Гарри Поттер и Путь Серого (гет)

Приближался Хеллоуин, а значит и бал. На уроки Гарри ходил исправно, не пропуская, и естественно был одним из лучших учеников. До завтрака он около часа занимался физическими упражнениями в Выручай-комнате, потом шёл на уроки, а после уроков опять занимался, но уже изучал новые заклинания и оттачивал мастерство в старых. Он занимался до поздней ночи, ему просто была необходима разрядка. С Роном и Гермионой он даже и не думал мириться, они, впрочем, тоже. Гермиона на него сильно обижалась, а он способствовал этому, даже не здоровался. По началу некоторые удивлялись, где это пропадает Гарри Поттер до ночи, но через пару дней это прекратилось.

Как заметил парень, Гермиона решительно взялась за разгадку его тайны, но у неё ничего не получалось. А спросить у профессоров она не решалась, хотя нет, она спросила у профессора МакГонагалл, но та ей ничего не сказала, потому что попросту не знала. Но девушка не отчаивалась, а каждую свободную минуту посвящала библиотеке. Сердце Гарри каждый раз сжималось при одном взгляде на Гермиону, но он терпел.

Рон был постоянно весёлый и счастливый… Он пребывал в прекрасном настроении, полном эйфории. Даже когда Гарри поздно возвращался в башню Гриффиндора, Рона иногда не было ни в гостиной, ни в спальне, а приходил он только за полночь, причём было видно, что с улицы. Погода стояла дождливая, на земле постоянная слякоть, что обычно для этого времени года. Кто не был занят приготовлениями для бала, занимались уроками, поскольку из замка никто выходить не хотел.

За три дня до Хеллоуина обстановка в Хогвартсе была самая что ни на есть весёлая. Ничто не могло омрачить настроения учеников, к тому же нападения Пожирателей смерти резко прекратились, и все, кто интересовался этим, были более чем рады. Только несколько человек этому не радовались. Одним из них был Гарри Поттер. Он прекрасно понимал, что это просто затишье перед бурей. Волдеморт готовил какой-то «сюрприз», причем очевидно ОЧЕНЬ «приятный».

За два дня до праздника на уроках уже никто не мог сидеть спокойно. В коридорах постоянно что-то взрывалось, в Большом зале многих пытались укусить их же стаканы и тарелки. Больше всего доставалась Слизеринцам, остальные же просто над ними смеялись. Девчонки усиленно готовились к балу, многие решили сшить себе платья сами, в том числе Джинни, но заготовку она никому не показывала.

Единственными уроками, которые проходили как положено, оставались зелья, трансфигурация и защита от тёмных искусств.

Профессор Снейп не признавал никаких праздников. МакГонагалл считала, что никакой праздник не может помешать обучению. Ну а на защите просто невозможно было ни о чём думать кроме как об уроках, ведь от одного взгляда Хмури становилось дурно. Но зато перестали задавать домашние задания, даже пяти — и семикурсникам. Видимо на это было дано особое распоряжение Дамблдора.

Гарри Поттера снова доставала женская половина Хогвартса. Хоть он и редко появлялся на людях — только на уроках — но всё же девушки умудрялись его выловить. В основном это была гостиная Гриффиндора. Но и в коридорах его тоже частенько зажимали в угол. А причина была проста: всем очень хотелось идти на бал с самим Гарри Поттером. Парень поначалу вежливо отказывал, а со временем вообще стал сухо говорить: «Нет», — и сматываться от очередной мучительницы.

Сейчас же Гарри возвращался с очередной тренировки после того, как прозанимался до десяти вечера. Он зашел в гостиную Гриффиндора. Здесь сидело достаточно много народа, все готовились к балу. Парень подошел к окну, выходящему на поле для квиддича, и сел на подоконник. Ему было наплевать на праздник, и тем более он не собирался к нему готовиться. Хоть это и он подал идею праздника профессору Дамблдору.

— По какому поводу грустим? — с улыбкой подошла к нему Джинни.

— Да так… настроение плохое, да и устал я сильно.

— А с чего это ты устал? Посмотри, все готовятся к балу, а ты такой хмурый… И почему ты не хочешь помириться с Роном и Гермионой?

— Давай не будем о Роне и Гермионе. У них и без меня всё хорошо, а мне без них легче.

— Хорошо, не будем, это ваше с ними дело. А где ты пропадаешь по вечерам? — Джинни села на подоконник рядом с юношей.

— Тренируюсь, — кратко ответил он.

— Очень содержательный ответ, — ухмыльнулась Джинни. — А можно поподробней? Где ты тренируешься?

— В Выручай-комнате, там никто мне не мешает.

— И почему это ты стал таким нелюдимым? Я тебя просто не узнаю.

— А меня вообще никто не узнаёт. Да и вообще хватит обо мне. Лучше ты расскажи, как у тебя дела с Дином? — сменил тему Гарри.

— У нас всё просто замечательно, и всё благодаря тебе, — заулыбалась девушка.

— Искренне радуюсь за тебя, — вполне правдиво сказал Гарри.— Хоть у кого-то светлая полоса в жизни.

— Что-то по тебе не видно, что ты радуешься, улыбнулся бы для приличия, что ли, — возмутилась Джинни.

— Я бы, может, и рад улыбаться и быть прежним Гарри Поттером. Но вот только разучился. Слишком многое случилось за этот год. Но давай не будем об этом. Ты мне лучше скажи, как Рон отреагировал, что сейчас ты с Дином — больше чем знакомые? Дин мне говорил неделю назад, что он ничего не знает, и что у Рона есть девушка.

— Он и правда не знает, а насчёт девушки я не знаю, но он какой-то странный ходит, как будто это не он, — вздохнула младшая Уизли.

— Надеюсь, когда узнает, не очень будет против, — повисло молчание. Первой его нарушила Джинни.

— Кстати, Гарри, а ты с кем на бал идёшь?

— А ни с кем. У меня нет пары, — спокойно ответил юноша. У него действительно не было пары, да и на бал он идти не хотел.

— Как же так? За тобой же половина всех девчонок Хогвартса бегает, — изумилась Джинни. — Неужели тебе некого пригласить?

— Пригласить-то есть кого. Просто я не хочу никого приглашать.

— Как же такой парень как ты пойдёт на бал один? — удивилась девушка.

— А я может вообще не пойду. Развлечения — не для меня.

— А кстати, у Гермионы тоже пары нет, — как бы между прочим заметила она.

— С ней я уж тем более не пойду.

— А она за последнее время сильно изменилась. Ушла в себя, много читает, я имею в виду ещё больше, чем обычно. И кстати я как-то раз видела, какие она книги читает. В общем, я таких книг и в библиотеке то не видела. Я даже помню несколько названий: «Забытые Легенды и Мифы», «Древнейшие Тайные общества». Тебе это о чём-нибудь говорит?

