Альбус Поттер и наследие Слизерина. Книга вторая (джен)

Поезд прибыл на станцию «Хогсмид», когда за окнами было уже темно. Дождь лил как из ведра, и Альбус с опаской поглядывал на Черное озеро, видневшееся вдалеке. Того и гляди оно выйдет из своих берегов и затопит округу. Редкие вспышки молний освещали поселение и столпившихся здесь учеников.

Высаживались студенты долго и с неохотой. Обувь увязала в рыхлой влажной почве, мантии раздувало от сильного ветра, совы недовольно ухали в своих клетках. Кошка Регулуса, не в пример остальным, с достоинством переносила тяготы погоды, сидя на камне неподалеку. Ящерица Альбуса спряталась в карман его мантии.

— Первокурсники, сюда! — прогремел знакомый голос. Фигура Хагрида, возвышавшаяся над толпой, выискивала новых учеников, чтобы, согласно традиции, переправить их через озеро на лодках. Альбус им сейчас не завидовал.

— Как думаешь, все первокурсники доберутся сегодня до замка? — усмехнулся Регулус, обращаясь к другу. Его ливень, кажется, нисколько не тревожил.

— Не на лодке, так вплавь, — заметил подошедший к ребятам Уильям Нотт.

— Брат рассказывал, что в год его распределения был сильный ливень, и одного ученика смыло за борт, — отметил Альбус, смотря по сторонам и пытаясь понять, как они будут добираться до замка. — Но его вытащили.

— Не может быть, — возразил Скорпиус. Он повел рукой по волосам, и с них сразу упало несколько крупных капель. — В Хогвартсе следят за безопасностью учащихся.

— Скажи им об этом, — бросил Уильям, поглядывая в сторону промокших перепуганных первокурсников. Альбус заметил среди них Лиама, который передавал что-то наподобие дождевика сестре. Сара напуганной или расстроенной не выглядела. Она в предвкушении смотрела на лодки, покачивающиеся у самого берега.

— Ты же сам там был, — обратился Альбус к Уильяму. — Вот и скажи, как все было.

— Я не знаю, — отмахнулся Уильям. — Ничего подобного не видел.

— Пойдемте к каретам, — предложил Скорпиус. — Пожалеть первокурсников вы сможете и из более удобного места.

— А кто их жалеет? — ухмыльнулся Регулус, поднимая на руки кошку.

Возле грязной, в колдобинах дороги стояло не меньше сотни экипажей без лошадей. Альбус знал из истории Хогвартса, что кареты не совсем безлошадные. В них запрягались фестралы. Те самые животные, что у большинства волшебников ассоциировались со смертью. Поттер был признателен им за помощь в прошлом году, но наличие в окрестностях замка невидимых волшебных тварей до сих пор казалось ему чем-то жутким, а поэтому он обходил их стороной.

Альбус, Скорпиус, Регулус и подоспевший в последний момент Лиам заняли места в экипаже. Уильям, махнув брату напоследок, предпочел им компанию однокурсников.

Стоило двери в карете захлопнуться, и та словно сама по себе помчалась, качаясь и подскакивая на ухабах. В карете попахивало навозом и соломой. Сиденья были холодными и твердыми, а из окон из-за сильного дождя едва ли можно было что-то разглядеть. Альбус видел, что его друзьям такой уровень комфорта не пришелся по вкусу.

— Здесь хотя бы сухо, — проговорил Лиам, тоже прочитав на лицах друзей недовольство.

Химера спрыгнула на пол кареты и отряхнулась, обрызгав полы мантий слизеринцев.

Кренясь то в одну, то в другую сторону под резкими порывами ветра, карета спешила в Хогвартс. Спустя какое-то время непроглядную тьму рассекла вспышка молнии, и Альбусу удалось разглядеть очертания замка и крошечные горящие вдалеке огоньки. Наконец, миновав чугунные ворота, слева и справа от которых возвышались каменные колонны со статуями крылатых кабанов, экипаж помчался по ровной тропе, уходящей к вершине холма. Карета петляла, поднимаясь все выше, пока не остановилась близ широких каменных ступеней, ведущих к парадному входу замка.

