Still Delicate - Ещё нежнее (гет)

— Это настолько чертовски предсказуемо, Дженни, — негодует Дом. — И почему Ал не может жениться на нормальной девушке?

— Тетя Дом сказала запрещенное слово! — хихикает Ремус.

— Мама, Дом сказала запрещенное слово! — говорит мне Эйдан, словно я могла не услышать ее.

— Ох, попридержите подгузники, — огрызается Дом. Она всегда такая заботливая, наша Дом.

— Мы не носим подгузники! — жалуется Эйдан. — Мы не малыши!

Дом сегодня присматривает за Ремусом по просьбе Виктуар. Поэтому мы все расположились в доме Дженни, помогая ей с планированием свадьбы, до которой осталось каких-то четыре недели. Я единственная, кто знает о ее беременности, поэтому остальным любопытно, с чем же связана подобная спешка. Лили и сестра Дженни Джиллиан тоже здесь и с огромным любопытством наблюдают за Дом, пытающейся сладить с детворой. Дом никогда не интересовали свадьбы, если не брать в расчёт свадьбу Виктуар, но, как правило, она никогда не упускает шанс побыть вместе с родней.

Тем не менее, планы Дженни на девичник приводят ее просто в бешенство.

— Думаю, что выходные на природе были бы действительно удачным решением! — говорит Дженни. — У нас прекрасный коттедж, в котором мы могли бы остановиться, там есть солярий и все такое…

— Девичник — это не солярий и коттедж, а стриптизеры и текила! — утверждает Дом, и я должна признать, что резон в ее словах есть. Хотя стриптизеры и текила, вероятно, не сильно подходят беременной невесте.

— А что такое текила? — спрашивает Ремус.

— Это нечто наподобие оружия у магглов, — поясняет ему Эйдан. И я даже не пытаюсь его поправить. Кажется, этим двоим и так весело — они сидят за столом и раскрашивают свадебные платья в каталоге в черный цвет.

— Дженни, — взвешенно произносит Дом, — ну, сама подумай. Это твой последний шанс оттянуться на полную катушку. Ты правда хочешь провести свои последние дни свободы в каком-то дурацком коттедже?

— Тетя Дом опять сказала запрещенное слово! — прыскает снова Ремус, и Дом закатывает глаза.

— Дом, следи за языком, вокруг дети! — шипит Дженни, и я согласно киваю. И так плохо, когда Джеймс учит их нецензурно ругаться, но чтобы еще и Дом вносила свою лепту… увольте.

— В словах Дом есть определенной смысл, — говорит Лили, — в том плане, разве мы не должны оторваться по полной? Это ведь единственная свадьба Поттеров, если не считать моей, в которой я могу поучаствовать!

— А как же Джеймс? — спрашиваю я.

— О, я тебя умоляю, никто и никогда не захочет выйти за него замуж, — весьма уверенно заявляет она. И, похоже, тут она попала в точку.

— Это моя свадьба. И это мой девичник. И сделаем мы все по-моему, — говорит Дженни, заставляя Дом безмолвно шипеть себе под нос «запрещенные слова», но все же не озвучивать их в слух. — Так что сейчас на мой девичник идут Роза, Дом…

— Не рассчитывай на меня, вдруг я буду занята в эти выходные, — сухо произносит Дом.

— … Лили, Молли, Виктуар, Джиллиан и Дэйзи. Я просто подумала, что мы все…

— Погоди секунду, — перебиваю я. — Кого ты назвала последней?

Дженни бросает на меня нервный взгляд.

— Я не могла ее не включить в список, Роза. Понимаешь, если ты ее лучше узнаешь, то поймешь какая она милая.

Я вижу, как Эйдан смотрит на меня. И мне ничего не хочется говорить о ней при всех, но Дженни знает, что я сейчас чувствую — я шокирована. Дом приподнимает вопросительно брови и усмехается.

— Этот девичник становится все лучше и лучше, — с сарказмом тянет она. — Роза, как насчет такого: мы с тобой идем в мужской стриптиз-клуб и хорошенько все это отшотим* текилой?

И почему она это говорит, когда мой ребенок находится в одной с нами комнате?

— Мама собирается застрелить стриптизеров! — взволновано вскрикивает Эйдан.

