Рики-Тики-Тави (джен)

Суд над Юфимией Роули прошёл достаточно тихо. Информация о нём не просочилась в газеты, заглушенная пышными празднованиями одиннадцатилетия победы. Несчастная Роули ещё до суда окончательно лишилась рассудка, клялась в верности Темному Лорду, умоляла его защитить её.

Роуз рассказывали об этом взрослые, забирая её из больницы.

Стоял конец мая — чудесная пора. На одной из яблонь все еще оставались цветы, и Роуз каждую свободную минуту бежала к ней, пытаясь ухватить, урвать мгновения исчезающей весны. Последней весны перед Хогвартсом!

Её день рождения, хоть и уже давно прошедший, отметили вместе с возвращением из больницы. Кати подарила ей самодельный ловец снов, который Роуз тотчас повесила над кроватью. Он действительно помогал — по крайней мере кошмары её больше не мучили. Потом они праздновали день рождения Драко — пришли его близкие друзья, были танцы. В прогулках с друзьями и продолжающейся подготовке к школе прошла первая половина лета. Начиналась третья декада июля, когда утром в окно комнаты Роуз постучала серая сипуха с гербовым конвертом.

— Ну, здравствуй, Хогвартс, — вздохнула Роуз, открывая раму. Сова тотчас же влетела в комнату, нагло прошлась по письменному столу. Она буквально наткнулась на печенье, небрежно валявшееся на письменном столе, рядом с книгой о короле Артуре. Птица гордо клюнула крекер, внимательно посмотрела на Роуз, отвязывающую письмо. Едва та взяла в руки конверт, сипуха улетела, что-то ухнув на прощание.

"Интересно, Тедди тоже получил такое же?" — подумала Роуз, разворачивая желтоватый пергамент. Мельком пробежавшись глазами по приглашению и списку вещей и учебников, она отправилась на поиски родителей, при этом напрасно пытаясь найти в себе радость, которую ей обещали при получении письма.

"Признайся уж себе, Роуз, — почесала она шрам на руке, — ты просто трусишь! Потому что не чувствуешь себя достаточно хитрой для Слизерина, не хочешь оказываться в одном общежитии с Фели и тремя эр. Храброй, верной и прямо-таки гениальной ты себя тоже не ощущаешь. Но ехать в школу необходимо, и куда-нибудь тебя обязательно определят. Пять лет! Но ты выдержишь, ты должна", — успокаивала она сама себя, пока шла в столовую.

Единственное, что ожидалось хорошего — так это покупка настоящей волшебной палочки. Первой палочки Роуз! Вряд ли палочка будет куплена у Олливандера, учитывая всё произошедшее с ним во время войны, подробно описанное в последнем издании "Взлета и падения Темных искусств".

Роуз задумчиво посмотрела на наручные часы — подарок родителей на одиннадцать лет — полдевятого. Мама и папа в это время обычно пили кофе перед завтраком у себя в кабинете. Роуз не удержалась и снова взглянула на часы: почти обычные механические, серебряные, с встроенным компасом, указывающим на безопасное для Роуз место. Часы ей подарили сразу после больницы — коробка с ними ждала её на письменном столе, аккуратно обёрнутая в голубую бумагу с серебряными прожилками — любимые цвета Роуз. Она глубоко вздохнула, поправила блузку и брюки, посмотрела на стрелку компаса: стрелка уверенно показывала в направлении кабинета родителей.

Когда Роуз вошла, в последний момент постучавшись, мама с папой сидели на маленьком диванчике в нише. Люциус обнимал жену, шуточно гадавшую на кофейной гуще, и что-то комментировал ей на ухо. Нарцисса негромко посмеивалась и продолжала гадать, предрекая ему "важный выход в свет".

— Доброе утро, Роузи, — ласково улыбнулась мама, подвигаясь на диване.

— О, кому-то пришло письмо из Хогвартса, — немного насмешливо заметил папа, — что означает правильность твоего гадания, Цисси. Мы идем в Косой переулок. Думаю, это считается за выход в свет, — он поцеловал жену в висок.

— Сегодня? — уточнила Роуз, немного нервничая и переминаясь на пороге. — А может, пойдем вместе с Тедди?

— Хорошо, — пожал плечами отец, глядя на маму, — Цисси, свяжешься с сестрой?

Мама кивнула, подзывая палочкой письменные принадлежности. Она, казалось, о чём-то глубоко задумалась. По крайней мере, её взгляд был устремлен куда-то за пределы комнаты.

— Мам? — обеспокоенно окликнула ее Роуз. — Ты в порядке?

— Да, Роузи, все хорошо, — снова улыбнулась Нарцисса, уже немного устало, — сейчас напишу Меде и пойдем завтракать.

За завтраком Роуз почти вся извелась, ожидая ответа от семьи Тедди. Когда вернулась их сова, Роуз с трудом усидела на месте.

— Розмарин, — одернул ее папа, пока мама отвязывала письмо. — Розмарин, допей, пожалуйста, чай.

Роуз с трудом сдержалась и не показала ему язык. Вместо этого она сделала глоток из чашки, как и полагается послушной девочке, подавляя желание спросить, что в письме.

— Цветочек, — брат взъерошил ей волосы, теперь лежащие плотной кудрявой шапкой на голове, — запомни важную вещь, — Драко принял весьма напыщенный вид, — ни с кем не спорь про факультет. Будь осторожна, общаясь с детьми перед распределением. Если увидишь Хагрида или кого-то похожего — ни в коем случае не называй его пугалом. Ничего не говори про Уизли.

