Всегда и навеки (джен)

Аланил молчал, ругая про себя младшего брата. Как мог тот бросить его в такой ответственный момент? Как мог выбрать какого-то старика, а не семью, частью которой всегда являлся? Да и Мотьер хорош! В письмах никогда не упрекал за содеянное, молчал, проявлял тактичность! А тут будто с цепи сорвался и ни во что не ставил решение графа Чейдинхола!

«Не он всё это время жил с убийцами бок о бок и не ему третировать чужие поступки! Тем более меня поддержал управитель графства Бравил, и как бы не бранил наше решение Мотьер, ему придётся смириться!»

Аланил всё никак не мог понять, по какой причине императорский чиновник носится с заказными убийцами, как с писаной торбой. Как будто во всём Сиродиле не найдётся людей и меров, готовых убивать за деньги! Подумаешь, тайная имперская полиция! В данной ситуации графу Чейдинхола больше импонировали взгляды Утера Нере. Последний в своё время сильно обжёгся об ретивый нрав тёмных братьев, и его решение по уничтожению секты казалось Аланилу здравым.

С самого первого знакомства Аланила с Нере и Мотьером, эти двое не имели единого мнения об убийцах, по-разному смотря на их «дружбу» со старым графом Чейдинхола. Первый мечтал уничтожить Тёмное Братство, а второй — использовать. Сходились их взгляды лишь в одном: Фарвил Индарис должен умереть. Тогда сектанты останутся без покровителя. Тогда их можно будет сломить и, либо подчинить себе, либо стереть с лица Империи.

«Такое чувство, что Мотьер никогда не воспринимал мои слова всерьёз, не ожидая самостоятельных действий! Он лишь торопил меня с убийством отца, желая поскорее увидеть его кончину».

Хотелось поставить чиновника на место. Было невыносимо терпеть такое отношение к себе.

— Ты слишком высокого мнения о тех, кто этого не заслуживает! Нам не нужна помощь странных личностей, что поклоняются даэдра и прочей мерзости. Один обряд призыва тёмного ассасина чего стоит! Боги покарают тебя за это! — Аланил не знал, за чьим авторитетом спрятаться выгоднее, поэтому решил прикрыться мощью церкви.

— И это говорите вы — безбожник, — засмеялся Мотьер, нисколько не смутившись слов графа. — Не смотрите на меня так, я от вас мало чем отличаюсь. Что ж, вот и проверим гнев богов, если им действительно есть до нас дело.

Граф озадачился ещё сильнее. Какой же ушлый хитрец с языком без костей! В словесной дуэли с ним сложно будет совладать.

«Мотьер — изворотливая змея…» — на секунду всплыли в памяти слова отца, но Аланил рьяно отмахнулся от назойливых мыслей. Ещё не хватало вспоминать заунывные речи старого скряги.

— Не переживайте, — вторглась в чужой диалог Перегрина Матиус, желая сгладить острые углы. — Графы дружественных нам владений также останутся в стороне, если начнётся буча. Наша задача ослабить императора, убрав почву из-под его ног, а таковой и является Имперский легион. Взять хотя бы Валгуса Маро — настоящий цепной пёс Его величества! Было бы здорово, если бы он увяз в провинции, как в прошлый раз в Бравиле. Но этот проклятый трус… Даже имени его вспоминать не хочется: пьяница и любитель скумы — покончил с собой! Из-за чего войска под предводительством Маро очень скоро вернулись в столицу с бездыханным телом и заплаканными родственничками! Такого… Такого более допустить нельзя…

Женщина, озвучившая всё это, походила на дикую кошку, что смиренно наблюдает за происходящим, но в любой момент способна наброситься.

— Верно. Только есть одно «но». Тид Мид Ⅱ стал куда бдительнее и вряд ли будет разбрасываться войсками, как в прошлый раз. Посему и был создан новый план, — почесав переносицу, чиновник задумчиво добавил, будто беседовал с самим собой: — Тем более, император знает о своей слабости: что дворянство, что простой люд в нём разочаровались. Хотя я понимаю ход мыслей Его величества и союзников Рубинового трона. Ещё до войны власть Мидов не была блестящей, подтачиваемая внутренними противоречиями. И именно война, хоть и ненадолго, помогла бы сплотить остатки провинций и поднять авторитет Империи. Но будем честны — она не помогла, — подытожил Мотьер и устало посмотрел на Аланила в ожидании внятного ответа.

Но граф Чейдинхола не унимался, решив вызнать больше. Не хотелось остаться в дураках, отчего не помешало бы подстелить себе соломы:

— Кто ещё оставит императора и не выполнит Его приказ? На кого ты точно рассчитываешь?

Мотьер иронично улыбнулся, прекрасно видя, что перед ним трусоватый данмер, не способный решиться на поступок без мнения большинства.

— Что ж… Мы торопимся, но так и быть, я поясню. Однако надеюсь, данная информация останется между нами, — чиновник не до конца был уверен в Аланиле, учитывая его пристрастие к скуме.

— За кого ты меня принимаешь, Мотьер? И перестань ходить вокруг да около, говори скорее, раз не терпится уйти! — опять этот снисходительный тон! Чиновник явно о себе много думает!