Слизеринцы покинули незамысловатый транспорт и прошли по ступеням в вестибюль, по обыкновению освещенный факелами. Альбус бросил взгляд на часы факультетов. Может быть, в этом году у Слизерина будут шансы завоевать кубок школы? Мысль оборвалась, когда кто-то из старшекурсников, пройдя мимо, случайно толкнул его. Ящерица, ощутив, что дождь ей больше не угрожает, выглянула из кармана мантии. Кошка Регулуса, едва хозяин опустил ее, поспешила скрыться в подземелье. Поттер повернул вправо к двустворчатой двери, ведущей в Большой зал. Ему впервые предстояло быть свидетелем чужого распределения, и он вдруг вспомнил о том, как тяжело ему далось его собственное.

«Что, если бы у меня все-таки было время переговорить со Шляпой?» — подумал Альбус. Он вспомнил, что распределения всех его друзей нельзя было назвать быстрыми. Неужели они все могли учиться на других факультетах? О чем они говорили со Шляпой? И почему Шляпа так безапелляционно приняла решение только в его случае? Неужели она нисколько не сомневалась? Раньше он не задумывался об этом, но сейчас, оказавшись снова в этом зале и заметив Шляпу неподалеку от преподавательского стола, он не мог не задаться этими вопросами. На мгновение он подумал о том, чтобы подойти и поговорить с ней, но тут же прогнал эту мысль, заметив собравшихся там старшекурсников.

В Большом зале школьники уже вовсю рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Они здоровались, обменивались новостями и обсуждали предстоящий учебный год. Альбус сел рядом с друзьями и огляделся в поиске знакомых лиц. Ванесса помахала ему рукой с другой половины стола. Альбус улыбнулся, заметив ее заляпанные капельками очки и спутанные каштановые волосы. Сидевшая рядом с подругой Лита показывала Элизабет, которая за лето успела стать светловолосой, что-то в свежем выпуске журнала. Другие однокурсники Альбуса располагались неподалеку. Их внимание уже было приковано к преподавательскому столу. Место преподавателя зельеварения занимала невысокая стройная женщина с темными как смоль и очень длинными вьющимися волосами. Ее небесно-голубая мантия идеально подходила в тон к смуглой коже и подчеркивала и без того выразительные черные глаза. Альбус отметил, что профессор едва ли старше его матери. Обменявшись взглядами со Скорпиусом и Регулусом и убедившись, что им эта женщина тоже незнакома, Альбус продолжил внимательнее изучать происходящее за преподавательским столом.

МакГроу что-то хотел сказать друзьям, но открывшаяся со скрипом дверь в конце зала и появившаяся из нее профессор Креспен прервали его. Следом за преподавательницей следовали вымокшие до нитки первокурсники. Выстроившись в ряд, они с любопытством принялись рассматривать столы факультетов и ребят, сидящих за ними. Альбус заметил Сару, что, в отличие от других, смотрела в потолок, изучая мрачные виды ночного неба и парящие над залом свечи. Здесь же Альбус увидел и светловолосого мальчишку, потерявшего свою жабу на перроне. Он стоял неподалеку от юной МакГроу, сжимая в руках полосатую жабу и поглядывая на Шляпу.

Директор МакГонагалл подняла руку, и голоса в Большом зале стихли. Шляпа, выждав момент, шевельнулась и с выражением завела свою песню. Альбус не мог не отметить, что это была совсем не та песня, что он слышал в прошлом году. Впрочем, он уже знал от брата, что Шляпа имела привычку сочинять каждый год новую песню к распределению.

Есть в мире огромное множество шляп.

Одни вас спасут от дождя и от зноя,

Другие украсят собою наряд.

Но я, очевидно, ни то, ни другое.

Потрепанный вид, устаревший покрой —

Для цели моей он не так уж и важен.

Я сделаю то, что не сможет иной,

А это не каждая шляпа вам скажет.

Способна я видеть талант колдуна,

Мотивы поступков, характер, стремленья.

Ведь для того я была создана:

На помощь прийти вам с распределеньем.

Если умом вы остры и упорны,

Вопрос без ответа что ночи без сна,

Вам в Когтевран, там оценят бесспорно

К знаниям тягу и гибкость ума.

Пуффендуй примет к себе самых дружных,

Тех, кто не любит конфликтов и ссор,

С тягой к труду и вещам самым нужным.

Смелых готов пригласить Гриффиндор.

Жадных до власти и хитрых без меры,

Чистых по крови, холодных умом

Слизерин встретит в рядах самых первых.

