![]() #честный_обзор #франкенштейновы_боли
Здравствуйте, товарищи читатели, здравствуйте, блоги фанфикса. Долгое время я тут только комментировала, а теперь подумала-подумала и решила написать обзор вслед за коллегами из чата Samus-а. Изначально началось все с серии постов, в которых я расписывала, что не так с экранизациями Франкенштейна (спойлер: все) , мне посоветовали сделать отдельный пост по этой тематике. Возможно, я когда-нибудь его сделаю, однако сейчас я решила совместить приятное с полезным и сделать обзор на фанфик Тани Белозерцевой Монстр с нежным сердцем. Кроссовер Гарри Поттера с Франкенштейном. Аннотация там соответсвующая: Нежное сердце просило любви, понимания и дружбы. Отвергнутый всеми, даже Смертью, он прошел сквозь века к тому единственному, кто по-настоящему нуждался в нём. Они монстры. И у них нежные сердца... Встает резонный вопрос: кто все эти люди и конкретно у кого тут нежное сердце? Если это Гарри, то эти слова к нему малоприменимы: у него были друзья, была любимая девушка, были знакомые, у которых он имел какой-никакой авторитет. Про отверженность это может быть справедливо в детстве - каких-то близких друзей в начальной школе у него не было. Но в 17 лет? Ничего. На всякий случай, отмечу вот что. Само словосочетание "монстр с нежным сердцем" выглядит откровенным оксюмороном. Как правило, монстром называют человека, у которого либо нет искупительных качеств, либо они проявляются настолько своеобразно, что их весьма трудно заметить. К Созданию Франкенштейна это применимо весьма условно и в зависимости от адаптации: к примеру, в фильме 1931 года от Юниверсал это смотрелось бы более-менее органично, то в сериале 2004, наиболее близко сделанному по книге - уже нет. В первом случае Создание было существом с ментальностью ребенка, которое свои преступления поначалу совершало без злого умысла(убило Фрица, когда тот пугал его огнем, Вальдмана, который пытался его вскрыть, девочку случайно), во втором - вполне себе убийцей, которое убило Анри Клерваля и Элизабет Лавенцу просто по факту того, что они были близки к его создателю, да и о смерти Жюстины Моррис, которую он подвел под монастырь убийством ее воспитанника, не то, чтобы сожалело. А тут он монстром с нежным сердцем назван. Вопрос: за какие заслуги? P.S. Хотя у Шелли было то, что действие романа происходит в 18 веке, но некоторые моменты из прошлого некоторые моменты из ее творения(в частности, условия при которых погибли биологические родители Элизабет Лавенцы) дают понять, что действие скорее происходило в нулевые-десятые годы 19 века, будем исходить из этого. Что ж, как говорил Гагарин, "Поехали!". Волан-де-Морт пал. Но и сам Гарри недолго продержался. На поле битвы было очень много сторонников Того-кого-нельзя-называть. Увидев, что их господин мертв, отчаявшиеся Пожиратели, понимая, что им нечего терять, запустили в Поттера несколько лучей Авад разом. Видя летящие к нему со всех сторон зеленые стрелы, Гарри чисто рефлекторно вскинул руку с зажатыми в ней палочками — Бузинной Дамблдора и боярышниковой Малфоя, страстно желая только одного — выжить. Семь смертоносных лучей ударили в палочки. Те сработали… Странно. Подобных прецедентов в магическом мире не было, поэтому внятного объяснения случившемуся тоже не нашлось. Те, кто видел последствия семи Авад, потом клялись и божились, что Гарри Поттер просто взорвался светом и исчез. Исчез бесследно, бескровно, без шума и запаха… Просто растворился в воздухе, как мираж средь барханов. В принципе, такая идея для начала главы не выглдяит как что-то, у чего нет права на жизнь, учитывая, как магия в ГП завязана на психоэмоциаональный компонент. Это даже можно оправдать. Правда, встает