Сделка со смертью (гет)

Люди Маркуса были чрезвычайно тихи и осторожны, взбираясь вверх по ступеням лестницы многоэтажки. Мистер Кейн неспешно вышагивал за ними, а шествие замыкали двое полицейских, само собой, «правильных» и замечающих исключительно необходимые нарушения. Ступень за ступенью, пролёт за пролётом — их ждал третий этаж.

На улице весь день лил ледяной дождь, облизывая острыми холодными каплями, а в темноте потоки воды тонкими струнами отсвечивали в свете уличных фонарей. Несколько капель остались и на чёрном фетре пальто Маркуса, скатавшись в блестящие шарики. Ливни бывали здесь нечасто, и Кейн подчас даже с иронией думал, что небеса решили оплакивать почившего заведующего Уоллеса. И чтоб его — да оплакивать? Маркус не спрашивал причин его провала, потому что и слышать не хотел: такие причины, сказанные с сожалением, выданные в страхе, всегда выглядят только жалким оправданием.

Поднимаясь по ступеням, он всё же не мог перестать думать о превратностях судьбы: обычно убийц казнят за убийство, а Уоллес расплатился за то, что не убивал. И за то, что знал настолько много, разумеется. Маркус прекрасно знал цену заведующему, его малодушию и меркантильности. Кейдж знал всё, что творилось в «Маунт Уэзэр», про тайные счета, с которых получал деньги за свою работу, и даже был способен доказать причастность Кейна. Но Уоллес мог бы жить — Маркус позволил бы ему навсегда исчезнуть из страны, если бы только страшная ошибка не закралась в его идеальный план. Человеческий фактор. Кейн готов был поклясться, что ныне свободная Кларк не упустила бы шанса отомстить и закопать его с помощью заведующего. Особенно бы впечатлила его, явившись, будто призрак отца Гамлета, только в этой версии не к Гамлету, а к Клавдию, собственному убийце, ища возмездия. Знатная из этого могла бы выйти постановка… И вместо того, чтобы избавить свою жизнь от такого пустого гипотетического драматизма, Кейдж Уоллес просто мог безукоризненно выполнить свою работу. Тогда бы его персонаж мог бы повлиять на исход событий или хотя бы кануть в долгое и счастливое «никуда» за пределами этой бесконечной мировой игры, в которой Маркус предпочитал быть режиссёром, а не актёром.

Заведующий уже сыграл свою роль, и теперь Кейну следовало отыграть свою. Потеря сестры была для Маркуса тяжёлым ударом, пусть он не упивался до полусмерти и не устраивал драматичных сцен со срывами. И порой сам не мог одобрять то, что делал, но уверился окончательно — иной выгодной альтернативы нет.

Его крепкие парни культурно позвонили в звонок, а полицейский «хвост» скрылся этажом выше — дожидаться нужного момента. Дверь почти сразу распахнулась, за ней показалась девочка-подросток, с радостной улыбкой выглядывающая на лестничную площадку. С её губ почти сорвалось «опять забыл ключи в машине, Белл?», но улыбка тут же померкла при виде внушительных и излишне серьёзных гостей.

— Можно войти? — поинтересовался Кейн из-за их спин. — Мисс Блейк, я правильно понимаю?

Девочка отшатнулась подальше от двери, настороженно глядя на неожиданных гостей.

— Я не знаю вас, сэр, — ответила она нерешительно, постепенно уступая страху.

Её слабые тонкие руки не могли справиться с тренированным человеком. Один из парней Маркуса не дал ей захлопнуть дверь, придерживая и открывая внутрь ещё шире.

— Боюсь, что я настаиваю, мисс Блейк.

Она побледнела и вздрогнула от страха, почти крича. Одним ловким движением ей заткнули рот и крепко удерживали на месте, пока оставшиеся гости неспешно входили внутрь.

