Коуквортский рубеж (гет)

29 августа 1997 года, 9:30 утра, Министерство Магии, Лондон.

В малом холле гомонили люди. То тут, то там сверкали каминные вспышки, выпуская в облаках дыма волшебниц и колдунов. В воздухе искрило от волшебства и даже запах стоял электрический, будто вот-вот должна была разразиться гроза, и отдел погоды по недосмотру опять что-то напутал с дождем, как уже было две недели назад.

Едва Роза появилась в пламени, ее тут же вытолкнул из камина колдун в малиновой мантии, выругался, беспардонно оттолкнул с дороги и, растолкав по пути еще троих человек, выскочил из каминного зала в коридор. Роза проводила его раздраженным взглядом, но быстро отошла в сторону и принялась отряхивать испачкавшуюся в саже юбку. Мимо пронеслось еще трое человек, а четвертый едва не отдавил ей ноги, но вовремя остановился, спохватился и, рассыпавшись в любезностях, пропал из виду.

Едва она оценила положение и осторожно ступила из своего угла на гладкую плитку пола, как тут же появилась разукрашенная волшебница в сливовой мантии, резко брыкнулась, задела ее сумку своей и едва не вывалила все документы на пол, пытаясь их разнять.

— Эй, поосторожнее! — Роза дернула сумку на себя, и из маленького клатча волшебницы посыпались бумаги, будто из необъятных запасов архива.

Колдунья что-то закудахтала, один из лакеев тут же появился рядом и оттеснил Розу плечом, магией быстро собирая с пола листы. Люди, как живой поток, наконец начали огибать их, даже не замечая под ногами.

Времени было девять тридцать утра. До начала собрания оставалось не больше получаса, и она, Роза Паркинсон, правая рука главного финансиста страны, куратор стройки века и одна из самых влиятельных министерских чиновников своего поколения, была вынуждена любоваться тощим лакейским задом!

— Какого черта тут творится?! — не смогла сдержаться она. — Что тут за балаган?

Лакей завертел головой, оглянулся на нее, сглотнул и еще больше заелозил бумагами по полу, а мантией по ее ноге. Ее палочка засверкала искрами, и они выжгли в его одежде несколько дырок. Шипя себе под нос, Роза сделала шаг назад и возблагодарила Мерлина, что хотя бы спиной смогла ни на кого не наткнуться. В тот же момент ее ослепила яркая, обжегшая глаза вспышка.

— Да что такое вы себе позволяете? — сбоку от нее появился колдун, в руках которого болталась огромная колдокамера. — Кто давал вам право меня снимать?!

Волшебник глянул на нее, пожевав губами.

— Это для «Пророка»!

— Для какого еще «Пророка»?! — но он ничего не ответил, сделал еще пару кадров с прохожими и принялся своей палочкой помогать женщине и лакею собирать бумаги.

— Простите великодушно, мисс Паркинсон, — лакей первым обрел голос и обернулся к ней. — В Атриуме фонтан потек, русалка домовиков распугала.

Прозерпине захотелось свернуть какому-нибудь домовику голову. Двадцать пять минут до собрания!

— И?

— Ну так и это… — он дергано обвел глазами зал, отряхнул колени. — Все сюда и идут.

Роза закатила глаза. Уму непостижимо! Русалка капризничает и пинает хвостом воду, главный атриум перекрывают, а эти люди называют себя волшебниками!

— Вам бы починить ливрею, — Роза раздраженно указала взглядом на дырки.

Лакей вздрогнул, коснулся рукой ливреи, нервно сжал палочку. Женщина, которой он помогал собирать бумаги, аккуратно встала с пола и куда-то ускользнула.

— Да, — парень растерянно хлопнул глазами, — да, да, конечно, мисс Паркинсон, простите.

Он еще несколько раз извинился и бочком попятился от нее назад к своему месту.

Роза утомленно сдула со лба нависшую прядь волос, глубоко вдохнула. Погодники и правда не справлялись. Духота! Да и что еще за русалка?

— Ну ты и даешь, — Одри восхищенно протянула у нее над ухом, подхватила ее под локоток и потянула к выходу. Роза все что и могла, это ноги переставлять. Люди опять сомкнулись, давка была неимоверной, Одри придерживала ее за талию сзади. Даже не повернуться! — И правда юная Лестрейндж!

