Здравствуй, Гораций.

Вот и с тобой мне приходится прощаться, мой первый учитель.

Знаю, ты вряд ли рад тому, что сейчас я нахожусь рядом, ведь ты всегда любил только тех, в ком видел потенциал. А ныне в моем сыне, в моем беспутном сыне и то больше перспектив, чем во мне. Впрочем, мое положение скоро исправится. Я гарантировал это.

Ты никогда не допускал промахов. И абсолютно не сомневался, когда пришел преподавать в Хогвартс. Здесь благодаря «интуиции», назовем твой дар так, ты собирал вокруг себя всех, в ком была искра, неважно, «темная» или «светлая», как нынче модно определять характер человека.

Так ты помнишь Драко, Гораций? Помнишь моего бестолкового сыночка, который если что и мог делать лучше, чем «средне», так это чесать языком.

Ты не взял в свой клуб моего сына, но позвал Поттера. Не только за его Избранность, верно? Ты просто ощутил, что у Драко не хватит стержня добиваться чего-то своего, он так и будет подражать Поттеру во всем, вечно оставаясь за его спиной. А вот Поттеру было глубоко плевать на чьи-то планы на его персону. Пытался же Бруствер затащить его в Министерство после его победы над Лордом, вот только Избранный показал Министру неприличный жест и, закинув Молнию на плечо, пошел пробоваться в Торнадо Татшилла. И прошел же.

И это только если говорить о светлой стороне твоей «коллекции». Ты собирал и «темные минералы».

Меня ты называл своей черной жемчужинкой, хотя ввел в свой клуб не потому, что я был талантом, а потому, что тебя интересовал мой отец. И те связи, что он мог предложить. Я не пытался быть достойным Абрахаса Малфоя — первым наладившего торговлю драконами между волшебниками и гоблинами, — а занимался собственным статусом. Ты прочил мне место Министра, да только мне оно было не нужнее, чем Темному Лорду. Стать главой гнилой системы, где у руля придется находиться рядом с грязнокровками? Лучше стоять за их спиной и оставлять их виноватыми в собственных ошибках.

И наконец. Черный бриллиант, произведение искусства. Твоя тайная гордость, ведь именно ты сделал из несформированного полукровки Тома Риддла самого известного волшебного националиста Темного Лорда, затмившего славу даже Геллерта Гриндевальда. Ты отполировал каждую грань сущности Волан-де-Морта, ты взрастил в нем честолюбие и амбиции, так тонко играя на чувствах бедного сиротки, ты давал ему знания, которых он не получил бы от других.

Кто поверит, что Темный Лорд до самой своей гибели относился к тебе с восхищением и благоговением, словно к отцу?

Кто поверит, что о крестражах ты знал просто потому, что любил науку? И воистину хорошо что ты так и не воспользовался этим знанием, боясь за целостность своей душонки. А вот передать знание Тому Риддлу ты не побоялся.

Ты любил только деньги и власть, Гораций, хотя кто их не любит? Вопрос был в том, что напрямую получить желаемое ты не мог. Ты бы не встретил поддержки, вздумав побороться за место Министра. И дело было не в недостатке амбиций или силы — это у тебя имелось. Не было достаточной твердости, чтобы быть лицом страны. По лицу ведь бьют, когда что-то не так. А вот стоять за спиной и на своих чаепитиях у камина тонко убеждать людей делать то, что тебе нужно, тебя очень устраивало.