— Нет, я об этом ничего не знаю, — хотя он знал причину такого поведения, и если уж Гермиона взялась за что-то, то найдёт ответ.

— Привет, Гарри, Джинни, — подошел к ним Дин Томас, — чем занимаемся? — подозрительно глядя на Джинни, спросил он. Конечно, ему было известно, что она раньше была влюблена в Гарри.

— А ты ревнуешь? — лукаво улыбнулась девушка.

— Вот ещё, — возмутился Дин, — ничего я не ревную.

— Ну ладно, я оставлю вас — разбирайтесь сами, — Гарри встал и пошел в спальню. Проходя мимо Дина, он ему шепнул на ухо, так что никто этого не слышал, кроме самого Дина конечно: — Береги её, и желаю удачи.

* * *

На следующий день Гарри как обычно тренировался. Но тренировался он недолго, около получаса. Сегодня парень решил сделать себе выходной, к тому же было воскресенье, и ограничился только физической подготовкой. Разумно решив, что если сделать перерыв хоть в один день и не качаться, то потом будет ломить все мышцы. Вернулся он в башню Гриффиндора, когда было уже десять утра. На его удивление, в гостиной было мало народа, в основном младшекурсники. А вот в его спальне творился полный хаос.

Дин, Симус и Рон только и занимались тем, что приводили себя в порядок и подбирали самые лучшие одежды. Симус запутался в брюках и сейчас валялся на полу, пытаясь распутаться. Дин попытался помочь другу, но споткнувшись о ногу Симуса, тоже упал, попутно задев стул, на спинке которого сидел Сычик — маленький совёнок Рона. Сычик не собирался прощать обидчика и теперь с воздуха пикировал Дину на голову. Рон пытался поймать своего совёнка, но смахнул со стола графин с водой, графин упал на пол, но не разбился. А так как этот графин был заколдован, то вода из него текла не переставая. Один только Невилл с задумчивым видом сидел на своей кровати. Гарри взмахом руки поставил графин обратно, а всех остальных оставил разбираться самим. После этого он подошел к Невиллу.

— О чём так сильно задумался?

— Да так, ни о чём, — пожал плечами Невилл. — Просто я пригласил одну пятикурсницу пойти со мной на праздник, и она согласилась.

— Так это же хорошо, что у тебя есть пара!

— Естественно хорошо, вот только я совершенно не умею танцевать. Я уже сейчас представляю себе, как опозорюсь. Не надо было никого приглашать.

— Не волнуйся ты так, всё будет прекрасно. Лучше готовься к балу, — подбодрил его Гарри. Хотя он и сам не считал, что Невилл будет хорошо танцевать, достаточно вспомнить, как он отдавил ноги Джинни два года назад.

— Тебя-то хорошо говорить, — всхлипнул Невилл, — ты хоть немного умеешь танцевать.

— Я тоже не умел, всё приходит с опытом. Неужели ты думаешь, что если будешь здесь сидеть, то можно и пропустить был? — Невилл покачал головой. — Вот и я о том же, давай не раскисай, всё будет в лучшем виде, в крайнем случае станцуешь пару танцев и предложишь ей погулять.

— Да, ты прав, нельзя всё пускать на самотёк, будь что будет, — парень встал с кровати и принялся искать свою одежду.

Гарри же просто сел на свою кровать и принялся читать книгу, которую взял вчера в библиотеке Серых. Книга была очень интересной, и парень не заметил, как пролетел весь день. Обед отменили, а на завтрак он не ходил и теперь был жутко голоден. До бала, а следовательно и до пира, оставалось чуть больше часа, но с едой он решил потерпеть. Юноша встал с кровати, в комнате уже никого не было, все собрались в общей гостиной, туда же и отправился Гарри.

В башни Гриффиндора всё больше и больше накалялась обстановка. Девчонки вообще не выходили из своих комнат, тогда как парни уже давно ждали своих дам в общей гостиной.

Когда до начала праздника оставалось полчаса, постепенно стали спускаться и девушки. Все были в праздничных нарядах. Парни уже давно оделись в свои нарядные мантии. Гарри же надел свою мантию, в которой был, когда проходил обряд передачи главенства. Но эту мантию он, конечно, преобразовал, теперь она была тёмно-синяя, в остальном же выглядела, как его старая нарядная мантия, в которой он был на четвёртом курсе на празднике в честь Турнира Трёх Волшебников.

Рон тоже одел свою нарядную мантию, выглядел он просто замечательно, ярко-красный цвет очень подходил к его огненно-рыжим волосам. Но как только он спустился в гостиную, сразу же куда-то испарился, остальные остались в гостиной.

Дин и Симус оделись одинаково, в коричневые мантии, отделанные бархатом, а на спинах у них был нарисован лев — герб Гриффиндора.

Невилл тоже выглядел вполне сносно. Он расхаживал в синих брюках, белой рубашки и синем свитере поверх рубашки, мантия его была цветов Гриффиндора.

И вот по лестнице спустилась Джинни. Она была неотразима: длинное красивое платье из бледно-голубой ткани, которое держалось на тонких бретельках, по бокам шли оранжевые полоски. Внизу отдающая золотом оборка, волосы она распустила, и они прекрасно лежали на её плечах. Джинни умело воспользовалась косметикой, ни капельки не переборщив. Губы её были слегка накрашены блеском, ресницы она подкрасила чёрной тушью, неяркий румянец на щеках, она использовала ещё много разных приёмов, о которых Гарри не знал, и в придачу — обворожительная улыбка

Дин подошел к ней, взял под руку и повёл к выходу из гостиной. Они прекрасно смотрелись вместе, как будто были рождены друг для друга.

Лаванда и Парвати тоже были великолепны, впрочем, как всегда. Как оказалось, Симус идёт на бал с ними обоими, вот только неизвестно, как он умудрится танцевать с ними сразу. Хотя из любой ситуации есть выход.

Гермиона же не стала сильно наряжаться. Она просто одела розовое платье с ярко-желтой оборкой по низу, средних размеров вырезом, и разрезом сбоку до бёдер. Она никогда не надевала таких вызывающих платьев, возможно, она хотела что-то этим показать, а может и доказать. Немного косметики и заплетённые в косу длинные каштановые волосы придавали ей неземную красоту. Гарри всё не мог оторвать от неё глаз. Она казалась ему ангелом, который спустился с небес на эту грешную землю, дабы нести счастье людям. Такой неземной красоты он не видел никогда. Но может, такой её видел только он. Она прошла мимо, слегка задев его рукой и даже не взглянув в его сторону, направляясь к портретному выходу. Парень был очень зол на себя, неё, Айрена, Дамблдора, да и вообще на весь мир, из-за спасения которого он не может быть со своей любовью. Его злость постепенно стала выходить из-под контроля, огонь в камине начал усиливаться, но парень, заметив это, постарался заглушить эти чувства, к счастью у него получилось.

