Собор Парижской Богоматери – Хогвартс версия (джен)

— Мда, не вышло у нас провести «день без репетиций», — улыбнулась Панси Фреду и Джорджу.

Панси вообще последнее время была подозрительно счастливой. Подозрительно — потому что если слизеринец счастлив, то, очевидно, гриффиндорец в беде. А за свою младшую сестрёнку близнецы переживали особо, хоть и старались этого не показывать. Ну, оно и понятно: не к лицу отъявленным анархистам всякие там переживания…

— Ну, что поделаешь, — с показной горечью начал Фред.

— Не всё и не всегда получается… — подхватил его брат.

— Даже у нас, — закончили они, по традиции, хором.

Паркинсон улыбнулась и крепче сжала руку младшей Уизли.

Чем бы близнецы не тешились, лишь бы в ведро с водой головою не окунали, так что всё просто превосходно. Жизнь прекрасна, Малфой — козёл, Рон — коза…

— Кстати, а где Рон? — озвучила Джинни в такт её мыслям и сделала это достаточно громко, потому что вся актёрская труппа обернулась на её встревоженный голос, и даже Малфой отвлёкся от пересчитывания заработанных им денег.

Вообще, эти деньги планировалось потратить:

— на костюмы (по версии Гермионы);

— или на сладости (по версии Крэбба и Гойла, пусть это слегка неожиданно);

— или на декорации (по версии Блейза Забини);

— или на грим (по версии Луны);

— или на семена редких растений (Невилл неловко попытался пропихнуть свои интересы, мотивируя это всё теми же декорациями, но быстро сник под укоризненным взглядом Забини);

— или на преумножение семейного состояния Малфоев (не трудно догадаться, кто выдвинул это предложение);

— или на покупку шампуня для Снейпа (по версии Гарри Поттера, потому что мало кто из всех остальных знал, что это за маггловская штука такая — шампунь);

— или на подготовку и осуществление мировой революции (Фред и Джордж, разумеется).

Так что, в итоге, скорее всего содержимое трансфигурированной из газеты шляпы пошло бы на постпремьерную вечеринку. Логика пусть и не очевидна, зато понятна.

— Где мой брат? — повторила Джинни уже слегка истерично.

Не то чтобы она так переживала за Рона, но просто когда один из членов твоей семьи становится сначала козой, а потом и вовсе куда-то пропадает, это слегка настораживает.

— Рон? — Гермиона захлопала глазами, не понимая, с какой стати все вопросительные взгляды устремились вдруг на неё. — Откуда я знаю?

— Ну, ты же типа это… режиссёр, — Гойл блеснул интеллектом, а Драко подозрительно зыркнул на верного телохранителя, не одобряя ни такой интерес к местонахождению одного гриффиндорца, ни прямое обращение к другой гриффиндорке, и тут же вернулся к подсчётам капитала.

— И что?

— И ты же типа это… всё знаешь, — решил не отставать от лучшего друга и Крэбб, схлопотав точно такой же неодобрительный малфоевский взгляд.

Поттер, видя, что возлюбленный недоволен, принял грозный вид и уставился на двух толстяков с видом «я-будущий-победитель-Волдеморта-щас-вас-всех-как-зааважу!».

— Эмм, — Гермионе, конечно, такое высокое мнение о её скромной персоне было несказанно приятно (не про «всех зааважу», а про режиссёра и самую умную), но к данной ситуации оценка её интеллектуальных способностей отношения всё-таки не имела, о чём ей и пришлось сообщить всем присутствующим: — Но вообще-то это не я вас всех уводила в Хогсмид…

— Фред? — тут же вопросительно произнесла Джинни, уже совсем истерично.

— Джордж? — одновременно за ней выдохнула Панси, только гораздо спокойнее.

А близнецов, между тем, и след простыл.

Стоя посреди дороги из Хогсмида в Хогвартс, ребята удивлённо переглядывались, ошарашенные таким внезапным исчезновением.

— Волдеморт? — предположил Гарри.

— Твои Уизли Тёмному Лорду нужны, как соплохвосту пятая нога, — фыркнул Малфой, заставив будущего героя магической Британии надолго задуматься, сколько вообще ног у соплохвоста.

— Мантия-невидимка? — вслух спросила у себя самой Гермиона.

И тут же сама себе ответила:

— Нет, она есть только у Гарри…

Естественно, все тут же заинтересованно уставились на Поттера. Тот смущённо поковырял ножкой землю и открыл было рот — то ли объяснить, откуда она взялась, то ли отмазаться… Он ещё не решил. И решить не успел, потому что Драко, которому пришлось далеко не по вкусу всеобщее внимание к своему Золотому мальчику, с грозным видом обнял его за плечи и придвинулся ближе, одновременно вытягивая губы трубочкой.

Смотреть всем как-то сразу расхотелось — видимо, слэшеров среди труппы, к сожалению, не было.

Впрочем, если уж честно, то Забини был бы не прочь подглядеть краешком глаза. Да и поучаствовать… только не с Поттером. И не с Малфоем. А с кем-нибудь… с кем-нибудь таким… таким… Короче, Блейз основательно замечтался.

— Анархия? — неуверенно нарушил всеобщее молчание Невилл.

— Похоже на то, — кивнула Гермиона и, успокоенная появившейся версией, вновь зашагала к школе.

Остальные потянулись за ней. А что? Режиссёра слушаться надо. Как он скажет, так и будет. Анархия — так анархия. А близнецы, как главные идеологи (хотя уместнее бы тут, наверное, было идИологи) нового в волшебном мире движения, сами пусть разбираются со своим исчезновением. Волдеморт вон вообще почти умер — и ничего, возродился прям с того света, причём почти самостоятельно, всего лишь с небольшой помощью своих верных слуг. При анархии, надо думать, верных слуг не бывают, но и Фред и Джордж — не Волдеморт. Они опасней.

Примерно в таком направлении работали мысли юных актёров, пока их (мыслей, а не актёров) обладатели вереницей вышагивали по направлению к Хогвартсу.

Малфой, наконец, перестал чахнуть над златом — и теперь чах над Поттером, приставая к тому с поцелуями. Приставание мешало ходить, но Поттер не возражал.

Невилл под шумок попытался стянуть у Драко пару монет на семена редких растений, но был остановлен честной Луной.

Панси и Джинни беседовали о чём-то своём.

Крэбб и Гойл думали (!) о чём-то своём.

Забини мечтал.

А Гермиона пыталась решить, какая же надпись должна быть на стенах Собора Парижской Богоматери в их школьной постановке, всё больше склоняясь к версии про «Анархию!». Если уж сходить с ума, то последовательно. Последовательность — залог успеха, это Грейнджер знала отлично.

— Предатели! — обиженный крик встретил их у входа в святая святых, в смысле в горячо любимую школу. — Как вы могли?

— Хвала Моргане, Рон, ты жив! — обрадовалась Джинни.

— Как мы могли что, Уизел? — не поддержал её энтузиазма Малфой.

— Как вы могли оставить меня связанным в кабинете Снейпа? — сжав кулаки, Рон гневно оглядел тех, кого считал своими друзьями. И тех, кого считал своими врагами, тоже оглядел не менее гневно.

И друзья, и враги потеряли дар речи.