Д'Поттер и три Мародера (гет)

- Кэтти, паршивка, где ты? — заорала миледи, едва переступив порог своего особняка в Париже.

- Там же, куда предстоит отправиться и вам, Беллатриса, — донесся знакомый голос. — Инкарнцеро!

Миледи дернулась, но вытащить палочку не успела, и ее связало. Граф Рабастан ле Стрейндж подошел ближе и сорвал с нее одежду, обнажив плечи и грудь. Обычно это вызывало в мужчинах вожделение, собственно, именно оно и читалось в глазах французских магов, окруживших миледи. Но во взоре Рабастана было лишь отвращение.

- Клеймо! — воскликнул он, кривясь. — В Бастилию ее!

- Нет! — закричала миледи в отчаянии, но Рабастан вскинул палочку.

- Силенцио! — и заклинание заставило Беллатрису замолчать.

Миледи не сдалась и всю дорогу до Бастилии боролась с заклинанием, сумела его сбросить как раз в момент, когда пришли зачитывать ей приговор.

- Вы не можете казнить меня! — закричала она. — У меня будет ребенок!

Лицо Рабастана, стоявшего позади остальных, опять искривилось. Но все же он вскинул руку и прервал церемонию, после чего началась унизительная процедура обследования. Миледи пыталась как можно больше демонстрировать свои прелести, но окружающие не реагировали, и Беллатриса мысленно посылала проклятия Дамблдору.

* * *

Обследование показало, что миледи и Кэтти беременны, причем отец один и тот же маг.

- Ах ты паршивка! — заорала миледи, пытаясь дотянуться до Кэтти.

- Переместите ее в камеру напротив, — посмеиваясь, добродушно приказал Рабастан.

Когда все ушли, миледи дала волю ярости, но все было бесполезно. Антиаппарационный щит, такой же, как в британском Азкабане, толстые каменные стены, толстые решетки, равнодушные стражи, воистину, Бастилия была отменной тюрьмой.

Час спустя Рабастан вернулся, в сопровождении молодого белобрысого мужчины.

- Это Драко Фельтон, — представил граф своего попутчика, — он будет вашим тюремщиком.

- Тюремщиком? — в миледи вспыхнула надежда.

- Премьер-магистр Дамблдор, в доброте своей, приказал отложить казнь, — пояснил Рабастан, — но не спешите демонстрировать свои прелести. Во-первых, и я, и Драко к ним равнодушны, а во-вторых, жизнь ваша продлится лишь на несколько дней. Альбус Дамблдор дал распоряжение применить Маховик Времени, для ускорения родов, и уж поверьте, я прослежу, чтобы он использовался в полную мощь.

- И сколько это будет? — глубоко вздохнула миледи.

Грудь ее качнулась, но Драко и правда остался равнодушен к этому движению.

- Месяц за день, — широко улыбнулся Рабастан.

- Дети вырастут и отомстят за меня!

К угрозе Драко остался тоже равнодушен.

- Сомневаюсь. Дамблдор распорядился отправить их в сиротский приют магглов, так что ваш ребенок вырастет, ничего не зная о вас, а может даже, падая ниц перед заезжим магом, почитая за великое счастье коснуться его мантии!

- Вы не посмеете! — нарочито взревела миледи.

Драко все же выдал реакцию, при рассказе о судьбе детей.

- Я просто казнил бы вас, за обман и убийство моего брата, — холодно бросил Рабастан, — но Дамблдор распорядился иначе, и я исполню его волю!

* * *

Следующие несколько дней прошли для миледи в лихорадочных попытках найти способ давления на Драко. Она выяснила, что ее тюремщик не совсем уж равнодушен к виду обнаженного женского тела, но то, что происходило в штанах Драко, так и осталось в штанах Драко.

На процедуры ее водили вместе с Кэтти, чтобы не запускать Маховик дважды, и Белла успевала несколько раз щипнуть служанку, а как-то раз даже заехала ей коленом по бедру. Драко остановил миледи, но без ненависти, без холодности, которую он обычно демонстрировал.

