Заложники (гет)

— Ладно-ладно, — с сомнением протянула Дафна. — Я поняла, что ты не хочешь, чтобы я уходила.

Она сложила ноги по-турецки и откинулась на стену, рассматривая его из-под ресниц. Глаз, какой-то грязно-желтый с черными прожилками, с вытянутым по вертикали зрачком, смотрел на нее не мигая. Он словно держал ее под прицелом, готовый в любой момент сорваться с места — стоит только сделать одно неверное движение.

— И что будем делать? — прошептала Дафна. — Я не смогу просто так здесь сидеть всю ночь. С тобой.

Пират прищурился и склонил голову к плечу.

— Поговорим? — вопрос растворился в пустоте, впрочем, ей было совсем не привыкать к его молчанию. — Могу рассказать тебе что-нибудь…

Она смерила его взглядом, а потом, неожиданно для себя, начала хихикать. Перед ней сидел не человек, зверь — с вытянутой мордой, с мощными лапами, с телом, покрытым серебристо-серой шерстью, что ловила отблески луны, заглядывающей в окно. Один из глаз зверя продолжала скрывать повязка — и как только держалась на морде — второй, налитый кровью, не отрывался от ее лица. И вот его, его она хочет занять разговором?

От того, как смотрел зверь, по коже побежали мурашки, и Дафна постаралась найти взглядом волшебную палочку, которая, судя по звукам, укатилась куда-то за кресло. Зверь заметил ее взгляд и тут же оскалился, рыча. Внутри все похолодело, и Дафна прижалась спиной к стене, стараясь быть от него как можно дальше. Глупая, как можно было не догадаться раньше? Его слух и обоняние, сила — теперь она думала, что сила действительно была нечеловеческой, постоянное безумное желание есть это мясо...

Пират разлегся возле ее ног и посмотрел снизу-вверх — от такого взгляда колючий комок встал в горле.

— Ладно, — проговорила она, пытаясь заполнить тишину звуком своего голоса — ладно…

Потерев ладони друг о друга, которые внезапно заледенели, она поднесла их к лицу и приложила к щекам. Кожа горела и ощущение холода помогло немного прийти в себя. Дафна судорожно перебирала в голове варианты дальнейшего развития событий и не один не внушал оптимизма.

Убежать, спрятаться… Нет, найти палочку, попробовать вырубить его оглушающим… Зверь вновь зарычал, будто бы услышав ее мысли и, кажется, подобрался немного ближе — теперь его морда почти соприкасалась с ее коленом. Он был спокоен, но надолго ли сохранится это спокойствие?

— В общем, слушай, — Пират, услышав, что она заговорила, притих и сложил морду на лапы. Подумав о том, что ей придется провести с ним целую ночь — друг напротив друга — она вздрогнула. Внутри головы зародилась тупая, ноющая боль, которая осела стуком в висках.

Массируя их пальцами, она замолчала и услышала рык — кажется, он был недоволен. Как-то интуитивно Дафна понимала, что необходимо постоянно говорить — говорить не замолкая. Но страх, сковавший все внутри, не давал сказать ни слова.

Она знала, что существует разный страх. Она уже сталкивалась со страхом, который побуждал на действия — заставлявшим думать, убегать, бороться. Она уже встречала страх, заставляющий выкручиваться, юлить, лгать, пытаться договориться. Это был другой. Ужас, медленно стекающий мурашками по спине, сковывающий льдом руки, и не дававший двинуться с места.

— Эту сказку мне рассказывали в детстве, — пробормотала она. — Моя гувернантка. Не знаю, понравится тебе она или нет, но… Другой я не помню.

Здесь она покривила душой. Она не помнила никаких сказок, поэтому, придумывать приходилось на ходу. Набрав в грудь побольше воздуха, и отметив, что Пират успокоился, начала:

— В одном городе, только не спрашивай меня в каком, жил-был король. И у него была дочь — она была самой красивой девушкой в королевстве. И не только — со всей страны приезжали люди, чтобы посмотреть на ее невероятную красоту. И звали ее…

Зверь поднял морду и скептически на нее посмотрел. Дафна нахмурилась.

— Ну извини, ничего другого у меня нет, — проворчала она. — Никак, в общем, ее не звали, просто Принцесса. Король очень любил свою дочь, поэтому, он не хотел выдавать ее замуж за абы кого и подыскивал ей наиболее выгодную партию. На самом деле, он мечтал, чтобы руки Принцессы попросил король соседнего королевства — оно было настолько богатым, что отцу Принцессы было все равно, что он старый, толстый и мерзкий.

