор защищает его потому, что тот, якобы, раскаялся, и на короткое время стал шпионом. Самое интересное — когда я задала Дамблдору прямой вопрос, ему пришлось признать, что информация, которую добыл Снейп, не помогла поймать ни единого Пожирателя и не спасла ни одной жизни.

Пока Минерва рассказывала, Гермиона незаметно для подруги взяла Гарри за руку.

— Не удивлюсь, если это Снейп забрал Гарри Поттера и убил его, — сказала Падма.

— Надеюсь, что нет, — подыграла ей Гермиона.

— Возможно, он хотел, — серьёзно добавила МакГонагалл. — Я только могу представить, как бы он отнёсся к сыну своего давнего врага. О, а тут начинается самое интересное: Снейп сказал, что обязан Джеймсу Поттеру жизнью. Даже если это так, уплата долга жизни не означает, что его нельзя отправить в Азкабан. Это значит, что Снейп не страдает угрызениями совести, а просто чувствовал, что его что-то принуждает помочь Джеймсу.

Гарри хранил молчание, но внутри просто кипел от злости — Минерва видела это по глазам. — В любом случае, Снейпу приказали больше не лезть в головы учеников. Я не знаю, с чего они взяли, что он подчинится. А ещё ему назначили испытательный срок до конца учебного года. Пока он не закончится, Снейпу нельзя снимать или давать баллы и он не может назначать отработки студентам не со Слизерина. Если он захочет наказать ученика с чужого факультета, то должен доложить об этом декану этого студента, чтобы тот разобрался. Я поговорила с профессорами Спраут и Флитвиком и они согласились использовать мой Омут Памяти, чтобы определить, что делать в каждом конкретном случае. Я, например, ни за что не поверю Снейпу на слово.

— Так ведь это ведь хорошо, да? — нервно спросила Гермиона.

— Это лучше, чем ничего, — согласилась профессор. — Но они и слушать не хотели о некомпетентности Снейпа, как учителя. По этой причине такой важный предмет, как Зелья, в Хогвартсе до сих пор нормально не преподаётся, — она вздохнула.— Во всяком случае, начало положено. Я думаю, что единственная причина — желание Совета Попечителей показать, что они делают хоть что-то. А Люциус Малфой хочет создать видимость, что заботится о детях, потому что вмешалась пресса. Я уверена, что завтрашние заголовки выставят его великим героем, пожурившим Снейпа.

— Скорее всего, — холодно заметил Гарри.

— Мисс Грейнджер, мисс Патил, думаю, вам пора вернуться в гостиную. Если вы не против, я бы хотела поговорить со своим племянником пару минут наедине.

— Конечно, профессор МакГонагалл, — сказала Гермиона, понимая, что та хочет поговорить с Гарри о причастности Снейпа к смерти его настоящих родителей.

Когда девочки вышли, Минерва наложила на дверь чары уединённости.

— Я не горела желанием тебе это говорить, но понимала, что на твоём месте захотела бы узнать всё.

— Спасибо, тётя Минни. Не могу поверить, что Дамблдор позволяет этому убийце разгуливать на свободе!

— Боюсь, это ещё не конец истории. Я слышала краем уха, что существует пророчество, которое касается тебя и Сам-Знаешь-Кого. Снейп частично его услышал и рассказал своему хозяину. Профессор Дамблдор уже не очень верит в это пророчество, потому что ты исчез, но по-прежнему надеется, что ты его исполнишь. Всё, что он сказал — ты — единственный, кто может уничтожить Тёмного Лорда. Надеюсь, это пророчество было исполнено, когда погибли Джеймс и Лили. Его копия хранится в Отделе Тайн, и только ты сможешь её забрать. Чтобы узнать его содержание, тебе придется раскрыть свою настоящую личность кому-нибудь из Министерства, но по очевидным причинам я настоятельно не рекомендую этого делать.

— Всё в порядке, — вздохнул Гарри. — Всё выглядит так, будто я не слишком-то и следовал этому пророчеству. Кроме того, ты сама говорила: прорицания — наука неточная. Как бы там ни было, если пророчество верно, то оно исполнится, и неважно, знаю я о нём или нет.

— Наверно, так и есть, — Минерва глубоко вздохнула. — Иногда удивляюсь, почему я до сих пор в Хогвартсе?

* * *

А в это время Северус Снейп с довольным видом шёл по направлению к своим комнатам. С чем-то похожим на улыбку он снял с двери специальные запирающие чары собственного изобретения. Но стоило ему переступить порог, как над его головой появилось оранжевое облако, из которого на голову зельевара полил дождь из тыквенного сока.

К тому времени, как Снейп достал палочку, он уже промок до нитки. А стоило ему произнести заклинание, как комнату заполнил ядовито-зелёный порошок, облепив мужчину с головы до ног и ошеломив на несколько мгновений. Зельевар побежал в туалет, чтобы привести себя в порядок, но обнаружил, что не может открыть дверь, а как только он произносил отпирающее заклинание, в комнате появлялась новая порция порошка, только на сей раз голубого цвета. Снейп подёргал дверь спальни, но та тоже оказалась заперта. Выбора не было, поэтому он выбежал из своих апартаментов и рванул в сторону ближайшего мужского туалета. Но и здесь его поджидала неприятность — сработавшая фотокамера, парившая перед дверью. Как только снимок был сделан, аппарат исчез, а взбешенному преподавателю удалось помыться только после того, как он с трудом пробрался к уборной через группу учеников, смеющихся над ним или глядевших на него, разинув рты.

* * *

На следующий день копии фотографии Снейпа разошлись всей школе. Все остальные деканы взяли себе по одной, хоть Дамблдор это и не одобрил.

Поведение зельевара на занятиях и в самом деле изменилось. Теперь он просто писал инструкции на доске и в дальнейшем игнорировал всех. Даже Невилл отметил во время встречи учебной группы, что без вмешательства Снейпа зелья стало варить гораздо легче. Всем гриффиндорцам приходилось внимательно следить, чтобы слизеринцы не устроили какую-нибудь пакость (только у них были занятия со Змеями — Рейвенкло занимался с Хаффлпаффом), и было решено разделить класс на две части, чтобы ученики с разных факультетов сидели отдельно. По поводу новой расстановки Снейп не сказал ни слова, поскольку понимал, что находится на испытательном сроке, а ученики знали, что теперь он не имеет права им угрожать.

* * *

Единственным событием, которое временно подняло зельевару настроение, стал матч по квиддичу, состоявшийся девятого ноября. Слизеринский загонщик чуть ли не на первой минуте вывел из игры гриффиндорского вратаря, Оливера Вуда, отправив в его сторону бладжер, который сломал метлу, и парень больше не смог защищать кольца. К счастью, травма от удара о землю оказалась несерьёзной, но игру он продолжить не смог, даже если бы нашел другую метлу. Без приличного ловца, который смог бы их выручить, Гриффиндор проиграл с разгромным счётом, но до этого Фреду и Джорджу Уизли точными ударами бладжеров удалось сбить с мётел обоих слизеринских загонщиков. К несчастью для Снейпа, в конце игры близнецы «случайно» угодили бладжером прямо ему в лицо, разбив нос и стерев злорадную усмешку. Оба получили отработку у МакГонагалл, но посчитали, что оно того стоило.

Пару недель спустя Гарри «напомнили», что он пропустил американский День Благодарения, когда в четверг и пятницу ученикам давали выходные и все лакомились праздничной индейкой. Брианна, естественно, не упустила шанса позлорадствовать над братом по этому поводу.

Вскоре ноябрь сменился декабрём, и наступила пора семестровых экзаменов. Гарри и Гермиона были уверены, что сдадут всё на «превосходно», и осталось только дождаться, что им поставит Снейп. Они решили, что волноваться будут потом — когда получат результаты. В успехе ребят из их учебной группы друзья тоже не сомневались. Дела у ФОРТ шли хорошо, но Гермиона хотела придать их клубу больше политического веса. Она решила проверить, есть ли у членов ФОРТ полезные связи. А пока пришло время отправляться на рождественские каникулы.

От переводчика: В Америке и в Англии с Рождеством поздравляют по-разному, поэтому американский вариант, Merry Christmas, я переводила как «Весёлого Рождества», а английский Happy Christmas — как «Счастливого Рождества».

В день отъезда из Хогвартса Гарри проснулся очень рано. Для большинства своих друзей он заранее заказал лакомства в «Сладком Королевстве», которые доставят прямо к празднику. Однако для лучшей подруги мальчик приготовил кое-что другое, и решил, что подарок лучше вручить сегодня.

Переодевшись, он с небольшим, аккуратно упакованным свёртком в руках спустился в общую комнату и обнаружил там Гермиону, которая сидела на диване, целиком погрузившись в книгу. Гарри незаметно подошёл к подруге и плюхнулся рядом с ней, отчего та подпрыгнула.

— Доброе утро!

Девочка легонько шлёпнула его по руке.

— Гарри! Ты меня напугал!

— Мне жаль, — улыбнулся он.

— Нет, не жаль, — ответила подруга и подобрала упавшую книгу.

— Может, и нет, но у меня есть для тебя подарок.

Гермиона улыбнулась.

— Правда? А разве ты не должен подождать Рождества?

— Я хочу, чтобы ты получила его сейчас, — мальчик передал ей маленький свёрток.

— Ну, хорошо, — по-прежнему улыбаясь, Гермиона занялась упаковкой. Когда обёрточная бумага была сорвана, девочка обнаружила два зеркала — такие же, как у Гарри.

— Я подумал, что когда ты в Хогвартсе, тебе очень хочется поговорить с родителями. Одно зеркало откликается на твоё имя, другое — на имя твоей мамы. А ещё можно вызвать меня, Брианну, моих родителей и тётю Минни. Они работают, как телефоны — ты можешь поговорить с тем, у кого есть такое же зеркало. Моё, если тебе интересно, откликается на «Гарри МакГонагалл».

Девочка придвинулась к нему вплотную и крепко-крепко обняла.

— Спасибо, спасибо, спасибо!

— Пожалуйста, Гермиона!

— Это и в самом деле очень много для меня значит. — Она достала палочку и указала в сторону двери в спальни девочек: — Accio подарок Гарри! — Через мгновение к ним прилетел аккуратно упакованный свёрток. Подруга опустила голову и смущённо сказала: — Это не такой чудесный подарок, как твой, но, надеюсь, тебе понравится.

Гарри улыбнулся и взял пакет.

— Уверен, что так и будет.

Разорвав обёрточную бумагу, мальчик обнаружил, что Гермиона подарила ему трилогию «Властелин Колец» и «Хоббита». Иллюстрации на обложках двигались.

— Представь моё удивление, когда я узнала, что Толкиен был волшебником, а события, описанные в его книгах, давным-давно произошли на самом деле. Когда я это обнаружила, то, естественно, стала искать, какого рода заклинание нужно было наложить на кольцо, чтобы защитить Саурона от смерти. Ведь его душа была каким-то образом связана с этим кольцом. В Хогвартской библиотеке я не нашла ничего. Наверно, это очень тёмные чары. Ладно, думаю, я совсем заболталась. У тебя ведь нет этих книг, правда?

— Нет, — улыбнулся Гарри, — я слышал о них, но пока не читал. Большое спасибо.

— Пожалуйста. Надеюсь, тебе понравится.

— О, я в этом уверен. Ты ещё не передумала на каникулах купить нам учебники за следующий год?

— Нет, конечно. Вчера вечером я взяла у Чжоу список книг для второго курса. — Тихо вздохнув, она прошептала: — Ты счастливчик — можешь использовать магию на каникулах.

Гарри усмехнулся.

— Не понимаю, почему Министерство Магии против, чтобы дети колдовали вне школы? Я имею в виду, родителям маглорождённых студентов приходится ждать семь лет, прежде чем они смогут увидеть, что их дети изучают в Хогвартсе! Они, наверно, задаются вопросом, а чем их дети вообще там занимаются? Такое ощущение, будто Министерство рассчитывает, что твои родители решат забрать тебя из Хогвартса, потому что ты не изучаешь здесь ничего полезного.

— Я знаю. В письме очень трудно объяснить, что я тут делаю. Может, мне удастся убедить родителей провести следующий отпуск в Америке, и мы с тобой увидимся? Тогда мы сможем устроить небольшое волшебное шоу и покажем, чему научились.

— Это было бы здорово! — Гарри посмотрел на часы. — Думаю, нам пора на завтрак. — Он встал, подал подруге руку, и они вместе последний раз в этом году направились в Большой Зал.

* * *

После превосходного завтрака все студенты (кроме тех, кто оставался на каникулы в замке), вместе с багажом направились к каретам. В одной из них к Падме и Гермионе присоединились Гарри и Минерва.

— Профессор МакГонагалл! — восликнула Падма, — Я удивлена, что вы едете с нами.

— Признаю: это — первый раз, когда я сижу в карете вместе со студентами, — ответила та со слабой улыбкой, — но я подумала, что лучше выехать пораньше. Как вы, наверно, знаете, аппарировать на территории Хогвартса нельзя.

— Да, так написано в «Истории Хогвартса», — согласно кивнула Гермиона.

— Именно. Как только мы доедем до Хогсмида, я аппарирую вместе с Гарри в аэропорт, а уже оттуда мы отправимся в Америку.

— Вы летаете на магловских самолетах? — Падма снова удивилась.

— Нет, но на территории большинства международных аэропортов есть скрытая секция — наподобие платформы 9 и ¾, которая связана с международной каминной сетью. — Минерва погрузилась в объяснения, и поездка прошла быстро.

Когда они вышли из кареты, Гарри пожелал девочкам «Весёлого Рождества» и «Счастливого Нового Года».

Перед тем, как зайти в вагон, Гермиона быстро обняла друга.

— Поговорим сегодня вечером. Счастливой дороги.

— И тебе тоже.

— Счастливого Рождества, профессор МакГонагалл.

— И вам Счастливого Рождества, мисс Грейнджер.

Как только Гермиона скрылась в вагоне, тётя Минни взяла Гарри за руку, и они исчезли с лёгким хлопком.

* * *

Час спустя Гарри уже шёл к выходу из чикагского аэропорта О’Хара вместе со своей тётей, разыскивая родных. Он толкал перед собой тележку с двумя чемоданами и клеткой с заметно расстроенной Хедвиг. Его любимица никогда не путешествовала через камин и, очевидно, ей это не понравилось. От её уханья едва не закладывало уши.

— Гарри! Тётя Минни! Сюда! — послышался громкий взволнованный голос. К ним, широко раскинув руки, бежала девятилетняя девочка с каштановыми волосами и голубыми глазами.

— Привет, Брианна! — сказал Гарри и с удовольствием её обнял. — Рад тебя видеть.

— А уж как я рада тебя видеть, Гарри! И тебя тоже, тётя Минни! — она зевнула, прикрыв рот ладошкой — пусть в Хогвартсе сейчас и полдень, но в Чикаго — только раннее утро.

— Здравствуй, Брианна! Как поживаешь? — Минерва сделала шаг назад и оглядела племянницу. — Ты так подросла.

Девочка улыбнулась.

— Как и Гарри. Готова поспорить, что Гермиона…

— А как дела у Бобби? — прервал её брат, заставив замолчать и покраснеть.

— Гарри, тётя Минни! — позвал усталым голосом Марк, подходя к ним вместе с женой. — Мы с Синди тоже счастливы вас видеть. Предлагаю пройти к машине, где мы сможем спокойно поговорить. К тому же, парковка здесь довольно дорогая.

* * *

После непродолжительных объятий семья покинула аэропорт, чтобы бросить вызов чикагским пробкам. Как только они вошли в дом, Гарри немного обиженно заметил:

— Вы нарядили ёлку без меня!

— Мы не хотели наряжать её чуть ли не в канун Рождества, — пояснила Синди. — У нас было бы слишком много работы и очень мало времени. Мы хотим, чтобы она простояла несколько недель. Но ты можешь помочь разложить подарки.

— Пока под деревом ничего нет, — с усмешкой заметил Марк.

— Не смешно, папа, — мальчик покачал головой.

— Но тебе даётся ответственное поручение — сложить подарки под ёлку. Они лежат в чулане — кроме твоих и Брианны, которые надёжно спрятаны в другом месте. Мы с вашей мамой знаем, что с помощью магии вы можете «видеть» сквозь упаковку.

— Что? — воскликнул Гарри, притворяясь обиженным. — Как вы могли нас подозревать?

— Мы по-настоящему обиделись, — вторила ему Брианна, добавив к шоу несколько «крокодильих» слезинок.

— Я в этом уверена, — с улыбкой сказала Синди, а затем обняла сына (уже не в первый раз за день), и со словами: «Как же я по тебе скучала!» поцеловала в щёку.

— Ну, ладно тебе, мам, — произнёс Гарри, пытаясь не покраснеть от смущения. — Пока я был в Хогвартсе, мы разговаривали с тобой каждую неделю.

— Это не одно и то же.

— Итак, тётя Минни, — обратился Марк к Минерве, чтобы сменить тему, пока Гарри призывал подарки из чулана, — как идут дела в школе после того, как Снейп сохранил работу?

Та вздохнула.

— Говоря по правде, педсоветы стали похожи на холодную войну. Почти все против профессора Дамблдора и Снейпа. Я рада, что Снейп больше не мучает детей, но что будет через год? А потом? Не знаю, что и делать. И всерьёз раздумываю, не покинуть ли Хогвартс в следующем году. Может, мне удастся устроиться в какую-нибудь американскую школу? Уверена, если Гарри решит перевестись, хогвартские оценки ему зачтут. Я устала работать в школе, где творится такое безобразие.

— Ты не можешь просто так уйти, тётя Минни, — запротестовал племянник. — Все дети-волшебники Англии останутся ему на растерзание. Если ты уволишься, заступиться за них будет некому!

— А почему бы тебе не нанять юриста? — предложила Синди.

— В Маленьком Салеме есть волшебная адвокатская контора, — добавил Марк. — Может, тебе стоит с ними поговорить? Если они не ведут дела в Европе, то пусть, хотя бы, кого-нибудь порекомендуют.

— Я… я не знаю, — Минерва задумалась.

— Давай, тётя Минни, — подбодрила её Синди. — Мы всё равно после Рождества хотели заглянуть в Маленький Салем.

— Что ж, думаю, это не повредит.

— Тогда решено, — заключил Марк и зевнул. — А сейчас я, пожалуй, пойду ещё вздремну. Устал. В обед мы пойдём в ресторан, чтобы отпраздновать возвращение Гарри. Если кто-то из вас голоден, то пусть немного перекусит.

— Хорошо, я отпущу Хедвиг полетать — пусть познакомится с окрестностями. Она ещё никогда здесь не была. Потом распакую вещи.

— Тётя Минни, — позвала Брианна, — ты проверишь, как я выучила Окклюменцию, если я помогу тебе разложить вещи?

— Конечно, дорогая, — улыбнулась пожилая волшебница. — Пойдём со мной. — Она левитировала свой сундук наверх и вместе с племянницей поднялась в комнату для гостей.

— А я начну читать подарок Гермионы, — заявил Гарри. Он показал книги маме и пересказал то, что узнал от подруги. Эти новости просто поразили Синди.

* * *

После обеда в Pizza Hut МакГонагаллы вернулись домой, и Брианна магией прикрепила к стене все рождественские открытки, заявив, что это её работа. Тётя Минни похвалила прекрасные приклеивающие чары девочки и превосходное владение Окклюменцией. Гарри засел за игру «Mega Man» на Nintendo со словами:

— Я даже не понимал, как по всему этому соскучился, пока у меня не было возможности играть.

* * *

К ужину Гарри уже сильно устал и засобирался спать.

— Ты ещё не привык к смене часовых поясов, — сочувственно улыбнулась Синди. — Единственный способ с этим справиться — продержаться, пока не придёт время ложиться спать по нашим часам. Если потерпишь, завтра всё будет почти нормально.

Мальчик собрался было ответить, но почувствовал, как в кармане завибрировало зеркало. Он достал его и увидел, что это Гермиона.

— Привет, Гермиона! Как дела? Как прошла поездка? — засыпал он вопросами подругу по пути в спальню.

— Всё прошло хорошо. Я сидела с нашей учебной группой. От тех зеркал, которые ты мне подарил, мои родители просто в восторге. Они тут хотят кое-что сказать, — она исчезла, и появилось лицо миссис Грейнджер.

— Спасибо тебе большое, Гарри. Это очень полезный подарок. Мы счастливы, что у нашей дочери есть такой прекрасный друг!

От похвалы мальчик слегка покраснел.

— Эмм, пожалуйста. Она тоже замечательный друг.

— Надеюсь, ты хорошо проводишь каникулы в кругу своей семьи. Обязательно передай им от нас «Счастливого Рождества».

— Обязательно. И вам тоже веселого Рождества.

Затем в зеркале снова появилось лицо Гермионы.

— С вокзала мы сразу поехали на Косую аллею, так что набор учебников для второго курса для нас я уже купила. Надеюсь, на следующий год он останется таким же. Ну, а если нет, то в этих книгах всё равно есть весь необходимый материал, поэтому нужная информация у нас будет.

— Спасибо! — улыбнулся Гарри.

— Нет проблем. А ещё я узнала, что Сьюзен Боунс — родственница главы Департамента Магического Правопорядка Амелии Боунс. Она — её племянница. И у мадам Боунс большие связи в Министерстве. Я написала Сьюзен, чтобы она поговорила со своей тётей насчёт ФОРТ. Я ещё поспрашиваю, и если мы сможем привлечь внимание других влиятельных людей, то станем серьёзной силой.

— Это здорово! Ты проделала замечательную работу! Я просто уверен, что у нас всё получится!

Теперь от похвалы покраснела Гермиона.

— Спасибо.

— Ты это заслужила! Кстати, тётя Минни собирается нанять юриста, чтобы разобраться со Снейпом.

— Юриста? Думаешь, это поможет? Может, с его помощью, удастся выкинуть Снейпа из Хогвартса и найти нам хорошего учителя Зелий? Он же просто заставляет всех, кроме слизеринцев, возненавидеть свои уроки, а нам ведь столько всего нужно знать, чтобы хорошо понимать предмет! Зелья нужны во многих профессиях, но, получив свои СОВы, большинство студентов с радостью отказываются от продвинутого курса. Пенни сказала, что сама хочет бросить эти занятия, лишь бы держаться подальше от Снейпа. Она надеялась стать целителем, но для этого нужны ТРИТОНы по Зельям, а наш префект просто терпеть не может этого сальноволосого ублюдка. И, если честно, я её не виню.

Увидев такую вспышку эмоций, Гарри слегка усмехнулся.

— Кто знает, может, в следующем году его не будет?

— Нам остаётся только надеяться, — вздохнула девочка.

— Кстати, я начал читать «Хоббита». Это довольно интересно. Там есть персонаж, Гэндальф, очень похожий на Дамба-Старого-Пердуна.

Гермиона улыбнулась.

— Я об этом не задумывалась, но ты прав. Но не волнуйся — Гэндальф более внимателен к людям. Рада, что ты читаешь эту книгу. Ты ведь знаешь, как моя семья благодарна тебе за подарок.

— Это было совсем не трудно! И я очень рад, что ты со мной связалась. Мне нужен кто-то, кто поможет мне не уснуть до ужина, — он подмигнул подруге.

— Наверно, на тебе сказывается смена часовых поясов, — нахмурилась девочка. — Скажи, на что это похоже?

— Как будто не выспался прошлой ночью. Моя мама сказала, что нужно просто лечь спать в обычное время, а завтра всё придёт в норму. Ей лучше знать, ведь она несколько раз через это проходила.

— Скажешь, если это поможет, хорошо? Я спросила моих родителей, и они ответили, что подумают над тем, чтобы следующим летом во время отпуска мы с тобой смогли увидеться. Надеюсь, к этому времени мне удастся их убедить окончательно.

Гарри широко улыбнулся.

— Я тоже на это надеюсь.

Они разговаривали до ужина, а потом, после трапезы, Гарри и Брианна играли в «Супер Братья Марио» пока не настало время ложиться спать. Чем дальше, тем хуже играл Гарри, потому что изо всех сил боролся со сном. В конце концов, его сестра, игравшая за Луиджи, набрала больше очков, чем Гарри, игравший за Марио. Наконец, в девять вечера мальчик вышел из гостиной и отправился в свою комнату, где и уснул за секунду до того, как голова коснулась подушки.

* * *

На следующий день Гарри разбудила Брианна, которая изо всех сил колотила в дверь.

— Пора завтракать! Вставай, лентяй! У нас много дел!

— Я встал! Я встал! — крикнул Гарри, не открывая глаз и по-прежнему лёжа в постели.

— Нет, не встал, — возразила сестра, открывая дверь. Она навела на него палочку: — Aguamenti! — и струя воды ударила мальчика прямо в лицо.

— Аааа! — закричал он, пытаясь закрыть лицо руками, — Сейчас я до тебя доберусь! — Гарри схватил палочку с прикроватного столика (он всегда хотя бы одну держал под рукой), но Брианна уже выскочила за дверь. Мальчик схватил свои очки и в одних только пижамных штанах рванул за ней.

— Мама! Гарри пытается меня заколдовать, потому что я его разбудила! — услышал он её возглас, спускаясь по лестнице.

— А как ты его разбудила? — спросила Синди.

— Окатив меня водой! Даже в нос немного попало! — закричал мальчик, прежде чем сестрёнка успела ответить.

— Брианна! — воскликнул отец.

— Даааа. Гарри!

В этот момент одежда у неё на спине промокла насквозь всё от того же Aguamenti, которое выпустил брат. Она повернулась, и когда родители увидели, во что превратились волосы на затылке дочери и её пижама, весело рассмеялись.

— Если обливаешь своего брата водой, будь готова, что он ответит тем же, — поучительно сказала мама с милой улыбкой на лице.

— Ты всегда призывала нас следовать «золотому правилу», мама, — ухмыльнулся Гарри, — поэтому я решил, что она ждёт от меня того же, что сделала со мной.

— Что ж, раз вы двое всё между собой уладили, думаю, никого из вас мы наказывать не будем, — заключил Марк, заработав удивлённый взгляд от Минервы, до сих пор хранившей молчание. — И нам нужно поторопиться. На десять часов назначена встреча у Гарри, а затем у Брианны.

— С кем? — спросил мальчик.

— С окулистом, — ответила Синди.

— Но с моими очками всё в порядке.

— Я помню, как однажды ты сказал, что прекрасно видишь без очков, — сказал отец со слабой улыбкой. — Сам ведь знаешь, что твоё зрение понемногу садится, хоть ты этого и не замечаешь. Вот почему Брианна тоже пойдет на приём, — девочка скорчила гримаску за спинами родителей. — У неё всегда было прекрасное зрение, но нам нужно проверять его каждый год, чтобы не возникло проблем.

— Я и так прекрасно вижу, — заявила дочь, — достаточно, чтобы направить палочку прямо в лицо Гарри.

— Может и так, — усмехнулся Марк, — но я хочу, чтобы это подтвердил доктор Хайл.

— Прекрасно, — несчастным голосом произнесла она.

* * *

После визита к окулисту, где Гарри получил новые очки, а Брианна удостоверилась, что её зрение всё ещё 20/20 (что слегка раздосадовало брата), МакГонагаллы отправились в торговый центр, где детям купили новые зимние куртки, шапки, перчатки и ботинки — оба уже выросли из прошлогодней одежды. Домой все вернулись около полудня, и Гарри отправился в свою комнату делать домашнюю работу, которую задали на каникулы.

После нескольких минут работы он мог поклясться, что слышал какой-то шум под дверью, но через секунду всё стихло.

* * *

Минерва только что наложила заглушающие чары и со слабой улыбкой положила в карман волшебную палочку. Затем она спустилась вниз, чтобы продолжить подготовку.

* * *

Ровно в полпервого Гарри вздрогнул от голоса тёти Минни:

— Спускайся, Гарри, пора обедать!

Интересно, он ведь не слышал, как она поднималась по лестнице. Мальчик пожал плечами — наверно, слишком увлекся эссе по Чарам и не заметил.

— Иду, — он убрал пергаменты и вышел из комнаты.

Мальчик спустился вниз, открыл дверь на кухню и…

— СЮРПРИЗ!!! — он аж подпрыгнул, а потом оглядел присутствующих, и на его лице появилась широкая улыбка — здесь собрались больше десятка его друзей как из магловской, так и из магической школы. А на стене висел плакат «С Возвращением, Гарри!»

— Привет, Гарри, — поздоровался Мэтт Берк, а вместе с ним к юному волшебнику подошли Эмилио Такер и Крис Риттер.

— Школа без тебя совсем не та — никто не может приклеить учителя к стулу, — сказал Эмилио.

— Да, ты так и не рассказал, какой клей использовал, а мы не смогли узнать, — добавил Крис. Сообразив, что дело в приклеивающих чарах, все друзья-волшебники Гарри тихо засмеялись. Он даже смог увидеть намёк на улыбку на обычно строгом лице тёти Минни.

Вечеринка длилась несколько часов, и Гарри получил от друзей кучу рождественских подарков, а те, в свою очередь, получили подарки от его родителей. Когда большинство гостей разошлось, три его лучших друга по волшебной школе, Пол Грабовски, Мелисса Хирн и Люк Вишневски, остались ещё ненадолго, чтобы поговорить о Хогвартсе. Пол стал выше Гарри. У него были тёмные волосы и карие глаза. Мелисса — милая блондинка с зелёными глазами. У Люка волосы были такими же блёклыми, как у Драко Малфоя, но вёл он себя совсем по-другому. В Уэнуорте все четверо весьма успешно подшучивали над учителями.

В своей комнате, подальше от ушей взрослых, Гарри развлекал друзей рассказами о том, что они с Гермионой творили в Хогвартсе, и обсуждал с ними будущие шалости.

— Можно посреди одного из коридоров наколдовать пятно грязи, которое нельзя убрать без магии, — предложил Люк. — Я так понял, что этот Филч — сквиб…

— Мой отец — сквиб, — нахмурился хозяин комнаты.

— Да, но этот Филч, судя по твоим словам, ненавидит всех, кто может колдовать.

— Меня интересуют его отношения с той кошкой, — добавил Пол.

Мелисса хихикнула, но в знак притворного протеста заметила:

— Это отвратительно.

— Вообще-то он называет её миссис Норрис, а не миссис Филч.

— Заставляет задуматься, что же случилось с мистером Норрисом, — протянул Люк.

— Ладно, это неважно, — Мелисса решила сменить тему. — Что там Брианна говорила про то, что Гермиона — твоя девушка?

Двое парней уставились на Гарри, а у того слегка порозовели щёки.

— Она НЕ моя девушка!

— Если я правильно помню, вы проводите много времени вместе, вдвоём исследуете замок…

— Там она — моя лучшая подруга, а не моя девушка. — На самом деле он считал Гермиону своей самой близкой подругой, но не хотел обижать американских друзей.

Мелисса ухмыльнулась и решила зайти с другой стороны:

— Значит, она уродливая?

— Нет, она не уродливая!

— Но определённо не симпатичная. Я права? — широко улыбаясь, спросила девочка. Люк и Пол изо всех сил старались не рассмеяться.

— Ну, я считаю, что она симпатичная, но это не значит…

— Конечно, нет, — подмигнув, сказала Мелисса, отчего Гарри густо покраснел. Тут ребята просто не могли не рассмеяться.

— Я прокляну Брианну, — еле слышно пробормотал её брат.

Примерно в пять часов вечера друзья вышли из комнаты и, перекинувшись парой слов с его родителями, разошлись по домам.

* * *

Дни летели быстро, и вот уже наступило рождественское утро. Надев футболку (он спал только в пижамных штанах), Гарри поспешил вниз по лестнице и увидел, что их с Брианной подарки уже лежат под ёлкой. Мальчик обратил внимание, что сестрёнка была уже здесь и гипнотизировала свои подарки, зная, что её накажут, если она их тронет или использует на них магию до того, как спустятся родители.

— Мам, пап, тётя Минни, — позвал Гарри, надеясь, что все уже проснулись, — Весёлого Рождества!

Он очень рассчитывал, что они поймут намёк и поспешат вниз, чтобы он смог заняться своими подарками.

После вечности, которая продолжалась пять минут, взрослые спустились вниз, и начался хаос, то есть разворачивание подарков. Гарри получил несколько как волшебных, так и маггловских, но даже на фоне этого разнообразия выделялась небольшая прямоугольная коробка, которую мальчик приберёг напоследок.

Безжалостно разорвав оберточную бумагу, он увидел перед собой чёрный контейнер с двумя жёлтыми молниями — сверху и посередине. Под одной из эмблем были слова: «Прикоснись к молнии и скажи «Удар Молнии»».

Пожав плечами, мальчик так и сделал, и вдруг почувствовал, как кейс начал расти. От удивления он уронил его на пол и увидел, как коробка удлиняется и становится прозрачной.

Когда процесс завершился, перед ним лежал прозрачный контейнер с метлой внутри. Но это была не простая метла, а «Удар Молнии» — американская разработка, превосходящая Нимбус-2000, популярные в Европе. Знак молнии так и остался на упаковке, но теперь инструкция гласила, что для уменьшения нужно сказать «Грозовая туча», снова прикоснувшись к эмблеме.

Гарри буквально потерял дар речи и не смог выдавить из себя ни слова, пока отец не сказал:

— Завтра мы вместе с твоими друзьями-волшебниками отправляемся в Дом Летающих Забав Фрэнка, чтобы опробовать твою новую метлу.

Хотя Минерве метла очень понравилась, она всё же заметила:

— Это прекрасная метла, но, я надеюсь, вы понимаете…

— … что до следующего года её нельзя брать в Хогвартс, — закончила за неё Синди.

— Но, по крайней мере, он сможет немного потренироваться, — сказал Марк. — Я считаю, раз он в следующем году будет пробоваться в команду, то должен использовать любую возможность полетать. Как считаешь, Гарри?

— Ух, ты. Спасибо! — мальчик вскочил на ноги и крепко обнял родителей.

— Ещё мы купили набор для ухода за метлой и надеемся, что ты будешь им пользоваться, — добавила Синди.

— Конечно, — кивнул мальчик, держа в руках метлу, которую достал из контейнера и сейчас внимательно рассматривал. Рукоятка была полностью чёрная, за исключением нескольких нарисованных молний. Половина прутьев были чёрными, половина — золотыми.

— Можно мне посмотреть? — спросила Брианна.

— Через пару минут, — ответил брат, который, казалось, пытался запомнить каждый миллиметр его новой игрушки.

Когда Минерва стала открывать свои подарки, девочка спросила:

— А почему я не могу иметь метлу?

— Потому что Гарри умеет на ней летать, — ответил папа.

— Я могу научиться, — заявила Брианна.

— Первое, чему тебе следует научиться, юная леди, — строго сказала Синди, — не перебивать отца.

— Извини. Просто я очень-очень хочу метлу.

Марк посмотрел в её глаза, взгляду которых было просто невозможно сопротивляться. Затем он повернулся к жене, и та слегка кивнула.

— Посмотрим, что будет завтра. Если, и именно это я имею в виду, ты докажешь мне и твоей маме, что достаточно ответственна, чтобы иметь свою метлу, мы, возможно, подарим её тебе на день рождения.

— Спасибо!

— Но если мы её купим, — заметила Синди, — то позволим тебе летать только в специально отведённом месте и под присмотром.

В этот момент тётя Минни узнала в своём подарке тот самый роман, который прошлым летом присмотрела на Косой аллее. Она перевела взгляд с книги на Синди и увидела, как та улыбнулась и подмигнула.

Когда все подарки были раскрыты, Гарри через зеркало позвал Гермиону и семья МакГонагалл спела «Мы желаем вам Веселого Рождества» для семьи Грейнджер. После того, как песня была допета, мальчик поднялся в свою комнату, по пути рассказывая подруге, что сегодня произошло. Гермиону очень взволновала новость о метле, но когда мальчик заговорил о своих американских друзьях, она почему-то погрустнела.

— Полагаю, ты по ним очень скучал, да? — спросила девочка, изо всех сил пытаясь показать, что не расстроилась.

— Не пойми меня неправильно, Гермиона. Я рад их видеть и буду счастлив полетать с ними завтра на мётлах, но в Хогвартсе я о них думал редко. И уверен, что они тоже не так уж часто обо мне вспоминали.

Девочка стала выглядеть чуть счастливее.

— Правда? А они очень много для тебя значат?

— Они — мои друзья, но я понял, что мой самый близкий друг — это ты. Что случилось?

Гарри забеспокоился: наверно, он сказал что-то не то, потому что Гермиона, похоже, сейчас заплачет.

— Нет, всё в порядке, — сказала она и внезапно широко улыбнулась: — Ты тоже мой самый лучший друг. — Девочка вздохнула. — Наверно, мне просто приятно это слышать. Это даже лучший подарок, чем зеркала.

— К слову о подарках — я закончил «Хоббита» и начал «Братство Кольца».

— Очень рада, что тебе понравились эти книги, — просияла Гермиона.

— А я очень рад, что у меня есть такая замечательная подруга, как ты. Весёлого Рождества!

— Счастливого Рождества, Гарри! Я по тебе скучаю.

В этот момент он услышал голос Синди: «Гарри, спускайся. Завтрак готов».

— Я тоже. Думаю, мне пора. Поговорим позже. Пока.

— Пока.

* * *

Весь этот день МакГонагаллы провели за просмотром рождественских фильмов, против которых Гарри ничего не имел, но готов был смотреть только раз в год. Однако больше всего он хотел полетать на новеньком «Ударе Молнии».

* * *

На следующий день, сразу после завтрака, Гарри и Брианна со всей семьёй оказались в Доме Летающих Забав Фрэнка. Марк сразу занялся регистрацией и арендой мётел — собственные были далеко не у всех. Как их предупредили родители, за аренду дети должны были платить сами.

Гарри взволнованно зашел в тренировочную зону, пол которой был защищён сильнейшими амортизирующими чарами. Брианна с другими детьми, которые никогда не сидели на метле, пошли к площадке с тренером, а те, кто, как Гарри, уже умели летать, просто тренировались. А потом (пока новички осваивали полёты) они около часа собирали команды.

Гарри вынул из кармана контейнер с «Ударом Молнии», увеличил его и достал метлу, а затем передал уже уменьшенную коробку маме. Тётя Минни, увидев, куда они идут, отделилась от всех, пообещав вернуться ещё до того, как пора будет идти домой. Она собиралась поговорить с юристом.

Гарри аккуратно сел на метлу и оттолкнулся от земли, тут же поразившись ускорению и наслаждаясь каждой секундой полёта. Вскоре он уже делал петли и заходил в пике (но не очень низко, чтобы не испугать маму). Вокруг него стали собираться зрители, но он этого не замечал, пока после одного чрезвычайно впечатляющего трюка не услышал аплодисменты.

Мальчик оглянулся, чтобы посмотреть, почему все хлопают. А когда обнаружил, что люди смотрят на него, сильно покраснел. Даже друзья были поражены его талантом. Откуда-то сзади донёсся крик Мелиссы: «Думай быстрее, вундеркинд!»

Гарри развернулся и увидел, что прямо в него летит красный квоффл. Не медля ни секунды, он оторвал одну руку от метлы и поймал его. Мальчик заметил единственное кольцо за спиной подруги, прижал к себе мяч левой рукой и рванул вперёд. Прикрывая квоффл, он пролетел мимо Мелиссы, и, несмотря на её попытки забрать мяч, забросил его в кольцо меньше, чем через десять секунд после того, как поймал. Овации стали ещё громче, и Гарри подумал: «Кажется, у меня получается неплохо».

