Гарри Поттер и Теория Вероятности (джен)

Они достаточно легко догадались, как разгадать тайну Золотого Яйца. Во-первых, Сириус и Бэгмен вместе с директором Хогвартса ходили к озеру. Это заметила Луна, которая тоже любила гулять по ночам. Она и предположила, что задание будет как-то связано с озером. А потом Гермиона вспомнила, что песни русалок звучат только в воде. И действительно, если опустить яйцо в воду, то писк был не таким ужасающим.

И все равно, в Хогвартсе было не так уж много мест, где можно просто поместиться под водой вместе с золотым яйцом. В раздевалках на квиддичном поле и около классов гербологии были душевые. На каждую жилую комнату имелась одна ванная, но она была настолько крошечная, что сидеть в ней приходилось поджав колени. Итого оставалось два варианта: либо Черное Озеро, либо ванная старост, где был целый бассейн. Холодный ноябрь слабо располагал к купанию на улице, поэтому Гарри и выбрался из общей гостиной после отбоя.

Даже старосты записывались, прежде чем пойти в эту ванную. Обычно ее занимали девочки, иногда они ходили туда сразу по несколько человек, как в общественную баню. Но даже Драко и Невилл, хоть и носили значки старост младших курсов, не имели пока всех привилегий. В итоге пришлось узнать пароль от входа и пойти после отбоя, когда там никого не будет. Это было связанно с некоторыми рисками, ведь если его обнаружат, то и наказание будет в двойном размере. И за то, что покинул спальню после отбоя, и за то, что пользовался привилегиями, которые не заработал.

Невилл предлагал пойти с ним, но Гарри отказался. Если он будет один, есть шанс еще выбить прощение: ведь это попросту нечестно, что только у него нет возможности послушать текст задания. Седрик — староста, у Флер и Виктора явно есть нормальные ванные. И только ученик четвертого курса должен думать, как бы уместить в маленькой ванной хотя бы яйцо и свою голову.

Выйдя из общей гостиной, Гарри спрятался за стеллажом в пустом классе. Если сидеть тихо, сюда никто не зайдет. А стеллаж спрячет тусклый свет люмоса. Тут он смог стянуть мантию-невидимку с головы и открыть Карту мародеров. Первым делом он привычно нашел Филча — тот особенно любил прохаживаться по длинному коридору первого этажа, а затем и миссис Норрис — она сейчас бродила около кабинета Чар. Флитвик был в своем кабинете, МакГонагалл в спальне, а вот в кабинете Снейпа почему-то нашелся Б. Крауч. Это удивило Гарри: ведь Барти Крауч — это начальник Сириуса, но он сейчас работает из дома, потому что болен. Почему он в Хогвартсе? И почему в кабинете Снейпа? Сам профессор зельеварения нашелся в кабинете Леди Блэк, в чем не было ничего удивительного. Вот Одри знала это уже давно, но молчала до тех пор, пока Драко не рассказал.

Времени разбираться, почему Крауч находится в кабинете Снейпа, у Гарри все же не имелось. Коридор был пуст, в ванной старост тоже никого не было, поэтому он сложил карту, накинул мантию и вышел из кабинета. Пробираясь по пустым коридорам, Гарри дошел до нужной ему комнаты, плотно закрыл за собой дверь и только теперь осмотрел помещение. Огромный бассейн мало походил на ванную. Становилось понятно, почему девочки ходят сюда группами: в такой комнате можно устроить мини-вечеринку у бассейна, а не только провести три десятка процедур, что выполняют все девчонки.

Но Гарри не собирался сидеть в горячей воде всю ночь. Поэтому он сразу же начал нырять под воду, стараясь как можно лучше запомнить песню русалок. То, что это будут именно русалки, теперь было абсолютно понятно. Слова песни под водой можно было с легкостью разобрать и единственное, о чем жалел Гарри, это что у него нет идеальной памяти Гермионы. Для того, чтобы запомнить рифмованные строчки наизусть и ничего не упустить, пришлось нырять много раз.

Выбравшись наконец из воды, Гарри долго осматривал свою шевелюру. Иногда ему казалось, что у него есть только два способа как-то обуздать семейные вихры Поттера: либо цементировать их огромным количеством "Простоблеска", либо отрастить волосы ниже плеч и собирать их в хвостик. Но Гарри уже заранее представлял, как над ним будет смеяться Дадли в обоих случаях. Тете Пэт все же как-то удавалось привести волосы в порядок, но в Хогвартсе Гарри не в силах был обуздать свою прическу.