Вообще все девушки были сегодня просто прекрасны. Разнообразие платьев поражало воображение. Каких только нарядов не было, все перечислять и нет смысла. Но выглядели все по-своему прекрасно.

К началу праздника и Гарри спустился в большой зал.

Сегодня там не было факультетских столов, вдоль стен стояли небольшие столики, рассчитанные на четырёх человек. Посередине зала было пустое пространство для танцев. Профессорский стол как был, так его никуда и не убрали. За ним сидели все профессора. Но в зале было намного больше взрослых, чем обычно, здесь находились и все члены Ордена Феникса, всего их было человек сорок. Видимо, с начала учебного года Дамблдор постоянно увеличивает число членов Ордена Феникса в школе. Свет в зале был приглушенным. Вместо свечей под потолком летали тыквы, выращенные Хагридом, и светились. Небо было безоблачным, полностью усыпанное звёздами.

— Гарри, давай к нам! – замахала ему рукой Тонкс. Гарри направился к ней. Сегодня Тонкс была блондинкой в белоснежном платье. Рядом с ней сидел Кингсли. Гарри подошел к ним, поздоровался и сел на свободный стул.

— Тонкс, почему тебя практически не видно в Хогвартсе, ты же вроде здесь постоянно? — спросил он.

— У нас много дел, Гарри, — ответил за неё Кингсли. — Мы, конечно, сейчас живём в Хогвартсе, как и многие другие члены Ордена Феникса, но мы частенько уезжаем отсюда, а когда находимся в замке, то… в общем, дел по горло.

— Понятно, рад что вы наконец выбрались на праздник.

— Я тоже рада, — весело откликнулась Тонкс. — Мне уже, если честно, надоели все эти задания, но от них никуда не денешься. Надеюсь, хоть сегодня отдохну по-человечески. Но у нас есть информация, что Волдеморт задумал что-то крупное, надо быть наготове.

— Нападение на Хогвартс? — тут же спросил парень.

— Мы точно не знаем, — сказал Кингсли, — но и такое исключать нельзя.

— Попрошу внимания, — встал из-за стола профессор Дамблдор, — хочу вас всех поздравить с праздником. Ну а теперь немного расписания на сегодняшний вечер. Все факультеты сегодня могут праздновать до двенадцати ночи. Но после двенадцати ни одного человека не должно быть в коридорах Хогвартса, впрочем, на улице тоже. У нас не было возможности пригласить какую-нибудь группу, но зато у нас есть отличные записи. Но это потом, а сейчас праздничный ужин, — директор сел на своё место и взял меню.

Обслуживание здесь было такое же, как и два года назад. Перед каждым человеком лежало меню, надо было просто произнести вслух, что ты хочешь съесть, и блюдо в то же мгновение появится перед тобой. Гарри заказал себе куриную ножку, пирог с патокой, который он очень любил, и пару разных салатов. Также он заказал себе сливочного пива. Несколько учеников очень расстроились, что в меню нет огне-виски. Они, конечно, не считали себя алкоголиками, но на праздник же можно…немного. После того как многие уже наелись, отовсюду полилась ритмичная музыка. Создавалось такое впечатление, будто музыка исходила прямо из стен. Практически все ученики сорвались с мест и двинули танцевать. Кингсли пригласил Тонкс, и они ушли в центр зала.

Гарри остался в полном одиночестве. Его взгляд упал на танцующую пару, Рон танцевал с какой-то девушкой… стоп… это же Чу Чанг.

— Так вот кто его девушка, — сказал сам себе парень.

Он был несказанно удивлён таким поворотом событий. Сначала он бегает за Чу, потом она за ним, а вот теперь они с Роном. Ну что ж, зато теперь понятно, почему Рон поддавался в игре с Рейвенкло. Он просто не мог выиграть у своей девушки. И становится понятно, почему он так поздно возвращается.

Гарри сам не понимал, что смотрит на них уже около пяти минут, но самое интересное, что он не ощущал ничего похожего на ревность. Ему было наплевать, с кем Чу целуется и обнимается, главное, что не с ним. Ему было просто интересно прислушиваться к своим чувствам, которые ничего не говорили. Последнее время он к Чу стал испытывать что-то вроде отвращения. Он и представить себе не мог, что влюбился в эту нарядную куклу, в то время как не замечал Гермиону, такую умную, красивую, замечательную, нежную… Это было просто невероятно. Гермиона всегда была с ним, всегда поддерживала, а он, такой неблагодарный, сейчас с ней даже не разговаривает, но точно уверен, что когда-нибудь они будут вместе.

Его взгляд упал на танцующих Джинни и Дина. Создавалось ощущение, что они не чувствуют течения времени, они выбились из этого потока и наслаждались обществом друг друга. Они просто замечательная пара.

— Не зря я их свёл, — похвалил себя парень.

Невилл танцевал с прекрасной девушкой. У неё были длинные белокурые волосы, ростом чуть пониже Невилла, личиком просто ангел. Гарри не помнил, как её зовут, но ему было это ни к чему, он как-то видел её вместе с пятикурсниками Хафелпаффа. Невилл хоть и был немного неуклюж, но старался как мог, он даже не наступал партнёрше на ноги, что уже было несказанным достижением, для него, безусловно.

Профессора тоже танцевали, так же как и члены Ордена Феникса. Дамблдор, например, вальсировал с МакГонагалл, даже Хагрид пригласил на танец профессора Вектор. Правда, у Хагрида не очень всё получалось, но он старался. И как обычно с мрачным видом сидел Снейп за столом преподавателей. По его виду можно было сказать, что его силком притащили на этот праздник, сам же он ни за что не согласился бы пойти. Впрочем, можно догадаться, кто притащил его сюда. Скорей всего это Дамблдор, а Снейп не мог отказать директору, он его слишком уважал.

Гарри огляделся. За столиком в другом углу сидела Гермиона и что-то читала. У неё настроение было совершенно не праздничное. Если она даже на бал принесла с собой книгу….

Кто-то очень удачно пошутил и взорвал дымовую бомбу. Такие бомбы были совершенно безвредные, их выпускал магазин Близнецов Уизли. После взрыва такой бомбы всё помещение просто-напросто окутывала непроницаемая завеса. Но сейчас это оказалось как нельзя лучше, парочки могли свободно целоваться, и никто их не видел, кроме стоящих в нескольких шагах от них людей. В коридорах замка то и дело раздавались взрывы, это младшекурсники, которым неинтересно было на балу, развлекались.