Вам выбирать. Я советчик лишь в том.

Ну же, смелее, отбросьте тревогу!

Мне вы доверьтесь, и я расскажу,

Какую вам следует выбрать дорогу,

Ведь в самую душу я точно гляжу.

Шляпа замолчала. Профессор Креспен взмахнула палочкой, и в воздухе возник пергамент, с которого она по порядку начала зачитывать имена. Альбус пристально изучал первокурсников, гадая, неужели и он был таким же растерянным в тот день.

— Вейл, Руфина, — прозвучало первое имя.

Альбус наблюдал за тем, как невысокая темноволосая девочка медленно проследовала к Шляпе, явно смущенная тем, что ее назвали первой. Шляпа, едва коснувшись ее, вынесла свой вердикт:

— ПУФФЕНДУЙ.

Девочка, улыбнувшись, побежала за самый последний стол, над которым висело черно-желтое знамя факультета. Альбус видел, как Лаванда Вейл обняла младшую сестру. Остальные одобрительно хлопали ее по плечу и радостно махали.

— Деррек, Рори.

Темноволосый юноша направился к Шляпе куда увереннее своей предшественницы.

— СЛИЗЕРИН, — решила Шляпа, и теперь за столом Альбуса раздались бурные овации. Поттер тоже захлопал, оглядывая новоиспеченного слизеринца, что сел в другой части стола.

— Полукровка, — холодно заметил Нотт, поморщившись.

— Да какая разница? — бросил Альбус.

— На нашем факультете все больше полукровок, — протянул Нотт. — Тенденция неутешительная.

— Если бы на Слизерин не брали полукровок, мы были бы однозначно самым малочисленным факультетом Хогвартса, — проговорил Скорпиус, краем глаза наблюдающий за распределением. — В прошлом году, смею тебе напомнить, первокурсников у нас было всего двенадцать. Тогда как на каком-нибудь Гриффиндоре и Пуффендуе их количество каждый год превышает два десятка.

— Это не повод брать всех подряд, — решительно отрезал Регулус.

— Как представитель общества «все подряд», смею согласиться со Скорпиусом, — вмешался Альбус, закатывая глаза. Он надеялся, что с темой нечистокровности они повременят хотя бы до первого дня учебы. Но не тут-то было. — На факультет должны отбирать по личным качествам, а не по происхождению.

Регулус помотал головой и отвернулся, продолжая коситься на первокурсников.

— Коул, Лианна.

— ГРИФФИНДОР.

— Лэнгфорд, Итан.

— ПУФФЕНДУЙ.

Альбус наблюдал за столом Гриффиндора. Том поприветствовал нового гриффиндорца, уступая ему место. Роуз, сидящая рядом, представилась. Джеймс, не сильно интересовавшийся распределением, обсуждал что-то с Мидженом и Торхардом.

— МакГроу, Сара.

Альбус перевел взгляд на сестру Лиама, что уже успела нацепить шляпу на голову. Лиам тоже не сводил взгляд с сестры, ожидая вынесения вердикта. Быстрым ее распределение назвать было нельзя.

— КОГТЕВРАН, — объявила Шляпа, и Сара направилась к бронзово-синим. Когтевранцы приветствовали новых членов своего факультета очень формально. Несколько девочек улыбнулись Саре, а Лори Алдервейрелд пригласил сесть рядом. На этом, однако, их гостеприимство закончилось. Альбус наблюдал некоторое время за тем, как Сара прислушивается к беседам, что ведутся за столом.

— Сара хотела попасть на Когтевран или Пуффендуй, — растерянно протянул Лиам, не сводя взгляда с сестры. — Думаю, она вполне довольна.

Альбусу так не показалось. Чувствовалось, что Сара за столом выглядит несколько потерянной. Впрочем, как и он после распределения. Юная МакГроу извлекла из кармана мантии мятных лягушек и, отвернувшись от стола, принялась наблюдать за распределением остальных.

— А тебя шляпа сразу отправила на Слизерин? — неуверенно спросил Альбус у Лиама. Скорпиус и Регулус тоже приковали к неожиданно смутившемуся другу взгляды.

— Пикс, Стэнли.

— ГРИФФИНДОР.

— Ну… Не сразу, — нерешительно протянул Лиам. — Но в конце концов я оказался здесь. А тебя?