Слёзы страха и паники собирались в уголках глаз. Мама задерживалась на работе, и Октавия была дома одна, неосторожно открыла дверь — подумала, что это брат вернулся из своей берлоги пораньше, и так обрадовалась, что совершенно обо всём забыла. А теперь какие-то мужчины вламывались в её квартиру, где никто не мог её защитить. Она не могла защитить даже сама себя — слабость от болезни была сильна как никогда.

От испуга найдя в себе последние силы и собрав их в кулак, Октавия отчаянно лягнула держащего её парня ногой и попыталась укусить, вырываясь. Надо позвонить брату! В полицию! Службу спасения! Да плевать куда, только бы здесь оказался ещё кто-нибудь, способный на законных основаниях прогнать их отсюда! Спасти её!

Но входная дверь захлопнулась за спиной мужчины в дорогом чёрном пальто, лишая её пути на свободу, когда тот неодобрительно покачал головой:

— Кевин, зачем эти излишества? Отпусти девочку, мы же не убивать её пришли.

Казалось, её попытки вырваться совсем никого не волновали, как и слёзы, что уже скатывались по её щекам.

— Если отпущу, то будет же кричать, босс.

Незнакомец в пальто наклонился к ней так близко, что Октавия могла изучить морщинки на его лбу, и тихо проговорил:

— Мисс Блейк, я правда не хочу вам вредить. Но если вы станете кричать, то, боюсь, это станет невозможным. Кевин очень нетерпелив, — он кивнул в сторону держащего её парня. — Я просто хочу поговорить. Кивните, если понимаете меня.

Октавия долго смотрела ему в глаза, из-за слёз не различая чёткой картинки, но всё же кивнула, соглашаясь с условиями. Незнакомец в пальто кивнул своему наёмнику, мощные тиски на её плечах разжались, а большая ладонь исчезла от лица. В тот же момент Октавия сорвалась с места и понеслась в гостиную, хватая по пути телефон и захлопывая за собой дверь. Ключа не было в замке, и она только привалилась к ней, чтобы хоть немного задержать преследователей. Дрожащими пальцами зажимала на панели набора номера цифру два: в быстром наборе мама стояла под первым номером, а брат — под вторым. Вряд ли ей дадут долго говорить по телефону. Чем долго объяснять диспетчеру, кто она, где и что случилось, Октавия могла в паре предложений описать брату произошедшее. Он точно не оставит её в беде! Не оставит!

Беллами взял трубку после пары гудков, показавшихся Октавии вечностью, а на дверь навалились с той стороны, вертя ручку.

— Привет, О.

— Белл, помоги! — сквозь слёзы кричала она. — В квартиру вломились неизвестные! Хотят схватить меня, ломятся сюда!.. Я одна, помоги, Белл!..

— Ты дома?! О! Ты меня слышишь?!

Всё же деревянная дверь поддалась, не справившись с давлением, и распахнулась настежь, отпихивая от себя перепуганную Октавию. Сжавшись в комок, она с ужасом смотрела, как на неё надвигается высокий массивный парень.

— Ну, всё, хватит разговоров, — снова подал голос мужчина в пальто.

Наёмник, тяжело шагая, выдрал телефон у неё из рук и сбросил вызов, кидая мобильный себе в карман. Октавия с ужасом смотрела на троих посторонних, снова захлёбываясь слезами.

— Мисс Блейк, я же говорил, что не стану причинять вам вред. Но раз вы приняли такое решение… Что ж, давайте дождёмся вашего спасителя. Садитесь, — успокаивающе сказал он, кивком приказывая своему парню усадить её на диван. — Только прошу, не кричите, а то у меня испортится настроение.

Дрожа, она стирала потоки слёз, которые всё не прекращались, и сквозь всхлипы спросила:

— К… кто вы? Что в…в…вам нужно?

— Мне? — удивился прислонившийся к стене Маркус, будто он совсем ни при чём. — Всего лишь хочу поговорить с твоим братом. Беллами, верно?

Почти теряя сознание от отчаяния, Октавия только осознала, насколько страшную ошибку совершила. Даже забыла сделать вдох, понимая, что только что сама позвонила Беллами, умоляя о помощи, как самого близкого человека, и тем самым отдала его в руки этим двум страшным громилам. Они не сводили с неё испытующего взгляда, пока Октавия в ужасе зажала рот ладонью.