— Вот вырасту и отращу, — он угрожающе ткнул пальцем в зеркало. — Сириус же ходит с длинными… Как и многие маги…

Гарри снова заправил свитер в ремень брюк, отправил в получившийся напоясный карман золотое яйцо, накинул мантию на плечи и развернул карту мародеров. В кабинете Снейпа никого не было, а вот в кабинете профессора защиты снова обнаружил Б. Крауч. Почему кто-то вроде начальника Сириуса по ночам бывает в кабинетах профессоров? И почему он там бывает без хозяев этих кабинетов? Уже выходя из ванной и пробираясь темными коридорами, Гарри не мог перестать думать о том, что Грюм — страшный параноик, заходить к нему на урок опасно, а что уж говорить об инспектировании личных комнат. Этот Крауч, наверное, нереально сильный маг.

* * *

Больше, чем загадка яйца, школьников беспокоили танцы. В прошлом году руководство школы уже организовывало Зимний бал, но он проходил в последний учебный день, в этом году дату назначили позже. Предполагалось, что ученики предпочтут остаться в Хогвартсе на каникулах. Не все были этому раду, все же многие мечтали хотя бы пару недель поспать в комнате без сопящих соседей, но ярых противников такого решения тоже не было. И обсуждали все вокруг только Рождественский бал. Девочки хихикали, сбиваясь в плотные стайки, парни надеялись поговорить с ними наедине, многие страдали от неизвестности и абсолютно все обсуждали бальные наряды.

Одри нравился этот ажиотаж, но сама она не волновалась ни о партнере, ни о платье. Наряд она выбрала с мамой еще летом — длинное кроваво-красное платье с пышной тюлевой юбкой. Фасон был девичьим, цвет — ярким и взрослым. Беллатрикс даже немного позавидовала дочери. Им обеим невероятно шли оттенки красного, но слизеринке было несколько не к месту заявиться на бал в цветах Гриффиндора. Одри же вполне могла себе это позволить.

О партнере она тоже не переживала. Бал объявили всего пару дней назад и пока редкая девушка могла похвастаться тем, что ее уже пригласили. В себе Одри не сомневалась. А если все же ее не пригласят, то она может и сама выбрать подходящего кавалера: кто сказал, что девушка не может приглашать сама? Так ведь проще выбрать того, с кем она будет хорошо выглядеть рядом.

— Привет, — Фред буквально плюхнулся рядом с ней на жестковатую лавочку в коридоре третьего этажа. — А ты почему здесь одна?

— Наслаждаюсь.

Фред хитро улыбнулся:

— Да ладно. Уверен, проверяешь утверждение Леди Блэк. Она сказала, что парни просто стесняются пригласить едва знакомую девушку, когда вы ходите стайками.

— Откуда узнал? — возмутилась Одри. — Хотя и так знаю: Джинни. И что, правда?

— Ну мне было бы не страшно, — пожал плечами Фред. — Хотя ты и сидишь тут одна.

— Я?

— Прелестная мисс Лестрейндж, — Фред бухнулся на пол, встав на одно колено и громко произнес фразу, что заставило многих оглядываться на него, — согласитесь ли вы сопроводить меня на Рождественский бал?

— А надо? — шепотом, и жутко смущаясь спросила Одри. — Ты же шестикурсник. И выше меня на целую голову.

— Каблуки повыше наденешь, — отмахнулся Фред, но тут же достал палочку и вызвал куцый букетик ромашек. — Плохо получились. Да и ромашки явно не твой цветок. Ну прости, папа обычно дарит маме ромашки.

Одри не выдержала, засмеялась. Фред Уизли даже из приглашения на бал может сделать спектакль. Но все же она чувствовала себя несколько неуверенно. Пусть ее общение с близнецами было достаточно близким, но приглашения было слишком уж неожиданным. Фред — шестикурсник, один из двух самых популярных мальчишек на параллели. И он ее друг.

— Да ладно тебе. Зато нам будет весело, — Фред снова плюхнулся тогда рядом с ней на лавку и закинул ногу на ногу. — К тому же я хорошо танцую. И сидеть в сторонке не буду. И даже, представляешь, не буду нудеть. А то позовешь кого-то вроде Кормака и будешь весь вечер мечтать сбежать от него подальше.

Одри тогда признала резонность его выводов. И не удержалась, спросила:

— А Джордж? С кем он пойдет? И кстати, это даже странно, что вы не вместе.

— Ты хотела пойти на бал с обоими близнецами Уизли? — засмеялся Фред. — Не слишком ли много, мисс Лестрейндж?

— Да нет же! — отмахнулась Одри. — Просто скажи, с кем пойдет Джордж.

— О, это будет скандал. Сенсация. Невероятное событие, — широко взмахнул руками Фред. — Джордж, потомственный гриффиндорец, Уизли до мозга костей, любитель розыгрышей и нарушения правил… пойдет на бал со слизеринкой.

— Чтооо? — едва не подпрыгнула Одри. — И с кем же?