Гарри здесь было чрезвычайно скучно и тоскливо. Он ничего не хотел, а просто сидел и оглядывал танцующих, которые мелькали возле него, а ему не хотелось ни с кем танцевать… кроме наверное Гермионы. Но он не мог… ему было нельзя… но очень хотелось. Он вспомнил, как танцевал с ней в день его возвращения, и ему стало ещё грустнее. Он отказался от многого, но так или иначе он будет с ней. Когда всё закончится, он увезёт её далеко-далеко, чтобы никто ни смог им помешать. И пусть остальные разбираются, как хотят, у него же одна цель — уничтожить Волдеморта и Слизерина. И когда это сбудется, он сможет жить нормально, в своё удовольствие, ему уже не будет никакого дела до каких бы то ни было войн. Главное — это его миссия. Но ведь он должен быть вместе с ней и до уничтожения Волдеморта, надо просто побыстрее получить силу Ордена. И тогда… настанут самые счастливые дни его жизни, он сможет полностью отдать себя Гермионе.

Гарри понимал, что это всего лишь мечты, возможно он никогда и не получит силу Ордена, возможно он просто погибнет, но надежда умирает последней. Если бы его сейчас спросили что важнее: Вера, Надежда или Любовь, он не раздумывая ответил бы, что Надежда. Надежда даёт нам силы жить, выживать в самых критических ситуациях, выпутываться из самых сложных положений. Мечтая о светлом будущем, он потерял счет времени.

Вдруг он мгновенно перенесся в белое пространство, как и тогда, во сне, когда к нему приходили Годрик и Айрен, но теперь здесь был только Айрен.

— Я что, заснул? — удивился он.

— Нет, ты не заснул, это я вызвал тебя сюда, — сказал Айрен.

— И зачем же такая спешка?

— У нас мало времени. Час назад было совершенно нападение на больницу Святого Мунго. Авроры министерства не справляются. Большинство из них сейчас находится в других странах. В больнице слишком много пациентов, им необходимо помочь. Превосходство на стороне Пожирателей. Сейчас ты, Гарри, должен всё это сообщить Дамблдору и отправиться туда, Дамблдор должен тоже там быть с подмогой, один ты не справишься. Удачи.

Через секунду Гарри опять сидел за столом в Большом зале. Секунд тридцать парень потерял на то, чтобы собрать мысли воедино. Как только ему это удалось, то он тут же сорвался с места и кинулся в гущу танцующих людей. Он просто всех расталкивал, даже не обращая внимания на недовольные возгласы, на людей он наплевал. Через несколько минут парень натолкнулся на профессора Дамблдора, тот как ни в чём не бывало танцевал с МакГонагалл.

— Профессор Дамблдор, мне нужно срочно с вами поговорить, НАЕДИНЕ, — как можно спокойней сказал Гарри.

— Пошли выйдем, — просто сказал директор.

Они вышли из Большого зала на улицу. Вечер был прохладный, но сейчас это мало волновало парня, у него была другая цель.

— Так почему же это я так срочно тебе понадобился? — приподняв брови, спросил директор.

— У нас очень серьёзные проблемы, профессор. На больницу Святого Мунго напали Пожиратели смерти, перевес на их стороне. Там очень много больных людей, их необходимо защитить. Я скорей всего не смогу долго их сдерживать, мне нужна ваша помощь. Собирайте всех членов Ордена Феникса, найдите всех, кто может сражаться.

После этих слов на лице Дамблдора отразился ужас.

— Я сейчас же иду всех собирать, — с этими словами он вошел в Большой зал.

На улице гуляли парочки, ни о чём не подозревая. Им не было дела ни до какой клиники и Пожирателей, у них была любовь. Погода сегодня была просто создана для влюблённых. Луна только начинала наливаться, света от звёзд и молодой луны явно не хватало для более-менее приличного освещения, запретный лес не казался ужасающим, от гладкой поверхности озера отражались миллионы звёзд, небо было на удивление чистым, а звёзды нереально яркие….

Гарри не долго мешкая, преобразовал свою мантию в нормальное состояние. Накинул капюшон, заколдовал его так, что он не мог слететь и чтобы тень от него полностью скрывала лицо. После этих нехитрых приготовлений он переместился к больнице Святого Мунго. Он знал, где она находится, на пятом курсе он там был, навещая мистера Уизли. Тогда ещё он с друзьями по ошибке попали к бывшему профессору Локонсу, ныне психически нездоровому человеку. Там они встретили Невилла, тот ходил навещать своих родителей, которые сошли с ума в результате слишком долгой пытке заклятием «Круцио».

* * *

Дамблдор, не теряя времени, вошёл в Большой зал. Здесь во всю шёл праздник, никто даже не подозревал, что сейчас в это же время идёт ужасная битва, в которой выживут не все. Дамблдор поднёс свою палочку горлу и произнёс: "Сонорус". Потом он взмахом руки выключил музыку.

— Попрошу послушать меня, — начал он громовым голосом, но спокойным, как и всегда, — всем профессорам и аврорам немедленно проследовать к выходу из замка, у вас есть две минуты, код 666. Ученики продолжают праздник.

После этого Дамблдор вернул своему голосу нормальное состояние, и опять заиграла музыка. Все профессора и члены Ордена Феникса вышли из замка и стали ждать указаний. Код 666 обозначал нападение Пожирателей смерти на беззащитных людей. Это Тонкс подсказала закодировать под цифры все важные сообщения, чтобы никто ничего не заподозрил. Её предложение было принято с большим энтузиазмом, и теперь все члены Ордена Феникса пользовались такими кодами.

Через две минуты, как и сказал Дамблдор, все стояли возле входа в замок.

— У нас чрезвычайная ситуация. Пожиратели совершили массивное нападение на клинику Св. Мунго, — все отреагировали на это спокойно, просто крепче сжали палочки в руках. — У нас мало времени. С территории Хогвартса мы не сможем до туда добраться, — рядом с Дамблдором появился Фоукс, — Фоукс нас перенесёт за территорию Хогвартса. Северус, вы должны остаться здесь, — Снейп кивнул и зашёл обратно в замок.

Фоукс стал переносить по одному человеку за пределы Хогвартса, последним отправился Дамблдор. Они остановились на большой поляне, здесь заканчивалась территория Хогвартса, отсюда можно аппарировать.

— Минерва, вы направляетесь в Австралию, там сейчас большая группа наших людей, Флитвик, вы должны привести подмогу из Америки… — дальше Дамблдор отдавал указания, но никто пока не уходил. — Хагрид, ты должен найти все передовые силы Авроров по всему миру, ты знаешь, о чём я говорю. И запомните, здесь мы будем вас ждать не больше пятнадцати минут, поторопитесь, — около десяти человек аппарировали. Остальные остались стоять в молчании.

