Черепаха льда и огня (джен)

В Блошином Конце даже ночью не утихает жизнь. Более того, как раз ночью она иногда бурлит даже больше, чем днем. Голытьба вокруг неработающего больше входа в портал занималась обычными делами — жарила крыс и голубей, дралась, любилась, крала, убивала и прятала трупы.

Внезапно из портала стали возникать трупы, спрятать которые было невозможно. 

Первые мертвецы, вышедшие из портала в Блошином конце, вступили в бой. Они хватали прохожих и сворачивали им шеи. Вонзали свои мертвые пальцы в животы людей, вспарывая их. Прошедший с первыми мертвецами мертвый медведь убивал ударами могучих лап, с которых лохмотьями свисало мясо. Первые попытки людей защититься (пинки и кинжалы) пропали втуне — мертвецов это не брало. Вскоре ночные обитатели Блошиного конца бросились врассыпную. Мертвецы продолжали выходить из портала.

Вот верхом на огромном мертвом жеребце через портал въехала бледная фигура. Она повела в воздухе рукой, оставляя в воздухе след из снежинок. След принял форму спирали с глазом внутри. Затем глаз моргнул.

Убитые нищие жители зашевелились. Они вставали и поворачивались к своему новому повелителю, глядя на него яркими синими глазами. Затем, повинуясь скрипучим командам, они двинулись по переулкам. Здесь не было никаких баррикад и останавливать мертвецов было некому.

Новые и новые мертвецы тем временем возникали из портала. Иной взмахами руки и скрежетом посылал их отряды в разные стороны. В его глазах столь же ярко горели синие огни. Командир единственной в мире армии, которая растет в числе после битвы, не нуждался в особой стратегии против ничего не подозревающих горожан.

* * *

Сир Берди вышел вперед и махнул рукой, подзывая командира боевых машин. Тот подошел, явно недовольный тем, что его отрывают от дела.

— Нас послали на помощь, — заявил Селтигар. — Мы готовы сменить ваших людей, если они устали.

— Отлично, — прорычал сир Арнельд. — Да, мы устали ломать камни. У нас тут валуны слишком большого размера, которыми мы собирались стрелять по Черноводной и галеям Станниса. Но до Красного Замка куда дальше и такие огромные камни не долетят. Нам приходится ломать их кирками прямо здесь или выламывать из стен ближайших зданий, поэтому скорострельность у нас такая маленькая. Сир Григор наверняка беснуется. Я даже отправил ему гонца, но не знаю, помогло ли это.

Сир Берди вздрогнул. Что, если подкрепление уже идет? Нужно быстрее атаковать! Он махнул рукой, приказав своим воинам присоединиться к прочим Золотым плащам.

Отряды перемешались. А затем по крику «Станнис!» вновь прибывшие выхватили мечи и кинжалы, сбросили с плеч плащи городской стражи и принялись рубить и колоть. Все стражники, кроме десятка, пали в мгновение ока. Последний десяток успел вынуть оружие и вступить в схватку без единого шанса на успех — на стражниках не было кольчуг, чтобы сподручнее было таскать камни.

Через минуту на площади остались лишь диверсанты. Они достали из мешков бутыли масла и сосуды с диким огнем. Ударами кремней несколько солдат высекли искры, от которых занялись облитые маслом осадные машины.

«Какой-нибудь мейстер должен описать все это в трактате «Странная осада, — подумал сир Берди. — Осадные орудия в городе, стреляющие по тому же самому городу, подожжены напавшими на город солдатами!»

Пламя весело трещало, пожирая требушеты. Наконец, оно добралось до сосудов с диким огнем. Три тонких зеленых пальца распрямились в ночное небо над Королевской Гаванью.

— Отлично, — крикнул проводник. — А теперь надеваем плащи и выходим из города, есть еще одно место, где потребуется наша помощь! Тем более в портал нам все равно не пробиться, он наверняка охраняется подошедшими подкреплениями.

— Ты о чем, Вальк? — повернулся к проводнику Селтигар.