Шевельнув ушами, Пират посмотрел на нее как-то неопределенно. Что-то проворчав, он завалился на бок — наверное, чтобы было легче следить за ней, подумала Дафна. Ей стало как-то неуютно, но осознав, что зверь ждет продолжения, она заставила себя говорить.

— Принцесса сидела в башне и ждала, ждала, ждала пока король примет решение по поводу ее дальнейшей жизни. И она совсем не знала, что где-то далеко о ней узнал один человек. Нет, он вовсе не был прекрасным принцем, как ты мог подумать. Наоборот, он был плохим человеком. Он был… Пиратом. Он плавал на своем большом корабле по морям и грабил грузовые корабли.

Зверь, кажется, посмотрел на нее с насмешкой.

— Да-да, — ответила Дафна. — У него вот такая же штука была, как у тебя на глазу.

Всмотревшись в покрытую серой, с черными полосками шерстью морду, она попыталась уловить знакомые черты — надеясь, что узнает его, но тщетно. Интересно, для чего он носил маску? Не иначе, как скрывал свое лицо, чтобы она не поняла, кто это. Значило ли это, что она могла?..

— И когда он услышал про Принцессу, он, естественно, захотел, чтобы она была с ним. Ну, не потому, что хотел женского тепла, нет. Он хотел ее… ну, как трофей. Потому что она была очень красива. А тот Пират всегда хотел для себя всего самого лучшего.

Поэтому, однажды ночью он причалил на своем корабле к пристани в бухте рядом с ее башней, забрался туда, и пока Принцесса спала, выкрал ее. Она, конечно, очень удивилась, когда утром проснулась в каюте. Она проснулась и вышла на палубу и увидела вокруг бескрайнее синее море и очень испугалась. Но не успела она опомниться, как Пират подошел к ней, и сказал, что она теперь будет с ним. Всегда.

Словно насмехаясь над ней, зверь, лежащий подле ее колен, фыркнул.

— Такой уж сюжет, — огрызнулась Дафна в ответ и даже развела руками, для убедительности. — Не я его придумала. Первые дни, ты знаешь, Принцессе было очень плохо. Она страдала, хотела домой и всем сердцем ненавидела Пирата. Перед сном, когда она ложилась на кровать в своей каюте, она мечтала, что с ним случится что-то очень плохое — что-то, что погубит его. Она даже несколько раз пыталась сбежать, но ничегошеньки у нее не получилось — Пират выставил охрану возле ее каюты. Поэтому, ей ничего не оставалось, кроме как хотеть несчастий и смерти для него…

И однажды, случилось так, что ее желание сбылось. Во время очередного ограбления Пирата серьезно ранили. Он истекал кровью, — на этом моменте Дафна сделала страшные глаза, — и постоянно лежал без сознания. Принцесса иногда пробиралась к нему в каюту — ей было жалко Пирата, поэтому она немного ухаживала за ним. Перевязки там меняла и прочее. Когда он приходил в сознание, они разговаривали — о ней, о нем. Ты, наверное, спросишь, почему она вдруг стала лучше относиться к Пирату? Все просто. Ей было стыдно за то, что желала ему смерти, вот и…

Зверь завозился и вздохнул — получилось у него как-то горестно. Дафна осторожно положила руку ему на голову и даже позволила себе скользнуть ладонью по гладкой шерсти, дотронуться до уха, лба, почувствовать шершавость кожи, из которой была сделана повязка — а ведь она всего-то коснулась завязки. Пират был не против — только послал ей еще один странный взгляд. На секунду ей показалось, что он переполнен сожалением, но уже вскоре она гнала от себя эту догадку — едва ли он понимает хоть что-то в этом обличие.

— Потом ему стало лучше. Намного лучше, так, что он снова стал управлять всей командой и кораблем. И, ну знаешь, он был не то чтобы совсем плохим человеком. Он понимал, что Принцессе нелегко находиться здесь, с ним, постоянно ощущая беспокойство волн под ногами. Пират понял, что эта жизнь — не для нее. И он принял решение вернуться в ее родное королевство и отпустить пленницу.

Когда он сказал об этом Принцессе, та удивилась. На самом деле, она почти привыкла к этому человеку и даже была готова остаться на корабле и дальше. Но мысль о том, что она скоро увидит своих родных, будет ходить по шикарным залам дворца и наслаждаться всеми его удобствами, пересилила. Поэтому, она только кивнула.

Они взяли курс домой. Несколько дней — и они причаливали в той самой бухте, где когда-то остановился Пират. Он отпустил ее, но Принцесса не спешила уходить. На миг ее охватило странное, неведомое доселе чувство, и она сказала: «Оставайся здесь, со мной, ты сможешь начать новую жизнь и забыть о своем прошлом». А он…

Дафна взглянула на волчью морду, которая пристроилась на ее колене. Глаза зверя были закрыты — похоже он спал, убаюканный ее словами. Она, бездумно продолжая гладить его, откинула голову на стену и закрыла глаза. За окном занимался рассвет.