— Профессор, насколько много Пожирателей? — спросила Тонкс.

— Точное число не известно, но могу с уверенностью сказать — это будет самое крупное сражение за всю Вторую войну. Многие не вернутся, но у нас есть очень сильный союзник, он сейчас там. Надеюсь, с ним всё хорошо.

— Кто же этот союзник?

— Он засекречен. Теперь объясняю тактику. Мы появляемся одинаковыми группами в разных сторонах дороги. Надо зажать Пожирателей в щипцы, некоторые из них окопались в зданиях, будьте осторожны. Нимфадора, ты берёшь себе двадцать человек и очищаешь все здания, чем быстрей вы это сделаете, тем меньше будет потерь. Также там будет один человек в серых одеждах, он на нашей стороне…

Дамблдор еще много говорил про тактику, Хмури тоже предложил парочку хороших манёвров, по его словам, они сработают идеально, проверено. Постепенно стали появляться другие члены Ордена Феникса. Их было очень много, на поляне собрались уже больше пяти сотен человек. Дамблдор создал около пяти десятков порталов, потому что такое количество людей не могу одновременно аппарировать в одно место. Все прикоснулись к порталам.

— Один… Два… Три… — все кто был на поляне исчезли…

* * *

Гарри оказался возле входа в клинику Св. Мунго как раз вовремя. Как и предполагалось, перевес был на стороне Пожирателей, да причём не слабый перевес: пять Пожирателей на одного защитника. Сражались даже больные, которые смогли подняться с постели. Пожиратели были везде: на улице, в близ лежащих домах, на каждом углу… По всей улице лежали тела погибших и раненых, большинство из них были маглами, оказавшимися не в то время не в том месте. Были и волшебники, падшие на поле боя, и всего около десятка Пожирателей. Примерно двадцать человек сейчас стояли в шеренге, направив полочки на защищавшихся вход в клинику. Вот между этими «группами» и оказался Гарри. Группой Пожирателей командовал какой-то высокий человек, Гарри его не знал.

— Сногсшибателем! Залпом! ОГОНЬ! — По его команде двадцать человек выстрелили. Заклинания полетели в группу обороняющихся и в Гарри.

Парень не растерялся, как только заклятия были выпущены, он мгновенно поставил зеркальный щит огромных размеров, так что тот закрыл и его, и обороняющихся. Сногсшибатели ударили в щит, отразились от него и полетели обратно в Пожирателей. Спустя секунду он выставил обе руки вперёд и одним махом послал в Пожирателей десять убийственных заклятий. Те из Пожирателей, кто успел увернуться от сногсшибателей, были намертво повержены смертельными заклятиями Гарри.

После этого он стал налево и направо посылать разнообразные боевые заклинания, не брезгая чёрной магией и непростительными заклятиями. В основном он пользовался сногсшибателями и Авадой. Действия Пожирателей были слажены и чётки. Гарри имел дело с хорошо организованной группой, вот только откуда Волдеморт смог набрать столько воинов оставалось загадкой.

Гарри послал Аваду в окно здания, из которого шел обстрел улицы, тут же развернувшись, сразил намертво Пожирателя, целившегося в него. Сзади настигал зелёный луч, он не раздумывая создал свою копию, в это время в него ударило режущее заклинание и оставило на его плече глубокий порез, зелёный луч ударил в двойника Гарри и исчез, сам же Гарри послал сногсшибатель за спину, даже не оборачиваясь, он затылком чувствовал, что там неприятель, и не прогадал, послышался удар падающего тела о землю. Отражая очередное заклинание, Гарри заметил, что зелёная вспышка угодила в смутно знакомую женщину, рядом с ней стоял мужчина, который тут же убил обидчика, после этого он сел на колени возле женщины и заплакал. Он был одет как больной психиатрического отделения, женщина, наверное, была ему очень дорога. Юноша напряг память и вспомнил, где он видел этих людей: в прошлом году, когда с друзьями заходил «проведать» Локонса, бывшего преподавателя защиты, это были мать и отец Невилла, мистер и миссис Лонгботтом.

«Видимо, попав в свою родную стихию, они пришли в себя (Раньше мистер и миссис Лонгботтомы были Аврорами)».

Гарри ещё больше захотел всё это остановить, да как они смеют убивать невиновных! Нападать на больных! Беззащитных людей?!!!

— Добро и зло – ничто, равновесие — всё!!! — крикнул он на всю улицу. Несколько Пожирателей оторвались от своих противников и посмотрели на человека, крикнувшего это, за что заплатили жизнью: Гарри выпустил в них смертельные заклятия.

Теперь он пользовался только Авадой, для таких тварей, как ЭТИ, смерть — единственный путь.

— УБЕЙТЕ ЭТОГО… В СЕРОМ!!! — закричал какой-то Пожиратель, видимо командующий нападением. Его голос показался Гарри знакомым.

Пожиратели с удвоенным усердием стали посылать заклятия в Гарри, надо сказать, что они большей частью были смертельными.