вопрос, почему Гарри не попытался притянуть какие-то материальные объекты для отражения Авад, а стоял столбом, но ладно, это можно простить. Однако то, что идет дальше... Таким образом, долгожданная и столь желанная победа над Темным Лордом стала одновременно и днем траура — какой уж тут праздник, если главный герой почил в бозе, мужественно пожертвовав собой. Или, как емко выразился покойный ныне Северус, жертвенный баран усладил раздутое эго бога имени Альбуса де Шмеля. Найденный в кабинете директора флакончик с воспоминаниями был просмотрен всеми желающими, а члены Ордена жареного куренка узнав о «добродетели» Альбуса, рассвирепели и в бешенстве снесли и растерли в пыль святой мемориал Великого Светоча Дамблдора. *звуки фейспалма* Если что, я слышала, что Белозерцева относится к дамбигадерам, но все же думала, что она хотя бы фантазирует, опираясь на канон. То есть портрет Дамблдора оставили, а гробницу разрушили? А логика-то тут где? Ну и проезд на "Молодую Гвардию" Англии, она же Орден Феникса детектед. Останки Дамблдора и Реддла утилизовали, вывезли со школьной территории тела погибших защитников Хогвартса, отпели и раздали родным, хоть на сей раз догадавшись не устраивать погост возле школы. На месте исчезновения Поттера возложили памятную плиту с золотыми вытисненными словами: «Павший герой не забудется никогда!». О том, что за герой, отныне должна была вечно напоминать аббревиатура из трех переплетенных букв «ГДП». Столь грандиозное почтение страшно поразило обладателя аббревиатуры, заставив его заикать. Икота напала внезапно и так сильно, что герой очнулся. Звучно икая, Гарри приоткрыл глаза, покосился вправо-влево, подумал и закрыл их, потому что увиденная реальность ему совершенно не понравилась. А именно, голая ледяная пустыня, припорошенная узорными снежинками, нежно сыплющимися с белого бесцветного неба. А вот тут замечен гениальный рассинхрон времен в духе мадам Заязы. Все описанные выше процессы - разрушение могилы Дамблдора, похороны погибших в битве за Хогвартс, установка памятника - явно же не один час проходили. И что, Гарри именно в этот момент проснулся в Арктике? А до этого что там было, гибернация, как у медведей зимой? И да, какое кладбище было у Хогвартса ранее, Таня? Единственное кладбище в ГП - это кладбище в Гордриковой Впадине? И что такого в том, чтобы похоронить и Гарри, и остальных погибших у Хогвартса в общей могиле и поставить на это памятник всем погибшим в борьбе с магическими нациками? На спине лежать вскоре тоже не понравилось, и Гарри перекатился на бок, обняв руками колени и скукоживаясь как можно покомпактнее. Но холод и эту позу растряс, забравшись не только под летнюю курточку, но и вовсе под кожу, любовно примораживая дрожащую кровь. Пришлось встать и попрыгать на месте. Заодно Гарри и по сторонам осмотрелся, отчего прыгать резко расхотелось, потому что толку-то?.. Во все стороны, как есть вкруговую, тянулась всё та же ледовая Сахара. От горизонта до горизонта простирались снеговые поля, кое-где разбавленные вставшими дыбом торосами. Одно Гарри понял сразу и безоговорочно — эту пустыню он в летней одежде не пересечет никогда. Палочка… Гарри посмотрел на ладони и вздохнул, смиряясь с фактом — палочки не пережили переноса. К коже на ладони ещё цеплялась древесная пыль — всё, что осталось от волшебных палочек. Но просто лечь и умереть тоже не получалось. Просто потому, что физически оказалось невозможно. Тело само поднималось и начинало прыгать и охлопывать руками по бокам, не забывая дрожать. Дрожь — это тоже попытка защититься от холода… Долго ли, коротко ли, но мороз стал побеждать: побелела кожа, онемели, утратив чувствительность, уши, нос, заболели