— Стив, мы с Кевином приглядим тут за девочкой, а ты пока пойди делом займись, — небрежно бросил незнакомец одному из парней, а затем перевёл взгляд на дрожащую Блейк: — Меня зовут Маркус, а тебя?

Октавия молчала, упрямо уставившись на него, не в силах остановить слёзы.

— Ладно, не отвечай, я и так знаю, как тебя зовут. И сколько сил твой братец приложил, чтобы излечить смертельную болезнь любимой сестрёнки. И особенно знаю то, что он для этого делал, — неодобрительно качал головой Маркус. — Мне вот интересно, а ты знакома с Кларк? Или твой брат вполне разумно не втягивал в это свою семью?

Октавия только с ужасом глядела на ползущие по циферблату в настенных часах стрелки. Нет ни единого шанса, чтобы после её звонка Беллами не приехал на помощь. Не отозвался на зов. О какой Кларк говорил этот Маркус? Что делал брат для её спасения? Что он задумал? Она не понимала ни слова из сказанного этим мужчиной, дрожа от страха и от муки ожидания.

— Что вам нужно от моего брата? Я не знаю никакой Кларк. Мой брат — хороший человек.

— Как это мило, — заухмылялся Маркус, укалывая иронией. — Не сомневаюсь, что хороший, ох как не сомневаюсь. Вот и хочу выразить своё восхищение. Не бойся, я не буду причинять ему вред. По крайней мере, если он сам меня не заставит. Здесь для напряжённых разборок слегка неудачное место.

В комнате снова оказался Стив и кивнул Маркусу, видимо, оповещая об успешности своей миссии. Кейн же изучал хрупкую девочку, сидящую напротив него, совсем юную — по виду ей было не больше шестнадцати, с красными глазами и искажённым страхом лицом, обессиленно опущенными руками и сгорбленной спиной. Кейдж сообщил всё только прошлым вечером, и Маркус уже узнал столько всего интересного! У верного пса его племянницы была больная сестра, именно для её спасения он работал в «Маунт Уэзэр», ради неё преступал закон и подставлялся под удар. Как благородно! Кейн усмехнулся от внезапной мысли, что слишком многие преступления совершались во имя любви: к человеку, деньгам, свободе, ресурсам или самому себе. И теперь маленькая Октавия получила благотворительную помощь от одного из фондов «Скай Кру», готовилась лететь на операцию в столицу — и это само по себе было слишком подозрительно. Неужели Блейк работал с кем-то из руководства компании, желающего освобождения Гриффин? Маркус вполне резонно задался этим вопросом, раскопал, что и обучение в медицинском доктора Максвелл, названной Уоллесом, оплатил тоже благотворительный фонд «Скай Кру». Из очевидного на ум Кейну приходил только Телониус Джаха, с которым они никогда особо не ладили, но тогда почему он до сих пор молчал? Почему Гриффин добралась до него через Мёрфи, а не через Джаху, заставляя подписать отказ от опекунства? Если хотела сбить его со следа, то вышло это у неё это из рук вон плохо. Всё равно он уже сидел в квартире Блейков, рассматривая младшую сестру Беллами, готовился задать все интересующие вопросы и закончить начатое.

* * *

Беллами ехал слишком быстро. В ушах всё ещё звучал голос Октавии, в панике просящей его о помощи, и он вжимал педаль газа в пол всё усерднее, пока чуть не потерял управление на скользкой дороге. Блейк догадывался, что после хвоста, что притащил за собой Мёрфи, под них будут копать, но совершенно не ожидал, что всё случится настолько быстро.

Что его малышку Октавию подвергнут опасности.

Если это не Кейн, то кто тогда?

У Блейка всё переворачивалось внутри, перекручивалось, стягивалось в тугой комок страха — что они могут с ней сделать? С его беззащитной слабой сестрёнкой? Беллами надеялся, что она успеет улететь до того, как ищейки Кейна доберутся до них с Кларк.

