Дети тумана (джен)

«Брат, мой ответ — нет. Не сходи с ума, хотя куда уж тебе ещё больше.

М.»

Он же лишь закатил глаза и аккуратно убрал записку к документам. Могла бы хоть что-то ещё написать.

* * *

— Не получается? — лениво поинтересовался Веель, даже не приоткрывая глаз, но с ленивым самодовольством прислушиваясь к звукам.

— Не получается, — злобно огрызнулась Морена.

Веель фыркнул в ладонь, сильнее жмурясь — сегодня солнце светило ярко и било по глазам, мешая сосредоточиться, — и отклонившись на спинку скамейки сильнее.

— Норма-ально.

Скрип прогнувшегося под новой тяжестью дерева: девчонка села рядом и обиженно пихнула его в бок даже не кулаком — ладонью.

— Не смейся!

Веель показал в ответ язык, и следующий тычок стал уже более ощутимым, но он лишь вновь показательно фыркнул. Сколько раз он дрался и был битым — не сосчитать, и эти обиженные мелочи казались ему даже странными или, как минимум, смешными.

Морена тоже была грубой — часто испуганно огрызалась, пыталась имитировать жестокость, но всё как-то совсем неубедительно, как зверюшка из панциря защищается.

Веель знал, что он грубый сам — у него была Фруд, и он знал, как должен вести себя хороший человек.

А Морена — нет, но зачем-то пыталась быть плохой, но настолько неловко и показушно, что даже он понимал, что это какое-то ненастоящее. Хоть и не мог понять, зачем она это делает. Если она хотела возвыситься на его фоне, то он мог бы сам ей предложить способы куда получше.

Неясно.

Но напрягаться и думать об этом не хотелось, и Веель в очередной раз выкинул эту информацию из головы — мысли, конечно, все равно вернутся, но не особо он жаждал их действительно осознавать. Тем более, Веель честно стал инициатором общения с одной единственной целью — ему нужен был кто-то зрячий, чтобы узнать, как там Фруд. А Морена казалась надёжной, да и из нечаянного разговора на улице с ней он сумел извлечь достаточно информации, чтобы найти её ещё раз. В итоге они почему-то заболтались снова, но при этом он так и не сумел ничего попросить. Стало… стыдно? Неловко?

— Хочешь попробовать со мной?

— Попробовать что? — голос напряжённый, и отодвинулась сразу же. Веелю это не нравилось, но он старательно молчал каждый раз.

— Потренироваться, — сообщил беспечно, взъерошив себе чёлку. Пытаться подстричься самому и не отрезать при этом себе уши было лень, потому длина стала непривычной, но решил, что сойдёт. Особенно с учётом того, что его приютский имидж явно выбирался из соображений «как попроще», исключая случаи, когда за дело бралась Фруд.

Морена молчала — напряжение было почти осязаемым.

— Ты не умеешь, — вынесла наконец вердикт она, заставив Вееля фыркнуть от того, каким неуверенно-растерянным тоном это было произнесено.

— Ну как ты, может, и нет, но для практики подойду. У тебя не будут спрашивать, по какой технике ты обучалась, перед боем, — хихикнул Веель самодовольно.

Да и никто не знает его секрета, не знает, чего он уже успел нахвататься и чего планирует узнать в будущем.

Морена замялась, неуверенно пробормотав что-то совершенно неразборчивое и никак не трактуемое, и Веель дорешал за неё сам, лениво зевнув и встав со скамейки, потянувшись.

Он не знал ни техник, ни тактик, ловя всё интуитивно; она — явно не менее талантлива, но скована неуверенностью и учебными рамками.

Ему не нужно было зрение, чтобы чувствовать первым делом всколыхнувшийся в Морене страх, когда он начал, обогнавший её осознанную реакцию, но резкое движение рук сложно было не заметить.

Закрывается. Как от удара.

Веель — не защищался, нападал.

Но за жестом последовал действительно защита, не пропускавшая к ней ничего, отразившая его попытки что-то сделать, и Веелю пришлось нашаривать, как её обойти, лазейку он нашёл быстро — сзади.

Вода из фонтана повиновалась не очень охотно, сопротивляясь, но Веель был упрямее. Морена отпрыгнула, проворно, коснувшись рукой земли, заставляя его покачнуться.

Жест — действие, слишком просто. Веель ухмыльнулся, сводя ладони — опять ощущая чужое напряжение. Морена искала в его движениях тот же смысл, что и в своих, и грех было не воспользоваться.

В этот раз водой из фонтана её окатило с головой, и девушка полувсхлипнула — в какие-то секунды заставив Вееля даже забеспокоиться, что он переборщил, но, кажется, быстро отозвала воду от себя. Давая очередные секунды промедления, которые легко было использоваться, но Веель лениво выжидал, лишь нащупав магией её косу и несильно дёрнув — на человеке применять было что-то такое опасно и фактически запрещено, но это же не часть тела, а силу он рассчитать вполне мог.