пальцы рук и ног. Некоторое время Гарри бессознательно брел куда-то сквозь снега, слепо подчиняясь инстинкту самосохранения: движение — жизнь… Тело уже не дрожало, всё тепло закончилось, зубы по ощущениям превратились в фаянс и, казалось, сейчас раскрошатся, на ресницы налипла корочка льда, заставляя часто моргать, чтобы веки не слиплись. По щекам тянулись ледяные дорожки, хоть Гарри и не плакал — слезы лились сами, как это всегда бывает на морозе. Гарри шел в никуда, автоматически переставляя ноги, съежив плечи и обняв себя руками. Шел и тупо думал. Что случилось с палочками? Почему они стерлись в пыль? Куда его забросила магия? И почему его вообще куда-то закинуло? А ведь было всё так хорошо и понятно: Темный Лорд пал, война закончилась, сейчас его обнимут друзья, народ вокруг пошумит восторженно, отведут Гарри в зал и начнут чествовать героя. Потом мы вспомним о погибших, соберем, похороним и почтим их память… А вместо этого вот это… ] Средняя температура зимой в Арктике от - 25 до - 45 градусов(в доиндустриальную эпоху и то должно быть холоднее). Средняя температура на севере Шотландии весной - 13-17 градусов. Я не спец в медицине, если что, но такие скачки в температуре вроде не дожны проходить бесследно для организма, особенно если температурный переход случился за секунду или ее долю. И да, поправьте, если не так, но у меня в свое время на морозе глаза не слезились, даже при температуре в минус 20-30 по цельсию. Ну и да, налицо инфантилизация Гарри. Такие мысли "а меня чевствовать должны были,ууу" даже шестилетке не к лицу, а тут налицо семнадцатилетний лоб. Не говоря уже о том, что это ООС, и для канонного Гарри предложение "сначала тебя чевствуем, потом хороним погибших" скорее всего вызвало бы желание прописать за такое в табло. Дальше вроде бы идет нечто, что можно даже оценить нейтрально. Но потом... Гарри остановился и с тоской посмотрел вперед — всё то же: безжизненная ледовая пустошь. Подняв руку, отер с ресниц новую порцию наледи, мимоходом отметив, что очков на нем нет. Подумав, вспомнил, что снял их и положил в карман курточки. Мимолетно удивился плывущему сознанию — что с памятью стало? Но холод убивает не сразу. Остывая, человеческое тело борется со средой, мобилизует все ресурсы, затем начинает экономить остатки и сдаётся только в самом конце. Сначала сужаются кровеносные сосуды, ограничивая приток горячей крови к не очень жизненно важным конечностям: не до жиру, хватило бы для сердца и мозга. Это явление называется вазоконстрикцией. Затем поднимаются волоски на теле: организм пытается из небогатых человеческих материалов сделать теплоизолирующую шубу. Человек начинает дрожать по-другому: мышечные волокна бесконтрольно сокращаются в попытке согреть тело. Гарри ранее не замерзал почти насмерть и ему такая дрожь была совершенно незнакома — это уже настоящие конвульсии, а не лёгкое подрагивание в морозный вечер. Дрожь продолжится, пока в мышечных клетках не закончатся запасы глюкозы. Потратив же на судороги все запасы энергии, когда их становится недостаточно для того, чтобы поддерживать активность мозга — самого ценного органа, вазоконстрикция сменяется отчаянной попыткой организма согреть остывшие руки и ноги: кровь, до сих пор сосредоточенная вокруг внутренних органов груди и живота, а также мозга, вдруг устремляется по расширившимся сосудам к конечностям, и человеку становится… жарко. Поначалу это Гарри обрадовало — стало так тепло, так хорошо… Помутненный рассудок отключился напрочь: непослушными пальцами Гарри попытался расстегнуть куртку, чтобы снять и погрузиться в спасительное тепло. Вот только тепло-то было иллюзорным, оно обманывало умирающий организм, медленно и верно подводя