Samus2001
В стиле "ибо воистину подобает".

И где Хагрид?

Тощий Бетон_вторая итерация

Не иначе, как текст закона от 1215 года сочиняет!

Samus2001
В стиле "ибо воистину подобает".

Примечания:
Валар Моргулис! Вот и новая глава! Прошу прощения за задержку, меня угораздило в очередной раз заболеть за этот месяц, но я всё вычитал, подготовил и написал, как только это стало возможно. Следующая публикация: ориентировочно 24-25 числа, я постараюсь уложиться. Процесс оправдания Гарри мы ещё затронем, приятного чтения!

Белый том. 78. "Во имя тех, кто будет после. Во имя лучшего себя"

В этой странной комнате даже цвета как будто были более тусклыми, чем всегда. Время остановилось. Взглядом я снова скользнул по серым стенам и посмотрел на собственные руки, сцепленные в замок. На запястьях за рукавами мантии поблескивала сталь наручников. Странное ощущение… Возникшую было мысль перебил звук торопливых шагов, авроры, стоящие у входа в комнату, синхронно взмахнули палочками, дверь засветилась алым отсветом. В комнату вошёл Альбус Дамблдор.
— Здравствуй, мальчик мой. — проговорил он, бросив косой взгляд на снова застывших статуями авроров. Но те так и остались стоять на своих местах. — Как ты себя чувствуешь?
— Здравствуйте, профессор. Я в порядке. — отозвался я, под внимательным взглядом директора заставив себя улыбнуться. А потом задал вопросы, которые волновали меня гораздо больше. — А как Гермиона? Никто больше не пострадал?
— Мисс Грейнджер сейчас в больнице Святого Мунго. — вздохнул Дамблдор. — Я только что говорил с её родителями, и кажется, они намерены забрать её из Хогвартса.
— Что? Но так же нельзя! — возмутился я. — Это просто убьёт Гермиону, она ведь…
— Я понимаю твои чувства, мальчик мой. — перебил меня Дамблдор. — Но боюсь, что это решать не нам. Нельзя же заставлять людей поступать так, как нам хочется… Даже если они магглы.
— Я не это имел ввиду. — нахмурился я. — А Гермиона? Она что говорит?
— Видишь ли, мальчик мой… — осторожно начал Дамблдор, и что-то в его тоне было такое, что заставило меня рывком напряжённо выпрямиться. — Боюсь, что мисс Грейнджер после произошедшего до сих пор не сказала ни слова. Но я уверен, что скоро всё обязательно наладиться, Сергей занимается её здоровьем почти круглосуточно. И, если откровенно, я хотел поговорить с тобой о более важных вещах.
— Важнее, чем Гермиона? — съязвил я, но потом вздохнул под укоризненным взглядом Дамблдора. — Простите, сэр.
— Ничего страшного, мальчик мой. — спокойно отозвался Дамблдор. — Я хотел поговорить с тобой о твоём положении. Это дело вызвало мощный резонанс в магическом сообществе. И, как ты знаешь, я вместе с Сириусом и миссис Малфой делаю всё возможное, чтобы выстроить твою линию защиты.
— С помощью старого закона. — кивнул я. — Вы уже говорили, профессор. Только, что это изменит? Что бы изменилось, если бы моим опекуном так и остался Сириус?
— Почти ничего. И одновременно с этим очень многое. — слегка нахмурился Дамблдор. — Поверь мне, мальчик мой, никто не пытается заменить Сириуса. Но ни он, ни я, к сожалению, не сможем так быстро собрать в Визенгамоте нужное количество сторонников.
— От голосования которых зависит исход моего дела? — переспросил я.
— Именно так. — подтвердил Дамблдор, тяжело вздохнув. — Если бы я знал заранее, что всё сложится таким образом, то не спешил бы сдавать позиции в начале года. Тогда я ещё был председателем Визенгамота и Международной конфедерации магов. И в теории мог бы для тебя сделать больше, чем сейчас.
— Вы не виноваты. — ответил я, снова сцепив руки в замок. — Никто не виноват, что так получилось. О чём вы хотели поговорить со мной?
— Для изменения твоего статуса нужно собрать определённое количество документов, как ты понимаешь. И на некоторых из них нужны подписи твоих родственников… — осторожно начал Дамблдор.
— Дурслей? — недоверчиво нахмурился я. — Мне ведь не придется с ними говорить?
— Совсем нет, мальчик мой, но я думаю, что ты всё равно можешь помочь. — с этими словами Дамблдор вытащил из кармана мантии пергамент и перо с чернильницей. — Будет честно, если они будут знать о ситуации, тебе так не кажется?
— Их это только обрадует. — пробормотал я.
— Каждый достоин второго шанса, Гарри. — укоризненно покачал головой Дамблдор. И обернулся к одному из авроров. — Вы не могли бы снять наручники ненадолго?
Один из авроров молча подошёл ко мне и выполнил требуемое. Его лицо было скрыто за белой пластиковой маской, в глубине которой только можно было разглядеть равнодушный взгляд голубых глаз. Разминая затёкшие запястья, я с сомнением посмотрел на лежащий передо мной пергамент.
— И что по-вашему я должен им сказать?
— Правду. — просто ответил Дамблдор. — Может, у вас и не сложилось тёплых взаимоотношений, но эти люди растили тебя долгие годы. Это будет правильно.
— У вас осталось пятнадцать минут. — вставил свои пять кнатов тот самый аврор, который снял с меня наручники.
— Смелее, мальчик мой. — подбодрил меня Дамблдор. — Я уверен, у тебя всё получится.
— А кто передаст письмо? — уточнил я, прокручивая перо меж пальцев. — Дурсли терпеть не могут сов.
— Что ж, думаю, я справлюсь с ролью почтальона. В конце концов, это происходит не в первый и не в последний раз. — озорно сверкнул глазами Дамблдор. Я усмехнулся и обмакнул перо в чернила, начиная писать первое письмо своим родственникам с того самого момента, как я поступил в Хогвартс.