Вскоре его друзья, как и все остальные, стали бросать квоффл, пытаться отобрать его друг у друга, делать передачи и забивать голы. Вдруг он краем глаза заметил движение сбоку и тут же уклонился: оказывается, в его сторону летел бладжер. Гарри не потребовалось много времени, чтобы узнать Люка — именно он сейчас держал биту и улыбался. МакГонагалл услышал, как кто-то зовёт его по имени, и повернулся как раз вовремя, чтобы поймать квоффл. Он уже летел к кольцу, когда заметил главный квиддичный мяч, порхавший невысоко над полом. Тут вмешались инстинкты. Сначала Гарри взлетел повыше, а затем в эффектном нырке, облетев вратаря, забросил квоффл в кольцо. Не останавливаясь, он продолжал лететь вниз и в трёх футах над землёй схватил маленький золотой снитч, а потом снова поднялся вверх, гордо сжимая в руке крылатый мячик. Весь этот маневр занял секунд двадцать, и вызвал самые громкие аплодисменты за весь день. Гарри просто трепетал от радости, пока не увидел выражение лица мамы.

* * *

Пока он извинялся и обещал (со скрещенными за спиной пальцами) больше так не делать, Минерва только-только закончила объяснять адвокату Сэму Гордону ситуацию в Хогвартсе.

Тот на несколько минут задумался.

— Обычно я не веду дела за рубежом, но Ваше мне кажется довольно интересным. Гарри — гражданин Англии или Америки?

— На самом деле у него двойное гражданство.

— Значит, мы можем представить это под таким углом: американский гражданин подвергался нападкам учителя Хогвартса и злоумышленника буквально схватили за руку, чем придадим делу международный статус. Я хочу поговорить с Гарри, чтобы узнать его точку зрения.

— Конечно, — кивнула Минерва. — Он пробудет в Америке ещё полторы недели.

— А ещё я думаю, что есть возможность извлечь из этого дела гораздо больше. Если этот мистер Снейп действительно нарушает закон, то мы сможем подать коллективный иск против него и мистера Дамблдора. Против мистера Снейпа — за психическое насилие и оскорбления студентов вместо обучения в течение одиннадцати лет, а против мистера Дамблдора — за намеренное допущение произвола в школе. Дело может стать очень интересным, и я, в самом деле, полагаю, что мистера Снейпа держат там совсем не за педагогические таланты. Не удивлюсь, если он как-то причастен к исчезновению Гарри Поттера много лет назад.

Минерва нацепила на лицо свою лучшую потрясённую маску и подняла мысленные щиты.

— Надеюсь, что нет.

— После разговора с Гарри я отправлюсь в Хогвартс. То есть, после того, как свяжусь с американским правительством, чтобы не попасть впросак. Потом просмотрю Ваши доказательства. А затем опрошу столько выпускников Хогвартса, которые учились у Снейпа, сколько смогу.

— Я могу выдать Вам полный список. Как я говорила ранее, Снейп относится к слизеринцам гораздо лучше, чем к остальным, поэтому те, скорее всего, жаловаться не будут.

Гордон улыбнулся своей новой клиентке.

— Это, возможно, будет нам даже на руку. Далее, во время пасхальных каникул, я опрошу как можно больше студентов. Надеюсь, суд состоится в начале августа, но я не хочу, чтобы мистер Снейп узнал обо всём до конца учебного года, иначе он успеет выместить гнев на учениках. Кроме того, я постараюсь узнать, сколько родителей и школьников информировали мистера Дамблдора о действиях мистера Снейпа.

— Спасибо вам большое, мистер Гордон.

* * *

Когда Минерва вернулась в Дом Летающих Забав Фрэнка, квиддичный матч был в самом разгаре. В одной команде были друзья Гарри, в другой — незнакомцы. МакГонагалл была рада увидеть, что её племянница довольно успешно играет на позиции охотника, хотя до сегодняшнего дня никогда не садилась на метлу. Другим охотником была Мелисса, но Минерва не знала имени мальчика, который был третьим. Она заметила, что другой мальчик — кажется, Люк — играл на месте загонщика, но имени второго профессор опять-таки не знала. Вратарем был Пол. Минерва недолго удивлялась, где же Гарри, пока не заметила его, летающего выше всех и сосредоточенно оглядывающего площадку. Тогда она догадалась, что племянник, должно быть, ловец.

Табло показывало счёт 220:180 — команда Гарри проигрывала соперникам, которые были старше на несколько лет. Самому младшему игроку той команды было лет тринадцать-четырнадцать, а почти всем остальным — по меньшей мере пятнадцать.

Минерва с восхищением смотрела, как Брианна перехватила квоффл, который передавали друг другу соперники. Она с гордостью наблюдала, как племянница уворачивалась от других игроков, а заодно и от бладжеров. Девочка двигалась к цели — летела прямо к левому кольцу, а когда вратарь рванулся его защищать, быстро забросила квоффл в правое. Минерва абсолютно точно услышала, как выругался вратарь, и почему-то захотела назначить ему отработку.

В этот же момент она увидела, как Гарри нырнул вниз и полетел прямо к земле, но другой ловец уже висел у него на хвосте. Минерва задержала дыхание и надеялась, что мальчик знает, что делает. Земля стремительно приближалась. В последнюю секунду тот резко повернул метлу на девяносто градусов и полетел на другую половину поля, а его ботинки едва не коснулись пола, пройдя всего в дюйме над поверхностью. Другой ловец врезался в магически смягчённый пол, но взгляды зрителей скрестились на Гарри, который резко вытянул руку и схватил золотой снитч, порхавший поблизости от первоначальной позиции своего визави.

Хлопая громче всех, Минерва воскликнула:

— Что за ловец! Как бы я хотела, чтобы он играл за Гриффиндор!

Она подошла к нему со словами:

— Молодец, Гарри! Если в Рейвенкло будут достаточно умны, чтобы взять тебя в команду, то твой факультет выиграет следующий кубок по квиддичу.

Как только она закончила последнюю фразу, сразу же услышала крики Синди, как это было опасно.

— Честное слово, мам, я же знал, что пол зачарован. Вон, посмотри, с другим ловцом всё нормально, — он указал в сторону соперника, и обе женщины увидели, что с тем действительно всё в порядке.

Синди глубоко вздохнула.

— Просто помни: если пол смягчён не будет, так делать не нужно, — а затем улыбнулась: — Но всё-таки — ты был великолепен, — и она крепко обняла сына.

— Молодец, чемпион! — похвалил Марк, подходя к ним и хлопая мальчика по спине. — И ты тоже, Брианна! — добавил он, когда к ним подбежала счастливая дочурка.

— Спасибо! И я не делала ничего опасного, как Гарри. — Она посмотрела на брата: — Ты был просто невообразимо восхитителен! — Затем снова повернулась к родителям: — Итак, можно мне метлу на день рождения? Пожалуйста.

— Мы подумаем, — ответила её мама, переглянувшись с мужем. После чего обратила внимание на Минерву, пока остальные игроки, и даже ловец соперников, хвалили Гарри и Брианну. — Как прошла встреча с юристом?

— До возвращения в Хогвартс он хочет поговорить с Гарри, — улыбнулась та. — Надеюсь, завтра мы с этим разберёмся, — Марк кивнул, — а потом собирается опросить как можно больше бывших и нынешних учеников Снейпа. Он собирается подать коллективный иск против Снейпа и Дамблдора и рассчитывает, что суд состоится в начале августа.

— Это прекрасные новости, тётя Минни! — воскликнула Синди. — Будем надеяться, что со следующего года больше ни одному студенту не придётся иметь дело с этим человеком.

* * *

Гарри был более чем счастлив рассказать адвокату всё, что смог вспомнить о поведении Снейпа, и даже показал в Омуте памяти Гордона свои воспоминания о первых трёх встречах с сальноволосым мерзавцем.

Гермиона тоже обрадовалась иску и попросила друга передать мистеру Гордону, что будет счастлива помочь. А ещё рассказала, что сейчас изучает юридическую литературу. Кроме того, девочка сообщила, что у неё есть хорошие новости о ФОРТ, но поделится она ими только когда они встретятся в Хогвартсе. Полагая, что ещё неделю потерпит, мальчик неохотно согласился.

В Новый Год, когда сначала полночь наступила в Британии, и только потом — в Америке, Гарри и Гермиона поздравили друг друга и подняли бокалы с виноградным соком. Девочка была в восторге, что ещё до конца каникул он закончил читать «Братство Кольца».

Не успел Гарри оглянуться, как прошла неделя, и, после тёплых и сентиментальных прощаний он вместе с недовольной Хедвиг и Минервой вошёл в камин, чтобы перенестись в Европу, с сожалением оставив дома «Удар Молнии», в чём тётя Минни лично убедилась.

Скучая в одиночестве за столом Рейвенкло, Гарри вертел головой: за гриффиндорским столом сидели четверо Уизли, ещё была парочка хаффлпаффцев и слизеринцев, но, очевидно, никто с его факультета на каникулы в замке не остался. Все учителя, включая тётю Минни, сидели за преподавательским столом. Они с племянником прибыли час назад и теперь ждали уехавших на каникулы учеников, которые должны подойти с минуты на минуту. Снейп и Дамблдор в сторону МакГонагалла старались не смотреть.

Наконец двери открылись, и внимание присутствующих сосредоточилось на толпе студентов, которые тут же направлялись к столам своих факультетов. Секунд через пятнадцать Гарри услышал знакомый девичий голос, зовущий его по имени. Спустя мгновение он увидел свою пышноволосую подругу, пробившуюся через затор и теперь бегущую к нему.

— Привет, Гермиона! — радостно произнёс мальчик, когда она села рядом. — Как прошла поездка?

— Здорово, за исключением того, что к нам заходил Драко Малфой, — улыбнулась та. — Он был ужасно зол, — девочка хихикнула, — а теперь, наверно, ещё злее.

Глядя на смеющуюся подругу, Гарри не смог сдержать улыбки, хоть и не знал, что произошло.

— Что его так разозлило?

— Ты же знаешь, что у меня есть новости насчёт ФОРТ?

— Да.

— Мэнди Броклхерст показала своей маме, которая работает в «Ежедневном Пророке», все наши фотографии, включая ту, на которой ясно видно, что человек, бьющий эльфа — это Люциус Малфой.

— И?

— Само собой, этот мерзавец не хочет подмочить свою репутацию. Она показала ему фотографии и заставила дать одежду тому эльфу, Добби, а взамен пообещала, что его имя не появится в её статье об эльфах, а эти фотографии не будут напечатаны.

— Это же здорово! Миссис Броклхерст написала об этом в «Ежедневном Пророке»? — спросил Гарри, широко раскрыв глаза.

— Да! Это была очень хорошая статья! Она даже упомянула ФОРТ! Ей удалось убедить несколько человек, что издевательства над эльфами необходимо прекратить. Конечно, миссис Броклхерст получила и несколько отрицательных отзывов.

— У неё ведь из-за этого не будет проблем на работе, правда?

— Нет, нет. Её редактор считает, что статья вызвала большой резонанс, а это хорошо. Он даже хочет, чтобы она писала что-то подобное каждые несколько месяцев.

— Замечательно!

— К нам присоединились больше сотни человек — и все взрослые! Для них нужно заказать ещё значков!

— Потрясающе! Тебе нужны деньги, чтобы покрыть расходы?

— Нет, они прислали деньги заранее, так что мне хватит на всё.

— Отлично!

— Да, и сейчас мадам Боунс работает над законом, который сделает жестокое обращение с домашними эльфами незаконным. Она не уверена, пройдёт ли он, но всё равно попытается. Бабушка Невилла Лонгботтома — член Визенгамота, и тоже вошла в ФОРТ! Многие присоединившиеся к нам оставляют нашу литературу в людных местах — во «Флориш и Блоттс», «Дырявом Котле» и даже в баре «Кабанья Голова» в Хогсмиде!

Гарри широко улыбнулся.

— Это же замечательно!

— Да! — Затем Гермиона пригляделась к другу повнимательнее. — У тебя новые очки.

У мальчика порозовели уши.

— Да, папа сказал, что мне нужно проверить зрение.

— Мне очень нравится эта золотая оправа. Подходит к твоим волосам и глазам лучше, чем чёрная.

— Вообще-то, — шепотом признался он, — к моим настоящим волосам лучше подходит именно чёрная оправа.

— Может и так, — улыбаясь, и тоже шёпотом откликнулась девочка, — но представить тебя с тёмными волосами довольно трудно. Мне кажется — это неправильно.

— Мне тоже. Я видел детские фотографии до той ночи — так на них я сам на себя не похож. Я всегда был блондином, и, думаю, таким и останусь. По крайней мере, пока меня не разоблачат. — Тут появилась ещё одна его подруга, и мальчик перешёл на нормальный голос: — Привет, Падма! Как прошло Рождество?

— Потрясающе! Кстати, спасибо за шоколадные лягушки.

— Пожалуйста. Гермиона сказала, что в поезде к вам в купе заходил Драко Малфой.

Обе девочки начали хихикать.

— Да, заходил.

Чувствуя, что многое потерял, Гарри спросил:

— Что произошло?

* * *

Гермиона и Падма сидели в купе вместе с Энтони Голдстейном, Невиллом Лонгботтомом, Ханной Аббот и Сьюзен Боунс. Они обсуждали недавние успехи ФОРТ, когда открылась дверь и в проёме появился Драко Малфой с телохранителями. Гермиона незаметно достала палочку.

— Так-так, и кто у нас тут есть? — презрительно протянул слизеринец. — Грязнокровка и её маленькая учебная группка. — Затем он злобно посмотрел на Гермиону. — Ты и твой маленький бойфренд вместе с Броклхерст лишили мою семью одного из наших слуг! — Он огляделся. — Похоже, здесь нет МакГонагалла, чтобы тебя защитить, — Малфой медленно достал свою палочку из кобуры.

— Expelliarmus! — воскликнула девочка, и Драко отбросило назад, а его палочка вылетела из руки. — Accio палочки! — палочки всех троих слизеринцев прилетели ей прямо в левую руку. — Похоже, что мне не нужен Гарри, чтобы защититься от таких сквибов, как вы, — спокойно сказала она с улыбкой на лице.

— Я НЕ СКВИБ, ТЫ, ГРЯЗНОКРОВКА! — теперь лицо Малфоя цветом напоминало помидор, а его «охрана» выглядела сконфуженной. Друзья Гермионы засмеялись, но волшебные палочки держали наготове. — Отдай наши палочки!

— Сьюзен, — Гермиона зловеще улыбнулась, — У тебя камера с собой?

Хихикнув, та достала из своей сумочки волшебный фотоаппарат.

— Приготовься сделать фотографию. Вы, трое болванов, по одному — Драко первый — будете опускаться передо мной на колени, а Сьюзен будет это снимать. Ты скажешь: «Я, Драко Малфой — сквиб, а Гермиона Грейнджер — моя героиня».

— Я НЕ БУДУ КЛАНЯТЬСЯ ГРЯЗНОКРОВКЕ!

— Тогда я просто сломаю ваши палочки, и меня не волнует, сколько отработок я получу! А ещё всем в школе расскажу о том, что здесь произошло!

— Одну из них сломаю я, — вызвалась Падма, — тогда ты получишь меньше отработок.

— А я сломаю другую! — воскликнул Невилл. — Тогда очки потеряет не только Рейвенкло.

Драко тяжело задышал, а напуганные Крэбб и Гойл смотрели на него в ожидании распоряжений.

— Убери камеру, — спокойно сказал слизеринец, — Тогда это будет твоё слово против нашего, грязнокровка!

— Убери её, — попросила Гермиона. Сьюзен, нахмурившись, убрала фотоаппарат обратно в сумочку. Затем рейвенкловка передала палочки Невиллу. — Подожди за дверью. Если Драко всё сделает правильно, отдашь ему палочку, когда он выйдет. То же самое касается и остальных.

* * *

— …и все трое это сделали, — со смехом сказала Падма. — А когда они ушли, Гермиона заметила: «Полагаю, они не знают, что внутри Омута Памяти тоже можно делать фотографии».

Гарри так сильно хохотал, что чуть не свалился под стол. Он мельком глянул на Драко и увидел, что слизеринец сверлит его злобным взглядом. Малфой, очевидно, догадывался, о чём шёл разговор.

— Как жаль, что меня там не было! Когда сделаем фотографии, нужно будет отправить копии их отцам. Готов поспорить — те пришлют самые ужасные Громовещатели, которые слышали в этой школе! И на всякий случай нужно послать им записку, что ты — маглорождённая. Это будет величайший позор, который переживали семьи этих чистокровных фанатиков!

— А ещё повесим фото в Большом Зале, — предложила Гермиона.

— Не говоря уже о нашей гостиной, — добавила Падма. — И я уверена, что Невилл захочет получить фотографию для Гриффиндора, а Сьюзен — для Хаффлпаффа.

В этот момент на тарелках появилась еда, и ребята жадно на неё накинулись.

* * *

Позже в гостиной Рейвенкло Гермиона отдала Гарри его учебники для второго курса и они начали их читать. Примерно через полчаса Гарри улыбнулся подруге.

— Знаешь, на каникулах по магловскому радио я слышал песню про квиддич.

Девочка посмотрела на него так, будто у мальчика на лбу вырос поросячий хвост.

— Невозможно.

— Возможно. Там поют так:

«When I was a Seeker,

I sought both night and day

I asked the Lord to help me,

And he showed me the way».

(Когда я был Ловцом,

Искал я день и ночь.

Я помощи у Бога попросил,

И указал он мне дорогу.)

— Эта песня НЕ про квиддич, и ты это знаешь! — возмутилась девочка, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

— Что? Тебе не нравится «Go tell it on a broomstick»?

Подруга проигнорировала вопрос и вернулась к чтению. А Гарри зашептал себе под нос:

— “Over the hills and everywhere

Go tell it on a broomstick

The Quidditch game is here.”

Гермиона покачала головой:

— Мальчишки!

* * *

На следующий день Минерва разрешила друзьям воспользоваться Омутом Памяти, чтобы поделиться друг с другом воспоминаниями о праздниках. На всякий случай те поместили туда несколько воспоминаний о Рождестве, которые Гермиона сняла на позаимствованную у Сьюзен камеру. Гарри смотрел, как подругу встречали на вокзале родители, как она открывала подарки, как читала статью «Права домовых эльфов» в «Ежедневном Пророке»… В свою очередь девочка наблюдала, как друг прибыл в аэропорт, веселился на вечеринке, играл в квиддич и разворачивал подарки.

Наконец подошло время главного воспоминания. Они наблюдали за всей сценой, пока, наконец, дело не дошло до эпизода, который мальчик так жаждал увидеть.

* * *

С красным лицом и взглядом, который мог прожечь стену, Драко медленно встал на колени перед Гермионой.

— ЯсквбГерГрмгрня, — быстро пробормотал он и поднялся.

— Ты куда собрался, грязный сквиб? — поинтересовалась девочка, входя в роль. — Если не хочешь, чтобы твою палочку сломали, говори медленно и внятно. А теперь вставай обратно на колени.

— Хорошо, ты, грязная… — в этот момент Гермиона произнесла заклинание, и Драко покрылся грязью.

Пока слизеринец брезгливо себя осматривал, его мучительница пообещала:

— Не смей называть меня грязной! Иначе в следующий раз вместо грязи будет навоз. Ну, раз я не хочу запачкаться… — она очистила блондина с помощью заклинания и положила палочку в карман. — А теперь кланяйся!

Малфой послушался.

— Я, Драко Мал…

— Громче!

— Хорошо! Я, Драко Малфой — сквиб, а Гермиона Грейнджер — моя героиня, — процедил слизеринец сквозь зубы.

* * *

Пока Гермиона фотографировала кланявшихся ей Малфоя, Крэбба и Гойла, у друга от смеха едва не началась истерика.

* * *

Ранним утром Гарри пришёл в совятню с четырьмя конвертами в кармане. Мальчик понимал, что если отправить письма с другими совами, Хедвиг будет ревновать, но не хотел посылать свою любимицу в дом к Малфою, Крэббу или Гойлу. Как только он вошёл, его сова тут же приземлилась к нему на плечо.

Гарри её погладил.

— Здравствуй, девочка. Как поживаешь?

Он дал ей совиных лакомств и вытащил из кармана письмо в магазин «Всё для квиддича». Мальчик решил заказать себе пару перчаток для ловца и снитч. Гарри решил протащить в Хогвартс метлу и для этого разработал целый план, к выполнению которого уже приступила Брианна. В этом семестре он хотел просто потренироваться. Рейвенкловец привязал бланк заказа к лапке Хедвиг и выпустил её.

Как только белоснежная птица скрылась из вида, Гарри подозвал трёх школьных сов и отослал родителям фотографии их сыновей, кланяющихся Гермионе, которая была представлена просто как маглорождённая студентка. Ему очень нравились фотографии, на которых слизеринцы снова и снова вставали на колени. Представив реакцию отцов на поступок сыновей, он хохотнул.

В тот же день близнецы Уизли выловили слизеринца с их параллели, который терпеть не мог Драко Малфоя и его амбалов, и вручили ему фотографии, чтобы тот приклеил их к доске объявлений в гостиной Слизерина специальными клеящими чарами, которые изобрели сами Фред и Джордж. Ещё ни один учитель не смог отодрать то, что прикрепили с помощью этих чар. Единственный их минус в том, что действовали они всего двадцать четыре часа. Но Гарри посчитал, что за это время полюбоваться на фотографии успеют все слизеринцы без исключения. В Рейвенкло решили, что фотографии будут висеть до конца учебного года. Пенни пообещала, что рейвенкловские префекты их снимать не будут, как, наверно, и хаффлпаффские в своей гостиной. А вот на Гриффиндоре по вине одного из префектов — Перси Уизли, едва не разгорелся скандал. В итоге Фред и Джордж использовали те же чары, что и в гостиной Слизерина.

Было решено, что показывать фотографии в Большом Зале не имеет смысла, потому что студенты и так увидят их в своих гостиных. Историю, описывающую событие, запечатлённое на фото, придумали такую: трое слизеринцев приглашали Гермиону на свидание. Так как на фотографии палочки у всех отсутствовали, то доказательств, что их вынудили кланяться, не было. Драко понимал, что если будет настаивать на использовании Омута Памяти, то проблемы возникнут только у него, и состряпал нелепую историю, что они умоляли грязнокровку не прикасаться к ним.

* * *

Тем же утром за завтраком Гарри заметил, что Малфой, Крэбб и Гойл сидят с краю, а большинство слизеринцев кидают на них злобные взгляды. А ещё он увидел, как Малфой свирепо уставился на Гермиону, и поклялся, что защитит подругу любой ценой. И пока он это обдумывал, перед ним приземлилась сова. Освободив птицу от конверта, мальчик увидел, что письмо — от адвоката Сэма Гордона. Он быстро открыл конверт и прочитал послание.

Дорогой Мистер МакГонагалл.

Спешу сообщить Вам, что нахожусь в Европе и объединил усилия с местным адвокатом Мэтью Маркусом. Детали известны Вашей тёте. Я просто хотел, чтобы Вы не удивлялись, если он с Вами свяжется. Я опросил бывших студентов мистера Снейпа и они разделяют Ваше мнение и мнение Вашей тёти относительно него. Я свяжусь с Вами до Пасхальных каникул.

Искренне Ваш,

Сэм Гордон.

Гарри положил письмо в карман, и тут же рядом с ним приземлился свёрток. Однако не успел он его открыть, как на стол Слизерина упали три Громовещателя. Драко свой получил первым.

Спокойный, но, определённо раздражённый голос произнес:

— Драко, я только что получил фотографию, на которой ты встаёшь на колени перед этой девчонкой Грейнджер. Мы ОБЯЗАТЕЛЬНО поговорим об этом на каникулах. — И без того бледная физиономия Малфоя побелела ещё больше.

Следующий Громовещатель очутился перед Гойлом, и на этот раз голос был не таким спокойным:

— КАК ПОСМЕЛ ТЫ, ЧИСТОКРОВНЫЙ, ОПУСКАТЬСЯ НА КОЛЕНИ ПЕРЕД ГРЯЗНОКРОВКОЙ? У ТЕБЯ СОВСЕМ НЕТ ГОРДОСТИ? ДА Я ТЕБЯ КРУЦИАТУСОМ ЗАПЫТАЮ!

Третий получил Крэбб.

— ПОЧЕМУ ТЫ ОПУСТИЛСЯ НА КОЛЕНИ ПЕРЕД ЭТОЙ ПОГАНОЙ ГРЯЗНОКРОВКОЙ!!? Я ЖЕ ГОВОРИЛ ТЕБЕ, ЧТО ЭТО ОНИ ДОЛЖНЫ НАМ КЛАНЯТЬСЯ!

Мысленно улыбаясь, Гарри потянулся к своей посылке. Она была от Брианны, и он знал, что там. Мальчик уже собрался её открыть, но тут за его спиной появилась Минерва.

— Здравствуй, Гарри.

— Привет, тёт… профессор МакГонагалл. Чем могу помочь?

Улыбнувшись уголком рта, та попросила:

— Открой посылку. Вижу, что она пришла от Брианны, а её размер очень напоминает кейс для твоей метлы.

Он посмотрел на нее с самым невинным выражением лица.

— Зачем ей посылать «Удар Молнии»? Да скорее она её у меня стащит, чтобы полетать самой.

— Она это сделает, потому что брат наградит её приличной кучкой галлеонов. Открывай.

Гарри пожал плечами и развернул посылку, где оказалась небольшая картонная коробка с фигуркой Супермена внутри. Мальчик раздражённо покачал головой.

— Я же просил её прислать Человека-Паука! Она хоть что-нибудь может сделать правильно? — он достал игрушку и протянул тёте.

— Прошу прощения. Я была уверена, что ты попытаешься протащить в Хогвартс метлу.

— Может, это и не метла, но я могу заставить его летать. — Взмах палочкой, и Супермен сделал круг над столом.

— Впредь оставляй свои игрушки в башне Рейвенкло, — с улыбкой сказала Минерва. — А мне нужно приготовиться к уроку. Увидимся позже.

Как только профессор ушла, Гермиона посмотрела на друга.

— Я тоже была уверена, что это метла.

Гарри лукаво улыбнулся.

— Пока нет. — У девочки округлились глаза. Он поспешил сменить тему: — Вчера вечером я закончил «Возвращение Короля». Сцена с вулканом просто потрясающая! Я уже подумал, что Фродо собирался…

Ему удалось временно отвлечь Гермиону. Конечно, мальчик хотел рассказать ей про свой план, но ведь не посреди Большого Зала.

* * *

Позже в тот же день Гарри достал зеркало, чтобы связаться с сестрой. Увидев её лицо, он произнёс:

— Фаза один завершена. Большое спасибо.

— Не благодари, Большой Брат. Просто высылай деньги. Отправить такую посылку недёшево. Сначала я заплатила за услуги международной каминной почты, а потом — совиной до Хогвартса.

— Не волнуйся, Брианна. Как только получу «Удар Молнии», обязательно тебе заплачу.

— Так-то лучше, — улыбнулась девочка.

— Я сказал тёте Минни, что в следующий раз ты вышлешь Человека-Паука.

— О’кей, жди через пару дней.

— Когда я получу посылку, которую она не станет проверять…

— …тогда я высылаю «Удар Молнии».

Мальчик широко улыбнулся.

— Не могу дождаться! Поговорим позже.

— Пока, Гарри.

— Пока, сестрёнка.

— Гарри? — из-за спины послышался голос Гермионы, — Ты что, собираешься…

— Шшшш. Можешь говорить потише?

— Хорошо, — было заметно, что подруга беспокоится.

— Да, я собираюсь пронести сюда свою метлу.

— Но как насчёт…

— Меня никто не поймает. Я буду летать там, где меня никто не увидит. И прошу — не говори никому. Я и так собирался тебе обо всём рассказать — думал, ты захочешь полетать на «Ударе Молнии» вместе со мной. Он гораздо лучше школьных мётел.

Теперь на лице Гермионы засияла улыбка.

— Согласно Квиддичной Энциклопедии Флайфри их подарили Хогвартсу, когда твоя тётя была ещё студенткой.

* * *

Недели шли своим чередом, и за это время Гарри получил от Брианны ещё две посылки. Последнюю Минерва проверять не стала, поэтому он передал сестре, чтобы та высылала метлу. В ответ та сообщила, что попросила старшего брата одного из её друзей трансфигурировать камень в контейнер для «Удара Молнии» и поменяла местами с настоящим, так что метла к отправке готова.

* * *

Гарри немного поколдовал над своей фигурки Супермена, поменяв ей цвет, и принёс её в Большой Зал на завтрак в день квиддичного матча Гриффиндора и Хаффлпаффа. Пока он ел яичницу с беконом, пришла ещё одна посылка от Брианны.

— Она по-прежнему посылает тебе кукол, Гарри, — констатировала профессор МакГонагалл, стоявшая у мальчика за спиной.

Тот слегка подпрыгнул.

— Ох, тёт… профессор. Вы меня напугали. Да, в прошлый раз Брианна прислала мне неправильную. И это не куклы, а фигуры.

— Я просто хот…

— Простите, профессор МакГонагалл! — воскликнула Гермиона, «случайно» пролив тыквенный сок на туфли Минервы. — Давайте я Вам помогу.

Пока девочка салфеткой вытирала сок с обуви заместителя директора, Гарри заменил только что прибывшую посылку на ту, что принёс сам. Тётя не заметила, как он спрятал посылку от Брианны в карман. Мальчик развернул свёрток, который держал в руках, и заметил:

— Хорошо. Она прислала Супермена в камуфляже, — он достал фигурку зелёного и желтовато-коричневого цветов вместо красного и синего. — Это для того, чтобы в случае, если ему придётся летать по лесу, его никто не заметил.

— Конечно, — снисходительно произнесла Минерва. Ей ли не знать, что производители предпочитают вносить незначительные изменения, чтобы продавать детям одни и те же игрушки? — Он определённо не хочет, чтобы его поймали.

— Именно! — воскликнул Гарри с притворным энтузиазмом. Мальчик положил фигурку в другой карман. — Я знаю, что здесь играть с ним не могу, но не думаю, что теперь мне это нужно.

— Это хорошо. Продолжайте завтрак. Мне нужно убедиться, что вся гриффиндорская команда на месте. — Она вздохнула. — Гарри, как бы я хотела, чтобы ты учился на Гриффиндоре. Я просто уверена, что ты обязательно поймал бы снитч. Наш нынешний ловец не может даже… не обращай внимания. Увидимся позже, Гарри, Гермиона.

— Пока. Удачи. Мы будем болеть за Гриффиндор.

— Простите ещё раз, профессор, — искренне извинилась девочка.

— Всё в порядке, Гермиона. Все когда-нибудь проливают свои напитки.

Как только профессор ушла, рейвенкловка повернулась к своему другу и зашептала:

— Не могу поверить, что я на это согласилась! Я была уверена, что наш факультет потеряет очки! И я это заслужила!

— Если бы это был Снейп, он бы тебя убил, — ухмыльнулся Гарри.

— Или ещё хуже — исключил! — сказала девочка и на её губах тоже появилась улыбка. Мальчик хохотнул.— Серьёзно, это ведь не шутки. Я нарочно пролила тыквенный сок на обувь моего любимого учителя, чтобы отвлечь её, пока ты нарушаешь очередное школьное правило. У нас обоих могли быть огромные неприятности.

Друг глубоко вздохнул.

— Гермиона, обещаю — если меня поймают, я не выдам, что ты тоже в этом участвовала. Огромное спасибо за помощь.

— Так уж и быть, пожалуйста, — вздохнула та.

— Ты по-прежнему готова помочь нам сегодня вечером?

— Конечно. Филч это заслужил. Кроме того, с нами будут Фред и Джордж, а их никогда не ловили, так ведь?

— В этом году ни разу.

— Отлично.

— Если хотим занять хорошие места, стоит поторопиться.

* * *

Гарри и Гермиона сидели на трибуне и всё больше убеждались, что гриффиндорская команда была лучше хаффлпаффской, но всё портил никудышный ловец. На шестой минуте игры МакГонагалл ткнул пальцем в сторону поля.

— Там же снитч, Гермиона! Почему ловцы не пытаются его поймать?

Подруга взглянула в указанную сторону и прищурилась.

— Да, ты прав! Наверно, они его не видят.

— Ну вот, пропал! Куда смотрели эти идиоты? Они что, летают с завязанными глазами? Тётя Минни была права! — Он заметно расстроился. — Да они не поймают снитч, даже если он залетит им в…

— Гарри, следи за языком! — воскликнула девочка, а потом постаралась его успокоить: — По крайней мере, гриффиндорские охотники играют хорошо. Счёт уже… Эй, что там происходит?

Мальчик посмотрел, куда указывала подруга, и увидел, что на одной из трибун завязалась драка. Он достал пару биноклей, чтобы ничего не пропустить.

— Похоже, Драко, Крэбб и Гойл дерутся с Невиллом и, похоже, Роном Уизли. О, посмотри — вмешались несколько гриффиндорцев. Ого! Ещё и старшекурсники со Слизерина.

Следующие пять минут всё больше и больше гриффиндорцев и слизеринцев подключались к побоищу, пока, наконец, туда не подошёл профессор Дамблдор. Обычный блеск в его глазах исчез. Минерва, казалось, хотела покинуть свой пост рядом с Ли Джорданом, но кому-то ведь надо следить, чтобы тот комментировал игру, а не выражал личные чувства. Драка закончилась быстро. Друзья наблюдали в бинокли, как всех её участников тихо вывели с трибун. Как только заварушка закончилась, Гарри переключился на игру.

Спустя несколько минут он объявил:

— Гермиона, игра закончилась. Снитч появился прямо перед хаффлпаффским ловцом. Она его поймала, но победил Гриффиндор: сто шестьдесят — сто пятьдесят.

— Ох, ну, тогда пойдём.

— По крайней мере, отсюда, — произнёс мальчик загадочным тоном.

* * *

Как только они спустились с трибуны, Гарри посмотрел на Гермиону.

— Ты возвращайся в замок, а я собираюсь полетать на «Ударе Молнии».

— Но тебя поймают.

— Только не в лесу, — улыбнулся друг.

— Но ведь его не просто так называют Запретным. Там обитает множество опасных существ — даже оборотни!

— Обещаю — всё будет хорошо. Иди в гостиную — я недолго.

— Ну, если ты твёрдо решил…

— Да.

— Тогда я иду с тобой. Давненько я не летала на метле.

У мальчика отвисла челюсть.

— Но ты…

— Если влипнешь в неприятности, то две палочки лучше, чем одна, верно?

— Раз ты настаиваешь…

* * *

Стараясь, чтобы их не заметили, друзья осторожно направились в сторону Запретного Леса. Там они быстро нашли подходящую полянку, и Гарри открыл настоящую посылку, которую сегодня прислала Брианна. Гермиона подобрала с земли картонную коробку, брошенную другом, и убрала её к себе в карман.

Мальчик положил кейс на землю.

— Смотри.

Подруга зачарованно наблюдала, как контейнер увеличивается и становится прозрачным. Гарри открыл его, достал метлу и снова уменьшил кейс. Он уже собрался взлететь, но потом предложил:

— Хочешь попробовать первой?

— Ну, если не возражаешь. Это ведь твоя…

— Тогда лети. Я уже катался на ней.

— Спасибо. — Гермиона вытянула руку над метлой. — Вверх! — воскликнула она и «Удар Молнии» прыгнул прямо в руку. Девочка почти мгновенно взлетела, наслаждаясь полётом и мысленно благодаря Гарри за неоценимую помощь, которую тот оказал ей несколько месяцев назад во время уроков мадам Хуч. Она не выписывала петли в воздухе, как Гарри, а просто минут десять летала между деревьями, после чего, широко улыбаясь, приземлилась рядом с другом.

— Это так здорово! Летать на твоей метле гораздо приятнее, чем на школьной.

— Я знаю, — согласился тот. Мальчик быстро поднялся в воздух. Простой полёт его не привлекал, поэтому он начал с нескольких петель и восьмёрок, а закончил великолепным пике, до жути напугав Гермиону и убедив её, что друг сошёл с ума.

Как только он приземлился, на него тут же налетела разгневанная девочка.

— Ты что, рехнулся? Это же опасно!

— Это весело! Погоди, вот я ещё выпущу свой снитч. Хочешь прокатиться со мной?

— Нет. Если ты опять собираешься фокусничать, не хочу.

— Обещаю не петлять и не пикировать. Устроит?

Гермиона глубоко вздохнула.

— Думаю, да.

Она взобралась на метлу позади мальчика, обхватила его за талию и друзья взлетели.

Верный своему слову, Гарри не рисковал, и они с Гермионой наслаждались полётом и ветром, развевающим их волосы. Минут через десять неподалеку они заметили злющего Снейпа и испуганного Квиррела. Ребята подлетели поближе, чтобы подслушать разговор, но старались, чтобы их не заметили.

–…в конце концов, считается, что студенты не знают о Философском Камне, — сказал сальноволосый ублюдок. Гермиона беззвучно ахнула.

Квиррел пробормотал что-то невнятное, и рейвенкловцы его не расслышали.

— Ты ещё не узнал у Хагрида, как пройти мимо трёхголовой собаки?

— Н-н-но, Северус, я…

— Ты же не хочешь стать моим врагом, Квиррел, — прошипел Снейп, сделав шаг к собеседнику.

— Я-я не знаю, что ты…

— Ты прекрасно понимаешь, о чём я.

В этот момент неподалёку ухнула сова, привлекая внимание профессоров. Девочка прошептала:

— Летим отсюда, пока нас не поймали!

Гарри послушался, и они быстро вернулись на знакомую полянку, где он положил метлу обратно в контейнер. Гермиона настояла, чтобы они немедленно бежали в замок. Пока друзья не добрались до библиотеки, она не проронила ни слова.

— Займи стол. Я сейчас вернусь.

— Хорошо, — произнёс озадаченный мальчик. Он понятия не имел, зачем они сюда пришли.

Подруга появилась через пару минут, неся в руках гигантский фолиант, который быстро листала на ходу. Когда девочка дошла до стола, то положила раскрытую книгу перед Гарри, улыбнулась и указала на статью.

Тот быстро её прочитал.

— Философский Камень! Вот что охраняет трёхголовая собака!

Рейвенкловцы прочитали всё, что было в книге на эту тему, обратив особое внимание, что единственным известным создателем этого уникального артефакта был человек по имени Николас Фламель. Пока они изучали фолиант, Гарри вспомнил, что встречал это имя на карточке от шоколадной лягушки, посвящённой Дамблдору, и был уверен, что эти двое — друзья.

— Как думаешь, может, сообщить твоей тёте, что Снейп собирается его украсть?

Мальчик ненадолго задумался.

— Наверно, не стоит. Она спросит, как мы об этом узнали, и конфискует мою метлу. Кроме того, она не доверяет Снейпу, и, скорее всего, уже и так его подозревает.

* * *

Этой же ночью, ровно в час, Гарри и Гермиона спустились в общую гостиную, которая, к счастью, оказалась пуста, а затем вышли из башни (портрет на входе спал). Они зашли в ближайший пустой класс, где, к своему огромному облегчению, нашли уже поджидавших их рыжеволосых близнецов.

Пока Фред приветствовал вновь прибывших, Джордж разглядывал старый кусок пергамента.

— Готовы?

— Конечно, — прошептала девочка, — Иначе зачем приходить?

— Всё чисто, Фордж?

— Чисто, Дред.

— На что вы там смотрите? — поинтересовался Гарри.

— И откуда вы знаете, что всё чисто? — вторила ему Гермиона.

— Секрет фирмы, — хором ответили близнецы.

— Да ладно вам, — нахмурился рейвенкловец, — Мы же все в одной лодке. Так будет честно. Вы же знаете мой секрет.

— Мы можем им рассказать.

— Не думаю, что они смогут пробраться в гриффиндорскую гостиную, чтобы её забрать.

— И мы работаем вместе.

— Согласен.

— Это — Карта Мародёров, — вместе произнесли близнецы. Пока они объясняли, что это такое и как она у них оказалась, рейвенкловцы с удивлением рассматривали пергамент.

— Значит, вот как вы узнали моё настоящее имя, — догадался Гарри.

— Именно, — ответили они хором.