к последней черте. Начались, судя по всему, предсмертные галлюцинации: возникло странное ощущение полета, до отупевшего мозга Гарри не сразу дошло, что его кто-то куда-то несет. Потом пришла боль, дикая, ноющая, мириады раскаленных игл вонзились в кожу рук и ног. Лицо словно окунули в кипяток. Это замороженный организм отогревался и возвращался к жизни, по венам снова бежала кровь, разгоняя тепло по сосудам. Википедия говорит, что вазоконстрикция бывает при острой кровопотери или при удалении конечностей, но тут вроде все не настолько плохо. Однако Гарри вроде нашел кто-то, кто ему поможет. Я бы скорее надеялась на моряков Уолтона, но зная Белозерцеву и аннотацию... Лежал Гарри непонятно где — матерчатый потолок был над самой головой… Нет, не так, Гарри был завернут во множество тряпок, шкур и мехов. Поняв это, он попытался поднять руку, чтобы раздвинуть материю и выглянуть наружу хоть одним глазком и вдохнуть свежего воздуха, но увы, он был спеленат, как младенец. Подергавшись и не добившись никаких результатов, Гарри сдался и покорно продолжил потеть и отогреваться. И гадать о том, кто его спас. Думал он об этом с радостным удивлением — даже посреди пустыни его нашли, спасли от смерти и отогрели! Как же это здорово — проснуться после вечного сна и обнаружить себя живым! Кто-то коснулся его, размотал с лица тряпки, отчего в ноздри хлынул морозный свежий воздух. Приподняли голову под затылок. Ко рту поднесли деревянную плошку. Гарри послушно вытянул губы и вобрал немного жидкости. Умеренно горячий чай, пахнущий травами, чуткий нос различил мяту, смородиновый и малиновый дух, теплая волна разлилась по внутренностям, вышибая последние остатки холода и боли. Если это матерчатый потолок, то я могу только поздравить - владелец этого строения скоро замерзнет. Я не знаю, как дела обстояли с палатками в конце 18-начале 19 века, но в 20 веке экспедиции Пири и Шеклтона использовали ткани, которые были обработаны против сырости. Габардин, который оттакивал воду, был изобретен только в 80е годы 19 века. Это конец 18-начало 19... на который даже нет информации об обрабатывании ткани таким образом. И да, какая смородина и малина в Арктике зимой? Это не говоря уже о том, что у ненцев и поморов, живущих в Заполярье, палатки строились из оленьих шкур. Однако ладно, Гарри просто могло померещиться. Вот теперь можно рассмотреть лицо спасителя. Оно прекрасно. Мертвенно-белое, словно припорошенное мукой, сеточка мельчайших морщинок покрывает каждый миллиметр кожи. Гарри влюблен в спасителя и не видит ничего странного или противоестественного в мертвенной бледности. Всё его существо занимают глаза, льдисто-синие, самые прекрасные глаза на всём белом свете. Глаза спасителя. Глаза смотрят настороженно и вместе с тем внимательно-испытующе, словно сомневаясь, что Гарри ожил и действительно шевелится, дышит, пьет чай. Чем-то смущен спаситель. Это беспокоит Гарри, тревожит его воспаленное самолюбие. Нехорошо, что добрый человек чем-то встревожен! Уйдите прочь, тревоги, не трожьте моего друга!.. В свое время, обозревая поделие Даркето про попадуна в Люка Скайуокера, уважаемый кукурузник воскликнул "Да можно же не так активно дрочить на ситха". Вот тут, конечно, я с ним могу только согласиться. И то там попадун и тот знал, как выглядел Скайуокер-старший до падения в лаву. А тут Гарри даже не знает, кто это, но влюбляется! А дальше начинается рассинхрон времен в духе Зозо. Опять: Гарри болен. Он бредит и мечется в жару, грудь вздымается и опускается с ритмичностью кузнечных мехов, дышать очень трудно, воздух еле проталкивается в затопленные гноем бронхи. Тело содрогается от кашля, подло подкравшись, нападает лихорадка, возвращающая