— Цисси! — воскликнул Сириус и бросился вниз по лестнице, стоило только услышать звук сработавшего камина. Нарцисса вышла из зеленого пламени, взмахом палочки удалив сажу и устало улыбнулась.
— Прости, что без предупреждения, кузен. Я решила, что ты должен знать. — с этими словами она протянула ему запечатанный пергамент. Не говоря ни слова, Сириус одним движением сорвал печать. Прочитать написанное ему удалось не сразу, буквы почему-то расплывались перед глазами. Рыкнув от раздражения, он помотал головой и встряхнул в руке пергамент. И застыл памятником самому себе, когда осознал прочитанное. — В старом зале суда № 10. При полном составе Визенгамота. — пробормотал в пространство Сириус. — Но он же… Это же неправильно.
— Я знаю. — мягко сказала Нарцисса, аккуратно вытаскивая пергамент из его пальцев. — Поэтому и подумала, что стоит предупредить тебя заранее. Суд будет через неделю.
— Но он же не взрослый! — взорвался эмоциями Сириус. — Как это так работает? Гарри защищал себя и свою подругу, он не сделал ничего плохого!
— Гарри убил человека, Сириус. — тяжело вздохнула Нарцисса. — Хотя я согласна, что судить его таким образом — странное решение. Но и сама ситуация не слишком обычная. По крайней мере, мы стараемся помочь. Нельзя сдаваться.
— Но разве мы не можем сделать что-то ещё? Подать прошение, заставить их рассмотреть дело Гарри в частном порядке, в конце концов! Это же Гарри! — воскликнул Сириус.
— Я пыталась добиться подобного для тебя. — подала голос молчавшая до сих пор Вальбурга.
— Что ты имеешь ввиду? — вскинул голову Сириус, резко обернувшись.
— То, что сказала. — поджала губы Вальбурга, глядя на него с очень странным выражением на лице. — Нарцисса права, нужно работать с тем, что есть. Твой крестник слишком видная фигура, чтобы министр согласился решить это дело в закрытом порядке.
— Значит, его нужно заставить! — рявкнул Сириус и уже направился к камину.
— Сириус, угодив в Азкабан вместе с Гарри, ты ничем не поможешь! — в сотый раз напомнила Нарцисса, поймав его за плечи и решительно развернув к себе. — Прошу тебя. Будь благоразумнее.
— Благоразумнее?! — задохнулся от злости Сириус и взмахом палочки разнёс ближайшее кресло в труху. — Моего крестника могут посадить в Азкабан, а ты говоришь о благоразумии! Я не могу просто сидеть без дела! Дамблдор итак выслал меня из Хогвартса!
— Я понимаю, но… — начала было Нарцисса.
— Нет! Не понимаешь! Никто не понимает, чёрт возьми! — выпалил Сириус, и уже снова открыл рот, когда Вальбурга деликатно кашлянула.
— Сын, прекрати орать на свою кузину. — тихо и весомо проговорила она. Сириус невольно замолк на полуслове. — Цисси, рассказывай дальше. Ты видела мальчика?
— Дамблдор видел его, я разговаривала с представителями Визенгамота. — устало ответила Нарцисса и опустилась в единственное уцелевшее кресло. — Мы почти всё подготовили, но сейчас нужно быть осторожнее, как никогда. И поэтому я хотела тебя кое-о-чём попросить, Сириус…
— Всё, что угодно. — тут же ответил Сириус, которому внезапно стало стыдно за своё поведение. В конце концов, кузина сейчас делает для Гарри гораздо больше, чем он.
— Ты не мог бы приютить Драко у себя на несколько дней? — обеспокоенно прикусила губу Нарцисса. — Не хочу оставлять его одного в доме с учётом всего, что случилось.
— Без проблем. — согласился Сириус, вглядываясь в обеспокоенное лицо Нарциссы. — Он в порядке? Я хочу сказать…
— Всё лучше, чем могло бы быть. — отвела глаза Нарцисса, поднимаясь с кресла. — Я загляну домой и отправлю его к тебе, потом мне нужно будет решить ещё несколько вопросов.
— Хорошо. — проводил её взглядом Сириус, нахмурившись и пробормотав в пространство. — «Лучше, чем могло бы быть»? Что это значит?
— Серьёзно? — приподняла брови Вальбурга, смерив сына саркастичным взглядом. — Ты думаешь, заклятье Империо прошло для юноши бесследно? Хотя… Ты, похоже, и вовсе не думаешь, как всегда.
— Я не специально! — с досадой рыкнул Сириус, небрежным взмахом руки восстанавливая кресло и нервно раскачиваясь на нём. — Просто… Вокруг столько всего происходит, что мне кажется, я схожу с ума. И хуже всего то, что я вынужден торчать в этом доме в одиночестве!
— Помнится, в наших ссорах ты всё время припоминал мне, что у тебя много настоящих друзей? — усмехнулась Вальбурга. — Вот и пригласи кого-нибудь из них в дом, если одиночество для тебя так уж невыносимо.
— Я… — начал Сириус, но тут же задумался, а потом медленно проговорил. — Ты права. Я приглашу Ремуса. И напишу несколько писем Амелии.
Не дожидаясь ответа, Сириус вихрем взлетел вверх по лестнице. Вальбурга на портрете покачала головой, задумчиво поджав губы. Она всё это уже видела… И в прошлый раз ситуация хорошо не кончилась. Нужно придумать, как сделать так, чтобы этого не повторилось.

