Пятый акт (джен)

К искреннему удивлению Клауда, Ценг не угробил вертолет и на обратном пути в штаб-квартиру ШинРа, так что ему волей-неволей пришлось пересмотреть свое многолетнее мнение о пилотных навыках Турка. Они спустились с крыши на том же самом лифте, Ценг вышел в темный коридор за несколько этажей до них.

Заполнение документов по результатам миссии заняло всего пару минут. Клауд закрыл базу данных и подвигал плечами, размышляя, стоит ли посетить тренировочный зал. Вероятно, нет. Даже если Ходжо и реквизировал его сегодня, то все равно уже освободил бы.

— Страйф, — позвал Анджил, едва он направился к казарме. Клауд резко обернулся в сторону лифта для руководства. — Идем, Лазард велел, чтобы мы отчитались у него в офисе.

Он насупил брови, встревоженный изменением привычного графика.

— Какие-то проблемы с рапортами? — Он не мог придумать никакой другой причины, по которой Лазард вызвал бы их в свой офис, особенно в конце дня. Сквозь высокие окна, окаймляющие вестибюль, уже сверкало море огней, расплескавшееся по барам, клубам и жилым зданиям.

Но Анджил был спокоен, значит, ничего сверхсерьезного не произошло.

— Наверное, он просто хочет поговорить лично. — СОЛДЖЕР нажал кнопку вызова лифта, и вскоре дверь раздвинулась с шипением и лязгом.

Тем не менее, пока они ехали к директору, паранойя обволакивала его, словно мокрый плащ. Он сделал что-то не так? Видел то, что не предназначалось для его глаз? Или Лазард понял, что поручил ему задание, слишком деликатное для человека, чья верность ШинРа была, мягко говоря, сомнительной?

— Страйф. Страйф! — Клауд вздрогнул и перевел взгляд на Первого, стоявшего у открытой двери лифта. Тот еле сдерживался, чтобы не улыбнуться. — Доброе утро. Хорошо выспался?

Пристыженный, он юркнул мимо Анджила и зашагал к офису Лазарда. Как и следовало ожидать, хотя солнце давно покинуло небосвод, директор сидел за своим столом.

— Директор Лазард?

Лазард вскинул голову, стекла очков коротко блеснули, отразив флуоресцентный свет.

— Страйф и Анджил. Я вас ждал. Входите.

Порывшись в огромной груде бумаг на столе, он нашел несколько нужных и протянул СОЛДЖЕРам. Клауд взял их по знаку Анджила и бегло просмотрел верхний. Его глаза округлились.

— Это же...

— Твой перевод во Второй Класс, — подтвердил Лазард. — Документы пришли, когда вы заканчивали сегодняшнюю миссию.

— Ты установил новый рекорд, — заметил Анжел.

Клауд нахмурился, раздраженный тем, что снова копает себе яму, нарушая привычный порядок вещей.

— Ситуация исключительная, — сказал Лазард, — но, как говорит Анджил, держать тебя в Третьем Классе — пустая трата ресурсов. Последние миссии, которые ты выполнил, предназначались СОЛДЖЕРу Второго Класса, а ты справился с ними так же легко, как со всеми остальными.

— Поздравляю, — заявил Анджил, широко улыбаясь.

Клауд переступил с ноги на ногу. Он не знал, куда деть глаза. Вступление в СОЛДЖЕРы уже было рискованным трюком, но он хотел добраться до Ходжо и Дженовы. При таких обстоятельствах ликовать по поводу нового звания не имело смысла, и он не сразу выкрутился, сочиняя достойный ответ.

— Я... э-э-э... благодарен?

Когда исполняется утраченная мечта — это больно.

Анджил и Лазард посмеялись над его замешательством, находясь в счастливом неведении относительно мрачного оттенка, который приобрели его мысли. Директор тепло смотрел на него.

— Немного внезапно, да, но тебя, по идее, сразу должны были зачислить во Второй Класс. Как правило, это более официальное мероприятие, и я не думал, что оно тебе понравится, пока ты еще толком не освоился в ШинРа.