Альбус просто кивнул. Почему они раньше никогда не поднимали эту тему?

— Что насчет тебя, Скорпиус? — поинтересовался Альбус.

— Я уговаривал шляпу отправить меня на Гриффиндор, — признался Малфой. Регулус уставился на друга, как на сумасшедшего, а Скорпиус, на чьих щеках проступил румянец, обратившись к Альбусу, признался: — Ты сказал, что будешь учиться на Гриффиндоре, так что я подумал… Почему нет? Но Шляпа распределила меня на Слизерин.

— Ты потише с такими признаниями за столом, — прошипел Регулус, оборачиваясь. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь из товарищей услышал о том, как Малфой грезил учиться на вражеском факультете.

— А ты? — Альбус посмотрел на Нотта. — Я помню, ты очень долго проходил распределение.

— Я чистый слизеринец, — гордо проговорил Регулус. Альбус, искоса взглянув на друга и заметив едва приподнявшиеся в усмешке уголки губ, понял, что Регулус его нагло обманывает. Допытываться, впрочем, он не стал.

— Принц, Аннабель.

Альбус перевел взгляд. Худенькая девочка с темными волосами, собранными в неаккуратный хвост, уже сидела под распределяющей Шляпой.

— СЛИЗЕРИН.

Аннабель прошла к столу факультета. Кровавый Барон поприветствовал ее первым, и девочка села возле Литы и Ванессы. Амбридж тут же пристала к новенькой с расспросами. До Альбуса долетали отрывки их диалога.

— Торнхилл, Мэтью.

Светловолосый мальчик с жабой, взволнованно улыбаясь, натянул на голову Шляпу. Та вынесла вердикт почти мгновенно:

— КОГТЕВРАН.

Мэтью направился к предпоследнему столу и сел рядом с Сарой. Та протянула прибывшему мятную лягушку.

— Уитби, Джордж.

— КОГТЕВРАН.

— Фишер, Маркус.

— ПУФФЕНДУЙ.

— Форест, Айви.

— ПУФФЕНДУЙ.

— Хартманн, Ленз.

— СЛИЗЕРИН.

Первокурсников, ожидающих распределение, становилось все меньше, а шуму и болтовни все больше. Альбус успел уже обменяться парой слов с Монтегю, который сообщил, что отборочные в команду по квиддичу будут проходить в конце недели. Пенелопа заметила, что это пустая формальность. Скорее всего, в этом году состав команды не сильно изменится. Лиам обронил, что все равно будет пробоваться на позицию загонщика, но Пенелопа остудила его пыл, отметив, что Пьюси и Паркинсон — очень сильные игроки.

— Снитч на отборочных все же рекомендую поймать, Поттер, — холодно заметила услышавшая разговор ребят Стэфани.

— Ты думаешь остаться в команде? — спросил Скорпиус, едва шестикурсница отвернулась. — Я думал, что после того, что случилось в прошлом году, ты захочешь уйти.

— Я не доставлю ему такого удовольствия, — шикнул Альбус, поглядывая в сторону стола Гриффиндора.

— Ему? — бровь Малфоя приподнялась.

— Брату, — усмехнувшись, вмешался Регулус. Альбус кивнул и отвернулся от стола соперников. Лиам, наоборот, поглядывал на собравшихся там игроков с интересом.

— Ты в самом деле думаешь, что желание побесить брата — это лучший мотив для игры в квиддич? — язвительно протянул Скорпиус. Ему уже порядком наскучило смотреть на распределение, и он подумывал нырнуть в сумку за книгой.

— Не только это, — бросил Альбус. — Мне понравилось играть. А это скорее приятный бонус.

Скорпиус закатил глаза и помотал головой. Регулус довольно ухмылялся.

— Ты бы тоже так думал, если бы тебе брат все лето твердил «уходи из команды», — высказал Поттер, вновь ненароком покосившись на Джеймса.

— Хиггс, Оливия, — огласила профессор Креспен имя, и Альбус обратил внимание на первокурсников. Их осталось всего двое. Мальчик и девочка примерно одного роста со светло-русыми волосами стояли и уже вовсю переговаривались. Услышав свое имя, девочка поспешила к шляпе.

— СЛИЗЕРИН.

Оливия гордо направилась к столу факультета и разместилась совсем неподалеку от Поттера рядом с Пенелопой.