Сириус входил снова в этот зал, чувствуя, как по спине невольно бежит целое стадо мурашек. Просторное подземелье, сложенное из тёмного камня, тускло светящие факелы, трибуны и массивная дверь, с грохотом закрывшаяся за последним вошедшим. Посреди зала стояло кресло с цепями на подлокотниках. Сириус невольно вздрогнул. Сидеть здесь и видеть, как Гарри шаг за шагом приближается к этому креслу, казалось жутко неправильным. Казалось, что без всякого присутствия дементоров, зал окутал ледяной, ни на что не похожий холод.
Судей и председателей было всего человек пятьдесят, но наверняка с места Гарри они казались тысячами. Любопытные, задумчивые и недоброжелательные взгляды. Гарри, не дрогнув, сел в кресло и дисциплинированно сложил руки на коленях. Цепи поначалу дрогнули, но потом так и остались безжизненно свисать по бокам.
— Заседание объявляется открытым. — объявил Фадж со своего места. И следующие десять минут Сириус нервно ерзал на месте, мечтая о том, чтобы закончилось это нудное представление всех присутствующих в зале. Когда Дамблдор представился, как свидетель защиты, многие из присутствующих начали переглядываться и шептаться между собой. Фадж покраснел от недовольства, но потом снова прочистил горло. — Подсудимому вменяется в вину нижеследующее то, что он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, применил непростительное заклятье Авада Кедавра в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс от…
— Прошу прощения. — с бесконечным терпением перебил министра Дамблдор. — Но я надеюсь, суд учитывает факт того, что и к Гарри было применено непростительное? Кроме того, пострадала ещё одна ученица: мисс Гермиона Грейнджер. Если я правильно понимаю работу наших законов, то это исключительные обстоятельства?
— Что не отменяет того факта, что ваш ученик убил человека, Дамблдор! И применил непротительное! — вспыхнул Фадж, вцепившись пухлыми пальцами в пергамент. — Закон един для всех!
— Разумеется. — легко согласился Дамблдор, не теряя самообладания. — Я просто хотел убедиться, что все помнят об этих несомненно важных деталях. Продолжайте.
Как только Фадж закончил дочитывать протокол, Амелия Боунс поднялась со своего места и начала задавать вопросы.
— Вы осознанно применили заклятье Авада Кедавра к Джеймсу Оливеру, мистер Поттер?
— Да. — спокойно отозвался Гарри, его волнение выдавали только сжатые в замок пальцы. — Он напал на меня первым, потом проклял Гермиону Круциатусом. Я решил, что у меня нет выхода.
— Почему вы не попытались сбежать или позвать на помощь? — продолжила допрос Амелия Боунс.
— Куда сбежать? — вопросом на вопрос ответил Гарри. — И оставить Гермиону в руках этого маньяка? Я бы себе этого не простил.
— Где вы научились этому проклятью, мистер Поттер? — перебил мадам Боунс высохший, сгорбленный волшебник, сидящий на верхней трибуне.
— Год назад у нас преподавал Пожиратель Смерти, скрывающийся под обликом Аластора Грюма. Именно в его исполнении я увидел непростительные впервые. Он показывал их действие на пауках.
— И вы смогли применить непростительное с первого раза? — продолжил волшебник.
— Как я уже сказал, у меня не было выбора. — пожал плечами Гарри, все присутствующие зашушукались. Мадам Боунс сделала пометку в своём пергаменте, и заседание продолжилось. Вызывали свидетелей.
Макгонагалл, Флитвик, Снейп, сам Сириус и одноклассники Гарри… Казалось, опросить собираются абсолютно всех и заседание не закончится никогда. Несколько раз суд уходил на перерыв, но даже в эти моменты Сириус не мог подойти к Гарри, минуя авроров. Тот продолжал молча сидеть на своём месте, глубоко погружённый в собственные мысли. После очередного перерыва Фадж оглушительно громко ударил молотком по стойке и прочистил горло:
— Итак, суд изучил все предоставленные доказательства и переходит к голосованию. И должен отметить, что несмотря на исключительные обстоятельства дела, мы не можем закрыть глаза на тот факт, что Гарри Джеймс Поттер применил непростительное к Джеймсу Оливеру, поэтому я попрошу вас тщательно обдумать принятое решение. Ведь подсудимый полностью признаёт свою вину. Это так, мистер Поттер?
— Точно так, господин министр. — проговорил Гарри. Сириус обреченно закрыл глаза, а когда открыл их, с удивлением проследил взглядом за Нарциссой. Она дошла до судейских трибун и о чём-то негромко переговорила с Амелией Боунс, протянув ей кипу пергамента. Несколько минут глава отдела магического правопорядка тщательно изучала написанное, а потом с самым решительным видом подошла к министру. Сириус не слышал со своего места, о чём они говорили, но одного взгляда на лицо Фаджа было достаточно, чтобы понять, что услышанное ему не понравилось. Дослушав Амелию Боунс, Фадж с крайне недовольным видом постучал молотком, как будто пытаясь ударами выместить своё паршивое настроение.
— До подсчёта голосов пять минут! — оповестил он, все кругом зашуршали пергаментами, а Сириус прикипел взглядом к застывшей фигуре крестника. С каждой минутой не поддаваться панике становилось всё труднее.