Прозерпина поперхнулась вдохом.

— Что?

— Да про тебя теперь только так и говорят! Ну и шуму ты у Авроров наделала! Смит уже снял тех придурков. Теперь все треплются, спорят: их и правда выгонят со штрафом или ради такого дела подновят аврорские казематы. Вместо Азкабана-то еще тоже никто ничего не решал!

Азкабан, не Азкабан, Розе пока было достаточно и, будь он трижды неладен, Хогвартса. Двадцать минут! Надо будет выбить из Яксли подпись под разрешением на внутреннюю аппарацию.

— Какого драккла Лестрейндж? — шипела Роза, пока они медленно пробирались к своему коридору.

— Ну так упала на голову с меткой, о семье никто ничего не знает, да и вообще… — стало чуть посвободнее, Роза наконец обернулась к Одри, и та без слов махнула рукой.

Прозерпина многозначительно задрала брови.

— Од! — они обе обернулись на оклик.

— Ах, да, — Одри быстро сменила взгляд, расправила плечи и вся моментально стала серьезней. — Это Перси Уизли, он мне помогает. Прозерпина Паркинсон, ты наверняка слышал.

Роза подумала, что у нее волосы прямо здесь встанут дыбом, если Уизли хоть жестом даст понять, что слышал о ней в том же ключе, что и Клиффорд.

— Конечно, конечно, — он протянул ей руку, она пожала, он потряс ее в ответ, и они все вместе, расталкивая толпу, заторопились к ним в кабинет. Уизли явно что-то хотел сказать, но по работе и не здесь, под обстрелом вездесущих глаз.

Как только они зашли в офис: Роза первая, Перси второй, и Одри последняя, — все наконец смогли глубоко вдохнуть.

Клиффорд закрыла дверь и оперлась о нее спиной с их стороны; Роза взмахнула палочкой, открыла окошко и тут же наколдовала им сквозняк. Впервые стало легко дышать.

— У меня все есть! — Уизли смотрел на Клиффорд торжествующе, даже глаза светились ярко, как его волосы на утреннем солнце.

— Сделал? — она довольно ухмыльнулась, проверила дверь и подошла к нему ближе.

— Да, все работает. На широкий обхват пока в теории, но я поинтересовался у одного приятеля, который общается с невыразимцами. Попросил его проверить, те что-то покрутили и дали добро. Вот, — он вытащил портфель из-под мышки, закопался в него и быстро вытащил новенький пергамент. — Тут список на первый курс. Надо бы доработать, но это уже дело техники. Второй и последующие пойдут проще...

Он принялся объяснять что-то про объем магии, но ни Роза, ни Одри не слушали. Одри подняла ладонь, остановила его и бегала глазами по строчкам. Щурилась: забыла надеть очки.

— У нас десять минут, — поторопила их Прозерпина, сама пытаясь состряпать в голове план выступления. Что они вообще скажут перед министром?

— Да мы уже все! Перси гений, — Одри с восхищением взглянула на него.

— Допустим, — Роза смерила их тяжелым взглядом. Обсуждать проблемы при нем не хотелось.

— Слушай, — Одри встретилась с ней глазами, обернулась к Перси и закусила губу, — когда дойдет очередь, Яксли скорее всего сам поднимет вопрос. Мы уже бегло его касались, и они что-то должны решить. Сегодня самое время. Будь там и жди момента, я тебя представлю. Если нет…

— Я понимаю, — Перси тепло ей улыбнулся.

Она потрепала его по плечу. Он кивнул Розе на прощание и вышел. Как только за ним закрылась дверь, она оттолкнулась от стола.

— У нас ничего на сегодня нет! — Роза взвыла. — Я вчера до ночи копалась в бумагах! О чем мы будем им докладывать? Что обработали весь капитальный фонд, зарылись под Стоунхендж, драконий заповедник и старый стадион, да так ничего и не нашли? Что нужно рассекречивать набор азкабанских заклятий? Что это Дамблдор во всем виноват? — она почувствовала, как напряжение сверлит ей голову, растерла пальцами виски. — Может лучше пропустить собрание? Скажем, что задержались на драконьей ферме в Уэльсе, а доклад сделаем как-нибудь потом. Накопаем же что-нибудь!