На пятом месяце, с уже вздувшимся и отяжелевшим животом, Беллатриса неожиданно поняла, с кем имеет дело. Премьер-магистр Дамблдор славился своей политикой широкого привлечения магов на государственную службу. Любых магов, даже магглорожденных, и это было бы полбеды, но еще Дамблдор последовательно выступал за права волшебных существ, мол, они такие же, как маги.

Это вызывало глухое брожение среди чистокровных, и многие из старых родов Франции ненавидели премьер-магистра за эту политику. Ненавидели, но держали эту ненависть при себе. Тайная служба Франции, во главе с одноглазым Аластором Грюмом, прославившимся девизами «Постоянная бдительность!» и «Виновны все, просто против некоторых не хватает доказательств», щелкала заговоры против Дамблдора, как орешки. Казни, облавы, разгромы, конфискация имущества Родов в казну, и даже парочка показательных дуэлей, в которых Дамблдор показал, что в магической мощи ему нет равных.

Чистокровные маги затихли, согнули голову и роптали про себя, ибо подымать голос было опасно. Помимо тайной службы были еще и многочисленные магглорожденные маги, получившие, благодаря Дамблдору, возможность подняться, поступить на службу, сделать карьеру. Волшебные существа, права которых были расширены, тоже верно служили Дамблдору и восхваляли его, и так далее.

В общем, Драко Фельтон относился как раз к таким чистокровным.

Стала понятна его реакция в самом начале, мысль о том, что чистокровного ребенка отдадут магглам, вызвала реакцию, пробившую маску сдержанности Драко. Это была искра, из которой надо было за несколько дней раздуть пожар, добившись сразу двух целей: освободиться из Бастилии и выполнить поручение Магистра. Фанатик из числа чистокровных убивает Дамблдора, а Британия как бы и не при чем.

* * *

- Ох, а Блэки говорили мне, что роды — это легко и быстро, — простонала она на следующий день.

- Блэки? — голос Драко дрогнул.

- Разве вы не знали? Я — урожденная Блэк, — величественно объявила миледи.

Драко вздрогнул, но промолчал.

* * *

- Надо было оставаться в Британии, — на седьмой день вздохнула миледи. — Магистр Волдеморт возвеличивает чистокровных и воздает им по заслугам.

- Поэтому вы явились во Францию?

- Мои братья и сестры по крови гибнут! — патетично воскликнула миледи. — Не буквально, но магическая кровь разжижается и разбавляется, а чистокровные — такие как мой бывший муж, граф Родольфус ле Стрейндж, из старинного рода — гибнут!

- Но граф Рабастан…

- Он предан Дамблдору, тот обещал отдать ему все наследство брата, ведь Дамблдор прибрал к рукам ключ от сейфа ле Стрейнджей, — горько сказала миледи. — Конечно, Рабастан теперь старается обелить Дамблдора! Но на самом деле моего мужа отравили по приказу Дамблдора, как сейчас собираются казнить меня!

* * *

Живот надулся колоколом, и Драко неожиданно подхватил миледи под руку, помог ей, снимая нагрузку с поясницы. Миледи ковыляла по коридору Бастилии, переваливаясь тяжело и мысленно проклиная Поттера, обещая ему три года непрерывных пыток за все это. Кэтти шла молча, выяснив мировоззрение Драко, миледи перестала шпынять свою служанку. Возможно, бывшую служанку, Беллатриса сама еще не решила, что сделает с Кэтти за этот обман с «де Роем» и за ребенка от Поттера.

- Какая трогательная сцена! — раздался насмешливый голос Рабастана.

- Она беременна, сэр, — немного неловко сказал Драко.

- Я заметил, Фельтон, я заметил.

Рабастан подошел ближе и взял миледи рукой за подбородок.

- Не исключено, что после казни этой гадюки я чудесным образом в одночасье излечусь от бесплодия, а?

- Вы хотите взять ее ребенка себе, сэр? — спросил Драко.

- Да нахрен мне это ядовитое семя, Дамблдор сказал в приют — значит, в приют, — небрежно отмахнулся Рабастан. — А, Белла, признайся, твоих рук дело?

- Я ни в чем не виновна! — с видом оскорбленной гордости вскинула голову миледи.