— Ты свой опыт вспоминаешь? — фыркнула Астория, не обращая внимание на попытки Рика привлечь ее внимание.

— Да, дорогая, должен же я передать свой опыт новому поколению? — он повернулся к сыну. — Рикки, ты чего бузишь?

Драко пощекотал Рика, подсовывая ему поближе тарелку с кашей. Тот насупился и уверено сказал:

— Рик не будет.

— А надо, — подняла глаза от письма Нарцисса, — надо, милый. Роузи, Тедди пойдёт со своим крёстным сегодня. Меда предлагает встретиться прямо в Косом переулке, часов в двенадцать. Гарри хочет купить Тедди палочку, как раз к этому времени они должны закончить. Все остальное купим вместе, хорошо, Роузи?

— Ага, — кивнула Роуз, — хорошо. Мы же не у Олливандера будем покупать?

— Попробуем найти подходящее у Кенделла, — улыбнулся папа, — его подход отличается от Олливандера. Иногда это к лучшему, Розмарин.

До Косого переулка они аппарировали, мама крепко держала Роуз за руку. Пара неприятных мгновений — и вот они уже на месте.

Магазин Джимми Кенделла был небольшим, с горящей свечой на фронтоне, заинтересовавшей Роуз. Свеча периодически меняла цвет и очертания пламени, причём понять закономерность Роуз не удалось. Сам хозяин мастерской был высоким худым мужчиной, со слегка тронутыми сединой волосами. Он вежливо улыбнулся, приветствуя гостей. На шум колокольчика вышла русская борзая, приветливо вилявшая хвостом. Она подошла, посмотрела Роуз в глаза. Девочка не удержалась и осторожно протянула руку, давая обнюхать её собаке. Та лизнула её и ткнулась мордой. После этого Роуз было клещами не оторвать от животного. Она гладила и чесала её, шепча нежности в собачье ухо.

Папа осторожно кашлянул:

— Розмарин, мы пришли за палочкой, а не потискать фамилиара Джимми.

— Люциус, дай ребёнку погладить собаку, — улыбнулся мастер волшебных палочек, — теперь я знаю, что предложить твоей дочери.

Мастер достал несколько узких коробок:

— Эбеновое дерево и сердечная жила дракона. Классическое сочетание, я бы сказал.

Борзая, укоризненно взглянув на коробки в руках хозяина, отошла в сторону.

Роуз неуверенно взяла палочку и ощутила едва заметный ток, а потом палочка вернулась на место, выстрелив искрами. В руках у Роуз осталось неприятное ощущение чего-то ей чужеродного.

— Ага, — улыбнулся мистер Кенделл, — ага. Что ж, а если грецкий орех и волос единорога?

С этой палочкой было чуть получше, но все равно было не так. Чуждо.

— Может быть, попробуем вишню и смешанную начинку. Да, Лесси? — мужчина наклонился к собаке, негромко гавкнувшей ему в ответ.

— Вишня, перо феникса и перо птицы гром, прошу, мадемуазель.

Розоватая палочка завибрировала в руках девочки. Ощущение было очень странным.

— Ага, — хлопнул в ладоши мастер, — ты видела, Лесси? Частично совместимы! Так, а если все-таки не вишню, а ясень? Ясень, шерсть единорога и что-то ещё...

Лесси снова негромко гавкнула, немного протяжно, будто бы скорбя.

— Ты думаешь перо авгурея, Лес? — с сомнением спросил мистер Кенделл. — Ну, давай попробуем. Ясень, перо авгурея и шерсть единорога, да, Лес?

Собака вновь гавкнула, причём с другой интонацией.

— Без шерсти, Лесси? — с сомнением спросил хозяин лавки и поменял коробки. — Ясень и перо авгурея, прошу.

Нарцисса тихо ахнула, а в Роуз будто бы затрепетала натянутая струна, ещё до того, как она взяла в руки золотистую палочку самой простой формы. В ней самой что-то пело, резонируя с палочкой. Едва ощутив тепло древесины, она поняла — вот оно.

— Вингардиум Левиоса, — взмахнула палочкой Роуз, поднимая коробку, послушно взлетевшую в воздух.

— Да, это оно, Лесси, — гордо произнёс мастер волшебных палочек, — это оно, мистер и миссис Малфой.

— Тёмный феникс, — улыбнулась мама, — и ясень, имеющий единственного хозяина.

Роуз вышла из магазина, сжимая в руках палочку. Она чувствовала себя самой счастливой девочкой на свете — будто бы какой-то недостающий элемент наконец встал на своё место. Родители о чём-то негромко переговаривались, идя сзади. С драматически громким хлопком прямо перед ними возник Драко.

— Я должен тебе подарок, Цветочек, — произнёс он, беря сестру за руку, — предлагаю тебе птицу. Или лучше хорька, они похожи на твоих любимых мангустов.

— Можно ворону? Как у герцогини Мальборо?

— Кто позволил ребёнку читать биографии великих магов, живших как магглы? — проворчал Драко, ведя сестру к магазину птиц. — Выпендрёжница!

Тем не менее, вышли они оттуда с серой вороной, гордо восседающей у Роуз на плече. Родители только вздохнули, забирая клетку-переноску.