Вскоре заговорщики уже шли по коридору, а Джордж одновременно следил, чтобы их никто не поймал. Когда компания дошла до чулана, где Филч хранил свой инвентарь, Гарри открыл его заклинанием. Затем Фред передал каждому первокурснику по небольшому пузырьку и по два флакона чистящей жидкости.

— Вы знаете, что делать.

Пока Джордж смотрел на Карту, первокурсники вылили содержимое маленьких пузырьков в выданные им бутылки, а Фред наложил заклинание на ведро со шваброй. На всю операцию ушло меньше минуты.

— Он идёт, — объявил Джордж.

— Мы закончили. Пора сматываться. Результаты увидим завтра.

Близнецы любезно проводили рейвенкловцев до их башни и были таковы.

Ал не оценил, что его разбудили так поздно, но всё-таки впустил ребят. Правда, при этом заявил, что не обязан следить за тем, чтобы ученики не гуляли после отбоя. И при этом подмигнул, заставив обоих покраснеть. Закрыв за собой дверь, друзья не услышали, как портрет пробормотал, что они ещё чуток маловаты.

— Спокойной ночи, Гермиона.

— Спокойной ночи, Гарри.

* * *

На следующее утро все студенты увидели результат их проделки. На полу в коридорах и в некоторых классах появились яркие полосы всех цветов и размеров. Большинство обитателей замка посчитали, что это выглядит здорово. Зачарованная краска проявлялась через полчаса после нанесения и исчезала через двенадцать часов. Правда, если её не трогать. И чем больше Филч драил полы, тем больше появлялось цветных полос.

Дойдя до Большого Зала, Гарри и Гермиона увидели, как Перси Уизли кричал на первокурсницу, посмевшую сказать, что в замке стало красивей. В Большом Зале ничего не изменилось, хотя Дамблдору, похоже, результаты проделки понравились. Снейп безуспешно попытался убрать краску в одном из углов зала, но быстро сдался и сел на своё место.

Филч смотрел на директора, абсолютно не замечая, что того всё это очень забавляло.

— Директор, клянусь — когда я закончил мыть полы, этого не было! Не могу дождаться, когда поймают тех, кто это сделал! Наверняка это близнецы Уизли! Я хочу видеть, как их накажут! Все старые цепи, уже смазанные, лежат в моем кабинете. — Затем он со шваброй и ведром побрёл в угол зала, чтобы сделать ещё одну попытку привести пол в порядок.

— Интересно, как скоро Филчу это надоест, и он решит всё оставить, как есть? — прошептал Гарри на ушко Гермионе.

— Когда краска исчезнет везде, кроме тех мест, где он чистил, Филч будет удивлён. Сидя за рейвенкловским столом и с аппетитом уплетая завтрак, оба тихо посмеивались. День обещал быть весьма занимательным.

Тем же вечером после безуспешных попыток отмыть коридоры Филч решил сосредоточиться на Большом Зале. Он понял, что если так будет продолжаться и дальше, из-за этой шалости ему придётся за пару часов отмыть весь этаж.

На следующее утро студенты обратили внимание, что полосы исчезли отовсюду, кроме Большого Зала. Усевшись за свои столы, они заметили совершенно замученного Филча, который драил пол шваброй.

— Интересно, а он знает, что везде уже чисто? — прошептал Гарри на ушко Гермионе, как только они сели за стол Рейвенкло.

— Сомневаюсь. Не думаю, что кому-то он так симпатичен, чтобы его просветить.

— Наверно, ты права, — мальчик улыбнулся. — Кроме того, все остальные, наверно, подумали, что ему удалось прибраться почти везде — остался только этот зал.

* * *

Через тридцать часов завхоз закончил работу, посреди ночи отключившись от изнеможения. На следующее утро персонал Хогвартса обнаружил, что он лежит без сознания на чистом полу в обнимку с ведром и шваброй.

Когда студенты уже собирались завтракать, его разбудил Дамблдор.

— Мистер Филч, поздравляю вас с прекрасно выполненной работой. Весь замок снова сияет чистотой. Но вам следует лучше заботиться о себе. Я советую вам взять выходной и навестить мадам Помфри. Пусть убедится, что с вами всё в порядке, а остаток дня вы будете отдыхать.

Завхоз знал, что ему не удалось прибрать в замке, но не желал этого признавать.

— Полагаю, прошлой ночью я перетрудился. Как только узнаю, кто это сделал…

— Ну, ну, мистер Филч. Мы проведём расследование. А вам нужно отдохнуть.

Аргус подобрал швабру и обнаружил прямо под ней пятно краски.

— Кажется, я что-то пропустил, — пробормотал он и принялся тереть это место шваброй. Что сразу же принесло плоды — уже вымытый пол снова поменял цвет. Филч уставился на него, а потом — на инвентарь. Он громко выругался, поставив под сомнение девственность матери его швабры. Большинство студентов засмеялось, но некоторые, как, например, Гермиона, были потрясены.

— Следите за языком, мистер Филч, — строго попенял Дамблдор. — Вы ведь не хотите подать плохой пример ученикам, правда?

Гарри, который это услышал, прошептал подруге:

— Как будто Снейп, который насилует разум студентов — хороший пример!

Та кивнула и ответила:

— И всё равно, когда персонал матерится — это неправильно.

— Но ещё хуже — ужасное отношение к ученикам,— парировала Падма, которая сидела рядом с ними.

— Верно, — согласилась Гермиона. — В любом случае, нам пора идти. Через десять минут урок.

* * *

Время шло. Гарри продолжал нарушать школьные правила, тренируясь со своей метлой и снитчем. В День Святого Валентина он подарил Гермионе, Минерве, Пенни и девочкам из их учебной группы валентинки, которые доставила Хедвиг. Когда Гермиона увидела, что её открытка оказалась самой красивой, сильно покраснела. Она решила, что тоже подарит ему валентинку, которую сделала сама, но только после того, как Гарри ей вручит свою. Оба сделали дружеские валентинки и очень радовались, что не забывают друг о друге.

Вскоре наступило восьмое марта — день рождения Брианны. Брат заранее узнал, что ей подарят Марк и Синди, поэтому подобрал свой подарок в пару к родительскому. Вместе с его подарком Гермиона отправила имениннице несколько книг. В субботу, когда уже было довольно поздно, сидевшие в тихом углу общей гостиной друзья позвали Брианну через зеркало.

— Привет, сестрёнка! — поздоровался брат, когда в зеркале появилось её счастливое лицо.

— Привет, Гарри, Гермиона.

— Здравствуй, Брианна, — улыбнулась девочка с пышными волосами.

— Мы позвали тебя, чтобы сказать… — начал мальчик.

И они затянули «С Днём Рожденья тебя…». Когда второй строчкой Гарри пропел: «В зоопарк бы тебя», подруга шлёпнула его по руке.

— Ты же знаешь, что нужно петь, — строго сказала Гермиона, пока Брианна наслаждалась реакцией брата на шлепок.

— Эй, да ладно тебе! На вечеринке в честь моего дня рождения она спела то же самое…

— Но ведь считается, раз ты старше, значит, умнее.

— Но… но… ладно. Я буду петь правильно! — сдался мальчик, увидев нахмуренные брови. Он понял, что ведёт борьбу, в которой ему никогда не победить. Вместе они спели песню правильно, а в это время Брианна смеялась над старшим братом.

— Она и вправду из тебя верёвки вьёт, Гарри. Если ты уже у неё под каблуком, то представляю, что будет, когда вы начнете целоваться. Если только вы уже…

— Мы НЕ целуемся! — хором воскликнули покрасневшие рейвенкловцы.

— Ну, это пока, — улыбнулась именинница.

— А ты уже целовалась с Бобби? — поинтересовался брат, моментально прервав поток вопросов на щекотливую тему. — Мама сказала, что он придёт к тебе сегодня в гости.

— ОН МОЙ ДРУГ!

— Если он просто друг, почему ты так покраснела? — Гарри усмехнулся. — Когда мы говорим об Энджи, ты не краснеешь.

— Заткнись! Помнишь наш уговор?

— Сёстренка, ты сама начала, но раз сегодня твой день рождения, я перестану, если ты сделаешь то же самое.

— Прекрасно.

— Ты подарки уже открывала? — спросила Гермиона.

— Да! — Брианна засветилась от радости. — Спасибо за «Хроники Нарнии»! А там тоже всё случилось на самом деле, как во «Властелине Колец»?

— Боюсь, что нет. Хотя тот платяной шкаф напоминает мне исчезательный, — задумчиво протянула рейвенкловка.

— Ты уже открыла подарок от папы и мамы? — спросил Гарри.

— Конечно, — довольно улыбнулась именинница. — Ты ведь знал, что они мне подарят?

— Кроме модели. Они купили «Удар Молнии»?

— Нет, они не хотели, чтобы мы путались. Кроме того, моя лучше. Это «Серебряная Пуля»! — воскликнула девочка, уже не скрывая торжества.

— Её назвали в честь Одинокого ковбоя*? — делано брезгливо поинтересовался брат.

— Она серебристого цвета и может лететь быстрее, чем твоя!

Мальчик улыбнулся: он знал, что у этой метлы немного выше максимальная скорость, но у его метлы выше ускорение.

— Не может.

— Может!

— Моя лучше набирает скорость! Это важнее!

— Может быть, для ловца, но я-то — охотница. Мне нужно схватить квоффл и лететь как можно быстрее, чтобы никто не смог его у меня отнять! Кстати, спасибо за квоффл.

— Пожалуйста. Теперь всё, что нам нужно — пара бладжеров.

— Нет, спасибо! Ох, у нас тут такое было! Мы завтра собираемся в «Дом летающих забав Фрэнка», и отец предложил одному из моих друзей взять твою метлу. Я сказала, что ты жутко разозлишься. Кажется, это его убедило.

— Надеюсь! — выдохнул Гарри, а на его лице легко читалась паника. — Скажи, что в ответ я начал орать.

— Сделаю. Мне пора. Мы будем обедать в ресторане. Пока, ребята!

— Пока, — хором попрощались Гарри и Гермиона, и лицо Брианны исчезло.

— Ну вот, теперь мне захотелось полетать, — сказал мальчик. — Присоединишься?

— Гарри, уже поздно. Не думаю, что это хорошая идея. Через час отбой.

— Да ладно, Гермиона. Я же знаю, что тебе нравится исследовать замок, — с хитрой улыбкой произнёс он.

— Только когда с нами близнецы Уизли и мы используем карту. И вообще, лично я не хочу блуждать по Запретному Лесу в темноте.

— Хорошо, — Гарри признал своё поражение, — полетаем завтра. Спокойной ночи, — он повернулся, чтобы уйти в спальню.

— Хорошо, давай пойдём завтра, — с улыбкой согласилась подруга. Она и вправду верёвки может из него вить.

— Пойдём куда? — спросила Падма, появившись буквально из ниоткуда.

Друзья нервно переглянулись.

— Никуда, — сказал Гарри.

— Да бросьте. Вам, ребята, всегда всё веселье достается. Я знаю, что эту проделку с Филчем устроили именно вы. И хочу участвовать во всём, что вы задумали.

— Мы не думали ни о какой шалости, — прошептала Гермиона.

У Падмы округлились глаза.

— В-вы же не собираетесь улизнуть в чулан для мётел? Моя мама сказала, что мы еще слишком маленькие…

— Мы и не думали. Мы… — мальчик оглянулся и прошептал: — Завтра собираемся пойти в лес, чтобы полетать на метле, которую я пронёс в школу.

— Ты пронёс сюда метлу? — у Падмы загорелись глаза. — Потрясающе! Пожалуйста, возьмите меня с собой. Так здорово полетать не на школьной метле!

Гарри пожал плечами и посмотрел на Гермиону. Та кивнула.

— Хорошо, — согласился он.

* * *

На следующий день после обеда Гарри взял свою метлу и вышел из замка вместе с Падмой и Гермионой, направляясь к уже знакомой полянке. На этот раз роль первопроходца досталась Падме.

— Спасибо большое, Гарри! — восторженно сказала она, взобралась на метлу и улетела. Мальчик уменьшил кейс для метлы и положил его в карман.

— Ты и вправду следуешь правилу «леди вперёд»? — ухмыльнулась Гермиона.

— Да, за исключением моей сестры. Отец учил…

В этот момент неподалеку раздался странный звук, похожий на крик раненого животного.

— Что это было? — спросила напуганная девочка.

— Похоже на лошадь. Бежим!

С палочками в руках друзья безрассудно бросились через лес на звук. То, что они увидели, их просто потрясло.

Прекрасный серебристо-белый жеребец с рогом, выступающим изо лба, лежал на боку, а из глубокой раны на шее хлестала кровь. Кто-то в чёрном плаще плыл к единорогу по воздуху, но обернулся и заметил ребят.

— Аааахх! — закричал Гарри, упав на колени и схватившись за лоб.

Когда Гермиона поняла, в чём дело, у неё округлились глаза. Слегка дрожа, она направила палочку на всё ещё медленно приближавшегося убийцу единорога.

— Expelliarmus! — крикнула девочка, и из её палочки вырвался красный луч и ударил преступника в лицо. Тот отступил на фут, но потом снова начал приближаться.

— Гермиона! — послышался откуда-то сверху голос Падмы. Она выглядела напуганной, но тоже указывала палочкой на незнакомца. Нападавший посмотрел вверх — на девочку на метле, а Гермиона снова выстрелила заклинанием. Если бы Волдеморт в теле Квиррела был не в виде духа, то смог бы убить трёх детей. А так он понимал, что защититься не сможет. У него мелькнула мысль, что мальчишка страдает какой-то формой эпилепсии, и сейчас у него начался приступ.

Пока Гермиона сдерживала нападавшего, Падма опустилась на землю позади неё и смогла затащить на метлу Гарри. Затем она воскликнула: «Сейчас!», подруга тут же к ним присоединилась, и они улетели прочь. Пусть они ещё маленькие, но едва уместились на метле и летели заметно медленнее, чем обычно. Однако выбраться из леса им удалось, а Гарри тем временем пришёл в себя. Друзья приземлились в безлюдном месте рядом с лесом, и мальчик убрал метлу в кейс.

— Что случилось, Гарри? — с беспокойством спросила Падма. — Кто это был?

Два её друга обменялись понимающими взглядами.

— Не знаю, — ответил мальчик.

Понимая, что ей лгут, Падма перевела взгляд с Гарри на Гермиону.

— Да ладно вам. Я уверена, вы в курсе.

— Ты будешь гораздо счастливее, если не узнаешь, кого мы подозреваем.

— Я вытащила вас, пусть и на метле Гарри. Разве я не имею права знать, от чего вас спасала?

Друг глубоко вздохнул.

— Волдеморт.

Услышав имя, Падма вздрогнула и поперхнулась.

— П-почему вы так д-думаете? Его же убил Гарри Поттер. Ч-что он здесь забыл?

— Философский Камень, — произнесла Гермиона, сложив в уме два и два.

— Эликсир Жизни, — закончил её мысль лучший друг. Он повернулся к Падме, которая теперь забеспокоилась ещё сильнее. — Он не умер. Тела так и не нашли. Он ослаб и потерял силы. А теперь ищет способ вернуться.

— Здесь мы подслушали разговор Снейпа и Квиррела о Философском Камне, — продолжила Гермиона. — Вообще-то Снейп угрожал Квиррелу, упомянув трёхголового пса на третьем этаже, который охраняет люк. Как бы там ни было, мы поняли, зачем нужен Философский Камень.

— Он превращает любой металл в золото, и с его помощью можно создать Эликсир Жизни. Выпьешь — станешь бессмертным. Для Волдеморта это шанс вернуться, — закончил мальчик.

Падма снова вздрогнула.

— Но зачем ему убивать единорогов?

— Не знаю, — ответила подруга, — но догадываюсь, где можно посмотреть.

* * *

Через час они уже сидели в библиотеке, просматривая книги о волшебных существах. Вдруг Гермиона воскликнула:

— Я нашла!

— Шшшш, — осадил её Гарри. — Хочешь, чтобы нас выгнали?

— Простите. Я просто волнуюсь. Тут сказано, что кровь единорога может спасти жизнь любому, и неважно, насколько тот близок к смерти, но этот человек получит проклятие полураспада. Я думаю, Тёмный Лорд просто пытается выжить, пока не добудет камень.

— Итак, что мы со всем этим будем делать? — поинтересовалась Падма.

— Скажем моей тёте.

— Но тебе придется признаться, что ты был в лесу.

Пытаясь придумать, как выкрутиться, мальчик еле слышно выругался.

— Мы можем сказать ей про… Квиррела — не про Снейпа!

Лицо Гермионы озарило понимание, но Падма, похоже, зашла в тупик.

— Снейп — любитель покопаться в чужих мозгах и злобный мерзавец, которого нужно уволить, но Волдеморту помогает Квиррел,— закончила девочка мысль друга. — Значит, это он пытается пройти мимо собаки, а не Снейп.

— Что? — спросила Патил. — У Квиррела кишка тонка. Почему вы по-прежнему его подозреваете?

Её друзья посмотрели друг на друга, понимая — если расскажут, что невидимый шрам Гарри болит в присутствии Квиррела, а заодно и Волдеморта, то раскроют тайну мальчика. И знали, что Падма легко догадывается, когда ей лгут.

— Падма, — начал Гарри, — я не хочу тебе врать. Ответ на этот вопрос — огромный секрет, и я не могу тебе его доверить.

— Но Гермионе-то ты сказал? — недовольно спросила та.

— Нет. Я сама догадалась.

— Как? — самая умная из близняшек Патил задумалась о Квирреле, пытаясь сообразить, почему мальчик его подозревает. — Это связано с тем, что на его уроках у Гарри иногда болит голова? — судя по тому, как смущённо заёрзали друзья, она поняла, что находится на правильном пути. — Сегодня она тоже болела. Значит что-то, связанное с Квиррелом и Ты-Знаешь-Кем, вызывает эти боли. — Она повернулась к мальчику. — Ты провидец или что-то другое?

— Другое, — обеспокоенно ответил Гарри. — Пожалуйста, больше не спрашивай. Не то, чтобы я тебе не доверяю, просто не могу никому это рассказать.

— Но если я догадаюсь, как Гермиона…

— Пожалуйста, не пытайся, — он умоляюще на неё посмотрел.

— Хорошо, — вздохнув, согласилась Падма, — Не буду, но разговор ещё не окончен.

— Договорились, — улыбнулся мальчик.

* * *

Пару часов спустя Гарри и Минерва разговаривали тет-а-тет в её кабинете.

— Тётя Мини, я считаю, с Квиррелом что-то не так.

— Я знаю — он немного застенчив, но всё равно прекрасный человек, — профессор выглядела удивленной.

— Я не это имею в виду. Несколько раз именно на его уроках у меня болело вот тут, — мальчик начертил пальцем молнию у себя на лбу, поразив тётю, что указал точное расположение когда-то убранного шрама.

— Твой шрам?

— Именно так Гермиона догадалась, кто я такой. Я тогда его потёр. С тех пор я очень осторожен, а когда это повторяется, просто тру весь лоб. Каждый раз на его уроке я чувствую слабый приступ боли. Думал — это пройдёт, но не тут-то было. А что если… если я как-то связан с Волдемортом? — услышав это имя, Минерва вздрогнула. — Ну, то есть, ему ведь нечего здесь делать, правда?

Гарри с удовлетворением отметил, что Минерва побледнела. Он знал, что на этот вопрос она ему не ответит.

— Эээ… я у-уверена, что ты в безопасности. Я… я посмотрю, что можно сделать. Будь осторожен.

— Спасибо, тётя Минни, — мальчик встал, чтобы уйти, но заместитель директора заключила его в объятья.

— Не оставайся с ним наедине, Гарри. Сделай так, чтобы хоть один из твоих друзей всегда был рядом. На уроке попробуй не привлекать к себе внимания и постарайся притвориться, что голова не болит.

— Хорошо, тётя Минни.

Покинув её кабинет, он был уверен, что, поговорив с ней, поступил правильно.

* * *

Гарри знал, что тётя не могла рассказать Дамблдору про Квиррела, не раскрыв секрет племянника, но заметил, что теперь не только Снейп надоедал заике-профессору. Конечно, Минерва действовала более тонко. Казалось, как только у Квиррела заканчивается очередной урок, она внезапно появляется рядом с ним. А потом вежливо провожает, не давая улизнуть.

А ещё мальчик заметил, что она всегда держит руку на палочке. Это навело на мысль, что подарить ей на приближающийся день рождения, который она отпразднует в пасхальные каникулы. Ради этого они решили остаться в замке, а Гарри взялся организовать небольшой сюрприз.

* * *

Чем ближе были пасхальные каникулы, тем больший энтузиазм у Гермионы вызывали предстоящие экзамены. Для Гарри она составила учебное расписание и торжественно его вручила. Он, естественно, оставил все комментарии при себе, но при этом считал, что им не нужно столько времени повторять пройденное.

— Гермиона, большое спасибо за это расписание, — начал он.

— Пожалуйста, Гарри.

— Но на самом деле я уверен, что нам не стоит тратить так много времени на повторение. Каждый учебник для второго курса мы прочли уже до середины.

— Подготовка никогда не повредит.

— Тут я с тобой согласен, но думаю, что мы оба хорошо знаем материал. Как ты смотришь на то, что мы не будем просматривать наши записи, а проверим друг друга, чтобы увидеть, сколько нам ещё нужно выучить?

Заинтересованная этой идеей девочка согласилась. Гарри взял учебник по Зельям, открыл последнюю главу, где были вопросы для повторения, и задал один из них. Она ответила верно. Затем Гермиона задала ему вопрос из учебника по Гербологии, на который тоже получила верный ответ. Больше часа друзья проверяли собственные знания по каждому предмету и демонстрировали все заклинания, которые упоминались в заданиях.

Наконец, мальчик сказал:

— Вот видишь. Если мы будем так тестировать друг друга каждую неделю, всё будет отлично. А расписания можем отдать нашей учебной группе. Предлагаю в свободное время помогать им или дочитывать наши учебники для второго курса.

Понимая, что он прав, Гермиона кивнула:

— Согласна. Наверно, меня немного занесло.

— Просто иногда ты забываешь, какая ты на самом деле умница, а я — нет, — улыбнулся Гарри.

Девочка от такого комплимента даже покраснела.

— Ты тоже умник…

— Не совсем, — признал друг, покачав головой, — но общение с тобой делает меня умнее. — Почему-то ему нравилось говорить Гермионе, как он её ценит. Мальчик знал, что у подруги по-прежнему были проблемы с самооценкой, которые остались ещё со времён их первой встречи. Он считает её замечательным человеком и очень хочет, чтобы она об этом знала.

— Ты такой милый. — Услышав такие замечательные слова, подруга обняла его, изо всех сил стараясь не заплакать.

— Это всего-навсего правда.

* * *

Когда, наконец, пасхальные праздники наступили, друзья решили проводить пару часов в день за играми. Гарри по понятным причинам отказался от полётов в лесу, поэтому они осваивали настольные игры, которые им прислали родители Гермионы по её просьбе.

В понедельник трое друзей играли в «Монополию» с Гермионой в роли банкира и Гарри — управляющего недвижимостью, когда мальчик озвучил мысль, которая никак не давала ему покоя.

— Интересно, а Квиррел уже пытался пройти мимо собаки?

— Не думаю, что у него были шансы. Кажется, без ведома твоей тёти он теперь даже в туалет сходить не может, — высказалась пышноволосая девочка.

Гарри усмехнулся.

— Меня больше заботит, что ещё охраняет Камень. Любой магл с ружьём пройдёт мимо трёхголовой собаки, — продолжила Гермиона.

— Ты права. Нужно просто отстрелить все головы. В крайнем случае, можно воспользоваться полуавтоматическим оружием, — заметил мальчик.

— Как насчёт смертельного проклятья? — спросила Падма.

— Возможно, на некоторых волшебных животных оно не действует, — ответил друг.

— Но есть и другие заклятья, — уверенно сказала Гермиона. — Готова поспорить, пять «Reducto» её убьют. — Затем повернулась к подруге и объяснила: — Это заклинание пятого курса — оно взрывает твёрдые преграды.

— О.

— Надеюсь, Камень защищают штуки покруче, чем этот монстр, — высказался Гарри.

— Скорее всего, Хагрид знает, раз он помогает его охранять, — предположила Гермиона.

— Уверена, там стоят ловушки, через которые мы не сможем пройти, — заключила Падма.

— Возможно, но я хочу убедиться, — заявил мальчик.— Я читал о том, что чувствует человек, когда рядом Волдеморт, и не желаю проверять это на личном опыте.

— Я тоже. Почему бы нам не пойти сейчас? — предложила Гермиона.

* * *

Через полчаса друзья уже стояли рядом с хижиной Хагрида. Все окна были закрыты ставнями. Гарри нервно постучал в дверь.

Они услышали, как что-то упало на пол, а вслед за этим раздался громкий голос:

— Минуту.

До ребят доносились звуки передвигающихся предметов, пока, наконец, дверь не открылась. Пёс Хагрида немедленно начал вылизывать Гарри.

— Привет, эээ, Гарри МакГонагалл, так? — мальчик кивнул. — Да, тв’я тетя говорила о тебе пару раз в эт’м году. Я был удивлён, что ты попал в Ре’венкло, но шляпа всегда права, правильно? — Посмотрев на девочек, он спросил: — А вы у нас кто?

— Я — Гермиона Грейнджер, а это — Падма Патил. Мы слышали, что вы всё знаете о волшебных животных, и у нас есть пара вопросов об одном из них.

Даже сквозь бороду было видно, как покраснел полувеликан.

— Ну, я знаю о больш’стве из них. Входите, чайку попьём.

Попав внутрь, Гарри заметил, что тут очень жарко, а перед камином стояло огромное мусорное ведро. Ребята уселись за стол.

— Итак, как давно вы здесь работаете? — Пока Хагрид возился с чайником, мальчик решил начать с мелочей.

— Вот уже почти пятьдесят лет. С тех пор, как Дамблдор уговорил тогдашнего директора меня нанять. Великий человек Дамблдор.

— Уверена, вы знаете обо всём, что здесь происходит, — сказала Гермиона.

— Почти всё, — гордо ответил Хагрид, — Если б я знал, что вы пр’дете, спёк бы каменных кексов.

— Мы слышали, что большая трёхголовая собака охраняет что-то в замке, — сказал мальчик.

— И хотим спросить, правда ли это, — добавила Падма.

— Откуд’ вы слышали про Пушка? Погодите. Я не х’чу об этом знать.

— Пушок?

— Ну, должно же у него быть имя, так?

— Откуда вы знаете его имя?

— Дык, он мой.

— Итак, что он сторожит? — невинно спросила Гермиона.

— Простите, мне нельзя вам говорить, что он охраняет Фил… не могу сказать, что он стережёт.

Гарри пришлось прикусить себе язык, чтобы не рассмеяться, потому что Хагрид чуть не проговорился. Мальчик поймал себя на том, что ему нравится полувеликан, но свой секрет он леснику не доверит ни за какие коврижки.

— Что бы это ни было, наверно, это очень важно для профессора Дамблдора, раз он доверил охрану тебе. Интересно, есть кто-нибудь ещё, кому он доверяет так же? — протянула Падма.

— Так же, как мне, он доверяет очень немногим, — гордо улыбнулся Хагрид. — Давай-ка посмотрим. Естественно, он доверяет твоей тёте, Гарри. Ещё профессорам Спраут, Квиррелу, Флитвику и Снейпу. Я слышал, что у тебя были кое-какие трудности с ним, и пр’знаю, чта он не самый приятный парень из тех, чта я встречал, но Дамблдор ему доверяет. И тебе тоже следует. Великий человек Дамблдор. Они все охраняют… штуку, которую охраняют. Конечно, Дамблдор тоже кое-что добавил. Малость переборщили, если вы меня спросите. Мим’ Пушка никто не пройдёт.

Трио широко улыбнулось. Гермиона решила, что уходить, как только они всё выяснили, будет грубо.

— Спасибо, Хагрид. Расскажите, какие интересные волшебные животные тут обитают?

Он разговаривал с ними ещё около часа, рассказывая о гиппогрифах, тестралах, акромантулах и, наконец, о своих любимчиках.

— Я всегда х’тел иметь дракона, — радостно сказал полувеликан, а потом поднялся и убрал мусорное ведро, стоящее у камина, — …и теперь у меня есть один.

Дети с удивлением смотрели на то, чего точно не ожидали тут увидеть.

— Это яйцо дракона? — спросила Гермиона.

— Норвежского горбатого, — гордо ответил Хагрид.

— Но твой дом деревянный, — заметила Падма и вздрогнула. Было заметно, что она сильно испугалась — девочка смотрела на яйцо так, будто то собирается на неё напасть. — Когда он вылупится, то сожжёт его. Драконы опасны!

— Этих созданий серьёзно недопонимают, — отмахнулся лесничий.

— Спасибо за чай, но мне..мне на самом деле пора, — Падма выглядела так, будто готова убежать, и Гарри её не винил. Он раньше кое-что читал о драконах и совершенно не горел желанием связываться с одним из них.

— Тем более, уже темнеет, — вежливо сказал мальчик.

— Прости, чта напугал т’я, но драконы не такие уж опасные.

— Мы… мы поверим тебе на слово, — слабо пролепетала Падма.

— И обещаем никому не говорить о драконе, — подхватила Гермиона, — но тебе и в самом деле нужно найти для него другое место. Я читала, что в Румынии для них есть заповедники.

— Я удивлён, что ты никогда не пробовал там работать, — добавил Гарри.

— Чарли Уизли, один из братьев Уизли, чта окончил Хогвартс в прошлом году, нашёл себе работу с драконами сразу после выпуска. Он мне говорил то же самое. Но я не мог ‘йти, ведь Дамблдор так мне дов’ряет.

— Ты работаешь здесь вот уже пятьдесят лет, Хагрид, — сказала Падма уже от двери, — и он никогда не повышал тебя в должности, так?

Лесник выпучил глаза.

— Эээ… нет, с тех пор, как его пр’дшественник ушёл в отставку сор’к восемь лет назад. И зарплата у меня тож’ старая. Я живу здесь, ем бесплатно и могу иногда проп’стить пинту в «Кабаньей Голове», но н’как не могу ничего скопить. Интересно, почему?

— Может, это простой недосмотр, — предположила Гермиона. — Нам действительно пора уходить. Спасибо за чай.

— До свиданья, — попрощался с детьми полувеликан и уселся за стол. Впервые в жизни он задумался, а такой ли Дамблдор «великий человек»? А может, нет, и его просто использовали, как дешёвую рабочую силу?

* * *

Троица предположила, что каждый преподаватель, участвующий в защите Камня, поставил что-то вроде преграды (как, например, Пушок), которую вор должен преодолеть. Ребята решили не расспрашивать профессора МакГонагалл о её защите. Они размышляли над тем, что Хагрид собирается делать с драконом, но совершенно не хотели в этом участвовать. Падма заверила — если они хоть немного будут в этом замешаны, то влипнут по-крупному. Её кузен, который работал в драконьем заповеднике, погиб, когда один из его питомцев перестал слушаться.

* * *

— Тётя Минни, от наших юристов что-нибудь слышно? — поинтересовался Гарри пару дней спустя. — Они, вроде, на этой неделе должны были брать интервью. — Беседа проходила в её кабинете, где профессор работала всё утро, пока не появился племянник, заявив, что хочет поговорить. Мальчик сидел лицом к двери, в то время как Минерва — спиной.

Она улыбнулась. Очень немногие ученики могли похвастать, что это видели, но Гарри был исключением.

— Да. На самом деле сегодня утром я получила сову. Они пишут, что уже больше пятидесяти нынешних студентов решили присоединиться к нашему коллективному иску. И все — не-слизеринцы. Студентов Снейпа адвокаты опрашивать не будут, пока не закончится семестр. Они просто не могут поверить, насколько этот человек жесток! Большинство опрошенных родителей посылали Дамблдору письма, и даже Громовещатели, но ответов так и не получили.

— Это хорошие новости, — кивнул Гарри и заметил, как дверь сверкнула оранжевым. — Не пора ли нам на обед?

— Думаю, ты прав, — ответила Минерва, глянув на часы. — Мы можем пойти вместе.

Они поднялись, и он открыл перед тётей дверь.

— СЮРПРИЗ!!! — закричали несколько студентов, перепугав декана Гриффиндора.

— С Днём Рождения, тёт… профессор МакГонагалл.

Она огляделась и увидела нескольких своих гриффиндорцев, среди которых выделялись четверо братьев Уизли (Перси тоже был здесь — как всегда, распустив хвост). Ещё тут была Парвати Патил вместе с Падмой, Пенни и Гермиона с Рейвенкло и Ханна Аббот с Хаффлпаффа. Пришли и другие. Гарри эта публика удивила. Казалось, собрались все не-Слизеринцы, которые остались в замке на праздники, плюс несколько старшекурсников со Слизерина. Очевидно, они повзрослели, и потому любят и уважают его тётю. Мальчик даже подозревал, что та сейчас прослезится.

— С Днем Рождения, профессор! — хором прокричали несколько учеников, пока Минерва оглядывалась. Для вечеринки в её классе сделали перестановку. Здесь больше не было парт — вместо них посреди комнаты стоял длинный стол со стульями, в углу — стол поменьше, а на нём — аккуратно упакованные свёртки.

— Спасибо вам большое, — искренне поблагодарила профессор. Она подошла к столу и села между Гарри и Гермионой. Все расселись и приступили к обеду. Потом племянник с помощью палочки зажёг свечку на торте. — У меня так давно не было вечеринки ко дню рождения.

— А сколько вам лет? — спросил Рон, моментально получив шлепок по руке от Парвати.

— Это невежливо — спрашивать у леди о возрасте, — сказала она.

Гарри достал своё зеркало и быстро его активировал.

— Профессор МакГонагалл, — позвал он, — здесь ещё несколько человек хотят с вами поговорить.

Мальчик протянул ей зеркало, в котором она увидела улыбающихся Марка, Синди и Брианну МакГонагалл.

— С днём рождения, тётя Минни! — хором поздравили они.

— Спасибо, я так рада всех вас видеть! Вы ведь были в курсе, да? — она вернула зеркало племяннику, который повернул его так, чтобы семья могла видеть, как именинница с лёгкостью задувает свечку после того, как все присутствующие спели ей «С днём рожденья тебя…».

После того, как с тортом было покончено, настало время подарков. Некоторые дети презентовали профессору МакГонагалл сладости вроде сахарных перьев и тому подобного. Другие (в их числе и Гермиона) — книги. Перси вручил изысканное перо, чернила и набор пергамента. От Фреда и Джорджа Минерва получила яблоко, но как только к нему прикоснулась, оно превратилось в шоколадного червяка (наподобие шоколадной лягушки), который попытался от неё уползти. Племянник подарил ей кобуру для палочки, как у него.

— Теперь ты сможешь достать палочку в любой момент. Рекомендую потренироваться.

— Спасибо, Гарри, — улыбнулась профессор.

— Пожалуйста.

Презенты от троицы, которая через зеркало наблюдала, как Минерва открывала подарки, уже прибыли и лежали на столе. После этого праздник продолжался недолго. Ученики подходили к имениннице, поздравляли её с днём рождения и благодарили за то, чему она их уже научила. Перед тем, как все стали расходиться, по комнате начал парить букет бенгальских свечей. МакГонагалл одарила близнецов Уизли серьёзным «профессорским» взглядом.

— Если мне удастся найти тех, кто отвечает за эти фейерверки, я буду обязана назначить им отработки. Хотя получилось довольно красиво.

Когда все, кроме трёх друзей, ушли, Минерва их поблагодарила. Больше всех «досталось» Гарри, который получил крепкое объятие, что смутило его перед девочками.

— Ты должен быть благодарен, что я дождалась, пока уйдут все остальные, — сказала тётя и поцеловала мальчика в щёку.

___________________

[1] Одинокий ковбой — Персонаж популярного сериала в жанре вестерн, сначала на радио (с 1933), а позже на телевидении (1949-56); благородный, неустрашимый и находчивый герой в маске, борец за справедливость в Техасе. Во всех приключениях ему помогают друг — индеец Тонто [Tonto] и верный конь Сильвер [Silver]. Клич Одинокого ковбой "Э-ге-гей, Сильвер!" ["Hi-Yo Silver!"] знает вся Америка.

Пасхальные каникулы закончились быстро, и наступило утро понедельника. Ученики завтракали, морально готовясь учиться дальше. Гермиона сидела рядом с Гарри за столом Рейвенкло, когда к ней подлетела сова с утренним выпуском «Ежедневного Пророка».

— Что-нибудь интересное? — поинтересовался мальчик.

— Дай мне минутку, — откликнулась подруга, бегло просматривая газету. — О, миссис Броклхерст напечатала одну из своих статей про ФОРТ! — Чем дольше она читала, тем шире становилась её улыбка. — Здесь, Гарри! Тебе нужно на это взглянуть!

Тот взял у девочки газету.

Закон о Защите Эльфов от Жестокого Обращения одобрил Визенгамот!

Автор: Венди Броклхерст.

После январской статьи о созданной студентами Хогвартса организации, известной как ФОРТ (Фронт Освобождения Рабского Труда), движение за предотвращение явно жестокого обращения с домовыми эльфами начало стремительно набирать обороты. Лидеры организации привлекли внимание к проблемам, на которые волшебники довольно редко обращают внимание, и это привело к нескольким позитивным результатам. Первое — осведомлённость общественности. Второе — несколько выпускников Хогвартса присоединились к этой группе, сделав её уже не просто студенческой организацией. Другим немаловажным результатом стало недавнее обсуждение в Визенгамоте.

Увидев фотографии, на которых хозяин бьёт домового эльфа посреди Косой аллеи, и зная, что подобное происходит почти каждый день по всей магической Европе, глава Департамента Магического Правопорядка Министерства Магии, мадам Амелия Боунс, составила и представила законопроект, ставящий жестокое обращение с эльфами вне закона. Он называется «Закон о Защите Эльфов от Жестокого Обращения» (ЗЗЭЖО).

Этот законопроект вызвал много споров среди представителей древних волшебных семей и был отредактирован в части о наказании за его нарушение. Изначально человек, виновный в жестоком обращении с домашним эльфом, лишался всех прав на владение домашними эльфами, а также приговаривался к шести месяцам в Азкабане. Некоторые члены Визенгамота посчитали это наказание слишком суровым, но в конечном итоге был найден компромисс.

При первом правонарушении с виновного взимается штраф в размере одной тысячи галлеонов. При повторном — пострадавший эльф конфискуется Министерством и определяется в другую семью. При третьем — у провинившегося конфискуются все домовые эльфы. Наконец, на четвёртый раз преступник лишается права владеть домовыми эльфами. Это самое строгое наказание, которое ждёт нарушителя данного закона.

В итоговом варианте законопроекта жестокое обращение с домовыми эльфами определяется как «Нанесение домовому эльфу любого вреда, следы которого остаются в течение двенадцати часов». В дополнение к вышесказанному, использование на эльфах Непростительных заклятий, например, Круциатуса, или любых Тёмных заклинаний автоматически приравнивается к четвёртому правонарушению.

Даже в текущей форме новый законопроект был принят с трудом. Мадам Лонгботтом, член Визенгамота и участница ФОРТ, которая проголосовала «за», заявила: «Хоть этот закон и не такой жёсткий по отношению к трусливым магам, которые бьют своих эльфов, как мне бы хотелось, но это — шаг в правильном направлении».

Альбус Дамблдор, глава Визенгамота (не говоря уже о нескольких других престижных званиях), также проголосовавший за этот закон, сказал следующее: «Сильные паразитировали на слабых слишком долго. Пришло время нам, как обществу, встать на их защиту и сказать, что мы больше этого не потерпим».

Какими будут последствия нового закона, покажет только время. Получить более подробную информацию о ФОРТ и присоединиться к организации вы можете, отправив сову в Хогвартс Гермионе Грейнджер (факультет Рейвенкло).