- Ну-ну, — усмехнулся Рабастан. — Можете не помогать ей, Фельтон, все равно через сутки, сразу после родов, ее казнят.

Он удалился, а Драко не отпустил миледи.

- Вы были правы, — прошептал он жарко ей на ухо, — а я ошибался! Глупец! Это непростительно!

- Не рискуйте собой ради меня, — прошептала миледи в ответ, — Франции нужна…

- Я знаю, что нужно Франции! — твердо ответил Драко.

Затем он проводил миледи до ее камеры и исчез.

* * *

Весь следующий день миледи провела в терзаниях. В камеру Маховика ее сопровождал другой маг, не Драко, и сердце миледи упало, надежды разлетелись. Рабастан что-то заподозрил или Драко себя выдал, какая разница? Сразу после выхода из камеры Маховика, начались схватки, и ее потащили к целительнице.

Несколько заклинаний, и миледи ощутила приближение родов. Она заорала, осыпая проклятиями окружающих, попыталась воззвать к ним, обещая горы золота, но целительница и маги были глухи к ее призывам. Рядом рожала Кэтти, но она просто орала, пока ее не заткнули заклинанием Силенцио.

И в последнюю минуту, когда ребенок — мальчик — уже вышел наружу, спасение пришло. Драко, мрачный и бледный, ворвался в медпункт, сразил заклинаниями трех магов и оглушил целительницу.

- Быстрее! — бросил он.

- Я только что родила, — простонала миледи, — помилуйте.

Бесстыдная нагота родов и кормления ребенка, казалось, умилила Драко, и он смахнул слезу.

- Вы правы, — прошептал он, — а я — дурак!

Он ухватил миледи за руку и аппарировал с ней прочь, аппарировал прочь и вернулся вместе с Кэтти и ее ребенком — девочкой. Миледи не стала спрашивать — или Драко отключил щиты, или воспользовался своим положением правой руки доверенного лица Дамблдора.

- Об этом доме никто не знает, — объяснил он, — здесь есть все, чтобы переждать бурю поисков. Набирайтесь сил, здесь вам ничто не угрожает.

- А вы? — голос миледи затрепетал от волнения.

Выглядело это так, словно она волнуется за судьбу Драко, и тот пришел в воодушевление. На самом деле, Беллатрису, разумеется, волновала только ее миссия, и волнение в голосе, игра словами, были финальными штрихами этой мрачной пьесы.

- Я недостоин вашего волнения!

- Бегите вместе с нами! Пока жив Дамблдор, во Франции нам не будет покоя!

- Пока он жив — не будет, — с мрачной решимостью ответил Драко, подчеркнув голосом «пока».

- Мы будем ждать вас!

- Не стоит, — покачал головой Драко. — Переждите здесь и потом бегите из Франции, чистая кровь не должна пропасть зря!

С этими словами он аппарировал прочь.

* * *

- На, — первым делом миледи сунула своего сына Кэтти.

Пацан, собиравшийся возмутиться, ухватился за новую сиську и зачмокал с удвоенной силой.

- Миледи? — растерялась служанка.

- Тебе какая разница сколько выблядков этого Поттера кормить, одного или двух? — холодно бросила миледи.

Она была еще слаба после родов, но собиралась исправить это заклинаниями и зельями. Заколдовать дом, и Кэтти не сможет отсюда выйти! Быстрее к Магистру, получить голову Поттера, и вернуться вместе с ним! Два ребенка, любимая женщина — пусть и служанка — о, это поможет разнообразить месть и усилить ее, добраться до самых глубин души Поттера, причинить боль сильнее, чем от Круциатуса.

Но Беллатриса переоценила свои силы.

В процессе стремительного перемещения по Франции, она потеряла силы и сознание неподалеку от Орлеана. Ее подобрали сердобольные крестьяне и перенесли в близлежащий женский монастырь.

Случилось это примерно в ту же минуту, когда Драко Фельтон, сообщив, что прибыл со срочным донесением от графа Рабастана, сумел подобраться к Дамблдору (тот готовился к отправке под Ла-Рошель во главе магического войска) и поразил его коварным ударом в самое сердце.