Deep memory (гет)

— Ты уверена, что я не помешаю? — встречаю Гермиону на кухне. Она сидит за столом и наблюдает за эльфами.

— Глупости, Гарри, ты никогда не помешаешь, — вздыхает она.

— Что-то я не слышу в твоем голосе радости, — сажусь напротив нее, — что произошло?

— Обещаешь, что не расскажешь никому? — в ее взгляде вижу мольбу, поэтому не могу отказать.

— Обещаю.

— Я подозреваю, что бесплодна, — дрожащим голосом выдавила из себя миссис Малфой.

— С чего ты взяла?

— Понимаешь, — она сжимает мой рукав в руках, — мы с Драко вместе с четвертого курса. Поженились пять лет назад, но у нас до сих пор нет детей. Я боюсь идти к колдомедикам, я боюсь правды, Гарри.

В ее глазах сверкают слезинки. Она кажется мне беззащитной, маленькой девочкой. Радует, что Драко сегодня работает всю ночь, и мы можем спокойно поговорить.

— Гермиона, не плач, — поглаживаю ее плечо, — я уверен, с тобой все хорошо. А если нет, то это лечится!

— Ты не знаешь порядков Малфоев. Хоть Люциус и мертв, Нарцисса строго чтит традиции рода. Если женщина не рожает наследника в течение пяти лет брака, то муж должен с ней развестись. И не важно, что это лечится. Избранница Малфоя должна быть полностью здорова с детства. Я боюсь терять Драко, — и тут Гермиона заливается разрывающими душу слезами. Меня начинает немного трясти, ведь я приемный, и моя мама тоже не может иметь детей. Хотя почему тоже? Гермиона полностью здорова! Я в этом уверен!

— А может, проблема не в тебе, а в Драко? — меня вдруг осенило.

— Это невозможно. Он здоров, — Гермиона мотает головой, — помню, после свадьбы мы часто говорили о детях. Я знаю, что Драко очень хочет девочку, а я мальчика. Мы часто спорили об этом.

— Рон говорил, что вы вроде как врагами были? — мне пришлось однажды выслушать получасовую лекцию на тему, какой же Драко неблагодарный кретин.

— В этом и ирония. Я ненавижу тех, кто стер тебе память и отнял у нас, но в то же время я благодарна судьбе. Ведь когда ты пропал, каким-то образом Драко приблизился ко мне. Он по-прежнему был самым главным на курсе, его боялись не только однокурсники, а девчонки стали немного странно на него смотреть. Мы с Роном остались вдвоем. Я поняла, что ты был своеобразным клеем, который держал нас вместе. А на четвертом курсе Рон начал от меня отдаляться. Нам не о чем было поговорить, помощи в учебе он просил у Симуса, они обсуждали квиддч, зелья, готовились к экзаменам. Я была лишней. Даже на Рождество осталась в Хогвартсе. Еще этот Турнир Трех Волшебников не давал покоя. Однажды мне стало так тоскливо, так грустно, что я посреди ночи выбежала из спальни, чтобы не разбудить девочек своим плачем. Не помню, куда я бежала. Но от усталости ноги подкосились, и я упала прямо в коридоре. Представляешь, лежала ночью в коридоре и плакала. Мне было не важно, что меня заметит Филч или старосты. Но все оказалось гораздо сложнее. На меня наткнулся Малфой. Для меня предстать перед Драко плачущей, одинокой и беспомощной было сродни смерти. Я уже приготовилась к оскорблениям и издевкам. Но как же я ошиблась.

— Ну и чего ты тут разлеглась? — фыркнул Малфой. Я ничего не могла ответить, горло парализовали слезы. — Не боишься, что тебя увидят? Эй, Грейнджер!

Все же я нашла в себе силы повернуться к нему лицом, но продолжала лежать на каменном полу.

— Слушаешь, не приближается ли Филч? — я не оценила его шутки, но плакать перестала. — Ты онемела что ли, Грейнджер?

Я смотрела на него снизу, и он казался таким величавым. Конечно, кто еще, как не сам Драко Малфой может позволить себе разгуливать ночью по замку. Это я лежала, как придавленная и тряслась то ли от холода, то ли от страха. Внезапно он опустился передо мной на корточки. Я подняла заплаканные, припухшие глаза и прищурилась. Свет факелов ослеплял.

— Ты меня слышишь вообще? — голос Драко стал железным и грубым. Я смогла лишь покорно кивнуть. — Тогда отвечай, что ты тут потеряла глубокой ночью? Приключений захотелось? Хочешь, как Поттер, закончить свои дни?

