Просто быть рядом (джен)

Тепло золотой осени постепенно сменилось резкими порывами северного ветра и затянутым серыми и черными тучами небом. Ярко-желтые дорожки листьев побледнели и неприятно захрустели под ногами. Зарядивший на длительное время ливень окончательно загнал любивших прогуляться учеников в замок, где они с тоской наблюдали за бешеным танцем ветра. Хотя за водным маревом мало что можно было разглядеть.

Проливной дождь, омывавший землю вот уже неделю, наконец прекратился. Время словно застыло — вокруг стало тихо. Самые неприметные звуки доносились до человеческого слуха с особой четкостью: вот еще несколько капель сорвалось с края крыши, чуть дальше расправила крылья птица, а если как следует прислушаться, то в Запретном лесу можно было уловить глухие удары шагов крупных существ.

— Пасуй! Давай, живее!

Отвлекшись на громкие вопли Хизер, Гарри мотнул головой, прогоняя наваждение, вызванное слишком большим глотком свежего воздуха.

— Ну, ты что, совсем квоффл в руках держать не умеешь?!

Поттер глянул вниз, где друзья, разделившись на пары (Мэтт и Джек против Хизер и Теодора), соревновались за право обладать мячом. Обхитривший всех Джек сразу же понесся к импровизированным воротам, которые охранял Ганс. Расстроенная из-за потери преимущества, девушка даже не пыталась преследовать брата, а только ругалась на «безрукого» Нотта.

С первой их совместной игры слизеринец ясно понял, что из Тео не получится хорошего охотника. Ему бы загонщиком быть (но для этого их команда была слишком мала) или вратарем, позицию которого всегда занимал Ганс. Быть ловцом поручили новенькому, как только увидели, насколько тот хорош в этой роли. У Нотта просто не оставалось другого выбора, а раз сегодня он попал в одну команду с Хизер, то придется потерпеть ее гнев.

Задача Гарри была предельно проста: как только он ловил снитч, игра завершалась и победитель определялся путем подсчета забитых мячей.

— Крис, даже не вздумай ловить этот чертов снитч! Мы отстаем на тридцать очков! — прокричала Дэвайс, рванув за Мэттом и Джеком.

Гарри проигнорировал недовольство подруги и принялся внимательно смотреть по сторонам в попытке поскорее отыскать золотой мячик. С друзьями, конечно, играть хорошо, однако после настоящих матчей подобные перебрасывания квоффлом быстро надоедали. Не было того азарта, когда снитч показывался в поле зрения, духа соперничества, когда знаешь, что в спину тебе дышит противник, жгучего волнения, сопровождающего до победного конца, оглушительного рева трибун. Безусловно, полеты позволяли отвлечься, спустить пар в случае необходимости, но все равно многого не хватало. А сегодня, кроме всего прочего, команда Слизерина заняла поле, готовясь к предстоящей игре с Гриффиндором. Приходилось довольствоваться маленьким участком неподалеку от школы.

В тени дерева, заменявшего им одно из колец, что-то блеснуло. Гарри поспешил туда, надеясь, что поймает снитч с первой попытки и тот не ускользнет. Опасения не подтвердились: мячик как будто выжидал момента и плавно опустился в руки.

— Все! Конец! — оповестил Гарри ребят.

— Нет! — негодовала Хизер. — Десять очков осталось! Один удачный бросок! Один!

— Смирись, сестренка, сегодня ты проиграла, — ухмыльнулся Джек и дал пять не менее довольному Мэтту.

Дэвайс злобно посмотрела на брата.

— Я требую реванш!

— Не сегодня, — тут же отозвался Гарри. — Мне надо доделать домашнюю работу.

— Помочь? — поинтересовался Теодор, подлетев к нему ближе.

— Нет, это нумерология.

Попрощавшись с друзьями, решившими поиграть еще немного, Гарри вернулся в замок. Забежав в спальню и достав из ящика журнал, он отправился в лабораторию профессора Снейпа.

— Войдите! — раздалось в ответ на его осторожный стук.

Гарри отворил дверь и вошел внутрь. Зельевар стоял возле рабочего стола и изучал какие-то записи. Вода в котле еще не закипела, но, судя по видневшимся на поверхности пузырькам, была готова это сделать.

— Вы чуть не опоздали, мистер Ларсен, — сказал Северус, не поднимая головы.

Он ждал его. У Гарри потеплело на душе.

— Чуть не считается, профессор, — улыбнулся он.

— Нахальный мальчишка, — хмыкнул Снейп, наконец отрываясь от записей и в упор глядя на ученика. — Подготовь ингредиенты для мази от ожогов. У Помфри она всегда подозрительно быстро заканчивается.

Парень кивнул, послушно приступив к работе.