Одри фыркнула, потрясла под носом Розы копией пергамента Перси, достала из стола булку, откусила и спешно запила ее холодным вчерашним чаем.

— Не говори глупостей, — она закашлялась, подавившись, и сделала еще один большой глоток из кружки. — Хочешь привлечь внимание, чтобы через неделю с нас содрали шкуру? Вот увидишь, Яксли даст решение по магглокровкам, а потом я представлю Перси с докладом, и мы распишем новый состав преподавателей, а пока подойдем к зданию, уже и время выйдет.

— Но это же все не то!

— Ой, да какая разница? — она отмахнулась от Розы. — Будут вопросы, уточним по списку кандидатов. Нам же не ставили никаких сроков.

— На следующей неделе сентябрь!

— Будто я без тебя не знаю! — сорвалась Одри и нервно ударила кружкой по столу. — У нас есть результаты, и копать себе яму — не лучший из вариантов.

Роза скривила губы. Рациональное звено в словах Клиффорд было. Вот только она чувствовала себя на месте тех придурков, которые не справились с фонтаном. Какая чушь!

— Прекрати суетиться, — посоветовала ей Одри. — Мы опаздываем.

Одри дожевала булку, поднялась с места и направилась к выходу, на ходу любуясь списком. Прозерпине ничего не оставалось, как пойти за нею.

Прямо на входе столкнулись с Долоховым. Роза сначала и не поняла, а потом Одри вцепилась ей в предплечье. Роза натянула на лицо улыбку, но он их даже не заметил. Одри уже с облегчением выдохнула и хотела проскользнуть в зал, но Роза поняла, что это просто идеальное время для встречи.

— Мистер Долохов, — Роза окликнула его, и хватка Одри на руке стала совсем мертвой.

Он обернулся, Роза улыбнулась еще шире.

— Мы пересмотрели программу, вот, — она оторвала от себя Одри и спешно выудила из сумки свою старую тетрадь с заметками по ОД. Спасибо Биллу, он просто вернул их ей и не стал слишком много спрашивать.

Долохов взял тетрадь, раскрыл на середине, вчитался.

— Это что?

— Программа, которую готовил Поттер. Он писал ее для студентов в позапрошлом году. Натягивал их на экзамены.

Долохов хмыкнул, размашисто перебрал несколько листов, потом еще несколько.

— Откуда?

— Уизли, — пожала плечами Роза.

Долохов вскинул к ней взгляд, ухмыльнулся.

— Ну хоть какая-то от рыжих польза.

И ушел вперед с тетрадью, перебросив мокрую мантию через руку.

Роза выдохнула, Одри задышала.

— Ну вот и все, — Роза потрепала ее по руке. — Зато закрыли должность по ЗоТИ.

Одри невнятно что-то пробормотала себе под нос. Роза вздохнула, уже предвкушая свое будущее общение с Долоховым.

Высокое собрание встречало их, как и прежде, в главном зале Визенгамота. Они зашли за две минуты до десяти и едва успели упасть на свои места в следующем ряду за Яксли и Малфоем. Младший Лестрейндж стоял рядом, подпирал собой кресло и натирал пальцами брови. Лица его видно не было. Кресло Родольфуса пустовало. Яксли обернулся, как только они уселись рядом, приветственно кивнул им и тут же поднял голову. Прозерпина проследила за его взглядом: Лестрейндж-старший как раз вошел в зал, и двери за ним закрылись. Он хмурился, был чем-то недоволен, и по спине Розы прошел холодок, когда она вспомнила прошлое заседание.

Подойдя к своему креслу, Родольфус легко пошевелил палочкой и что-то сказал Вельзусу. Слышно не было, но Яксли нахмурился, однако Родольфус только махнул рукой. Звуки снова появились.

— Дебилы, блин... — донеслось до нее бормотание Яксли. Родольфус фыркнул. Малфой покосился на них, кривя в насмешке губы, Лестрейндж бросил на него острый взгляд, и у Люциуса вырвался смешок. Роза улыбнулась, глядя на эту картину: несмотря на все, эта тройка выглядела старыми друзьями. Так и не скажешь, что каждый первый — убийца.

