Глава рода Блэк (джен)

"Прежде чем ополчиться на зло, взвесьте, способны ли вы устранить причины, его породившие?"

Люк Вовенарг

Ну вот, практически завершилось празднование Йоля. Впереди предстоял лишь бал-маскарад, который меня в принципе не сильно волновал, так как ни я, ни прочие дети, не достигшие одиннадцати лет, участия в нем не принимали.

Разумеется, мы все переживали за Андромеду, которая будет участвовать в первый раз. От волнения она умудрилась переполошить весь дом, так, что даже матушка ушла в свою комнату под предлогом начинающейся головной боли, а отец заперся в кабинете, занимаясь делами. За последние несколько дней ее переживания по поводу того, как она будет выглядеть, вызывали у меня и Нарциссы лишь жуткое раздражение. Только то, что она была нашей сестрой, не давало нам сбежать и не поддержать ее. Мы лишь старались успокоить разнервничавшуюся Меду, которая в очередной раз начинала обсуждать, что может одеть та или иная ее знакомая.

На самом деле она прекрасно выглядела в бледно-розовом платье, расшитом шелковой нитью чуть более яркого цвета, и в полумаске таких же оттенков. Я не сомневалась в том, что она произведет прекрасное впечатление. Какие бы переживания ни тревожили ее — она Блэк, а аристократическое поведение в любой ситуации, у нас в крови.

Она должна будет поздоровается со всеми гостями, а потом в основном будет участвовать в детской части приема, где будут все, кто старше одиннадцати, но не достиг пятнадцати. Общаться со старшими можно, только если те сами начали разговор, в остальное время необходимо общаться со сверстниками. Те же, кто старше пятнадцати, могут общаться и с взрослой частью гостей, и с младшими на равных. Но их место все еще на детской половине приема.

— Я посмотрю, что ты скажешь в следующем году, — сказала Андромеда на мое очередное фырканье, когда она в десятый раз начала обсуждать, насколько это платье лучше того, которое собирается одеть какая-то из ее однокурсниц.

Это замечание мгновенно испортило мне настроение, ведь действительно, в следующем году мне придется так же участвовать во всей этой праздничной суматохе, а так как я не просто дочь богатых и влиятельных родителей, а Глава рода Блэк, то суеты по этому поводу ожидается гораздо больше. Андромеда же, заметив мое резко изменившееся настроение, лишь задорно улыбнулась, у нее получилось заставить меня замолчать, что было большой редкостью.

Но вот до начала праздника осталось полчаса и меня, Нарциссу и Северуса попросили подняться в верхние комнаты. Сириуса и Регулуса родители отправили на Гриммо. Оставшиеся члены семьи начали занимать свои места, как актеры в пьесе, режиссеры которой — светские правила и этикет.

Конечно, как в любом старом доме, у нас, детей, были свои способы понаблюдать за праздником таким образом, чтобы нас никто не заметил.

И вот стрелки на часах указали на восемь, и началось «действо». Ведь даже появление на таком мероприятии — маленькая, продуманная до мелочей постановка.

В начале вечера родители приветствовали появлявшихся гостей, после чего те отходили здороваться и общаться с прочими прибывшими, находившимися в зале, а по прошествии положенных сорока минут, отведенных на встречу гостей, присоединились ко всем остальным. Тем же, кто по тем или иным причинам прибудут позже, необходимо будет самим разыскивать хозяев и подходить к ним для приветствий. К сожалению, мы не могли видеть комнату, где встречали гостей, поэтому первые полчаса были довольно скучны и мы использовали это время, пытаясь угадать, кто есть кто из присутствующих в зале.