Кларк… Он уехал слишком быстро, толком ей ничего и не объяснив. Только сказал, что Октавия просила помощи, пока натягивал пальто, и уже краем глаза видел, как меняется её выражение лица с озадаченного на очень обеспокоенное. Предупредил, что она не должна никуда выходить и никому открывать, порывисто сбежал по ступенькам и гнал как мог, доехав за считанные минуты. Дождь заливал лобовое стекло, дворники не справлялись, превращая картинку снаружи в смесь непонятных бликов, но Беллами уверенно ехал вперёд, а затем выбежал в непогоду, не боясь промокнуть. Взлетел по ступенькам и ворвался в незапертую дверь квартиры, мгновенно осматриваясь внутри.

Октавия сидела на диване в гостиной, окружённая громилами, заплаканная, но с виду невредимая. Напротив неё стенку подпёр Маркус Кейн, скрестив руки на груди, и смотрел на Беллами, ворвавшегося и тяжело дышащего. Его надменный вид победителя вскипятил кровь до состояния глубочайшей ярости.

Блейк почти мгновенно оказался рядом с сестрой, пока она снова плакала, закрывая её собой от незваных гостей и испытующе глядя на них.

— И что всё это значит?! — шипел он.

Кейн ожил, протягивая вперёд руку:

— Здравствуйте, мистер Блейк. Я Маркус Кейн.

Беллами не ответил на его жест, прожигая взглядом.

— И какого чёрта вы делаете здесь без приглашения, мистер Кейн?! Зачем запугивали мою сестру?! Если хоть один волосок упал с её головы, то я…

— Что? Что вы сделаете?

— Не оставлю этого просто так. Что вам нужно?

Кейн заухмылялся, не меняя своей позиции:

— Как я уже говорил вашей сестре, просто хочу поговорить. К сожалению, не нашлось иного действенного способа устроить нам свидание.

Беллами еле сдержался, чтобы не накинуться на Маркуса с кулаками, но понимал: эту схватку ему не выиграть. Может, будь у Кейна один телохранитель, Блейк бы справился, но с двумя… Нет, такое ему точно не под силу.

— И о чём же вы хотите поговорить с человеком, которого ни разу не встречали?

— Об одной нашей общей знакомой, — спокойно выдал Кейн. — О госпоже Гриффин, я уверен, что она вам знакома, и напоминать мне не придётся. Если мне понравится наша беседа, то для всех всё закончится хорошо.

— А если нет? — испытующе смотрел на него Беллами, едва заметно вздрагивая от прерывистых всхлипов Октавии за спиной.

— Посмотрим. Мне немного неудобно беседовать так, давайте присядем что ли?

Кейн опустился в кресло напротив, а Блейк занял место рядом с сестрой. Парни Маркуса по-прежнему стояли за спиной нанимателя, нагнетая обстановку своими массивными силуэтами, но Беллами не отрывал взгляда от Кейна. Вот значит каков человек, сделавший такое с Кларк? Они встречались и раньше, но только сейчас у Блейка была возможность посмотреть ему в глаза и снова сжать челюсти в ярости.

— Мистер Блейк, расскажите мне, где же находится мисс Гриффин и как я могу с ней связаться? Она всё же моя родственница, я переживаю.

— Даже если бы я знал, о ком идёт речь, то всё равно не сказал бы ни слова.

— Бросьте играть в эти игры! — раздражённо бросил Маркус. — Мои люди видели, как Джон Мёрфи передал вам отказ от опекунства над моей племянницей. Заведующий Уоллес совершенно случайно опознал ваше лицо на фотографии, как же удачно! Раз вы общаетесь с моей племянницей, то должны знать, что я за человек. Так дайте нам с ней урегулировать этот вопрос лично, не лезьте на рожон, и вас это всё не коснётся.

Чёртов Уоллес! Не удивительно, что эти двое спелись — оба были одинакового морального качества. Сволочного и отвратительного. Беллами презрительно усмехнулся, слушая его фальшивые заверения.