— Помните дом с решетками, который мы проходили? — спросил проводник. — Так вот, нам там тоже рассказали слух. Ланнистеры готовились запереть реку огромной цепью. Тогда флот сира Имри не сможет подойти к городу! Мы вполне можем провернуть операцию помощи еще раз, если не станем медлить.

Солдаты вновь надели золотые плащи и отправились за проводником к Рыбным воротам.

Присланное сиром Григором подкрепление застало лишь догорающие требушеты.

* * *

— Скажите, сир Марбранд, — промолвил сир Рендилл, вернувшись в каюту. — Кто теперь станет главой дома Ланнистеров?

— Довольно любопытный вопрос, — ответил Марбранд, покручивая усы. — По закону это должен быть Тирион, но этого очевидно не будет. Возможно сира Джейме освободят от обетов Королевского Гвардейца, как это уже сделали с сиром Барристаном. Правда, еще его нужно освободить из плена Талли. Есть еще племянники, вроде Ланселя или Стаффорда.

— Верите ли вы и сейчас в победу короля Джоффри в этой войне?

— Я буду делать все, что в моих силах, милорд, — несколько натянуто ответил сир Аддам. — В любом случае я слишком увяз в этой войне. Если проиграет Джоффри, он, вероятно, лишится имени, Ланнистеры — денег, их вассалы, вроде меня — земель, а мои вассалы — голов.

— Но я еще не увяз, — заметил сир Рендилл. — И не увязну.

Сир Аддам не успел встать из кресла. Губитель Сердец пробил ему грудь. В каюте не было места для хорошего замаха, но он и не потребовался, поскольку сир Аддам был без брони.

Сир Рендилл вышел из каюты и запер ее ключом. Матрос у мачты поднес трубу к губам и звук сигнала «мель справа» разнесся над водой. Трижды.

По этому условному сигналу поведение моряков на кораблях изменилось.

Те суда, где плыли солдаты Тиреллов и их вассалов, начали пробуждаться. Уже без всяких сигналов — матросы проходили по кораблю и будили солдат. Те надевали кольчуги, хватали луки и арбалеты и выходили на палубу.

На тех судах, где перевозили войска Ланнистеров, моряки заклинивали румпели, перерубали канаты, лишая корабли управляемости и опускали факелы на заранее пропитанные маслом доски в передней и задней частях корабля. Затем прыгали за борт.

Воины Ланнистеров оказались в сотне ловушек — на горящих кораблях посреди реки, окруженные другими кораблями, с которых сыпались стрелы. Более того, несколько плоскодонных барж Тиреллов пристали к берегу, высадив пехоту и небольшие отряды конницы для того, чтобы добивать спасшихся.

Капитаны кораблей объясняли солдатам и матросам:

— Ланнистеры собирались предать нас. Когда мы достигли бы Королевской Гавани, они послали бы нас бой за их собственные интересы, сохраняя свои войска, а потом ударили бы в спину за то, что мы сначала считали королем Ренли. Хорошо, что наши командиры смогли распознать правду!

По итогам этой ночи войско Ланнистеров оказалось уничтожено. По крайней мере, в будущем версию о готовящемся предательстве никто даже не пытался опровергнуть.

* * *

Сотня золотых плащей подошла к Грязным воротам. Вальк, чей говор все еще оставался похожим на гаванский, выкрикнул просьбу к начальнику караула спуститься. Начальник сначала не хотел выпускать отряд Селтигара. Но Вальку удалось убедить его в том, что они и правда посланы на помощь отряду за городской стеной. Здесь очень пригодился подобранный сиром Берди перстень сира Арнельда. «Он сказал нам, что необученным стражникам нечего делать при требушетах, а вот копать землю и таскать камни для укреплений — это мы можем», — слегка обиженным голосом сообщил сир Берди.

— А все ли у него там нормально? — обеспокоенно спросил начальник караула. — Мы видели пламя на рыночной площади…

— Они начали готовить зажигательные снаряды для Красного Замка, — отмахнулся сир Берди. — Собрали со всего рынка корзины и собираются метать камни, сложенные в горящие корзины. И еще у них там Дикий Огонь, хотя и немного.