Помещения, которые отводились в Блэк-мэноре для проведения подобных мероприятий, были гордостью семьи. Кроме того, что сами по себе они были роскошны и элегантны, чего, по мнению моей матери, не хватало многим подобным залам в других поместьях, каждое поколение старалось добавить в них что-либо, что еще больше подчеркивало богатство и силу нашего рода. Кроме основного, бального зала, пол в котором был искусно выложен мозаикой, вокруг него тянулась цепочка комнат, соединенных как между собой, так и с самим залом, которые использовались для фуршета и возможности отдохнуть от толпы и пообщаться. Так же из зала имелся прекрасный выход в сад, который тоже украсили по случаю бала. На выходе в сад домовики предлагали гостям теплые меховые накидки и небольшие меховые ботинки. А еще всем выходящим в сад гостям предлагали горячие напитки.

Часть, отведенная для детей, отличалась тем, что имела выход не в основной сад, а в небольшой специально отведенный его участок, где было все, что могло развлечь юных гостей, снежные крепости, небольшой каток и прочие зимние развлечения.

Над залом для приемов находилось два скрытых балкончика, с которых прекрасно были видны как общий зал, так и та часть зала, которая отводилась для детей, участвующих в приемах.

Несмотря на то, что это был бал-маскарад, его сутью было не спрятаться, а показать себя. Собравшиеся здесь люди были, прежде всего, аристократами. На таких мероприятиях заключались политические альянсы, брачные договоренности и прочие сближения различных семейств.

Разумеется, родители знали, что мы будем наблюдать за балом, но до тех пор, пока мы не заметны для остальных, закрывали на это глаза. Кроме того, Андромеда привезла из школы забавный артефакт, придуманный кем-то из старшекурсников гриффиндорцев. Меда абсолютно случайно помогла ему, когда он убегал от завхоза, указав неверное направление. А так как она была из нейтрального в факультетской борьбе Равенкло, да и к тому же первокурсницей, через несколько дней в благодарность за помощь он сунул ей этот подарок. Артефакт представлял из себя несколько парных пластинок, суть их была в том, что если ты оставляешь одну пластинку в одном месте, то находясь в другом, активируя вторую, ты можешь слышать разговор людей, находящихся в радиусе трех метров от него. Правда, после активации этот артефакт работал всего минут пятнадцать. Всего таких пар было три, и мы разложили их перед началом праздника в разных местах зала, в надежде на то, что сможем услышать что-нибудь интересное.

* * *

Бал длился уже около часа, а я, Северус и Нарцисса тщательно следили, не войдет ли кто-нибудь интересный в зону действия артефактов, потому что просто послушать светский бред нам не очень хотелось. Ну и, конечно, рассматривали присутствующих гостей. Так как и Северусу, и Нарциссе быстро надоело обсуждать взрослых, мы довольно быстро переключились на детскую часть приема.

Андромеда была неформальной хозяйкой этой части гостей, и она блистала, купаясь во всеобщем внимании. Все ее волнение, так надоевшее нам накануне, исчезло, и она в очередной раз подтверждала теорию о том, что если ты настоящая аристократка, то ты безупречна в любой ситуации.

Детей на приеме было не так много, почти все учились в Хогвартсе, и так как разница в возрасте была небольшой, то общие интересы нашлись довольно быстро. Балкончик, на котором мы находились, располагался так, что ничего, кроме музыки и небольшого шума нам не было слышали. В свете тысяч свечей все казалось нереальной сказкой, из-за этого зрелище веселящихся внизу людей завораживало. Не отдавая отчета, мы с Нарциссой отодвинули портьеру, которая прикрывала наше убежище, тем самым оказавшись на всеобщем обозрении, достаточно было только кому-то поднять взгляд наверх.

Через какое-то время я постаралась стряхнуть с себя накатившее оцепенение, с силой закрыв глаза, я несколько раз помотала головой и потерла виски, а когда я вновь посмотрела вниз, то увидела его. Мальчик, наверное, ровесник моей старшей сестры, довольно высокий, темноволосый, он сильно выделялся даже на фоне более старших детей. Он смотрел прямо на меня, но не робко или приветливо, а с таким видом, будто вызывал меня спуститься с этого балкончика к нему. На секунду мне даже показалось, что я двинулась на встречу, и только его еще более наглая улыбка помогла мне придти в себя. Я почувствовала, что еще секунда — и мои щеки вспыхнут краской смущения, поэтому я сейчас же отодвинулась вглубь балкона.

