Практическая география (джен)

Он боялся, что за два дня совсем изведется, но ничего подобного не случилось: навестил Калпеппера, вернулся домой и развернул выданные пергаменты. Общую часть оставил на потом, пробежал список требуемых заклинаний, медицинские пропустил — все равно самому не разобраться, подумал было, что очищающими и дезинфицирующими можно разжиться у мамы или у Джинни, но никуда не пошел. Свиток лежал на кухонном столе, радуя глаз, Рон пил чай и мечтал. Надо было составить список вопросов, но Мерлин свидетель, если человеку собираются сделать подарок, не станет же он заранее расспрашивать, как этот подарок выглядит и сколько стоит?

Одиночество всегда на него действовало как-то чудно, а после войны он и вовсе не мог с ним совладать — хотелось сразу чтобы и оставили в покое, и не оставляли одного, но сейчас-то он был не один, а вместе со своим, только ему принадлежащим будущим, и сидел и ждал, когда оно наступит.

Встречу назначили в пабе «Низзл и Повар», одном из самых старых на Диагон-аллее — как объяснила мисс Мирафлорес, ей хотелось почувствовать дух настоящей Англии. Ближе к вечеру Рона вдруг затрясло: он принял душ, трижды переоделся, долго возился с расческой, и только в отчаянии швырнув ее о стену, вдруг вспомнил: ты не на свидание идешь, Рональд Уизли! Для этой работы неважно, как ты выглядишь! Поспешно набросал на огрызке пергамента несколько вопросов, решил, что остальное додумает по ходу, и нырнул в камин.

Проклятый паб, в котором Рон прежде не был, оказался не только старым, но и на редкость неудачно расположенным: прямо в окно, у которого он поначалу устроился, весело подмигивала вывеска «Ужастиков Умников Уизли». Пришлось пересаживаться — новое место оказалось не слишком удобным, напротив двери, но хоть без вида на магазин.

Сильвия появилась ровно в семь, крепко, по-мужски пожала ему руку, устроилась напротив и объявила, что будет пиво и пирог с мясом и почками.

— Сову вы так и не прислали, мистер Уизли…

— Рон, — сказал он, — меня зовут Рон.

— В таком случае я Сильвия, — кивнула она, ничуть не удивившись, — так вот, я делаю вывод, что ваши намерения не изменились?

— Именно так.

— А вопросы?

Рон сунул руку в карман, нащупал клочок пергамента, но решил не позориться и положиться на свою новоявленную удачу.

— Ну-у-у, — протянул он, — и сколько мне все-таки будут платить?

— На самом деле не так уж много — около ста пятидесяти галлеонов в месяц, но все портключи и порталы бесплатно, а еще жилье и суточные, — только тут она позволила себе усмехнуться. — Для вас это не слишком важно, я не ошибаюсь?

— Вообще-то я люблю деньги, — сказал Рон, — только я к ним не привык.

Почему-то хотелось говорить ей правду — не хвастаться, не жалеть себя, а вот так, как есть.

— Ну а что вас интересует на самом деле?

Рон попытался собраться с мыслями, не преуспел и выпалил внезапно:

— Сильвия, а вы где учились?

— Э… я не думаю, — начала она, но все-таки ответила, — в Салемской академии, и закончила намного раньше вас.

— Ну уж!

— Хорошо, ненамного. Но вопрос неверный.

— Несвоевременный, вы хотели сказать?

— Или так. Оставим его на после второй кружки?

Она улыбалась, но не пыталась строить глазки — Рон с полпинка опознавал, когда с ним начинали заигрывать. И говорить с ней было просто, как когда-то с Тонкс. Эх. Он ухватился за кружку и медленно тянул пиво, пока не прошел приступ.

— Простите. Если по делу, то я не понял: нам что, можно будет при магглах пользоваться палочками?

— Не везде и не всегда, но, во всяком случае, запрета на их использование нет. Хотя если вы владеете беспалочковой магией…

Рон помотал головой.

— Не страшно. Не демонстрируйте лишний раз свою палочку магглам, и все будет хорошо.

— А эти местные, про которых вы говорили, — они маги или магглы?

— И те, и другие. Там своя специфика, вам расскажут. Кстати, Рон, вы знакомы с какими-либо видами магии, кроме европейской?

Отчаянно желая уметь хоть что-нибудь, он не выдержал и ляпнул:

— Нет, но я немного знаю парселтанг! То есть у меня получалось…

Она взглянула недоверчиво:

— Что получалось?

— Я открывал дверь… — пробормотал он. — Правда, давно…

— Обязательно внесу это в досье, — сказала она, — для Африки ваше умение просто бесценно, но вы же понимаете, что вас проверят?