— Хорошо. Вы уже знаете о графе Бравила — Бедарде Мотьере, в нём нет сомнения, он на нашей стороне, — оперевшись руками о стол и сложив пальцы в замок, начал чиновник. — Что касается других…

Граф Брумы — Десимий Карвейн, так же не готов отправлять свои войска на подмогу императору. Из-за конкордата Белого Золота северная земля постоянно страдает от восстаний, оглядываясь на Скайрим. Карвейну не выгодно лишать себя военной мощи и отдавать её тому, кто не оправдал возложенных на него надежд.

Графиня Лейавина вообще считает помощь императору — делом неблагодарным. Из Чернотопья в её владения постоянно вторгаются разбойники и убийцы, сколоченные в организованные банды. Они желают восстановить «справедливость» и терзают земли частыми набегами, дабы вернуть «свои земли». И как бы графиня не упрашивала императора отправить легионеров в Лейавин, Тид Мид Ⅱ, видимо, более озабочен своей безопасностью.

Граф Коррола — мой старинный друг, всё-таки я вложил кругленькую сумму в его графство и владею большей частью плодородных земель. Так что с Корролом проблем не будет. А вот с Кватчем сложнее, — Мотьер обернулся и кивнул спутнице.

Перегрина, сомкнув глаза в ответ, подхватила монолог чиновника и продолжила:

— В Кватче нет графа и в этом наша заминка. Им управляет Союз уважаемых граждан, в который вхожу я — владелица игорных домов, нескольких таверн и гостиниц. Вторым членом Союза является местный дворянин, чья власть зиждется на древней фамилии. И третье лицо — выдвиженец из простонародья. Очень деятельный, кстати, человек. Тем и опасен. Посему карту мы и разыграем в моём графстве, — Перегрина сделала ударение на слове «моём».

— Именно так! — подхватил Мотьер, переняв инициативу. — Касаемо других земель: Скинград… К сожалению местный граф очень замкнут, а люди, коих я отправлял к нему на аудиенцию, загадочным образом исчезли. На данный момент это самое подозрительное графство из всех… Даже будучи собственником некоторых земель, я не смог склонить графа Скинграда к сотрудничеству.

— Поговаривают, что его оберегает злой дух или мелкий дремора… — суеверно подметила Перегрина, возведя взгляд к потолку.

— Кто знает… Но одно ясно точно, граф Скинграда — неизвестная величина. И, возможно, в будущем у нас могут возникнуть с ним проблемы, — предостерёг Мотьер, словно делая заметку на полях. — Что до Анвила, то графу данных земель не выгодна смена власти и лишние пертурбации. Всё-таки это не просто графство, а порт. Восточная Имперская компания владеет несколькими складами в городе, плюс в доках чинят их корабли. Благодаря этому казна Анвила пополняется из самой столицы.

— Но перевес всё равно на нашей стороне… — заключил Аланил, потирая руки. — Это приятно слышать, особенно из уст того, кто всё и затеял.

— Рад вашему поощрению! — смиренно склонил голову Амон Мотьер. — Но я всё ещё жду вашего ответа.

Казалось бы, вот оно. Все карты на столе, но графу Чейдинхола доставляло неимоверное удовольствие тянуть время. Всё-таки приятно, когда от тебя и твоего решения многое зависит. И всесильный чиновник уже не казался таким всесильным.

— Подожди, Мотьер. Друг мой, — мягко подыграл Аланил своему собеседнику. — А в чём твоя выгода? Что тобой движет?

Амон весело улыбнулся, изогнув бровь. Всё же капелька отцовского ума и хитрости попала в разум Аланила, и эти просветы выглядели забавно.

— Что движет мной? — продолжая улыбаться, умилился чужим вопросам чиновник. — Что скрывать, мне казалось, всё и так на поверхности. Но если вы так и не смогли понять, я поясню… — но Амона тут же прервали.

— Как тут поймёшь, когда всего в голове не удержишь! — поморщился от новой словесной оплеухи граф Чейдинхола. Опять это высокомерие!

— Не буду скромничать, Ваше сиятельство, но позвольте высказаться, раз уж вы спросили… Что ж... Мне не нравится, что в руках императорской семьи находится Восточная Имперская компания. Я считаю, что монополию на торговлю пора вырвать из рук Мидов. Со мной согласны и некоторые другие члены Совета. Так что не переживайте, у меня есть единомышленники.

После этих слов Мотьер фамильярно положил руку на плечо Аланила, и последний наконец ощутил причастность к чему-то очень важному и дерзкому.

— Ха! А ты умеешь убеждать, Мотьер! — согласился граф Чейдинхола.

* * *

Когда незваные гости ушли, а Аланил победоносно скрылся в своих покоях, Цицерон остался наедине с неуютными мыслями. Свет всё также светил, падая ореолом от канделябр на широкий тронный зал. Богато декорированные ковры украшали пол и стены, поглощая лишний шум. Стражники, будто статуи, застыли возле входа, боясь нарушить тишину, а шут потерянно стоял возле графского трона, смотря на него пустым взглядом.

Цицерон и раньше ощущал себя никчемным и ненужным, но сегодня прочувствовал это сполна. Он, дурак, был пылью под ногами таких людей как Мотьер. И стоило этим людям захотеть, как Тёмное Братство было стёрто невзначай. Правда, Цицерон никак не хотел с этим мириться. В груди горячим огнём разливалась злоба.

Примечания:

Если найдете какие-то ошибки, сообщите, пожалуйста.