Заставить ее полюбить тебя вновь (джен)

В голове был словно рой пчел, который гудел и жалил меня изнутри. Она словно налилась свинцом, и я не мог поднять ее с подушки. Все же я вчера перебрал, или возможно просто заболел от купания в холодной воде. Я застонал в голос, когда наконец смог перевернутся на бок. Тела я не чувствовал. Будто осталась только больная голова.

— Твою же мать, — прошипел я, когда почувствовал, что мочевой пузырь сейчас просто лопнет. Кое-как я сполз с постели. Окна в каюте были закрыты, создавая непроходимый сумрак. Все плыло перед глазами, и я кое как держась за все что попадалось под руку. Выбрался из каюты в поисках туалета и литра воды. Нет сначала в туалет. Чувствуя себя чуточку счастливей, пробрался на кухню и залпом выпил оставшеюся воду из открытой бутылки на столе. Немного отдышался, подождал пока головокружение немного пройдет. Отчетливо пахло хлоркой. Странно. Посмотрел в окно на заходящее солнце. Сколько же я проспал. Наверно я и правда заболел. Но почему Бека меня не разбудила?

Вспоминая прошедшую незабываемую, безумную ночь, любимую в моих руках, ее податливое тело, ее слова, нежные губы, бархатную кожу, страдать от болезни моментально расхотелось.

— Родная, — позвал я охрипшим от сна голосом, — милая ты где?

Когда я проснулся, в пастели ее не было. Бедняжка, наверно скучает, пока я сплю целый день. Я поднялся на палубу, любуясь свинцовыми тучами и заходящим солнцем, которое еле пробивалось сквозь темную синеву. Кажется, будет буря. Или уже была? Палуба была мокрой от воды. Я осмотрелся. Яхта стояла в бухте рядом с невысокими скалами. Мы что, изменили курс? Я останавливался точно не здесь. Нас унесло течением? Бека изменила курс, и спрятала нас от бури? Что происходит? На палубе девушке не было. Может она уже в теплой пастели и ждет меня. Я спустился на нижнюю палубу и зашел в каюту. Было темно, но силуэта на пастели не было. Я хотел включить лампу и вдруг ноги заскользили по мокрому паркету, я не удержался, ноги разъехались, и со всего размаху рухнул, больно ударившись пятой точкой.

— Fack, — выругался я сквозь зубы, пытаясь подняться. Держась одной рукой за поясницу, я потянулся к лампе. Небольшую каюту залил мягкий свет.

— Ребекка? — громка позвал я, чувствуя себя идиотом. Ну не спряталась же она в шкафу. Может в рубке.

Я хотел поправить подушку, и опять прилечь, хоть на пять минут. Голова отказывалась проходить, теперь еще болит спина. Но замерев, я тупо уставился на ладони, покрытые чем-то красным. Я осмотрел себя. Голые ступни тоже были окрашены в красный цвет.

— Что такое? — я присел на корточки, смотря на красные разводы от лужицы на полу, размазанной после моего падения. Руки дрожали. Пальцами я провел по мокрому разводу на полу и поднес к лицу. Отчетливый приторный запах. Пальцы будто со скрипом размазали тягучую жидкость.

— Матерь божья, — не в силах поверить в происходящее, я вскочил на ноги. Кровь. На полу кровь. На моих руках, на теле где я касался себя, повсюду мазки крови.

— Ребекка, — в отчаянии закричал я.

В ответ мне была звенящая тишина. Темное пятно показывалось из–под простыни. Я резко сдернул ее на пол. Что глухо ударилось о паркет.

— Ах, боже мой, — схватившись окровавленными руками за голову, я смотрел на кровавое пятно на белой простыне.

Первобытный страх сковал все тело, и я не мог пошевелится, глядя на постель. Тысячи незаконченных мыслей: Что? Как? Почему? Что происходит? роились в голове, и ни на один я не находил ответа.

Сердце стучало с такой силой, что я слышал его отчетливо. Оно глухо ударялось о ребра, так же как «что-то», упавшее на пол.

Я заставил себя двигаться, подойти ближе, обойти пастель и возможно найти на полу мою любимую. «Что то» одиноко лежало на паркете. Лезвие кухонного ножа, того самого которым вчера (или позавчера??) нарезала продукты Бека, было окрашено кровью. Он притягивал меня, и я поддался гипнозу и поднял его. Полное осознание происходящего обрушилось как лавина.

— Бека! — это был рев раненного зверя. На человека я уже похож не был. Я бегал по яхте, кричал и звал ее, с каждым новым кругом я понимал, что ее тут нет, но продолжал кричать и искать. Я не выпускал нож из руки, если кто-нибудь попадется мне, тот, кто причинил ей вред, я убью его на месте. Выбился из сил. Страх, отчаяние, невыносимая боль. Господи боже. Ее нет нигде. Там много крови… Она ум.. умер.. Нет нет нет.

Я бросился к рубке. Схватившись за рацию дрожащими руками, я переключился на береговую охрану.

