Проходная пешка (джен)

Иногда при защищенной проходной на 4-й горизонтали обороняющейся стороне удается получить ничейный контршанс. Подобный прием проходит только при слоновой пешке у слабейшей стороны.

«Вот ведь! Всего пару минут подождал — и сразу отыскались добрые люди, которые постучали по нужному кирпичику и открыли проход. А самое главное — даже не заметили, как за ними прошел подозрительный субъект, до этого прятавшийся за мусорным баком. Вопрос в другом: что теперь?» — думал молодой человек, прогуливаясь по той самой Косой аллее. Однако настоящей прогулкой это трудно было назвать: шум и гам улицы отвлекал от размышлений, а снующие везде люди в мантиях постоянно толкались и наступали на ноги. Поморщившись, когда очередная дородная дама заехала ему в бок астролябией, молодой человек не выдержал и свернул в ближайший переулок, который хоть и казался мрачным, был заметно тише и спокойнее товарной улочки.

Как узнать, кто он такой? В комнате, где он очнулся, не было никаких намеков на эту информацию. Разве только сам факт, что он очнулся в доме Гарри Поттера. Почему? Чей-то замысел? Возможно... Но только чей и с какой целью? Подставить? Не исключено. Гарри Поттера там не было, но за мальчиком, которого все называют Избранным, пришел Альбус Дамблдор. Об этом человеке он тоже читал в газете: там говорилось, что директор школы Хогвартс недавно восстановлен на посту Верховного чародея Визенгамота. Он пришел за Поттером как директор или как Верховный чародей? И то и другое возможно, ведь мальчиком-героем наверняка интересуются многие. Вот только как это может помочь ответить на его вопросы? Может, он вообще никак не связан с Гарри Поттером? Ну да, как же! Он совершенно случайно оказался в комнате подростка, о котором пишут в газетах! А еще эта странная птица...

— Смотри, куда прешь, придурок!

Дьявол! Он так задумался, что совсем не смотрел на дорогу.

— Ох, прости, давай помогу, — искренне извинился парень, протянув руку распластавшемуся перед ним блондину, на вид — его ровеснику.

— Иди к Мордреду со своей помощью! — возмутился сбитый с ног блондинчик и встал, проигнорировав руку сверстника. — Мерлин, это была совсем новая мантия! Тебе на такую всю жизнь работать, судя по твоим обноскам.

Неясные фигуры редких прохожих стали оборачиваться, привлеченные разгорающимся скандалом. Большинство из них были укутаны в темные плащи, и почему-то их внимание казалось очень неприятным и... опасным.

— Ну извини, — развел руками «обидчик» и присел, чтобы помочь поднять выпавшие свертки. — Хотя, сказать по правде, ты сам налетел на меня, выбегая из того магазина. Это ты там купил?

— Не твое дело, — буркнул ему в ответ хозяин вещей и так резко выдернул узкую коробку из рук непрошеного помощника, что крышка с нее слетела, выставляя на обозрение довольно мерзкую высушенную руку.

— У тебя... хм... специфический вкус.

— Да иди ты! — в очередной раз не пошел на перемирие собеседник. Он быстро подобрал оставшиеся покупки и, прежде чем уйти, бросил через плечо: — Магглродье!

— Сказал, как плюнул, — пробормотал себе под нос молодой человек, глядя на удаляющегося подростка.

Темных фигур стало больше; они словно выныривали из тени, незаметно подбираясь все ближе. Только этих проблем здесь не хватало.

Он обернулся. «Горбин и Бэрк» — из этой лавки вышел неприветливый блондин. Товары на витрине: скалящиеся черепа, зловеще поблескивающие ожерелья, ритуальные ножи — не внушали доверия. По-видимому, в этом магазине единственная невинная вещь — колокольчик, висящий на двери, и то не факт, что он не проклят. Но оставаться снаружи еще опаснее, так что стоит заглянуть в это мрачное местечко.

Дзинь-дзинь-дзинь. Звенит как обычный колокольчик. Может, и не заколдован.

— Что-то желаете, мистер?..