(Вот с точностью определения могли быть проблемы.)

Безмятежная лень и высокомерие слетели с него в один миг — стоило чему-то резко вспыхнуть прямо перед ним, обдав жаром. Заставив вздрогнуть и сжаться.

Фонари, запоздало осознал он. Морена догадалась использовать пламя из фонарей.

Огонь не трогал, но Веель не думал, что будет так сильно дрожать, заставляя пламя вернуться обратно — не получилось, только отдалить, и он почувствовал, как девушка перехватила контроль над огнём, чтобы доделать это самой.

Демон, как глупо — он мог убрать, спокойно, огонь ведь слушался лучше, чем многое другое, но било почему-то дрожью.

— Не получается, говоришь? — наигранно весело фыркнул, дрожащей рукой приглаживая чёлку. Картинка перед глазами уплыла окончательно — слишком яркая вспышка, да и сил ушло внезапно много, и на фоновую поддержку её не осталось, так что до скамейки дошёл почти по памяти — вытянутой рукой только перепроверил, где спинка, и рухнул на предполагаемое сидение, порадовавшись, что попал.

Веель зажмурился и выдохнул, после открыв глаза и нашарив взглядом силуэт Морены.

— Э-эт-то не т-то, — запинаясь, отозвалась она. — Н-не то, что я хотела. Ты н-не поранился?

Веель отмахнулся, теперь чёлку наоборот, нервно начёсывая на лоб.

— Да ладно, всё круто, — прокомментировал наконец, когда пальцы застряли на каком-то колтуне. — Ты меня даже напугала, — небрежным тоном, но честно признался он.

Скрип.

— Точно не поранился? — Морена потянулась к нему рукой, но отдёрнула ладонь, то ли смутившись, то ли испугавшись. Его? Себя? Веель хмыкнул и закатил глаза:

— Точно.

Тишина, чуть затянувшаяся, глубокий вздох Морены и тут она затараторила, совершенно сбив Вееля с толку:

— Прости, я не подумала… Не об этом подумала… То есть, я от воды исходила, а не от этого, честное слово, я совсем не сообразила, — быстро-быстро, не давая ему и слова вставить — и заставив заторможенно попытаться понять, что же имеется в виду.

Веель растерянно провёл рукой по лицу, на пару секунд закрывая себе обзор совсем, и наконец понял, о чём она.

— А! Да ладно, ерунда, — махнул рукой. Это он мог бы на что-то намеренно надавить, а Морена, по крайней мере, по сложившемуся уже впечатлению, не выглядела способной на это. Даже интересно было, почему она в принципе такая запуганная — судя по некоторым оговоркам, были виноваты родители, но Веель не особо представлял, какая может быть конкретика. В конце концов, в его круге общения до этого не было ни одного сверстника, у которого родители в принципе существовали. Мать Фруд вроде как жива, но он искренне надеялся, что она никогда не объявится и Фруд не отберёт.

Раньше думать надо было, а теперь даже он — хоть и признавал мысленно, что отдавал Фруд куда меньше, чем та того заслуживала, в ответ, — сделал для неё больше.

Тишина затянулась, и Веель решил взять инициативу на себя.

— Меня зовут Веель Велиар Зеул. Зеул — это…

— Я знаю, — внезапно прервала Морена. — Дядю Ру… Руевита, господина Велес, его казнили со слов Зеулов.

Веель накрыл глаза ладонью, кивнул — фамилия ему ничего не говорила, но он не был удивлён.

— И они входили в Совет. Не тот, который сейчас, конечно, а прежний… До самого конца, — последние слова дались Морене с трудом — кажется, девушка уже начала сращивать картину. — Ну и, один из самых древних родов.

— Да ты побольше меня знаешь, — весело фыркнул Веель. — Да. Приют, в котором я жил почти двенадцать лет, находится на нашей бывшей земле, потому все воспитательницы прекрасно знали, кто я, и считали меня явно потенциальным преступником, — спасибо им хоть за то, что Фруд никто ничего не говорил. Если б они в приютские бумаги не залезли, то и сами бы не знали ничего — если Веель был похож на их общего отца, то Фруд — только на свою мать, и об её родстве никто ничего не узнает и в её будущей жизни не помешает. Взрослым она нравилась, так что наверняка они сами это прекрасно понимали. — Я пока им не стал, но у меня всё ещё впереди, — после его слов воцарилась очередная пауза, и он уже начал подумывать, что шутка вышла слишком дурацкая, но Морена неуверенно заговорила вновь:

— А их… судили?

Веель в ответ фыркнул и, не выдержав, залился вполне искренним смехом:

— Их?

Память выхватила из глубин воспоминание: мать беседует с кем-то важным, но инициатива и власть тут явно за ней, он из-за шторы видит лишь её затылок и тёмную косу с какими-то зелёными с золотом вплетёнными украшениям, он подкрадывается сзади — и всё, мысль обрывается. Таких картинок было довольно много, но ничего конкретного.