— Итак, — Вельзус не стал долго задерживаться и постучал палочкой по своему столу. По залу прошлось эхо, и редкие разговоры утихли. — Предлагаю начать. Прежде всего хочу отметить, что порубежный кризис миновал и острая стадия пройдена. Но эта северная проблема оставила там немало дыр, которые все еще требуют работы. Начнем по возрастающей… — он обвел взглядом зал и вернулся взглядом к Малфою. — Например, с финансов. Прошу, Люциус…

Когда Малфой вышел и стал говорить, со своего места Прозерпина видела, что даже Яксли слушает вполуха. Лестрейндж что-то дописал на своем пергаменте, пододвинул его к Вельзусу. Слева от них зашевелился Рабастан, встретился взглядом с Родольфусом и пожал плечами. Тот написал еще что-то, и его брат кивнул. Люциус продолжал вещать про банковскую реформу, и Роза решила прислушаться к нему. Ей даже смотреть не нужно было на лист Родольфуса, чтобы узнать там Протеевы чары.

Люциус вел к тому, что финансовая система работает, договоры с гоблинами установлены, экономика стабилизировалась и найдены замены северным производителям. Гоблины выделили средства для инвестиций, министерство заключило договор, и начинающие мануфактуры получали дешевые кредиты по пониженной ставке в виде госдотаций. Госдолги, накопившиеся за кризис, были щедро покрыты из бюджета, и теперь страна могла смело смотреть в будущее…

Роза глядела на него и думала, что за всем этим напускным лоском он прекрасно все просчитывает. Какова вероятность, что у гоблинов в подземельях найдется несколько хорошо защищенных залов, где можно будет разместить детей? Ну да, не самая здоровая атмосфера, но жил же Слизерин полным составом под землей все семь лет! Роза никогда бы не поверила, что филиал в Лондоне у них единственный. Если как следует прижать гоблинов и заставить их перевести все золото из другого отделения в основное…

Да, Люциус точно был тем человеком, который мог бы с них это стрясти. А если нет, то и послать с ним Драко…

Роза встряхнула головой. Люциус сходил с трибуны, возвращался на свое место. Она проследила глазами за ним, уронила взгляд на Лестрейнджа.

Ну вот и все: вот где были ее мысли. Послать к гоблинам Драко! Хороша она была, ничего не скажешь. Да и стоило ли ей, по большому счету, от них отличаться? Итог работы Люциуса был верным. Гоблины были не правы.

Пока она глядела на Малфоя и размышляла, к трибуне вышел еще кто-то из рубежных ребят Руквуда и коротко отчитался, но Роза полностью пропустила его выступление. Опомнилась только, когда со своего места поднялся Рабастан.

Он был похож на брата и даже больше похож не чертами во внешности, а тем, как они были искажены. Одинаковые морщины, когда младшему даже тридцати пяти не было, одинаковое серебро в волосах.

Рабастан встал перед кафедрой и усилил голос Сонорусом.

— Пока мы совсем не закопались под рубеж и не ушли слишком далеко от проблемы банка, считаю нужным вынести на обсуждение дело главного виновника произошедшего.

И у них была одинаковая хрипотца в голосе. Роза слышала такую у Люциуса, когда впервые увидела его в доме Панси. Вот только у Люциуса это прошло.

Рабастан кивнул куда-то в сторону, и авроры подняли с задних рядов амфитеатра группу скованных заклятиями волшебников.

— Нами было проведено внутреннее расследование, в ходе которого выяснилось, что именно преступная халатность Дирка Крессвелла, занимающего должность начальника отдела по связям с гоблинами, позволила случиться произошедшему. В его служебные обязанности входило в числе прочего, — Рабастан скосил взгляд к бумаге на кафедре и зачитал: — урегулирование спорных вопросов с гоблинами, своевременное уведомление департамента магического правопорядка, а также секретариата министра по этим вопросам, в том числе по вопросам гоблинского банка Гринготтс.

Яксли громко вздохнул и положил на стол свою палочку. Авроры отделили Крессвелла от остальных, провели его под руки к центру зала и усадили на возникшее перед ним арестантское кресло. Его голос был под Силенцио, но выглядел он неважно: всклокоченный, отощавший, с синяками под глазами.

Рабастан продолжил зачитывать скучающим голосом текст с пергамента. Под его слова рядом с Крессвеллом усаживали остальных. Роза не запоминала имена и должности, но все они так или иначе обвинялись в халатности, недосмотре, недобросовестности.