— Да, — уверенно ответил тот, обернувшись к сутулому человечку с маслянистыми волосами. Посетитель — совсем юнец, не старше младшего Малфоя, который только что вышел отсюда. Свое имя он так и не назвал, проигнорировав немой вопрос продавца. — Я хотел бы узнать, что у вас есть для восстановления памяти.

— Артефакты? Зелья? Книги?

— Все, что возможно.

— Сожалею, но здесь нужна конкретика. Артефакт может помочь только при определенном проклятии, причем в том случае, если оно еще не наложено, это своего рода отражатель, который...

— Не то. — Какой раздраженный тон! Этот мальчик действительно так уверен в себе или лишь хочет таким казаться? — Я же сказал, меня интересует восстановление, а не защита.

— В таком случае ничем не могу вам помочь, — вежливо, но не без ехидства ответил продавец. Горбин или Бэрк, надо полагать.

— Но вы сами упомянули зелья и книги!

— Видите ли, мистер, имя которого не могу знать, — протянул лавочник, — тут, как я уже сказал, все зависит от конкретного случая. Память — такая тонкая материя... Разрушить ее ничего не стоит, изменить умелым мастерам тоже не составит труда, а вот вернуть... Вернуть ее может только опытный зельевар или легилимент, а зачастую им и вовсе приходится действовать сообща для достижения хотя бы минимального результата. И это только в том случае, если проклятье обратимо, как при Обливиэйте, а ведь это бывает далеко не всегда.

— Но бывает, — то ли спрашивая, то ли утверждая, прошептал юноша.

— Разумеется. Для этого и существуют зелья и книги. Но все они, так сказать, индивидуальны, и мальчик вроде вас, уж простите мою дерзость, вряд ли сможет создать нужный рецепт или заклятье. Тут велик риск непоправимого ущерба или даже летального исхода. — Потрескавшиеся губы продавца растянулись в улыбке. — Впрочем, если у вас есть лишняя тысяча галлеонов, я могу принести пару флаконов.

— Нет, благодарю, — быстро ответил молодой человек, повернувшись к двери. Темных фигур не было видно, пора уходить.

— Или фолиант Мемории Этерн «Лабиринт разума» в обмен на ваше чудное колечко.

— Что?

— Кольцо, — улыбнулся старьевщик и словно еще больше ссутулился. — Я, видите ли, люблю древние вещи, оно мне показалось любопытным.

— Вы его видели раньше? — заволновался несостоявшийся покупатель. — Знали его хозяина?

— О, нет-нет, не имел такой чести, — зачастил торгаш. — Да и не думаю, что оно особенное, просто приглянулось. Но, так и быть, я дам вам за него книгу и еще триста галлеонов сверху. Это, можете считать, каприз коллекционера. Ну, что скажете?

— Благодарю, но нет. Эту вещь я не продаю, она слишком много для меня значит.

— Понимаю-понимаю, фамильная ценность как-никак, — не особенно расстроился хозяин магазинчика, видимо предвидя отказ. — Ну что ж, заходите, если передумаете, всегда буду рад видеть наследника столь древнего рода.

В ответ на это юноша лишь кивнул и вышел из странного места под звяканье колокольчика.

Наследник древнего рода? С чего он взял? Ах да, продавец назвал кольцо фамильной ценностью. Значит, оно и указало ему на род. Но как? Видимо, кольцо не такое уж обычное, как это хотел показать ушлый лавочник. Молодой человек поднял руку, рассматривая перстень: простой черный камень в серебряной оправе, на котором высечен круг с вертикальной чертой внутри треугольника. На герб не очень похоже, скорее напоминает тайный знак. Пожалуй, это единственная...

— Заблудился, малыш? — раздался скрипучий голос так близко, что юноша подпрыгнул от неожиданности. — Хочешь, мы проводим тебя? Какой сладкий мальчик!

Рядом стояла грязная ведьма в лохмотьях, протягивая к нему свои руки с ногтями, больше похожими на когти. Он брезгливо отшатнулся от старухи.

— Видишь, Матильда, ты не понравилась пареньку, — хохотнул кто-то сзади.

Чтоб тебя! Он и не заметил, как его окружили эти бродяги! Надо бросать привычку задумываться в общественных местах, сегодня он и так ей злоупотребил. Так, главное, чтобы еще раз пронесло.