— Поздравляю, Дом, — бормочу я. — Эйдан, почему бы вам с Ремусом не поиграть в гостиной?

— Но мама…

— Немедленно.

Мальчишки убегают в гостиную, размахивая воображаемыми палочками и насылая воображаемые заклинания. Я разворачиваюсь к Дженни и сверлю ее взглядом.

— Роза, я знаю, что она тебе не нравится, но не могу же я не пригласить ее, — оправдывается Дженни. — Думаю, что вы бы с Дэйзи смогли бы поладить, если бы ты дала ей шанс.

Я готова заорать сию же минуту, и это вовсе не смешно. Если бы они только знали, что задумала Дэйзи. Если бы это был мой девичник, я бы не пригласила на него злую, коварную суку, которую ненавидит Дженни…

— А давай пригласим Лауру! — ухмыляюсь я. Теперь уже Дженни прожигает во мне дырки взглядом.

— Зачем приглашать Лауру? — спрашивает она, хмуро смотря на меня. — Мы с ней не лучшие подруги.

— Ну, это была бы прекрасная возможность выровнять ситуацию! — усмехаюсь я, а затем добавляю: — В том смысле, она очень милая, если ты узнаешь ее получше.

Дженни и Лаура никогда особо не ладили. Дженни думает, что Лаура — эгоистичная стерва, в то время, как Лаура думает, что Дженни — раздражающая маленькая пай-девочка. И я не знаю точно, кто из них прав. Иногда, я согласна с обеими, иногда — нет. Все зависит от настроения.

— В словах Розы есть резон, — говорит Дом. — У Лауры чудесный смех.

Выражение лица Дженни говорит только об одном желании — как можно скорее прикончить меня. Она всегда старается дать людям шанс, и сейчас было бы лицемерием не пригласить Лауру.

— Ладно, пусть она приходит, — бормочет она. — Но тогда и Дэйзи тоже может прийти.

— Прекрасно, — бормочу я в ответ. Надеюсь, я подхвачу драконью оспу на этих выходных.

Сестра Дженни Джиллиан очень похожа на нее. На два года старше, с такими же каштановыми волосами и большими глазами, и такая же коротышка. Единственная разница между сестрами Уинтерс в том, что Джиллиан — маггла, как и все остальное ее семейство. Джиллиан гораздо спокойнее Дженни, да и манеры ее такие прекрасные, что на ее фоне Дженни выглядит грубиянкой… а это о многом уже говорит. Джиллиан из тех людей, при которых мне становится неудобно ругаться, ведь она может посчитать меня плохим человеком, даже если никогда и не скажет об этом в лицо. Меня вгоняет в ужас эта милая, добросердечная, щедрая девушка ростом всего в пять футов. И я практически уверена, что сама она напугана Дом, которая, похоже, и вовсе не видит проблемы в том, чтобы выражать свои мысли не всегда цензурно.

Иногда у меня возникает вопрос — на самом ли деле Дом дочь тети Флер? А еще у меня есть теория, что однажды во время смены дяди Билла в Гринготтсе бывшая заключенная по имени Сумасшедшая Ким попыталась ограбить банк. Дядя Билл помешал ей, и, конечно же, после ожесточенного противостояния они провели жаркие часы в одном из банковских хранилищ. А девять месяцев спустя, на пороге Ракушки появился сверток с ребенком, и тетя Флер решила воспитать его, как собственного. И только дядя Билл видел вложенную в пеленки записку «Она твоя. Сумасшедшая Ким». И тетя Флер на самом деле не знает, что Дом — биологическая дочь дяди Билла.

Ладно, Дом была похожа на тетю Флер, ну, до того момента, как решила перекрасить волосы, и только одно это низводит мою теорию до уровня базарной сплетни. Но, тем не менее, что-то явно пошло не так в генетическом плане — она может быть красоткой, но изящества в ней столько же, сколько в вомбате под наркотой.

После посиделок у Дженни мы с Эйданом отправляемся к маме и папе на ужин. Мы приходим к ним каждую вторую субботу, если в этот день он не гостит у Скорпиуса. Папа открывает двери, выглядя весьма раздраженным.