Вот уж точно.

— Все хорошо, правда. Я... — он какое-то время искал нужное слово, — польщен. — Выбит из колеи. Обескуражен. — Это что-то изменит?

— Ты уже выполняешь миссии, назначаемые СОЛДЖЕРам Второго Класса, тут мало что изменится, — объяснил Лазард. — Когда будешь уходить, зайди в комнату для экипировки за новой формой. Можешь также выбрать новую материю, если хочешь. В остальном продолжай делать то, что делал.

— И еще одно — тебе больше не нужен куратор на миссиях, — сообщил Анджил. — Если честно, я буду по ним скучать. Наблюдать за тобой было одно удовольствие.

Клауд в конце концов улыбнулся, слегка смущенный похвалой.

Директор еще несколько секунд рассматривал его, хотел что-то сказать, но потом его холодные голубые глаза переместились на Анджила, и он, вероятно, передумал.

— Я слышал, после прибытия ты часто работал с СОЛДЖЕРом Второго Класса Кунселем, — добавил он после натянутой паузы. — Кунсель расскажет тебе то, что упустил я. И, конечно, не стесняйся связываться со мной, если возникнут какие-то проблемы. — Он бросил полный отвращения взгляд на неустойчивую груду бумаг на своем столе. — Но лучше позвони перед визитом.

— Нам уйти, чтобы не отвлекать вас, директор? — спросил Анджил.

Лазард ущипнул себя за переносицу.

— Да, мне пора снова заняться документами. Спасибо, что навестили. По-моему, личная встреча была предпочтительней, чем рассказ о повышении по телефону.

— Похоже, вам нужен помощник, — усмехнулся Анджил и хлопнул Клауда по спине. — Идем, мы и так отняли у директора много времени.

Клауд кивнул Лазарду на прощание и вышел вслед за крепышом Первым в коридор. Как только они оказались за пределами слышимости хозяина кабинета, Анджил сказал:

— А ты не очень-то рад.

Клауд, пожав плечами, признался:

— Я и не мечтал о повышении.

Кунсель предупредил его, но он ему не поверил.

— Не мечтал? Ты странный. Большинство парней, которые стали СОЛДЖЕРами, зацикливаются на том, чтобы попасть в Первый Класс. У тебя нет ни карьерных целей, ни планов на будущее?

— Планов на будущее? — повторил он.

Что бы он делал, если бы угроза для Планеты исчезла? Он никогда не задумывался всерьез о своем будущем. На него столько всего навалилось — борьба с ШинРа, потом противостояние Сефироту и Дженове, помощь в строительстве Эджа, фиаско с Дипграундом, Воссоединение Кададжа... Года не проходило без того, чтобы где-то не случалось что-то, требующее его внимания. Служба доставки всего лишь дала ему возможность не сидеть сложа руки и зарабатывать на жизнь. Он слишком увяз в настоящем — а когда вырвался из пут настоящего, угодил в силки прошлого.

Пока они стояли у лифтовой шахты, он пробормотал, не отрывая глаз от пола:

— Нет... никаких планов.

— Не заглядывал дальше убийства Сефирота?

Клауд вздрогнул. Анджил испустил тяжелый вздох.

— Извини, это было подло. Я просто стараюсь понять.

Приехал лифт. Он был пуст. СОЛДЖЕРы вошли внутрь, и створки двери зашипели, сдвигаясь. Клауд смотрел, как мучительно медленно убывают числа в окошке счетчика, и ждал, когда они достигнут этажа, соединяющегося с казармой СОЛДЖЕРов.

— Знаешь, Страйф, я не хочу лезть в чужую жизнь, но если у тебя неприятности, поговори с кем-нибудь. Не со мной, так с Заком, или Кунселем, или Лазардом. У ШинРа есть даже штатные психологи.

— Я не сумасшедший, — буркнул Клауд. — Зачем было переводить меня во Второй Класс, если вас это тревожит?

Вопросы относительно его душевного здоровья по-прежнему активировали в нем защитный режим.