С того памятного дня, когда у него получилось убедить Мастера зелий в необходимости принятия помощи, прошло две недели. Сначала казалось, что бросить вызов профессору было огромной ошибкой. Открытое противостояние могло разрушить и без того хрупкие отношения, перечеркнуть все. К удивлению, все прошло вполне неплохо: Северус не оттаял после сваренного для Люпина волчьего зелья, хоть он поначалу и не был в восторге от того, что юноша приходил помогать с зельями. Честно говоря, Гарри и не помнил, как снова и снова ему удавалось уговаривать Снейпа. Однако со временем ко всему можно привыкнуть. Постепенно и Северус стал спокойнее относиться к его визитам. Он принимался за проверку работ старшекурсников, предварительно дав задание — и это единственное, что говорил ему отец… то есть Снейп. В остальном, лабораторию заполняла тишина, разбавляемая звоном склянок, стуком ножа, бульканьем кипящей воды и скрипом пера по пергаменту.

Во взаимном молчании прошло несколько дней. А затем, после того как Гарри прочитал новый «Вестник Алхимика» и нашел там одну из статей Снейпа, он не мог больше сдерживать любопытство, потому что жаждал обсудить ее с самим автором. Профессор оказался отличным собеседником, поэтому Гарри позволил себе немного расслабиться, с удовольствием делясь своими впечатлениями и мыслями. Почти так же он еще совсем недавно разговаривал с папой. Почти.

Однажды Северус сам завел этот разговор.

— Так кто же обучал вас искусству зельеварения, мистер Ларсен?

— Мой отец, — ответил Гарри. — Я с самого детства смотрел, как он создает что-то новое. Так и полюбил зелья.

Губы тронула ностальгическая улыбка.

— А ваша мать?

Секундная заминка перед очередной порцией вранья.

— Она работает врачом в маггловской клинике. Я ее редко вижу из-за частых дежурств.

— Очень хорошо, — похоже, Снейп потерял интерес к «матери» Гарри, что не могло не радовать. Чем меньше придется лгать, тем легче потом будет не запутаться в собственных словах. — И много его…экспериментов прошло успешно?

— Достаточно, — вяло отозвался он. — У него есть несколько значимых научных статей.

— Вот как? Позвольте узнать имя вашего отца.

Гарри был уверен, что этот вопрос прозвучит рано или поздно!

— Мой отец не любит огласки, поэтому использует псевдоним. И он просил не распространяться о нем в школе. Так что, прошу прощения, но я ничего не скажу.

Тогда их диалог оборвался, и Гарри испугался, что Северус разозлился на него из-за несговорчивости. Тем не менее, на следующий день декан общался с ним, как ни в чем не бывало, пусть и в своей манере: не слишком охотно и временами кратко. Несомненно, профессор был заинтересован общением с ним. Убежденность в этом пришла, когда Гарри вдруг осознал, что, несмотря на полное выздоровление, Снейп не возражал против его помощи.

Окружающий мир — в том числе и учеба — отошли на второй план.

— Сегодня за завтраком ко мне обратилась профессор МакГонагалл, — сказал Северус, заставляя его оторваться от булькающего котла и посмотреть на него. — Она жаловалась на вас, Ларсен. Говорит, вы совсем не стараетесь на ее уроках.

Слизеринец пристыжено опустил голову.

— А сразу после обеда я вынужден был лицезреть профессоров Флитвика и Вектор, — иронично хмыкнул зельевар.— Как думаете, что они сказали?

— Наверное, то же, что и профессор МакГонагалл, — едва слышно отозвался Гарри.

— Именно, — утвердительный кивок. — И мне придется согласиться с ними. Даже ваша любовь к зельеварению не дает вам права игнорировать остальные предметы, тем более, перед ТРИТОНами.

— Я хотел помочь вам, сэр.

— Знаю, Ларсен, — неожиданно мягко согласился Снейп, — но теперь в вашей помощи нет особой необходимости.

Гарри почувствовал, будто комок застрял в горле.

— То есть…

«Вы меня прогоните?» так и не было сказано. Он замер, не в силах закончить предложение.

— У вас будет больше времени на подготовку к другим школьным дисциплинам, — закончил за него Мастер зелий. — Не будете стараться — не пущу на порог лаборатории.

Гарри, рассчитывавший услышать совсем не это, удивленно посмотрел на Снейпа.

— То есть…

— Вы сегодня поразительно красноречивы, Ларсен, — чуть раздраженно произнес зельевар. — Я не против вашего присутствия, но не в таких количествах. Ясно?

— Более чем.

Словно огромный груз сняли с плеч.

— Прекрасно, — Снейп покосился на котел Гарри и поморщился. — А теперь будьте добры, обратите наконец внимание на свое зелье, пока его еще можно спасти.

Вспоминая свою растерянность тогда, Гарри тихо хихикнул в кулак. Его всегда было достаточно легко отвлечь, поэтому он быстро понял, что такая точная и сложная наука, как зельеварение, никогда не покорится ему до конца, несмотря на обширный багаж знаний. Папа долго спорил с ним, не желая признавать очевидного, но, когда ошибки стали совсем абсурдными, ему пришлось уступить и признать любовь сына к боевой магии и квиддичу. Он часто шел на уступки, хоть и был довольно строг. Был.