—— Мы вместе на дополнительных по зельям. Аника Фаррер. Снежная королева Слизерина согласилась, кстати. Это был официально самый смелый поступок за все годы ее жизни. Так что мы вчетвером будем смотреться просто прелестно. Джордж с потомственной слизеринкой, я с дочерью самой Беллатрикс Лестрейндж. Круто, да? Мы даже галстуки купили разные, чтобы всех окончательно убить.

— Просто наповал. Это что, вас на Рождество сможем различать не только мы?

— Я же говорю — сенсация. Так ты согласна?

— Как же я откажусь стать частью подобной сенсации?

Сенсация, разумеется, было слишком громким словом. Да и Джордж выбирал себе пару отнюдь не из-за желания порисоваться. Аника ему на самом деле нравилась, но он ее почти не знал. Вот и решил пригласить на бал девушку, с которой хочет пообщаться. Близнецы понимали друг друга без слов, поэтому Фред не стал говорить что-либо брату. Не могут же они всю жизнь все делать вместе. Вот только теперь Фреду пришлось задуматься: а с кем он бы хотел проговорить целый вечер? И, перебрав в уме всех знакомых девчонок, он понял, что только с Одри ему по-настоящему весело. Лестрейндж любила шутить, часто дурила людям голову, обманывая своим ангельским внешним видом, знала сотню забавных историй и хорошо танцевала. А Фред надеялся натанцеваться так, чтобы ноги гудели. Не для этого ли устраивают балы?

— А можно я ромашки выкину? — уточнила Одри. — Они у тебя уж слишком жалкие.

— М-м-м… нужно посмотреть, как наколдовывают розы. Ты ведь любишь розы?

— Я люблю шоколад, его хотя бы съесть можно. Но от тебя сладкое принимать опасно для жизни. Поэтому сойдут и ромашки. Но ты бы потренировался, а эти я уничтожу.

И Одри с помощью заклинания уничтожила куцый букетик. Фред на это никак не отреагировал. Спасать наколдованный букет? Переживать, что ненастоящие цветы не понравились даме? Глупость несусветная. Есть вещи поинтереснее.

— А знаешь, мы с Джорджем на этих выходных забрали у Доры огромный пакет кошачьей мяты…

— Миссис Норрис уже унюхала? — тут же оживилась Одри.

Фред покачал головой, улыбаясь с этой привычной хитринкой:

— Мы решили проверить рассказы Сириуса. Ну, о том, что анимаги не могут отделаться от некоторых животных инстинктов. Ну и набили себе карманы мантий перед уроком трансфигурации.

Одри ахнула:

— И что?

— Ну… тереться о нас МакГонагалл не стала, но вот смотрела с подозрением. Проверено: инстинкты сохраняются, но человек контролирует себя лучше животного. Теперь хотим устроить миссис Норрис кошачий рай и посмотреть, сможет ли она оттуда уйти.

* * *

В клубной комнате все собирались ближе к вечеру. Обычно первыми приходили хаффлпаффцы, они набрали меньшее число факультативов, не играли в квиддич, и не мучали учителей просьбами о дополнительных занятиях. Достаточно рано появлялись и Мишель с Джинни: однокурсницы, они вместе посещали большинство факультативов. Но сегодня Джинни была с Луной. Луна сидела с ногами на столе и гадала на картах Таро, которые купила совсем недавно, а Сью, Ханна, Джинни и Одри обсуждали наряды, листая модные журналы. Они тыкали пальцами в модели и образцы ткани, спорили и мечтали. Иногда спрашивали и Луну:

— Ты уже выбрала платье? — чуть нахмурилась Сью.

Иногда Лавгуд забывала о самых простых вещах, что уж говорить о столь неважной для нее вещи, как платье.

— Тетя, в смысле — Леди Блэк, — ответила за нее Одри, — брала ее с собой, когда ходили выбирать платья мне, Мишель и Гермионе. Так что да, платье у нее есть. Такое нежное, цвета морской волны, только очень, очень светлое.

— Джи сказала, что я в нем похожа на фею из магловских сказок, — оторвалась от карт Луна. — Я посмотрела… красиво…

— А с кем ты пойдешь? — уточнила Сью.

Она с Ханной могли бы и сами пойти, без партнеров, все же четвертый курс. А вот Луна не могла явиться на бал без приглашения кого-то старше.

— С Гарри, — ответила Луна.

— Да? Он уже тебя пригласил? — оживилась Одри.

— Еще нет. Чего-то ждет, — так же спокойно ответила Луна.

Девчонки засмеялись.

— Так не честно, — выразила общее мнение Джинни. — Ты все знаешь заранее. А меня кто-нибудь собирается приглашать?

— Невилл, — так же просто ответила Луна.