Абсурдное чувство, будто я наблюдаю за театральным представлением, никак не желало проходить. Сопровождающие меня авроры в пластиковых белых масках обступили меня полукругом, так и застыв с самого начала заседания. Пока министр зачитывал судебный протокол, я почему-то подумал, сколько таких заседаний они уже видели. И сколько ещё увидят? Наверное, все заключенные для них уже давно на одно лицо. Я так глубоко задумался, что едва не пропустил заданный мне вопрос, но вовремя спохватился.
Правда, ничего нового у меня так и не спросили, просто повторили всё то же, о чём спрашивали при задержании, как только я очнулся. Разве что вопрос одного из председателей, где это я научился непростительным, немного застал меня врасплох. И только потом я вспомнил, что пятикурсник, которому по силам наколдовать что-то в духе Патронуса или смертельного проклятья — отнюдь не рядовое явление.
Всех остальных расспрашивали тоже примерно об одном и том же. Как я себя веду? Не было ли замечено за мной приступов агрессии? Не вёл ли я себя странно прямо перед экзаменом по Защите от тёмных искусств? К моему удивлению даже Снейп, которого опросили также, как и всех остальных преподавателей, дал исключительно нейтральную характеристику. Только отметил в своей привычной манере, что даже с моей привычкой нарушать правила, убийство в качестве самообороны для меня нехарактерно.
Профессор Макгонагалл была более многословна, и, кажется, поставила перед собой цель похвалить меня в эти пару минут больше, чем за все пять лет обучения в Хогвартсе. Председателю пришлось несколько раз попросить её сесть и повторить, что сказанного достаточного. В душе невольно вспыхнул приятный огонёк тепла, поймав на себе обеспокоенный взгляд декана, я искренне улыбнулся.
Но на этом всё не закончилось. Когда Фадж объявил о подсчёте голосов… Одного взгляда на него хватило, чтобы понять, что оправданным он меня отсюда не выпустит. Эта мысль сначала показалась мне странной, по спине прошёл невольный холодок, но потом я вспомнил гаснущий свет в алых глазах Воландеморта и почувствовал себя… Спокойнее? Наверное, так. Каков бы ни был исход, я поступил правильно. Когда в очередной раз раздался стук молотка, я ненадолго закрыл глаза. Что ж… Как любит повторять дядя Вернон: за всё в этой жизни приходится платить. И если такова цена за спасение Гермионы и остальных от Воландеморта, я согласен.