— Послушайте, у меня нет с собой ни денег, ни ценностей, — сказал юноша, стараясь не выдать свое волнение и страх. — Так что давайте не будем тратить время друг друга и разойдемся прямо сейчас.

— Нет денег, дорогуша? — пропищала некрасивая женщина слева. — Это ничего. У тебя есть волосы, глаза и кожа — чудесные ингредиенты, которые стоят немало галлеонов.

— А спрос на Оборотное нынче вырос, — добавил мужчина с золотым зубом и бельмом на глазу. — Так что твои ногти тоже пригодятся, красавчик.

С этими словами он достал из-за пазухи палочку, и остальные последовали его примеру. Круг начал смыкаться.

— Эй! Постойте! Мы можем договориться!

Его возглас утонул в глумливом смехе.

— Договориться?

— Аххахаха!

— За кого он себя принимает?

— Спроси лучше, за кого он нас принимает, Энджи.

— Не бойся, малыш, все будет быстро, мы не Пожиратели, нам ни к чему тебя пытать.

— Авада...

Что именно хотел сказать бродяга с бельмом на глазу, юноша так и не узнал. На полуслове тот схватился за горло, из которого рваными толчками брызгала кровь, и мешком повалился на землю. Птица, долю секунды назад черной стрелой упавшая с неба, еще раз взмахнула крылом — и палочка старухи, засиявшая зеленоватым светом, была разрублена пополам.

— Кутх... — прошептал побелевшими губами рыжий здоровяк.

— Моя палочка!

— К Мордреду палочку, бежим!!!

— Ааааа!!!

Вжиг — еще одному смельчаку, попытавшемуся заколдовать железную птицу, рассекло плечо. Палочка выпала из ослабевших пальцев.

— Идиот, на него не действуют заклятья!

— Я прокляну этого Горбина!

Через минуту улица будто вымерла. Только шокированный подросток стоял посреди переулка, явно не понимая, что происходит. У его ног лежал грузный мужчина в луже крови — не помочь, он уже перестал дышать. А выше, на облупленном карнизе, примостился ворон, спасший юноше жизнь.

— Ты знаешь, когда надо появиться, да? — обратился он к птице осипшим от волнения голосом.

Ответом ему послужил лишь сверлящий насквозь взгляд. Кутх... Что это за птица такая? Никогда о такой не слышал. Хотя он тут много о чем не знал прежде... Или не помнил, что знал.

— Спасибо, приятель. Угощенья у меня нет, не обессудь, а гладить тебя как-то не очень хочется, если честно.

Кутх слегка раскрыл железные крылья, заставив молодого человека напрячься от этого движения, а затем объявил громогласным баском:

— Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе»... мутит меня после них.

Секунда — и кутх взмыл вверх, сливаясь с ночным небом. Значит, «Гринготтс».

* * *

— То есть как пропал?

— Как? Ммм... Я бы сказал мгновенно. За пару часов до моего прихода поднялся в свою комнату, и никто не видел, чтобы он выходил из дома. В спальне мальчика остались все вещи, даже волшебная палочка и очки. Было открыто окно и обнаружены остаточные следы недавней аппарации.

— Аппарации? Поттер не мог аппарировать! Его мозг от природы не приспособлен для преждевременного усвоения школьной программы! Я скорее поверю в то, что он выпрыгнул из окна как последний маггл!

— Северус, ты как всегда слишком строг к мальчику, — укоряюще посмотрел на сердитого мужчину Дамблдор. — Гарри, безусловно, не лишен талантов, но в одном ты прав: он действительно не мог аппарировать. Однако кто сказал, что он это сделал самостоятельно и по своей воле?

— Альбус, Пожиратели не похищали Поттера, иначе Темный Лорд не преминул бы сообщить об этом всем и каждому, — обреченно вздохнул зельевар, пытаясь понять, как проклятому мальчишке удается создавать проблемы даже там, где его нет.

— И все-таки, Северус, и все-таки...

— Хорошо, я понял. Мне следует знать еще о чем-то?

— Гарри обязательно должен вернуться в школу. Это все, мой мальчик.