— Что с тобой, Ларсен? — вывел его из задумчивости бархатный баритон зельевара. — То веселишься, то вот-вот заплачешь. С чем связана столь резкая полярность эмоций?

Гарри удивленно посмотрел на двойника отца. Тот недовольно взирал на него, одновременно помешивая содержимое своего котла, в который успел добавить корень Лира. Понятно, противоикотное зелье.

— Ох. Простите, сэр.

— Если ты не способен контролировать эмоции, тебе не место в лаборатории, — сделал замечание Снейп. — Ты как сын зельевара должен понимать, насколько опасно отвлекаться от работы. Это может стоить жизни не только тебе, но и окружающим!

Гарри виновато потупился, полностью признавая правоту Северуса. Придвинув к себе ступку и пестик, он принялся за работу, сосредоточившись на приготовлении мази от ожогов.

Некоторое время Снейп украдкой наблюдал за его действиями, контролируя процесс. Уверенность и четкость движений вернулись к Ларсену. Однако такая радикальная смена настроения обычно спокойного ученика все же настораживала. Неожиданная для подростка детская радость, вдруг появившаяся на лице Ларсена, за короткое время преобразилась во всепоглощающую скорбь, свойственную тем, кто недавно потерял близкого человека. Эту острую боль, отражающуюся в глазах, не спутаешь ни с чем другим. Сейчас ни одна эмоция не выдавала мыслей мальчишки, с головой погрузившегося в пучины зельеварения. Скоро начнется финальная стадия, где нужно добавить толченых скарабеев. Ларсен тоже это знал, поэтому приступил к подготовке, от усердия чуть высунув кончик языка. Снейп усмехнулся. В его возрасте он тоже плохо контролировал выражение своего лица.

Приготовление зелий заняло у обоих почти полтора часа. Гарри слегка замешкался в конце, опасаясь, что где-то совершил ошибку, но расслабился, едва его варево приняло положенный оранжевый оттенок.

— Готово! — сообщил он, погасил огонь под котлом и, взяв со стола флаконы, стал разливать в них полученное снадобье.

— Следуй за мной, — приказал Снейп, едва тот закончил.

Резко развернувшись, он направился в дальнюю часть лаборатории, где обнаружилась неприметная маленькая дверь, по цвету сливающаяся со стенами. Мальчик, озадаченный столь странным приглашением, последовал за преподавателем. До этого дня после помощи профессору он либо обитал в библиотеке, готовясь к новым опросам, либо проводил время с друзьями. Интересно, зачем его позвали?

Они оказались в освещенном редкими факелами коридоре. Привычных чудовищ, украшавших стены подземелий, здесь не было. Единственной роскошью тут, видимо, считалась зеленая металлическая лоза, тянувшаяся вдоль узкого прохода и цепляющаяся за подставки для факелов. Что-то отдаленно знакомое всплыло в памяти: Гарри был здесь в своем мире, но там на стенах висело два гобелена (на одном изображалась высокая черная обзорная скала с древней магической деревенькой у подножья, на другом красовалась свирепая кроваво-красная мантикора, рычавшая всякий раз, стоило ему пройти мимо), рядом с дверью в лабораторию было окно, откуда открывался вид на Запретный Лес, волшебные белые шарики, словно веселые светлячки, летали туда-сюда, разгоняя тьму.

Да, точно. Это тот самый тайный проход из лаборатории отца в личные покои. Дверь, расположенная в другом конце, вела на кухню в квартире зельевара, где они любили выпить одну-другую чашку горячего чая или кофе после насыщенного рабочего дня.

Гарри подозревал, что на лице у него сейчас довольно-таки глупая улыбка.

Кухня профессора Снейпа в этом мире была точь-в-точь такой же, разве что на столе не стояла колдография их похода на природу два года назад. На ней Северус и Гарри, а на заднем плане Гермиона учит Ремуса, Сириуса, Рона и Невилла играть в волейбол. Удивительный снимок, если учитывать взаимную неприязнь папы и крестного. Но то лето стало исключением, потому что отец заглаживал свою вину, и ему пришлось терпеть присутствие Блэка.

— Садись.

Мастер зелий успел поставить на стол чашки и вазочку со сладостями, пока Гарри «осматривался».

Не смея возразить, он взял кружку в руки, но пока не решался отпить из нее, а просто наблюдал за Снейпом, который на удивление легко пил крутой напиток. Не почувствовав запах посторонних примесей, Гарри сделал осторожный глоток. Горячо! Чуть поморщившись, он отставил чашку, позволяя чаю остыть.

— Какое зелье сейчас исследует твой отец? — будто бы не заметив напряжения, сквозившего во всей фигуре ученика, спросил декан.

«Тебе виднее, каким зельем ты сейчас занимаешься!» — хотелось брякнуть Гарри.

Вовремя прикусив язык, он сделал вид, что задумался:

— Судя по его письму, папа занимается разработкой зелья для быстрого выведения из комы, полученной в результате немагического вмешательства.