— Это отличные новости! — взволнованно сказал Гарри.

— Это первый когда-либо принятый закон, защищающий права эльфов, — согласилась подруга. — Я уверена, что со временем наказания станут ещё более суровыми.

— Это потрясающе! — воскликнула сидевшая рядом Падма. Она только что прочитала статью в своем экземпляре «Пророка».

В это же время к их столу подошёл Драко Малфой и встал позади Гермионы. Разумеется, у него по флангам стояли телохранители — «Тупой и Ещё Тупее». Со своей обычной презрительной усмешкой слизеринец протянул:

— Полагаю, ты считаешь себя очень важной, раз пачкаешь газету своим грязнокровным именем.

Гарри шёпотом призвал из рукава старую палочку, в то время как девочки были готовы в любой момент достать свои. Гермиона посмотрела на друга.

— Передай, пожалуйста, джем.

Сообразив, что та решила позлить Малфоя, он ответил:

— Конечно, Гермиона. — Передав ей джем, мальчик прошептал несколько заклинаний, указывая палочкой на Драко. Зная, что Малфой не будет доставать палочку у всех на виду, не говоря уже о том, как медленно он это делает, Гарри сунул свою палочку обратно в левый рукав. А затем положил обе руки на стол, чтобы все это видели.

— Не притворяйся, что не слышишь меня, ты, поганая грязнокровка! — Крэбб и Гойл тупо засмеялись.

Девочка спокойно намазывала джем на тост, а потом посмотрела на вторую собеседницу.

— Падма, передай, пожалуйста, тыквенный сок.

Улыбнувшись, та выполнила просьбу.

— Конечно, Гермиона.

Пока пышноволосая рейвенкловка наливала себе сок, Малфой постепенно краснел.

— Ты можешь игнорировать меня, сколько угодно, но это не изменит того, что ты — вонючий, ищущий внимания книжный червь, ты, грязнокровка! — его «шестёрки» засмеялись громче.

— Тыквенный сок сегодня такой вкусный, правда, Гарри?

Лицо Драко медленно, но верно становилось лиловым.

— Думаю, ты права. Нужно будет спросить у домовых эльфов, готовили ли они сегодня что-нибудь особенное. Они весьма умны.

— Да, особенно новенький, который только недавно начал тут работать. Он такой очаровашка. Его недавно освободили из ужасной семьи. Кажется, его зовут Добби.

В этот момент напыщенный слизеринец вышел из себя. Не бывало ещё такого, чтобы на него вообще не обращали внимания.

— НИКТО НЕ СМЕЕТ ИГНОРИРОВАТЬ МЕНЯ, ТЫ, ПОГАНАЯ ГРЯЗНОКРОВКА! ТЕБЯ ЭТО ТОЖЕ КАСАЕТСЯ, ТЫ, ПОЛУКРОВНЫЙ СЫН СКВИБА! — закричал он.

— Мистер Малфой! — возмутилась профессор МакГонагалл, которая, заметив того у стола Рейвенкло, направилась к ним. — Двадцать баллов со Слизерина за эту тираду! Возвращайтесь к столу своего факультета!

— Да, профессор! — прошипел тот и попытался развернуться. Но стоило ему сделать первый шаг, как он рухнул на пол. Теперь над ним потешался весь факультет умных. Малфой злобно уставился на хохочущего Гарри: — Это ты виноват, что я упал, МакГонагалл! Я почувствовал заклинание на моём правом ботинке!

— Мои руки были на столе ещё до того, как подошла профессор МакГонагалл.

— Это правда, мистер Малфой. Вы не должны обвинять других студентов в своей собственной неуклюжести,— Минерва очень недовольно посмотрела на Драко.

— Конечно вы его защищаете! Он же ваш племянник! — крикнул слизеринец, и как раз в этот момент подошёл Снейп.

— Профессор МакГонагалл, я думаю, если бы обвиняемый студент принадлежал факультету Слизерин, вы бы проверили последнее заклинание его палочки. Вы же не будете предвзятой, правда? — насмешливо поинтересовался зельевар.

Минерва посмотрела на племянника.

— Вы можете проверить мою палочку, — сказал тот, а затем прошептал пароль, чтобы достать новую палочку из правого рукава. — Вот, держите, — он со счастливым видом протянул волшебную палочку тёте, которая взяла её и произнесла необходимое заклинание. — Вы довольны, профессор Снейп? — холодно произнёс Гарри, когда проверка показала, что последним было заклинание из задания по Трансфигурации.

— Возможно, это сделал кто-то из его друзей, — предположил декан Слизерина.

— Полагаю, дальше вы предложите мне проверить палочки у всех сидящих за этим столом, — со злостью в голосе ответила профессор. — Мистер Малфой обвинил мистера МакГонагалла, и было доказано, что из палочки последнего не было выпущено ни единого заклинания, из-за которого мистер Малфой мог споткнуться. А главное — мистеру Малфою совершенно нечего делать возле этого стола. Если, конечно, он снова не молил мисс Грейнджер о свидании.

Все, кто это слышал (кроме Малфоя, Крэбба и Гойла) засмеялись. Гарри даже показалось, что на мгновение просветлело даже лицо Снейпа. Все присутствующие знали, что профессор МакГонагалл поверила объяснениям Гермионы по поводу фотографий трёх слизеринцев, которые встали перед ней на колени в Хогвартс-Экспрессе.

— Это не так! — Драко уже брызгал слюной, а затем сделал ещё один шаг и упал лицом вниз. — МакГонагалл! — завопил он.

— Как можно заметить, — раздражённо заметила Минерва, — его палочка до сих пор у меня.

Не говоря больше ни слова, слизеринец поднялся и заковылял к своему столу, а рейвенкловцы бились в истерике.

— Ты сделал это своей другой палочкой? — прошептала Гермиона Гарри на ухо.

Тот улыбнулся и кивнул.

— Это сделал ты? — тихо спросила Падма, увидев кивок. — Как?

— Потом! — шёпотом ответил мальчик.

* * *

— Так, давай разберёмся. Палочка, которую ты купил в Америке, подходит тебе неидеально, но работает хорошо. И это её ты использовал, заколдовав ботинок Драко.

— Верно, — ответил Гарри. Разговор состоялся в этот же день. Сейчас друзья сидели в тихом углу факультетской гостиной.

— Но ты решил держать это в секрете. Поэтому, если кто-то тебя разоружит, его ждёт сюрприз.

— Именно, — подтвердила вторая подруга.

— А профессор МакГонагалл и Гермиона — единственные в Хогвартсе, кому это известно.

— Я знаю только потому, что была на его дне рождения, когда отец подарил ему две кобуры для палочек.

— И ты быстро сообразила, что он никому не рассказывает о своей второй палочке.

— Точно.

Падма повернулась к мальчику.

— Как ты думаешь, твоя тётя тебя подозревает?

У Гарри порозовели щеки, и на лице появилась улыбка.

— Я в этом уверен, но она никому не скажет по двум причинам. Во-первых, она хочет, чтобы у меня был дополнительный козырь, и не станет его отнимать из-за шалости над ботинком этого идиота. Во-вторых, она знает, что Малфой это заслужил. Тётя Минни мечтает, чтобы он попадался почаще, и тогда можно будет назначить ему отработку.

Девочки захихикали.

— Думаю, я её понимаю, — согласилась Падма.

* * *

Прошло ещё несколько недель, и Гарри решил узнать, что Хагрид собирается делать с драконом. Ему приснился кошмар — гигантский дракон освободился и погнался за ним, поэтому мальчик хотел убедиться, что у полувеликана всё под контролем.

— Я НЕ пойду туда, пока там находится дракон. И неважно, вылупился он из яйца или нет! — услышав предложение друга, Падма высказалась предельно ясно. — И твой кошмар только подтверждает, что от дракона нужно держаться как можно дальше!

— Я пойду с тобой, Гарри, — вызвалась Гермиона. — Надеюсь, что Хагрид от него избавился.

* * *

Минут пятнадцать спустя Гарри уже стучался в хижину Хагрида, а подруга стояла рядом с ним. Окна по-прежнему были зашторены.

— Может, его нет дома? Наверно, сначала надо было послать ему сову, — предположила девочка.

Прежде, чем мальчик смог ответить, изнутри послышался голос Хагрида:

— Кто там?

— Это Гарри МакГонагалл и Гермиона Грейнджер, — ответил рейвенкловец.

Через секунду дверь открылась, и на Гарри напал Клык, тут же пустив в ход язык. Когда пёс успокоился, мальчик огляделся в поисках лесничего и увидел двух рыжеволосых людей и большой ящик.

— Привет, Рон, — поздоровался он с младшим из них. Второму на вид было лет восемнадцать.

— Привет, Гарри, Гермиона, — поздоровался гриффиндорец. — Хагрид говорил, что вы знаете про Норберта. Кстати, это — мой брат Чарли.

— Приятно с тобой познакомиться, — вежливо сказала девочка.

— Мне тоже.

Вдруг коробка затряслась.

— Это… это твой дракон там, Хагрид? — спросил Гарри.

— Да. Вид’шь ли, я попросил Рона написать Чарли о Норберте — так его з’вут, и сейчас мы отправляем его в Румынию. Я пойду с Чарли, но сначала нам нужно прот’щить Норберта на ‘строномическую башню, где нас встретят друзья. Чарли знает, что я могу привлечь слишк’м большое внимание, если пойду с ними, поэт’м прибыл, чтоб’ помочь. Завтра мы улетим в Румынию, и я смогу прист’пить к работе с драконами, — Хагрид глуповато улыбнулся — будто только что влюбился.

Гермиона посмотрела на него, нахмурив брови.

— Эээ… а как ты полетишь? Я знаю, что ковры-самолеты запрещены, и… эээ… ты не… эээ… великоват для метлы?

— Да п’ обоим пунктам, — усмехнулся тот. — Я с двенадцат’ лет слишком большой, чтоб’ летать на метле. Я полечу на зач’рованном мотоцикле, который умейт летать и стан’виться невидимым.

У Гарри округлились глаза.

— У тебя есть летающий мотоцикл?! Это невероятно! Мне как-то приснилось, что… эээ… у меня есть такой, — он хотел сказать, что ему приснилось, как он на нём летит, но вспомнил, что, по словам тёти, Хагрид привез его к Дурслям именно на летающем мотоцикле. Скорее всего, это тот самый.

— А мой папа зачаровал машину, чтобы та летала, — вставил Рон. — Маму удар хватит, если она узнает.

— Правда? — обеспокоенно переспросила Гермиона. — Ты знаешь, это ведь незаконно.

— Не волнуйся. Этот закон написал наш отец. Не сомневайся — он знает, как его обойти, — гордо сказал Чарли.

— Но… — начала девочка, однако друг её перебил:

— И давно у тебя этот мотоцикл?

— О, почти один’цать лет. С того времени… с того времени… — казалось, полувеликан сейчас заплачет. — Не обращайте внимания. Сегодня радостный день. Не хотите чая с кам’ными кексами?

После быстрого знака от Рона Гарри ответил:

— Просто чай. Я не голоден.

— Я тоже, — вторила ему Гермиона.

— Вы не знаете, от чего отказываетесь.

Не желая участвовать в разговоре о вкусовых качествах каменных кексов, Чарли сказал:

— Ты так и не рассказал нам о парне, у которого выиграл Норберта. Если он ворует яйца, то мы должны внимательно за ним следить. Как он выглядел?

— Эээ… трудно сказать. Вид’шь ли, он не снимал плащ. — Хагрид увидел потрясённые взгляды троих детей. — Это обычное дело. В «Кабаньей Голове» довольно много забавного народу. Я н’ видел его лица — он был в капюшоне.

— А о чём вы разговаривали? — спросила девочка.

— В основном о м’ей работе в Хогвартсе. Он хотел убедиться, чта я смогу позабо’ться о драконе. Так чта я ему сказал, что после Пушка с драконом справлюсь легко…

Потрясённые рейвенкловцы пораскрывали рты. Через секунду они обменялись испуганными взглядами, а потом Гарри откашлялся.

— Он… он интересовался Пушком?

— Ну… да… скольк’ ещё ты увидишь трёхголовых собак, даже в Хогвартсе? Дык я и сказал ему, что Пушка успокоить пустячное дело — просто сыграй ему колыбельную, так он сразу и заснёт. — Вид у Хагрида сразу стал испуганным. — Не должен был я этого вам говорить! — добавил он.

— Ты и незнакомцу в пабе не должен был этого говорить, — выпалил Гарри.

— Эээ… наверн’, ты прав, но какой от этого вред? Он же не пытается достать этот… предмет, который охраняет Пушок. Я так думаю, — выражение его лица стало ещё более обеспокоенным.

— Я не знаю, Хагрид, — сказала Гермиона.

* * *

Остаток визита прошел для Гарри как в тумане. Рон и Чарли расспрашивали Хагрида о Пушке и о том, что тот охраняет. А полувеликан всё причитал, как будет скучать по Хогвартсу. Потом все с ним распрощались. Как только друзья добрались до общей гостиной Рейвенкло, Падма спросила, как прошла встреча.

— Норберт улетает сегодня ночью, а за ним и Хагрид, — ответила Гермиона.

— И Волдеморт наверняка знает, как пройти мимо Пушка. Этот трепач все разболтал.

— Что?

После объяснений Падма согласилась, что это мог быть Волдеморт или один из его последователей.

— Так почему он до сих пор не отправился за камнем? — спросила она.

— Я не знаю, — опустив голову, ответил мальчик.

— Дамблдор, — заявила Гермиона.

— Что? — хором спросили друзья.

— Ну, честное слово, — вздохнула та.— Может, он и не очень хороший директор — я имею в виду, кто будет держать наживку для Волдеморта в школе, где полно детей, но он — могущественный волшебник. Во всех книгах, которые я прочла, написано, что он — единственный, кого боится Волдеморт.

— Но намного больше внимания уделяет Камню, а не своей работе, — добавил Гарри.

— Итак, ты хочешь сказать, что пока здесь Дамблдор, Камень в безопасности, — заключила Падма.

На следующее утро за завтраком рейвенкловская троица увидела, что за преподавательским столом сидели Хагрид и Чарли Уизли, а также женщина, которую никто из них раньше не видел. Профессор Дамблдор встал со своего места и сделал объявление, которое потрясло большинство студентов.

— С сожалением сообщаю вам, что сегодня Рубеус Хагрид, хранитель ключей и земель Хогвартса, решил нас покинуть.

Заметив, что Дамблдор смотрит прямо на него, Гарри проверил свои щиты Оклюменции. Несмотря на блеск в глазах директора, Гарри и Гермиона знали, что он был недоволен. А ещё мальчик был рад, что тот не пытался прочитать его мысли.

— Те из вас, кто знаком с Хагридом, возможно, помнят, что он всегда хотел иметь ручного дракона. Теперь его мечта в некотором роде сбудется. Ему предложили работу в драконьем заповеднике в Румынии, и он согласился. Мистер Чарли Уизли, вот уже год работающий в том же заповеднике, будет его сопровождать. Они отбывают через час после завтрака, поэтому сегодня первые уроки отменены, чтобы у вас была возможность попрощаться с другом. — Он повернулся к Хагриду, у которого в глазах стояли слёзы. — Мы все желаем тебе удачи. Без тебя Хогвартс будет уже не таким, как раньше.

Вся школа (за исключением Слизерина) начала аплодировать. Когда овации стихли, Альбус представил незнакомую женщину за столом.

— Это мадам Грабли. Она будет исполнять обязанности Хагрида. Нам очень повезло, что она согласилась прибыть сюда так быстро. Давайте тепло её поприветствуем.

* * *

После завтрака несколько студентов, включая Гарри, Гермиону, Падму и всех Уизли, собрались вокруг Хагрида, чтобы пожелать ему счастливого пути. После того, как тот всех поприветствовал по имени, полувеликан сказал:

— Прощайте, все вы! Не бродите около Запретного Леса в одиночку. Удачи вам на экзаменах!

Несколько слезинок скатилось по его лицу и затерялось в бороде. Он повернулся и направился к выходу из замка, а все его доброжелатели последовали за ним. Когда Гарри увидел припаркованный у входа мотоцикл, то от удивления ахнул. Рядом лежал «Нимбус 2000». Чарли Уизли сел на метлу, а Хагрид забрался на мотоцикл.

Перед глазами Гарри ярко вспыхнуло воспоминание о поездке на этом мотоцикле, но он сумел сохранить невозмутимый вид. Мальчик улыбнулся двум мужчинам, которые поднимались в воздух, и махал им, как и все остальные, пока те не исчезли. Это было сделано специально — чтобы их случайно не заметили маглы. Затем дети развернулись и направились обратно в замок.

* * *

Быстро летело время. Раз в несколько дней друзья проведывали Пушка в коридоре на третьем этаже, но больше сосредоточились на подготовке к годовым экзаменам. Во время каждой трапезы ребята с облегчением бросали взгляды на Дамблдора, зная, что в этот день Волдеморт за камнем, скорее всего, не пойдёт. Несмотря на то, что Гарри и Гермиона не тратили много времени на повторение, они подолгу занимались с учебной группой.

* * *

На День Матери* Гарри и Гермиона решили поздравить своих мам через зеркала. Подарки друзья уже отправили.

— С Днём Матери!

— Спасибо, Гарри, — улыбнулась Синди. — Мне понравился твой подарок. И Брианне тоже.

— Только не говори, что отдала ей шоколадки, мам, — взмолился мальчик. — Я их купил тебе!

— Хорошо, Гарри. Не скажу.

— Так-то лучше, — ухмыльнулся мальчик, а затем моментально погрустнел. — Я скучаю по тебе. — На его памяти это был первый День Матери, который он проводил вдали от Синди МакГонагалл.

— Я тоже скучаю по тебе, милый, — мама шмыгнула носом. — Мы сегодня идём в ресторан, и твоя сестра вызвалась съесть за тебя ещё один десерт — в знак того, что ты мысленно с нами.

— Скажи ей, пусть вместо этого съест ещё овощей, — хохотнул сын.

— Вообще-то я ей сказала, что если она съест дополнительную порцию овощей, тогда и получит ещё один десерт.

* * *

Прошли экзамены. Гарри с Гермионой были уверены, что сдали всё хорошо. Мальчик считал, что обязательно завалит Зелья, и поэтому сохранил образец своего экзаменационного зелья, который сразу после экзамена отдал профессору Флитвику. Гермиона поступила так же. Они передали образцы своему декану, а не профессору МакГонагалл, чтобы никто не мог сказать, что та жульничает.

* * *

Появившись на обеде после заключительного экзамена, друзья испытали потрясение — профессор Дамблдор в Большом Зале отсутствовал.

— Он мог просто задержаться в своём кабинете, — предположила Падма.

— Или проверяет Камень, — добавила Гермиона.

— Он никогда до этого не пропускал трапезы, — возразил Гарри.

— Может, нам следует узнать, где он? — предложила Гермиона. — Чтобы быть уверенными.

Глубоко вздохнув, мальчик предложил:

— После обеда мы спросим у тёт… профессора МакГонагалл.

— Не могу поверить, что ты до сих пор не привык называть её профессором, — покачала головой Падма.

— Она была мне тётей всю мою жизнь, а учителем — только год, — высказался в собственную защиту Гарри.

Они вернулись к своим сэндвичам и ждали, пока Минерва не встанет из-за преподавательского стола. Когда она, наконец, закончила, ребята перехватили её у выхода из Большого Зала.

— Здравствуйте, Гарри, Гермиона и Падма. Чем могу вам помочь?

— Привет, — сказал её племянник и вдруг занервничал. — Мы… эээ… хотели узнать, где профессор Дамблдор.

— Мне казалось, что он не очень-то вам нравится, — озадаченно протянула декан Гриффиндора. — Зачем вам это знать? Вы втроём планируете очередную шалость?

— Нет, — немедленно отреагировала Гермиона. — Мы просто хотели знать, в замке ли он, чтобы убедиться, что школа под его защитой. Может, директор нам и не нравится, но он — могущественный волшебник.

При слове «защита» МакГонагалл побледнела.

— Боюсь, его вызвали в Министерство магии, и почему-то он решил добираться до Лондона на метле, а с помощью не камина в своём кабинете… или порт-ключа. Ещё он мог долететь до Хогсмида и оттуда аппарировать. Должно быть, Альбус сейчас переживает свою пятую юность. Ходили слухи, что он играл в квиддич, когда был студентом. — Она вздохнула. — В любом случае, мы ждём его не раньше, чем завтра.

Трое учеников побледнели.

— Мы можем сейчас поговорить с тобой наедине? — спросил Гарри.

— Конечно. Пройдёмте в мой кабинет.

Они тихо прошли по коридору к классу Трансфигурации, и потом в кабинет Минервы. Как только дверь была закрыта и защищена от подслушивания, мальчик заговорил:

— Мы считаем, что сегодня вечером Квиррел попытается украсть Философский Камень.

Профессор уставилась на ребят, выпучив глаза.

— Откуда вы знаете про Камень?

Друзья почувствовали себя неловко. Наконец, Гермиона сказала:

— Мы как-то подслушали, как об этом спорили Квиррел и Снейп.

— Когда? Где они это обсуждали? — увидев их смущённые взгляды, профессор отмахнулась: — Неважно. Я не хочу этого знать.

— Спасибо, тётя Минни.

— Я считаю, что у студентов должна быть возможность поделиться важной информацией, не боясь наказания. Вы бы удивились, узнав, как часто мадам Помфри тратит кучу времени, чтобы определить причину недомогания студента, тогда как если бы ей сразу рассказали, кто его укусил, на лечение ушло бы всего пятнадцать минут. Студенты терпят боль только для того, чтобы избежать наказания, — она слегка улыбнулась. — Они даже не понимают, что сами себя наказывают гораздо сильнее, чем персонал или родители.

— Так что насчёт Камня? — спросила Падма.

Минерва тяжело вздохнула, и на её лице появилось решительное выражение.

— Моя прямая обязанность, как заместителя директора, охранять школу. Я проверю все уровни защиты. Если профессор Квиррел сегодня попытается через них пройти, я его остановлю.

— Ты не можешь пойти одна, тётя Минни.

— Остальной персонал будет патрулировать другую часть замка. Я не могу просить префектов или…

— Мы пойдём с тобой, — заявил племянник.

— Вы абсолютно точно никуда не пойдёте, молодой человек! — отрезала Минерва, но потом улыбнулась уголками губ. — Но спасибо за предложение.

— Мы всё равно за тобой увяжемся, — возразил мальчик. — И ты это знаешь!

— Так Вы сможете за нами приглядывать, — добавила Падма. Хоть её и пугали драконы, ничего другого она не боялась.

— Мы можем держаться сзади и побежать за помощью, если она Вам понадобится, — закончила Гермиона.

Профессор закрыла глаза и спокойно произнесла:

— Нет. Я не могу вам позволить идти со мной. Для меня просто неприемлемо — подвергать студента опасности, особенно моего собственного племянника, — она посмотрела на Гарри. — Ты должен дать мне слово, что сегодня ночью не покинешь башню Рейвенкло. Может мне тебя заколдовать, чтобы ты никуда оттуда не ушёл? — она усмехнулась. — Возможно, у мистера Филча ещё сохранилась пара наручников, которые я смогу позаимствовать.

— Тётя Минни!

— Ты же знаешь, что я этого не сделаю, — сказала Минерва. — Твой отец никогда бы мне этого не простил. Где я тогда буду проводить Рождество?

— Ладно, тебе не придётся нас заколдовывать, — похоже, мальчик сдался.

Она посмотрела на девочек.

— Вы двое тоже с этим согласны?

— Да, мэм, — хором ответили Гермиона и Падма.

— Хорошо.

— О, кстати, — вспомнил Гарри. — Хагрид сказал незнакомцу в Кабаньей Голове, не говоря уж про нас, что мимо Пушка можно пройти, включив ему музыку. Под неё он засыпает. С таким же успехом наш лесничий мог написать об этом в «Ежедневный Пророк». Увидимся позже.

— Как вы узнали… — начала профессор, когда ребята направились к двери. — Спасибо за подсказку. Хорошего дня.

* * *

Как только друзья вышли из кабинета, Гарри сразу утянул девочек в пустой класс.

— Я сказал, что ей не придётся нас заколдовывать, но не обещал, что не стану вмешиваться.

— Так ты пойдёшь за ней? — удивленно спросила Гермиона.

— Я обязан. Она — моя тётя. А если с ней что-нибудь случится? Кто-то же должен ей помочь!

— Тогда и я пойду, — заявила Падма, скрестив руки на груди.

Гермиона глубоко вздохнула.

— Я тоже.

* * *

Они провели остаток дня на улице, пытаясь делать вид, что не нервничают. Прямо перед ужином мальчик связался с сестрой.

— Привет, Гарри, — откликнулась та из зеркала. — Что стряслось?

— Я просто решил поговорить с тобой и позлорадствовать. Я сдал экзамены ещё до обеда, поэтому могу расслабиться, пока ты пишешь свои контрольные.

— Да? Что ж, зато в следующем году ты начнёшь учиться раньше, — она улыбнулась. — Как дела с иском? Я хочу, чтобы этого подонка выперли из Хогвартса до того, как я начну там учиться.

— У тебя есть ещё целый год, — сказал брат. — Но будем надеяться, Снейпа выгонят ещё до сентября. Последнее, что я слышал — как только сальноволосый ублюдок выставит оценки за экзамены, он и Дамблдор узнают об иске, и начнутся беседы со студентами, которые учатся сейчас, включая слизеринцев. Надеюсь, я смогу увидеть их физиономии, когда они сообразят, что их похвалы Снейпу на самом деле сработают против него.

— А я надеюсь, что Дамб-Старый-Пердун не будет пытаться мошенничать, чтобы выйти сухим из воды. Не он ли глава Кретинкомпота, или как там его?

— Визенгамота, — усмехнувшись, поправил Гарри. — По словам наших адвокатов, он не сможет участвовать, потому что столкнётся с конфликтом интересов. Кроме того, он должен будет выступать в суде. И всем расскажет, какой Снейп классный парень, но после того, как мы просмотрим воспоминания пятидесяти свидетелей, доказывающих, какое Снейп ничтожество. В общем, какой он на самом деле. Это будет означать, что либо Дамблдор уже слишком стар, либо не справляется с обязанностями директора, потому что одна из его главных задач — проследить, чтобы в школе работали хорошие учителя. А ещё директора попросят объяснить другие действия, которые он совершил не во благо школы.

— Значит, ты считаешь, что тётя Минни станет директором? — взволнованно спросила Брианна.

— Возможно, — с улыбкой ответил брат. — Но, к сожалению, это не значит, что мы будем управлять Хогвартсом. Зато в замке станет гораздо лучше. Например, слизеринцы больше не будут с помощью обмана выигрывать Кубок школы. Я слышал, что с тех пор, как наняли Снейпа, они получали его каждый год. Хорошо, что в этом году тётя Минни не позволила ему мошенничать. Если на следующей неделе ничего не стрясётся, выиграет Рейвенкло. Мог победить и Гриффиндор, если бы не квиддич — их ловец просто никакой.

— А в следующем году классный ловец появится у Рейвенкло.

— Надеюсь, — улыбнулся Гарри.

* * *

Стоило ему отключить зеркало, как волнение, отступившее на время разговора с Брианной, вернулось. Он даже не заметил, что сестра в кои-то веки не завела разговор про Гермиону.

За ужином у троицы было подавленное настроение, и Гарри решил, что легче встретиться с Волдемортом, чем мучиться ожиданием. Он посмотрел на двух своих близких подруг и легко заметил, что те тоже волнуются. Мальчик перевёл взгляд на преподавательский стол и увидел, что его тётя тоже выглядит растерянной. Он незаметно бросил взгляд на Квиррела — тот каждые несколько секунд смотрел на часы. Первой из учителей со своего места поднялась профессор МакГонагалл. Гарри с облегчением смотрел, как та выходит из-за стола. А потом заметил, что следующим встал Квиррел и едва ли не выбежал из Большого Зала, повернув в другую сторону. У мальчика было желание рвануть вслед за ним, но он не хотел, чтобы его заметила тётя.

* * *

— Вы видели, как быстро Квиррел вышел из Большого Зала? — спросила Падма, как только они остались втроём. Друзья вышли из зала сразу за профессором ЗоТИ и Минервой.

— Да, я заметила, — ответила Гермиона с решительным выражением на лице. — Это значит, что у нас не так много времени. Нужно добраться до коридора на третьем этаже, и чтобы нас при этом не поймали.

— Но как… — начала Падма, перед тем, как её прервали:

— Итак, что задумали трое рейвенкловцев, шатаясь по коридорам после ужина так далеко от своей башни? — протянул Северус Снейп. — Кто-то может подумать, что вы что-то замышляете.

— Мы не нарушаем никаких правил, — холодно ответил Гарри. — Отбоя ещё не было. — Он прошёл мимо преподавателя, а девочки последовали за другом.

— Тебе не стоило… — начала Гермиона.

— Мы имеем право здесь находиться, и он ничего не может поделать, — оборвал её мальчик.

— Но он на нас рассердится, — сказала Падма.

— Он злится потому, что скучает по своему бойфренду Альбусу.

Подруги фыркнули.

— Пойдёмте, — сказал Гарри. — Нам нужно торопиться.

— И убедиться, что Снейп за нами не идёт, — добавила Гермиона.

— Или кто-нибудь ещё, — послышался мужской голос из ближайшего класса.

— Что? Кто? — крутанулась Падма. Перед ребятами появились двое рыжих.

— Кстати, — заметил Фред Уизли, — Снейп за вами не идёт. Он сейчас на пути в подземелья.

— Что приводит нас к вопросу… — сказал Джордж.

— Куда вы трое направляетесь?

— Мы видели, что вы шли за профессором МакГонагалл…

— …которая следовала за профессором Квиррелом и кем-то по имени Том Риддл в запретный коридор на третьем этаже.

— Том Риддл? — переспросил рейвенкловец.

— Да. Взгляни.

— Судя по карте, один едет на спине у другого.

Гарри посмотрел на Карту Мародеров и увидел два имени, стоявших очень близко друг к другу. Он задумался, был ли Том Риддл Пожирателем Смерти, каким-то образом пробравшимся в замок, или слизеринцем, вроде Малфоя, который помогает Квиррелу.

— А может быть, Том Риддл — это другое имя… не обращайте внимания, — оборвала себя Гермиона.

— Что? — хором спросили Гарри и Падма.

— Что, если Том Риддл — это настоящее имя Волдеморта? — она нервно на них посмотрела. — Я имею в виду, вряд ли кто-нибудь назвал бы своего ребенка «Волдеморт». Возможно, это просто прозвище, которое он сам себе придумал.

— Хмм, — хмыкнул мальчик. — Не знаю, не знаю. Но если, как мы думаем, Квиррел одержим, вполне возможно. Полагаю, когда мы туда доберёмся, то всё узнаем.

— Вы-Знаете-Кто проник сюда? — спросил Джордж.

Перед тем, как ответить, Гарри глубоко вздохнул.

— Дамб-Старый-Пердун хранит в Хогвартсе Философский Камень …

— В запретном коридоре, — предположил Джордж.

— Именно, — кивнула Гермиона. — Одним из его свойств является возможность создать Эликсир Жизни. Если Волдеморт его достанет, он сможет вернуться. У нас есть причины считать, что Волдеморт завладел Квиррелом.

— Можно посмотреть? — попросила Падма. В своё время она была поражёна, что существует карта, которая показывает всех в замке. Она слышала о ней от друзей, но раньше никогда не видела. Девочка подошла к Гарри, который сейчас держал карту, и посмотрела, где они находятся. Она увидела имена: Фред Уизли, Джордж Уизли, Падма Патил, Гермиона Грейнджер и…

— Нет, — сказал мальчик, складывая пергамент, но было уже поздно.

Потрясённая подруга уставилась на него.

— Гар… Гарри Поттер? Я думала…

— Меня усыновили. Я не знал об этом до прошлого года. Не говори никому.

— Ты не провидец. Ты можешь его чувствовать. Где твой шрам?

— Его скрыли с помощью магловской хирургии, когда я был маленьким. Примерно в это же время тётя изменила цвет моих волос. Никто, кроме моей семьи и вас четверых об этом не знает.

— Даже Дамблдор? — спросила всё ещё удивлённая Падма.

— Да. Он оставил меня на крыльце дома моих отвратительных родственников, за которыми тётя Минни наблюдала целый день. Она уже знала от Лили Поттер, что те не хотели иметь с моими родителями ничего общего. Тётя Минни забрала меня оттуда потому, что не считала их хорошими людьми и была убеждена, что меня вряд ли бы приняли в этом доме. А Дамблдор даже не потрудился с ними поговорить. Он оставил меня там несмотря на то, что тётя всё ему о них рассказала.

— Она тебя похитила, — улыбнулась подруга.

— Как и Дамблдор. Он не был моим опекуном и не имел права решать, кому меня воспитывать.

— А ведь это на самом деле интересно, — протянула Гермиона. — И ещё вопрос, чего хотели Поттеры.

— Теперь это не имеет значения, — ответил мальчик. — МакГонагаллы — моя семья. Я их не брошу, и неважно, чего хотели мои настоящие родители. — Он посмотрел на Падму. — Ты сохранишь мою тайну?

— Да, — та глубоко вздохнула. — Полагаю, теперь мне придётся учить Окклюменцию.

— Да, если не возражаешь, — подтвердил друг. — А пока не смотри Дамблдору и Снейпу в глаза.

— Или Квиррелу и тому, кто там с ним, — добавила подруга.

— Так мы идём? — спросил Фред.

— Я не помню, чтобы приглашал вас двоих, — Гарри нахмурился.

— Но если ты хочешь добраться туда незамеченным…

— …то тебе нужна карта…

— …а карта у нас.

— Ладно, — согласился мальчик. — У нас нет времени на споры. Идём.

* * *

Когда компания подошла к комнате с Пушком, близнецы заметили, что и Квиррел, и Минерва с карты пропали. Открыв дверь, они обнаружили, что трёхголовая собака спит, рядом с ней на полу стоит арфа, а в воздухе парит саксофон. Саксофон наигрывал незнакомую мелодию, но Гарри вспомнил старый фильм, в котором она звучала. Они прошли к люку и легко его открыли. Очевидно, тётя Минни сдвинула собаку с люка.

Гарри посмотрел вниз — в отверстие, но ничего не увидел.

— Я… эээ… видимо, придётся полагаться только на удачу.

Он спрыгнул и приземлился с забавным глухим стуком, будто ударился обо что-то мягкое. Ему показалось, что это какое-то растение. Мальчик пытался определить, что это такое, когда рядом с ним оказалась Гермиона.

— Это растение кажется знакомым, — отметила она.

— Оно пытается меня схватить! — воскликнул Гарри. В это время появилась Падма.

— Это растение двигается, — рассуждала Гермиона. — Это должно быть…

Как только приземлился Фред, друзья воскликнули:

— Дьявольские силки!

— В самом деле? — спросил Фред, когда рядом плюхнулся Джордж. К этому времени первокурсников уже обмотало.

— Нам нужно расслабиться, — сказала Гермиона, и внезапно провалилась.

— Гермиона? — позвал Гарри.

— Просто расслабьтесь, — послышался её голос снизу. В тот момент четверо студентов, обмотанных растением, прислушались к совету, и тут же упали вниз.

— А вы не считаете… — начал Фред.

— …что это было слишком просто… — добавил Джордж.

— …чтобы охранять что-то от…

— …Вы-Знаете-Кого?

— Хмм, — протянул Гарри. — Возможно. Я уверен, что впереди нас ждут куда более сложные испытания. Сюда, — он указал в сторону каменного коридора — это был единственный путь.

Пройдя по нему, ребята вошли в комнату, где отовсюду слышались мягкие шелестящие и стрекочущие звуки. Под высокими потолками летали красивые яркие птицы. Недалеко от массивной деревянной двери лежали три метлы.

— Как думаете, они нападут на нас, если мы пройдём через комнату? — спросила Падма.

— Мы сразимся с ними, — заявил Фред.

— Если посмеют, — согласился Джордж. Близнецы достали свои палочки, остальные последовали их примеру.

Гарри пересёк комнату, и, к общему удивлению, на него никто не напал. Он обнаружил, что дверь закрыта, и «Alohomora» не срабатывает.

Мальчик попробовал просунуть палочку снизу, чтобы снять дверь с петель, но щель была слишком маленькой.

— Что теперь? — воскликнул он.

— Ну, мы могли бы снести… — начал Фред.

— …дверь начисто, — закончил Джордж.

— А как насчёт птиц? — спросила Гермиона. — Вряд ли они тут просто для украшения.

Гарри пригляделся и понял:

— Это не птицы! Это ключи!

— Который из них нам нужен? — спросила Падма.

Друг направил палочку вверх.

— Accio нужный ключ! — ничего не произошло. — Попробовать стоило, — сказал он, пожав плечами. Подруги с трудом сдержали улыбки.

— Я полагаю, нам придётся… — начал Фред.

— …лететь за ним, — закончил Джордж.

— Это, наверно, он, — Падма указала на ключ с помятым крылом.

— Я поймаю его, — решил Гарри, взобравшись на метлу. Близнецы сели на две других, как вдруг все ключи устремились прямо на них. Это напомнило рейвенкловцу фильм ужасов, в котором птицы нападали на всех подряд.

Фред и Джордж подняли палочки, и какая-то серая жидкость выплеснулась прямо на ключи. Под её действием те сначала остановились, а потом с глухим стуком попадали на пол. Близнецы были осторожны — они не хотели попасть в Гарри или в нужный ключ. В результате количество ключей, от которых теперь следовало уворачиваться, резко уменьшилось. Отмахиваясь от других ключей, Гарри устремился к нужному и поймал его. Пока он летел к двери, близнецы обездвижили оставшиеся.

— Превосходно, — сказал Фред.

— Ты только что сделал то, чего ловец Гриффиндора…

— … не мог сделать целый год.

— Что? — спросил мальчик. — Что-то поймал?

— Чем вы поливали эти ключи? — спросила Гермиона.

— Мы модифицировали водное заклинание, чтобы разбрызгивать… — ответил Джордж.

— …быстросохнущий магловский цемент, — закончил Фред.

Они приземлились, и Гарри вставил ключ в замочную скважину, впуская всех в следующую комнату. Близнецы на всякий случай захватили мётлы с собой. То, что увидели ребята, поразило их до глубины души.

Компания оказалась в огромном квадратном зале с каменными стенами, полом и потолком. Тут не было дверей кроме той, через которую они зашли. Как только та закрылась, стены начали вращаться, однако пол остался неподвижным. Когда стены остановились, двери ребята не увидели.

А посреди комнаты два человека устроили дуэль. Из палочки Квиррела в сторону профессора МакГонагалл вылетел зелёный луч. Та увернулась и послала красный луч в своего противника, который, смеясь, создал щит.

— У тебя никогда не хватит храбрости сделать то, что нужно!

Не сказав ни слова, Минерва снова направила палочку на Квиррела. Только на этот раз фиолетовый тюрбан начал менять форму.

— Что это? — отчаянно произнес тот, потянувшись к тюрбану, который только что превратился в кактус. — Ааааааааай! — закричал он, уколов руку.

— УБЕРИ ЭТО! — прошипел голос с затылка учителя Защиты. Группа учеников наблюдала за действом из угла комнаты.

— Да, хозяин! — Квиррел схватил шапку-кактус обеими руками и закричал. Он вопил от боли, а по его лицу потекла кровь. Как только профессор избавился от кактуса, тут же вспыхнула его мантия.

Квиррел бросил кактус в Минерву (от которого та увернулась) и скинул мантию, отбросив её в сторону…

— Дети, — донёсся голос красноглазого окровавленного монстра с затылка Квиррела.

— Что? — Минерва глянула в сторону учеников.