— Что еще…

— Одри, — коротко отвечает папа, прежде чем я успеваю задать вопрос. Эйдан забегает внутрь, до того как я успеваю взять его за руку и смыться домой — терпеть не могу находиться с Одри под одной крышей. Она именно тот человек, которого вы бы назвали целиком и полностью свихнувшимся.

— Она здесь? — спрашиваю я, пока папа отходит в сторону, чтобы впустить меня.

— Ага, помогает твоей матери с предвыборной кампанией, — поясняет папа. — И она здесь уже шесть часов.

Краем глаза я замечаю, как он лихорадочно сжимает мяч-антистресс, который я подарила ему на день рождения.

Одри сидит за кухонным столом вместе с мамой, а вокруг них валяется не меньше сотни плакатов с фото мамы и лозунгами типа «Уизли всего добьется!», а у мамы на лице застыло такое выражение, словно она готова придушить ее немедленно.

— Гермиона, не понимаю, почему бы нам не использовать эту прекрасную фотографию для плакатов, она ведь просто потрясающая, — произносит Одри.

— Но я в купальнике на пляже Италии! — протестует мама, а затем добавляет. — И она была сделана больше двадцати лет назад во время нашего медового месяца!

— Ох, не будь такой переборчивой…

— Привет, Роза, — устало вздыхает мама, когда замечает меня, и встает, чтобы обнять. — Как прошло свадебное планирование?

Одри выглядит раздраженной и нетерпеливой, пока я рассказываю о свадьбе Ала и Дженни, под конец же моего рассказа она уже нервно постукивает пальцами по столешнице. Она такая тупица. Даже дядя Перси вел бы себя тактичнее.

— Ладно, вернемся к твоей кампании, Гермиона, — хлопает Одри в ладоши, прерывая мой рассказ. — Думаю, у нас есть поддержка практически всех магглорожденных…

— Одри, разве мы не слишком спешим? — спрашивает мама. — Кандидаты на пост министра еще даже не были объявлены. Визенгамот должен утвердить список кандидатов, меня могут даже не выбрать!

— Вздор, Гермиона, конечно же тебя выберут! — вскрикивает Одри. Постороннему человеку такая реакция Одри может показаться искренней поддержкой, но мы то прекрасно знаем. Одри, наверное, самый эгоистичный человек из всех, кого я знаю, и единственная причина, по которой она хочет, чтобы мама стала министром или же просто баллотировалась на эту должность, состоит в том, что именно ее имя засветится на страницах Пророка, а сама она станет на ступеньку выше среди служащих Министерства. Она поступила точно так же, когда Джеймс попал в команду Пушек Пэддл. Слава — это такая непостоянная штука, но именно она интересует тетю Одри больше всего. Иногда я задаюсь вопросом, а не вышла ли Одри замуж за Перси только потому, что он Уизли. На самом деле, для меня это давно не секрет, ведь ответ на этот вопрос определенно «да». Она всегда была влюблена в дядю Гарри, ведь он, вероятно, самый известный человек в волшебном мире.

Папа принимается за приготовление ужина, надеясь, что Одри уловит намек и начнет собираться, но она остается и когда ужин уже готов, накладывает себе тарелку и благодарит папу. И когда она наконец-то уходит, забирая с собой все плакаты, мама облегченно выдыхает, выглядя донельзя вымотанной.

— Ты и правда собираешься стать министром, ба? — спрашивает Эйдан у мамы.

— Я не знаю, дорогой, — вздыхает мама, — но попробую.

— И мне все равно придется ходить в школу?

— Да, — немедленно отвечаю я.

— А маме все равно придется ходить на работу?

— К сожалению, — произношу я.

— Ох, — разочаровано тянет он. Очевидно, что мама ставшая министром магии, никак не повлияет на него. А что влияет на него, так это моя дружба с его учителем Брайаном. Каждый раз, как Брайан переступает порог нашей квартиры, Эйдан убегает к себе в комнату, оглушительно хлопая дверью, словно капризный подросток. Чувствую, когда-нибудь он выкрасит волосы в черный и начнет пользоваться подводкой, подражая Хью… и какое же счастье, что Хью все это перерос. Не понимаю, почему моя дружба с Брайаном оказывает на него больше влияния, чем брак Скорпиуса и Дэйзи.