Гадать долго не пришлось. Это зелье — из недавних разработок Северуса его мира. По правде сказать, Гарри не успел даже состав узнать, как всему пришел конец. Ему всегда было неловко обсуждать исследования профессора, которые в его мире уже были завершены. Не стоило влиять на течение событий в этой реальности, ведь неизвестно, к чему подобная помощь может привести. Все должно идти своим чередом.

— Хм, какое совпадение, — в голосе сквозил холодок.

А ведь он просто ткнул пальцем в небо…

— Действительно, — кивнул Гарри, лихорадочно думая, что делать дальше. — Интересно, имеет ли к этому отношение ваша неожиданно проявившаяся ко мне лояльность, сэр? Должен предупредить, что я не знаю подробностей работы отца, так что я вам не помощник.

Казалось, Северус был готов взорваться и вышвырнуть его вон сию же минуту. Черные глаза опасно сузились. Губы искривились в неприятной усмешке.

— Дерзкий мальчишка, — фыркнул он. — Думаешь, я пытаюсь выведать рецептуру твоего отца? Моих способностей вполне хватит, чтобы опередить какого-то неизвестного зельевара средней руки.

Гарри почувствовал нерациональную обиду за Северуса из своего мира. Он помнил, скольких усилий ему стоило это зелье.

— В любом случае, сэр, моему отцу важно сам факт изобретения зелья, которое может принести пользу, а не личная выгода и бахвальство.

— Удивительно, что ты так плохо знаешь зельеваров, Ларсен, учитывая, кто твой отец. Для нас важна каждая находка, каждая возможность усовершенствовать состав уже готовых снадобий. Любой зельевар будет биться именно за свой вариант рецептуры.

— Мой папа — исключение из этого правила, — продолжал упрямиться Гарри. — Он будет рад любому полезному открытию, пусть и не собственному.

— Тогда у твоего отца нет ни души, ни амбиций настоящего Мастера зелий, — безжалостно заключил Снейп.

— Не буду с вами спорить.

— Потому что ты знаешь, что я прав.

Гарри промолчал, откусывая кусок от пирога и запивая его немного остывшим чаем. Он ничуть не огорчился жестким словам, поскольку в действительности они не характеризовали папу. Северус Снейп из его мира как раз соответствовал тому образу зельевара, который только что описал декан.

— Советую тебе начать-таки поддерживать отца, Ларсен. В отличие от него, я не собираюсь никому уступать свои открытия.

Гарри улыбнулся, чувствуя огромное облегчение.

Такая странная реакция на его слова не укрылась от изучающего взгляда Снейпа. Вместо ожидаемого всплеска негодования и последовавшей бы за ним гневной тирады в его адрес лицо Ларсена озарила довольная улыбка. Мальчишку явно устраивало подобное завершение разговора, пусть и не в пользу отца, что не могло не удивлять. Ларсен впадал из крайности в крайность, то желая наладить контакт с преподавателем, то собственными руками ломая эти мимолетные возможности, то снова готовый подойти ближе. В нем отчетливо сочетались слизеринская хитрость и сомнительная гриффиндорская открытость, выборочно проявляющая себя.

В начале их знакомства Снейп совсем не следил за новеньким, но даже мимолетного взгляда хватило, чтобы убедиться, что тот неплохо контролирует свои эмоции, о чем также свидетельствовал отменный ментальный блок, о котором стоило выяснить больше. А теперь Северус не узнавал мальчишку. Он мог с легкостью читать эмоции Ларсена, что тоже вызывало множество вопросов. Слишком уж иррациональными они были.

Ох уж этот старый интриган со своими просьбами! Он прекрасно знал, что новый студент заинтригует Снейпа.

— Ты, кажется, хотел задать мне вопрос о моей последней статье в «Вестнике Алхимика?» Ты принес журнал?

— Да, конечно, — еще больше оживился Гарри и полез во внутренний карман мантии.

Усталый вздох и глухая злость.

— Тогда задавай их и уходи. Я не намерен вновь слушать жалобы от профессоров на твою неуспеваемость.

* * *

— Теперь вы точно проиграете, мерзкие слизеринцы! — семикурсник из Гриффиндора едва не сбил с ног входящего в Большой зал Тревиса, охотника сборной Слизерина.

— Эй, смотри, куда идешь! — раздраженно огрызнулся тот после ощутимого толчка в плечо.

— Это ты, змея, разуй глаза! — наглец, даже не обернувшись, скрылся за дверью в коридоре.

Гарри, ставший невольным свидетелем этой грубой сцены, поспешил занять свое место за столом, рядом с Мэттом и Ноттом.