— Я имел в виду другое... — Анджил тряхнул головой, словно прогоняя назойливые мысли. — Прости. Должно быть, влияние Генезиса. В последние дни мой друг вел себя как агрессивная наседка-чокобо. — Он ободряюще улыбнулся. — Когда я сегодня тебя разбудил, ты выглядел не лучшим образом, вот я и забеспокоился. Но ты прав, это не мое дело. — Лифт остановился, дверь звякнула и открылась. — Иди-ка поспи немного. Стыд и позор, если наш новый СОЛДЖЕР Второго Класса свалится замертво от усталости.

— Я справлялся и с худшим.

— Ну, разумеется. — Анджил закатил глаза, смутно напомнив Клауду Зака. Учитывая сходство причесок, неудивительно, что его кинуло в дрожь. Может быть, в каком-то смысле Зак тоже стал живым наследием. Чем же это делало его самого? Наследием наследия? — Отпразднуй свое повышение, выспись, наконец. Никаких срочных миссий в ближайшее время не запланировано. И не появляйся в комнате для совещаний до двенадцати часов.

Клауд кивнул и сбежал из лифта, прежде чем Анджилу пришло в голову задать ему другие щекотливые вопросы. Глубоко вздохнув, он отправился в жилое крыло. Обременительное, несмотря на благие намерения, любопытство Первого, странные монстры, внезапное повышение — он не знал, что и думать обо всем этом. Он не собирался спать, но идея запереться в комнате до конца дня вдруг показалась ему очень заманчивой.

И, конечно, именно в тот момент, когда его нервы были натянуты, и он жаждал только одного — чтобы его оставили в покое, перед ним материализовался человек, которого он менее всего хотел видеть.

— Клауд.

Он ощетинился при звуке своего имени. Больше никто не произносил его таким тоном.

— Не называй меня так.

— Почему нет? Разве это не твое имя, Клауд?

Ему захотелось придушить Зака за то, что тот всем разболтал, как его зовут. Впрочем, он сам был виноват, позволив своему настоящему имени соскочить с языка. Сефирот использовал это имя, как оружие — он забыл, сколько подспудного смысла и издевки мог вложить его враг в одно слово, действуя гораздо утонченней, чем любители помахать кулаками из Нибельхейма.

— Ты не имеешь права им пользоваться, — процедил он, поворачиваясь лицом к собеседнику. Сефирота так редко можно было встретить в коридорах жилых этажей, что он размяк и перестал отслеживать маршрут генерала. — Чего ты хочешь?

— Поздравить тебя с повышением.

— Новость уже облетела всех.

— Мне сказали раньше.

Клауд обжег его яростным взглядом.

— Ну, и какую игру ты затеял?

Сефирот вздохнул, что было для него необычно.

— Мне подумалось, что как СОЛДЖЕР Второго Класса ты не застрахован от распределения на одну миссию со мной. — Он говорил медленно, словно втолковывая прописную истину капризному ребенку.

— Лазард слишком умен для того, чтобы поручать нам совместные миссии.

— Тем не менее, могут возникнуть обстоятельства, которые не оставят нам выбора, — подчеркнул Сефирот. — Ты действительно считаешь, что эта вражда будет длиться вечно?

Да. О да, он ни капли не сомневался. До тех пор, пока не убьет его.

Клауд не сказал этого вслух.

— Поскольку ты отказываешься объяснить, какое ужасное преступление я совершил, я не могу загладить свою вину, — Сефирот сложил руки на груди. — И ты вынуждаешь меня ходить за тобой тенью, пока ты не научишься терпеть мое присутствие.

Невозможно.

— Ты намерен подружиться со мной?

— Все зависит от тебя, Клауд.

От такой дикой идеи у него закружилась голова. Когда-то он боготворил Сефирота, надеялся, что тот узнает о его существовании, станет ему другом... наивный дурак. Но он не попадет в ту же ловушку во второй раз. Зак вроде бы дружил с Сефиротом, однако это не остановило руку генерала в Нибельхеймском реакторе.

— Я никогда не буду твоим другом. Ты зря тратишь время.

— Почему ты так боишься попытаться?