— Касательно Дика Крессвеллла, — медленно начал Яксли, как только Рабастан закончил. — Мы не можем позволить себе смотреть на подобную халатность сквозь пальцы. Финансистам наконец-то удалось подсчитать потери, — он опустил взгляд к пергаменту, провел вдоль строк на нем палочкой. — По самым скромным подсчетам бюджет уже пострадал на триста тысяч галлеонов. Это без тех сумм и времени, что еще предстоит вложить на покрытие образовавшихся бюджетных дыр, чтобы удержать на плаву экономику.

— Работы на несколько месяцев и по меньшей мере еще сто тысяч на одни проценты от заемных средств, — подтвердил Люциус. — Мерлина ради, когда я копнул глубже в ту яму, которую вы, мистер Крессвелл, нам выкопали, я подивился вашему твердолобию и упорству. У вас, по крайней мере, было несколько недель на то, чтобы донести эту информацию до Министра. Басти, да откройте ему наконец рот!

Рабастан лениво повел палочкой, и Крессвелла, наконец, отпустило. Он вдохнул, выдохнул, посмотрел перед собой загнанными глазами.

— Не было никакого времени, — хрипло, быстро заговорил он. — Я узнал уже тогда, когда хранилища захлопнулись! Тогда же, когда и вы!

— То есть, вы хотите сказать, что это мистер, — Рабастан скосил взгляд к пергаменту, прочитал по слогам, — Суинберн был так занят своим гоблинским досугом, что не донес до вас весь объем раскрывавшихся перспектив? Или может быть, мистер Тобин, пролил молоко вам на бумаги тогда, когда мистер Суинберн передавал доклад?

Крессвелл был так бледен, что даже побагровел в синеву.

— Знать не знаю этих людей!

— Зато печально, что они между собой знакомы, — бросил ему Яксли. — Вы же понимаете, что независимо от кадровых резервов в вашем отделе, главой там были вы, и на вашу голову ложится его неудача? Уже нет нужды скрывать, что Гринготтс едва не объявил банкротство. И, кстати, это очень хороший вопрос, откуда могли узнать газетчики?

— Филипп Юманс, — зачитал еще одно имя из своих бумаг Рабастан. — Прежде был неоднократно замечен в компании репортеров, а также половину дня отсутствовал на рабочем месте за день до выхода статьи в «Пророк».

Один из нестройного ряда арестантов, третий справа, с вызовом глянул на Лестрейнджа, пока он зачитывал обвинение.

— Мерлин с ним, с этим Юмансом, — отмахнулся Люциус. — Суть-то в том, что Гринготтс, несмотря на свое особое положение, — частный, отчитывающийся перед министерством банк. Как так вышло, что документы об их банкротстве прошли через ваши руки, вы их приняли, и еще неделю после установленной даты ни о чем не было известно правительству?

— Бумаги находились в обработке по всему протоколу! Система несовершенна, но я десять лет занимал эту должность, и при прежнем министре никто не смел обвинять меня...

— В некомпетентности? — перебил его Родольфус, лениво взмахнув рукой. Тишина повисла над залом липким покрывалом. — В самом деле, за это лето мы успели неоднократно столкнуться с тем, что каждый третий в стране не справляется с обязанностями. Но в Мунго хотя бы успели отреагировать на ситуацию, и потому сейчас здесь стоите вы один, а не вместе с Бинглом.

Крессвелл дергано посмотрел вокруг, вновь бледнея от синевы. Приписанные ему подельники нервно на него косились.

— А некомпетентности на такой должности нет прощения. Открываю голосование по вопросу вины Дирка Крессвелла.

Лестрейндж сам поднял руку первым, за ним тут же поднялись руки Яксли, Малфоя, его брата, других волшебников и волшебниц.

— Полагаю, за преступление такого рода должна полагаться высшая мера наказания. Казнь через Арку смерти.

Родольфус взмахнул рукой, с зала слетел полог тишины, и Рабастан взглядом указал аврорам, чтобы увели обвиняемого. На него опять нацепили оковы, повесили Силенцио и, почти не сопротивлявшегося от шока, уволокли к выходу.

— Хочу также отметить вопрос статуса крови, — вновь заговорил Родольфус. — Он не имел значения. Любой некомпетентный чистокровный на его месте также был бы казнен. Однако с этого дня вопрос о назначении магглорожденных на любые должности в министерстве взят под особый контроль и приостановлен до момента формирования специальной комиссии.