О том, что его бывший факультет может быть таким же грубым, как и слизеринцы, Гарри узнал совсем недавно. Это маленькое открытие стало неприятным сюрпризом для него, учитывая, что во всех межфакультетских распрях он всегда обвинял подопечных Снейпа. Один пример Драко Малфоя многого стоил. Однако и гриффиндорцы, как выяснилось, не слишком хорошо себя преподносили, частенько провоцируя на конфликты. Интересно, почему раньше он не замечал этого? Когда Гарри только начинал учиться, он находился то в компании Рона, а чуть позже и Гермионы, то в компании Драко, который никогда не отличался хорошим отношением к факультету львов. Иной раз Малфой умудрялся задеть и Гарри, пытающегося не допустить драк между своими друзьями. Тогда они ругались и неделями не разговаривали друг с другом. Надо отдать Драко должное: извиняться тот приходил первым, а значит, понимал, что виноват. Когда же они окончательно разругались, хамство и коварство слизеринцев не знало границ, особенно на фоне сильнейшей обиды Гарри на бывшего друга.

Теперь же ему пришлось открыть глаза и принять жестокую правду. В Гриффиндоре было полно таких же выскочек, способных спровоцировать грандиозную драку. В основном наказанию подвергались подопечные Северуса. Никто не любил детей Пожирателей смерти и потенциальных сторонников Волдеморта, к которым автоматически причисляли каждого попавшего на Слизерин.

Усевшись рядом с Мэттом, Гарри налил себе тыквенный сок. Невеселые мысли о бывшем факультете напрочь отбили у него всякое желание есть, особенно, когда с их стола слышались такие радостные возгласы.

— Какие они шумные, — проворчал он.

— Еще бы, — отозвался сидящий напротив него Нотт. — Будь я на их месте, тоже плясал бы от радости.

— А? — удивился он. — Я чего-то не знаю? Ты чего такой мрачный?

— Видимо, не знаешь, — Гарри обратил внимание на то, что Штенберг тоже чем-то огорчен. — Тебя где носило? Ты такую сцену пропустил.

— Какую? — таинственное поведение Теодора и Мэтта нервировало Гарри. — Да в чем дело-то?!

— На завтрашний матч с Гриффиндором наша команда выходит без ловца и капитана.

— Почему?

— На сегодняшней тренировке Малфой получил серьезную травму и не сможет завтра играть, — вздохнул Нотт. — Запасных ловцов у нас нет, так что мы проиграем в сухую, в этом можно не сомневаться.

Гарри хотел что-то сказать, но не нашел нужных слов. Он растерялся, не зная, как правильно отреагировать на новости. Учитывая, сколько плохого сделал ему Драко, с тех пор как он попал на Слизерин, не было ничего странного в том, что Гарри испытывал мрачное удовлетворение от его неудачи. Он почувствовал это еще пару недель назад, когда на уроке зельеварения Снейп впервые начислил ему баллы за правильный ответ, чем поверг в настоящий шок заносчивого принца и его верных подпевал. После того рокового урока Драко мечтал превратить существование Ларсена в ад, но к счастью последнего, друзья-полукровки всегда находились неподалеку. Квиддич много значил для Малфоя, и не только как любимая спортивная игра. Желание утереть Поттеру нос входило в его список гадостей на день.

Гарри не любил свой новый факультет, куда его, можно сказать, силой запихнул директор, но и радоваться полному провалу сборной Слизерина не мог. Один взгляд на поникшие лица Теодора и Мэтта — и от злорадства не осталось и следа. А какая их ждет знатная истерика, когда придет Хизер, он и вовсе думать не хотел. Дэвайс обожала квиддич, поэтому Гарри опасался, сможет ли она пережить сокрушительное поражение своей команды. Хотя… подруга любила зрелищность и мастерское владение метлой…все-таки был шанс на реанимацию игры в виде Поттера, легко ловящего снитч в финте Вронского. Тьфу.

Задумавшись, Гарри не сразу почувствовал чье-то присутствие позади себя. А вернее, это Мэтт, пихнув локтем в бок, намекнул, что кто-то стоит у него за спиной. Обернувшись, слизеринец увидел недовольное лицо Пэнси Паркинсон.

— Мерзкий полукровка, — скривившись от отвращения, еле слышно прошипела Мопс, затем громче добавила: — Тебя вызывает Снейп.

* * *

— Вы, наверное, шутите! — в ужасе воскликнул Гарри.

— Не помню, чтобы нанимался твоим личным шутом, Ларсен, — Снейп смерил ученика презрительным взглядом и вернулся к проверке контрольных работ.

— Но…но…я не могу! Я не умею играть в квиддич! Пожалуйста, профессор, не выпускайте меня на поле! — взмолился тот, чувствуя, как холодная испарина покрывает лоб.

— Вот, значит, как? — елейно протянул зельевар. — Ты из меня пытаешься сделать не только шута, но еще и идиота?

— Нет, я…

— Я видел, как ты играешь со своими дружками, Ларсен! — рявкнул Снейп. — Я ненавижу этот бесполезный вид спорта, но меня как декана волнуют перспективы моей команды! Уж поверь, я могу отличить новичка от хорошего игрока, особенно если его игра до зубной боли напоминает поттеровскую.