Рон понурил голову:

— Ага... но я больше не пробовал...

Сильвия хлопнула ладонью по столу:

— Значит, не будем сейчас. Давайте лучше еще по кружечке?

Рон поднялся, но не успел сделать и шага, как в дверях мотнулся знакомый рыжий хвост: Джордж! На отсутствующее ухо тот давно забил, но так и ходил с длинными волосами. Что ему здесь надо, интересно? Опять собрался напиться? Но нет, кажется, Джордж был трезв: оценил обстановку, взглядом указал на Сильвию, сидевшую к нему спиной, и поднял брови: узнавать тебя, Ронни, или не нужно?

Рон закивал — кто знает, что будет, если за ним не присмотреть?

Сильвия, заметив его гримасы, обернулась; Джордж поймал ее взгляд, одним движением перенесся от двери к столу и склонил голову:

— Добрый вечер, я Джордж, старший брат этого типа.

— Сильвия.

— У нас деловая встреча, — поспешно вставил Рон. Конечно, он мог поработать мальчиком для битья, раз уж так было нужно, но лучше бы наедине.

— Жа-а-аль, — протянул Джордж, — красивых девушек с красивыми именами надо приглашать на свидания, а не на деловые встречи, запомни, Рон. Научится, — заверил он Сильвию, — зелен еще. Ты, кажется, собирался за пивом? Я с тобой.

Рон принюхался — точно, все было в порядке. Джордж тащил его, оглядываясь то ли на Сильвию, то ли на дверь.

— Перси сейчас придет, — пробормотал он. — Где ты ее нашел?

— В Мунго, — неохотно ответил Рон.

— Постой, так эта пурга про пятинога, которую вчера гнал Перси, правда?

Рон дернул плечом. Сплетни в Аврорате и Министерстве распространялись мгновенно.

— Она не колдомедик.

— Так правда или нет?

— Ну да.

— И молчишь! Зараза ты, Ронни!

Они уже подошли к стойке, и Джордж отвлекся, через головы жаждущих перекрикиваясь с барменом.

Конечно, его здесь знали. Конечно, он получил свое пиво через минуту, а тех, кто посмел возражать, шутя заткнули завсегдатаи.

В пяти шагах от стойки, где было посвободнее, их ждал мрачный Перси.

— О, класс! — сказал Джордж, размахивая кружками. Перси стер с лацкана пену, забрал пиво и неприязненно посмотрел на Рона.

— А ты что здесь делаешь?

— У Ронни свидание! — тут же сообщил Джордж. Рон чуть не шкурой чувствовал, как его отпустило при виде Перси. — Говорит, что деловая встреча, но я-то вижу! Девочка хорошая. Рыжая, между прочим!

Они протолкались к столику.

— Сильвия, это Перси, мой старший брат, — обреченно сказал Рон.

Она посмотрела, склонив голову набок, точно сравнивая.

— Персиваль, счастлив познакомиться. Умоляю простить, если помешали.

— Ни в коем случае. Мы уже закончили, правда, Рон? Продолжим в понедельник.

Рон опустился на стул, не зная, чего ждать.

— Всегда мечтала о старшем брате, — сказала Сильвия, — а уж двое….

— Пятеро, — привычно поправил Рон — и замер в ужасе. Идиот, какой же идиот!

— Четверо, — мертвым голосом сказал Джордж. — Четверо. — И одним глотком ополовинил кружку. Молчание давило, тяжелое, как могильная плита. Рон готов был провалиться сквозь землю, Перси, сгорбившись, уставился в стол, Джордж смотрел куда-то — не в сторону, а просто вне, потом допил, коротко взглянул на Перси и обеими руками потер лицо.

— Так что там твой пятиног, Ронни?

Рон виновато вздохнул. Он так любил их обоих! Он должен, обязан был что-то сделать для них прямо сейчас, перебить эту горечь, хотя и знал, что от нее нет лекарства.

— Макбун — фигня, — сказал он, — вчерашний день. Я из Аврората ухожу. В понедельник. То есть во вторник.

* * *

— Спятил, — восхищенно выдохнул Джордж. Он снова был здесь, пусть не целиком, но был.

— Рон, твоя вопиющая безответственность… — это, конечно, Перси.

— Почему безответственность? — перебила Сильвия. — Я, правда, лицо заинтересованное, но, по-моему...

Перси напрягся, как пес, почуявший след.

— Заинтересованное? В чем?

«Точно, — подумал Рон, — сейчас вцепится и начнет трясти, пока не вытрясет всю правду до последней капли».