Ещё один зелёный луч полетел в сторону профессора МакГонагалл, которая увидела его как раз вовремя, чтобы успеть наколдовать перед собой кирпичную стену. Заклинание ударило в стену, взорвав её, и осколки полетели в лицо Минерве. Пожилая женщина упала на пол без сознания. В тот момент, когда она упала, Гарри посмотрел в глаза Волдеморту и почувствовал боль в невидимом шраме и атаку Легилименции.

Он собрал все свои силы, и его щиты выдержали. Мальчик понял, что по какой-то причине не может отвернуться. И решил отвлечь красноглазого:

— Волдеморт, я полагаю?

— Ты смеешь называть моё имя? — прошипел тот.

— Ты предпочитаешь Том Риддл?

— Crucio! — Гарри скорчился на полу от боли. — Никогда не произноси этого поганого магловского имени! — крикнул Волдеморт.

В этот момент в его палочку ударило заклинание Гермионы, и проклятие прервалось. Квиррел указал палочкой на потолок над ребятами и взорвал его. На друзей Гарри начали падать громадные камни, но всё, о чём мог думать рейвенкловец — как остановить монстра, пока тот всех не убил.

Он направил палочку на Волдеморта/Квиррела, который поразил режущим заклятием правую руку мальчика. На ней тут же появилось несколько порезов, и от боли Гарри выронил палочку, не успев бросить заклятие.

— Ха! А теперь смотри, как я убью твоих друзей!

В тот момент, когда мальчик потерял палочку, остальным ребятам удалось уйти в сторону, и теперь они стояли справа от него. Волдеморт/Квиррел указал палочкой на Гермиону, и в это же мгновение Гарри прошептал: «Старые Искры». Его первая палочка влетела ему в левую руку. Мальчик направил её на двулицего монстра и прошептал: «Accio палочка!».

Прежде, чем Квиррел успел проклясть Гермиону, он лишился оружия.

— Я убью тебя голыми руками! — одержимый профессор с вытянутыми руками побежал в сторону одиннадцатилетнего мальчика.

Гарри направил обе палочки на это чудовище, но тот не остановился.

— Это твой последний шанс, Квиррдеморт! У меня твоя палочка. Сдавайся!

— НИКОГДА! — крикнул тот и почувствовал, как сзади его ударило заклинанием. Квиррел закричал от боли, но Волдеморту было наплевать. У духа Тёмного Лорда хватало сил, чтобы заставить свою жертву двигаться, пока та ещё жива, поэтому Stupefy и Petrificus профессора не остановили. А всего лишь притормозили.

Дойдя до Гарри, Квиррдеморт напал на него, выбил обе палочки из рук мальчика и коснулся его ладоней.

— Аааа!!! Что это за магия? — завопил Квиррел — его руки начали гореть. — Почему я не могу дотронуться до тебя, мальчишка?

К этому моменту невидимый шрам стал болеть так сильно, что Гарри инстинктивно схватился левой рукой за голову и на секунду закрыл глаза. А потом правым кулаком ударил Квиррела в лицо, на котором тут же появились ожоги. Затем он дотянулся до затылка профессора и вцепился во второе лицо, которому это тоже совершенно не понравилось. Примерно через минуту тело Квиррдеморта осыпалось пеплом, а призрачная форма Волдеморта пролетела сквозь тело Гарри. Все находящиеся в комнате в ужасе смотрели, как мальчик падает без сознания.

* * *

— Этого грёбаного Камня там вообще быть не должно!

Гарри, который только что слышал голос тёти, открыл глаза и обнаружил, что мир расплывается. Он чувствовал, что лежит на кровати. На краю стола мальчик нащупал свои очки.

— Но, Минерва, Хогвартс — самое безопасное…

— Вздор! Вы-Знаете-Кто ходил по этому замку целый год!

Гарри видел, что тётя лежит рядом — на соседней кровати, и спорит с директором. Когда пожилая волшебница свирепо посмотрела на Дамблдора, её лицо, покрытое синяками, могло напугать кого угодно.

— Думаю, мы можем отложить этот разговор на другое время, Минерва, потому что твой племянник только что проснулся, — он посмотрел на Гарри с улыбкой доброго дедушки. — Доброе утро, мистер МакГонагалл. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?

— Немного устал, но буду в порядке, сэр.

— Я уверен, вы хотите поговорить со своей тётей, — сказал директор и направился к двери. — Так что я вас оставлю.

— Гарри, — начала профессор, произнеся заклинание секретности, — я точно помню, что попросила вас не ходить за мной, а вы не только проигнорировали мою просьбу, так ещё и захватили с собой близнецов Уизли. — Мальчик открыл рот. — Гермиона уже сказала, что ты ничего не обещал, но это только технически. Дело в том, что ты мог умереть, потому что не послушался. Больше так не делай.

— Да, тётя Минни.

— Но, тем не менее, ты проделал отличную работу, — Гарри ей улыбнулся. — Твои друзья рассказали мне, что произошло. — Минерва глубоко вздохнула. — Официально Квиррел умер от огненного заклятия, которое я в него запустила, когда он на тебя напал. Никто здесь не подозревает, кто ты на самом деле, кроме, возможно, Ты-Знаешь-Кого. К счастью, я не думаю, что он сейчас с кем-нибудь связан. Рано или поздно ситуация может измениться, и твоё настоящее имя выплывет наружу. До тех пор я предлагаю тебе наслаждаться жизнью.

— Да, тётя Минни.

Та нахмурилась.

— Я слышала, этот монстр пытал тебя заклятием Круциатус. — мальчик просто нахмурился и кивнул. — Как ты себя чувствуешь теперь?

Гарри пожал плечами.

— Просто устал, и немного больно.

— Тогда тебе следует отдохнуть.

— Тётя Минни, перед тем, как я засну, можно вопрос?

— Какой?

— Та комната, где мы тебя нашли. Что за препятствие в ней было? Там не было выхода.

— Это одна из моих самых замечательных идей, — улыбнулась Минерва. — Ты мог заметить, что другие препятствия были довольно просты.

— Да. Я тоже так подумал.

— Это потому, что их предложил профессор Дамблдор, а другие учителя подчинились без вопросов. Ну а после того, как он предложил мне для защиты трансфигурировать огромную шахматную доску, я решила установить свой собственный барьер. Я подумала, что это просто нелепо. Шахматы — весьма распространённая игра, в которой множество людей, и даже маглы, очень хорошо разбираются. Да и шахматные фигуры не очень-то умны. Любой, кто приложит достаточно усилий и научится хорошо играть, сможет их победить. Ну а если не получится, в предыдущей комнате есть три метлы, на которых можно перелететь через шахматную доску. Кстати, так мы и вернулись обратно на третий этаж — на мётлах.

— Так каким было твоё препятствие?

— Двери превращались в простой кирпич, который не отличить от остальных. Другие кирпичи заколдованы так, что чары на них не действуют. Единственный способ выйти из комнаты — это найти нужный кирпич и повторить заклинание, которое я для этого изобрела. Квиррел не догадался, поэтому там я его и догнала.

Гарри одобрительно улыбнулся.

— Превосходно.

— Спасибо. О, кстати, твои палочки находятся каждая в своей кобуре.

— Спасибо.

— Да, и я начала уроки Окклюменции с твоей подругой Падмой Патил.

Вскоре Минерва сняла чары секретности, Поппи осмотрела мальчика и настояла на том, чтобы тот провёл в Больничном Крыле ещё пару дней. Примерно через час после того, как Гарри проснулся, его навестили друзья, составившие ему компанию в этом приключении.

Он узнал, что за известные события тётя Минни начислила очки Рейвенкло и Гриффиндору, и его факультет по-прежнему лидирует в соревновании за Кубок школы.

Гарри по-прежнему находился в больничном крыле, когда получил свои оценки. У них с Гермионой они были одинаковыми — «Превосходно» по всем предметам, кроме Зелий, за которые друзья получили «Удовлетворительно».

— Интересно, у него не отсохла рука, когда он давал нам проходные баллы? — поинтересовался мальчик, который точно знал, что и по этому предмету они тоже получили «П».

— Но это испортит мой табель, — пожаловалась запаниковавшая подруга.

— Этот убл…

— Гарри!

— Это последняя ошибка этого ничтожества на посту преподавателя! Не забудь — у Флитвика тоже есть наши экзаменационные зелья.

_____________

*День матери [Mother's Day] — Женский праздник в США и Великобритании, отмечается во второе воскресенье мая; в этот день принято дарить подарки женщинам — членам семьи, особенно матерям.

Утром Гарри проснулся, по-прежнему чувствуя усталость после вчерашнего праздника. Ведь Рейвенкло не выигрывал Кубок школы не один десяток лет. Мальчик улыбнулся, быстро встал с кровати и принял душ. Ему ещё нужно было собрать вещи. Он решил, что поедет со своими друзьями в Хогвартс-Экспрессе, а тётя Минни встретит его на платформе девять и три четверти.

* * *

Гермиона сидела за столом Рейвенкло и доедала омлет, когда услышала чьи-то приближающиеся шаги. Она повернулась и увидела лучшего друга, который практически запрыгнул на лавку.

— Доброе утро, Гермиона, Падма, — поздоровался тот, схватил тарелку и начал наполнять её едой.

— Дай угадаю, Гарри — ты ждал до последнего, чтобы собрать вещи, — предположила пышноволосая девочка.

— Ну, ты же знаешь — до вчерашнего вечера я лежал в больничном крыле.

— Я знаю, Гарри, но ты мог это сделать вчера вечером.

— Дай парню передохнуть, Гермиона, — попросила Падма.

— Ладно, — та вздохнула. — Теперь-то ты всё упаковал?

— Да, мамочка. И отправил Хедвиг в МакГонагалл-мэнор. Не думаю, что ей понравится весь день сидеть в запертой клетке.

— Гарри, я серьёзно, — а затем подруга прошептала: — Ты спрятал свою метлу, чтобы её никто не нашёл?

— Естественно.

— Хорошо. Я не хочу, чтобы ты сидел под домашним арестом, пока мы с семьёй будем у вас в гостях.

— Они бы этого не сделали, — усмехнулся Гарри. — Скорее всего, меня бы заперли до конца лета после того, как ты уедешь.

— Наверно.

Дальше друзья ели молча, чтобы Гарри успел закончить трапезу до того, как еду уберут со стола. Не успели они оглянуться, как пришло время садиться в Хогвартс-экспресс.

* * *

Вся учебная группа (Гарри, Гермиона, Падма, Энтони, Невилл, Ханна и Сьюзен) решила сидеть в поезде вместе. Они нашли свободное купе и устроились там.

— Гарри, — обратился к другу Невилл, — моя бабушка написала, что твои адвокаты хотят на этой неделе поговорить со мной о профессоре Снейпе.

Тот улыбнулся.

— На этой неделе адвокаты должны были связаться с каждым не-слизеринцем, чтобы договориться о встрече, — остальные кивнули и ободряюще улыбнулись. — Со слизеринцами свяжутся на следующей неделе. Просто скажи правду.

— Правду о чём? — спросила Пенни, которая проходила мимо их купе, исполняя обязанности префекта.

— О Снейпе, — ответил Гарри. — Мои адвокаты связывались с твоей семьёй?

— Да. Я сказала профессору Флитвику, что если Снейпа уволят, возьму Зелья. Если, конечно, наберу достаточно СОВ.

— Я уверена, что ты справишься, Пенни, — заверила её Гермиона. — Готова поспорить — без этого урода, стоящего над душой, варить зелья гораздо легче.

Префект мило улыбнулась.

— Да, согласна. Мне нужно закончить обход. Да и Оливер ждёт — мы хотели ехать вместе. На случай, если больше с вами не увидимся — приятного лета.

— Тебе тоже, — ответили ребята.

Как только Пенни исчезла из вида, появился самопровозглашённый принц всея Слизерина с двумя умственно отсталыми телохранителями на флангах.

— Так-так, не МакГонагалл ли это со своей командой грязнокровок и сквибов?

— Так-так, не Три Бездельника[1] ли это? — тем же тоном ответил Гарри. Некоторые из его друзей, включая Гермиону, хохотнули, тогда как остальные никак не отреагировали.

— Кто это такие? — спросил Драко.

— Идиоты, вроде тебя, — охотно ответила Падма. В это время Гарри тихонько прошептал: «Новые Искры».

— Я НЕ идиот! Я — Малфой, один из самых чистокров…

— Мы уже знаем, что твои родители — родственники, поэтому ты страдаешь серьёзными психическими расстройствами, — «профессорским» тоном ответила ему Гермиона. — Так же, как и Крэбб с Гойлом. Тебе не нужно этим хвастать.

Драко покраснел. Он глянул на спутников, и на мгновение показалось — слизеринец понял, что она хотела сказать. Но потом свирепо посмотрел на девочку.

— Я не обязан тебя слушать, ты, поганая грязнокровка! Мой отец…

— Вот видишь, — та повернулась к Гарри, — субъект не способен думать сам из-за его сомнительного происхождения и поэтому повторяет то, что говорил его отец.

— Ах, ты! — воскликнул Малфой. Как только он неуклюже выхватил палочку из кобуры, Гарри тут же её вытянул (вместе с палочками Крэбба и Гойла) прямо у него из руки.

— Как видишь, — сказал он Гермионе, продолжая высокоинтеллектуальную беседу об их «лабораторной крысе», — эти животные, рождённые путём межродственного скрещивания, неспособны к обучению. Сколько раз за этот год их разоружали?

Пока они разговаривали, их друзья держали слизеринцев под прицелом своих палочек.

— По меньшей мере, дюжину, — ответила лучшая подруга. — Большинство мышей научились бы после четвёртого раза.

— Думаешь, мне стоит сломать эти игрушки?

— Только посмей! Я скажу моему от…

— Знаешь, Гермиона, я тут вспомнил детский сад и первый класс школы. Большинство детей-маглов угрожали рассказать всё своим папочкам, если ты их оскорбишь. Мне вот интересно, а вдруг Драко на самом деле замаскированный магл-карапуз?

Гермиона притворно задумалась.

— Если он магл, тогда это объясняет, почему он так слабо владеет заклинаниями.

— Я НЕ ГРЯЗНЫЙ МАГЛ, ТЫ, ВОНЮЧАЯ ГРЯЗНОКРОВКА!!! — лицо Малфоя стало багровым.

Наконец Гарри соизволил к нему повернуться.

— Я не говорил, что ты грязный… пока. — Он направил на слизеринца палочку и пробормотал заклинание. И тут же на мантию Малфоя вылилась порция быстросохнущего цемента, с помощью которого неделю назад близнецы Уизли обездвижили ключи. Гермиона и Падма проделали то же самое с мантиями Крэбба и Гойла. — Вот теперь ты грязный.

— Ах, ты! — зло прокричал Драко, шагнув к Гарри. — Да я… что? — когда он понял, что больше не может пошевелить ни рукой, ни ногой, его глаза распахнулись. Вскоре начали вопить и его телохранители, пока не пришла префект, чтобы устранить беспорядок.

— Что здесь происходит? — спросила Пенни с весёлыми искрами в глазах.

— Они напали на нас! — прокричал Малфой.

— Тогда что вы забыли в их купе? Если они напали на вас, то вы должны поменяться местами. Очевидно, этот бардак начали вы, но не смогли закончить.

— Вот их палочки, Пенни, — Гарри протянул деревяшки подруге-префекту. — Мы будем очень благодарны, если ты их отсюда уберёшь. Думаю, Фред и Джордж знают контрзаклинание. Тебе придётся у них спросить.

Гермиона вопросительно на него посмотрела, но мальчик медленно покачал головой. Пенни отлевитировала троицу в коридор и закрыла дверь.

— Почему ты не сказал ей контрзаклинание? — спросила девочка.

— Разве не ясно? — откликнулась Падма. — Он заставил их поволноваться. Они будут беспокоиться — а есть ли оно вообще?

* * *

Дальше поездка прошла без происшествий, и вскоре ребята уже сходили с поезда. Гарри, волоча за собой сундук (он был магически увеличен изнутри, и пустая клетка Хедвиг лежала в нём) несколько секунд осматривался. Затем он улыбнулся от уха до уха, воскликнул: «Тётя Минни!», и побежал к ней. Падма и Гермиона последовали за ним, чтобы попрощаться с профессором.

— Здравствуйте, Гарри, Гермиона, Падма. Как прошла поездка?

— Хорошо. Малфой и его громилы что-то там пытались изобразить, но ничего такого, с чем бы мы не справились.

— Гарри, я надеюсь, вы не причинили никакого… долговременного ущерба, — сказала она обеспокоенным тоном, но с улыбкой на губах.

— Нет. Не волнуйтесь, — заверила её Падма. — Просто урок смирения.

— Я не понимаю, почему он считает, что представляет из себя что-то особенное? Этот год показал, что Малфой не так умён и владеет заклинаниями куда хуже, чем те, кого он так презирает.

— Предубеждения — это то, чего я искренне не понимаю. С предвзятыми людьми невозможно иметь дело из-за отсутствия в их доводах логики и рассудительности. Нормальным людям никогда их не понять.

— Вот ты где, — произнесла Марисса Грейнджер, подходя к своей дочери. — Как же я рада тебя видеть. — Она крепко обняла Гермиону. — Как прошла поездка?

* * *

Адам и Марисса Грейнджер познакомились с семьёй Патил, и после того, как со всеми побеседовали, попрощались и ушли. Гарри, Гермиона и Падма договорились встретиться на следующий день. Парвати тоже пригласили, но та планировала провести день со своей подругой из Гриффиндора — девочкой по имени Лаванда.

Профессор взяла племянника за руку, и они аппарировали в родовое поместье МакГонагалл.

— Хозяйка Минерва, хозяин Гарри! — взвизгнул домовой эльф Блинки, когда они прибыли. — Я очень рад вашему возвращению. Обед будет готов через пятнадцать минут. Я возьму ваш багаж, — с этими словами он одной рукой взялся за сундук Гарри, а другой — Минервы, и исчез с лёгким хлопком, прежде чем мальчик успел возразить, что справится сам. С тех пор, как Блинки узнал, что МакГонагаллы не собираются его оставлять, когда унаследуют поместье, казалось, эльф поставил перед собой задачу показать Гарри и его родителям, сколько от него пользы.

Тётя Минни села на ближайший диванчик, а племянник к ней присоединился.

— Итак, как тебе понравился первый год в Хогвартсе?

Мальчик ей улыбнулся.

— Мне понравилось видеть тебя каждый день.

— А мне — тебя, — ласково ответила заместитель директора.

— А ещё мне понравилось учиться вместе с Гермионой и другими моими друзьями. Единственным минусом стали Снейп и Дамблдор. Снейп, потому что сволочь, а Дамблдор, потому что это допускает. Разве он не хочет, чтобы ученики получали хорошее образование в области Зелий?

Минерва вздохнула, а потом нахмурилась.

— Боюсь, что директор больше стремится защищать Снейпа, чем обучать студентов. Я уже сбилась со счёта, сколько гриффиндорцев, которых я консультировала по вопросам карьеры, передумали становиться аврорами и целителями, когда узнали, что для этого нужны ТРИТОНы по Зельям. В результате в последние десять лет ощущается острая нехватка людей этих профессий. Большинство тех, кто получил эту работу, заканчивали Слизерин, и я подозреваю — только благодаря дополнительным урокам, которые Снейп дает в их гостиной. Только немногие избранные не-слизеринцы набрались храбрости, чтобы записаться на Продвинутые Зелья, и половину из них отчислили по сомнительным причинам, которые профессор Дамблдор отказался расследовать. В этом году благодаря тебе таких случаев стало гораздо меньше.

— И благодаря тебе тоже.

— Но причиной перемен стал ты, Гарри, — сказала профессор, качая головой. — Это ты, а не я, разоблачил Снейпа. Именно благодаря тебе он находится на испытательном сроке.

— Но это ты начала судебный процесс, — возразил племянник.

— Но главное — ничего бы этого не случилось без тебя. — Затем она решила сменить тему: — Профессор Флитвик сообщил мне, что ваши с Гермионой экзаменационные зелья проверил сертифицированный Мастер Зелий, и поставил «Превосходно».

— Естественно, — улыбнулся Гарри.

— Мне вот любопытно: в этом году ты узнал что-нибудь новое?

— Немного, — мальчик пожал плечами. — Несколько незнакомых мне заклинаний освоить было легко, потому что я уже знаю латынь. Это определённо помогает понять магическую формулу. Признаюсь — ничего нового в классе Зелий я не узнал, — он хихикнул. — На Трансфигурации я выяснил, что ты анимаг. Почему ты мне раньше не говорила?

— Это никогда не всплывало в разговоре.

— Дай угадаю. Ты ждала, что я спрошу: «Тётя Минни, а ты умеешь превращаться в кошку?», или что-то вроде этого?

— Было забавно застать тебя врасплох вместе с остальными детьми. Как бы там ни было, что ты думаешь о том, чтобы пропустить курс?

Гарри выглядел не очень удивлённым.

— Я… я думал о такой возможности, но не знаю, как к этому относиться. Что насчёт Гермионы? Она так же хороша, как и я. Ей тоже предоставят такую возможность?

— Да. Профессор Флитвик, который принимает такие решения на твоем факультете, сообщил, что сделает такое предложение вам обоим.

Перед тем, как ответить, племянник на пару мгновений задумался.

— Думаю, нам двоим это стоит обсудить. Когда нужно дать ответ?

— Скоро прилетит сова от профессора, но у тебя будет время подумать до конца июля — твоего настоящего дня рождения. Также вы оба должны будете поговорить об этом с вашими родителями.

— Я расскажу Гермионе обо всём завтра. Возможно, мы обсудим это с нашими семьями, пока Грейнджеры будут в Америке.

— Очень хорошо. Думаю, Блинки хотел приготовить ужин к…

В этот момент перед ними появился вышеупомянутый эльф.

— Ужин уже готов!

* * *

На следующее утро, около десяти, из камина МакГонагалл-мэнора вышла Падма. Гермиону же привезли родители. Рейвенкловка Патил около часа занималась Окклюменцией с профессором МакГонагалл, в то время как Гарри и Гермиона исследовали громадную библиотеку.

— Хотела бы я найти здесь контракт домовых эльфов.

Мальчик улыбнулся своей предсказуемой подруге.

— Я тоже, но его здесь нет. Не против, если мы присядем на минутку — я хочу кое-что с тобой обсудить.

Гермиона вернула на место книгу, которую только что сняла с полки, и села в одно из мягких кресел. Гарри расположился напротив.

— О чём ты хотел поговорить?

В этот момент их прервали — две совы стучали клювами в окно библиотеки. Мальчик подошел к нему и впустил их внутрь. Птицы влетели в библиотеку — каждая к своему адресату.

— Это, должно быть, письма от профессора Флитвика, — прокомментировал Гарри, открывая только что отвязанный конверт. Там было два листа пергамента. Он взял первый и начал читать. Сова, доставившая послание, вылетела в окно, а вскоре к ней присоединилась та, что принесла письмо Гермионе.

Уважаемый мистер МакГонагалл,

Поздравляю Вас с выдающимися результатами в этом году. Ваши оценки, как и оценки мисс Грейнджер, самые высокие за последние пятьдесят лет.

Вследствие Ваших превосходных академических достижений Вам предлагается редкая возможность пропустить курс. Если Вы примете эту награду, то следующий семестр начнёте, как третьекурсник. В этом случае Вам придётся выбрать дополнительные предметы из приложенного списка.

Вам и Вашим родителям необходимо заполнить вложенную форму, дабы проинформировать меня о Вашем решении не позднее тридцать первого июля. Пожалуйста, тщательно обдумайте это предложение и наслаждайтесь летними каникулами.

Искренне ваш,

Профессор Флитвик,

Декан факультета Рейвенкло.

Школа Волшебства и Чародейства Хогвартс.

— Ты знал об этом? — спросила девочка, закончив читать своё письмо.

— Эмм… ну, вчера вечером тётя Минни сказала, что профессор Флитвик сегодня пришлёт нам письма. Об этом я и хотел с тобой поговорить, — Гарри глубоко вздохнул. — И хочу знать, что ты об этом думаешь.

— Ух, ты! Это большая честь. За тысячу лет существования Хогвартса только несколько десятков студентов это заслужили. И они учились в разные десятилетия, не говоря уже о том, чтобы быть на одном курсе — согласно...

— …«Истории Хогвартса». Да, знаю. Вопрос в том, нужно нам это или нет.

Нахмурившись и сцепив руки в замок, Гермиона призадумалась.

— Что ж, один плюс есть — наши имена появятся в следующем издании этой книги. Это будет забавно — они напишут «Гарри МакГонагалл», а затем, когда откроется твоё настоящее имя, им придётся всё менять.

— Гарри МакГонагалл — моё легальное имя…

— …но ты же понимаешь — как только они узнают правду, а это рано или поздно случится, то заменят его на более известное «Гарри Поттер». — Она твёрдо встретила суровый взгляд друга. — Не из-за меня. Я никому не скажу.

— Я понимаю и думаю — ты права. Просто хочу отодвинуть этот момент так далеко, как только смогу. По крайней мере, я буду знаменит тем, что заслужил сам.

— Именно. Мы работали над этим очень усердно.

— Если примем предложение — закончим Хогвартс на год раньше.

— Это хорошо или плохо? — спросила Гермиона.

— Интересный вопрос. У нас будет на один год меньше беззаботной учёбы, и, кроме того, на год раньше встанет проблема заработать средства к существованию.

— Если мы примем предложение, то чтобы догнать остальных, нам придётся очень серьёзно потрудиться. Даже опережая программу, мы смогли изучить только половину материала второго курса. И всё равно пропустили много мелочей, о которых необходимо знать.

— Предпочитаю работать с опережением, а не пытаться нагнать. Может, я и знаком с половиной материала второго курса, но не знаю всего. Другой вопрос — как это воспримут наши друзья? Будут ли они относиться к нам по-другому? Мы можем притвориться, что для нас это не имеет значения, но так мы будем только обманывать себя.

— А как к нам отнесутся другие третьекурсники? Примут ли они нас, будут ли завидовать, ненавидеть?

— Это ещё один интересный вопрос.

— А ещё это может помешать нам стать старшими префектами. На этот пост назначают только семнадцатилетних.

— Правда? — удивился Гарри. На самом деле он даже не задумывался над возможностью стать префектом или старшим префектом и не был уверен, что хочет этого.

— Да. А ещё мы не сможем стать префектами, пока нам не исполнится пятнадцать, что произойдёт на нашем шестом курсе. В таком случае мы будем занимать эту должность только два года вместо трёх.

— Это если предположить, что мы останемся лучшими в классе, чтобы вообще претендовать эту должность.

На лице девочки появилось выражение ужаса.

— Мы можем оказаться только средними учениками, или даже отстающими.

— Сомневаюсь, Гермиона. Может, нам и придётся посещать несколько дополнительных занятий, но остальных мы догоним. Но я думаю, даже если мы решим пропустить второй курс, у нас всё получится. Вопрос в том, хотим ли мы этого?

— Привет, ребята, — улыбающаяся Падма открыла дверь в библиотеку. — На сегодня с Окклюменцией я закончила. Только не говорите, что всё это время занимались.

— Нет, — ответил Гарри, быстро запихав письма к себе в карман. Гермиона сделала то же самое.

Падма приподняла брови.

— Вы что-то прячете от меня, а, мистер Поттер?

— Это просто школьная ерунда. Профессор Флитвик прислал нам письма, в которых поздравил с успехами в учёбе.

— О. Я удивлена, что он не предложил вам пропустить курс.

Гарри и Гермиона виновато посмотрели друг на друга, и от их подруги это не укрылось.

— Он предложил, так ведь? Почему вы это скрывали?

— Мы… эээ… пока ещё не решили, что делать, — ответила Гермиона.

— Почему бы не пропустить год?

Два круглых отличника рассказали подруге о возможных проблемах.

— Что бы вы ни решили, я вас поддержу, — заверила Падма своих друзей.

* * *

Неделя пролетела быстро. Гермиона и Падма проводили в МакГонагалл-мэноре по нескольку часов каждый день. Падма планировала изучать Окклюменцию самостоятельно, когда Гарри и Минерва отправятся в Америку, а когда вернутся, она возобновит ежедневные уроки с профессором МакГонагалл. Мальчик уже сделал всю домашнюю работу, и поэтому когда подруги расходились по домам, ему было просто нечем заняться. Он уже давно прочитал и усвоил материал — осталось только написать пару эссе.

День перед встречей с юристом Гарри провел у Грейнджеров, плавая в их бассейне и играя с Гермионой в видеоигры. Он узнал, что адвокаты встречаются с ней на следующий день после его возвращения в Америку.

* * *

— Мистер МакГонагалл, если вы готовы, думаю, мы можем начать. — Два адвоката, Сэм Гордон и Мэтью Маркус, находились в МакГонагалл-мэноре, готовые поговорить с Гарри. Они все сидели на кухне за обеденным столом, а самопишущее перо дословно записывало их беседу. Задавал вопросы мистер Маркус. Минерва тоже была здесь, но пока профессор не посчитает, что вопрос не относится к делу, согласилась не вмешиваться.

— Эмм… конечно.

— Мы слышали, что перед тем, как поступить в Хогвартс, вы изучали искусство Окклюменции. Это так?

— Да.

— Зачем?

— Моя тётя волновалась, что кое-кто из персонала может попытаться прочесть мои мысли с помощью Легилименции, и хотела защитить моё право на частную жизнь.

— Её страхи были обоснованы?

— Да.

— Опишите первый случай, когда кто-то пытался прочесть ваши мысли.

Глубоко вздохнув, мальчик рассказал, как Снейп пытался залезть к нему в голову в первый же день во время праздника, а затем и про другие попытки его и Дамблдора использовать на нём Легилименцию. Когда эта тема себя исчерпала, юристы начали задавать вопросы о другом.

— Как вы попали в комнату, где находилась опасная трёхголовая собака?

Гарри объяснил, что для этого понадобились простые отпирающие чары, которые обычно проходят на втором курсе. Также адвокаты попросили его описать своими словами «преподавательские» методы Снейпа. Отзывы собеседника были, мягко говоря, нелестны. А ещё он заметил, что Мастера Зелий, который проверил результаты экзамена его и Гермионы, можно попросить свидетельствовать в суде.

* * *

Не успел Гарри оглянуться, как оказался в аэропорту О’Хара со своей двоюродной бабушкой, выискивая родителей и сестру. Его поразило, что во многом повторяется история, когда они прибыли сюда в начале рождественских каникул. В одной руке у мальчика был сундук, а в другой — клетка с Хедвиг. Было заметно, что путешествие через камин сове не понравилось.

— Вот они, — сказала тётя Минни, вырывая Гарри из раздумий. Мальчик посмотрел, куда она указывала, и увидел бегущую к ним со всех ног сестрёнку. На ней были шорты и футболка, а на голове — бейсболка с эмблемой «Кабз»[2].

— Привет, Брианна. Только не говори, что болеешь за Кабз.

— Всегда болела! Они гораздо лучше «Уайт Сокс»[3], которых поддерживаешь ты.

— Мечтать не вредно, моя очень маленькая сестра.

До того, как спор перерос в нечто большее, Гарри оказался в очень крепких объятиях мамы.

— Привет, милый. Как же я рада снова тебя видеть!

Синди поцеловала его в щёку, заставив скорчить гримасу.

— Мам!

— Рад видеть тебя, сынок! — поздоровался Марк МакГонагалл. — И тебя тоже, тётя Минни! Нам пора ехать.

* * *

По пути в Лансинг они разговаривали о том, как идут дела с иском, и о некоторых планах на лето.

— На следующей неделе, когда прибудет Гермиона, мы собираемся провести хотя бы день в «Доме летающих забав Френка», — сообщил Марк. — Гарри, я уверен — у тебя просто руки чешутся полетать на «Ударе Молнии».

Смотря прямо перед собой и сопротивляясь порыву переглянуться с сестрой, тот ответил:

— Ну, конечно! Не могу дождаться, пока сяду на свою метлу! Столько времени прошло. — И решил добавить: — Я надеюсь, вы не позволяли кататься на ней друзьям Брианны?

Синди повернулась и серьёзно на него посмотрела.

— Нет, мы не разрешали, потому что обязаны уважать твоё право собственности. Но я была разочарована, что ты им не позволил. Это очень эгоистично.

— Но мама — я не хотел, чтобы они сломали мою метлу ещё до того, как возьму её в Хогвартс. — На секунду ему показалось, что сестра сейчас начнет хихикать, но когда он бросил на неё суровый взгляд, Брианна с нейтральным выражением на лице стала смотреть вперёд.

* * *

Когда семья, наконец, добралась до дома, Гарри вытащил свой сундук из машины. Пока он нёс его к двери, отец заметил:

— Я достал билеты на игру «Кабз» на следующей неделе. Пойдём туда с Грейнджерами.

— Здорово! — завизжала Брианна, которой досталась клетка с Хедвиг.

— Да, — согласился мальчик, входя в дом, — будет забавно посмотреть, как «Кабз» продуют. С кем они играют?

— С «Кардиналс»[4], — ответил Марк.

— И они не проиграют! — твёрдо заявила девочка.

— Они не смогут победить, даже если используют магию, — возразил брат.

— Смогут!

— Не смогут!

— Смогут!

— Они не выигрывали Уорлд Сериез[5] почти сто лет! — сказал Гарри и шагнул на лестницу, держа сундук в левой руке. Он был рад, что тот зачарован так, чтобы весить только десять фунтов[6].

Брианна вытащила свою палочку, направила на брата и запустила чары щекотки.

Как только тот услышал начало заклинания, тут же призвал палочку из кобуры.

— Protego!

Заклинание отразилось и полетело обратно в сестру, но та вовремя увернулась. К сожалению, чары попали в Минерву, которая почти сразу упала на пол в приступе смеха. Она так смеялась, что даже не смогла достать палочку, чтобы отменить заклинание.

Увидев, что случилось с его обычно серьёзной тётей, Гарри не смог сдержать смех. Он понял, что его отцу тоже весело, но тот сдерживается. Мама же, напротив, кидала на Брианну сердитые взгляды. Этого было достаточно, чтобы её дочь перестала улыбаться. Неразберихе помогало то, что Хедвиг «кричала» на Брианну, потому что та напала на хозяина. Девочка направила палочку на тётю Минни.

— Finite!

Гарри призвал клетку и поспешил вверх по лестнице — в свою комнату, но успел услышать, как мама начала кричать на сестру. Он улыбнулся про себя, сообразив, что это была прекрасная возможность. Мальчик достал из сундука метлу, потом прошмыгнул в комнату родителей и поменял её местами с поддельной, которую туда положила Брианна. Он спрятал подделку в глубине одного из отделений своего сундука, намереваясь избавиться от неё, когда будет уверен, что его взрослые родственники этого не увидят. Затем мальчик приступил к сортировке одежды, пока не услышал стук в дверь.

— Входи, Брианна, — улыбнулся он.

Дверь открылась.

— Как ты узнал, что это я?

Когда она шагнула внутрь, Гарри указал палочкой на дверь, закрывая её.

— Я так понял, мама прислала тебя сюда извиняться.

Та опустила голову.

— Эмм… да. Ещё я должна была извиниться перед тётей Минни. Я вроде как немного погорячилась.

— Это уж точно, — усмехнулся брат. — Не волнуйся. Ты пытаешься меня заколдовать с пяти лет.

Она показала ему язык.

— Ты что, никогда об этом не забудешь?

— Никогда, — с улыбкой ответил он. — Как бы там ни было, ты отлично отвлекла их внимание, и я успел положить мою метлу обратно на место.

— Правда? — взволнованно переспросила сестрёнка. — Ты её уже подменил? — Гарри кивнул. — Нас не поймали! — завизжала Брианна.

— Шшш. Хочешь, чтобы они услышали?

* * *

Гарри проснулся на следующее утро, прекрасно понимая, что сегодня ощутит все прелести смены часовых поясов. Так что, в основном, смотрел мультики, упорно борясь со сном. Эту неделю мальчик решил отдыхать, потому что знал, что следующие две будет занят, показывая Грейнджерам Чикаго. Он с нетерпением ожидал возможности представить Гермиону своим друзьям и поиграть с ними в квиддич.

__________________

[1]"Три бездельника" — Название телевизионного сериала в жанре слэпстик. Состоял из примерно 200 короткометражных серий, шедших по телевидению в 1934-58, после чего были повторные показы. — Здесь и далее примечания переводчика.

[2]Кабз — "Чикаго Кабз" [Chicago Cubs — "Чикагские щенки"] — Бейсбольная команда из г. Чикаго, шт. Иллинойс, входящая в Восточное отделение Национальной бейсбольной лиги.

[3]Уайт Сокс — "Чикаго Уайт Сокс" [Chicago White Sox — "Чикагские белые носки"] — Бейсбольная команда из г. Чикаго, шт. Иллинойс, входящая в Западное отделение Американской бейсбольной лиги.

[4]Кардиналс — "Сент-Луис кардиналс" [St. Louis Cardinals — "Сент-Луисские кардиналы"] Бейсбольная команда из г. Сент-Луиса, шт. Миссури, входящая в Восточное отделение Национальной бейсбольной лиги.

[5]"Уорлд Сериез" (World Series) — Чемпионат страны по бейсболу среди обладателей кубков Американской и Национальной лиг с участием канадских команд. Проходит осенью и завершает сезон, состоящий из 162 матчей. Впервые состоялся в 1903 и с тех пор проводился ежегодно кроме 1904. В 1914-15 в чемпионате участвовали команды Федеральной лиги. Чемпионат 1919 известен крупным скандалом с чикагской командой "Блэк Сокс". С 1950 чемпионат транслируется по телевидению, что превратило бейсбол в гигантскую индустрию развлечений. Рекордсменом по количеству побед в чемпионате является команда "Нью-Йорк Янкиз" [New York Yankees].

[6] Фунт — Мера веса в странах с английской системой мер (в Англии, Бельгии и т.п.), равная 453,6 г.

Через неделю после возвращения Гарри в Америку семья МакГонагалл снова была в аэропорту О’Хара. На этот раз они встречали Грейнджеров. По настоянию Гермионы её семья вместо магловского самолёта воспользовалась каминной сетью.

Двенадцатилетняя девочка с неукротимыми каштановыми волосами и немного выступающими передними зубами шла впереди своих родителей, с интересом оглядывая заполненный людьми аэропорт, пока, наконец, не увидела: «Гарри!», и не побежала к нему.

— Привет, Гермиона! Как я рад тебя видеть! Добро пожаловать в Америку! — улыбаясь от уха до уха, мальчик так взмахнул правой рукой перед собой, обводя терминал, как будто проводил большое путешествие по своей стране. — Что думаешь?

Мистер Грейнджер, толкающий тележку, заполненную багажом, подошёл поближе к дочери и ответил:

— Я уверен, это красивый аэропорт, но нам бы хотелось увидеть в Америке чуть побόльше и только тогда решать, что мы думаем. Я так понимаю, по дороге мы сможем посмотреть на Сирс-тауэр[1]?

— Безусловно! — сказал Марк. — Эту достопримечательность трудно не заметить.

— Вы уверены, что мы вас не стесним? — спросила миссис Грейнджер. — Мы можем остановиться в отеле.

— Глупости, Марисса, — откликнулась Синди. — Брианна будет делить комнату с Гермионой, так что места хватит всем. Это совсем не проблема.

— Мы всегда можем отправить Гарри спать в чулан, — ухмыльнулась Брианна. — И тогда Гермиона займёт его комнату.

— Заткнись! — шутливо прикрикнул брат. — Может, на следующие две недели тебе стоит остаться у одной из своих подруг? Это избавит Гермиону от твоего храпа.

— Я не храплю! И вообще, я собираюсь использовать это время, чтобы каждый вечер рассказывать Гермионе вгоняющие в краску истории про Гарри.

— Лучше бы тебе этого не делать, — пригрозил тот, — потому что я знаю кучу историй о тебе, которые могу рассказать Бобби.

— Ты не посмеешь…

— Думаю, нам пора возвращаться домой, — вмешался Марк, временно заставив замолчать своих детей.