— Это яхта «Миссури», помогите мне, — взревел я. Мой голос не был человеческим. Он был искажен непередаваемым страхом. И страшно мне было не за себя. Я боялся за ту единственную, которая дорога мне в этой жизни. А теперь она пропала, и я отказывался верить в то, что ее больше нет.

— Умоляю, помогите. На нас напали. Моя девушка, ее нигде нет, везде кровь. Пожалуйста, помогите.

На том конце женский голос просил успокоиться, назвать себя и координаты. Какие, к черту, координаты. Я не видел цифр на навигаторе. Слезы застилали глаза.

Когда вес было закончено я сел на пол, не веря, что этот ужас происходит со мной. Я слушал будто со стороны собственные рыдания. Слезы отчаяния. Но надежда продолжала жить во мне. Но она едва теплилась. Возможно, ее похитили. Я отдам все, что у меня есть и даже больше. Возможно, ее найдут. Обязательно найдут. Но та лужа крови на пастели говорила об обратном. Я ничего не слышал. На нас напали, пока я спал. Пока МЫ спали. Я ничего даже не услышал. Возможно она тоже. Может быть, она не страдала. И даже ничего не почувствовала. Возможно, она там, на дне, под водой. Я принял решение. Поднявшись на ноги, я пошел на палубу. Я хотел последовать за ней. Как в тумане. Я понимал, что без нее моя жизнь не стоит ничего. Я потерял самое дорогое, что у меня было. Вой сирены. Два черных полицейских катера неслись прямо на яхту. Уже ничего не важно.

Грубый голос из громкоговорителя приказал поднять руки.

Я подчинился.

Он приказал опустить трап и не делать глупостей.

Я подчинился.

Несколько человек в форме забрались на яхту и нацелили на меня оружие. Убейте меня, пожалуйста, я не смог ее защитить, я заслуживаю смерти.

— Лечь на пол, руки за голову.

— Что? — тупо переспросил я, охрипшим от слез и завываний голосом.

— Я сказал на пол, — прикрикнул голос, и несколько бойцов уложили меня на пол. Только сейчас я понял, что до сих пор сжимаю нож в руке. Он упал.

Руки больно сковали наручники. Меня грубо посадили.

— Обыскать все. Где девушка, ублюдок? — офицер морской полиции схватил меня за подбородок.

— Найдите ее, пожалуйста, — проскулил я — помогите мне ее найти.

Все что-то говорили, кричали, ходили туда-сюда. Я ничего не слышал и не видел. Не чувствовал холода, находясь в одном белье на сильном ветре. Я хотел спросить, почему меня заковали в наручники, но мне было все равно. Обладатель грубого голоса остался рядом со мной. Он прожигал меня взглядом и молчал.

— Капитан, — обратились к нему. — Девушки нигде нет. Повсюду кровь и вот это, — рядом со мной приземлилась пустая фляга.

— Он наверно замывал следы.

— Где девушка? Облегчи нам задачу, скажи, где ты выбросил тело.

Они думают..????

— Это не я, — в ужасе произнес я, поднимаясь на ноги.

— Господи, это не я. На нас напали, пока мы спали. Я проснулся сегодня, а Беки нет , повсюду кровь. Вы что думаете, что это я? — закричал я.

— Снимите с меня наручники.

Меня грубо толкнули обратно на пол.

— Сиди тихо, — процедил старший.

— Где ты выбросил тело? Тут или в бухте? Или по дороге сюда, пока прятался от нас?

— Вы что не слышите, что я говорю? Это не я. Я же сам вас вызвал.

— Капитан смотрите, — очередной офицер показывал ему какое то устройство в пластиковом пакете.

— Что это?

— Я так подозреваю, что это устройство, которое и блокировало сигнал навигационной системы. Направляя нас всю ночь по ложному следу. Я никогда не видел подобной штуки.

— Техники разберутся, — бросил он. — Где девушка, Тревис?

— Я не знаю, — заорал я, срываясь от отчаяния, за что получил под дых кулаком.

Я задохнулся и сложился пополам от боли.

— Капитан, может не стоит мараться, он еще и в суд может на вас подать.

— Не стоит? Ты слышал голос бедняжки? Да если он сейчас свалится за борт с пулей в башке, я скажу что так и было и мне поверят. А отец девушки меня поддержит. — процедил он.

— Прочесать бухту. Водолазы уже готовы? И еще обыскать здесь все вплоть до миллиметра, а этого на берег и в камеру.

— Что? — кажется сегодня день этого вопроса.

— Поднимайся, — проговорил один из офицеров полиции.

— Помогите мне найти Беку, — прошептал я в последний раз, — я не убивал ее, клянусь.

— Колин Тревис, вы арестованы по подозрению в убийстве Майли Джефферс. Вы имеете право хранить молчание, все что вы скажете, может быть использовано против вас в суде, вы имеете право на адвоката… — стандартные фразы, пустой голос. Им все равно что я потерял все.

И Майли? Причем тут Майли?