— Я нашел работу! Новую! — сказал он поспешно. — Сильвия проводила собеседование! В понедельник скажут точно, берут меня или нет!

— Что за работа? — быстро спросил Перси. — Где и кем?

— Ну, полагаю, Рон ответит сам, когда сочтет нужным.

Рона опять разрывало — между благодарностью и раздражением: трудно сохранять спокойствие, когда тебя препарируют, как лягушку на уроке зельеделия.

— Потому и не говорил! — он очень старался не кричать, но все-таки срывался в крик. — Не знал точно!

— А ты еще не хотел идти сюда, Перси, — сказал Джордж. — Теперь будешь меня слушать? Вам, Сильвия, — он понизил голос почти до шепота и наклонился к ней, — вам не кажется, что мой брат просто-напросто собирался скрыть от нас этот незначительный факт? Оставить семью страдать в неведении? Нам с вами, пожалуй, стоит обменяться адресами — чтобы, так сказать, держать руку на пульсе, м-м-м? Мало ли что еще ему взбредет в голову…

И тут — Рон просто глазам не поверил — он действительно протянул руку и, Мерлин свидетель, положил ей на запястье, где обычно считают пульс, а она… она так и продолжала сидеть как ни в чем не бывало. Рон шумно вздохнул — ничего не изменилось. Перси с непроницаемым видом взглянул на них сквозь стекло кружки. Рон понял, что краснеет, но продолжал таращиться, просто не мог перестать. Он знал от Перси, на которого как-то нашло, про девок, которых Джордж снимал на ночь, про Анджелину, с которой у него то ли было, то ли не было прошлой весной, но вот так, на виду у всех! Он еще раз вдохнул и выдохнул — и наконец увидел, что Сильвия отняла руку.

— Конечно — госпиталь Сент-Мунго, доктору Мирафлорес, — сказала она спокойно. — Рон, если решение примут раньше, прислать вам сову?

— Нет, — хрипло ответил он. — Нет, не надо, я сам приду.

Она кивнула.

— Это был прекрасный вечер, господа, но мне пора.

И встала, собираясь уходить, — они вскочили следом, грохоча стульями.

— Кенни, запиши на мой счет! — проорал Джордж, отлично обходясь без всякого Sonorus.

— Мисс Сильвия, позвольте вас проводить?

— Благодарю, я прямо отсюда.

Она улыбнулась Джорджу, кивнула Перси, сказала: «До понедельника, Рон» — и, отступив на шаг, аппарировала.

Рон начал понемногу приходить в себя. Во всяком случае, до него дошло, что сейчас самое время слинять по-тихому, и он двинулся было в сторону, но четыре руки с двух сторон вцепились в него, и обманчиво ласковый голос пропел:

— Куда это ты собрался, Ронни, малыш? Опять хочешь сбежать? Плохая привычка, Ронни, а от плохих привычек надо избавляться, чем скорее, тем лучше! Ты же хочешь пойти с нами и все-все рассказать, да?

Они проволокли его через улицу, затащили по лестнице в квартиру над магазином. Через десять минут он сидел на жестком стуле посреди комнаты, а две пары глаз и две палочки целились ему в лицо.

— Давай, Ронни, колись! — сказал Джордж.

— Что за работа? Кто эта Сильвия?

— При чем здесь Мунго?

«Это они зря, — подумал Рон, — это они напрасно».

Хотя откуда им было знать? Технику поведения на допросах в Академии он сдал на «выше ожидаемого», да и практики хватало, не к ночи будь помянута. Рон напрягся, подождал для вида пару минут и принялся образцово, как по учебнику, колоться, стараясь без нужды не врать и перемежая потоки сведений точно рассчитанными дозами просьб и проклятий.

Из невнятных его признаний выходило, что бегать по лесам за безмозглыми тварями обрыдло, перспектив никаких, возможностей для перевода нет, а просить Гарри стыдно; что как-то случайно он встретил Патил, пожаловался, она рассказала о запросе, ну и пошло-поехало. Сильвия занимается подбором персонала, легально сидит в Мунго — можно хоть завтра навести справки, а вообще это пока не работа, курс обучения: основы целительства, углубленные чары, маггловедение и маггловская техника, — а уж потом, после экзаменов, могут предложить место. Светить раньше времени не хотел, потому что учебка не в Англии, а в Швейцарии, на континенте, и придется уезжать — знал, что начнут отговаривать, вот и тянул.

Получалось складно, самому нравилось.

— Ну, допустим, — сказал наконец Перси. — Допустим. Объяснение приемлемое, хотя я категорически не согласен с твоим образом действий, он просто возмутителен.