Засов с ворот отодвинули и сотня золотых плащей, сопровождаемая стражником из караула, которого знали капитаны в порту, направилась к причалам. После быстрого обсуждения с борта «Бесстыдницы» сбросили сходни, и воины быстро погрузились на галею. Застучал барабан, задавая гребцам ритм, галея отвалила от причала и ринулась через реку, к вырисовывавшейся в темноте недостроенной башне.

Приземистое каменное строение освещала цепочка факелов наверху. Похоже, работы не прекращаются и ночью, прикинул сир Берди. «В таком случае они наверняка будут рады подкреплению». Галея начала табанить и разворачиваться к берегу правым бортом. С галеи дозорные окликнули рабочих на башне и стали спускать шлюпки.

Диверсионный отряд удалось переправить лишь за три раза. Когда последние солдаты были высажены, а шлюпки вернулись на корабль и были подняты обратно, галея двинулась в обратный путь.

Лишь один солдат Станниса, лучший пловец, немного задержался. Спрятавшись в трюме, он нежно поглаживал последний из оставшихся сосудов с Диким Огнем.

* * *

Армия мертвых шествовала по Королевской Гавани, постоянно увеличиваясь в размерах. Нищие и шлюхи, несколько стражников, купцов и торговцев, ремесленники и водоносы… в смерти все похожи друг на друга. Иного не интересовало, откуда набраны его рекруты. Перед армией волной катились те, кто успел среагировать, кто не спал дома, кому хватило сил отбежать.

Пройдя Блошиный Конец, армия двинулась по широким улицам — по Ткацкой, в сторону холма Эйегона и по улице Сестер — в сторону других двух холмов Королевской Гавани. Город, наконец, начал осознавать, что происходит. Первые септоны, оказавшиеся достаточно доверчивыми, выслушали речи беглецов и начали звонить в колокола маленьких септ на улице Семян и на Вонючей улице. Горожане, обогнавшие врага и успевшие придти в себя, стали перегораживать улицы — булыжниками из мостовых и бревнами из разрушенных домов, бочками и ящиками, обычно пустыми — оставленными торговцами на ночь (кто был поумнее — набивал их землей), мебелью, деревьями, телегами — в ход шло все, в том числе и трупы тех, кто решил помародерствовать прямо здесь и сейчас, а потом пуститься в бега. Кузнец Тобхо, которого все эти события застали на пути из борделя, видел восстающих убитых и рассказал остальным. Поэтому укладываемые в баррикады трупы прежде всего лишали голов.

Побежали гонцы — сообщить о происходящем сиру Джаселину и верховному септону.

Верховный септон не поверил в происходящее. В отличие от сира Джаселина. Тот вспомнил рыцаря из Ночного Дозора, что пытался добиться приема у Тириона Ланнистера несколько месяцев и в прошлом месяце, наконец, добился. Вспомнил его рассказ о восстающих мертвецах, с которыми столкнулся Ночной Дозор. И уже тогда, приказывая отправить с сиром Алиссером Торне — вот как его звали! — всех сидевших в тюрьме преступников, он распросил сира Алиссера о мертвецах поподробнее. И уверился в том, что мужчина действительно уверен в том, что рассказывает. Трудно сказать, как эти мертвецы со стены оказались в Королевской Гавани… хотя почему трудно, наверняка прошли через портал! Он тронул за плечо сира Григора.

Тот в гневе сбросил руку сира Джаселина. Казалось, весь мир ополчился против него — Красный замок захвачен, гонцы сообщают о том, что требушеты уничтожены, а теперь в городе появилась какая-то еще армия и это явно не друзья.

— Сир Григор, успокойтесь! — крикнул Байвотер, поднимая коня на дыбы. — Нам сейчас нужно отступить от этой армии, чьей бы она не была. Если нам повезет — они двинутся штурмовать Красный Замок, тогда два наших противника ослабят друг друга и мы победим!

Затрубили рога, и осаждающие стали отступать от стен. Их место занимала армия мертвых.

