 *По дороге уныния и пустоты, мимо сгоревшего хутора, едет Понтиак Фаерберд 1977 года*
Хальве! Я вас заправил годнотой, теперь давайте добьем Коротышку. Ибо осталось всего две главы фика Инородный элемент. И вы будете удивлены, страна волн кончилась. Глава 38 начинается с курсива: Ночами мне снится, что небо охвачено красным. Несколько блаженных мгновений я уверена, что это рассвет, но тут же вспоминаю, что когда выходила из дома, стояла глубокая ночь. Красный ширится и растет. Из темноты выплывает мост, соединяющий город и сушу; маленькая деревенька в три избы, где живут семьи, приглядывающие за чужим имуществом и скотом; пучки сухой озимой травы на берегу. Свет прибывает неестественно быстро, льется по небу, словно молоко из разбитого в спешке кувшина. Колокол Эсгарота молчит, и я надеюсь, что вижу природное чудо - какое-то явление, незнакомое мне, но привычное для местных широт. Передо мной лежит город - розовое пятно посреди холодной воды, свет льется на него со всех сторон. Во сне я словно поднимаюсь над Озером и пролетаю над ним. Вижу стены и крыши, залитые красным, красные отблески пляшут на освещенной воде. Люди в безмолвии выходят из домов, останавливаются, запрокидывают головы, чего-то ждут, как и я. Вдруг воздух теплеет. Под ногами сырость, гляжу вниз - там, где только что лежал крепкий снег, течет ручей, словно неожиданно наступила весна. Разворачиваюсь и бегу к дому. Сердце бьется, отдается звоном в ушах, тулуп нараспашку, рубашка прилипла к телу, и не могу сказать, что случилось, но жутко так, будто мир вот-вот кверху дном перевернется, а я и другие люди попадаем с него в бездну, как ничего не значащие букашки и червячки. На полпути падаю, словно придавленная огромной волной. Продолжаю ползти по пригорку, уже зная, что не убежать. Что-то растет у меня за спиной. Рокочет, пульсирует, наливается красным. Жарко так, что невозможно дышать, в голове рассыпается звон. Колокол! Почему не звонит колокол? - рыдаю я. И что-то в сознании, натянутое словно струна, не дает пробудиться и забыть происходящее как ужасный кошмар. Воздух вокруг меня становится красным. Мои руки, волосы, ногти - все как будто сделано из огня. В устрашающей тишине гудит колокол. Длинными протяжными ударами, тягучими, словно кровь. Чьи-то голоса у меня в голосе беспрестанно плачут и повторяют: Дракон прилетел. Дракон! Дракон! В общем Смог прилетел уничтожать Эсгарот, спасибо ему. Иначе бы было еще дохрена глав, как Коротышка обитает в этом паскудном городе, с погаными людьми, а она и сама плохая - в общем толчение дерьма в ступе. Бард появился с рассветом, копыта звонко стучали по замерзшей земле. Не знаю, где он взял лошадь, наверное, уцелела в хозяйстве кого-то из крестьян. Кони Эсгарота погибли первыми. Люди спасались, и им было не до коней. Я сидела на берегу и при его приближении не пошевелилась, а ведь он показался мне призраком. Мертвецом на призрачном коне, выплывшем из молочного моря - вскоре после пожара на Озеро опустился туман, милосердно скрывший остовы домов и плавающие в воде обгоревшие страшные трупы. А может, то был не туман, а пепел, сыплющийся с серого неба? - Ты? - проговорил он. - Одна? И лязг копыт, звон сбруи и дыхание коня убедили меня, что передо мной не призрак, не сон. Я подняла с земли и передала ему сверток, который ночью качала, поила водой, взятой из растопленного снега, прислушиваясь, жив ли еще. Сверток был завернут в мой тулуп. Передавала с трудом - человеческий младенец был крупным и весил больше, чем я могла с легкостью поднять. Но за последние пару месяцев я привыкла таскать тяжести, матушка поблажек не делала, я у нее носила воду и колола дрова, а уж когда выхватывала