Его последний вопрос оказался тем ударом, который вновь прорвал плотину моих рыданий. Да, я, Гермиона Джин Грейнджер, лучшая ученица испугалась одиночества, испугалась смерти, непонимания. В душе с каждым днем все больше росла черная, кровоточащая дыра. Тогда ночью мне было неважно, что я рыдаю перед слизеринским принцем, мистером "Я-ненавижу-грязнокровок". Я вцепилась в воротник его мантии и уткнулась лбом в его грудь. Толстая ткань приглушала звук моих рыданий и я не стеснялась. Уже двое студентов сидели на холодном полу замка ночью. Я ждала, что он оттолкнет меня, ударит, пнет, плюнет в мою строну, обзовет грязнокровкой и оставит лежать так. Я готовилась к удару, но ничего не происходило. Он ровно дышал, терпеливо выжидая. Наконец, я немного успокоилась и отпрянула от него. Я готова была провалиться сквозь землю, ведь только что опозорилась перед Малфоем. В будущем это может сыграть со мной злую шутку, думала я. Теперь молчал Драко.

— Прости, — только это я смогла вырвать из своего словарного запаса. У меня безумно затекли ноги, было трудно двигаться. Малфой медленно пододвинулся ко мне все с тем же непроницаемым взглядом. Он немного растянул рукав свитера, обернул в него указательный палец и промокнул им слезы на моих щеках. По телу пробежала леденящая дрожь. Он не улыбался, редко моргал, дышал абсолютно ровно. Я смотрела на него, как на раритетное издание "Истории Магии". Мне было страшно вздохнуть, чтобы это мгновение вдруг не раскрошилось на тысячи маленьких крошек сновидения, я боялась дотронуться до его ладони на моем лице, чтобы она не растворилась в дыму сна.

— А что потом? — я перебил ее сладкие речи воспоминаний о первом телесном контакте с любимым. Я неожиданно для себя заинтересовался их историей.

— Он поднялся на ноги, отряхнул мантию, сказал мне быстрее возвращаться в спальню и исчез за поворотом. Меня будто пронзила молния, я была уверена, что сплю и принялась бить себя по щекам. Но все было более чем реально.

— И после этого... — подгонял я Гермиону.

— После этого ничего. Ну, почти ничего. Он больше не обзывал меня, не унижал, вообще не замечал. А вот Рона он изводил по полной. Я смотрела на это со стороны и даже не вторгалась в их перепалки. Рон оставил меня одну, так вот пусть теперь тоже получит по заслугам. В конце года намечался бал по случаю Турнира Трех Волшебников. Мне немного нравился Виктор Крам, но он позвал Джинни на Бал. Они даже какое-то время встречались. Я совсем не хотела идти. Но за два дня до праздника неизвестная сова принесла мне письмо с приглашением. Я сначала расценила это как шутку, потом решила, что это Рон отважился, но он при мне демонстративно пригласил Падму. И я не пошла на Бал. Сидела в гостиной факультета и читала справочник по Зельеварению. Правда читала я его уже, наверно, раз восьмой за год, но мне важно было чем-то заняться, отвлечься. Долго отвлекаться не пришлось, так как раздался стук в дверь. На часах было уже где-то десять, младшие курсы мирно спали. Я отложила книгу и пошла к проему. Сказать, что я удивилась, значит, ничего не сказать. На пороге стоял Малфой в черном костюме.

— Что-то случилось? — на большее моей ошарашенной фантазии не хватило.

— Почему ты не на Балу? — в то время меня жутко раздражало то, что по каменному выражению лица Драко невозможно было сразу определить его истинные эмоции.

— Меня никто не пригласил, я решила не ходить, — с чего это надменный слизеринец интересуется такой мелочью.

— А как же письмо позавчера за завтраком? — его холодный тон озадачивал.

— Откуда ты... — не знаю, что случилось быстрее, я успела оборвать вопрос или мои глаза расширились еще задолго до этого.

— Это я тебя пригласил, — Драко говорил обрывисто и колко. Мне казалось, что его слова врезаются в мое лицо и руки острыми спицами.

И ты знаешь, Гарри, я пошла с ним. Не помню, расценивала ли я это, как месть Рону или как-то еще. Самое ужасное было тогда то, что Драко был, как кусок льда. Мы танцевали, но он старался не смотреть на меня, мы не разговаривали. После бала он проводил меня до гриффиндорской башни и спешно удалился. Тогда еще ничего не было. Совсем ничего. Я потеряла себя, заблудилась в одиночестве. А Драко оказался той дверью в будущее, которую я вскоре открыла. Он напоминал мне телохранителя, ходил со мной везде, поддерживал за локоть, не подпускал ко мне Рона.

— Но ведь сейчас вы в нормальных отношениях с Уизли, — задумался я.

— Это еще одна история, которую я расскажу тебе потом, если ты хочешь. А сейчас я иду спать. Спокойной ночи, — Гермиона мимолетно улыбнулась и ушла. По крайней мере, она перестала думать о бесплодии. Но эту проблему тоже нужно было решать. Не быть мне Гарри Доусоном, если я не смогу помочь подруге.