— Говорите, что оставите меня в покое, если выдам местоположение вашей племянницы? Вы действительно считаете меня таким идиотом, что я вдруг поверю? Вы приходите в мой дом, угрожаете моей сестре, и всё это только ради одного адреса?

— Да, — пожал плечами Маркус. — Именно ради него. Я хочу уладить наши с Кларк разногласия, и на данный момент именно вы можете мне помочь. Если вы так и сделаете, то ни вы, ни ваша семья не пострадаете.

Беллами сжал кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не наброситься на Кейна. Как же он ненавидел его самодовольный тон и это непроницаемое лицо!

— Не смейте угрожать моей семье!

— Вы знаете хороший способ устранить угрозу, — снисходительно пояснил Маркус.

— Вот уж неправда. Не знаю ни единого, кроме как звонка в полицию за незаконное вторжение в личную жизнь.

— Если вы продолжите упрямиться, мистер Блейк, то мы с вами не договоримся, — напряжённо процедил Кейн. — И полиция вам не поможет.

— А вы уверены, что сами хотите лезть на рожон? Думаете, это хорошо для вас кончится, если со мной что-то случится?

— Думаю, что это никак на меня не повлияет. Я ведь ни разу вас не встречал, как вы верно заметили. А вот Кларк может очень сильно расстроиться… Вы же не хотите её расстраивать? Вот и я не хочу! Я хочу лишь помириться, найти взаимопонимание со своей родственницей.

— Взаимопонимание? Серьёзно?! — не выдержал Беллами подобного цинизма. — Вы?!

— Да почему это всех так удивляет? — утомлённо прикрыл глаза Кейн. — На самом деле, мне плевать. Я устал убеждать вас, мистер Блейк. Мне жаль, что вы сделали не слишком верный выбор. Даю вам последний шанс передумать и рассказать мне всё.

— Убирайтесь к чёрту!

— Почему-то я так и думал, — грустно заметил в ответ Маркус и поднялся с кресла. — Что ж, всего доброго.

И прошагал вперёд, преследуемый своими громилами.

Беллами всё ещё смотрел ему вслед, когда Октавия прижалась к брату и дала волю эмоциям. Бедная О, наверное, до смерти испугалась, и Блейк обнял её в ответ, утешая. Как он мог подвергнуть её такой опасности? Как мог ей так рисковать? Даже когда от него ничего не зависело, Беллами винил себя в сложившейся ситуации.

В дверь постучали, пока Октавия, всхлипывая, продолжала его обнимать.

— Я пойду открою, — мягко отстранил её Беллами.

— Не надо.

— Хуже всё равно уже ничего не случится, — нервно улыбнулся он, подходя к входной двери, даже не осознавая, насколько неправ.

С лестничной площадки на него подозрительно смотрели двое полицейских, а затем предъявили свои значки и объяснили:

— Нам позвонили и сказали, что здесь какие-то проблемы.

— Всё в порядке, офицеры, — уверил их Беллами.

— Мы можем осмотреться, чтобы убедиться, что всё в порядке?

— Конечно.

Лишние проблемы с полицией точно были не нужны, а эти бы точно что-то заподозрили, откажи Беллами им в их просьбе. Неужели соседи услышали происходящее и действительно позвонили копам? Блейк хмурился, впуская в квартиру двух патрульных. Ничего ведь действительно громкого не произошло, только плач Октавии мог быть услышан и понят неправильно, но разве этого достаточно? В голове вдруг всплыла фраза, брошенная Кейном.

«Полиция вам не поможет».

Один вдох — и Беллами оказался прижат к стене одним из копов, его руки зафиксированы за спиной и вокруг них сщёлкнулся холодный металл наручников.

— Стойте! Что вы делаете?! — вскочила со своего места Октавия, не готовая к новому потрясению.

Беллами так же поражённо обернулся, не понимая, что происходит.

— А что это здесь делает? — второй коп извлёк из ящика шкафа-купе пистолет, которого там не было отродясь.