— Я не боюсь. Не приписывай мне свои мысли.

— Ты постоянно убегаешь. Тебя бесит, что я найду причину твоей лютой ненависти? Или ты опасаешься обнаружить, что эта ненависть основана на лжи, и твоя жизнь стала бессмысленной?

Не в бровь, а в глаз.

— Мне нечего скрывать от тебя, — солгал он сквозь стиснутые зубы.

— Если бы это было так, ты бы возводил глухую стену из-за простого разговора? — вызывающе бросил Сефирот.

Вообще-то он был недалеко от истины, но Клауд ни за что бы в этом не сознался.

— О чем тебе так сильно приспичило поговорить?

— Меня интересует твой меч.

— Мой меч, — недоверчиво повторил Клауд, все еще ошеломленный предположением, что у них с Сефиротом может состояться цивилизованная беседа. Рядом с ним он всегда чувствовал себя на грани — раньше каждый их разговор оставлял его обуреваемым противоречивыми эмоциями, запутавшимся. Марионеткой, танцующей в чужих руках, как ему настойчиво втолковывал Сефирот.

— Он... экстраординарный. — Сефирот, казалось, тщательно выбирает слова. — Где ты его взял?

Инстинкт тут же посоветовал не отвечать, но Клауд не желал доказывать правоту Сефирота. Да и тема была вполне безопасной.

— Он сделан по моему заказу. Дизайн тоже мой.

Судя по лицу, генерала это впечатлило.

— Что же сподобило тебя на такой причудливый дизайн?

Идея родилась из его усовершенствованной техники владения мечом, когда он понял, что двигался бы быстрей, чем Сефирот, если бы не вес меча, тормозивший его между ударами. А перепробовав множество клинков за время работы с ЛАВИНОЙ, он искал способ сберечь универсальность, не используя при этом целый арсенал оружия, которое где-то надо было прятать. Однако не рассказывать же о своих навыках врагу — они ему еще пригодятся в новой битве.

— Длинная история.

Сефирот несколько секунд как будто испытывал искушение надавить на него и почти зримо осадил себя. Пальцы Клауда дернулись, но ему удалось не вцепиться в рукоять Первого Цуруги. К счастью, этот Сефирот больше напоминал холодного, отчужденного генерала, сопровождавшего их в Нибельхейм, чем бессердечного психа с садистскими наклонностями, глумившегося над Клаудом, уничтожая все, что ему было дорого.

— Из чего он выкован?

И опять Клауд не мог ответить. Первый Цуруги создали из остатков Оружия. Вместо этого он озвучил вопрос, который его так и подмывало задать в прошлом. Если уж ему пришлось общаться с генералом, почему бы не удовлетворить свое любопытство?

— А Масамунэ?

— Дамасская сталь. Его выковали в Утае до того, как началась война с ШинРа. — Он потянул меч из ножен, и Клауд снова чуть не схватился за Первый Цуруги, но Сефирот просто наклонил Масамунэ так, что свет коридорных ламп отразился от него и стек по лезвию. — Мне всегда нравились катаны, но со временем я выяснил, что средний клинок слишком легкий, а зона поражения небольшая.

Клауд прекрасно знал радиус зоны поражения Масамунэ — даже у бастера он был намного короче. Его пальцы опять впились в ткань униформы.

Сефирот внимательно проследил за его жестом.

— Ты ранен?

— Я в порядке, — глухо ответил он. — Всего лишь устал.

— Миссия досталась трудная?

— Нет, просто долгий день. Если это все, что ты хотел обсудить, я иду к себе в комнату.

Он понятия не имел, сколько еще выдержит. По мнению Сефирота, они старались вести себя культурно, но в действительности это больше напоминало возню в драконьем логове.

К счастью, генерал не был против его ухода. Какие-то СОЛДЖЕРы, оказавшиеся поблизости, расслабились, убедившись, что не попадут в эпицентр очередных разборок, и вернулись к своим делам. Клауд прошел мимо по коридору, не обратив на них внимания, стремясь поскорее достигнуть тихой гавани личных апартаментов.

Абсурд. Друзья. Они с Сефиротом.