Вся компания проследовала к новенькому микроавтобусу, который МакГонагаллы взяли в аренду на следующую пару недель. Всё равно в их машину не поместится восемь человек (Минерва, Марк, Синди, Гарри, Брианна, Адам, Марисса и Гермиона), поэтому имело смысл взять транспорт побольше. Так как за рулем будут либо Марк, либо Синди, то машину записали на их имя, но Грейнджеры настояли на том, что заплатят за аренду.

* * *

Минерва осталась в доме племянника смотреть телевизор. Ей очень не нравилось стоять в чикагских пробках, и она рассудила, что успеет поговорить с гостями, когда они отправятся осматривать достопримечательности. Тем более, что до аэропорта и обратно она уже съездила.

Пока все остальные заносили багаж Грейнджеров, Брианна принесла несколько пакетов из Бургер Кинга[2].

— Брианна, рассортируй эти свёртки, а мы разнесём чемоданы по комнатам.

— Да, папочка.

* * *

Гермиона взяла с собой два чемодана и школьный сундук. Она собиралась нести чемоданы наверх, а Гарри попросила поднять сундук. Мальчик-Который-Выжил посмотрел на неё как на чокнутую.

— Ты ведьма или кто? Мы сейчас в Америке, — он направил свою палочку на её сундук. — Wingardium Leviosa.

— Прости, я забыла, — пробормотала подруга и вытащила палочку из кармана. Через пять минут они вернулись на кухню.

* * *

После того, как все поели, Марисса Грейнджер задала вопрос, который мучил её с тех пор, как они согласились отправиться в Америку:

— Я слышала, что здесь нет ограничений на магию.

— Это так, — с улыбкой ответил Марк. — И позвольте заметить: когда двое детей-волшебников делают работу по дому, это очень удобно.

— Мы, то есть Адам и я, очень хотим посмотреть, чему Гермиона научилась в Хогвартсе.

— Мы как раз собирались это сделать, — улыбнулся Гарри. — Пройдёмте в гостиную на наше магическое представление.

После этого он на несколько дюймов приподнял стул Адама Грейнджера и вынес его из кухни, а Гермиона проделала то же самое со своей мамой. Оба взрослых поначалу нервничали, но поездка прошла гладко, и они приземлились рядом с диваном. Тут же в гостиную вошли МакГонагаллы.

— Это было интересно, — отметил Адам.

— Мы выучили это заклинание на Чарах в неделю Хэллоуина, — сказала Гермиона.

— А теперь трансфигурируем вас в водоросли.

— Гарри! — сурово произнесла Минерва, а потом посмотрела на предполагаемых жертв. — Я вас уверяю, их ещё такому не учили. Трансфигурация человека — это тема уровня ТРИТОН.

— Я только пошутил.

Затем Гарри и Гермиона продолжили демонстрировать некоторые заклинания, которые выучили в Хогвартсе в этом году вместе с невероятно полезными призывающими чарами, после чего Брианна показала, чему научилась в своей магической школе. Само собой, в предыдущую демонстрацию это не вошло (например, заклинание заточки карандашей). Гарри повеселило, насколько были поражены Грейнджеры, увидев простое заклинание, выпускающее искры. Но особенно потрясло родителей Гермионы «блестящее завершение», когда Минерва превратилась в кошку и прыгнула на колени Мариссы.

— Это было потрясающе! — аплодируя, хором воскликнула чета Грейнджеров. — Вы все великолепны.

Трое детей-волшебников поклонились, а кошка спрыгнула на пол и превратилась обратно в профессора.

Счастливый Адам посмотрел на дочь.

— Неудивительно, что ты получала такие высокие оценки, милая. Мы так тобой гордимся!

В этот момент рейвенкловцы заметили, что Минерва жестами показывает на них и их родителей. Гарри внезапно занервничал и прокашлялся.

— Мы с… хмм… Гермионой лучшие на нашем курсе и хмм…

Видя его замешательство, подруга пришла на помощь.

— Нмпредлжлипропститьгод.

— И что это было? — спросила Синди.

Гарри глубоко вздохнул.

— Нам предложили пропустить год.

Четверо родителей на секунду выпучили глаза, после чего улыбнулись детям. Брианна даже бровью не повела. Первым заговорил Марк.

— Что ж, поздравляю. Эмм… это большая честь.

— Так и есть, — вставила Минерва. — Это редкая привилегия. Однако у этого предложения есть недостатки.

— Например, оставить позади своих друзей, — сказала Марисса. — Но всё равно вы по-прежнему будете вместе.

— Вы уже решили, хотите пропустить год или нет? — слегка встревоженно спросила Синди.

Гарри и Гермиона опустили головы и стояли, переминаясь с ноги на ногу.

— Эээ… — выдавила Гермиона, — мы, конечно, обсудили и ситуацию, и последствия. Например, если мы это сделаем, то никогда не сможем стать главными префектами.

— Боюсь, это правда, — вмешалась профессор. — В начале заключительного курса главным префектам должно быть по семнадцать лет — это совершеннолетие в волшебном мире, но вам будет только шестнадцать, поэтому вас не смогут назначить на эти посты.

— А ещё мы будем отставать от других студентов, и нам придётся догонять, — добавил её племянник. — Сейчас мы работаем с опережением.

— Звучит так, будто вы не очень-то этого и хотите, — заключил Адам Грейнджер.

— Эээ, ну… хмм… — «красноречиво» протянула Гермиона.

Гарри снова прокашлялся.

— Думаю, вы правы, сэр. Мама, папа, надеюсь, вы не разочарованы.

Синди наклонилась, чтобы обнять сына.

— Конечно, нет, дорогой. Ты же знаешь — мы поддержим любое твоё решение.

— Мы тоже так считаем, Гермиона, — заявила Марисса.

— Поверить не могу, что вы не хотите пропустить год школы!

— Брианна! — воскликнула её мама.

— Сестрёнка, — начал Гарри. — А ты бы захотела бросить своих друзей, чтобы ходить на занятия с детьми, которые целый год изучали то, что тебе предстоит пройти за несколько недель?

— Не знаю, — нахмурилась та.

— И у тебя больше не будет уроков вместе с Бобби, — добавил он.

— Заткнись! — жутко покраснев, крикнула Брианна,.

* * *

На следующий день вся компания отправилась в Маленький Салем. Гермиона с восхищением крутила головой.

— Это совсем не похоже на Косую аллею, — объявила она, когда увидела прилично одетого домашнего эльфа, который выходил из магического «Макдональдса» с рожком мороженого в руке. Девочка проводила его взглядом до витрины магазина «Ювелирные изделия Джогги».

— Это был владелец волшебного ювелирного магазина, — сказал Марк, после чего повернулся к своей тёте. — Именно там пару лет назад я купил тебе брошь, тётя Минни. Он — очень приятный парень, но торговаться с ним трудно.

Минерва была поражена.

— Это сделал домовой эльф?

— Вообще-то здесь их называют просто эльфами.

Пока они разговаривали, в ювелирный магазин вошёл гоблин.

— А что гоблин делает…

— Полагаю, покупает драгоценности, — сказала Синди. — Я удивлена, что ты не заметила местных отличий, тётя Минни.

— Я, конечно, видела раньше, как они свободно гуляют по городу, но никогда не думала, что некоторые из них — владельцы бизнеса. Я…

— Ты думала, что эльфы выполняют поручения хозяев, а гоблины работают только в Гринготтсе?

— Ну, да, — призналась Минерва, и её уши порозовели.

— Полагаю, это культурный шок, — заключила Синди.

— Не понимаю, почему европейское волшебное сообщество такое предвзятое, — заметила Гермиона. — Маглы там совсем не такие.

— Боюсь, это может быть частью настоящей причины, по которой множество влиятельных семей не желают пускать маглорождённых в волшебный мир, — пояснила профессор. — И они все без исключения понимают, что с точки зрения маглов некоторые наши законы — настоящее варварство.

* * *

Они шли мимо разных магазинов. МакГонагаллы показывали Грейнджерам всякие интересные местечки, вроде «Сундучка волшебных палочек», где в тот момент была всего пара посетителей. После обеда в магическом «Макдональдсе» (где Гарри узнал, что очень хорошо ловит «Летающий картофель фри», который постоянно пытался сбежать со стола, а сам сказал, что тренируется перед квиддичем), все направились в «Дом летающих забав Фрэнка», чтобы встретиться с друзьями Гарри (и одним — Брианны), и поиграть в квиддич. Уменьшенные мётлы детей лежали в дамской сумочке Синди. В предвкушении они вошли в здание.

— Привет, Гарри! Как дела? — прозвучал голос, который тот узнал бы везде. Он повернулся и увидел своего приятеля Люка, стоящего рядом с Мелиссой и Полом. Мальчик широко улыбнулся и вместе с Гермионой, шагающей слегка позади него, пошёл поприветствовать друзей по начальной школе колдовства Уэнуорт. Пока он здоровался со своими бывшими одноклассниками, то услышал, как какая-то хихикающая девочка громко окликнула Брианну.

— Привет, ребята! Как я рад снова вас видеть! — он жестом предложил гостье подойти поближе. — Это Гермиона Грейнджер — мой очень хороший друг из старой доброй Англии.

— Так значит, — протянула Мелисса со зловещей улыбкой, — ты, как утверждает Брианна, девушка Гарри.

Гермиона тут же жутко покраснела и уставилась в землю, а Гарри вмешался:

— Я уже говорил — мы просто очень хорошие друзья. Не стоить верить всему, что говорит эта маленькая хулиганка. Давно уже пора это понять.

* * *

Пока друзья вспоминали прошлое и знакомились с Гермионой, Адам брал в аренду метлу для своей дочери, а Синди вернула мётлам своих детей исходный размер (просто коснувшись соответствующего места на кейсе и произнеся пароль — это мог сделать и не волшебник). Брианна в это время разговаривала с подругой, которую только что встретила.

Когда все зарегистрировались и обзавелись мётлами, ребята пару минут разминались — до тех пор, пока не были готовы к игре. Гарри играл ловцом, Брианна, Гермиона и Мелисса — охотниками, а загонщиками стали Люк и лучшая подруга Брианны — девочка по имени Терри. Пол был вратарём. Они играли против другой группы друзей, которые тоже договорились здесь встретиться.

Когда началась игра, Гермиона первая завладела квоффлом. Она быстро летела к кольцам, пока парень из другой команды не выхватил у неё мяч. Девочка разозлилась и развернулась, чтобы вернуть квоффл, когда увидела, что бладжер, посланный Терри, ударил этого парня по руке, заставив выронить мяч. Гермиона быстро поднырнула под квоффл, поймала его и снова повернулась.

Только на этот раз вместо того, чтобы лететь прямо к кольцам, она плавно двигалась влево и вправо, пока тот же парень не подлетел к ней поближе. Тогда она крикнула: «Брианна!» и кинула квоффл младшей сестре Гарри, которая поймала его и прибавила скорости своей «Серебряной пуле». Гермиона подумала, что подлететь к кольцам как можно ближе — хорошая идея, ведь Брианна может вернуть квоффл ей.

Она держалась рядом с кольцами, не приближаясь ни к одному из них и не выпуская из вида сестрёнку Гарри. А потом заметила, что к той приближается бладжер, и окликнула её. Девочка повернула голову, увидела летящий на неё снаряд, кинула квоффл и получила удар в живот.

Гермиона поймала красный мяч, посмотрела на кольца и увидела, что вратарь был у левого и теперь летел в её сторону. Не думая ни секунды, девочка кинула квоффл в правое кольцо и заработала первые очки. Улыбаясь от уха до уха, она развернулась и увидела, что Брианна всё ещё на метле, но ей трудновато дышать.

* * *

Игра продолжилась, и другой команде удалось забить пару голов. Правда, затем Брианна и Мелисса за пять минут забросили по мячу. Встреча получилась очень напряжённой — разрыв в счёте держался минимальным. Через полчаса Гарри уже надоело, что ловец другой команды прицепился к нему, и потому он резко прибавил скорость и полетел на «Ударе Молнии» вниз — к магически смягчённому полу. Однако соперник по-прежнему висел у него на хвосте. Выйдя из пике, МакГонагалл услышал грохот. Значит, другой ловец его манёвр повторить не смог, поэтому Гарри вернулся к поиску золотого снитча.

* * *

Ещё примерно через полчаса Гарри заметил отблеск золота. Счёт в этот момент был сто на девяносто в пользу соперников. Проблема была в том, что снитч находился ближе к противнику. И Гарри решил его напугать. Он развернулся ко второму ловцу и крикнул: «Мне надоело, что ты повсюду за мной таскаешься!», и полетел прямо на него. Тот запаниковал и нырнул вниз, чтобы избежать столкновения. Гарри немного повернул и полетел прямо к снитчу, который легко схватил.

Он торжествующе поднял снитч над головой, и тут услышал снизу голос:

— Это было нечестно! Ты сжульничал!

— Всё, что я сделал — закричал. Ты должен следить за игрой, а не за мной.

* * *

На следующий день компания отправилась в магловский Чикаго. Они посетили Сирс-тауэр, куда Брианна, в силу своего возраста, попала за меньшие деньги, чем все остальные. Пока они поднимались в лифте на верхний этаж, Марка МакГонагалла и Мариссу Грейнджер немного тошнило. Профессор МакГонагалл была поражена, что маглы смогли построить такое высокое здание.

Прибыв наверх, они направились к площадке, с которой открывался вид на Чикаго и озеро Мичиган. Отсюда автомобили выглядели как крохотные игрушки, которые с жужжанием двигались по таким же игрушечным улицам.

— Я думал, они должны выглядеть как муравьи, а не как Хотвилс[3], — прокомментировал Гарри, глядя вниз. — Что?!

В этот момент мама положила руку ему на плечо, и Гарри почувствовал, как качнулся вперёд, поэтому крепче схватился за поручень. Хотя он и не мог случайно упасть вниз, но всё равно почувствовал, как засосало под ложечкой.

— После вчерашнего я считал, что высоты ты не боишься, — усмехнулся отец Гермионы.

— Это когда я на метле, сэр. Если я упаду отсюда, меня просто размажет по тротуару.

Его подруга, которая тоже чувствовала себя неуютно, сказала:

— Логично, — и немного отошла от края. — Мы сейчас более чем в тысяче футов над землёй. Высота этого здания в самой верхней точке — тысяча триста пятьдесят три фута. Построенный в начале 1973 года Сирс-тауэр — это красивая ультрасовременная 110-этажная офисная башня, состоящая из стальных колонн и балок «мегамодульной» системы. Здание содержит… — когда Гарри понял, что Гермиона, наверно, на прошлой неделе прочитала все книги о Чикаго, до которых смогла добраться, ему стало очень тяжело сдерживать смех.

Покинув эту достопримечательность (но не раньше, чем Гермиона заставила их исследовать местный книжный магазин), наши туристы сделали остановку в ресторане, где отведали чикагскую пиццу. После этого они отправились в Музей науки и промышленности[4], где проходила специальная выставка, посвящённая сериалу «Звёздный путь»[5], которую очень хотела посетить Брианна.

Она была большой фанаткой «Нового поколения» и рассказала остальным о непонятной концовке самого последнего сезона — эпизод о своего рода путешествии в прошлое, где герои нашли голову Даты в пещере или что-то там ещё. Это каким-то образом имело отношение к Марку Твену. Её рассказ немного сбил брата с толку.

— Поверить не могу, что ты заставила нас сюда пойти. Теперь все будут думать, что я такой же сдвинутый на «Звёздном пути», как и ты!

— Это погубило бы твою репутацию полного идиота, не имеющего вкуса, — согласилась сестра.

Когда они стояли на точной копии мостика «Энтерпрайз» «Нового поколения», Гермиона, которая была немного знакома с сериалом, заметила:

— «Звёздный путь» — это пример того, как маглы используют технологию, чтобы делать то, чего мы достигаем с помощью магии. Например, они применяют транспортёр, а мы — аппарируем. Они используют репликатор — мы наколдовываем предметы. Для того, чтобы оглушить, у них есть фазер, а у нас — Stupefy.

— Интересно, у волшебников есть что-либо похожее на голодеки? — с ухмылкой спросила Брианна.

Гермиона нахмурилась.

— Возможно, но об этом я не читала.

К тому времени, как они всё там осмотрели, пора было возвращаться в дом МакГонагаллов.

* * *

На следующее утро взбудораженная Брианна разбудила всех ни свет ни заря. Это был день долгожданного бейсбольного матча на стадионе «Ригли-филд». Девочка — большая поклонница «Кабз», была уверена, что те полностью уничтожат злобных Сент-Луисских «кардиналов». Она с нетерпением ждала момента, когда увидит выражение лица Гарри после того, как «Кабз» сделают первый шаг по направлению к (она нисколько в этом не сомневалась) неизбежному чемпионству в Уорлд Сериез. С другой стороны, у брата по поводу исхода этой игры было иное мнение.

— Гермиона, ты должна понять, «Кабз» — это чистое зло! — эмоционально объяснял он. — Один из моих друзей здесь, в Штатах, рассказывал, что они были любимой спортивной командой Волдеморта. В конце концов, их проклял Визенгамот, потому что Волдеморт использовал магию, помогая им выигрывать матчи. Вот почему они так паршиво играют — из-за проклятия! — гордо заявил Гарри так, словно его отношение к «Кабз» было борьбой за правое дело — такой же важной, как сама жизнь.

— Я не знаю, было ли у Ты-Знаешь-Кого время отвлекаться на бейсбольные матчи, пока он был занят войной в Британии, — заметила Гермиона, — но поверю, что «Кардиналс» — лучшая из этих двух команд.

Друг быстро её оборвал:

— Гермиона, «Кабз» — это зло! Мы ДОЛЖНЫ с ними бороться, как с профессором Квирреллом или со Снейпом. Со злом НЕОБХОДИМО БОРОТЬСЯ!! — с пафосом воскликнул он.

— Да, и поэтому мы должны поддерживать всех, кроме «Уайт Сокс»! — вынырнув из ниоткуда, выкрикнула Брианна.

— А вот и одна из приверженцев зла, — предупредил её старший брат. — Не волнуйся, их подлые замыслы потерпят крах…

— Поторопитесь, Гарри, Гермиона, Брианна! Если вы не выйдете сейчас, мы опоздаем к началу матча, — спокойно сказал Марк.

Увидев свою семью, одетую в цвета врага, Гарри с трудом сдержал отвращение. Только они с Гермионой сегодня не оказались в одной команде со злом.

— Бобби готов? — спросила Брианна, когда все забрались в микроавтобус.

— Да, я только что ему звонила. Заедем за ним по дороге, — ответила Синди.

— Что? — воскликнул Гарри. — Мы берём с собой бойфренда Брианны?

— Он мне НЕ бойфренд! Мы просто хорошие друзья.

Гарри зловеще улыбнулся.

— Это будет весело.

— НЕ СМЕЙ ничего делать с Бобби! — гневно крикнула сестра.

— Или что? — заносчиво поинтересовался мальчик. — Я могу…

— Или будешь под домашним арестом до конца лета! — отрезала Синди. — Может, мне конфисковать ваши палочки?

— Нет, мам, — тихо сказал сын, а Брианна показала ему язык.

Вскоре микроавтобус остановился перед домом, в котором Гарри никогда не был, и отец семейства просигналил клаксоном. Оттуда выбежал десятилетний мальчик в бейсболке «Кабз» и запрыгнул в машину. И тут же обнаружил, что единственное свободное место — рядом с Гарри. Гермиона сидела от друга по другую сторону, а Брианна — позади, вместе с остальными взрослыми.

Увидев блеск в глазах соседа, Бобби занервничал.

— Здравствуй, Бобби. Как приятно, наконец, с тобой познакомиться. Я так много о тебе слышал.

— Эмм… Брианна тоже о тебе рассказывала. Это Гермиона?

— Да, это моя подруга Гермиона. Я хочу знать, почему у тебя на голове символ зла.

Только через пару секунд мальчик сообразил, о чём речь, и быстро стянул с себя бейсболку.

— Эмм… это подарок Брианны.

— Понимаю, — протянул Гарри, борясь с порывом сжечь головной убор с помощью волшебной палочки. — Так что вы там с Брианной изучаете вместе?

— А что вы изучаете с Гермионой? — спросила сзади Брианна. Она повернулась к своему другу. — Не отвечай ни на какие вопросы. Это не его дело. И, кстати, все в этой машине, кроме Гарри и Гермионы, поддерживают «Кабз», поэтому можешь спокойно носить эту бейсболку. Если мой брат что-нибудь тебе сделает, наша мама его прибьёт.

Бобби смотрел то на брата, то на сестру, пытаясь решить, кто из них страшнее. Немного подумав, он всё-таки сделал выбор. Мальчик надел кепку, повернулся вперёд и до конца поездки держал рот на замке, а Гарри в это время испепелял взглядом Брианну.

* * *

Через час микроавтобус прибыл на стадион «Ригли-филд». Две семьи вместе с Бобби сели прямо за дагаутом[6] «Кабз». Как только группа дошла до своих мест со всеми конфетами, попкорном и содовой, которые смогла унести, Гарри заметил одинокого «Кардинала», который разминался в дальнем конце поля. Фамилия у него на спине была Лайтфеллоу, и Гарри был впечатлён, как тот бьёт по мячу. Казалось, будто снаряд сам каждый раз летел прямо на биту. Вскоре игра началась, и «Кардиналы» заняли свои места на поле.

В конце первого иннинга Марк Грейс, любимый «Кабби» Брианны, подошёл к точке. На первой подаче он отправил мяч далеко в левую часть поля. Лайтфеллоу — аутфилдер[7], который так впечатлил Гарри, побежал назад, чтобы поймать мяч, но безнадёжно опаздывал. Мальчик недовольно отвернулся, ведь «Кабз» сейчас поведут в счёте.

Вдруг он услышал выкрик судьи: «АУТ!» Потрясённый Гарри вскочил на ноги. Он посмотрел повтор, который показал, что мяч внезапно камнем упал вниз, а Лайтфеллоу прыгнул вперёд и поймал его. Показалось, будто перед тем, как мяч начал падать, игрок пошевелил правой рукой и произнёс пару слов. «Неужели этот парень — волшебник?» — подумал Гарри. — «Это абсолютно точно выглядело, как притягивающие чары, но я ничего не стану об этом говорить. «Кабз» получают то, что заслужили». С широкой озорной улыбкой он сел обратно. Подача перешла к «Кардиналам».

Брианна схватила Гарри за руку и заявила:

— Этот человек — волшебник! Он использовал притягивающие чары, чтобы поймать мяч. Я должна сказать об этом тёте Минни — пусть она что-нибудь сделает.

— Ты просто выдумываешь невесть что, — ответил брат. — Просто Грейс ударил по мячу не так сильно, как мы думали. Это не вина Лайтфеллоу, что «Кабби» никуда не годятся, — самодовольно добавил мальчик. Брианна так на него посмотрела, что он сразу повернулся к полю.

Потом было ещё два аута, и диктор на стадионе призвал обратить внимание на Джереми Лайтфеллоу, который дебютирует в высшей лиге. На первой подаче Лайтфеллоу ударил по мячу так, что тот, казалось, вылетит за боковую. Но Гарри заметил: как только отбивающий произнёс несколько слов и начал движение битой, мяч начал поворачивать обратно. В итоге получился идеальный удар, и мяч полетел далеко в направлении центра поля. «Кардиналы» повели один — ноль. Гарри подпрыгнул и сел обратно. Он схватил ничего не подозревающую Гермиону и заключил её в медвежьи объятия.

Та пыталась вести себя так, будто переживает не меньше Гарри, и теперь старалась спасти свои рёбра от перевозбуждённого друга. Интересно, ей показалось, или Брианна на самом деле потеряла равновесие и упала на неё? Но прежде, чем она успела раскрыть рот, та успела извиниться:

— Прости, я споткнулась о ножищи Гарри. — Девочка села на место с дьявольской ухмылкой на лице.

Брат с издёвкой на лице придвинулся к ней поближе и насмешливо попытался успокоить:

— Не волнуйся, Брианна, я уверен, «Кардиналы» сжалятся над «Кабз» и победят с разницей всего каких-то двадцать или тридцать очков.

Та ничего не ответила, а только попросила у мамы разрешение сходить в туалет. Следующие несколько иннингов Гарри её не видел и решил, что она расстроена ходом игры. После нескольких классных ударов и ещё более впечатляющих перехватов Лайтфеллоу Сент-Луис вёл уже 10:0. В итоге к концу девятого иннинга у «Кабз» остался только один аут. Гарри собирался торжествовать. Ещё один аут, и ненавистные соперники раскатают «Кабз» всухую. Остался только один отбивающий — какой-то тощий парень из резерва, который наверняка со времён младшей лиги не выбил ни одного хоумрана[8].

Брианна очень хотела посмотреть игру, но у неё были другие планы. Она знала, что Лайтфеллоу, супергерой Сент-Луиса, ДОЛЖЕН быть волшебником. Он точно использовал притягивающие чары. Брианна не сомневалась, что должна бороться с неправдой изо всех сил. К сожалению, мама заставила её оставить палочку дома. Она всегда подозревала, что дочь во время игр «Кабз» может повести себя не совсем разумно. К счастью, во время «случайного» столкновения на трибуне девочке удалось раздобыть палочку Гермионы Грейнджер.

Некоторое время ушло на то, чтобы подыскать такое место для использования притягивающих чар, где её не заметят зрители-маглы. Брианна нашла взглядом «отбеливатели»[9] и обнаружила, что может спрятаться за сиденьями. Большинство фанатов были сейчас чересчур взбудоражены и занимались освистыванием ненавистных «Кардиналов». И никто из них не обращал внимания на задний ряд. Чтобы сбить с толку Лайтфеллоу, при каждой подаче придётся перебегать с места на место, и «отбеливатели» давали такую возможность. Когда к девятому иннингу «Кабби» проигрывали ноль — десять, Брианна поняла, что пора действовать. Девочка следила за игрой и ждала, когда раздастся звук удара битой по мячу. Как только она его услышала, тут же прошептала: «Accio бейсбольный мяч», и тот опустился в перчатку очень удивлённого болельщика «Кабз». По словам комментатора, бейсболист только что выбил свой первый хоумран!

Гарри списал это на везение. В конце концов, игрок, который сейчас ударил по мячу, когда-то должен сделать хоумран. Следующим был запасной хиттер. Этот парень тоже был не очень-то хорош. Когда две первые подачи стали лёгкими страйками, мальчик рассмеялся. Однако третья и четвёртая получились очень странными. Казалось, мяч покинул руку питчера по правильной траектории и ударил в бэк-стоп[10] с такой силой, что сбил несколько плетей плюща со стены. Следующая подача прошла над головами отбивающего и судьи. Гарри тут же начал жаловаться Минерве:

— Тётя Минни, кто-то использует магию, чтобы помочь «Кабз»!

— Успокойся, Гарри, — ответила взволнованная волшебница, — твоя команда все ещё впереди на девять очков. Если кто-то решил смошенничать, почему он начал только сейчас? — Когда она закончила говорить, следующий игрок запросто дошёл до «дома».

Первая подача ударила следующего отбивающего в спину, результатом чего стал ещё один «дом». Брианна не хотела этого делать. Она посмотрела на Лайтфеллоу и заметила, что тот двигает руками и произносит заклинания. Нужно что-то делать. После того, как она призвала мяч к себе, девочка поняла, что Лайтфеллоу сам наложил притягивающие чары, и мяч сейчас летел прямо к нему в перчатку.

Брианна произнесла призывающее заклинание ещё раз. В результате мяч оказался на трибуне, а Лайтфеллоу потерял перчатку. Девочка поняла, что это шанс, и произнесла: «Accio волшебная палочка». Та ударилась о стену и упала на землю. Она была такой маленькой, что её можно было заметить, только если знать, куда смотреть. Увидев лежащую в грязи деревяшку, Гарри поперхнулся.

— Ты в порядке? — спросила Гермиона.

— Да, просто попкорн не в то горло попал. — Мальчик надеялся, что она купилась: очень уж не хотелось, чтобы кто-нибудь понял, что его любимый игрок, воин справедливости, истребитель «Кабз» Джереми Лайтфеллоу — волшебник. Если его дисквалифицируют, он больше не сможет разрушать коварные планы «Кабз». Гарри заметил, как Марк и Минерва с любопытством поглядывают на кусок дерева, который валялся недалеко от центра поля, и немедленно громко раскашлялся, чтобы их отвлечь. Тайну нужно сохранить любой ценой.

Следующую подачу Брианна притянула в левую часть центральной зоны, «заработав» ещё один хоумран. Счёт стал 10:5 в пользу «Кардиналов». Пока болельщики радовались хоумрану её любимого игрока, Марка Грейса, она заметила, что Лайтфеллоу пытается подобрать свою палочку. Девочка быстро добежала до левой половины поля, а потом призвала к себе мяч и тут же спряталась за сиденьем, чтобы тот в неё не попал.

Как только раздался удар битой по мячу, Джереми Лайтфеллоу побежал со всех ног. Он знал, что мяч полетит налево, потому что заметил маленькую девочку, которая бежала в ту же сторону. Каждый раз она оказывалась именно там, где срабатывали притягивающие чары. Что ж, в смекалке той не откажешь, но не ей тягаться с лордом Ордена волшебников Лайтфеллоу. Джереми считал, что просто обязан использовать одно из своих собственных заклинаний, чтобы лишить «Кабз» победы в этой игре.

Он прошептал магическую формулу, и мяч сначала притормозил, а затем начал падать. Снаряд должен был остаться в поле. Лайтфеллоу произнес притягивающее заклинание и тут почувствовал, что в кого-то врезался. Мгновенно опомнившись, он открыл глаза и увидел очень недовольное лицо товарища по команде.

— Я сказал, что я его поймаю, значит, я его поймаю, ты, тупой новичок! — прокричал опытный аутфилдер, у которого вся правая сторона лица стала красноватого цвета. — После этой игры, сопляк, мы тебе покажем, что бывает с новичками, которые не знают своё место.

Лайтфеллоу понимал, что это значит — он станет изгоем в раздевалке собственной команды. К счастью, ему на это наплевать. Следующий мяч был отбит прямо в сторону ветерана. Это будет третий аут. Видя, что мяч падает в перчатку игрока, который на него наорал, Лайтфеллоу решил, что пусть лучше ветеран на своей шкуре почувствует гнев товарищей по команде. Джереми прошептал: «Stoneganos», и мяч ударил по перчатке аутфилдера с силой огромного камня. В итоге снаряд выпал из руки, а игрок получил серьёзную травму.

Болельщики «Кардиналов» осмеяли ветерана, который ушёл с поля, и его заменили очередным новичком. Пока свершалась сладкая месть, до Джереми дошло, что он потерял из виду маленькую ведьму. Как только он это понял, неистовый вопль толпы на центральной трибуне дал понять, что счёт стал 10:7. Гонка продолжалась. Ещё до того, как пошла следующая подача, Лайтфеллоу побежал к правому полю.

Брианна тоже сначала побежала вправо, но потом нырнула под сиденья, а затем рванула обратно. «Кабз» послали высокий мяч к правому полю. Лайтфеллоу приготовился сделать финальный захват. Девочка отбросила всякую осторожность и снова использовала притягивающие чары. Мяч просто остановился в воздухе и упал. Похоже, Лайтфеллоу использовал какое-то заклинание, которое нейтрализовало её чары. Он нырнул за мячом, но чуть-чуть опоздал.

Игрок, сделавший первый хоумран, побежал к «дому». А питчер, который смотрел, как на табло пробежки сменяют одна другую, окончательно потерял уверенность, и не смог определить зону страйка во время четырёх подач из пяти. Главный тренер «Кардиналов» выпустил своего самого резвого игрока. Две первых подачи со свистом пронеслись мимо отбивающего в страйк. На третьей подаче, которая получилась идеальной, бита слегка коснулась мяча. Брианна быстро призвала мяч, и тот отскочил от земли и покатился к левому полю. Ещё одна пробежка — и счёт стал 10:8.

Неестественные движения мяча заставили питчера окончательно пасть духом. Следующая подача стала очень удобной, и мяч полетел прямо в центр поля. И Брианна, и Лайтфеллоу рванули в ту же сторону. Добежав до стены, оба использовали притягивающие чары. Джереми прыгнул вперёд, чтобы сделать спасительный перехват, но мяч пролетел всего в паре дюймов от перчатки и упал на траву у ограды.

— «КАБЗ» ПОБЕДИЛИ! «КАБЗ» ПОБЕДИЛИ! — кричал комментатор. От стыда Гарри опустил голову. Случилось невозможное — хозяева победили. Он глянул на табло и увидел, что его любимые «Уайт Сокс» тоже проиграли. Сегодня у великого зла был удачный день. Мальчик подумал, что душа Волдеморта сейчас наверняка ликует. В поисках сочувствия, которое сможет поднять ему настроение, он повернулся к подруге и увидел, что той нет на месте.

Гермионе стало скучно смотреть, как «Кардиналы» раскатывают «Кабз», поэтому она решила пропустить конец девятого иннинга и посетить расположенные неподалёку аттракционы. Она попытала удачу, играя за питчера, и обнаружила, что у неё очень неплохая меткость, но скорость броска оставляет желать лучшего. Девочка слышала радостный гул с территории, прилегающей к стадиону, и предположила, что это местные болельщики — добрые души, поздравляли «Кардиналов» с победой. В конце концов, «Кабз» проигрывали ноль — десять и смотрелись так жалко, что вряд ли кто-то поверит, будто они способны хоть на одну пробежку, не говоря уже об одиннадцати.

Гермиона решила угоститься мороженым, а потом вернуться к компании. Когда она отправилась искать Гарри, то заметила очень довольную Брианну.

— Приятно видеть, что ты не расстроилась из-за проигрыша твоей команды, — с энтузиазмом сказала рейвенкловка.

— Ты что, не видела конец девятого иннинга? — воскликнула девочка. — «Кабз» победили одиннадцать — десять! Мне нужно вернуться обратно, чтобы позлорадствовать над Гарри.

С этими словами она убежала, по дороге натолкнувшись на Гермиону. Той показалось, будто Брианна наткнулась на её волшебную палочку. Быстро проверив, она убедилась, что палочка по-прежнему в кармане и в отличном состоянии.

Когда она уже подходила к своему месту, её остановил человек, одетый во что-то вроде дешёвого синего делового костюма.

— Гермиона Грейнджер, — прорычал он очень низким голосом, — Вы обвиняетесь в незаконном использовании магии на магловском спортивном мероприятии. Я хочу видеть ваших родителей.

Девочка была в ужасе. Кто этот человек и чего хочет? Она отвела его к родителям, и тот представился:

— Я — Вальдо Ломан, агент Американского Министерства магии. — Когда он заметил их обеспокоенные лица, то добавил: — Не волнуйтесь о Статуте секретности — я наложил чары, благодаря которым прохожие будут думать, что мы обсуждаем игру. Единственными, кто услышит этот разговор, будут ваши спутники.

Увидев волшебника, который держал их дочь за руку так, будто она арестована, Грейнджеры нахмурились. От их лица заговорила Минерва:

— Почему вы взяли мисс Грейнджер под стражу? Она только наслаждалась футбольным матчем!

— Это бейсбол, — прошептал Марк.

— Юная мисс Грейнджер не арестована, — строгим и бесстрастным голосом ответил мистер Ломан, — но, по американским волшебным законам, за преступные действия детей несут ответственность их родители. В данном случае — это использование магии для того, чтобы повлиять на исход магловского спортивного соревнования.

Когда американский волшебник показал несколько последних заклинаний из палочки Гермионы, все потрясённо замерли. За исключением Гарри и Брианны. Пока агент объяснял, что Грейнджерам нужно будет заплатить штраф в тысячу долларов, мальчик крикнул:

— Неправда! Это Брианна украла палочку Гермионы и наколдовала все эти заклинания!

Агент повернулся к Гарри:

— Сынок, я понимаю, что ты пытаешься защитить свою девушку, но у тебя нет доказательств.

— Так давайте напоим Брианну Веритасерумом и узнаем правду, мать вашу! — закричал на него мальчик.

— ГАРРИ МАКГОНАГАЛЛ!!! — хором воскликнули его родители и тётя Минни.

— Ты немедленно извинишься перед этим человеком и перед своей сестрой и будешь сидеть под домашним арестом до конца недели! — грозно прогремел Марк.

— Я извиняюсь перед мистером Ломаном, но НЕ БУДУ извиняться перед Брианной, потому что она лжёт, а Гермиона — невиновна!

Представитель министерства уже устал от этого спора и удалился. Было очевидно, что событие не настолько важно, чтобы стирать кому-то память.

— Почему все так расстроены победой «Кабз»? — спросил Бобби у подруги. — Я думал, что все, кроме Гарри, болели за них.

Сообразив, что чары мистера Ломана подействовали и на Бобби, Брианна заявила:

— Мы расстроены, потому что Гарри не умеет проигрывать.

Гермиона гневно воскликнула:

— Оставь Гарри в покое, ты, лживая…

— Прекратите обе! — перебила её Минерва. — Мы уходим, и я должна сказать, что очень вами разочарована, мисс Грейнджер.

Взрослые вместе с Брианной и Бобби ушли к микроавтобусу, а взъерошенная Гермиона застыла на месте, изо всех сил стараясь не заплакать.

Гарри положил ей руку на плечо и сказал:

— Не волнуйся, Гермиона. Я отомщу ей за нас обоих. Она ещё узнает, что со мной и моей подругой шутки плохи! — после чего оба направились к машине. Им предстояла долгая поездка домой.

* * *

За следующую неделю нашей компании (за исключением Гарри) удалось посетить ещё несколько достопримечательностей, включая военно-морской пирс[11] и крытый аквариум. Гарри же застрял дома, где планировал месть сестре, когда они вернутся в Англию. Гермиона обходилась с Брианной очень холодно и старалась как можно реже заходить в их комнату. К счастью, за несколько дней до отъезда Грейнджеров мальчику всё-таки позволили отправиться в его любимое место.

Прорвавшись через городские пробки, Марк привёл микроавтобус к внушительным воротам и заплатил за парковку.

— Будь сейчас уик-энд, мы бы так быстро не справились, — прокомментировал он, пробираясь через огромную стоянку. В конце концов, место для машины он нашёл.

— Все запомните, где мы припарковались.

— Оставьте всё ценное в машине, — сказала Синди, когда все выбрались из салона. Пока дети шли за взрослыми по направлению к входу в «Six Flags Great America», им бросились в глаза изображения Багза Банни и его друзей.

Когда все вошли в парк, Синди сказала:

— Я знаю, что Гарри и Брианна ориентируются здесь куда лучше меня, но хочу, чтобы все держались вместе.

— Может, кто-нибудь из вас пойдёт с Брианной? — жалобно спросил мальчик. — Она слишком мелкая для половины аттракционов, которые мне нравятся.

— Я не мелкая!

— А вспомни прошлый год!

— Я выросла! Теперь я достаточно высокая!

— Но не настолько, чтобы прокатиться на новых горках Бэтмена, — возразил брат.

— Нет.

— Узнаем, когда туда придём, — сказала их мама. — А теперь — хватит ссориться! Я знаю, что ты по-прежнему злишься на сестру, но это пора прекратить! — она повернулась к Гермионе. — Гарри обычно ходит на самые быстрые, опасные…

— Они не опасные! — оборвал её сын. — Они разработаны для по-настоящему умных людей и гораздо безопаснее, чем поездка на автомобиле. Они просто вызывают ощущение опасности.

— Ладно, Гарри нравятся быстрые аттракционы, но если хочешь прокатиться на других — не таких захватывающих, тут их всё равно полно.

— Думаю, я попробую и то, и другое. Может, даже уговорю Гарри покататься на медленном аттракционе.

— Я пойду с вами на быстрые горки, — заявил Адам Грейнджер.

— А я — нет, — сказала Марисса.