По залу пошел шепот, но быстро затих. Роза беспокойно потерла друг о друга ладони. После того, как Крессвелла увели, осталась еще группа его поддержки. Родольфус кивнул Рабастану, и тот опустил глаза к кафедре. Затем началось обсуждение прегрешений, по горячим следам разбирали не успевшее остыть дело с банком. Роза сама закопалась в него тогда с головой вместе с Люциусом. Если бы Крессвелл не стал ждать, пока прояснится власть, а сразу же сработал в интересах народа, а не политиков, у них не пропала бы казна. Так что, по совести, он и вправду был виноват: и перед народом, и перед правительством. Но все эти люди, сидящие сейчас в центре зала…

— Погоди… — вырвалось у Розы. Она склонилась к Одри, не переставая вглядываться одно за одним в их лица. — Они же никак не связаны с банком! Крессвелл-то да, я сама его помню, но эти… — она качнула головой и встретилась с Одри глазами. Та задрала бровь.

— Это и не банк, они вообще не из его отдела. Это работа Лестрейнджа, — Одри скосила глаза к Родольфусу.

Роза тряхнула головой, не поняла.

— Ярые противники режима, халтурщики, некомпетентные, взяточники, да и прочие идиоты… — едва слышно прошептала Одри ей на ухо. — Он вычистил министерство от всякого вида сброда.

Роза посмотрела на них еще раз, а потом взглянула на Родольфуса. Не было заметно, чтобы ему было до них дело. Она вспомнила слова Билла про замок и про ключ, а потом положила ладонь на черную метку.

Рабастан на мгновение прервал зачитывание их имен и нахмурился, сменил перед собой пергамент, а затем уже медленнее назвал последнее имя Скотта Суинберна. Этого человека привели в зал последним, уже после того, как началась планерка. После того, как Рабастан его назвал, он опять остановился и едва заметно сморщился.

— Обвиняется в неоднократных близких сношательствах с гоблином, повлекшими к ослаблению контроля и недосмотру, а также порче министерского имущества на сумму, — он перевел взгляд к горстке своих ребят. Роза перевела взгляд вслед за ним. Там сидело два растрепанных парня в насквозь линялых от спешной сушки мантиях, — тысячи галлеонов.

Выведенный последним мужчина средних лет сначала пошел красными пятнами, а потом побагровел полностью. Он явно имел много что сказать, но ему мешало Силенцио.

— В том, что в фонтане обернул домовика в русалку, а пока все её ловили, пытался сломать каминную сеть, — едва слышно прокомментировала Одри, прыснув в кулачок. — Мерлин, Роза, я мечтаю попасть к Басти на вечеринку!

Роза медленно выдохнула, прищурилась. Рабастан вернулся глазами к Яксли и сейчас смотрел прямо в их сторону. Вельзус тяжело выдохнул, оперся локтем на стол перед собой, прошелся взглядом по арестантам.

Роза подумала, что все эти неудачники не были важны. Азкабана сейчас не было, чтобы мотать сроки… Может, их всех убьют? Может, даже через казнь, как Крессвелла. Родольфус больше не будет пачкать руки.

— Всем разжалование без выплаты увольнительных! — раздраженно фыркнул Яксли, растирая виски. — И горе тому, кто примет вас на должности обратно.

— Может быть, штраф? — подсказал Рабастан.

— Тысяча галлеонов Суинберну, — согласился Яксли.

— Срок погашения квартал, — добавил Малфой.

— В фонд дружбы народов, — закончил Родольфус.

Роза хлопнула глазами, Одри сбоку от нее зажималась как могла, чтобы не расхохотаться.

— Нет, ты просто утром этого фонтана не видела, — кряхтела она ей на ухо. — Говорят, Рабастан весь изматерился, когда появился в отделе в семь утра!

Роза закусила губу. Арестанты неровным строем поплелись к выходу. Силенцио с них даже не сняли, и говорить, как Крессвеллу, не дали. Как только они вышли, в зале словно спало напряжение.

— Теперь, когда основные вопросы улажены, — вновь взял слово Рабастан, — хочу объявить, что моему департаменту удалось восстановить все необходимое для стабильной работы Визенгамота. С сентября все судебные и законодательные вопросы будут решаться в прежнем режиме.

— Ну наконец уже! — облегченно выдохнула Одри. — Без Визенгамота весь документооборот в Министерстве словно к Мордреду сливался!

Роза хмыкнула. Ну да, сложно построить в организации нормальное управление, когда первый же управляющий орган не работает.

— И еще одно, — продолжил Рабастан. — В связи со внутренними кадровыми перестановками на должность главы Аврората назначается мистер Драко Малфой.

Лестрейндж посмотрел куда-то к верху трибун, и оттуда тут же взвился огненный вихрь, пронесся прямо к кафедре, покружил у нее и сплелся в одного идиотского блондина в красной аврорской мантии.

— Обалдеть! — пропищала Одри.

Паркинсон заскрежетала зубами. Краем глаза увидела, как Люциус почернел лицом и под трибуной сворачивает у трости набалдашник.

— Живу, чтобы служить, — Малфой стукнул себя кулаком с палочкой в грудь, хорек напыщенный.

— Это невероятно! — Одри дергала ее за рукав. — Такая крутая магия и в таком возрасте! Я такое только на соревнованиях видела!

Роза смерила мелкого засранца взглядом, и он встретился глазами с ней и ухмыльнулся. Вспомнил ее легенду и переделал девиз американской полиции, чтобы ей насолить, придурок. А еще Люциус услышал Одри и даже в лице просветлел. Подумал, что Драко произвел на нее, Розу, впечатление! Руки так и зачесались вспомнить школу и кинуть в придурка каким-нибудь отборным сглазом.

Хорошо, что малфоевский цирк быстро кончился. Он раскланялся и вышел из круга по-человечески воспользовавшись лестницей. За ним как-то быстро ушел и Рабастан. Потом у кафедры появился бойкий парнишка, которого Роза уже видела здесь на прошлом собрании, и принялся вести доклад о том, что все вопросы с госпиталем успешно решены в штатном режиме, а также проведена модернизация как старого, так и нового фондов. Он особенно касался вопроса свежесданного комплекса, докладывался про наполнение его оборудованием, работу новых лабораторий и даже подал идею об открытии на базе обновленного Мунго курсов профильного зельеварения.

Где-то между его слов про котлы и утки на Розу снизошло озарение.

Потом еще выступал какой-то хмурый мужчина, что-то говорил про оборотней, про согласие стай, про договоренности о зельях с тем же клятым Мунго, про то, что ему нужно знать, на какие помещения накладывать для них чары… Все, что Роуз поняла, так это то, что кто-то наконец взялся ввести оборотней в общество. Молодцы, конечно, но сама идея только скользила у нее где-то на периферии сознания. В голове уже созревал план.

Зачем, зачем она вообще думала про все эти засекреченные и потерянные азкабанские чары, про скрытые в Хогвартсе тайны, про эти дурацкие архивы в Мунго с его собственным, мунговским, колдовством? Да вот же оно, совсем близко, так и так лежит на поверхности! Вариант, конечно, будет временным, но так и Хогвартс не сразу строился, сентябрь на носу, и вообще по факту от них никто ничего не ждал раньше октября!

Докладчик по оборотням ушел, встали они с Одри; Клиффорд махнула рукой Перси, и они вышли втроем. Она начала доклад по учителям. Роза что-то тоже говорила, по мелочи дополняла ее речь, но в голове крутился только Мунго. Она вспомнила, как в начале лета провела там пару дней, вспомнила планировку этажей, уже успела по достоинству оценить расположение в самом сердце Лондона…

— Мой брат не для того лег под этот вшивый рубеж, чтобы ублюдочные Уизли среди бела дня покрывали грязнокровок! — Кэрроу фурией взвилась со своего места, алые искры бисером летели из палочки. — Какого драккла?! Эти грязные магглы…

— Алекто! — Яксли рявкнул на нее так, что у Розы волосы встали дыбом.

Кэрроу как обрубило.

— Нам нужны списки грязнокровок, — твердо сказал он.

У Кэрроу от возмущения тряслись губы. Она перевела бешеный взгляд к Родольфусу. Прозерпине со своего места было хорошо видно каждого их них. Родольфус указал Кэрроу глазами на ее кресло. Роза видела, как палочка от бешенства так и трясется у нее в руке.