— Беллами Блейк, вы арестованы за незаконное хранение оружия. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством.

Беллами дёрнулся, вырываясь, но руки уже были скованы металлом, а копы толкали его на выход. Что за дурацкий фарс?! Оружие? Пистолет? Что за чертовщина проиходит вокруг?!

— Эй вы! Мой брат ни при чём! Отпустите его! — бежала следом Октавия, с ужасом наблюдающая, как брата уводят в наручниках. Только пережившая одно потрясение, она с трудом стояла на ногах и не верила в то, что видит собственными глазами.

Блейк не сопротивлялся, зная, что любые подобные действия лишь усугубят его положение. Кейн всё же нашёл легальный способ достать его! Подставить на такой элементарной мелочи, которую, возможно, даже не смогут доказать, но станут копать дальше и глубже. В его прошлом. И в «Маунт Уэзэр». Если Кейн и Уоллес заодно — а Маркус сегодня об этом громогласно объявил — то историей с таблетками они надолго закроют его за решёткой и закопают во время расследования. Если не хуже.

Твою мать. Как справится с этим Октавия, видевшая и слышавшая в этот вечер слишком многое? Как сможет уехать завтра в столицу на оплаченное лечение? И как теперь защитить её и Кларк, как он им обещал, когда он и сам себя пока что защитить не смог?

* * *

Кларк безумно волновалась, оставшись в одиночестве. Только шум проливного дождя рассеивал тишину, подсвеченную тусклым светом торшера, изредка прерываемую перелистыванием очередной страницы. Она пыталась читать, но из-за волнения одну и ту же страницу приходилось перечитывать несколько раз, чтобы, наконец, понять, о чём там рассказывал автор. Непрошенные мысли сами собой лезли в голову, и Кларк понятия не имела, как избавиться от них.

Это всё из-за неё.

И одно это осознание заставляло обхватывать себя руками и задумчиво смотреть в пустоту, закусив губу от волнения. Она виновата в безумном взгляде Беллами, его спешке и мгновенном исчезновении в такую непогоду. На ней ответственность за звонок, нарушивший относительное хрупкое спокойствие этого вечера.

Сама по себе слежка уже давала понять, что охота началась, но они оба даже предположить не могли, что всё случится настолько быстро. Что доберутся до Октавии, слабой и невинной, чтобы добраться до Блейка, а затем — и до Гриффин. Кларк понимала, что должна что-то предпринять, но не могла действовать без новостей от Беллами. Она только откинула книжку в сторону и прижала колени к груди, размышляя о случившемся. Гриффин вдруг стало настолько страшно потерять Беллами, и настолько же сильно она ненавидела Мёрфи за подобную подставу. Они ведь были так счастливы.

Были…

А сейчас действительно придётся сражаться за всё, что дорого. И папка, оставленная Мёрфи, будет как нельзя кстати.

Телефон завибрировал на тумбочке, разорвав равномерный стук капель за окном, и Кларк сразу же бросилась к нему, с облегчением видя звонящего.

Беллами.

— Алло, всё в порядке? — сразу же спросила она, ожидая ответ с замиранием сердца.

— Вполне, спасибо за беспокойство. А у тебя как дела, Кларк?

Этот насмешливый тон принадлежал вовсе не Беллами. Он был слишком похож на чей-то другой, снившийся ей в кошмарах, молящий о пощаде в её мечтаниях. Кейн. Она говорила с Кейном! Её сердце замерло от страха: почему он звонит ей с его телефона?

— Где Беллами? — как могла уверенно спросила Гриффин.

— Ищешь своего верного пёсика? Боюсь, я не смогу дать ему трубку.

У Кларк закружилась голова, и она обессиленно опустилась на диван, боясь думать о причинах.

— Что ты с ним сделал? — угрожающе прошипела она в трубку.