* * *

Поскольку подкрепление прибыло на том самом корабле, на котором строителям доставляли припасы и материалы из-за реки, никаких подозрений у строителей не возникло, и вскоре весь новый отряд оказался внутри стен. Гарнизон Южной Башни, как называли себя строители, на некоторое время увеличился чуть ли не вдвое.

Стоило новичкам разместиться, как на реке раздался громкий треск. Не сговариваясь, строители и стражники бросились наверх. «Бесстыдница» горела. Полыхал зеленым пламенем ее узкий парус, горела палуба. Матросы прыгали за борт. Те, кому повезло, не успевали до этого загореться.

И в этот самый момент боевой клич «Станнис!» прогремел над недостроенной башней, и на стене разгорелся недолгий бой. По итогам которого восемьдесят уцелевших солдат Селтигара получили в свое распоряжение вполне приличное, хоть и неоконченное, каменное укрепление.

— Довольно интересно, — говорил сир Берди, прохаживаясь вокруг огромного кабестана, — а как, собственно, они намеревались протащить сюда эту свою цепь? Если рассказы про звенья с человеческую голову размером правдивы, то каждое звено весило бы как человек, а то и больше. Потом они собрали бы эту цепь и… что? Взволокли бы ее на корабль? Есть ли у них достаточно большие корабли для этого? А с корабля потихоньку стравливали бы ее за борт? Вы представляете себе, каково это — удерживать такой вес, стоя на скользкой палубе? Ладно, что бы они там ни выдумали, этому уже не сбыться. Мы запремся здесь и будем ждать войско Станниса — оно уже скоро должно показаться на этом берегу. Построить новую башню им не успеть.

Диверсанты выставили караулы и улеглись спать. Караульные слышали со стороны Королевской Гавани разносившиеся над водой крики и звон мечей, но никто не собирал флот для нападения на отряд сира Берди, и они не стали будить остальных.

* * *

Веларион и Тирион с недоумением наблюдали за маневрами странной новой армии. Золотые плащи, солдаты Ланнистеров и наемники отступили и к стенам сейчас направлялись новые солдаты. Они не несли знамен и не трубили в рога. Они просто подходили к стене. И начинали лезть на нее!

Армия не притащила с собой ни осадных машин, ни даже лестниц. Ее странные солдаты, некоторые в кольчугах, большинство — в каком-то тряпье, полезли на стены, вцепляясь в камни голыми руками! При неверном свете факелов Велариону почудилось, что пальцы у лезущих неестественно тонкие. Но ведь в любом случае, какие бы там у тебя ни были пальцы, если ты с голыми руками лезешь на стену, которую защищают вооруженные люди — тебе придется плохо. Так ведь?

Послышались первые хлопки арбалетов. А за ними и первые удивленные возгласы в духе: «Они заколдованы!»

Некоторым из лезущих стрелки попали в пальцы и удар стрел сбросил их со стены. Кто-то успел проползти вверх три или четыре человеческих роста, после таких падений обычно не встают. Эти солдаты встали и полезли заново.

Некоторым попали в живот или в сердце. Эти просто продолжали карабкаться вверх, словно ничего не случилось.

И был еще один. Он повис, вцепившись в стену правой рукой, а левой выдрал стрелу у себя из груди и метнул ее наверх, словно дротик, в того самого арбалетчика, что несколько секунд назад ее пустил. Стрела ударила юношу в лоб, он взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие и рухнул со стены. Прямо в гущу солдат противника.

— Тирион, что это за люди? — удивленно спросил командующий обороной. — Если у вас были такие солдаты, почему вы сразу не использовали их против нас?

— Мне они незнакомы, — пробормотал Тирион, почесывая подбородок. — Но некоторое время назад рыцарь из Ночного Дозора рассказывал мне про восстающих мертвецов у них там за Стеной. Жаль, что я не слишком внимательно его слушал. Теперь жаль. Тогда я решил, что они там на своей Стене окончательно все рехнулись с недотраха и выпивки. Но он точно говорил, что их было трудно убить, а сами они необычайно сильны. В любом случае, допрыгнуть до верха стен они не смогут, а несколько падений с высоты переломают им остатки костей.