ребенка из тлеющей люльки, совсем не думала, кажется он мне тяжелым или нет. - Еще живые есть? - спросил Бард. Я оглянулась на доски, где ночью умер старик. Вообще-то не знаю, молод он был или стар. Когда я до него добежала, это был кусок обгоревшего мяса со вздутыми веками и опаленными волосами. Всю ночь он плакал и кричал. Я не смогла его опознать. Обложила снегом и поливала холодной водой. А ближе к утру он затих. У Барда копыта? Он что, черт по ее мнению? А вообще меня удивило, как еще матушка? Но потом понял, так она зовет ту бабку, у которой жила. Правда я не понимаю выбора автора, в плане обозначений. Потому что назови она ее бабушкой - было быясно. По имени- еще понятнее. А так я сперва обалдел, подумал что нам раскрывают тайны характера матери Коротышки. - Ну, девка, - покачал головой Бард. - Ну и везучая же ты! Одна со всего берега. Боги тебя поцеловали! Я вздрогнула. Если это поцелуй богов, то не дай никому испытать их гнев. Медленно, очень медленно ко мне возвращалось, что все, кого я любила, погибли. И погибли страшной смертью. Матушка, гном, Даннике, Айли, отряд. Изо всех сил я отгоняла видение умершего ночью обгоревшего старика. Гномы, родные, где-то в темноте, в пещерах, с лопающейся от жара кожей и слепыми глазами. Он, единственный, хватает ртом воздух, кричит, и нет никого, кто мог бы облегчить его боль. Даннике проваливается сквозь раскалывающиеся доски пола, и холодная вода заливает ее. Тот ребенок, которого я вынесла из горящего дома, это не я его спасла, это он спас меня. Не будь его, ночью я сошла бы с ума. Вообще тут автор нежданно толково расписывает ангст и жуть, с обгорелыми и сваренными трупами, разрушенным городом, даже у Коротышки опалило голову и руку. Видимо стало понятно ( или бета подсказала), что нельзя без налета дракона, а значит без травм и бед. Но тут наше внимание ненавязчиво переключают на историю ведьмы, у которой жила Коротышка. Матушка моя любила выпить. И не мед или сладкое пиво, а самую что ни на есть сивуху, валившую с ног крепких мужчин. Жизнь у нее была тяжелая. В молодости она слыла красавицей и ею увлекся молодой красивый барчук. Увлекся серьезно. Даже жениться обещал. Как бывает в подобных историях, отец парня узнал, пришел в ярость, что тот спутался с какой-то деревенской колдуньей, вначале запер сына в поместье, потому что закон в Эсгароте суров - как девушки, так и юноши находятся под властью отца - а после посадил на семейное торговое судно и отправил на полгода в море, надеясь, что наследник очухается и вернется без дури в голове. Очухался он или нет, осталось тайной, так как корабль потонул, напоровшись на рифы у харадских берегов. Для матушки ее любовь осталась непоруганной, и, молясь домашним божкам, она всегда зажигала лучину за несостоявшегося жениха. А потом случилось другое несчастье. От связи с барчуком матушка родила дочь. Свет в окошке, ясно солнышко на синем небе, как сказали бы деревенские про нее. И десяти лет от роду девочка зимой провалилась под лед, жестоко простудилась, заболела и умерла. Надо сказать, для деревенской ведьмы это несчастье вдвойне. Колдуньи вроде матушки верят, что не отойдут в мир иной, пока не передадут свою силу тому, кто придет на замену. А найти подходящего человека не так-то просто, чаще всего им становится кровная дочь. Так что с потерей девочки матушка потеряла надежду на легкую смерть. Вот отчего раз в несколько дней под вечер матушка набиралась сивухи так, что у нее мутились глаза. В таком состоянии с ней было лучше не спорить. Она то принималась кричать не своим голосом, то предсказывала всей округе сплошные несчастья, а то выгоняла меня посреди ночи из дому, велев доить козу, колоть