Ей снился сегодняшний вечер — она как будто смотрела на себя со стороны: на то, как спускается по лестнице, как сжимает рукоятку пистолета, как прислушивается к грохоту, что доносится из гостиной. Тяжелая, гнетущая атмосфера, слишком громкие шаги, раздающиеся в тиши коридора.

На одну секунду она забыла, что это сон, и закричала: «Не ходи, не ходи туда!». Та, другая Дафна, не обратила на это ни малейшего внимания, упорно двигаясь вперед, и ей захотелось вцепиться себе в волосы от досады. Но вместо этого она последовала дальше, в гостиную.

Она уже знала, что ее здесь ожидает. Он стоял перед ней, упираясь лапами в ковер и скаля зубы, с которых капала слюна. Тусклый свет луны, проникающий в дом через стекло окна, серебрил шерсть на его загривке. И это был первый раз в ее жизни, когда она видела оборотня.

Ладно, на самом деле второй — теперь, во сне, без страха, застилавшего глаза и волнения, которое заставляло руки трястись, она могла его как следует рассмотреть. Могла, но не успела — так же, как и несколько часов назад, он кинулся на нее. Дафна только успела закричать:

— Ступефай!

Ярко-алый луч, сорвавшись с палочки, миновал зверя, но зато точно попал в вазу, которая стояла в углу на небольшой тумбочке — и как только уцелела, пока Пират громил гостиную? Та брызнула миллионом осколков. Впрочем, учитывая беспорядок, который царил здесь, обстановка хуже не стала.

Палочку Дафна выронила — ничего удивительного, ведь он, зверь, метил точно в ее правую руку, словно этого и добивался. Деревяшка откатилась куда-то в угол комнаты, а вовсе не за кресло, как показалось ей поначалу. Девушка отлетела куда-то к стене, и Дафна знала, что за этим последует.

Раздался выстрел. Потом еще три. Ни одна из пуль не достигла своей цели — кажется, ей удалось только начинить свинцом обивку дивана и разбить стекло в серванте — только одна из них просвистела совсем рядом с ухом оборотня, но не задела его. А потом… Дафна почувствовала внезапный ужас, охвативший все ее существо. Потом пули кончились и пистолет стал извергать из своего нутра сухие щелчки.

Дафна помнила, какой уязвленной она себя чувствовала после того случая с оружием, она долго просила Пирата показать, как снять пистолет с предохранителя. Наверное, надо было попросить, чтобы он научил ее еще и стрелять, подумала она с горечью.

Зверь зажимал девушку в самом углу комнаты — он медленно приближался, не оставляя ей ни малейшего шанса на бегство. Он скалился и рычал, а Дафна опустилась на пол и сжалась от страха.

— Пожалуйста, не надо, — говорила она, не отводя от него своего взгляда.

— Пожалуйста, это я, — шептала Дафна. — Это я, это я, Дафна…

Она попыталась вспомнить все, что знала про оборотней, и прекрасно понимала, что он не послушает ее. Оборотни не понимали человеческой речи и не были способны на жалость. В тот момент она прекрасно понимала это, но все же на что-то надеялась.

И он, нависнув над ней, остановился. Дал передохнуть, но вот уйти от него не удалось.

* * *

Проснулась Дафна в комнате, которую давно привыкла считать своей и первым делом вздохнула — с облегчением. Рядом с кроватью, на тумбочке, лежала волшебная палочка, что было хорошим признаком. Она несколько минут полежала в постели, обнимая подушку руками и пялясь в окно, пытаясь привести мысли в порядок.

То, что произошло ночью, было невероятно, удивительно и устрашающе, и она совсем не желала об этом думать. И, наверное, если бы она могла, если бы все было так просто — она бы забыла о прошлой ночи, как о страшном сне. К сожалению, это было невозможно: грязно-желтая радужка и вертикальный узкий зрачок впились в память навсегда.

Она вскочила с постели, отметив про себя, что солнце уже низко, а значит, сейчас сильно после полудня. Направилась к двери с твердым желанием все выяснить. Кто же ты такой, Пират? Что же у тебя под твоей маской? Чье лицо под ней скрыто?

А открыв дверь замерла…

— Гарри? Гарри, неужели это действительно ты?

Она увидела женскую макушку внизу, у двери — макушку с кудрявыми каштановыми волосами, и ей показалось, что она все-все поняла.