— Но, если ты знаешь, как найти их лучше мистера Уизли, то мы все будем рады тебя выслушать.

Она еще прошипела что-то невнятное и, скривив губы, недовольно уселась на свое место. Вперлась в Родольфуса взглядом и не отрывала, а он внимательно смотрел на Перси.

Роза неловко переступила с ноги на ногу. Одри стояла ровно, Перси перебирал свою папку между пальцами, словно ничего не произошло.

— Уизли, продолжайте, — махнул ему Яксли.

— Таким образом были найдены заклинания, позволяющие отслеживать грязнокровок среди магглов и выявлять их с точностью до полумили, — Перси раскрыл папку, взял в руки несколько листов пергамента. — Мы можем и дальше ссужать круг поисков, но меньше времени займет искать их по факту на местах. Это, — он стукнул палочкой по своим бумагам, — списки одиннадцатилетних магглокровок из Англии. Такой же есть у меня и по Уэльсу, и по островам.

Яксли протянул руку. Перси отлевитировал ему бумаги.

— Тут больше фамилий, чем обычный ежегодный набор Хогвартса, — заметил Вельзус.

— Галками отмечены те, кого обычно сочли бы за сквибов. Я подумал, что раз есть возможность, будет не лишним их указать. Хогвартские артефакты не берут таких в расчет, когда выискивают новых учеников.

— Это хорошая работа, — кивнул ему Яксли, с интересом перевернув страницу. — Проделайте такую же для всех остальных курсов, если у вас еще остались дыры в списках из прежних студентов. Пока что в наши планы входит обучение грязнокровок.

Перси кивнул, сделал шаг в сторону от кафедры и посмотрел на Розу. У Розы перехватило дыхание. Она замедлилась на секунду, сглотнула и, собравшись с мыслями, сделала уверенный шаг вперед.

Прежде всего нужно было убедить их в необходимости всей затеи. Она знала, с чего начать.

— К сожалению, со зданием для школы у нас возникли некоторые проблемы, — она прошлась глазами по начальству. — Как выяснилась, школа для детей должна быть не просто зданием с лучшей внешней защитой, но также вмещать в себя и внутреннюю защиту от необузданной стихийной магии. Судя по всему, у Хогвартса такая защита была предусмотрена основателями, но все материалы, которые нам удалось собрать, ничего не стоят. В наших архивах и библиотеках нет списка всех используемых заклинаний и чар, а тем, что есть, не дана расшифровка. Как вы понимаете, родители не пошлют своих детей в место, где мы не сможем им обеспечить должную безопасность, а мы не сможем обеспечить безопасность до того момента, пока в наши руки не попадут все необходимые инструменты. На данный момент такими инструментами мы не располагаем, поэтому мы не можем даже поднять вопрос о строительстве нового здания. Однако, — Роза сглотнула, оперлась обеими ладонями о трибуну и наклонилась в сторону министра, — нами было найдено некое решение. У нас уже есть одно такое строение, и, по счастью, сегодня уже было сказано о том, что количество посетителей в нем наконец сократилось, — Роза сглотнула, подобралась и посмотрела в глаза Яксли, затем Лестрейнджу. — Я говорю о старом комплексе Мунго, на который уже наложены все необходимые нам чары. Новые помещения, созданные за лето, безусловно уступают ему во внутренней защите, но из того, что мне удалось узнать, случаи по-настоящему тяжелых больных, которым требуется внутренняя магическая изоляция, редки, тогда как у нас полные списки детей. Исходя из всего этого, мне хотелось бы вынести на повестку дня вопрос о реквизировании на учебное время этого здания под нужды школы.

Роза сделала глубокий вдох пересушенными губами. Яксли удивленно задрал брови. С каждым своим словом она видела, как скука сходит с лица Лестрейнджа, сменяясь ухмылкой: он точно не ждал от нее такой наглости. Люциус… Люциус смотрел на нее с отцовской гордостью. Под его взглядом ей захотелось спрятаться под трибуну.

А еще хотелось пить. Руки немного тряслись, и она убрала их с кафедры. Обвела глазами зал, люди смотрели на нее с удивлением. Улыбчивый целитель из больницы глядел на неё округлившимися от шока глазами.

— А, по-моему, это удачная идея. Кто за? — спросил Родольфус и поднял руку.