дрова или принести болотного мха. Оттого в достопамятный вечер, когда она оторвала от стола голову и подозвала меня, я подошла. Матушка, если ее не слушаться, могла и поколотить. В первый месяц у нее мне досталось прялкой, поленом, коромыслом, ухватом, потом снова прялкой, и я стала послушной, как веревка из льна. *Понтиак подскакивает на кочке* Она у нее жила месяц и не один?! Вот та фак?!! Автор так нагло растягивает время в своем фике, что это просто запредельно. Гномыв горе месяц обретались? Или они месяц торчали в городе, вместо того чтобы к горе идти? В книжке и кино они довольноскоро отправились в Эребор, тайную дверь искать. Да и вообще, они шли за сокровищами, за реликвиями - а не чтобы погулять, города посмотреть и Торина оженить. Но автор походу забыла про это. У матушки, помимо прочих талантов, была способность, к которой я относилась не то чтобы с недоверием, но с изрядной долей подозрительности. Матушка гордилась умением прорицать. Хотя за два месяца, что я у нее прожила, ничего внятного она не предсказала. К примеру, женщине, пришедшей узнать пол будущего ребенка, она говорила: "Вижу! Вижу в твоем доме счастье!" И та уходила, уверенная, что родится сын. Еще и одаривала напоследок. Как тут не вспомнить короля Трандуила с его предсказаниями несчастья для гномов. Или владыку Элронда, пророчествующего о золотой лихорадке (признаться, я посмеивалась, представляя последнего в образе деревенской колдуньи. Как он садится за обшарпанный стол, откидывает за спину шикарные волосы, закатывает глаза и пронзительным голосом кричит "Вижу! Вижу!"). Однако в ночь перед пожаром случилось странное. Матушка подняла голову от стола и ее глаза, до сей поры мутные, приобрели осмысленный блеск. Позвала меня и каким-то глухим, потусторонним голосом произнесла: "Дитя! Иди к мосту!" Я замешкалась, и она прикрикнула уже своим гневным тоном: "Дочка, иди!" Потом схватила сушеное яблоко, которым занюхивала сивуху, и неожиданно швырнула в меня. Я непроизвольно подняла руку и поймала яблоко на лету, не зная, что только что приняла ее колдовскую силу через предмет. Твою же мать! Нет, это не так работает, умирающую ведьму надо за руку взять, а не предмет у нее принять. В фольклере ведьме подают палку или веник, если не хотят ее силу принять. Ну и смешно, уже ее таким даром наделяют. Знаете в чем тут признак МС? Когда героя одаривают всевозможными крутыми плюшками и возможностями, которые не будут использованы. Ты спаслась, а Вивьена? - голос Барда вывел меня из задумчивости. Я не сразу сообразила, что Вивьеной звали матушку, когда та не была бабкой, старухой, проклятой ведьмой или кем-то еще. Я покачала головой. - Жаль, - вздохнул он. - Хорошая женщина была. - Откуда ты ее знал? Я достаточно прожила с матушкой, чтобы понять - она была на редкость нелюдима. Местные ее сторонились. У нее не было родственников, друзей, приятелей и вообще никого. - А это я ее дочку принес, когда она в прорубь провалилась. Она говорила тебе? Так и встретились, да. - Про дочку рассказывала, про тебя - нет. - Она потом моих девчонок лечила. Хорошая женщина была, эх. И тут нам рассказ, как она оказалась у бабки. В день, когда Бард оставил меня на берегу, и я пошла по тропинке и остановилась у дома ведьмы, матушка вышла меня встречать с глиняным горшком в руках. - Будьте здоровы и солнца над головою, - по всем правилам этого мира бодро сказала я и отвесила симпатичный поклон. - Меня прислал Бард. - Чего тебе надобно? - спросила она. - Что ищешь? Зачем пришла? - Эээ... желаю работать на вас... Желаю учиться всему, что смогу уразуметь... и чему вы пожелаете меня научить. Она достала из горшка и бросила мне под ноги маленькую