— Эй! — возмутился Джастин. — Перестань раскрывать наши секреты. Ты же обещала!

Он готовил задание по трансфигурации за соседним столом и был немало возмущен, что Луна так просто говорит о том, что они еще и сами не рискнули озвучить вслух. К тому же, ему стало страшно, что Луна расскажет и кого собирается приглашать он.

Лавгуд на мгновение задумалась, а потом призналась:

— Просто Гарри и Невилл не обидятся. О них можно. Но прости. Я больше не буду.

Она и правда обещала, что не будет рассказывать об эмоциях своих друзей, и уж тем более не будет разглашать свои заключения по этому поводу. С каждым годом она все лучше понимала, что означают те или иные эмоции, а уж близких друзей читала легко. Она с легкостью распознавала не только то, что человек волнуется, но и причину этого волнения. Находиться рядом с эмпатом бывало не просто, все же далеко не все свои проблемы люди готовы обсуждать, поэтому Луна и пообещала, что не будет их рассказывать. Правда, с оговоркой: некоторую информацию Луна все же будет передавать Поттеру. Пришлось согласиться. И вот теперь, когда мальчишки волновались и не знали, как пригласить на свой первый бал понравившихся девочек, Луна была самым осведомленным человеком в Хогвартсе.

Между тем, в комнату их небольшого клуба пришла Мишель. Джастин тут же наябедничал:

— Луна разглашает наши секреты.

— У друзей нет секретов, — парировала Одри. Ей тоже было невероятно интересно, кто кого пригласит. Особенно когда у нее уже есть партнер.

Мишель села рядом с девочками, положив на стол небольшой букет из нескольких видов цветов.

— Настоящие? — удивилась Одри.

Наколдовать букетик ромашек — это одно, а вот заказать букет и с ним подойти к девушке — это уже совершенно другое.

— Меня Грэгори пригласил на бал, — ответила Мишель. — Гермионы еще нет? Сью, можешь создать какую-нибудь вазу? Я в трансфигурации не сильна.

— Грэгори? Какой Грэгори? — удивилась Одри.

Луна, одним движением смешав разложенные карты, чуть закатила глаза и ответила за подругу:

— Грэгори Гойл.

— Гойл? — удивленно произнесла Одри.

Девочки за столом снова засмеялись.

— Кажется, — улыбалась Ханна, — Одри только что узнала, что у него есть имя. А ведь они с Крэббом никогда не отказывают тебе в помощи.

Одри немного смутилась. Просто она не ожидала, что несколько медлительный друг Драко кого-то пригласит. И еще меньше ожидала, что этим кем-то будет Мишель, которую лично Одри считала самой красивой из них всех. Луна, бросив хитрый взгляд в сторону Одри, обратилась к Мишель:

— Она считает, что ты слишком хороша для Гойла.

— Эй! — возмутилась Одри. — Ты обещала не рассказывать о подобном!

Все снова засмеялись, вспоминая, что еще совсем недавно Одри была вовсе не прочь узнать некоторые подробности эмоционального состояния парней.

— Между прочим, — сказала Мишель, когда все закончили смеяться. — Крэбб и Гойл чуть ли не единственные, кто всегда помогают донести тяжелые сумки, придержат дверь и в случае чего защитят просто своим грозным видом. И букет не поленился заказать, не то, что некоторые. И я могу быть уверена, что ноги мне не оттопчут.

И в этом Мишель был права. Эти два слизеринца походили на недалеких увальней, не отличались большим умом и даже разговаривали нечасто. Но назвать их совсем уж тупыми было нельзя. Гермиона сносно натаскивала их за пару месяцев и они вполне нормально сдавали экзамены. В числе худших, но зато сдавали все предметы, не заваливая ни один. И они всегда были готовы помочь. Как Драко, с которым и проводили большую часть времени, так и всем остальным. Часто бывали в библиотеке, помогая хрупким девчонкам с обилием литературы. И стоило кому-то попробовать обидеть тех, кто считался друзьями Крэбба и Гойла, как эти двое своим внешним видом показывали недальновидность подобных поступков. Шутки ради Фрэнк Лонгботтом учил их тому типу магических дуэлей, который предполагал и простой физический мордобой, что сделало из не слишком-то сообразительных слизеринцев грозных противников. Ну да, в чарах они не так уж сильны. Но если он сумеет сократить расстояние, то дуэли конец, даже юркий Поттер не убежит от массивного кулака.

И да, Крэбб и Гойл были не из тех, кто при массивном телосложении обладает грацией слона в посудной лавке. Пусть Фрэнк Лонгботтом и решил их немного поучить исключительно ради веселья, делал он это на совесть. Можно было быть уверенными: Грэгори в танце ноги не оттопчет.