На их основе Веель был почти уверен — они бы лучше умерли сами, но не признали поражение.

— Их сожгли! В собственном доме! — вновь привычным жестом провёл по глазам и вскочил, яростно жестикулируя, Морена от неожиданности отодвинулась. — Ночью!

Он не спал? Или проснулся? В памяти той ночи вообще не осталось, только боль после, разрывающая до слёз и крика. И «может, не надо его тут оставлять?»

«Это к беде, точно вам говорю».

— Смешно! — фыркнул он озлобленно-возмущённо. — Судили толпой! Справедливо, да? Демокр-ратично, — съязвил. — А я… мне вроде как сначала повезло, а потом меня кто-то всё-таки вытащил, — скорее всего, он действительно в первый раз тогда замагичил, очень уж целым остался, да и характер магии совпадает, а он часто складывается в детстве именно из жизненной необходимости. Веель перевёл дух, успокаиваясь, и сосредоточил взгляд на Морене, но не понял, как она.

— Фруд, — продолжил он, — моя единокровная сестра, ей повезло побольше. Почти никто не знает, с кем она связана… И она хорошая, я её люблю, — неловко, но искренне уточнил. Продолжение с губ срывается неожиданно даже для него самого: — Мне надо узнать, как она.

Веель думал о ней каждый день, почему-то беспокоясь. Это было глупо, ведь она никогда не попадала в неприятности, более того, почти все вылазки вместе с ней проходили без проблем. Фруд притягивала к себе удачу, с ней просто не могло ничего случиться.

Но, с тех пор, как она взяла его под свою опеку всего в шесть лет, они никогда так надолго друг друга не теряли. И — он обещал, а ей единственной он решил никогда не врать. Почти. Ну или хотя бы по минимуму, хорошо, совесть, твоя взяла. Но конкретно это обещание держать он планировал.

— Это просьба? — весьма спокойно уточнила Морена.

Веель смолк, сам размышляя над собственными словами.

— А ты можешь согласиться?

— Да, — через паузу ответила девушка (Веель мысленно поставил на то, что та сначала кивнула).

* * *

— Ты безнадёжный, — раздражённо заверил Шакс. — Не знаю, как можно быть настолько безнадёжным, но ты безнадёжный.

Веель сердито зашипел в ответ, не особо раненный этими словами — слышал их далеко не в первый раз, но приятнее от этого они не становились.

— За такую кучу времени ты все равно ничего не усвоил нового, только перелапал тут всё, — возмущённо продолжил мужчина, но Веель решил просто игнорировать, по приютской привычке, и через эту завесу умела пробиваться только Фруд, потому Шакс мог говорить что угодно. А он потянулся и ухватил с полки книгу в самой приметной обложке, с красно-золотистым корешком.

— А это что? — жизнерадостно поинтересовался Веель, совсем не ожидая, что ворчание сменится так резко на бурную реакцию.

Шакс выдернул у него книгу, стукнув его по руке, и Веель дёрнулся, уронив одну из склянок на лежащие на столе записи. Кожу у правого локтя обожгло каплями, он чуть дёрнулся, заставив дядю выругаться. Книга оказалась поспешно запихнутой обратно, а самого Вееля оттащили в сторону от стола.

— Идиот! Обожгло?

Веель потянулся пальцами к пощипывавшему месту, и Шакс опять стукнул по ладони, заставляя отдёрнуть руку.

— Не трогай! Сейчас… — он завозился, судя по звуку, копаясь в ящике стола, через полминуты вернувшись к нему, чтобы стереть попавшую на кожу жидкость какой-то тканью. Руку всё ещё немного жгло, но не очень болезненно.

— А это было что? — не менее весело поинтересовался Веель уже про зелье, потирая пострадавшее место.

Шакс в ответ ещё более рассерженно выругался и принялся убирать со стола всё лишнее, после чего сгрёб и часть содержимого с полок. И не просто убрал, а швырнул от души в едва камин, после чего в очередной раз нелестно высказался в адрес Вееля и вышел, хлопнув дверью. Веель же среагировал быстро, почти потушив огонь, выпихнул оттуда ногой, стараясь касаться только подошвой сандалии, ту книгу в яркой обложки, швырнул что-то с полки наугад взамен (вряд ли Шакс так уж часто тут что-то читает, может, и не заметит). После чего ему пришлось заставить огонь разгореться обратно — от этого уже как-то болезненно мутило. Кажется, завтра он просто весь день проспит.

Веель прижал к себе книгу в едва успевшей подгореть обложке (судя по ощущениям, издатель о защите заранее позаботился) и открыл дверь, прислушиваясь. Звуки шли с верхнего этажа. Отлично.

Он выскользнул из комнаты, а потом, накинув в коридоре плащ, и из дома.