— Ну что же, — подытожил Веларион. — Будем отбиваться.

По стенам передавались новые приказы. Экономить стрелы! Сбивать атакующих вниз и не пугаться того, что они снова лезут. Пробовать разные способы борьбы и сообщать о результатах.

Штурм тем временем разрастался. Все новые и новые мертвецы выходили из переулков и шли к замку. Среди них стали появляться люди, выглядящие куда лучше.

Более свеженькие мертвецы, — подумал Тирион. Возможно созданные уже в Королевской Гавани?

Да, точно! Вон лезет на стену тот арбалетчик, которого мертвецы сбили со стены!

Потери Велариона пока что оставались небольшими. У мертвых практически не было никаких мыслей, кроме как идти вперед и убивать. Тирион сходу мог бы предложить несколько идей для штурма войсками, в принципе не боящимися смерти — например, они могли бы натаскать земли и построить насыпь до верха стены. Или бросать с земли камни в защитников, раз уж они настолько сильны. К счастью, ничего подобного они не делали.

По стенам стали передавать первые сообщения о нестандартных методах борьбы. Один из латников Селтигара перерубил нападавшему шею секирой на длинной рукояти, и тот больше не встал! Один из лучников обмотал стрелу паклей и поджег ее, она застряла в ребрах у мертвеца, и тот сгорел. На стене между Палатой малого совета и Кухонным Замком, разрушенной двумя попаданиями требушетов и потерявшей три человеческих роста высоты, идет сражение, мертвецы голыми руками выдирают мечи у защитников. Атака отбита пришедшим подкреплением, мертвецы не попытались развить успех…

Войско мертвых словно морской прилив затапливало замок, подходя к его стенам уже почти со всех сторон. Красный Замок стоял, как стоял когда-то против настоящего прилива Штормовой Предел.

* * *

На другом конце Королевской Гавани дела обстояли далеко не так радужно. Да, жителям удалось перегородить улицу Сестер. Но баррикаду нужно было защищать. И хотя основная часть мертвой армии направилась к Красному Замку, несколько сотен мертвых двинулись к зданию Великой Септы.

К счастью, многие жители оказались готовы защищаться. К сожалению, они не представляли, против чего им предстоит защищаться.

Кузнецы и мясники, каменщики и кожевенники, немногочисленные наемники и межевые рыцари, застигнутые в городе, но не успевшие присоединиться к Клигану и Байвотеру. Многие из горожан сражались в каких-то войнах прошлых лет, но это было много лет и фунтов назад, да и противниками их были такие же необученные горожане — те, по кому пришлись удары обученных солдат и рыцарей, просто не дожили до нынешнего времени.

Столкновение с мертвыми, их нечувствительность к боли и готовность идти напролом, невзирая на новые раны, стали шоком для горожан. Мертвые лезли через наспех наваленные груды мебели, телег, срубленных деревьев и вывороченных из мостовой камней. Их костлявые руки тянулись к живым, словно желая отобрать эту жизнь и взять ее себе, как будто она была последним глотком воды в странствиях по пустыне.

Тобхо Мотт, широкоплечий и крепкий, как все кузнецы, орудовал своим молотом не хуже, чем в кузне. Стоя наверху баррикады, он сбивал мертвых обратно вниз. Самые удачные его два удара пришлись по головам мертвецов. Те лопнули с сухим треском, и синие огни в глазах наступавших погасли. Но Тобхо чувствовал, что начинает уставать. Им необходима помощь! Подозвав своего помощника Вискинда, он велел:

— Беги к Красному Замку. Найди сира Байвотера и передай, что если он не поможет нам войсками, то армия мертвецов вскоре пополнится нашими телами. Сейчас их тут сотни три, с ними справиться нетрудно. Куда хуже им придется, если мертвецы прорвутся дальше. Все эти богачи следующих кварталов вряд ли остановят врага и даже вряд ли будут это делать. А когда мертвецы выйдут к Великой Септе и заберут на свою сторону все толпы нищих, которые там сейчас спят…

Вискинда передернуло.