Они сию же минуту начали исследовать парк, а когда Брианну не пустили на «Взрывную волну», решили разделиться на две группы. Синди пресекла насмешки сына ещё до того, как тот открыл рот. Брианна расстроилась, что ей не хватило всего дюйма, но решила, несмотря ни на что, просто получать удовольствие. Не пожелавшие рисковать Марк, Брианна и Минерва катались на медленных аттракционах (начиная с карусели) и смотрели представления, которые шли в тот день.

* * *

После того, как Гарри, Гермиона, её отец и Синди покинули «Взрывную волну», они встали в очередь на горки Бэтмена. В ожидании компания разглядывала искорёженную полицейскую машину, выставленную рядом с входом.

— И почему здесь такая большая очередь? — пожаловался мальчик.

— Потому что множество людей хочет покататься на самом новом здешнем аттракционе, — ответила ему Гермиона.

— А в субботу она ещё длиннее, — добавила Синди.

— Я знаю, мам. Просто ненавижу ждать.

— Прости, что мы не смогли забронировать весь парк для тебя, — с сарказмом откликнулась та.

— Интересно, а если я обменяю все деньги в моём хранилище…

— Даже не думай об этом, молодой человек! Эти деньги не для того, чтобы ради забавы ты промотал их за день!

Гарри улыбнулся маме.

— Кто сказал за день? Я мог бы забронировать это место для себя на неделю.

— Гарри, ты не можешь! — воскликнула девочка, вызвав у друга смех.

— Ты на самом деле думаешь, что я это сделаю, Гермиона? Я лучше выкуплю один из этих аттракционов или, ещё лучше, найму кого-нибудь создать их магический эквивалент, — последнюю часть он произнёс шёпотом.

Подруга на секунду задумалась.

— Возможно, однажды мы такой сделаем. Скорее всего, как проект по Чарам для ТРИТОН.

— Готов поспорить, Флитвику понравится, — усмехнулся мальчик. — Какая была реклама, когда «Взрывная волна» только-только открылась! Там парень сидел на обычном, с виду, кресле, но потом начинал двигаться, как на американских горках. Когда поездка закончилась, он выглядел так, будто постарел лет на шестьдесят. Если у нас получится что-то вроде этого — за исключением части со старением — будет потрясающе!

Когда очередь пришла в движение, они быстро закончили разговор. Не хотелось рисковать, чтобы их подслушали маглы. По настоянию Гарри они ещё немного подождали, зато попали в первый ряд.

— Из-за того, что мы ждали так долго, должны получить лучшие места!

Наконец, они сели в первый ряд. Слева направо: Синди, Гарри, Гермиона и Адам, и поездка началась. Мальчик широко открыл глаза и громко кричал от радости, а Гермиона вопила, как сумасшедшая. Когда всё, наконец, закончилось, Гарри улыбнулся подруге.

— Ты в порядке?

— Мне надо… просто перевести дух. Это была… захватывающая гонка.

* * *

Оттуда они пошли на «Железного волка», где после ещё одной длинной очереди прокатились на вертикальных горках, постоянно ударяясь головами о специальные подушки, защищавшие головы от травм. К тому времени, как они сошли с третьей горки, было уже одиннадцать часов — время встретить остальных и перекусить.

Они зашли в один из ресторанчиков и заказали пару пицц. Как только все четверо сели за столик, у Гарри за спиной появилась сестра.

— А Гермиона обнимала тебя на этих гонках?

— Заткнись, Брианна! А тебе понравились горки для малышей? Или ты качалась на качелях? Ой! — младшая сестра только что ударила его по руке.

— Брианна! — гаркнула её мама.

— Прости, мам.

— Кажется, ты её не сломала… может быть, — пробубнил Гарри, потирая больную руку.

Вскоре прибыли взрослые спутники Брианны и все начали обсуждать, где уже побывали. Потом они посмотрели трюковое шоу про Бэтмена, объехали на поезде вокруг парка, покатались на спокойных аттракционах и сыграли в несколько игр. Марк выиграл довольно большую плюшевую канарейку Твити и подарил её Брианне.

После обеда все вместе прокатились на нескольких аттракционах, первым из которых стал «Американский орёл». Объявившие временное перемирие Гарри и Брианна (но только на эту поездку) сели рядом, а Гермиона с отцом — у них за спиной. Марк и Синди устроились за Грейнджерами. Минерва и Марисса решили передохнуть и согласились подержать новую игрушку Брианны. Когда поездка началась, и вагонетка медленно отправилась к первому спуску, МакГонагаллы начали петь в унисон:

— Oh, say can you see, by the dawn's early light…[12]

Гермиона посмотрела на отца.

— По-моему, мы сели не на те горки.

— What so proudly we hailed at the twilight's last gleaming…"

Квартет закончил национальный гимн ровно перед тем, как вагонетка сорвалась вниз, вызвав у нескольких пассажиров крик ужаса.

* * *

Пока не начало темнеть, они успели прокатиться ещё на нескольких аттракционах — «Демоне», «Раскатистом громе» и «Центрифуге». Все решили, что на сегодня хватит, и покинули парк. По дороге компания на пару часов остановилась в Гарни Миллс, после чего отправилась домой. На следующий день они вернулись в «Great America», чтобы насладиться тем, что не попробовали накануне, а заодно в последний раз в этом году снова прокатиться на любимых горках.

Отпуск Грейнджеров закончился слишком быстро. Для них и МакГонагаллов пришло время возвращаться в Англию. Через несколько дней состоится судебное слушание по делу Снейпа, и никто из них не хотел такое пропустить.

_________________________

[1]Сирс-тауэр (Sears Tower) — Небоскреб в г. Чикаго, шт. Иллинойс, самое высокое здание в США (до 1998 г. — в мире). Изображение и болеё подробную информацию можно найти здесь: http://ru.m.wikipedia.org/wiki/Уиллис-тауэр

[2]"Бургер кинг" (Burger King) — "Король гамбургеров" — Фирменная сеть экспресс-кафе, в которых подают гамбургер, поджаренный по патентованному рецепту, стандартные гарниры, кофе, безалкогольные напитки. Оформление кафе типовое. В меню также фирменный сэндвич "Уоппер"("Гигант"). Подавляющая часть кафе "Бургер кинг" эксплуатируется частными лицами и фирмами по франшизе.

[3]Хотвилс (Hotwheels) — маленькие, обычно коллекционные, машинки с моторчиком. Второе значение — клуб стритрейсеров в США.

[4]Музей Науки и Промышленности — достопримечательность г. Чикаго, шт. Иллинойс; Политехнический музей, один из крупнейших в США.

[5]«Звездный путь» (Star Trek) — Научно-фантастический телесериал 1965-69, приобретший особую популярность во время повторного показа в 1970-е. В 1979 на экраны вышел "Звездный путь (кинофильм)", а затем и второй телесериал «Звездный Путь: Новое Поколение» (Star Trek: The Next Generation)(1987-94). На волне их успеха была развернута широкая торговля рекламными товарами и игрушками. Имена главных героев, капитана звездного корабля XXIII века "Энтерпрайз" Джеймса Керка и мистера Спока — ученого с планеты Вулкан, стали почти нарицательными. Последние части телесериала посвящены следующему поколению космических путешественников.

[6]Дагаут — скамейка под навесом на краю бейсбольного поля, где во время матча находятся игроки, не принимающие участия в игре в данный момент — запасные игроки, тренер.

[7]Аутфилдер — в бейсболе игрок, располагающийся на внешней части поля: левый, центральный и правый аутфилдеры.

[8]Хоумран — удар в бейсболе, при котором мяч перелетает через всё игровое поле; даёт бьющему право совершить перебежку по всем базам и принести своей команде очко.

[9]"Отбеливатели" — дешевые места на открытой спортивной арене. Выражение связано с тем, что на открытых местах солнце "отбеливает" зрителей

[10]Бэк-стоп — в бейсболе: щит или забор, расположенный за "домом"; не позволяет мячу вылететь за пределы поля

[11]Военно-морской пирс (Navy Pier) — достопримечательность центральной части г. Чикаго, шт. Иллинойс, в районе Ближний Норт-Сайд. Первоначально построен для военных целей, во время обеих мировых войн использовался как тренировочный центр ВМС, в 1946-65 располагался Иллинойский университет. Ныне часть дока превращена в бальный зал, часть отдана Детскому музею; здесь проводят городской фестиваль "Чикагофест", выставки, зрелищные мероприятия и т.п.

[12]Слова гимна США. Я посчитала кощунством их переводить.

— Итак: теперь, когда мы вернулись, отнеси вещи наверх, в свою комнату, и оставайся там до ужина. До конца лета ты под домашним арестом.

— Что? — воскликнула Гермиона Грейнджер. Чемодан, который она несла, выпал из руки, и она повернулась к матери.

— Ты всерьёз считала, что мы забудем наказать тебя за то, что случилось на бейсбольном матче?

— Но…

— Милая, — сказал Адам Грейнджер дочери, — только идиот отправит своего ребёнка домой с другого конца света, чтобы запереть, пока он не осмотрит там всё самое интересное. Мы хотели, чтобы ты наслаждалась поездкой.

— Кроме того, мы не знали, какую шалость вы придумаете вместе с Гарри, — добавила Марисса. — Надеюсь, он не влияет на тебя плохо?

— Что? — девочка была потрясена.

— Не волнуйся. Мы не собираемся разлучать вас или делать что-то подобное, — сказал её отец. — Однако ты не увидишь его до суда над тем профессором. — Он вздохнул. — Ты нарушила закон и нам придётся заплатить этот штраф. Ты будешь наказана.

— Но разве вы не можете оспорить это в суде? — спросила Гермиона. — Я читала квитанцию, которую вам дали. Там сказано, что наш суд состоится в середине августа.

— Если мы не заплатим штраф, — закончил за неё Адам.

— Так давайте его оспорим.

— Тратить деньги ещё на одно путешествие в Америку? — вмешалась Марисса. — Я понимаю, что это гораздо дешевле, чем перелёт, но в чём смысл?

— Смысл в том, что Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛА!!! Это сделала Брианна!

— Только не снова, — простонал Адам.

— Папа! Почему ты не хочешь меня выслушать? — глаза Гермионы наполнились невыплаканными слезами.

— Он проверил твою волшебную палочку.

— Она её украла!

— Может, ты прекратишь обвинять эту девочку? — сердито спросила миссис Грейнджер.

— Почему, скажите на милость, мне вдруг захотелось повлиять на результат той американской игры? И если бы я это сделала, то помогла бы команде Гарри, а не Брианны! Больше того: я бы не стала нарушать закон из-за какой-то тупой игры! Почему вы мне не верите? Разве я когда-нибудь делала что-то подобное?

— Ну, нет, но мы узнали об этом инциденте с троллем… — начала Марисса.

— Можно мне, по крайней мере, попробовать убедить Брианну признаться? Мы можем завтра навестить МакГонагаллов?

— Ты же знаешь, что мы не разрешим, — отрезал Адам.

— Пожааааааалуйстааааа, папа? — попросила Гермиона, состроив невинное, жалостливое личико. — Позволь мне хотя бы попытаться доказать, что я не виновата.

Взрослые посмотрели на дочь, потом — друг на друга, а затем вздохнули и пожали плечами.

— Ладно. Мы разрешаем тебе связаться с Гарри через зеркало и спросить его, можем ли навестить их, но после этого заберём зеркало до конца лета.

— Но…

— Чтобы обмениваться письмами, мы разрешаем вам использовать его сову. Считай, что тебе запретили звонить по телефону.

* * *

Гарри лежал в своей кровати в джинсах и футболке и обдумывал последние детали мести Брианне, когда почувствовал, что в его кармане завибрировало зеркало. Он достал его, чтобы ответить. Когда мальчик увидел лицо своей пышноволосой подруги, на его губах появилась улыбка.

— Привет, Гермиона! Рад тебя видеть. Я только что закончил планировать ту проделку над Брианной, которую проверну после суда над Снейпом. Хочешь послушать?

Девочка на мгновение улыбнулась, но затем выражение её лица стало серьезным.

— Гарри, из-за той бейсбольной игры родители заперли меня дома до конца лета. Какое-то время мы с тобой не сможем разговаривать.

— Что? Они не имеют права! Я…

— Послушай. Они дали мне ещё один шанс заставить Брианну признаться. Мы придём к вам завтра.

Друг на секунду задумался.

— Уверен, это будет в самый раз. У нас на завтра нет никаких планов. Через пару дней мы собирались в зоопарк и хотели взять тебя с собой.

— Ну, если Брианна признается, я уверена, что родители разрешат мне пойти. В противном случае…

— Знаю. — Мальчик вздохнул. — Может, мне стоит ещё раз поговорить с этой соплячкой? Не могу поверить, что она не призналась, когда твоих родителей оштрафовали.

— Я рада, что американские волшебники не воспринимают магловский бейсбол так серьёзно, как сами маглы. Иначе штраф оказался бы гораздо больше.

— Но и тысяча долларов — немаленькая сумма. Я никак не возьму в толк, почему твои родители просто, безо всяких возражений, взяли квитанцию?

— Думаю, они были потрясены, — ухмыльнувшись, сказала Гермиона. — А сейчас не знают, кому верить. И если Брианна не признается, всё равно не собираются опротестовывать штраф в суде.

— Скажи своим маме и папе — пусть приходят завтра утром в десять часов. Я предупрежу моих родителей и попрошу связаться с твоими через зеркало, если это время их не устроит.

— Думаю, тогда и увидимся. Я смогу поздравить тебя с днём рождения в твой день рождения.

Гарри улыбнулся подруге.

— Только не вслух.

— Конечно, нет. Вслух будет на вечеринке через две недели. Если смогу прийти.

Глубоко вздохнув, мальчик ответил:

— Будем надеяться, что эта мелкая су…

— Гарри!

— …субарахноидальная гематома признается, и ты сможешь прийти.

— Надеюсь, — со вздохом согласилась девочка. — Я лучше пойду, пока родители не решили, что я разговариваю с тобой слишком долго.

— Пока.

— Пока, Гарри.

* * *

Брианна сидела за своим письменным столом и раскладывала пасьянс. Было скучно, но Гарри играть с ней отказывался. Девочка даже не знала, что лучше — его безразличие или крики и язвительные замечания, которыми обычно брат так и сыпал? Она подозревала, что он планирует над ней жестоко пошутить. Гарри сейчас по-настоящему зол. Таким он не был со времён её первого всплеска спонтанной магии, когда она оглушила брата его же собственной палочкой. Когда девочка сообразила, что этот инцидент тоже включал «позаимствованную» палочку, на её лице промелькнула тень улыбки. Но подумав о том, смогут ли Гарри и Гермиона её когда-нибудь простить, Брианна снова нахмурилась.

Не то, чтобы она их винила. Если бы кто-то так же подставил её, она бы его просто убила. Когда на том злосчастном матче она начала колдовать, то всё, о чём думала — как уравнять шансы и выручить «Кабз». И вдруг это стало преступлением. Когда появился тот волшебник из Министерства и она увидела, как испугалась Гермиона, Брианна чуть не призналась. Почти. А когда поняла, что не призналась потому, что перепугалась сама, сморгнула пару слезинок. Испугалась, что неприятности будут у неё. Она делала вид, что всё в порядке, заявила о своей невиновности и продолжала упорствовать, но чувствовала себя неуютно.

Девочку вывел из раздумий стук в дверь. Она покачала головой и нацепила на лицо улыбку.

— Войдите.

Дверь открылась, и появился человек, которого она ожидала увидеть в последнюю очередь.

— Эмм… привет, Гарри. Ты передумал насчёт игры в покер?

Хотя лицо брата ничего не выражало. Брианна знала, что так он пытается держать свой буйный нрав в узде.

— Нет, я хочу поговорить с тобой. — Он вошёл в комнату и закрыл за собой дверь.

— И о чём же? Если о той игре, то «Кабз»…

— Это не о бейсболе, Брианна! — холодно сказал мальчик, — Речь о Гермионе. Она…

— О твоей подружке? Она…

— Заткнись и слушай! Родители заперли её дома до конца лета. Они придут сюда завтра, чтобы поговорить с тобой. У тебя есть последний шанс сказать правду. Если ты этого не сделаешь, им придётся заплатить штраф в тысячу долларов, а у Гермионы в характеристике появится запись о нарушении Статута Секретности! За это могут исключить!

— Её не исключат, — возразила девочка.

— Нет, но даже если тётя Минни никому не скажет, из характеристики это уже не удалить. То, что они заплатят штраф, станет их признанием. Я хочу, чтобы ты сказала им правду и призналась на суде.

Брианна с трудом сдерживала слёзы. Это невыносимо, как с ней разговаривал Гарри — будто они незнакомы. Девочка хотела, чтобы брат накричал на неё, а не вёл себя так холодно.

— А зачем? Это всё случится в день вечеринки в честь дня твоего рождения и…

Гарри вышел из себя и сильно покраснел.

— Тогда я не желаю тебя видеть на моей вечеринке! Мне не нужно от тебя никакого подарка! На этот раз ты зашла слишком далеко! Это не просто какая-то проделка — ты сделала Гермионе больно! Ты обманщица и мошенница! Мне не нужна такая сестра! На самом деле, ТЫ — НЕ МОЯ СЕСТРА, И МНЕ НАДОЕЛО ПРИТВОРЯТЬСЯ, ЧТО ЭТО ТАК! — Он вылетел из её комнаты, хлопнув дверью. И уже не увидел, как девочка заплакала.

* * *

Рассерженный Гарри захлопнул дверь собственной комнаты. Он не мог поверить, что Брианна настолько упряма. Болела душа, но мальчик старался отвлечься, сосредоточившись на своём гневе. И сморгнул слезы, готовые покатиться из глаз.

— Я не заплáчу, — прошипел он, ни к кому не обращаясь, — Это её вина. Она смошенничала и солгала! Она мне не нужна! Всё равно она раздражает. — Гарри совсем не обращал внимания, как тяжело дышал, и оставался в блаженном неведении, что когда убеждал себя, будто не любил свою сестру — НЕ ЕГО СЕСТРУ — на лице выступил румянец. Мальчик решил, что нужно полетать на заднем дворе, поэтому взял «Удар Молнии». Но когда открыл дверь, обнаружил за ней маму.

— Гарри, я с другой стороны дома слышала, как ты кричишь и хлопаешь дверьми, а теперь твоя сестра никому не открывает!

— Она не моя сестра. Но вы ведь всегда принимаете сторону вашей дочери, а не мою, — резко ответил сын. И заработал пощёчину. Спустя мгновение Синди пришла в ужас.

— Гарри, прости, что ударила. Я просто не сдержалась. Ты в порядке?

— Конечно, — тихо ответил тот, потирая отпечаток ладони на щеке.

— Хорошо. Мне жаль, что я тебя ударила, но знай: Брианна — твоя сестра, и не важно, настоящая или нет, а я — твоя мама, и люблю тебя так же сильно, как и Брианну! Мне надоело, что ты постоянно её унижаешь! Она тебя любит, и я знаю — ты её тоже любишь. И неважно, что ты сильно на неё зол. И я НЕ потерплю, что ты считаешь наоборот!

— Ладно. Она моя сестра. Ты счастлива?

— Не говори со мной таким тоном, молодой человек. Иди и извинись перед сестрой.

— Нет! Я не пойду!

— Нет, пойдёшь!

Гарри насмешливо улыбнулся.

— Мама учила меня никогда не лгать. Если я скажу, что мне жаль, то солгу.

Синди чуть было не ударила сына ещё раз, но вовремя остановилась.

— Прекрасно. Тогда возвращайся в свою комнату. Сегодня ты останешься без ужина. А чтобы не вздумал сбежать через окно, отдай метлу. — Она забрала «Удар молнии», развернулась и ушла.

* * *

Ужин в МакГонагалл-мэноре в тот вечер прошёл тихо. Гарри не разрешили выходить из его комнаты, а Брианна не покидала свою. Синди слышала, как плачет дочь, и хотела помочь, но дверь оказалась заперта. Она, конечно, могла попросить Минерву открыть дверь магией, но понимала, что вторжение в личную жизнь ничем хорошим не закончится. Пока взрослые тихо ели, Синди рассказывала о том, что случилось.

Оба ребёнка появились на завтраке, но трапеза всё равно прошла в молчании. Гарри абсолютно не обращал внимания на сестру, а та сидела, уставившись в пол, и ни с кем не разговаривала. Синди заметила, что дочь время от времени украдкой смотрит на брата. Похоже, дети спали очень плохо — об этом говорили тёмные круги под глазами. Ещё она обратила внимание, что глаза Брианны покраснели и немного опухли. Похоже, девочка всю ночь проплакала.

Для Синди и Марка ночь тоже была беспокойной, потому что они обсуждали поведение своих детей. Они решили, что заставлять Гарри и Брианну притвориться, будто они простили друг друга, бессмысленно, поэтому остаётся только ждать, когда те сами устранят свои разногласия, и надеяться на лучшее. Сразу после завтрака дети разошлись по своим комнатам.

* * *

Без пяти десять ожил камин, вспыхнувший зелёным. Тут же в комнате появился Блинки, чтобы поприветствовать гостей. Из камина вышли мужчина, женщина и девочка с неукротимыми волосами.

— О, мистер, миссис и мисс Грейнджи! Хозяева вас ждут. Присаживайтесь, Блинки их приведёт! — И с небольшим хлопком эльф исчез.

— Не думаю, что когда-нибудь привыкну так перемещаться, — заметил Адам Грейнджер, стряхивая с костюма сажу.

— После этого немного тошнит, — признала Минерва, входя в комнату. Следом появилась её семья. — Доброе утро.

После того, как все поздоровались, Гермиона посмотрела на Гарри, но тот только легонько покачал головой. Девочка прошептала: «С днём рождения», а в ответ получила улыбку. Адам решил сразу перейти к делу.

— Я полагаю, надо объяснить причину нашего визита. Гермиона по-прежнему настаивает, что Брианна позаимствовала её волшебную палочку и вмешалась в ту игру. Я не говорю, что моя дочь совершенна, но у неё нет привычки лгать.

— Как и у моей, — выступил в защиту своей дочери заметно подобравшийся Марк, когда посмотрел Адаму в глаза.

— Я абсолютно в этом уверена, — дипломатично вмешалась Марисса. — Перед тем, как заплатить штраф, мы хотим поговорить с Брианной в присутствии её семьи, чтобы расставить точки над «i». После чего закроем тему. Мы это делаем только потому, что Гермиона была очень настойчива.

— Гарри тоже, — глубоко вздохнув, признала Синди.

Так мягко, как только мог, отец Гермионы попросил:

— Брианна, пожалуйста, посмотри мне в глаза и скажи, что это не ты помогла «Кабз» победить.

— Я… я, — выдавила маленькая девочка, борясь со слезами и уставившись на свои ноги.

— Пожалуйста, посмотри мне в глаза. Обещаю, что не рассержусь.

Девочка сглотнула, а Марк тут же заметил:

— Видите? Она напугана. Может, будет лучше, если…

— Нет! — воскликнула Брианна со слезами в глазах. — Это сделала я. Тот игрок, Лайтфеллоу, использовал магию против «Кабз», поэтому я решила им помочь. Взяла палочку Гермионы и… и дождалась девятого иннинга и я… я смошенничала! Я помогла им победить! Я обманщица!

Минерва, Синди и Марк были удивлены и потрясены. Адам и Марисса — удивились и обрадовались. А Гарри и Гермиона были рады и довольны собой.

— Почему ты нам не сказала? — спросил мистер МакГонагалл. — Почему позволила Гермионе взять вину на себя?

— Мне стало страшно! — ещё раз сглотнув, сквозь рыдания призналась напуганная девочка. — Я так сильно испугалась, что … ничего не сказала. — Она повернулась к Гермионе. — Я знаю, ты теперь меня ненавидишь, но мне очень жаль! Ты всегда хорошо ко мне относилась, а я так поступила! — Затем она повернулась к Гарри. — Пожалуйста, прости меня! Мне очень жаль! Я снова хочу быть твоей сестрой!

Услышав это, Адам и Марисса немного удивились, но тут Синди прошептала:

— Он сказал, что не больше хочет, чтобы она была его сестрой. — Это была не совсем правда, но из-за небольшой оговорки нет причины открывать, кто такой Гарри на самом деле. Грейнджеры приняли объяснение и кивнули.

Первым со своей дочерью заговорил Марк:

— Брианна, ты была неправа, взяв палочку Гермионы. И вдвойне неправа, вмешавшись в игру. И поступила неправильно, позволив Гермионе взять вину на себя. И ещё раз поступила неправильно, позволив нам наказать Гарри за то, что вступился за подругу. Я разочарован, что ты так долго ждала, чтобы признаться, но горжусь тобой — в конце концов, ты сказала правду. Мы оба очень сильно тебя любим. — Он вздохнул. — Тебе придётся выступить в американском суде. Так что, когда мой отпуск закончится, поедешь со мной в Америку. Это будет за две недели до того, как у Гарри начнётся учебный год. Когда мы с мамой решим, как тебя наказать, сообщим тебе.

— Д-да, папочка.

Марк повернулся к взрослым Грейнджерам.

— Я искренне извиняюсь. И настаиваю на оплате ещё одного вашего путешествия в Америку. Конечно, вы можете снова остановиться у нас.

— Мы прекрасно понимаем, как вам не хотелось признавать, что Брианна виновата, — сказал Адам. А потом повернулся к своей дочери. — Прости нас, милая, что не поверили тебе. Твоё наказание, естественно, отменяется, и мы хотим загладить нашу вину. Хочешь собственную сову?

— Правда? — Гермиона просияла и посмотрела на маму, которая согласно кивнула.

Марк взглянул на друзей.

— Мы приносим вам огромные извинения. Гермиона, прости, что поверил Брианне, а не тебе. Гарри, прости, что наказал за то, что ты вступился за Гермиону. Наверно, этим летом я был не очень-то хорошим отцом.

— Мы оба были не очень хорошими родителями, — добавила Синди, сморгнув слезу. — Гарри, у меня нет слов, как мне жаль, что я приняла сторону Брианны. Уверена, тебе кажется, что она — моя любимица, но ты должен понять: это было не твоё слово против слова Брианны, а слово Гермионы против её слова. Ни ты, ни я не видели, кто мошенничал. Просто ты поверил подруге, а не своей сестре. — Она посмотрела на Гермиону. — Я приняла на веру слова Брианны, а не твои, и ошиблась. И наказала Гарри за то, что он не встал на сторону Брианны. А я считала, он так и поступит. — Она опустила голову и тихо добавила:

— Мне показалось, что он предаёт семью.

— Миссис МакГонагалл, вы меня знаете всего год, а Брианну — целых десять, — сказала Гермиона. — Она — ваша дочь, а я — просто подруга Гарри. Я понимаю, почему вы поверили ей, а не мне. И прощаю вас. — Девочка повернулась к Брианне. — Когда ты не сказала правду мистеру Ломану, мне было больно. Я почувствовала, что меня предали. Не знаю, смогу ли когда-нибудь забыть про этот случай, но я… я прощаю тебя, и хочу остаться твоей подругой.

— Сп-спасибо, Гермиона, — прошептала Брианна, продолжая рыдать и смотреть себе под ноги, — Я этого не заслужила. — Девочка посмотрела на брата, который с момента её признания не сказал ни слова. — Г-Гарри?

Вздохнув, тот посмотрел в глаза сестре.

— Брианна, наверно, какое-то время я не смогу тебе полностью доверять. — Та кивнула, а мальчик глубоко вздохнул. — Я рад, что ты, наконец, во всём призналась и извинилась. — Увидев малозаметный жест мамы, он встал и подошел к Брианне. — Я люблю тебя, сестрёнка. — Гарри крепко её обнял, и Брианна ещё сильнее разрыдалась ему в плечо. Так они простояли секунд пятнадцать. Когда девочка отстранилась, брат прошептал:

— Только не надейся, что спаслась от шалости, — чем вызвал хихиканье.

* * *

На следующий день Синди, Минерва, Гарри и Гермиона отправились в зоопарк, где прогуливались по аллеям с мороженым в руках и знакомились с разными животными. Марк остался в мэноре вместе с Брианной, которую посадили под домашний арест. Ей всё равно не очень нравились зоопарки.

— Мам, как думаешь, этот похож на папу? — Гарри показал на огромную обезьяну со светлой шерстью. Он даже не смотрел на название, потому как обратил внимание, что Гермиона всё тщательно изучала и делала записи в блокноте, который взяла с собой. А потом заметил, что если в конце дня их ждёт тест, то он должен об этом знать, за что получил от подруги лёгкий шлепок по руке.

Синди подошла к решетке так близко, как только смогла, долго всматривалась в обезьяну, и, похоже, задумалась. А затем с очень серьёзным лицом ответила: — У твоего отца волос меньше, чем вызвала громкий смех у всех остальных. Тут мимо них прошла компания из трёх человек.

Самым заметным в ней был тучный мужчина с усами, которые делали его похожим на моржа. Рядом с ним шла чрезвычайно худая женщина, брезгливо глядевшая по сторонам. За ними следовал очень толстый мальчик, похожий на поросёнка в парике. На его лице застыла неприятная гримаса.

Мужчина посмотрел на свою жену и сказал довольно громко — так, чтобы его могли услышать окружающие:

— Ты видишь эту семью, Петуния? Так смеяться на публике…

— Это возмутительно. У некоторых людей просто нет чувства собственного достоинства. А эти дети… Такие неказистые. Не то, что наш красавец Даддерс. — Она хотела потрепать сына по щеке, но тот увернулся.

— Пап, можно мы пойдем в дом рептилий? Я хочу посмотреть на змей.

— Конечно, Дадли, мой мальчик. Это туда. — Они ушли в указанную сторону. Побледневшая Минерва смотрела им вслед.

— Что случилось, тётя Минни? — спросила Синди. — Не обращай внимания — в смехе нет ничего плохого.

— Дело не в этом. Я их узнала.

— Узнала? — переспросил Гарри, — Они волшебники?

— Нет. Они маглы. Те, за чьим домом я наблюдала целый день. Гарри, это Дурсли.

— Его родственники?— спросила Гермиона.

— Да.

— А давайте пойдём за ними в дом рептилий? — попросил Гарри. — Мне стало любопытно. — Он увидел встревоженный взгляд мамы. — Похоже, они и в самом деле такие ужасные, как их описывала тётя Минни. Интересно, сколько грузовиков еды доставляют каждый день для этих ребят? Похоже, миссис Дурсль ничего не остаётся.

— Если ты так хочешь, — согласилась Синди, никак не отреагировав на его последнее замечание.

Дурслей они нагнали в комнате с несколькими змеями. Дадли пристально глядел на особенно большую, и, казалось, спящую змею. А потом потребовал от отца:

— Заставь её двигаться.

Огромный мужчина постучал по стеклу, но змея даже не шелохнулась.

— Мне скучно, — заявил толстяк, и они отправились дальше.

Гарри подошел к пресмыкающемуся, которое только что разглядывал Дадли. На табличке было написано, что это боа-констриктор, который родился в зоопарке. Ещё там упоминалось, что этот вид родом из Бразилии. Мальчик внимательно посмотрел на змею, которая вдруг открыла глаза-бусинки. Медленно, очень медленно она подняла свою голову до уровня глаз Гарри.

И подмигнула.

Тот ещё с секунду её разглядывал, а потом подмигнул в ответ. Змея указала в сторону Дадли и Вернона Дурслей и произнесла:

— И так постоянно.

— Да уж, — ответил мальчик, — Наверно, это сильно раздражает.

Только Гарри подумал, как это странно — разговаривать со змеёй, и вспомнил, что в «Истории Хогвартса» написано о Парселтанге и о том, что на нём говорил Салазар Слизерин, как почувствовал сильный толчок и едва смог устоять на ногах.

Он обернулся и увидел того парня, своего кузена, который закричал:

— Пап, мам, посмотрите, что делает эта змея!

Гарри очень сильно захотел достать волшебную палочку и проклясть этого грубияна, но он понимал, что от Министерства магии в таком случае можно ждать только неприятностей.

— Отойди с дороги, мальчишка, — сзади послышался голос моржа. — Я хочу посмотреть, а ты болтаешься под ногами. Иди, возвращайся к своей семье.

Слово «семья» он произнёс так, будто они — позор рода людского. Гарри первый раз в жизни смотрел на них вблизи. Сестра его настоящей матери стояла рядом с мужем и сыном. Взрослые сверлили мальчика недовольными взглядами, а их сын смотрел, как змея снова засыпает. С другой стороны зала за происходящим наблюдали МакГонагаллы и Гермиона.

— На самом деле вы — моя семья, — спокойно сказал Гарри.

Мужчина побагровел.

— Что ты хочешь этим сказать, мальчишка? До этого дня мы никогда тебя не видели! Если пытаешься выпросить милостыню…

— О, нет. Вы же Вернон и Петуния Дурсль, так? — Разглядывая его с подозрением, те кивнули. — Меня зовут Гарри Поттер. Вы — мои дядя и тётя.

Когда прозвучала фамилия «Поттер», глаза Дурслей округлились, а на лицах промелькнула тень страха.

— Тогда, я полагаю, ты один из тех, — Петуния огляделась вокруг в поисках подслушивающих, — Уродов, вроде них.

— Если вы имеете в виду, что я — волш…мфф, — в этот момент рука Вернона заткнула ему рот.

И двух секунд не прошло, как послышался женский голос:

— Убери свои поганые руки от моего сына, Дурсль! — а Гарри заехал коленом толстяку промеж ног. Минерва начала при помощи магии выводить маглов из этой комнаты. Вернон же согнулся, держась за больное место. Когда мальчик ретировался от него к своей настоящей семье, лицо Дурсля было красным, как помидор.

— Вашего сына? — спросила Петуния, в то время как её муж бормотал проклятья. — Вы же не Лили. Он сказал…

— Джеймс и Лили Поттер погибли одиннадцать лет назад, — заявил Гарри. — Она — моя приёмная мама.

— Дрянь! Скатертью дорога! — холодно произнес Вернон, наконец выпрямившись, но только для того, чтобы получить пощёчину от Минервы. Та выглядела такой разгневанной, какой её никто и никогда не видел.

— Лили и Джеймс были самыми добрыми, храбрыми и самоотверженными людьми из всех, кого я знала! Это вы — дрянь! Я так рада, что Гарри не получил это проклятье — вас в качестве опекунов!

— Лили мертва? — тихо спросила Петуния.

— Да, — ответила Синди. — Кое-кто хотел оставить Гарри с вами, но тётя Минни… — она указала на профессора, — …подумала, что это плохая идея, и уговорила нас с мужем его усыновить. Это было лучшее решение в моей жизни! — Она улыбнулась своему мальчику.

— Если бы нам попробовали навязать этого урода, он отправился бы прямо в приют! — заявил Вернон. Петуния же внимательно смотрела на Гарри. — Это же ясно, что он невоспитанный хулиган, которого не научили правильно себя вести.

— Мы учили его самозащите, — прошипела Синди этому омерзительному человеку.

— У тебя глаза Лили, — мягко произнесла Петуния, продолжая рассматривать племянника.

— Идём, Петуния, Дадли! Куда-нибудь подальше от этих уродов! Мальчишка, даже не вздумай подходить к нашему дому! Там тебе не рады!

Когда они выходили из дома рептилий, Гарри посмотрел на Минерву.

— Ты была права. Они — худшие из всех маглов, которых я встречал. Хотя когда тётя Петуния узнала, что её сестра погибла, стала вежливей. — Он пожал плечами. — Наверно, была потрясена.

— Мне жаль, что эти жалкие подобия человеческого существа так к тебе отнеслись, — сказала Гермиона, — Трудно поверить, что они — родственники такого доброго и сострадательного человека, как ты…

— Они — не моя настоящая семья, — ответил ей друг, не дав договорить.

— Гарри, — позвала подруга, — Эээ… ты на самом деле сейчас разговаривал со змеёй?

— Да. До этого я не знал, что я — змееуст, но всё случилось само собой. Эээ… ты не могла бы сохранить это в тайне? Не хочу, чтобы другие тыкали в меня пальцем или ещё что.

— Если узнают, решат, что ты наследник Слизерина или ещё кто-нибудь, — добавила девочка, — Обещаю, что никому не скажу.

— Я тоже, — добавила Минерва.

* * *

И вот тот день, которого так ждали одиннадцать поколений гриффиндорцев, рейвенкловцев и хаффлпаффцев, настал. Сегодня Северус Снейп ответит за все свои издевательства над студентами Хогвартса.

Гарри прибыл со всей семьёй. Его родители посчитали, что для Брианны это неплохой опыт, а сама девочка была рада провести день вне дома. Не говоря уже о том, что, как будущая студентка Хогвартса, она имела заслуженное право интересоваться приговором.

Гарри, Гермиона и ещё примерно двести человек в возрасте от двенадцати до двадцати девяти лет сидели на трибунах в помещении, которое примыкало к залу суда. Там же находились пять судебных приставов, наблюдавших за всеми. Оглядевшись вокруг, мальчик заметил нескольких знакомых ему студентов. Пенелопа Клируотер пришла вместе с Оливером Вудом. Все члены их учебной группы также находились здесь и заняли места рядом с одноклассниками. Гарри насчитал шестерых Уизли, сидящих вместе. Он узнал Чарли, Рона, Фреда, Джорджа и Перси. Ещё один, очевидно, был самым старшим. Мальчик подумал, что серьга в форме клыка и «конский хвост» — это классно.

Здесь же находились и несколько слизеринцев, включая Малфоя, Крэбба и Гойла, устроившихся на максимально возможном расстоянии от остальных. На их лицах змеились фирменные улыбочки, и Гарри с трудом удалось не вспылить, когда он понял, что те собираются свидетельствовать, какой Снейп классный парень — как раз то, на что рассчитывали юристы МакГонагаллов.

Одна из приставов — худая женщина с каштановыми волосами в очках с проволочной оправой, на вид лет двадцати восьми, выступила вперёд.

— Всем доброе утро. Я — судья Дорайт. Как вам известно, мы собрались здесь из-за жалобы на профессора Северуса Снейпа. Он обвиняется в притеснениях, фаворитизме и злоупотреблении властью. Это не уголовные, а административные правонарушения, и если его признают виновным, то наказанием станет лишение работы и, возможно, штраф, так что вам не нужно волноваться, что он попадёт в Азкабан.

Гарри посчитал, что она сказала это для младших студентов — чтобы те не чувствовали себя виноватыми, когда скажут правду. Он слышал несколько ужасных историй про Азкабан и, вероятно, не отправил бы туда никого, кто не совершил убийство.

— Мои коллеги передадут каждому из здесь присутствующих небольшие склянки, а затем мы проинструктируем вас, как правильно копировать воспоминания и помещать их туда. Конечно, если вы уже не знакомы с этим заклинанием. Затем мы попросим вас поместить в эти склянки воспоминания, характеризующие профессора Снейпа. Любые инциденты, в которых, по вашему мнению, он был чрезвычайно непрофессионален, груб, несправедлив, беспристрастен, дружелюбен, великодушен или милосерден. Воспоминания покажут на суде, а вы будете стоять на трибуне и отвечать на возникающие вопросы. Хотя эти воспоминания и не считаются абсолютными доказательствами, они так же важны, как и свидетельские показания, и очень помогут избежать неверного толкования ваших слов.

Как только всем раздали склянки, Гарри немедленно начал вытягивать воспоминания из своей головы, не обращая внимания на инструкторов, которые знакомили остальных с процедурой, с которой уже давно был на «ты». Он начал с нескольких моментов первого торжественного ужина. Затем — его первый урок Зелий. Не прошло и нескольких минут, как он поднял руку. Это случилось сразу после того, как все объяснения были закончены.

— Да, мистер…?

— МакГонагалл, мэм. Гарри МакГонагалл. Скажите пожалуйста, можно мне ещё несколько пузырьков? — Вокруг послышались смешки, а мальчик увидел, что сама женщина с трудом сдерживает смех. Только тогда он понял, что, судя по её возрасту, она вполне могла учиться у Снейпа.