— Я? Ничего, — как ни в чём ни бывало отвечал Маркус, будто речь шла о погоде. — Видишь ли, его тут недавно арестовали. Говорят, за незаконное хранение оружия, хотя чёрт его знает, что ещё обнаружит полиция, когда возьмётся за расследование. Ведь у мистера Блейка есть свои тайны. Они конфисковали его телефон и любезно позволили мне позвонить с него тебе, дорогая племянница. Вот я и решил тебя предупредить, заодно и узнать, как поживаешь.

Кларк сама не заметила, как ногти до боли впились в ладонь, а глаза закрылись в попытке выровнять дыхание. Кейн не хотел останавливаться. Нашёл Беллами и лишил её самого близкого союзника. Снова купил половину полицейского управления и теперь играл с ней в игры, показывая собственное превосходство даже с отказом от любых прав на неё и её жизнь.

— Чего ты добиваешься, Маркус? Тебе мало всего того, что ты уже сделал?

— Я лишь позаботился о твоём здоровье и об обществе, для которого ты опасна, Кларк. Давай встретимся лично и всё обсудим, а? У нас ведь много нерешённых вопросов друг с другом.

Слёзы само собой наворачивались на глаза: ему ведь совершенно не было жаль! Он и правда считал её ненормальной или продолжал играть в свою дурацкую игру даже сейчас!

— Ты серьёзно думаешь, что разговоры действительно решат наши проблемы, алчный ты ублюдок? Думаешь, что у меня есть желание говорить после всего, что я пережила в «Маунт Уэзэр»? Я была свидетельницей собственного убийства, нетрудно догадаться, кем инициированного. Только чудо помогло мне выжить. И живу я вовсе не для того, чтобы слушать в свой адрес подобные инсинуации, — тон Кларк оставался мертвенно спокойным, несмотря на бурю и смятение внутри. Кейн на что не должен догадаться, что смог вывести её из равновесия.

— Кларк, давай решим всё мирно, и тогда про все грешки твоей псинки тоже забудут по моей личной просьбе. Встретимся, поговорим, как цивилизованные люди.

— Чтобы ты снова сделал то, что сделал после смерти мамы? Нет, спасибо, я, пожалуй, откажусь, — холодно отрезала она.

— Ты лучше меня знаешь, что я больше не имею на это право. Сам же отказ подписал. Если откажешься сейчас, то твоим дружком всерьёз займутся мои друзья-копы и что-нибудь найдут. Пути обратно не будет.

— Мне плевать на него, — тон Кларк оставался спокойным, но по щеке уже скатывалась слеза. Ни за что нельзя дать понять Кейну, насколько Беллами для неё важен. — Делай с ним, что хочешь, свою роль он уже сыграл.

Маркус так опешил, что рассмеялся от неожиданности.

— Вот уж не ожидал от тебя подобного цинизма. А ведь он так тебя защищал! Бедный мальчик! Даже ведь и не знал, что ты уже отказалась от него. Но теперь знает. Вы же всё слышали, мистер Блейк?

Сердце Кларк замерло в груди и заледенело от его последнего вопроса, а потом окончательно остановилось, когда из динамика прозвучало тихое:

— Да, слышал.

Дыхание сбилось, но Гриффин всей душой надеялась: Блейк ни за что не поверит, что ей на него плевать, после всего пережитого. Ни за что не поверит после этих прекрасных прожитых вместе дней! Или… поверит?..

— Мы как раз едем в участок, вот я и решил позвонить тебе, дорогая. Вышло так, что мистер Блейк едет рядом со мной, и я вдруг подумал, почему бы нам не обсудить всё по громкой связи? Я ожидал, что ты утешишь его своими слезами и угрозами, но ты меня удивила, Кларк. Мне почти хочется гордиться тобой. Признаю, что недооценивал тебя!

— Играй в свои игры сам, Маркус, я в них участвовать не собираюсь. Меня от них тошнит. Если хочешь сражаться, то играй по правилам, или не играй вообще.

— У меня есть правила, но, я вижу, тебя расстраивает, что они отличаются от твоих. Не такие скучные, только и всего. Игра не окончена, пока мы дышим, дорогая. Да и разве у тебя есть выбор?