— Давай, — повторил Тобхо. — Еще немного мы продержимся.

Вискинд слез с баррикады и бросился бежать к улице Семян.

* * *

Сир Григор и сир Джаселин с удивлением смотрели на происходящее. Штурм замка продолжался, и они успели уже заметить несколько странностей вроде солдат, встающих после падений со стены. Отведенные ими войска расположились на улице Семян и на Крюке. Многие спали — теплая летняя ночь вполне позволяла спать на улице, особенно солдатам, привычным к тяготам походов. Дозорные следили за штурмом. Командиры продолжали беседу.

— Нет, сир Григор, — упорствовал Байвотер, — мы не можем позволить себе пропустить этих в замок. У нас были шансы отбить его у отряда Станниса. Но нет никаких шансов отбить у этих.

— Да и насрать на замок! — ревел Клиган. — Нам его ни у кого теперь не отбить, какие-то уроды покрошили отряд Арнельда и сожгли Шлюх на рыночной площади, с одними лестницами замок не взять. Если они прошли через портал — в него же и уйдут и заложников утащат. Пусть творят что хотят. Пусть хоть всю Королевскую Гавань себе забирают, то-то Станнису будет развлечение!

— Я не могу оставить город, — ледяным голосом произнес Байвотер. — Я клялся королеве и Деснице верно служить на своем посту…

— Да твою королеву уже отымели эти ублюдки, взявшие замок, — перебил Клиган. — И Десницу твоего прирезали. Не с чего им жалеть Ланнистеров.

— Может и так, — отвечал Байвотер. — Но это мой город.

— Я ухожу, — отрезал Клиган. — Нет смысла оставаться здесь. Готов оставить тебе тех солдат, что я привел из марбрандовой армии. Я хочу жить.

Как раз в это время двое Золотых Плащей подвели к Байвотеру Вискинда. Его рассказ стал для Байвотера настоящим откровением — значит враг не просто берет замок, но и действительно пытается захватить весь город!

Побежали гонцы с новыми приказами. Солдаты, стражники и наемники направились к Великой Септе, чтобы вступить в бой с мертвыми. Особенно когда оказалось, что врагов там всего три сотни, а защищать придется богатых горожан. Которые, вполне вероятно, отблагодарят за свое спасение.

* * *

Лорд Веларион потер глаза. Похоже, эта ночь никогда не кончится. Очень трудно было бить мертвецов так, чтобы те не вставали. А если не так — нет особого толку, они просто полезут на стену вновь. Его люди держались, но постепенно и их становилось все меньше. Уже несколько раз мертвецы забирались на стену и сбрасывали защитников вниз. Веларион приказал будить смену — его людям нужен отдых.

— Милорд, — обратился к нему Тирион Ланнистер, — оказался ли хорошим мой совет насчет вылазки?

— Несомненно, — ответил Веларион, сверкнув глазами из-под шлема. Морской конек словно повторил его кивок. — Если бы нас продолжали обстреливать и разрушили стену сильнее — мы не смогли бы удержать замок.

— В таком случае я дам еще один совет и выскажу просьбу, — предложил Тирион. — Совет мой заключается в том, чтобы отступить в Твердыню Мейегора. У нее не такие длинные стены, их легче оборонять. К тому же они выше и не разбиты камнями из требушетов. Я не верю, что силы сира Григора и лорда Джаселина рискнут воспользоваться моментом и захватить стены Красного Замка.

— Я уже и сам думал об этом, — произнес Веларион. — Но всегда так не хочется сдавать позиции… А в чем будет состоять просьба?

— Отправьте меня вместе с очередной порцией раненых на Драконий Камень. Или хотя бы в этот Анк-Морпорк, о котором вы говорили. Я согласен оставаться под стражей. Но честно говоря не думаю, что нынче ночью вам нужны будут мои советы.

Веларион нахмурился.

— Анк-Морпорк, — решил наконец он. — Мои солдаты уже давно снимают несколько комнат в тамошних тавернах. Одну из них отдадут вам. Я не знаю, понадобятся ли мне ваши советы завтра, но признаю, что вы — в любом случае ценный заложник, потерять которого от случайности в бою я не хочу.