— Разумеется, мистер МакГонагалл, — сказала судья, бросив взгляд на одного из приставов. — Если кому-то ещё понадобятся дополнительные сосуды, пожалуйста, тут же поднимите руку. — Если судить по тому, сколько человек подняли руки, суд обещал быть долгим.

* * *

До начала заседания всем объяснили, что свидетели-студенты сидят в одной комнате и будут выступать первыми. За ними последуют другие свидетели, которых держат отдельно, пока не придёт их очередь давать показания. Это сделано для того, чтобы предыдущие выступления не повлияли на их показания. Брианна, сидевшая рядом с родителями, молча наблюдала за тем, как суд призвали к порядку.

Из-за того, что это не уголовное дело, присутствовали только десять членов Визенгамота, большинство из которых были доброжелательно настроены к ФОРТ. Так как Дамблдор проходил по этому делу как свидетель, то не мог действовать в качестве Верховного Колдуна. Его место заняла Августа Лонгботтом. Так как её внук был одним из свидетелей, некоторые возражали, но пожилая леди справедливо указала, что в этом качестве выступали члены едва ли не каждой семьи волшебного мира Британии.

Безусловно, это правда, как отметили все представители прессы. В сам зал суда допустили только пять журналистов со строгим приказом держать рот на замке и не использовать Прытко Пишущие Перья. Ещё несколько репортёров ждали снаружи. За пару дней до процесса новости об этом слушании вместе с несколькими другими публикациями просочились в «Ежедневный Пророк» и сразу попали на первую полосу. Трибуна наблюдателей была переполнена. Также в зале присутствовал Совет Попечителей Хогвартса в полном составе.

Когда настало время вступительной речи, заговорил британский юрист МакГонагаллов, Мэтью Маркус.

— Волшебницы и волшебники, мы собрались здесь сегодня вследствие огромной несправедливости, которая нанесла удар по нашим детям и негативно повлияла на их образование. Речь пойдёт о человеке, который вот уже одиннадцать лет занимает ответственную должность в Хогвартсе, человеке настолько неприятном, что во всём мире у него есть только один друг, человеке, неоднократно оскорблявшем словом и действием множество студентов вместо того, чтобы грамотно преподавать им такую важную дисциплину, как Зелья. Он демонстрировал вопиющий фаворитизм по отношению к факультету Слизерин, главой которого является, и обучал их тому, что обман — это путь к успеху. Причиной всего этого стало то, что его единственным другом оказался директор Дамблдор, который не обращал внимания на сотни жалоб в адрес подсудимого. Мы здесь, чтобы сделать работу директора Дамблдора — заставить профессора Снейпа ответить за свои поступки.

Аудитория реагировала по-разному, но большинство было согласно с Маркусом. Когда он сел, его оппонент, Кевин Киллджой, встал со своего места рядом с ухмыляющимся Снейпом и начал свою речь:

— Благородные волшебники и волшебницы, высокий Визенгамот. В этом зале пытаются провести пародию на правосудие. Студенты хотят управлять Хогвартсом. Достопочтенный Северус Снейп на своих уроках поддерживает должную дисциплину, в чём многие из его коллег не преуспели, и именно за это его сейчас судят.

— Очень хорошо. Сторона обвинения может вызвать первого свидетеля, — произнесла судья Дорайт, которая вошла в зал за пару минут до начала слушания. Именно она вела этот гражданский процесс. Её работой было проследить за соблюдением должных процедур, а судьбу Снейпа решит Визенгамот.

— Наш первый свидетель — Гарри МакГонагалл, — ответил американский адвокат Сэм Гордон, работающий вместе с Мэтью Маркусом.

Брианна следила за тем, как в комнату уверенно входит её брат, несущий пять пузырьков с серебристой субстанцией внутри. Она знала, что это воспоминания для Омута Памяти, но раньше никогда их не видела. Гарри занял место свидетеля.

Как только он произнёс клятву, Гордон начал допрос:

— Пожалуйста, назовите своё полное имя.

— Гарри Марк МакГонагалл.

— Сколько Вам лет?

— Двенадцатого числа этого месяца мне будет двенадцать.

— Какое у Вас гражданство?

— У меня двойное гражданство — США и Великобритания.

— Понятно. Какую школу Вы посещаете?

— Хогвартс.

— Кто-нибудь из Ваших родственников преподаёт в этой школе?

— Да. Моя тётя… на самом деле — двоюродная бабушка, Минерва МакГонагалл — заместитель директора, декан Гриффиндора и преподаватель Трансфигурации.

— На какой факультет Вы были распределены при поступлении?

— Рейвенкло.

— Ясно. Что это за склянки у Вас в руках?

— Это воспоминания о некоторых моих столкновениях с профессором Снейпом. Мне сказали, что их покажут в качестве доказательств.

Сэм улыбнулся: он с нетерпением этого ждал.

— Вы правы. Передайте мне, пожалуйста, первый пузырёк.

Мальчик так и сделал. Адвокат подошёл к проекционному Омуту Памяти в центре зала и вылил туда содержимое. Он достал свою палочку и начал проигрывать воспоминание, которое показало Гарри и его друзей, сидящих в Большом Зале. Он произнёс заклинание, и изображение замерло.

— Мистер МакГонагалл, скажите, пожалуйста, когда произошёл этот эпизод?

— Это мой самый первый ужин в Хогвартсе, сразу после распределения.

Картинка пришла в движение, показывая, как Снейп пытался вторгнуться в разум Гарри. Мальчик объяснил, что изучал Окклюменцию, потому что тётя предупредила его о привычке Снейпа насиловать разум окружающих. Следующим был показан первый урок Зелий, где Снейп устроил ему допрос. Воспоминания шли, не останавливаясь, заняв в общей сложности около часа (самое длинное — пять минут), и постепенно Киллджой становился всё более раздражённым. Когда, наконец, настало время перекрёстного допроса, низкий, тучный, лысый мужчина выглядел так, будто готов убивать.

— Мистер МакГонагалл, немаленькую Вы представили коллекцию воспоминаний.

— Рад, что Вам понравилось.

— Вопрос лишь в том, точны они или преувеличены.

— Возражение! — воскликнул Мэтью Маркус.

— Принято, — сказала судья Дорайт, — Пожалуйста, ограничьтесь вопросами, а не выдвигайте скрытые обвинения.

— Конечно, Ваша честь, — ответил Киллджой, — Извиняюсь. — Затем он повернулся к Гарри, который держал себя в узде, как и советовали ему адвокаты. — Мистер МакГонагалл, Вы заявляете, что всё, что произошло между Вами и профессором Снейпом, имело место в прошедшем учебном году?

— Да.

— Правда ли, что Вы постоянно провоцировали его до такой степени, что он, как ни прискорбно, несколько раз выходил из себя?

— Нет. Он с самого первого дня всегда нападал на меня первым. Как Вы видели, он пытался вторгнуться в мой разум на первом же ужине. Далее, на нашем первом уроке он начал задавать вопросы по продвинутым зельям. После того, как я на них ответил правильно, он снял баллы и снова пытался залезть мне в голову!

— Когда Вы говорите «вторгнулся в разум», то явно преувеличиваете. Речь идёт о простом использовании на Вас Легилименции как на вероятном кандидате на роль нарушителя правил.

— Я не знаю, как ещё назвать просмотр чьих-либо мыслей и воспоминаний без разрешения! — Маркус жестом показал Гарри, что тот начинает выходить из себя, поэтому мальчик пару раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. — Мои мысли принадлежат только мне, и ни у кого нет права копаться в них без моего прямого разрешения. Вот почему тётя научила меня Окклюменции. Она знала, что Снейп это делает, и не хотела, чтобы я стал его очередной жертвой. Снейп подозревает всех, кто не носит зелёного с серебряным.

Киллджой, казалось, пожалел о том, что прокомментировал метафору мальчишки, но допрос продолжил:

— Ах, да, обвинения в «вопиющем фаворитизме». Вы придумали всё это только потому, что едва можете приготовить на уроке адекватное зелье?

На это раз вопрос задал Гарри:

— Вы ссылаетесь на то, что Снейп поставил мне за экзамен «удовлетворительно»?

— Да, — с противной ухмылкой ответил адвокат, — Очевидно, у Вас недостаточно навыков, чтобы преуспеть на его уроках.

— Вообще-то у моих адвокатов есть доказательства, что я сварил то зелье идеально, но Снейп всё равно решил снизить оценку. — Свидетель выжидающе посмотрел на своих юристов.

В этот момент заговорил Гордон:

— Ваша честь, так как мистер Киллджой поднял этот вопрос, я бы хотел получить Ваше разрешение представить доказательства, которые хотел предъявить позже. Это напрямую относится к данной линии вопросов. После этого он сможет продолжить перекрёстный допрос.

— Хорошо, — ответила Дорайт, а Киллджой только сухо кивнул.

Гордон встал, держа в руках две наполовину заполненные зельями склянки и два свитка пергамента.

— Зная, как предвзято ведёт себя профессор Снейп, Гарри МакГонагалл и Гермиона Грейнджер (тоже студентка Рейвенкло) сразу после экзамена по Зельям передали образцы своих экзаменационных зелий декану их факультета, профессору Флитвику, для повторной оценки. Профессор Флитвик отдал образцы на проверку дипломированному мастеру Зелий, и они были признаны идеальными. Это то, что осталось от образцов, а это — результаты проверки. Или профессор Снейп сфальсифицировал оценки, или не способен правильно оценить зелье. — Адвокат поставил образцы на стол с доказательствами и передал отчёты судье. После чего сел на место.

Киллджой с кислой миной на лице повернулся обратно к улыбающемуся Гарри.

— Вы украли чьё-то зелье и отдали его профессору Флитвику, не так ли? — прошипел он.

— Нет, сэр, — спокойно ответил мальчик, — Буду рад обеспечить вас соответствующим воспоминанием. — Без лишних вопросов мальчик достал свою палочку и вытянул воспоминание. Тут же к нему подошёл мистер Маркус и передал склянку, чтобы его туда поместить. После чего юрист воспроизвёл воспоминание в Омуте Памяти, начиная с момента, когда Гарри и Гермиона залили образцы в стеклянные пузырьки и для Снейпа, и для Флитвика, и заканчивая тем, когда сдали эти пузырьки своему декану.

Киллджой очень рассердился на мальчика, но, похоже, смирился, что этот раунд ему не выиграть.

— Больше вопросов нет. — И Гарри позволили присоединиться к семье.

Следующим свидетелем стал Драко Малфой, который вошёл в зал суда с напыщенным видом, как чистокровный идиот, кем и являлся.

За него взялся Мэтью Маркус.

— Для записи, пожалуйста, назовите своё полное имя.

— Драко Люциус Малфой, — манерно растягивая слова, ответил тот.

— Когда вы родились?

— Пятого июня 1980 года, — судя по интонации Драко, это был величайший день в мировой истории.

— Это означает, что вам двенадцать лет. Какую школу вы посещаете?

— Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс.

— На каком вы факультете?

— На факультете Слизерин, — с высокомерной презрительной усмешкой ответил мальчик.

— Что Вы думаете о профессоре Снейпе?

— Он — мой крёстный отец, а заодно и любимый учитель. Если у студента проблемы, он всегда подскажет. Если я попрошу, он лично поможет мне на уроке. Он очень честный.

— Вы принесли пузырёк с воспоминаниями для просмотра?

Достав требуемое из кармана, Малфой-младший улыбнулся.

— Конечно.

К изумлению Гарри, те немногие воспоминания, что представил Драко, доказывали вопиющий фаворитизм Снейпа по отношению к нему в ситуациях с учениками не с его факультета. Он видел, как Малфой обвинил Невилла Лонгботтома в том, что тот испортил его зелье, хотя гриффиндорца и близко не было. Снейп принял сторону крёстника, даже не спросив перепуганного Невилла, снял двадцать баллов с Гриффиндора и назначил мальчику отработку. Во время просмотра воспоминания Гарри заметил, что миссис Лонгботтом пришла в ярость.

Во втором воспоминании девочка из Хаффлпаффа подошла к Снейпу во время трапезы и попросила о помощи, но тот не только отказал, но и оскорбил её. Драко, стоявший прямо за ней, задал тот же самый вопрос, и зельевар ему помог. В следующей сцене Снейп давал частные уроки Зелий, которые, несомненно, проходили в гостиной Слизерина. Гарри заметил, как во время просмотра этого фрагмента Люциус Малфой закрыл лицо руками. Только так он сумел не засмеяться.

— Итак, мистер Малфой, вы заявляете, что всё это — правда, и случилось на самом деле?

— Безусловно, — ответил тот с ещё одной высокомерной презрительной усмешкой.

— Правда ли, что профессор Снейп регулярно проводит занятия в гостиной Слизерина?

— Да.

— Почему?

— Хочет убедиться, что когда придёт время, мы будем способны сдать СОВы и ТРИТОНы. Он говорит, что не может давать этот материал на уроках, потому что имбецилы с других факультетов ничего не поймут.

— Понятно. У меня вопросов нет. — Он повернулся у Киллджою. — Свидетель Ваш.

— Наверняка эти дополнительные занятия — не что иное, как повторение материала, пройденного на уроках профессора Снейпа, так? — спросил адвокат, подмигнув Драко.

— Нет. Он никогда не рассказывал большую часть… — мальчик сделал паузу, потом секунд пять смотрел в лицо защитнику, пока, как показалось, в его голове что-то не щёлкнуло. — Конечно. Профессор учит все факультеты одинаково.

Гарри посмотрел на трибуну Визенгамота и был рад увидеть, что ложь Малфоя распознали все, включая побагровевшую Августу Лонгботтом.

Лицо Киллджоя стало таким же красным, как у Августы, только совсем по другой причине.

— У меня больше нет вопросов, — быстро объявил он до того, как Драко ляпнет что-нибудь ещё, и это окончательно утопит подопечного. Слизеринец гордо промаршировал к своим родителям, не замечая, что Люциус прямо сейчас готов пытать его Crucio.

— Как видите, — сказал мистер Гордон, хотя должен был вызывать другого свидетеля, — Профессор Снейп благоволит своему собственному факультету. — После того, как судья бросила на него быстрый взгляд, он продолжил: — Теперь я вызываю Гермиону Грейнджер.

Та вошла, ответила на вопросы и предоставила воспоминания. Те из них, что совпадали с воспоминаниями мистера МакГонагалла, были пропущены. Мистер Киллджой, у которого уже после первых двух свидетелей заметно поубавилось рвения, был не очень суров к девочке.

Адвокаты чередовали слизеринцев и учеников с других факультетов (пока первых не осталось) и получали одни и те же ответы. Даже префект Перси Уизли признал, что профессор Снейп несправедлив к гриффиндорцам. Пенелопа заявила, что если профессор Снейп останется в школе, ей придется забыть о своей мечте стать целителем просто потому, что она «не может выносить оскорблений этого ублюдка».

Когда со студентами закончили, суд объявил получасовой перерыв на обед, после чего Визенгамот выслушал всех бывших учеников. Снейп нравился только слизеринцам. Некоторые выпускники давали показания (и показывали воспоминания) о том, что их выкинули с уроков по продвинутым Зельям по таким смехотворным причинам, как «дышали слишком громко» или «испортили зелье слизеринцу, чей котёл взорвался, хотя находился в другой половине класса». Затем выступили некоторые родители, которые засвидетельствовали, что отправляли жалобы Дамблдору, но так и не получили ответа.

Затем представитель Волшебной Экзаменационной Комиссии заявил (и привёл доказательства), что с того момента, как Снейп начал преподавать в Хогвартсе, оценки СОВ у всех, кроме слизеринцев, резко снизились. А заодно доказал, что количество студентов не со Слизерина, записавшихся на занятия уровня ТРИТОН по Зельям, упало на восемьдесят процентов. А вот те, кто учился на змеином факультете и выбрал этот предмет, справлялись очень хорошо.

После этого к трибуне вызывали учителей, которые все, как минимум, заявили, что Снейп — очень неприятный человек, а большинство описало его как грубого и несправедливого к студентам. Профессор Спраут сказала, что за последнее десятилетие немало студентов её факультета сменили будущую профессию только затем, чтобы не иметь дела со Снейпом, о чём она не раз информировала директора, но безрезультатно. Флитвик заявил то же самое, обратив особое внимание на специфическую ситуацию с Гарри и Гермионой и их годовым экзаменом.

Затем место свидетеля заняла заместитель директора Минерва МакГонагалл. Ответив на исходные вопросы насчет её имени и должности, она начала рассказывать обо всех жалобах, которые получила на сальноволосого ублюдка.

— Именно из-за профессора Снейпа десять лет назад я купила Омут Памяти. Я получила очень много жалоб на этого человека и уверена, что все они искренни. Когда я попыталась рассказать о них директору Дамблдору, тот заявил, что доверяет профессору Снейпу и никаких мер принимать не будет. Я наивно предположила, что если профессор Дамблдор сможет увидеть, как ведёт себя Снейп, то передумает. Но я ошиблась.

— Сколько раз, хотя бы приблизительно, Вы показывали директору воспоминания о непрофессиональных действиях профессора Снейпа? — спросил мистер Маркус.

— Навскидку я не могу вспомнить, но мой журнал для служебных записей и ящик с воспоминаниями — на столе с доказательствами. Я уверена, там более тысячи отдельных примеров, и Альбус видел их все.

— Как вы считаете, почему профессор Дамблдор игнорировал все ваши жалобы?

— Потому что профессор Снейп был полезен в войне против Вы-Знаете-Кого.

— А какое отношение это имеет к преподавательской деятельности?

— Профессор Дамблдор считал, что Снейпу нужна защита, и, разрешив тому остаться в Хогвартсе, решил эту проблему.

— Так значит, он нанял профессора Снейпа не из-за его профессиональных навыков? А потому, что ему была нужна защита?

Минерва вздохнула, а потом нахмурилась.

— Боюсь, директор больше заинтересован защищать Снейпа, чем учить детей. Я уже давно сбилась со счёта, сколько гриффиндорцев из тех, кого я консультировала по вопросам карьеры, и которые надеялись стать аврорами, целителями или выбрать какую-то другую специальность из очень длинного списка, передумали, когда я сообщала, что для этого им понадобятся ТРИТОНы по Зельям. В результате в последнее десятилетие эти сферы деятельности испытывали острый кадровый голод. Большинство из тех, кто получил там работу, закончили Слизерин, и я подозреваю, это только благодаря дополнительным занятиям в их гостиной, хотя так и не смогла этого доказать. Только у немногих избранных студентов с других факультетов хватило храбрости записаться на продвинутые Зелья, и половину из них исключили по сомнительным причинам, которые профессор Дамблдор расследовать отказывается.

— Вас может заинтересовать, что мистер Драко Малфой и другие студенты Слизерина свидетельствовали, что профессор Снейп на самом деле проводил уроки Зелий в общей гостиной Слизерина. Малфой признал, что этот материал на обычных уроках они не затрагивали. — За считанные секунды лицо Минервы сменило цвет с бледно-розового на красный. Несомненно, профессор, пришла в ярость. Адвокат продолжил: — Мы также просмотрели воспоминания об инцидентах, где студентов отчисляли с продвинутых Зелий, причём единственным доказательством их проступка были слова профессора Снейпа. Я знаю, что Вы долгое время боролись за то, чтобы убрать из школы этого непрофессионала. Будем надеяться, сегодня Ваша цель будет достигнута. — Повернувшись к защитнику Снейпа, мистер Маркус закончил: — Свидетель Ваш.

Увидев свирепый взгляд Минервы, мистер Киллджой сглотнул и поправил воротник. Он уже ругал себя за то, что взял это дело. А потом поднялся и начал задавать вопросы.

— А Вы не считаете неэтичным осуждать и вмешиваться в чужие методы обучения?

— Методы обучения? МЕТОДЫ ОБУЧЕНИЯ?! — Шотландская кровь Минервы вскипела. — Это жалкое подобие человека учит только слизеринцев, заставляя три четверти школы заниматься самостоятельно!

— Ну, опора на собственные силы…

— Собственные силы? Хогвартс — это школа, которая нанимает преподавателей, чтобы те обучали студентов своему предмету! В моей должностной инструкции не сказано, что я должна оставлять своих студентов разбираться в Трансфигурации самостоятельно, пока я буду смеяться над их ошибками. И не думаю, что на Зельях должно быть по-другому! По крайней мере, когда я была студенткой, такого не происходило!

— Больше нет вопросов, — выдавил Киллджой, явно испугавшись крутого нрава тёти Минни.

Сэм Гордон поднялся со своего места.

— А сейчас мы хотим пригласить двух свидетелей, на которых данная ситуация оказала влияние косвенно. Мадам Амелия Боунс, глава Департамента Магического Правопорядка, пройдите на место свидетеля.

Полная волшебница с квадратной челюстью, очень короткими седыми волосами и моноклем в глазу уверенно заняла трибуну.

— Пожалуйста, мадам, назовите своё полное имя и должность, для записи.

— Амелия Сьюзен Боунс, глава ДМП.

— Когда Вы услышали об этом деле, то сразу связались с нами, желая свидетельствовать. Почему?

— Потому что Северус Снейп нанёс магической Британии серьёзный ущерб.

— Что Вы имеете в виду?

— Как Вы знаете, для того, чтобы поступить на работу в мой департамент, требуется ТРИТОН по Зельям, будь то должность аврора или любая другая. Я принесла график, который показывает, что с тех пор, как этот человек начал преподавать Зелья в Хогвартсе, кандидатов с каждым годом становится всё меньше и меньше. За последние три года к нам на работу поступили всего четыре выпускника не с факультета Слизерин. Главное заключается в том, что в настоящее время мы получаем только тридцать процентов от обычного количества заявлений о приёме на работу. Многие наши старшие авроры почти достигли пенсионного возраста, но нам не хватает молодёжи, чтобы их заменить. Если так дела пойдут и дальше, то к 1996 году количество авроров будет в два раза меньше, чем было десять лет назад. — После её заявления зал секунд на десять накрыла тишина.

— Мадам Боунс, Вам есть, что добавить?

— Только одно: я прошу суд присяжных сделать так, как будет лучше для нашей страны, и не позволить слепоте Альбуса Дамблдора и дальше сокращать ряды наших авроров. — Она хотела добавить, что большинство соискателей-слизеринцев вышли из семей, которые служили Волдеморту (при смехотворной отговорке о проклятии Империус), но знала, что делу это не поможет.

— Свидетель Ваш.

Выслушав жалобы деканов трёх факультетов, что их студентам отказали в мечте стать аврорами, Киллджой понимал, что Боунс права. Больше того, запугать её у него точно не получится. Скорее всего, будет наоборот. Сейчас юрист уже сам хотел, чтобы Снейпа уволили. Когда Киллджой брал это дело, то не понимал, насколько случай запущен. Дамблдор сказал, что это всего лишь недопонимание между студентом-родственником МакГонагалл, и профессором Снейпом. Он хотел бросить это дело немедленно, но знал, что не может. Поэтому просто пробормотал:

— У меня нет вопросов к этому свидетелю.

Следующим выступил глава госпиталя св. Мунго, который, в основном, повторил слова Амелии, только с точки зрения целителей.

Наконец, пришло время мистеру Киллджою вызвать первого из двух своих свидетелей (включая Снейпа, который, игнорируя советы юриста, рвался на трибуну). — Альбус Дамблдор. — Может, дело ещё не проиграно?

— Директор Дамблдор, сообщите, пожалуйста, суду, почему одиннадцать лет назад Вы наняли профессора Снейпа в качестве преподавателя Зелий и декана факультета Слизерин?

— Потому что он дипломированный мастер Зелий и закончил Слизерин. И я придерживаюсь своего мнения.

— Вы постоянно получали на него жалобы. Это не заставляло Вас задуматься, правильно ли Вы поступили?

— Нет. Я доверяю Северусу Снейпу.

Киллджой понимал, что даже такими ответами Дамблдор закапывал и себя, и Снейпа. Более того, он был уверен, что Гордон и Маркус зажарят старика живьём и съедят на ужин. К сожалению, он никак не мог подобрать вопрос, который можно задать директору, чтобы получить хороший ответ, но всё-таки попробовал:

— Что вы делали, когда получали жалобы на профессора Снейпа?

— Я говорил с ним об этом, но он уверял, что это всего лишь жалобы студентов на плохую оценку или если их уличили в плохом поведении.

В этот момент защитник хотел удавить Дамба-Старого-Пердуна. Старику не было никакого дела до студентов! Киллджой хоть и не был очень милым человеком, но искренне считал, что Хогвартсом управляют должным образом. Однако этот идиот всерьёз не воспринимает даже тысячу жалоб на одного и того же учителя. Да пусть эти волки сожрут Дамблдора! Юрист повернулся к оппонентам:

— Свидетель Ваш.

За секунду до этого два адвоката подбрасывали монетку, чтобы решить, кому расправляться с Дамблдором. Победил Мэтью Маркус.

— Профессор Дамблдор. Вы объяснили, почему назначили профессора Снейпа на его нынешнюю должность, но зачем Вы вообще его наняли?

— Он с величайшим риском для себя был нашим шпионом в войне против Волдеморта.

— Понятно. Значит, Вы наняли его учителем ради помощи в войне, которая закончилась через два месяца после того, как он начал работать в Хогвартсе?

— Да. Это было идеальное место для шпионажа.

— Почему Вы не отпустили его, когда война закончилась?

— Ему нужна была защита от Пожирателей смерти, всё ещё разгуливавших на свободе, а Хогвартс — самое безопасное для него место.

— То есть Вы утверждаете, что его назначение на должность преподавателя Зелий не имело ничего общего с профессиональными качествами или интересами студентов? Вы просто помогаете человеку, который на своих уроках ведет себя, как Пожиратель смерти! Вы не считаете его обязанным отчитываться за свои действия и игнорируете тысячи жалоб на него. Больше того, Вы не обращаете внимания на результаты СОВ и ТРИТОН, которые говорят сами за себя. А говорят они, что профессор Снейп — никудышный учитель!

— Я доверяю профессору Снейпу, — спокойно ответил Дамблдор с искорками в глазах, будто это всех успокоит.

— Делать что?

Захваченный врасплох этим вопросом, Альбус на секунду задумался.

— Он не Пожиратель смерти.

— Хоть в это и трудно поверить, глядя на его поведение по отношению ко всем, кроме Вас. Но, допустим, что это правда. Какое это имеет отношение ко всему остальному? Огромное количество людей не являются Пожирателями смерти. Но это не значит, что они могут или должны учить. Половина заключённых Азкабана не имеет ничего общего с Вы-Знаете-Кем, и всё-таки они совершали преступления. Вы считаете, они тоже могут преподавать в вашей школе?

— Конечно, нет. Северус Снейп — хороший учитель.

— И кто так считает? Единственные студенты, которым он нравится — с его собственного факультета, которому он, очевидно, благоволит. Ваш собственный заместитель жаловалась на него многие годы. — Мистер Маркус подошел к столу и взял свиток. Показав его директору, он спросил: — Вы знаете, что это такое?

— Таблица добавленных и снятых Северусом баллов у каждого факультета за все годы с тех пор, как он начал преподавать в Хогвартсе, — с печалью в голосе ответил старец.

— Вы не замечаете никакой закономерности?

Вздохнув, Альбус признал:

— За последние одиннадцать лет Северус не снял ни единого балла со Слизерина. — После этих слов в зале послышались охи и ахи, а кто-то судорожно вздохнул.

— Что-нибудь ещё?

— Он вообще не начислил ни одного балла Гриффиндору и Хаффлпаффу, но каждый год давал один балл Рейвенкло, за исключением этого.

— Что ещё?

— Он каждый год снимал примерно три тысячи баллов с Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рейвенкло и начислял примерно столько же Слизерину.

— По словам профессора МакГонагалл, Вам показывали эти списки каждый год. Это правда?

— Да. Но это не доказывает, что он Пожиратель смерти.

— Однако сегодняшнее слушание не об этом, сэр. Ваша работа как директора — обеспечить атмосферу, благоприятную для обучения. Частью этого является проследить, чтобы учителя тоже эту атмосферу обеспечивали. Вместо этого Вы наняли кого-то, кому должны личную услугу, и сделали его не только учителем, но ещё и деканом факультета. После чего Вы не считаете его ответственным за вопиющий фаворитизм и злоупотребление властью, несмотря на постоянные жалобы в течение десяти лет. Это заставляет меня задуматься, действуете ли Вы в интересах своих студентов. Профессор Дамблдор, здесь судят не Вас, но я бы рекомендовал Совету Попечителей Хогвартса пересмотреть разумность Вашего дальнейшего пребывания на посту директора. Если не ошибаюсь, в Хогвартсе произошли ещё кое-какие события, ставшие результатами Вашего решения использовать школу, полную детей, для хранения артефакта, который, и Вы это знали, привлечёт внимание могущественного тёмного мага. В результате мы имеем мёртвого учителя и нескольких раненых учеников.

— Протестую, — негромко сказал Киллджой, все ещё пытаясь делать свою работу, — Давление на свидетеля.

— Принято, — равнодушно произнесла судья Дорайт, — Придерживайтесь вопросов.

— Как долго Вы знали, что профессор Снейп использует Легилименцию на ничего не подозревавших студентах?

— С тех пор, как он начал преподавать в Хогвартсе. Это мера предосторожности в целях безопасности школы.

— То есть Вы считаете, что попытка насилия над разумом одиннадцатилетнего мальчика, которого только что распределили — это мера предосторожности в целях безопасности школы?

— Ну…

— Как Вы вообще могли последние десять лет игнорировать результаты СОВ и ТРИТОН?

— Я задавал вопросы профессору Снейпу и он отвечал, что многие студенты этого поколения плохо соображают в Зельях и не просят его о помощи.

— И вы доверяете Северусу Снейпу?

— Да.

— У вас не появлялась мысль втайне за ним понаблюдать?

— Это было бы неэтично, — сказал Дамблдор, показав, как его оскорбила такая мысль.

— Не так неэтично, как оставлять студентов на растерзание Северусу Снейпу!

— Возражение! — произнёс Киллджой, хоть и был согласен с претензией.

— Принято.

— Мои извинения. У меня больше нет вопросов.

Наконец, трибуну занял подсудимый. На нём была та же самая чёрная мантия, которую он носил в Хогвартсе. Со своей обычной ухмылкой на лице Снейп важно прошёлся до места свидетеля. Получив ответы на стандартные вопросы об имени и должности, мистер Киллджой начал задавать вопросы, ответы на которые они отрепетировали заранее.

— Правда ли, что Вы ставите факультет Слизерин выше остальных?

— Конечно, нет. То, что говорят МакГонагалл и Грейнджер — сущий вздор. Я справедливо отношусь ко всем студентам.

— Вы проводите дополнительные занятия по Зельям в гостиной Слизерина?

— Я помогал своим студентам, когда они об этом просили.

— Вы когда-нибудь помогали ученикам с других факультетов?

— Не помню точно, студентам каких факультетов за время пребывания в Хогвартсе я помогал,.

— Вы используете Легилименцию на студентах без их согласия?

— Да, но это — мера предосторожности в целях безопасности школы. Если я чувствую, что студент что-то замышляет, то моя обязанность — узнать, что именно.

— Что заставляет вас подозревать студента?

— Это может быть что угодно. Смысл в том, что я их подозреваю. Директор это одобряет.

— Вы осведомлены о провальных результатах СОВ по Вашему предмету?

— Да. Это весьма печально, что так много студентов очень плохо разбираются в зельях. Но они слишком горды, чтобы обратиться ко мне за помощью. К счастью, большая часть студентов моего факультета это делают, и я им помогаю. И, как результат — очень немногие студенты с других факультетов записываются на мои уроки уровня ТРИТОН.

Хоть Снейп и давал «правильные» ответы, все присутствующие, включая членов Визенгамота, выслушали слишком много показаний других свидетелей, чтобы это имело какое-то значение. Они понимали, что этот человек был шпионом либо Волдеморта, либо Дамблдора (и одного из них одурачил), а посему он — весьма искусный лгун.

— У меня больше нет вопросов.

После этого за Снейпа взялся Сэм Гордон.

— Почему Вы сочли необходимым вломиться в разум Гарри МакГонагалла через пять минут после его распределения?

Хоть уши Снейпа и порозовели, внешне он оставался спокоен.

— Я слышал, что у него произошла ссора с моим крестником, Драко Малфоем, и хотел убедиться, что он не планирует нападение на юного Малфоя.

— Почему Вы устроили мистеру МакГонагаллу опрос на первом же его занятии и сняли баллы за то, что он правильно ответил на вопросы?

— Я хотел оценить уровень знаний, полученных им в американской школе, которую он посещал до Хогвартса. Результат оказался превосходным. К сожалению, я обнаружил, что его навыки в варке зелий оставляют желать лучшего. А баллы снял за нахальство и нежелание отвечать на вопросы.

Гордон взял свиток, который уже использовал, чтобы продемонстрировать результаты экзаменов Гарри.

— Мистер МакГонагалл и мисс Грейнджер взяли дополнительные образцы своих экзаменационных зелий и передали декану своего факультета. Зелья были протестированы. Это — результаты оценки зелий мистера МакГонагалла и мисс Грейнджер. Они одинаковы и сильно отличаются от оценок, которые выставили Вы. Как Вы это объясните?

По мере прочтения свитка лицо Снейпа становилось всё розовее — зельевар начал выходить из себя.

— Они смошенничали! Оба — высокомерные всезнайки, которые думают, что им всё сойдёт с рук. Очевидно, они украли образцы из котлов других студентов.

— Мы видели воспоминания, как они брали образцы из своих собственных котлов и передавали их: один — Вам, а второй — профессору Флитвику.

— Они подделали их! Воспоминания для Омута Памяти можно подделать!

— Двенадцатилетние дети? Большинство пятидесятилетних волшебников и волшебниц не способны это проделать так, чтобы воспоминания остались правдоподобными, а Вы утверждаете, что это могут первокурсники? Они, должно быть, настоящие вундеркинды. — Прокатившиеся по всему залу тихие смешки ещё больше разозлили Снейпа. Альбус нервничал всё больше. Он знал — если Снейп выйдет из себя, они проиграют. — Я удивлён, что гении, вроде них, не смогли справиться с зельями первого курса. И не надо забывать, что мистер МакГонагалл на уроках в Америке получал сплошные «П». Кстати, это говорит о его способностях варить зелья.

— Он уверен, что знает всё, потому что ходил в эту идиотскую школу. Не говоря уже о том, что является родственником заместителя директора, потому и разгуливает по школе так, будто владеет ей! И считает себя лучше всех! Он даже думает, что может меня уволить, но у него кишка тонка!

Видя, что Снейп уже кипит от ярости, адвокат решил ещё немного его поддразнить.

— Но ведь у него получается! А сегодня вечером он планирует устроить победную вечеринку.

Полностью потерявший над собой контроль и сильно покрасневший профессор вскочил с места.

— Дамблдор не уволит меня, чтобы я ни делал! Я могу пытать студента Круциатусом посреди Большого Зала во время обеда, и мне это сойдёт с рук! Он обещал мне… — Вдруг Северус пришёл в себя, осознал, что сейчас наговорил, закрыл рот и сел на место. Дамблдор, который теперь сидел в зале, мысленно застонал от ужаса.

— Что он Вам обещал?

— Ничего, — буркнул зельевар, явно солгав.

— Отвечайте на вопрос! — потребовала судья Дорайт.

— Обещал, что пока он директор, я всегда смогу работать в Хогвартсе, — выдавил Снейп, опустив голову. Сразу после этого заявления зал на несколько минут заполнил шёпот, а Дамблдор спрятал лицо в ладонях.

Гарри заметил, что Люциус Малфой улыбается, и попытался сообразить, почему. Это заняло всего мгновение — Люциус, хоть и желает, чтобы Снейп остался в Хогвартсе, будет использовать эту ситуацию, чтобы добиться отставки Дамблдора, и, скорее всего, ему это удастся. Альбус показал себя совершенно некомпетентным директором, который считает Хогвартс чем угодно, только не школой. Вместо того, чтобы нанять грамотных и непредвзятых преподавателей, он сделал её местом, где обеспечивает работой своих друзей. И не обращает внимания, как те с ней справляются. Рассуждая логически, его преемницей должна стать тётя Минни, но Гарри волновался, что Малфой может выкинуть какой-нибудь трюк и протолкнуть на этот пост своего человека. Мальчик решил, что проследит, чтобы это место заняла его тётя.

После того, как Снейп занял место рядом с Дамблдором, пришло время заключительных речей, и первым выступил мистер Киллджой.

— Я пытался доказать, что действия профессора Снейпа заслуживали оправдания, — сказал он, но было очевидно, что сам с этим не согласен. Защитник догадывался, каким будет вердикт.

От другой стороны выступил мистер Маркус.

— Волшебницы и волшебники, последние одиннадцать лет профессор Снейп постоянно злоупотреблял своим положением в Хогвартсе, и это следует прекратить. Он до такой степени безобразно преподавал Зелья в Хогвартсе, что подверг волшебный мир Британии опасности из-за того, что очень немногие студенты сдали ТРИТОНы по этому предмету. Он вторгается в разум студентов и жестоко обращается со всеми, кто учится не на его факультете. Он — позор Хогвартса и пятно на репутации школы, которое нужно удалить. Мы должны требовать более высокого качества образования для наших детей, и для этого нужны достойные преподаватели. Он учит слизеринцев, что успеха можно достичь, используя такие методы, как фаворитизм, обман и жестокость, и с этим нельзя мириться. Члены Визенгамота, заклинаю вас ради блага людей удалить этого человека из Хогвартса!

— Суд удаляется для вынесения приговора, — объявила судья Дорайт.

Десять членов Визенгамота вывели из зала, чтобы те обсудили обстоятельства дела. А в это время МакГонагаллы и Гермиона направились к Сэму Гордону и Мэтью Маркусу, которые готовились уйти, как только огласят вердикт. Гарри не заметил, как Люциус Малфой отрицательно покачал головой, когда на него вопросительно посмотрел один из членов Визенгамота.

— Ребята, вы проделали классную работу, — высказался мальчик, когда вместе с семьёй подошёл к юристам.

— Это было лёгкое дело. Никто, кроме Дамблдора, не верил Снейпу. Я только надеюсь, что решение не объявят спорным, отказываясь признать очевидное, — заметил Сэм Гордон.

— А они могут это сделать? — спросила Гермиона.

— Если им достаточно заплатят, — ответил Маркус. — Но я думаю, что в данном случае тут же станет заметно, что возмутителей спокойствия подкупили. Это уничтожило бы их репутацию.

В этот момент, меньше чем через десять минут после ухода, присяжные вернулись в зал для оглашения вердикта. Спикером выступила Августа Лонгботтом.

— Мы, присяжные по этому делу, решили, что Северус Снейп будет уволен из Хогвартса с пожизненным судебным запретом на работу в качестве преподавателя. Мы также налагаем на него и Альбуса Дамблдора штраф в десять тысяч галлеонов с каждого. Снейп оштрафован за неподобающее поведение, а Дамблдор — за крайнюю халатность. Мы также рекомендуем Совету Попечителей рассмотреть вопрос о его служебном соответствии. Двадцать тысяч галлеонов будут распределены среди студентов Гриффиндора, Рейвенкло и Хаффлпаффа, обучавшихся у Снейпа, в зависимости от того, сколько лет они его терпели. Для одного человека это небольшая сумма, но таким образом Министерство попытается загладить свою вину за то, что издевательства над студентами со стороны Северуса Снейпа не были прекращены намного раньше. Кроме этого, в течение следующих четырёх лет в Хогвартсе будут проводиться дополнительные вечерние занятия по Зельям уровня ТРИТОН, открытые для публики. Визенгамот надеется, что некоторые бывшие студенты, мечты которых не осуществились из-за мистера Снейпа, воспользуются шансом это исправить. Занятия будут бесплатными.

Зал встретил приговор овациями. Далее судья Дорайт призвала всех к порядку. А затем, дождавшись тишины, провозгласила:

— Дело закрыто.