в смертный холод. Синие глаза заглядывают в душу, большая теплая ладонь оглаживает лоб и щеки. Отглаживают со лба волосы. Гарри бессознательно тянется за рукой, пересохшее горло хрипит, рождая слова непослушными иссохшими губами: — Папа, не покидай меня… То есть открыл глаза, проснулся, подышал, чаю выпил, вкрашился, за друга обиделся и уже болен. А чего-то не быстро события развиваются? С хрена ли Гарри Создание за отца воспринял? У Джеймса глаза были карие, у Люпина(все же он какая-никакая, а важная фигура в жизни Гарри) зеленые, у Сириуса - серые. Даже у Знейба они были серые, а тут голубые глаза - и сразу "папа, не покидай меня". Ну, дроч на Создание продолжается. А дальше идет такое, отчего у меня, как у фаната книги, сгорело невероятно. Незнакомец тогда берет мальчика на руки и бережно прижимает к груди, легонечко покачивая больного ребёнка. Он растерян. Нет более неподходящего места, чем арктическая пустыня, чтобы найти замерзающего юношу, одетого совсем не по погоде. Арктика уже убила его отца, теперь убивает ещё одного, вот этого мальчика в сине-голубой легкой курточке. Прижать покрепче, но не так, чтобы задушить, подышать на него горячим дыханием, укутать в волчью шкуру, сверху накинем баранью, так теплее. Живи, мальчик. Не уходи. Господи, прошу, сохрани его, не дай уйти на небо этой душе… Ах ты ж скотина! Мальчика значит, боженька пускай пожалеет, пускай спасет - а Уильяму Франкенштейну шею сломать можно, просто по факту того, что он родственник твоего создателя, который от тебя отказался. А ведь и Анри Клервалю, и Элизабет Лавензе тоже вряд ли было намного больше лет, чем Гарри сейчас, но их-то ты не пожалел - ни одного из них! А самооправдания того, что Виктора убила Арктика - просто фееричны в своей наглости. Не напомнить ли тебе, кто убил все того же Клерваля - который ему ничего не сделал(разве что дал совет не давать жизни твоей спутнице - но это-то ты же знать не мог, ты же шоураннеры сериала, правда), Элизабет и этими смертями подломил Франкенштейна-старшего, а до того убил Уильяма и подвел под казнь Жюстину? А сейчас "боженька, не позволь этой душе уйти на небо", ЧОРД! Вот знаете, я при жизни человек вежливый, и, как правило, стараюсь на ругаться как сапожник. Однако тут у меня сгорело невероятно. Приведу слова достопочтенного капитана Уолтона, который про это высказался правильнее многих: — Негодяй! — сказал я. — Что же ты пришел хныкать над бедами, которые сам же принес? Ты бросал зажженный факел в здание, а когда оно сгорело, садишься на развалины и сокрушаешься о нем. Лицемерный дьявол! Если бы тот, о ком ты скорбишь, был жив, он снова стал бы предметом твоей адской мести и снова пал бы ее жертвой. В тебе говорит не жалость; ты жалеешь только о том, что жертва уже недосягаема для твоей злобы. Что ж, тут остановимся пока. Жду мнений, взглядов, а заодно и спрашиваю, чья позиция вам пока ближе - Уолтона или Белозерцевой. вчера в 22:06
|
![]() |
|
Ох уж эти неповторимые обороты базарной хабалки в авторском нарративе! Чистая Таня, десять замёрзших на скаку койотов из десяти.
2 |
![]() |
|
Мезанизм замерзания загуглен фактически верно, но не до конца.
Кому это знать, как не бывшему транспортнику. Хотя познания мага в сем вопросе удивили несказанно. Гляди-ка, какое в Хоге образование. |
![]() |
|
Потом мы вспомним о погибших, соберем Прям выезды вспомнились. Одна нога здесь, другая там (с) |
![]() |
|
Это настолько поехавшая ересь, что я даже не знаю, как это назвать...
Хотя отчетливо представляется, как автор надувает щеки и капризно топает ножкой, толкая фанонячку. Терпения вам это обозреть. 2 |
![]() |
|
От малиновых и смородиновых ароматов в чае отчётливо повеяло русреалом
|