Лорд развернулся и приказал одному из своих капитанов взять Тириона с собой, когда тот отправится в Анк-Морпорк. Капитан с Тирионом ушли, а Веларион решил подождать еще немного, прежде чем трубить отступление в Твердыню Мейегора. И дождался.

Словно услышав какой-то приказ (хоть Веларион и готов был поклясться Семерыми, что никакого приказа не было слышно), мертвецы прекратили попытки штурма. Вместо этого они отошли от стен, оставили вокруг Красного замка небольшие группки, а основная часть войска мертвых собралась и двинулась назад, по улице Семян и Колбасному проезду — к Великой Септе и Блошиному концу.

* * *

Внезапный удар отряда Байвотера опрокинул мертвецов. Всадники в кольчугах и с мечами оказались куда более серьезным противником, чем горожане и весы битвы вновь качнулись в сторону живых. Мертвецов топтали копытами боевые кони, и скелеты рассыпались в мелкую крошку. Мечи сносили черепа с позвоночников, крушили ребра и перерубали колени. Сопротивление, которое смогли оказать мертвецы, довольно быстро сошло на нет — одно дело набрасываться вдесятером на одного всадника и тащить его с коня, и совсем другое — сражаться против большого отряда. Вскоре отряд Байвотера дошел до Мучной улицы. И здесь снова вспыхнул бой.

Оказалось, что полководец мертвецов отправил в наступление отнюдь не все свои силы. Существенная часть растеклась по переулкам Блошиного конца и вокруг Драконьего Логова. Множество людей, отдавших последнее за вход в пределы стен Королевской Гавани, вынуждены были ночевать на улицах. Еще больше их скопилось у Великой Септы Бейелора, но туда мертвецов пока что не пропустили.

И вот они оказались готовы предпринять вторую попытку.

Улица Сестер вновь заполнилась мертвецами. Эти в основном выглядели покрепче — чаще всего у них просто неестественно болталась на свернутой шее голова — убивая свои жертвы, силы Иного старались не повредить тела будущих рекрутов слишком сильно. Многие — те, до кого удалось добраться в их домах — были просто задушены. Нашлось и несколько убитых холодным оружием — они шагали вперед с ранами на груди или с выпадающими из животов внутренностями, а их глаза горели голубым светом.

Наконец, это войско было вооружено. Конечно, найти им все мечи или кинжалы у Иного не получилось бы. Но практически в каждом доме найдутся ножи и топор. Это как минимум. Крестьяне, шедшие в город, тащили с собой свои орудия труда, ремесленники хранили инструменты дома…

И отряд Байвотера, к которому подтянулись подкрепления, попал под новую атаку. Мертвецы подсекали ноги коням косами и кололи вилами. Кто-то размахивал пилой вместо меча, вырывая у любого подвернувшегося под удар, будь то человек или животное, огромные куски мяса. Топоры дробили плоть под кольчугами — даже если пробить кольчугу не получалось, удар огромной силы отбрасывал человека назад словно конское копыто. Живые начали отступать.

Однако у перекрестка с улицей Семян их уже ждала другая толпа мертвецов, подтянувшаяся напрямик из осады Красного Замка. Пока стражники продирались через них, атакуемые со всех сторон (даже сверху — несколько мертвецов залезли на крыши домов и оттуда бросались вниз), отряд сильно уменьшился в числе.

Байвотер увел в бой около пяти сотен человек. Постепенно к нему подтянулись еще около трехсот — отставшие или более осторожные стражники и излишне смелые горожане. До баррикады дошли едва ли две сотни и большинство были изранены.

Просочившись за баррикаду и закрыв проход (пришлось оставить еще два десятка человек снаружи на это время), Байвотер приказал:

— Шлите гонцов на улицу Крюка. Мне нужно здесь больше людей!

— Увы, — отозвался Тобхо. — Улицы перекрыты мертвецами, гонцам не прорваться.

Байвотер поднялся наверх и выглянул на перекресток. Вся улица Сестер была запружена толпой мертвецов. И некоторые из них уже были конными. Глаза коней светились тем же призрачным голубым светом.