Фаджу пришлось несколько раз постучать молотком, чтобы шум в зале суда наконец-то стих. Долорес Амбридж передала ему пергамент с результатами. Я наблюдал за этим, стараясь не шевелиться. Какую-то бесконечную минуту наступила тишина, прежде чем министр прочистил горло.
— По результатам проведенного расследования было установлено, что Гарри Джеймс Поттер убил Джеймса Оливера непростительным заклинанием с полным осознанием своих действий. Однако, учитывая, что на Гарри Джеймса Поттера было совершено нападение и то, что он полностью признает свою вину, суд считает возможным смягчить наказание. — в зале послышалось возбуждённое бормотание, я невольно поддался немного вперёд. — Кроме того, учитывая, что юридический статус Гарри Джеймса Поттера был изменён и его законными представителями стала семья Малфоев, суд принимает внесенный залог в размере 300 тысяч галлеонов. В соответствии с законом о представлении интересов магглорождённых и сирот от 1215 года. — внезапно весь зал заволновался, министру пришлось ещё несколько раз постучать молотком и призвать зал в порядок. — Таким образом, суд приговаривает Гарри Джеймса Поттера к заключению в тюрьме Азкабан на год с возможностью условно-досрочного освобождения и обжалования приговора. Обжаловать приговор сторона защиты может в любой комфортной форме в установленном законом порядке. Заседание объявляется закрытым.
Масса людей на трибунах зашевелилась, когда один из авроров защелкнул на моих запястьях наручники. Проходя мимо трибун, я заметил бледного Сириуса и заплаканную миссис Уизли, позади неё стоял такой же молчаливый и осунувшийся Люпин. С самым решительным видом ко мне протиснулась сквозь толпу миссис Малфой.
— Разрешите мне поговорить с моим подопечным? — бросив взгляд на одного из авроров, проговорила она. Мужчина за маской задумчиво наклонил голову, но в итоге кивнул, сказав:
— У вас пять минут.
Как только авроры отошли, рядом как будто по волшебству тут же оказался Сириус и остальные. Миссис Уизли, сухо всхлипывая, прижала меня к себе так сильно, что я едва не задохнулся.
— Мы ведь вытащим его, правда? — нервно дёрнулся Сириус, пристально посмотрев на миссис Малфой. И тут же добавил, не дожидаясь ответа. — Конечно, вытащим! Ты и месяца не просидишь в этом чёртовом месте, Сохатик, я тебе обещаю!
— Мы сделаем всё возможное, Гарри. — согласилась миссис Малфой.
— Вы уже меня спасли. — с усилием улыбнулся я, аккуратно выбираясь из объятий миссис Уизли. — Это ведь не пожизненный срок.
— Гермиона всё равно будет в бешенстве, приятель. — с нервным смешком вмешался Рон. — Она захочет помочь, как только обо всём узнает, точно говорю.
— Не забудь сказать ей, что она не виновата. — серьёзно ответил я. Позади раздались приближающиеся шаги авроров. Миссис Малфой вздохнула и коротко меня обняла, прошептав на ухо:
— Всё будет хорошо, Гарри. Мы вытащим тебя из этого, чтобы ни случилось.
— Берегите себя, вы все. — шёпотом отозвался я, отстраняясь.
— Держись, Гарри. — хриплым голосом проговорил Люпин, и придержал Сириуса за плечо, как только меня снова обступили авроры. Я в последний раз улыбнулся и, больше не оборачиваясь, последовал за стражами порядка. Прости меня, Джеймс Оливер. Я этого не хотел. И кажется, пришёл черёд расплачиваться за содеянное.