В общей сложности в Гарри сейчас летело с разных сторон, из разных мест, даже из домов напротив, около тридцати зелёных лучей, пять сногсшибателей и ещё несколько лучей разного цвета. Сомнений не было, от всех не увернуться и все не блокировать. Парень напряг все свои силы, сконцентрировался, как только мог. Энергия стала собираться в руках, он брал её из окружающего воздуха, качал из рядом стоявших людей, эту энергию можно было ощутить, даже стоя в нескольких метрах от него. Всё это произошло за какие-то секунды, когда ближайшему зелёному лучу оставалось до юноши меньше десяти метров, он насколько только мог, постарался собраться и пожелать не умереть, в этот момент он вспомнил своих друзей, ради которых стоит жить, ради которых он не должен умереть, Фреда, Джорджа, Дина, Симуса, Невилла, Ли Джордана, Джинни, Рона и … Гермиону, он представил, как им будет плохо, если Гарри умрёт, сейчас он чётко знал, ради чего стоит жить: ради друзей и любви. Ему стоит жить только ради одной миссис Уизли, она ему как мать, она не переживет, если он погибнет. Это ему помогло. Гарри выплеснул свою энергию наружу, но не дал ей рассеяться, он мысленно произнёс заклинание, и вышедшая из него энергия сформировалась во множество его копий, их было не меньше пятидесяти, и все они окружили парня, защищая его от смертельных проклятий. Зелёные лучи попадали в копии Поттера и исчезали вместе с ними. Но ведь были ещё и другие заклятия. От первого синего луча Гарри увернулся, потом бросился на землю, над его головой пронёсся ещё один луч, следующим движением он резко вскочил на ноги и сделал в воздухе двойное сальто вперёд (он же не зря тренировался в Выручай комнате), под ним пролетел ещё один луч. И когда он приземлился на землю после сальто, то не успел даже отшатнуться, в него ударило сразу пять сногсшибателей и ещё несколько режущих заклятий. Непреодолимая сила потянула его назад, приказывая упасть, сила толчка была неимоверной мощи, он начинал падать. «Твоя сила воли может сводить на нет любое заклинание», — так говорил ему Айрен. Гарри собрал всю свою стойкость, его тянуло назад, но он просто опустился на одно колено, опустив взгляд к земле, залитой кровью. Через десять секунд всё прошло, он поднял голову и осмотрелся. Сзади него было около двадцати его копий, в случае необходимости защитивших бы его от смертельных заклинаний, многие Пожиратели смотрели на него глазами, полными ужаса, в принципе, видно их было не так уж и много, на улице оставались стоять около ста, ещё множество вели ожесточённую перестрелку по всей улице, ещё около двухсот засели в домах. Обороняющиеся же тоже поначалу смотрели на парня в серых одеждах, но через секунду опомнились и, воодушевлённые тем, что на их стороне сражается такой могущественный волшебник, с удвоенными силами принялись уничтожать Пожирателей. Трупов на улице стало раз в семь больше, чем когда Гарри прибыл на поле боя, мистер Лонгботтом с остервенением мстил за свою жену… И это всё за какие-то десять минут, что Гарри был здесь, хотя ему эти минуты показались вечностью. Но бой ещё продолжался, а подкрепления не было…

Гарри поднялся с колена и выпрямился. Из его вытянутой руки вылетели пять зелёных лучей, из каждого пальца по Аваде, в мгновение ока он развернулся вправо и опять пустил пять смертельных заклинаний. Все они попали в цели, в Пожирателей. И только после этого все как очнулись от транса, бой возобновился с новой силой, причём каждый Пожиратель пытался выполнить приказ командира по мере возможности, то есть убить «Человека в сером».

Парень отбивался от летевших в него заклятий и на ходу посылал только смертельные проклятья в Пожирателей. Те в свою очередь, быстро сообразив, что на него бесполезно посылать Аваду, переключились на другие заклинания.

Везде мелькали разноцветные вспышки в ночной тьме, падали тела убитых, истекающих кровью раненых. Обороняющихся с каждой минутой становилось всё меньше, а вот к Пожирателям подоспела подмога в виде нескольких сотен человек. Они все находились на открытом пространстве, и в них было легче попасть. Как бы Гарри ни старался защитить щитами оборонявшихся, на всех у него просто не хватало времени.

Гарри находился уже довольно далеко от входа в клинику Св. Мунго. Он отражал очередное заклинание, попутно посылая за спину смертельное заклятие. Прямо впереди него плотной группой находилось скопление Пожирателей, прибывших на подмогу и не успевших ещё рассредоточиться. Он направил на них свои руки, и в Пожирателей полетели десятки смертельных проклятий, выпущенных из его пальцев. Все они попали в свои цели. Но прежде чем упасть замертво, Пожиратели успели послать по одному заклинанию в него, к тому же в него летел сногсшибатель, выпущенный кем-то из здания. Гарри сколько мог выставил перед собой несколько разнообразных щитов, но этого было мало. Несколько заклинаний прошли сквозь них, парень рывком лёг на землю, заклинания пролетели над ним, угодив в людей, стоящих сзади него. Юноша так же быстро встал, как и упал, пустил пару смертельных заклятий в окна зданий, из которых вёлся обстрел, несколько зелёных лучей полетели в противников, находящихся на улице. Следующим движением он увернулся от сногсшибателя, но ему в руку попало другое заклинание.

Гарри послал взрывное заклинание в стену дома, в котором скрывались Пожиратели. Оно было ОГРОМНОЙ мощности. Взрыв был похож на разорвавшуюся небольшую ядерную бомбу. При столкновении с домом образовалась сильная взрывная волна. Гарри отлетел на несколько метров и, не вставая с земли, поставил физически непроницаемый щит на всех обороняющихся, которых только смог достать. Щит держался не дольше тридцати секунд. Но этого оказалось достаточно. Все камни, летевшие от взорванного дома, мощная взрывная волна, — ничто не причинило никакого вреда сторонникам светлых сил. А вот Пожиратели так дешево не отделались. Мало того, что погибли все, кто на момент взрыва находился в здании, так ещё и обломками были задеты множество неприятелей. На месте, где только недавно стояло трехэтажное здание, сейчас находились только руины.

С двух концов улицы стали появляться множество различных людей, но они были одеты не как Пожиратели, одежда на них была разная. На их фоне выделялся высокий, старый волшебник. От него исходил белый свет, на плече сидел красивый феникс. Несколько молний, пущенных им, попали в свои цели. Это был Альбус Дамблдор, с подмогой в виде Ордена Феникса.

Положение немного улучшилось, но бой всё равно продолжался. Ни один Пожиратель не отступил, все боялись гнева Тёмного Лорда. У них был выбор: или умереть здесь — а возможно и выиграть битву, — или быть убитым Господином.

Сторонники Дамблдора рассредоточились по улице и домам. Гарри же продолжал посылать во всех Пожирателей смертельные заклятия.

— Держаться!!! — кричал Дамблдор, сражая очередного Пожирателя. — С минуты на минуту прибудут Авроры!!!

Гарри Поттер теперь стоял в окружении многих членов Ордена Феникса, но всё же впереди всех. Справа от него Дикий Глаз сражался сразу с пятью противниками, ещё шестеро были на подходе. Тонкс тоже была по горло занята, она вместе с несколькими членами Ордена направилась в один из домов, откуда вёлся обстрел. Несколько человек уносили с поля боя раненых.

Гарри видел, как Хмури сражает одного за другим Пожирателей, но и ему сильно доставалось. Вот он посылает в очередного противника сногсшибатель, тот в свою очередь посылает в него Аваду. Сногсшибатель достигает своей цели, как впрочем и Авада. Хмури падает на землю с искренним удивление. Сколько лет он работал Аврором, во скольких передрягах он побывал, и вот этот бой оказался для него последним. Здесь погибали лучшие, они сражались за правое дело, они жертвовали собой ради победы, ради жизни невинных.

Ещё через пять минут на поле боя стали появляться Авроры. Их было просто невообразимое количество, кроме них на подмогу пришли ещё и все работники министерства. Теперь уже в исходе боя никто не сомневался.