— Хиггс, Чарли, — прозвучало следующее имя.

— СЛИЗЕРИН, — вновь заключила шляпа, и на этом распределение первокурсников успешно закончилось.

— Твои брат и сестра? — озадаченно поинтересовался Лиам, обращаясь к Пенелопе.

— Да. Двойняшки, — гордо ответила вместо сестры Оливия, двигаясь и уступая место брату. — Всего нас пятеро, но две моих сестры уже закончили школу.

— Хоть кто-то беспокоится о вымирании чистокровных волшебников, — тихо заметил Регулус, но до Альбуса его слова долетели.

— А Хиггсы разве чистокровные? — поинтересовался Лиам, тоже услышав слова Нотта.

Теперь уже Пенелопа обратила внимание на вопрос МакГроу и возмущенно произнесла:

— Ну разумеется! Вот уже пять поколений как!

После того, как Оливия и Чарли Хиггс были зачислены на Слизерин, все смогли с облегчением выдохнуть, потому как директор МакГонагалл объявила пир в честь начала учебного года начавшимся. На столах факультетов появились угощения и напитки. Уставший с дороги, голодный и промокший Альбус только этого и ждал. Лично его обсуждение чужой родословной сейчас мало интересовало. Впрочем, за столом Слизерина это, кажется, было обычным делом. Альбус взял со стола куриную ножку и стакан тыквенного сока.

— А Поттеры — чистокровные волшебники? — поинтересовалась Оливия, пристально изучая растрепанные волосы Альбуса. Поттер встретился с первокурсницей взглядом и отметил, что ее глаза цвета расплавленного серебра хоть и были очень красивы, смотрели сверху вниз с потрясающей надменностью. Чарли тоже бросил ленивый взгляд на Поттера.

— Я — полукровка, — обронил Альбус холодно. — Моя бабушка была из маглорожденных.

Оливия скривилась так, словно Поттер сказал только что самую гадкую вещь на свете, и отвернулась. Чарли осуждающе помотал головой. Регулус, заметив это, засмеялся.

— Что? — раздраженно бросил Поттер Нотту, продолжая обгладывать куриную ножку.

— Ничего, — усмехнулся Регулус и, махнув в сторону двойняшек Хиггс, чуть громче добавил: — Всего пять поколений, а уже столько самомнения. Вот Нотты сохраняют чистоту крови с начала одиннадцатого века.

Оливия и Чарли отсели подальше, сопроводив реплику Регулуса осуждающим взглядом.

Пенелопа посмотрела на Нотта, и он добавил:

— Кстати, я упоминал, что мы входим в «Священные двадцать восемь»?

Старшая Хиггс, закатив глаза, тоже предпочла, к огорчению Альбуса, избавить себя от общества Нотта.

— Зачем ты так? — раздраженно прошипел Поттер. — Пенелопа — единственная в команде нормально ко мне относилась.

— При чем здесь ты? — усмехнулся Регулус и, невероятно довольный собой, осушил стакан тыквенного сока. — Только становятся чистокровными и тут же зазнаются.

— Знаешь, — лениво протянул Малфой, спокойно наблюдавший за этой сценой. — Раньше мне казалось, что ты находишь удовольствие в том, чтоб издеваться над грязнокровками. Но теперь я почти уверен, что у тебя просто талант бесить всех людей вне зависимости от их происхождения.

Регулус не стал комментировать это высказывание, растянувшись в ухмылке. Альбус, в очередной раз поджав губы, продолжил трапезу.

Наевшись, Поттер принялся смотреть по сторонам, и вновь его взгляд упал на преподавательский стол. Его все еще очень интересовала новая преподавательница зельеварения.

— Это Ромильда Галлахер, — представил преподавательницу Лиам, заметив прикованный к ней взгляд Альбуса. Скорпиус и Регулус тоже обратили свое внимание на нее.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Поттер, не сводя взгляда с профессора. Он несколько раз ловил себя на мысли, что директор МакГонагалл тоже поглядывает на нового преподавателя.

— Про нее писала Скитер в «Волшебниках и волшебницах», — ответил Лиам. — Я узнал ее по фотографии.

— И чем же прославилась профессорбГаллахер? — спросил Нотт, чьи губы вновь скривились в усмешке. Скорпиус, едва услышав о Скитер, предпочел даже не спрашивать. Вряд ли эта старая ведьма напишет хоть о ком-то что-то хорошее. Он все-таки решился достать книгу и ушёл с головой в чтение.