Оглянувшись, я увидела, что Нарцисса, все еще оставаясь на виду, заворожено рассматривает еще одного мальчишку, надо признать невероятно красивого, с практически платиновыми волосами. Абсолютно непроизвольно я представила их рядом и поразилась гармоничности этой картины, но тогда же поняла, что это Люциус Малфой, будущий Пожиратель Смерти. Зная вероятное развитие событий, и так как я сильно привязалась к моей младшей сестре, я пока была абсолютно не уверена в том, что он подходящая партия для Нарси.

В этот момент темноволосый сказал что-то блондину и тот так же поднял взгляд. Теперь засмущалась Нарцисса. Однако смотрящий на нее Люциус похоже так же застыл в восхищении. Еще одна фраза от брюнета, и он незаметно поклонился в ее сторону, я же уже успела оттащить сестру от края балкона.

— Нарси, не стоит так пристально рассматривать гостей, ты же знаешь, нам нельзя показываться никому на глаза. А тем более так переглядываться с гостями.

— Но он такой красивый, просто волшебный — сестра явно до сих пор пребывала в своих грезах.

— Судя по описанию, это Люциус Малфой, по крайней мере, я не слышала больше ни о ком с таким выдающимся цветом волос.

— Андромеда рассказывала мне, что прямо перед каникулами разразился большой скандал, так как Люциус Малфой и какой-то второкурсник с Гриффиндора участвовали в ночной дуэли и разгромили зал наград, так что там не осталось ни одного целого предмета мебели, — восхищение в голосе Нарциссы стало еще больше, а это мне категорически не нравилось.

— Перестань! Ну, подумаешь, мальчишки подрались, это только называется так, дуэль, они наверняка в итоге кулаками друг друга мутузили.

— Но он же такой красивый, и друг у него ничего.

— Ну подумаешь, симпатичный, это же еще не главное, может, он злой и жестокий. А про друга вообще не понятно кто такой, мало ли в зале семей, у которых дети брюнеты.

— Судя по тому, что нам из школы писала Меда, лучший друг Люциуса Малфоя Рудольфус Лестрейндж, — теперь уже в голосе Нарциссы была усмешка, я явно не смогла скрыть свою заинтересованность и смущение, как и наше переглядывание.

Решив, что мне срочно необходимо понаблюдать за другой половиной зала, я быстро перебралась на другой балкончик, где Северус откровенно скучал.

Значит, вот как выглядит Рудольфус Лестрейндж. В другом мире — в том, которого уже никогда не будет, этот мальчишка станет мужем Беллатрикс и одним из самых верных последователей Темного Лорда. Возможно, именно с этого переглядывания на балу и началась бы их история. Он действительно очень красив и довольно высокий. И он не выглядел неженкой, по нему было видно, что он не просто хорошо сложен для своего возраста, его манера двигаться выдавала в нем увлечение фехтованием, а темные волосы и почти черные глаза придавали облику что-то дьявольское. Да он выглядел как юный чертенок. Вместе с Люциусом Малфоем они смотрелись как две противоположности, ангел и демон, день и ночь, свет и тень. Два друга, две противоположности. В другом мире — двое мужчин, женатых на сестрах Блэк.

И тут я заметила, что один из гостей, судя по всему, отец Люциуса, остановил моего отца как раз около одной из наших подслушивающих пластин. Еще некоторое время ушло на то, чтобы активировать вторую часть артефакта и позвать Нарси, поэтому, пропустив обмен любезностями, мы услышали саму суть разговора между мужчинами.

— У вас прекрасная старшая дочь, лорд Блэк. Я слышал, что младшая столь же прекрасна.

— Благодарю, лорд Малфой, ваш наследник так же производит приятное впечатление. Я слышал, что ночные дуэли в Хогвартсе все так же популярны, — в голосе моего отца слышался сарказм, мне показалось, что он не слишком хорошо относится к остановившему его лорду, но хорошие манеры и обязанности хозяина дома не позволяют ему прекратить беседу.