Но бой продолжался. Хотя силы света теперь превосходили численностью, но всё же сражение было очень кровавым. Ведь Волдеморт послал своих лучших воинов, натренированных не хуже, чем Авроры. Гарри уничтожал всех Пожирателей, которые вставали у него на пути. Он отражал заклятия от себя, но на многие просто не хватало времени. И они попадали в него прямой наводкой. Но это в основном были заклятия малой мощности, ведь Гарри выборочно отражал или блокировал самые сильные. К тому же он изо всех сил пытался защитить светлых воинов, он принимал удары на себя, отгораживал некоторых щитами больших размеров. Он не замечал истощение своих сил, не обращал внимания на собственные раны, не обращал внимания на боль. Он весь был в крови, она текла из его ран, но он отгораживался от этой боли, как учил Айрен. Он был полностью поглощён сражением, он не должен проиграть, это проверка, только начало, будет намного хуже, но он должен выстоять это испытание. Гарри сражался со всей яростью, которая у него была. Именно яростью, а не злостью. Ибо ярость не затмевает разум во время сражения, в отличие от злости.

Профессор Дамблдор старался в основном оглушать противников. И у него это хорошо получалось. Достаточно было единственного заклинания, чтобы Пожиратель уже не смог встать. Авроры посылали заклинания, как их учили, во всё Темного цвета, что движется. Несколько раз Гарри пришлось уворачиваться от заклинаний сторонников. Но на это никто не обращал внимания. На него обращали внимание только Пожиратели, и между прочим он у них пользовался большим успехом. В то время как Пожиратели стреляли заклятиями в него, а тот уворачивался или блокировал их, Авроры не теряли времени даром и сражали наповал Пожирателей, атакующих его.

Гарри напоследок завалил того самого Пожирателя, который приказывал убить его. Подошел к нему и сдёрнул маску. Это был Долохов, его старый знакомый. Парень плюнул на Пожирателя, представил себе вход в Хогвартс, крикнул профессору: «Дальше, надеюсь, сами разберётесь!» — и нажил на кольцо. Но перед тем как он переместился, в него угодило ещё одно заклинание, оно распороло парню бок, рана была примерно в два сантиметра глубиной.

Гарри очутился возле Хогвартса. Двери были открыты нараспашку. Бал должен был подходить к концу, ведь было уже половина двенадцатого. Многие парочки прогуливались возле замка, наслаждаясь обществом друг друга. Недалеко от себя Гарри заметил Рона и Чу, они стояли обнявшись и целовались, что несомненно порадовало парня, так то, что при виде этой картины у него не возникло никаких чувств, похожих на ревность.

Юноша вошел в Большой зал. Здесь дым почти рассеялся, но видно было всё же плохо, освещение было никудышнее. Танцующих тоже заметно поубавилось, младшекурсники наверное отправились спать, старшекурсники занимались кто чем желал. Профессоров не было, хотя был… Снейп. Он своими зоркими глазами наблюдал за происходящим в Большом зале, нервно поглядывая на часы. Этому было несколько объяснений: он ждал, когда же можно будет с чистой совестью отправить всех спать и снимать баллы за расхаживание по коридорам в неположенное время, и ещё он скорей всего тоже знал о нападениях Пожирателей и сильно волновался. Конечно, его не взяли, дабы не раскрывать двойного агента.

Джинни с Дином всё так же танцевали, Гарри даже решил, что они протанцевали несколько часов подряд с того времени как он ушел. Невилл сидел со своей девушкой за столиком и попивал сливочное пиво. Гарри вообще удивлялся, насколько изменился Невилл. Ещё в прошлом году на занятиях А.Д он показывал потрясающие результаты. А теперь он стал намного симпатичнее, похудел, пропала неуклюжесть в его движения. И вот теперь у него есть девушка, даже очень симпатичная.

Вот как раз к Невиллу и направился Гарри. Когда он к нему подошел, то опустил свою руку ему на плечё. Невилл непонимающе воззрился на Поттера.

— Прости меня, Невилл, — Гарри чувствовал вину за то, что не смог спасти маму Невилла. — Прости, если сможешь, я сделал всё что возможно, но у меня не получилось, — добавил он тихо. И не оглядываясь, пошел куда глаза глядят. Он не заметил, что его появление увидела очень симпатичная девушка с каштановыми волосами. Эта девушка подошла к танцующим Дину и Джинни, о чём-то с ними поговорила, и Джинни вышла из Большого зала.

Невилл же, обескураженный поведением Гарри, даже не заметил кровавое пятно, красовавшееся на его плече.

* * *

Гарри не смотрел куда шел, ноги вели его сами по себе. И в конечном счёте он оказался в Выручай-комнате. Он даже не помнил, как сюда вошел, но сегодня она представляла собой просто четыре каменные стены. Везде были странные приспособления для пыток. Юноша подошел к одной стене и облокотился на неё.

Он чувствовал себя ужасно. Только сейчас он осознал, что каждая часть его тела болит. Вся мантия была разодрана, от одежды вообще остались только брюки, по колено разодранные так, что ещё немного, и они бы вообще спали. От рубашки тоже ничего не осталось, один воротник. На груди слабым серым светом святился знак Ордена Серых. Мантия тоже была вся изодранна, капюшон давно уже был не на голове, а болтался на одной нитке. Во время сражения его только и удерживало заклятие Гарри. Обуви так вообще не было, он стоял босиком на каменном полу.

Всё его тело было в крови. Кожа на голове рассечена в трёх местах: на затылке, на лбу, не доходя до шрама в виде молнии, и над ухом также красовалась глубокая рана. Руки так вообще представляли собой полнейший хаос. Огромное количество глубоких порезов от ладоней до плечей, вырванные куски мяса, некоторые болтались на остатках кожи, виднелись кости… Из всех этих ран хлестала не переставая кровь. На груди тоже были сильные раны, правда, не такие ужасающие как на руках. Но всё равно было страшно смотреть… Только вокруг знака Ордена не было ни капли крови и порезов. Правый бок был распорот заклятием, из раны хлестала багровая кровь. Левый бок пострадал немногим меньше. Там тоже была рана, но не такая глубокая. Ноги представляли собой тоже месиво, как и руки. Множество ран, огромное количество крови, рваные раны, вывихнутые коленные чашечки (удивительно как он смог дойти)… В ступнях было множество осколков стекла, несколько пальцев сломаны. Парень не помнил, сколько он сражался без обуви, но видимо достаточное количество времени, чтобы собрать все осколки на улице от разбитых окон. Правую ступню один из осколков прошел насквозь…

Гарри чувствовал сильную усталость, он в изнеможении опустился по стене на пол. Все события сегодняшнего дня сильно измотали парня как физически, так и морально. Было такое ощущение, что он переносится в другой мир, оставляя своё тело далеко внизу. Все чувства, которые он тщательно скрывал всё это время и в особенности сегодня во время боя, хлынули из него нескончаемым потоком.