— О, — протянул Лиам. — Про нее ходило много занимательных слухов.

Альбус полностью сосредоточил свое внимание на разговорах за столом. Лиама сейчас слушали уже не только друзья, но и некоторые ребята, сидящие неподалеку. МакГроу такое внимание явно льстило. Он, прокашлявшись и сделав лицо серьезнее, с выражением продолжил:

— После окончания школы наша профессор встречалась с ловцом «Холихедских гарпий» и едва не вышла за него замуж. Позже — бурный роман с нападающим из «Сененских соколов» и наконец вполне удачное замужество в две тысячи шестом году на ловце сборной Ирландии сразу после чемпионата мира. Брак продлился ровно две недели, после которых мистер Галлахер обратился в министерство, заявив, что его длительное время поили любовным снадобьем.

— Не может быть, — проговорил Альбус, бросив еще раз взгляд на профессора.

— Может, — возразил Лиам. — Рита взялась за расследование и обнаружила, что многие бывшие ухажеры миссис Галлахер жаловались на временные потери памяти и помутнения рассудка. Кроме того, стоит отметить, что выбирала она не абы кого, а самых успешных спортсменов. Впрочем, доказать факт опаивания кого-либо приворотным зельем не удалось, поэтому это только слухи.

— Она довольно привлекательная, — протянул кто-то из старшекурсников. — Зачем бы ей использовать любовное зелье?

— Кто знает, — пожал плечами МакГроу.

— Это довольно старая история, — скептически заметил Альбус, отказываясь верить, что кого-то с подобной репутацией могут взять на работу в школу. — Откуда ты об этом слышал?

— Папа рассказывал, — ответил Лиам. — После этого скандала продажи приворотных зелий взлетели просто до небес. Это же надо… одного из самых известных спортсменов Британии…

— Я не верю, — заключил Поттер. Малфой, судя по его взгляду, тоже не склонен был доверять этой истории. — Никому в голову не придет использовать любовное зелье вечно. Да и к тому же со знаменитостями такое, должно быть, очень сложно провернуть.

— Да, — поддержал его кто-то. — Скорее всего, обычный «звездный» развод, многократно приукрашенный Скитер.

— Тем не менее, — протянул Лиам, улыбаясь, — миссис Галлахер — персона известная. Раньше она частенько давала интервью в спортивных журналах.

Альбус вновь посмотрел на преподавательский стол, и на мгновение ему показалось, что профессор Галлахер посмотрела на него. Он решил выкинуть из головы услышанное. Даже если это и было правдой, в чем Альбус сильно сомневался, памятуя, сколько «правды» о нем написала Рита Скитер, это было довольно давно. За такое время любой человек может кардинально измениться. Пообещав себе не делать поспешных выводов, он перевел взгляд на Нотта. Того вообще мало интересовали разговоры за столом. Альбус заметил, что друг уже какое-то время смотрит в никуда. Скорпиус, с самого начала не обращавший особого внимания на болтовню, сидел, погрузившись в книгу.

— Я рада приветствовать всех в нашей школе, — начала речь директор МакГонагалл, когда торжественный ужин подошел к концу. Альбус заметил, что в строгом пучке темных волос стало проглядывать все больше седины.

Речь директора как всегда содержала сведения о том, что Запретный лес назван так неспроста, что Черное озеро опасно, а Хогсмид без разрешения посещать нельзя. Про Тайную комнату директор не упомянула, но Альбус был уверен, что взгляд, которым профессор МакГонагалл сопроводила фразу «и прочие места, представляющие угрозу для жизни», был адресован именно ему.

— Прошу старост подойти к первокурсникам и сопроводить их до гостиных факультетов, — закончила выступление директор. Альбус вместе с соседями по комнате направился в подземелье, как только узнал у Селестины новый пароль.

— Кровная месть, — произнес он у каменной стены, наслаждаясь привычной прохладой и зеленоватым тусклым освещением. Стена исчезла, а появившаяся на ее месте дверь отворилась, впуская ребят в обитель «жадных до власти и хитрых без меры».

Альбус усмехнулся. Кто бы что ни говорил, Шляпа умела выставить их факультет в самом привлекательном свете.