— Если я погибну, — пробормотал Байвотер, — отделите мою голову от тела. Я не хочу быть с ними. Или сожгите мой труп.

* * *

Галлин проснулся от криков на улице. Прислушавшись, он распознал кроме криков конское ржание и звон стали. Неужели войска Станниса ворвались в город? Нет, это невозможно, когда он уходил спать о войске не было вестей. Слухи, расходившиеся по городу, утверждали, что какой-то хитростью был взят Красный Замок, но нельзя представить себе, чтобы взявшие его солдаты вышли в город — тут численное преимущество защитников города должно было сработать немедленно.

Пиромант поднялся и поглаживая начавшую лысеть голову подошел к окну. Он открыл ставни и выглянул наружу.

Вся площадь перед холмом Висеньи, в которую упиралась улица Сестер, была заполнена народом. Примерно в пятидесяти шагах от гильдии алхимиков через эту толпу проходил раздел — граница, баррикада, на которой шла битва. Не веря своим глазам, Галлин смотрел на войско под окнами. Люди, похожие на живых мертвецов… Семеро, какие там похожие, вот у одного из груди торчит стрела, а в ране над ней видны ребра — а кровь не идет! Самые настоящие мертвецы, идущие в бой!

К звукам снизу добавились новые. Похоже, те из мертвых, кто не стоял в первой линии сражающихся, пошли ломать двери окрестных домов. В частности — двери гильдии.

В горле у Галлина пересохло. Он никогда не было воином. Пироманты были скорее ремесленниками. Немного исследователями, ходя до мейстеров Цитадели им было далеко. Но сражаться?

Впрочем, иногда сражение приходит прямо в дом и уклониться от него нельзя.

Галлин отпер ключом с веревки, которую не снимал даже ночью, проход в соседнюю комнату. Вид алхимической лаборатории немного успокоил его — у него есть средства, куда более мощные, чем мечи и стрелы. Сейчас он самолично защитит Гильдию Пиромантов, а потом, возможно, его за это наградят. Посмертно. Терять-то уже нечего…

Мимо кувшинов с Диким Огнем он прошел не останавливаясь — слишком велик был риск подпалить заодно и свое собственное здание. А вот сосуды с кислотой можно пустить в ход.

Первая же пара сосудов показала все мощь науки — головы ломавших двери мертвецов сожгло кислотой, и они упали на землю. Но их место тут же заняли новые. И новые. И новые…

Да, Галлин мог гордиться собой — он в одиночку уничтожил мертвецов больше, чем любой из рыцарей. Но запасы кислоты кончались — все-таки это была его личная лаборатория как главы Гильдии, а не подвальные помещения, где кислоты были сотни бутылей. Увы — дверь гильдии шаталась все сильнее, и у Галлина просто не было времени перебираться в подвал и что-то оттуда таскать. В отчаянии он хватал все, что попадалось ему под руку и швырял вниз.

В очередной раз протянув руку назад, он наткнулся ей на маленький, но удивительно тяжелый котелок, отданный ему Зильберкитом. Жаль, что события последних дней так закрутили его, что до экспериментов дело не дошло. Ну сейчас остался один эксперимент, который стоит провести. Галлин схватил котелок за ручку обеими руками, поставил его на подоконник и свалил вниз.

Учитывая толпу мертвецов вокруг входа, над которым нависало окно лаборатории, он просто обязан был в кого-то попасть. Падая с третьего этажа котелок набрал к земле достаточно большую скорость, чтобы с громким треском расколоть череп очередного трупа. Галлин схватил второй котелок и отправил его вслед за первым.

Этот нанес другому мертвецу более скользящий удар, поскольку на мертвеце был ржавый шлем. Перевернувшись при столкновении, котелок проскользнул по этому шлему и упал как раз на второй котелок, на секунду образовав небольшой шар.

А в следующую секунду не стало ничего.

Примечание к части

Итак, кто смог догадаться еще до этой главы, что произошло? :)

Между прочим, котелки каноничны (по крайней мере один).