— Выбор всегда есть. Можно либо продолжать играть, либо выйти из игры, — холодно отрезала Гриффин. — И я выхожу. До свидания, Маркус.

И сбросила вызов под его смех, пряча лицо в ладонях, стараясь не утонуть в отчаянии, кривясь от горечи поражения. Этот мудак забрал у неё Беллами. И заставил его услышать то, что ему не предназначалось. Оторвал от души последнее, что стало дорого, разрушил тот хрупкий счастливый мирок, что Кларк с таким трудом выстроила совместно с Блейком. А теперь его нет рядом, он в опасности — и всё из-за неё! Из-за Кейна и Мёрфи, заслуживающих по отдельному котлу в аду. И первый до попадания туда получит своё, сочтя смерть даром свыше.

А второй искупит свои грехи, которые привели к этой ситуации.

Джон взял трубку не сразу, дав Кларк время обдумать, что она ему скажет. Лениво протянул:

— Алло-о-о.

— Приветик, Мёрфи. Занят?

— Гриффин? — опешил тот. — Какими судьбами?

— Случилось кое-что, так что где бы ты ни был, поднимай свою задницу сейчас же, — Кларк была не в настроении соблюдать этикет.

— Выбирай выражения, — гневно цедил в ответ Джон. — Какого хрена ты позволяешь себе так со мной разговаривать?

— Потому что Беллами только что арестовали копы.

— И как это, мать твою, меня касается? — изумился Мёрфи.

— Ты дебил или конченная сволочь? — не выдержала Кларк.

— Леди вроде тебя не подобает так выражаться, Гриффин.

— Всё разом, я поняла, — прошипела она. — Именно из-за хвоста из офиса Кейна Маркус вышел на Беллами. Как думаешь, зачем? Хотел достать меня с помощью своей своры гончих! Но важно не это, Джон. Важно то, что этот хвост за собой притащил ты. Именно это побудило меня задать предыдущий вопрос: ты совсем дебил, что не понял, что за тобой хвост? Или ты такая сволочь, что тебе было наплевать, что будет с нами?

— Когда я говорил «плевать», то речь шла только о твоих проблемах, — в его голосе ощутимо поубавилось спеси.

— Тогда поднимай свой зад и иди вытащи Беллами из лап продажных копов. Ты уже доказал свои навыки находить изящные решения в сложной ситуации, так что напрягись и придумай что-нибудь. Должно же в тебе быть хоть что-то человеческое, Джон? Какая-то благодарность? Он рисковал ради тебя своей жизнью. И не раз. Неужели тебе сложно отплатить услугой за услугу?

Мёрфи тяжко вздохнул и сдался. Он и правда обязан был Блейку, да и решение очередной сложной задачки поможет совместить приятное с полезным.

— За что его арестовали? И откуда ты знаешь, что тут замешаны продажные копы? — озадачился Джон. Ответы на эти вопросы могли значительно облегчить ему дело.

Гриффин подробно рассказала ему всё, что смогла почерпнуть из разговора с Кейном и его бахвальства по поводу собственной значимости. Её голос уже почти не дрожал: она окончательно уверилась в своих силах, уговорив Джона, и теперь собиралась на войну, на которую Маркус пригласил её столь нелюбезно и внезапно.

— Я узнаю подробности дела и в каком он участке, а потом сообщу тебе всю информацию, — уверил её Мёрфи, продумывая план действий.

— Хорошо, спасибо, Джон.

— А что ты теперь будешь делать, а, Гриффин? — вдруг поинтересовался он. Ситуация накалилась до предела, и Мёрфи не смог побороть любопытство.

— А что я могу делать? Разве мне оставили выбор? — мрачно усмехнулась Кларк. — Пойду и рассчитаюсь со всеми сполна. Я многим должна.

— Не боишься прыгать в бассейн с акулами?

Гриффин на секунду задержала дыхание, сжимая ладонь в кулак, а потом, уверенно глядя перед собой, ответила:

— Страшно только тем, кому есть что терять.