— Боюсь, я лишь опозорю Слизерин, — сейчас этот разговор напоминал Гарри опасное хождение по шаткому мосту, подвешенному над глубокой пропастью. — Одно дело играть с друзьями и совершенно другое — понимать, что ты ответственен за победу факультета.

— Слизерин опозорится еще больше, если выйдет на поле без ловца, — зачеркнув что-то на пергаменте, Снейп отложил перо и, поднявшись из-за стола, грозно навис над учеником. — Советую тебе прекратить этот спектакль. Ты не любимый Золотой мальчик директора, которому сходят с рук все его шалости. Либо ты заменяешь Драко Малфоя и делаешь все, что в твоих силах, либо ноги твоей больше не будет в моей лаборатории!

У Гарри перехватило дыхание. Он прекрасно помнил, каков Снейп в гневе, и сейчас профессор был в опасной близости от этого. А узнай он о его истинной личности, парень бы не покинул кабинет зельевара живым.

Что ему делать? Казалось, есть только одно решение возникшей проблемы.

— Я хочу поговорить с директором, — тихо сказал он.

— К твоему сожалению, профессор Дамблдор уехал на две недели по срочным делам Визенгамота.

А ведь если бы Гарри промолчал и не рассказал Хизер о своем увлечении квиддичем, ничего бы не случилось. Он не угодил бы в передрягу, из которой нужно было выбираться как можно скорее, не пришлось бы сожалеть, что директора, единственного, кто мог бы ему помочь, нет рядом в такую трудную для него минуту.

Досадливо прикусив нижнюю губу, Гарри пожелал только одного: провалиться сквозь землю. Его пугала неизвестность пути, по которому предстояло пройти. Это словно совершить фатальную ошибку в расчетах и не в то время перевести стрелку на рельсах. Куда бы ни поехал поезд, катастрофа неизбежна: будь это тупик или столкновение с другим поездом. Откажись он играть, Снейп не будет больше варить с ним зелья и разговаривать о разных житейских мелочах. Он безжалостно захлопнет дверь перед самым носом и не оставит ни единого шанса. Все усилия, приложенные на протяжении месяца, пойдут насмарку. Абсолютно все. Его жизнь на Слизерине вновь превратится в ад. Дай Гарри согласие играть, тогда физический контакт с двойником неизбежен: толкнуть соперника в плечо в порыве борьбы за снитч — обычное явление. И что тогда произойдет? Вселенная рухнет?

Тяжесть принимаемого решения давила. Он боялся поступить неверно.

Лишись Гарри шанса наладить контакт с Северусом, и жизнь вновь потеряет смысл. Та искра надежды, что зажглась, когда он услышал о возможности начать все заново и попытаться вернуть утраченные кусочки обратно в картинку, погаснет навсегда.

Рискнуть и согласиться сыграть против Поттера? Он ведь может попытаться избежать физического контакта. Не хотелось приносить победу ненавистному факультету змей, зато порадовать декана — очень.

Он впервые понятия не имел, как следует поступить

— Ты выйдешь на поле. Тебе ясно? — вывел его из задумчивости ледяной голос Снейпа.

— Я…я…я не сыгран с командой.

В голосе звучало смирение.

Ловец мог действовать и отдельно от остальных игроков, поскольку его главная задача не в успешной работе с командой. Снейп тоже понимал это. В его глазах отчетливо читалось торжество.

* * *

— Добро пожаловать на матч Гриффиндор против Слизерина, один из самых зрелищных в этом сезоне. Хотя лично меня удивляют составы нынешних команд. Итак, слизеринцы в этой игре сражаются без своего капитана Драко Малфоя. Его заменяет темная лошадка и новичок этого года Кристофер Ларсен. Посмотрим, что он покажет нам. Игроки же, набранные Поттером, несколько настораживают. Если вспомнить прошлогодние «успехи» Рональда Уизли, очень странно вновь видеть его на месте вратаря. Должно быть, ему сильно помогла дружба с капитаном, — разносился по полю ровный, такой непривычный голос комментатора.

Слизеринские трибуны дружно заржали и заулюлюкали, одобрительно встречая прозвучавшую реплику.

Несмотря на то, что слова не были обращены конкретно к нему, Гарри почувствовал раздражение. Он бросил недовольный взгляд в сторону комментаторской вышки, где за игрой следил тощий пуффендуец Захария Смит.

Он хорошо помнил этого светловолосого парня по прошлогодним занятиям АД. Тот таскался за ним, словно побитая собачонка, пытаясь обратить на себя внимание. В этом мире его отношение к двойнику Гарри было диаметрально противоположным: Смит недолюбливал его, что, собственно говоря, не удивляло. Пуффендуец видел выгоду в том, чтобы иметь влиятельных друзей, таких как Малфой. Даже странно, что они не поладили. В своем мире Гарри мог отнестись к таким…перспективным друзьям, ведь его отец был деканом Слизерина и грозой всей школы. Конечно, Захарии хотелось расположить к себе Снейпа, используя для своей цели его приемного сына.