Он сидел на полу не чувствуя боли и… плакал. Слёзы катились по его лицу, оставляя мокрые дорожки. Он уже давно разучился плакать, ещё когда жил с Дурслями и его бил Дадли. Тогда он не хотел плакать, чтобы не доставлять радости своему кузену. Сейчас он скорбел. Скорбел по всем умершим людям, которых знал и которых не знал. По Сириусу, Люпину, миссис Лонгботтом, Дикому Глазу, по всем тем загубленным жизням, которые он не смог спасти. Эмоции разрывали его, тихий плач перерос в надрывные рыдания. Слишком многое его душило, не давало жить спокойно….

— Ну почему? Почему это всё должно происходить со мной? Почему я не могу быть как все нормальные люди? Зачем мне такая жизнь? Везде только несчастья, смерти, грусть. Почему? Я даже не могу быть со своей любовью! — кричал он в пустоту. — Это не справедливо! Зачем у меня отняли жизнь? Неужели нельзя было по-другому? Не хочу я быть Гарри Поттером! Хочу просто жить, веселиться, радоваться, быть счастливым, не задумываясь о смерти людей, которых я не смог сегодня спасти. — Слёзы продолжали стекать по лицу, но он уже этого не замечал. Гарри серьезно готов был сейчас умереть, пусть даже так банально как от потери крови, которая действительно была значительной. Но главное — умереть и не находиться в этом бренном мире.

Шли секунды, минуты, а Гарри всё никак не мог успокоиться. Он винил в смерти ни в чём не повинных людей только себя и больше никого. Ведь это благодаря его крови Волдеморт смог возродиться. Насколько всё было бы проще, если бы не существовало Великого Гарри Поттера.

— Вот теперь и Невилл остался без мамы, — всхлипывал он, — мало мне того, что я без родителей, так ещё и по моей вине умирают люди, рушатся семьи. КОГДА ВСЁ ЭТО КОНЧИТСЯ? — последние слова он громко выкрикнул в пустоту.

Гарри не знал, сколько так вот просидел, но видимо недолго. Он всё сидел и плакал. А жизнь постепенно уходила из него вместе с ручьями крови, стекавшими из ран.

В какой-то момент в комнату ворвалась Джинни. Она громко охнула при виде искалеченного парня, сидящего на каменном полу и плачущего. Сейчас этот парень, Герой Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, представлял из себя в прямом смысле этого слова «хлам». В основном из-за своего вида. Одежда разорвана, рваные раны по всему телу, голова опущена, на полу большая лужа крови… Дополняло картину обстановка комнаты с орудиями пыток.

Джинни подбежала к парню.

— Что же ты наделал! – воскликнула она, наверное, считая, что парень решил покончить жизнь самоубийством.

— Как ты меня нашла? – слабо проговорил он.

— Мне сказала Гермиона, что ты странно выглядишь, и попросила за тобой проследить. Я сначала потеряла тебя из виду, а потом наткнулась на кровь, по ней я и нашла тебя, — сбивчиво говорила Джинни, отрывая от низа своего платья лоскутки ткани. — Зачем же ты так? — Джинни стала перевязывать друга, аккуратно пережимая его раны.

— Не надо, Джинни, — слабо возмутился Гарри. — Я не стою твоих стараний, дай мне спокойно умереть. Я не смог спасти их, слишком много жертв. Оставь меня.

— Ну уж нет! — воскликнула Джинни. — И это Великий Гарри Поттер?! Уничтожающий сам себя, желающий умереть. Неужели я настолько тебя не знаю?! Я ни за что не дам тебе умереть.

— Я хочу умереть, не хочу жить. Это выше моих сил! Так больше не может продолжаться. Слишком многое от меня зависело… и я их подвёл, — новый приступ слёз прорвал Гарри. Он не стеснялся ничего: ни своего вида, ни слёз… Ему сейчас было на всё плевать.

— Ты мне очень дорог! Без тебя я была бы сейчас никем. Ты всегда был для меня примером для подражания! Не говоря уж о том, что ты спас мне жизнь, — говорила она перевязывая раны. — Позволь мне хоть капельку отплатить тебя за всё добро, что ты совершил. И не только для меня, ты совершил много добра многим людям. Я даже не представляю себе мир без Гарри Поттера.

— Всё равно я виноват во всех этих смертях, — голос Гарри становился всё слабее и слабее. — Это из-за меня Волдеморт возродился и теперь сеет зло на земле. И я ничего не могу с этим поделать.

— Волдеморт возродился не по твоему желанию, — Джинни даже не заметила, что назвала Тёмного Лорда именем. — К тому же где бы был сейчас мир, не родись шестнадцать лет назад кумир всех волшебников Гарри Поттер? И неужели ты думаешь, что родители, пожертвовавшие своей жизнью ради того, чтобы ты жил, одобрили бы твоё желание умереть? — Гарри больше не отвечал. Он не хотел, да и не мог. Джинни всё ещё что-то говорила, но он уже не слышал её, для него всё было как в тумане. Может, этому послужило еще и то, что у него были разбиты очки, но скорей всего он просто потерял много сил и крови. Не столько крови, сколько сил. Он отдал почти всю свою энергию, даже жизненную энергию. В нём практически не осталось жизни, да ещё и желание умереть делало своё дело

— Мне надо довести тебя до больничного крыла, — сказала Джинни, закончив перевязку. Теперь Гарри был практически полностью в лоскутках её платья. — Ты сможешь идти? — Но услышав в ответ только невнятное бормотание продолжила: — По-видимому нет.

Девушка подняла Гарри с большим трудом, закинула его руку себе за шею и медленно повела его в Больничное крыло.

— Какой же ты тяжелый, — вздыхала она.

Гарри воспринимал всё смутно, как будто это происходило не с ним. Он пытался идти сам, но у него не получалось, в конце концов, он почти полностью повис на Джинни. По пути им как назло никто не встретился, а оставлять Гарри одного Джинни не решалась. Ей пришлось практически нести его.

Ноги парня волочились по полу. Он не помнил, как им удалось добраться до больничного крыла. Там он расслышал восклицания мадам Помфри.

— Боже мой, что опять случилось?

— Гарри упал с лестницы, — запыхавшимся голосом сообщила Джинни. Её платье теперь было чуть выше колен. Всю остальную часть она потратила на перевязку Гарри.

Юноша не помнил, как его уложили в кровать. Мадам Помфри пыталась залечить его раны. Несколько раз заходил профессор Снейп и приносил с собой какие-то зелья. Потом Гарри провалился в беспамятство.