Дэйзи. Даже одна мысль о ее имени будит во мне желание хорошенько по чему-нибудь ударить. И если бы Дженни не была весьма вовремя беременной, то ей бы от меня досталось. Она что, совсем рехнулась? Зачем ей приглашать Дэйзи на девичник? Я изо всех сил старалась избегать ее последние дни, надеясь, что она позабудет об опеке. Теперь я просто оставляю Эйдана под дверью в их квартиру, стучу и сбегаю, стоит мне только услышать, что дверь начала открываться. Я знаю, что так не может продолжаться вечно, но надеюсь, что смогу протянуть до семнадцатилетия Эйдана. Или, хотя бы, пока он не пойдет в Хогвартс.

* * *

К сожалению, мне не удается долго избегать Дэйзи. Стоит нам вернуться от родителей, как мы натыкаемся на нее у наших дверей.

— Черт, забыла положить чеснок, — бормочу я.

— Привет, Дэйзи! — радостно здоровается с ней Эйдан.

— Привет, милый, — улыбается она. И это так отвратительно. Я открываю дверь, и Эйдан вбегает внутрь, чтобы обнять Олли. Я чувствую вину, оставляя Олли на целый день дома, поэтому обычно я закидываю ее к Тедди, а иногда к миссис МакГиннес, надеясь, что она не заметит некой агрессивности Олли — шишуги не очень любят магглов, — но Олли, кажется, самая миролюбивая из них. Она не хватает Брайана за ноги, стоит ему только переуступить порог нашего дома, пусть и лает. Однако сегодня миссис МакГиннес собралась на похороны, а Тедди навещал бабушку, так что Олли пришлось остаться в одиночестве дома. Миссис МакГиннес и ее хорошая подруга Табита традиционно посещают похороны. Не важно, знали ли они хорошо усопшего или нет, они все равно заявятся на его похороны, хотя бы ради бесплатного чая и сэндвичей и, конечно же, ради сплетен.

— Что ты здесь забыла? — грубо спрашиваю я, когда убеждаюсь, что Эйдан точно нас не услышит.

— Могу я войти? — спрашивает Дэйзи.

— Не думаю, — отвечаю я.

— Да перестань, Роза, мы обе взрослые, — говорит она, скрестив руки на груди. — Я просто хотела извиниться за то, что сказала на днях. Мне не стоило этого говорить, я знаю.

Я мгновение разглядываю ее. Она выглядит хорошо для своих тридцати трех лет, пусть мне это и тяжело признать. На ее лице не видно ни морщинки. И мне бы стоило поинтересоваться, что за заклинание лифтинга она использует, потому что ну не может же она и на самом деле выглядеть так.

— Скорпиус знает, что ты здесь? — спрашиваю я.

— Нет, — спокойно признается она, — я подумала, что нам стоит самим во всем разобраться.

— Значит, он не знает и о твоей идее с опекой?

— Могу я просто войти? — вздыхает Дэйзи. — У меня такое чувство, что твои соседи наблюдают за мной.

И в этом она не ошибается. Старина Фрэнки Райс, как правило, проводит целый день, подглядывая в глазок за соседями. А еще у него есть дурная привычка, внезапно выскакивать, когда вы идете мимо, и спрашивать: «А куда это ты ходил в шесть утра?» И вероятность того, что он подслушает разговор до смешного велика, поэтому я отхожу и впускаю ее в квартиру.

Однако пройти ей удается только в прихожую, потому что дальше я перекрываю ей проход. Я стою со скрещенными руками, смотрю на нее и жду, когда же она заговорит.

— Мне жаль, что я тогда это все тебе высказала, — говорит она.

— Ты уже это говорила. Еще что-то?

— Нет.

Она выглядит раздраженной, но молчит.

— Мне становится скучно, — произношу я, — пожалуйста, просто скажи уже то, ради чего ты пришла, и уходи.

— За что ты меня так ненавидишь? — сердито шипит она. — Я всего лишь пыталась с тобой поладить.

— Критикуя меня, как родителя? У тебя весьма странное представление о «поладить», — усмехаюсь я.