Да лучше смерть.

* * *

— Лазард.

Ответа не было. Ценг вздохнул. Почему он не поручил это дело одному из своих подчиненных? Оно и впрямь отнимало слишком много времени.

— Директор Лазард!

Исполнительный директор резко выпрямился, откинулся на спинку кресла и торопливо поправил очки, смаргивая остатки сна. Но быстрое пробуждение не могло скрыть растрепанных светлых волос и красных отметин на лице.

— Ценг?

— Снова спали в офисе? — спросил Турок. Хайдеггер, подумал он, никогда не работал с такой самоотдачей. Впрочем, Хайдеггера окружала толпа прихвостней, которые вкалывали за него.

— Ежемесячные отчеты, — сказал Лазард невнятным от усталости голосом. — Наверное, я заснул, как только покончил с ними. Сейчас распределю сегодняшние миссии, пойду домой и хорошенько отосплюсь.

Ценг кивнул.

— Документы Страйфа поступили вчера?

— Да, теперь он официально СОЛДЖЕР Второго Класса.

— У нас есть ходатайство о том, чтобы вы ограничили количество назначаемых ему сольных миссий. Он больше не нуждается в присмотре Анджила, но нам будет спокойней, если на миссиях за пределами Мидгара и в секретных зонах ему составит компанию хотя бы еще один СОЛДЖЕР или Турок.

Лазарду потребовалась минута на переваривание его просьбы. За мутными от сна глазами Ценг почти видел, как шестеренки в его голове крутятся, набирая скорость.

— Ты все еще ему не доверяешь?

— Обычная предосторожность. Вчера вечером он говорил с Сефиротом, и они не перерезали друг другу горло, но две недели — не такой уж долгий срок для вынесения окончательного вердикта.

Лазард потер лоб, щурясь от ярких солнечных лучей, прочертивших золотые дорожки по его столу.

— Конечно. Не волнуйся, я найду миссии для нескольких исполнителей или без грифа «секретно». Ты узнал что-нибудь еще, о чем я должен знать?

— Я проверил его телефон.

— И? — подсказал Лазард.

Ценг мотнул головой.

— Не человек, а ходячий ребус. У него есть мой номер, Руда и Рива Цуэсти. И Сида Хайвинда, участника космической программы. Номер с именем Рено принадлежит одной из секретарш с нижних этажей. Большинство прочих номеров неактивны.

— Это плохо?

— По-вашему, мобильник с массой отключенных номеров не вызывает подозрений? — сухо спросил Ценг. — Особенно если он абсолютно новый?

Лазард поразмыслил.

— Наверное, нет. Что же это значит?

Ценг сделал паузу, позволив вопросу зависнуть в воздухе между ними, и лишь потом ответил:

— Я консультировался в Департаменте Телекоммуникаций. Самая частая причина отключения номеров — смерть их владельцев.

Тяжелая тишина окутала офис, растеклась по углам, как будто заглушив все звуки извне.

— Полагаешь, это связано с его попытками убить Сефирота?

— Мы до сих пор не нашли связи, — напомнил ему Ценг. — Вероятность есть. Вроде бы Страйф... лишился почти всех своих родных и друзей. Но это все же не объясняет, откуда у него взялись некоторые номера. В данных обстоятельствах лучше перестраховаться.

— Ясно, — вздохнул Лазард, сортируя новые запросы на миссии. — Естественно, тут мне выгодней целиком и полностью сотрудничать с Турками. Хотя, честно говоря, я надеюсь, повод для такого сотрудничества скоро исчезнет.

— Мы все на это надеемся, директор, — заверил его Ценг. — Но Турки всегда должны быть готовы к худшему.

— Хм, — рассеянно согласился Лазард, читая очередной запрос, и вдруг нахмурился. — Странно.

— Директор? — спросил Ценг.

Тот покачал головой, слегка улыбнувшись.

— Прости, я отвлекся. Запрос на миссию из городка под названием Нибельхейм аннулирован. Должно быть, местные жители сами разобрались с своими драконами. — Его губы дрогнули. — Если бы все запросы решались так же легко.