Samus2001, Хагрид занят поставками Пуфкеина.

В общем, вот цитаты главы по сценам, для желающих оценить степень всратия

Samus2001
Ебать мой хуй...
Смеялся и плакал, плакал и смеялся, убиваясь фейспалмами...
Придется опять успокаивать нервы в БЛ.

ximik01

Да опять "все дебилы" только в иной обертке

— По результатам проведенного расследования было установлено, что Гарри Джеймс Поттер убил Джеймса Оливера непростительным заклинанием с полным осознанием своих действий. Однако, учитывая, что на Гарри Джеймса Поттера было совершено нападение и то, что он полностью признает свою вину, суд считает возможным смягчить наказание. — в зале послышалось возбуждённое бормотание, я невольно поддался немного вперёд. — Кроме того, учитывая, что юридический статус Гарри Джеймса Поттера был изменён и его законными представителями стала семья Малфоев, суд принимает внесенный залог в размере 300 тысяч галлеонов. В соответствии с законом о представлении интересов магглорождённых и сирот от 1215 года.

Samus2001
"Теперь банановый!"©

Нельзя же заставлять людей поступать так, как нам хочется… Даже если они магглы.

Как всегда, автор играючи отбрасывает канон, когда ему надо. Когда он всех еще не побанил, то спорил, дескать Джинни Уизли виновна в том, что сотворила, и одержимость её не извиняет.Тем самым автор просто наплевал на то,что в каноне многие были помилованы под предлогом,что всякое творили будучи под воздействием Империуса. Вон скажем Виктора Крама не судили, за то что на других чемпионов нападал, и Розмерту тоже - ибо Империус.

Зато про Аваду везде четко было, что непростительное, посадят, не вздумай применять. Но пофиг, вот залог.