— Я уже извинилась, ты бы могла проявить вежливость и притвориться, что приняла мои извинения! — яростно шепчет она. Эйдан как раз включил телевизор, и я надеюсь, что он нас не слышит. — И я только хотела помочь уладить все вопросы относительно опеки! Ты же все вывернула так, словно я попыталась украсть твоего ребенка или еще что-то в этом же роде! — я молчу, потому что именно так и думаю. — Роза, я знаю, ты очень занята работой, свадьбой Дженни, а теперь еще и этими вечерними занятиями…

— Погоди, Скорпиус рассказал тебе об этом? — перебиваю я. — Он рассказал о вечерних курсах?

— Да, упомянул об этом, — пожимает она плечами, — он же мой муж и все мне рассказывает.

Ага, как же, вряд ли он рассказал тебе о том, что спал в моей постели пару недель назад. На моей кровати. Не в ней. И держу пари, что он не рассказал ей о том, что у него дислексия.

— Я просто хочу помочь тебе, — повторяет Дэйзи.

— Почему ты хочешь помочь мне? — скептически уточняю я.

— Потому что ты очень много значишь для Скорпиуса, — быстро отвечает она, — и я бы хотела, чтобы мы поладили. Все так запуталось. И… знаешь, давай, просто забудем об опеке.

Сомнения все еще не дают мне покоя. Почему она слишком быстро отступила? Она предложила это Скорпиусу, и он в отместку угрожал ей разводом? Ладно, это уж вряд ли, я всего лишь по привычке выдаю желаемое за действительное. И все же, что могло случиться, что она больше не хочет заниматься вопросом об опеке?

— Я слишком откровенна, что не всегда мне идет на пользу, — продолжает Дэйзи, — а еще всегда сую нос в дела других людей. Мне правда жаль, — она протягивает руку, — друзья? — я продолжаю смотреть на нее. — Или, на крайний случай, не враги?

Я киваю и пожимаю ей руку, а потом она уходит. Теперь я и не знаю, что о ней думать. Все, что знаю — я ей не доверяю. Тем не менее, я выкидываю мысли о Дэйзи из головы и иду помогать Эйдану с его упражнениями с алфавитом.

* * *

— Почему, во имя магии во всем мире, я должна ехать на девичник Дженни Уинтерс?

Лауре совсем не по душе идея отправиться с нами загород. Она этому рада еще меньше, чем Дом. Дженни поручила мне пригласить Лауру на девичник, потому что единственное ее желание — это как можно меньше общаться с Лаурой Фелппс. Поэтому после работы я позвонила Лауре и попросила ее заехать ко мне домой.

— Потому что если ты не придешь, у меня не будет никого, кого можно будет противопоставить Дэйзи, — говорю я ей.

— А что Дом?

— Весьма маловероятно, что Дом вообще заявится на девичник, — поясняю я. — В данный момент она занята поисками дешевого жилья в Москве на эти выходные.

— А Лили? — в отчаянии спрашивает Лаура. — Или Молли, или еще кто-нибудь!

— Лили почему-то нравится Дэйзи! — выкрикиваю я. — И я даже не собираюсь ничего отвечать на твое второе предложение. Пожалуйста, Лаура, приходи!

Лаура закатывает глаза, тяжело вздыхает и молчит где-то с минуту.

— Ладно, — наконец-то произносит она. — Но только при одном условии.

— Да, все что угодно!

— Теперь мы будем с тобой квиты. Ты больше не сможешь предъявить мне «я спасла тебе жизнь».

Это она вспомнила тот случай, когда мы с Джеймсом обнаружили, что Лаура потеряла сознание после передозировки средства для похудения. И да, я весьма часто прибегала к этому аргументу.

Никогда не претендовала на звание «хорошего человека».

— Договорились, — соглашаюсь я.

— Не могу поверить, что подвязалась на все это, — бормочет Лаура. — Дженни Уинтерс для меня, что для тебя Дэйзи, надеюсь, ты понимаешь.

— Она не такая уж и плохая, — говорю я, — и не похоже, что она выходит замуж за любовь всей твоей жизни.

— Ал мог стать любовью всей моей жизни, — говорит Лаура, — я никогда не приглядывалась к нему, пока она не захомутала его на шестом курсе.

— Это потому, что ты была занята охотой на его брата, — говорю я. Она хмурится.

Вероятно, это не та тема, о которой стоит вспоминать.

_______________________

*shot — выстрел. В данном случае идет игра слов — стопка для текилы, но и выстрел тоже).