черную змейку. Та ленточкой скрылась в траве. Я от неожиданности едва не отшатнулась, но вспомнила обещание Торину не бояться ни змей, ни лягушек и осталась столбом стоять посреди тропы. - Пустое говоришь, - пробурчала она и повторила: - Зачем пришла? Чего хочешь себе? Я подумала, что это что-то вроде испытания, подхожу ли я ей, и что мы женщины и мне нечего скрывать от нее: - Хочу, чтобы милый остался жив. Чтобы он побывал в своей Горе и остался жив, здоров и невредим. Чтобы был счастлив так, как сам пожелает для себя. Она задумалась, склонила седую голову набок. Потом зачерпнула из горшка целую пригоршню черных змеек и бросила мне в лицо. "Неверный ответ", - заслоняясь рукавом, подумала я. Меня трясло от страха и отвращения - она сумасшедшая! Слово Барда ничем не поможет: если она не захочет меня брать, то не возьмет. Но нет, несолоно хлебавши в город я не вернусь. - Хочу быть сильной! - проорала я, от злости убирая рукав от лица и стряхивая извивающуюся черную соплю с подола. - Хочу сама знать, что делать! Хочу быть ему ровней. Хочу быть не хуже, чем он! - и выдрала из волос еще одну черную соплю. Это была болотная гадюка, от укуса которой человек среднего размера погибает за пять секунд. Гадюка сонная, уже настроившаяся зимовать, но все же. Хорошо, я не знала тогда, что это была за змея. Ведьма остановилась, убрала из горшка сунувшуюся было туда вновь руку: - Чем ты хороша? Я уже поняла, что все ее вопросы с подвохом. Чем я? Хороша? Почему именно я? Чем я отличаюсь от других? - Я живучая, - громко и уверенно ответила я. - Я попала в переделку и по всем законам моего мира должна быть мертвой. Но я жива. Я оказалась в чужом мире, случайная, никому не нужная, без ничего, без единой нитки на теле. Но я жива. Эльфий король хотел вернуть меня в мой мир. Он мудрее и сильнее меня, его план был безупречен, но я жива. На меня напал орк. Орка больше нет, а я жива. Банда негодяев, поднявших на меня руку, убиты. А я жива. Я самое слабое, неприспособленное и бесполезное создание в этом мире. Но я жива! Иногда мне кажется, я и есть - сама жизнь. Но я совсем не знаю, что мне с этим делать. Совсем. Она развернулась и пошла вперед меня по тропе. Я поняла, что добро получено, крепче ухватила мешок с подарками для ведьмы - большим рыбным пирогом и отрезом льна - и потрусила за ней. Была ли я искренна? Сложно сказать. Сейчас пустота собственной жизни ошеломила меня. Все, что я делала - жила, бежала, дышала - я делала для него. Его нет. И вся моя живучесть, сама моя жизнь стала мне не нужна. Так, во-первых нет таких гадюк в широтах умеренного климата, укус которых за пять секунд убивает человека. Гадюка вообще змея такая, что от ее укуса легче всего не умереть, если укусила в ногу, нет аллергии и дело было не весной. Конечно есть габонская гадюка, у нее зубы длинной 40-55 мм, и выделяет много яда - но она живет в Африке, в экваториальных широтах. Хотя учитывая что Коротышка такая мелкая - ей вполне может хватить и обыкновенной гадюки. Во-вторых ее живучесть - авторские читы. Попав к гномам, она не была пущена по кругу. Орк на нее не нападал, он просто упал вместе с подстреленным варгом, и был контужен. А банда негодяев... Повезло что Фрэнк проходил мимо, а вообще сама виновата, что поперлась в мрачный город одна. На развалинах Эсгарота мрачно, люди ютятся в лагере. К счастью детишки Барда ( он же в этом фике Фрэнк Тенпенни) целы. - Как твои? - что мы обо мне да обо мне. У него, наверное, своя боль на сердце. - Живы милостью богов. Я закрыла глаза. Нет. Нельзя. Никогда нельзя опускаться до того, чтобы желать другому беды. Но я не могла радоваться сейчас тому, что мой мертв, а его троим повезло. Сказала: - А и правда, поехали в лагерь. Я вам пригожусь. У вас наверняка много раненых, и лишние руки будут нужны. Он кивнул и зачерпнул снега, смешанного с сажей. - Зачем это? - удивилась я, когда он наклонился явно намереваясь намазать мне этой смесью лицо. - Сойдешь за дочку кузнеца. Была у него, твоего росточка. - Нет. Я поеду сама за себя. Хватит притворяться, хватит скрываться. Пора этому миру признать, что у него есть я. И тут я лопухнулась. Ведь что должен был сделать Бард. Схватить меня за шкирку и проорать: "Ты что? Совсем сдурела? Ничего не понимаешь? Это же они! Это твои гномы подняли дракона! Если бы не они, все эти люди... Все! - тут он бы схватил мою голову и грубо дернул, заставляя смотреть на разрушенный берег. - Все бы эти люди жили!" А я бы кричала ему: "Ненавижу! Ненавижу тебя, человек!" И никуда бы я с ним не поскакала. Как понимаете, я его раздражала, как раздражает тот, кто хоть и косвенно, но причастен к несчастью. А он сказал: - Люди злобствуют, они потеряли дома и родных. Винят гномов, что уж тут! Коли признают в тебе женщину гномов, беды не миновать. А мне стоило спросить: "Зачем тебе, человек, держать слово, данное гномьему королю, разрушившему твой дом, погубившему твоих друзей? Что тебе это дает?" Вместо этого я сказала: - Беда так беда, что тут сделаешь. На это ваша воля. А мне нечего скрывать. Я - человек. И мы отправились в лагерь. Бард, лошадь, ребенок и я с чистым от сажи лицом. Я была оглушена горем и опьянена открывавшимися возможностями. Мне представился случай вернуться в мир людей! Я не заметила внутренний барьер, пролегший между нами. Они ненавидели гномов Торина, я - любила. Как долго можно продержаться среди людей, подпитываясь иным топливом, чем окружающие? Что важнее - быть человеком внешне или внутри? И наконец, способны ли мы, люди, по собственному желанию или под воздействием обстоятельств менять свою суть? На эти вопросы мне и предстояло дать ответ. На грубость нарывается, прямо вот хочет этого. А зачем? Да хрен ее знает. В общем нам представили нового персонажа, вот такую вот стереотиную бабку-ведьму, которая резкая, задает личные вопросы, странно общается и имеет в биографии печальную историю. Персонаж клишированный, и в данном фике никакого сочувствия не вызывает. Пока все, глава закончена. Следующая позже. А пока не балуйтесь с переменным током https://www.youtube.com/watch?v=pAgnJDJN4VA&index=5&list=RDGMEMJQXQAmqrnmK1SEjY_rKBGAVMQyY48qPy57Q #дети_кукурузы #фикопанорама #Мультифандом #длиннопост 17 июня 2018
2 |
 |
Desmоnd Онлайн
|
|
Гилвуд Фишер
Хез, какое-то "колдовство", может и файерболами. |
|
 |
Гилвуд Фишер Онлайн
|
|
Desmоnd
Ну колдовство это и меч волшебный сделать и болтливый кошелёк. А что то большее доступно либо эльфам (Галадриэль вон стены Дол Гулдура обрушила), либо тем кто договорился со злыми силами (Ну Ангмарский король-чародей, хотя тут ещё фактор кольца). Хотя могу ошибаться. А фаерболов в Средиземье кажется и нет вовсе. Как и морей рядом с Эсгаротом, впрочем. |
|
|
|
|
Гилвуд Фишер
Desmоnd Бабка вставлена в роли шаблонной ведьмы, чтобы передать ей дар, и показать что автор знает мифологию и фольклер. У нее дохуя отсылок всяких разных - которым нехрен делать в Средиземье. Онежский выговор, фольклер славянский, легенда всякие и прочее. |
|
|
Desmоnd Онлайн
|
|
Гилвуд Фишер
Есть огненные шишки - чем не файербол? :) 1 |
|
 |
|
|
Эта попуднища мне напоминает некий пласт эмигрантов. Хают и бывшую родину, и нынешнюю, язык не учат, живут как в резервации, все кругом говно.
2 |
|
|
|
|
Altra Realta
Похожа. Из разряда тех, что населяет Брайтон. |
|
Включить тёмную тему
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу
