Still Delicate - Ещё нежнее (гет)

— Они все еще не разговаривают друг с другом, — объявляю я Тому, в шестой раз за неделю возвращаясь от Малфоев.

Том занят готовкой ужина. А еще он в шестой раз на этой неделе забрал Эйдана из школы. И да, прошло уже шесть дней со смерти Астории, а я продолжаю навещать Драко и Скорпиуса после работы. Без поддержки Тома я бы не справилась со всем этим. Просто не знаю, что бы я без него делала. Все же взрослые отношения хороши хотя бы тем, что в случае кризисной ситуации, ты гарантированно получишь поддержку.

Скорпиус и Драко не обменялись и словом с тех пор, как умерла Астория. Я всегда знала, что она была тем связующим звеном, которое держало их всех вместе, но никогда бы не подумала, что без нее всему придет конец. До сих пор не верится, что она ушла. Она мне очень нравилась. Была единственным представителем семьи Малфой, который никогда не вызывал у меня неприязни. В память об этом я не хочу позволить этим двоим отдалиться друг от друга. Знаю, если бы я вдруг умерла, а Эйдан и Скорпиус не нашли что сказать друг другу, мне бы хотелось думать, что остался хоть кто-нибудь в мире, кто сможет их примирить.

— Похороны завтра, — произносит Том. — Может тогда они заговорят. Знаешь, может, им просто необходимо это молчание.

— Надеюсь, ты прав, — серьезно киваю я. — А где Эйдан?

— В своей комнате, пишет письмо Астории, — говорит мне Том. — Судя по всему, учитель сказал ему, что это хороший способ попрощаться с тем, кого больше никогда не увидишь. Сегодня он снова был расстроен.

Я же чувствую, что у меня просто не было еще времени сильно расстроиться из-за всего случившегося. Я была слишком занята. Мама и бабушка Молли продолжают нагружать меня домашней едой собственного приготовления, чтобы я отнесла Драко и Скорпиусу, я же помогаю Скорпиусу спланировать похороны. Драко ничего не делает и не говорит. Он выглядит опустошенным. Хотя сам факт того, что этот человек вообще способен что-то чувствовать, радует, но в противовес этому страшно напрягает, что за все это время он не сказал ни слова даже своему сыну.

Скорпиус тоже больше молчит с той ночи в больнице. Знаю, он видел мое кольцо, и я подумала, что лучше лишний раз не подчеркивать его, поэтому с того момента больше не надевала его. А еще я не отметила тот факт, что Дэйзи до сих пор находится в Америке, и это кажется мне достаточно странным. Она же его жена. Может быть, она просто не смогла вырваться из-за работы?

Ал пару раз навестил Скорпиуса, так как теперь он живет не так уж и далеко от поместья Малфоев. Скорпиус более многословен с ним, чем со мной, и похоже, это все же несколько меня задевает. Но опять же, я не собираюсь ссориться с парнем, который только что потерял мать.

Я поднимаюсь в комнату Эйдана (бывшую спальню Хью), чтобы проверить, на каком этапе его письмо. Он сидит за своим детским столом и что-то усердно пишет зачарованным против дислексии пером.

— Как у тебя дела, дорогой? — мягко спрашиваю я.

— Привет, мама, — грустно отзывается он. Я опускаюсь рядом с ним на колени и крепко обнимаю. — Послушаешь, что я написал бабушке Астории?

— Конечно.

— Дорогая бабушка Астория, — начинает он. — Я сейчас очень скучаю по тебе, ведь ты отправилась жить на небеса. Хочу, чтобы ты не умирала, мне так грустно. Я хотел бы попрощаться с тобой, но ты попала в рай раньше, чем я успел это сделать, поэтому вместо этого я пишу тебе письмо. Я очень тебя люблю, особенно за торты, которые ты мне пекла, и за твои объятия. Я буду скучать по тебе, бабушка. С любовью, Эйдан Уизли.

Я улыбаюсь, услышав заключительную часть его письма.

— Это так мило, Эйдан, — говорю я ему. — Почему бы тебе еще не добавить пару рисунков, и тогда мы сможем завтра на кладбище положить его рядом с бабушкой Асторией.

— Хорошо, мама, — кивает он, выглядя все еще очень расстроенным.

— У тебя все хорошо?

— Бабушка Астория — папина мама, — говорит Эйдан. — И папа грустит, потому что его мама умерла. Ты тоже умрешь?

— Нет! Эйдан, тебе не о чем беспокоиться, ты всегда будешь рядом с мамой и папой! — пусть это и не совсем правда, но сейчас именно так будет правильно.

— Хорошо, — отвечает Эйдан.

Когда ночью я устраиваюсь под боком Тома, то долго не могу уснуть. Все продолжаю думать о Скорпиусе и Драко, мне так хочется, чтобы они поговорили. Ведь все, что осталось у Драко — это Скорпиус. Как он может игнорировать его? Почему они оба должны быть слишком упрямыми и гордыми? И пусть я понимаю, что мне не стоит так беспокоиться о двух совершенно взрослых мужчинах, но даже после того, как я засыпаю, мысли о них все еще вертятся в моей голове.

Утром следующего дня я одеваю Эйдана в черный костюм, который купила по этому случаю, и сама переодеваюсь в черное платье, приобретенное на этой неделе. Мы с Эйданом переносимся в поместье Малфоев, Том же говорит, что будет ждать нас в церкви, чтобы не выглядеть неуместно. Ал и Дженни уже прибыли в Малфой-мэнор, и Эйдан сразу же отправляется к ним, так как вокруг Скорпиуса не протолкнуться из-за гостей, спешащих выразить свои соболезнования.

— Драко что-нибудь сказал Скорпиусу? — спрашиваю я у Ала и Дженни.

— На наших глазах нет, — отвечает Дженни.

— Скорпиус тоже молчит, — добавляет Ал. — Им сейчас и так нелегко.

В перерыве между рукопожатиями Драко незаметно выскальзывает из гостиной, но я все равно успеваю заметить. Я следую за ним, когда он направляется в сад позади дома, чтобы побыть в тишине. И это мой последний шанс достучаться до него. Мне так тяжело найти общий язык с людьми, когда я не могу наорать на них.

— Мистер Малфой, — произношу я. Он не поворачивается ко мне лицом, да я и не ждала этого. — Драко, вам нужно поговорить со Скорпиусом. Молчание слишком надолго затянулось.

Он делает вид, что меня не существует.

— Вам двоим нужно держаться вместе. Я знаю, что для вас это сложно, но…

— Ты совершенно ничего не знаешь! — шипит он. И это первые его слова в моем присутствии за последнюю неделю. — Ты понятия не имеешь, Уизли.

— Мне очень жаль, — отвечаю я. — Я и правда ничего не знаю. Но она бы не хотела, чтобы вы игнорировали Скорпиуса. Он ведь понимает, что вам больнее всех.

— Отвяжись от меня! — рявкает он.

— Нет, — тут же парирую я. Единственный способ общаться с Драко Малфоем — быть настойчивой и резкой. Вежливость в этом деле не помощник. — Повзрослейте уже!

— Да как ты смеешь!..

— Ну уж нет, просто заткнитесь на минутку, — рявкаю я. — Вы не первый мужчина на свете, потерявший жену. И мне очень жаль, что вам пришлось через все это пройти, но это не дает вам права игнорировать своего единственного ребенка! Ему тоже больно, и пусть он взрослый и старается этого не показывать, но вы ему нужны! Он уже и так потерял мать, не лишайте его и отца! Возьмите себя в руки и просто будьте с ним рядом!

Я стремительно ухожу в сторону дома, не дожидаясь ответа. Мрачная атмосфера в доме вызывает у меня беспокойство, что люди могли услышать, как я ору на человека, только что пережившего утрату жены. Роза Уизли, как всегда, в своем репертуаре.

Скорпиус все еще продолжает обмениваться рукопожатиями с людьми, большинство из которых, как мне кажется, он видит первый раз в жизни. Через какое-то время Драко возвращается, говорит Скорпиусу пару слов, на которые тот слегка кивает и едва заметно улыбается. Понятия не имею, что он сказал ему, но меня это полностью устраивает.

Мы с Эйданом направляемся в церковь с Алом и Дженни. Большая часть клана Поттеров-Уизли присутствует здесь, что является существенным сдвигом в отношениях между Уизли и Малфоями. Том тоже здесь, он сидит со мной, Эйданом и остальной семьей.

Похороны, разумеется, очень торжественные и печальные. Вообще похороны в целом печальное мероприятие, но эти особенно душераздирающие, ведь Астория была такой молодой на момент своей смерти. А еще они весьма многолюдны. И пусть Драко не был самым популярным человеком в волшебном мире, но Астория многим нравилась. Я разглядываю толпу, выискивая знакомые лица. Много деятелей Министерства и профессоров Хогвартса. А затем, в самом углу церкви я вижу Дэйзи.

Я толкаю локтем Дженни, она оборачивается и удивленно смотрит на меня, пожав плечами. Почему Дэйзи не стоит рядом с мужем во время похорон его матери, для всех нас остается загадкой.

На кладбище Эйдан бросает письмо на гроб Астории. Скорпиус берет его за руку, и они вместе отступают, пока гроб Астории засыпают землей. Женщина, похожая на Асторию, и должно быть ее сестра Дафна, заливается слезами. Ненавижу смотреть на слезы других людей, от этого мне и самой хочется плакать.

После этого в поместье Малфоев проходят поминки, где можно выпить чаю и перекусить. Я помогаю с обслуживанием, чтобы Драко и Скорпиусу не было слишком тяжело. Дафна и племянники Астории тоже помогают. Даже Дом помогает, а ведь должна быть достаточно веская причина, чтобы она решила помочь. Даже в Норе она ничего не делает.

— Ты видела, куда ушла Дэйзи? — тихо спрашиваю у Дом, пока мы завариваем чай.

— Нет, я видела ее только в церкви, — отвечает Дом. — Как думаешь, что между ними произошло? Так странно, что она не приехала раньше.

— Да уж, — согласно киваю я. У меня такое чувство, что я знаю, что случилось на самом деле, но не хочу строить догадки. Но, как мне кажется, Скорпиус и Дэйзи расстались.

— Вы уже говорили об этом? — Дом кивает на мое кольцо, которое я ношу на цепочке, как ожерелье.

— Не было подходящего случая.

— Он все равно узнает, и лучше, если об этом расскажешь ему ты, — говорит Дом. По иронии судьбы, она дает мне совет, как мне лучше поступить в отношениях, когда у нее самой не все в порядке с Брайаном. Он внезапно заговорил о детях, вот так все и покатилось в бездну. Это было словно гром среди ясного неба. Не понимаю, почему он вообще об этом заикнулся — их с Дом дети. Я почти уверена, что она бы сожрала своих детей, как это иногда проделывают животные в дикой природе. На самом деле, меня душил смех, когда она рассказывала мне об этом. В любом случае, когда она заявила, что не планирует выходить замуж, а тем более заводить детей, Брайан порвал с ней. И сейчас ее официальная позиция в жизни — все мужики козлы и чертовы идиоты.

Когда пришедшие начинают расходиться, Том забирает Эйдана домой, а я остаюсь, помогая с уборкой. Драко рано уходит спать, но все же успевает пожелать спокойной ночи нам со Скорпиусом. Я так рада, что они наконец-то общаются друг с другом.

— Как ты? — спрашиваю Скорпиуса, когда мы остаемся наедине.

— Просто рад, что этот день подошел к концу, — отвечает он.

— Знаю, — мы молчим, продолжая наводить порядок. — Я видела Дэйзи в церкви.

— Верно, — утвердительно кивает он. — Мы разводимся.

Это то, что я подозревала, но все равно очень удивляюсь, когда Скорпиус это говорит.

— Мне очень жаль, Скорп, — говорю я, и поверьте, я сейчас как никогда серьезна. Несколько месяцев назад я бы отдала правую почку, чтобы услышать это. Но сейчас мне его правда жаль. — Это значит, что ты останешься здесь?

— Думаю, да. Так будет лучше, — пожимает он плечами. — Но так никогда не срабатывало. Кстати, красивое кольцо было на тебе в ту ночь.

Он произносит это достаточно небрежно, но вот его взгляд пристально следит за моей реакцией. Правда, я никак не реагирую.

— Значит, ты заметил.

— Ты правда думала, что я не замечу?

Не знаю, как бы ему все объяснить.

— Немного лицемерно с твоей стороны, как думаешь? — спрашивает он спокойно. — Ты закатила мне чудовищную истерику за то, что я не сказал тебе о своей женитьбе. А сама обручилась, не сказав мне ни слова.

— Я собиралась сказать! — восклицаю я. — И мы все равно никогда с тобой не поженимся, Скорп. Годы прошли с нашего с тобой знакомства, и ничего. Я ждала подходящего времени, чтобы рассказать тебе обо всем. Да и обручились мы только на прошлой неделе. И это не совсем помолвка… да, я даже еще своей семье не рассказала, только Дом и Дженни, — снова сбиваюсь я с мысли.

— Значит, ты любишь его.

Это заявление ошеломляет меня на мгновение. Не знаю, что ему ответить. А ведь знала, что стоит мне увидеть Скорпиуса, как я снова начну сомневаться в принятом решении. То есть, у меня и с самого начала были сомнения, но я вообще люблю сомневалась во всем. Вот как знала, что он задурит мне голову. Он всегда так делал.

— Верно, — отвечаю я.

— Любишь больше, чем меня.

Не могу согласиться с этим. Физически не могу. Каждая частичка меня хочет, чтобы я подтвердила его слова, но самая маленькая и противная не дает мне этого сделать. И мне нужно срочно с ней разобраться.

— Потому что, — продолжает он, — сколько бы раз я ни делал тебе предложение, ты никогда не отвечала мне «да».

— Мне просто было страшно, — честно отвечаю я. — Знаешь, я любила тебя. После всего, через что мы прошли, особенно в этом году, иначе и думать не получится.

— Как думаешь, я никогда не боролся за тебя по-настоящему?

Это настолько внезапный вопрос, что я даже никогда о подобном не задумывалась.

— За меня? Н-не знаю…

— А я так не считаю, — продолжает он. — Понимаешь, я принимал как должное твою странную холодность, с которой ты отвергала меня, хотя знал о твоих истинных чувствах. Ты боролась за меня, а я же только то и дело, что отражал твои атаки. Ты подкараулила меня даже в ванной. Я же никогда не поступал так с тобой.

— Ну, это не так уж и плохо, — напоминаю ему. — Ведь нападать на людей в ванной — это не слишком верное решение.

— Ты сказала мне, что любишь меня, пусть я и был женат.

— Опять же, подобное поведение неприемлемо для общества, — говорю я, чувствуя неловкость от того, что он проходится по всем моим не самым лучшим поступкам.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, — говорит он. — Правда хочу этого.

— Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив, — отвечаю я.

На этом он говорит мне, что собирается спать и закончит уборку утром. Тем самым намекая, что мне пора домой, и я ухожу. Похоже, это и была жирная точка во всех разговорах, где фигурировали бы «мы». Мы договорились, что отныне «нас» больше нет… так мне кажется.

Когда я возвращаюсь домой, Эйдан уже в постели, а Том читает газету. Он спрашивает, как все прошло, и я отвечаю, что все хорошо, но я так устала, что сразу же отправляюсь спать. Кольцо снова у меня на пальце и кажется, что я прокрутила его уже с тысячу раз или же около того, все это время ненавидя себя за то, что слова Скорпиуса поселили во мне сомнения.

Скорпиус прав в одном. Он никогда не сражался за меня. Том же не такой, он так просто не отступит и будет сражаться, если до этого дойдет. В этом и заключается принципиальная разница между ними.

* * *

За следующие пару дней в семье со скоростью лесного пожара распространяется слух, что Скорпиус с Дэйзи разводятся, и он снова будет жить в Англии. Дженни и Дом приезжают ко мне домой, кто только слышат эту новость. Дженни, похоже, ужасно любопытно разузнать все из первых уст, раз она проделала такой путь из Шотландии.

Они заявляются вечером, и Том предпринимает тактическое отступление, решив посидеть с друзьями в пабе, чтобы не быть свидетелем девчачьих разговоров.

— Не могу в это поверить! — заявляет Дом, а затем сама же себе противоречит: — Хотя, что-то такое я и предполагала.

— Как-то это грустно, — замечает Дженни. — Брак распался. Скорпиус уже разводится, а ведь ему только двадцать четыре.

— Как бы то ни было, но теперь они с Розой смогут…

Я поднимаю руку, привлекая их внимание к кольцу, и громко откашливаюсь. Я ношу его теперь постоянно дома после разговора со Скорпиусом. Просто не надеваю, когда собираюсь встретиться с семьей. И это вовсе не странно. По крайней мере, в этом я пытаюсь себя убедить.

— Неужели ты и правда серьезно настроена? — спрашивает Дом. Она не слишком рада моему поспешному желанию обручиться с Томом. На самом деле она считает, что мы с Томом просто пока заигрались в семью, и вряд ли потянем, если все станет на самом деле. И у меня так и чешутся руки доказать, что она ошибается.

— Дом! — прикрикивает на нее Дженни. — Роза, не обращай на нее внимания. Мы так рады за тебя с Томом.

— Ты серьезно не думала вернуться к Скорпиусу после того, как они с Дэйзи разведутся? — недоверчиво спрашивает Дом.

— Я уже в отношениях, неужели тебе так сложно это принять? — сердито спрашиваю я.

— Да нет… просто ты так легко отпустила его, а потом взяла и обручилась с другим. Это так не похоже на тебя. Я просто не хочу, чтобы тебе было снова больно!

— Я ценю это, Дом, — отвечаю я. — Но Том так прекрасно ладит с Эйданом. И это было верным решением.

Дженни, похоже, ни капельки не верит моим словам. Им легко говорить мне подобное, но ни одна из них даже не задумывается о чувствах шестилетнего ребенка. Дом счастлива просто заводя мимолетные романы, Дженни же наоборот посчастливилось встретить любовь всей своей жизни с первого же раза. А я должна более реалистично смотреть на мир и перестать гоняться за парнем, которому я не интересна. Тому же нужна именно я. Поэтому мы женимся. И да, моя логика безупречна.

Они уходят где-то спустя час, а Том возвращается из паба чуть позже.

— Ты рано вернулся… — я запинаюсь посреди предложения. — Что случилось с твоим носом?! Ты что, подрался?!

Он весь в крови, и явно кто-то хорошенько зарядил ему по лицу.

— Твой бывший тот еще псих — вот что случилось с моим носом! — огрызается он.

Вот черт.

Так вот, что имел в виду Скорпиус под «я никогда не сражался за тебя». Он просто собрался избить моего парня. Да я растерзаю его в клочья!

— Это Скорпиус? Том, мне так жаль! Он, наверное, был пьян, и все еще переживает смерть матери!

— О нет, расстроен он вовсе не из-за смерти матери, — рычит Том. — Ты никогда не говорила мне, что он все еще любит тебя.

Дерьмо дерьмовое.

— Вовсе не любит, просто он…

— Он заявил мне, что так просто тебя не отпустит, — продолжает Том, пока я спешу за платком, чтобы смыть кровь с его лица. Я знаю заклинание, чтобы срастить кости, но я слишком потрясена, чтобы использовать его. — Роза, мне стоит волноваться? Ты все еще что-то чувствуешь к нему?

Я выдерживаю паузу.

— Нет! Погоди, дай мне подлечить твой нос.

Он позволяет мне вправить ему нос и вытереть кровь, и я даю ему обезболивающее. Но ярость так и кипит внутри него.

— Я убью Скорпиуса Малфоя сразу же, как только увижу его, — говорю я.

— Ну, не знаю, станет ли мне от этого легче.

— Не волнуйся, я сработаю чисто, никто не догадается, что это моих рук дело, — шучу я.

— Я серьезно, — произносит Том, и это странно, он никогда не был настолько серьезен. — Если он любит тебя, не думаю, что нормально смогу наблюдать за тем, как вы общаетесь.

Я отступаю, недоверчиво глядя на него.

— Том, он отец Эйдана, я не могу просто взять и оборвать все связи. Сейчас на него столько всего свалилось: развод, смерть матери, и он сам не знает, что его ждет впереди.

Том больше ничего не говорит, просто гневно уходит в сторону спальни. Я тоже злюсь, как он посмел только сказать, что я не должна видеться со Скорпиусом? И как Скорпиус посмел только врезать моему жениху? Почему мне не удается повстречать на своем пути нормального мужчину?!

Вместо того, чтобы присоединиться к Тому в постели, я намеренно игнорирую его просьбу и аппарирую в поместье Малфоев, в которое у меня по-прежнему есть доступ. К моему появлению Драко, к счастью, уже находится в своей спальне, поэтому ему не нужно наблюдать за тем, как я убью последнего члена его семьи. Однако Скорпиус сидит в гостиной и занят тем, что надирается в компании бутылки огневиски. У него разбита губа — похоже, Том тоже не сплоховал и нанес ему пару ударов.

Для протокола я все же должна отметить, что в целом парни мне не сильно нравятся. Я же не Дом. Ко мне не выстраивается очередь из тех, кто мечтает о свидании со мной, волочатся за мной или же приглашают на свидания. На самом деле, Том был первым, кто заинтересовался мной за последние пару лет, и это было чертовым чудом, учитывая, насколько я непопулярный человек. Так что я даже не могла представить себе, что наступит то время, когда двое мужчин решат подраться из-за меня. И это могло означать только что-то одно из двух: либо я превратилась в сногсшибательную красавицу за последние пару недель (а этого уже точно не произошло, можете мне поверить, я еще пока не разучилась смотреться в зеркало, и оно демонстрирует мне все тот же приевшийся образ — неухоженные рыжие космы и непримечательную физиономию), либо у этих двоих отшибло последние мозги.

И я склоняюсь ко второму варианту.

— Роза, выслушай меня, — начинает Скорпиус, предупреждающе поднимая руки, отчего огневиски проливается. — Я знаю, ты злишься, и да, я признаю, что сглупил… АУЧ! ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ!

О да, я снова ударила его. И он это заслужил.

— Ты в полной заднице, Скорпиус Малфой, — шиплю я. И думаю, что «задница» в данном случае наиболее подходящее слово, чтобы все это описать.

— Да знаю! — говорит он, держась за больную щеку. — Могу я просто объясниться?

— Что тут объяснять? Ты поступаешь так же, как и всегда! Вечно выносишь мне мозг своими поступками!

— Нет, — серьезно произносит он, и это выглядит даже смешно, учитывая, насколько он пьян. Он приближается ко мне, и я инстинктивно отступаю назад. — На этот раз я не сдамся.

Я прищуриваюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— Я буду биться за тебя. До тех пор, пока от меня ничего не останется. И… да, я просто хотел, чтобы ты об этом знала.

Несколько мгновений я шокировано смотрю на него, пытаясь осмыслить сказанное.

— Ты пьян, — подвожу я итог. — Тебя только что бросила жена, умерла мама. Ты не должен так говорить, Скорпиус. И тебе определенно не стоит бить моего парня!

— А я думал, он твой жених.

— Без разницы.

— Он тебе не подходит, — говорит мне Скорпиус. Он ставит бокал на каминную полку, а затем садится в кресло, которое обычно занимает его отец.

— Откуда ты знаешь? — усмехаюсь я. — Ты ведь даже не знаешь его.

— Он юрист, — парирует Скорпиус. — Мне этого достаточно.

— Ты ничего не знаешь! — кричу я, и Скорпиус бросает заглушающее на дверь, чтобы мы не разбудили Драко. Теперь он выслушает все, что я хочу сказать ему. — Ты обозлился на свою жену в Америке, и не написал мне ни сточки! Ты ничего не знаешь о Томе или моей жизни с ним, так что даже не притворяйся! Он был добр ко мне, говорил, что любит меня и хочет провести со мной жизнь, а это значит чертовски много! — слезы катятся по моему лицу. Злые слезы, разумеется. Скорпиус выглядит так, словно ему жаль, и это меня радует. — С Томом нет всей этой херни. Я не чувствую себя ничтожеством, а ведь уже почти сроднилась с этим чувством. Частично в этом была и твоя вина. Хотя… на самом деле, это целиком и полностью твоя вина.

Знаю, я зашла слишком далеко. Знаю, что сейчас ковыряюсь в его незаживших душевных ранах, оставленных разводом и смертью матери, но это кипит внутри меня уже год. И он должен это услышать.

Он не смотрит на меня, уставившись в пол, пока я утираю слезы и пытаюсь взять себя в руки. Бог свидетель, это последний раз, когда я плачу из-за него.

— Я не знал, что был причиной всего этого, — тихо произносит Скорпиус.

— Вы, Малфои, по своей натуре бессердечные придурки, — рявкаю я.

— Мне жаль.

Он так много раз произнес эти два слова, что они уже утратили свой смысл.

— Я ухожу, — говорю я, чувствуя эмоциональную опустошенность. Он встает с кресла и снова подходит ко мне, и в этот раз я остаюсь на месте.

— Роза, мне правда очень жаль, — снова произносит он, и на этот раз он не отводит взгляд. — Но я правда хочу все изменить.

— Тебе не стоит слишком стараться, — фыркаю я.

— Я отпущу тебя, если ты правда этого хочешь, — тихо говорит он. — Но могу я дать тебе совет? Не лучшая идея вступать в брак, когда любишь кого-то другого, просто поверь мне.

Я собираюсь отвесить ему еще одну пощечину, но он перехватывает мое запястье.

— Я не пытаюсь тебя разозлить! — настаивает он.

— Но чертовски хорошо с этим справляешься…

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Роза!

— Тогда зачем ты так по-идиотски поступил с Томом?

Он вздыхает и внезапно кажется практически трезвым, что заставляет меня задуматься, а был ли он на самом деле пьян?

— Не думаю, что мы хоть когда-нибудь будем счастливы вдали друг от друга, — просто говорит он.

Я вырываюсь из его хватки и немедленно аппарирую. Когда я возвращаюсь домой, Том все еще не спит, но притворяется спящим. Он знает, где я была, и я могу сказать, что он зол. Я забираюсь в кровать и беззвучно плачу, глотая слезы, поражаясь тому, как мне постоянно везет на такие феерически-запутанные ситуации.

Я плачу из-за того, что мои отношения с Томом оказываются под угрозой разрыва. Плачу из-за того, что ненавижу плакать, но не могу сдержать слезы. И потому что, как бы я ни ненавидела это признавать, но, возможно, Скорпиус Малфой был не так уж и не прав.

И мне физически от этого больно.