— Да уж. Но вы заняты, директор. Больше я не буду вам докучать, — откланялся Ценг.

Что-то связанное с Нибельхеймом всплыло из глубины его памяти, но зазвонил мобильник и нарушил ход его мыслей.

В конце концов, расследование прошлого подозрительных СОЛДЖЕРов было лишь малой частью работы Турка.

* * *

Генезис толкнул ладонью дверь в тренировочный зал и вошел. Клауд быстро повернул голову, и выражение его лица было таким свирепым, что СОЛДЖЕР Первого Класса замедлил шаг.

— Ждешь кого-то? — вкрадчиво спросил он.

Клауд оттаял, но мышцы его плеч остались напряженными. Как всегда.

— Нет, ты просто застал меня врасплох.

Ложь, пусть и незначительная.

— Итак, Страйф... — начал он, а затем умолк. — Или тебе больше нравится «Клауд»?

— Мне все равно.

Генезис подумал и кивнул.

— Клауд.

Впервые услышав это имя, он счел его абсурдным, чересчур мягким и экзотическим для закаленного воина, но в нем была своя поэзия.

Кроме того, если Сефирот решил называть блондина по имени, чем он хуже?

— Я слышал, Сефирот вчера удостоил тебя беседой.

Клауд издал стон.

— В этой компании совсем ничего нельзя скрыть?

— Можно, но ненадолго. А ты продемонстрировал чудеса выдержки, даже не верится, — сказал он саркастически. Клауд скрестил руки на груди и отвернулся. Генезиса это не смутило. — Кстати, поздравляю с повышением. Не то чтобы оно стало для кого-нибудь громом среди ясного неба.

Новоиспеченного Второго повышение, судя по всему, не повергло в экстаз. На его лице отсутствовали малейшие признаки гордости или экзальтации. Впрочем, Клауд Страйф никогда таким и не выглядел.

— Зачем ты здесь?

— А что преступного в желании поболтать с коллегой СОЛДЖЕРом? — Клауд отчего-то бросил на него испепеляющий взгляд. Генезис улыбнулся. Этот парень всегда так забавно реагировал. Сжалившись, поскольку он все-таки был перед ним в огромном долгу (факт, который Генезис все еще ежедневно силился постигнуть), он сказал: — Я хотел узнать, есть ли прогресс в нашем деле.

Клауд снова напрягся.

— Я помню, но еще не успел сходить к тому человеку. — Он неловко потоптался на месте и добавил уже мягче: — Не возлагай на нас слишком большие надежды. Я даже не знаю пока, как сформулирую ему цель. При условии, что лекарство вообще можно воссоздать.

Генезис с трудом унял взметнувшийся гнев. Он отказывался смириться с любым другим вариантом, а уж тем более злорадствовать над судьбой Анджила, которая недавно грозила ему самому.

— Но ты пытался? — прошипел он, подступая ближе. — Или тебе настолько вскружили голову успехи в ШинРа, что ты спишь и видишь, как бы получить очередное звание от довольных тобой хозяев?

Лицо под светлой шевелюрой на миг исказила тень какой-то эмоции. Генезис чуть не попятился, распознав обиду.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — отчеканил Клаус, и его голос был холоднее, чем ледяной воздух Модеохейма.

Генезис тут же пожалел, что вспылил. Парень спас ему жизнь. Эта мысль прочно засела у него в голове. Прикосновение смерти оставило на нем неизгладимый след, усугубившийся тем, что Клауд поделился с ним воистину бесценным снадобьем, не прошло и нескольких минут после их боя.

Он шагнул назад, освободив личное пространство СОЛДЖЕРа, куда он бессознательно вторгся, и глубоко вздохнул.

— Извини. Анджил мне очень дорог. Просто, боюсь, ты не понял серьезности ситуации. — Может быть, из-за того, что Анджил производил впечатление здорового, Клауд думал, у них еще есть время. — Похоже, ты не считаешь нужным торопиться.

— Спешка ему не поможет. Наоборот, только ускорит кризис, — пробормотал Клауд, глядя себе под ноги.

Полный тупик. Он не мог настаивать, не мог рисковать и лить масло на угли ярости, как бы сильно ему ни хотелось обнажить Рапиру и заставить Клауда действовать сейчас же. Не имеет значения, что Клауда вряд ли испугался бы — это было бы просто нерационально. И он больше никогда не направит свой меч на Клауда. Никогда.

Поэтому он сделал то, чего обычно просило его сердце, нуждаясь в мире. Он процитировал «Без любви»:

— Мой друг, судьба безжалостна, увы.

Развеялись мечты, нет больше чести.

Стрела Богини рвется с тетивы.

Душа моя, источенная местью,

Пыталась отыскать конец пути

В моем спасеньи, боль превозмогая.

И в вечном сне твоем. Но нынче, знаю...

Я Дар Богини жажду обрести.

Слова плавно струились с его языка. Он помнил их наизусть, тысячу раз повторял, рисуя интонацией сто разных узоров. Это сработало, он успокоился. Нужно было лишь верить, что Клауд сдержит слово. Он не должен сомневаться в человеке, который его спас.

Клауд, со своей стороны, ничуть не удивился внезапной цитате.

— Тебе так нравится эта пьеса?

— Она — главная драгоценность в литературной сокровищнице нашей культуры, хотя и не завершена. Нет, пожалуй, именно потому, что не завершена. — СОЛДЖЕР Второго Класса никак не отреагировал, и Генезис пояснил: — Ты же знаешь, пятый акт пьесы утерян.

— Вот почему она всегда заканчивается по-разному?

Генезис небрежно махнул рукой.

— Среди широкой публики и в академических кругах давно спорят по поводу правильного финала. Я уж не считаю массы имитаций, выдаваемых за «настоящий» последний акт. Естественно, при ближайшем рассмотрении все они оказывались подделками. Но, вероятно, в этом есть и своя прелесть. Разве ты не захотел бы сам написать финал, если бы мог? — Его слова что-то задели внутри Клауда, и Генезис добавил: — Финал, выбранный тобой?

— Любой финал, какой я пожелаю? — прошептал Клауд задумчиво, уставившись в невидимую точку.

— Никаких границ, кроме твоей фантазии. Может быть, в пьесе с самого начала предусматривалось четыре акта, чтобы зрители закончили ее так, как пожелают. — Одна из многих теорий, но, поскольку автор «Без любви» давно умер, им всем суждено было остаться недоказанными. Генезис втайне смаковал подвернувшийся шанс обсудить эту тему с новым человеком, потому что его друзьям она уже надоела до смерти. — Скажи мне, Клауд, как бы ты ее закончил?

Клауд подумал минуту, наморщив лоб, а затем ответил медленно и осторожно, словно каждое слово, срывающееся с его губ, весило тяжелее камня:

— Монстр умрет, трое друзей исполнят свою клятву. Любовники встретятся снова, как обещали.

— Что за неожиданное... ребячество, — фыркнул Генезис. После столь серьезного обдумывания он рассчитывал услышать не такой банальный ответ.

Клауд не обиделся

— А как бы ее закончил ты?

Он постучал себя пальцем по подбородку, в основном ради драматического эффекта.

— Когда-то я любил представлять главного героя, уничтожающего мир. Классическая трагедия, подобные которой сейчас, увы, редко ставят. — Он выдержал паузу, прежде чем продолжить. — Или мир уцелеет, но трое друзей нарушат клятву. Любовники будут разлучены и погибнут за считаные секунды до того, как встретятся вновь.

— Тебе по душе трагедии.

— Да, — согласился Генезис. — Но в последнее время... — Он обвел рукой воображаемую аудиторию. — Я все чаще ловлю себя на одной мысли.

Клауд приподнял бровь, ожидая, когда он наиграется, с терпением, давно уже отринутом его друзьями. Генезис невольно улыбнулся, поднес руку к груди и понизил голос до сценического шепота.

— В последнее время я ловлю себя на мысли о том, что наивная развязка, которую так обожает народ... возможно... не лишена своего очарования.