— Темнишь ты что-то, братец, — заявил Джордж, — поймать не могу, а вижу, что темнишь. Значит, так. Родителям скажешь в субботу, на обеде, а остальным… Подожди, а Гарри? Гарри знает?

Рон помотал головой.

— Возьму-ка я с тебя клятву... Или нет. Покарауль его, Перси!

Джордж подлетел к камину, крикнул: «Дом Поттеров» — и сунул голову в зеленое пламя.

— Гарри? Ты дома? Отлично. Занят? Нет? Еще лучше. Мы тебе сейчас выдадим нашего младшего брата, он очень хочет поговорить о чем-то важном...

— Жизненно важном! — крикнул Перси, ткнув Рона палочкой в бок.

— …но стесняется. Мы его тут немного полечили… от застенчивости, так что лови!

Они — опять в четыре руки — подтащили Рона к камину.

— С содержанием у тебя уже неплохо, братец, а вот с формой надо поработать, — сказал напоследок Джордж, сопровождая напутствие увесистым пинком.

* * *

— Что случилось? — быстро спросил Гарри, выволакивая Рона из камина и почти швыряя на диван. Диван был новый, мягкий, гораздо лучше, чем у Рона.

Вот придурок Джордж, зачем напугал его?

— Что-то с Джорджем? С тобой? Ранен?

— Был бы ранен, ты бы первым узнал, — отмахнулся Рон. — Все нормально.

— А это что? — он мотнул головой в сторону камина.

Легче всего было бы повторить ту же полуправду, которую он только что скормил Перси и Джорджу. Рон совсем было решился, и даже рот открыл, когда понял, что — нет. Не может. Откуда он это взял, он и сам не знал, но готов был поклясться чем угодно, что братьям рассказывать про Сомали пока что нельзя, а Гарри обязательно нужно, прямо сейчас.

Он выпрямился, насколько позволял диван, попытался привести мысли в порядок и начал доклад — как отчитывался обычно на оперативках по очередному законченному делу, последовательно излагая факты и стараясь ничего не упустить: дежурство и скука, Гебриды и макбун, Отдел международных связей и Патил, Сент-Мунго и Сильвия, Женева и полевой госпиталь…

Гарри слушал, как умел только он один, впитывая не только слова, но и то, что стояло за словами, и вдруг сказал:

— Стоп. Есть еще один человек, которому надо об этом знать.

— Может, не надо? — заканючил Рон, с ужасом ощущая, как превращается из аврора в молокососа-четверокурсника. — Еще чего-нибудь подумает не то…

— Ты в своем уме, Рон? — спросил Гарри. — Это же Гермиона. Она все поймет. Знаешь что? Иди-ка на кухню, и без всяких Аccio — огневиски в закрытом шкафчике, ключ в замке, стаканы на полке.

Когда Рон вернулся и вывалил на низкий столик бутылку и стаканы, Гермиона уже сидела на диване, запахивая халат, из-под которого торчала пижама, — мужской халат, между прочим, с эмблемой «Соколов Сеннена» — клуба, за который в этом сезоне играл Крум. «Интересно, откуда он ее выдернул?» — злорадно подумал Рон, устыдился и сел.

— Дальше, — сказал Гарри, и Рона затопило волной благодарности — успел, рассказал, повторять не придется.

Так же четко, как учили, он договорил и стал ждать, что будет. Должно быть, они переглядывались за его спиной — Рон уставился в каминное пламя и терпел, не поднимая глаз, пока не услышал лучший звук на свете: Гарри разливал огневиски.

Гермиона придвинулась ближе — Рон почувствовал, как от нее пахнет не духами даже, а горьким мужским одеколоном и чужой постелью, — и спросила:

— Ты же будешь держать нас в курсе, Рон? Напишешь?

Гарри сунул ему в руку стакан, и Рон наконец-то посмотрел на них.

— За нас! — сказал Гарри.

И они выпили по первой, потом по второй — за исполнение желаний, потом, не чокаясь, по третьей — за тех, кого больше нет, потом Рон ни с того ни с сего рассказал, как прокололся сегодня с парселтангом, и они заспорили, может ли он говорить на змеином языке, если Волдеморт умер, и Рон немного пошипел, а Гарри все повторял, что не будет, потому что разучился, потом оказалось, что бутылка кончилась, и Гарри принес вторую…

Через какое-то время из камина — это Рон запомнил — вылез Крум, со второго этажа спустилась Джинни, и только за Роном никто не пришел, и он благополучно проспал до утра на прекрасном новом диване в гостиной дома Поттеров в Годриковой лощине.