— Увы, горячность свойственна многим детям в его возрасте, однако я уже побеседовал с ним о недопустимости такого поведения для наследника Малфоев.

Еще раз кинув взгляд на Люциуса, я обратила внимание на неестественность его осанки и немного более напряженное, чем положено по этикету, выражение на лице, которое возникало при особо резких движениях. Мне не составило труда догадаться, что именно имел в виду лорд Малфой, говоря о беседе с сыном. Лицо Северуса сковала гримаса отвращения при взгляде на лорда. И сразу стало понятно, почему мой отец, который никогда не наказывал детей физически, презрительно относится к подобному человеку.

— Ну, раз мы оба считаем, что у нас растут прекрасные дети, почему бы не подумать об объединении наших родов, — лорд Малфой, казалось, и не заметил холодного тона собеседника.

— Мои дочери еще слишком юны, чтобы обсуждать подобные вещи, младшие еще даже не пошли в Хогвартс.

— Я так не думаю, — продолжал довольно бесцеремонно настаивать лорд Малфой, — сейчас время ничем не хуже другого. Подобного рода партия выгодна для обеих наших семей.

— В любом случае, этот вопрос решать Главе рода, а реально это станет только в будущем году, а возможно и позже.

— Ну что вы, лорд Блэк, Глава рода — ваша дочь, совсем юна, да и к тому же девушка. Я думаю, что она согласится с мнением родителя, так что это пустая формальность.

То, как Малфой отмахнулся от наших традиций, не на шутку разозлило моего отца, так как его голос стал заметно холоднее и раздраженнее.

— Традиции нашей семьи не позволяют влиять на решение Главы Рода. Решение о парах для моих дочерей будет приниматься не раньше чем через год, и делать это будет Глава рода Блэк, леди Беллатрикс. А теперь позвольте пожелать вам наслаждаться праздником, увы, но, как хозяину вечера, мне необходимо уделить время леди Анабель.

Тетушка Анабель была вредной старухой, по крайней мере, так считали многие, я же думала, что она просто отличается довольно неплохим чувством юмора, приправленным изрядной долей язвительности. Так что лорд Малфой довольно быстро оставил моего отца выполнять его обязанности, не пожелав даже приблизится к даме. Около того места, где сидела тетушка Анабель, как раз находился второй диск, так что, как только отец подошел к ней, мы активировали его.

— Ну что, Сигнус, — голос леди Анабель был на удивление сильным и бодрым для ее возраста, — вот и началась охота на твоих девчонок. Ну правильно, они у тебя хорошенькие получились, да и силой не обделены, и мозги на месте. В нынешнем поколении это редкость, все больше пустоголовые болтушки.

— Им еще рано о замужестве думать.

— Ничего не рано, Абрахас вон на твою младшую нацелился, прослышал небось, что блондинка, не хочет видать породу портить. Только вот если сынок как папаша, ты ж согласия не дашь?

— Не дам. Но не мне это решать, у нас Глава рода есть.

— Это да, наконец-то у рода шанс появился. И не смотри на меня так, Арктурус хоть и неплохой был Глава, да только что-то не то он делал. Вроде все по уму, а роду все хуже и хуже. Это ты молод, не помнишь много, а я, старуха, при трех Главах жила, многое видела, коль твоя дочь не поможет, ничто уже род не спасет.

— Что же не так?

— Да словами это не скажешь, это как ледяная фигурка на солнце, не ломается, просто тает потихоньку. Ладно болтать, Сигнус, вон сколько гостей хозяина ждет, знаю, что балы эти светские не отдых, а работа сплошная, так что иди долг свой выполняй. Это мне, старухе, можно уже расслабиться. А девчонок своих, хотя бы старшую и младшую, все ж долго свободных не оставляй, что б глупостей не натворили.

— Благодарю за совет, леди Анабель.