Поморщившись, Гарри посмотрел на парящего напротив него двойника. Поттер яростно сжимал кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Он тоже не был в восторге от отвратительных слов комментатора.

Из-за того что у команды Слизерина отсутствовал капитан, решили обойтись без рукопожатий и сразу взмыть вверх, ожидая свистка судьи, означающего начало матча.

Повисла напряженная тишина. Зрители с нетерпением ждали начала игры. Мадам Хуч не заставила себя долго ждать: она выпустила бладжеры и снитч и подбросила квоффл вверх, где его тут же перехватила Джинни Уизли. Резко развернувшись, охотница стремительно направилась к воротам противника. Рядом с ней тут же появились Кэти Белл и новенькая, которую Гарри не знал.

— Мяч у Уизли. Сейчас посмотрим, не растеряла ли она запал с прошлого года. Наперерез ей летит слизеринский охотник Харпер. Должен сказать, что если они столкнутся, у нее нет шансов, — скучающе озвучивал события на поле Захария. Его явно мало интересовал этот матч. — Уизли обходит Харпера, резко спикировав вниз, и передает мяч Белл, которая, в свою очередь, пасует его Робинс. Неплохо для первой игры, но по нескольким обманным маневрам еще трудно сказать о сыгранности команды. Урхарт встает на пути у Робинс и…мяч у сборной Слизерина! Что, собственно, и требовалось доказать. Поттеру следовало уступить место капитана более опытной Кэти Белл.

С гриффиндорской трибуны послышалась волна недовольства. Уколы Смита в адрес двойника хоть и злили Гарри, но оказались на руку. Поттер чересчур отвлекался на едкие реплики и не слишком-то старался искать снитч, все больше следя за слаженной игрой команды, которая, как он надеялся, сумеет доказать, что критика Смита яйца выеденного не стоит. Он явно не воспринимал ловца соперников всерьез, и это было непростительной ошибкой. Гарри летал по полю, осматриваясь вокруг в поисках маленького мячика.

— Демельза Робинс передает квоффл Джинни Уизли. Она мчится к воротам, но Гойл отправляет в ее сторону бладжер!

Дальнейших слов комментатора Гарри не слышал. Он наконец увидел появившийся около когтевранской трибуны снитч. Поттер же отчаянно болел за свою подругу, ничего не замечая. Грех не воспользоваться такой возможностью! Если он сейчас поймает мячик, игра закончится и не придется бояться физических контактов с двойником. Подумав об этом, Гарри резко рванул в правую сторону, где под ярко-красными шарфами рейвенкловцы поддерживали сборную Гриффиндора.

— Гол! Белл с помощью точной передачи от Уизли забрасывает мяч в ворота слизеринцев! Тридцать — десять в пользу Гриффиндора!

Раздался радостный гул трибун. Почти все пришли поддержать команду Поттера. За сборную Слизерина же болел исключительно их факультет.

Гарри обернулся посмотреть на радостных девчонок-охотниц, так уверенно начавших лидировать. И сразу пожалел об этом. Его двойник летел совсем неподалеку, он также нацелился на снитч, который все еще парил возле когтевранской трибуны. Кажется, Гарри недооценил способности Поттера, а зря, ведь тот был его двойником и, следовательно, в чем-то походил на него. Хоть Дамблдор и говорил, что они словно близнецы, он до сих пор не видел особого сходства.

Поттер поравнялся с ним и готов был приблизиться вплотную, чтобы оказать моральное давление и показать, кто хорошо играет, а кто случайно попал в команду, однако Гарри предугадал этот шаг и предусмотрительно ушел вбок. Не хватало еще устроить глобальную катастрофу.

Но за это время золотой шарик исчез. Поттер спешно развернул метлу и вновь приступил к поискам. Гарри облегченно вздохнул. Двойник даже не представлял, насколько нервировал его. Ему вовсе не обязательно было сильно стараться, достаточно лишь подлететь ближе, чем на сто метров.

— Что ж, в первой попытке поймать снитч оба ловца потерпели фиаско. Возвращаемся к основной борьбе, — Гарри отдал бы все на свете за возможность услышать жизнерадостный голос Ли Джордана. Нудный голос Смита никак не подходил для озвучивания подобных соревнований. — Робинс теряет мяч, и его перехватывает Харпер. Летит к воротам Уизли. Ну и где же загонщики Гриффиндора? Ах, ну да, проще, конечно, сбить вражеского ловца.

Гарри удивленно моргнул. Стремительно несущийся в его направлении бладжер он заметил в самый последний момент. Уклонившись, он решил немного сменить место наблюдения. Ох, опасно, однако.

— Тревис делает передачу Урхарту, Урхарт — сильный малый и своего, безусловно, не упустит. Бросок в сторону ворот короля Уизли, и…счет остается без изменений.

Молодец Рон. Гарри всегда знал, что другу не хватает уверенности в себе. Сейчас он видел, с какой холодной решимостью тот защищает ворота. В лепешку разобьется, но не даст Гриффиндору проиграть.

А ему, собственно, какое дело? Он все еще слизеринец, и Уизли здесь не его лучший друг. Поймай Гарри снитч, все старания Поттера и его команды пойдут насмарку. Испытает ли он радость от победы Слизерина? Никакой. А стоит ли тогда стараться и рисковать столкновением с двойником? Не проще ли отлететь в сторону и не мешать? Взгляд Гарри невольно скользнул по преподавательской трибуне и остановился на Снейпе. Его декан, хоть и сидел спокойно, не суетясь и не выкрикивая что-то одобрительное, как это делала МакГонагалл неподалеку, однако, когда черные глаза зельевара выхватили среди всех игроков Гарри, тот вздрогнул, поняв, насколько же первое впечатление ошибочно. Он увидел в этом мрачном взгляде предвкушение, веру в успех и…поддержку. Во всяком случае, когда Северус посмотрел на него, он заметил, как улыбнулись его глаза. Игра воображения? Гарри не успел понять, потому что декан уже наблюдал за слизеринским охотником Харпером, который успешно отобрал мяч у Кэти Белл.

Нет. Он обязательно поймает этот дурацкий снитч. Если победа Слизерина принесет радость зельевару, Гарри сделает невозможное, чтобы снова увидеть мимолетную улыбку, пусть только в глазах. Он помнил улыбку отца, будь она гордой, довольной, кривоватой насмешкой или же просто улыбкой, вызванной самим его присутствием, и боялся момента, когда светлые воспоминания об отце заволокутся туманной дымкой, потому что не хотел забывать счастливые моменты своей жизни под опекой профессора Снейпа.

Прошло чуть больше часа с начала матча. Если в первые полчаса болельщики активно поддерживали команды, то во вторые азарта у них явно поубавилось. Все без исключения мечтали о завершении игры, чтобы побыстрее, пока в придачу к яростно царапающему кожу северному ветру не хлынул ливень, вернуться в замок, сесть у теплого камина в гостиной своего факультета или завернуться в пушистый махровый плед. Октябрь редко радовал теплыми деньками, но, казалось, именно сегодня непогода разошлась не на шутку, желая проверить людей на прочность.

Гарри поежился от очередного порыва ветра. Руки, пусть и в перчатках, все равно болели. Сейчас бы тоже поноситься за квоффлом вместе с охотниками, чтобы немного погреться, но необходимо искать золотой шарик. Стоп, что за блеск? Чуть приподняв голову, он снова увидел заветный снитч. Он парил высоко над трибунами, призывая подняться выше к сокрытому солнцу. Не тратя времени, Гарри рванул вверх. Боковым зрением он почувствовал близкое присутствие двойника. Тот тоже разглядел мячик и теперь надеялся обогнать конкурента. Не получится, ибо Гарри находился от снитча на меньшем расстоянии, нежели Поттер.

— Сколько тебе заплатил Малфой, чтобы ты вышел вместо него? — крикнул ему двойник.

Не сработает. С ним не сработает.

— Нисколько, — голос сипел от холода. — Я не продаюсь.

И все равно, что его не услышат. Дрожащая ладонь потянулась вперед и сжала в руках трепыхающийся маленький мячик.

— Ларсен ловит снитч! Слизерин побеждает со счетом двести десять — девяносто!

Трибуна, облаченная в зеленые одеяния, взорвалась громкими аплодисментами и радостными воплями. Остальные обескуражено молчали, все еще не в состоянии осознать поражение любимой команды.

Гарри остановился. Двойник замер неподалеку, пораженно рассматривая соперника и не в силах поверить в свой проигрыш.

— Похоже, тренируя команду, Поттер растерял все свои профессиональные навыки, — не постеснялся поглумиться Захария. Он был очень доволен победой Слизерина. — Достаточно показательная получилась игра, чтобы…а-а-а-а-а-а!!!

К огромному удивлению Гарри и двойника, Джинни Уизли отлетела от расстроенных товарищей и на всей скорости врезалась в комментаторскую вышку, разрушая ее почти подчистую. Приунывшие гриффиндорцы дружно захохотали, наблюдая за развернувшейся картиной: МакГонагалл отчитывает рыжеволосую бунтарку, едва сдерживая мстительную усмешку, в то время как Смит пытается выбраться из-под сломанных досок.

Поттер рассмеялся и хотел было подлететь к окружившей Джинни команде, однако не успел он сорваться с места, как вдруг прижал руки ко лбу и заорал что есть мочи. Гарри изумленно уставился на трясущегося в агонии двойника. Тот тяжело дышал и громко стонал, его руки намертво вцепились в шрам, готовые разодрать кожу. Без сомнения, это ментальная атака Волдеморта! Где, Мерлин его дери, ментальная защита?

Он не успел возмутиться, как двойник неожиданно потерял сознание от боли и свалился с метлы. Испуганно вскрикнув, Гарри поспешил догнать быстро приближающегося к земле Поттера и, совершенно не задумываясь о последствиях, схватил его за руку.