— Ты иди, вон, Вальбургу ко мне отправь, уж больно она разбушевалась, лезет, куда не следует.

Найдя в зале свою тетушку, я увидела ее разговаривающую о чем-то с Абрахасом Малфоем, причем, судя по расслабленности в поведении, знакомы они были давно.

Тут из детской части приема послышался какой-то шум, и мы поспешили узнать, что его вызвало.

Четырнадцатилетняя Лиззи Дуэйн, дочь делового партнера отца из чистокровной в двух или трех поколениях, но не знатной семьи, впервые присутствующая на подобном мероприятии, видимо от волнения пролила на светлый, почти белоснежный, костюм Люциуса Малфоя вишневый сок.

Наблюдая за суетой, развившейся внизу, я поражалась парадоксу, который поставил меня в тупик еще в самом начале моего появления в магическом мире и так до сих пор не переставал удивлять. Обычную одежду, которую маги носили каждый день, при таком происшествии можно было почистить простым заклинанием, как и починить ее в случае если бы вещь была порвана. Разумеется, рано или поздно и это бы не помогло, ни над одним предметом нельзя бесконечно проводить магические манипуляции. Однако в экстренном случае одно движение палочки — и никаких проблем. Но вот на дорогие, можно сказать эксклюзивные костюмы, которые стоили не одну сотню галеонов и создавались практически полностью с помощью магии, как в данном случае, воздействовать магией было нельзя. Даже домовики чистили их абсолютно по-магловски. Поэтому сейчас посреди зала стоял злой Люциус Малфой в элегантном костюме с огромным бордовым пятном на брюках, которое было абсолютно невозможно скрыть. Мельком я обратила внимание на резко побледневшего наследника Малфоев, мне даже почудился испуг в его глазах.

Мне было жаль обоих. С одной стороны, такая неловкая ситуация для блондина. А с другой — ужас, который явно испытывала девочка от осознания, что подобное происшествие могло отразится не только на ней, но и на ее семье.

В этот момент произошло то, чего не мог ожидать никто. На Лиззи пропала абсолютно вся одежда. Более кошмарной ситуации представить было невозможно, хотя, разумеется, теперь все внимание было переключено с Люциуса на нее. Незамужняя девушка предстала перед более чем сотней гостей, привлеченных шумом именно сюда, абсолютно обнаженной. Для девушки это был конец. У нее не было возможности прикрыть свое тело даже волосами, так как они были собранны в высокую прическу. Будь на ее месте девица из благородной семьи, это не имело бы таких последствий. Были бы произнесены публичные извинения, компенсирован ущерб, возможно, была бы даже дуэль между представителем рода и оскорбившим подобным образом девушку или его представителем. Однако в итоге, это бы вспоминали лишь как пикантную подробность. В данном же случае ни один из подобных сценариев был практически невозможен. Лиззи не принадлежала к благородному дому. Даже если бы за нее было кому заступиться, ее шанс в дальнейшем попасть в аристократические круги равнялся нулю.

Возможно, практически никто не понял, почему так случилось, однако я видела, кто виновен в случившемся. Рудольфус Лестрейндж незаметно прятал свою волшебную палочку в наручную кобуру. Чтобы отмстить за своего друга, он сломал человеческую судьбу. Испорченный костюм за испорченную репутацию. В этот момент мне показалось, что я не могу ненавидеть кого-то сильнее.

Единственное, что я решила для себя в этот момент, что ни Люциус Малфой, ни Рудольфус Лестрейндж не получат в жены сестер Блэк.

Третьим артефактом мы так и не воспользовались, после произошедшего, настроения продолжать наблюдать за праздником не было совершенно. Хотя после довольно быстрого отбытия Малфоев и Дуэйнов, а за ними и Лестрейнджев, бал продолжился, как будто ничего и не произошло, аристократы не позволяли ничему нарушить установленный порядок. В положенное время отгремели фейерверки, но их я наблюдала уже из своей комнаты, ощущение праздника пропало.